Я был необычайно игривым ребенком, а моя сестра Лакуна того хуже, вместе с ней мы доводили свою добрую матушку до настоящего безумия. Ее зовут Милли-призрак, однако на самом деле она не очень-то любит это имя, а потому предпочитает просто титул «зомби». Конечно, мы к этому титулу не имели никакого отношения, однако отцом нашим является Повелитель зомби, и семья вынуждена подчиняться заведенным им порядкам. На самом деле Милли была в молодости одной из самых симпатичных девушек во всем Ксанфе, однако, когда появились мы с сестрой, от ее былой красоты не осталось и следа. Ради потехи мы шли на любые шалости, а потому абсолютно не ценили доброго отношения, которое поначалу было со стороны наших родителей.
      Талантом Лакуны являлась возможность оставлять отпечатки на всем, чего касались ее шаловливые ручки, — стенах, одеялах… Став немного взрослее, она научилась изменять текст книг и официальных посланий. Конечно, с течением времени эти отпечатки сходили на нет, но стоило только ей вновь вспомнить о своих проказах, как дело принимало дурной оборот. Например, однажды она оставила на мягком месте толстого человека, идущего по улице, надпись «ПНИ МЕНЯ». Можно себе представить, что с ним случилось в среде безумных зомби, каждый из которых понимает смысл человеческих слов буквально. Мой талант заключался в способности выращивать органы зрения, слуха и обоняния, на любой поверхности. Поэтому стены, окна и даже кровати Замка зомби украшали всевозможные уши, глаза и даже носы. Я не вполне понимал, почему люди, внезапно заслышав громкое сморкание выращенного мною носа, шарахались от него как от огня, почему женщины, завидев симпатичный глаз на полу, что подсматривал им под юбки, бросались наутек. Сначала все это было очень весело. Однако с течением времени люди начали нас побаиваться, а потому перестали приглашать на официальные мероприятия, такие, как свадьбы или похороны. Сейчас, конечно, стало понятно, но в детстве… Мы очень веселились по этому поводу.
      Не помню, что за проказу я учинил в тот черный для себя день, однако добрейшая матушка с громкими криками выгнала меня из дому и захлопнула дверь. Кажется, мне едва стукнуло одиннадцать или двенадцать лет, и я наивно полагал, что весь Ксанф представляет из себя сплошной объект для развлечений. Рассерженный столь необычной реакцией матери на простейшую шалость, я решил бежать куда глаза глядят. Призвав на помощь Дуфуса — нашего придворного дракона, — я забрался к нему на спину и приказал нестись от замка со скоростью молнии. Недаром Дуфус жил среди зомби, он оказался столь же недальновидным, как и его окружение, а потому подчинился приказу и помчался что есть мочи на юго-восток. Мне же направление нашего движения было совсем не важно, единственным желанием молодого глупца стало убраться подальше от опостылевшего дома.
      Через некоторое время Дуфус начал уставать и замедлил свой полет.
      — Ты что, глупое животное? — закричал я. — Совсем разума лишился?
      Однако дракон ничего не отвечал, только лишь фыркал и пыхтел. Я догадался, что мы приблизились к границам нашего владения, а за их пределами любой дракон-зомби мгновенно терял силы. Дуфус просто не мог ослушаться приказа Повелителя зомби, это чувство воспитывалось у придворных животных с самого раннего возраста. Именно поэтому он подчинялся моим командам до тех пор, пока они не шли вразрез с зовом крови.
      Наконец дракон додумался остановиться, однако сделал это столь стремительно, что я со всего размаху врезался в землю.
      — Ладно, головешка горелая, лети домой! — приказал я ему. — Все равно от тебя больше нет никакого проку.
      Для пущего страху я издал оглушающий свист. Дуфус, словно ополоумевшая гигантская птица, бросился обратно.
