Спутники подошли к ближайшему дому — аккуратной хижине, на газонах перед которой красовались грибочки с разноцветными шляпками. А над калиткой была установлена деревянная коробка с надписью: «РИЧАРД С. УАЙТ».
      — Что это? — спросила Глоха. Трент поджал губы.
      — Подозреваю, что волны безумия докатывают и досюда. Это не что иное, как обыкновенский почтовый ящик. Видишь, на нем значится имя человека. Обыкновены обычно используют два, а то и три имени.
      — Они держат людей в таких маленьких коробочках? — поинтересовался Косто.
      — Нет, — с улыбкой ответил Трент. — Только письма, которые доставляются им каждый день.
      — Доставляются? — заинтересовалась Глоха. — Выходит, в Обыкновении аисты вместо младенцев разносят письма.
      — Нет, там действует куда более сложная система, причем в разных местах и в разное время она разная. Аисты там тоже есть, но чем они занимаются, я за все прожитые в Обыкновении годы так и не понял. Но появления такого признака обыкновенской жизни, как почтовый ящик не может меня не беспокоить. Вспомни, все мои оживленные безумием воспоминания касались Обыкновении.
      — А этот дом тебе что-то напоминает?
      — Нет. Возможно, это все же простое совпадение.
      В этот момент дверь дома приоткрылась, и на порог вышел мужчина лет сорока — пяти.
      — Привет, — сказал он. — Вы заблудились?
      — Надеюсь, что нет, — отозвался Трент. — Мы только-только выбрались из области безумия, то есть хотим верить, что уже выбрались. А ты Ричард С. Уайт?
      — Он самый и уж в чем в чем, а в безумии толк знаю. В прошлом году по пути сюда мне довелось пересечь тот край и получить такие впечатления, что… Лучше не говорить. Вот и вышло, что я выстроил дом на самой грани безумия, чтобы иметь возможность вернуться туда, если мне захочется. Безумие, оно ведь и пугает, и в то же время влечет. Обычно тамошнее безумие за свои рамки не выходит, хотя в последнее время некоторые волны выхлестывались наружу. Впрочем, я не слишком чувствителен. Но что я все говорю да говорю — вы ведь наверняка устали да и насмотрелись всякого. Заходите в дом и отдохните. Вам довелось побывать в самой сердцевине?
      — К счастью, нет, мы прошли окраиной, — ответил Трент. — Давай познакомимся. Я волшебник Трент, это Глоха, дочь гоблинши и гарпия, ну а Косто, сам можешь видеть, ходячий скелет. Мы народ мирный, хоть каждому за пазуху загляни. Никаких камней там нету.
      — Я читал о тебе, волшебник Трент, — сказал мистер Уайт, заходя следом за гостями в комнату. — Только по книжкам выходило, что жил ты давно, и по моим представлениям тебе уже пора сойти со сцены. А ты, не сочти за обиду, выглядишь моложе меня.
      — Меня омолодили на время этого путешествия, — пояснил Трент. — Как только оно закончится, я действительно сойду со сцены.
      Ричард тем временем подал гостям миску, полную странных на вид тонких ломтиков. Глоха посмотрела на них с опаской, поскольку ничего подобного никогда не видела, а вот Трент широко улыбнулся.
      — Картофельные чипсы, — пояснил он девушке. — Обыкновенское лакомство.
      Волшебник отправил несколько ломтиков в рот и принялся жевать их с громким хрустом и явным удовольствием.
      — Ты давно из Обыкновении? — спросил Трент Ричарда, прожевав угощение.
      — Прибыл примерно год назад, хотя как это соотносится с обыкновенским временем, сказать трудно. Народ Черной Волны и прокляторы помогли мне построить дом, а я в благодарность за это делаю для них биотуалеты.
      Недоумение Глохи, видимо, отразилось на ее лице. Заметив это Уайт, улыбнулся и пояснил:
      — Так называются большие ящики со специальным наполнением, которые я устанавливаю под землей. Они собирают отходы жизнедеятельности людей и превращают их в пищу для растений.
