– Добрый день, господа! – поприветствовал черт выглянувших в окно врагов, уверенными движениями меняя на пулемете диск. Усмирители повернули головы в его сторону, изменяясь в лицах. И до того жуткие маньячные рожи дико перекосило, и их вид напомнил черту деформированные на огне пластмассовые маски. – Улыбочку не требую, оплаты не прошу! Эксклюзивно и бесплатно: боевая и ритмичная музыка на моем СД-слушай-пулемете!
      Они замахнулись ножами, но пулемет застрочил, усмирителей затрясло от ударной мощи быстрого ритма и выбросило следом за коллегой. Оба распластались на крыше новенькой и (после падения) не особо дорогой иномарки.
      Черт подошел к окну, глянул на поверженных врагов и в удивлении приподнял брови: расхрабрившаяся милиция вернулась, где-то раздобыв гранатомет, и теперь целилась в расстрелянное окно, желая отомстить за непривычное для них изъятие денег не в их пользу. Он выставил пулемет на подоконник и открыл огонь, стреляя по вылетевшему в его сторону снаряду. Тот взорвался серым облаком и осыпал стены дома грудой осколков и взрывной волной. На асфальт посыпались бесчисленные крошки стекол.
      Взвыли сигнализации и владельцы поврежденных машин.
      Черт, отскочивший в сторону под защиту стен, переждал, когда осколки снаряда влетят в комнату и превратят стену и полы в нечто ежикоподобное, снова выставил пулемет на подоконник, поменял диск и открыл стрельбу по милицейским машинам. Фонтанчики асфальтовой крошки перебегали от одной машины к другой, пули пробивали бензобаки и поджигали салоны.
      Прятавшаяся за машинами милиция плюнула на деньги и окончательно перешла в безоговорочное отступление за спасительную линию горизонта, прикрываясь черным дымом, как заградительным щитом. Детская площадка, попавшая под обстрел, приобрела множество дырочек, а гриб над песочницей, давно отданной детьми на откуп породистым собакам и их мрачным владельцам, стал походить на огромный дуршлаг.
      Кто-то пытался спасти свою машину от расстрела, отчаянно заводя закапризничавший мотор.
      – Не суетись, всем хватит!!! – укоризненно прокричал черт, направляя пулемет на вертолет усмирителей. Киношная машина не стала дымить просто так, а сразу же взорвались, выбросив к небу грязно-красные облака. Грязные дождевые лужи туманно отразили красноту пожарища, и двор стал походить на антиутопический пейзаж из жестоко мрачного депрессивного кинофильма.
      – М-да! – пробормотал Петр, входя в спальню вместе с ангелом и бросая взгляд на пожарище. – Страховая компания разорится на выплатах!
      – Пусть предъявят встречный иск Деймосу! – предложил ангел.
      – Какая компания??? – выпалил черт. Расстреливаемые машины быстро приближались к точке невосстановления. – Какие иски??? Пусть поговорят с моим пулеметом – никаких исков не потребуется!!!
      – А где ты взял пулемет?! – спросил Петр. – Когда ты пошел бить маньяков, никакого оружия у тебя не было.
      – Из кармана достал! – ответил черт. – А что?
      – Правда?! Я тоже хочу такой вместительный костюмчик! Никаких рюкзаков не надо!
      – Не хочешь. Чем больше в него наберешь, тем тяжелее он становится. Будешь передвигать ноги, как тяжелораненый биоробот, а упадешь – и вовсе не встанешь.
      – Деймос, а ты знаешь, здесь приняли «автогражданку»? – ангел закрылся ладонью от яркой вспышки взорвавшейся легковушки. – И кто-то должен оплатить повреждения машин.
      Пулемет затих.
      – Я отношусь к разряду «стихийных бедствий»! – черт отбросил опустевший диск и установил четвертый. – «Автогражданка» от этого не страхует!
      Тра-та-та-та-та-та-та!!!
      – И, между нами говоря, – добавил он, – в честь чего ты вдруг озаботился проблемами владельцев этих машин?
