Ниоба заранее старалась подготовить девочек — тем очень скоро предстояло оказаться в большом мире и столкнуться с социальными и сексуальными проблемами, где ловушки часто носили воображаемый характер.
Они шагали прямо по полу — теперь не имело никакого смысла использовать мостик — и по туннелю вышли в следующее помещение. Здесь ничего не изменилось: реку по-прежнему перегораживала проволочная сеть.
— Какое облегчение, — заметила Луна. — Глупо плыть голышом по воде, которой на самом деле не существует!
— Теперь это самая обычная вода, — сказала Орб, зачерпнула пригоршню и напилась. — И никаких чудовищ.
Они вошли в реку. Девочки держали инструменты так, чтобы не намочить их. На короткое мгновение вспыхнул свет. Орб нырнула под барьер. Вскоре ее голова показалась с противоположной стороны, она сделала вдох — и закричала.
— Я ничего не вижу! Я ослепла! Ослепла! — Она начала метаться, выронила арфу, которая тут же погрузилась на дно.
— Подожди, дорогая! — воскликнула Ниоба. — Расслабься! Не может…
— Где я? — плакала Орб, судорожно размахивая руками. — Как я сюда попала? Почему я ничего не вижу?
Ниоба обменялась взглядами с Луной, которая смотрела на Орб, разинув рот.
— Лета! — прошептала Луна. — Она снова включена!
— На сей раз все по-настоящему! — вскричала Ниоба. — Что-то случилось!
Появилось летальное чудовище, оно медленно приближалось к Орб.
— Выйди из воды! — резко сказала Ниоба внучке. — Я ее вытащу!
Она сделала глубокий вдох, закрыла глаза и нырнула под барьер.
Ей удалось определить местонахождение Орб по плеску. Ниоба схватила дочь и направилась к берегу, используя технику спасения утопающих. Оставалось надеяться, что она не потеряла ориентировки и не попадет в пасть к мерзкой твари. Ниоба не осмеливалась открыть глаза или заговорить с Орб, чтобы не наглотаться воды из Леты. И не представляла, на каком расстоянии от них находится чудовище. Приходилось лишь быстро плыть туда, где, как ей казалось, должен быть берег.
Наконец она вытащила из воды Орб.
— Стой спокойно! На тебя подействовала вода из Леты, вот почему ты ничего не видишь и не помнишь, скоро все пройдет. Зрение и память к тебе вернутся. Постарайся успокоиться. Расслабься!
Постепенно девочка начала приходить в себя.
— Ах, мама, — прошептала она, обнимая Ниобу, — я так испугалась!
«Значит, она вспомнила меня, — подумала Ниоба. — Вероятно, из памяти стерлись только последние события».
— Все пройдет, — повторила Ниоба. — Ничего страшного не случилось, через несколько минут ты будешь в порядке. Посиди здесь немного и никуда не уходи. — Ниоба посмотрела на противоположный берег реки, где осталась Луна. — Как ты там?
— Нормально, — кивнула девочка. — Мне плыть к вам?
Ниоба немного подумала.
— Нет. Вернись в пещеру и посмотри, включилась ли она снова. Только не пытайся переходить на другую сторону!
— Я не осмелюсь! — серьезно ответила Луна.
И исчезла в туннеле.
Казалось, слезы помогли Орб избавиться от действия заклинания.
— Мама! Я уже немного вижу!
— Да, конечно, дорогая, — ответила Ниоба, которая пыталась выдать желаемое за действительное. — Нужно проявить терпение, и все будет хорошо.
Прошло довольно много времени, Ниоба уже начала беспокоиться, когда Луна наконец вернулась.
— Там снова пропасть, — доложила она. — Я встала на колени и хотела достать до пола, но ничего не почувствовала. А потом появилась летучая мышь, и я убежала.
«Интересно, как иллюзия превращается в реальность? — подумала Ниоба. — Восемнадцатидюймовое углубление не может имитировать стофутовую пропасть».
Однако она не сомневалась, что теперь там и в самом деле пропасть. Волшебство Горного Короля перестало быть иллюзорным!
