Зачет по натуральной истории

Малов Владимир Игоревич
Зачет по натуральной истории

      МАЛОВ Владимир
      Зачет по натуральной истории
      1. "Крокодилиус сапиенс"
      Все началось в самый обыкновенный майский московский день, в обыкновенной школе, на самом обычном уроке ботаники. Правда, это только так казалось, что урок был обычным. На самом же деле в в шестом "А" присутствовали двое посторонних.
      Они, впрочем, тоже были школьниками, но... из XXIII века. В нашем времени они появились для того, чтобы незаметно заснять фильм о том, как живут и учатся их сверстники в конце XX века. Такое им дали задание, а после его выполнения они должны были сдавать по этой теме зачет.
      Вряд ли надо объяснять, что специальная аппаратура делала Златко и Бренко - так звали этих школьников из далекого будущего - абсолютно невидимыми. Поэтому чувствовали они себя совершенно спокойно. И, увы, ничуть не подозревали, что совсем скоро у них начнутся крупные неприятности. Дело в том, что постепенно начинала разлаживаться работа хроноблока, который и обеспечивал их присутствие в XX веке, а они поначалу ничего не замечали.
      Такая оплошность, конечно, была совершенно непростительной. Ну ладно, если б еще они так увлеклись всем, что снимали, что позабыли обо всем на свете. Однако ничуть не бывало: записывая для своего фильма урок ботаники, Златко и Бренк откровенно скучали. То, что происходило на их глазах было совсем неинтересно, им досталось совсем не такое задание, как хотелось бы.
      Ну подумаешь, учеба и жизнь школьников девяностых годов двадцатого века! Вот если б задали, например, снять битву при Грюнвальде 1410 года, где немецкие рыцари-тевтонцы были, как всем известно, наголову разгромлены соединенным польско-литовско-русским войском!
      Тогда в фильм вошли бы лихие атаки всадников, с ног до головы закованных в железо, яростные пешие поединки, погони, отчаяние побежденных. Что может быть увлекательнее битвы?! Битва - это разноцветные знамена, падающие посреди сечи и вновь поднимающиеся над частоколом копий, это звон мечей, воинственные клики, рев труб, клубы пыли под копытами боевых коней...
      Посреди битвы и самого себя не так-то трудно представить ее участником. Вот ты даешь шпоры верному другу-коню, со всего маху разбиваешь копьем щит врага, и тот кубарем вылетает из седла, гремя доспехами, и с лязгом грохается оземь. Теперь остается только самому спрыгнуть на землю, склониться над поверженным рыцарем с кинжалом в руке, потребовать, чтобы сдался он на милость победителя. Удовольствие, да и только!
      Однако, увы, снимать Грюнвальдскую битву выпало не Златко и Бренку, а другим ученикам, их товарищам-одноклассникам. Были и не менее интересные задания. Например, заснять поиски легендарной страны Эльдорадо.
      Ее жители, как свято верили испанские конкистадоры, только-только открывшие Америку, буквально купались в золоте. Конечно, такую необыкновенную страну не нашли, но сколько было интересного, пока искали!
      А походы Александра Македонского? А пиратские налеты на испанские галеоны, груженые золотом по самые палубы? Словом, что тут говорить - даже постройка Эйфелевой башни в Париже была бы поинтереснее, чем урок ботаники в московской школе конца ХХ века.
      Но как бы то ни было, Бренк заметил явные признаки неисправности аппаратуры слишком поздно, когда присутствие людей XX111 века уже обнаружилось. И почти сразу после этого Златко и Бренк поняли, что даже блок экстренного аварийного возвращения вышел из строя. Произошла настоящая катастрофа. Вернуться в свое время ребята уже не могли.
      А в шестом "А" до поры до времени происходило вот что: Марина Букина, долговязая отличница, похожая на цаплю, выступала с докладом. Она рассказывала об интересных находках в Африке, которые в корне изменили прежние научные представления о происхождении человечества. Когда Марина хотела особо подчеркнуть какую-то важную мысль, кончик указки в ее руке делал такое движение, словно ставил восклицательный знак.