      — Вот так магия! — восхитилась Глоха. — Пожалуй, в гнездилище гарпий такие штуковины тоже могли бы пригодиться, а то от этих отходов там не продохнуть.
      — Возможно, освоившись здесь, я расширю дело, — сказал Ричард. — Мне нравится делать Ксанф еще чище, хотя, честно говоря, он и без того гораздо лучше Обыкновении.
      Глоха, набравшись храбрости, отправила в рот пластиночку. Та хрустнула.
      — Вкусно! — удивленно воскликнула девушка.
      — Я еще не вполне акклиматизировался, — промолвил Ричард. — В Ксанфе мне нравится, и я чертовски рад, что переселился сюда, однако порой скучаю по некоторым обыкновенским вещам. А чтобы не скучать, пытаюсь воспроизводить нечто подобное здесь. Это не самые лучшие чипсы, какие могут быть изготовлены, но моя технология совершенствуется.
      — А это твой обыкновенский дом? — спросил Косто, глядя на висящую на стене картину.
      — Нет, — со смехом отозвался Ричард, — это моя попытка изобразить родной дом эльфессы Дженни, тот, что остался в Двухлунии. Я очень хотел бы когда-нибудь с ней познакомиться. У нас есть кое-что общее, хотя бы то, как мы… — он осекся и скривился. По всей видимости, его посетили не самые приятные воспоминания.
      — Для обыкновена ты знаешь о Ксанфе необыкновенно много, — заметил Трент. — Как тебя вообще к нам занесло?
      — Ксанф мне всегда нравился, — ответил Ричард. — Когда дома дела пошли наперекосяк, я… Впрочем, пусть эта история лучше останется в области безумия. Достаточно того, что мне удалось явиться сюда, не потерявшись по дороге.
      — Редкая удача для обыкновена, — согласился Трент и, оглядевшись по сторонам, промолвил: — Ну что же, спасибо за угощение и беседу. Рады бы потолковать подольше, но нам необходимо продолжить поиски. Глоха и Косто надеются, что каждый из них найдет для себя нечто важное.
      — Я их понимаю. Возможно, когда-нибудь и я отправлюсь в дорогу на поиски спутника жизни, — промолвил Ричард, провожая их к выходу.
      — А где ты раздобыл такие славные грибочки? — спросила Глоха, любуясь ухоженными грядками.
      — Когда я прибыл сюда, у меня имелось с собой некоторое количество обыкновенских денег. Зная, что тут от них никакого проку, я положил их для сохранности в надежные крепкие банки,а банкиэти зарыл перед домом. На тот случай, если вздумаю вернуться и навестить сестру. Но то ли банкилопнули, то ли еще что, только поверх каждой из них выросли грибы. Не знаю, что и делать.
      — Оставь все как есть, — посоветовала Глоха. — Таким образом Ксанф дает понять, что хочет задержать тебя здесь.
      — Может быть, — ответил Ричард. — Хочется в это верить.
      Он взглянул в ту сторону, куда они решили направиться и добавил:
      — Как раз туда я никогда не хожу. Поговаривают, будто там обитает гигант, а встречаться с великаном у меня нет ни какой охоты.
      — Великаны не всегда настроены враждебно, — сказал на это Трент. — Но за предупреждение все равно спасибо. Мы будем осторожны.
      Тепло распрощавшись с гостеприимным выходцем из Обыкновении, они продолжили путь по огибавшей горку тропке и через некоторое время наткнулись на старое дерево-пивнушку, превращенное в жилище. Кто-то прорубил в похожем на толстенную бочку стволе двери и окна. Неизбежно сопутствующий пивнушкам запах выветрился: должно быть, все пиво выпили уже давным-давно. Вокруг своеобразного дома росли разноцветные сладкие ирискина тонких стеблях, несколько пирожковий и одна развесистая закусочная.Женщина лет тридцати трех срывала с ветвей куски закуски.Оборвав все, что можно в пределах досягаемости, она потянулась выше, для чего ей пришлось балансировать на цыпочках.
