Он прыгнул вперед и вырвал у нее трубку. Женщина закричала и отшатнулась от него. Солдат бросился на женщину и схватил ее шаль. Та развязалась, он ее бросил и схватил снова, на этот раз за кофту. Женщина попробовала вырваться, и кофта разорвалась, обнажив ее грудь. Видимо, она была не одета и накинула кофту второпях, услышав шум около дома.
      Командир замер. Эта женщина была отлично сложена! Конечно, он должен убить ее, но было бы просто стыдно дать пропасть такой фигуре. Подручные поймают сбежавшего мужчину; у него есть несколько свободных минут.
      Он положил ей на плечи обе руки и прижал к стене. Женщина закричала, и он ударил ее кулаком в лицо. На губах женщины выступила кровь, но крик замер. Солдат уставился на грудь и потянулся к ней.
      Мима, пораженный происходящим, не успел вовремя остановить насилие. Теперь он напрягся, пытаясь взять под контроль похоть этого мужчины. Но хотя ему и удалось предотвратить убийство ребенка, сейчас он столкнулся с куда более сильным желанием. Командир на самом деле не хотел убивать девочку, а просто собирался сделать это в силу необходимости; теперь же, напротив, он был полон желания овладеть женщиной, прежде чем убьет ее. Возможно, если бы у Мимы было больше опыта, он бы справился…
      Командир тем временем расстегнул свою одежду и навалился всем телом на жертву.
      Мима оставил борьбу и покинул тело командира. В свою бытность принцем он обладал сотней прекрасных юных женщин, но никогда никого не насиловал. Он отказывался находиться внутри человека, занимающегося такими вещами.
      Теперь он стоял рядом с мужчиной и женщиной, наблюдая за актом изнасилования. Мима был в ярости.
      Он дотронулся до Меча и вдруг стал материален. Мима протянул руку, схватил головореза за ворот и рванул назад. Однако мужчина был тяжелее Мимы, и этого рывка оказалось недостаточно.
      Мима снова взялся за Меч. Если это оружие могло сделать его материальным, то оно могло сделать его и более массивным! Он протянул руку во второй раз, схватил воротник и дернул изо всех сил.
      Негодяй пролетел через всю комнату и ударился спиной о противоположную стену, словно его швырнула рука великана!
      Несмотря на драматичность происходящего. Миму охватило любопытство. Он повернулся и ударил кулаком в стену, пробив ее насквозь.
      Он и впрямь стал более массивным! Обычная материя была теперь меньшей плотности, а его тело обладало относительно нее массой кувалды, и сила Мимы возросла во много раз. Ничего удивительного, что мерзавец так полетел!
      Женщина смотрела сквозь Миму, который оставался невидимым, и понятия не имела, откуда пришло спасение. Опомнившись, она поднялась на ноги и бросилась вон, одновременно натягивая кофту и приводя себя в порядок.
      Головорез в одном был прав: женщина оказалась красивой. Впрочем, Миме надо было заняться другими диверсантами, чтобы предотвратить убийство зажиточного фермера.
      Он осмотрел дом, но кроме женщины, спрятавшейся за плитой, никого не обнаружил. Крестьянин, должно быть, уже снаружи.
      Однако, выйдя наружу. Мима увидел, что три остальных убийцы сидят в засаде. Фермер не показывался.
      Очевидно, женщина была одна. Разведка у них действительно никуда не годилась!
      Вдруг Мима что-то услышал. Это было похоже на шарканье ног по дорожке, ведущей к дому. Кто-то приближался. Еще одна группа правительственных головорезов?
      Он мысленно кликнул коня, и животное появилось. Мима вскочил на него, и жеребец пошатнулся.
      Ах да, дополнительная масса… Он тронул Меч и пожелал снова сделаться бесплотным. Конь с облегчением переступил с ноги на ногу.
      Мима поскакал на звук. Через несколько мгновений он увидел то, отчего в изумлении остановился.