      – Это я в качестве предисловия. На самом деле мне интересно узнать, а на чем мы, собственно говоря, проедем мимо постов? Как выберемся из города?
      Черт застыл у окна, пулемет снова затих.
      – Как, на чем? Подберем машину и проедем.
      – Гражданские машины проверяют. Поголовно.
      – Взятку дадим. У тебя денег выше крыши.
      – Они не возьмут: руководство узнает – расстреляет на месте!
      – А что же ты раньше не сказал?
      – Тихо! – ангел прислушался: кто-то кричал, но его было плохо слышно. Черт наклонил голову, нахмурился, потом приподнял разорванные тряпки и увидел, что за ними лежит оброненная усмирителем при выпадении из окна рация. Он поднял ее и добавил громкости.
      Стало отчетливо слышно, как ругается визирь.
      – Слушаю! – низким маниакальным голосом отозвался черт.
      – Почему не отвечаете?!!
      – Воевали с чертом.
      – С кем, с кем?! Ах, с чертом… – визирь сглотнул. – И как, победили?
      – Эта сволочь отправилась в Ад!!!
      – Придурок!!! – вышел из себя визирь. – Эта сволочь там живет!!!
      – Ой! – вполне правдоподобно выдохнул Деймос, хитро глянув на Павла и Петра. – Черт, а я и не подумал. Надо было отправить его в Рай?
      Визирь явно на что-то сплюнул.
      – Что с Петром? Вы не отправили его следом за чертом?
      – Нет. Он наш! – отрапортовал черт. – Что прикажете с ним делать?
      – Доставьте его во дворец! Хочу узнать, как он связался с адскими силами!
      – А где дворец?
      – На прежнем месте! Это для тебя большая тайна?
      – Так, ведь, это, он кочует с места на место, как сайгак по колдобинам!
      – Пилот знает! – визирь отключил рацию. Черт высунул рацию за окно и задумчиво проследил за ее полетом к земле.
      – Пилот знает… – медленно повторил ангел.
      – Слышь, Петр, – спросил черт, когда рация разлетелась на запчасти. – У вас есть аэропорт?
      – С утра был. Сейчас – не знаю.
      – Проверим. Значит, так: мы отправляемся в аэропорт, оттуда нас повезут прямо во дворец. Будь готов к тому, что придется много бегать, прыгать и стрелять. Если не повезет, то размахивать мечом. Совсем плохо, если вместо меча тебе достанутся кухонные ножи.
      – У меня и зубы крепкие, если что! – Петр растянул губы, показав ровный ряд зубов. – Укушу так, что мало не покажется!
      – Войска джинна не любят, когда их кусают и очень злятся, когда это случается! – предостерег его ангел. – Кроме того, они и сами могут внезапно укусить тебя за больное место, а у них нет справки о том, что им делали прививку от бешенства. Поэтому, постарайся не доводить дело до обмена укусами. Уколы от бешенства до сих пор неприятны, и не в моих силах избавить тебя от них после заражения.
      – Но ты сам сказал, что во дворце мы погибнем.
      – Я решил повторить подвиг Гастелло и уничтожить дворец с телевизором одним ударом.
      – Мы захватим самолет???
      – Именно.
      – Погодите, а как насчет заповеди «не убий»? Вам по фигу, а мне как?
      – В отличие от иных убийц, у тебя есть письменное разрешение от Самого, – напомнил черт, – а не от тех, кто выдает себя за его заместителей на Земле, и тебе официально разрешено убивать врагов на время действия чрезвычайной ситуации. На это время тебе простится смертный грех.
      Петр поежился от сверкнувшего в глазах черта хищного красного огня и поменял тему.
      – Быстро ты их уничтожил! – заметил он, оглядывая спальню и думая над тем, сколько денег придется вложить в ремонт, и что скажет о беспорядке жена, когда заново обретет дар речи? – Я думал, здесь будет кровищи до третьего этажа и часов шесть кровопролитного сражения.
