Эти загадочные богатые страны лежали, как рассказывали владельцы караванов, на берегах большой реки. Рассказывали они и о том, что на ней стоял богатейший город Томбукту. Город, о котором среди европейцев уже начали ходить легенды.
      В конце 60-х годов XVIII века для разгадки тайны Нигера много сделал шотландец Джеймс Брюс. Он предположил, что Нигер впадает в Атлантический океан. Но вместе с тем он утверждал, что река, беря начало где-то в центре Африки, течет на запад, чтобы потом - здесь Брюс повторял давнее неверное представление - разделиться на две реки: Сенегал и Гамбию.
      А как было на самом деле? Это и должен был выяснить Мунго Парк: определить, где находятся истоки и устье этой легендарной реки, узнать направление ее течения и достичь города Томбукту.
      Его первое путешествие в Африку началось 22 мая 1795 года. Торговый парусник, вышедший из Портсмута, достигнув северозападных берегов Африки, вошел в устье Гамбии. Здесь уже некоторое время существовали английские поселения. От них-то и предстояло шотландскому врачу отправиться в неизведанную глубь страны. Корабль, доставивший путешественника в Африку, бросил якорь в порту небольшого городка, где шотландец пересел на небольшое судно, которое стало подниматься вверх по течению Гамбии.
      Солнце всходило над рекой рано утром и быстро взбиралось в зенит. Когда оно достигало вершины неба, жара становилась совершенно невыносимой, нечем было дышать, воздух был липким и влажным. Но вечер тоже не приносил облегчения, а ночью было так же душно, как и днем. И ночью и днем с болотистых берегов реки, покрытых непроходимыми, казалось, тропическими чащами, поднимались ядовитые, неприятно пахнущие испарения.
      Европейцу, непривычному к такому климату, здесь нетрудно заболеть лихорадкой. Всего шесть дней поднимался кораблик вверх по реке, и Мунго Парк за это время заболел - путешествие по Африке началось у него с лихорадки. Поэтому в местечке Пизания исследователь должен был задержаться в доме одного из местных жителей на целых два месяца. Потом, еще до конца не поправившись, он начал свой путь в глубь материка, в те места, что еще не были освоены европейцами.
      Экспедиция была совсем малочисленной. Как оказалось, сэр Джозеф Банкс, глава Ассоциации, человек очень богатый, в этот раз проявил скупость. Организация путешествия Мунго Парка обошлась ему лишь в двести фунтов стерлингов. Для экспедиции были куплены два осла и лошадь. Только два человека сопровождали шотландца. Его старшим товарищем был американский негр; когда-то его продали в рабство и увезли в Америку, но он чудом спасся и теперь возвращался на родину. В пути он должен был служить переводчиком, однако сам Мунго Парк за время болезни выучил местное наречие, на котором говорили мандинги - так назывались в ту пору негритянские племена, среди которых лежал поначалу его путь. Слугой Мунго Парка был африканский мальчик по имени Демба. Последний член экспедиции появился в ее составе неожиданно: африканец Юмбо, кузнец, когда-то отправившийся посмотреть мир и добравшийся почти до побережья великого океана, теперь возвращался в родную деревню. Маршрут Мунго Парка ему подходил.
      Сначала путь лежал среди джунглей, тех самых, которые часами разглядывал Мунго Парк с палубы корабля, плывущего вверх по Гамбии. В общем-то на деле они оказались не столь уж страшными и непроходимыми. К тому же негры, спутники путешественника, чувствовали себя в этих дремучих зарослях почти как дома. Когда леса кончились, экспедиция оказалась в саванне, где росли прекрасные травы и невысокие кустарники, а иногда и гордые стройные пальмы.
