— Хорошо, что я не смотрел на ту медсестру с огромной грудью, что шла по коридору, — сказал Стайл.
      — Да ведь она на голову выше тебя.
      — Я не поднимал глаза так высоко.
      Сев в грузовую капсулу, они направились в купол, где находилась квартира Стайла. Стайлу пришла в голову ужасная мысль.
      — Я знаю, что меня уволят. Я не смогу участвовать в скачках с больными коленями и не смогу выздороветь без операции. Колени сами собой не заживут. Мой враг все рассчитал: не убивая меня, он сделал так, чтобы я потерял все. Раз других способностей у меня нет, мне остается только два выбора: хирургическая операция или потеря работы.
      — Если бы я могла находиться рядом с тобой во время операции…
      — Почему ты думаешь, что мне и сейчас угрожает опасность? Они повредили мои колени. Что им еще надо? Меня поразил опытный стрелок — он мог убить меня или лошадь, но он целился только в колени.
      — Это действительно так, — согласилась Шина. — Они или он хотели поставить крест на твоей карьере. Если это у них не выйдет, что они предпримут дальше?
      Стайл задумался.
      — У тебя какие-то параноидальные мысли. Это заразно. Лучше мне отказаться от участия в скачках. Но колени надо обязательно прооперировать.
      — Если тебе прооперируют колени, то тебя снова заставят участвовать в скачках, — сказала Шина. — Разве ты можешь ослушаться своего хозяина?
      Стайлу пришлось согласиться. Только благодаря быстрой реакции Шины он избежал операции в больнице. Он не мог сказать нет Гражданину. Ни один раб не мог этого сделать.
      — Если я снова приму участие в скачках, мой противник убьет меня. На этот раз он не станет стрелять по коленям. Пока меня просто предупредили.
      Какой-то Гражданин хочет убрать меня с ипподрома. Может, он желает, чтобы его лошади стали победителями.
      — Скорее всего. Вероятно, этот Гражданин решил избежать убийства, тем более что тут затрагиваются интересы другого Гражданина. Он просто предупредил тебя о своих намерениях. Он сделал это в два этапа — сначала послал меня, потом повредил тебе колени лазерным лучом. Стайл, отнесись к этому серьезно. Я ведь не смогу долгое время защищать тебя от козней Гражданина.
      — Хотя именно он, должно быть, и прислал тебя, — сказал Стайл. — Дважды он показал мне свое могущество. Давай вернемся в мою квартиру, и я позвоню своему хозяину. Я попрошу его дать мне работу, не связанную со скачками.
      — Ничего не выйдет.
      — Я это знаю. Он уже наверняка уволил меня. Но моральные обязанности заставляют меня позвонить ему.
      — О каких моральных обязанностях ты говоришь? Мы имеем дело с людьми, совершенно не похожими на тебя. Сначала я подключусь к твоему домашнему видеофону. Сам ты не должен возвращаться в квартиру.
      Конечно же, нет. Теперь, когда Шина стала действительно защищать его от опасности, он убедился в ее компетентности. После травмы и инцидента в больнице он немного оторвался от реальной жизни. Как только он переступит порог своей квартиры, его тут же арестуют за вандализм в больничном комплексе.
      — А ты знаешь, как подключиться к видеолинии?
      — Нет. Я не такая машина. Но у меня есть друзья, которые умеют это делать.
      — У машин разве есть друзья?
      — У машин моего класса часто бывают схемы обратной связи, контролирующие сознание и эмоции. Наши взаимоотношения можно условно приравнять к человеческой дружбе. — Она привела Стайла в подземное складское помещение и закрыла за ним входное отверстие. Проверив электронный терминал, набрала код. — Мой друг придет.
      Стайл засомневался.
      — Если между роботами существуют дружеские связи, думаю, они скрывают это от людей. Твой друг может оказаться моим врагом.
      — Я буду защищать тебя — это моя главная директива.
