Титаны XX века - Англосаксонская мировая империя

Св. Фома Аквинский предупреждал учителей, что им не следует рыть перед учениками яму, которую сами они не могут заполнить. Порождать сомнения, постоянно искать и никогда не находить – значит противостоять образованию и прогрессу. Свободное обсуждение любых проблем со всех сторон без исходных ценностей ведет к появлению поколения неинформированных болтунов. Наш долг – помочь молодым людям познать истину и свое предназначение, найти себя и определить цель.

Я говорил о тех, кто примкнул к восстанию с дубинкой в одной руке и с факелом – в другой. Предполагается, что их немного. Но волнение охватило значительное большинство молодых людей. Они предъявляют претензии, и претензии справедливые. Они хотят, чтобы их энергия и идеализм служили делу, в которое они верят. Они не желают стать просто цифрами в памяти компьютера на своего рода фабрике дипломированных специалистов, где их лишают индивидуальности и каждые четыре года выбрасывают с конвейера с клеймом «образованный»… При этом никто толком не знает, кто они и что делали все эти четыре года. Эти молодые люди хотят пересмотра приоритетов, чтобы самым важным было обучение, а только потом соображения типа «опубликуйся или исчезни» и научная работа.

Быть может, беспокойство и бунт – на самом деле вопль о помощи? Тем более резкий, что его никто не слышит.

Однажды я выступал в огромном актовом зале одного из университетов на Среднем Западе. В огромном амфитеатре собралось около четырех тысяч жителей города и десять тысяч студентов. Подошло время задавать вопросы, и один из вопросов, заданный взрослым человеком, касался проблемы бунта молодых против принципов и норм, которые мы пытаемся передать молодежи.

Я чуть не ответил вопросом на вопрос, потому что не был уверен, что знаю ответ. Но потом я предположил, что, быть может, молодежь выступает не против наших норм, а просто считает, что мы сами не живем по нормам, которым пытаемся научить их. Наступила мертвая тишина, а потом все десять тысяч студентов вскочили, и меня оглушил рев, которого я не забуду никогда.

Потеряли они веру в наши нормы или они потеряли веру в нас? Сомневаются ли они в нашем желании осуществлять то, что мы проповедуем? Где мы были, когда Господа бога выгнали из аудитории?

За прошлый год банки и финансовые учреждения потеряли 117 миллионов долларов. Их не грабили бандиты, просто служащие крали по мелочи. Розничная торговля теряет по четыре миллиарда долларов в год на том, что по негласному правилу сотрудники растаскивают образцы товаров.

А что мы делаем, когда подросток приходит домой с тренировки и рассказывает, как он научился безнаказанно делать запрещенный в блоке захват? Сколько раз наши дети видели, как мы, убедившись, что рядом нет полицейского, перебегали улицу на красный свет? Как сказал один деревенский священник: «Тот, кто оставил ворота открытыми, виновен лишь немногим больше того, кто видел, что они открыты, и не закрыл».

Быть может, то, что пугает и волнует нас, начинается с нас самих? С медленной, незаметной коррозии наших моральных устоев? Быть может, это мы – потерянное поколение?.. Никакое правительство, ни на каком уровне и ни за какую цену не сможет содержать столько полиции, чтобы хватило на обеспечение нашей безопасности и свободы, если подавляющее большинство из нас не будет руководствоваться внутренними моральными принципами.

Любому, кто страдал от бюрократической бессмыслицы – от заполнения бланков, соблюдения бессмысленных инструкций, должен понравиться один из мэров Техаса.

Мэр Мидленда, штат Техас, Эрнст Анджело следит за тем, чтобы Мидленд никогда не страдал от проблем, которые имеются в Нью-Йорке. Собственно говоря, Нью-Йорк тоже не страдал бы от проблем Нью-Йорка, если бы в течение последних 20 лет в городском собрании было хоть несколько человек типа Эрни Анджело.

