Дама, которой не было

* * *

Мы расцеловались с Маргаритой, сделали заказ, Маргарита спросила, что уже известно про убийство, я вкратце рассказала и, в свою очередь, спросила, кто, по мнению известной телеведущей, хотел смерти Анжелики Львовны.

– Таких было много, – ответила та, закуривая. – Можно подумать, ты не знаешь, чем занималась эта… Ну, раз она умерла, не будем называть ее нехорошими словами. Ты зачем меня вызвала?

Я сказала, что мне сегодня пришел конверт, дала прочитать сопроводительное письмо, потом вручила белый конверт, куда сложила фотографии, на которых была запечатлена Маргарита.

– Что хочешь? – спросила меня ведущая программы «Стильная женщина ищет пару».

– В смысле?

Маргарита странно посмотрела на меня. До меня дошло, что она спрашивает, что я хочу в виде благодарности.

– Ничего, Марго. Просто я сама хотела, чтобы так поступили по отношению ко мне. Я не собираюсь печатать эти снимки. Просто помоги мне найти людей, которые на них изображены. Я узнала тебя и еще одну женщину. Других я не знаю. Я встречусь с каждой и отдам им эту мерзость.

– Ты – святая, Наташка. В нашем мире таких нет.

Мне стало неловко.

– Я серьезно, – продолжала Маргарита. – А вообще спасибо. Давай посмотрю.

Маргарита быстро перебрала фотографии и вернула мне. Ничего не сказала. Сидела в задумчивости и курила очередную сигарету. Я убрала пакет в сумку и ждала. Наконец Маргарита повернулась ко мне.

– Ты знаешь девушку, которая изображена на всех снимках?

– Аню Бояринову? Да, я пересекалась с ней несколько раз.

– Тебя с ней фотографировали? – в лоб спросила Маргарита.

– Да. Но у меня с ней ничего не было! Клянусь! Она сама, когда я была пьяна…

– Не надо передо мной оправдываться, Наташа. – Маргарита накрыла мою руку своей. – Но ты понимаешь, что дело тут нечисто… Фотографировали эту Аню… И фотографировал настоящий профессионал. Не Анжелика Львовна.

Я рассказала, что слышала про ее папу от Анжелики Львовны, про то, что в свое время накопала в Интернете.

– Это все я тоже слышала, но звучит бредово, согласись?

– А если на самом деле самодур? Единственная дочь – лесбиянка, у папы съехала крыша. Не полностью, поскольку, как я понимаю, с работой у него все в порядке, и банк процветает, а сдвиг произошел в одном месте, и он теперь преследует всех лиц нетрадиционной сексуальной ориентации.

– Я бы встретилась с Аней и поговорила, – сказала Марго. – Только не одна. Давай вместе.

– О чем ты хочешь с ней разговаривать?

– Ну, по крайней мере, она назовет всех женщин, изображенных на снимках. Она-то их должна знать.

– Нас к ней допустят?

– Почему бы и нет? – пожала плечами Маргарита. – Я – медийное лицо, ты тоже хорошо известна в мире глянца. Папина служба безопасности может легко проверить, что мы на самом деле те люди, которыми представляемся.

– А что мы скажем? И вообще у тебя телефон самой Ани есть?

– Есть, если она его не поменяла.

– Вы на самом деле…

– Мы дружили, – нейтральным тоном сказала Маргарита. – Иногда доставляли друг другу удовольствие. Ее отец мне не угрожал, вообще никогда не делал мне ничего плохого. Пресса пестрит рассказами о моих любовниках. И я на самом деле предпочитаю мужчин. Ну а с Аней… Мне хотелось попробовать новые ощущения.

– Но вы перестали общаться, – констатировала факт я.

Маргарита кивнула. Я ждала объяснений.

– Анька заревновала меня к мужику. Приехала ко мне без звонка, устроила дикую сцену ревности. В результате и мужик от меня сбежал, и с Анькой мы больше не общаемся. Аньку уже я сама послала далеко и надолго. Так мне нагадить!..

Маргарита помолчала и сказала, что позвонит Аньке и скажет, что я как представительница журнала «Dolce Life» хочу поговорить с ней о зачатии из пробирки и о том, как молодая мать относится к ребенку, отец которого неизвестен и не будет известен никогда.

– Мы вообще-то…

– Ну тебя же никто не заставляет печатать то, что скажет Анька! Тем более что она точно скажет какой-нибудь бред. Мы съездим в гости, нас вкусно накормят. У Бояринова всегда очень вкусно кормят. Повариха там – просто супер, он ее в каком-то придорожном ресторане нашел. Банкирский кортеж ехал, и банкиру пожрать горяченького захотелось, а раз банкиру хочется, значит, вынь да положь. Одно кафе проехали, другое, у третьего смотрят – куча машин стоит. Банкир вышел с дальнобойщиками пообщаться. Бояринов любит иногда в народ ходить. Ему и объяснили, что тот, кто хоть раз попробовал стряпню тети Любы, останавливается только у этого ресторанчика. В результате банкир лишил дальнобойщиков маленькой радости в их тяжелой жизни. Тети-Любины сыновья за банкирский счет учатся у нас в вузах и отмазаны от армии, дочь работает горничной у Бояриновых. Думаю, что и Анькиному ребенку нянек нашли из родственников тети Любы.