      — Давай я помогу, — предложил, подойдя сзади, Косто. Женщина обернулась.
      — О! — воскликнула она (если быть точным, то «О» прозвучало целых пять раз подряд). — Смерть! Смерть!
      Поняв причину испуга, Глоха подбежала к ней и пустилась в объяснения.
      — Это никакая не Смерть. Смерть всегда с косой, а если косы нет, то она на отдыхе и все равно угрозы не представляет. А у Косто косы отроду не было, он просто ходячий скелет. Милый и совершенно безвредный.
      — Спасибо, — сказала женщина с облегченным вздохом. — Теперь я вижу, что вы и вправду славная компания. Ты, гоблинша с крылышками, настоящая милашка, да и твой молодой человек очень хорош собой. А у тебя, уважаемый скелет, я должна попросить прощения. Мне сказали, что сюда частенько наведываются гиганты,так что поневоле занервничаешь. Я не хотела никого обидеть.
      — Меня зовут Глоха, — представилась девушка и назвала имена своих спутников. — Мы вместе путешествуем.
      — А я Джанет, Джанет Хайнц, — ответила женщина. — Я здесь не так давно.
      Косто тем временем сорвал хороший кусок закуски,протянул его Джанет и сказал:
      — Я ничуть не обижаюсь и, наоборот, сам хочу попросить у тебя прощения. В Сонном Царстве моя работа как раз и заключалась в том, чтобы пугать людей. Мне следовало помнить, каков я с виду, и не подходить сзади совершенно неожиданно.
      — Ты совершенно ни в чем не виноват, — с горячностью возразила Джанет. — Это мне не следовало орать на весь Ксанф, словно я увидела огра или дракона, а не обычный ходячий скелет. Спасибо за помощь.
      — А как ты здесь поселилась? — полюбопытствовала Глоха.
      — Это скучная история. Не хотелось бы вас утомлять.
      — Мы недавно вышли из области безумия, где уж точно не соскучишься, так что будем рады выслушать любую нормальную историю, связанную с нормальными людьми.
      — Ну, началось все в Обыкновении, когда мне было лет четырнадцать. Все считали меня хорошенькой девочкой, и если бы не тот изнуряющий недуг…
      — Но ты и сейчас очень недурна собой, — удивился Трент.
      Глоха решила, что он нашел правильное слово. В ее понимании, женщину, которой перевалило за двадцать, никак нельзя было назвать хорошенькой, но он использовал иной термин.
      — Ужасная болезнь лишила меня способности двигаться и зрения, — продолжила Джанет, — так что когда люди пытались со мной общаться, я могла лишь открывать и закрывать невидящие глаза, давая понять, что слышу. Моя мама, сидя рядом с постелью, читала мне вслух книжки и письма. В мою честь даже назвали новый сорт цветов, чудесные ирисы, которые потом, уже переселившись сюда, я нашла здесь.
      — А чем ты тут занимаешься? — спросила Глоха.
      — Пока главным образом тем, что заново осваиваю свое тело. Когда я поняла, что снова вижу, это стало для меня настоящим потрясением, но с тех пор мое зрение улучшается с каждым днем. Что же до подвижности, то сначала мне удавалось лишь выползать наружу, собирать опавшие пирожки да фрукты, однако со временем я смогла встать на ноги и теперь хожу почти нормально.
      — Но разве тебе не одиноко? Разве ты не скучаешь по людям? — спросила Глоха и лишь потом сообразила, что вопрос получился не вполне тактичным.
      — По кому я действительно скучаю, так это по матушке, заботившейся об мне все эти годы, — призналась Джанет, — но вернуться к ней у меня возможности нет, а встреч с другими людьми я малость побаиваюсь. Вот нашла дом, поселилась в нем, а отойти немного подальше не хватает смелости.
      — А долго ли ты болела? — спросил Трент.
      — Девятнадцать лет, — печально ответила она.
      — Значит, — промолвила Глоха, — ты никогда не жила взрослой жизнью. У тебя не было ни друзей, ни… — она осеклась, поняв, что снова выражается неправильно.