      – Ты пересмотрел низкосортных ужастиков! – черт засунул за пояс три трофейных тесака: маньяки обожали это оружие больше всего. – Уходим.
 
      Со служебными машинами, на которых выбраться из города было проще простого (их не тормозили патрули и не проверяли документы), возникли трудности: обнаруженные километрах в трех от дома Петра автомобили с подходящей служебной окраской были весьма некстати заняты служебным персоналом, выковырять который изнутри, несмотря ни на какие ухищрения, никак не удавалось.
      А сам персонал, получивший от потрепанных в стычке на квартире Петра коллег по цеху неофициальные данные о том, что некий матерый преступник – чернокнижник с помощью черта и ангела (приметы всех троих переданы) с легкостью уничтожил группу усмирителей, быстро признавал преступника в подходившем к ним Петре, после чего напрочь отказывался вступать в переговоры, закрывался за замки-петельки, из машины не выходил и другим сесть не давал, а под конец и вовсе срывался с места, как укушенный. После моментально присвоенного Петру народного звания убийцы усмирителей, милиция категорически отказывалась не только его ловить, но и находиться на относительно небольшом расстоянии от него без поддержки тяжелой стрелковой техники.
      Пришлось немного побегать за неправдоподобно шустро ускользающими патрульными машинами. Немного – не потому, что все-таки удалось поймать патрульных с недостаточно быстрой реакцией и малоприличным ускорением их потрепанных жизнью машин, а потому что во время забега они наткнулись на автомобильную стоянку с полным набором самых разных автомобилей и решили, что если не везет с спецмашинами, то стоит перекрасить «гражданскую» той же марки.
      Но, осмотрев стоянку, дружно сошлись на мнении, что если похищать, то танк. Тем более, что танк тоже был на стоянке. Именно был, потому что три танкиста, весело выбиравших себе в отсутствие сторожей модели поновее и посимпатичнее, при виде ангела и черта заскочили в свою бронированную технику и без разговоров уехали по неотложным делам, безбожно укатав при этом целый ряд легковушек.
      – Слава Богу, отстреливаться не стали! – заметил ангел, глядя танку вслед грустными ангельскими глазами. Петр и черт прошлись по сокращенным авторядам, отыскивая что-нибудь подходящее и на ходу.
      Попалось восемь с половиной подходящих машин (до девяти при всем желании не дотягивало из-за стараний веселых и быстрых танкистов). И пока Петр и Деймос спорили, что выбрать лучше: машину новее или надежнее, ангел вскрыл дверцу и сел в машину, выбранную наугад. Задымились покрышки, и «Волга», набрав скорость, резко затормозила сбоку от спорщиков. Ангел опустил стекло:
      – Как вам мой ангельский выбор?
      – Павел, я тебя не узнаю! – пораженный в самое сердце черт схватился за грудь около пораженного участка. – Как ты мог, весь в белом и пушистом, загубить свою бессмертную душу банальным воровством?!
      Ангел сунул ему под нос собственноручно подписанную индульгенцию. Деймос увидел стоимость и ахнул:
      – Две с половиной тысячи евро?! Ты с ума сошел!!! Да я за такие деньги эту машину с потрохами бы купил!!!
      – А я что сделал? – ангел повернул индульгенцию лицевой стороной к себе, прочитал название, кашлянул, щелкнул пальцами и повернул листок. Текст индульгенции сменился текстом договора купли-продажи автомобиля «Волга» тысяча девятьсот девяносто восьмого года выпуска.
      – «Нотариус Ангелов Павел, юрист-хранитель первого класса», – вслух прочитал черт. – «Покупатель…» Кто? Чертов Деймос??? Павел, я не понял, это что за двусмысленности?
      Ангел развел руками.
      – Непереводимая игра слов. Я не виноват. Между прочим, с тебя две с полтиной. Машина куплена на твое имя. С потрохами, как ты и хотел.
      – Озвереть, ангелы пошли… – черт открыл дверцу и уселся на заднее сиденье – простора больше. – Почему на мое?
      – Ты любого гаишника переспоришь. Не словами, так кулаками. А мне нельзя – имидж не позволяет.
