Юноша пустился бежать, слыша за спиной тяжелый топот. К счастью, дракон, чтобы не вязнуть в глубоком снегу, растапливал его перед собой паром, а это замедляло движение и давало Дагу надежду.
Описав по снегу полукруг, юноша повернул назад, к скату, и уже взбегал по нему, когда развернулся и дракон. Завидев беглеца, он прыгнул на скат и ударил по нему двумя передними парами лап. Тяжесть драконьей туши вызвала сползание снега, вместе с которым съехал вниз так и не успевший взбежать на уступ юноша. Видя чудовищную пасть чуть ли не над головой, Даг замахнулся дубинкой, но тут дракон выпустил струю пара. Выручили подушки, без них паренек бы сварился. Он снова пустился бежать, но теперь его положение стало еще хуже, чем в прошлый раз. По той причине, что бросок дракона разрушил скат, и Даг, таким образом, оказался в ловушке. Оружие, правда, осталось при нем, но возможность одолеть дракона с помощью дубинки представлялась более чем сомнительной. Драконы все как один заядлые драчуны. Конечно, Дагу в его жизни тоже случалось подраться, но не на жизнь и на смерть и уж во всяком случае, не с чудовищем. Он попытался треснуть дубиной по оскаленной морде, но вместо этого ему снова пришлось уворачиваться от пара. Шипящая струя растопила снег, и юноша увидел зияющую дыру, в которую, бегая по снегу туда сюда, не провалился только по счастливой случайности.
Следующая попытка огреть дракона дубинкой закончилась еще более плачевно: гибкий хвост хлестнул по запястью Дага, словно огромный кнут. Руку обожгла боль, оружие упало на землю. Слабую надежду на спасение могло сулить разве что бегство, и юноша пустился бежать со всех ног. Пыхтение и топот сзади побудили его сделать отчаянный рывок, закончившийся тем, что он поскользнулся на талом снегу и растянулся. А когда приподнялся, то ощерившийся драконий зев уже находился перед самым его носом.
Даг понял, что ему каюк. Сейчас его вышвырнут из игры, причем заслуженно: он только и делал, что без толку суетился, выставив себя полным идиотом. И поделом: вместо того чтобы барахтаться в снегу или махать дубиной, силясь изобразить из себя героя, пошевелил бы лучше мозгами.
И тут неожиданно уже распростившийся с надеждой юноша воспрянул духом. Это ведь игра, а в игре, как известно, безвыходных положений не бывает. Выход всегда есть. Скажем, та дырка в земле — сам-то он пролезет в нее запросто, а вот дракон для этого слишком велик. Конечно, под землей игрока могут подстерегать другие опасности, но вот выбери он в спутники Гладислова, гоблин запросто провел бы его по всем тоннелям и пещерам. А верхом на Горации ему ничего бы не стоило ускакать: куда тяжеловесно топающему паровику до быстроногого кентавра. Будь с ним голем Гранди, он поговорил бы с травкой да кустиками и точно узнал, куда идти. Косто, ходячий скелет… какой толк от скелета, сказать трудно, но какой-то наверняка мог бы быть. Но он выбрал Дженни с ее котом, а в результате оказался вовсе без спутника, зато нос к носу с драконом. Верное решение (а может быть, и не одно) существовало, но он упустил его, потому что, раздразнив Тучную Королеву, перестал действовать умом, а только бегал, прыгал да махал дубиной.
Впрочем, дракон, вне всякого сомнения, тоже знал, что это игра. Не мог такой ловкий хищник несколько раз промахнуться струей пара по столь крупной добыче. Более того, он и сейчас не торопился сомкнуть свои ужасные челюсти, явно предоставляя игроку последний шанс, которым просто необходимо воспользоваться.
