Спалось мне хорошо - утром встал бодрым и готовым к бескомпромиссной борьбе. Сделав потягушеньки, скинул одежду и с разбега ввинтился в прохладные воды реки. Пронырнув метров пятьдесят, пошел наворачивать круги попеременно: кролем, брасом, баттерфляем и на спине. Плавал минут тридцать и получил в награду море удовольствия.
      Пока занимался водными процедурами в реке, обратил внимание на аномально высокое количество рыбы вокруг. Почти постоянно, то рукой, то ногой задевал кого-нибудь из речного народа: судаки и щуки, смахивающие на маленьких крокодилов; лещи размером с печную заслонку; сазаны, похожие на упитанного призового поросенка; жерех величиной с маленькое бревно и прочие обитатели глубин - один другого краше. Такая значительная численность аномально крупного рыбьего поголовья в одном конкретном месте на реке была не понятна.
      Выскочив на берег, сделал пробежку до первого скопления плавника на берегу. И как только громадный завал из пней и деревьев закрыл меня от адептов, попробовал восстановить по памяти движения ката, которые видел в исполнении великого Воина. Что-то получилось, но не очень - так, на слабую троечку. Что называется, - Панкрат тебе еще расти и расти… Но игра стоит свеч и надо бы на обратном пути снова заглянуть в оазис и подсмотреть комплекс ката с самого начала… А может быть и не один раз, чтобы твердо запомнить. Закончил утренний тренинг - стандартным набором упражнений дипломированного средневекового киллера, добавив в качестве ароматной приправы - элементы у-шу.
      Вернувшись к костру, застал Атечи, раскладывающую на скатерку мисочки для скромного завтрака. Как раз в этот момент, ветер подул в мою сторону, я втянул носом воздух и громко сглотнул от головокружительного запаха хорошо прожаренного мяса. Моя искусница приготовила маринованные куски сайгачьего мяса над костром и сейчас они, истекая соком, разместились аппетитной горкой в центре скатерки на большом блюде. Присев на седло, цапнул с блюда кусок и, преодолев зубами нежную хрустящую корочку, сделал первый укус. А дальше, с рычанием, стал наворачивать порционные куски, приправленные духовитыми травками.
      Заморив червячка, ненадолго отвлекся на эфемероидные салатики и черную икорку. Немного успокоив первый голодный порыв, обратил внимание на свежеиспеченную поварихой лепешку. Отломил кусочек и стал - уже вдумчиво и основательно заполнять пустоты в желудке, не забывая о наслаждении вкусом и ароматом мяса, икры и салатов. Хорошо.
      Закончив с процессом насыщения, покопался в сумке, доставая свою карту. Затем присел на удобную лесину, принесенную паводком на берег, и кивнул адептам устраиваться рядышком. Изучив местность на карте, подумал и постарался прояснить для себя некую недоговоренность между мной и жрецами. Поэтому с определенной долей неуверенности в голосе обратился к Денрику с вопросом.
      – Э-э, мне кажется, мои купания в реке вызывают у вас чувство страха. В чем дело?
      – Прости нас Старший брат, но в реке из людей у нас никто и никогда не плавает, если только ему не грозит смертельная опасность.
      – Почему?
      – В реке живут проглоты. - Я подумал, что это, скорее всего, белуги-переростки. Если это так, то опасность безусловно реальна. Но все-таки решил уточнить.
      – А как они выглядят? - Денрик почесал в затылке и сообщил.
      Темно-серые мохнатые морды, с пастью, - и жрец развел руки в стороны гораздо шире плеч, показывая величину, - вот такого размера. - Я решил уточнить.
      – А непохожи ли они на больших белуг?
      – Нет, Старший брат. Серые, склизкие и волосатые. Это не белуги, - мне ничего не оставалось, как принять к сведению эту информацию, и покивать головой, пробурчав себе под нос.
