– Мне тоже интересно! – согласился с ней Кащей.

Бог кивнул, давая понять, что ожидал услышать подобные вопросы и готов дать подробнейший ответ на каждый из них.

– Найти сундук во дворце не составит для нас никакого труда, – пояснил он, – но я не хочу превращать наше соревнование в банальный забег по пересеченной местности. Здесь победит не лучший, а быстрейший.

– Согласен, – присоединился Кащей. – А всё-таки хорошо бы узнать, кто из нас быстрее бегает?

– Предпочитаю прямую телепортацию, – пожал плечами Бог, – быстрее и надежнее: Рай слишком велик, чтобы обходить его пешком или бегом.

Мир тем временем оживал. Оживал в последний раз, как финальный вздох пустынной, наполненной бесчисленными осколками былых планет и уже практически мертвой Вселенной. Города и села заполнялись людьми и живностью, и в небо взлетали первые птицы. Задул ветер, ожили и зашумели наполнившиеся гомоном птиц леса, и мир стремительно возвращался к прошедшей поре своего расцвета.

– За триста лет вы забудете, о чем решили поспорить! – воскликнула Яга.

– А мы с вами и не будем столько ждать! Чтобы не томиться в ожидании, мы прямо сейчас отправимся в будущее. В каком мире ты предпочтешь сражаться, Кащей? Я могу создать любую реальность, какую пожелаешь!

Кащей раздумывать не стал:

– Пусть будет как в сказке – туманное средневековье. Не хочу летать по странам и континентам на флаерах и биться с врагами при помощи бластеров!

– Резонно! – согласился Бог. – Итак, я создаю копию средневекового мира, и мы перелетаем в его будущее. За это время люди по причине своей жадности крайне самостоятельно и без нашей помощи перепрячут сундук немыслимое количество раз, и нам обоим предстоит трудная задача его отыскать. А мы окунаемся в неизвестность и начинаем поиски сундука с нуля. Как ты – так и я. Обязательное условие: мы бессмертны, но погибший в ходе поисков считается проигравшим. То есть у каждого из нас всего одна жизнь и одна попытка для того, чтобы отыскать иголку.

– Ну ты и закрутил! – покачала головой Яга.

– Я тороплюсь создать новую Вселенную! – открыто пояснил Бог.

– Надеюсь, ты не будешь специально устраивать мне смертельные ловушки?

– Специально – нет, – сказал Бог, – но случайность от меня не зависит. Не будем расслабляться. Итак! Вы готовы отправиться в будущее и начать последнюю, самую любопытную игру во Вселенной?

– Проведем референдум или обойдемся простым голосованием? – поинтересовался Кащей.

– Упаси Господь! – отшатнулся Бог. – Какие референдумы?!

– В таком случае, начнем! – согласился Кащей.

И мир за окном пришел в движение. Солнце стронулось с места и превратилось в ослепительно-желтую полоску. Оно успело совершить с полсотни оборотов, пока стоявшая в задумчивости Яга не очнулась и не попросила:

– Шеф, ближе к осени притормози!

– Зачем? – не понял Бог.

В следующий миг на него обрушился словесный водопад.

– Вот шустрый какой! – заголосила Яга сердито. – А урожай с огорода собирать кто будет? Я тут мучилась, сажала, а вы просто так возьмете и бросите это всё бесхозным?

Бог виновато втянул голову в плечи и, тихо посмеиваясь, отступил на шаг назад. Хлопнул в ладоши, и солнце замедлило свой стремительный бег, перейдя на обычную скорость.

Через окно было видно, что наступившая осень уже позолотила листья и траву.

– Вот и славно! – добродушно улыбнулась Яга, открывая шкаф и протягивая Богу и Кащею две штыковые лопаты. – В кладовке лежат мешки – соберете в них картошку и капусту, засолите огурцы и помидоры и летите, куда хотите!

– Господи боже! – простонал Бог. – А можно вот так?