Как бывший губернатор могу подтвердить, что крючкотворы с Потомака замучили своими нелепыми требованиями все органы управления в штатах и на местах. И я знаю, что многие из моих слушателей, работающих в промышленности или в сельском хозяйстве, могут рассказать жуткие истории о многих часах, затраченных на заполнение правительственных бумажек, о требовании выполнять бессмысленные инструкции. Но давайте послушаем. Вам понравится месть, которую придумал мэр из Мидленда.

Мэр Анджело пробивался сквозь бюрократические джунгли, созданные канцелярскими крючкотворами в министерстве жилищного строительства и городского развития, чтобы получить для своего города давно положенные ему федеральные средства. Восемь месяцев он занимался выматывающей канцелярской работой, заполнял бесконечные анкеты в двух, трех, четырех экземплярах, прежде чем вырвался, наконец, на свет божий.

И вот однажды региональное представительство министерства жилищного строительства и городского развития обратилось с просьбой закрепить за ним стоянку для машины в муниципальном аэропорту Мидленда. Мэр Анджело с удовольствием выполнил бы просьбу, если бы министерство выполнило некоторые требования.

Он направил письмо в далласское региональное представительство министерства, а копии – президенту, министру Карле Хиллс и еще нескольким чиновникам в Вашингтоне. В письме он требовал три подписанных и тринадцать заверенных экземпляров прошения. В письме также говорилось: «Сообщите марку и модель автомашины, которую предполагается парковать на этом месте, а также заверенное свидетельство того, что все затраты, связанные с ее производством, обслуживанием и использованием, были оплачены в соответствии с требованиями закона Дэвиса – Бэкона.

Предоставьте также сведения о национальной принадлежности каждого, кто будет пользоваться названной автомашиной, и обеспечьте, чтобы среди пользователей были в равной мере представлены белые, чернокожие жители Америки и другие нацменьшинства, а также женщины и люди преклонного возраста.

Предоставьте также заверенные гарантии того, что все, кто будет управлять упомянутой автомашиной, а также все работники заправочных станций, обслуживающие ее, будут носить ботинки со стальными набойками, защитные очки и каски, и что машина будет оборудована ремнями безопасности и надувными подушками в соответствии с законом об охране здоровья и безопасности на предприятиях.

Предоставьте свидетельства об экологической безопасности…»

Пожалуй, достаточно, вы все поняли. В письме было еще несколько абзацев, где перечислялись все изобретения крючкотворов (столь дорогие сердцу тех, кто трудится на берегах Потомака), соблюдение которых требовалось для благоприятного решения вопроса о выделении закрепленной стоянки.

Письмо заканчивалось припиской, в которой мэр Анджело заявлял, что они могут получить стоянку, и, не соблюдая всех перечисленных выше бюрократических требований.

Я надеюсь, он своего добился, потому что, по данным Главного управления счетов в Вашингтоне, потери, вызванные соблюдением всех инструкций, составляют 60 миллиардов долларов в год. Федеральная торговая комиссия называет сумму в 80 миллиардов. Наиболее близкой к истине представляется сумма в 130 миллиардов, которую сообщил Экономический совет при президенте. Это составляет две тысячи долларов на семью.

…В своем движении вперед Соединенные Штаты столкнулись с серьезнейшими экономическими трудностями. Мы переживаем самый продолжительный в нашей истории период инфляции, которая держится на небывало высоком уровне. Она срывает наши экономические решения, подрывает благосостояние, сводит на нет усилия как молодых, только начинающих свой трудовой путь, так и престарелых, не имеющих дополнительных доходов. Она угрожает благополучию миллионов наших людей.

Безработные в Америке

Бездействующие предприятия – это безработица, несчастья, личные беды. А работающие не получают справедливого вознаграждения за свой труд, так как существующая налоговая система не стимулирует стремления к успеху и повышения продуктивности труда.

При всей своей тяжести налоговое обложение не поспевает за темпами расходов на социальные нужды. Из десятилетия в десятилетие мы накапливали дефицит, закладывая под проценты наше будущее и будущее наших детей ради временных удобств. Продолжать эту порочную практику означало бы вызвать социальные, культурные, политические и экономические сдвиги.

