Танди и Загремел проснулись вечером – уже в Ксанфе. Сирена поприветствовала их с тревогой в голосе и добавила: – В этот раз я дала вам час, Загремел; я просто не решилась ждать дольше. Как вы себя чувствуете?
      – Ко мне вернулась моя душа! – радостно сообщила Танди. – Загремел добыл ее для меня!
      Переживания за Загремела и Танди сделали сирену менее привлекательной, будто состарили ее – в этом проявилась ее человеческая наследственность. Но теперь облегчение, которое она испытала, возвращало ей молодость.
      – Прекрасно, дорогуша, – сказала она, обнимая девушку. Затем, взглянув на Загремела, снова посерьезнела: – Но обычно душу нельзя вернуть, не заплатив за это... как это... а, нечто вроде qui pro quo [одно за другое (лат.)]. Уверен ли ты...
      – Моя на месте, – жизнерадостно отозвался Загремел. – Какая есть. У огров ведь есть душа, не так ли?
      – Насколько мне известно, душа есть только у тех, в ком есть человеческая кровь, – сказала сирена. – Все те, чьи предки, пусть даже и дальние, были людьми, имеют душу, так что к нам это тоже относится. Я уверена, твоя душа, Загремел, не хуже любой другой, а пожалуй, и получше многих.
      – В любом случае она должна быть сильнее и глупее, – сказал он.
      – Я так рада, что все в порядке, – сказала сирена, однако голосу ее недоставало уверенности. Очевидно было, что она что-то подозревает, но решила не распространяться о своих подозрениях – по крайней мере не теперь. Женщины постарше, понял Загремел, не столь доверчивы, как молоденькие, но они и более сдержанны.
      Они обдумали сложившуюся ситуацию. Похоже, вопреки названию озера в нем не было огров.
      – Теперь припоминаю, – сказал Загремел. – Донные прокляторы выжили отсюда всех огров. Они переселились на север, к Orp-Ограде. Не понимаю, почему я раньше об этом не подумал!
      – Потому, что раньше ты не был поражен интеллектуальным проклятием косящих глаз, глупенький, – сказала Танди. – Ты был... ну, не слишком умным. Но это ничего, мы просто пойдем к Огр-Ограде и отыщем твое племя.
      – Но это значит пройти через весь Ксанф! – запротестовала сирена. – Кто знает, какие ужасы ожидают нас на пути?
      – Да, это будет славное развлечение, – согласился Загремел.
      – Занятно, что добрый волшебник не предупредил тебя о том, что огры переменили место жительства, – заметила сирена. – Ну, здесь, пожалуй, делать больше нечего. Я была бы вам благодарна, если бы вы позволили мне и дальше путешествовать с вами, по крайней мере пока я не найду озера, населенного русалками.
      – Конечно, пойдем вместе, нам очень нравится твое общество, – тут же согласилась Танди, а Загремел пожал плечами. Ему действительно было все равно. Частично его мысли сейчас были заняты его личной проблемой с залогом души. Вскоре ему придется искать предлог для того, чтобы снова попасть в тыкву, найти там коня тьмы и сразиться за свою душу.
      – Но сперва надо уничтожить эту угрозу раз и навсегда, – сказала сирена.
      Она подняла гипнотыкву высоко над головой и изо всей силы швырнула ее на землю.
      – Нет! – крикнул Загремел. Но, прежде чем он успел хотя бы сдвинуться с места, тыква ударилась о землю. От нее остались только розоватая мякоть, черные семечки и полупрозрачный сок – и ни следа того мира, в котором побывали они с Танди. Магия исчезла.
      Огр стоял, уставившись на куски тыквы. Как же он теперь вернется, чтобы расплатиться по счетам? Каким-то образом он знал, что с уничтожением тыквы его долг не аннулирован, – ему просто закрыт путь в тот мир. Проявится это, конечно, не сразу, но он знал, что на сей раз действительно попал в переплет.
