«Остается три тысячи двести пятьдесят шесть возможностей».
      Ну что ж. Они существенно продвинулись вперед.
      — Можем ли мы уменьшить их количество — скажем, до полудюжины?
      «Необходима дополнительная информация».
      Ниоба задумалась. Ей помогли другие аспекты.
      — Каковы размеры этого ужасного устройства, химической бомбы? — спросила Атропос.
      — Интересующий нас человек должен внести в здание ООН экстрасенсорную химическую бомбу такой мощности, чтобы отравить воздух во всем комплексе,
      — сказала Ниоба. — Если ты знаешь, какой величины должен быть пакет…
      Экран замерцал. Ниобе показалось, что машина смеется.
      «Экстрасенсорная химическая бомба?» — Мерцание усилилось.
      — Да. Кто-то должен пронести ее и взорвать в комплексе ООН, чтобы Америку исключили из организации, а штаб-квартиру перенесли в Москву.
      «В Москву?» — Теперь на краях экрана появились желтые сполохи и зазвучала диковинная музыка.
      — Только не надо так переживать, — рассердилась Ниоба. — Мне нужно…
      С видимым усилием компьютер взял себя под контроль.
      «Остается одна тысяча восемьсот четырнадцать нитей».
      Слишком много.
      — Может быть, мотив, — предложила Клото. — Знает ли компьютер, кто хотел бы унизить ООН?
      — Можешь ли ты исключить тех, у кого нет причин выступать против ООН?
      Экран снова замерцал, на мгновение вспыхнули слова «ХИМИЧЕСКАЯ БОМБА», словно машина случайно наткнулась на них в своей оперативной памяти. Наконец все успокоилось, и на экране высветилось:
      «Ответ: семьсот восемьдесят три кандидата».
      Слишком много!
      — Пора проявить практичность, — вмешалась Атропос. — Спроси, сколько из них могут заполучить такую бомбу. Вряд ли больше сотни.
      — Исключи тех, кто не имеет доступа к бомбе, — предложила Ниоба.
      «Осталось четыре нити».
      — В самое яблочко, — обрадовалась Атропос. — По одному дню на нить! Никогда бы не подумала, что мой опыт общения со всякими паршивцами принесет пользу!
      Похоже, бабушки, живущие в трущобах, приобретают кучу полезных навыков! Именно Атропос помогла отсеять лишние нити.
      — Пожалуйста, назови имена, — с облегчением попросила Ниоба.
      На экране появилось четыре имени. Ниоба их записала.
      — Благодарю тебя, компьютер, — сказала она.
      «Всегда рад помочь, Судьба», — высветилось на экране. А потом, перед тем как компьютер отключился, на мониторе еще раз промелькнули слова «ХИМИЧЕСКАЯ БОМБА». Похоже, машине никак не удавалось избавиться от этих навязчивых слов. Видимо, она имела ярко выраженную индивидуальность, в отличие от компьютеров смертных.
      — Ты должна признать, что у Сатаны весьма своеобразное чувство юмора, — заявила Атропос.
      — Уверена, что он страшно веселится, унижая нас, — кивнула Ниоба.
      Отец Лжи всегда был великим насмешником.
      Вернувшись в жилище, они занялись четырьмя нитями.
      — Следует внимательно изучить каждую, чтобы не совершить ошибки, — предложила Клото.
      — Конечно, мне совсем не хочется лишать жизни ни в чем не повинного человека, — согласилась Атропос.
      Ниоба вздохнула:
      — Ты права. Нужно соблюдать осторожность. Ладно, сегодня я проверю белых. — Она посмотрела на белые нити. Одна принадлежала старику, а другая женщине средних лет, которая…
      — Клянусь адским огнем! — вскричала Атропос. — Сатанист!
      У них появился главный подозреваемый.
      — Меня совсем не привлекает перспектива отправиться в святилище Сатаны!
      — проворчала Ниоба.
      — Давайте оставим ее на конец, — предложила Клото.