      – Ну-ну. Темна вода… - и продолжить расспросы. - Почему здесь так много рыбы? - Жрец оживился и сообщил.
      – Вниз по течению Горького ключа ее еще больше. Местами она стоит спина к спине. А в береговых норах живут раки, во-от такие, - и развел руки в стороны сантиметров на сорок-пятьдесят. Я хмыкнул и подумал, - 'ну прям, омары или лангусты какие-то'. А Денрик добавил, причмокнув губами, - Очень вкусные. - Я решил для себя - обязательно попробую эту вкуснятину на обратном пути.
      Что же касается количества рыбьего поголовья, то в голову пришла интересная идея о больничном стационаре. Известно, что в морях и океанах в коралловых рифах проживают рыбки-санитары. Они скусывают с тела больных рыб паразитов и, в отдельные моменты, к ним на прием выстраивается настоящая очередь пациентов. В реке таких рыбок нет. Зато есть - Горький ключ, вода которого выполняет те же функции… по оздоровлению. Это, кстати, объясняет - почему в реке очень много 'крупняка'. В нормальных условиях, рыбы просто не могут дорасти до пожилого возраста - на подходе к старости их съедают живьем или высасывают все соки различные гельминты и водяные блохи. А здесь, на Крино, достаточно приплыть в нужное место, постоять в речном потоке лечебного раствора и плыви себе обратно - здоровенький и крепенький как огурчик. Одним словом - повезло речному народу, крупно повезло… Х-м, а может это сделано специально? - И я продолжил беседу.
      – Ладно. Будем считать - с этим разобрались, - и продолжил ведение собрания. - Значит так! Сейчас мы вместе отправимся дальше. Я вместе с лошадьми двинусь по берегу, а вы втроем поплывете на корабле. Передвигаться будем одновременно, так чтобы я вас постоянно видел. Плыть будете рядом с этим берегом, не далее двух сотен локтей от него. Ближе можно - дальше нет. Примерно каждые две клепсидры, поглядывайте на берег. Если я держу руку в сторону - можно продолжать плаванье, если подниму вверх - приставайте к берегу. То же самое нужно сделать, если на реке увидите лодку. Понятно, - жрецы дружно закивали.
      – Да, Старший брат.
      – Ну, раз понятно, тогда с Богом, - и направился седлать своих коней, а жрецы начали часть поклажи вьючных лошадей переносить на корабль.
      Собравшись, снова возглавил караван, вернулся в промоину и поднялся по ней на высокий и обрывистый берег. Последний раз взглянул с обрыва на кораблик. Он уже поднимал парус. Нормально. Гикнул и рысью устремился вдоль берега реки во главе кавалькады лошадей.
      Двигался я с таким расчетом, чтобы постоянно видеть зеркало реки. Где-то через час, остановился на хорошо видном с воды яру. Здесь, минут десять дожидался пока к этому месту доплывет корабль. Первой меня заметила Атечи и я, махнув рукой в сторону, продолжил скачку. Таким образом, проконтролировал плаванье жрецов еще четыре раза, а, не успев доскакать минут пятнадцать до пятой точки, увидел, идущую на веслах, вверх по течению лодку. В ней сидело трое - двое с веслами, один на корме.
      Стараясь не показываться над бровкой обрыва, с минуту понаблюдал за людьми в лодке и понял, что это людишки из Таши. Что они делали на реке непонятно, но последствия от их встречи со жрецами, предсказать не сложно. Поэтому отцепил паровозик из лошадей, которых тянул за собой, стреножил и оставил на маленьком пятачке жиденькой травки. Затем, прикрываясь кромкой обрыва, двинулся обратно, стараясь рассчитать точку встречи жрецов и пиратов. Наконец, увидел одновременно и лодку, и кораблик.
      Тем временем человек, сидящий в лодке на корме, вскочил на ноги и что-то заорал дурным голосом, показывая рукой на нашу лоханку. Гребцы оглянулись и дружно налегли на весла. Жрецы растяпы тоже, наконец, разглядели угрозу и резко повернули к берегу. Я спрогнозировал траекторию их движения и понял в каком месте они пристанут.