      Они вдвоем вопросительно посмотрели на замешкавшегося Петра. Тот опомнился и сел в машину.
      – Наша задача, – напоминал черт, пока они ехали в подпольную мастерскую, чтобы быстренько перекрасить машину под подобие служебной и заехать на территорию аэропорта, не вызывая подозрений, – состоит в том, чтобы уничтожить известную вам технику. Джинн в отлете по личным обстоятельствам, и нам нельзя терять времени, потому что иначе начнется резня. Не справимся мы – и на Землю прибудут войска из Ада.
      – Это ты уже говорил.
      – Это цветочки, что он говорил, – сказал ангел. – На самом деле резня будет намного страшнее: по нашим разведданным, черти расправятся со всеми людьми, а не только с перешедшими на сторону джинна.
      – Все-то вы знаете… – обиженно буркнул черт.
      – За что так? – удивился Петр. – Они ничего не делали, а Деймос сам сказал, что вам полагается разбираться с грешниками после смерти!
      Черт промолчал. Ответил ухмыляющийся ангел:
      – А это из-за того, что какие-то качки в масках недавно попали в Ад и разнесли в пух и прах целый район, разогнав чертей по белу свету. Ад жаждет мести и приличного повода для ее начала. Неуничтожимость джинна людскими силами – повод более чем достаточный.
      Черт недовольно прорычал что-то себе под нос, закрывая тему: ему тоже досталось во время нашествия на Ад группы омоновцев, и он был бы рад самолично придушить того, кто их послал, но, к сожалению, этот изверг успел извиниться, и точный обратный адрес оказался недоступен.
      – Подъезжаем!
 
      …Ангел, черт и Петр стояли напротив мастерской и думали, что ситуация постепенно выходит из-под контроля: подпольная мастерская была не просто закрыта. Оба была зверски разрушена. Стены были пробиты, железные двери раскурочены, и от былой подпольной деятельности остался стойкий и неистребимый запах растворителя.
      – Надо понимать, власти при новом порядке всерьез взялись за уничтожение криминала, – предположил Петр.
      – Конкуренты джинну не нужны! Ни мелкие, ни крупные, – сказал черт, приоткрывая покореженную дверь, заглядывая через образовавшееся отверстие и убеждаясь, что внутри не то, что ногу сломать, убиться не проблема. – Вам не кажется, что нам придется-таки поймать одну патрульную машину и выковырять оттуда патрульных?
      – Если кажется, креститься на… – ангел оборвался на полуслове, увидев улыбчивую физиономию черта. – Да понятно, что нельзя тебе! Выковырять, так выковырять.
      – Так, так, так… – услышали они голос из-за спины. Повернулся один Петр. Черт и ангел сначала хотели узнать, кто пришел, и что ему понадобилось, и уже потом срывать маски с лиц. Патрульные с автоматами нацелились на троицу, а счастливый, но уставший майор с покрасневшими от недосыпания глазами довольно потирал руки, радуясь тому, что поймал еще троих членов бригады угонщиков. – Согласно закону нового времени, вы подлежите расстрелу на месте! Последнее желание имеется?
      Петр перевел взгляд на пистолет в руке майора.
      – Вы меня не узнаете?
      Майор, ничего не знавший об уничтожении усмирителей, нахмурился:
      – Ты проходишь у меня и по другим делам? Так и быть, остальное тебе прощается, но за угон машин ты ответишь по полной программе.
      – Имеется! У меня! – черт, словно школьник, протянул руку вверх и повернулся лицом к милиции. Майор окосел, увидев на его лице пятачок вместо носа. Удивленные патрульные приопустили автоматы. – Машинку вашу не одолжите на денек? До зарезу надо в аэропорт, а скоростного транспорта днем с огнем не сыщешь!
      – И мне, пож-ж-жал-ста! – протянул ангел, вставая к ним лицом и включая свой золотистый нимб. – Хотя бы одну на троих! Водителя не надо, сами справимся!