Сунув руку в карман, он вытащил оттуда
рациональное зерно.Прежде ему приходилось прикладывать зерно ко лбу, но теперь, приноровившись к законам этой страны каламбуров, он просто крикнул:
— Эй, драконище! Хочешь меня слопать — приятного аппетита, но у меня тут зернышко есть, зерно
яровойпшеницы. Проглотишь его, а оно прорастет у тебя в пузе, и ты спятишь от
ярости. Каламбур был так себе, к тому же одно зернышко, будь оно хоть сто раз
яровым,едва ли могло подействовать на столь крупное существо, однако дракон задумался. А потом его бока раздулись: он явно решил выпустить хорошую струю пара и сварить обыкновена вместе с его подозрительным зерном. Вареные зерна не прорастают, иначе поля засевали бы кашей.
Но прежде чем пар вырвался наружу, Даг уже успел вскочить на ноги и задать стрекача. Струя пара опять растопила снег рядом с ним, но он понимал, что отведенный дракону лимит промахов не бесконечен и, возможно, уже исчерпан. На бегу он прижал-таки зерно ко лбу, и его тут же осенило.
— Дженни! — крикнул он, задрав голову. — Сбрось веревку! Да закрепите ее!
Дженни тут же спустила с уступа веревку, другой конец которой Шерлок привязал к каменному выступу. Подскочив, Даг ухватился за веревку и стал подниматься, держась за нее руками и упираясь ногами в скальную стену. Дракон обдал паром утес, но, судя по всему, не для того чтобы сшибить беглеца. По всей вероятности, найдя такой способ спасения, игрок считался прошедшим испытание, хотя в реальной жизни он, конечно же, был бы съеден. На самом деле игра всегда — так было и в случае с «Цензором», и с бегством от птицы рок — предоставляла немалые возможности для успешного преодоления любых препятствий. Требовалось лишь научиться играть как следует и возможностей этих не упускать. Правда, из этого отнюдь не следовало, что выигрыш должен даваться легко.
Вскарабкаться на уступ Дагу удалось вовремя: еще миг, и непривыкшие к такому напряжению мышцы отказали бы ему, руки разжались, и он снова полетел бы вниз. Оказавшись на скалистой площадке, юноша испытал огромное облегчение: частью сознания он продолжал понимать, что в действительности сидит в своей обыкновенской конуре перед дурацким экраном, но сейчас это не имело решительно никакого значения. Ему удалось так проникнуться игрой, что все ощущения были совершенно реальными, может быть, более реальными, чем унылая обыкновенская жизнь. Он радовался очередному пройденному испытанию, радовался тому, что, как подтвердила игра, все его решения все же были верны. Выходит, он не зря отказался от Нады, которая отвлекала его, кружа ему голову. Но уж теперь его никто с толку не собьет!
С высоты уступа юноша посмотрел вниз на теперь уже не опасного дракона, и… дракон ему подмигнул. Что заставило Дага задуматься о причинах собственной удачливости. Пусть его решения и были верны, ошибок и промашек он допустил выше крыши, не говоря уж о том, что проявил себя по-настоящему неуклюжим. Конпутер вышвырнул его из игры за одну-единственную ошибку, а это чудовище, которому не раз и не два предоставлялась полная возможность сожрать его с потрохами, почему-то оказалось невероятно снисходительным. Хотелось бы знать, почему?
Даг попытался восстановить в памяти недавние события, надеясь вычленить и обнаружить то, что может послужить ключом. Конечно, этап с драконом уже пройден, но ключевые элементы в игре могут быть применимы не только к одному испытанию. Взять хотя бы то же
рацональное зерно.Как ни крути, а разобраться в причинах происшедшего более чем желательно.
Итак, он грохнулся вниз, при попытке разрушить скат. А потом… потом не попытался скрыться, а заорал и замахал дубиной, чтобы отвлечь дракона от Дженни и Шерлока.
Неужели все дело в том, что в критический момент он повел себя бескорыстно, думая не о себе, а о других. Возможно, на самом деле дракон преследовал только игрока, а до его попутчиков ему не было дела, но Даг этого не знал и, совершив великодушный поступок, видимо, заработал очко. Благодаря чему чудовище и отпустило его, предварительно, разумеется, как следует погоняв. Для порядка.
Поняв это, Даг подмигнул дракону в ответ и повернулся к попутчикам.