      Я очутился абсолютно один в очень странном лесу. Осмотревшись вокруг, я понял, что психовать бесполезно. Это место оказалось очень подозрительным и странным. Деревья, камни, земля — все дрожало в каком-то болезненном внутреннем ритме. Забредя в самую чащу, я подумал с испугом: «Что же, собственно, здесь происходит?» Видимо, окружающие животные прочитали мои мысли, поскольку откуда-то издалека раздался протяжный голос каменной птицы рок: «Не мешай нам, мы танцуем мой любимый ганец — рок-н-ролл». Прислушавшись, я обнаружил, что воздух наполнен энергичной музыкой, которую издавали сотни мелких камней. Разумеется, до сего момента мне приходилось слышать музыку в стиле рок-н-ролл, а потому я поспешил дальше, надеясь встретить хоть каких-то людей. Выбежав на поляну, я почувствовал, что громкость прибавилась. Прямо посередине поляны лежало много камней, а над ними стояли несколько огромных птиц, которые клевали — да-да, клевали — камни. Видимо, эти ископаемые совершенно не желали себе подобной судьбы, они подпрыгивали вверх и тем самым создавали этакую бодрую живую музычку.
      Мне хватило благоразумия не испытывать судьбу, а потому я отправился дальше. Пройдя несколько метров, я услышал тихий женский голос: — Дитя!
      Обернувшись, я заметил невысокую довольно молодую женщину в темно-коричневом платье, стоявшую около дуба.
      К этому моменту вся моя бравада окончательно сошла на нет. Я очень хотел извиниться и вернуться домой, либо найти другой дом, где новая мать могла бы заботиться и оберегать меня — ну прямо как Милли. Именно поэтому я состроил жалобное выражение лица и заканючил:
      — Я… я… Не могли бы вы мне подсказать, где находится ближайшая деревня? Кажется, я… я…
      — Потерялся? — мягко поинтересовалась она.
      — Да, — смущенно кивнул я.
      — Но как же ты попал в эти края? — спросила она повелительным тоном, характерным для всех взрослых.
      Мне пришлось ответить правду.
      — Дело в том, что я прибегнул к помощи нашего домашнего дракона-зомби. Однако он улетел домой.
      — Возможно, что и тебе самому стоило бы туда вернуться, — посоветовала она настолько уверенно, что я невольно почувствовал себя виноватым.
      — Хм… Наверное, — нерешительно ответил я.
      — Так где же твой дом?
      — В Замке зомби, — промямлил я, предпочитая не называть своего имени.
      — О, да ты, наверное, маленький сын Повелителя зомби, — догадалась она.
      — Вовсе не маленький… — возмутился я. — Да мне уже стукнуло одиннадцать!
      Высокомерно взглянув сверху вниз, она сделала такое выражение лица, будто мне было не более девяти.
      — Ну конечно, конечно… Как, говоришь, тебя зовут?
      — Хи… — хотел было соврать я, но заметив сосредоточенный взгляд незнакомки, закончил: — …Атус.
      — Значит, Хиатус… А скажи мне, дорогой Хиатус, нет ли у тебя сестры?
      — Есть, — гордо ответил я, — Лакуна. Честно говоря, наши имена означают одно и то же: брешь, провал или исчезнувшую часть местности. Родители рассудили, что это очень остроумно.
      — Да, действительно… Мое имя Страстная Дриада.
      — Рад приветствовать вас, мисс Дриада, — я попытался вспомнить хорошие манеры.
      Женщина кивнула:
      — Ну что же, Хиатус, ты готов возвратиться домой? Поковыряв землю носками ботинок, я тихо промямлил:
      — Кажется, готов.
      — Мне известна отличная магическая тропа, которая доставит тебя на родину еще до заката. Наверное, оставаться в лесу на протяжении целой ночи — перспектива не из приятных.
      Внутренне содрогнувшись, я ответил:
      — Кажется, вы совершенно правы.
      Дриада вновь внимательно посмотрела на меня:
      — Вероятно, ты очень голоден, мальчик… Мне бы не хотелось, чтобы твоя мать решила, будто я отправила тебя в дорогу на пустой желудок. Кажется, у меня кое-что осталось. Смотри, это самая мудрая еда на свете — поймидоры.Она заставляет людей осознавать свои неблаговидные поступки.