      Ниоба с радостью согласилась. Она знала, какой репутацией пользуются сатанисты, и, даже будучи бессмертной, не хотела с ними связываться.
      Другая белая нить казалась самой обычной. Старик, ушедший на покой продавец ковров. Его звали Генри Клогг. И больше никаких подробностей. В противном случае, возможно, удалось бы решить задачу с химической бомбой, не выходя из жилища. Именно на этом и строился расчет Сатаны: новые аспекты Судьбы еще не научились читать нити жизни — в данном случае его стратегия сработала.
      Ниоба скользнула по волшебной нити прямо в дом старика. На Земле наступило утро, подозреваемый работал в своем маленьком саду.
      Ниоба подошла к нему:
      — Здравствуйте, я ищу мистера Клогга.
      — Ты его нашла, куколка, — весело ответил старик.
      Ниоба вдруг почувствовала, что краснеет. Уже многие годы ее никто так не называл. Жаль, что в последнее время она перестала за собой следить и утратила былую форму. Лишние тридцать фунтов веса давали о себе знать в таких местах, о которых и не задумываешься в молодости. Тело воплощения не меняется; никакая диета не улучшит фигуру. Конечно, можно создать видимость с помощью магии или корсажа, как это делала Лиза, но Ниобе не нравились подобные ухищрения — сама-то ведь знаешь свои дефекты!.. Клото было гораздо легче, требовался минимум волшебства, чтобы изменять длину и цвет волос, оттенок кожи и разрез глаз; она в любом случае оставалась красивой молодой женщиной.
      Ниоба заставила себя сосредоточиться на проблеме: пора выяснить, может ли этот старик быть террористом.
      — Мистер Клогг, я…
      — Называй меня. Генри, куколка. Просто старый Генри. Я же самый обычный человек.
      Как мало он знает! Ниоба сообразила, что Генри всех женщин называет куколками. Она так смутилась, что покраснела еще больше.
      — Генри, я… я слышала, что вы собираетесь в ближайшее время посетить комплекс ООН.
      Генри Клогг воткнул совок в землю рукояткой вверх — чтобы не пришлось потом искать, поднялся на ноги и отряхнул со штанов прилипшую землю.
      — Значит, уже слышала? Да, мой сын подарил мне двухдневную экскурсию; наверное, меня внесли в список. Честно говоря, я мало что в этом понимаю, и меня не слишком волнует политика. Однако считается, что старым людям, прежде чем они откинут копыта, следует посетить несколько мест, вот и все. Видимо, в Ад не берут необразованных.
      — О, вы не умрете так скоро. Генри!
      Старик усмехнулся:
      — Я это знаю, и ты это знаешь, но моему сыну это неизвестно. Лучше бы он сохранил свои деньги; они ему понадобятся, когда мне придется лечь на операцию.
      — Операцию?
      — У меня на заднице появилась опухоль, — признался Генри. Как и многие пожилые люди, он не стеснялся обсуждать физиологические подробности с незнакомцами. Казалось, он вообще не обращает внимания на присутствие Ниобы. — Неприятная штука, хотя ведет себя скромно. Так, заноза в корме. — Генри засмеялся. — Всю жизнь я трепался о подобных вещах — а теперь и сам обзавелся этой дрянью! Хорошей мягкой подушки обычно оказывается достаточно, но мой сын беспокоится, говорит, необходимо ее вырезать — а значит, нужно ложиться в больницу и делать операцию. Тогда уж жди неприятностей для своего банковского счета. Моему сыну нужны деньги, у него семья; я не хочу, чтобы он бросал их на ветер, а мне все равно не поможет. — Он нахмурился и посмотрел на Ниобу. — Я тебя знаю?
      — Нет, — покачала головой Ниоба. — Я…
      — А у тебя акцент, вот что я скажу! Ты ирландка! Тебе доводилось целовать Камень Бларни? Присаживайся; ведь на твоей попке нет никаких прыщей?
      — Что? Нет, конечно, — ответила Ниоба, усаживаясь в предложенный шезлонг.