— Придется переплыть реку, Луна, — решила Ниоба. — Тебе будет легче, чем Орб, а с минным полем мы справимся.
— Что с нами произошло? — спросила Орб, когда Луна вошла в воду.
Видимо, ее память еще не восстановилась полностью.
— Мы переплывали реку, и вдруг волшебство восстановилось, — ответила Ниоба. — Я не знаю почему. Неожиданно оказалось, что мы воры, а не достойные награды победители.
— Но мы же не воры! — запротестовала Орб.
— Конечно, нет! — Тут Ниобе в голову пришла неожиданная мысль. — Может быть, сюда проник настоящий вор и активировал волшебство — а мы попались в ловушку.
— Однако мы никого не видели!
— Верно. — Ниоба вздохнула: объяснение казалось таким правдоподобным. Потом она придумала другой вариант. — Кто-то мог напороться на несколько мин, но не стал отступать. Тогда становится понятно, почему сработала защитная сигнализация.
Луна вышла на берег.
— Я ее нашла! — воскликнула она, показывая арфу. — Я пощупала дно и наткнулась на нее!
— Ах, спасибо тебе. Мотылек! — прошептала Орб.
— Все хорошо, Зрачок, — ответила Луна, с улыбкой протягивая ей арфу.
Ниоба удивилась, впервые услышав эти прозвища. «Как многое упускают взрослые в жизни детей», — подумала она.
Путники оделись и направились к заминированной пещере, ожидая, что вот-вот столкнутся с вором, но им так никто и не встретился. В пещере было пусто. Они решили проверить минные поля, бросили камешек на середину и закрыли глаза.
Раздался оглушительный взрыв, потрясший всю пещеру, даже с потолка посыпались камни. Им грозила настоящая опасность.
Ниоба посмотрела на мотоцикл, на котором они пересекли минное поле в первый раз, и в горле у нее пересохло. Она трижды перебралась через поле — один раз вслепую, но ей совсем не хотелось повторять свой подвиг, ведь мины стали настоящими. Можно взлететь на воздух!.. От одной только мысли об этом легко допустить ошибку. У Ниобы задрожали руки.
— А где вор? — спросила Луна.
Да, действительно! Если вор побывал здесь, то они должны были его увидеть — живого или мертвого. Не говоря уже о Мотоцикле — исправном или искореженном взрывом. Однако все мотоциклы стояли на своих местах. Вор точно сквозь землю провалился.
Может быть, Горный Король решил сыграть нечестно? Возможно, он и не собирался отдавать свои драгоценные инструменты — вот и решил помешать им, вроде бы случайно.
Ниоба рассердилась.
— Что ж, в такую игру можно играть и вдвоем! — пробормотала она и подобрала один из упавших камней. — Берегитесь! — И швырнула камень.
Последовал новый взрыв. Снова пещера вздрогнула, а с потолка посыпалась пыль. Как только все успокоилось, Ниоба взяла очередной камень и опять бросила его на минное поле.
— Что ты делаешь, мама? — спросила Орб после третьего взрыва.
— Расчищаю проход, надо же нам выбраться из ловушки! — мрачно ответила Ниоба. — Взорвем все мины. — Она отправила на поле следующий снаряд.
— Ой! — рассмеялась Орб. — Как ты здорово придумала, мама! А можно я тоже буду так делать?
Почему бы и нет?
— Конечно, только не забывай прикрывать глаза.
Девочка схватила камень, бросила его на поле, а потом быстро отвернулась. Когда взорвалась очередная мина, она радостно захлопала в ладоши.
«У всех детей есть скрытая тяга к разрушению», — подумала Ниоба.
Довольно скоро они расчистили широкий проход. На всякий случай бросили еще несколько камней, чтобы убедиться, что мин больше не осталось, потом Ниоба перевезла девочек — так же, как в первый раз. Она не знала, что произойдет, если они попытаются пройти через минное поле, и решила не испытывать судьбу; на мотоцикле она чувствовала себя спокойно. Ниоба поставила мотоцикл рядом с тремя другими, и они направились к выходу.