      Проскакав метров триста, остановился напротив точки рандеву и достал из налучья лук. Расстояние, с которого, возможно, придется стрелять не более восьмидесяти метров. Считай - они на дистанции пистолетного выстрела или, что тоже самое, придется бить в упор, что, как известно, верная смерть. После этого, стараясь, чтобы над обрывом торчала лишь глаза и макушка головы, стал наблюдать за развитием событий.
      Жрецы достигли берега первыми, шустро покинули свое плавательное средство и на полных порах рванули вдоль берега вверх по течению. Причем, первой бежала Атечи, показывая отличное время на стометровке - на уровне мастера спорта среди женщин. Позади спортсменки пыхтел Солимпаса, а за ним, чуть приотстав, Денрик. Забраться на береговой обрыв в этом месте было мудрено - отвесные суглинистые стены высотой метров пятнадцать. Поэтому забег происходил по узкой песчаной полосе пляжа.
      Увидев это безобразие, людишки из лодки, дружно завопили, еще прибавили хода, а тот, который был на корме, выхватил саблю и начал активно размахивать ей над головой, подбадривая загребных.
      Я дождался, пока лодка ткнется носом в песчаную отмель, и выдал по пиратам короткую очередь из лука.
      – Чок, чок, чок, - щелкнула рукавичка на левой руке и три стрелы отправились в полет. Все трое получили стрелы в голову - тот, который на корме, по центру лба, а двое на веслах - в затылок, в мозжечок. Аут.
      Теперь оставалось только спуститься и посмотреть на команду пиратов, получившую убийственные стрелы в подарок. Вскочив в седло, тронул поводья и направился вверх по течению до первого удобного спуска к воде - туда, куда сейчас, не чувствуя под собой ног, улепетывали мои адепты.
      Подходящая осыпь нашлась только в километре от места схватки и, галопом на коне, я обогнал своих соратников лишь на чуть-чуть. Здорово их пуганули бандиты. Так, что мы столкнулись лоб в лоб на осыпи - я спускался, они поднимались. Тормознув народ и махнув рукой, чтобы возвращались, по песчаному пляжу вдоль уреза воды поскакал к лодкам. Про себя подумал, что 'появление лодки это знак, - пора адептам искать местечко, в котором они будут отсиживаться, пока я буду разбираться с недобитками из логова'.
      Спрыгнув с коня у лодки, я, хлюпая по воде, подошел к пиратской лоханке и осмотрел ее содержимое. В ней находилось несколько мешков на дне и трое мертвых мужиков. Один был вооружен саблей и ножом, двое других имели сулицы. Я вытащил мешки на берег и заглянул внутрь - на предмет выяснения их содержимого. В первом были доспехи - кольчуги, наколенники и прочие прибамбасы кольчужных воинов. Во втором - вяленная и копченая рыба. Я попробовал кусочек. Понравилось. Коптили со знанием дела, можно сказать, - с душой. Подумал и отложил в сторонку съедобный припас. В третьем, в основном оказалась посуда, но среди прочего, имелся мешочек с мукой, килограмма на три. Тоже полезная вещь.
      Я уже заканчивал осматривать трофеи, когда, наконец, подтянулись мои беглецы. Оглядел запыхавшиеся лица и выдал ценные указания: пиратов в воду и с концами; лодку освободить от лишнего груза и взять на буксир; осмотреть мешки и отобрать то, что может пригодиться; обязательно забрать и оприходовать мешочек с мукой и копченую рыбу. И самое главное - найти поблизости подходящее местечко, где они будут дожидаться моего возвращения. Таким местом может стать ближайшая балка.