      – Что-то случилось? – спросила сирена. – Ты что-то оставил там, внутри?
      – Не имеет значения, – коротко ответил Загремел. В конце концов, сирена желала всем только добра, и все равно сделанного уже не исправить. Не стоит огорчать девушек, как бы ему ни хотелось рычать и топать, рвать и метать, как и положено огру, пока весь этот лес не затрясся бы, а озеро не замутилось от его дикого гнева.
      Они шли на север через пестрые джунгли, тундру и зоны неумеренного климата Ксанфа. Большинство представителей местной флоры и фауны, не желая связываться с огром, мудро предпочли оставить маленькую компанию в покое. Временами какая-нибудь старая сучковатая быкоелка начинала рыть землю копытом ветки или рогом-сучком пыталась преградить им дорогу, но короткий быстрый удар закованного в сталь кулака помогал подобным деревьям усвоить хорошие манеры, так что путники продвигались быстро.
      Троица как раз размышляла над тем, где заночевать, когда послышался какой-то шум, тоненькие, почти неслышные вскрики вместе с неприятными звуками топота, шумного дыхания и скрежета.
      – Тут происходит что-то гадкое, – сказала сирена.
      – Я проверю. – Загремел радостно ухватился за возможность слегка побушевать для разрядки. Он потопал туда, откуда доносились подозрительные звуки.
      Толпа многоногих тварей гонялась по поляне за маленькой феечкой, которая, похоже, повредила одно из своих тоненьких, как осенняя паутинка, крылышек. Она металась то в одну, то в другую сторону, но, куда бы она ни бросалась, твари, похожие на сплющенных гусениц со множеством щупалец, перекрывали ей дорогу, роняя капли слюны в предвкушении поживы. Фея вскрикивала от ужаса, а загонщиков явно развлекал ее страх, и они играли с ней, как кошка с мышкой, пока, однако, не стремясь убить жертву.
      – Что это? – поинтересовался Загремел. Одно из многоногих существ повернулось к нему – не было полной уверенности, что передом.
      – Держись подальше от того, что тебя не касается, помойная рожа, – нагло ответило оно.
      Обычно Загремел не ввязывался в то, что его не касалось, но последнее происшествие с Танди в гипнотыкве пробудило в нем сочувствие к маленьким и хорошеньким существам женского пола, находящимся в трудном положении. Потому он ответил, скрывая силу под маской вежливости: – Пошел вон отсюда, мерзость карикатурная.
      – Ого! – воскликнула мерзость. – Грубияну-недоумку тоже захотелось получить урок!
      И внимание многоногих существ немедленно переключилось на Загремела. Издали они были отвратительны, вблизи выглядели еще хуже. Они плевали в него пурпурной слюной, не заботясь о том, что половина остается на них самих, и тянули к нему грязные когти. Но несколько тварей по-прежнему преследовали несчастную феечку.
      Загремел ощутил легкое раздражение. Похоже, на карту поставлена репутация огров. Он поднял мерзкое существо. Оно нагадило на его лапу. Огр зашвырнул его в лес. Оно приползло назад. Он с размаху наступил на другое, но оно лишь расплющилось, а затем восстановило первоначальную форму. Он попытался разорвать на части третье, но оно только невероятно растянулось и тут же сжалось до обычного размера, как только он отпустил его, оставив на его пальцах клочья вонючей слизи.
      Фея вскрикнула громче. Мерзкие существа почти поймали ее. Загремелу нужно было действовать быстро, иначе он рисковал не успеть помочь ей. Но что может остановить этих тварей?
      По счастью, его новый интеллект подсказал ответ. Если их нельзя забросить подальше, растоптать или разорвать, почему бы не попытаться связать их? Он отловил двоих тварей, растянул и связал в узел их невероятно гибкие конечности. Потом присоединил к ним еще одну, и еще, и еще. Вскоре перед ним вырос клубок спутанных тварей, поскольку они продолжали тупо наползать на него. Их попытки сплющиться или вытянуться не приводили ни к каким результатам – узлы только затягивались туже. Через некоторое время все мерзавцы были собраны в один ком плюющихся, шипящих, царапающихся и гадящих друг на друга тварей.