      Это был отряд мертвенно-бледных людей, едва волочащих ноги. Глаза у них были выпучены, рты открыты и по отвисшим подбородкам стекала слюна. Они были лохматы и одеты в какое-то тряпье. Руки и ноги их двигались так, словно невидимый кукловод дергал марионеток за ниточки. Казалось, что любой из них вот-вот рухнет наземь, и тем не менее они как-то держались на ногах.
      Что делали здесь зомби, встав из-под земли?
      Из-под земли? Вот и опять возникла эта тема!
      Мима наблюдал, как команда мертвяков ковыляет по направлению к хутору. Солдаты из диверсионного отряда увидели их и закричали. Командир выглянул наружу, все еще плохо соображая после падения. Зомби продолжали идти, не останавливаясь.
      Это не могло быть случайностью! Очевидно, женщина и вызвала нежить, когда звонила по телефону. Однако это лишь частично объясняло загадочность происходящего. Откуда эти зомби взялись, и как могла женщина знать о них? Где хозяин дома? Почему он бросил свою прелестную жену без защиты?
      Раздались выстрелы. Зомби не обратили на них никакого внимания. Головорезы, прицелившись получше, снова дали залп, но опять без видимого эффекта. Это их обескуражило.
      В дверях появилась женщина. Она что-то крикнула мертвякам и показала на отряд убийц.
      Зомби поняли и начали преследовать солдат. Те слишком поздно сообразили, с кем им придется иметь дело. Они попытались спастись бегством, но были уже окружены. Болтающиеся руки тянулись к солдатам, а отвисшие челюсти начали клацать. Атака велась крайне неумело, однако было очевидно, что зомби не чувствуют боли, поэтому как бы ни сопротивлялись люди, это не приносило результатов. Каждый из головорезов вскоре был погребен под беспорядочно копошащейся массой тел, и слюнявые рты с жадностью тянулись отведать живой плоти.
      Мима мог бы вмешаться, но не испытывал ни малейшего желания. Он из первых рук знал, какое зло представляли собой эти люди; их не стоило спасать. К тому же он не испытывал склонности вступать в физический контакт с зомби, которые казались отвратительными настолько, насколько может быть существо в человеческом обличье. Лишь теперь Мима увидел: это не выходцы с кладбища, потому что на их телах не было ни следов разложения, ни земли; скорее они походили на полных идиотов.
      С неба прискакал еще один конь. Сначала Мима подумал, что это один из его помощников, потом увидел, что жеребец незнакомой масти. Собственно, у него не было никакой масти; конь был бледным, хотя всадник закутан в черное.
      Конь приземлился и потрусил по направлению к Миме. Теперь были видны очертания черепа Танатоса, воплощения Смерти.
      — Что ты здесь делаешь, Марс? — обратился Танатос.
      — Мне казалось, что наблюдаю за сражением, — ответил Мима речитативом.
      — Вот только не могу сказать точно, какого оно рода.
      — Запрещенного рода! — проговорил Танатос. — Это зомби!
      — Я и сам пришел к такому заключению, — согласился Мима. — Но, кажется, они совершают благое дело.
      Танатос был явно раздражен.
      — А тебе известно, что такое зомби?
      — Нежить, — ответил Мима. — У нас в Индии они тоже есть, хотя я никогда раньше не видел, чтобы они вели бой.
      — Зомби — это живой человек, которого лишили души.
      — Да, пожалуй, так. Хотя жизнь уходит вместе с душой. Если мертвое тело не лежит без движения, то оно называется зомби.
      — Эти тела не были убиты! — сказал Танатос. — Они не значатся в моем графике.
      — Вероятно, они в моем, — пропел Мима. — Выполняют важную работу: заняты спасением вон той молодой женщины.