Он хлопнул в ладоши, и урожай Яги в одну секунду слетелся с огорода, сам собой обработался и очутился в ящиках, банках и бочках, полностью готовый к употреблению. Яга, недоверчиво прищурив глаза, вскрыла одну банку, достала огурец и зажевала его с громким хрустом. Сменив гнев на милость, она согласно кивнула головой и сказала:

– Ты знаешь, а кулинар из тебя неплохой получается! Если что – зови, открою школу по готовке пирожков!

Бог весело улыбнулся.

– Больше ничего не забыли? – предусмотрительно спросил он. – Следующая остановка – конечная!

Яга посмотрела на Злату, та отрицательно покрутила головой.

– Ничего! – ответила она. – Поехали!

И солнце вновь тронулось с места. Невысокие деревца потянулись ввысь, превращаясь в деревья-великаны, и мир за окном быстро-быстро стал менять зелень на желтизну и белизну, обратно возвращаясь к зелени и сменяясь по новому и новому кругу. А когда пробил последний удар показывающих девять утра часов, мир за окном последний раз превратился из белого в зеленый, и солнце повисло над кронами высоченных деревьев.

Слышимый на пределе звук утих, и до них донесся привычный лесной шум.

– Ты готов? – спросил Бог.

– Всегда готов!

– В таком случае, последнее магическое действие, и на этом с магией покончено до победы одного из нас! – объявил Создатель.

Теперь, когда их перенесло на неопределенное время в будущее, он собирался телепортировать себя и Кащея в неизвестном для обоих направлении, чтобы каждый начинал поиски, не зная, где он оказался. Это давало равные шансы обоим конкурентам.

Яга и Злата оставались в избушке наблюдать за происходящими событиями через метровую тарелку с гигантским кремнитским яблоком. Помимо трансляции тарелка обладала функцией запоминать то, что показывала, и по желанию зрителей транслировала повторы на маленьком экране в правом верхнем углу тарелки. Ибо момент, когда победитель найдет иголку и сломает ее себе на радость, можно было смотреть бесконечно.

– Уважаемые судьи, не скучайте! – пожелал на прощание Бог.

– А это зависит от того, как вы себя поведете! – честно предупредила Яга. – Начнете тянуть волынку – переключим на другую программу.

– Буду тянуть струны от электрогитары! – пообещал Кащей. – А тебе, Господь, могу подарить электробубен.

– Зачем?

– Как зачем?! – воскликнул Кащей с еле заметной улыбкой. – Да ты знаешь, как весело по нему стучат руками музыканты, когда он подключен к розетке?

– Sadistus Rinitscus Neveroyatnus! – по-латыни ответил Бог. – Я предпочитаю классический способ. Вот такой!

И хлопнул в ладоши.

В следующую секунду его вместе Кащеем перенесло в неведомую даль. Игра началась.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Когда в лицо подул ураганный ветер и его тоскливый вой достиг самой пронзительной ноты, Кащей не выдержал и закрыл заслезившиеся глаза. Плащ яростно трепетал, и земля под ногами проносилась с дикой скоростью. В один миг преодолев несколько сотен километров, Кащей приземлился на краю леса и по инерции пробежал вперед несколько метров. Немного поморгал, открыл глаза и увидел, что прямо перед носом находится ствол высоченного и толстенного дерева. Лишний шаг, и кто-то начал бы свою приключенческую эпопею с проверки таранных свойств собственного организма.

– Кое-кто все уши прожужжал о телепортации, – пробормотал он, – а сам устроил ускоренный перелет, приколист несчастный!

В следующую секунду в ствол дерева, выше и правее на полметра от головы Кащея, вонзилась арбалетная стрела. Он отпрянул в сторону и бросился под укрытие деревьев. Кто бы там ни стрелял, выяснять, что к чему, было намного удобнее из укрытия.

Стрелы засвистели одна за другой, вонзаясь в деревья позади заторопившегося Кащея. Кто-то из нападавших угрожающе выкрикивал фразу, привычно составленную из производных одного распространенного ругательства, кто-то покрывал окрестности многоэтажными словесными композициями вселенского масштаба, но общий смысл всего высказанного сводился к тому, что «ты всё равно не убежишь, и никуда тебе не деться!».

