Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Преступления правильной жизни (№5) - Все не так

ModernLib.Net / Детективы / Маринина Александра Борисовна / Все не так - Чтение (Ознакомительный отрывок) (стр. 2)
Автор: Маринина Александра Борисовна
Жанр: Детективы
Серия: Преступления правильной жизни

 

 


– Все верно. Личная жизнь у тебя как устроена? Женат?

– Нет. И не был пока. Детей тоже нет.

– С бабой какой-нибудь живешь?

– Сейчас нет.

Ответил я машинально, а сам в это время подумал, что манера общения у этого дядьки как-то плохо соединяется в моем представлении с бескорыстной помощью молодым поэтам. Ой непросто там все, ох непросто, не зря Нана беспокоится. Руденко больше похож на заурядного бандюка в возрасте, чем на спонсора малопрестижных литературных изданий.

Он задал мне еще множество вопросов, после чего подвел итог:

– Ладно, ты мне подходишь. Завтра придешь ко мне домой, познакомишься с Даной, посмотришь комнату, в которой будешь с ней заниматься, и составишь список, чего там купить надо или сделать. Я в этом не разбираюсь. Что скажешь – куплю. Остальное за тобой.

– Дана? – переспросил я. – Редкое имя.

– Богдана. Украинское имя. У меня жена из Украины, дочку в честь деда своего назвала, его Богданом звали. У нас еще старший сын есть, он сейчас в Англии учится, так она его в честь своего брата назвала Тарасом.

Он вдруг посмотрел на меня хитро-хитро и впервые за весь разговор улыбнулся. Правда, коротко и скупо, но все-таки это была улыбка.

– Я своей жене всегда уступаю в мелочах, пусть думает, что она тоже что-то может. Но имей в виду: хозяин в доме – я, и только я. И все вопросы решать только со мной. Ты понял?

– Понял, – кивнул я. – Все вопросы – только с вами.

– И еще: четкость и организованность. Никаких опозданий, прогулов, пропусков занятий. Составишь план, заведешь дневник, будешь все записывать. Я буду регулярно проверять.

Ишь ты! План, пропуски занятий, дневник… Сразу видно, что мамаша в гороно работала. Не зря говорят, что все мы родом из детства.

– Приезжать будешь к семи утра, – продолжал между тем Михаил Олегович.

Я чуть не поперхнулся. Как – к семи утра?! С какой это стати? Это где ж вы видели такой рабочий день? Но возмутиться вслух я не успел, потому что вспомнил об обещанной зарплате. Наверное, потому она такая высокая, что у Руденко требования просто офигенные.

– С семи до девяти занимаешься с Даной, потом у тебя перерыв. С девяти утра до двух она занимается школьной программой. С семи вечера – опять твое время.

– И до скольких? – безнадежно уточнил я.

– Пока она не похудеет и не станет похожа на человека, – отрубил он.

Хороший ответ. Типа «от забора и до обеда».

– С девяти до семи я должен находиться у вас дома или могу уходить?

– Делай что хочешь. Мне нужен результат. Если нужно, можешь оставаться у меня ночевать, комнату я тебе выделю.

Ах ты ж елки-палки, какие мы широкие натуры! И комната для тренажеров у нас есть, и свободная комната для тренера найдется. С таким размахом ему бы во дворце жить, а не в городской квартире. И в самом деле, странно, что он живет в городе, а не в особняке, Нана права.

– Вы сказали, что ваша дочь из дому не выходит.

– Ну.

– А в школу как же?

– Никак. Она в школу не ходит. У нее домашний репетитор. Химия там всякая, физика, математика, английский. Остальное она сама осваивает, по учебникам. Экстерном будет сдавать. Ничего, мозгов хватает. Ну что, Павел Фролов, по рукам?

Он протянул мне широкую ладонь, и я ее пожал.

Ё-моё, во что я ввязываюсь?