      — Ты можешь организовывать сражения как пожелаешь, — сказал Танатос, угрожающе выпятив челюсть. — Но не посягай на мои прерогативы. Ты не должен покушаться на души смертных до того, как они умерли.
      — Понятия не имею, откуда взялись мертвяки, — ответил Мима. — Коль скоро они помогают восстановить справедливость, я не возражаю.
      — Если ты сейчас же не уничтожишь их, это сделаю я! — зло проговорил Танатос.
      Слова прозвучали как вызов, а Мима не желал, чтобы его третировали на его же собственной территории. Танатос явно представляет Землю, но это не значит, что он может мешать Огню.
      — Расскажи мне, как сделать зомби, и, может, тогда я узнаю, как его уничтожить, — пропел Мима.
      — Вот как! — Танатос засунул костлявую руку в Мимино тело. Пальцы прошли прямо сквозь плоть, что неудивительно, поскольку он был нематериален. Затем они взяли что-то внутри Мимы и надавили на это, и Мима мгновенно почувствовал смертную муку. Танатос схватил его душу и вытаскивал ее из тела!
      Реакция Мимы была непроизвольной. Он вступил в Танатоса, заполнив его, и усилием воли подчинил мозг Танатоса себе. Это перенесло часть его муки на хозяина — на Танатоса.
      Танатос тут же отпустил душу Мимы, так как теперь мог причинять боль только себе. Мима покинул его тело.
      Они поглядели друг на друга.
      — Инкарнации не должны ссориться, — помолчав, сказал Танатос.
      — Согласен, — пропел Мима. Он понимал, что не следовало реагировать столь бурно, и был рад примирению. Путь Воина состоит в безоговорочном принятии смерти. Здесь Смерть буквально стояла перед ним, и Мима должен был внимательно отнестись к озабоченности Смерти.
      — Но если душу из живого тела можешь извлечь только ты, то откуда взялись эти зомби? Уж я-то их точно не создавал.
      — Нужно поскорее это выяснить.
      — Их вызвала та женщина; может, она нам ответит?
      Они подошли к женщине, и Танатос заговорил с ней:
      — Ты должна рассказать нам, как появились зомби.
      У женщины был озадаченный вид, словно она не понимала, что кто-то находится рядом. Она хотела обернуться и посмотреть, но Танатос быстро сказал:
      — Не гляди на меня.
      Она помедлила, а потом заговорила по-испански. В отличие от Танатоса, Мима, находившийся уже вне тела головореза, не понимал ее.
      — Я — воплощение Смерти, — ответил женщине Танатос. — Но я пришел не за тобой, а лишь для того, чтобы узнать правду о зомби.
      Она заговорила снова, и довольно взволнованно.
      — Головорез из эскадрона смерти пытался изнасиловать тебя? — спросил Танатос. Он говорил по-английски, хотя женщина, по всей видимости, слышала испанскую речь. Миму это удивило; впрочем, сейчас было не время отвлекаться на подобные мелочи.
      Женщина опять затараторила.
      — Поэтому ты попросила связного партизан прислать помощь, но не знала, какого рода, — сказал Танатос, и женщина закивала. — Дай мне номер телефона.
      Она запротестовала: это был секрет, который она не вправе выдавать.
      — Теперь посмотри на меня, — велел Танатос.
      Женщина повернулась, чтобы взглянуть на него, содрогнулась и назвала телефон.
      — Благодарю, — сказал Танатос. Он махнул Миме рукой, и они вошли в дом.
      Танатос поднял трубку и набрал номер. Когда на другом конце линии ответили, он повернулся к своему бледному коню.
      — Морт, следуем в этом направлении, — сказал он. И повесил трубку.
      Они снова вышли из дома. Мертвяки все еще трудились над трупами убийц, и женщина смотрела на это с ужасом, однако не без некоторого удовольствия. Впрочем, не всякой женщине доводится видеть, как покушение на изнасилование и убийство карается столь сурово.
      Инкарнации сели на коней.
