— Так как? — спросил шатен.

Вместо ответа Андрей рванулся к нему — так буйный узник психбольницы, лелея в изуродованном мозгу мечту об избавлении, пытается разодрать в клочья стиснувшую его мертвой хваткой смирительную рубашку. Но, как известно, нет такой силы, на которую не нашлась бы еще большая сила. Она швырнула его обратно, на место, указанное господином.

«Супер» встал.

— Я понимаю вас, господин Ворохов. Выбор между плохим и худшим делать непросто. Но вам придется отбросить иллюзии. Выбор будет сделан в любом случае. Даже если вы промолчите. Это будет означать следующее: вы согласны, чтобы перед моим воцарением людишки какое-то время попускали друг другу кровь. Где у вас компьютер?

Ворохов поднялся и, шатаясь, как пьяный, повел будущего властелина мира в свой кабинет.

— Великолепно, — сказал «супер». — Встаньте вон там, чтобы я вас видел. Очень хорошо. Ну так как? Сразу перейдете в мой лагерь или желаете сначала убедиться, чем обернется в этом и без того неблагополучном мире ваш отказ?

Ворохов уже почти ничего не соображал. В голове образовался вакуум. Лишь несколько простеньких мыслей, словно пытаясь согреться друг о друга среди межзвездной стужи, обреченно водили хоровод: «Нельзя сказать „да“… Нельзя сказать „нет“… Ничего нельзя…»

«Супер» пожал плечами, сел за компьютер и вставил диск.

В следующее мгновение он завопил, откинулся на спинку стула и забился, как насаженное на булавку насекомое.

Под потолком зазмеились струйки голубоватого дыма. Они выбирались из углов и, оказавшись над рабочим столом Андрея, полого стекали вниз, захватывая «супера» в воронку. Тот скрючился, как от удара в живот, и, словно кровоточащий сгусток, выхаркнул: «Нет!»

Из стен выползали все новые дымовые струйки. Воронка подрагивала, напоминая захватившую добычу паучью сеть.

— Нет!.. — повторил «супер». — Вы не сможете… я… Это не… У-у!.. — Он сник.

Нити «паутины» начали переплетаться, образуя замысловатый узор. Это могло даже показаться красивым, если не знать, что творилось внутри воронки. Притихший было пленник встрепенулся. Он отчаянно размахивал руками и, похоже, ругался на чем свет стоит. Но из-за «решетки» не доносилось ни слова — тюремщики каким-то необычным способом «выключили» звук.

Края воронки стали сближаться — над головой узника как будто затягивался мешок. Если до сих пор «супер» на что-то надеялся, то теперь им овладел животный страх. Он обхватил себя руками за плечи и уставился в одну точку — словно заглянул в открывшееся жерло ада, где ему было уготовано вечное поселение. Вдруг что-то громко и противно чмокнуло (такой звук могла издать упавшая с высоты огромная жирная капля) — и несостоявшийся «колебатель вселенной» исчез. Опустевший мешок еще пару секунд висел над полом, затем распался на отдельные нити, вскоре растворившиеся в воздухе.

Невероятная сцена длилась минуты полторы, и Ворохов за это время ни разу не пошевелился. Он ощущал себя кроликом, на глазах у которого удав пожирает его собрата. То, что этого собрата только что самому хотелось придушить, почти не имело значения. Сила, только что раздавившая «супера», могла ненароком прихлопнуть и еще одну букашку. Как знать — может, чудом не прихлопнула…

Все было предельно ясно. Направляющие не вымерли, не затерялись в запутанных лабиринтах пространства — времени. Они продолжали следить за Землей — пусть не пристально, а так, вполглаза. Как аквариумист, которому однажды наскучили его рыбки. Но он по-прежнему за них в ответе, а потому время от времени подходит к заселенной им мини-вселенной, чтобы посмотреть, живы ли обитатели, и кинуть щепотку корма. И вот, в очередной раз бросив взгляд на третью планету в свите заурядного желтого карлика, Направляющие подловили шустрого «супера» на небезобидных проделках. Плюнуть бы на него, да и дело с концом. Но побочное дитя великого эксперимента, впервые со дня раздачи «меток», преступило некие рамки. Пока «супер» уничтожал своих, было еще ничего — видно, в ходе опыта это допускалось. Тем более, что Клан возродился бы вновь при любом опустошении в своих рядах. А вот посягать на «контрольную группу» — может, и не лучшую, но подавляющую часть человечества… Тут уже ни-ни! По замыслам исследователей, она должна была оставаться в первозданной дикости, то есть, живя своим умом, неспешно продвигаться по протоптанной исторической дорожке. Иначе с кем же сравнивать доблестных сынов и дочерей Клана? В общем, звездные мудрецы проследили за шалуном и в последний момент просто изъяли его из мира, которым он так хотел позабавиться.

Вся эта цепочка умозаключений прокрутилась в мозгу Ворохова и тут же была оттеснена куда-то далеко, на самые задворки памяти, потому что в кабинет вошла Марго. Она выглядела слабой и надломленной, как после болезни. Сделала еще шаг, покачнулась — и Андрей, выйдя из оцепенения, рванулся к ней. Обнял, прижал к себе и зашептал быстро и горячо:

— Все хорошо… Все у нас теперь будет хорошо… Сейчас и всегда… Ты веришь?

Марго закрыла глаза. Затем, не отвечая, нащупала у себя на плече его руку, и их пальцы переплелись…