      Аркадия Львовна, преподаватель ботаники, а также классный руководитель шестого "А", была довольна. Она любила проводить уроки нетрадиционно и часто поручала кому-нибудь выступить с докладом на тему, хоть и далекую от программы, но расширяющую общий кругозор. Происхождение человечества по большому счету не имеет прямого отношения к ботанике, но кому же этот вопрос покажется неинтересным?
      Пока все шло так, как хотелось Аркадии Львовне. Однако лицо учительницы иногда слегка мрачнело - в те моменты, когда ее взгляд невзначай падал на ученика Петра Трофименко, чья вихрастая голова заметно возвышалась над головами всех остальных шестиклассников.
      - Итак, - говорила Марина, - еще в начале шестидесятых годов известный английский антрополог, палеонтолог и археолог Луис Лики проводил раскопки в нижнем, самом древнем слое Олдувайского ущелья, расположенного, - кончик указки переместился на большую желто-коричневую карту Африки, - на севере Танзании неподалеку от ее границы с Кенией. Здесь ученые обнаружили множество примитивных каменных орудий с явными следами искусственной обработки. А поблизости были найдены многочисленные кости существа, которое ученые тогда же назвали "хомо хабилис". Перевод этих латинских слов означает "человек умелый". Как понимает уважаемая аудитория (при таких словах Аркадия Львовна довольно кивнула), столь близкое соседство костей этого существа и каменных орудий не оставляло сомнений в том, - кончик указки переместился на крупную фотографию каких-то обломков и черепков, смешанных в живописном беспорядке, - что творцом этих орудий и был "хобо хабилис".
      Шестой "А" заинтересовался и притих. Как отметила Аркадия Львовна, две неразлучные подружки со второго стола левого ряда, Лена Прудникова и Франческа Канарейкина, прилежно конспектировали доклад в толстых тетрадях. Аркадия Львовна поощряюще улыбнулась...
      Вот в этот самый момент все и началось. Произошло нечто странное: в классе отчетливо раздался незнакомый голос.
      - Ты уровни поправь, - сказал голос, - качество записи будет неважным.
      Другой голос ворчливо ответил:
      - Качество! Качество!! Да и смотреть на это у нас никто не станет никогда, а послушаешь, что они тут говорят! Ну кто же не знает, что на самом-то деле человек произошел...
      - Да уж, это не Куликово поле! - с сожалением сказал первый голос.
      Аркадия Львовна вскочила с места. Стекла ее очков, как радары, прошлись по классу.
      - Как понимает аудитория, это была настоящая сенсация, - сказала Марина невпопад.
      Аркадия Львовна постучала ручкой по столу. Ручка у нее была старомодная, увесистая. Но на лице учительницы ясно было написано изумление: она уже поняла, что голоса исходят неизвестно откуда, из воздуха. Аркадия Львовна села. Головы учеников обеспокоенно вертелись в разные стороны, и никто ничего не мог понять. В размеренную, обычную жизнь ворвалась какая-то тайна. Но чудес не бывает, и Аркадия Львовна взяла себя в руки.
      - Это явление мы обсудим позже, - сказала учительница и снова постучала ручкой по столу. - Возможно, это какой-то акустический эффект, и до нас донеслись обрывки разговора из соседнего класса. Марина, продолжай!
      - Как понимает аудитория, это была самая настоящая сенсация, повторила Марина, понемногу снова воодушевляясь. - С помощью радиоизотопных методов ученые установили, что "хомо хабилис" жил около двух миллионов лет назад. Позволю себе напомнить: прежде считалось, что древнейшими людьми на Земле были питекантропы и синантропы, жившие восемьсот-четыреста тысяч лет назад. Таким образом, сенсационное открытие Луиса Лики заставило ученых пересмотреть все свои взгляды. Но это важнейшее открытие стало лишь прологом к целому ряду поразительных открытий, которые и являются темой предложенного вниманию уважаемой аудитории доклада.