      Клогг, поморщившись, тоже присел. Очевидно, опухоль беспокоила его больше, чем он говорил.
      — Ну так что я могу для тебя сделать, куколка?
      — Насчет Организации Объединенных Наций, — осторожно начала Ниоба. — Прошел слух, что там могут возникнуть неприятности, и…
      — Я уже тебе говорил, меня не интересует ООН. Сборище грязных мошенников, которые купаются в отнятых у нас долларах — так я считаю. Нам было бы только лучше, если бы они убрались с нашей земли и отправились в Россию или еще куда подальше.
      — Весьма подходящий кандидат, — подумала Атропос.
      — Организация Объединенных Наций борется за мир, — запротестовала Ниоба. — Она позволяет вести диалог между большинством наций, не развязывая войн. Если ООН исчезнет, разразится самая настоящая катастрофа.
      Генри пожал плечами:
      — Насколько мне известно, они постоянно обвиняют во всех грехах Америку. И берут наши деньги.
      — Тут он прав, — подумала Атропос.
      — Это связано со свободой слова, — сказала Ниоба. — Речи не принесут вреда нашей стране — в отличие от бомб. Гораздо лучше…
      Он кивнул:
      — Вот тут ты права! Мы знаем о бомбах! Могу тебе сказать, что не стал бы жить в Ирландии, даже если бы ты мне заплатила!
      — Ну, все не так уж страшно, — перешла к обороне Ниоба. — Мы не сталкиваемся с насилием, а только читаем о нем в газетах. Точно так же, как о преступности в больших городах. В деревне по-прежнему мирно и красиво.
      Генри снова кивнул:
      — Ты любишь свою страну. Хорошо! Но пойми: если там взрываются бомбы… почему бы им не прийти в ООН и не решить свои проблемы? Я имею в виду ИРС и…
      — ИРА, — поправила его Ниоба.
      — Какая разница? И те и другие нас просто губят! Как бы я хотел, чтобы все они куда-нибудь провалились!
      Ниоба решила воспользоваться подходящим предлогом.
      — Вам не нравятся террористы?
      — Да, я их не люблю, — кивнул Генри. — Если только они не соберутся взорвать здание ООН. Вот для этого бомбы не жалко!
      — Ага! — подумала Атропос.
      — Неужели вы и вправду так считаете, Генри! — запротестовала Ниоба. — Если взорвать ООН, может начаться новая мировая война!
      Генри задумался.
      — Вполне возможно. А нам новая война не по карману — тут у меня нет сомнений. Мы и предыдущую войну не могли себе позволить, если уж быть честным до конца. Знаешь, почему у нас такая сильная инфляция? Потому что мы до сих пор отдаем долги за ту войну! И все-таки эта мысль кажется мне ужасно привлекательной. Если бы устроить ложную тревогу, чтобы заставить ООН убраться отсюда…
      — Использовать, например, химическую бомбу? — спросила Ниоба.
      Генри так расхохотался, что опухоль напомнила о себе и его лицо исказила гримаса боли.
      — Конечно! Было бы просто великолепно! Чтобы там плохо пахло в буквальном смысле слова!
      Ниобу охватили смешанные чувства. С одной стороны, она получила подтверждение вины Генри, поиски можно заканчивать. Но с другой — ей совсем не хотелось, чтобы Атропос перерезала его нить. Она поговорила с Генри Клоггом, и он ей нравился; во всяком случае, оказался честным человеком. Ей было горько, что придется так рано пресечь его жизнь.
      — У нас нет полной уверенности, — вмешалась Клото. — Очень многие не делают то, что говорят.
      Ниоба схватилась за соломинку:
      — Генри, если бы к вам пришел какой-нибудь человек, дал химическую бомбу и попросил подложить ее в здание ООН… в результате Соединенные Штаты были бы исключены…
      — Подожди минутку! — перебил ее Генри. — Зачем это делать? Такая бомба стоит кучу денег!