      Загремел отбросил этот ком, вытерся о листья-полотенца и огляделся в поисках феи. Она испугалась его не меньше, чем своих недавних преследователей. Он не собирался за ней гнаться, только хотел узнать, не тяжело ли она ранена.
      Увидев, что он остановился, фея тоже остановилась. Она была совсем маленькой, пожалуй, по пояс Танди – обнаженная девушка со спутанными искрящимися волосами и слюдяными крылышками, украшенными живописным орнаментом.
      – Ты за мной не гонишься, огр?
      – Нет. Иди с миром, фея.
      – Но если ты не хотел меня сожрать, зачем ты связал узлом всех этих тварей?
      – Чтобы помочь тебе спастись. Осознание его слов давалось ей с трудом.
      – Я думала, что ты огр, но ты говоришь и поступаешь совсем не как огр!
      – У всех бывают выходные, – извиняющимся тоном объяснил Загремел.
      Подошли Танди и сирена.
      – Он – воспитанный огр, – пояснила сирена. – Он помогает беспомощным.
      Она представила фее всех троих.
      – Я – Джон, – сказала фея и продолжила, прежде чем они успели отреагировать: – Я знаю, знаю, это имя не подходит мне, но, когда я родилась, мой отец был в отъезде, послание его исказили, и вот... Теперь я брожу в поисках своего истинного имени. Но порывом ветра мне повредило крыло, а потом еще эти мерзкие...
      – Почему бы тебе не пойти с нами? – спросила Танди. – Пока твое крыло не заживет. Монстры нам особенно не досаждают. У нас есть свой. – Она по-хозяйски взяла Загремела за руку.
      Джон задумалась, сомневаясь, стоит ли путешествовать с монстром. В это время клубок, сделанный Загремелом из многоногих тварей, начал распутываться, и это решило дело.
      – Да, я пойду с вами. Понадобится всего день или около того, чтобы мое крыло зажило.
      Загремел воздержался от комментариев. Он не искал попутчиков, но ему навязали Танди, а она обладала каким-то даром притягивать к себе других. Может, так случалось потому, что все в Ксанфе было так ново для нее и она полагала, что присутствие тех, кто знает больше, исправит положение вещей? Возможно, она и права, ведь сирена помогла им выбраться из тыквы! Да в общем-то не имеет значения, три у него попутчицы или одна.
      Наступила ночь. Загремел решил поискать еды и наткнулся на грядку созревших спагетти неподалеку от дерева пряностей. Он собрал несколько горстей, натряс на них пряностей и принес все это девушкам. Сначала те, похоже, засомневались, но потом голод взял верх, и вскоре они уже горстями, на огрский манер, поедали вкуснейшую, немного скользкую пищу.
      После еды они нашли корзинную пальму, на которой на всех хватило прочных висячих корзин, и провели ночь почти с комфортом.
      Но прежде чем они уснули, сирена расспросила Джон о том, какое имя она ищет.
      – Почему бы тебе не выбрать то, которое тебе просто понравится, и не назваться им?
      – О нет, я не могу, – ответила Джон. – Я откликаюсь только на то имя, которое мне дали. А поскольку мне дали неправильное имя, я должна сохранить его до тех пор, пока не найду истинное.
      – А ты уверена, что истинное имя вообще есть? Если твоему отцу сказали...
      – О нет, он знал, кто я. Он посылал мне хорошее имя, но оно почему-то затерялось, а вместо него прибыло неправильное. Когда он вернулся домой, было уже поздно что-либо менять.
      Загремел разделял сомнения сирены. Как и она, он не предполагал, что имена – такая серьезная вещь.