      – Голова есть, ноги тоже, – добавил черт. – Вот, разве что, не пойму, зачем педалей в машинах больше, чем ног? Вы отобрали чертежи у трехногих мутантов? Или это сделано специально, с дальним, так сказать, прицелом на появление новых мутаций?
      – А ты почему ничего не просишь? – растерявший майор не нашел ничего лучшего, как спросить Петра о его желании. Тот припомнил, что не так давно сам выступал в роли дарующего. Как быстро меняются времена – пришло время и самому постоять с противоположной стороны.
      – Хотелось бы посмотреть, как быстро вы умеете бежать стометровку… – неуверенно начал Петр, наугад выбирая из кучи нахлынувших мыслей первую попавшуюся. – У меня, к сожалению, нет стартового пистолета… Свой не одолжите?
      Глупый вопрос. Конечно, нет.
      – А мы тут, собственно говоря, сами прибыли за этими художниками, – черт показал рукой на дверь. – Вы нас опередили. Хвалю за оперативность! Не хотите ли перейти на службу в Адский Патруль? Нам нужны опытные профессионалы!
      Патрульные особого желания не испытывали – это ясно читалось на их лицах. Они испытывали другое желание: дружно выполнить последнюю волю Петра.
      – Вы только представьте, – черт вышел вперед и театрально раскинул руки, – охота на грешников среди изрыгающейся с глубин кипящей лавы и острых скал из вулканического стекла, на которых живут жестокие химеры, готовые наброситься на того, кто посягнет на их территорию и растерзать его в клочья… – черт восторженно закатил глаза и мечтательно выдохнул, – Эх!!! Ррромантика!!!
      Он подходил к майору все ближе и ближе, и в его глазах разгорался гипнотический огонек. Глаза его стали бездонными и утягивающими в бесконечность мглы. Майор задергался, из последних сил противостоя гипнотическому натиску, а черт все говорил и говорил, говорил и говорил, и подходил, подходил, подходил…
 
      Черт щелкнул пальцами у глаз майора и провел перед ним ладонью влево – вправо. Тот даже не моргнул, неподвижными глазами смотря прямо перед собой. Патрульные чувствовали себя не лучшим образом. Он взялся за пистолет и дернул его на себя. Загипнотизированный майор окаменел и пистолета из рук не выпустил. Черт дернул сильнее. Майор покачнулся. Черт оперся правой рукой в его грудь, левой сжал пистолет и резко дернул его на себя. Пистолет выстрелил и очутился в его руке. Майор, как стоял, так и упал на спину, а позади черта раздался звон разбитого стекла: пуля пробила передние боковые стекла машины. Они потрескались и рассыпались неровными квадратиками.
      – Пригодится, химер пугать! – черт засунул пистолет в нагрудный карман. – Господа, ищем их припрятанные машины и едем в аэропорт! Время не ждет!
 
      Дом и подъезд Петра.
      Вернувшийся домой после ночной смены, минут через сорок после бегства троицы, жилец со второго этажа был немало удивлен тем, во что превратился дом и площадка перед ним за его недолгое отсутствие. Запах горелого «черт знает чего там намешали» ощущался километров за пять до дома, и с каждым шагом только усиливался.
      Подходя к дому с противоположной стороны от места расстрела милицейских машин, он увидел их обгоревшие каркасы и понял, что произошло нечто неописуемое. Около бывших машин были видны несколько человек, что-то активно и эмоционально обсуждающих, но общую картину дом пока еще скрывал.
      Жилец сбавил шаг, пытаясь самостоятельно постичь тайну произошедшего. По мере приближения к дому его посетила любопытная мысль: дождавшись избавления от разросшегося аппарата запрещающих все и вся чиновников, владельцы машин стихийно захватили территорию двора под будущие гаражи и неожиданно натолкнулись на полное непонимание ситуации у безмашинных жильцов. И, похоже, в ходе обсуждения взаимных претензий противоположные стороны разругались в пух и прах и перешли к реальному исполнению виртуальных угроз. В частности, пешеходы подожгли машины противника и заглянувших на огонек патрульных: иначе как объяснить то, что на некоторых машинах виднеются милицейские спецномера?