* * *

Дома я первым делом позвонил одной из моих прежних «квартирных хозяек», которая славилась своей обширной многолетней практикой снижения веса. Я вообще люблю полнокровных девушек, чтобы бедра были, грудь, попа, и мне Светка ужасно нравилась со всеми своими килограммами. Но эти килограммы так же ужасно не нравились ей самой, и она с ними постоянно боролась. Вот ее-то телефонный номер я и набрал и попросил поделиться опытом и элементарными основами похудательных знаний.

– А тебе зачем? – удивилась Светка. – Ты вес набрал, что ли?

Мне не хотелось живописать ей в красках горестные перипетии своей жизни, поэтому я соврал:

– Это не для меня, а для моей подруги. Я вспомнил, что у тебя это здорово получалось.

– Ну да, – она довольно усмехнулась, – жаль, ты меня сейчас не видишь, у меня уже сорок шестой размер.

А был, насколько я помню, пятьдесят второй. Какая роскошная была герла! Сейчас, в сорок шестом размере, я бы на нее даже не посмотрел.

– Молодец, – неискренне похвалил я Светочку. – Так что ты мне посоветуешь? Я уже и тетрадку приготовил, и ручку, буду записывать.

– Значит, так, – деловито начала она. – Какой у нее рост?

Фу-ты, черт, откуда я знаю-то? Я ее в глаза не видел, эту Богдану Руденко. Но, судя по габаритам папаши, она не должна быть высокой.

– Примерно сто шестьдесят пять, – брякнул я наугад. – А что, это имеет значение?

– Ну конечно. А вес какой?

Еще не легче! Ну и остолоп же я, чего я затеялся с этим разговором сегодня? Не мог до завтра подождать, что ли? Завтра я познакомлюсь с девочкой и буду знать точные ответы на все Светкины вопросы. Но мне, честное слово, в голову не пришло, что она будет об этом спрашивать. Надо выкручиваться.

– Свет, она же женщина, она от меня эти цифры скрывает. Просто комплексует ужасно, что у нее лишний вес.

– Понятно, – снова усмехнулась Света. – Но сколько этого лишнего веса? Ну хотя бы примерно. Десять килограммов, двадцать, тридцать. Или, может, сто?

А черт его знает, может, и сто. Если девчонка даже в школу не ходит, потому что стесняется сама себя, значит, там проблема – ого-го! Я напряг свои скудные знания анатомии и физиологии и быстро прикинул, что в пятнадцать лет при росте сто шестьдесят пять сантиметров девочка должна, чтобы хорошо выглядеть, весить килограммов пятьдесят – пятьдесят пять; если она будет весить восемьдесят, она будет выглядеть толстушкой, но не до такой степени, чтобы стесняться ходить в школу. А коль в школу она не ходит, значит, вес перевалил, скорее всего, за девяносто. Стало быть, лишних получается килограммов сорок. Или даже пятьдесят.

– Сорок, – произнес я не очень, впрочем, уверенно. – Или около того.

– Ладно, записывай. Сначала расскажу про питание, потом про упражнения, потом поделюсь некоторыми своими ноу-хау. Кстати, твоя нынешняя пассия винегретик любит? Или селедочку под шубой?

– Конечно, – тут же ответил я.

А какой же русский человек не любит винегрет? Самая что ни есть наша национальная еда.

– Исключить категорически, – отрезала Светка и дальше начала рассказывать такое, что у меня волосы на голове зашевелились от ужаса. Она диктовала перечень разрешенных продуктов и способы их приготовления, а я записывал и удивлялся: как это вообще можно есть? Проще умереть от голода, чем давиться всем этим. Один шпинат чего стоит, я, например, на него даже смотреть не могу, не то что принимать внутрь.

Когда дело дошло до Светкиных ноу-хау, моя бывшая подружка снова меня огорошила неожиданным вопросом:

– Она подкусывает?

– Кого? – не понял я.

– Ну, я имею в виду – заедает?

– Что заедает?

– Да все, что угодно: волнение, стрессы, мелкие неприятности, долгое ожидание. Она хватается за бутербродики или конфетки, когда места себе не находит?

– Это да, что есть, то есть.

Тут я не колебался ни минуты. Руденко же сам сказал, что дочка разъелась.

– Курить бросала?

Это в пятнадцать-то лет, да при таком папаше? Наверняка даже и не начинала.