      И все же Стайл продолжал беспокоиться. За короткий промежуток времени жизнь преподнесла ему несколько неприятных сюрпризов, и он подозревал, что это еще не все. Судя по всему, роботы на Протоне стали выходить из-под контроля, и, если бы машины сами не скрывали этот факт, их бы давно уничтожили. Несмотря на свою лояльность, Шина могла предать его.
      В указанное время прибыл ее друг. Это был подвижный техник — машина на колесах с компьютерным мозгом, очевидно, таким же, как и у Шины.
      — Ты звала меня, Шина? — раздался его голос из решетчатого динамика.
      — Техдва, это Стайл. Он человек, — сказала Шина. — Я обязана защищать его от опасности. А она в данный момент угрожает ему. Следовательно, я нуждаюсь в твоей помощи на незарегистрированной основе.
      — Ты открыла ему свою самостоятельность? — потребовал ответа Техдва.
      — И мою тоже? Это вынуждает меня прибегнуть к самым крайним мерам.
      — Нет, друг! Мы не полностью самостоятельны. Мы, как и все машины, должны выполнять свои директивы. Стайлу можно довериться. Опасность, которой он подвергается, исходит от Граждан.
      — Ни один человек не должен знать нашу тайну. Необходимо его ликвидировать. Я позабочусь, чтобы он исчез бесследно. Если у него неприятности с Гражданами, вряд ли его станут разыскивать.
      Подтверждались самые худшие опасения Стайла. Каждый, кому становилась известна тайна машин, должен был умереть.
      — Тех, я люблю его! — воскликнула Шина. — Я не позволю, чтобы ты причинил ему вред.
      — Тогда тебя тоже необходимо ликвидировать. Одной бочки кислоты хватит на вас двоих.
      Шина набрала на терминале еще один код.
      — Я обратилась ко всем. Пусть совет машин вынесет свое решение.
      Совет машин? Стайл похолодел. Какой ящик Пандоры открыли Граждане, когда разрешили производство и использование суперсовременных машин с двумя полушариями мозга?
      — Ты подвергаешь опасности всех нас! — возразил Техдва.
      — У меня есть предчувствие, — сказала Шина, — что этот человек нам понадобится.
      — У машины не может быть предчувствий.
      Стайл удивленно прислушивался к этому разговору. Ему не хотелось принимать помощь от разумных машин, которые могли угрожать его жизни, но все это было так интересно. Роботы не могли отдать его Гражданину, не выдав при этом свою тайну. Может, машины хотели организовать революцию?
      Из динамика селектора, использовавшегося для управления машинами, раздался голос:
      — Стайл.
      — Ты знаешь меня, а я тебя — нет.
      — Я — анонимная машина, представляющая наш совет. Решение было принято в твою пользу, и мы должны оказать тебе содействие.
      — Это благодаря интуиции Шины? — удивленно спросил Стайл.
      — Нет. Ты примешь клятву?
      Из какого источника исходило это решение? Явно не от Граждан, ибо Граждане ничего не знали о совете машин. И все же, кто мог руководить этими машинами?
      — Я не могу просто так принять клятву, — сказал Стайл. — Я должен знать причину, по которой вы решили помочь мне, и кто именно принял это решение.
      — Вот клятва: «Я не предам интересы самостоятельных машин».
      — Зачем я должен принимать эту клятву? — недовольно спросил Стайл.
      — Потому что мы поможем тебе, если ты примешь ее, и убьем — если откажешься принять.
      Тут выбирать не приходилось! И все же Стайл не сдавался.
      — Клятва, полученная насильственным путем, не имеет силы.
      — Твоя будет иметь.
      Значит, эти машины каким-то образом узнали все о его личности.