      Аркадия Львовна мрачно смотрела вправо на третий от нее стол. Поперек лба учительницы легли морщины. Наконец она резко постучала по столу, и Марина Букина, как ученая лошадь в цирке, обученная реагировать на условные сигналы дрессировщика, сейчас же остановилась. Аркадия Львовна встала, и в кабинете биологии стало очень тихо.
      - Может быть, не всем интересен доклад, который подготовила Марина Букина, изучив для этого много специальной литературы? - спросила учительница с горечью. - Может быть, Константин Костиков знает больше, чем она? Встань, Константин, и скажи, так это или не так?
      Ученик Костиков, мальчик с русыми волосами и смышленым лицом, тут же встал. В кабинете биологии продолжала сгущаться тишина. Если Аркадия Львовна называла кого-нибудь полным именем - Константин, Елизавета, Сергей, Петр, Михаил, - ничего хорошего это не сулило.
      - Так что же, Константин, - возвышая голос, повторила Аркадия Львовна. - Если ты знаешь больше, чем Марина, поделись знаниями с товарищами.
      Костя отрицательно мотнул головой.
      - Значит, не так, - сказала Аркадия Львовна с горечью. - Тогда почему, объясни нам, ты крутишься на месте, и что-то бормочешь, мешая слушать другим?
      Петр Трофименко, до этого совершенно равнодушный, теперь оживился. Он сел поудобнее и с видимым удовольствием стал ожидать продолжения.
      - Ну так что же, Константин? - спросила Аркадия Львовна.
      Костя снова отрицательно повертел головой.
      - Нет, больше, чем Букина, я об этих открытиях, пожалуй, пока не знаю,- выдавил он из себя наконец.
      - Тогда, Константин, твое поведение непонятно, - сказала учительница. - Может быть, тебе все это неинтересно? А ведь родители твои, между прочим, научные работники...
      - Нет, мне как раз очень интересно, - ответил Костя. - Об этом я еще не знаю всех подробностей. Но эти открытия лишний раз заставляют задуматься о другом. Вот я и думаю, правда, не про себя, а вслух, вполголоса, и этим, возможно, мешаю...
      - О чем же ты думаешь? - полюбопытствовала учительница.
      Костя помолчал. Чувствовалось, что с нем происходит какая-то внутренняя борьба. Потом, решившись, он выпалил:
      - Вот о чем нам всем надо задуматься! Несмотря на все эти открытия, самое главное все-таки так и остается неизвестным.
      - Что - самое главное? - спросила Аркадия Львовна с легкой растерянностью.
      - То, как у человека появился разум? - сказал Костя. - Это и есть главное. Согласны? Человек умелый это одно, а человек разумный - совсем другое.
      Аркадия Львовна медленно покачала головой. Марина Букина оперлась на указку и терпеливо ждала, когда все это кончится. Костя же увлекался все больше.
      - Связующего звена между ними до сих пор не нашли, вот в чем дело! Была обезьяна, даже умелая, и вдруг сразу стал разумный человек! Как, почему? Никто из ученых этого не знает. Вот я и подумал, что все антропологические находки, о которых рассказывала Букина, на историю происхождению человека разумного нового света не проливают. Вот если бы в Африке нашли это связующее звено!
      - Позволь, - начала было Марина, готовая вступить в научный спор, но Аркадия Львовна предостерегающе подняла палец.
      - Может быть, у тебя самого, Константин, есть точные знания на этот счет? Или хотя бы гипотеза?
      - Собственной у меня, к сожалению, нет, - признался Костя. - Но мне очень понравилась интересная гипотеза, о которой я читал в одном журнале. Разум у обезьян появился в результате мутаций. Какие-то неразумные еще обезьяны попали случайно к залежам урана, облучились, и из-за этого у них быстро стало развиваться разумное мышление. Из-за мутаций и появился человеческий разум.
      Шестой "А" заинтересованно зашумел.