      «Наверное, водители высказали свои претензии и в их сторону…» – жилец дошел до дома, завернул за угол и застыл на месте: милицейских машин было куда больше, чем было видно до того, а кроме них, сгорела еще куча простых автомобилей. Но окончательно выбило его из колеи то, что по центру двора стоял сгоревший искореженный вертолет.
      Теперь он не знал, о чем и думать: в самом деле, не считать же, что автолюбители объявили войну авиалюбителям?
      – Что случилось? – не выдержав мыслительных мучений, обратился он к знакомому, стоявшему неподалеку.
      – Усмирители прилетели, – сообщил тот, указывая на вертолет. – Хотели поймать кого-то, да обломилось им. Видел, во что они наш подъезд превратили? Все квартиры выпотрошили и стекла в квартирах повышибали. Представляешь: устраивать перестрелку в центре города из гранатомета и пулемета!!! Совсем совесть потеряли, вандалы!!!
      – Квартиры выпотрошили?! – переспросил жилец, пропустив мимо ушей остальные речи: такое каждый день из телевизора по много раз говорят, надоело уже. – Погоди-ка минутку…
      Он вбежал в родной подъезд. Так и есть: двери настежь раскрыты, замки выломаны. Он ахнул и бросился на свой этаж, полный нехороших предчувствий.
      Открыто.
      Он закрыл глаза, на ощупь вошел в комнату, и открыл их. Повсюду царили чистота и порядок, разве что было зверски натоптано, открыт и выпотрошен вместительный шкаф с вещами и разбито несколько хрустальных ваз.
      – … … … !!! – невнятно воскликнул он, подбегая к книжной полке: в зачитанном до дыр томике Даниэля Дефо «Робинзон Крузо» хранилась его заначка. Сбережения на месте, все семьсот рублей. Он облегченно выдохнул.
      Собрав осколки хрусталя, он понес ведро на лестничную площадку, задумавшись над тем, к кому теперь предъявить претензии? Из соседей, как назло, никого дома нет, не на кого переложить беготню по судам и комиссиям. Мусор полетел в мусоропровод, и он услышал в ответ дикое рычание. Ведро выпало из его рук. Что-то в мусоропроводе зашевелилось, он заходил ходуном, послышался звук ударов. Жилец отступил, мусоропровод треснул, и рассыпался кусками бетона с проволочным каркасом.
      На улице раздался объединенный вопль десятков человек: расстрелянные усмирители зашевелились и встали на ноги. Они не зря были отобраны джинном в элиту его вооруженных сил. После определенного времени пребывания в небытии они возвращались к жизни, кипящие от негодования и возмущения, и готовые найти врага живым или мертвым, чтобы отомстить и отправить его туда, откуда они сами в который раз вырвались.
      Усмиритель ломал мусоропровод и выбирался наружу, жилец быстро сообразил, что еще минута, и он уже не жилец, и не стал дожидаться на месте, пока выброшенный усмиритель полностью выберется на свежий воздух.
 
      Один за другим усмирители выходили из подъезда и собирались около сгоревшего вертолета. Зевак значительно поубавилось, а те, что остались, выглядывали из окон верхних этажей через щели в задвинутых шторках. Усмирители кипели от негодования и были готовы растерзать на месте любого, кто окажется у них на пути.
      Командир доложил о провале визирю, но пообещал продолжить погоню.
      Визирь, лаконично сплюнув и с тоской посмотрев на мраморный (и скользкий до ужаса, если ходить в обычной обуви) пол в своем кабинете, визирь вызвал уборщицу, а сам выбрался в коридор и прошелся по дворцу. Усмирители доложили, что вместе с Петром был не только черт, но и ангел, и это обстоятельство напугало его куда больше остального. Если с чертями теоретически можно было сохранять вооруженный до зубов нейтралитет, периодически снабжая их свежими грешниками, то ангелы на такое не пойдут. А то, что они собрались одной командой, смутно говорило о грядущих неприятностях для нового режима.
