Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Античная библиотека. Античная история - Римская история

ModernLib.Net / История / Марцеллин Аммиан / Римская история - Чтение (стр. 20)
Автор: Марцеллин Аммиан
Жанр: История
Серия: Античная библиотека. Античная история

 

 


      43. Если подойти к другому обильному гаванями заливу, которым заканчивается фигура лука, то здесь выступает остров Певка, вокруг которого живут троглодиты, певкины и другие менее многочисленные народы. Там же лежат Истр, некогда весьма могущественный город, Томы (Кюстендже), Аполлония, Анхиал, Одисс (Варна) и много других, расположенных на берегах Фракии. 44. А река Данубий, имеющая свои истоки поблизости от Равраков, на пограничных с Рэцией горных высотах, протекает по широкому пространству земель, принимая в себя 60 притоков, которые почти все судоходны, а на этом скифском берегу впадает семью устьями в море. 45. Первое из них образует вышеназванный остров Певку, остальные, которые называются в греческом переводе так: второе – Наракустома (устье Нарака), третье – Калонстома (Прекрасное устье), четвертое – Псевдостома (Ложное устье); Борионстома (Северное устье) и затем Стеностома (Узкое устье), имеют более медленное течение, чем другие, а седьмое – почти стоячее и представляется черным, как болото.
      46. Весь Понт по своей окружности часто покрывается туманами, имеет воду более пресную, чем в других морях и изобилует { 258} отмелями. Это имеет место оттого, что вследствие частых испарений влаги сгущается воздух, масса впадающих вод опресняет воду моря, и так как множество впадающих в него рек несут ил и песок, то образуются нагромождающиеся наносы. 47. Известно, что из самых дальних пределов нашего моря (Средиземного) стаями устремляются в эту даль рыбы ради метания икры, чтобы вырастить свое потомство более здоровым образом благодаря пресной воде, и в безопасных затонах, которых там очень много, спасти их от прожорливых морских чудовищ, так как в Понте не видели ничего подобного за исключением безвредных дельфинов, и то в малом числе. 48. А та часть Понтийского залива, которую поражает Аквилон и снега, подвержена такому холоду, что реки промерзают, как полагают до дна, люди и животные не могут ходить по неверной и проваливающейся поверхности, – подобное бедствие никогда не постигает чистое море, но лишь смешанное с водами рек. После этого отступления, которое получилось более длинным, чем я предполагал, возвращаюсь к дальнейшему повествованию.
      49. В завершение радостных событий момента случилось то, чего давно ждали, но что затягивалось различными проволочками. Агилон и Иовий, бывший впоследствии квестром, сообщили, что защитники Аквилеи, измученные продолжительной осадой, узнав о смерти Констанция, открыли ворота, вышли и выдали виновников бунта. Эти последние, как я уже упоминал, были сожжены живыми, а всем остальным дано было помилование и прощение их проступка

9.

