Так это выглядело во время их короткой разминки. Когда же они вошли в круг, все изменилось.
Рок, которому круг возвращал самого себя, ринулся на обоих. Сос сзади раскручивал конец веревки и наблюдал, лишь напоминая Року, когда тот слишком увлекался, на чьей он стороне. Безудержная булава расшвыряла меченосцев по разные стороны и, к полному их ужасу, поднималась снова, чтобы завершить разгром. Они растерялись, не веря своим глазам.
Но собрались они быстро. Воины разделились один спереди взял на себя Рока, второй – обошел сбоку, чтоб пресечь возможную атаку Соса.
И теперь веревка зазмеилась, в воздухе, обхватив запястье нападавшего. Она лишь один раз побыла в деле, и этого оказалось достаточно. Рок вышиб меченосцев с противоположных сторон круга, и Сос оказался прав: оба были не в состоянии куда-либо идти.
Вторая команда, из двух булавщиков, говорила о стратегической смекалке Пита. Неплохая была идея, хотя и не самая лучшая – Рок отдубасил обоих, предоставив Сосу отдыхать в сторонке. И в третьей паре хитрый вождь выставил шестовика и сетника.
Сос понял: беды не миновать. Он сам узнал о нестандартных видах оружия лишь недавно, от директора Джоунса. У воина была сеть, и он умел ею пользоваться. Значит, он обучался у ненормальных, и это тревожило.
Не успела четверка вступить в круг, как сеть взметнулась – и Рок безнадежно попался. Он попытался взмахнуть булавой, но эластичные нейлоновые нити держали в тесноте, не давая простора действиям. Сбить, сорвать с себя эту сеть он тоже не мог. А сетник уже подтягивал легкий и на редкость прочный невод все ближе к себе, пока Рок не грохнулся оземь, как гигантский кокон.
Сос яростно пытался прорваться к напарнику, но шестовик держал его в западне. Он лишь блокировал Соса, и это было лучшее, что он мог сделать. Уверенный в партнере, он ни разу не оглянулся, и Сосу не удалось его поймать.
Первый воин окончательно упаковал Рока в сеть и принялся выкатывать верзилу из круга. Сос предвидел дальнейшее: сетник, оставшись без оружия, станет нарываться на веревку, невзирая на боль, стараясь ее схватить. После он начнет тащить ее на себя, а шест пойдет в атаку.
– Катись, Рок! Катись! – закричал Сос. – Назад, в круг. Катись!
Впервые в жизни Рок понял все сразу. Его опутанное тело стало изгибаться, как чудовищная личинка. Такую громадину против желания сдвинуть с места было невозможно. Рок закричал, шестовик оглянулся – и в этом была его ошибка.
Веревка захлестнула шею и сбросила его, задыхающегося, наземь. По рядам зрителей пронесся стон. Сос перемахнул через скорчившееся тело и оказался за спиной у пыхтевшего от натуги сетника. Его он сгреб руками, поднял и швырнул на шестовика. Быстрая серия витков, и оба воина были накрепко связаны с шестом, нелепо торчавшим наперевес между ними. Они могли еще маневрировать вместе, могли схватить его и «повиснуть». И склонившись над сетью, он принялся распутывать узлы и выдергивать сеть из-под Рока.
– Лежи смирно! – заорал он в самое ухо, когда кокон стал снова изгибаться. – Это я! Сос!
Оставшись без присмотра, пара Пита быстро вырвалась. Сос просчитался во времени. Лишь ноги Рока были свободны от сложных узлов и прочнейших пут, а у противника были и шест, и веревка.
– Катись, Рок, катись! – мощным пинком он послал напарника в нужном направлении. Рок дрыгал ногами, желая распутаться, но страшно неуклюже. Два соперника легко перескочили через него – и были схвачены на уровне талии стремительным оружием Соса. Все четверо, опутанные веревкой и сетью, свалились в кучу-малу. Но через секунду веревка вновь была свободна. Сос мгновенно обернул ее вокруг троих воинов и надежно увязал барахтающуюся кашу тел. Обнаружив сетника рядом, Рок радостно ухмыльнулся сквозь ячейки и навалился на него всей своей массой.