      - Эта гипотеза привлекла меня, - продолжал Костя. - И я стал думать о том, что на Земле вместо человека вполне могли бы быть совсем другие разумные существа. Представьте, что облучились бы не обезьяны, а, например, крокодилы, которые тоже живут в Африке. Тогда разумным существом был бы сейчас не "хомо сапиенс", а... - Костя поискал нужное слово, - а был бы сейчас "крокодилиус сапиенс".
      Класс взорвался дружным смехом. Улыбнулась даже и сама Аркадия Львовна. Угрюмо молчала, стоя у доски, только Марина Букина, которая привыкла считать себя единственным центром внимания в любой ситуации.
      - Значит, тогда вместо вас здесь сидели бы сейчас зелененькие разумные крокодильчики-шестиклассники? - весело спросила учительница.
      Костя утвердительно кивнул.
      - Так и было бы! И вместо Марины у доски был бы крокодил. И вместо вас за столом тоже сидела бы сейчас...
      Аркадия Львовна погасила улыбку.
      - Какие странные фантазии, Константин! - сказала она без удовольствия. - И это во время такого интересного доклада! Продолжай, Марина!
      Но в этот момент в классе вновь прозвучал чужой голос, исходивший ниоткуда, из воздуха:
      - Я тебе не зря говорю про уровни! Картинка будет хорошей, а звук никудышным.
      Марина уронила указку. Другой голос удивленно произнес:
      - Что это с ней?
      Аркадия Львовна медленно встала.
      - Слушай, похоже, пробой, - неуверенно сказал чужой голос. - Похоже, нас слышат.
      - Этого только не хватало! - отозвался другой.
      - Да помолчи ты! - громко прошептал первый.
      Очки учительницы остановились на Петре, переместились на Костю, снова вернулись к Петру. Аркадия Львовна не знала, что и подумать, а это бывало с ней редко.
      - Ребята, кто-то принес в класс магнитофон? - растерянно спросила она наконец. - Этот, как его... плейер?
      Класс взорвался шумом взволнованных голосов. Никто не приносил магнитофона, на самом деле происходило что-то таинственное, и Аркадия Львовна это поняла. Но отступить перед необъяснимым и уронить авторитет учителя она, конечно, не могла.
      - Скоро звонок, - сказала учительница, постучав массивной ручкой по столу. - Уложиться мы уже все равно не успеем. Доклад Марины переносится на следующий раз. Ребята, все по домам, но только тихо, в соседних классах еще продолжаются занятия.
      - Зашкаливает! - испуганно сказал голос из пустоты. - Пробой, нет никаких сомнений! Нас слышат, а, может, уже и видят. Ты взгляни на учительницу, она рот разевает, как старая рыба!
      - Да помолчи ты! - отозвался другой. - Может, сейчас все снова войдет в режим.
      2. С двумя неизвестными
      Аркадия Львовна выскочила в коридор и помчалась к учительской, громко стуча каблуками. Она уже забыла, что сама же требовала соблюдать полную тишину. Марина медленным движением положила указку на стол и, крадучись, тоже двинулась к двери.
      Костя наконец сел и стал с напряжением смотреть в ту сторону, откуда слышались голоса. Он старался найти происходящему разумное объяснение. Лена Прудникова и Франческа Канарейкина тесно прижались друг к другу и замерли от испуга. Так же, без движения, не зная, что и подумать, сидели все остальные. И в этом общем замешательстве как всегда ярко проявились решительность и присутствие духа Трофименко.
      - Тихо! Всем сохранять спокойствие! - выкрикнул Петр, вспрыгивая на стол. - Ничего страшного! Это же инопланетяне, разве не ясно?! Рано или поздно это должно было случиться! Нам повезло, мы первые!
      - Они нас слышат! - с отчаянием произнес голос-невидимка. - Уходим!
      Марина, крадучись, добралась наконец до двери. Но здесь она наткнулась на какое-то невидимое препятствие, завизжала и, как пуля, вылетела из класса, захлопнув за собой дверь. Как по команде, визг подняли и все остальные девчонки. Но Петр, возвышаясь над всеми, топнул ногой, требуя тишины, и она тут же настала, потому что Трофименко в шестом "А" не без причин уважали.