      — В то место, — приказал Танатос.
      Умное животное поскакало. Жеребец Мимы помчался следом. Они быстро понеслись по воздуху и вскоре оказались на небольшой поляне среди джунглей, где стояла крохотная хижина.
      Это было то самое место: поблизости бродили несколько зомби. С ними вел занятия инструктор, который, видимо, учил их ходить не падая и не сбиваться с дороги. Под деревом был спрятан грузовичок — транспортное средство нежити.
      — Их подвезли к ферме, а потом показали, куда идти, — сказал Мима. — Наверно, это все, что требовалось.
      — Да. Но меня занимает вопрос их изготовления.
      Танатос и Мима спешились и пошли к хижине. Она была заперта, а окна закрыты ставнями, поэтому пришлось пройти сквозь стену.
      Внутри сидел человек, который растирал пестиком в ступке белый порошок. Больше там никого не было.
      Танатос встал перед мужчиной и сделался видимым.
      — Посмотри на меня, смертный.
      Человек поднял глаза и окаменел. Он узнал Смерть.
      Танатос начал расспрашивать его, и Мима понял суть разговора; этот мужчина искал наилучший способ очистки кокаина и наткнулся на жуткую смесь. Полученное вещество так глубоко действовало на личность, что человек из транса переходил в сомнамбулическое состояние, из которого его уже нельзя было вывести. Тело продолжало жить, однако мозг почти полностью переставал функционировать.
      И получались зомби — живые люди, лишенные души, продолжавшие существовать без собственной воли, но обреченные на скорое угасание из-за отсутствия ухода за ними. Отсюда их связь с инкарнацией Эпидемии: через несколько дней эти тела будут охвачены болезнями и станут добычей мух и червей.
      Безусловно, все это имело отношение к Войне, ибо зомби использовали для борьбы с эскадронами смерти. Как выяснилось, муж той женщины, человек, которого убийцы собирались прикончить, принимал участие в этом проекте; когда он узнал, что его хотят ликвидировать, он, естественно, решил испробовать зомби в действии. Его отважная жена осталась дома, чтобы подать сигнал, когда явятся солдаты. Она должна была позвонить и спрятаться на чердаке, но преждевременное появление командира отряда не позволило ей скрыться. Мертвяки все равно сделали бы свое дело, но только вмешательство Мимы спасло ее от изнасилования и смерти еще до их появления.
      С другой стороны. Мима понимал, что привело его сюда именно создание зомби, поэтому, возможно, здесь и не было никакого совпадения. Между тем не оставалось сомнений, что данная проблема касалась и ведомства Смерти, поскольку людей убивали, причем таким способом, которым, как считалось, мог пользоваться только Танатос. Им предстояло все это уладить.
      Откуда же брались люди для обездушивания при помощи найденного снадобья? Оказалось, это пленные правительственные солдаты. Что было чрезвычайно разумно, по мнению партизан и Мимы, который воочию убедился, как ведет себя правительство.
      Танатос придерживался другой точки зрения.
      — Если смертные научатся управлять душами, то злоупотреблениям не будет конца, — заявил он. — Такое знание необходимо уничтожить.
      Мима вспомнил, как зомби брели в бой, и пришел к заключению, что Танатос прав. Убийство плохо само по себе, а обездушивание даст нечистоплотным людям повод для новых убийств. Они создадут целые армии зомби, и тогда уже никто не будет в безопасности. Это изменит характер войн, сделав их еще омерзительнее, нежели сейчас, потому что убийство будет иметь место задолго до начала сражения.
      — Но как можно отменить знание? — пропел Мима.
      — Придется обратиться за помощью, — решил Танатос. — Хронос мог бы это сделать.
      Так как Хронос контролирует время, понял Мима. Он в силах повернуть свои Песочные Часы и заставить время остановиться…
      Нет, не получится. И Марс, и Танатос могли замораживать движение, — но потом все продолжалось без изменений. Хроносу придется действительно повернуть время вспять, чтобы отменить открытие снадобья. И тогда в мире возникнут сложности другого рода.