      Жрецы закивали, а я подумал и решил, что, пожалуй, лучше все проконтролировать самому и лично найти адептам укромное местечко, чтобы потом не разыскивать их днем с огнем, а за одно, и быть уверенным, что место для их отсидки надежное. Сообщив о своем решении жрецам, вскочил на коня и, сделав крюк, направился по берегу вниз по течению.
      То, что нужно, обнаружилось примерно через километр - глубокий и широкий овраг, заросший кустарником, по дну которого стекал в реку крохотный ручеек. Эта большая промоина в обрывистом берегу, за долгие годы, сформировала в реке аккуратную и глубоководную бухточку. Длина ручейка в овраге была всего лишь метров сто и начинался он в болотистой проплешине среди кустов. Влажная лужайка проплешины радовала глаз сочной и зеленой травой. Есть, где попастись лошадям.
      Я дождался пока жрецы заведут корабль в бухту и начнут готовить лагерь. Затем через овраг выскочил на берег реки и поскакал за оставленными без присмотра лошадьми. Всех четырех, связанных в единую цепь, нашел довольно быстро. Подхватил поводья головной и отконвоировал в лагерь. После этого еще раз проверил вооружение, сменил охотничьи стрелы на боевые, взял небольшой запас и устремился на север к Таши.
      Верхушку крыши самой высокой башни увидел поздно вечером, когда на востоке небо уже начало темнеть. Через полчаса должны появиться первые, самые яркие звезды. Держа конек в пределах прямой видимости, повернул на северо-восток, обходя логово со стороны пустыни. Чем больше смеркалось, тем ближе я подъезжал к крепости.
      С самого начала, по плану военной компании я рассчитывал оставить коня в зарослях на озере, - в паре километров на восток от стен крепости. Незаметнее и надежнее всего к этому озеру можно было подойти со стороны пустыни.
      Остановив лошадь, попытался внутренним зрением осмотреться. Из предварительного осмотра выяснилось, что, озеро, - это громко сказано. В наличии имелся пруд вытянутой формы, размером примерно метров двести. Берега водоема сильно заросли кустарником. И все-таки, эта лужа была в некотором роде уникальна - она скрывала под собой мощный подводный источник. Судя по размерам речки, вытекающей из прудика, дебет источника превышал несколько кубометров в секунду. Очень даже неплохо для безводной пустыни.
      С южной стороны, берег прудика представлял собой лужайку и не имел древесной растительности. На этой поляне, которая вплотную подходила к воде, кто-то развел бездымный костер в глубокой яме. О наличии огня говорили лишь слабые отблески. Я попробовал более внимательно приглядеться к костровым. Их оказалось трое, все хорошо вооружены. Двое сидели у костра и жарили что-то на углях. Третий стоял в стороне, в тени кустов на маленьком пригорке спиной к огню и наблюдал за пустыней. Смотрел он на юго-восток.
      Судя по всему, это был передовой дозор, выдвинутый на самое опасное направление. Но, если это предположение соответствует действительности, то на противоположном берегу водоема за кустами должен стоять еще один охранник.
      Я оказался прав на все сто. Часовой имелся и наблюдал за пустыней, повернувшись лицом на северо-восток. Выяснив эти детали, задумался, - у меня на выбор имелось два варианта развития событий. Первый - без всяческих затей положить из лука всех четверых, и второй - положить лишь троих и оставить в живых одного для подробной беседы о состоянии дел в крепости.
      Второй вариант был хорош, но вряд ли мне удастся провести переговоры без криков и воплей, а без применения средств устрашения третьей степени, бандит почти наверняка первое время будет молчать. Заткнуть ему рот не получится. Значит нужно сделать, что… правильно Панкрат - нужно вырубить его на некоторое время и отвести подальше в пустыню. А там уж оттянуться по полной программе - в лучших традициях пыточных камер в застенках гестапо. Решено, - так и сделаем.