      Готовясь к путешествию, молодой шотландец перечитал все записки путешественников, которые побывали в этих местах до него. О многом он уже знал понаслышке, многое не удивляло его... Но то, что места эти оказались столь оживленными, столь населенными, было для Мунго Парка полной неожиданностью. Не только антилопы и жирафы встречались ему в саванне здесь можно было наткнуться на громадные стада коз и коров. Помимо пальм, кустов и травы, в саванне росли рис, кукуруза, хлопчатник. Мандинги были трудолюбивы, они сумели возделать в саванне громадные поля.
      Часто путешественник проходил через мандингские деревни. И вот еще что показалось странным исследователю: не раз те, кто побывал здесь до него, описывали негров не очень привлекательными. Оказалось все наоборот приятные, веселые, расположенные друг к другу люди. Красивый народ высокие, стройные, сложенные, как античные статуи. Такие же люди, как европейцы, только с курчавыми волосами, да более темной кожей. Мандинги были гостеприимны, путешествие шло легко и приятно.
      Довольно скоро Мунго Парк добрался до столицы королевства Були Медины. Город был обнесен высокой земляной стеной и внешней оградой, в нем насчитывалась чуть ли не тысяча домов. Дома эти были построены из необожженного кирпича.
      Гостеприимным оказался и владыка этого небольшого африканского государства, король Джатта. Вот что записал Мунго Парк в своем дневнике: "Это был... почтенный старик... я нашел его сидящим на циновке перед дверьми своей хижины. По обеим сторонам стояли рядом мужчины и женщины, они пели и били в ладоши..." Дальше следовало подробное описание внешности владыки: руки и ноги его были украшены браслетами и кольцами из золота и слоновой кости. Рога антилоп и амулеты против злых духов и дурного глаза украшали шею короля.
      Джатта был щедр: он наделил путешественника, расспрашивающего о "большой реке", запасом провизии, устроил роскошный прием в его честь, проводил его в дальнейший путь на восток.
      Все дальше и дальше...
      Саванны кончались; когда четверо путешественников оставили позади приток Гамбии реку Нерико, местность вокруг стала более возвышенной, каменистой и более жаркой. Здесь были земли уже другого африканского королевства, Болды.
      В его столице, городке Фаттеконду, Мунго Парк вновь предстал перед африканским королем. Первая встреча произошла на центральной площади города, площади, на которой проходили все важные церемонии (такая площадь непременно была в каждой, пусть даже самой маленькой африканской деревеньке). Король сидел в тени огромного дерева; он ласково улыбнулся белому человеку, вежливо поклонившемуся ему. Узнав, однако, о цели путешествия Мунго Парка, он был крайне удивлен, ему показалось невероятным, что человек, прибывший из страны, где есть свои большие реки, едет за тридевять земель, чтобы посмотреть на чью-то чужую реку...
      И дальше - в других королевствах - экспедицию ждало радушие и гостеприимство. Когда они достигли города Джамбо в королевстве Коссон, кузнец Юмбо, верный спутник Парка, объявил, что он добрался, наконец, до своей родной земли. Кузнеца приняли восторженно, праздник по случаю его возвращения не прекращался несколько дней. В своем дневнике Мунго Парк отметил обилие и разнообразно музыкальных инструментов у мандингов, не похожих на европейские, а также именно в городе Джамбо он сделал примечательную запись: "Ежели негр и европеец и различны между собой цветом, то они сходны во влечениях и характеристических чувствованиях человеческой природы". Красноречивая фраза, говорящая о том, что Мунго Парк отнюдь не разделял тех воззрений, что распространялись уже и в его время! Сородичи Юмбо осыпали шотландца подарками и не хотели отпускать его, наперебой приглашая погостить то в одном, то в другом доме. Однако путешественник стремился к берегам Нигера.
      Но лишь только еще один раз суждено было Мунго Парку испытать в пути прежнее дружелюбие и гостеприимство: в Каартском королевстве. Прежде, впрочем, нужно было добраться до его границ, а это оказалось не так просто. Между королевствами Коссон и Каяга началась война. Над возделанными полями и непроходимыми зарослями джунглей загремел военный барабан - табала - знак военной тревоги. Деревни, встречающиеся на пути, опустели: жители уходили на войну с врагом.