Однако на пути у них возник устрашающего вида мужчина — огромный, свирепый и волосатый. В руках он держал гигантский молот, а его глаза так сверкали, что грозили разжечь огонь в густой бороде.
— Воры! — взревел он. — Вы посмели обокрасть музей Ванира? Я вас уничтожу!
— Горный Король! — завопила Луна и в ужасе отступила.
Ниобу охватила безумная ярость. Она шагнула вперед, уклонилась от удара молота и влепила волосатому врагу звонкую пощечину.
— Оставь девочку в покое! Она вовсе не вор! Это ты наглый воришка!
Пощечина не причинила великану особого вреда, однако он с удивлением посмотрел на Ниобу:
— Клото!
— Больше я не Клото! — ответила Ниоба и, сделав небольшую паузу, поинтересовалась: — Откуда ты меня знаешь?
Он опустил молот на землю и оперся на его рукоять.
— Разве способен мужчина забыть лицо самого прелестного существа в царстве язычников? Что ты здесь делаешь, о, божественная?
Ниоба покраснела от удовольствия:
— Гм-м, сколько же ты проспал?
Горный Король принялся считать на пальцах.
— Примерно двадцать пять лет. А что?
Ниоба все поняла. Горный Король проспал тот момент, когда она стала смертной, и с тех пор не просыпался.
— Ну, я вернулась к обычной жизни тринадцать лет назад. Я здесь вместе с дочерью и внучкой. Мы пришли вовсе не для того, чтобы совершить кражу.
Мужчина посмотрел на инструменты, которые держали в руках девочки.
— Если это утверждаешь ты, Клото, то я ничего не имею против. Я действительно сквозь сон слышал музыку моей арфы — на ней играл достойный музыкант. — Тут великан опомнился — Внучка… через тринадцать лет? Твое тело сведет с ума любого мужчину, но…
— Я ведь была смертной до того, как стала Клото, — быстро ответила Ниоба. Она показала рукой на Луну. — Твой шкафчик принял картину, которую нарисовала эта девочка, и…
— Верно. Тогда почему поднялась тревога?
— Мне бы тоже хотелось знать! Мы уже возвращались, когда…
— Я тут ни при чем, — заявил великан. — И я непременно докопаюсь до истины. Иди за мной, Клото.
Он зашагал обратно через минное поле, и следы от его ног светились.
Горный Король был очень сердит.
Они поспешили за ним, на сей раз Ниоба не стала связываться с мотоциклом: сияющие следы гарантировали безопасность.
Когда Горный Король ступил в воду, та мгновенно испарилась, даже дно оказалось сухим. Стоило ему приблизиться к барьеру, как в нем появились ворота, створки которых немедленно распахнулись. Не вызывало сомнений: он здесь хозяин. Все трое в восхищении следовали за ним.
В третьей пещере их поджидала пропасть и летучая мышь. Король сделал несколько шагов, и все исчезло — пещера была пуста. От летучей мыши-вампира осталось лишь несколько световых пятен.
Они вошли в зал, где были выставлены экспонаты. И сразу увидели демона, засунувшего палец в шкафчик, где раньше лежала арфа. Не вызывало сомнений, что именно из-за него поднялась тревога; пока демон находился здесь, все ловушки были активированы.
— Ха! Работа Локи! — воскликнул Горный Король и швырнул свой молот так, словно он ничего не весил.
Молот ударил демона. Порождение зла исчезло в клубах дыма. Шкафчик взорвался.
Горный Король снова взял молот в руки. Осколки шкафчика начали подниматься в воздух, зазвучала песня, которую играла Орб… Через несколько секунд шкаф стоял на прежнем месте, целый и невредимый.
— Иди с миром, Клото, — промолвил великан. — Ты и твои детки. Приношу извинения за доставленные неудобства.
— Все в порядке, сэр, — смущенно пробормотала Ниоба.
Она взяла девочек за руки, и они снова направились к выходу. На этот раз им никто не помешал.
