Спустя несколько минут корвет стартовал. Спик, видевший на обзорном экране лишь внутреннее помещение шлюза, представил себе, как корабль вынырнул в усеянную звёздами черноту, оставив позади себя огромное тело флагмана, который из блестящего шара быстро превратился в сверкающую точку и через секунду исчез совсём.

Он не почувствовал, что корвет перешёл на линейный полет, осталось незамеченным и возвращение в эйнштейново пространство. Потом из динамика внезапно раздался голос, давший ему разрешение на старт. Пока из шлюза откачивался воздух и открывались огромные створки внешнего люка, Спик закрыл шлем и проверил функционирование скафандра.

От вида, открывшегося перед ним, у него захватило дыхание. Прямо перед люком, так невероятно близко, что он побоялся вонзиться в неё, как только его истребитель начнёт полет, находилась ячеистая поверхность красного солнца Исто. Ясно были видны процессы, происходящие на его поверхности. Потоки раскалённых газов мощными фонтанами выбрасывались вверх и снова опадали. Вокруг тёмных пятен гротескной формы, словно шрамы от оспы усеивающих лик солнца, дрожали и пульсировали пылающие точки, крошечные зоны повышенной активности, температура которых была на тысячу градусов выше, чем окружающего их пространства. Спик стартовал. Истребитель вынырнул из открытого шлюза. Спик описал пологую кривую, чтобы не упасть в кипящий ад поверхности солнца. Корвет остался позади него и быстро исчез из поля зрения.

Спик был опытным пилотом и за пятнадцать минут вывел истребитель на курс, направив его к Истории. Планета находилась чуть больше, чем в тридцати миллионах километров от своего солнца. Чтобы покрыть это расстояние за разумный промежуток времени, Спик, ещё находясь в тени солнца, развил скорость в восемь с половиной тысяч километров в секунду. Эта скорость позволяла ему без особых манёвров долететь до Истории за час.

Он знал, что пеленгаторы тефродеров засекут его, как только он появится из тени солнца, чтобы возникнуть на рефлекторном экране как объект, оторвавшийся от поверхности солнца. Там повсюду были концентрированные газы, которые чудовищными взрывами выбрасывались из могучего поля тяготения звезды и застывали в пустом пространстве твёрдыми образованиями, мчащимися со скоростью многих тысяч километров в секунду. Вопрос заключался в том, были ли тефродеры на Истории достаточно беззаботными, чтобы без сомнений принять гипотезу об извержении с поверхности солнца, или они будут недоверчивы и подвергнут приближающийся объект тщательному изучению.

Скоро на этот вопрос будет дан ответ. В двадцати миллионах километров от Истории на пеленгационном экране Спика появилась крошечная точка, со значительной скоростью приближающаяся к центру перекрестья линий. Спик позволил ей приблизиться на расстояние десяти миллионов километров. Сила отражения доказывала, что это очень небольшой объект, вероятно, оптический зонд. Его назначением было сделать снимки истребителя с близкого расстояния и передать их на Историю. Спик понимал, что пропадёт, если позволит зонду приблизиться к себе, так как тот был в состоянии сфотографировать истребитель во всех подробностях с расстояния около двухсот километров. Даже с расстояния в тысячу километров он мог передать изображение, которое избавит тефродеров от всех сомнений насчёт того, естественный это объект или искусственный.

Спик подождал, пока зонд приблизится на расстояние пяти тысяч километров, потом включил маленький корпускулярный излучатель и выстрелил из него в направлении зонда. Это оружие было предназначено, в основном, для воздействия на позитронные и подобные им приборы. Оно испускало поток частиц, обладающих высокой энергией, подобных космическому излучению, который вносил хаос в чувствительную структуру позитронного управления и прекращал функционирование приборов.

Через несколько секунд точка на пеленгационном экране начала перемещаться. Зонд, очевидно, неуправляемый, двигался по странной траектории. Поток корпускул вывел из строя механизм дистанционного управления.

Спик остался на прежнем курсе, поддерживая постоянную скорость, хотя у него чесались руки совершить манёвр уклонения. Он не был уверен, не отправил ли зонд идентификационные снимки на Историю прежде, чем он его подстрелил. И ему было совершенно неясно, как тефродеры воспримут внезапный отказ своего инструмента. Было в порядке вещей, что выплюнутый солнцем кусок вещества распространяет вокруг себя корпускулярное излучение всех видов, но существовала большая разница между распространяемым во все стороны излучением естественного метеорита и остронаправленным лучом корпускул, поразившим зонд.