      — Должен быть более простой путь, — пропел Мима. — Может, Гея…
      — Пожалуй, у Геи получится лучше всего, — согласился Танатос. — Она умеет все делать с наименьшими потерями. Я позову ее.
      Он поднес к губам тяжелые черные часы, которые носил на руке, и, словно это был микрофон, сказал в них:
      — Гея.
      Возникло туманное облачко, сгустилось и приобрело сначала призрачную, а потом и твердую форму. Мима, памятуя о «Пяти кольцах», узнал в нем проявление Эфира, или Воздуха. Масаси называл это также Традицией.
      — Я ждала твоего вызова, — послышался голос Геи чуть раньше, чем завершилось ее появление.
      — Мы должны уничтожить знание, — заявил Танатос.
      Гея нахмурилась.
      — Уничтожить! — воскликнула она. — С каких это пор ты стал таким обскурантом? Благодаря невежеству процветает Сатана.
      — Я объясню, — сказал Танатос.
      Мима услышал снаружи какой-то шум. Он сделал остальным знак, что все выяснит, пока они будут обсуждать возникшую проблему, и вышел сквозь стену.
      К дому подъезжали военные грузовики. Что такое? Привезли новые жертвы для обездушивания? Инкарнации не очень-то быстро действуют!
      — Правительство! — закричал инструктор зомби.
      Первый грузовик, заскрипев тормозами, остановился, и из кузова начали выпрыгивать солдаты.
      — Брать их живыми! — приказал офицер.
      Инструктор и зомби отбивались изо всех сил, но в течение нескольких минут все они были схвачены, так как правительственные войска численностью во много раз превосходили их.
      — Все обыскать! — крикнул офицер. Мима не знал, говорил ли тот по-английски или он теперь начал понимать испанский. — Все вещи нести сюда! Ничего не уничтожать!
      Они охотились за секретом изготовления зомби! Должно быть, следили за грузовичком повстанцев и теперь проводят операцию по захвату лагеря и его обитателей.
      Мима снова вошел в лачугу.
      — Правительство пытается заполучить секрет! — воскликнул он.
      — Что-то слишком быстро, — проговорил Танатос. — Мы еще не решили, как его уничтожить.
      Гея улыбнулась:
      — Может, мы сумеем их как-нибудь задержать.
      Она вышла сквозь стену. Мима и Танатос последовали за ней.
      Правительственные войска уже прочесывали джунгли и поляну. Сотни здоровенных солдат шли цепью, втыкая в землю штыки. Скоро они доберутся до хижины. Казалось, остановить их невозможно.
      — Думаю, что пожар — лучше всего, — сказала Гея.
      Она подняла руки, и из ее пальцев посыпались электрические разряды. Они коснулись земли, и все вокруг запылало. Огонь поднялся стеной и начал распространяться в сторону солдат.
      Те мгновенно осознали опасность.
      — Пожар! — закричали они. — Лес подожжен!
      — Тушите! — орал офицер. — Спасайте лачугу!
      Но огонь деморализовал наступавших. Они отходили назад. Гея обернулась. Из ее пальцев снова вырвались искры. Хижина загорелась.
      — Там внутри человек, — пропел Мима.
      Гея пожала плечами:
      — Тогда спаси его.
      Мима прошел сквозь пламя и стену, не почувствовав ни того ни другого. Внутри стоял взволнованный человек. Мима схватил его за руку и прикоснулся к Мечу. Они поднялись в воздух и сквозь крышу взлетели в небо. Мужчина от удивления открыл рот; он не мог поверить в происходящее. Мима опустил его рядом с Геей и Танатосом.
      Гея повернулась к человеку:
      — Кто кроме тебя знает секрет приготовления снадобья?
