4. Очень таинственный остров

Когда шлюпки подошли к самому берегу, Петр взвел курок пистолета. В тишине хриплый скрежет пружины прозвучал особенно зловеще. Правда, пистолет был не заряжен. Выяснилось, никто и не знал, как его заряжают. Златко, тяжело вздохнув, посмотрел на Бренка.

— Делать нечего! Придется тебе на мгновение вернуться в наше время.

— Понимаю! — отозвался Бренк. — Надо поставить вокруг лагеря кольцо защиты. Да и эффект неприсутствия надо обеспечить на всякий случай.

— Для всех! Все должны быть невидимыми! Мы так не только за пиратами проследим, но, может, и тайну радиопередачи раскроем.

— Хорошо, — сказал Бренк, потянувшись к черной сумке.

— Не получилось робинзонады, — с грустью проговорил Златко. — Надо же выбрать такое время, когда пираты приплыли!

Он призадумался, и вдруг лицо его оживилось.

— Послушайте! А не перебраться ли нам сейчас на пару лет вперед или назад?!

— Это ты брось! — вмешался Петр. — С пиратами гораздо интереснее.

— Я тоже так считаю! — твердо сказала Александра Михайловна. — Нам исключительно повезло. Я могла прожить всю жизнь и никогда не увидеть настоящих пиратов.

Бренк и Златко посмотрели на доктора педагогических наук с большим уважением. Потом Бренк раскрыл черную сумку, запустил туда руку и тотчас исчез, словно его и не было. Но спустя мгновение снова появился. На его плече висела еще одна сумка. Петр и Костя, так и не сумевшие привыкнуть к подобному волшебству, растерянно переглянулись.

А Бренк как ни в чем не бывало положил сумку на траву.

— Я совсем забыл тебе сказать, — начал было Златко, — надо бы еще...

— Сам догадался, — ответил Бренк. — Взял пять «Шмелей». Теперь мы во всеоружии.

— Александра Михайловна, — обратился Златко, — теперь и вам надо научиться летать. «Шмели» — это портативные летательные аппараты, они сделаны в виде браслетов. Ребята уже знают, как ими пользоваться.

— Летать? Я готова, — хладнокровно ответила бабушка.

Златко надел ей на запястье браслет.

— Все очень просто, надо только привыкнуть. Представьте, что вы летите, а в полете отдавайте мысленные приказания: вверх, вниз, вправо, влево. На всякий случай я полечу рядом с вами.

— Поняла! — сказала Александра Михайловна.

Несколько секунд она стояла, прикрыв глаза и настраиваясь, словно намереваясь побить рекорд по прыжкам в высоту, а потом легко и элегантно взмыла в воздух. Златко для страхования поднялся следом. Но страховка не понадобилась. Доктор педагогических наук оказалась исключительно способной ученицей. Несколько мгновений спустя она с восторгом кувыркалась в воздухе, закладывая лихие виражи. Полы ее халата развевались во время крутых поворотов, с ноги даже слетел тапочек, но Александра Михайловна, извернувшись, поймала его на лету. Восхищенный Петр толкнул Костю локтем в бок.

— Ну, у кого еще есть такая бабушка!

Налетавшись вдоволь, Александра Михайловна приземлилась наконец возле палатки. Рядом опустился Златко и торжественно пожал Петиной бабушке руку. А она выглядела так, будто помолодела лет на двадцать.

— Разработаем план, — воодушевленно сказала Александра Михайловна. — Впрочем, и так все понятно. Сейчас мы летим к берегу, смотрим, что намереваются делать пираты. Да и к кораблю на экскурсию можно слетать.

Бренк и Златко переглянулись. В их взглядах можно было прочесть, что они окончательно признают доктора педагогических наук своим предводителем.

— Мы готовы, — ответил Златко. — Надо только на всякий случай включить вокруг лагеря кольцо защиты. Чтобы никто не смог пройти. И себя сделаем невидимыми. Слышать нас тоже никто не будет. Но предупреждаю: на всякий случай совсем близко к пиратам не подходить. Еще пальнет кто-нибудь случайно из мушкета. Мало ли что бывает!

Он полез в сумку, доставленную Златко.

— Готово! Лагерь в кольце. И эффект кажущегося неприсут ствия действует!

Внешне не изменилось ничего. Пятеро робинзонов по-прежнему видели и слышали друг друга. Но по опыту Петр и Костя уже знали, что на деле они стали невидимками и находились теперь практически в полной безопасности.

