– Неважно, – отмахнулся черт.
      – А Вы… ты… как… в качестве кого к нам на огонек? – запинаясь, поинтересовался Петр: второй раз увидеть живого черта, находясь в трезвом уме и полном здравии!
      – Неофициально прибыл на Землю по приказу вышестоящего начальства для устранения кое-каких изменений в существующем положении дел на планете, – строгим голосом разъяснил суть появления черт. – Этот джинн порушил нам всю отчетность, заслав в наши края всяких разных, а главное, живых начальников. Самые умные и спокойные из них ходят у нас, как на экскурсии, их никто не трогает, а вот некоторые требуют вернуть себя на прежнее место, при этом кричат и возмущаются так, что рога в трубочку сворачиваются. И возразить им нечего, потому что они еще живы, и применить против них адские усмиряющие средства не представляется возможным. Приходится использовать банальный мордобой, чтобы заткнуть им рот. Знаешь, как у меня кулаки болят?
      – Прошу прощения, – растерялся Петр, беспокойно нахмурив брови, – ты прибыл ко мне, чтобы пожаловаться на джинна? Я правильно понимаю?
      – Я объясняю, почему я сюда прибыл, – уточнил черт.
      – Адским властям необходимо мое согласие на возвращение засланных к вам начальников обратно домой? – никак не мог понять суть проблемы Петр. – Так, верните их, я не возражаю!
      – Мы не можем! – воскликнул черт, – Пока джинн жив, они будут жить в Аду, и на Землю вернутся после его смерти, которая, как я надеюсь и планирую, будет небывало преждевременной и весьма трагической.
      – Между прочим, он выпрыгнул из вашего телевизора! – заметил Петр. – Зачем отправили его Игорю? Без него ничего бы и не было.
      – Ничего бы не было, если б кое-кто не пристрелил питона, – отпарировал черт. – И, вообще, я тут не для разбора событий недавнего прошлого явился. Ты ведь в курсе, что джинн захватил мир и кроит его по своему образу и бесподобию? Его надо остановить.
      – А зачем? – философски спросил Петр. Погода такая, даже спорить не особо тянет. – Может, это не так и плохо? Везде будет солнечная погода. И потом, всего один правитель Земли. Не будет идиотских международных скандалов, склок, перевыборов, он будет четко выполнять то, что задумал.
      – Может быть, и да, а может быть, и нет, – сказал черт. – Но одно он сделает точно: сотрет в порошок оппозицию.
      – А и хрен с ней! – великодушно поддержал инициативу джинна Петр. – Какая от нее польза? Только жалуются.
      – Не могу тебя поддержать, – возразил черт, – мы сами – оппозиция, и разговоры об ее уничтожении мне не по нутру.
      «Вот оно и начинается, – подумал Петр, приподнимаясь на кресле и усаживаясь поудобнее, – мирно спорим с зашедшими в гости добродушными чертями о мирском и ищем совместные решения для постройки счастливого общества. Надеюсь, он не станет предлагать мне обменять мою душу на равноценную счастливую жизнь человечества без джинна?».
      – Не станет! – успокоил его черт. – Нет, я не лезу в твои мозги и не читаю твои мысли. Просто, у тебя в глазах дублирующая мыслительный процесс бегущая строчка.
      – Чего? – Петр так и не сообразил, как отреагировать, и потому договорил то, что хотел, не сбиваясь с темы. – Вам выделили новую землю под личное пользование и эксперименты в вашем стиле, убрав с глаз долой, а нашу оппозицию за пределы Садового кольца ни за какие коврижки не вытуришь.