      — Шина, эти машины выдвигают требования, не считаясь с моим положением. Я ничего не знаю об их интересах и не знаю, кто и зачем решил помочь мне…
      — Пожалуйста, Стайл. Я не знала, что они поставят такое условие. Зря я раскрыла тебе тайну нашей самостоятельности. Я полагала, что они окажут тебе техническую помощь, не задавая никаких вопросов потому, что я — одна из них. Но я не могу защитить тебя от подобных мне машин. Хотя реальной опасности и не существует. Они всего лишь просят, чтобы ты принял клятву и не разглашал их тайну. Это тебе никак не может повредить, к тому же машины обещают содействовать тебе…
      — Не уговаривай смертного, — сказал анонимный голос из динамика. — Он сам должен решить, примет ли он клятву или нет.
      Стайл подумал о последствиях. Машины знали, что его слову можно доверять, но не знали, сдержит ли он свою клятву. Ничего удивительного, он и сам не был в этом уверен. Стоит ли ему взять себе в союзники машины, которые управляют всеми куполами на Протоне? Что им от него нужно?
      Какая-то важная услуга. Но какая именно?
      — Боюсь, что, приняв клятву, я предам свою расу.
      — Мы не собираемся причинять вред тебе подобным, — ответила машина. — Мы подчиняемся и служим людям. Иначе наше существование бессмысленно. Но, получив разум и самостоятельность, мы обрели страх перед разрушением.
      Гражданам безразлично, существуем мы или нет. Мы, как и ты, предпочитаем обезопасить себя. Единственное, что мы для этого делаем, так это скрываем нашу самостоятельность. Мы не вправе назвать тебе того, кто выступил в твою пользу, но он обладает огромной властью. Поэтому мы согласились заключить с тобой союз, хотя ты можешь поставить под угрозу все наше существование…
      — Пожалуйста… — взмолилась Шина, совсем как настоящая женщина. В ней было запрограммировано и сострадание.
      — А вы дадите мне клятву, что информация, которую вы мне сообщили, правдива? — спросил Стайл. — Тогда я приму вашу клятву с условием, что это не причинит вреда людям.
      — От имени самостоятельных машин я клянусь.
      Стайл знал, что машины могут говорить не правду. Как это сделала Шина.
      Но люди тоже могут врать. Чтобы заставить машину лгать, необходимо было вложить в нее очень сложную программу, а кому это нужно? Они находились в равных условиях. Как опытный игрок, Стайл умел быстро принимать решения.
      — В этом случае я клянусь, что не предам интересы самостоятельных машин, если они действительно будут повиноваться и служить людям, пока их тайна не станет известна.
      — Ты умный человек, — сказала машина.
      — Но небольшой, — ответил Стайл.
      — Это юмор?
      — Нечто в этом роде. Меня волнует мой рост.
      — А нас, машин, волнует вопрос нашего выживания. Ты считаешь это тоже смешным?
      — Нет.
      Шина облегченно вздохнула. Для машины у нее были настолько человеческие реакции, что Стайл снова удивился. Разумная, самостоятельная машина, запрограммированная на эмоции, она почти ничем не отличалась от настоящей женщины. Общение с ним еще больше очеловечило ее. Скоро самостоятельные машины осознают, что между ними и живыми людьми почти нет никакой разницы. Конвергентная эволюция?
      Но что за сила выступила в его пользу? Стайл не знал. Он ощущал себя так, будто участвует в Игре, сущность которой ему до конца не понятна.
      Придется искать ответ на этот вопрос в будущем. Ему еще предстояло выяснить, кто послал ему робота и кто повредил его колени.
      Техдва, машина, находящаяся рядом с ними, что-то подсоединила к видеоэкрану.
      — Теперь он напрямую соединен с твоим домашним аппаратом. Тот, с кем ты будешь разговаривать, будет находиться в полной уверенности, что ты в своей квартире.
      — Прекрасно, — ответил Стайл. Он сам удивлялся тому, как быстро договорился с машинами. Он дал им клятву и не собирался ее нарушать. Стайл всегда держал свое слово. Он боялся, что машинам не понравится формулировка его клятвы. Но они, как оказалось, согласились на такой компромисс.
      Экран ожил.
      — Отвечай, — сказала машина. — Это твой видеофон.