      1. Возгордившись от этих удач, Юлиан чувствовал себя, как бы сверхчеловеком. Он счастливо избавился от непрерывных опасностей и, казалось, сама Фортуна с рогом изобилия в руках оказывала ему, спокойно властвовавшему над римским миром, всяческое благоволение и сулила славу. К прежним его победам прибавляла она и то благополучие, что, когда он стал единодержавным правителем империи, ему не приходилось бороться с внутренними врагами, и ни один варварский народ не выходил из своей земли. Все народы, со свойственной людям страстью корить прошлое за грехи и обиды, единодушно слагали ему хвалу.
      2. Устроив после надлежащего размышления все дела согласно обстоятельствам и времени и воодушевив солдат для предстоящих предприятий многократными речами и уплатой соответствующего { 259} жалования, Юлиан в гордом сознании всеобщего к себе расположения, покинул Константинополь, решив направиться в Антиохию. Он много сделал для благосостояния Константинополя; там он родился и любил этот город как свою родину и почитал его. 3. Итак, он переправился через пролив, и миновав Халкедон и Либиссы, где погребен карфагенянин Ганнибал, прибыл в Никомедию. Этот славный издавна город предшествующие императоры так расширили, не останавливаясь для этого в расходах, что, по мнению сведущих людей, великое множество частных и общественных зданий придает ему облик одной из частей Вечного города (Рима). 4. Когда он увидел, что стены этих великолепных сооружений лежат в жалком прахе, молчаливая слеза выдала скорбь его духа, и медленным шагом направился он к дворцу. Скорбь его усилило то обстоятельство, что блиставшие некогда благосостоянием сенат и народ этого города вышли ему навстречу в жалких одеждах. Он узнавал в некоторых своих старых знакомых, так как он был воспитан там под руководством епископа Евсевия, своего отдаленного родственника. 5. Отпустив значительные средства на устранение разрушений, произведенных землетрясением, он прибыл через Никею к границам Галлогреции. Взяв оттуда направо, он заехал в Пессинунт, чтобы посетить древний храм Великой Матери богов. Из этого города во время Второй Пунической войны по указанию Кумской Сивиллы, Сципион Назика перевез изваяние богини в Рим 6. В рассказе о правлении императора Коммода я поместил краткий экскурс о прибытии этого изваяния в Италию и о других относящихся к этому обстоятельствах. Относительно того, почему город носит такое название, писатели говорят по-разному: одни утверждают, будто город назван ???????????, что значит по-латыни «падать», так как изображение богини упало с неба; другие повествуют, что так назвал это место Ил, сын Троса, царь Дардании Теопомп говорит, что это сделал не Ил, а Мидас, столь могущественный некогда царь Фригии.
      8. Почтив богиню, совершив жертвы и дав обеты, Юлиан вернулся в Анкиру На дальнейшем пути оттуда его беспокоила толпа просителей: одни молили о возвращении отнятого у них насилием, другие жаловались, что они несправедливо включены в состав курии, некоторые, рискуя подвергнуться опасности, доходили в своем озлоблении до того, что возводили на своих противников обвинения в преступлениях оскорбления величества. { 260} 9. Проявляя строгость кассиев и ликургов Юлиан с полным беспристрастием вникал в подробности каждого дела, воздавая каждому должное. Особенную строгость проявлял он к клеветникам, к которым относился с ненавистью, так как, занимая еще низкое положение и будучи частным лицом, он на себе самом испытал, до какой наглости доходят часто люди этого сорта. 10. Как на пример терпения, проявленного Юлианом в такого рода деле, можно указать в числе множества других на следующий случай. Один человек настойчиво доносил на другого, с которым он был в жестокой ссоре, обвиняя его в преступлении оскорбления величества. Император не обращал на него внимания, а тот изо дня к день повторял свой донос, и когда наконец Юлиан спросил его, на кого он возводит это обвинение, он отвечал, что это богатый горожанин. Услышав это, император сказал с улыбкой: «На каком основании пришел ты к этому заключению?» 11. Тот ответил: «Он готовит себе пурпурное одеяние из шелкового плаща». Так как этот человек низкого общественного положения возводил на другого такого же, как он сам, столь тяжкое обвинение, то император приказал ему молчать и идти своей дорогой, не взыскивая с него. Но тот продолжал настаивать на своем. В досаде на эту назойливость Юлиан обратился к оказавшемуся поблизости комиту государственного казначейства и сказал: «Прикажи выдать этому опасному болтуну пару пурпурных сапог, чтобы он их снес своему противнику. Насколько я понял, он говорит, что тот сделал себе хламиду этого цвета; так пусть он узнает, как мало значат жалкие тряпки без обладания высшей властью».
      12. Если подобные поступки были достойны похвалы и заслуживают подражания хороших государей, то было жестоко и достойно порицания то, что при нем лишь с трудом добивались, своего права люди, зачисленные в курию, хотя бы они могли сослаться на привилегии, число лет службы и доказать свое совершенно иное происхождение. Вследствие этого многие в страхе откупались тайными подарками от тяготы этого звания.
      13. Продолжая свой маршрут, Юлиан прибыл в Пилы, город, расположенный на границе Каппадокии и Киликии. Правителя провинции, по имени Цельз, он встретил поцелуем, – он знал его со времени своего обучения в Афинах, – и, усадив его в свой экипаж, приехал вместе с ним в Тарс. 14. Спеша увидеть Антиохию, изящный венец Востока, он направился туда по обычному пути. При приближении к городу, он был принят с общественными обетами, словно какое-нибудь божество, и был поражен криком огромной толпы, вопившей, что воссияло Солнце над восточными областями. 15. Как раз в эти дни совершался ежегодный, издревле установленный праздник, называвшийся Адонии в честь любимца { 261} Венеры (Адониса), который, как гласит сказание, погиб от клыков кабана, – это символ жатвы дозревших злаков. Можно было принять за печальное знамение, что при первом вступлении императора в этот огромный город, резиденцию государей, слышны были отовсюду завывающие звуки и скорбный плач. 16. Здесь проявил он свою терпеливость и мягкость, в случае, правда, незначительном, но достойном удивления. Он питал ненависть к некоему Талассию, бывшему императорскому секретарю который интриговал против его брата Галла. Так как ему запрещено было участвовать вместе с другими почетными лицами во встрече и приеме императора, на следующий день его враги, с которыми он вел судебные тяжбы, собрав праздную толпу и приблизившись к императору, кричали: «Талассий, враг твоего величества, насилием ограбил нас».
      17. Понимая, что тут представлялся случай погубить этого человека, он дал, однако, такой ответ: «Я признаю, что человек, которого вы называете, это есть и мой обидчик; но приличнее помолчать вам, пока он не даст удовлетворения мне, его первому противнику». И он приказал присутствовавшему префекту претория, чтобы тот не приступал к разбору их тяжбы, пока он сам не помирится с Талассием, что вскоре и последовало.