      – Поверь мне, как опытному эксперту, – сказал черт, даже не пытаясь завести речь о купле-продаже душ: он на самом деле пришел не за этим, – там не только оппозицию, но и поддержку за названные тобой пределы не вытуришь. Но это обычные детские шалости. Политические бойни легко объясняются рефлексами и инстинктами (запомни: это государственная тайна!!!): захватить лидерство и захапать побольше территории под личное владение. Любой зверь так поступает. Разум здесь не при чем. Просто, к власти и управлению сильнее других рвутся молодые души, они недалеко отошли в своем развитии от животного начала, и им хочется показать себя во всей красе каждому встречному – поперечному. Обычный закон поведения зверей в стае. Громче крикни, напугай сильнее, да мало ли всякого… Им надо будет прожить немало жизней, чтобы повзрослеть до нужного уровня.
      – А нам, умным, повзрослевшим и успокоившимся, стало быть, мучиться по их милости? Черт развел руками:
      – Вы сами были такими триста лет тому назад. Или шестьсот, или тысячу. Кто как. К твоему сожалению, я не уполномочен объяснять правила развития человеческой души. Но ты сильно не переживай: у нас каждый политик на счету! Как позабудет, что он обычная букашка и возомнит себя Светилом – он наш с потрохами! Знаешь, какая за ними очередь? Десятилетиями ждем их прихода в нашу скромную обитель. Крупный грешник стоит тысячи мелких и является жемчужиной коллекции у любого черта. Между нами говоря, ваш вариант демократии, когда миром правят раскрученные кухарки, в Аду приветствуется: большая текучка управленцев и политиков. Настоящая «Фабрика звезд».
      – Звезды потоком не делают. Это штучный товар.
      – Ну, пусть будет фабрика лампочек, тебя устроит такое определение? Отсветят свое, их выкрутят и выбросят, чтобы заменить новыми.
      Петр внезапно повеселел:
      – А давайте составим договор, по которому мы будем отправлять в Ад партии высококачественных выскочек, а вы будете поставлять нам тепло для обогрева России? Я знаю, что у вас жарко.
      Черт расхохотался.
      – Оптовые поставки с предприятия – изготовителя? Это здорово, но, к сожалению, нереально! В наши края попадают после смерти, а не до нее. А если серьезно, то человечество должно само разобраться со всеми своими проблемами и людьми, их создающими, без вмешательства потусторонних сил. Мы так решили. Я имею в виду обе стороны мироздания. Вы или разберетесь, или погибнете, но руку с пистолетом к виску вам поднимать самим.
      – Тогда, что ты здесь делаешь?
      – Я изменяю то, что изменилось по моей вине.
      – Ладно, а я здесь с какого бока?
      – А с такого, что джинн охотится за твоим недавним знакомым Игорем, и хочет прибрать к рукам побольше его друзей и родственников, чтобы выставить их – и тебя в том числе – в качестве защитного щита, обменяв свое будущее на ваше. Говоря в двух словах: за тобой едут.
      Петр вскочил.
      – Так, что же ты сразу не сказал??? Бежим отсюда!!!
      – Это не поможет. Тебя загоняют до смерти. Нам нужны кардинальные меры.
      – Какие еще кардинальные меры? – забеспокоился Петр. Сразу вспомнилась молодежная парочка с буклетами о спасении. – Насколько кардинальные?
      – Прочти послание! – вместо ответа предложил черт.
      – От кого?
      Черт растянул рот в улыбке.
      – А сам не догадаешься?
      Петр призадумался: черт мимоходом упомянул про обе стороны мироздания, но послания от Светлой стороны носят все-таки ангелы. Теоретически. Прецедентов не было. Известных широкой публике.
      – Я так понимаю, что не от Бога, – со стопроцентной уверенностью сказал он.
      – Правильно понимаешь! – обрадовался черт. – Мыслишь в нужном направлении.
      – А это для меня не чревато?
      – Чревато для тебя твое нежелание! – пояснил черт. – Ты не думай, когда мы хотим купить душу, то не присылаем ей послания с предложениями о купле-продаже, а ждем, когда человек сам докумекает обратиться в Темный мир с личной идеей обменять душу на личное счастье. Это, чтобы в ангельской бухгалтерии не было накладок и вопросов по поводу того, что человека обманом переманили к темной стороне и отобрали душу силком и хитростью. У них там строгая отчетность.