      Женщина отступила за дерево и через несколько секунд вышла оттуда с большим подносом, заполненным сочными красными плодами, напоминающими спелые помидоры. Честно говоря, ничего подобного до сих пор я не ел, однако Дриада смотрела на меня с такой взрослой настойчивостью, что мне ничего не оставалось делать, кроме как подчиниться. Только я собрался полакомиться неизвестными мне овощами, как незнакомка остановила меня:
      — Эй, грязнуля! Разве тебя не учили, что перед едой необходимо мыть руки?
      — Да, конечно.
      Сбегав за дерево, я помыл руки в ручейке и вернулся, чтобы начать трапезу. Поймидоры показались мне таким вкусным лакомством, какого я ранее никогда не пробовал. Вообще-то с самого рождения моими любимыми блюдами были отбивная из драконьего мяса и молочно-шоколадный сок, однако в тот момент поймидоры показались верхом совершенства.
      Почувствовав себя сытым и довольным, я решил немного покапризничать:
      — Честно говоря, мне ужасно хочется пить. Нет ли у вас бутылочки пси-колыили сока пивного дерева?
      Конечно, я прекрасно понимал, что женщина ни за что не разрешит мне пить подобные напитки, однако душа начинала требовать бунта. «В конце концов, — решил я, — быть может, мне удастся развести ее на молочный коктейль».
      — Нет, Хиатус, — мягко ответила она. — Только свежая вода из близлежащего источника. — С этими словами она указала рукой на поляну, в центре которой бил кристальной чистоты ключ.
      Помощи ждать было неоткуда. «Неужели, — подумал я, — мне придется пить эту обычную, неароматизированную, негазированную воду?» Тогда я даже не предполагал, что ключевая вода может так хорошо утолить жажду.
      Вытерев мокрый рот рукавом, я вернулся к женщине.
      — Кажется, мне действительно пора идти, — решил я. — Так где же находится ваша тропа?
      Дриада нахмурилась.
      — Когда незнакомого человека просят об одолжении, — произнесла она, как бы не обращаясь ко мне, — можно быть и повежливее.
      Я догадался, что сморозил что-то не то, однако определить истинную причину недовольства пока не мог.
      — Ты никогда не говоришь «пожалуйста»? — не выдержав паузы, продолжала она.
      «Ну да, конечно! — до меня дошло. — Взрослые же просто обожают соблюдать идиотские правила приличия».
      — Пожалуйста, покажите мне путь, — с кислой миной выдавил я из себя.
      Женщина улыбнулась, будто бы догадавшись о моих внутренних рассуждениях, а затем произнесла:
      — Конечно. Следуй сюда.
      Я оглянулся, однако в том направлении, которое указала женщина, не было ни одной дороги. Напротив, эта часть леса представляла из себя непроходимую чащу. Через несколько минут я догадался, что моя фраза была построена совсем не так, как этого хотела Дриада. Взрослые, оказывается, такие педанты и зануды…
      — Я имел в виду, мисс Дриада, не могли бы вы показать мне более простой путь к дому?
      Женщина вновь улыбнулась, и тут я заметил, что, несмотря на мой молодой возраст, она была меньше меня ростом, да и весом, вероятно, тоже. Данное обстоятельство удивило меня, поскольку взрослые, по понятиям детей, просто обязаны превосходить их в росте.
      — Эта тропа выстлана листвой, — начала свои объяснения Дриада. — Ты должен понимать, что подобные преимущества свойственны только самым важным тропам. Итак, если ты минуешь два лавровых дерева, растущих на краю поляны, то прямо между ними начнется магическая тропа. Однако будь внимателен: ни за что не сходи с нее до тех пор, пока не увидишь стен родного замка. Иначе она просто-напросто скроется от тебя навсегда.
      — Значит, это невидимая тропа! — воскликнул я, удивленный и обрадованный одновременно.
      — В чем-то ты прав, — согласилась она, выглядя несколько сбитой с толку. — Но мы предпочитаем говорить, что тропа видна только для настоящих ценителей природы.
      Я хотел было возразить по поводу столь решительного причисления меня к обществу любителей природы, но подумал, что это, наверное, означает любовь к вкусным поймидорами чистой воде, а потому смолчал.