Промелькнувшую было мысль о том, что Бог все-таки задумал кардинальным образом решить проблему образования новой Вселенной и подключил к поимке конкурента толпу стрелков, Кащей отмел сразу как абсурдную: к чему тогда сыр-бор с перемещениями во времени и прочими хитростями? Понятное дело, что это сильный и неожиданный ход: предварительное и основательное запудривание мозгов ради потери Кащеем бдительности и в результате – быстрый проигрыш. Но добропорядочный Бог не стал бы устраивать такие штучки: он далеко не злодей. По крайней мере, до тех пор не злодей, пока Кащей не доведет его до белого каления.

В речи стрелков промелькнуло упоминание о царевиче, и Кащей сообразил, что стрелы предназначались другому. А сам он попал не в то место и не в то время: его по ошибке приняли за царского отпрыска, сбежавшего от толпы разозленных преследователей.

Как минимум один человек будет доволен произошедшей заменой. Царевич. А если стрелки хорошо прицелятся и доведут начатое дело до конца – застрелят Кащея, то довольных станет на одного больше, поскольку на этом игра и закончится.

Он нырнул под защиту здоровенного дерева, обхватить которое смогли бы два или три человека, и выхватил из кармашка зеркало на телескопической рукоятке. Глянул в отражение и вздрогнул, когда зеркало вырвало из его рук очередной арбалетной стрелой и прибило к соседнему дереву.

– Мы так не договаривались! – рассердился Кащей, нашаривая шпагоплеть. Времени на раздумье не оставалось: стрелки быстро приближались к его временному убежищу. И он, воспользовавшись относительной темнотой, под прикрытием деревьев отступил в глубь леса.

Не таясь и громко переговариваясь, преследователи вошли в лес, опрометчиво давая Кащею знать, где находится каждый из них. Их шапкозакидательский настрой начинал его сильно раздражать. Захотелось бросить всё, выйти из укрытия и настучать им по физиономиям, показав, что они далеко не такие профессионалы, какими стараются показаться, но их оружие было дальнобойным и рисковать жизнью лишний раз не хотелось.

Кащей помянул не к месту исполняющиеся законы подлости – как обычно, с первых секунд погружаешься в приключения с головой, не имея времени на банальный осмотр окрестностей, – и поднял голову, рассматривая, высоко ли находятся нижние ветки многовековых деревьев. Оказалось, что до них всего-то метра три. Кащей немедля захлестнул ближайшую шпагоплетью и буквально взлетел наверх по импровизированному канату. Ветка пошевелилась под его весом, и стрелки замолчали, прислушиваясь, откуда донесся тихий шум. Кащей поудобнее устроился на ветке и слегка взмахнул шпагоплетью, уменьшая длину гибкого оружия до полутора метров.

Стрелков, судя по их голосам, было около десятка. У каждого в руке – по многозарядному арбалету, и все стрелы они были готовы выпустить по беглому царевичу.

«На кой черт он им сдался?» – думал Кащей, наблюдая, как первый стрелок прошел точно под ним, вглядываясь в темноту леса. Одетый в добротную походную одежду защитного зеленого цвета, стрелок носил сапоги со спрятанным за голенищем метательным ножом, на его поясе висел меч. Слабенький меч, стандартный, из тех, что делают по сто штук в год. Судя по всему, стрелок носил его ради красоты, по большей части используя арбалет. Иначе говоря, в ближнем бою от него не будет столько толку, сколько от его стрельбы из арбалета, но Кащей не стал заранее себя обнадеживать. С арбалетом в ближний бой и вовсе можно не ходить, ограничиваясь отстрелом приближавшихся на опасное расстояние врагов.

Второй и третий стрелки прошли примерно на одной линии, слева и справа от Кащея, старательно всматриваясь в кроны деревьев и пытаясь среди них хоть что-то разглядеть после открытого пространства с ослепительно сверкающим солнцем.

