Пирс ЭНТОНИ
      СОС ПО ПРОЗВИЩУ "ВЕРЕВКА"
      1
      Они приближались к стоянке с разных сторон, оба в самом обычном: темные брюки, стянутые у колен и у талии; длинные белые куртки до бедер, без застежек, с рукавами до локтей; на ногах - эластичные тапочки. И прически подстать: волосы до бровей, над ушами - торчком и сзади - до воротника. Бороды у обоих коротки и редки.
      Шедший с востока был молод и статен, чернобров и черноволос, с прямым мечом в ножнах, закинутых за спину; тяжесть литых мускулов нес он с грацией разминающегося атлета.
      Тот, что двигался с запада, белокурый и голубоглазый, с мягкими чертами лица (если б не борода и не выражение глаз - оно могло показаться и женским), - был и меньше ростом, и не такой плотный, но тоже отлично сложен. Перед собой он толкал небольшую одноколесную тачку - походный склад - из которой на несколько футов торчал сверкающий металлический шест.
      Темноволосый первым достиг круглого строения, и вежливо подождал, пока подойдет второй. Прежде чем начать разговор, они, примериваясь, внимательно оглядели друг друга.
      Девушка возникла внезапно. Одетая в эффектно обвитый вокруг тела единый кусок ткани, она шла навстречу, поглядывая на левые запястья воинов, на их золотые браслеты.
      Отметив длину ее глянцевых, угольно-черных волос и точеную фигуру, владелец меча обратился к воину с тачкой:
      - Разделишь ночлег со мной, приятель? Я совершенствуюсь не в тех вещах, что все остальные.
      - Я совершенствуюсь в круге, - ответил второй, - но разделю с тобой ночлег. - Они улыбнулись и пожали друг другу руки.
      Голубоглазый повернул голову:
      - Мне не нужна женщина.
      Разочарованно потупив взор, девушка быстро - из-под красиво изогнутых бровей - глянула на черноволосого. Тот, ради приличия выдержав паузу, произнес:
      - Тогда, может, проведешь эту ночь со мной, красавица? Большего не обещаю.
      Та вспыхнула от удовольствия:
      - Я проведу эту ночь с тобой, меч, и не буду рассчитывать на большее.
      Он ухмыльнулся, хлопнул ладонью по запястью и вывернул браслет:
      - Я Сол-Меченосец. И немного философ. Ты умеешь готовить? - Она кивнула, и он протянул ей браслет. - Приготовишь ужин и для моего друга тоже, и почистишь его одежду.
      Улыбка сползла с лица второго.
      - Простите, я не совсем расслышал ваше имя... Меня зовут Сол.
      Хмурясь, атлет медленно повернулся.
      - Нет, вы не ослышались. Я ношу это имя с весны, с тех пор, как взял в руки клинок. Но, может быть, вы пользуетесь другим оружием? Зачем нам ссориться, в самом деле.
      Взгляд девушки растерянно заметался между ними.
      - Ну конечно, воин, твое оружие шест, - волнуясь сказала она, указав на тачку.
      - Я - Сол, - твердо повторил мужчина, - мое оружие - шест... и меч. И никто другой не должен носить мое имя.
      - Значит, вам все же охота со мной поссориться? - с досадой проговорил темноволосый. - Я бы подошел к этому делу иначе.
      - Я возражаю только против имени. Возьмите другое - и мы поладим.
      - Я заслужил свое имя этим вот клинком и не собираюсь от него отказываться.
      - Тогда мне придется лишить вас его в круге, сэр.
      - Прошу вас, - заволновалась девушка, - подождите хоть до утра... Здесь есть телевизор, ванна. Я приготовлю отличный ужин...
      - Ты собираешься взять браслет у мужчины, которого хотят лишить имени? - мягко возразил меченосец. - Это должно произойти сейчас же, куколка. И ты обслужишь победителя.
      Закусив губу, она протянула назад браслет.
      - Вы позволите мне остаться и посмотреть?
      Мужчины, пожав плечами, обменялись взглядом.