      Он приподнял левую руку и поглядел на часы.
      – Вот листок, держи, читай! – сказал он, доставая белый-белый лист пергамента из внутреннего кармана стильного пиджака и протягивая его Петру.
      – Прочти ты, у меня нервы слабые, – отказался тот.
      – После прочтения они не станут сильнее.
      – Тем более.
      – Ну, как знаешь! – черт привычным движением надел на нос пенсне на золотой цепочке и развернул лист, – Читаю: «Уважаемый Петр Петрович! Временный комитет Светлых и Темных сил мироздания обсудил Вашу кандидатуру и предлагает Вам занять место в группе, созданной для предотвращения нежелательных изменений в истории человечества и спасения цивилизации от катастрофических перемен. Оплата по договоренности».
      Петр заслушался: черт в пенсне и костюме выглядел, как средних лет профессор психологии в университете, сразу и не скажешь, что он профессиональный охотник за душами. И голос его точь-в-точь соответствовал представлениям Петра о профессорах. Но последние слова вернули его в действительность.
      – Ад и Рай берут меня на работу наемником?! Вам требуется помощь человека?! – воскликнул он, начиная ощущать себя гостем среди пациентов сумасшедшего дома. Все вроде бы говорят связные слова, а смысл постоянно ускользает от понимания. – А вы сами разве не в силах?
      – А кто говорит о силе? – черт вскинул глаза и посмотрел на Петра поверх пенсне. – Когда применят силу, мир будет выглядеть вот так! Смотри сюда!
      И указал на стену. Цветастые обои растворились в копоти виртуальных пожарищ, и потрясенный Петр увидел, что будет, когда силы Ада и Рая станут наводить порядок на планете. Зрелище, достойное эпических полотен о войнах, потому что таковым и является. Одно слово: Армагеддон.
      Петр позволил себе еще несколько возмущенных реплик.
      – Но, почему весь свет на мне клином сошелся? Я был не один! Нас было больше! И не я разрезал телевизор! Почему спасать человечество поручено мне? За что? Где это написано? Что я – идиот, или, там, Иван-царевич? Мне, в отличие от него, даже простой лягушки в финале не предвидится, а не то, что царевны! Одно «спасибо», и то, если кто-то ненароком и по ошибке произнесет, принимая в качестве незаслуженной награды большую-большую денежную премию.
      – Они джинну и даром не нужны, а у тебя есть стимул. Кроме того, из всех сталкивавшихся с джинном людей ты – единственный, кто сталкивался со мной, и тебе не надо объяснять, что я не являюсь созданием джинна, – разъяснил черт. – А лягушкой могу обеспечить в любое время. Даже двумя. Аквариум есть?
      – Не надо, это я к слову.
      – Пойми, я еле уговорил начальство дать нам шанс самим справиться с джинном. Наверху и внизу давно поговаривают о сворачивании существования пятой цивилизации, и (так было много раз) в последний момент решают продлить эксперимент и уводят от планеты огромные астероиды, не давая им столкнуться. Если мы проиграем, на Земле наступит Конец Света.
      – Почему так круто?
      – Я не могу тебе сказать.
      Петр вздохнул.
      – Уговорил.
      – В таком случае, добро пожаловать в отряд! – черт протянул руку. – Меня зовут Деймос.
      – Петр! И что теперь?
      – Для начала познакомлю тебя с третьим членом группы, – черт взмахнул хвостом. Перед Петром появилось ровное умиротворяющее сияние, плавно принимавшее очертания представителя противостоящей черту стороны. Ангел шагнул вперед, разгоняя остатки света, и протянул Петру руку.
      – Будем знакомы, я ангел Павел.
      – Петр, – автоматически ответил Петр, переспрашивая. – А Вы на самом деле ангел? Настоящий?!
      Ангел повернулся к нему спиной и спросил, повернув голову:
      – Отсек для батареек видишь?
      – Нет.