Сос вытащил шест, нацелив его тупой конец на голову шестовика.
– Стой! – закричал советник Пита. – Мы сдаемся! Сдаемся!
Сос улыбнулся. Он вовсе не собирался наносить такой бесчестный удар.
– Завтра Пит поговорит с тобой, – сказал советник, уже не чинясь. Он наблюдал, как троица выбирается из невольных взаимных объятий. – А сегодня вечером – наш прием.
Плотно поужинав, Сос и Рок удалились на ближайшую стоянку, которую люди Пита освободили специально для них. Появились две миловидные девушки.
– Мне не нужно, – сказал Сос, вспомнив о Соле. – Без обид.
– Я беру обеих! – воскликнул Рок.
Утром Сос узнал причину странностей Пита, почему он сам таился, почему воины его дрались в парах. Пит оказался сиамским близнецом: двух мужчин соединяла мягкая прослойка плоти на уровне пояса. Оба владели мечом, и Сос не сомневался, что в сражении эта пара была великолепна.
– Да, у нас есть сведения о племени Сола, – сказал Пит-левый.
– О племенах, скорее. Два месяца назад он разделил людей на десять групп, по сотне воинов в каждой. Они бродят всюду и снова расширяются. Одна из групп скоро будет здесь и сразится с нами.
– Вот как? А кто в ней главный?
– Тор-меченосец. Говорят, очень способный командир.
– Не сомневаюсь.
– Какое у тебя дело к Солу? Если хочешь присоединиться к какому-либо племени, у нас вам с напарником будут предоставлены лучшие условия.
– Мое дело личного свойства, – Сос старался быть предельно вежливым.
– Но я уверен: Рок с удовольствием задержится, чтобы поразмяться с вашими людьми. Пока ему хватит ваших воинов, женщин и еды…
12
– Это племя Сола-Всех-Орудий?
Он не стал дожидаться Тора в лагере Пита, не желая вклиниться в поединок между хитростью и находчивостью двух стратегов. Скорей всего этот поединок зайдет в тупик.
Тора он встретил по дороге и получил точные сведения и указания. Но теперь трудно было поверить, что он нашел то, что искал.
Воины тренировались повсюду, но лица были все незнакомые. Единственная большая группа на этой территории, ошибка была маловероятна. Неужели он целый месяц потратил на поиски победителя Сола? Что-то неуловимое его настораживало.
– Поговори с Витом-Меченосцем, – сказал один из воинов.
Сос отыскал центральную палатку, спросил Вита.
– А кто ты такой? – шагнул навстречу страж, смуглый кинжальщик, и установился на Глупыша.
– Войди в круг, и я покажу тебе, кто я такой! – раздраженно ответил Сос. Ему уже надоели все эти формальности.
Страж свистнул, и к нему тотчас явился воин, прервав занятия.
– Этот незваный гость желает показать себя в круге, – кинжальщик говорил с издевкой. – Предоставь ему эту возможность.
Воин обернулся.
– Мок-«Утренняя Звезда»! – воскликнул Сос.
Мок вздрогнул.
– Сос! Ты вернулся, и Глупыш с тобой! Я даже не узнал, ты стал такой огромный!
– Ты знаешь этого человека? – спросил страж.
– Знаю ли я! Это же Сос – человек, который создал это племя! Друг Сола!
Страж безразлично пожал плечами.
– Пусть докажет это в круге.
– Ты что, спятил? У него же… – Мок запнулся. – Или уже есть?
Свернутая веревка висела на плече Соса, но воин не понял, что это было оружие.
– Да, есть. Пойдем, я покажу его в действии.
– А может тебе лучше сразиться с шестом или палицами? – дипломатически предложил Мок. – Мое оружие все-таки…
– Опасное? Похоже, ты не слишком веришь в мои способности.