      - Оставайся и смотри, женщина, коль такие забавы тебе по душе, сказал голубоглазый и зашагал по утоптанной, в бурых пятнах, тропинке.
      В ста ярдах за стоянкой находился боевой круг аккуратно подстриженная зеленая лужайка, диаметром пятнадцать футов, окаймленная ярко-желтым пластиком и полосой гравия, - средоточие жизни этого мира.
      Темный воин снял ножны, куртку, обнажив широкую шею, талию... Он был гигант: мощные, выпуклые слои мускулов покрывали плечи, грудную клетку, живот. Вынув из ножен меч - сверкающую полосу закаленной стали с рукоятью чеканного серебра, - он несколько раз со свистом рассек воздух, затем испытал оружие на ближайшем деревце, гладко срезав его у земли единым взмахом.
      Голубоглазый открыл тачку, вытащив такой же меч. Рядом лежали кинжалы, палицы, булава, металлический шар "утренней звезды" и длинный шест, окованный железом.
      - Ты владеешь всем этим оружием? - изумилась девушка. Он молча кивнул.
      Мужчины стали у края круга, друг против друга, касаясь носками гравия.
      - Я сражаюсь за имя, - объявил светловолосый, - мечом, шестом, палицей, "звездой", кинжалом и булавой. Назови себя иначе - и поединка не будет.
      - Я начинаю без имени, - ответил темный. - Своим мечом я завоюю это имя, и если когда-нибудь возьму другое оружие, то лишь для того, чтоб его подтвердить. Выбери свой лучший инструмент; мой клинок встретит его достойно.
      - Значит, за имя и оружие, - сказал светлый, начиная злиться. Победитель забирает и то, и другое. Но причинить тебе увечья не желаю. Я выйду против тебя с шестом.
      - Отлично! - теперь и в другом закипала ярость. - Побежденный лишается имени и всех шести орудий, и никогда более не возьмет в руки ни одно из них!
      Девушка онемела от потрясения: ставки переходили все разумные границы, - но не смела возразить.
      Они вступили в круг и начали схватку. Обычно низкорослые воины пользовались более легким или острым оружием. Массивная булава и длинный шест были инструментами тяжеловесов. Но светловолосый и с шестом не уступал меченосцу. Соперники оказались на редкость искусны. Фигуры кружились и разили, ныряли, парировали, клинок со звоном отскакивал от шеста и глухо блокировал атаку.
      Постепенно девушка начала кое-что понимать. Меч был довольно тяжелым оружием, неудержимом в нападении, но несколько неуклюжим; противник успевал, как правило, среагировать на боковой замах. Длинный шест был более поворотлив, чем могло показаться на первый взгляд. Две руки сообщали ему и больший напор, и устойчивость. Но победный удар он мог нанести только по открытой мишени. Меч был орудием нападения, шест - защиты.
      Снова и снова с жутким свистом меч пролетал у самой шеи, ноги или торса - лишь для того, чтобы скреститься с шестом. Вначале казалось, воины готовы убить друг друга. Теперь стало ясно, что каждый их выпад рассчитан на парирование, что превзойти соперника в мастерстве им желанней кровавого финала. И поединок на редкость талантливых соперников заходил в тупик.
      Но вот темп изменился. Светлый перешел в наступление. Проворным шестом он выводил противника из равновесия, нанося серии ударов по рукам, ногам, голове.
      Меченосец не старался уже парировать градом сыпавшиеся удары, предпочитая отскакивать в сторону. Чем яростней становилась атака - тем ощутимей тяжелело его оружие. Шестовик сберег силы и теперь имел преимущество. Скоро рука, сжавшая меч, ослабнет, замедлится, оставит тело без защиты.
      Но и девушка, совсем неопытный наблюдатель, догадалась: слишком уж быстро устает великан - не уловка ли это? Голубоглазый тоже раскусил меченосца, и чем медленней двигался темный - тем осторожней он действовал.