      — Да. Но если Сатана в надежде внести раскол в наш мир предложит вам…
      Генри нахмурился:
      — Сатана? Послушай, куколка, я богобоязненный человек… Не обращай внимания на болтовню о том, что я отправлюсь в Ад! Я бы не стал касаться Дьявола даже десятифутовым заклинанием!
      — Ну, он не станет представляться. Сатана явится в виде бизнесмена и предложит столько денег, что вам хватит заплатить за операцию, да еще и не быть в тягость сыну, если вы согласитесь отнести пакет в здание ООН и спрятать его так, чтобы никто не нашел.
      Генри задумчиво посмотрел вдаль.
      — Значит, Сатана? Если он хочет избавиться от ООН, то у меня нет уверенности, что и я этого хочу!
      — Ну, как я уже говорила, он правды не скажет…
      — Чего же еще ждать, если берешь деньги у незнакомых людей? — с возмущением осведомился старик. — Таскать за собой во время экскурсии здоровенный чемодан? Нет уж, спасибо!
      — Вы хотите сказать, что не согласились бы пронести химическую бомбу в здание ООН, если бы у вас появилась такая возможность?
      — Конечно, нет… после того как я немного подумал! На самом деле, химическая бомба — не игрушка. И мне не нужны грязные деньги! Пусть Дьявол ищет кого-нибудь другого для своей отвратительной работы! А я намерен отправиться в Рай, когда отброшу копыта, даже если мне не суждено встретить там большинство моих друзей.
      Ниобу снова охватили смешанные чувства — облегчения и огорчения. Генри Клогг оказался совсем не тем, кого они искали, и Ниоба радовалась, что нить жизни ни в чем не виновного человека останется в целости и сохранности. А значит, придется встречаться с остальными — работа далека от завершения.
      — Послушай, куколка, ты не хочешь шерри? — спросил Генри.
      — Ну нет, я…
      — В последнее время у меня редко бывают гости, — признался старик. — Было бы здорово немного вместе выпить. Моя жена, благослови Господь ее душу, любила шерри. Прошло уже три года… — Генри погрустнел.
      — Я выпью немного, — согласилась Ниоба.
      Генри поднялся на ноги и направился в дом, чтобы принести бутылку и бокалы.
      — Симпатичный старый ворчун, — одобрительно заметила Атропос. — Напоминает моего старика, каким он был перед смертью, только мой любил лунный свет.
      — Обычно я не пью, — пробормотала Ниоба.
      — Шерри — это не выпивка, женщина! — уверенно заявила Атропос. — Шерри
      — способ общения с людьми.
      — Вряд ли остальные встречи окажутся такими легкими, — подумала Клото.
      Ниоба только кивнула.
      Вернулся Генри с бутылкой и бокалами. Ниоба смаковала напиток, довольная тем, что может немного расслабиться. Действительно, здорово с кем-то выпить, даже если твой собутыльник оказался случайным человеком. Именно так им и надо было поступить с Седриком — выпить по бокалу, а не напиваться в стельку. Алкоголь становится злом, только если им злоупотребляешь.
      — Мой сын уже купил билет на ковер до Нью-Йорка, — сказал Генри. — Это мне по душе. Понимаешь, я всю жизнь продавал ковры. У нас были очень модные модели. Ты, наверное, слышала, как автомобильные компании утверждают, будто ковер никуда не годится, когда идет дождь? Не верь им! У нас есть модели с тентами; на таком не промокнешь. Можно даже сделать его герметичным и летать на больших высотах. К тому же волшебство не отравляет воздух, как выхлопные газы.
      Ниоба слушала и согласно кивала. Она пожалела, что шерри кончилось и ей пришла пора уходить.
      — Заходи еще как-нибудь! — весело пригласил ее Генри.
      — Обязательно, — пообещала она.
      Ниоба и в самом деле решила навестить старика, когда у нее появится свободная минутка.
      Они вернулись в жилище.
      — С одним разобрались, осталось еще трое, — заявила Атропос. — Кто будет следующим?