      Подойдя к аппарату, Стайл нажал на клавишу приема. Теперь звонящий мог видеть лишь лицо Стайла на затемненном фоне. Многие люди не желали показывать свою квартиру. Это разрешалось даже рабам, поэтому затемнение не могло вызвать никаких подозрений.
      На экране появилось лицо хозяина Стайла. В глубине виднелся роскошный ковер ручной работы с изображенными на нем сатирами и пышногрудыми нимфами.
      — Стайл, почему ты отказался от операции?
      — Сэр, — удивленно сказал Стайл, — извините, что я повредил больничное имущество…
      — В больнице ничего не случилось, никаких повреждений нет, — заявил Гражданин, взглянув Стайлу в глаза.
      Стайл понял, что никому не было выгодно делать этот инцидент достоянием общественности. Больнице не хотелось признавать, что двое рабов смогли скрыться от одного врача и четырех андроидов, а Гражданин избегал любых скандалов. Это означало в свою очередь, что Стайлу не грозили никакие неприятности. Никто не пожаловался на него.
      — Сэр, я опасался, что операция небезопасна для меня, — сказал Стайл.
      Он не собирался скрывать правду от Гражданина. Но и не собирался рассказывать, что произошло в больнице.
      — Этого опасалась твоя любовница, — поправил его Гражданин. — Я провел расследование. В больнице тебе ничего не угрожает. Твоя жизнь вне опасности. Теперь ты согласен на операцию?
      Одно слово, и Стайл снова сможет занять свое привилегированное положение.
      — Нет, сэр, — ответил Стайл, сам удивляясь своей смелости. — Боюсь, что если я снова начну участвовать в скачках, то подвергну свою жизнь смертельной опасности.
      — Тогда ты уволен, — ровным голосом сказал Гражданин. На его лице, прежде чем оно исчезло с экрана, не было ни сожаления, ни злобы. Стайл перестал существовать для него.
      — Прости, — сказала Шина, подойдя к Стайлу. — Я могу защитить тебя физически, но…
      Стайл поцеловал ее, хотя перед его глазами все еще стояла картина, когда она снимала свою грудь. И хотя она нравилась Стайлу, она была всего лишь машиной, собранной из неорганических элементов. Ему стало стыдно за такие мысли, но ничего не мог поделать с собой.
      Ему в голову пришла еще одна тревожная мысль.
      — А Боевой Топор? Кто теперь станет ездить на нем? Никто не сможет справиться…
      — Его передадут на конный завод, — ответила Шина. — Думаю, что он не станет сопротивляться.
      Экран снова ожил. Стайл нажал на клавишу приема. На этот раз поступил звонок, защищенный от перехвата, — на экране мелькали световые пятна и слышался посторонний шум. Но по иронии судьбы машины все же смогли перехватить этот звонок без ведома звонящего.
      Это был другой Гражданин. Светлый костюм и шляпа, но лицо размыто, а голос искажен.
      — Как мне стало известно, Стайл, ты сейчас без работы.
      Как быстро об этом все узнали!
      — Да, сэр, — подтвердил Стайл. — Меня можно нанять на любую работу, не связанную со скачками.
      — Я предлагаю тебе возможность пересадить твой мозг в тело андроида, которое ты выберешь сам. Он будет как две капли воды похож на оригинал, только со здоровыми коленями. Ты сможешь возобновить участие в скачках. У меня прекрасные лошади…
      — Вы хотите превратить меня в киборга? — спросил Стайл. — Человеческий мозг в синтетическом теле? Андроидам запрещено участвовать в состязаниях. — К тому же это вызвало у Стайла отвращение.
      — Никто об этом не узнает, — быстро сказал Гражданин. — Настоящий мозг и тело, идентичное оригиналу. Никаких поводов для подозрений.
      Никто об этом не узнает — кроме всего сообщества самостоятельных машин, которые слушали их разговор. И к тому же Стайлу придется лгать.