Инструменты оказались великолепными, обе девочки продолжали развивать свои таланты. К тому времени когда они окончили школу, каждая прекрасно владела тем видом искусства, который выбрала. Ниоба не сомневалась, что их ждет успех в жизни — если на то будет воля Судьбы. Однако еще не разрешился вопрос со спутанным клубком.
После смерти Бленды Маг Кафтан вместе с Луной перебрался в Америку — видимо, не мог оставаться в Ирландии без жены. Разлука с Луной огорчила Ниобу куда больше, чем расставание с сыном, потому что они с внучкой были очень близки. Однако Ниоба не могла возражать. Луна превратилась в прекрасную здравомыслящую молодую женщину и сумеет позаботиться об отце.
Потом, через двадцать два года после свадьбы, умер Пасиан. Ему было семьдесят четыре — вполне солидный возраст, но для Ниобы его уход явился тяжелым ударом. Она продолжала считать, что Пасиан на одиннадцать лет ее моложе, а ей исполнилось всего сорок шесть — физически. До того как она стала Клото, Ниоба прожила двадцать три года — столько же, когда снова стала смертной. Казалось, закончился период, определенный ее первой любовью к Седрику. Она все еще любила Пасиана, но с годами это чувство перестало быть таким сильным. Теперь, когда она вырастила Орб и Луну, Ниоба готовилась к суровой реальности судьбы. На ее глазах дряхлел Пейс, она делала для него все, что могла, но никогда не думала о том, что он умрет. Смерть Пасиана произошла от естественных причин — похоже. Сатана не принял в этом никакого участия.
После похорон Ниоба удалилась от земных дел. Орб отправилась в турне — она стала певицей; достигнув восемнадцатилетия, девушка постоянно гастролировала по всему миру. У Ниобы осталось совсем немного дел среди смертных.
Затем пришло известие о смерти Мага, которое потрясло Ниобу — ее сыну едва исполнилось шестьдесят три года. Луна писала, что теперь живет одна, продолжая дело отца, и встречается с новым Танатосом, как и обещало пророчество. Ниоба тяжело перенесла потерю. Она писала вежливые письма, но встречаться с Луной не хотела. Впрочем, чего еще можно ждать от проходящей юности, беспечности и невинности? Ниоба знала это лучше любой другой женщины.
Она прожила восемьдесят шесть лет; ее время подходило к концу. Спокойный привычный мир стал высокотехнологичным, полным нового волшебства. Ниоба приготовилась с минимальным шумом отойти в мир иной.
Но на следующий год все изменилось.
10. ЛАХЕСИС
По шелковой нити сбежал паук и превратился в миловидную девушку с такими светлыми волосами, что они казались почти белыми.
— У нас к тебе дело, — сказала девушка. — Не произноси вслух имя того, кто не должен узнать о нашей встрече.
Она говорила с акцентом, но вполне понятно.
— Клото! — воскликнула Ниоба, неожиданно вспомнив, как четверть века тому назад вытащила из толпы беженцев в Будапеште молоденькую девушку. — Лиза!
— Ты изменилась, — улыбнувшись, проговорила та. — А я нет. — Она пригладила волосы. — Если не считать косметического вмешательства. Я твоя вечная должница. Мне была дана новая жизнь, и я смогла помочь друзьям. Они так и не узнали, что я… изменилась.
— Я тебя понимаю, — ответила Ниоба. — Рада, что ты пришла меня навестить.
— Нет, — быстро сказала Лиза, — я по делу. Мы… хотим попросить тебя кое о чем.
Ниоба улыбнулась. В глубине души она страшно расстроилась из-за того, как по-разному они обе выглядят. Когда Ниоба выбрала себе замену, она была стройной красавицей, в то время как Лиза — всего лишь миловидной девушкой. Теперь же, четверть века спустя, у Ниобы появились морщины и она распрощалась со своей прежней красотой. Лиза же осталась точно такой же, какой встретилась ей тогда, в Будапеште. Старость, какое это отвратительное состояние!