Оставшиеся стрелки вошли в лес дальше, и в первые секунды сражения не могли быстро приблизиться к будущему побоищу, чтобы прийти на помощь своим коллегам. Это был большой плюс: лишние секунды в подобные моменты давали дополнительные шансы на победу или удачный побег.

– Ты его видишь? – спросил стрелок справа от Кащея у стрелка слева.

– Так же, как и ты! – отозвался второй стрелок. – Этот царевич слишком быстро бегает! Может, фиг с ним? Пущай по лесам побродит! Нам хватит и советника с каретой, чтобы потребовать у царя выкуп.

– На что царю старый советник? – возразил первый. – Если мы его похитим, царь бросит клич по всей стране, к нему на зов тысячи прибегут на замену! С его-то жалованьем… А вот царевича ни один советник не заменит! Родная кровь!

«Разбойники! – догадался Кащей. – Не воины. Еще лучше!»

Однако уровень боевой подготовки у этих рыцарей с большой дороги приличный, сразу и не скажешь, что обычные бандиты. Зато с ними можно не церемониться – они сами ни с кем не церемонятся.

«Ты готов, Кащей? – мысленно спросил он себя и мысленно же ответил: – Я всегда готов».

Довести разбойников до изнеможения постепенным нагнетанием обстановки будет сложно. С большим количеством стрел в их многозарядных арбалетах им куда проще справиться со страхом, чем без оружия, так что придется действовать быстро. Скользить по лесной тьме, заводя их подальше в чащобу и ожидая, пока они полностью истратят боевой запас, можно до бесконечности. Но Бог к тому времени не то что сундук отыскать, он еще и иголку сломать успеет. И даже зайца с уткой пожарить на скромный прощальный ужин в старой Вселенной. И тогда – прости-прощай мечта о продолжении жизни в будущей Вселенной. Рай, конечно, место неплохое, но в самом положительном мире нет места для таких сражений, потому что там хоть и весело, но очень мирно.

– А я еще слишком молод, чтобы умирать, – пробормотал Кащей.

Стрелок услышал, резко обернулся и выстрелил на звук шепота. Звякнула тетива.

Кащей перехватил стрелу рукой в сантиметре от собственной груди.

«Неплохо, совсем неплохо, – мысленно похвалил он, аккуратно вонзив стрелу в ветку. – Еще один повод помолчать».

– Вы слышали шепот? – спросил стрелок приятелей.

– Слышали!

Времени на мирные прятки не осталось. Да не очень-то и надо.

Кащей ухватился одной рукой за ветку над головой и с силой ударил шпагоплетью по другой под ногами, срезая одним ударом. Тяжелая ветка, больше похожая на ствол восьмидесятилетнего дерева, камнем рухнула вниз. Стрелок не успел ни отскочить, ни уклониться, как она, шелестя листвой, крепко приложилась к его лбу, оглушив, и не менее крепко придавила к земле.

Стоявшие слева и справа от дерева разбойники повернулись на шум, увидели висящего над ними Кащея и молниеносно нацелили на него арбалеты. В то же мгновение он разжал пальцы, отпуская ветку, и полетел к земле. Опоздай Кащей хоть на миг, и вонзившиеся в дерево стрелы намертво пригвоздили бы его к стволу.

Стрелки сменили прицел, заново взяв Кащея на мушку и, как только он приземлился, одновременно выстрелили. Кащей же, едва коснувшись земли, резко присел, и выпущенные из арбалетов стрелы пролетели над его головой. Не успели разбойники сообразить, что к чему, как их стрелы пронзили маскировочные костюмы, и острые наконечники пробили тела насквозь. Синхронно издав предсмертный изумленный вскрик, разбойники повалились на траву.

Кащей подпрыгнул, хлестнул шпагоплетью по ветке над головой и снова взлетел на верхние этажи леса: укорачивающаяся шпагоплеть хорошо поднимала тяжелый груз.

Услышав крики и предсмертные хрипы, остальные бандиты собрались к месту стычки за считанные секунды и теперь нервно озирались по сторонам в поисках убийцы их товарищей.