10.

      1. В Антиохии Юлиан приятно провел зиму, поддаваясь искушениям страстей, которые столь обильны повсюду в Сирии. Под видом отдыха он отдавал все свое внимание судебным делам, не менее трудным и требовавшим не менее глубокого внимания, чем дела военные. При этом он, проявил самое ревностное старание разобраться в них, чтобы воздать каждому должное и справедливыми приговорами наложить на злодеев умеренные наказания, а невиновным обеспечить неприкосновенность их имущества. 2. И хотя при разбирательстве он иногда нарушал порядок, спрашивая не вовремя, какую веру исповедывал каждый из тяжущихся, среди его приговоров нет ни одного несправедливого, и нельзя было его упрекнуть в том, что он хоть раз отступил от стези справедливости из-за религии или чего-либо иного. 3. Желательным и справедливым приговором является такой, в котором после всестороннего изучения дела определяется, что одно справедливо, а другое несправедливо; уклоняться от этого принципа Юлиан остерегался, как спасается кормчий перед крутыми прибрежными утесами. Он мог этого достигнуть потому, что, зная за собой склонность увлекаться, он { 262} позволял префектам и своим приближенным смело удерживать его порывы, направлять их к должному и обуздывать их своевременным советом. Он открыто выражал сожаление о своих ошибках и с радостью принимал исправление. 4. А когда защитники на тяжбах прославляли громкими аплодисментами его превосходное понимание права, он, как говорят, сказал с глубоким чувством: «Я всегда радовался и гордился, когда меня хвалили те люди, которые могли бы меня порицать, если бы я погрешил словом или делом». 5. Из многих примеров его милосердия в судебных делах достаточно будет привести один, очень характерный и не лишенный интереса. Одна женщина, явившись в суд, увидела, что ее противник, который был из числа отставных придворных, носил, против ее ожидания, пояс По поводу этой дерзости она подняла громкий крик. Император сказал на это: «Излагай свою жалобу, женщина, если ты считаешь себя в чем-нибудь обиженной; а этот человек так подпоясан, чтобы ему легче было ступать по грязи; это не может повредить твоему делу». 6. Эти и подобные факты, как он сам часто говорил, позволяли думать, что в его правление вернулась на землю та древняя богиня справедливости, о которой Арат говорил, что оскорбленная человеческой неправдой, она поднялась на небо. Но к сожалению, кое в чем он руководствовался не законом, а своим произволом, и кое-какими погрешностями омрачил широкий и светлый ореол своей славы. 7. Между прочим, он улучшил редакцию некоторых законов и, устранив двусмысленности, придал им полную ясность в том, что они повелевают и что запрещают. Но жестокой и достойной вечного забвения мерой было то, что он запретил учительскую деятельность риторам и грамматикам христианского вероисповедания.

11.