      И вдруг темный, - конец шеста стремительно летел на него - не отступая и не парируя, бросился на землю. Шест пронесся над головой, и, перекатившись на бок, он ударил, стремясь подсечь соперника. Клинок прочертил сокрушительную дугу. Шестовик подпрыгнул, пораженный столь странным и опасным приемом. Меч уже летел обратно. Не успевая подпрыгнуть снова, - ноги еще были в воздухе - светлый вбил конец шеста в дерн между ступнями. Меч рассек икру, брызнула кровь, но металлический шест выдержал удар и спас от увечья.
      Хитрый прием не достиг цели, и меченосец был обречен. Едва он попытался встать - шест взметнулся, толкнув в висок и заставив вылететь кувырком за пределы круга. Оглушенный воин рухнул на гравий, продолжая сжимать оружие, уже утратив на него права. Он застонал в отчаянии и выронил меч.
      Сол, единственный отныне обладатель этого имени, метнул шест в сторону тачки и переступил пластиковую полосу. Крепко взяв побежденного за руку, он помог ему встать:
      - Пойдем. Нам надо подкрепиться.
      Здание - гладкий цилиндр тридцати футов в диаметре и десяти в высоту, с внешней стеной из прочного пластика - в конструкции было не оригинальнее большого свитка. Венчал сооружение прозрачный конус с отверстием для вентиляции на вершине. Через конус можно было разглядеть сверкающие механизмы - систему, которая ловила, укрощала солнечный свет, давая энергию для внутренних устройств.
      Окон в здании не было. Единственная дверь - вертушка из трех зеркальных панелей, пропустившая их по одному - выходила на юг, преграждая доступ лишнему воздуху. Внутри было прохладно и светло. Большое центральное помещение полнилось рассеянным светом, исходившим от пола и потолка.
      Девушка разложила встроенные в стену кушетки с нейлоновой обивкой, подождала, пока мужчины сядут, и - собрав оружие, одежду, браслеты и положив все это под проточную воду в раковину - вернулась уже с тазиком теплой воды. Она обмыла губкой кровоточащую рану на ноге Сола и наложила повязку. Позаботилась и о синяке на голове побежденного.
      Мужчины тем временем беседовали: спор разрешился, и между ними уже не было раздора.
      - Что это ты за штуку провернул с мечом? - спросил Сол, словно и не заметив усердия девушки. - Ты меня чуть не подсек.
      - Понимаешь... Обычные правила скучны, во всем и везде. Ну почему должно быть так и не иначе? Я изучаю писания древних и порой натыкаюсь на ответы, если не могу дойти своим умом.
      - Ты меня удивил. Я не встречал еще воинов, которые умеют читать. И дерешься отлично.
      - Да видно, не очень, - голос его упал. - Теперь у меня один путь на Гору.
      - Мне жаль, что все так вышло, - искренне посочувствовал Сол.
      Безымянный сдержанно кивнул. На какое-то время разговор прервался. Они по очереди приняли душ, - тот, как и раковина, располагался в центральной колонне, - вытерлись и сменили одежду, все так же не замечая присутствия девушки.
      Она проворно перенесла блюда из холодильника и буфета (и они были в колонне), ухитрившись бесшумно опустить подвесной стол и расставить стулья. Воинов не интересовало, откуда взялось белое мясо с острой приправой, откуда возникло изысканное вино - такие вещи принимались как должное, даже с некоторым презрением.
      Так, впрочем, относились и к самой стоянке.
      - Чего же ты хочешь добиться в жизни? - спросил безымянный, пока они неторопливо расправлялись с мороженым, а девушка мыла посуду.
      - Хочу создать империю.
      - Собственное племя? У тебя получится, не сомневаюсь.
      - Империю. Много племен. Я опытный воин, со мною мало кто сравнится в круге. Даже вожди. Я возьму то, что принесет мне мое оружие. Пока мне, правда, не везло на достойных соперников. Ты - первый, кого хотелось бы взять. Жаль, мы дрались не на службу. Знал бы, какой ты мастер, поставил бы другие условия.
      Темноволосый молчал, но явно был польщен.