– Нет, что ты, – неискренне возразил Мок. – Но ты знаешь, что такое «звезда». Простая случайность и…
Сос засмеялся.
– Ты просто заставляешь меня предоставить доказательства. Пойдем, я развею все твои сомнения.
Колеблясь, Мок подошел к кругу.
– Если что-нибудь случится…
– Вот мое оружие, – Сос снял с плеча связку. – Если тебе оно внушает страх, выставь другого воина, получше.
Стоявшие рядом загоготали, и Моку пришлось вступить в круг. Насмешка, быть может, была излишней. Сос был даже отчасти тронут заботой Мока избавить его от возможного увечья. То, что Мок до сих пор не выбыл из племени, говорило и о его мастерстве. Но важно было доказать, что веревка – настоящее оружие, иначе ни Мок, ни те, кто наблюдал за ними, не поверят его новому воинскому статусу.
В круге дружба заканчивается. Мок поднял свою «утреннюю звезду» и запустил колючий шар по орбите над головой. Оружие его не предназначалось для защиты, и он вынужден был атаковать. И Сос, еще не встречавшийся ни с одной «звездой», почуял, насколько это зловещее орудие. Даже свист воздуха между мелькающими шипами был жуток.
Сос отступил, проявив к несущемуся шару почтение, и метнул веревку. Она захлестнула цепь и запутала ее. И затем шар, цепь, рукоять – все вылетело из руки Мока. Он застыл в том же изумлении, как Рок до него. Зрители засмеялись.
– Если кто-нибудь считает, что у него получится лучше, пусть войдет, – пригласил Сос.
Вызов немедленно принял паличник, и так же мгновенно упал с петлей на горле. На этот раз смеялся Мок.
– Пойдем, теперь ты должен поговорить с Витом!
Спиной своей Сос чувствовал взгляды воинов и до него донеслось несколько восторженных восклицаний. Такого зрелища здесь еще не видывали.
– Я рад, что ты вернулся, – они шли с Моком к палатке, приближаясь к стану. – Здесь у нас все изменилось.
На этот раз Сос прошел без лишних проволочек и предстал перед командиром.
– Слушаю.
Ну конечно, как он не вспомнил ранее по имени! Вит, тот самый меченосец, который выглядел дураком в поединке с Дэлом. Да, времена меняются!
– Я Сос-Веревка. Пришел поговорить с Солом.
– По какому праву?
Мок начал объяснять, но терпение Соса лопнуло. Он видел, что Вит узнал и намеренно создает препятствия.
– По праву моего оружия! Войди со мной в круг, а потом уже пытайся преградить мне дорогу!
Приятно было вновь ощутить свою силу. Оружие решало все. И даже понимание опрометчивости своего выпада не умаляло радости.
Вит окинул его взглядом.
– Так ты и есть тот воин с веревкой, который обезоружил булавщика Рока пять недель назад?
– Да, это я и есть. – Он начинал понимать, почему Вит так быстро добрался до верхних ступенек власти. Он полностью контролировал эмоции и знал свое дело. Превосходство в круге, надо полагать, больше не было условием лидерства.
– Сол встретится с тобой завтра.
– Завтра?
– Сегодня он в отлучке по делам. А тебе этой ночью – наш прием.
Сол ушел по делам? Что-то здесь было нечисто. Ходить за новобранцами, с его-то десятью племенами, ядром будущей империи!? Не мог он отправиться и на проверку своих племен, ближайшее находилось не менее, чем в неделе пути.
Из здания стоянки вышла женщина и медленно направилась к ним. Ее тело облегало умопомрачительное сари, на которое струились пряди очень длинных, очень черных волос.
Сос рванулся навстречу, но Вит встал на пути.
– Не смотри на эту женщину, она принадлежит вождю!
Сола подняла взгляд…
– Сос! – но тут же она взяла себя в руки. – Я знаю этого человека, – сухо сказала она Виту. – Я поговорю с ним.