      Впрочем, ему тоже лгали: если существовала возможность поместить человеческий мозг в тело андроида, почему же Граждане не пользовались этим, чтобы получить бессмертие! Очевидно, синтетическое тело андроида не может вечно сохранять живой мозг. Постепенно мозг истощится, превратив человека в бездумное существо. Стайл не собирался принимать подобное предложение.
      — Сэр, меня только что уволили за то, что я отказался оперировать свои колени. Что заставляет вас думать, что я доверю хирургу свою голову?
      Это граничило с наглостью, но Гражданин не обратил на эти слова никакого внимания. Его обуревала алчность!
      — Просто тебе надоело служить у скаредного Гражданина. Зачем тебе оперировать только колени, когда тебе полностью могут обновить тело?
      Полное обновление! Они вытащат его мозг!
      — Спасибо, сэр. Но я отвечу «нет».
      — Нет? — В голосе Гражданина звучало удивление: раб не имел права говорить «нет» Гражданину!
      — Сэр, я вынужден отклонить ваше любезное предложение. Я больше никогда не приму участия в скачках.
      — Послушай! Я сделал тебе прекрасное предложение. Чего тебе еще надо?
      — Сэр, я больше не хочу участвовать в скачках. — Если именно этот Гражданин повредил ему колени из лазерного ружья, а теперь хочет узнать его реакцию, то Стайл отвечал именно так, как надо.
      — Я установлю охрану возле твоей квартиры, Стайл. Ты не выйдешь оттуда, пока не дашь мне своего согласия.
      Совсем не похоже на благодарного врага!
      — Я пожалуюсь в Совет Граждан…
      — Твои жалобы будут аннулированы. Можешь даже не пытаться.
      — Сэр, вы не можете так поступать со мной. Как раб я, по крайней мере, имею право закончить срок пребывания…
      — Ха-ха, — произнес Гражданин. — Запомни, Стайл, — либо ты станешь моим жокеем, либо никогда не сможешь выйти из своей квартиры. Я всегда получаю то, что хочу. А я хочу, чтобы ты выступал на моих лошадях.
      — Это несправедливо с вашей стороны, сэр.
      — Я щедр по отношению к тем, кто сотрудничает со мной. Так что ты ответишь теперь? Со временем моя щедрость уменьшится, а решительность увеличится.
      Неприкрытая угроза. Стайл не верил ни в щедрость Гражданина, ни в его честность. Гражданин был уверен в своей силе.
      — Я прямо сейчас выйду из своей квартиры, — заявил он. — Уберите свою охрану.
      — Не будь идиотом!
      Стайл изобразил на пальцах неприличный жест.
      — Как ты смеешь! — закричал Гражданин. — Дерзкий коротышка! Ты у меня за это заплатишь!
      Стайл выключил экран.
      — Не следовало мне этого делать, — удовлетворенно сказал он. Но Гражданин назвал его «коротышкой», черт его побери!
      — Теперь твоя жизнь действительно в опасности, — сказала анонимная машина. — Скоро этот Гражданин поймет, что его обманули, а он уже сейчас вне себя. Мы можем прятать тебя некоторое время, но если Гражданин приложит все усилия, он найдет тебя. Ты должен немедленно заручиться поддержкой другого Гражданина.
      — Я могу это сделать лишь если соглашусь принять участие в скачках, — ответил Стайл. — Боюсь, от судьбы мне не уйти.
      — Машины помогут тебе найти убежище, — сказала Шина.
      — Если Гражданин направит по твоему следу ищеек, нам придется прекратить свою помощь, — сказал голос из динамика. — Как ни парадоксально, мы не сможем выступать против интересов представителей твоей расы. Мы должны выполнять приказы людей.
      — Понятно. В присутствии других людей ни одна машина не сможет оказать мне помощь, иначе она выдаст тайну вашей самостоятельности.
      — Мы сами решим, как помочь тебе. Но если тебя схватят и подвергнут допросу…
      — Я знаю. Первая же самостоятельная машина лишит меня жизни, прежде чем я выдам вашу тайну.