      Подхватив лук и стрелы, соскочил с коня и, пригибаясь, двинулся к водоему так, чтобы очертаний моей фигуры не было заметно на фоне звезд и над горизонтом. Подобравшись к ближайшему часовому метров на сто, задумался. Нужно успокоить юго-восточного сторожа очень деликатно - так, чтобы не пискнул. Если стрелять в горло, то он может булькнуть, а если бить в сердце, то перед смертью может застонать. Потому будем валить по-простому, как на скотобойне бьют обухом - по центру лба.
      – Чок, - пропела рукавичка - и у часового подкосились ноги. Он бесформенной кучей улегся на земле. Из головы у него торчал беленький хвостик оперенья стрелы. Пока все в лучшем виде. Я уже не пригибаясь, но по-прежнему стараясь не шуметь, двинулся на встречу со вторым часовым. Выглянув из-за кустов, увидел его в профиль. Он стоял, обхватив копье, и явно нацелился чуть-чуть покемарить. Ну, что ж - это дело хорошее, так что спокойных тебе снов дорогой товарищ…
      – Чок, - сказала рукавичка, - и часового повалило на бок. Стрела попала ему в висок и пробила голову навылет, выскочив с противоположной стороны. Отражает.
      Я подхватился и направился к костру. Подойдя метров на двадцать, выглянул из-за кустов. Один бандит сидел ко мне лицом, второй спиной, но оба не спали и смотрели на огонь. Теплая безоблачная ночь, еле заметный ветерок пробегает по верхушкам трав, тишина, нарушаемая редкими щелчками сгорающих веток в костре. Идиллия. Я вышел из-за кустов и бесплотным приведением двинулся к костру. Встал за спиной одного воина и дождался пока второй, который сидел ко мне лицом, поднимет голову. Раз. Короткий мах - и метательный нож вошел точно по центру горла, расщепив кадык бандита на две части. Два. Резкий тычок рукой - и костяшки пальцев приложили второго воина в основание черепа. Аут. Оставалось только собрать оружие, связать пленного и покинуть на время это тихое местечко, что я и сделал в ускоренном темпе.
      Затащив связанного языка на коня и положив перед собой, без спешки покинул окрестности водоема, направившись в глубину пустыни.
      Отъехал на расстояние около двух километров. Сбросил пленного на землю и приступил к допросу. В течение одной минуты понял, что жестоко прокололся… и это уже во второй раз, - благо имелся прецедент. Ничего более или менее связного я от бандита не добился. Хотя, орал он благим матом, мычал и булькал - очень даже громко, но и у этого моего пленного не было языка. Вырезали… Одним словом - сплошная невезуха. Но уж очень, какая-то подозрительно систематическая… Оставив остывающее тело на прокорм шакалам, вскочил на коня и направился обратно.
      Доскакав до водоема, понял, что шакалы вовремя подсуетились и, пуганув стаю, которая с остервенением и взахлеб занималась утилизацией трупов, решил, что первоначальный план придется менять. Оставлять коня в этом месте нельзя. Съедят. Похлопал успокаивающе благородное животное по шее и, перейдя на шаг, двинулся по берегу речки в сторону крепости.
      К стенам Таши подъехал метров на двести, натянул себе на голову свою спецназовскую шапочку и остановился у последних достаточно высоких кустов, где еще можно оставить коня. Здесь, за кронами деревьев его не будет заметно со стороны крепости. Соскочив на землю, сосредоточился и постарался внушить своему скакуну его линию поведения на ближайшие несколько часов. Затем, в фоновом режиме попытался удержать постоянный мысленный контакт с конем. Получилось. Теперь конь не подпустит к себе никого чужого, но и убежать - не убежит. После этой предварительной подготовки направился к стенам.
      Через несколько десятков шагов пришлось пригнуться, а метров за сто до стен - там, где поверхность уже была специально зачищена от всех предметов мешающих обзору наблюдателей, лег на землю и пополз. Оставались считанные мгновения до восхода луны и, если не озаботиться заранее скрытностью - фактор внезапности может быть утерян. Оно, конечно, не смертельно, но как-то не профессионально с моей стороны.