      12 февраля 1790 года маленький караван экспедиции Парка добрался все-таки до столицы Каарты Кеммы. Король Даизи Курраби принял путешественника сразу же; он сидел на земляном возвышении, покрытом шкурой леопарда.
      У Мунго Парка уже был опыт общения с африканскими владыками: путешественник подробно рассказал о своих планах и выразил с помощью красочных, цветистых оборотов свой восторг тем, что случай позволил ему посетить такую великую державу, как Каарта. Как обычно, он закончил свой рассказ просьбой о помощи на дальнейшем пути. Однако Даизи Курраби, встав с леопардовой шкуры, отрицательно покачал головой.
      Причиной отказа было, однако, совсем не то, что белый человек чем-то не понравился королю. Напротив, в Кемме ему все были искренне рады, встретили его приветливо и радушно. А помочь путешественнику король отказался потому, что опасался за его жизнь на дальнейшем пути: дело в том, что накануне приезда Парка в Кемму король получил своеобразную "дипломатическую ноту" от владыки соседнего королевства Бамбарры чернокожий гонец из столицы Бамбарры привез железные сандалии. Согласно принятым здесь дипломатическим канонам, это обозначало не что иное, как объявление войны, а сами эти сандалии прозрачно намекали королю, что скоро они понадобятся ему для того, чтобы спастись от непобедимых бамбаррских воинов.
      А ведь "большая река" как раз и проходила через Бамбарру... Даизи Курраби счел путешественника своим почетным гостем и, значит, нес ответственность за его безопасность. Совет короля был таков: вернуться в Коссон и дождаться там окончания войны между Каартой и Бамбаррой. Затем, как только будет восстановлен мир, возвращаться в Кемму, и тогда Мунго Парку будет оказано полное содействие.
      Глубоко вздохнув, путешественник тоже поднялся со своего земляного сиденья. Несколько мгновений король и Мунго Парк пристально смотрели друг на друга, и в голове путешественника сразу пронеслось очень многое: король, без сомнения, искренен и выполнит свое обещание, но... Но в Коссоне тоже сейчас идет война, и к тому же приближается сезон дождей, который неминуемо задержит экспедицию надолго... а если пойти на север, через маврское королевство Людо-Мар, то можно проникнуть в воинственную Бамбарру не из Каарты, ее военного противника...
      А опасности?.. Что не, конечно, всегда можно ждать опасности, и нужно всегда быть готовым к ней. Если опасность можно предвидеть, значит, она уменьшается наполовину, а раз так, хорошо, что король Даизи Курраби рассказал о том, что может ждать его дальше в пути...
      Он отправился дальше и вскоре был уже на территории королевства Людо-Мар. Наверное, когда он оказался в деревне Симбинг, Мунго Парк часто вспоминал, что именно отсюда было отправлено последнее послание другого путешественника - английского майора Гаутона, пропавшего без вести. Что произошло с ним в Африке? Где окончилась его дорога?
      Сам же Парк выбрал дорогу к городу Ярра. До города караван экспедиции добрался без приключений. А дальше начиналась для Мунго Парка вереница тяжелейших испытаний, бед и несчастий.
      Он прошел через них, чтобы достичь своей цели и разгадать загадку Нигера.
      Значительную часть Северо-Западной Африки населяли мавры. Они были разделены на несколько государств, которыми управляли шейхи. Строгих границ между государствами не было. В основном мавры занимались скотоводством. Беспрестанные набеги на соседей позволяли им обзаводиться тканями, железом и хлебом. Это был храбрый, но воинственный народ.