– Нет, она никогда не курила.

– Мой тебе совет: купи ей пазлы, пусть складывает. Это мое собственное изобретение в борьбе с обжорством. Я тебе клянусь, это занятие так засасывает, что забываешь обо всем, ну буквально обо всем, даже о том, что по телику твой любимый сериал идет. Оторваться невозможно, ни о каких бутербродах и конфетах даже речь не идет. Вот попробуй, сам увидишь. Она у тебя перед телевизором подолгу сидит?

Если б я знал! Но, наверное, подолгу, чем ей еще заниматься, если она никуда из дому не выходит?

– Да.

– Вот видишь, ее надо обязательно оторвать от экрана.

– А зачем?

– Господи, Паша, какой же ты тупой! Когда сидишь на диване и таращишься в ящик, то милое же дело чайку попить с чем-нибудь. В одной руке бутерброд, в другой чашка, глаза в телевизор уставила – и вперед. А когда пазлы складываешь, обе руки заняты. Да, чуть не забыла: картинка должна быть большая, так что покупай трехтысячники.

– А какая разница? – глупо спросил я. – Что один на три тысячи, что три по тысяче.

– Ну ты точно тупой, – горестно вздохнула Светлана. – И как я с тобой целый год прожила – не понимаю. Трехтысячник отличается от тысячника тем, что он большой. Размер в два раза больше, а самих пазлов – в три. То есть картинку ты складываешь на одном столе, а пазлы лежат на другом, на один стол все не умещается, а если у тебя огромный стол, например теннисный, и на нем все умещается, то рукой не достать и глазами не видно. Все время приходится вставать, чтобы набрать подходящие по цвету фишки или найти то, что надо. Встал, сходил за фишками, принес, сел, приложил, подумал, опять встал, и так до бесконечности. Потом, по мере заполнения картинки, из положения сидя становится плохо видна верхняя часть, и все время нужно вставать, чтобы разглядеть, что там наверху. Опять же: сел – встал, сел – встал. Казалось бы, ерундовая нагрузка, а все равно нагрузка на мыщцы, все равно движения, и это ведь не пять минут, а пять часов, шесть, а то и больше. Я, например, в выходные дни часов по двенадцать-четырнадцать пазлы складываю. И жрать, между прочим, совершенно не хочется, я о еде вообще в это время напрочь забываю. Для меня суббота – святой день, только кефир и пазлы. И вес уходит преотлично.

Светка дала мне еще несколько мудрых советов психологического плана, но я понимал, что некоторые из них пролетали, как говорится, мимо денег. Например, я должен регулярно, то есть по нескольку раз в день, говорить своей мнимой подруге о том, какая она красивая и как я ее хочу. Тем самым я якобы буду снимать у нее страх оказаться непривлекательной, а любые страхи, как известно, способствуют набору лишнего веса. Интересно, как это будет выглядеть, если я начну рассказывать пятнадцатилетней ученице, что она жутко красивая и я ее жуть как хочу? Наверное, минут через пять-семь меня выгонят без выходного пособия. А то и под суд отдадут за растление несовершеннолетней.

Закончив ликбез у Светланы, я открыл в тетрадке чистую страницу и принялся составлять перечень физических нагрузок и необходимых для этого тренажеров. Хотелось к завтрашней встрече оказаться во всеоружии и произвести впечатление человека если и не очень опытного, то хотя бы знающего.

Последнее, что я сделал в тот день, – сообщил хозяйке квартиры, что самое позднее через месяц я освобожу жилплощадь, потому что нашел работу и смогу снимать жилье, так что она может начать подыскивать покупателя. Сообщение было принято с благодарностью и нескрываемой радостью, и я лег спать с ощущением, что жизнь наконец-то начала налаживаться. О своей шпионской миссии я ухитрился очень удачно забыть, чтобы не портить хорошее настроение. У меня вообще мозги удобно устроены, они никогда лишней секунды не думают о неприятном, зато с удовольствием воспринимают все позитивное. Отсюда и все мои беды.