      1. В это время нотарий Гауденций, которого Констанций, как я сказал, послал в Африку для противодействия Юлиану, а также ревностный приверженец той же партии, бывший викарий тех областей, Юлиан были привезены в оковах и преданы смертной казни. 2. Тогда же был казнен и бывший дукс Египта Артемий по обвинению его александрийцами в тяжких преступлениях. После него был публично казнен сын бывшего магистра конницы и пехоты Марцелла за покушение на верховную власть. Наконец были отправлены в ссылку Роман и Винценций, трибуны первой и второй схолы скутариев, которые были уличены в не соответствовавших { 263} их положению замыслах. 3. Немного времени спустя, после того как александрийцы узнали о смерти Артемия, возвращения которого с прежней властью они опасались, так как он угрожал отомстить многим за обиду, они обратили свой гнев против епископа Георгия который неоднократно уязвлял их – позволю себе так выразиться – своим змеиным жалом. 4. Сын шерстобитного мастера из киликийского города Епифании, он возвысился на горе многим, на несчастье себе и общему делу, и был назначен епископом Александрии, города, который нередко без повода со стороны и без достаточных оснований приходит в бурное волнение, как о том свидетельствуют даже оракулы. 5. Для этих горячих голов Георгий сам по себе явился сильным возбудительным средством. Перед Констанцием, который имел склонность допускать наушничество, он оговаривал многих, будто они не повинуются его приказаниям, и, забыв о своем призвании, которое повелевает ему только кротость и справедливость, он опустился до смертоносной дерзости доносчика. 6. Говорят, будто он между прочим злостно донес Констанцию, что в этом, городе все стоящие на его земле здания должны по справедливости платить налог в казну, как выстроенные основателем Александрии Александром Македонским с затратой крупных сумм государственных денег. 7. К этим злым делам он прибавил еще одно, которое вскоре низвергло его в пучину погибели. Когда он, вернувшись с императорской главной квартиры, с большой, по обычаю, свитой проходил мимо великолепного храма Гения, то, обратив свой взор на храм, воскликнул: «Долго ли будет еще стоять эта гробница?» Эти слова поразили многих, как удар грома. Стали бояться, как бы Георгий не предал разрушению и этот храм и в тайных кознях всячески не работал на его гибель. 8. И вот, когда неожиданно пришло радостное известие о смерти Артемия, вся чернь в возбуждении от неожиданной радости устремилась с ужасным криком в дом Георгия. Его вытащили, подвергли всякого рода истязаниям, волокли по земле и до смерти затоптали ногами.
      9. Вместе с ним были убиты начальник монетного двора Драконций и некто Диодор, имевший звание комита, – их волокли по улицам, связав ноги веревками. Первый провинился тем, что на монетном дворе, которым он управлял, приказал разрушить недавно воздвигнутый там жертвенник, второй – тем, что заведуя постройкой церкви, очень ревностно стриг волосы подросткам, полагая, что длинные волосы имеют отношение к культу богов. 10. Не удовольствовавшись этим, бесчеловечная толпа возложила растерзанные трупы убитых на верблюдов, отвезла их на берег моря и, предав немед-{ 264}ленно огню, бросила в море пепел. В громких криках мучители выражали опасение, что христиане, собрав их останки, воздвигнут им церкви, подобно тому как и тем, кого зовут теперь мучениками; эти последние, будучи побуждаемы отпасть от своей религии, переносили мучительные казни и, сохраняя незапятнанной свою веру, шли на славную смерть. Когда этих несчастных вели на страшную казнь, их могли бы защитить христиане, если бы ненависть к Георгию не была всеобщей. 11. Император, получив известие об этом ужасном злодействе, хотел сначала самым жестоким образом покарать виновных. Но ближайшие его советники смягчили его гнев и он ограничился тем, что издал указ, в котором в резких выражениях порицал совершенное злодеяние и угрожал самыми страшными наказаниями, если и впредь будут попытки совершить что-либо, равно воспрещаемое справедливостью и законами.

12.