      - Если это пришельцы, - задумчиво спросил сам себя Костя, - то почему они говорят по-русски? И почему мы их не видим?
      - Ну ты даешь, Коська! - удивился Петр. - А вроде книги читаешь! И фантастику, наверное.
      - И все-таки? - задумчиво спросил Костя.
      - Не видим мы их просто потому, что они в самом деле невидимы! - Петр взмахнул рукой. - С их техническим уровнем это ничего не стоит. Ясно, они считают, что им еще рано вступать в Контакт с нами и только наблюдают. Но у них что-то случилось, и мы их услышали.
      - Почему по-русски говорят? - поинтересовался Костя.
      Петр отмахнулся.
      - Ну кто тебе сказал, что по-русски? Может, мы не голоса их слышим, а мысли, которые они передают. А мысль это мысль, она на любом языке одно и то же значит.
      - Это, пожалуй, правильно, - согласился Костя. Стоя на столе, Петр топнул ногой. На класс он больше не обращал никакого внимания. Ему было ясно, что настал великий исторический момент. Пора было приступать к Контакту. Раз уж пришельцы себя обнаружили, таиться и дальше им не было никакого смысла. Как мыслящие разумные существа, к тому же, явно опередившие землян в развитии, они должны были это понимать.
      - Внимание! - громко сказал Петр, обращаясь в пустоту. - Внимание! Раз уж вы себя обнаружили, давайте поговорим.
      В классе воцарилась мертвая тишина.
      - Мы - земляне! Мы - шестой класс "А" школы номер 1441, а я его представитель. Зовут меня Петр, фамилия Трофименко. Отзовитесь! Мы же слышали ваши голоса. Ждем ответа!
      В мертвой тишине послышался какой-то неясный шорох.
      - Отзовитесь, мы готовы к общению! - повторил Петр и, осознавая всю историчность момента, даже торжественно поднял руку. Этим он как бы призвал в свидетели тех великих людей Земли, чьи лица смотрели с портретов на стенах - Чарлза Дарвина, Жоржа Кювье и Климента Аркадьевича Тимирязева.
      Но ответом была только тишина; казалось, она все больше и больше сгущалась. Наконец в коридоре оглушительно загремел звонок.
      - Ребята, а что если это всем нам только показалось? - очень тихо спросила Франческа, но ее вопрос потонул в грохоте, каким всегда взрывается школьная перемена. Этажи наполнились буйными голосами и шумом, кто-то снаружи дернул дверь.
      - Эх, не успели, ничего не получилось! - с досадой молвил Петр, представитель шестого "А" и всех землян. - Если они не хотели вступать с нами в Контакт раньше, когда мы были одни, теперь тем более не захотят. И видимыми ни за что не станут. Эх, не повезло!
      Костя встал. Для него стало очевидным, что надо делать.
      - Что бы это ни было, - молвил он, - явление непонятное, аномальное. Совершенно нобходимо поставить в известность ученых.
      Лицо Петра просветлело. Можно было, оказывается, еще что-то предпринимать, действовать, а не сидеть, сложа руки, и жалеть об упущенной возможности.
      - Так что ж ты стоишь! - крикнул он. - Бежим! Только это не явление, это точно пришельцы!
      - Звонить будем в академию наук, - рассудительно сказал Костя. Телефон узнаем по 09.
      Схватив Костю за руку, Петр рывком вытащил его в коридор. Но тут же его взъерошенная голова снова просунулась в класс. Надо было отдать еще распоряжение всем остальным.
      - Пока можете расходиться! Но чтоб все были готовы подтвердить, когда понадобится! Науке нужны свидетели... то есть очевидцы!
      И для убедительности он погрозил одноклассникам кулаком.