      В европейцах, все дальше проникающих в Африку, мавры видели прежде всего врагов. Чувствовали - и не без оснований, конечно, что приход алчных, жестоких, не останавливающихся ни перед чем людей может грозить им многими бедами. Взамен они платили европейцам фанатичной ненавистью, и путешественник должен был быть готов ко всему. Опасность грозила не только ему самому - и всем тем, кто сопровождал европейца, проникшего в земли мавров.
      Парк провел в Ярре две недели. Следующим городом на его пути был Дин, и там он впервые столкнулся с диким фанатизмом и ненавистью. Позже в своей книге он написал: "...свистали, ухали, плевали в лицо... сказав, что я христианин и что по одному сему предлогу все мои вещи принадлежат ученикам пророка". Шотландский путешественник был жестоко ограблен. Переводчик Парка Джонсон был настолько потрясен случившимся, что умолял его вернуться в Ярру. Парк отпустил его, а сам отправился в путь вместе лишь с маленьким негритенком Дембой. По дороге их схватил конный отряд мавров. Чужеземца-шотландца повезли к шейху Людо-Мара Али.
      Путь отряда лежал через Сахару, вернее, вдоль южных границ этой самой большой в мире пустыни. Как не похожа была эта знойная и каменистая местность на африканские леса с их сложным переплетением лиан, с их всегда загадочной жизнью, о которой догадываешься по крикам неведомых животных, по шороху высокой, чуть ли не в рост человека, травы, по шелесту громадных листьев. В пустыне же - лишь камни, песок да сильный ветер, почти никогда не прекращающийся, поднимающий в воздух желтую песчаную пыль, которая оседает на одежде и волосах, скрипит на зубах. Днем - невыносимая жара, а ночью - холод, пронизывающий до костей.
      Почти неделю ехал Мунго Парк по окраине Сахары, пока отряд мавров не привез его в королевскую "резиденцию". А сама "резиденция" представляла собой множество шатров, сделанных из грубошерстной ткани, основой которой была козья шерсть, а между шатрами пасся скот: козы, коровы, верблюды.
      И здесь шотландского исследователя ожидал крайне нелюбезный прием: в густой толпе его бесцеремонно дергали за одежду, награждали тумаками, сбивали шляпу. С трудом Парк добрался до шатра шейха Али. Внутри его ожидал столь же плохой прием: приближенные шейха начали бесцеремонно рыться в его карманах, чуть ли не разорвали одежду, желая убедиться, что тело Парка везде такое же белое, как и лицо, и даже пересчитывали пальцы на его руках. Похоже, их удивляло то, что Парк такой же человек, как они, только не медно-коричневый, как они, а белый. Ночью Парк спал на подстилке, брошенной прямо на песок, и до утра ему не давала покоя толпа разгневанных людей. Потом его поселили все-таки в отдельной хижине, но под строгой охраной. У хижины постоянно толпились мавры, выкрикивая угрозы.
      Лишь один только друг появился у путешественника в "резиденции" шейха - десятилетний сын Али. Он-то и поведал белому чужестранцу, что у короля был специальный совет, где решалась его дальнейшая судьба. Предложения не были однообразными - убить пришельца, отрубить ему руки, выколоть глаза. Но его все-таки решили оставить в живых и невредимым.
      А некоторое время спустя, когда начался сезон дождей, Мунго Парка вновь свалила лихорадка. В промежутках между приступами болезни любознательный человек нашел в себе силы учиться писать по-маврски; говорить он начал еще раньше. Болезнь продолжалась долго, к тому же и самого пленника, и его верного слугу Дембу мавры все хуже и хуже кормили.
      Наконец, Али получил весть о том, что воинственный король все той же Бамбарры ведет свое войско к границам Людо-Мара. Не отличавшийся большой храбростью Али приказал свернуть лагерь и уходить на север. Когда караван достиг густого леса неподалеку от города Бубакер, Али решил сделать остановку.