      Он оставил приказ о поимке Петра и уничтожении его сообщников в силе, а сам призадумался. После доклада усмирителей он был готов поспорить на собственную душу, что понял, зачем потусторонние силы появились на Земле. Джинн вторгся туда, куда не следовало вторгаться, и появление странной троицы означало, что представители добра и зла вместе с представителем человечества объединились против спутавшего им карты настырного представителя древней восточной мифологии.
      Вопрос в том, в каком направлении они сделают следующий шаг?
      Он крепко задумался.
      «Будет жаль, – подумал он, – если джинн проиграет… Такое рабочее место обломается…».
 
      «Огневик» подкатился к пещере, площадка перед которой была вымощена желтым кирпичом, а стены пещеры были покрыты новенькой плиткой под изумрудную комнату.
      – А я и не знал, что Горячка читала детские книжки, – тихо сказал Дракар Игорю. Кролл соскочил с коня и дотронулся до плитки.
      – Какие странные изумруды! – прокомментировал он и попытался отколоть себе кусочек на память. Пальцы скользили, срываясь с плитки, он выхватил нож и подковырнул ее. Игорь и Дракар не успели слова сказать, как плитка оторвалась от стены и потянула за собой соседок. Большой свод затрещал и рухнул, осыпав Кролла грудой пыли и обломков. Кролл отскочил, довольно прижимая к себе изумрудную плитку, и был несказанно удивлен, когда увидел, что с ее противоположной стороны изумрудами и близко не пахнет. Он разломал ее пополам и удивился еще больше: изумрудный слой был на диво тонким, большую часть занимала обычная обожженная глина.
      – Волшебство! – ненавистно сказал он, сплюнул и отшвырнул плитку.
      – Мой повелитель, не обращайте внимания! – Дракар подошел к Кроллу, – Наш волшебник считал, что его жилье не должно быть богаче и роскошнее, чем дворец Повелителя мира, и потому ограничился подделкой под настоящие изумруды.
      – На входе мог поставить настоящие.
      – Он испугался, что их украдут ночные воры. А он…, – Кролл нахмурился, и Дракар поспешил извиниться. – Ой, не принимайте близко к сердцу, это я не про вас, мой повелитель. Вы имеете право брать все, что плохо лежит, в любое удобное для вас время! Здесь все ваше от пола и до потолка.
      – Веди к волшебнику! – рыкнул Кролл.
      Дракар и Игорь вошли в пещеру, переступая через большие куски шпаклевки: поверхность пещеры была на редкость рельефной. Кролл подождал, пока воины не утоптали ему дорогу.
      Приглушено, практически на пределе слышимости, звучала фонограмма «Отшельника» группы «Ария». И пещера преображалась под стать мелодии. Чем глубже заходили они в пещеру, тем мистичнее она выглядела. Горячка не могла себе представить, что дорогущую плитку будут освещать примитивные коптящие факелы, и потому призрачно светились сама плитка.
      Кролл бесстрашно шел за Дракаром, очарованный светящимися стенами. Но, помня о том, что случилось на входе, не стал отламывать для себя кусочек на память, а решил, что волшебник сам предоставит ему несколько образцов. Он уже решил, что призрачно светиться должен его родной город, начиная от наружных стен и заканчивая кладовыми: те враги, которые не обладают большой храбростью, обязательно дрогнут при виде светящихся в темноте городских стен, испугавшись, что город заколдован.
      Музыка становилась громче, свет ярче, и через минуту они очутились перед широченным столом, за которым сидела и что-то увлеченно и размашисто писала в огромную книгу Горячка. Капюшон скрывал ее лицо.
      – Прошу прощения! – кашлянул Дракар. Горячка застыла, перо повисло в воздухе, с него упало две капельки чернил, разлившись на поверхности стола маленькими кляксами. Капюшон приподнялся, и на них глянули два сверкающих глаза.
      Кролл поежился: волшебник отдаленно напоминал Смерть, с которой он сражался сегодня ночью.