Через десять минут стало ясно, что тефродеры пока не собираются ничего предпринимать. Это могло быть потому, что чужой объект не вызывает у них подозрений, или потому, что они ждали подходящего момента, чтобы действовать наверняка. Но Спик этого не знал. Истребитель под его управлением мчался к Истории, пронёсся в десяти тысячах километров от неё и в молниеносном манёвре повернул на сто восемьдесят градусов. Теперь он не должен терять ни доли секунды. Даже если тефродеры до сих пор думали, что перед ними метеорит, то теперь, когда он совершил поворот, они, должно быть, поняли, что ошибались. Но сейчас он действовал наперегонки со смертью. Судя по информации, базы тефродеров на Истории располагались довольно редко: вопрос заключался в том, успеет ли он спуститься ниже пеленгационного горизонта, прежде чем его поразит дистанционно управляемый снаряд, или нет.

С головоломной скоростью он нырнул в верхние слои атмосферы планеты. Под ним, в гигантском, отсвечивающим фиолетовым океане, тянулся продолговатый, многократно разветвляющийся континент странной формы. Когда он спустился ниже, защитный экран под воздействием атмосферы начал раскаляться, закрыв ему поле зрения, и теперь он летел по указателю рельефа.

Его быстрый взгляд снова и снова пробегал по пеленгационному экрану, но тот был чист. Не было никакой предательски блестящей точки, быстро приближающейся к центру экрана, и с каждой секундой его шансы на то, что такой точки никогда не будет, все возрастали.

Это было потому, что место, которое он выбрал для посадки, находилось в непосредственной близости от базы тефродеров. Но он был вынужден пойти на этот риск.

На высоте пятидесяти километров он перешёл на горизонтальный полет и уменьшил скорость до трех «М»[2]. Мерцание защитного экрана погасло. Теперь Спик снова мог видеть окружающее пространство. Глубоко под ним тянулась изрезанная береговая полоса чужого континента, болотистая местность с сотнями извивающихся рек. Нигде не замечалось никаких признаков поселений.

По данным ему описаниям Спик знал, что он находится далеко от той зоны, в которой высадились близнецы Вулверы. Он не был уверен, были ли здесь вообще человеческие существа. Было весьма возможно, что тефродеры поселили всех обитателей космического «зоопарка» на другие континенты. В этом случае ему нужно лететь дальше, но тогда риск обнаружения увеличивался.

Он снизился до трех километров и направил истребитель вглубь суши. В восьмидесяти километрах от побережья местность начала подниматься. В поле зрения ряд за рядом тянулись плоские холмы, а далеко на заднем плане в небо поднимались вершины крутых гор. Местность эта была покрыта травой и редкими рощицами деревьев. Реки, по большей части, были небольшими.

Спик пролетел сто километров, почти добравшись до подножия гор. Он был уверен, что в горах тоже нельзя найти никаких человеческих поселений. Холмистая местность также была пустой и заброшенной. И он понял, что выбрал не тот континент.

Он уже собрался поднять машину вверх, чтобы, пролетев над горами, достичь противоположного берега, как вдруг увидел деревню.

Это было овальное скопление круглых хижин, крытых соломой. Вокруг них тянулась ограда, выглядевшая для Спика тонким, чёрным кольцом. Деревня находилась недалеко от одной из рощиц во впадине между двумя холмами. С одного из холмов стекал небольшой ручей, исчезал под оградой и снова появлялся с другой стороны.

Спику не пришлось долго раздумывать, где он мог видеть такие деревни. В каждой книге по истории изображались такие поселения. Именно так выглядели подобные деревни пятьсот лет назад в Того или Верхней Вольте.

Он направил машину вниз, на высоте пятисот метров поставил её на корму, и та, поддерживаемая излучением двигателя, начала опускаться. Он совершил посадку в двухстах метрах от деревни.

Прежде чем выйти, он тщательно проверил оружие, открыл шлем и откинул его за плечи. Быстро и осторожно раздвигая высокую траву, он направился к ограде. Ни из деревни, ни из других мест не доносилось ни звука. Местность, казалось, вымерла. Хотя солнце стояло почти в зените, оно слабо светило красноватым светом, утомляющим глаза.