      — Н-н-никто! — ответил мужчина. У него подкашивались ноги.
      Из правой руки Геи вырвалось облачко пара. Оно змейкой скользнуло к голове мужчины и вошло внутрь.
      — Никто, — повторила Гея.
      Человек изменился в лице:
      — Я… я забыл, как!..
      — И никогда уже не вспомнишь, и никогда снова не найдешь, — проговорила Гея. — А теперь уходи, пока солдаты не поймали тебя.
      — Но… но огонь…
      — Тебя не коснется, — закончила она.
      Человек пошел, приблизился к огню, который уже добрался до хижины, и прошел через него. Он находился под защитой высших сил — на некоторое время. Вскоре мужчина скрылся из виду.
      Офицеру кое-как удалось восстановить некоторую дисциплину, и теперь солдаты пытались потушить пожар, с помощью саперных лопаток сбивая огонь. Им удалось местами загасить его.
      — Сырье и оборудование уничтожены огнем, и мужчина забыл, как изготавливать зелье, так что они не смогут открыть секрет производства, — сказала Гея. Она превратилась в пар и исчезла.
      Мима и Танатос обменялись взглядами.
      — Кажется, наша проблема решена, — сказал Танатос. — Больше происходящее меня не интересует.
      Он подал знак, и рядом с ним появился бледный конь.
      — Подожди! — пропел Мима. — Твоя подруга Луна… Ты знал, что я некогда любил ее двоюродную сестру?
      Танатос остановился.
      — Нет, не знал. Я встречался с ее кузиной и должен сказать, что в нее очень легко влюбиться.
      — Сейчас я люблю Восторг… и мне не нравится, какое влияние оказывает на нее Сатана. Но она… она опасается моих возможных встреч с Луной из-за сходства с Орб…
      Танатос улыбнулся:
      — Я буду доставлять Восторг в дом Луны и обратно к тебе в замок, — пообещал он.
      Мима крепко пожал его костяную руку.
      — Благодарю тебя, Танатос! Если я когда-нибудь смогу отплатить тебе за услугу…
      — Мы, инкарнации, должны помогать друг другу, чтобы противостоять Сатане, — ответил он. — Когда я помогаю тебе, я помогаю себе, потому что теперь ты станешь мешать козням Сатаны против Луны.
      — Разумеется, буду! Но что именно Сатана замышляет сделать Луне? Лахесис говорила мне, что Луне предначертано разрушить…
      — Ей предстоит подать решающий голос против сатанинской политической власти на Земле, что произойдет через несколько лет. Сатана хочет отстранить ее от политической деятельности или как-нибудь перехитрить ее, чтобы установить свое господство и заполучить большинство душ. Это была бы его окончательная победа над Богом.
      — Неужели Сатана в состоянии такое сделать? Изменить все на Земле по своему усмотрению? Почему Бог не остановит его?
      — Они заключили договор невмешательства, — объяснил Танатос. — Бог есть Добро, поэтому он чтит договор и оставляет смертным свободу воли, к чему бы это ни привело. Но Сатана, являясь Злом, договор нарушает и постоянно стремится получить как можно больше власти.
      Мима вспомнил, что Гея говорила то же самое. И все же ему трудно было это принять.
      — Но тогда… что может помешать победе Сатаны?
      — Другие инкарнации, — ответил Танатос. — И война теперь переходит в твое ведение. Управляй ею как следует.
      — Я постараюсь, — пообещал Мима. — Хотя я все еще новичок на этом поприще и мне многому надо научиться.
      — Вот поэтому следующее сражение должно быть твоим. Сатана всегда бьет в самую слабую точку.
      Мима и не сомневался. Однако легче от этого ему не стало. «Пять колец» рекомендовали первым делом нападать на сильные позиции противника, но доводилось ли автору когда-нибудь биться с самим Сатаной?
 
 

11. ХРОНОС