— Если ты собираешься спросить меня, вмешивался ли в мою жизнь смертной тот, чьего имени мы не называем, я отвечу — у меня нет уверенности. В голову приходит только один случай, когда я вместе с моими девочками…
— Нет-нет, — перебила ее Лиза. — Я не собираюсь тебя ни о чем спрашивать. Я… мне поручили встретиться с тобой, потому что я единственная из троих с тобой… ну, можно сказать, знакома. Прежние Лахесис и Атропос покинули нас…
— Я была аспектом Судьбы тридцать восемь лет! — воскликнула Ниоба. — Кажется, теперь перемены происходят все чаще и чаще.
— Да, ты выполняла свои обязанности просто великолепно, таких, как ты, немного. Да и с… тем, чьего имени мы не называем, справлялась успешно. Я… мы… нам пришлось совсем непросто. Он самым бессовестным образом перепутал нити, привел нас в замешательство…
— Он отлично это умеет, — согласилась Ниоба. — Мне удалось не стать жертвой его козней только потому, что я получила несколько весьма полезных уроков! Уверена, что я ничем не лучше…
— У тебя огромный опыт. Никто из смертных не может таким похвастаться. Вот почему мы хотим тебя кое о чем попросить.
«Похоже, у Лизы что-то очень серьезное на уме!» — подумала Ниоба.
— И что же конкретно?
— Ты должна вернуться.
— Что?
— Стать аспектом Судьбы. Мы снова в тебе нуждаемся.
Ниоба была так потрясена, что даже начала заикаться.
— Стать… я… мне… Лиза, мне сорок восемь лет по меркам смертных! Только молодая женщина может…
Лиза покачала головой:
— Нет, не Клото. Лахесис. Она ключевой аспект… ведь именно Лахесис следит за целостностью Гобелена.
Конечно, Лахесис. Ниоба стала женщиной средних лет и выглядела на свой возраст. Лахесис — роль, которую всегда играет не молодая, но и не старая женщина. Однако…
— Лиза, я и представить себе не могла… так раньше никогда не поступали! Как только какой-то аспект возвращается в мир смертных… если воплощение перестает выполнять свои обязанности…
— Верно. Вот одна из причин, по которой — так мы считаем — это необходимо сделать сейчас. Безымянный ничего не заподозрит.
Обмануть Сатану. Отличный способ!
— Лиза, я польщена, что вы обо мне вспомнили. Но я уже была бессмертной и, по правде говоря, не заслуживаю…
— Я знаю, мы просим слишком многого, — поспешно вставила Лиза. — Но, кроме тебя, никто не справится. Иначе…
— Подожди! Новые женщины постоянно становятся аспектами Судьбы! И все учатся выполнять свои обязанности, ведь Судьба находится в более выгодном положении, чем остальные воплощения, потому что всегда имеется два опытных аспекта, которые помогают новенькой. Поэтому тебе совсем не нужно…
— Пожалуйста, — сказала Лиза. — Наверное, я не совсем ясно излагаю свои мысли. У меня получилось бы лучше, если бы ты понимала мой родной язык…
— Ты говоришь великолепно! Я просто пытаюсь…
— Пожалуйста, я должна объяснить. Мы… мы должны отказаться от своей роли в качестве аспектов Судьбы — все одновременно.
— Все одновременно? Невозможно! Тогда не будет…
— Да, мы считаем, что это подстроил Безымянный. У нас было много проблем и неприятностей, и их центром является дочь твоего сына — Луна. Нам — всем троим — пришлось вмешаться, чтобы ее спасти. Он попытался сделать так, чтобы она умерла, но Танатос не допустил…
Ниоба вдруг поняла.
— В прошлом году, когда люди вдруг перестали умирать?..
— Да. Танатос больше не забирал души, чтобы ему не пришлось взять и душу Луны, потому что он ее любит. В конце концов он сразился с Безымянным и победил. Луна была спасена, а Танатос вернулся к своим обязанностям. Мы… Лахесис устроила так, что именно он сменил на посту прежнего Танатоса, чтобы все произошло, как нам было нужно.