– Как ты думаешь, Аня, то есть банкир Бояринов, мог иметь отношение к смерти Анжелики Львовны?

Маргарита покачала головой.

– Анжелика делала снимки для себя. Я не думаю, что она их посылала банкиру. И она делала снимки не из-за Ани Бояриновой. Она хотела держать других людей на крючке. Понимаешь, ей была нужна власть над людьми. Не деньги, а власть.

– Точно? А ее доходы?

– Про доходы тебе лучше знать. Но я не слышала, чтобы она продавала компромат. Хотя могла бы с Аньки получить немало. Сам Бояринов, скорее всего, даже не знал, что у Анжелики Львовны столько снимков с участием его дочери. Ее наверняка прихлопнул кто-то из тех, на кого у нее было собрано досье. Кстати, менты чего-нибудь нашли?

Я пожала плечами. Надо будет позвонить Николаю Павловичу и поинтересоваться насчет сейфа.

– Но материала было больше, чем этот конверт, – уверенно заявила Маргарита, кивая на мою сумку.

– А если она оставила указания разослать компромат адресатам после своей смерти? Ведь мне же кто-то отправил этот конверт?

– А ты уверена, что остальные получатели окажутся такими же порядочными, как ты?

Я вздохнула.

– Вот именно. И Анжелика Львовна это явно понимала. Признаться, я не ожидала от нее даже малой доли порядочности… Но, может, тебе прислали этот конверт с каким-то умыслом?

– С каким?!

Маргарита пожала плечами.

– Звони Ане, – сказала я.

Телефон оставался вбит в записную книжку мобильного телефона. Но Аня не ответила – аппарат был выключен или находился вне зоны действия сети.

– А домашний у тебя есть?

– Какой домашний в загородном особняке? Его там изначально не было. У всех мобильные. Можно, конечно, сразу поехать… Дорогу я помню. Вообще-то Анька, наверное, от тоски помирает. Я помню, как она любила тусовки, а тут заперта папашей под присмотром церберов. Послезавтра у нас суббота? Давай выспимся и махнем?

Я кивнула, хотя, признаться, мне не очень хотелось ехать домой к Ане Бояриновой. У меня были с ней связаны не самые лучшие воспоминания. И я понимала, что Маргарита хочет меня использовать как прикрытие. Но я по своей первой профессии – журналист, и мне просто было любопытно побольше узнать про Аню и ее странноватого папу.

В тот день я созвонилась еще с одной героиней скрытой съемки, встретилась с ней после работы, объяснила, как ко мне попали снимки, и отдала их ей. У девушки даже слезы на глазах выступили. Она назвала мне еще двух «героинь», при мне им позвонила. Те радостно согласились подъехать на следующий день ко мне в офис, чтобы я не тратила свое драгоценное время, и забрать снимки.

Я поставила машину на обычное место, после чего отправилась к родному подъезду, с ностальгической грустью вспоминая годы своего детства и юности, когда у нас двор убирали, а обледеневшие участки посыпали солью и песком. Стоило мне об этом подумать, как нога у меня подвернулась, и я каким-то странным образом отлетела вбок, подальше от стены. В это мгновение сверху на то место, где я только что проходила, рухнула ледяная глыба.

Глава 7

Какое-то время я не шевелилась, ничего не слышала и только тупо смотрела на расколовшийся на мелкие части огромный кусок льда, рухнувший на меня сверху. Сумка отлетела в сторону, я была вся в снегу и ледяной крошке. В чувство меня привели крики и собачий лай, потом меня в щеку лизнул теплый, мокрый и шершавый язык. Я повернула голову и словно пришла в чувство. Тут вслед за Тобиком, роскошной немецкой овчаркой, подбежал ее хозяин, наш сосед с четвертого этажа.

– Наташа, ты как? – с беспокойством спросил он. Тобик опять лизнул меня в щеку.

– Нормально, – прохрипела я и не узнала собственный голос.

– Задело или нет?

– Нет. Помоги встать.

Сосед помог подняться, отряхнул, правда, Тобик тут же замазал меня снегом, встав на задние лапы и положив передние мне на плечи. Я обняла собаку и чмокнула в мокрый холодный нос. Тобик – добрейшее существо, заласканное мамой соседа, мечтающей о внуках. Правда, он прошел обучение в какой-то специальной собачьей школе или кинологическом центре и знает, как ловить преступников. К счастью, ему пока не доводилось встречаться с последними.