Кащей встал на ветку так, чтобы не потерять равновесие, пристегнул уменьшившуюся шпагоплеть к поясу, выхватил из кармашков на поясе заряженные микроарбалеты и снял их с предохранителей. Сквозь ветки и листья посмотрел, где кто стоит: три разбойника слева, три справа. И один, судя по его нетерпеливым возгласам, болтался где-то у кромки леса на стреме.

Прислушивающиеся разбойники кружили в странном псевдотанце, поворачиваясь вокруг себя и направляя арбалеты на разные участки леса. Воцарившееся молчание нарушила кукушка, севшая на ветку рядом с Кащеем. Она успела прокуковать всего один раз, как выпущенная разбойником стрела рассекла воздух и превратила птичку-гадалку в бесформенный комок перьев. Кащей дернулся от неожиданности, когда ее разметало на кусочки. Несколько перышек попали на костюм, одно зацепилось за волосы, но быстро сорвалось и тоскливо полетело вниз, отправившись в последний прощальный полет.

– Ты идиот, она всего раз прокуковала! – разъярился кто-то из стрелков. – А я желание загадал, сколько мне лет осталось!

– Нашел во что верить! – презрительно отозвался выстреливший. – Детские приметы!

– Она не ошиблась! – крикнул Кащей во всеуслышанье. – Это вам на всех!!!

Разбойники подняли головы на шум и, следуя древнему трактату о ста правилах великих и мелких злодеев, не медля ни секунды, обстреляли ветку, на которой стоял скрывающийся от них говорун. Пусть будет хоть сам царевич, которого разбойники планировали взять в плен, но слишком уж он нахально кричал, чтобы подобное спускать ему с рук.

Сам Кащей, едва успев ответить, побежал по толстой ветке вперед, оттолкнулся, подпрыгнул, как на трамплине, и полетел вниз, развернувшись спиной вперед и падая прямо на огромный заброшенный муравейник. Арбалетные стрелы разбойников пролетали от него в считанных сантиметрах, вонзаясь в ветки, в ствол дерева и попадая по соседним деревьям. Кащей вытянул руки с микроарбалетами в сторону обстреливающих его разбойников и в падении расстрелял обе обоймы.

Разрывные стрелы вонзались в деревья, в землю, и последовавшие за этим взрывы смели разбойников вместе с выдранным с корнем подлеском. Около двух десятков деревьев подлетели над лесом, задевая вырванными корнями верхушки оставшихся на месте собратьев, и повалились с приличным шумом, обильно ломая ветки и обрывая листья. Многие деревья опасно накренились, но устояли, а штук шесть превратились в развороченные и разорванные на две части остовы.

Стоявший на стреме разбойник подумал, что, раз началась такая пьянка, следом запрыгает целый лес, и дал стрекача, не мечтая больше ни о царевиче, ни о выкупе.

Кащей упал, как и рассчитывал, точно в центр муравейника. От столкновения во все стороны полетели листья, пыль и мелкие ветки. Муравейник превратился в бесформенную кучу и засыпал Кащея тонким слоем лесного мусора. Упорно пытавшего выбраться из-под ветки стрелка тоже запорошило с ног до головы, и он, расчихавшись, высказал личное мнение относительно свалившейся на него гадости громкими и несколько неприличными восклицаниями.

Кащей вскочил и помотал головой, вытряхивая из головы муравьиный мусор.

– Я убью тебя, я убью тебя! – как заведенный бубнил разбойник, продолжая чихать.

Кащею представился старый патефон с заезженной пластинкой, постоянно щелкавшей и повторявшей один и тот же момент.

Свистнула шпагоплеть, и исчихавшийся до изнеможения неудачливый стрелок замер, не пытаясь больше выбраться из-под ветки.

– Поздравляю, приятель! – сказал Кащей, выхватывая арбалет из его руки. – У тебя крепкая голова, так что сотрясение мозгов и искривление мозговой извилины тебе не грозит. Могу тебя обрадовать, приятель! Ты выиграл соревнование по выживаемости и получишь главный приз: поездку в старинный английский город Нокаут! Теперь встань – лежачим приз не выдается!