      - Чтобы собрать племя, понадобятся крепкие парни, профессионалы, которые и за тебя смогут сразиться, и других завоевать. Нужны молодые ребята, не старше тебя самого. Только такие и будут прислушиваться к советам, - и с пользой для себя. А чтобы создать империю - еще больше нужно.
      - Больше? У меня нет ни одного стоящего парня! Попадаются все жалкие любители да хилое старичье.
      - На востоке мне иногда встречались хорошие воины. Если бы ты на своем западе столкнулся с ними, то собрал бы уже приличную компанию. Я сам ни разу еще не проигрывал... - Темноволосый осекся, вспомнив, что более он не воин. И чтобы заглушить боль в душе, заговорил снова. - А замечал ты, как стары вожди и как они осторожны? Они не станут сражаться, пока не убедятся, что выиграют. На это у них глаз наметан. И все лучшие воины у них в руках.
      - Вот именно! - запальчиво подхватил Сол. - Лучшие дерутся только из интереса, а за службу не хотят. Это просто бесит!
      - А ты как думал? Чего ради признанный вождь поставит на карту дело всей жизни, тогда как ты рискуешь лишь своей свободой. У тебя тоже должно быть положение. И племя у тебя должно быть не хуже, чем у него. Тогда только вождь примет твои условия.
      - Но как собрать стоящее племя, если ни один стоящий парень не хочет драться? - обрубил Сол. - Ответят на это твои книжки?
      - Я никогда не стремился к власти. Но если б вздумал создать племя, а уж тем более империю, то делал бы ставку на молодых, даже если в круге они еще неопытны. Я отвел бы их в скрытое место и передал им свое мастерство. И заставил бы их состязаться между собой, пока не станут профессионалами. Вот тогда у меня было бы достойное племя, с которым можно выступить, завоевывать старые племена.
      - А если другие вожди все же откажутся от круга?
      - Я нашел бы способ их убедить. Здесь годится такая стратегия: условия предлагаешь равные или даже чуть-чуть в пользу противной стороны. Показал бы им парней, которые их заинтересуют, и продолжал бы торговаться, пока им не станет стыдно увиливать.
      - Да-а. Не мастер я торговаться.
      - Обзаведись помощником, который будет говорить за тебя, как другие за тебя сражаться. Вождь не обязан все делать сам. Достаточно распределять обязанности и следить за исполнением.
      Сол задумался.
      - Такое мне и в голову не приходило. Бойцы с оружием и бойцы с головой. А если собрать людей - сколько времени уйдет на обучение?
      - Смотря по тому, насколько хорош учитель и насколько способны ученики. И по тому, как они поладят. Здесь много тонкостей.
      - Ну, скажем, если б ты сам этим занимался - с теми, кого уже встречал?
      - Год.
      - Год!? - Сол недовольно покачал головой.
      - Не стоит жалеть времени на подготовку. За несколько месяцев создашь лишь посредственное племя, с таким империю не завоюешь. Твои люди должны быть готовы к любому повороту, а это требует времени. Времени, постоянных усилий и - терпения.
      - У меня нет терпения.
      Девушка закончила дела и вернулась послушать. Внутри стоянки не было деления на комнаты, и она переоделась за колонной, в душевой кабинке. На ней теперь было открытое, облегающее платье, которое подчеркивало высокую грудь и тонкую талию.
      Сол размышлял и упорно не замечал девушку, хотя она и придвинула свой стул ближе к нему.
      - Но где найти место для занятий, чтоб никто не вмешивался и не шпионил?
      - На Больной земле.
      - На Больной земле?! Туда же никто не ходит!
      - Именно. Потому никто там на тебя и не наткнется.
      - Но это ведь смерть! - вскрикнула девушка, забыв о своем положении.
      - Не обязательно. Духи-убийцы, оставшиеся после взрыва, исчезают, я знаю. В древних книгах их зовут "радиацией", и она со временем слабеет. Самая высокая - в центре. По растениям и животным можно определить, насколько территория за линией стала безопасна. Нужна, конечно, осторожность, нельзя забираться слишком далеко, но у края...
      - Я не пущу тебя на Гору, - перебил Сол. - Мне нужен такой человек, как ты.