      – Выводы сам делай, – ангел подошел к черту, но не для того, чтобы осенить его крестным знамением и убить на месте, как предположил Петр, а крепко обняться и похлопать его по плечам, как старого друга. И черт не рассыпался от его прикосновений, а обнял ангела, как родного брата.
      – Тысячу лет не виделись! – воскликнул улыбающийся ангел. – Я думал, нам уже никогда не повеселиться на Земле!
      – Я тоже так думал! – черт, как показалось Петру, вытер набежавшую слезу. Они разговорились, совершенно позабыв про присутствующего на встрече старых друзей постороннего смертного. – Твое начальство до сих пор недовольно нашими прошлыми делами?
      – Еще как! – на лице ангела промелькнула короткая усмешка. – Они всякий раз скрежещут зубами, когда вспоминают, как мы на пару прибывали на Землю, чтобы побывать на суде Инквизиции и вывести на чистую воду матерых святых отцов во время процесса над ведьмами.
      – Вроде доброе дело делали! – укоризненно сказал черт. – И верующих сколько прибавлялось, и Аду лакомый кусочек перепадал…
      – Меня тогда из семинарии едва не исключили! – засмеялся ангел. – За действия, противоречащие основному правилу ангела-хранителя: становиться видимым только для подготовленного к встрече хранимого. А сюда отправили из-за того, что на Землю поднялся ты. Для сохранения равновесия сил.
      – Так, ты теперь вроде наблюдателя за моими действиями?
      – Официально, да. Как и ты – за моими.
      – Стариной тряхнем?
      – Без вопросов! Ты прочитал ему телеграмму?
      – Да. Он согласен. Не особо, но уже никуда не денется.
      Как уловил Петр из их скоростных обменов воспоминаниями о славном студенческом прошлом, оба учились в одно и то же время и случайно повстречались во время практики на Земле, получив задание от своих кураторов на одного и того же человека, арестованного Святой Инквизицией по ложному обвинению в колдовстве. Ангел получил задание сделать все, чтобы человек не ожесточился и ушел на тот свет, простив издевательства инквизиторов, а черт получил задание настроить человека на возможность дико и кровожадно отомстить мучителям после смерти, если он перейдет на сторону темных сил. Каждый из них в строго определенное время появлялся перед заключенным в темницу человеком и предлагал перейти на свою сторону. Человек, и без того чувствовавший себя не в своей тарелке, под впечатлением от их назойливых речей и издевательств инквизиторов кидался из крайности в крайность и представлял себя то отдыхающим в райских кущах и позабывшим про боль и страдания, то накачанным воином Ада, мстящим лживым и жадным судьям, позабывшим про заповеди той стороны, которую они яростно защищали. Первые мечты были светлыми и приятными, а вторые темными, но тоже приятными, а поскольку хотелось и того и другого, внутреннее противоборство достигло апогея и вылилось в истерически им высказанное предложение ангелу и черту самим разобраться между собой и решить, что же для него лучше?
      Ангел и черт, впервые столкнувшиеся с противоположной стороной мироздания в личном контакте, в молодецком азарте позабыли о том, что человеку надо самому выбирать путь, по которому он пойдет, приняли его предложение и заспорили так, что на шум сбежалась тюремщики, а заключенные из других камер прильнули к щелям, дверям и стенам в надежде получше расслышать подробности.
      Инквизиторы, прослышав о необычном нарушении тюремного покоя, переполошились и решили, от греха подальше, провести быстрое слушание и отправить приобретающего нездоровую популярность заключенного на тот свет, где он сможет обсуждать аспекты потустороннего бытия в куда более располагающей для этого дела обстановке. Сбежавшиеся святые отцы даже не стали предлагать палачу выбить из заключенного признание в дружбе с нечистой силой, поскольку нечистая сила присутствовала на площади Скорого Суда во вполне осязаемом виде и покрывала их святую простоту, на чем свет стоит.