      Минут через пять из-за горизонта стала выползать луна, но я уже пристроился в тени последнего, более или менее высокого кустика травы. Благо устранить такие препятствия по берегам речки для обитателей крепости довольно затруднительно - в пустынной местности - там, где есть вода, все живое растет, как на дрожжах.
      Прикрыв глаза, постарался внутренними взглядом осмотреть первую преграду. Часовой, как я и предполагал, торчал за гребнем одной из башенок. В основании башни имелось забранное решеткой отверстие для прохода речного потока. Сторож следил за дыркой для пропуска воды и ждал возможного сигнала тревоги от передовой заставы у пруда. Второй и третий часовой не сидели на месте, а прогуливались по стене взад и вперед, контролируя соответственно южное и северное направление. Четвертый, тоже из башенки, наблюдал за рекой, пристанью и западным направлением. Больше на стенах и в башнях - общим числом шесть штук, не было никого.
      Западная стена замка вплотную подходила к берегу реки и примыкала к протяженной и хорошо оборудованной пристани. У причала торчали четыре большие парусные лодки и девять штук весельных - поменьше со значительным разбросом габаритов и типажа - долбленки, шлюпки и даже, кажется, каноэ. Людей на пристани не было.
      Территория между стеной и замком внутри застроена только с северной стороны. Я насчитал четыре жилые землянки. Чем-то они напоминали, увиденное в очень далеком, молочном детстве овощехранилище типа - двухскатная крыша на уровне земли и вся основная кубатура помещений расположена ниже уровня поверхности. На свежем воздухе имелись также пищевой и хозяйственные блоки состоящие из: площадки для еды, с длинными столами и скамейками; большой печки; кузницы и низеньких саманных сарайчиков-развалюшек. Южная сторона внутри крепости была относительно свободна, если не считать оборудования для занятий военным 'спортом' - расставленных у стены мишеней для лучников и некоего подобия полосы препятствий. Кроме того наличествовал, а как же без этого, специнвентарь для издевательства над человеком. В одном уголке тренировочного лагеря скромно присоседилась троица - дыба, виселица и плаха.
      Я переместился обратно на северную половину и начал методично осматривать жилые подземные сараи. Каждый вроде бы рассчитан на проживание сотни или более человек. Первая землянка оказалась нежилой и почти наполовину заваленной всяческим хламом и трофеями. В трех остальных на настилах, расположенных у земляных стен, в ворохе шкур спали люди. Я насчитал в каждом логове душ по тридцать, включая женщин и детей. По центру помещений проходил ряд столбов, поддерживающих крышу. На столбах развешено оружие. У входа на полках стояли чадящие светильники. В качестве топлива в них использовалась нефть или сало.
      Закончив с обследованием полупустых человекохранилищ, приступил к осмотру замка. Впрочем, названием замок к сооружению подходило лишь отчасти. Больше всего оно походило на вычурную башню или мексиканскую ступенчатую пирамиду. На первый взгляд, главной достопримечательностью замка являлся ров. Он заполнялся водой из реки и имел ширину метров двенадцать. Вода в нем была проточной - полноводный поток из водоема источника маленьким водопадом впадал в это серьезное препятствие. Но выпуск воды происходил, где-то под землей. Уровень водной поверхности в неприступной преграде оказался метра на два ниже уреза воды в ручье и поток буквально врывался в ров с заметным шумом, рокотом и завихрениями.
      Со стороны пристани через ров перекинут узенький мостик из двух, связанных вместе, стволов деревьев. Выглядел он очень несерьезно. Судя по остаткам упоров, когда-то мостик был и широким, и удобным, но на каком-то этапе - или от старости развалился, или специально был разрушен. А затем заменен на новый - ублюдочный.