– Вы не будете разговаривать, – грубо оборвал Вит, стоя между ними.
Сос, взбешенный, схватился за веревку, но Сола отступила и удалилась в свое жилище. Мок снял его руку, и Сос, опомнившись, развернулся и зашагал прочь. Что-то было неладно. Но что? Было неразумно обнаруживать прежнюю связь с Солой.
– Да, лучших-то ребят с нами уже нет, – сокрушался Мок, когда они остались одни. – Тил, Тор, Сэв, Тан… Никого из тех, кто начинал с нами на Больной земле.
– Что у вас тут случилось?
Сос знал ответ, но хотел услышать хоть что-нибудь новое. Чем больше он находился в этом племени, тем меньше оно ему нравилось.
– Они командуют другими племенами. Сол не доверяет никому, кто не прошел через твои руки. Ты нам нужен, Сос. Иногда мне хочется на Больную землю, чтобы все было как прежде.
– Сол, кажется, доверяет Виту.
– Но не в вопросах управления. Это личное племя Сола. Ей ни с кем не дозволено видеться в его отсутствие. Сол прикончит Вита, если… Короче, все изменилось.
Сос кивнул, глубоко встревоженный. Лагерь был хорошо отлажен, но так редко встречались здесь знакомые лица. Среди сотни воинов он узнал не более полудюжины. Странно, ближайшим другом, которого он мог найти в племени Сола, оказался Мок, с кем раньше они не перекинулись и двумя словами. Конечно, это уже не было племя, это был военный лагерь. Именно того образца, о котором он знал из книг, с военачальником во главе. Дух товарищества, выпестованный им, исчез.
На окраине ему предоставили маленькую палатку на одного. Сос был встревожен. Но сначала нужно было во всем разобраться. Вит вышел в начальники, видимо, потому, что при своем угрюмом характере выполнял все приказы буквально, без лишних фантазий, и в этом смысле был абсолютно надежен. Но какая в том нужда? Случилось нечто катастрофическое. И не потому, что он отсутствовал. Племя Тора выглядело совершенно иначе. Что смогло укротить неистовый дух Сола на пути к империи?
У палатки бесшумно возникла женщина. В сумерках лицо ее было неразличимо.
– Браслет? – голос ее был приглушен.
– Нет! – рявкнул он, отводя глаза от точеной фигуры. Силуэт ее вырисовывался на фоне далеких вечерних костров.
Она расстегнула настежь полог и опустилась на колени.
– Ты хочешь опозорить меня, Сос?
– Я не просил женщину. – Он не глядел на нее. – Без обид.
– Зеленые рукава, – прошептала она, не двигаясь.
Он вскинул голову:
– Сола!
– У тебя раньше не было привычки держать меня так долго снаружи, – сказала она с язвительной укоризной. – Впусти, пока никто не увидел.
Она забралась внутрь и задернула полог.
– Я обменялась местом с девушкой, которая мне прислуживает, так что теперь мы в безопасности, хотя…
– Что ты здесь делаешь? Я думал, тебя…
Она сбросила одежду, забираясь к нему в постель.
– Тебе, наверное, пришлось здорово помучиться!
– Нисколько.
– Рассказывай! Я в жизни не прикасалась к таким мускулам!
– Я имею в виду, что мы больше не любовники. Если ты не можешь встречаться со мною днем, я не могу видеться с тобой ночью.
– Зачем же ты пришел? – она прижалась к нему своим роскошным телом. Прошлогодняя беременность только придала ее фигуре больше совершенства.
– Я пришел, чтобы взять тебя честно.
– Так бери меня! С тех пор, как мы встретились, ни один мужчина не прикасался ко мне.
– Завтра. Вернешь ему браслет и возьмешь мой, при всех.
– Конечно. А теперь…
– Нет!
Она отстранилась, пытаясь разглядеть его лицо.
– Но почему?
– Я люблю тебя. Я пришел за тобой. Но я хочу получить тебя честно.
– Честь – не такая простая вещь, Сос, – вздохнула она, но все же поднялась и стала одеваться.