Подошла еще одна женщина из нашего дома. Эта гуляла с таксой. Потом подбежали двое подростков. Все интересовались моим самочувствием, возмущались состоянием крыш, но крыши-то у нас плоские, у нас тут не висят сосульки, как в центре! Где находилась эта глыба?! Хотя я сама видела в газете снимок странной льдины, совершенно непонятным образом обосновавшейся на электропроводах в Московском районе. Со стороны создавалось впечатление, будто льдина парила в воздухе. По виду – килограммов пятьдесят, нависала над головами прохожих, над самой короткой дорогой к метро. Пережила две оттепели. Но у нас-то тут проводов нет, чтобы на них зацепиться!

– Женщина! – позвала меня незнакомая мамаша с сыном лет пяти, которая только что подошла к собравшейся вокруг меня компании.

Я повернулась к ней. Ее голос звучал напряженно.

– Мы на детской площадке гуляли, – сообщила молодая мамаша и мотнула головой в нужную сторону. – Мой ребенок видел, как на вас сбросили эту глыбу.

– Да, дядя был на крыше, потом убежал, – добавил малыш.

– Что? – прошептала я.

– Ты хочешь сказать, что какая-то сво… ой, то есть что дядя специально сбросил глыбу на тетю Наташу? – уточнил сосед.

Малыш кивнул.

– Я не видела. Я по телефону разговаривала и в другую сторону смотрела, – пояснила мамаша. – Павлик меня стал за пальто дергать, говорить, что дядя на крыше что-то толкает. Признаться, я не отреагировала…

– Вы его вообще не рассмотрели? – спросила я.

– Я видела, как что-то мелькнуло… Он вошел в «домик» над соседним подъездом.

– Наташка, ты куда вляпалась? – спросил сосед.

Я пораженно молчала. Я не занималась никакими незаконными делами. Я ничего ни у кого не воровала. Я жила так, что криминальным элементам не должно быть до меня никакого дела. Но это только я так думала.

А кто-то, похоже, считает, что я много знаю, например, то, что знала Анжелика Львовна. Но я не знаю!!!

И за что все-таки убили ее? Я решила, что дело связано с компроматом – на кого-то. Кандидатов – великое множество. И, значит, убийца считает, что я, будучи замом и в некоторой степени доверенным лицом Анжелики Львовны, теперь вполне могу продолжить ее дело…

Что мне на самом деле предпринять? Дать в нашем журнале объявление, что я не в курсе и никогда не была в деле? Смешно. По-моему, единственным способом было попытаться самой найти убийцу Анжелики Львовны. Ну а потом действовать по обстоятельствам.

Я поблагодарила всех собравшихся вокруг меня, погладила Тобика, он еще раз меня лизнул. Мне казалось, что собака мне улыбается. Наконец, я отправилась домой. По моему виду мама сразу же поняла, что что-то случилось. Я рассказала, понимая, что про происшествие во дворе вскоре узнает весь наш двор. Лучше пусть мама услышит все в моей интерпретации, чем соседской с кучей добавленных деталей.

Я рассказала и про пакет с компроматом, и про старый компромат на себя, про который никогда раньше маме не говорила.

– Ну и стерва же была эта Анжелика, – заметила мама. – Хотя о мертвых… Но вообще странно, что ее раньше никто не прихлопнул.

И тут мне в голову ударила мысль. Если не прихлопнул раньше, значит, не было ничего по-настоящему серьезного. Нечто настолько опасное (для кого-то) появилось совсем недавно. А значит, мне необходимо узнать, с кем в последнее время встречалась Анжелика Львовна – для того, чтобы попытаться вычислить человека, которому она могла предъявить компромат и какие-то требования. Также следовало выяснить, где она бывала и где могла этот компромат собрать.

Но с кем по этому поводу разговаривать?!

– А сейф-то вскрыли? – вдруг спросила мама, врываясь в поток моих мыслей.

И это дало мне очередную идею. Полиция к нам на работу сегодня так и не приехала. Вероятно, у них полно дел, кроме убийства Анжелики Львовны. А компьютер из ее кабинета никуда не убежит. Правда, ежедневник «убежал». Он-то бы мне очень помог…

– Позвони этому Николаю Павловичу, – посоветовала мама. – Про глыбу скажи.

– У меня нет никаких доказательств. И мальчик пяти лет в свидетели не годится.

– Но ты же не будешь просить его завести дело о покушении на убийство! Но сообщить надо! Может, им это поможет найти убийцу Анжелики Львовны, хотя меня не она волнует, а ты! Наташа, дело, скорее всего, как-то связано или с вашим журналом, или с вашим холдингом. Звони и рассказывай обо всем случившемся!

– О компромате не буду.