— Летим! — заторопила Александра Михайловна и взмыла в воздух.

Первым делом доктор педагогических наук пожелала подняться к самой вершине холма. Остров на глазах уменьшался в размерах. Костю вновь вдруг охватило испытанное прежде ощущение восторга. Все казалось прекрасным и радостным. Необитаемый остров стал лучшим уголком Земли. Пираты, грозные и отчаянные, были совсем не страшны. И все, что ждало впереди, казалось веселым театральным действием, а никак не опасными приключениями с непредвиденными и, возможно, рискованными последствиями.

С высоты остров выглядел особенно красочным. Выяснилось, что на его восточной оконечности располагалось озеро, похожее на застывшую каплю олова. Остров словно бы плыл куда-то по голубой океанской шири. И когда легкий ветерок пробегал по верхушкам деревьев, то казалось, что он слегка покачивается на волнах.

Полюбовавшись великолепной картиной, все пятеро полетели к берегу, куда уже приставали шлюпки с «Крокодила». Теперь пиратов можно было наконец увидеть воочию и совсем близко.

Пятеро робинзонов зависли над берегом и во все глаза глядели на живописную и пеструю картину, словно попали вдруг в необыкновенный музей, где экспонаты расставлены не по витринам, а живут и действуют.

В трех больших шлюпках разместилось человек шестьдесят. Они были одеты поразительно разнообразно: одни — в щегольские, дорогие камзолы, другие — едва не в лохмотья. Лица бородаты и недобры. Над шлюпками поднимался густой частокол мушкетных стволов и алебард. Воздух наполнился хриплыми голосами. Казалось, говорили все разом, не слушая собеседника. В последней, еще не приставшей к берегу шлюпке орали песню. А из первой уже выгружали на песок огромный, похоже, невероятно тяжелый сун-дук.

— Награбленные сокровища! — срывающимся голосом воскликнул Петр. — Клад зарывать будут!

Александра Михайловна напряженно вслушивалась в английскую речь. Но гомон стоял такой, что еле-еле различались отдельные слова.

— Про отшельника какого-то говорят, — перевела она. — А теперь про лисабонскую тюрьму... Спрашивают, не забыл ли Эндрью погрузить бочонок с Канарским... Нет, не забыл... Бочонок захватили на судне «Сан-Лазар»...

Носом в песок ткнулась третья шлюпка. Теперь вся пиратская братия была на берегу. А совсем неподалеку покачивался на лёгкой волне сам «Крокодил».

— Давайте к кораблю слетаем на экскурсию, — предложил любознательный Костя. — С сундуком они еще не скоро управятся.

— Конечно! — отозвался Петр. — А потом обязательно проследим, куда они клад зароют...

— И что? — спросил Златко.

— Выкопаем, — твердо сказал Петр. — Наверняка он так и останется на острове, как случилось со многими пиратскими кладами.

— Я знаю — читал! А нам сокровища очень пригодятся.

— Это еще зачем? — подозрительно поинтересовалась Александра Михайловна.

— Стране поможем! — с гордостью сказал Петр. — Сундук, наверное, золотом набит! Это же миллионы.

— Летим к кораблю, — распорядилась Александра Михайловна.

Больше всего Костю поразили размеры «Крокодила». Трехмачтовое судно было всего с речной трамвайчик. Ну как на таком отважиться выйти в открытый океан?

Когда опустились на согретую солнцем и пахнущую смолой палубу, выяснилось, что корабль почти пуст. Только возле штурвала стоял гигантского роста часовой в малиновом платке, при мушкете и сабле, да из открытого люка доносились чьи-то возбужденные голоса. Петр заглянул туда и увидел просторную кают-компанию. За дубовым столом шестеро пиратов играли в кости.

По кораблю новоявленные робинзоны передвигались, словно по музею, осмотрели все закоулки — от бушприта, украшенного деревянным резным изображением крокодила, до кормовых фонарей. На пушечной палубе, завидев фитиль, Петр с огромным трудом удержался от искушения выпалить из пушки. А Косте до смерти захотелось покрутить штурвал и вообразить себя Христофором Колумбом. Он встал прямо против гиганта часового и заглянул ему в глаза. Часовой смотрел на берег, не замечая препятствия. Зная, что его не услышат, Костя не удержался и громко сказал:

— Гляди в оба, приятель! Береги корабль!