      – Значит ли это, что твое имя получил кто-то другой? – спросила сирена.
      – Конечно. Какой-то юноша-фей получил мое имя и, наверно, так же мучается с ним, как и я с его именем.
      Но если я его найду, мы сможем обменяться именами, и тогда все уладится.
      – Понимаю, – откликнулась сирена. – Надеюсь, ты скоро его найдешь.
      Поутру они позавтракали медвяной росой, собравшейся на листьях корзинного дерева, и снова отправились на север. Джон часто взмахивала выздоравливающим крылом, и узоры на нем оживали, раскрываясь в трехмерные изображения, похожие на распускающиеся цветы, но летать она пока не могла. Ей приходилось идти пешком. Она оказалась жизнерадостной малышкой, приятным товарищем и вдобавок знала массу забавных историй из жизни фей. Похоже, волшебная Страна фей была довольно большой, с множеством полунезависимых штатов, внешней торговлей и даже внутренними торговыми войнами.
      Они стали подниматься в гору. Никто из них не знал этой части Ксанфа, находившейся к востоку от Области Безумия, поэтому они просто продолжали держать курс на север. Если повезет, им придется не слишком туго.
      Но им пришлось туго. Гора стала настолько крутой, что взбираться на нее так, как они это делали до сих пор, не представлялось никакой возможности. Обойти гору путники не могли, поскольку стены окружающего каньона поднимались еще круче. Оставалось только идти вперед или повернуть назад и поискать другую дорогу. А идти назад никому не хотелось.
      Загремел использовал свой защищенный сталью кулак, чтобы выламывать куски скалы и таким образом делать подобие ступенек для своих спутниц. По счастью, крутой склон был небольшим, и к полудню они уже стояли на вершине.
      Перед ними оказалось озеро, поменьше озера Огр-Ызок, но тоже достаточно впечатляющее, до краев наполненное искрящейся водой.
      – Должно быть, это жерло потухшего вулкана, – сказала Джон. – Я пролетала над такими же, только поменьше. Нужно поостеречься – в таких озерах любят жить водяные драконы, особенно если вода на дне горячая.
      Загремел изобразил на лице гримасу. Он не очень жаловал водяных драконов, поскольку обычно, если честно признаться, огру с ними трудновато справиться.
      Но никаких следов подобных тварей вокруг не обнаружилось – ни помета, ни кучи костей, ни вылинявшей чешуи или выпавших зубов.
      – Что это там? – поинтересовалась Танди, указывая на озеро.
      На поверхности воды отчетливо проступали следы. Это были отпечатки в форме грубого круга, с одной стороны которых шли отпечатки поменьше.
      – Похоже на следы, – сказала сирена, – словно какое-то существо прогулялось по воде. Возможно такое?
      Загремел поставил ногу на поверхность озера; она тут же погрузилась в воду. По воде пошла рябь, стирая загадочные следы.
      – Невозможно, – вынес свой приговор Загремел.
      Тем не менее, пока ситуация не прояснится, они решили держаться подальше от воды. В Ксанфе безобидные вроде бы тайны могут пагубно сказаться на здоровье.
      Они пошли по западному берегу озера, продвигаясь по подозрительно удобной тропинке, поскольку другого пути между глубокими водами озера и гладкой стеной скал не было.
      Но, двигаясь на север по закругляющемуся краю кратера, они наткнулись на вышедшую на поверхность ноздреватую породу.
      – Магма, – заключил Загремел, вытащив из глубин памяти еще одно воспоминание.
      – Меня не интересует, что это, но оно мешает нам пройти, – пожаловалась Танди. И действительно, скала перекрывала тропу, преодолеть ее можно было, только совершив опасное восхождение.
      – Я ее уберу, – решил Загремел. Он сжал кулак и нанес магме тяжкий удар.
      Скала ответила оглушающими вибрирующими звуками. Все зажали уши; земная кора содрогнулась, по озеру пошли волны.