— Давайте подумаем, как отсюда выбраться, — промолвил он. — Мне кажется, что где-то тут должен быть путь наверх. А что скажет Сэмми?
Кот взбежал по сугробу на следующий уступ и выжидающе замер перед входом в пещеру. По всей видимости, выбираться наружу предстояло подземными тоннелями. А поскольку, выбравшись из Пропасти, им наверняка предстояло столкнуться с новыми испытаниями, юноша счел не лишним подготовиться к ним заранее.
— Дженни, какая чертовщина может встретиться нам в этих пещерах? И вообще к югу от Провала?
— Точно не скажу, но в той стороне попадаются
тягучиеи
бегучие пески,а под землей обитают
гневливые гномы, коровякии
пустые рыцари. —
Коровяки —они часом не помесь
коровс
яками? —в шутку поинтересовался Даг.
— Вроде бы нет, во всяком случае с
яком-болтуньякомони точно не в родстве. А
пустые рыцаридействительно внутри пустые: рыцарского в них только доспехи да оружие. Ну а где-то дальше находится пещера Конпутера.
«Ага! — мысленно сказал себе Даг. — Ну конечно, куда же без Путера! Дженни невдомек, что у него с пещерной железякой старые счеты, и уж теперь-то он постарается взять реванш».
— Ох и схлопочет же от меня эта штуковина по своей ржавой жестяной заднице! — пробормотал юноша, но тут же заставил себя сосредоточиться на подъеме.
До Конпутера еще надо добраться, а хотя кот и знает дорогу, из этого не следует, что она будет легкой.
Правда, пока она представляла собой извилистый тоннель, местами затянутый паутиной. Возможно, какой-то землерой — судя по размерам, не иначе как индрик — забыл закрыть за собой ход, так что теперь он шел наверх, обещая вывести к поверхности. Ну а пока у Дага было время поразмыслить о том, как справиться с Конпутером.
А справиться надо. Чтобы продолжить игру и подольше побыть в Ксанфе.
Глава 12
МЕРСИ
Ким направилась вдоль Провала на восток. Выпавший снег уже таял: похоже, Тучная Королева хоть и могла наслать нешуточный буран, но не имела возможности поддерживать холодную погоду. Что радовало, не хватало еще замерзнуть из-за этой противной тучи!
— Наверное, — сказала Ким Наде, — чтобы тебе как спутнице было легче иметь со мной дело, я должна рассказать, как я путешествовала с Дженни. Мы с ней встретились с ограми Огр-Ограды, где натолкнулись на Тучную Королеву, которая смыла нас ливнем в Водное Крыло. Нас спас Сайрус, а по пути оттуда я подобрала Грезу. Сайрус решил отправиться с нами в путешествие, чтобы найти себе жену.
— Вот как, — Нада посмотрела на молодого русала с нескрываемым интересом. — Ты случайно не принц?
— Нет, простой русал. А что?
— Да я тоже не прочь найти себе мужа, — честно призналась Нада. — Но я бы предпочла принца.
— Ну, тебе бы я все равно не подошел. Нам положено жениться на русалках или на рыбах. Меня как-то больше привлекают русалки.
— Очень хорошо тебя понимаю. Мы, наги, тоже время от времени роднимся с людьми или со змеями, но предпочитаем все же своих соплеменников. Правда, принцам и принцессам частенько случается вступать в браки с представителями самых разных видов, но это делается из политических соображений.
— Однако твой брат Налдо женился на морской русалке Меле, — сказала Ким. — Она не была принцессой, так что политика тут ни при чем.
— Да, — согласилась Нада, — какая уж тут политика. Налдо углядел мельком ее трусики, вот на ней и женился. Хорошие, надо думать, трусики.
— А сама-то она молодая? — поинтересовался Сайрус.
— Только с виду, — пожала плечами Нада. — Правда, с виду она… в общем, есть на что посмотреть. Ее трудно не заметить, вот мой брат и заметил. Мужчины вообще легкомысленный народ и не очень-то склонны следовать правилам. Отец поначалу вышел из себя, но как только познакомился с этой русалкой, тут же вернулся обратно и объявил, что такого рода исключение понятно и оправданно. Но уж мне-то придется выходить замуж в полном соответствии с традицией.