— Вы вмешались в выбор другого воплощения? — в ужасе спросила Ниоба.
— Мы… иначе ничего не получалось. Дело дошло… Нам кажется, грядет главное сражение в войне. Я ненавижу войну! — Лиза помолчала, и Ниоба поняла, что она вспомнила Будапешт. — Но когда речь идет о возможности установления на земле власти Зла, с ним необходимо сражаться всеми доступными методами. Эта битва ужасна…
Теперь Ниоба видела, как сильно спутана пряжа. Ее внучка и в самом деле пошла против Судьбы — и причина ее удивительной связи с Танатосом очевидна. Только Танатос в силах помешать человеку умереть после того, как перерезана его нить. И все же…
— А как вам удалось узнать про козни против Луны?
— Ее отец сумел докопаться до истины. Он изучал магию всю свою жизнь и знал о пророчестве, которое пытался разрушить тот, чьего имени мы не называем. Маг все спланировал и пожертвовал жизнью ради того, чтобы Луна познакомилась с Танатосом, причем так, чтобы обмануть…
— Значит, вот почему он умер молодым! Мне ничего не говорили!
— Не могли. Никто не должен ничего знать, пока событие не произойдет. Волшебник понимал, что обязан защитить дочь, потому что от нее зависит судьба человечества.
— Как же мало я понимала! — сокрушалась Ниоба. — Мне казалось, он похоронил себя, растрачивает свою жизнь, занимаясь магией ради… что это лишь увлечение. Ну, или занятие, которое дает деньги. А он, видимо, понял предсказание гораздо лучше, чем…
— Да. Затем случилось нечто очень странное. Мы думаем, что тут замешан Хронос и что он помешал Безымянному совершить еще какую-то мерзость, но он молчит. Ему известно будущее, однако, если он нам скажет, произойдут изменения, вот почему…
— Получается, все воплощения замешаны в… в главном плане, — заключила Ниоба.
— Вот уже двадцать лет, — кивнула Лиза, — Безымянный собирается захватить политическую власть на Земле. Его агенты действуют повсюду, но в Америке им сложнее всего добиться положительных результатов, поскольку политическая жизнь там весьма хаотична. Если ему удастся победить, все остальные к нему присоединятся, так он думает. Поэтому его следует остановить именно в Америке, а мнение Луны окажется в голосовании против него решающим — если с ней ничего не случится.
— Она же мечтала стать художницей! — воскликнула Ниоба.
— Нам представляется, что в настоящий момент мы, три аспекта Судьбы, попали в самую гущу событий, — продолжала Лиза. — Враг намерен избавиться от Луны, и нам известно, что…
— Я готова отдать свою жизнь, счастье и честь, чтобы ее защитить! — подхватила Ниоба. — Конечно, я согласна… и стану Лахесис, если так нужно. Но я никогда не выполняла ее обязанностей и… Послушай, а что ты говорила о том, будто вы собираетесь поменять все три аспекта одновременно? Если тот, чьего имени мы не называем, и в самом деле выступил против вас, это будет полнейшей глупостью! Три новых…
— Да. Глупость. Вот почему мы и обратились к тебе. У тебя есть опыт.
— Это мне понятно! Но два других аспекта должны остаться по крайней мере на год или два…
— Нельзя, — перебила ее Лиза. — Мы должны уйти немедленно, на этой неделе.
— Немыслимо! Ты же знаешь, что поставлено на карту!
— Мы все знаем. Но нам представились возможности, которые возникают, может быть, один раз в жизни или никогда. Мы не имеем права от них отказываться, ты ведь не пожертвовала своей второй любовью и будущей дочерью…
Ниоба подняла руку:
— Ты права. Мы всего лишь слабые человеческие существа! Однако если вы подозреваете, что все подстроено…
— Скажем, он подсластил пилюлю, чтобы мы были не в силах справиться с искушением ее съесть. Но дело не только в этом. Видишь ли, нам неизвестно, что враг намерен предпринять… но, если мы останемся, он будет знать, что не сможет нас обмануть, и тогда придумает что-нибудь другое. А мы не сумеем ему помешать. Так что мы решили устроить все таким образом, будто попались на его хитрость…
— Сделав одним из аспектов меня, у которой есть опыт — естественно, так, чтобы он ничего не знал, — договорила за нее Ниоба. — И тогда вы разрушите его планы.