      Пожалуй, еще никогда за все время своих скитаний в Африке - им уже исполнилось полгода - шотландец не испытывал такой жары, как в мае 1796 года во время стоянки возле города Бубакер. Лагерь был разбит на краю пустыни. Пески раскалялись, наполняя воздух таким густым жаром, что от него не было спасения даже под лесной сенью. Пересыхал единственный источник. К тому же мавры, не желая пить воду вместе с нечестивым иноверцем, не подпускали его к источнику. Был даже день, когда Мунго Парку пришлось пить воду из корыта для скота.
      А когда военная опасность, казалось, отступила и король Али собрался ехать по каким-то своим делам в Ярру, Парк, чтобы только вырваться из этого страшного места, умолил шейха взять его с собой. В этот момент на него, правда, обрушился еще один удар - Дембу, который не расставался с Парком, отобрали у путешественника, и Демба стал невольником.
      И в Ярре, наконец, Парку повезло. К городу подступили войска Бамбарры, и все жители покинули Ярру. В этот момент разразилась ужасная гроза, хлынул ливень, какого шотландец еще не видел в Африке. У него появилась возможность бежать, и, похитив коня, он скрылся в лесу.
      Можно было бы многое рассказать о том, что пережил Мунго Парк в следующие дни. Он страдал от жары и жажды, терял сознание от голода. Только много часов спустя после побега ему удалось вволю напиться воды, когда он выбрался, наконец, к настоящему источнику с прекрасной, чудесной, небывало вкусной водой. У источника был только какой-то африканец, который накормил белого человека кукурузной кашей и финиками. К тому же он покормил и измученного коня.
      С этой счастливой для Мунго Парка встречи у него вновь началась полоса гостеприимства и доброжелательности. 5 июня он добрался до крошечного африканского городка Сегу. По измученному виду белого человека, по его истрепанной одежде дружелюбные негры назвали его "самым бедным человеком на свете". Его щедро накормили, дали приют, рассказали о том, как надо добраться до "большой реки", а он решил дойти до нее во что бы то ни стало.
      Едва отдохнув, Мунго Парк снова отправился в путь. Теперь он был легок. В каждом селении Парка встречали радостно и приветливо.
      Это были земли королевства Бамбарра, того самого, чей монарх отличался такой воинственностью. Простые люди страны оказались столь же радушны, как и все мандинги; Парк в этом убедился.
      И 20 июля 1796 года ранним утром путешественник, наконец, увидел перед собой "большую реку".
      Тихо журчащие воды ее были прозрачны, они блестели в ярких лучах утреннего солнца. Парк спрыгнул с коня, подбежал к воде и опустился перед ней на колени. В зеркале прозрачной воды он увидел чье-то отражение и не узнал себя - исхудавший, дотемна загорелый человек с длинной бородой.
      Человек, добившийся своей цели!
      Наверное, это были самые прекрасные мгновения во всей жизни шотландского врача и путешественника, подобного ему не случалось испытывать ни раньше, ни потом.
      Первое географическое открытие Мунго Парка было неожиданным - Нигер, как оказалось, нес свои воды вовсе не на запад, как предполагали, а на восток. А раз так, значит, он не имел никакого отношения ни к Гамбии, ни к Сенегалу; раньше считалось, что он разделяется на эти две реки... Куда же в таком случае было направлено действительное течение Нигера, и где кончалась великая река?
      Неподалеку была столица Бамбаррского королевства. Мунго Парк хотел было явиться к королю, чтобы попросить содействия на дальнейшем пути - он твердо решил направиться дальше по течению, но воинственный и заносчивый монарх не пожелал увидеться с белым путешественником. Он, правда, прислал Парку, остановившемуся в одной хижине, где его встретили гостеприимно и радушно и где он впервые попробовал печеную на угольях рыбу из Нигера, некоторое количество просверленных раковин, нанизанных на бечевку. Это были деньги: раковины служили монетой на всем протяжении Нигера. Вдобавок король приставил к Парку проводника.