Он подцепил ветку носком сапога и с силой отбросил ее в сторону.

Разбойник кое-как поднялся на ноги, мрачный как сама смерть. Кащей подождал, пока он стряхнет с костюма налипшую грязь и словно невзначай выхватит нож из сапога. Звякнула тетива арбалета, и сбитый стрелой нож отлетел далеко в сторону, вонзившись в дерево по самую рукоятку. Кащей презрительно хмыкнул.

Теперь, когда у стрелка не осталось никакого оружия, кроме неполной коллекции собственных зубов, и он наконец-то понял, что принял Кащея за сбежавшего царевича по очень большому недоразумению, можно было поговорить на заинтересовавшую таки Кащея тему «Великая лесная битва, и кто за что стоит горой?».

– Твое? – спросил он, кивком указав на арбалет в своей руке.

Вопрос был глупым, но разбойник молча кивнул в ответ, не решившись покритиковать спрашивающего за примитивность. Кащей удовлетворенно хмыкнул: это значило, что стрелок сдался и готов ответить на любой, даже самый несуразный вопрос без ехидных реплик и комментариев.

– Кто разрешил тебе им пользоваться? Разве ты не в курсе, что это опасное оружие, а не игрушка для детей-переростков?

Разбойник буркнул что-то невразумительное и слегка покраснел.

– Что-что? – переспросил Кащей.

– Я разбойник, – хмуро ответил стрелок. – Грабитель. Мне всё можно!

Кащей поглядел на арбалет: новый, можно сказать, только что с конвейера, и уже в руках разбойника. Плюс довольно приличная форма.

– Откуда военное обмундирование? – поинтересовался он. – Спецзаказ у местных портных?

– Ограбили военный обоз, – неохотно признался стрелок.

– Военный обоз?! – изумился Кащей. В его понимании, военные в любом царстве должны быть вооружены и обучены лучше, чем разбойники. – Не слабо! Никак количеством врага задавили?

– Да уж не один на один выходили! – подтвердил разбойник.

– А сейчас на кого охотитесь?

– На царевича.

– Тогда зачем в меня стали стрелять?

– Мы думали, ты – это он, дубина!

Кащей выстрелил, и арбалетная стрела чиркнула разбойника по уху.

– Поскольку арбалет у меня, – сурово сказал он, – надо говорить не «дубина», а «Ваше Высокодуболомие»!

– Извините, Ваше Высокодуболомие… – машинально извинился разбойник, схватившийся за оказавшееся целым ухо. В следующую секунду до него дошел смысл фразы. Но отреагировать он не успел, потому что наверху раздался дикий хохот, и с ветки сорвался молодой человек лет двадцати. Успев ухватиться за ветку руками, он на миг завис над землей, но не удержался и упал.

– А вот, видимо, и царевич на огонек пожаловал, – прокомментировал Кащей появление нового участника. – Смешливый попался.

– Так и знал, что он там прятался! – ругнулся стрелок. – Если бы не твой шепот, мы бы давно ему конечности прострелили, чтобы не сбегал больше без спроса!

– Я царевич! Когда хочу, тогда и бегаю! – воскликнул вскочивший на ноги парень.

– Сколько вас всего? – спросил Кащей.

– Девятнадцать! – гордо сказал разбойник и, не дожидаясь ответной реакции, громко воскликнул: – Ага, испугался!

Несмотря на уверенность в голосе, его глаза бегали по сторонам, и было понятно, что он пытается не столько напугать противника, сколько успокоить самого себя.

– Да-а-а-а, – задумчиво протянул Кащей, – испугался, до икоты прямо… Я, видишь ли, всё больше к мировым войнам привык, к счету на миллионы, а тут целых девятнадцать разбойников со скорострельными арбалетами! Я аж поседел от ужаса, представляешь? Только, понимаешь ли, решил мечом помахать для разминки, пару сотен врагов одним ударом уложить да сбежавших по лесам погонять, глядь, а врагов-то и не осталось! Обидно, понимаешь, страшно обидно!