— Я знала, что ты поймешь, — улыбнулась Лиза.
Ниоба задумалась. Она поклялась отомстить Сатане за смерть Седрика, но до сих пор подходящего случая так и не представилось. Она убедила себя, что будет достаточно, если она станет старательно выполнять работу одного из аспектов Судьбы и вырастит Орб и Луну, поскольку они важны в борьбе с Князем Зла. Но гораздо лучше лично спутать ему все карты!
Ее жизнь среди смертных в любом случае подходит к концу. И жить ей больше не для кого.
— Я согласна.
— Мы так рады! Мы знаем, ты сделаешь все как следует. И не сомневаемся, что, когда мы окажемся среди смертных, нам ничто не будет угрожать, ведь ты за этим проследишь.
Лиза протянула руку.
Ниоба удивилась:
— Подожди! Я не готова… прямо сейчас! Мне нужно привести дела в порядок…
— Лахесис все сделает за тебя, — успокоила ее Лиза. — Прежде чем вернется к жизни смертной.
Ниоба знала, что может доверять ей — уж кому, как не Судьбе, известно, какое огромное значение имеет порядок в земных делах! Тем более в ситуации, когда жизненно необходимо, чтобы Сатана не знал о замене.
Ниоба взяла Лизу за руку и почувствовала знакомый легкий толчок.
И вот она уже оказалась в теле Лизы и смотрела на мир ее глазами. Перед ней стояла непримечательная женщина средних лет: прежняя Лахесис.
«Прощай, жизнь среди смертных!» — подумала Ниоба, неожиданно почувствовав легкий укол грусти. Любую, даже завершенную жизнь, нелегко оставлять за спиной.
— Возьми власть над телом, — сказала Лиза.
Ниоба получила назад свой внешний вид, но не тело. Ее собственное исчезло, когда она стала Клото, а вернувшись к смертным, она забрала тело Лизы. Ее личность, гены, все до мельчайших деталей осталось с ней. Теперь это тело принадлежало воле и образу прежней Лахесис. Конечно же, Лиза тоже грустила оттого, что тело, когда-то принадлежавшее ей, получило нового — третьего — хозяина. Процесс перехода не был для Ниобы новинкой, и все равно она чувствовала себя немного странно.
Ниоба пожала руку женщине, которая была до нее Лахесис:
— Думаю, ты уже знаешь все, что я могла бы сказать. Живи и будь счастлива.
— Мне никогда не отблагодарить тебя… Лахесис, — ответила женщина. — Хочешь, я расскажу, что даст мне жизнь среди смертных?
— Ну, это не мое дело…
— Титул! — воскликнула женщина. — Я унаследую титул и великолепный замок в Европе, стану важной дамой с кучей слуг и обязанностей. Я всегда мечтала о такой жизни и боялась, что мне не суждено ее узнать. Будучи Лахесис, я, конечно, использовала свои таланты устраивать самые разные дела…
— Да, — согласилась Ниоба, — Лахесис должна обладать этим качеством.
— Теперь же все будет на самом деле. Да и поместье во мне нуждается; если оно не перейдет в руки настоящего наследника, им завладеют жадные дальние родственники, и большая часть уйдет на налоги. Но если я вовремя заявлю свои права, оно станет моим, а я знаю, что нужно делать для его процветания! Коли через двадцать лет я умру от какой-нибудь ужасной болезни, я все равно буду счастлива!
Ниоба поняла, что женщина говорит правду. Разные люди мечтают о разном, и исполнение мечты иногда стоит целой жизни.
— Будь благословенна, и желаю тебе удачи, — ласково пожелала ей Ниоба.