      1. Сам он готовился между тем к походу против персов, который в своих широких замыслах задумал уже давно. Его возбуждало желание отомстить за прошлое, так как он знал и слышал, что этот дикий народ в течение почти 60 лет терзал наш Восток жесточайшим грабежом и разбоем, и наши армии нередко были истреблены до последнего человека. 2. Его снедала жажда брани по двум причинам: во-первых, потому что он не выносил вообще покоя и бредил боевыми сигналами и сражениями, во-вторых, потому что, будучи в годы ранней юности, послан на битву с дикими народами, теперь, когда в результате происков царей и царевичей (персидских?) поднимался опять их боевой задор, а их князья и цари вновь старались разжечь войну и, как можно было думать, скорее готовы были дать себя победить, чем протянуть руки с мольбой о мире он горел желанием присоединить к своим славным военным отличиям титул Парфянского.
      3. Трусливые и зложелательные хулители Юлиана, видя эти огромные и поспешные приготовления, возбуждали злостные толки о том, что недостойно и опасно, чтобы смена государя на троне принесла с собой такое несвоевременное потрясение для государства. Они прилагали все усилия, чтобы отложить поход. В присутствии тех, кто мог передать их речи императору, они говорили, что если он не будет вести себя спокойно, то в избытке своего счастья сам принесет себе гибель, как слишком пышный рост хлебов губит { 265} урожай. 4. Эти их старания и интриги остались тщетными; он не обращал никакого внимания на тайные обиды, как Геракл на пигмеев или Тиодаманта, грубого лидийца. 5. Как человек выдающейся инициативы, он продолжал с той же настойчивостью составлять грандиозный план военных действий и прилагал все силы для того, чтобы заготовить в соответствующем количестве запасы.
      6. Однако слишком уж часто и обильно он поливал жертвенники кровью животных: иной раз он закалывал по сто быков, без счета приносил в жертву множество разного скота и белых птиц, которых отыскивали на суше и на море, так что каждый почти день можно было видеть, как наедавшихся без меры мяса и напившихся до бесчувствия солдат тащили по улицам в казармы на своих плечах прохожие из общественных зданий с пиров, которые следовало бы скорее запретить, чем допускать. Особенно отличались кельты и петуланты, распущенность которых превзошла в ту пору всякие пределы. 7. Безмерно увеличивались религиозные церемонии, совершавшиеся с огромными и совсем необычными расходами. Заявлять себя предсказателем можно было всякому, знал ли он дело, или нет, без определенной цели и установленных правил; всем разрешалось вопрошать оракулы и копаться во внутренностях животных, которые иногда дают указания на будущее; на всякий лад с преувеличенным разнообразием усиленно выискивали предсказания в пении и полете птиц и других знамениях.
      8. При таком всеобщем настроении Юлиан, проявлявший во всем большую настойчивость, задумал нечто новое, а именно: открыть вещие воды Кастальского источника. Говорят, что закрыл его каменной плотиной Цезарь Адриан, сам он узнал о предстоящей ему верховной власти благодаря вещим водам и опасался, чтобы и другим не было такого же знамения. Юлиан немедленно приказал перенести оттуда погребенные рядом трупы, с соблюдением того же обряда, который использовали афиняне для очищения Делоса.

13.

      1. Примерно в то же время, 22 октября, огромный храм Аполлона Дафнейского был уничтожен внезапным пожаром. Построил его Антиох Эпифан, этот царь, известный своим злобным и свирепым характером, и поставил в нем статую бога по образцу Юпитера Олимпийского, имевшего такие же размеры. 2. Этот неожиданный и неприятный случай привел императора в такое раздражение, что он приказал произвести особенно строгое следствие и велел запереть самую большую церковь в Антиохии. Он подозревал, что пожар произвели христиане из зависти, так как они с неудовольствием { 266} видели, что вокруг этого храма возводился великолепный портик.
      3. Был, однако, ничем, правда, не доказанный слух, будто храм сгорел по следующей причине: философ Асклепиад, о котором я упоминал в рассказе о Магненции прибыл издалека с целью повидать Юлиана и остановился в этом предместье. Он поставил у ног большой статуи маленькое серебряное изображение Небесной богини которое повсюду носил с собой, и, возжегши по обычаю перед ним восковые свечи, ушел из храма, а после полуночи, когда никого не было в храме и никто не мог прийти на помощь, вылетавшие искры упали на старое дерево, вспыхнувший в сухом материале огонь разгорелся и пожрал все до самого верха здания.
      4. В том же самом году еще наступила страшная засуха, так что пересохли некоторые ручьи и иссякли источники, бившие с большой силой; позднее, однако, они пришли в прежнее состояние. 5. А 2 декабря, когда день уже клонился к вечеру, обрушилась от землетрясения уцелевшая раньше часть Никомедии а также и значительная часть Никеи.

14.