      Ни ангел, ни черт не давали им времени на пространные речи о демонах, вселившихся в душу бедного заблудшего, приводя убойные аргументы и реальные факты против святости самих отцов, а присутствие горожан в качестве ошалевших статистов добавляло организованному шоу излишне скандальный вид.
      Разборки начались ровно в одиннадцать, а в четыре часа дня на площадь Скорого Суда въехал недовольный шумом граф со своей свитой, приехавший самолично выяснить, сколько же ведьм и колдунов выловили на этой неделе инквизиторы, если на площади столько времени стоит дикий шум-гам, и почему до сих пор не дочитали приговор и не сожгли пойманных на радость добропорядочным жителям города?
      Увидев, кто правит бал на нынешнем празднике жизни, граф онемел, но виду не подал, а занял место в первом ряду, встав перед рядом, который был первым до его появления, и прислушался к аргументам обеих сторон. Запаниковавшие святые отцы попытались завершить дело всеобщим сожжением как заключенного, так и его защитников, ненавязчиво таская вязанки хвороста и выстраивая их плотным кольцом вокруг спорщиков в пропорции «один к одному»: одно слово в речи против инквизиции – одна вязанка, пока те не успели наговорить лишнего. Но граф успел услышать то, что не предназначалось для его ушей, и высочайшим повелением приостановил толпу священников с вязанками, для пущей убедительности приказав арбалетчикам взять их на мушку.
      Шоу завершилось в восемь часов вечера под гром аплодисментов.
      Граф и его команда по-прежнему занимали места в первом ряду, черт и ангел сидели у него по бокам, заключенного отпустили на все четыре стороны, заплатив ему за моральные и физические страдания, а мрачные и бывшие святые отцы разжигали хворост и жарили для проголодавшихся зрителей тушки куриц за свой счет.
      Павел и Деймос, воодушевленные первым совместным выступлением, взялись за дело с утроенными силами и, пока про их забавы не узнали кураторы, в пух и прах разгромили десятка три дел против обвиненных в колдовстве и на многие годы лишили сна и покоя ответственных за это безобразие лиц.
      А потом про их проделки стало-таки известно широкой потусторонней общественности, и грянул гром возмездия. Ангелу крупно влетело, черту досрочно выдали диплом о получении профессии демона-разрушителя, но им обоим запретили превращать серьезную проблему воспитания душ в балаганную лавку под страхом бессмертной казни.
      Минуло четыреста лет, и черт снова влип в историю, опрометчиво решив разобраться с культурой речи некоторых землян. Приятная мелкая месть обернулась появлением джинна, нашедшего необычный способ захапать под свое подчинение целый мир, соединив его с выдуманным. Руководство с обеих сторон, потрясенное делами разошедшегося джинна, собралось на экстренное совещание и стало в срочном порядке искать крайнего, который и должен будет исправить существующее положение дел. Поскольку черт имел кое-какое отношение к происходящему, ему и выпала сложная задача вернуть все, как было. Райская сторона предложила своего представителя, выбрав Павла, как имевшего опыт работы с Деймосом. В случае победы им обоим пообещали повышение по службе и предоставление работы по новому, экспериментальному профилю. В случае неудачи, что вовсе не исключалось ни одной из сторон, на Землю должны были прибыть отряды ангелов и чертей для массированной атаки на джинна и его прихлебателей, что, как известно, гарантированно привело бы к нежелательному Армагеддону, чего никак нельзя было допустить.
      – Так, мы идем, или как? – спросил Петр, услышав, что к дому с ревом, мигалками и свистом тормозов подъехали машины джинновой милиции.
      – Сейчас мы устроим маленькое шоу! – черт выглянул в окно. – В милиции работают простые люди, и мы их хорошенько напугаем, чтобы они разнесли сплетни о том, что против джинна ополчились ангелы и черти. Пусть люди надеются на спасение и не поддаются его пропаганде.
      Автоматной очередью захлопывались дверцы, и по громкости топота ног в подъезде легко высчитывалось, что органы правопорядка намереваются поймать, как минимум, шайку подлых олигархов, подпольно собравшихся в российской глуши, чтобы обсудить, как устроить олигархическую революцию.