— По-моему, это дискриминация, — пробормотала Ким.
— Не думаю, чтобы она выглядела лучше тебя, — галантно промолвил Сайрус.
— Лучше не лучше — это вопрос спорный, но некоторые… хм… особенности фигуры у нее более выдающиеся. В том смысле, что сильнее выдаются. Не знаю, известно ли тебе это, но морские русалки вообще отличаются большим богатством пропорций, нежели речные или озерные. Возможно, из-за того, что вода в море соленая. Вот ты, Сайрус, купался когда-нибудь в соленой воде?
— Нет. Но был бы рад попробовать.
— Странно, а мне казалось, что морские и пресноводные русалы и русалки просто не могут жить вместе, оттого что одни не выносят соленой воды, а другие пресной. Впрочем, возможно, это только слухи.
Неожиданно Ким подняла руку.
— Слышите? В Провале-то никак буря!
— Похоже на Тучную Королеву, — промолвила, прислушавшись, Нада. — Думаешь, Даг спятил настолько, что затеял дразнить облако?
— Честно говоря, я тоже дразнила Королеву, — призналась Ким. — Тоже, конечно, не от большого ума. У нас с Дагом вообще много общего.
— О! Он тебе нравится?
— Пожалуй, да, — смущенно сказала обыкновенка.
— Так что же ты ему не сказала?
— Ну… у нас не принято, чтобы девушка говорила такие вещи первой.
— Так ты же не у вас, а у нас. Вот и воспользовалась бы случаем.
— Неловко. Он ведь из Обыкновении. К тому же он красивый, а я…
Она не договорила.
— Красивый? — пробормотала Нада. — Хм, я как-то даже внимания не обратила. Но его, кажется, интересуют… — она заколебалась, — …хорошо сформировавшиеся девушки.
— О, он, наверное, пытался с тобой заигрывать? — проявила нездоровое любопытство Ким.
— Пытался разглядеть мои трусики и чуть было не вылетел из игры. Но предупреждение понял правильно, и впоследствии вел себя более осторожно.
— Тогда понятно, — кивнула Ким. — А то я удивлялась: парни его возраста редко бывают такими воспитанными.
— Он стал воспитанным, сообразив, что на первый раз ему сделали скидку на незрелость.
— У нас в Обыкновении все юноши по существу те же мальчишки. Чтобы стать мужчинами, им нужны девушки: без нас они так и оставались бы детьми.
— У нас в Ксанфе дело обстоит примерно так же, — с улыбкой отозвалась Нада. — Но что же все-таки творится в Провале? Никак свирепствует еще один буран. Ничего не разглядеть.
— Вот именно! — осенило Ким. — Он раздразнил тучу и устроил буран, чтобы сбить с толку дракона и улизнуть за снежной завесой. Вот умница!
— Вижу, он тебе и правда нравится.
— Нравится не нравится… Ему до меня дела нет, так что это не имеет значения. Мы будем играть как следует и постараемся его обставить.
Собака, задрав хвост колечком, бежала по тропе перед девушками, готовая предупредить о любой опасности. Таковых пока не замечалось, но Ким знала, что впереди их неизбежно ждут новые испытания. Она ждала их и внутренне была к ним готова.
Довольно скоро стало так тепло, что им пришлось избавиться от тулупов и валенок. Трудно было поверить, что еще недавно вокруг толстым ковром лежал снег. Внезапно Греза залаяла, и Ким настороженно вскинула голову: ее собака попусту голоса не подавала.
Высоко в небе змеились какие-то цветные точки.
— Что это там? — спросила Ким.
— Воздушные змеи, — ответила Нада. — Им нравится парить над Провалом: там хорошие воздушные течения.
— Ой, я дома тоже любила запускать воздушных змеев. Но здесь они, надо думать, волшебные.
— В Ксанфе все волшебное.