      1. Хотя эти несчастья очень огорчали заботливого государя, но он не забывал и о тех настоятельных нуждах, которые предстояло удовлетворить до начала желанной войны. Среди этих важных и серьезных забот казалось совершенно неуместным, что он хлопотал без всякого основательного повода, но исключительно ради популярности, о дешевизне продуктов; а дело это такое, что если неудачно его повести, то обычно в результате бывает голод. 2. Хотя антиохийский сенат открыто заявил, что установить низкие цены в ту пору, когда требовал того император, совершенно невозможно, тем не менее он настаивал с таким же упорством, как и брат его Галл, хотя и не доходил впрочем, до пролития крови. Рассердившись из-за упорства и противодействия, оказанного городским сенатом, он сочинил памфлет под названием «Антиохийская речь или Враг бороды»; в нем он с раздражением перечислял всякие грехи города и допустил при этом немало преувеличений в нарушение истины. Ему пришлось, однако, потом услышать много острых шуток на свой счет; и так как он вынужден был в тот момент промолчать, то тем сильнее было его раздражение. 3. Его называли в насмешку Кекропсом (обезьяной), карликом, который выставляет вперед свои { 267} узкие плечи и свою козлиную бородку, ходит огромными шагами, как будто будучи братом Ота и Эфиальта, которым Гомер приписывает невероятно большой рост; называли его не почитателем богов, а виктимарием так как многие высмеивали его частые жертвы. Эти насмешки попадали в цель, так как он, желая выставить напоказ свое усердие, сам подносил вместо жрецов священную утварь и совершал моления, окруженный толпой женщин. И хотя все это возбуждало его негодование, но он молчал, сдерживал свой гнев и продолжал отправлять религиозные церемонии.
      4. Наконец в установленный день празднества он взошел на поросшую лесом гору, называющуюся Касий. Гора эта, поднимающаяся вверх на значительную высоту, представляет собой конусообразное возвышение; при вторых петухах с нее можно видеть восход солнца. Когда он приносил здесь жертву Юпитеру, он вдруг увидел простершегося на земле какого-то человека, который умоляющим голосом просил его даровать ему прощение и жизнь. На вопрос, кто он такой, получен был ответ, что это бывший гиерапольский председатель курии. Когда среди других почетных лиц он принимал участие в проводах Констанция, выступавшего из их города, низко льстя императору как несомненному победителю, с притворными слезами и воплями просил его прислать к ним голову неблагодарного изменника, подобно тому, как на его памяти носили повсюду голову Магненция. 5. Выслушав его признание, Юлиан сказал: «Я слышал рассказ об этом от многих, но ступай себе с миром домой. От всякого страха освобождает тебя милосердие государя, который мудро решил уменьшать число врагов и сам ревностно старается увеличить число своих друзей».
      6. Когда он, совершив жертвоприношение, спустился с горы, ему представили донесение правителя Египта, в котором тот докладывал, что после продолжительных и тщательных розысков удалось найти быка Аписа, что, по представлениям тамошних жителей, считается добрым предзнаменованием и предсказывает хороший урожай и блага всякого рода. 7. Уместно будет сообщить кое-что по этому поводу. Среди животных, которым издревле воздается культ, наиболее известны Мневис и Апис. Первый посвящается Солнцу, но о нем ничего невозможно сообщить примечательного; второй – Луне. Апис должен иметь различные врожденные отметины, особенно его отличает пятно в виде полумесяца на правом боку. Когда, прожив некоторое число лет, он издохнет, будучи погружен в священный источник, а продолжать его век { 268} дальше определенного срока не позволяют тайные указания мистических книг, убивают с подобными церемониями и ту корову с определенными отметинами, которую к нему приводили. После смерти одного ищут другого при всенародном трауре, и когда удается найти быка со всеми нужными приметами, то ведут его в Мемфис, многолюдный город, прославленный культом божества Эскулапа. 8. Когда же сто жрецов посвятят его и введут в особое помещение, он становится священным и, как говорят, дает откровения будущего определенными знаками, а некоторых из обращающихся к нему он, по-видимому, отвергает косвенными указаниями. Так, мне пришлось читать, что когда Германик Цезарь подносил ему корм. Апис отвернулся, и этим предсказал быстро постигшую его потом кончину

15.