Часовой не шелохнулся.

— Возвращаемся! — скомандовала Александра Михайловна. — Похоже, сундук выгрузили.

И в самом деле пираты уже вытянули все три шлюпки на отмель и привязали их канатами к прибрежным пальмам, чтобы не снесло в океан во время отлива. Хоть и казались морские разбойники буйной толпой, но действовали на удивление быстро и слаженно. Часть из них, сложив оружие, принялась рубить деревья. Должно быть, здесь, прямо на берегу, пираты решили разбить лагерь, намереваясь какое-то время побыть на острове. Подтверждало это и обилие припасов, выгруженных из шлюпок: бочонки, увесистые окорока, тюки с неизвестным содержимым.

Вскоре на берегу запылал огромный костер. Поближе к огню перетаскивались окорока и бочонки. Из стволов срубленных пальм постепенно вырастал каркас огромного шалаша. А чуть в стороне восемь бородатых пиратов под руководством молодого человека в щегольском, расшитом золотом камзоле сооружали из тонких, но прочных жердей что-то похожее на носилки. Огромный сундук стоял рядом.

Все, что сопрягалось с сундуком, было, разумеется, особенно интересным. Робинзоны, невидимые и любопытные, зависли над ним на небольшой высоте. Пираты переговаривались между собой. Александра Михайловна переводила. Поскольку люди работали, разговор шел не особенно связный.

— Об отшельнике что-то говорят... А теперь ничего не понимаю... Вон тот, в фиолетовом, торопит, чтобы быстрее работали...

— Ну вот, кажется, все готово...

Сундук втащили на сколоченные жерди. Пираты по четверо встали по бокам и, кряхтя, оторвали ношу от земли.

— Миллионы, точно! — пробормотал Петр.

— А ты заметил, — сказал Костя, — мотыги они с собой не взяли. Как же будут клад зарывать?

Пираты тащили сундук прямо в тропические заросли. Человек в камзоле шел впереди, прокладывая дорогу. Было похоже, что следует он известным маршрутом.

Впереди на пути пиратов раскинулась большая поляна. На ней росла одинокая пальма. Может, под ней и собирались они спрятать клад? Пальма была приметной, могла послужить хорошим памятным знаком.

Под пальмой пираты и остановились. Тяжело дыша, они опустили груз на траву. А дальше произошло удивительное: постояв возле сундука несколько минут, пираты вдруг разом повернулись и зашагали прочь, обратно к берегу. Никто даже не обернулся. Вот за последним сомкнулись густые заросли, и на поляне остался один сундук.

С быстротой молнии Петр спланировал вниз. Он уже протянул руку, чтобы открыть крышку. Но тут по поляне волной прокатился густой зеленый свет, на мгновение скрыв все плотной завесой. А когда исчез, сундука с сокровищами уже не было.

— Ребята, — неуверенно спросила Александра Михайловна, — все это было на самом деле или мне показалось?

— На самом деле, — растерянно отозвался Златко. — Но куда же он исчез?

Костя приземлился на поляну. Там, где опустили тяжелый груз, еще оставалась примятой трава.

— Вот что я скажу, — медленно, с расстановкой произнес Костя. — Если Жюль Верн написал про таинственный остров, то наш — очень таинственный. Очень-очень!..

5. Штурман Бартоломью Хит

— А может, все просто объясняется? — спросил сам себя Костя, когда робинзоны вновь поднялись над островом и взяли курс на свой лагерь. — Разве не могло быть так, что радио изобрели гораздо раньше, чем мы с вами думаем? Ведь принцип изобретения, в общем, прост. Кто-то изобрел, но оказалось радио преждевременным, и про него забыли. Так же бывало в истории! А сундук почему исчез?.. Ну что же, это, возможно, природная аномалия какая-то. Но вообще-то, конечно, до смерти хочется узнать, как все загадки объясняются на самом деле. Златко после всех последних событий стал угрюм и мрачен.

— Я вот о чем думаю, — сказал он. — Давай-ка и в самом деле отправимся на год, на два вперед или назад. Чувствую, загадки мы все равно не разгадаем, так хоть отдохнем спокойно две недели. А сюда, в этот самый день, пускай ученые отправляются.

— А вы как полагаете, Александра Михайловна? — спросил Бренк.

Петина бабушка, как и положено предводителю, летела впереди всех. Она обернулась: лицо ее было сосредоточенным, а взгляд твердым.