— О, а вот и веревочка, — сказал Сайрус. — Можно подтянуть змея и полюбоваться.
— Я бы на твоем месте от этого воздержалась, — предупредила Нада, но русал уже ухватился за болтавшийся в воздухе конец веревки и начал ее выбирать.
Змей — надутый и ярко раскрашенный — снизился, а потом внезапно налетел прямо на Сайруса и сбил его с ног. Русал выпустил веревку, и освобожденный змей взмыл высоко в небо.
— Ты в порядке? — встревоженно спросила бросившаяся к нему Ким.
— Голова малость кружится, — ответил он. — А что случилось?
— Ты ухватился за веревку и стянул с неба воздушного змея. А он сбил тебя с ног.
Пошатываясь, Сайрус поднялся на ноги и посмотрел в небо.
— А змеев-то больше нет, — заметил русал.
— Точно, — подтвердила Ким.
— И странно, — пробормотала Нада, озираясь по сторонам.
— Что тут странного? — спросила Ким, отметив, однако, что растерянной выглядела и Греза.
— Да то, что мы каким-то образом продвинулись гораздо дальше, чем я думала. Эта местность сильно напоминает окрестности Провальной деревни, а то и гоблинова становища.
Оглядевшись, Ким поняла, что пока они отвлеклись на воздушных змеев, окружающий ландшафт изменился. Они по-прежнему находились по северную сторону Провала и двигались на восток, но все вокруг выглядело иначе.
— А может быть, это подстроено игрой? — предположила она. — Чтобы мы поскорее перешли к следующему испытанию.
— Должно быть, так оно и есть, — согласилась Нада. — Профессору Балломуту это вполне по плечу… или по хвосту.
Ким между тем заметила, что изменился не только рельеф, но и сама почва. Вместо валунов на обочине тропы красовались ограненные кристаллы, напоминавшие бриллианты, рубины, сапфиры, изумруды, опалы, аметисты, гранаты и прочие драгоценные камни. Самого разного размера, от крохотных до огромных.
— Вот это да! — восхищенно воскликнула Ким. — Мне всегда нравились драгоценные камни, но я никогда не могла позволить себе ничего лучше дымчатого кварца; но в сравнении с настоящими драгоценностями это все равно что медяшка по сравнению с золотом. А такого выбора драгоценностей я и на выставках не видела.
— Я думаю, это и есть выставочные образцы, — сказала Нала. — Экспонаты.
— А чем они отличаются от обычных камней?
— Тем, что их нельзя использовать по назначению и трогать руками.
— Да ну… — Ким потянулась к ближайшему рубину и подняла его, но он тут же просочился сквозь ее пальцы ярко-красной каплей и упал на землю. После чего вновь обрел твердость и засверкал гранями.
Сайрус попытался проделать то же самое с бриллиантом — и с тем же самым результатом. Обратившись слезой, бриллиант упал наземь и снова стал самим собой.
Русал выглядел ошеломленным.
— Эти камни как грезы, — сказала Ким (собака тихонько тявкнула). — Они совсем как настоящие, но ускользают, обернувшись иллюзией, стоит только попытаться к ним прикоснуться.
— В Ксанфе многое кажется иллюзорным, — заметила Нада.
Они прошли по великолепной выставке, любуясь игрой света на мириадах граней. Казалось, что переливаются не только камни, но и сам напоенный светом воздух. Все это мало походило на испытание, если только не предполагалось, что она найдет способ взять экспонат в руки или отыщет среди этих выставочных образцов ювелирное изделие, пригодное для носки. Но никаких указаний на такое задание не было, и Ким, подумав, решила не искушать судьбу.
Потом выставка камней осталась позади, и тропа вывела их прямо к морю, куда выходил и Провал. Оказаться по другую сторону ущелья можно было, лишь проделав путь по воде, но ничего похожего на лодку поблизости не было. Неужто они тащились сюда напрасно?
— Может быть, мы сумеем изготовить лодку? — сказала Ким. — Или хотя бы плот. Расстояние вроде бы не очень большое.