– Скажи, что у вас тут произошло? Где Сол? Почему ты прячешься от людей?
– Ты оставил нас, Сос. Вот что случилось. Ты был нашим сердцем, душой, жизнью – всем!
– Все это ни к чему. Я должен был уйти. Ты носила ребенка. Его сына.
– Нет.
– Это была плата за тебя. Но я не хочу платить снова. Теперь это будет мой сын, зачатый от моего браслета.
– Ты ничего не понимаешь! – воскликнула она в отчаянии.
Он замолчал.
– Ребенок… умер?
– Нет! О, глупая, глупая твоя голова! Булава на плечах, ты… – она, не совладав с собой, зарыдала.
Он не поддался. «Стала искусней, чем была!» – он дал ей разрядиться, не сдвинувшись с места.
Наконец она отерла лицо и на четвереньках выбралась из палатки. Он остался один.
13
Сол осунулся, посерьезнел, но в каждом его движении сквозила та же редкая точность и грация.
– Ты вернулся! – с волнением он пожал Сосу руку.
Сос чуть смешался:
– Да… вчера. Твой Вит не дал мне даже поговорить с твоей женой…
Он замолчал, боясь наговорить лишнего.
– Она могла бы к тебе прийти. Вит не знает наших отношений. – Сол задумался. – Мы с ней не живем вместе…
Значит, Сол заботился о ней ради будущего наследника, но теперь больше не утруждал себя приличиями. И зачем же он содержит ее как пленницу? Сол ведь никогда не был столь эгоистичен.
– Теперь у меня есть оружие… – под пристальным взглядом Сола он уточнил. – Веревка.
– Я рад за тебя.
Встреча их, как и прощание, оказалась неловкой.
– Пойдем, – резко сказал Сол. – Я покажу ее тебе.
Сос шел за ним к главной палатке и терзался от недовольства самим собой. Надо было все-таки признаться, что он разговаривал с Солой. Ситуация могла показаться двусмысленной. Он явился разрешить вопрос чести, а повел себя как лжец. Все выходило не так, как ранее представлялось, но причины были едва различимы. Смутное ощущение неправильности опутывало его, словно он стал жертвой искусного сетника.
Они остановились у самодельной кроватки в отдельном отсеке. Сол склонился над ней и взял в руки веселого лепечущего ребенка.
– Это моя дочь. Шесть месяцев на этой неделе.
Сос застыл на месте, вцепившись в веревку и немо уставившись на черноволосого младенца. Дочь! Никогда не приходило в голову, что может быть дочь!
– Будет такой же красавицей, как ее мать, – гордо произнес Сол. – Смотри, как улыбается.
– О да, – Сос чувствовал себя глупым, вспомнив Солу, вчерашний вечер. Даже Глупыш был умнее!
– Пойдем, ей надо погулять.
Сол усадил ребенка на плечо и направился к выходу. Сос тупо следовал за ним, поняв уже, что это и есть та самая она, кого Сол хотел показать.
Сола столкнулась с ними в дверях.
– Я тоже пойду.
– Хорошо, – Сол явно был недоволен. – Иди, женщина. Мы только прогуляемся.
Они покинули лагерь и направились к лесу. Как в старые времена, когда шли к Больной земле, – и все-таки иначе. Какие невероятные последствия из случайного совпадения их имен! Все было как-то не так. Он пришел заявить права на любимую женщину, сразиться за нее в круге – и не находил нужных слов. Она любила его, и муж – формальный ее муж! – признавал, что брак ее с ним – лишь видимость. И при всем этом Сос чувствовал себя подлым захватчиком.
Глупыш полетел вперед, довольный, что можно покружить среди лесных теней и подкрепиться.
Пора было говорить о главном.
– Я пришел за Солой.
– Бери ее, – Сол ни секунду не колебался, словно рядом женщины не было.
– Мой браслет на ее руке, – Сос сомневался, что понят. – Мои дети от нее. И звать ее будут Соса.