      Нигер оказался оживленной рекой, на его берегах стояло много негритянских городов. На пути вниз по течению шотландца ожидало немало приключений. Однажды в густом лесу он увидел льва: могучий царь зверей мирно дремал в тени громадной пальмы. Лошадь испуганно захрипела, но величественный царь зверей не обратил на путников никакого внимания. Очень досаждали Парку москиты; их укусами постоянно были покрыты лицо и руки. И наконец, вновь, уже в третий раз, Парк заболел лихорадкой.
      Но и болея, еще несколько дней плыл Мунго Парк вниз по Нигеру на лодке, которую ему подарил африканец рыбак, и наносил на клочок бумаги, сверяясь с компасом, направление течения великой реки.
      30 июля 1798 года, решив, что продвигаться дальше уже невозможно, что надо донести до европейцев географические открытия, сделанные с таким неимоверным трудом, шотландский путешественник отправился в обратный путь...
      И снова был такой же, как и три года назад, лондонский осенний дождь. В мрачной комнате на втором этаже с чадящими свечами вновь пахло едким дымом. Джентльмены из Ассоциации, одетые столь же роскошно, как и три года назад, затаив дыхание слушали невероятное, похожее на страницы из Дантова "Ада" повествование Мунго Парка о перенесенных им лишениях и невзгодах на пути к разгадке тайны Нигера.
      Он уже рассказывал о том, каких трудов стоило ему вернуться на родину. О том, что из-за болезни он много дней провел в одной африканской деревне. Потом, едва поправившись, долго шел пешком. Наконец, он снова слег с лихорадкой уже на несколько месяцев. Когда, преодолев все беды, Парк добрался все-таки до местечка Пизания на Гамбии, откуда началось когда-то его сухопутное путешествие, европейцы из торговой фактории никак не хотели поверить в то, что перед ними такой же белый человек, как они сами: африканское солнце сделало кожу шотландца черной.
      В июне 1797 года возле Пизании бросил якорь американский корабль. Чтобы скорее вернуться на родину, Парк решил не дожидаться какого-либо английского судна, а плыть сначала в Америку: оттуда переправиться в Англию не составило бы никакого труда.
      Однако плавание на американском корабле оказалось очень изнурительным. Во-первых, выйдя из Пизании и спустившись по Гамбии до Атлантического океана, судно еще долго - до октября - стояло возле африканского берега. Само плавание через океан продолжалось больше месяца. В довершение всего корабль дал течь, и тогда капитан отдал приказ взять курс к острову Антигуа в Вест-Индии. По уже через десять дней Мунго Парк сел там на пассажирский корабль и вскоре был в Лондоне...
      Мунго Парк замолчал и бросил взгляд на карту Африки, висевшую на стене. Загадка Нигера еще не была разрешена до конца, но тайна "большой реки" отступила.
      И, словно угадав ого мысли, Джозеф Банкс сказал:
      - Вы прошли по Нигеру достаточно много. Но, наверное, у вас есть и сведения, основанные на рассказах местных жителей? Известно ли, что лежит дальше вниз по Нигеру? Далеко ли Томбукту от того места, куда вы дошли?
      Мунго Парк кивнул.
      - Ниже, как мне рассказывали, река превращается в озеро. Озеро громадное, переправляясь через него, можно потерять из вида берег. А дальше Нигер разделяется на множество быстрых протоков. Потом они вновь соединяются в два больших рукава: один направлен прямо на восток, а другой - к северо-востоку. На расстоянии всего одного дня перехода до Томбукту рукава соединяются. Затем, ниже Томбукту, Нигер круто поворачивает на юг. Город Томбукту управляется маврами, он - центр торговли между маврами и государствами черных...
      Председатель Ассоциации задумчиво покачал головой.
      - Сведений довольно. По чести и совести вы совершили настоящий подвиг, вернувшись оттуда, откуда не возвращался до вас ни один европеец. Ассоциация высоко оценивает ваше мужество и вашу удачу.