Нервы Спика были напряжены до предела, когда он оказался перед оградой. Он прошёл три четверти её длины, прежде чем нашёл ворота. Они были открыты. Спик заглянул внутрь и обнаружил человека, неподвижно лежавшего на земле в центре круглой площадки между хижинами.

Он быстрым шагом подошёл к нему и с первого взгляда понял, что тот мёртв. Он, казалось, спал, но волосы его были снежно-белыми, глаза открыты, а из ноздрей и полуоткрытого рта выбежала испуганная шумом пара жуков, уже приступившая к своему жуткому обеду.

Человек этот был негром. На нем была грязная одежда, а вокруг верхней части черепа была повязана лента из пёстрой ткани. Спик с отвращением коснулся ленты, и она, раскрошившись под его пальцами, превратилась в пыль.

Спик пошёл дальше. В хижинах никого не было, но примитивная мебель и утварь, валявшаяся повсюду, указывала, что ещё совсём недавно они были обитаемы. Спик спросил себя, куда же делись люди. Он подумал о человеке, лежащем посреди деревенской площади, который, очевидно, умер от старости. В голову ему пришла идея. Внезапное отключение поддерживающего жизнь поля могло вызвать в организмах людей ускоренные процессы старения. За столетия или тысячелетия, которые они провели в безвременье, пленники тефродеров расплачивались теперь ускоренным старением. За несколько часов в их организмах происходило то, что в нормальном времени проходит за годы и десятилетия, и существа, которые в начале дня были пятилетними детьми, к вечеру умирали от старости.

Так вполне могло быть, подумал Спик. Жители деревни, почувствовав приближение своего конца, покинули свои хижины и спрятались снаружи, в открытой местности, чтобы умереть в одиночестве — так же, как они делали это на Земле пятьсот лет назад.

Он был вполне уверен в этом. Конечно, нужно найти и осмотреть ещё два или три поселения, чтобы знать это наверняка. Но теперь он уже знал, что увидит, и эта мысль потрясла его. Он не знал, сколько человек было затянуто на Историю, но, судя по описаниям близнецов Вулверов, их должно быть по меньшей мере сто тысяч. Он представил себе, что в результате простого отключения генератора поля сто тысяч человек были обречены на смерть, и в нем вспыхнула холодная ярость.

Он был так занят своим гневом, что услышал тихий жалобный скулёж, когда тот был уже довольно близко. Спик испуганно выхватил оружие. Его средний палец автоматически нажал на кнопку предохранителя. Бластер загудел и завибрировал, пробуждаясь к жизни.

Из тени одной из хижин вышла собака. Она неуверенно держалась на ногах, словно кто-то напоил её спиртным. Большими жалобными глазами она посмотрела на Спика и, шатаясь, из последних сил придвинулась к нему. Она легла у ног Спика и спиной прижалась к его грубому сапогу.

Спик нагнулся и погладил её. Сам не понимая почему, он успокаивающе заговорил с животным бессмысленными тихими словами, которые должны были облегчить её смерть. Он говорил долго и настойчиво, и слезы катились по его лицу. А собака лежала тихо и умиротворённо, закрыв глаза и чувствуя себя удобно.

Впоследствии Спик так и не смог понять, как долго он сидел так. Собака уже давно была мертва, а он гладил мёртвое животное, и гнев на тефродеров все рос и рос в нем. Наконец он поднялся и, не оглядываясь, пошёл к открытым воротам деревни. Поднимаясь по лестнице в кабину истребителя, он все ещё сжимал в руке гудящее оружие. Ему в голову пришла мысль о том, что он сможет снова отыскать подводную базу тефродеров, которую обнаружили Ракал и Тронал Вулверы, и сбросить на неё бомбу с часовым механизмом, но он быстро отверг это. Такого не было в его задании, и для этого, вероятно, были веские основания, потому что иначе задолго до того, как он оказался бы на месте, тефродеры были бы уничтожены прицельным залпом. Двигатель взревел. С ускорением, почти ломающим кости Спика, истребитель устремился в мутно-фиолетовое небо. Спик в ярости включил двигатели на полную мощность.

Это его и спасло.