— Будь благословенна ты, чудесный человек! — ответила бывшая Лахесис.
Ниоба вернула тело Лизе, чтобы они с Атропос смогли попрощаться со своей подругой. Она чувствовала себя весьма странно, став Судьбой вместе с женщиной, сменившей ее в роли Клото; впрочем, похоже, Ниоба сделала правильный выбор, тогда, четверть века назад — Лиза прекрасно справлялась со своими обязанностями.
Вскоре они превратились в паука и заскользили по паутине в Чистилище. Словно и не было этих двадцати пяти лет! Ниоба ни разу не пожалела о своем решении вернуться в мир смертных, и ее охватило мимолетное сожаление о той жизни — но одновременно она испытывала и ликование, радуясь тому, что снова стала воплощением. Быть бессмертной — ничто в мире не сравнится с этим!
Жилище не изменилось — кокон, сотканный из шелка, идеальная обитель для мастера нити. Судьба по-прежнему не держала обслуги, ибо все три женщины прекрасно справлялись сами, но в доме было чисто и имелся приличный запас Пустоты для Клото — в общем, кругом царил полный порядок.
— Теперь моя очередь, — проговорила Лиза и направилась к выходу.
— Так скоро? — удивилась Ниоба. — Мы же только пришли!
— Да, чтобы ты немного успела сориентироваться. Видишь, я все подготовила для своей преемницы; ей нужно будет отправиться в Пустоту только через две недели. — Лиза помолчала. — Какое невероятное переживание, когда попадаешь туда впервые!
Ниоба мысленно пожала плечами. Каждый аспект Судьбы сам выбирал свою преемницу и время возвращения в мир смертных. Ниоба стала Клото главным образом потому, что понравилась предыдущей Клото, а теперь три аспекта Судьбы посчитали, что будет целесообразно, если она займет место Лахесис. Она подчинилась их воле.
Клото спустилась по нити на западное побережье Америки.
— А что ждет тебя? — спросила ее Ниоба.
— Настоящая любовь, — тут же призналась Лиза. — Как-то раз в прошлом месяце я отправилась в поход в горы, и там ко мне подлетел на ковре-самолете молодой человек — хотел спросить дорогу. Я узнала акцент. «Вы из Венгрии!» — воскликнула я. Молодой человек страшно удивился. «Родители раньше там жили, — ответил он. — Моя мать была беременна мной, когда они бежали от…» И он пожал плечами; в Америке мало кто понимает, что у нас тогда происходило. «И я из тех краев», — сказала я ему, а потом перешла на родной язык. «Подождите! — вскричал он. — Я плохо говорю по-венгерски! Ведь я родился и прожил всю жизнь здесь». Впрочем, он меня понял. И теперь хочет, чтобы я стала его женой. Ему все известно… и то, что я вдвое старше… А вот его матери мы не признались. Она думает, что я знаю о тех событиях со слов родственников. Моя будущая свекровь расплакалась, вернувшись в свою юность, и так напомнила мне мою маму, что я тоже горько разрыдалась. Мне кажется, она мечтает, чтобы я вышла замуж за ее сына, раза в два больше, чем он сам! Я перееду к своим новым родным и не сомневаюсь, что у меня не будет с ними никаких проблем.
Ниобе очень не хотелось задавать следующий вопрос, однако она чувствовала, что должна.
— И тем не менее ты уверена, что все это дело рук того, чье имя мы называть не станем… чтобы убрать тебя с дороги?
— Да. Лахесис — твоя предшественница — подтвердила: он передвинул нити таким образом, чтобы мой жених оказался как раз там, куда я отправилась в поход. Кажется, мелочь… и хотя все произошло в результате хитроумных манипуляций, человек, которого я полюбила, настоящий. В его душе нет зла. Наш враг знает, что я бы никогда не согласилась иметь дело с негодяем. Аспект Судьбы невозможно обмануть фальшивой позолотой! Так что намерения у Безымянного, конечно же, дурные, однако дар он мне предложил истинный. Его зло направлено не на меня, а на тебя.