      Исхудавший, еще не совсем потерявший свой африканский загар, Мунго Парк продолжал смотреть на карту Африки.
      - Так что вы, сэр Парк, собираетесь делать дальше? - спросил Джозеф Банкс.
      - Сначала я отдохну, - ответил путешественник. - Не думайте, что я сгущал краски, рассказывая о своих злоключениях. Поверьте, я вспомнил едва ли одну сотую часть. Отдохну... Потом буду писать книгу о своих скитаниях по Африке. И потом, наконец, займусь своим делом: врачебной практикой.
      Мунго Парк встал, и Джозеф Банкс встал тоже. Он был в этот момент едва ли не почтителен к молодому шотландцу. Крепко пожав путешественнику руку, некоторое время он задумчиво смотрел ему вслед. Потом он повернулся к разряженным джентльменам за массивным столом и медленно проговорил:
      - Вы заметили, какие взгляды он бросал на карту Африки? Вот увидите, пройдет время, и он снова придет к нам, и тогда мы снарядим его в новую экспедицию. Это нужно нам - нужно хорошо знать те области, где он был.
      Со стены мрачной комнаты на джентльменов из Ассоциации смотрела карта, на которую уже была нанесена часть великой африканской реки.
      - И вы знаете, почему я говорю так уверенно? - спросил Джозеф Банкс, опускаясь на свое председательское место. - Да потому, что страна, далекая страна, где тебе пришлось испытать многое, но своего добиться, тянет нас снова и снова. И особенно именно та, где тебе пришлось особенно тяжело. Поверьте мне, - сэр Джозеф Банкс, следуя привычке, бережно, осторожно поправил кружевные манжеты, - поверьте мне, я плавал с нашим великим капитаном Джеймсом Куком!..
      И, должно быть, он действительно знал, что говорил, сэр Джозеф Банкс, потому что восемь лет спустя Мунго Парк в самом деле отправился во второе путешествие к Нигеру. Оно было совсем непохожим на первое.
      Уже не двести фунтов стерлингов было отпущено на экспедицию, а в двадцать пять раз больше. Уже не бедный хирург, никому не известный, отправлялся в путь, а путешественник, чью книгу о его первой экспедиции читали не только в Англии, но и в других странах. (В 1806 - 1808 годах она вышла в двух частях и в Санкт-Петербурге под названием "Путешествие во внутренность Африки".) И уже не безоружный исследователь собирался вновь к Нигеру, а глава целого отряда, основной силой которого были тридцать пять солдат.
      И, может быть, в самом деле Мунго Парк был теперь совсем иным: не двадцатичетырехлетний юноша, а умудренный опытом жизни человек.
      В состав второй экспедиции Парка входили художник Скотт, врач Андерсон, четыре плотника и солдаты. Экспедиция была хорошо вооружена.
      В конце марта 1805 года экспедиция высадилась с английского судна на Зеленом Мысе. Здесь были построены лодки; на них Мунго Парк со своими спутниками вошел в устье Гамбии. Парк позаботился и о проводнике - для этого он пригласил добродушного африканца-мандинга, довольно богатого торговца, которого европейцы называли Исааком.
      Когда пришло время готовиться к сухопутному путешествию на восток, к Нигеру, Мунго Парк снарядил большой караван вьючных ослов. Однако снаряжение каравана заняло много времени, и к моменту выхода начался сезон дождей. Мунго Парк начал свою вторую экспедицию в самое неудачное время года.
      Позже, когда в Англию были доставлены письма и дневники Парка, первые из этих писем оказались бодрыми и полными оптимизма. Но уже из этих писем можно было понять, что в действительности путешествие с самого же начала проходило неблагополучно.