– Разумеется.
Это было что-то немыслимое.
– У тебя нет никаких условий?
– Только твоя дружба.
– Эти дела не касаются дружбы!
– Почему нет? Я берег ее только для тебя.
– Ты… – Значит, ее так опекали ради него, Соса?! Но зачем?
– Я не хотел, чтобы она носила менее славное имя.
А ведь правда! Почему нет? Для дружеского обмена не было препятствий… Но снова все не так. Была еще какая-то загвоздка, он ее чувствовал и не мог определить.
– Дай мне ребенка, – сказала Сола.
Сол передал ей девочку. Она расстегнула верх платья и поднесла Соли к груди.
Вот оно! Ребенок!
– Можно ли отрывать ее от матери? – воскликнул Сос.
– Нет, – ответила Сола.
– Ты не возьмешь мою дочь, – Сол впервые повысил голос.
– Нет. Конечно, нет. Пока ей необходимо материнское молоко…
– Никаких «пока», – отрезала Сола. – Это и моя дочь. Она останется со мной.
– Соли моя! – Сол был непреклонен. – Ты, женщина, можешь остаться или уйти, носить чей угодно браслет, но Соли – моя.
Девочка открыла глаза и залилась плачем. Сол взял ее у матери, прижал к груди, и она удовлетворенно замолкала. Сола сдвинула брови, но промолчала.
– Я не посягаю на твою дочь, – осторожно продолжил Сос, но ее нельзя оставлять без матери…
Сол подошел к сваленному бурей дереву, опустился на ствол, усадил на колени Соли.
– С твоим уходом в лагере стало так тоскливо. Ты вернулся, у тебя есть оружие. Управляй моим племенем, моей империей, как прежде. Будь снова моей правой рукой!
– Но я пришел, чтобы увести Солу с собой! Она не сможет оставаться здесь, если сменит браслет. Это позор для нас обоих.
– Почему?
– Соса, которая нянчит ребенка Сола?
Сол задумался.
– Пусть тогда продолжает носить мой браслет. Но будет твоей.
– А ты готов носить рога?!
Укачивая дочку, Сол стал тихо мычать что-то и, войдя в тональность, запел приятным чистым тенором:
Говорят, ты уйдешь на рассвете.
Будут все по тебе тосковать.
Говорят, ты свободен, как ветер.
Ну, а ветер ничем не сдержать.
Не спеши, ведь тебя…
Сос нервно прервал:
– Ты понимаешь, о чем я говорю!
– Я понимаю, кто был настоящим другом, когда я валялся в лихорадке и не мог даже шевельнуться, чтоб защитить себя, я понимаю, кто выволок меня, полуживого, на своей спине из опасного места. И если я должен носить рога, то это те рога, которые я готов носить, пусть все видят.
– Нет! – Сос был потрясен.
– Оставь мне только мою дочь; все остальное – твое.
– Но не за счет бесчестья! Я не приму бесчестья, ни твоего, ни моего.
– И я тоже, – вымолвила Сола.
– Какое бесчестье может быть между нами? – запальчиво выкрикнул Сол.
– Есть только дружба.
Они замолчали. Глядели друг на друга, пытаясь найти решение. Остаться и вступить в позорную связь, которая обнаружится, сделает его недостойным оружия и власти? Уйти, забыть свои мечты о любимой, оставить ее с мужем, который равнодушен к ней? Или… сразиться. За женщину, за честь. Все или ничего.
Сол нашел его взгляд. Он сам пришел к тому же.
– Сделай круг.
– Нет! – Сола сразу поняла, чем это грозит. – Это неправильно!
– Именно поэтому рассудит круг, – грустно ответил Сос. – Ты и твоя дочь должны быть вместе.
– Я отказываюсь от Соли, – выдавила она. – Только не делайте этого.
Сол все сидел с дочкой на коленях, так не похожий на вождя империи.
– Нет. Оставить ребенка без матери – это хуже, чем вождю отказаться от племени. Я не думал об этом, но теперь понимаю.