Как частные лица, вы и я можем, беря деньги в долг, жить не по средствам, но только ограниченное время. Почему же тогда мы считаем, что для страны подобных ограничений не существует? Чтобы сохранить наше завтра, мы должны действовать уже сейчас. И пусть не будет никаких заблуждений на этот счет: мы начнем действовать сегодня же.

Экономические невзгоды, от которых мы страдаем сейчас, накапливались на протяжении нескольких десятилетий. От них не избавиться за несколько дней, недель или месяцев. Но мы от них избавимся, потому что мы, американцы, в состоянии, как об этом свидетельствует прошлое, мобилизовать все свои силы и сделать все, чтобы защитить нашу страну – величайший бастион свободы.

В условиях нынешнего кризиса правительство не решает проблем, оно их создает. Время от времени у нас появляется искушение считать, что современное общество стало слишком сложным для самоуправления и что правительство, составленное из представителей элиты, лучше, чем правительство народа, действующее в интересах и от имени народа. Но, если никто из нас не может управлять собой, кто тогда сможет управлять другими? Мы все – и члены правительства, и простые люди – должны взять на себя бремя решений. Принимаемые нами решения должны быть справедливыми, чтобы ни одной группе населения не пришлось расплачиваться за других.

Нам часто приходится слышать о групповых интересах. Ну что ж, в первую очередь нам придется позаботиться о той группе, которая слишком долго пребывала в забвении. Эта группа не знает фракций или этнических и расовых разграничений, а ее представителей можно видеть в рядах всех политических партий. Она состоит из мужчин и женщин, которые выращивают продукты для нашего стола, охраняют общественный порядок, работают на шахтах и заводах, учат наших детей, ведут домашнее хозяйство, лечат нас. В эту группу входят специалисты, промышленники, продавцы, служащие, таксисты, водители грузовых машин. Это они – народ. Это они – американцы.

Задача моей администрации будет состоять в создании здоровой, сильной и динамичной экономики, которая предоставит равные возможности всем нашим гражданам, свободным от ограничений, порожденных нетерпимостью или расизмом. Чтобы Америка снова принялась за работу, мы должны предложить ее всем американцам. Покончить с инфляцией означает освободить всех американцев от тирании растущих цен. Все должны принять участие в продуктивном труде под знаком «нового начала», и все должны получить свою долю плодов восстановленной экономики. Идеи справедливости, которые лежат в основе нашей системы и служат залогом нашей силы, помогут нам сделать Америку сильной и процветающей, живущей в мире с самой собой и с другими странами.

Давайте посмотрим, что у нас есть. Мы – народ, которому служит правительство, не наоборот. Именно это отличает нас от многих других стран. Наше правительство имеет только те полномочия, которыми его наделил народ. Пора остановить и обратить вспять рост правительственного аппарата, который, по всей видимости, вышел за пределы, установленные с согласия управляемых.

Я намерен ограничить размеры и степень влияния федерального правительства и потребовать признания различий между его полномочиями и полномочиями, оставленными за правительствами штатов или народом. Мы все должны помнить, что не федеральное правительство создало штаты, а наоборот, штаты создали федеральное правительство.

Поймите меня правильно: я не собираюсь обходиться без правительства. Я просто хочу побудить его работать с нами, а не через нашу голову, помогать нам, а не сидеть на нашей шее. Правительство может и должно создавать возможности, а не подавлять их, способствовать развитию производства, а не тормозить его.

Ответ на вопрос, почему мы на протяжении многих лет добивались столь многого и процветали так, как ни одна страна в мире, ясен: потому что в нашей стране мы обеспечили невиданный до сих пор простор для проявления энергии и творчества человека. Свобода и достоинство личности в нашей стране стали всеобщим достоянием и получили гарантии, которых не найти ни в одной другой стране. Иногда эта свобода доставалась высокой ценой, но мы никогда не отказывались платить за нее.

Не случайно наши нынешние затруднения соответствуют и прямо пропорциональны степени вторжения в нашу жизнь бесполезных и гипертрофированных правительственных органов. Нам пора осознать, что великой нации присущи великие стремления. Мы не обречены, как это кое-кому кажется, на неизбежный упадок. Я не верю в судьбу, которая постигнет нас независимо от наших усилий. Я верю в то, что может произойти, если мы будем сидеть сложа руки. Давайте же, используя нашу творческую энергию, откроем эру национального обновления. Давайте возродим нашу целеустремленность, нашу отвагу и нашу силу. Давайте возродим нашу веру и наши надежды.