      — Друзья у меня были, — возразила Джанет. — Они навещали меня, рассказывали истории, читали мне вслух. Но, конечно, это трудно назвать полноценным общением. А уж взрослой жизнью и подавно.
      — Тогда, может быть, тебе стоило бы прогуляться, — предложила Глоха. — Совсем недалеко, вот по этой тропке. Тут неподалеку живет один славный гостеприимный человек, который наверняка был бы рад с тобой познакомиться. Представь себе, он тоже из Обыкновении и тоже одинок.
      — Надо же, а я и не знала! Пожалуй, мне и впрямь не помешает пройтись.
      Распрощавшись с Джанет, спутники продолжили путь на юго-восток и очень скоро вышли к берегу озера.
      — Хм… — пробормотал Трент. — Хотелось бы знать, живут ли прокляторы непосредственно на линии, которую указал Кромби. Как мне кажется, она пересекает озеро, но не в центре, где обитает этот народ. Если есть возможность избежать встречи с ними, лучше так и поступить: всем ведь известно, что пришельцев у них не жалуют.
      — Тьфу ты! — послышалось из воздуха. — А я надеялась, вы не сообразите, что вам незачем связываться с прокляторами. Так было бы гораздо интереснее.
      Трент переглянулся с Глохой и Косто: демонесса лишь подтвердила правильность его догадки.
      — Можно, конечно, обойти озеро кругом, — сказала Глоха, — только я не знаю, с какой стороны. К какому берегу ближе проходит эта линия?
      — Кажется, к южному. Надо обойти озеро, направляясь на юг.
      — Проклятье, опять облом! — донесся раздосадованный голос Метрии.
      Глоха насторожилась: она опасалась, что демонесса разыгрывает недовольство, чтобы заставить их отклониться в сторону и не дать им натолкнуться на что-то интересное. Но это было всего лишь подозрение, да и обходить озеро пришлось бы так или иначе. Конечно, можно было смастерить лодку, но кому охота лезть прямиком к прокляторам? Пеший путь казался хоть и дольше, но безопаснее.
      Довольно скоро они едва не пожалели о своем решении: дорога вывела их на поле боя, где целая армия гиг антских(уж не о них ли все дорогу толковали Ричард и Джанет?) муравьев яростно штурмовала столь же гиг антскийхолм с укреплением своих антиподов- антагонистов. Находившийся на его вершине дот они обстреливали антидотами, поливали антисептиками и антиперсперантами. Их враги отстаивали свое укрепление, демонстрируя прямо-таки античную твердость духа. Используемое ими оружие могло показаться антикварным, но было вполне действенным.
      — Это поле боя, —пробормотал Трент, — а таких полей следует бояться.Конечно, я могу превратить во что-нибудь безвредное тех из них, которые бросятся на нас первыми, но со всей этой ордой мне не сладить. Они задавят нас массой.
      — А зачем им на нас нападать? — спросила Глоха. — Мы ведь с ними не воюем.
      — По-моему, эти гиг антыиспытывают антипатию ко всем на свете. Рады бы пожечь всех антоновым огнем или спровадить в антимир. Глянь, как злобно шевелят они своими усиками- антеннами. А все потому, что гиг антыони только в мире карликов.
      — Но как нам пройти дальше?
      — Ума не приложу. Стоило бы развести антимонии, но не на чем.
      — Может, превратишь меня в птицу рок, чтобы я вас перенесла.
      — Боюсь, у них имеются антирокеты .
      — Что же делать?
      — Выход найдем, надо просто сообразить, в кого лучше тебя превратить. Ант-икне годится, они охочи до древностей, и икоты не боятся. Ант-ант-а…по-моему, это штука грозная, но я, признаться, не припомню, что она собой представляет. Что-то обыкновенское. Ага, сообразил. Будешь антилопой со- гну.
      — А это кто?
      — Обыкновенское животное. Вроде единорога.