      Наконец шум умолк.
      – Эта магма становится шумной! – заметила сирена.
      – Магма громкая, – согласился огр, все еще не очень хорошо слышавший.
      – Вот это звук! – заметила побледневшая Танди; фея согласилась с ней.
      Они решили, что им не нравится, как это все звучит, и пришли к выводу, что лучше пойти по другой стороне озера, где тропа будет вести себя потише. Но когда они направились назад, над водой разнесся ужасающий стон.
      – Что это? – обеспокоено поинтересовалась Танди.
      – Вой того, что оставило следы, что бы это ни было, – подумав, сделала вывод сирена.
      – О! Итак, это следы воплей.
      – Почти так. – Сирена скорчила гримаску. – Надеюсь, сам вопль мы не встретим. Мне приходилось иметь дело с музыкой воды, и теперь это всегда выводит меня из себя.
      – Знаю, – согласилась Танди. – Мой отец говорил, что ты можешь привлечь любого мужчину, как бы далеко он ни был, стоит ему услышать тебя.
      – Да, так оно и было, пока я обладала своими чарами, – печально согласилась сирена. – Прошли те дни, и может, оно и к лучшему, но иногда мне бывает так одиноко...
      Они вышли на восточный берег озера. Но здесь неприятностей оказалось значительно больше. Перед ними поднялась уродливая голова на змеиной шее – не совсем драконья, не совсем морского змея, но фамильное сходство с обоими было несомненно. Голова выглядела не такой большой, как головы других чудовищ, но шипела достаточно злобно.
      Загремелу явно надоело, что ему мешают. Он не стал драться с этим мелким монстром, а просто протянул руку в перчатке и перехватил змеиную шею большим и указательным пальцами.
      Тут же вынырнула вторая голова, как две капли воды похожая на первую и столь же агрессивная. Загремел поймал ее второй рукой. За ними возникла и третья голова. Это начинало раздражать. Он что, умудрился наступить на змеиное гнездо? Загремел торопливо разбил две первые головы одну о другую и потянулся за третьей.
      – Они все соединены! – крикнула сирена. – Это многоголовая змея!
      Так оно и было! Поднялись еще четыре головы – всего семь. Загремел разбил еще две, но тут же быстро отскочил, чтобы помешать оставшимся трем запустить в него зубы.
      Ему все-таки удалось поймать две головы, а на третью он наступил ногой. Уничтожив все в мгновение ока, он удовлетворенно расслабился.
      – Берегись, Загремел! – крикнула Танди. – Еще головы!
      Вероятно, парочка голов, с которыми он уже разобрался, оказалась живучей. Это было странно: мало кто оставался в живых после удара огра. Он сгреб эти две головы – и обнаружил, что они растут на одной шее, образуя аккуратное "Y". Загремел был уверен, что раньше никогда не встречался с подобной конфигурацией.
      – Еще головы! – завизжала Танди. Теперь голов было шесть, вернее, три пары. Из старых голов вырастали новые!
      – Это гидра! – крикнула сирена. – Из каждой потерянной в бою головы у нее вырастают две! Ты с ней не управишься!
      – У этой штуки слишком много голов, – пробормотал Загремел, отступая.
      Над гидрой теперь возвышался небольшой лесок шипящих голов, бросавшихся на все, что оказывалось в пределах досягаемости. Две из них скалились даже друг на друга.
      – Гидру нельзя убить, – продолжала сирена. – Ее душа бессмертна. Она черпает силы из воды.
      – Тогда я мог бы убрать воду, – сказал Загремел. – Будет нетрудно пробить дыру в вулканической стенке и выпустить всю воду из озера.
      – О нет, не делай этого! – запротестовала сирена. – Я водяное существо и не могу видеть, когда с водой плохо обращаются. Ты уничтожишь такое прекрасное озеро, а к тому же утопишь множество невинных созданий там, внизу, и убьешь ни в чем не повинных обитателей озера. Каждое озеро – это живая... живое... – Русалка не нашла подходящего завершения фразы, но ее спутники хорошо поняли, что она хотела сказать.