* * *

Я безнадежно опаздывал и клял себя последними словами за то, что не догадался, а точнее сказать – поленился выехать из дому пораньше, чтобы иметь запас времени на петляние по старомосковским переулкам в поисках нужного адреса. А ведь мой новый шеф предупредил – никаких опозданий! И надо ж так, первое же мое появление в его доме начнется именно с опоздания. Вот дурак-то я, поискать еще таких.

Наконец указанный в бумажке дом обнаружился, причем в каком-то весьма странном месте: имея официальный номер 37, он спрятался в глубине между номерами 29 и 31, и я раз двадцать как минимум мимо него проскочил, пока не нашел. Видок у домика был чудной, вековой давности покосившиеся оконные переплеты чередовались с дорогими стеклопакетами, и я сообразил, что это, скорее всего, частично расселенные коммуналки.

Так и оказалось. Я поднялся на третий этаж и увидел вместо четырех дверей, как на первых двух этажах, всего одну, массивную, стальную, на которой бронзово переливался единственный номер квартиры. Стало быть, богатенький дядя Михаил Руденко купил под собственные нужды целый этаж. Ну и неудивительно, что у него до хренища комнат и найдется конура для ночевки бедолаги-тренера. Спрашивается в задачке: зачем ему весь этот геморрой, когда можно было за куда меньшие деньги построить домик за городом? Может, он принципиально городской житель, которого на открытых просторах охватывает паника? А что, такое бывает, сам видел.

На мой звонок долго никто не открывал, и я сперва испугался, что разгневанный хозяин не стал меня ждать и демонстративно ушел, но потом подумал, что расстояния в этой квартиренке, наверное, очень большие. Пока до входной двери дотащишься…

На всякий случай я позвонил еще раз, и почти сразу дверь распахнулась. На пороге стояла очаровательная девушка без единого лишнего килограмма. Во всяком случае, на мой вкус она была даже худовата. Хотя я, повторяю, люблю полнокровные тела, а у Михаила Олеговича представления о женской, а тем более – девичьей красоте могут быть несколько иными. Даже, я бы сказал, иными радикально. Ну что ж, больному легче. И тут же в моей дурацкой голове замелькали привлекательные картинки моих занятий с этой очаровашкой.

– Здравствуй, – я улыбнулся как можно дружелюбнее, – ты Дана? Я твой тренер, меня зовут Павел.

– Еще чего, – фыркнула очаровашка. – Зачем мне тренер? У меня и так все в полном шоколаде. Разве не видно?

Она сделала шаг назад и пируэт, чтобы я мог со всех сторон разглядеть и оценить ее стройную фигурку. Вот это уже интересно. Девочка считает, что у нее все в полном порядке, а из дому выходить стесняется и даже школу не посещает. Это почему бы? Кто тут кого дурит?

– Ты в отличной форме, – осторожно сказал я, входя в прихожую и затворяя за собой дверь. – Но твой папа, кажется, считает, что тебе надо чуть-чуть подкачаться. Во всяком случае, он меня для этого нанял на работу. Ну что, будем знакомиться?

В рамках процедуры знакомства я протянул руку и посмотрел в лицо девушке. Да, молоденькая, свеженькая, но ей никак не пятнадцать. И что бы вы мне ни рассказывали про акселерацию, я голову готов был дать на отсечение, что она старше, причем прилично старше.

Очаровашка жеманным жестом протянула изящную кисть и пропела:

– Юля.

Я оторопел. Какая еще Юля? Старшая сестра? Но Руденко говорил, что у него, кроме Даны, есть еще сын, который сейчас учится в Англии, а про вторую дочь никакого базара не было. Подруга? Да, скорее всего.

Наверное, рожа у меня в тот момент была очень выразительная, потому что девушка расхохоталась.

– А ты подумал, что я – Данка, да? Да ты что, в своем уме? Разве я похожа на бегемотиху?

Очень мило. И главное – доброжелательно.

– Ты – подруга Даны?