      — Спасибо вам, — произнес я с сомнением в голосе. Честно говоря, невидимая тропа до сих пор оставалась для меня ни капельки не заметной.
      — Может, тебя проводить? — предложила свою помощь Дриада.
      — Да, конечно! — поспешил согласиться я.
      Отправившись вслед за Дриадой, я в очередной раз подивился ее чрезвычайно маленькому росту и взрослой манере поведения. Добравшись до лавровых деревьев, я действительно заметил узкую тропку, ведущую в глубь леса. «Интересно, — подумал я, — как же можно было не заметить эту дорожку раньше?»
      Дриада обернулась и, заметив на моем лице выражение крайнего удивления, произнесла:
      — Стоит тебе совершить шаг назад, как она мгновенно исчезнет.
      Я отступил назад, и ветви тут же сомкнулись, оставив нас в неведении относительно дальнейшего направления пути.
      — О, да она действительно магическая, — догадался, наконец, я.
      — Подобное явление мы привыкли называть ситуационной магией, — согласилась женщина. Взрослые всегда так любят усложнять элементарные вещи! — Полагаю, что до тех пор, пока ты будешь следовать моим советам, ничего плохого не случится. И не забывай о поймидорах —они должны наставить тебя на путь истинный. Если увидишь неподалеку куст с леденцами — не сворачивай, это ловушка!
      — Конечно, — ошеломленно согласился я. — Самое главное вернуться домой. А леденцы — они… подождут.
      — Вот именно, тебе вовсе не следует отвлекаться по пустякам, — повторила она свою мысль, и я начал вновь ощущать в ее голосе некие воспитательные интонации. Однако женщина накормила меня и обещала доставить домой, а за подобное отношение можно было простить ей не совсем приятные черты характера.
      — Спасибо, мисс Дриада, — сказал я, собираясь в путь. — Понятное дело, что я еще просто ребенок… Однако мне тоже нравится хорошее отношение. Для взрослого вы очень даже неплохой человек.
      На лице Дриады отразилась странная смесь эмоций. Возможно, она догадалась, что я решил казаться несколько взрослее своих лет. Ведь я не был совсем уж испорченным ребенком. Просто немного неотесанным и взбалмошным.
      — Хиатус, а что ты собираешься делать, когда вырастешь? — внезапно поинтересовалась она.
      — Все просто, — ответил я с энтузиазмом. — Я буду большой и о-очень знаменитый. Честно говоря, мне хочется усеять все доступные места огромными носами и глазами. Представляете, как изумятся люди!
      — Интересное желание, — задумчиво произнесла она. — А как насчет романтики?
      — Что? А что это такое?
      — Ну, обычно в твоем возрасте мальчики начинают интересоваться девочками. Затем они женятся и заводят семью. У тебя имеются подобные желания?
      — Кажется, да, — согласился я, догадавшись, к чему клонит женщина. Девчонки всегда склонны к слезливым любовным переживаниям, а поскольку Дриада, конечно, была когда-то девчонкой, то я ее быстренько раскусил. Моя сестра тоже имела на уме одно только замужество. — Я женюсь на самой прекрасной женщине Ксанфа и позволю ей заниматься домашними делами.
      — И все? — удивленно спросила Дриада. Кажется, ее терзала какая-то тайная мысль, однако она никак не решалась высказаться.
      — Нет, сам я тем временем буду растить огромные носы на деревьях! А затем… Затем они начнут чихать!
      — На деревьях?
      — Конечно! Знаете ли, деревья выглядят очень смешно, имея на своих ветвях огромные носы. А представляете себе, если на месте носа окажется хобот? Просто умора! — с этими словами я захохотал.
      На какой-то момент мне показалось, что женщина немного раздосадована. Наконец она спросила:
      — А как же твоя жена?
      — Жена? Не знаю! Наверное, она будет заниматься тем, что обычно делают женщины: стирать, готовить, шить, стелить кровать, вытирать пыль… Да мало ли что еще! У женщин просто несметное количество скучных дел!