      В дверь заколотили яростно и безбожно. Но кто-то на всякий случай вежливо позвонил.
      – Ну, господа, – сказал Деймос, – первый акт спектакля – исключительно мой! Так что, займите места в отдалении и наденьте марлевые повязки. Сейчас как тряхну стариной – пылищи наметет толстым слоем! Поторопитесь!
      С той стороны подергали за дверь, потолкались, от души понажимали на звонок и, убедившись в бесполезности вежливых методов, выпустили вперед тяжелую артиллерию. Принесенный ими самодельный таран, состоящий из тридцати двух килограммовой гири, приваренной к трубе, пробил дверь, давая фору любому каратисту, и вырванный вместе с саморезами замок пролетел по коридору со скоростью заправского мотогонщика. Дверь отворилась.
      Черт поставил кресло посередине комнаты, удобно уселся, взял газету с кроссвордами и заслонил свое лицо от входящих. Милиция, ворвавшись в квартиру, увидела сидевшего в кресле и, приняв его за Петра, нацелилась на него из табельного оружия и потребовала немедленно поднять руки вверх. Черт неторопливо открыл лицо, опустив газету. Милиция поняла, что сидящее перед ними существо на Петра похоже не особенно, стушевалась, перестала выплескивать из себя далекие от десяти заповедей идеи и столпилась у двери в комнату, не зная, что предпринимать дальше. Черт отложил газету и поглядел на вошедших пристальным взглядом.
      – Господа, – спросил он ровным глубоким голосом, – чем обязан лицезреть ваши постные лица? Вы забыли принести новый комплект дверей с замком и новыми косяками заместо снесенных?
      – У нас это! – туманно объяснил ближайший к нему милиционер, пряча табельное оружие за спину и делая попытки затеряться в толпе, но так и не сумев преодолеть сопротивление прятавшихся за его спиной коллег.
      – Неужели это самое?! – черт изобразил неподдельный интерес и участие, привставая с кресла. – Да что вы говорите?!! И давно оно у вас?!
      – Как приказали! – побледневший милиционер упорно втискивался в толпу спиной, но коллеги держали стойкую оборону, прикрываясь им, как надежным щитом. Черт встал и направился к скоплению правопорядка.
      – У меня приказ, который понравится вам еще меньше: покинуть помещение! Дорогу указать?
      – Не надо! – заторопившиеся милиционеры ломанулись из квартиры, опасливо косясь на ощущаемую сквозь костюм мускулатуру приближавшегося к ним черта. – Не беспокойтесь, мы сами!
      Из-за торопливо прикрытой им двери послышалось глухое милицейское:
      – Центральная! Алло! На квартире объекта находится черт! Повторяю, на квартире черт! Тащите сюда священника, пусть изгоняет эту нечисть!
      – Он дорого стоит.
      – Что??? С каких пор???
      – Со вчерашнего дня. Слишком много желающих избавиться от всяких привидений и полтергейстов.
      – А, хрен с ним!!! Давай срочный заказ!!! Заплатим!!!
      Черт ухмыльнулся и вернулся в зал.
 
      Минут через десять в квартиру втолкнули изрядно смущенного происходящим священника: заниматься эксорцизмом по просьбе неграмотных старушек было легко, а вот совершать то же самое по требованию слишком грамотной милиции…
      – Где он? – прошептал священник.
      – В кресле! – ответил милиционер. – Видишь, повернул его к нам спиной! Издевается!!! Давай, действуй!
      Грозно выставив перед собой большой серебряный крест, священник встал во весь рост и громким голосом приказал:
      – Повернись ко мне лицом, враг человеческий!!!
      Самого черта, скрытого высокой спинкой кресла, он не видел, и втайне надеялся не видеть его как можно дольше.
      – Я тебе не избушка на курьих ножках, – резонно заметил враг человеческий. – Ты вот лучше скажи, что такое агностический подход к ирреальному проявлению паранормальной сущности?