– Но ты не взял оружия, – ей хотелось хоть как-нибудь помешать.
Сол даже не удостоил ее вниманием.
– Я не убью тебя. Ты можешь служить мне, если хочешь, делать все что угодно, но больше никогда не подымешь против меня оружия.
– Я тоже не убью тебя. Владей оружием, империей. Но мать с ребенком уйдут со мной.
Выигравший получал то, что желал, проигравший – что оставалось. А оставалось – они не позволяли себе думать сейчас об этом – только одно: Гора. Сос не войдет в племя, чтобы обесчестить браслет вождя, и не вернется в колонию ненормальных. Сол с первым же поражением поставит крест на империи – это всегда было ясно. Никому поединок не принесет полной радости. Но таков суд чести.
– Сделай круг, – повторил Сол.
– Но твое оружие…
Им действительно не хотелось драться. Но был ли другой выход?
Сол передал дочурку матери, всмотрелся в чащу. Отошел, сломал подходящее деревце и руками очистил от веток и листьев. Видя его решимость, Сос приступил к расчистке места на земле. Круг вышел неровный, слегка бугристый, шест тоже не блистал изяществом. Но это был не тот случай, когда хотелось бы сражаться на виду всего племени.
Они подошли к самодельной арене, стали друг против друга. Сола застыла рядом в тревожном предчувствии. «Почти как тогда, – подумал Сос. – Ребенка только не было». Теперь он превосходил соперника в весе, владел оружием, которого Сол никогда не видел. Но неказистое оружие его было шестом, единственным, перед которым пасовала веревка. Будь здесь тачка, он, быть может, выбрал меч или булаву, но здесь он взял то, что предоставила природа, и, вместе с этим, неосознанно – победу.
– После этого мы будем друзьями, – сказал Сол.
– Мы будем друзьями.
И почему-то это было важнее всего остального.
Они вступили в круг.
Ребенок заплакал.
14
Лето было в разгаре. Он стоял у подножия Горы – странного нагромождения лавы и шлаков, которое высилось над пересеченным ландшафтом. Монументальный памятник Взрыва был чист от радиации. Кустарник и чахлые деревца росли у самого основания, вверх по склонам тянулись – с длинными проплешинами – мхи да лишайники. Ветер зловеще завывал между острыми уступами, обдувая Гору. Небо затянулось желтоватыми облаками.
Гора Смерти!
Сос запрокинул голову, но вершины разглядеть не мог. На высоте нескольких сот ярдов смутно виднелись огромные металлические выступы, асимметричные и безобразные. А над головой, в ожидании добычи, кружили в тумане хищные птицы.
Он прикоснулся пальцами к плечу и снял Глупыша. С грустью смотрел он на пятнистые – будто взъерошенные – коричневые перья, и нелепая, бестолковая окраска показалась ему до боли родной.
– Ну вот, дружок, дальше тебе дороги нет. Я поднимаюсь на Гору, чтобы никогда не спуститься. Но ты здесь ни при чем. Эти стервятники не по твою душу.
Он подбросил птицу. Глупыш расправил крылья, покружил и, вернувшись, снова сел на плечо.
Сос развел руками.
– Я даю тебе свободу, а ты… Глупыш.
Это ничего не меняло, но он был тронут. Откуда птица могла знать, что готовило будущее?
И кто вообще может знать это? Сколько человеческой верности и любви выросло из простого неведения своей судьбы?
С ним была веревка, но уже не как оружие. Он сломал жалкое деревце, очистив ствол, как некогда делал это Сол, соорудил грубую палку и, поудобней приладив поклажу, двинулся вверх.
Выступы действительно были металлическими – огромной величины балки и плоскости, оплавленные по краям и углам, с расщелинами, забитыми камнями и грязью. Будто тысячи человек свалили все это в кучу и подожгли – если предположить, что металл может гореть. А может, они облили его спиртом? Разумеется, нет. Гора была творением Взрыва.