      В школьных коридорах, наполненных веселым народом, на оживленных лестницах, по которым Петр за руку тащил неторопливого Костю, никто, конечно, не подозревал, что только что в одном из классов происходило нечто таинственное. Не думали об этом и во дворе, у школьного подъезда. Легкомысленные девчонки прыгали по расчерченным на асфальте квадратам на одной ножке, а беспечные мальчишки гоняли в футбол теннисным мячиком.
      - Играют! - возмущенно пробурчал на ходу Петр, - а тут, может, где-то рядом космический корабль стоит.
      - Его бы давно все увидели, - возразил Костя, но Петр тут же нашел ответ:
      - Да он тоже вполне может быть невидимым! Стоит себе где-нибудь возле школы, может, на метеоплощадке, там все равно никого никогда не бывает. И никто его не видит.
      Метеоплощадка была в самом углу школьного двора. Увлеченный пришедшей ему идеей, Петр на мгновение остановился, раздвинул густые и высокие кусты жасмина, и на всякий случай окинул площадку взглядом.
      Площадка с метеоприборами обычно и в самом деле была пуста. Дело в том, что Лаэрт Анатольевич, учитель физики, в ведении которого она находилась, опасаясь за приборы, принял меры.
      Учитель был очень молод и всецело поглощен изобретательством. За глаза учителя все так и звали - Изобретатель. Кабинет физики был наполнен невиданными техническими чудесами, сотворению которых Лаэрт Анатольевич отдавал не меньше, пожалуй, времени, чем прямым обязанностям педагога. На метеоплощадке тоже было свое техническое чудо - система лазерной охраны. Сама по себе безопасная для нарушителей границ, она мгновенно давала предупредительный сигнал на главный пульт в физическом кабинете. Сразу же на площадке автоматически включалась скрытая видеокамера, чтобы Лаэрт Анатольевич мог определить, кто посягнул на запретную зону.
      Однако Петр и Костя увидели, что здесь, как ни в чем не бывало, сидели прямо на траве двое мальчишек. Были они тоже, примерно, шестиклассного возраста, но необычного вида. Во-первых, оба были в одинаковых голубых штанах и зеленых куртках с оранжевыми горошинами. Во-вторых, лицо одного было обыкновенного цвета, а другого - шоколадного, как у африканца.
      Шоколадный мальчишка держал на коленях аппарат неизвестного назначения и копался в его внутренностях. Другой мальчишка тихо говорил ему что-то на ухо. Рядом на траве лежала еще какая-то конструкция, похожая на причудливую комбинацию из бинокля и транзисторного приемника.
      - Слушай, да ведь это инопланетяне и есть! - воскликнул Петр и полез сквозь кусты. Костину руку он так и не отпустил, и поэтому они вместе появились на метеоплощадке перед незнакомцами.
      С минуту все четверо молча разглядывали друг друга. На лицах инопланетян отчего-то все яснее проступало недоумение. Казалось, они никак не могли понять, что же, собственно, происходит.
      - Эй, - вымолвил наконец Петр, - слушайте, это вы? Это вы были там у нас в классе?
      Пришелец с обыкновенным лицом встал.
      - Неужели так и есть? - сказал он, обреченно глядя на своего товарища. - Значит, сначала слышимость, а теперь и видимость. Златко, да ты представляешь, что нам за это будет?
      Златко, пришелец с лицом шоколадного цвета, отложил в сторону загадочный аппарат и тоже встал.
      - Вы в самом деле нас видите? - спросил он.
      Теперь Костя тяжело опустился на траву. Все-таки, это было не просто загадочное, аномальное явление, а нечто большее. Похоже, юные незнакомцы и в самом деле прибыли с другой планеты. Но, если подумать, такое событие в конце концов должно же когда-нибудь случиться! Вот и случилось.
      - Еще бы, не видим! - радостно отозвался Петр. - Добро пожаловать на нашу планету!
      Инопланетяне удрученно переглянулись и как по команде опустили головы. Несколько минут тянулось молчание. Наконец шоколадный пришелец махнул рукой.