      У многих европейцев началась лихорадка. Когда путешественники отдалились от Гамбии, они начали страдать от жажды. Вьючные животные падали. Потом экспедиция оказалась в землях, принадлежавших маврам, и здесь она была встречена крайне враждебно. Но в этот раз мавры имели дело уже не с одним человеком, а с хорошо вооруженным отрядом. Мунго Парк отдавал приказ стрелять, и между европейцами и маврами то и дело происходили вооруженные столкновения.
      Но 18 августа 1805 года Мунго Парк снова увидел перед собой прозрачные воды Нигера, струящиеся в лучах африканского солнца.
      Однако радость от новой встречи с "большой рекой" была, наверное, совсем не такой, какую испытывал он в прошлый раз. Тогда он был один сейчас стоял во главе отряда и отвечал за многих людей. А из тех, кто отправился в путь вместе с ним, до Нигера дошли лишь шесть солдат и один плотник. Остальные погибли от лихорадки или в стычках с маврами. Болезнь не пощадила ни Скотта, ни Андерсона.
      Еще один день экспедиция Парка шла берегом Нигера вниз по течению. Потом с помощью местного африканского вождя англичане принялись делать из большой туземной лодки "шхуну", укрепляя на ней мачты для парусов и наращивая борта.
      Отряд измученных людей справился с этой работой лишь через несколько месяцев. Когда же пришло время поднимать паруса, в экспедиции было только пять человек: сам Мунго Парк, четыре солдата. Их сопровождали еще трое африканцев - нанятых Парком слуг. И перед самым отплытием Мунго Парк отправил вместе с проводником к побережью все дневники, которые вел во время экспедиции, и письма.
      Шхуна пошла вниз по течению, и с этих пор долгое время никто ничего о Мунго Парке не слышал. Человек, первым из европейцев увидевший Нигер, пропал без вести, подобно многим своим предшественникам.
      Лишь в 1808 году, обеспокоенный долгим отсутствием вестей от путешественника, губернатор Гамбии, только-только официально провозглашенной английской колонией, послал на поиски Мунго Парка бывшего проводника экспедиции Исаака. После долгих поисков ему удалось найти некоего Амади Фатума - это был один из тех трех людей, что сопровождали Парка в его плавании по "большой реке". И по рассказу Фатума стало известно о том, что произошло с маленьким отрядом.
      Уже с первых дней плавания Мунго Парка, точно так же как и во время сухопутной экспедиции, стали преследовать несчастья. На территории воинственного Бамбаррского королевства шхуну осыпали копьями и стрелами с трех больших лодок. Когда солдаты отбили эту атаку, близ шхуны появилось еще несколько лодок с десятками воинов. Но огнестрельное оружие помогло европейцам одержать победу в этом сражении. А когда шхуна пришла в деревню Кармасса, Парку стало известно, что впереди его ждет еще одно нападение. Однако, надеясь на силу оружия своего малочисленного отряда, он приказал плыть дальше. Амади Фатума он отпустил перед этим, и о том, что произошло дальше, Фатум узнал лишь несколько дней спустя.
      Возле города Буса Нигер пересекали пороги, заставляя воду вскипать водоворотами и мчаться вперед с огромной скоростью. Когда шхуна проходила под скалой, нависающей над Нигером, ее забросали сверху камнями, на европейцев обрушился град стрел. Двое солдат погибли мгновенно. Сам Мунго Парк и другой солдат бросились в воду и оба исчезли в бурлящих водоворотах. Последний оставшийся на шхуне солдат был захвачен в плен. А тело Мунго Парка напрасно искали потом в воде. "Большая река", к которой так стремился путешественник-шотландец, не отдала его.
      ...Он многое сделал. Он первым прошел там, где не случалось бывать никому из европейцев. Он установил географическую истину, первым проплыв почти по всему течению реки, о которой прежде строили лишь домыслы. Он проложил путь для многих других исследователей Африки - для англичанина А. Ленга, продолжавшего исследования Нигера, для его соотечественников У.