И на этом предельном изломе своей жизни Сос не утратил любопытства ко всему, что касалось прошлого. Взрыв… Как мог он породить такие противоречивые явления: невидимую опасность Больной земли и зримый ужас Горы Смерти? И если, как уверяли ненормальные, во всем были повинны сами люди, почему они сделали такой выбор?
Здесь таилась загадка всего сущего. Современный мир начался со Взрыва; что происходило до него – об этом можно было только гадать. Ненормальные рассказывали о прошлом; то общество жило по совсем иным законам – мир невероятных машин, роскоши и знания, от которого мало что сохранилось. Но если одной половиной рассудка он верил им и книгам, – свидетельства были столь убедительны! – то вторая, практическая половина видела бездоказательность этих сведений. Другим-то он описывал древнюю историю, как факт, но иногда и ему казалось, что и сами книги, и люди, и природа – все было создано Взрывом из пустоты, в одну секунду.
Приладив палку между спиной и поклажей, он захлестнул одну из балок веревкой и подтянулся. Существовал, вероятно, и более легкий путь вверх, у многочисленных его предшественников не было ни веревки, ни навыков обращения с нею, – но ему не хотелось искать того, что легче. Глупыш слетел с плеча и, усевшись на балку, смотрел на него сверху. Единственный настоящий друг! Он никогда не выражал недовольства, не мешал; когда Сос дрался в круге, он лишь пережидал в безопасном месте, по ночам улетал охотиться – и всегда возвращался.
Сос вскарабкался на балку и освободил веревку. Глупыш тотчас вспорхнул к нему, мягко задев правое ухо кончиком крыла. Всегда на правое плечо, ни разу на левое! Но он не засиделся – этот выступ был лишь первым из множества: вертикальных, горизонтальных и наклонных, больших, малых и средних, прямых, закругленных, изломанных. Путь предстоял тяжкий, изнурительный.
К вечеру он вынул из поклажи теплую одежду и съел большой кусок хлеба, который прихватил с ближайшей стоянки. Странная забота со стороны ненормальных: обеспечить источником жизни тех, кто обрек себя на смерть!
На той стоянке, зная, что это последняя, он не обошел вниманием ни одной вещи… даже телевизор. На экране, по обыкновению, шла немая, бессмысленная пантомима: мужчины и женщины, одетые вычурно, как ненормальные, дрались и целовались бесстыдно и напоказ, никогда не доходя до настоящей схватки и настоящей любви. В некоторых эпизодах можно было разобрать подобие истории – но всякий раз, как появлялся хоть какой-то смысл, сцена менялась и возникали новые персонажи, которые поднимали стаканы с пенящейся жидкостью или совали в рот тонкие цилиндрические палочки и поджигали их. Что ж удивляться, – никто этого не смотрел! Однажды он спросил Джоунса о телевидении, но директор лишь усмехнулся и сказал, что этот вид техники не входит в ведение его департамента, но в любом случае, все это древние записи, сделанные до Взрыва.
Сос недолго занимался ерундой. У него были куда более важные заботы. Очень тщательно собрал он снаряжение, понимая, что без должных приготовлений человек может погибнуть где угодно. Гора – особый вид смерти. Ее нельзя опошлять обычным голодом или жаждой.
Запасенная бутыль с водой была уже на четверть пуста, но выше начнутся снега, они заменят воду. И от недоедания он не умрет.
Откуда придет смерть? Никто не смог бы ответить: это была дорога в один конец, и книги тоже хранили странное молчание. Похоже, всякая книжность вообще прекратилась еще до Взрыва, а после – о чем свидетельствовали даты – ненормальные выпускали только справочники и руководства. Книги и телевидение были осколками того сложного, мистического и мифического мира, в существовании которого он был уверен сегодня и сомневался завтра. Гора могла оказаться еще одной его частью.
И раз ему не удается отключиться от подобных размышлений, то вот способ найти истину добраться до вершины и увидеть все самому. Смерть, в конце концов, не бывает ложной.