      - Безоружный и безымянный? - темноволосый горько усмехнулся. Иди своей дорогой, создавай свою империю, Сол-Всех-Орудий. Я просто фантазировал.
      - Послужи мне год, и я отдам тебе часть твоего имени. Мне нужен твой ум, он лучше моего.
      - Мой ум!...
      Но бывший воин был заинтригован. Он сам заговорил о Горе, но умирать пока не хотелось. Сколько любопытного еще не изведано, сколько книг не прочитано, сколько ответов не найдено! Он входил с оружием в круг, потому что так делали все мужчины. Но в душе - несмотря на редкую силу и ловкость - он был экспериментатором, ученым.
      Сол пристально посмотрел на него:
      - Я предлагаю - Сос.
      - Сос-Безоружный, - произнес тот раздумчиво. Ему не очень-то нравилось, как это звучит. Но вариант был разумен, близок к первому его имени. - Чем я должен буду заниматься в обмен на это имя?
      - Обучением, лагерем... Будешь строить империю, которую ты описал. Я хочу, чтобы ты сделал это для меня. Будешь моим думающим воином. Моим советником.
      - Сос-Советник. - Это впечатляло, и звучало лучше. - Но мне не станут подчиняться. Мне нужен абсолютный авторитет, иначе ничего не выйдет. Вдруг начнутся распри, а я без оружия...
      - Зачинщикам - смерть. От моей руки.
      - Один только год, и имя - останется у меня?
      - Да.
      Ему показалось, что это похоже на вызов: проверить свои теории в жизни.
      - Я принимаю предложение.
      Они наклонились над столом, чтоб пожать руки.
      - Завтра начинаем нашу империю, - сказал Сол.
      - Я пойду с вами, - неожиданно подала голос девушка.
      - Она снова хочет твой браслет, Сос.
      - Нет. - Она растерялась, видя, как все ее намеки повисают в воздухе. - Я не...
      - Послушай, - строго напомнил Сол, - мне не нужна женщина. Этот человек отлично сражался, он сильнее многих, кто еще с оружием. К тому же он ученый, а я - нет. Тебе не будет стыдно носить его эмблему.
      Она упрямо выпятила губу.
      - Тогда я просто пойду, сама.
      Сол пожал плечами.
      - Как хочешь. Ты можешь готовить и стирать для нас, пока не найдешь себе мужчину. Мы ведь не навеки застряли на этой стоянке. - Он помолчал. Сос, мой советник, это мудро?
      Сос смотрел на девушку, не потерявшую прелести и в своей строптивости, стараясь не замечать манящей ложбинки ее груди.
      - Не думаю. У нее чудная фигура и кулинарный талант. Но вздорная голова. Дай ей волю - все перевернет вверх дном.
      Она метнула на него яростный взгляд:
      - Я хочу получить имя, так же, как и ты! Благородное имя.
      Сол грохнул кулаком по столу так, что виниловое покрытие прогнулось.
      - Ты бесишь меня, женщина! Ты хочешь сказать, что данное мною имя не достаточно благородно?!
      - Нет, мастер всех орудий, - она поспешно сдалась. - Только ты не мне предложил его.
      - На, бери! - он запустил в нее браслетом. - Но мне не нужна женщина.
      Озадаченная, но торжествующая, она подобрала тяжелую вещь и, плотно стиснув, приладила на своем запястье. Сол смотрел на нее, и ему было не по себе.
      2
      Спустя две недели, двигаясь по открытой местности на север, они достигли красных зловещих меток. Растительность и за линией была та же, но они знали, там мало животных и - ни одного человека. Представление о Больной земле связывалось с муками и ужасом. Даже те, кто выбирал смерть, предпочитали Гору - быструю, достойную кончину.
      Сол в сомнении остановился у рубежа.
      - Если здесь не опасно, то почему границу еще не убрали?
      Сола нервно кивнула, не стесняясь выказать страх.
      - Ненормальные лет пятьдесят уже не пересматривали карт, - ответил Сос. - Зону давно пора проверять заново, и скоро они придут и сдвинут границу вглубь миль на десять-пятнадцать. Я говорил вам, радиация постепенно слабеет.