Мы имеем полное право мечтать о героических деяниях. Те, кто утверждает, что в наше время для героев места нет, просто не знают, где их искать. Вы можете видеть их каждый день у заводских ворот. Благодаря героическим усилиям наших немногочисленных фермеров мы производим столько продовольствия, что его хватает не только на всех нас, но и на весь мир. Вы видите героев у магазинных прилавков – с обеих сторон. Наши герои – это уверенные

в собственных силах и в своих идеях предприниматели, которые создают новые рабочие места, открывают новые возможности. Это – простые люди и их семьи, чьи налоги поддерживают правительство, чьи добровольные пожертвования поддерживают церковь, благотворительность, культуру, искусство и образование. Их патриотизм глубок и обходится без громких фраз. Их духовные ценности лежат в основе нашей нации.

Отдавая должное героям, я говорил о них в третьем лице, но мог бы говорить и во втором, потому что герои – это вы, граждане нашей благословенной страны. Ваши мечты, ваши надежды, ваши цели будут мечтами, надеждами и целями этой администрации. Да поможет мне в этом Бог.

Мы никогда не забудем о сострадании – этой важной черте американского характера. Нельзя любить страну, не любя ее народ, а любить людей означает помогать им в трудный момент, облегчать их страдания, делать все, чтобы они были экономически независимы и по-настоящему равноправными.

Сможем ли мы решить стоящие перед нами проблемы? Ответом должно быть недвусмысленное и решительное «да!». Перефразируя Уинстона Черчилля, я скажу, что принял эту присягу не для того, чтобы возглавить разрушение самой мощной экономики в мире.

В ближайшие дни я предложу устранить барьеры, которые замедлили развитие экономики и снизили производительность труда. Мы примем меры, чтобы восстановить равновесие между различными уровнями власти. Наше движение вперед может оказаться медленным и измеряться в дюймах и футах, а не в милях, но это будет прогресс. Пора пробудить наш индустриальный гигант, заставить наше правительство жить по средствам и облегчить бремя налогов. Это наши первоочередные задачи, и, решая их, мы не пойдем на компромиссы.

На заре нашей борьбы за независимость президент Массачусетсского конгресса доктор Джозеф Уоррен, которого можно считать одним из выдающихся деятелей среди отцов-основателей, сказал своим соотечественникам: «Наша страна в опасности, но мы не должны отчаиваться… В ваших руках судьба Америки. Вы должны принять важные решения, от которых зависят счастье и свобода миллионов, даже еще не появившихся на свет. Не роняйте своего достоинства».

Я убежден, что сегодня американцы готовы действовать согласно понятиям о собственном достоинстве, готовы сделать все необходимое, чтобы обеспечить счастье и свободу для себя, для своих детей и внуков. По мере обновления нашей страны ее растущее могущество будет все более заметно во всем мире. Мы вновь станем символом свободы и светочем надежды для тех, кто еще не обрел свободы.

С нашими соседями и союзниками, которые разделяют нашу свободу, мы укрепим исторически сложившиеся связи, заверив их в нашей твердой поддержке и соблюдении принятых обязательств. На верность мы ответим верностью. Мы будем развивать взаимовыгодные отношения. Мы не станем использовать наши дружественные отношения в ущерб суверенитету наших партнеров, так как и наш суверенитет не предмет торговли.

Мы предупреждаем врагов свободы, наших потенциальных противников, что защита мира – самое высокое стремление американского народа. Ради мира мы готовы вести переговоры и идти на жертвы, но не капитулировать – ни сейчас, ни в будущем. Наше нежелание вступать в конфликты не означает недостатка воли. Когда в интересах нашей национальной безопасности потребуются решительные действия, мы не станем долго раздумывать. Мы будем поддерживать достаточную мощь, чтобы победить, когда это будет необходимо, так как знаем, что в этом случае у нас будет больше возможностей никогда не прибегать к силе.