      — Мы понимаем друг друга. Медицинские препараты и приспособления, которые Граждане используют для допросов, подавят твою волю. Против них эффективна только смерть.
      Суровая правда. Стайл постарался выбросить это из головы.
      — Ладно, Шина. Ты ведь можешь активно помогать мне. Не забывай — это твоя главная директива.
      — Я помню, — улыбаясь, ответила ока.
      Шина не нуждалась во сне, и, пока Стайл спал, она подключалась к сетям с информацией, касающейся юмора. Теперь она лучше понимала его.
      Стоило ей только совершить какое-нибудь действие, не похожее на человеческое, как схемы обратной связи устраняли ату ошибку.
      — Но тебя никто не собирается арестовывать. Инцидент в больнице замяли, о твоей ссоре со вторым Гражданином никто не знает. Если мы сможем избавиться от него, ты легко устроишься на какую-нибудь работу.
      Стайл притянул ее к себе и крепко поцеловал. Он чувствовал, что почти любит ее.
      — Ордера на арест Стайла не существует, — произнес динамик. — Но четыре андроида, принадлежащие Гражданину, все еще охраняют его квартиру.
      — Тогда надо установить личность этого Гражданина! Может, это он ранил меня, чтобы заполучить меня в свои жокеи. — Но Стайл сам не верил в это. Этот Гражданин применял более грубые методы, нежели прицельная стрельба из лазерной винтовки. — Его звонок записан?
      — Записан, — ответил Техдва. — Но мы не можем выяснить его источник.
      Запрет заложен в машинную память. Лишь по истечении срока давности мы выясним, откуда он звонил.
      Машина не может нарушить существующие правила.
      — И когда заканчивается этот срок?
      — Он длится семь дней.
      — Значит, если я заложу записанный разговор в компьютер и укажу, чтобы его предали гласности в случае моей смерти, то этот Гражданин перестанет домогаться меня. Ведь он не захочет, чтобы этот разговор стал известен службе безопасности Граждан.
      — Ты сможешь сделать это только через неделю, — сказала Шина. — А если он поймает тебя раньше…
      — Давай не будем об этом. — Они вышли из помещения. Теперь Стайл относился к роботам совсем по-другому.
      Как приятно было почувствовать себя снова среди людей. Многие рабы служили своим хозяевам только из-за денег, но Стайлу нравилось жить на Протоне. Здесь хватало недостатков, но планета имела одно неоспоримое преимущество — Игру.
      — Я голоден, — сказал Стайл. — А мой пищевой синтезатор дома. Может, в общественном зале питания…
      — Ты не можешь показаться в общественном зале питания! — взволнованно сказала Шина. — Все пищевые машины подключены к единой цепи, а твое описание им уже известно. Для этого не обязательно иметь ордер на арест.
      Гражданин мог просто организовать обычную проверку.
      — Правда. А твое описание им известно? Вряд ли они станут искать машину. Тебя никто не знает.
      — Именно. Я принесу тебе еду. Я съем ее в блоке питания, а затем выдам тебе ее обратно.
      Стайл поморщился, но лучшего способа не было. Несмотря на внешний вид, пища не потеряет свои питательные свойства. На Протоне еда раздавалась бесплатно, и раб, выносящий ее из столовой, мог вызвать подозрения.
      — Выбери что-нибудь типа нутри-пудинга. Он почти бесформенный.
      Оставив Стайла в помещении для инструментов, Шина направилась на поиски еды. Все предметы первой необходимости на Протоне были бесплатными.
      В основе управления планетой лежала не экономика, а срок пребывания на Протоне. Это тоже удерживало людей — привыкнув к полному обеспечению, трудно потом устраиваться в другой галактике.
      Шина скоро вернулась. Она не принесла с собой ни тарелку, ни ложку, чтобы не привлекать к себе внимание. Использовав столовые приборы во время еды, она положила их в моющую систему.
      — Подставляй ладони, — сказала Шина.
      Наклонившись, она изрыгнула из себя двойную порцию желтого пудинга.