      - Ты говоришь, радиацию нельзя ни увидеть, ни услышать, ни почувствовать, - Сол все не мог решиться окончательно. - И при этом она убивает. Хоть ты и книги изучал, но по-моему тут какая-то ерунда.
      - А может, книги врут, - поддакнула Сола, опускаясь на землю. За время трудного перехода мышцы на ее ногах окрепли, что не уменьшило ее женственности.
      - И у меня были сомнения, - признался Сос. - Есть много вещей, которых я не понимаю, и много книг, которых я не имел возможности прочесть. Помню, в одной было сказано, что половина людей гибнет при 450 рентген, а комары могут выдержать до сотни тысяч и больше. Я знаю, что радиация измеряется в рентгенах, но не знаю, сколько радиации в одном рентгене, не знаю как ее вычислить. У ненормальных есть коробочки, которые щелкают при радиации...
      - Один щелчок на один рент, наверное, - упростила Сола. - Если только в книгах все честно.
      - Поначалу многое в них кажется полной бессмыслицей, но обвинить их во вранье я не могу. Радиация, как я понял, осталась после Взрыва и похожа на свечение гнилушек. Днем мы не видим их мерцания, но знаем, что оно есть. И если закрыть их от солнца руками...
      - Гнилушки, - мрачно вымолвил Сол.
      - Да, и представь, что их свечение так ядовито, что ты начнешь болеть, когда оно заденет. Ночью его можно обойти, а вот днем - беда. Оно невидимо и неощутимо... Вот и радиация так. Но она заполняет собой все вокруг землю, деревья, воздух...
      - А как же мы узнаем, что ее нет? - В голосе Солы сквозило раздражение. Дымка пленительной наивности, которой она окружила себя в тот вечер на стоянке, уже улетучилась. Остались страх и усталость.
      - Она одинаково губит и растения, и животных. В центре все вымерло, с краю - осталось. Нам нечего бояться, пока у растений нормальный вид. За линией должно быть несколько миль безопасной земли. Риск есть, конечно, но он оправдан.
      - А хоть стоянки там есть? - обреченно вздохнула Сола.
      - Вряд ли. Ненормальные любят радиацию не больше нашего. Они не стали бы строить на неизученном месте. Придется охотиться. И спать под открытым небом.
      - Тогда нам стоило прихватить луки и палатки, - заметил Сол.
      Оставив женщину присматривать за тачкой с оружием, мужчины прошагали мили три назад, к последней стоянке. Там они выбрали из оружейного склада два крепких лука, колчаны со стрелами, надели походное снаряжение: легкие пластиковые поножи, шлемы, рюкзаки, - и послав для пробы по три стрелы в мишень у круга, вернулись на дорогу.
      Сола спала, прислонившись к дереву. Легкая юбка ее задралась, и Сос отвел взгляд - вид этого тела волновал, несмотря на все, что он помнил о ее дурном характера. Сос всегда брал женщин, когда они попадались ему, но не заводил длительных связей. Постоянная близость чужой жены сбивала с толку.
      - Так-то ты стережешь мое оружие, женщина? - Сол пнул ее ногой.
      Сола вскочила испуганная и злая.
      - Так же, как ты заботишься обо мне! - парировала она и в испуге закусила губу.
      Сол не ответил. Удивляло, почему они не расстанутся, если не ладят. Неужто физическая связь так много значит?
      Сос протянул девушке поножи и шлем, захваченные для нее: Сол об этом не позаботился.
      - Давайте поскорей найдем место, - Сол скосился на ближайшую метку.
      Они переступили через линию и осторожно пошли по Больной земле. С каждым шагом Сос превозмогал нервное напряжение, представляя, каково сейчас его спутникам. Три жизни зависели от его бдительности, и он должен доказать, что не ошибся.
      Но в голову опять лезли эти несносные думы. Когда Сол сказал, что не нуждается в женщине, это звучало любезной уступкой ему, Сосу, а после - он же отдал девушке свой браслет... Они жили всего две недели, и Сола уже осмеливалась открыто выражать недовольство.