– Еще чего, – снова фыркнула Юля. – У Данки вообще подруг нет. Кому она нужна-то, корова безрогая? Я ее сестра. Не родная, – уточнила она, – двоюродная. Моя мама и дядя Миша, Данкин отец, – родные брат и сестра. Ладно, чего ты стоишь? Пошли, я тебя к Данке отведу.

Путь был неблизким. По дороге я оглядывался, пытаясь разобраться в планировке и хоть как-то сориентироваться, но у меня почти ничего не получилось. Впрочем, топография никогда не была моей сильной стороной. Но одно я успел понять: деньжищ сюда вгрохано – ой-ей-ей сколько. Не ампир, конечно, но все, от плинтусов до светильников, – дорогое и хорошего качества.

Перед одной из многочисленных дверей мы остановились, Юля подергала за ручку и громко произнесла:

– Данка, открывай давай, к тебе твой физкультурник пришел.

Н-да, сестренку мы не любим и тактичностью не отличаемся. За дверью послышались тяжелые шаги, мягко чмокнул поворачиваемый в замке ключ, и я увидел наконец свою будущую подопечную. Картина, надо сказать прямо, была устрашающая. Я такие фигуры видел в группах американских туристов, среди которых довольно часто попадаются разжиревшие на гамбургерах и чипсах девочки-подростки. А еще я смотрел симпатичный фильм, тоже, кстати, американский, под названием «Любовь зла», и сейчас передо мной стояло нечто вроде главной героини этой комедии. Ну, в общем, кто кино смотрел, тот меня поймет, а кто не видел, пусть поверит на слово.

– Здравствуй, Дана, – негромко произнес я. – Можно войти?

Она молча отступила в сторону, освобождая мне дорогу, и я сразу же закрыл за собой дверь. Мне почему-то казалось, что стройная Юля не должна присутствовать при нашей встрече.

Я осмотрелся. Комната просторная, светлая, но не похоже, что Дана здесь спит. Два стола – письменный и компьютерный, стеллажи с книгами, музыкальный центр, телевизор, два мягких дивана и три кресла, одним словом, обстановка для занятий и отдыха, но не для ночевки. Наверное, у девочки есть еще отдельная спальня, а здесь она проводит время днем. И запирается при этом на ключ. Ну и нравы в этой семейке. Интересно, от кого она запирается? Похоже, кроме нее и Юли, в квартире сейчас никого нет, в противном случае меня непременно встретил бы кто-нибудь из взрослых представителей Руденко, все-таки посторонний человек, молодой мужчина первый раз приходит в дом, где нет никого, кроме двух беззащитных молоденьких девушек… Может, у меня провинциальные представления?

– Давай присядем, – предложил я. – Куда можно?

Дана по-прежнему молча показала на один из диванов и на кресла, мол, выбирай сам. Я выбрал кресло. Она села на диван, довольно-таки далеко от меня, не за километр, конечно, но и не рядышком, как садятся, когда собираются вести доверительную беседу. Молчит, садится подальше. Что это? Она меня боится? Не доверяет? Стесняется?

– Меня зовут Павел, твой папа пригласил меня, чтобы я занимался с тобой фитнесом. Он считает, что нужно что-то делать с твоим весом. А ты сама как считаешь? Нужно что-то делать?

Дана пожала плечами и отвела глаза в сторону. Впрочем, вру, ни в какую сторону она их не отводила, как не смотрела на меня – так и продолжала не смотреть. Странная девочка.

– Я спрашиваю потому, что если ты не согласна с Михаилом Олеговичем, если ты считаешь, что у тебя все в порядке и тренер тебе не нужен, то я сейчас уйду и больше не появлюсь. Никто не собирается ничего тебе навязывать, никто не будет силой заставлять тебя заниматься.

Уж в этом-то я совсем не был уверен. Михаил Руденко не производил впечатления человека, которому можно просто сказать: нет, не буду, – и вопрос снимался. Похоже, нанять тренера для растолстевшей дочери было его собственной идеей, которую он с Даной не обсуждал, а просто поставил ее перед фактом, нимало не сомневаясь в том, что его указание будет принято с радостью.

И снова молчание и отведенные в сторону глаза. Да что же это такое, а? Она вообще собирается со мной общаться хоть как-нибудь или нет? И что я в таком случае здесь делаю?