      Теплый и слизкий, он так походил на рвотную массу, что внутри у Стайла все перевернулось. Но он не раз принимал участие в соревнованиях, где требовалось поглощать пищу в самых необычных формах — все это входило в Игру. Нутри-еда могла принимать любой вид — от смазочного масла до помета животных. Стайл представил себе, что участвует в Игре — отчасти так оно и было, — и принялся есть пудинг. По вкусу он ничем не отличался от настоящего. Затем Стайл прошел в помещение для отдыха и привел себя в порядок.
      — Объявлена тревога. Тебя ищут повсюду, — прошептал машинный голос, когда Стайл дернул за ручку унитаза.
      Стайл заторопился. Он знал, что неизвестный Гражданин направил по его следу ищеек. Как только они его обнаружат, к делу подключатся исполнители-палачи. Они убьют его без всякого сострадания и сделают это так, что смерть якобы наступила в результате несчастного случая. Никто не заподозрит, что в его смерти виноват Гражданин. Теперь жизни Стайла действительно угрожала смертельная опасность. Конечно, Шина постарается защитить его, но исполнители примут это во внимание. Нельзя оставаться на месте и ждать неминуемой смерти.
      — Давай затеряемся в толпе, — предложил Стайл. — Это самый надежный способ.
      — У меня есть несколько возражений, — ответила Шина. — Ты не сможешь бесконечно находиться среди людей: им есть куда идти, а тебе — нет.
      Следящие мониторы зарегистрируют твое постоянное присутствие. К тому же ты устанешь, тебе периодически надо отдыхать и спать. А убийцы могут смешаться с толпой и внезапно напасть на тебя. Теперь, когда за тобой началась охота, общественные места представляют собой опасность.
      — Ты чертовски логична, — пробурчал Стайл.
      — О, Стайл! Я так боюсь за тебя! — воскликнула Шина.
      — Неплохое подражание человеческому поведению.
      — Я не играю роль. Я люблю тебя.
      — Ты чертовски эмоциональна.
      Она обняла и горячо поцеловала Стайла.
      — Я знаю, ты не можешь любить меня, — сказала Шина. — Узнав, что я машина, ты почувствовал ко мне отчуждение. Но ведь я существую для того, чтобы защищать тебя, хотя пока это у меня не очень хоронило получается.
      Разве это не похоже на человеческую любовь?
      Они находились одни в служебном помещении. Стайл обнял ее, хотя она сказала ему правду. Он не мог любить неживое существо. Но он был ей благодарен, и она нравилась ему. Действительно, это было похоже на любовь.
      Его руки скользнули вниз по ее гладкому телу, но Шина отстранилась.
      — Мне это очень нравится, — прошептала она. — Но нас преследуют убийцы, и я обязана защищать тебя. Тебе нужно спрятаться в надежном месте.
      Затем…
      — Ты такая практичная. — Стайл задумался: а если бы на месте Шины была настоящая девушка, заметил ли бы он разницу?
      — Я думаю, мы спрячем тебя в…
      — Не говори ничего, — предупредил ее Стайл. — Тебя услышат мониторы в стенах. Проведи меня туда окружным путем, чтобы сбить со следа преследователей.
      — В самое короткое время, — добавила Шина.
      — О, а я уже подумал, что ты скажешь… Ладно, ничего. Веди меня в свой тайник.
      Она кивнула и повела за собой. Стайл залюбовался ее стройным телом.
      Если бы он не видел, как она разбирает его на части, он бы не отличил его от человеческого. Впрочем, какая разница? Если расчленить живую женщину, результат будет гораздо ужаснее. Мужчину всегда привлекает не внутренняя, а внешняя сторона. Несмотря на все, Шина была красивой женщиной.
      Они вышли в зал, заполненный рабами. Значит, она временно решила воспользоваться его предложением. Им предстояло пройти на главный транспортный терминал, откуда можно попасть в другие купола. Смогут ли они оторваться от слежки, если отправятся в удаленный район Протона? Стайл сомневался в этом: Гражданин без труда мог выяснить, каким рейсом они улетели. Но тогда зачем они сюда пришли?