      1. Этот подходящий случай побуждает меня представить краткое описание Египта, о котором я подробно рассказывал в истории Адриана и Севера, большей частью на основании того, что сам видел. 2. Египетский народ, древнейший из всех, – разве только со скифами спорит он своей древностью – имеет южной границей Большие Сирты, мысы Фик и Борион, гарамантов и другие народы; с востока он простирается в направлении эфиопских городов Элефантины и Мероэ, Катадун, Красного моря и сценитских арабов, которых мы зовем теперь сарацинами с севера он связан с материком, где начинается Азия и сирийские провинции; с запада он отделен Иссиакским морем, которое некоторые зовут Парфенийским. 3. Прежде чем вести речь о других достопримечательностях этой страны, уместно будет сделать краткое сообщение о благодетельной реке Нил, которую Гомер называет Египтом. 4. Истоки Нила, как мне думается, останутся неизвестны и последующим поколениям, как было то до сих пор. Но так как поэты в своих рассказах и расходящиеся в своих показаниях между собой географы высказываются весьма различно по этому темному вопросу, то я кратко изложу суждения, которые, по моему мнению, близки к истине. 5. Некоторые физики утверждают, что на севере, когда все сковывает зимний холод, образуется масса снегов; а когда они начинают таять под влиянием летнего тепла, то образуются облака, содержащие испарения. Под дуновением пассатов они направляются в южные страны и от сильного зноя дают обильную { 269} прибыль воды Нилу. 6. Другие говорят, что проливные дожди в Эфиопии, которые в тех местностях очень сильны во время летнего зноя, вызывают в определенные сроки наводнения Нила. Оба мнения расходятся с истиной. Засвидетельствовано, что у эфиопов или вовсе не бывает дождей, или же они идут через большие промежутки времени. 7. Более распространено иное мнение, а именно: непрерывно дующие «продромы», а затем в течение 45 дней пассаты гонят назад течение реки, и уровень воды, из-за задержки ее быстрого течения, поднимается от прибывающей воды. Вода прибывает все больше от противодействия встречного ветра; с одной стороны ее гонит назад сила ветра, а с другой напирает течение родников. И вот река, поднимаясь выше, покрывает все, скрывает от взора людского землю и становится как бы морем над низкой низменностью. 8. Царь Юба, опираясь на показания карфагенских писателей, утверждает, что истоки Нила находятся в горах, лежащих в Мавритании напротив океана. Он подтверждает это тем, что в тамошних водных бассейнах встречаются те же самые рыбы, животные и растения. 9. Протекая на пространстве Эфиопии под различными именами, которые ему дают многочисленные народы на его круговом течении, Нил достигает огромной массой воды порогов, т. е. крутых скал, с которых он не стекает, а, правильнее сказать, стремительно низвергается. Обитавшие здесь некогда аты от постоянного грохота глохли и потому вынуждены были переселиться в более тихие места. 10. Затем Нил течет более спокойно в семи протоках, из которых каждый имеет облик реки и судоходен. В Египте Нил не принимает никаких притоков до самого впадения в море. Кроме множества рукавов, вытекающих из главного русла и впадающих друг в друга, семь протоков многоводны и судоходны. Древние дали им такие имена: Гераклеотский, Себеннитийский, Больбитикский, Патмитикский, Мендезийский, Танитикский и Пелузиакский. 11. От этого места Нил течет из болот до катарактов, образуя множество островов, из которых некоторые так обширны, что течение реки покидает их едва на третий день. 12. Особенно знамениты из них два: Мероэ и Дельта, названная так от треугольной формы этой буквы. От вступления Солнца в созвездие Рака и до перехода его в созвездие Весов река поднимается, и вода стоит на высоком уровне в течение ста дней. Затем вода начинает постепенно убывать, и вместе, со спадом вод, там, где ходили суда, появляются теперь всадники. 13. Чрезмерный разлив столь же губителен, как и недостаточный, так как слишком долгое стояние воды замедляет обработку земли, а недостаточный разлив угрожает плохим урожаем. Ни один землевладелец никогда не хотел, чтобы река поднималась выше 16 локтей. При умеренном разливе сделанный на влажной жирной почве посев дает семиде-{ 270}сятое зерно. Нил – единственная река, которая не порождает никаких воздушных течений.
      14. Египет богат различными видами животных; есть среди них земноводные и водяные, а также и такие, которые живут как на суше, так и в воде, почему и называются амфибиями. В сухих местах водятся газели, буйволы, очень забавные спинтурниции и другие странные виды животных, которых нет нужды здесь перечислять.

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49, 50, 51, 52, 53, 54, 55, 56, 57, 58, 59, 60, 61, 62, 63, 64, 65, 66, 67, 68, 69, 70, 71, 72, 73