– Дана, – строго сказал я, – давай разделим проблему на две части. Есть вопрос занятий и есть вопрос личности тренера. Может быть, ты хочешь заниматься, но я тебе не нравлюсь? Так и скажи, я пойму, никаких обид, честное слово. Михаил Олегович найдет тебе другого тренера. Или ты все-таки не хочешь именно заниматься?

Ну наконец-то! Длинные, рассыпавшиеся по плечам волосы всколыхнулись, слегка повернулась голова, огромные зеленовато-серые глаза уставились на меня с немым вопросом и, как мне показалось, с тайной надеждой.

– Вы сможете сделать так, чтобы… – Она запнулась, и тут только до меня доперло, насколько болезненна для нее проблема. То есть настолько, что она даже вслух произнести не может. – …чтобы мне помочь?

Голос тихий, дрожащий, но тембр очень приятный.

– Смогу, – уверенно ответил я, хотя меня, конечно же, одолевали сомнения. Наслушавшись накануне Светкиных указаний, я примерно представлял себе, что первые несколько килограммов уйдут легко и быстро, уж очень их много, и среди всего лишнего, что висит на Дане, изрядное количество составляет задержавшаяся вода, избавиться от которой будет совсем несложно. Если не знать, что дело в воде, может создаться вредная иллюзия быстрого похудания (или все-таки похудения?), и когда потом процесс притормаживается, начинаются разочарования. Кстати, та же Светка сказала мне, что на этом основаны очень многие «быстрые» диеты: они бессолевые, мочегонные, с человека просто-напросто сходит отек, а он, глупенький, думает, что сбросил вес, потому что избавился от жира, и страшно удивляется, когда через несколько дней килограммы возвращаются назад. Для того чтобы вывести лишнюю воду, нужно всего-навсего перестать есть соленое и сладкое и побольше пить, и через три-четыре дня весы покажут тебе нечто приятное, а вот чтобы заставить жир сгорать, надо прилагать поистине нечеловеческие усилия, на которые способна далеко не каждая женщина, и проявлять недюжинное терпение. Судя по одутловатому лицу, водички в Дане скопилось немало, и первые быстрые и эффектные результаты я, основываясь на полученных от Светланы знаниях, обеспечить смогу. А там посмотрим.

Девочка тяжело поднялась с дивана и двинулась к двери.

– Папа велел, чтобы вы посмотрели комнату, где будут тренажеры. И вашу комнату я вам тоже покажу. Вы составьте список, что нужно купить и как расставить. Папа придет в четыре, вы с ним все решите.

Она вышла из комнаты, не глядя на меня, уверенная, что я последую за ней. Кто сомневается в силе генов – пусть плюнет мне в глаза. Дана и разговаривает такими же короткими рублеными фразами, как ее папаша, и характер у нее, похоже, точно такой же. Чует мое сердце, несладко мне здесь придется. Но за такие деньги, какие мне были обещаны, я готов терпеть все, что угодно.

На этот раз наш путь вышел куда более коротким: помещение для фитнеса было выделено рядом с комнатой Даны, буквально через дверь. Размеры его меня более чем удовлетворили: и площади достаточно, и света, и воздуха. Я достал свою заветную тетрадочку, в которой уже записал несколько пришедших мне в голову бредней, сверился с составленным заранее списком и принялся набрасывать план расстановки тренажеров. Ничего сверхъестественного, все стандартно: дорожка, велоэргометр, комплексная доска, чтобы качать пресс, комплект женских гантелей, степпер, коврик для гимнастики, алюминиевый утяжеленный обруч, набор резиновых эспандеров, массажный стол, напольные весы с мини-компьютером, показывающие процент жира и воды. Перед дорожкой нужно поставить телевизор, чтобы не скучно было наматывать километры. Предусмотреть столик для музыкального центра и дисков. Еще один столик для массажных принадлежностей, всяких там полотенец, кремов и лосьонов. Да, и обязательно повесить на стену что-то типа доски для объявлений и приобрести несколько больших листов ватмана, длинную линейку и набор фломастеров разного цвета. Эта идея посетила меня рано утром, когда я, разминаясь, думал о своей предстоящей работе и о том, что я, как и мой отец, в конце концов превращаюсь из знаменитого бойца в обыкновенного учителя физкультуры. С отца мысль, вполне естественно, перескочила на маму, и я вспомнил, как она постоянно повторяла: планы, графики, наглядные пособия, дидактические материалы… Эти слова, так же как и зловещее слово «гороно», я слышал с самого раннего детства.