Но, прежде всего, мы должны помнить, что никакой арсенал, никакое оружие в мире несравнимы с волей и моральной силой свободных людей. Этого оружия у наших соперников в современном мире нет. Оно есть у нас, американцев. Пусть это хорошо поймут те, кто практикует террор и готов напасть на своих соседей.

Мне сказали, что сегодня по всей стране сотни тысяч людей возносят молитвы, и я глубоко признателен американцам за это. Мы – народ, живущий под Богом, и я уверен, что Бог помог нам стать свободными…

Сегодня я хотел бы рассказать вам о положении в нашей экономике. К сожалению, вынужден констатировать, что экономическая ситуация хуже, чем за все годы после Великой депрессии.

Несколько дней назад по моей просьбе мне представили доклад, всеобъемлющую ревизию, если можно так выразиться, нашего экономического положения. Вам бы она не понравилась. Мне тоже не понравилась. Но мы должны взглянуть правде в лицо и приняться за работу, чтобы изменить положение. И не сомневайтесь, мы можем все повернуть к лучшему.

Я не собираюсь жонглировать перед вами схемами, цифрами и употреблять экономический жаргон, чем набит этот отчет. Я постараюсь объяснить, где мы находимся, как мы в это положение попали и, как мы можем выбраться из него. Вначале, однако, позвольте мне привести несколько фактов, чтобы привлечь ваше внимание.

Федеральный бюджет вышел из-под контроля, и в этом бюджетном году, который заканчивается 30 сентября, мы имеем дефицит почти в 80 миллиардов долларов. Надо сказать, что 80 миллиардов долларов мы выплатим в этом году только в виде процентов по национальному долгу, что превышает весь федеральный бюджет 1957 года.

20 лет назад, в 1960 году, на оплату федерального правительства ушло 13 миллиардов. Сегодня на эти цели расходуется 75 миллиардов. За эти 20 лет население нашей страны увеличилось всего на 23,3 %, а федеральный бюджет подскочил на 528 %.

Инфляция – это не просто рост цен, это снижение стоимости денег

Уже два года, как рост инфляции выражается двузначными числами – 13,3 % в 1979 году и 12,4 % – в прошлом. В последний раз такое было в годы Первой мировой войны.

В 1960 году по закладным брали в среднем 6 %. Сейчас – в два с половиной раза больше – 15,4 %.

По сравнению с 1960 годом почти удвоилась доля вашего заработка, которую федеральное правительство присваивает в виде налогов.

И наконец, семь миллионов американцев переживают унижение и трагедию безработицы. Если они встанут в очередь, по человеку на каждые три фута, то цепочка эта протянется от берегов штата Мэн до Калифорнийского побережья.

Отложим в сторону отчет. Теперь позвольте попытаться изложить все это с помощью более понятных каждому фактов. Есть доллар, каким вы его заработали, истратили или отложили в 1960 году. И вот теперь он стоит 36 центов. А если мировая инфляция будет продолжаться сегодняшними темпами еще три года, то сегодняшний доллар будет стоить по ценам 1960 года всего 25 центов. Какой смысл делать сбережения? А если их не делать, откуда у торговли и промышленности возьмется источник капитальных вложений на расширение производства? Рабочие в Японии и Западной Германии откладывают в несколько раз большую часть своих доходов, чем американцы.

Что случилось с мечтой каждого американца иметь собственный дом? Всего 10 лет назад американская семья могла купить дом, и ежемесячная плата составляла чуть больше 27 центов – с доллара дохода. Сегодня на оплату дома уходит 42 цента с каждого заработанного доллара. Таким образом, купить новый дом может себе позволить меньше чем каждая одиннадцатая семья.

В результате введения в действие инструкций, принятых правительством из лучших побуждений, цена автомобиля поднялась на 666 долларов. Если подсчитать последствия принятия всех инструкций в отношении владельцев магазинов, фермеров и ведущих отраслей промышленности, то в результате стоимость товаров и услуг поднялась более чем на 100 миллиардов долларов. А еще 20 миллиардов правительство расходует на обработку бумаг, порожденных этими инструкциями.