      Деревья, кустарник, трава - все и в лесу, и в поле казалось обычным. Но с каждым шагом слабело дыхание дикой природы. В воздухе кричали птицы, вились бесчисленные насекомые, но олени, сурки и медведи уже не попадались. Сос искал звериные следы и не находил. Так и стрелы залежатся в колчанах. Присутствие птиц говорило о безопасности. Он не знал степени их выносливости, но вряд ли теплокровные существа слишком уж в этом различны. Во время гнездования птицы привязаны к постоянному месту, и будь здесь нечисто, они бы вымерли.
      Деревья расступились, открылось широкое поле, пересеченное извилистым ручьем. Хотелось пить. Сос колебался, пока не увидел в воде мелкую рыбешку, беззаботно прошмыгнувшую мимо его руки. Значит, воду можно пить.
      Две птицы пронеслись над полем в бесшумном танце. Они взвились и закружили. Ястреб настигал птичку, похожую на воробья. Охота близилась к концу. Птахе, совсем выбившейся из сил, лишь чудом удавалось избегнуть когтей и мощного клюва.
      Людей эта сцена оставляла равнодушными. Внезапно воробей, словно ища защиты, метнулся к ним. Ястреб в нерешительности завис - и устремился вслед.
      - Останови его! - вдруг вскрикнула Сола, тронутая отчаянным порывом воробья. Сол удивленно взглянул на нее, поднял руку и отпугнул ястреба.
      Хищник вильнул в сторону, а воробей хлопнулся оземь почти у самых ног Солы и замер, не в силах ни взлететь, ни даже испугаться: людей он должен бояться не меньше, чем врага. Ястреб сделал круг, другой и решился: он был голоден.
      Мгновенно Сол выхватил из тачки палицу и, как только ястреб снизился, нацеливаясь на затаившуюся птицу, - метнул. Сос усмехнулся: расстояние велико, хищник быстр... - и онемел. С пронзительным криком ястреб, сбитый, искалеченный, рухнул в воду. Столь стремительного, столь виртуозного владения оружием он еще не видел, хотя сделано все было словно бы между прочим, с досады на создание, посмевшее не подчиниться. Раньше он думал, что в круге Солу просто повезло, пусть тот и был мастером. Но теперь-то стало ясно: фортуна тут ни при чем - Сол просто развлекался, пока не получил ранение, а уж тогда разделался с ним в два счета.
      Птаха скакала по земле, тщетно взмахивая крыльями. Сос вытащил из своего рюкзака перчатку, осторожно приблизился и, накрыв трепещущие крылья, поднял испуганную птицу с земли.
      Строго говоря, это был не воробей, а что-то очень на него похожее. На коричневых крыльях проступали желтые и оранжевые пятнышки, клюв был большим и притупленным.
      - Мутант, наверное, - сказал Сос, - таких я раньше не встречал.
      Сол безразлично пожал плечами, вылавливая мертвого ястреба из ручья:
      - Сгодится на мясо, если не найдется что-нибудь получше.
      Сос развернул перчатку, чтобы выпустить птицу. Она лежала на ладони, глядя на него круглым глазом, и боялась пошевелиться.
      - Лети, глупыш, - он осторожно встряхнул ладонью.
      Маленькие коготки подобрались к большому пальцу и цепко охватили его.
      Почуяв дружелюбие в поведении птицы, Сос бережно расправил крыло свободной рукой. Перья легли ровно. Едва прикасаясь пальцами - если птица вдруг вздумает улететь - он осмотрел второе крыло. Похоже, и оно было в порядке.
      - Лети, - повторил Сос, подбрасывая птицу ладонью. Но та держалась цепко, лишь на мгновение взмахнув крыльями, чтобы не потерять равновесие.
      - Ну как знаешь.
      Он поднял руку, согнув в локте, и слегка подтолкнул птицу. Та перебралась на плечо и уселась на нейлоновую лямку.
      - Глупыш, - повторил он беззлобно.