– Вот смотри, – я показал Дане, которая молча стояла рядом, ничего не говорила и вопросов не задавала, свой коряво выполненный план, – здесь будет дорожка и телевизор…

Она внимательно смотрела, слушала мои объяснения, но по ее лицу не было понятно, нравится ли ей то, что я предлагаю.

– А вот здесь будет висеть доска с графиками, – закончил я обзор экспозиции.

– С какими графиками?

– Мы будем ежедневно отмечать уровень нагрузки и твои параметры.

– Так нужно?

– Так нужно, – твердо сказал я.

Осмотр моей будущей комнаты тоже неожиданностей не принес. Обычная комната, два окна, четыре стены, никакой мебели. То есть совсем никакой. Пусто и голо. Чего попросить-то? В том смысле, чтобы не оказалось сверх меры нагло. Что-то такое папаша Руденко бормотал насчет возможности оставаться ночевать, стало быть, попросить спальное место будет уместно. Или нет? Перечень собственных нужд я на всякий случай составил по минимуму: диванчик, пара стульев, шкаф (нужно же куда-то складывать и вешать одежду, переодеваясь для занятий) и телевизор. Если мои новые хозяева имеют хоть каплю человеколюбия, остальное домыслят сами.

Я уже заканчивал свой скудный списочек, когда понял, что в квартире мы с девочками вовсе не одни. Послышались голоса, по меньшей мере три разных, и один из них – мужской, а ведь никаких звонков в дверь, кажется, не было. Или я не услышал?

– Дана, обедать! – донеслось звонкое и требовательное.

Дана молча сделала мне знак следовать за ней. Интересно, она всегда такая болтливая или только сегодня, по случаю первого знакомства?

– Мне кажется, звали только тебя, – осторожно заметил я, не трогаясь с места.

Очень не хотелось в первый же свой визит оказаться нежданным гостем, который хуже сами знаете кого.

– Папа сказал, чтобы вы с нами обедали и ждали его. Он скоро придет.

Скупо, но информативно. Может, зря я беспокоюсь насчет ее разговорчивости? Все необходимое она все-таки произносит, а иметь дело с неостановимой болтушкой как-то тоже не улыбается, не будешь потом знать, куда деваться.

Длинный путь по коридору закончился в просторной столовой, где, к моему немалому удивлению, обнаружилась целая толпа: помимо уже знакомой мне очаровашки Юленьки, за большим овальным столом сидела пожилая дама, женщина под полтинничек, выглядящая усталой и болезненной, рядом с ней крупная красивая ухоженная тетка с выражением надменной озабоченности на холеном лице, еще одна женщина лет вокруг тридцати, очень хорошенькая, парень примерно моего возраста, в очках и жутко серьезный, и энергично ерзающий пацаненок на вид лет четырех-пяти. Да, немаленькая семейка у этих Руденко… Или это все гости, званные к обеду? И кто здесь главный?

Я не без труда вспомнил мамины уроки хорошего воспитания, поздоровался и представился. Первой мне ответила Ухоженная:

– Садитесь, Павел, сейчас будем обедать. Нас много, вы нас всех, наверное, с первого раза не запомните, но это ничего, со временем привыкнете. Дану и Юлю вы уже знаете. Я – Лариса Анатольевна, жена Михаила Олеговича.

Стало быть, главариха здесь – она. Учтем. Я вежливо улыбнулся, повторив про себя имя и отчество. Можно перепутать и забыть кого угодно, только не ее, ведь у меня есть еще задание Наны, а с главой семьи общаться мне, по-видимому, придется мало и редко, так что основным источником информации должна стать именно хозяйка. Маловероятно, чтобы остальные присутствующие знали что-нибудь из того, что меня интересует. Если только этот парень в очках, наверное, он какой-нибудь секретарь или помощник. Его тоже надо запомнить, чтобы не переврать имя.