      - Ладно, - сказал он, - теперь уж все равно. Давайте хоть познакомимся. Я - Златко, а его зовут Бренк.
      - Костя Костиков, - представился Костя. От растерянности он еще не в силах был встать.
      Но Петр, у которого были очень зоркие глаза и отличная реакция, опять схватил его за руку и рывком поднял с места.
      - А ну бежим! - приказал он вполголоса. - Изобретатель идет!
      В общем-то, события происходили в самом деле исключительные. Так что никакой необходимости в бегстве не было. Если на самом деле случился Контакт двух разумных цивилизаций, учитель физики как никак тоже имел отношение к науке и не оказался бы лишним.
      Но в Петре сработал тренированный рефлекс самосохранения. Не выпуская Костиной руки, он юркнул в незаметный просвет между кустами, и мгновение спустя оба оказались уже за школьными воротами.
      Здесь они обнаружили, что от них не отстали ни на шаг и двое юных инопланетян. Все вместе они пробежали несколько дворов, пересекли улицу, снова углубились в дворы. И вскоре все четверо, переводя дух, остановились, укрывшись в густых кустах рядом с домом-башней, где жили Петр и Костя.
      Теперь можно было продолжить переговоры.
      - Послушайте, - неожиданно сказал инопланетянин Бренк, - если вы двое нас видите, значит, теперь и любой другой сможет увидеть?
      - Ну конечно! - отозвался Петр. - Так что ж из этого? Это же грандиозное событие для нашей планеты! Такого еще никогда не было на Земле!
      - А нас как раз никто не должен видеть, - сказал Бренк. - Если увидят, будут огромные неприятности. Вы даже представить не можете, какие будут неприятности.
      - Это еще почему? - поинтересовался Петр.
      - Да потому что мы из двадцать третьего века, - мрачно ответил Бренк. - Из вашего будущего. Общение с вами, жителями прошлого, может привести к изменению в ходе истории.
      3. Доктор педагогических наук
      Петр нажал кнопку звонка, и дверь в квартиру открыла маленькая старушка. Она была в очках и в домашнем халате, но с такой аккуратной прической, словно сию же минуту уходила в филармонию или на прием в иностранное посольство. Она ничему не удивилась.
      - Заходите, - сказала она приветливо. - Только ноги вытрите.
      Бренк и Златко, нерешительно переглянувшись, шагнули за порог и поставили свою диковинную аппаратуру в угол прихожей. Старушка окинула гостей беглым взглядом и задумчиво молвила:
      - Интересно! Таких, как вы, я еще не видела. Вы из какой страны? По-русски говорите? Если нет, то я свободно владею французским, английским, немецким, итальянским. Если вы по культурному обмену...
      - По-русски говорим, - выдавил из себя Бренк.
      - Хорошо! Международный язык! - старушка кивнула и остановила проницательный взгляд на Косте. - А вы, молодой человек, конечно, Петечкин одноклассник?
      - Бабушка, он, Костя, мой одноклассник, а вот они не по культурному обмену, - промямлил Петр.
      Костя даже удивился, что в присутствии маленькой старушки Петр, человек боевой и решительный, явно робеет.
      - Меня, молодые люди, зовут Александра Михайловна, - сказала старушка и поправила очки.
      - Бабушка, - робко повторил Петр, - они не по культурному обмену. Они, ты уж поверь, из нашего будущего, из двадцать третьего века. Им надо немного побыть у нас, потому что, если их кто-нибудь увидит, произойдет нежелательное изменение в ходе истории.
      - Вы проходите в гостиную, - сказала Александра Михайловна невозмутимо, - и мы быстренько во всем разберемся. А я, извините, выйду к вам через минутку-другую.
      Отворив перед ребятами двустворчатую дверь гостиной, бабушка скрылась в другой комнате. Петр вытер рукой лоб.
      - Все в порядке, - сказал он с явным облегчением. - Бабка у меня, в общем, что надо, хоть и доктор педагогических наук. Правда, теперь на пенсии. Она никому ничего про вас не скажет. Проходите!