Едва он поднялся на пару километров, как возле деревни вверх ударила ослепительная молния. За ней последовал белый дым. В долю секунды появился дымовой гриб ядерного взрыва средней величины.

Широко раскрытыми от ужаса глазами Спик уставился вниз.

Снаряд, должно быть, уже поймал цель, и его управляющий механизм был отключён, когда истребитель стартовал. Это было единственным возможным объяснением. Спик почувствовал, как мурашки побежали по его спине, когда он понял, насколько близко была смерть.

Ничто из того, что было перед ним, не внушало фальшивых иллюзий. Тефродеры знали, где он находился. Они все время знали это — и только ждали подходящего момента, чтобы как можно удобнее и с минимумом затрат уничтожить его. То, что ему удалось ускользнуть, было лишь чистой случайностью. С этого момента он, кроме везения, должен полагаться и на свои способности пилота.

Недаром он столько лет тренировался.

Спик последний раз оглянулся назад. Дымовой гриб покрыл холмистую местность от подножия гор далеко на запад. Деревни больше не было видно. Спик подумал о старике и собаке. Такой спокойной и одинокой была их смерть, а похороны сопровождались вспышкой и грохотом.

Он перевёл машину на горизонтальный полет, чтобы лучше видеть все вокруг. Истребитель со скоростью два «М» направился к горам. На пеленгационном экране появился рой точечных отражений. Спик сохранил прежний курс, а спустя полминуты обнаружил на экране эскадру кажущихся неуклюжих ботов, которая застыла в воздухе по краям вздымающейся вверх вершины горы.

«Они ждут меня», — мелькнуло в его голове.

Секунду спустя его подозрения подтвердились. Вспыхнуло защитное поле. От вражеской эскадры к нему устремилось более дюжины ярко-белых энергетических лучей.

Истребитель встал «на дыбы». Защитное поле выдержало энергетический удар залпа, но механический импульс передался через него. Спик устремился круто вверх. Второй залп бесполезно прошёл в сотне метров над ним.

Тефродеры представляли себе это дело совсем не простым. Эскадрилья ботов расположилась в горной местности, вероятно, только затем, чтобы заставить Спика Снайдера изменить курс. Из страха перед превосходящими силами он должен был взять направление, на котором станет верной жертвой дистанционно управляемых снарядов тефродеров.

Спик перечеркнул этот замысел. Он напал на боты. Имея преимущество в двести метров высоты, Спик выстрелил по части эскадрильи, находящейся с северной стороны горы. Вершина её представляла собой скальную массу значительной протяжённости. Когда Спик оказался в десяти километрах от передних машин противника, гора прикрыла его от оружия южной части эскадры.

Потом он налетел на тефродеров, как ястреб на цыплят. Фыркнула тяжёлая термопушка, жёстко вделанная в корпус истребителя. Спик нацелил нос своей машины, и ярость, наполнившая его, сделала из него стрелка, какого тефродеры никогда ещё не видели. Перед ним находилось около двадцати ботов. Прежде чем он сблизился с ними до расстояния в один километр и снова повёл истребитель вверх, больше десяти из них превратились в гонимые ветром клубы дыма, быстро поднимающиеся вверх и рассеивающиеся.

Остатки северной части эскадрильи пустились наутёк.

Спик заложил крутой вираж и обогнул вершину, оказавшись перед ждущими над южным склоном горы тефродерами. Неожиданное нападение со стороны одного-единственного вражеского истребителя привело противника в замешательство. Тефродеры на южной стороне горы сформировались для отлёта, когда Спик на своём истребителе напал на них.

Он буйствовал, как бог мщения из древней саги. Перед его глазами были старый негр и собака, умершая на его руках; он ринулся на удивлённых тефродеров и уничтожил десятерых из них, прежде чем они поняли, что произошло. По истребителю были произведены отдельные выстрелы, но они бесполезно разрядились в силовом защитном поле. Спик заложил петлю, которая чуть не продавила его сквозь сиденье, и полетел назад. Оставалось ещё около десяти ботов тефродеров, которые ударились в дикое бегство в разных направлениях. Спик догнал двоих и уничтожил прежде, чем они укрылись в глубоких узких ущельях.