      — Ну, у нас есть чернокожая девушка, мастер восточных боевых искусств и сатанист.
      — Давайте сначала разберемся с более простыми случаями, — предложила Атропос. — Я займусь черной девушкой.
      — Только давайте немного отдохнем, — сказала Клото. — Нам нужно быть в хорошей форме, мы не имеем права на ошибку.
      Ниоба и Атропос с ней согласились. Кроме того, у них накопилась текущая работа: нужно прясть, отмерять и обрезать нити; не стоит пренебрегать рутинными обязанностями.
      Они хорошо поработали, а потом втроем отправились спать.
 
      На следующее утро Атропос получила тело в свое распоряжение и совершила первое самостоятельное путешествие по нити в царство смертных. Девушка-негритянка оказалось дома и отчаянно флиртовала с двумя юношами. Ей было около пятнадцати лет, а юноши выглядели на несколько лет старше.
      Атропос ворвалась к ним, как Бич Божий.
      — Что здесь делают эти парни, девочка? — свирепо спросила она, оглядываясь по сторонам. Девушка испугалась, а парни смутились. — В дом не положено приглашать мужчин — что тебе прекрасно известно! Если твоя бабушка узнает…
      — Бабушка умерла, — потупившись, ответила девушка.
      — Она сейчас ворочается в своей могиле! — не унималась Атропос. — А если бы прослышала твоя ма…
      Девушка тихонько вскрикнула от ужаса.
      — Она бы содрала с тебя твою черную шкуру и повесила ее сушиться! — добавила Атропос, не сводя с несчастной яростного взгляда. — Разве я не права?
      Девушка неохотно кивнула, а Атропос повернулась к парням.
      — Живо проваливайте! — Она с угрожающим видом сделала шаг в их сторону. Оба бросились в двери, отчаянно толкая друг друга. — И если я вас здесь еще раз увижу, то так отделаю палкой, что вы своих не узнаете! — закричала она им вслед.
      — А откуда ты знаешь, что их здесь не должно было быть? — подумала Ниоба. — Об этом ничего не говорится в ее нити!
      — Я знаю парней, — пробормотала Атропос. — И я знаю девушек. Я сразу поняла, что у них на уме. — Она улыбнулась каким-то своим мыслям. — В их возрасте я была такой же. А в результате стала бабушкой гораздо раньше, чем следовало бы.
      Она повернулась к девушке, которая пыталась прийти в себя.
      — Кто ты такая? — резко спросила девушка. — Ты не моя ма! Ты не имеешь права указывать, что мне делать!
      — Я подруга твоей бабушки, девочка, — усмехнулась Атропос. — Она не может спокойно отдыхать, пока не убедится, что с тобой все в порядке. Поэтому я и пришла тебя проведать. Должна признаться, мне не слишком понравилось то, что я здесь увидела! Ты устроила настоящее безобразие… Кстати, почему ты не в школе?
      — У меня вторая смена! — запротестовала девушка. — Занятия начнутся только через два часа.
      Атропос закатила глаза к небу:
      — Господи, уж и не знаю, как я справлюсь со своей задачей за два часа.
      — Потом снова пристально посмотрела на девушку. — У тебя большие неприятности, дитя мое!
      — Послушай, старуха, у тебя нет права заявляться сюда так, будто ты здесь хозяйка! Я могу делать все, что захочу. Оставь меня в покое!
      Атропос вздохнула:
      — Вижу, по-хорошему у нас не получится. Придется наложить на тебя заклятие.
      — Ты не волшебница! — закричала девчонка. — Ты не можешь…
      Атропос схватила ее за плечо, а свободной рукой набросила нить — она быстро овладела этим искусством.
      — Я не люблю пустой болтовни, паршивка! — Атропос заскользила вверх по нити, увлекая за собой девушку.
      Несчастная отчаянно закричала, когда они прошли сквозь стены и потолок и начали подниматься в небо.
      — Отпусти меня! Отпусти!