      – Слушаю Вас, неразумные смертные! – поздоровалась Горячка. – Чем можете служить?
      – Мы прибыли за помощью, уважаемый волшебник! – сказал Дракар.
      – Как обычно! – грустным голосом сказал Горячка. – Скажите мне, путники, почему никто не придет и не спросит, а нужна ли помощь мне?
      – А она Вам нужна?
      – Не отказался бы! – Горячка встала, подхватив со стола настольную лампу на батарейках. – Каждую ночь какие-то придурки выковыривают из стен изумрудные пластины, и мне до смерти надоело восстанавливать разрушения. В порошок бы стер наглецов!!!
      Она с силой сжала лампочку, на пол посыпались осколки стекла и пластика. Измятая батарейка подкатилась к ногам Кролла.
      – Хочу Вас огорчить, уважаемый Волшебник, но нынешней ночью эти ползучие гады снова выковыряли несколько пластин! – сказал Дракар, поглядев на неуютно почувствовавшего себя Кролла. – Мы с трудом пробрались через завалы.
      – А почему Вы не установите колдовскую защиту на входе? – спросил Кролл. – Вы же волшебник, что Вам стоит?
      – Дело в том, дорогой мой правитель Кролл… да-да, Вас ни с кем не спутаешь, повелителей мира так мало, что их легко пересчитать по пальцам одной руки… Дело в том, что защиту установить проще простого. Но она подействует на каждого, кто притронется к стене. А ведь, согласитесь, далеко не каждый хочет именно украсть. Подавляющее большинство хочет утолить любопытство и просто дотронуться до изумрудов, погладить или прислониться к прохладной стене после долгого пребывания на жарком солнце. Представьте себе, что обычный проситель войдет в пещеру, надеясь уговорить меня сделать ему мешочек, полный золота, а вместо этого упадет бездыханным на пороге? Этого ли заслуживает тот, кто преодолел горные кручи, топи и болота, переплыл реки и моря, истоптал десятки пар обуви и похудел в пути на добрую треть? А я, разве я заслуживаю того, что бы завистники и конкуренты пустили обо мне жуткие слухи: мол, убиваю просителей и забираю себе их усталые души?! Никогда! Слышите, никогда я не позволю, чтобы неимущие погибали у меня на пороге и уходили в мир иной без выполненной последней воли!!! Я выполню любое желание просящего!!! И да будет на то воля богов!!! – Горячка воздела руки к потолку, а музыка заиграла громче и торжественнее. То тут, то там, стали ярко вспыхивать и гаснуть крохотные лампочки, наполняя пещеру разноцветными огнями и превращая ее в совершенно сказочное зрелище.
      Горячка опустила руки, и цветомузыка утихла. Стало тихо.
      – Но это никому не нужная лирика. Я так понимаю, – сказала она, пристально глядя на Кролла, – что вы люди деловые и пришли ко мне не просто так. Я вижу, что вам понравилось, как вас встретил родной город, и теперь вы хотите, чтобы я сделал что-нибудь еще. Так?
      – Так! – кивнул Кролл, вспоминая о неотложных проблемах. Правильно говорили древние, подумал он, что волшебникам под силу затуманить разум магическими фокусами. Ему уже захотелось остаться здесь на недельку и полюбоваться другими фокусами волшебника, насколько они завораживали. А он не относил себя к впечатлительным людям, потому что повидал на свете много такого, чего и не снилось разным мудрецам. – Мне нужно победить джинна, без объявления войны решившего отобрать мои земли. Скажи, как его победить?
      – Силой, – ответила Горячка. – Если не возьмете силой, придется брать разумом! Но я не гарантирую стопроцентно положительного исхода сражения. Вы пришли за оружием, или советом?
      – И за тем, и за другим!
      – А живот не надорвете от тяжести?
      – Сначала выдай нам требуемое, а мы как-нибудь дотащим! – Кролл попытался сесть на стул волшебника, но тот отъехал, и Кролл очутился на полу вверх тормашками.