Дикое опьянение, охватившее его в начале сражения, постепенно прошло. Спик повёл машину вверх, чтобы осмотреться. Он больше не был уверен, что ему стоит преследовать оставшиеся боты. Он не должен больше обращать на них внимания. Ему нужно лететь дальше. Те четыре или пять минут, во время которых длился бой, были временем, выигранным тефродерами. За это время они могли активировать свою защиту.

Спик был уверен, что где-то между этим местом и открытым космосом его ждут корабли тефродеров, сладить с которыми будет намного труднее, чем с маленькими ботами.

Он перешёл на вертикальный полет. Машина поднималась отвесно во все более темнеющее небо. Вспыхнуло защитное поле, когда разреженный воздух верхних слоёв атмосферы ионизировал его. Спик ввёл данные о местоположении красного солнца в маленькую счётную машинку и рассчитал верный курс. Из щели выскользнула пластиковая лента. Спик взял её, прочитал данные и кивнул самому себе. Потом нажал на зеленую кнопку ответа, и позитроника скормила полученные данные автопилоту.

Если ничего не произойдёт непредвиденного, Спик может проделать остаток полёта со сложенными руками. Он усмехнулся, когда ему в голову пришла эта мысль, так как был уверен, что за это время что-либо произойдёт.

На высоте трехсот километров, когда мерцание защитного паля постепенно погасло, загудел пеленгатор. Спик рассчитывал на это. Он нагнулся вперёд и посмотрел на появившиеся на светящемся зеленоватым светом экране пять ярко блестевших отражений, которые расположились кругом на небольшом расстоянии возле центра экрана. По силе их блеска он заключил, что это должны быть объекты значительных размеров. Расстояние от них до истребителя в настоящее время составляло тысячу двести километров, но оно быстро сокращалось.

Спик усмехнулся про себя. Тефродеры направили космические корабли, чтобы поймать его.

Он не менял курс, пока не приблизился на шестьсот километров. Его мускулы непроизвольно напряглись, когда ему стало ясно, что он уже давно находится в зоне действия орудий врага. Каждая секунда, проходящая без выстрелов, ясно показывала, что он выбрал верную тактику. Тефродеры должны поверить, что он их не заметил, а иначе давно бы изменил курс. Итак, они ждали, пока он не окажется точно между ними, чтобы без помех схватить его.

До расстояния в шестьсот километров Спик позволил им верить в это. Истребитель тем временем летел со скоростью около тридцати километров в секунду. Ещё двадцать секунд этим курсом, и он окажется точно в той точке, на которую тефродеры нацелили свои орудия.

И тут он рванулся в сторону. На пульте управления антигравом, который он включил несколько мгновений назад, появился красный предупреждающий сигнал, когда он, заложив невероятно крутую петлю, перешагнул предел нагрузки прибора. Спик почувствовал, как искусственное поле тяжести, снижающее влияние ускорения, внезапно подалось, и невидимая убийственная сила безжалостно прижала его к подлокотнику кресла.

Пять точек на реленгационном экране поплыли от центра к краю. Круг их превратился в эллипс. Спик непроизвольно начал считать секунды.

— … Семь… восемь…

Защитное поле вспыхнуло. Противник пришёл в себя от удивления и открыл огонь. Спик облегчённо вздохнул. Вспышка защитного экрана была слабой и красноватой. Залп только вскользь задел его. Тефродеры преодолели испуг, но автоматике прицела понадобится некоторое время, чтобы верно определить новый курс противника.

Скорость истребителя постоянно росла. Пятьдесят километров в секунду, семьдесят… Девяносто…

Второе попадание! На этот раз световые эффекты были сильнее и продолжительнее. Но Спик все ещё смеялся. Они откорректировали прицелы, но расстояние за это время возросло настолько, что они едва ли могли причинить ему какой-нибудь вред. За вторым нападением сразу же последовало третье, но и его защитное поле поглотило без труда. Скорость истребителя достигла теперь ста тридцати километров в секунду. Пять вражеских кораблей исчезли с экрана пеленгатора.

Спик откинулся в кресле. Он избежал опасности, удрал от противника. Остальное было детской игрой.

Внезапно громовой удар сотряс обшивку корпуса. Болезненный рывок бросил тело Спика, опутанное ремнями, вперёд и выгнал воздух из лёгких. Экран вспыхнул так ярко, что Спик закрыл ослепшие глаза. Несколько секунд он просидел неподвижно, парализованный страхом, потом открыл глаза и принудил их переносить слепящую яркость экрана. Взгляд его нашёл пеленгатор. На рефлексном экране светилось пять новых точек, одна возле другой, расположившиеся возле центра экрана.