— Вот именно, что небольшое, — подхватил Сайрус. — Почему бы нам не одолеть его вплавь? Чудовищ вроде не видно.
— Это соленая вода, — сказала Нада. — Видишь, у берега солончаки, а на мелководье плещутся селедки.
— Давно мечтал окунуться в соленую водичку! — воскликнул русал и, подойдя к морю, обмакнул в воду палец ноги. А обмакнув, издал громкий крик.
— Я тебя предупреждала! — усмехнулась Нада. — Ты русал пресноводный.
— Да к этой воде и прикоснуться-то страшно, не то что в ней плавать, — пробормотал Сайрус. — Представить себе не могу, чтобы уважающее себя существо могло поселиться в таком рассоле.
И тут из моря раздался приветственный возглас. А потом вопрос, заданный звонким и мелодичным женским голосом:
— Эй, сухопутные! Вы случайно не заблудились? — Над волнами показалась голова молодой женщины.
— Нам надо перебраться на ту сторону Провала, — пояснила Ким. — Хотели переплыть, но не знаем, безопасно ли это, да и вода тут кажется… какая-то не такая.
— Тут превосходная соленая вода! — с негодованием воскликнула женщина. — Настоящая морская вода, я всю жизнь в ней плаваю!
В доказательство правоты своих слов она грациозно нырнула, продемонстрировав свой изящный хвостовой плавник.
— Русалка! — вскричал Сайрус.
— Морская, — дополнила Нада. — Ты только посмотри на ее бюст.
Посмотреть и точно было на что. Грудь морской русалки представляла собой нечто в высшей степени выдающееся, причем форму, при всей грандиозности размера, имела идеальную. Ким о таком бюсте не осмеливалась даже мечтать.
— Какая красавица! — вздохнул совершенно завороженный Сайрус.
— А вдруг это твоя суженая? — промолвила Ким, которую в очередной раз осенило. И прежде чем ошеломленный русал успел вымолвить хоть слово, она обратилась к великолепной купальщице:
— Привет. Меня зовут Ким, я из Обыкновении. А ты замужем?
— Выйдешь тут замуж, пожалуй, — вздохнула морская русалка, и грудь ее волнующе всколыхнулась. — Холостые русалы ведь на деревьях не растут. Моей матушке пришлось, можно сказать, взять ноги в руки и на этих самых ногах — по суше! — проделать долгое путешествие в поисках мужа.
— О, а твою матушку случайно не Мелой звать?
— Нет, какой там Мелой. Меланита она, это так же точно, как то, что вода гасит пламя. Так ее с мальков звали. Я ее дочь Мерси.
— А с чего это ей понадобилось искать мужа? — поинтересовался Сайрус. — Чем ее твой отец не устраивал?
На прелестное личико набежала тень.
— Глупый дракон поджарил его лет десять назад, когда я еще плавала в школу для мальков. Матушка поначалу расстроилась, но потом собралась, превратила хвост в ноги и подалась на сушу искать свою судьбу. Непросто это оказалось — подцепить мужа. И ведь требования у нее были самые скромные: ей всего-то и хотелось, чтобы это был самый умный, красивый и мужественный из неженатых принцев Ксанфа. Правда, такой нашелся — принц нагов Налдо. И с тех пор она только тем и занята, что ублажает его, да так ретиво, что я ее почти не вижу. Сколько времени прошло, больше года, а у них все «медовый месяц». Плавают они в меду, что ли? Ну а мне тут, само собой, одиноко и скучно. Сами посудите, скоро двадцать один стукнет, уж давно не морская девочка, а до сих пор кроме отца так живого русала и не видела.
— Ну в таком случае полюбуйся, — сказала Ким, признав про себя, что на девочку, хоть морскую, хоть какую, Мерси и вправду не похожа. — Сайрус ведь и есть самый настоящий русал.
Прекрасные темные глаза Мерси обратились к Сайрусу:
— Правда? А можно увидеть тебя с хвостом?
— Боюсь, что в здешней воде это невозможно, — сокрушенно ответил Сайрус. — Я ведь пресноводный.