— Тут нечего и полагать! — отрезала она. — Раз есть тайна, надо ее раскрыть. Сейчас мы наконец обустроимся как следует, немного отдохнем, дождемся темноты и...

Лицо Петра Трофименко просветлело. Он уже понял, что задумала бабушка.

— И отправимся в пиратский лагерь, — продолжила она. — Пираты наверняка об этой самой аномалии что-то знают. Не случайно же они не закопали сундук, а просто поставили на землю, как будто знали, что он должен исчезнуть. Под покровом темноты мы похитим какого-нибудь пирата поважнее. И найдем способ заставить его говорить.

— По правде, мне и самому хочется узнать, как все обстоит на самом деле, — сказал Златко. — Я только подумал, может, вы отдохнуть спокойно хотите. Все-таки девяностые годы XX века не лучшее время.

— Предпочитаю активный отдых! — ответила Александра Михайловна.

Златко вдруг спохватился, видимо только сейчас осознав сказанное бабушкой.

— Постойте! Похищать-то мы никого не можем! Контактов с людьми прошлого нам надо избегать. Это же аксиома! Любой контакт может привести к изменению хода истории. А вы еще решили заставить говорить!

Бабушка нахмурилась. Возражение Златко явно пришлось ей не по вкусу. Но тут вмешался Бренк:

— Златко, да подожди ты! Нельзя так категорично! Давай подумаем... Изменение хода истории — это когда в ней что-то меняется, не так ли? Такое возможно лишь в том случае, если человек прошлого получит от нас преждевременную информацию или какой-либо материальный предмет из другого времени. Так этого можно избежать! Кто мы такие, мы же пирату не скажем. Может, мы тоже пираты, но с другого корабля! Да и вообще контакт предстоит очень локальный, должно обойтись. Словом, если никого убивать не будем, ход истории будет идти своим чередом.

От такой мысли наступило зловещее молчание. Смысл ее ни у кого сомнений не вызывал. Ведь если, пусть даже случайно, будет убит кто-то из пиратов, пресечется его род — не будет у него детей, а значит, и внуков, правнуков. Человечество не досчитается целых поколений! Чтобы снять мрачную ноту, Костя предложил:

— Если человек способен все понять и сохранить тайну, ему можно даже открыться. В конце концов с нами вы общаетесь, а мы для вас тоже прошлое, однако никаких изменении в вашем времени he происходит. Здравое рассуждение решило дело.

— Пожалуй, верно, — не без некоторого удивления от столь очевидной мысли отозвался Златко. — Но все-таки надо осторожность соблюдать. Не верю я, чтобы житель XVII века, да еще пират с «Крокодила», способен был все понять.

— Будем действовать по обстановке, — подвела итог Александра Михайловна. Как раз в этот момент они подлетели к своему лагерю.

На окончательное его обустройство ушло не больше часа. Пожитки были невелики. Дно палатки устлали охапками душистой травы. Для кухонной утвари, инструментов и оружия определили постоянное место. Потом Бренк и Петр нарубили про запас дров. С добыванием огня у робинзонов проблем не было — у Кости в карманах «случайно» оказались спички, да и Бренк, тоже «случайно», нашел у себя какую-то диковинную зажигалку.

Ужин Александра Михайловна приготовила из бульонных кубиков и консервов «Завтрак туриста». На этом съестные запасы кончились, и доктор педагогических наук распорядилась:

— Пока светло, слетайте, мальчики, за кокосовыми орехами. Их здесь много, а это очень вкусно.

Вскоре в лагере выросла целая горка кокосовых орехов. А день, такой длинный-длинный, стал вдруг угасать.

Солнце склонилось к западу, по океану от горизонта до острова легла на легкие волны золотистая дорожка отраженного света. Потом солнце коснулось краем диска воды, опустилось еще ниже. И остров как-то сразу погрузился во тьму. Лишь тлели неподалеку от палатки неостывшие уголья, искрились звезды на небе да далеко внизу виднелся отблеск костра, разведенного пиратской командой.

Александра Михайловна забеспокоилась.

— До пиратов-то мы доберемся, а как найти в темноте обратный путь?

Бренк помялся. Стараясь не глядеть на Златко, он выдавил:

— Найдем! Совершенно случайно я прихватил еще и электронный компас.

Златко хмыкнул. А Костя загорелся любопытством:

— Электронный компас? А что это?

Бренк извлек из кармана крошечную круглую коробочку. Но на ней не было ни циферблата, ни стрелки.