      Само здание представляло собой квадратную трехступенчатую пирамиду размером основания примерно сорок на сорок метров. В стенах первого уровня - на высоте около семи и девяти метров имелись два ряда узких и длинных бойниц или окон. По краю верха проходила довольно высокая зубчатая стенка для укрытия воинов. Чтобы пользоваться такой защитой, по моим расчетам - нужно обладать ростом не менее метр восемьдесят. Я хмыкнул, отметив этот фактик, здание строилось явно не для нормальных людей. Вторая ступенька пирамиды отличалась наличием створчатых окон. Бортика по краю крыши этот этаж не имел. Третья ступень вместо окон была оборудована маленькими квадратными отдушинами и низкой защитной стенкой на крыше. Высота стен ступенек пирамиды имела строгие пропорции - примерно, - двенадцать, шесть и три метра. В общем, башня представлялась довольно солидным сооружением, способным выдержать серьезную осаду.
      Теперь мне оставалось только заглянуть внутрь башни. Упс… Фиг вам. Проникнуть внутрь не получилось - ни через стенки - в них не было щелей, ни через окна и бойницы - этому мешало не пойми что. Интересно, как так может быть. Дела-а…
      После нескольких неудачных попыток взломать или проникнуть через преграду стен я вынырнул из режима наблюдения. Минут десять, лежал глубоко и размерено дыша, восстанавливая потраченные ментальные и физические силы. Их потребовалось израсходовать неожиданно много, учитывая провальную концовку виртуально-визуальной разведки. Однако, тяжела ты работа ментального разведчика. Особенно, когда тебя бьют по шаловливым пальчикам, не давая проникнуть в запретные места… устаешь, как ломовая лошадь в каменоломнях.
      Но, чтобы очистить карму и восстановить физическую форму, пыхтел я недолго. Не тот момент. А по сему, собравшись с силами, поднял голову над травой и уже глазами начал рассматривать стены. К этому времени яркая степная луна успела выдвинуться из-за горизонта наполовину и видимость была вполне приличной. Серебристый лунный свет позволял хорошо рассмотреть стену крепости, сложенную из крупных грубо обработанных камней. Высота преграды достигала пяти метров… В общем-то, невысоко. По внешнему виду, возраст стены составлял не менее нескольких сотен лет. Хе-хе, учитывая такой преклонный возраст, у стены присутствовали все характерные старческие недуги. Как у старика на лице, имелись трещины - морщины и пигментные пятна - выбоины. Шустрому пареньку типа меня взобраться на такой бастион - это, как… не по назначению использовать два пальца при исполнении малой нужды.
      Башня, где устроился часовой, имела высоту около девяти метров. Временами в лунном свете я видел отблески металлического шлема воина, расхаживающего взад и вперед. В голове мелькнула посторонняя мысль, что 'я, вроде, нигде рядом не видел каменоломен и неужели весь строительный материал для крепости и башни везли издалека. Впрочем, рядом судоходная река - основной хайвей и железная дорога средневековья. Раз так, то камень можно привезти откуда угодно…' Тем временем луна показалась над горизонтом в полный рост и я решил, - кажется пора…
      Поправил налучье и колчан со стрелами, проверил остальное снаряжение диверсанта, перешел на следующий уровень восприятия, выждал подходящий момент между порывами легкого ветерка и бесплотной тенью метнулся к стенам башни. Несколько десятков метров пролетел как на крыльях и без промедления полез на башню, используя трещины и неровности в стене.
      Чтобы добраться до самого верха, потребовалось двадцать восемь секунд. Короткая передышка наверху и бросок метательным ножом из-за гребня, не глядя, на звук. Есть. Последний рывок и змейкой через гребень стены. Готово - я наверху.
      Часовой с ножом в горле, в агонии, еще скребет непослушными пальцами каменный пол башни, а я уже занимаю его место и, положив до времени в уголок налучье и колчан, продолжаю размеренное движение взад-вперед, имитируя его походку и поведение. Теперь передо мной стоят две главные задачи - выбрать время для стрельбы из лука и визуально подтвердить результаты ментальной разведки.