      Похоже, сирена становилась совестью маленького отряда. Загремел в сомнении остановился.
      – Это правильно, – признала Джон. – Красивые озера нужно оставлять такими, какие они есть. В них, как правило, значительно больше добра, чем зла.
      Загремел взглянул на Танди.
      – Я согласна, – сказала она. – Мы ведь не хотим никому вредить, и, кроме того, эта вода действительно красива.
      Огр пожал плечами.
      Он не хотел ссориться со своими друзьями. И когда начал размышлять об этом, используя навязанный ему интеллект, который все еще был для него помехой, то осознал, что они правы. Тупое разрушение только повредит природе Ксанфа, что в конце концов отрицательно скажется на репутации огров.
      – Не вредить никому, – угрюмо согласился он. У него возникли бы серьезные неприятности, услышь его какой-нибудь огр. Только вообразите: не разрушить то, что можно разрушить!
      – О, я готова поцеловать тебя! – воскликнула Танди. – Только не могу дотянуться. Загремел хохотнул: – Прекрасно. Теперь нам придется перебираться через озеро вплавь. Вы все умеете плавать?
      – Я не могу плыть, – откликнулась Джон. – Мои крылья сломаются.
      – Может быть, ты уже можешь лететь? – спросила сирена.
      – Может быть.
      Фея попыталась взлететь, замахав крылышками, на которых снова расцвели цветочные узоры. Казалось, она начала приподниматься, ветерок, поднятый ее крыльями, сдул с камней пыль, но взлететь ей так и не удалось. Она подпрыгнула. Порыв налетевшего ветра приподнял ее и увлек к краю кратера. Она изо всех сил махала крылышками, но ничего не получалось, и она снова начала падать.
      Потянувшись, Загремел поймал ее, прежде чем она ударилась о каменистый склон. Она взвизгнула, но потом поняла, что он помогает ей, а не нападает на нее. Он бережно поставил феечку на землю, где она и стояла некоторое время, хорошенькая, раскрасневшаяся и дрожащая от переживаний.
      – Похоже, еще рано, – заметила сирена. – Но ты можешь сидеть на спине у Загремела, пока он плывет.
      – Думаю, да, – неуверенно согласилась фея. Ее маленькая обнаженная грудь бурно вздымалась. Загремелу пришло в голову, что для существа,' чьим естественным способом передвижения является полет, потеря этой способности почти равносильна катастрофе. Вероятно, он был бы в таком же состоянии, потеряв огрскую силу.
      Они вошли в воду. Танди плавала довольно хорошо, а сирена, разумеется, превратилась в русалку и чувствовала себя как дома. Джон, явно нервничая, устроилась на голове Загремела, она была такой легкой, что он почти не ощущал ее веса. Огр поплыл через озеро, стараясь не расплескивать воду, чтобы не причинить фее вреда, а также забыть о том, как ему нравится плескаться. Когда путешествуешь не один, приходится идти на некоторые жертвы.
      Сирена плыла впереди, легко опережая остальных. Это существо плавало просто великолепно, она явно была в своей стихии.
      Что-то темное надвинулось с севера. Это что-то было массивным и темным, как низкая грозовая туча, скользящая по поверхности воды. Одновременно снова раздался ужасный вопль.
      Загремел понял, что вопль исходит от тучеподобного существа. Вопли сопровождал ритмичный топот.
      Сирена замерла на месте.
      – Не нравится мне это, – сказала она. – Эта тварь топает по поверхности воды, я чувствую вибрацию от ее шагов. И направляется она к нам. Думаю, я могу ее обогнать, но Танди не сумеет, а Загремел не сможет действовать, не подвергая Джон опасности. Нам лучше выбраться из воды.