— Он сам дорогу запоминает, — пояснил Бренк. — А команды принимает по голосу. Вот, скажем, я говорю: «Отправляемся!» — и он фиксирует весь наш маршрут. Потом говорю: «Возвращаемся!» — и компас, если мы ошибемся в направлении, подает тихие звуковые сигналы. А если движемся правильно, молчит. Хорошо, что я его захватил?

— Здорово! — восхитился Костя и вспомнил одержимого техникой учителя физики. — Вот Лаэрту Анатольевичу бы такое показать!

— Ну, раз дорогу найдем, можно отправляться! — распорядилась Александра Михайловна.

И пятеро робинзонов взмыли в черное небо.

Пиратский лагерь найти было нетрудно, даже не беря за ориентацию огромный костер. На весь остров разносилась лихая, нестройная песня.

— Канарское пьют, — предположил Петр. — Если много выпили, нам на руку.

Вблизи костер ослепил глаза. Дровами морские разбойники не скупились. Огонь стоял столбом, а искры, потрескивая, поднимались к самым звездам.

— Снижаемся! — скомандовала бабушка.

Она спланировала первая и изумилась:

— О, Господи! Такого никогда не видала!

Ночной пиратский лагерь действительно был редким зрелищем. По бородатым лицам прыгали неровные отблески пламени. Нестройная песня прерывалась глухим стуком сдвигаемых оловянных кружек, а иногда и выстрелами: от полноты чувств пираты палили в воздух. На перевернутых кверху дном пустых бочонках с азартом, громко хохоча и переругиваясь, играли в кости и карты. Но кое-кто из пиратов уже отошел ко сну, растянувшись прямо на песке где попало, чуть ли не ткнувшись в уголья, над которыми жарились на вертелах огромные куски мяса.

— Будем из спящих брать? — спросил Петр. — Он и не заметит ничего.

— Кто попало нам не нужен, — отозвалась Александра Михайловна.

Она перешагнула через рыжего бородача, крепко обнявшего во сне обнаженную саблю, и вдруг застыла на месте.

— Ребята, смотрите! — проговорила она с удивлением.

И было чему поразиться. Картина, что открылась перед ними, даже в живописном буйстве пиратского лагеря была невероятной.

У входа в крытый пальмовыми ветками шалаш стоял грубо сколоченный стол с огромным бронзовым канделябром. Дюжина свечей освещала стопу старинных книг и сосредоточенное лицо человека в фиолетовом камзоле с золотым шитьем. Он был поглощен своим занятием — гусиным пером заносил какие-то записи в толстую тетрадь в кожаном переплете. На крики, хохот и шальные выстрелы человек, казалось, не обращал никакого внимания. Правда, была на столе и пузатая бутыль с серебряным кубком, но, похоже, он не притрагивался к содержимому.

Несколько минут робинзоны молча взирали на человека в камзоле. Потом Александра Михайловна, сделав над собой усилие, обрела все-таки дар речи.

— Вот кто нам нужен, — сказала она. — Пиратский капитан!

Бросив быстрый взгляд по сторонам, она собрала Златко, Бренка, Петра и Костю в тесный кружок и шепотом, хоть и не было в том никакой необходимости, отдала необходимые распоряжения.

Все произошло молниеносно. Бренк нахлобучил на глаза элегантному пирату его собственную шляпу и затолкал в рот платок. А Костя и Петр веревкой, найденной у бочонка, накрепко притянули его локти к туловищу. Златко задул канделябр. В темноте все четверо, удерживая жертву за камзол, подняли пиратского капитана в воздух. Никто ничего не заметил.

Нетрудно представить, что должен пережить человек, когда невидимая сила вдруг затыкает ему рот, связывает руки да еще поднимает в воздух. Однако пленный пират оказался мужественным человеком. Он вырывался изо всех сил, пришлось, опустившись в кустарнике, опутать его веревкой по рукам и ногам так, что он стал похож на кокон шелкопряда. Похитители перевели дух.

— Не тяжело будет, мальчики? — обеспокоенно спросила Александра Михайловна. — Долетите до лагеря?

— Вчетвером справимся, — ответил Бренк. — У «Шмелей» хорошая подъемная сила.

— Тогда я сейчас.

Через пару минут она вернулась. Под мышками у нее были копченый окорок немалых размеров и зажаренная телячья нога. В глазах доктора педагогических наук прыгали озорные искорки.