— А откуда мне знать, что ты и действительно пресноводный русал, а не бесхвостый сухопутный нахал, который только и думает, как выманить невинную русалку на землю и использовать ее на манер безмозглой нимфы. Я, чтоб ты знал, не так воспитана.
— Толковая девчонка! — фыркнула Нада. — Мне она нравится.
— Мне тоже, — поддержала ее Ким.
— Но вам обеим вместе она вряд ли нравится так же сильно, как мне одному, — заявил Сайрус, а потом обратился к русалке: — У тебя, Мерси, очень правильные взгляды на жизнь. Я их полностью разделяю: если у кого серьезные намерения, он не побоится показать хвост. Но если хочешь увидеть мой, тебе придется найти озеро или реку.
— Неподалеку от берега есть пресноводный источник, — заинтересованно сказала Мерси.
Все двинулись в указанном направлении. Бежавшая впереди Греза попила из пруда воды, после чего Сайрус окунул в него палец и нашел воду достаточно пресной.
— Отвернитесь, девушки, — попросил он. — Мне придется раздеться, чтобы не испортить одежду.
Нада и Ким послушно отвернулись и в считанные (правда, неизвестно кем) секунды услышали позади всплеск. Обернувшись, они увидели с удовольствием плещущегося в источнике Сайруса.
— Но мне отсюда никакого хвоста не видно, — пожаловалась из-за полосы прибоя Мерси.
— Так иди сюда, — позвал он.
Подплыв к берегу, русалка сменила хвост на ноги и вскоре уже стояла во всей красе на прибрежном песке. Сопровождаемая веселым лаем Грезы, она приблизилась к источнику и восхищенно воскликнула:
— Ого! Да ты и правда русал!
— Меняй ноги на хвост и полезай сюда, — предложил Сайрус.
— Не глупи, я не переношу пресную воду. Окунуться в нее с ногами еще куда ни шло, но чтобы с хвостом… короче говоря, это мне не по хвосту.
— Ну что ж, — промолвил Сайрус, окинув ее оценивающим взглядом. — По мне, ты хороша даже с ногами, хотя, конечно, каждый лучше всего выглядит в своем, природном обличье.
— Этот русал не только хорош собой, но также умеет быть любезным, — пробормотала Мерси.
— Может быть, ему стоит снова сменить хвост на ноги да выйти на сушу, чтобы вы смогли познакомиться поближе? — спросила Ким.
— Боюсь, это будет не совсем прилично, — возразила Мерси.
— Ты права, — отозвался из пруда Сайрус. — Но приличия будут соблюдены, если мы облачимся в человеческую одежду. Может быть, Ким или Нада подберут тебе юбку или что-то в этом роде, а я надену свои брюки.
Девушки с удовольствием принялись наряжать русалку. Сорвав с ближайшей
текстилиикусок жатой ткани в полоску, они соорудили сари, а потом поймали в пруду две изящные
инфузории-туфельки,в которых ее ножки стали выглядеть еще стройнее. Из длинных русалочьих волос Нада сделала великолепную прическу, которую украсила цветком
страстоцвета.По окончании этой процедуры Мерси выглядела прелестнейшей женщиной из людского племени.
Вернувшись к источнику, они застали там высохшего и одетого Сайруса, выглядевшего, в свою очередь, красивым и представительным мужчиной.
— Мерси! — воскликнул он. — Вне всякого сомнения, я не желал бы для себя лучшей жены, чем ты, но боюсь…
— А я, вне всякого сомнения, не желала бы для себя лучшего мужа. Но боюсь…
— Вы оба боитесь, что каждому из вас не подходит среда обитания другого! — воскликнула Нада. — Вот уж воистину ирония судьбы.
— Почему только среда? — не поняла Мерси. — Мы с ним не можем плавать в одной и той же воде ни в четверг, ни в понедельник, ни в какой другой день.
— Я хотела сказать «вода обитания», — поправилась Нада.
— А что может случиться с нашими детьми? — воскликнул Сайрус. — Вдруг они не смогут жить ни в той, ни в другой воде?