Я уверен, вы понимаете, полученный мною отчет ясно показывает, что причиной наших экономических несчастий является политика, проводимая правительством в течение последних десятилетий. Мы забыли или просто просмотрели, что правительство, любое правительство, имеет тенденцию к численному увеличению. Больше того, мы все ждали от правительства благодеяний, как будто у правительства есть иные источники поступлений, кроме наших доходов. По большей части предложения, о которых думали мы, или которые выдвигались правительством, казались привлекательными.

В послевоенные годы, по крайней мере, в течение некоторого времени, можно было позволить себе не замечать, что стоит на ценниках. Наши доходы более чем удвоились за 25 послевоенных лет. За эти годы наш чистый заработок увеличился больше, чем за все 150 лет, вместе взятые. Инфляция, конечно, была – один или полтора процента в год. Нас это не трогало. Но если мы оглянемся сейчас назад, то вспомним, что даже и в те золотые годы были люди, предупреждавшие, что инфляция, как радиоактивность, имеет свойство накапливаться и, начавшись однажды, может выйти из-под контроля.

Некоторые правительственные программы казались нам настолько важными, что мы не задумывались, когда брали под них займы. К 1960 году национальный долг составлял 284 миллиарда долларов. В 1971 году конгресс решил установить 400-миллиардный потолок на сумму задолженности. Сейчас долг составляет 934 миллиарда. Так называемые временные повышения этого потолка производились за последние 10 лет 21 раз, и сейчас я был вынужден вновь попросить поднять потолок, поскольку в противном случае правительство после середины февраля работать не сможет, а я здесь всего 16 дней. Прежде чем настанет день, когда мы сумеем снизить долговой потолок, национальный долг может, несмотря на все наши усилия, превысить триллион долларов. Это такая сумма, которую даже представить невозможно.

Теперь мы знаем, что рост дефицита привел к инфляции. У правительства есть всего два способа получить деньги, не считая увеличения налогов. Оно может выйти на рынок и занять деньги, как оно и поступило, конкурируя со своими собственными гражданами и увеличивая тем самым процентные ставки, или правительство может печатать деньги, что также было сделано. Оба пути ведут к инфляции.

Мы – жертвы языка. Само слово «инфляция» мы понимаем просто как повышение цен. Потом мы, конечно, возмущаемся теми, кто наклеивает новые ценники, забывая, что они сами тоже жертвы инфляции. Инфляция – это не просто рост цен, это снижение стоимости наших денег. Когда количество денег увеличивается, а количество предлагаемых товаров и услуг не растет, у нас образуется слишком много денег, гоняющихся за слишком малым количеством товара. Обычно войны сопровождаются инфляцией. Все либо сражаются, либо работают, но производят оружие и боеприпасы вместо товаров, которые можно купить для собственного потребления.

Так вот, одним из выходов является увеличение налогов, чтобы правительство не было вынуждено занимать или печатать деньги. Но за все эти годы численного увеличения правительства мы достигли, даже перешли ту грань, где кончается терпение людей и их способность мириться с усилением налогового гнета. Перед Второй мировой войной налоги были такими, что нам приходилось работать чуть больше месяца в год, чтобы оплатить все налоги, взимаемые федеральным правительством, правительствами штатов и местными органами власти. Сегодня мы должны работать на это четыре месяца.

Некоторые предлагают переложить налоговый гнет на плечи предпринимателей и промышленности. Но фактически предприниматели не платят налогов. Поймите меня правильно. С предпринимателей действительно налоги берут, причем столько, что нас начинают выживать с мирового рынка. Но предприниматели переносят стоимость своих услуг – а сюда входят и налоги – на цену товара, который приобретает потребитель. Только народ платит налоги, все налоги. Правительство просто использует предпринимательство в качестве хитрого способа собрать эти налоги. Они запрятаны в цены, мы даже не подозреваем, сколько мы на самом деле платим в качестве налога.