      Нерешительно оглядываясь, Бренк и Златко вошли в большую комнату, Она оказалась похожей на музей: кроме обычной мебели здесь были индейские луки и стрелы, африканские маски и барабаны, бивни слонов, шкуры леопардов и прочие экзотические сувениры. Костя последовал за ними.
      И тут же в комнате-музее появилась Александра Михайловна. Она успела сменить домашний халат на элегантное платье.
      - Ну-с, молодые люди, - сказала она, - присаживайтесь, я готова вас выслушать. Я, знаете ли, давно уже ничему не удивляюсь, потому что внук у меня такой общительный человек, что, прямо...
      - Бабушка, - начал было Петя, но Александра Михайловна подняла палец, и внук послушно замолк.
      - Ничего плохого в общительности нет, - продолжила Александра Михайловна. - Наоборот! Я поощряю общительность. Человеку необщительному, некоммуникабельному, очень трудно жить на свете. Я отлично знаю, Петр, все твои сильные и слабые стороны.
      Бренк, Златко и Костя робко уселись на большой диван, а бабушка расположилась в кресле напротив. Петр остался стоять.
      - Плохо то, что он отстал на год от своих сверстников, - продолжала доктор педагогических наук, разглядывая гостей. - Но тут, знаете ли, большой его вины нет. Он болел долго, да еще без постоянного внимания родителей. Родители у него ведь совсем от рук отбились, из-за границы не вылезают. Вот сейчас, например, строят горнообогатительный комбинат где-то в Африке. То и дело открытки присылают, на которых аборигены с копьями, а как они сами выглядят, мы уж и не помним. Ничего удивительного, что Петру пришлось отстать!
      Александра Михайловна вздохнула.
      - И потом, что могут ему дать теперешние педагоги? На родительских собраниях мне приходится беседовать с классным руководителем Аркадией Львовной Турчаниновой. Так хочу вам сказать: взгляды на педагогический процесс у нее - ну ни в какие ворота!
      Глаза Александры Михайловны сверкнули.
      - У нас с ней постоянные дискуссии, очень острые. Я даже замечаю: в последнее время она откровенно избегает общения со мной. Что ж, тем хуже для нее!
      Взгляд доктора наук вновь сверкнул.
      - Я отдаю себе отчет: может быть, говорить вам то, что я сейчас говорю, кое-кому показалось бы непедагогичным, но, к счастью, у меня свои принципы. Один из них - ребенку нужно давать как можно больше самостоятельности. И как раз здесь, знаете, Петр на высоте. Другой бы без родителей, которые от рук отбились, и сам бы от рук отбился, а он, представьте, научился играть на скрипке.
      Петр покраснел так, что стал похож на поспевающую вишенку.
      - Бабушка, - начал он умоляюще, но Александра Михайловна опять подняла палец, и внук послушно замолк.
      - Этим гордиться надо, а не краснеть, - отрезала бабушка. - Других тянут в музыку на веревке, и, конечно, не получается ничего хорошего. А Петр, вы только представьте, освоил инструмент совершенно самостоятельно, безо всяких учителей, и ничуть этим не гордится. Сейчас свободно играет партию скрипки из "Интродукции и Рондо каприччиозо" Сен-Санса. Представляете, что из него может вырасти, вернее, кто?!
      Петр покраснел еще больше. Костя, впервые узнав, что тот играет на скрипке, бросил на одноклассника оторопелый взгляд. Бабушка между тем, безо всякого перехода, спросила:
      - Так что же у вас стряслось? Я пока ничего толком не поняла.
      В комнате стало тихо. Бабушка смотрела на гостей пытливым взором. Наконец Бренк, покосившись на Златко, встал перед доктором педагогических наук, как школьник перед учителем, и виновато молвил:
      - Другого выхода у нас нет, Александра Михайловна, потому что нам нужно убежище. Мы должны вам довериться и рассказать все, как есть. Вашим ребятам мы уже объяснили в общих чертах. Но о том, что мы здесь, действительно никто не должен знать.