— Да, — печально вздохнула Мерси. — Видимо, наша любовь обречена.
Ким понимала, что такое безнадежная любовь, и мириться с этим ей вовсе не хотелось.
— Должен же быть какой-то выход, — заявила девушка. — Не могли бы вы, например… встречаться на суше, как люди, а потом возвращаться каждый в свою воду.
— Но это так вульгарно, — возразил Сайрус. — Ноги неуклюжи и неэстетичны.
— Да, — подтвердила Мерси. — Любовь без хвоста это не любовь.
— Да, видно, дело обстоит непросто, — пробормотала Ким. — Но нельзя же допустить, чтобы распалась такая прекрасная пара. Решение должно существовать, и мы просто обязаны его найти.
— Это было бы замечательно! — с энтузиазмом вскричал Сайрус. — Мерси именно та женщина, которую я искал. В ней есть все, что нужно для полного счастья. Даже больше того, на что я рассчитывал, поскольку пресноводные русалки… хм… не столь одарены телесно.
— Я рада, что тебе не нравятся плавучие скелетицы, — заметила Мерси.
— Мне нравятся именно такие девушки, как ты! — горячо заверил русал.
— Это все прекрасно, — остудила их Ким, — и мы обязательно выясним, чем вам помочь. Но сейчас, Мерси, ты могла бы помочь нам попасть на ту сторону Провала.
— Туда можно переплыть, правда, акулы-ростовщики могут помешать.
— Нам не хотелось бы иметь дело с акулами, да и Сайрус все равно не выносит морскую воду. Водный путь для нас исключен. А нет ли здесь тоннеля или чего-нибудь в этом роде?
— Тоннель под Провалом имеется, — ответила Мерси после некоторого размышления. — Но он небезопасен.
— Ну уж, наверное, не опаснее, чем море с акулами! — фыркнула Ким.
— Кому как, — пожала плечами Мерси. — Но по мне, гоблины ничуть не лучше акул.
— Только гоблинов не хватало! — воскликнула Нада. — Я, конечно, могу проглотить одного-другого, но эти твари обычно наваливаются целой оравой. Лучше бы нам с ними не встречаться.
— Может быть, мы найдем несколько сухих бревен и соорудим плот? — предположила Ким, без особой надежды озираясь по сторонам.
— Если вы собираетесь искать дерево для плота на этом побережье, то и за несколько дней не наберете, — указала Мерси.
— Видимо, придется лезть в тоннель, — вздохнула Ким. — А поскольку игрой это наверняка задумано как испытание, мы должны быть готовы к схватке с гоблинами.
— О какой игре речь? — полюбопытствовала Мерси.
— Ким родом из Обыкновении, — пояснила Нада. — Она путешествует по Ксанфу в качестве участницы игры, организованной демонами. А я — спутница, сопровождаю ее и защищаю.
— А… понятно. Ладно, вход в тоннель я вам, конечно, покажу, но как вы сладите с гоблинами… Не знаю, не знаю. Как-то раз я сделала ноги да выбралась вечерком на сушу близ их норы, вздумала цветочков нарвать. Так эти уроды выскочили наружу и погнались за мной с явным намерением сделать… что-то ужасное. На сушу с тех пор я выбираюсь с опаской, а гоблинов просто не выношу.
За разговором морская русалка подвела их росшим ненамного выше уровня моря кустам, за которыми находился темный лаз. Греза опасливо принюхалась.
— А там сухо? — спросила Ким. — Тоннель-то, как я понимаю, под водой проходит.
— Сухо, — заверила морская русалка. — Правда, насколько я знаю, там есть перемычки: если их убрать или разрушить, в тоннель попадет вода, и он будет затоплен. Но зачем это понадобилось гоблинам, мне невдомек.
— Этот тоннель проложили не они, а мы, наги, — заявила Нада, присмотревшись к каменной кладке. — Видимо, наш народ обитал в этих краях, но потом был вытеснен гоблинами. Увы, мы веками уступаем свои позиции, а их владения расширяются.