Сегодня у нашего с вами некогда великого промышленного гиганта самые низкие темпы роста производительности труда среди практически всех развитых промышленных стран, с которыми мы конкурируем на мировом рынке. Мы даже не можем отстоять свой собственный внутренний рынок от потока иностранных автомобилей, стали и некоторых других товаров. В Японии производится автомобилей в расчете на одного работающего почти в два раза больше, чем в Америке. Японские металлурги производят стали почти на 25 % больше своих американских коллег.

Конечно, это происходит не потому, что они лучше работают. Никто в мире, по-моему, не сравнится с американскими рабочими. Но мы должны обеспечить их теми инструментами и оборудованием, которые имеют рабочие в других развитых странах.

Мы изобрели сборочный конвейер и массовое производство, но грабительская налоговая политика и многочисленные бесполезные инструкции вкупе с правительственными займами ограничили нашу способность совершенствовать производство и оборудование. Очень часто капитальные вложения расходуются на непроизводственные доработки, которые предписываются различными правительственными инструкциями. Чрезмерное индивидуальное налогообложение лишило нас инициативы и сделало сверхурочные невыгодными.

Когда-то мы производили 40 % мировой стали. Сейчас наша доля составляет 19 %. Когда-то мы были крупнейшими производителями автомобилей и выпускали их больше, чем все остальные страны мира, вместе взятые. Теперь это в прошлом, более того, «большая тройка», ведущие наши автомобильные компании, понесла в прошлом году колоссальные убытки и была вынуждена уволить тысячи рабочих.

Все, кто работает, знают, что даже с доплатами на рост цен угнаться за инфляцией невозможно. При нашей прогрессивной налоговой системе по мере увеличения количества заработанных долларов вы перемещаетесь вверх в налоговой таблице и платите все больший налог, просто пытаясь получить свое. Результат? Падает уровень жизни.

На протяжении последних десятилетий мы говорили об ограничении правительственных расходов, чтобы затем облегчить налоговый гнет. Иногда мы вплотную подходили к этому, но всегда находился кто-нибудь, кто говорил, что нельзя снизить налоги, не сократив расходы. Мы можем до хрипоты рассказывать детям о вреде излишеств. Но мы можем излечить их от стремления к излишествам, только давая меньше на карманные расходы.

Пора признать, что мы подошли к поворотному рубежу. Нам угрожает экономическая катастрофа огромного масштаба, и обычными методами нам ее не избежать. Мы должны вместе выработать иной курс.

Мы должны увеличить производительность труда. Это означает дать промышленности возможность модернизировать производство, воспользовавшись технологическими новинками, которые мы сами же изобрели. Это означает вернуть американцам рабочие места. А это, в свою очередь, прежде всего, означает привести правительственные расходы в соответствие с правительственными поступлениями. Это единственный способ, вместе с ростом производительности, который позволит нам сократить и, да, да, остановить инфляцию.

В прошлом мы пытались в течение одного года бороться с инфляцией, а на следующий год, по мере роста безработицы, начинали бороться с безработицей, и эта борьба вследствие увеличения дотаций вела к росту дефицита. Теперь опять вверх пошла инфляция. Не сработало. Мы не должны выбирать между инфляцией и безработицей – они идут рука об руку. Настало время попробовать что-нибудь другое, и именно этим мы собираемся заняться.

Я уже заморозил ставки, образовавшиеся после ухода на пенсию и увольнения государственных служащих. Я распорядился уменьшить количество командировок государственных служащих и число консультантов правительства, а также сократить закупки канцелярского оборудования и другие статьи расхода. Я заморозил рассмотрение новых инструкций и создал группу экспертов, которая под руководством вице-президента Буша должна будет проанализировать все эти инструкции и избавиться от возможно большего их числа. Я снял контроль с нефтедобычи, что должно привести к росту ее добычи у нас в стране и к снижению нашей зависимости от импорта. И этот неэффективный Совет заработной платы и стабильности цен будет ликвидирован.

Но задача стоит шире, значительно шире. Мы должны сознавать, что быстрого излечения не будет. В то же время мы не можем откладывать осуществление экономической программы, нацеленной, с одной стороны, на снижение налоговых ставок и стимулирование роста производительности, а с другой – на приостановку роста правительственных расходов и на снижение безработицы и инфляции.