Спик не знал, как они попали туда. Это ни в коем случае не могли быть корабли, от которых он ускользнул. Значит, новые. Они выстроились перед ним так плотно, что он не видел ни малейшей возможности совершить манёвр уклонения. Оставался только один путь — сквозь них!

Мощным движением он передвинул рычаг ускорения вперёд до упора. Мягкое гудение двигателя под ним превратилось в гремящий рёв. Замигали ряды красных предупреждающих лампочек. Агрегаты были перегружены. Но Спик больше не беспокоился об этом. Теперь больше не имело значения, вернётся ли он к «Кресту» с исправным двигателем, или нет. Речь шла о его жизни.

Светящиеся точки вражеских кораблей на экране пеленгатора с устрашающей скоростью приближались к нему. Спик озабоченно наблюдал, как падали показания измерителя напряжённости защитного поля. Поле теряло энергию, потому что двигателю требовалось её все больше и больше. В таком состоянии он был уязвим для орудийного огня больше, чем обычно, но надеялся на то, что высокая скорость скомпенсирует это.

Истребитель промчался сквозь линию вражеских кораблей. За несколько секунд, прошедших со времени первого попадания, скорость истребителя возросла до более чем тысячи километров в секунду. У Спика появилась надежда. За первым залпом второго не последовало. Сдались ли тефродеры? Или они применят новую тактику?

Пять световых точек на рефлексном экране снова поплыли в сторону. Вражеские корабли остались позади бешено мчащегося истребителя. Лицо Спика исказилось от напряжения гримасой усмешки. Ещё три или четыре секунды, и он это сделает!

Но этого ему не удалось.

Сухой лопающийся треск наполнил кабину. Спика швырнуло вверх так, что лопнули ремни. Он ударился о потолок и в полубессознательном состоянии рухнул вниз. Свет померк. Спик лежал на полу возле кресла. Внешние микрофоны его шлема доносили треск и скрежет. Он оглушенно поднял голову и попытался посмотреть на экран. Но его огромная плоскость была тёмной. Ухватившись за подлокотники кресла, он подтянулся и уставился на пульт. Лампочки погасли, флуоресцентные указатели стояли на нулях. Должно быть, второе попадание превратило истребитель в обломки.

Только антиграв всё ещё продолжал функционировать. Здесь была привычная тяжесть, которая помогла Спику ориентироваться в темноте.

Он был уверен, что тефродеры не успокоятся, пока полностью не уничтожат истребитель. В любую секунду надо было ожидать нового залпа. Вражеские механизмы прицела захватили свою жертву. Третий залп превратит истребитель в пылающее облако газа.

Спик на ощупь пробирался в темноте, не думая о себе. Позади пять лет обучения, и эти пять лет упорных и непрерывных тренировок научили молодого мужчину в минуту опасности думать о том, что предписывали директивы, и больше ни о чем.

Действуя чисто механически, он пытался нащупать в наполняющем кабину хаосе маленький аварийный передатчик, работающий от крохотной термоядерной батарейки и всегда готовый к использованию на случай, если все другие приборы на борту выйдут из строя.

«Крест» должен быть предупреждён. Никто на борту флагманского корабля не знал, что на Истории находятся вражеские корабли. Руководство корабля должно узнать, что на этой планете есть по меньшей мере десять кораблей тефродеров.

Наконец он нашёл передатчик. Маленькая коробочка с пультом полуопрокинувшись лежала между двумя обломками, закинутыми сюда взрывом. Спик нажал на главную клавишу и с облегчением увидел загоревшуюся зеленую контрольную лампочку. Он поднял микрофон и сунул его в держатель у основания шлема. Таким образом акустические колебания его слов передадутся через стенки шлема мембране микрофона.

Он включил передатчик на полную мощность и начал говорить:

— П-2-Н-П — руководителю. П-2-П-П — руководителю. Мэйдей. Мэйдей. Десять вражеских единиц в непосредственной близости от цели. Повторяю…

Больше он ничего не успел сказать.

Что-то сбило его с ног и швырнуло о стенку с такой силой, что Спик сразу же потерял сознание.