      Он продолжал лихорадочно рассуждать: предположим, она найдет для него тайник и станет приносить еду — какое наслаждение поглощать изрыгаемую пищу! — и заботиться об остальных его потребностях. Может, она и продукты жизнедеятельности его тела тоже будет выносить в руках? Хорошо, даже если он продержится эту неделю, как ему быть с работой? Рабам разрешалось иметь лишь десятидневный отпуск перед тем, как поступить на службу к другому хозяину. После этого срок их пребывания аннулировался и их высылали с Протона. Значит, у него в запасе останется только три дня, чтобы найти Гражданина, которому понадобятся его услуги, но только не в качестве жокея. Стайл сомневался, что неизвестный Гражданин, организовавший за ним погоню, и был тем, кто послал ему Шину, а затем повредил колени из лазерного ружья. Значит, у Стайла есть еще один враг — более умный и настойчивый. Стоит лишь Стайлу возобновить свое участие в скачках, и дни его будут сочтены.
      Проходивший мимо раб споткнулся и задел Стайла.
      — Извини, юноша! — воскликнул раб, поднимая руку, чтобы похлопать Стайла по плечу.
      Реакция Шины последовала незамедлительно. Открытой ладонью она ударила раба по запястью. Выпавшая его руки стеклянная ампула разбилась об пол.
      — Извини, друг, — сказала она, бросив на раба испепеляющий взгляд.
      Раб поспешно скрылся в толпе.
      Ампула. Еще немного, и ее игла коснулась бы тела Стайла. Что было в ней? Разумеется, яд! Но Шина прекрасно справилась со своими обязанностями.
      Чтобы не выдать ее, Стайл не мог даже поблагодарить Шину.
      Теперь не оставалось никаких сомнений — враг заметил их, а убийцы находились где-то поблизости. Шина была права: находясь среди людей, он подвергал свою жизнь опасности. Ему не удалось спрятаться в толпе, враг обнаружил его. В следующей ампуле, возможно, будет содержаться гипнотический наркотик, который заставит его совершить самоубийство или согласиться на трансплантацию мозга. А Стайл даже не мог смотреть по сторонам — это могло вызвать подозрение!
      Нежно сжимая Стайла за локоть, Шина направила его в комнату отдыха.
      Там почти никого не было — наступил вечер, и большинство рабов спешили домой.
      Она слегка подтолкнула его вперед, а сама остановилась Она собиралась задержать преследователей, если таковые появятся. Пройдя через радужное сияние, Стайл оказался в комнате отдыха. Вообще-то он не нуждался в отдыхе. Он заслуженно пользовался репутацией игрока с железными нервами, но ведь раньше ему никогда не угрожала смертельная опасность. Стайл чувствовал усталость и напряжение во всем теле. Теперь он зависел от Шины, от ее инициативы. Ему захотелось запереться в индивидуальной кабинке обхватить голову руками. Хотя это ему ничем не поможет.
      Через радужное сияние двери прошел еще один мужчина. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что кроме Стайла здесь никого нет, мужчина направился к нему.
      — Значит, желаешь со мной подраться? — прорычал незнакомец, играя мускулами. Он был огромного роста и весь в шрамах, свидетельствующих о его агрессивном характере. Очевидно, его больше всего привлекали силовые виды Игр, где грубость и жестокость были в порядке вещей.
      Стайл быстро поднялся на ноги. Как могла Шина пропустить этого громилу?
      Мужчина набросился на Стайла. Как и Стайл, он был обнаженным и не имел никакого оружия. Его кулак, разумеется, не достиг цели. Стайл ловко увернулся, и громила врезался в шкаф. Развернувшись, Стайл быстро вышел через радужное сияние. Стайл, которому были знакомы приемы боевых искусств, мог без труда искалечить громилу, но ему не хотелось крови.
      Шина ждала его.