Царевич, убедившись, что Кащей не собирается на него нападать, подошел к стрелку и со всего маху ударил того в челюсть.

– Вручить приз приглашается… – запоздало прокомментировал Кащей. Разбойник упал без признаков разумной жизни: традиционных грозных и истеричных ругательств не последовало. Царевич сплюнул на поверженного врага и поглядел на Кащея.

– Кто вы? – спросил он. – Они и вас хотели похитить?

– Похитить? Они?! – Кащею в миг представилась живописная картинка встречи разбойников, передающих требования выкупа, с одной стороны и Яги со Златой с другой…

– Фигу вам, а не выкуп! – зловредно улыбаясь, отвечала Яга толпе остолбеневших от ее заливистого жуткого хохота разбойников. – Сами похитили, сами и выкручивайтесь! Я лучше подожду лет пятьдесят, когда вы помрете от старости и когда Кащей сам вернется домой.

– Мы убьем его!

– Ну а потом настанет его очередь убить вас!

– Что ты несешь, старуха?

– Короче так, слухай сюды. Вы еще не знаете, с кем схватились! Он – маньяк! Он – черная смерть под покровом темноты! Он – комар, зудящий над вашим ухом в три часа ночи! Он – Черный Пла… км-км… Кащей Бессмертный!!! Дать вам ручку и бумагу, чтобы вы успели написать завещание, пока не стало слишком поздно?

– Они решили, что ты – это я! – ответил Кащей. – А меня, как и тебя, угораздило появиться здесь в самое неподходящее для нас обоих время.

«Хотя… – Подумал он внезапно, – почему не в подходящее? Это же царевич!» Царевич был того же мнения:

– Не знаю насчет случайности, но ты спас мне жизнь! Я могу тебя отблагодарить?

Кащей задумался: царевич запросто проведет его во дворец, и он на правах почетного гостя спокойно обследует все закоулки и потайные комнаты в поисках нужного сундука. Или же прямо попросит этот сундук в качестве награды за спасение царевича от похитителей.

– А если бы я не появился? – спросил он строго. – Не понимаю, как вы дожили до жизни такой, что в родном царстве на вас нападают разбойники?

– А это не мое царство! – ответил царевич. – Я тут проездом, путешествую по миру.

«Невезуха!» – подумал Кащей и повернулся к разбойнику, прикидывая размеры его костюма.

– Как звать-то вас, царевич-путешественник?

– Царевич Доминик! Можно на «ты», я не люблю, когда спасшие мне жизнь люди говорят мне «вы»

– Путешественник Змейго Рыныч! – по привычке представился Кащей: придуманный когда-то мимоходом псевдоним оказался настолько удобным и звучным, что Кащей его так и не забыл и периодически им пользовался. – А что, спасателей так много?

Здесь было чему изумляться: не дай Бог, если этому царевичу везет на разные приключения и он когда-нибудь станет царем, – подданные с ума сойдут, ожидая, какая неприятность случится с их любимым повелителем с наступлением нового дня.

Царевич призадумался, возведя очи горе. Кащей испугался, что сейчас он начнет перечислять всех спасших его людей поименно, но, к счастью, этого не случилось.

– Итак?

Царевич пожевал губу и смущенно ответил:

– Вы – первый!

– Забавно. И что ты, в таком случае, так долго высчитывал?

– Перепроверял.

– Что, много было приключений?

– Не особо, если честно, – замялся царевич, посчитав слова Кащея упреком. – А вы…

– Ты тоже можешь обращаться ко мне на «ты», – перебил его Кащей. – Я не люблю быть во множественном числе – начинаешь вслух сам с собой обсуждать жизненно важные вопросы, а окружающие думают, что к у тебя крыша съехала, и вызывают ремонтников – крышепоправителей.

Царевич удивился:

– Не знал, что всё настолько серьезно.

– А ты думал? – усмехнулся Кащей. – Ладно, проехали. Лучше скажи, как ты успел добежать до леса невредимым? До кареты Бог знает сколько идти, а меня чуть не подстрелили, едва я вышел из леса узнать, что за шум.