      Поля и заросли кустарника сменялись островками леса. Когда спустились сумерки, в воздухе повис звонкий стрекот. Следы больших животных по-прежнему не попадались.
      Они сделали привал на берегу речки, поймали сетью несколько рыбешек. Сола чистила добычу, Сос разводил костер. "Руки у нее на месте, - подумал он, - вероятно, недурное было воспитание".
      С наступлением темноты они распаковали поклажу и поставили две нейлоновые палатки. Сол начал свою зарядку, Сола собирала в охапку сухие ветки для костра (его пламя действовало на нее умиротворяюще), Сос же отправился вниз по течению копать яму для отбросов.
      Птица не покидала его, лишь перепрыгивала с плеча на грудь, если нужно было залезть в рюкзак. И ничего не ела.
      - Так ты долго не протянешь, глупыш, - ласково напоминал ей Сос.
      На обратном пути перед ним возникло бледное, неслышное, призрачное пятно, - невероятный, огромный мотылек. Глупыш издал скрипучий клекот и ринулся навстречу. После короткой борьбы - в сумерках мотылек казался одной величины с птицей - пятно погасло, исчезнув в ненасытной птичьей пасти. "Глупыш охотится ночью, - сообразил Сос, - днем же почти беспомощен. Видать, ястреб налетел, когда птица спала, погнался за ней еще полусонной. Все, что Глупышу нужно - это укромное место, где можно устроиться и продремать весь день".
      Поутру они свернули лагерь и двинулись вглубь запретной зоны. Следов животных не было: ни млекопитающих, ни рептилий, ни земноводных. Наземные насекомые тоже отсутствовали. Все, что летало: бабочки, пчелы, мухи, крылатые жуки и ночные мотыльки-гиганты - встречалось в изобилии, но земля была безжизненна.
      Вряд ли радиация в почве сохраняется дольше: большинство насекомых проходят личиночную стадию или в воде, или в земле. Да и растения не казались больными.
      Сос присел на корточки и сучком расковырял почву. Вот они: личинки, черви, земляные жуки, на вид вполне нормальные... Жизнь процветала и под землей, и над нею. Что же случилось на ее поверхности?
      - Ищешь себе дружочка? - съязвила Сола.
      Не стоило делиться тем, что его беспокоило, он и сам пока ничего не понимал.
      После полудня повезло: широкая роскошная долина расстилалась перед глазами - плоская там, где когда-то текла река, с чередою деревьев вдоль нового русла. Вверх по течению долина сужалась, переходила в похожий на крепостной ров овраг с водопадом. А ниже - река пропадала в зыбучем, поросшем тростником болоте. Любая переправа - пешая ли, лодочная - была здесь опасна. С обеих сторон долину обступали высокие, поросшие изумрудной травой, холмы.
      - Да ведь здесь можно расположить сотни воинов с семьями! воскликнул Сол. - Две-три сотни!
      - Выглядит великолепно, - согласился Сос. - Конечно, если тут нет не замеченной нами опасности.
      - Да, это не игрушки, - согласился Сол. - Но рыбы, птицы - вполне достаточно. Можно будет высылать охотничьи партии. И еще я заметил фруктовые деревья.
      Сос видел: проект все более увлекает Сола, тот ревниво следит за всем, что может помешать. Но в чрезмерной уверенности таилась опасность.
      - Рыба и фрукты! - буркнула Сола, скорчив гримасу, хотя она и была рада, что теперь не придется углубляться дальше в опасную зону. И Сос по-своему был рад: он чувствовал особые токи, заполнившие воздух Больной земли, и догадывался: ее тайна много больше того, что можно измерить в рентгенах.
      В воздухе появились белые очертания, и Глупыш опять заклекотал. Из-за белизны они казались много больше своего подлинного размера. Птица радостно срывалась с плеча, мгновенно разделываясь с ними. Огромные мотыльки, судя по всему, составляли ее рацион - "_е_г_о_ рацион", подумал Сос, присвоив птице подходящий пол. Глупыш поглощал их в несметных количествах: не прятал ли в зоб на случай менее сытных ночей?