– О глыбе рассказывай! Пусть думает в этом направлении. Ему за это деньги платят, кстати, из тех налогов, которые вычитают с тебя.

Я позвонила. Николай Павлович в процессе моего рассказа издал пару междометий, потом замолчал.

– Да, кстати, вы сейф в квартире Анжелики Львовны вскрыли? – спросила я как бы между прочим.

– Вскрыли. Девственно чист. Наш специалист считает, что сейф вскрывали до нас.

– То есть?

– Профессионал работал. Не хозяйка открывала, а кто-то еще. И дверь входную открывали ключом, а не отмычками.

– Конечно, никаких отпечатков пальцев?

– Конечно, – хмыкнул Николай Павлович. – Все тщательнейшим образом стерто, как, впрочем, и во всей квартире. Завтра придем к вам в офис. Хотя, признаться, я мало верю в успех этого мероприятия.

Николай Павлович вздохнул.

– Мне что посоветуете делать?

– Проявлять осторожность, – печально сказал мужчина. – Охрану мы вам выделить не можем. Ну и вообще… Вы уверены, что глыба не случайно на вас свалилась? Вы уверены, что ее кто-то специально сбросил и именно на вас? Вспомните, сколько глыб и сосулек уже упало в нашем городе.

– Но…

– Знаете, Наталья Борисовна, если бы какой-то человек хотел вас убить, то, наверное, выбрал бы другой способ. Подумайте сами! Глыба – это сложно и ненадежно. Нужно забраться на крышу вашего дома, а потом еще незаметно уйти. Нужно найти соответствующую глыбу. Вы знаете, что у вас делается на крыше? Сколько там снега и льда?

– Понятия не имею, – сказала я. – У меня не возникало мысли это проверять. Но сосульки у нас не висят. У нас крыша плоская, а не покатая, как в старых домах!

– Вот-вот. Значит, у вас там мог быть только снег. Попасть по вам, вообще по какому-то конкретному человеку – тоже сложная задача.

– Вы хотите сказать, что вы бы выбрали что-то попроще.

– Да, – как само собой разумеющееся ответил сотрудник органов. – Считайте падение глыбы случайностью.

Но я не могла так считать. Мне почему-то стало очень страшно.

* * *

Когда я на следующее утро приехала в офис, там уже находились сотрудники органов, включая Николая Павловича. В основном их интересовал кабинет Анжелики Львовны и наше американское руководство. То есть двое сотрудников находились в кабинете моей бывшей начальницы, а двое – на верхнем этаже, как мне тут же сообщила секретарша Леночка. С американцами общался и Николай Павлович. Он говорит на английском языке?

Я отправилась в свой кабинет и приступила к обычной работе. Николай Павлович появился у меня в кабинете часа через два и сообщил, что в компьютере Анжелики Львовны его коллегами не было обнаружено ничего интересного, то есть того, что могло каким-то образом относиться к совершенному преступлению. Как я, признаться, и ожидала, там были только рабочие материалы. Никаких потайных и даже закрытых самым простым паролем файлов! Но где же ноутбук?! Где домашний компьютер, если у нее был стационарный? Хотя она могла перевезти все на новую квартиру… Должна была перевезти!

– А конфеты? – спросила я, вспомнив об их изъятии.

– Так экспертиза еще не готова, – удивленно ответил Николай Павлович. – К сожалению, это не так быстро делается. Тем более надо же каждую конфету по отдельности проверять. Да и в данном случае срочность не нужна. Все уже случилось.

Понятно, конфеты проверяем для отчетности. Тратим деньги налогоплательщиков. Правда, вслух я ничего не сказала.

– Что теперь будете делать? – спросила я.

– Отрабатывать все связи вашей начальницы, – пожал плечами Николай Павлович.

Я хмыкнула. Как я понимала, у Анжелики Львовны был очень широкий круг общения, но не имелось подруг.

– Кстати, у вас есть филиал в Ростове? – вдруг спросил меня гость редакции из органов.

Я хлопнула глазами.

– Какой филиал? – я вообще не понимала, о чем он сейчас говорит. – В каком Ростове?

– На Дону, – как само собой разумеющееся ответил Николай Павлович.

– Вы о чем меня спрашиваете? – уточнила я вслух.

– О филиале вашей редакции. Или еще какого-то журнала холдинга. Или представительстве.

– С какой радости нам иметь что-то в Ростове?! Что за чушь вы несете? Даже в Москве ничего нет! Редакции всех журналов, входящих в наш холдинг, расположены в этом здании. Кто вам сказал про Ростов?!

Примечания

1

Dolce Life – сладкая жизнь (итал. – англ.) – прим. автора.

2

Girl Guide – путеводитель для девушек (англ.) – прим. автора.

3

Энд – and – и (англ.) – прим. автора.

4

Life & Style – жизнь и стиль (англ.) – прим. автора.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.