Немного достоверно выглядевшей неправды не помешает. Не говорить же, что его перебросило по приказу Бога – царевич моментально решит, что попал из огня да в полымя: от разбойников к рехнувшемуся от одинокой лесной жизни джентльмену.

– У меня… мне помогли. Когда нас осталось совсем мало, охранники просто вынудили меня покинуть поле боя! – туманно ответил Доминик. Кащей почувствовал, что царевичу становится не по себе. – А вы… ты не поможешь мне спасти советника? Они поймали его и держат в карете.

– Ты думаешь, я в силах победить банду разбойников? – делано усомнился Кащей.

– Думаю, да! – чистосердечно признался царевич.

– С чего ты взял?

– У тебя удивительное оружие!

Кащей посмотрел на шпагоплеть, которую всё еще держал в руке. Оружие и в самом деле удивительное. Еще более удивительным было то, что оно существовало столько лет, сколько царевич при всей своей фантазии не смог бы представить.

– Вот что, парень, – Кащей внезапно понял, что понятия не имеет о том, сколько царств в мире и в каком из них находится его сундук. – Сколько на сегодня всего царств и королевств?

Царевич недоуменно поморгал:

– Сорок три. А что?

– Ну, Боже… – недовольно пробурчал Кащей. – Ну, мелкий приколист, погоди!

Он указал на стрелка:

– Сними с него костюм. Наденешь его сам – для меня он будет тесноват – и побежишь к карете что было сил. Вторым эшелоном выбегу я, и у кареты разберемся.

– Со всеми?

– Смотря как убегать будут. Если уже не убежали, увидев полет деревьев.

– А при чем здесь страны? – удивился царевич. – Или ты хочешь раскидать разбойников по разным царствам, чтобы они никогда больше не встретились?

«Идея неплохая, – подумал Кащей, – но неосуществимая! А царевич молодец, быстро в себя пришел!»

– Потом узнаешь, – вслух сказал он, а сам мысленно схватился за голову: как бы не пришлось обойти Землю вдоль и поперек, прежде чем он наткнется на спасительный сундук-пропуск к существованию в новой Вселенной. Хотя плохая новость о количестве стран кое в чем и хороша: Богу тоже придется изрядно побегать по заграницам в поисках сундука. Это гарантирует, что игра не закончится в первый же день, а продлится достаточно долго для того, чтобы Кащей мог показать полную силу своего злодейского таланта. В крайнем случае, пусть победа и достанется Богу, но в Рай он уйдет так, чтобы всем стало ясно: последние часы существования старой Вселенной стали звездным часом Кащея Бессмертного! Царевич тем временем натянул костюм разбойника поверх своего: размеры позволяли.

– Слушай, а что же ты везешь, если на карету напала такая большая банда?

– Ничего особенного, – сказал царевич. – Там были только я и советник. А что?

– Я так думаю, будь ты поважнее, разбойники бросили бы карету и погнались за тобой, не сражаясь с охраной.

– Вообще-то, именно охранники не дали разбойникам сразу броситься за мной! А эти уро…

– Стоп! Это потом, – резко остановил его Кащей: только ругани сейчас и не хватало! Не время сейчас обсуждать, кто там последний гад, а кто просто змея подколодная. – Обзывать разбойников надо ПОСЛЕ их смерти, а не до нее. Это гарантирует, что именно ты будешь называть их последними словами, а не они тебя. Намек понятен?

– Понятен, – кивнул царевич и предположил: – Может быть, остальные не побежали, потому что решили, что карета из золота и что кто-то из них тайком от остальных отломает себе приличный кусок?

– Верно подмечено! – согласился Кащей. – Человек человеку – друг, товарищ… и волк!

– Но она не из золота, это просто крашеное дерево! – воскликнул царевич. – Золота там мало, его не соскрести…

Кащей хмыкнул, представив, как разбойники с высунутыми от усталости языками увлеченно счищают золотую пыль острыми ножами.