      В тот же миг девушка обернулась огромным копытным существом. Косто с Трентом взобрались ей на спину, и она, собравшись духом, поскакала прямиком к полю боя.
      Конечно, она, как и положено, боялась, но похоже, испугались и муравьи. Войско раздалось в стороны, а замешкавшиеся бросились из-под копыт врассыпную, выделывая на бегу забавные антраша.
      Глоха удивилась — сама она в своем новом обличье ничего особо устрашающего не видела.
      — Чего они все переполошились? — спросила она Трента.
      — Так ведь боязно. Они даже не знают, то ли ты их с лопаешь, то ли со гнешь.Обыкновенская антилопа со- гнуне делает ни того, ни другого, но тут Ксанф, так что лучше поберечься.
      Муравьи, видимо, пришли именно к такому выводу. Они сняли осаду и отступили от холма.
      — Объявили антракт, — сказал Трент, возвращая Глохе исходное обличье.
      Они продолжили идти в обход озера, но тут на небосклоне замаячила темная туча.
      — Тучная Королева! — огорченно воскликнула Глоха. — Вот ведь незадача!
      Огромный облачный рот принялся со смехом выдувать новые и новые тучки. Дело шло к дождю.
      — Не мешало бы нам поторопиться и найти место для привала, — сказал Трент. — Чует мое сердце, далеко мы сегодня не уйдем.
      Они поспешили дальше, озираясь по сторонам и ускоряя шаг по мере того, как туча сгущалась и увеличивалась в размерах, не скрывая своего желания перехватить их на открытой местности.
      — Думаете, вы раз в обход пошли, так и прокляторов обошли? — послышался знакомый голос из совсем другого, дымного облачка. — Так бы не как… то есть как бы не так. Взгляните туда.
      Появившаяся на миг темная полупрозрачная рука указала направление.
      — О нет! — пробормотала Глоха. — Мало нам Королевы, так еще и Метрия вернулась.
      — Но нам-то она показывает не на себя, — резонно заметил Косто. — Там что-то другое.
      Впереди, точно на юго-востоке, показалось огромное, сложенное из кирпича и камня и увенчанное куполом сооружение. На фасаде красовалась надпись «ГРОМОДРОМ», но гром не гремел. Тучная Королева лишь нагоняла ветер.
      — Как думаешь, может там внутри оказаться крылатый гоблин мужского пола? — поинтересовался Косто.
      — Сомнительно, — покачал головой Трент. — Насколько мне известно, таких вообще не бывает. Но заглянуть туда все равно придется.
      — Может, мужчины моей мечты внутри и нет, но по крайней мере там должно быть сухо, — резонно заметила Глоха, чувствуя, что Тучная Королева вот-вот обрушит на них ливень. Но тут ее кольнуло опасение. — А что, если эта противная поливалка специально загоняет нас под купол, где мы наткнемся на какую-нибудь пакость?
      — Ты почти угадала, — заявила Метрия, на половину (верхнюю) появившись из воздуха. — Правда, здание принадлежит не ей, а прокляторам. Новинка. Они выстроили его совсем недавно и теперь заманивают прохожих.
      Однако со стороны огромный дом казался совершенно заброшенным.
      — Эй, есть тут кто-нибудь? Отзовитесь! — крикнул Трент у незапертой двери и, не дождавшись отклика, шагнул внутрь. Остальные последовали за ним.
      Пройдя путаным лабиринтом коридоров, спутники оказались в занимавшем по-видимому всю центральную часть здания зале. Он напоминал по форме перевернутую чашу, крышкой которой, или потолком зала, служил тот самый венчавший строение купол. Только вот внутренняя поверхность стенок этой чаши была отнюдь не гладкая: ее концентрическими кольцами опоясывали скамьи. А на полу, свернувшись клубочком, мирно посапывал великан. Завидя его, Глоха решила, что слухи насчет гигантаотносились все же не к муравьишкам.
      — Как он сюда попал? — полюбопытствовала крылатая гоблинша. — Непохоже, чтобы этакий здоровяк мог пролезть по здешним коридорчикам.