      – Недоверие, – к удивлению спрашивавшего, с ходу ответил священник.
      – По клеткам подходит! – согласился враг человеческий. – Значит, так и запишем! Кроссворд решаю, видишь ли, хочу заработать тысячу двести рублей и семнадцать минут славы.
      – Повернись ко мне лицом, вражина!!! – проревел священник, брызгая в кресло святой водой. – Я заставлю тебя сгинуть в красном пламени Ада!!!
      Кресло поднялось в воздухе и повернулось на сто восемьдесят градусов. Священник увидел, что в кресле со скучающим видом сидит задумчивый ангел с кроссвордом в одной руке и ручкой в другой.
      – Ой! – бледный, как январский снег, священник помотал головой в поисках черта, но снова наткнулся на одинокого ангела и недоверчиво поморгал. – Прошу прощения, а здесь черт не пробегал? А Вы сами… Вы настоящий?
      – Ай-яй-яй! – пригрозил пальцем ангел. – Ты только что агностически подошел к моему проявлению! Где твоя вера?
      Позади священника выросла голова охранника.
      – Чего медлишь? Изгоняй его к чертовой матери!!! – прорычал он. – И заодно выпытай, где находится тот, кто здесь живет?
      – Кого изгонять??? – взвизгнул священник.
      Милиционеры, услышав его возглас, толпой встали в коридоре и, вытягивая шеи и двигая головами, сквозь рифленое стекло тонких дверей в зал пытались рассмотреть, где там черт, и чем он занимается?
      Ангел приветливо помахал им рукой.
      Стоявший впереди милиционер убедился, что чертом и не пахнет, и заметно осмелел.
      – Вот этого изгоняй!!! – прорычал он, нависая над щуплым священником, как обрыв над рекой.
      – Но это же не черт!!! – умоляюще запричитал священник.
      – Какая мне разница? Тебе заплатили, ты это забыл?!!
      – Но… он же… – попытался оправдаться священник, что не произвело на милицию никакого положительно впечатления. – Он не злой, он никого не оби…
      – Не-не-не не-не не-не!!! – перебивая священника, быстро протараторил милиционер. – У нас главная власть и сила – это Властитель Грот. Правильно? Больше нам никто не нужен!
      – Но это же ангел!!! – попытался объяснить священник. Милиционер вытянул в сторону Павла руку и указал на него пальцем.
      – Пусть ангел! – сказал он, – Но он – потусторонняя сила???
      Священник задумался и неохотно согласился:
      – Ну, в общем-то, да!
      – Изгоняй!!!
      – Но Вы говорили про черта!!! – заупрямился священник. – Я не обучен изгонять ангелов!!!
      Милиционер сжал здоровенный кулак.
      – Дважды не повторяю! – прорычал он, хватая священника за грудки и швыряя в направлении ангела. – Деньги получил? Исполняй! Протянешь время – протянешь ноги, я тебе говорю!!!
      – Прости меня, Господи! – извиняющимся тоном пробормотал священник, поднимаясь с пола, подхватывая крест и боязливо приближаясь к нахмурившемуся и скрестившему руки на груди ангелу. – Именем Отца и Сына, и Святаго Духа…
      Павел покрутил пальцем у виска. Священник оборвал речь и вопросительно повернулся к милиции. Те забросали его убийственными взглядами. Священник вздохнул, перекрестился, перевернул крест и заголосил:
      – От имени жадных дальних родственников и…
      Ангел в ответ глубоко вздохнул и уставился на священника, как на малое дитя. У того опустились плечи.
      – А как тогда?! – сорвался он, ощущая спиной, как милиционеры у входа медленно, но неотвратимо звереют.
      – А зачем? – задал резонный вопрос ангел.
      – Они мне заплатили!!!
      – Много?
      – Пять тысяч, – скромно сказал священник. – Евро.