      Атропос бросила взгляд на кроны деревьев, которые остались далеко внизу.
      — Отпустить? Если я тебя сейчас отпущу, ты полетишь вниз, как камень.
      Девушка быстро кинула взгляд под ноги и замолчала. Приблизившись к туче, за которой скрывалось Чистилище, Атропос остановилась.
      — Давай поговорим начистоту. Если ты наврешь, я тебя сброшу вниз!
      Девушка перепугалась до смерти.
      — Кто вы такая? — спросила она.
      — Та, кому не безразлично твое будущее. А теперь говори, иначе я превращусь в громадного паука и съем тебя.
      Однако упрямая девушка не сдавалась:
      — Вы не умеете!
      Атропос немедленно превратилась в насекомое размером с крупного мужчину.
      Девушка отчаянно завизжала и закрыла глаза. Атропос приняла прежний вид.
      — Ну, будешь говорить? — спокойно спросила она.
      — Я не хотела сделать ничего плохого! — залепетала девушка. — Я даже не знала, что это такое! Тот парень предложил понюхать, сказал, тебе понравится, ну я и попробовала; скоро мне показалось, что я летаю над полом! — Она нервно посмотрела по сторонам. — Но только совсем не так!
      — Больше не вздумай нюхать ничего такого! — сурово сказала Атропос. — Эта дрянь погубит тебя!
      — Я не буду! — обещала девушка.
      Видение огромного паука убедило ее, что Атропос не намерена шутить.
      — Как дела в школе?
      — Ну вы же знаете, как это бывает…
      — Конечно, знаю, девчонка! У тебя есть куда более приятные занятия, чем уроки, верно? Думаешь, все получится само собой; как-нибудь кончишь школу, а потом сделаешь большую карьеру благодаря своей распрекрасной фигуре? Девочка, ты на всю жизнь останешься в трущобе, как твоя мама и бабушка! Как и я! Хочешь во всем зависеть от мужчины? Это дорого тебе обойдется, детка! Мужчины всегда заставляют нас платить. Если ты мечтаешь о независимости, подумай, что должны дать тебе мужчины. Тогда ты сможешь назначить свою цену — и не в деньгах. Как ты учишься?
      — Не слишком хорошо, — призналась девушка.
      — Тебя берут на экскурсии?
      Лицо девушки просветлело.
      — Конечно! Скоро мы поедем в Нью-Йорк. На автобусе. И всю дорогу будем смотреть в окно…
      — Я тебе должна кое-что сказать, девочка. Тебе могут предложить пронести в здание ООН пакет, а за это пообещают дать денег или что-нибудь понюхать. Ты знаешь, что нужно ответить?
      Девушка молча покачала головой.
      — Ты скажешь, чтобы они отправлялись в Ад! — воскликнула Атропос. — Ты ничего не должна брать в Нью-Йорке! Только смотри по сторонам и все запоминай, чтобы потом, когда вы вернетесь, написать хорошее сочинение.
      — И все?
      — И все. Отказаться и помнить о сочинении. Ты еще не опоздала?..
      — Нет.
      — Ну, у нас, кажется, остался час. На сей раз я тебе помогу, но ты должна всего добиться сама, слышишь? И перестань грубить учителям! Чтобы твоя бабушка могла спокойно лежать в могиле.
      И снова девушка кивнула. Атропос удалось ее убедить.
      Они вернулись в квартиру. Атропос помогла девушке сделать домашнее задание. Иногда Ниоба и Клото давали ей советы, и Атропос ответила на все вопросы. Вместе они отлично поработали. К тому моменту когда пришло время идти в школу, все были убеждены, что девочка откажется взять химическую бомбу и больше не представляет угрозы. Более того, они рассчитывали, что с этих пор ее жизнь изменится к лучшему.
      — Нашему миру не хватает боевых бабушек, — заметила Атропос, когда они вернулись в жилище. Остальным ничего не оставалось, как согласиться с ней.
 
 

12. КРОВЬ