– Это – Валентина Олеговна, – Ухоженная кивнула на сидящую рядом Болезненную, – сестра моего мужа, Юлина мама. А это моя свекровь, Анна Алексеевна, мать Михаила Олеговича и Валентины Олеговны. Пока все понятно? Не запутались?

Она улыбнулась так широко и приветливо, что мне сразу полегчало. Может, она не такая надменная, как показалось вначале? А что? Нормальная тетка, понимает мои трудности. Пожалуй, с ней я общий язык найду. Быстренько повторим, пока из головы не выветрилось: Лариса Анатольевна – жена хозяина, Валентина – сестра, старушка Анна Алексеевна… или Александровна? Вот черт, уже забыл. Нет, кажется, все-таки Алексеевна, – мамаша главы семьи. Юля – племянница. Дана – дочка. Остались еще молодая красоточка, парень и пацан. Как бы в мозгах все удержать? Ладно, Фролов, не паникуй, прорвемся.

– Артем – домашний учитель Даны, – продолжала хозяйка.

Я моментально расстроился. Значит, на парня надежды никакой, он такой же наемный служащий, как и я, и ничего интересного не знает. Наверное, секретарь и помощник – та красоточка, которую пока не представили. Очкарик Артем встал и протянул мне руку, которую я с чувством пожал: как-никак родная душа, коллега, так сказать, по работе, пусть он ничего и не знает, но зато с ним можно дружить.

– Елена – моя дальняя родственница, она живет с нами, – Лариса Анатольевна сделала короткий жест в сторону красоточки, – а Костик ее сын.

Голос у Ларисы при этих словах стал каким-то странным, не то холодным, не то высокомерным, и я понял, что Елена – из разряда родственников не только дальних, но и бедных, которых привечают по долгу семейных отношений и терпят с трудом. Опять облом… Никакой она не секретарь и не помощник, просто член семьи, из милости допущенный к кормушке.

Прекрасная Елена робко и как-то затравленно улыбнулась мне, подтвердив мои подозрения касательно ее статуса, а маленький Костик, подражая очкарику Артему, вскочил со стула и протянул в мою сторону тоненькую ручонку.

– Привет, – как можно добродушней произнес я, обхватывая пальцами его крошечную влажную ладошку.

Меня посадили рядом с Артемом, и я понял, что это отныне станет моим постоянным местом. Еще хотелось бы понять, меня наняли на службу «со столом» или сегодняшнее приглашение к семейному обеду вызвано исключительно необходимостью познакомиться? Надо будет у Артема спросить.

Распахнулась дверь, высокая худощавая женщина внесла большой поднос и ловко расставила на столе закуски. Лариса взяла в руки приборы, что было расценено всеми как сигнал к началу. Первые две минуты я с удовольствием жевал заливную осетрину, потом вспомнил вчерашнюю Светкину лекцию и свою задачу в этом доме и переключил все внимание на Дану, сидящую напротив, рядом с матерью. Что и говорить, покушать в семье Руденко любили и умели, об этом можно было судить даже по закускам, а ведь еще будут суп, второе и десерт. Господи, на Дану страшно было смотреть! Она мела все подряд: рыбу, салаты двух видов, тарталетки с каким-то паштетом, наверняка жирным и калорийным, причем огромными порциями, при этом глаза не поднимала, и лицо ее не выражало ни малейшего удовольствия. Просто, что называется, «метала в топку горючее». Зачем она столько ест, если это не приносит ей никакой радости? Столько «горючего» ее организму не требуется, если учесть тот образ жизни, который она ведет. Я скосил глаза на Юлину тарелку: девушка медленно и вяло клевала зелень и нарезанные кружочками свежие огурцы. Вот и умница. Надо будет улучить момент и поговорить с Ларисой Анатольевной насчет питания Даны, пусть ей готовят отдельно, что ли…


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4