      – Всего?!! – возмутился ангел. Воздух наэлектризовался от его праведного гнева. – И ты согласился?!! Да будет тебе известно, жалкая, мелкая, заблудшая душа, что Мою Светлость положено изгонять суммой в полмиллиона европейских денег!!!
      Священник опешил и отшатнулся.
      – А разве есть список цен по изгнанию ангелов?!! – недоуменно переспросил он, стараясь не смотреть ангелу в глаза. Ангел как будто этого и не заметил.
      – Ты, что, больной? В наше время всё есть! Даже курс тридцати серебряников на сегодняшний день! – ангел вскочил с места и, обойдя струхнувшего священника, рванул к милиции. – Вы какого черта сбиваете цены на киллерские услуги профессиональных священников? Это вам не молдаване, за тарелку супа готовые работать на стройке дачи! А ну, выкладывайте недостающие денежки, пока я их из вас сам не вытряхнул!!!
      Милиция попятилась, не зная, чего ожидать от разъярившегося ангела, и защитным жестом выхватила из-под костюмов кресты на цепочках. Неотвратимо приближающийся к ним ангел прорычал:
      – Вы меня еще чесноком закидайте и святой водой окропите!
      – А поможет? – пискнул кто-то.
      – Ну, уж, точно не повредит!
      Позади отступающей толпы вырос черт. Сделав шаг вперед, он дружески обнял крайних к нему за плечи, придвинул их к себе и поинтересовался:
      – Ну, и как успехи на религиозном фронте?
      Обнятые милиционеры повернули головы, увидели ухмыляющуюся физиономию черта, перепугались и, пытаясь вырваться, неожиданным дуэтом пропели что-то свеженькое из репертуара машинной звуковой сигнализации.
      Ангел вытаращил глаза, скорчил злобную физиономию и, со словами:
      – Ну, я тебе сейчас вмажу, морда антихристианская!!! – рванул прямиком к Деймосу. Перепуганная толпа рассеялась по подъезду и далее, в основном далее, ангел добежал до черта, не выпускавшего из рук пойманных и отчаянно дергавшихся милиционеров, и нанес ему увесистый удар справа. Черт увернулся, а кулак ангела впечатался в лицо сиренообразно сигнализирующего милиционера, отлетевшего на добрых три метра и ничком распластавшегося на мокром полу. Черт высунул длинный язык и коротко, но язвительно прошелся по точности прицеливания у гипертрофированной пташки. Ангел ударил с левой, черт опять увернулся, и в сторону улетел второй милиционер.
      Больше милиции у черта под рукой не было, и ангел притормозил с третьим ударом. Черт удовлетворенно ухмыльнулся. Вдвоем они вернулись в зал, подошли к читающему молитвы о спасении хотя бы собственной души священника и требовательно вытянули правые раскрытые ладони.
      – Пятьдесят процентов давай! – слаженно потребовали они. Священник прервал сеанс односторонней связи с Богом и открыл глаза.
      – Ка-какие проценты? – запинаясь, промямлил он.
      – За изгнание потусторонних сил из квартиры! – разъяснил черт. – И не вздумай швырять в меня крестами с водой: ангел из тебя отбивную сделает, не смотри, что он святой. Живо, у нас времени нет!
      Священник трясущейся рукой залез в карман джинсов, достал пачку евро, отсчитал двадцать пять бумажек и протянул их ангелу. Павел, ничтоже сумняшеся, засунул их в карман белых-белых брюк и довольно потер ладони. Черт, оставшийся без гроша, скандалить не стал, а просто выхватил у священника оставшиеся деньги.
      – Куда?! – посмел возмутиться священник. Черт положил деньги в нагрудный карман костюма.
      – Как, куда? Пятьдесят процентов ему, пятьдесят мне. А ты как думал?
      – Но я…
      – Ты честно раскаялся в содеянном и купил от представителя Бога индульгенцию на прощение греха платного служения Богу, – Деймос сделал шаг вперед. – Неужели ты думаешь, что за оплаченный грех можно получить бесплатное прощение? Петр, ты как думаешь?