— Я о пропитании позаботилась, — объяснила она, — на несколько дней хватит. Не есть же все время черепашьи яйца! — Все было тихо, только один пират поднял с песка голову и перекрестился, когда окорок прямо на глазах сдвинулся с места и пропал.

Бабушка бросила взгляд на запакованного пленника.

— Глаза ему завяжите, чтобы высоты не испугался. В такой ситуации и здоровый человек вполне может схватить инфаркт.

Петр сходил в пиратский лагерь, нашел брошенную кем-то косынку и крепко-накрепко завязал капитану глаза. Да еще запасся парой веревок. Для страховки, чтобы не растеряться в пути, веревками привязали к бабушке окорок и зажаренную ногу. Теперь все! Можно лететь. Операция похищения была проведена блестяще.

Ориентируясь по электронному компасу, робинзоны мигом вернулись в свой лагерь. Пленника осторожно положили на траву. И тут произошла небольшая дискуссия.

— Бренк, — сказал Златко, — теперь надо сделать так, чтобы он нас мог слышать.

— Да, пора снять эффект кажущегося присутствия, — согласился Бренк. — Живя в XVII веке, что он подумает, разговаривая с невидимками? От суеверия помрет на месте!

— А от вида наших одежд не помрет? — спросил Костя.

— Во что бы ни был одет человек, лучше его видеть и слышать, — рассудила Александра Михайловна. — И не такой уж этот пират дремучий, он книги читает.

Бренк повозился в сумке с прибором.

— Готово!

— Руки и ноги пока не развязывайте, — распорядилась бабушка. — Снимите повязку с глаз и вытащите кляп изо рта.

Пленник пошевелился. Глаза его, казалось, вот-вот вылезут из орбит.

— Кто мы такие, вам знать не надо, — сказала Александра Михайловна, обратившись к пленнику по-английски. — Вашей жизни ничто не угрожает. Все, что вы должны — ответить на наши вопросы. Потом мы вернем вас к вашим товарищам.

Пленный пират нервно облизал губы. Лицо его, обрамленное короткой бородкой, было смертельно бледным. Сделав над собой усилие, неуверенно, запинаясь, он заговорил. Александра Михайловна переводила:

— Спрашивает, не боги ли мы, ему неведомые, спустившиеся с небес?

— Лучше сказать, что боги, — проговорил Петр. — Тогда он точно на все вопросы ответит.

Но бабушка покачала головой.

— Нет! Нельзя человеку представляться тем, кем он никогда не станет, — сказала она наставительно, а затем что-то произнесла по-английски. Пленник прикрыл на мгновение глаза, потом, опять запинаясь, начал что-то рассказывать. Александра Михайловна, высоко подняв брови, перевела:

— Говорит, что знаком с книгой Коперника из Торуни о множестве обитаемых миров во Вселенной, хоть и внесен этот труд инквизицией в «Индекс запрещенных книг». Говорит, что чувствовал, как неведомая сила поднимает его в воздух. Спрашивает, не прилетели ли мы с других звезд, потому что умеем летать и одеты так, как никто на Земле не одевается.

Наступила тишина. Изумлению робинзонов не было предела.

— Просвещенный человек! — воскликнул наконец Бренк. — Кто же он, пират или ученый? Немногие в XVII веке были знакомы с учением Коперника.

Александра Михайловна с достоинством произнесла:

— Мы люди Земли, такие же, как вы. Лишь более вас знающие и обладающие иными возможностями. Так будете отвечать?

Пленник кивнул. С достоинством он сказал:

— Если смогу, на все ваши вопросы отвечу. Хотя бы ради редкой возможности побеседовать со знающими людьми. Немногому я верю; но всегда чту разум и знания.

Костю распирало любопытство:

— У вас тетрадь на столе была. Что вы в нее записывали?

Пират пожал плечами. Похоже, вопрос его удивил.

— Что может записывать человек, плавающий по океанам и умеющий наблюдать? Я давно интересуюсь морскими течениями и направлениями ветров, интересуют меня глубины в разных местах океана, животные и рыбы, обитающие в соленой воде. Наблюдают многие, а вот записывают не все. Знания уходят, а они могут пригодиться другим мореплавателям. Да и всем, кто хочет больше знать о море.

Робинзоны переглянулись.

— Так вы, значит, ученый? — спросил Бренк с некоторым уважением.

— Ученый? — Пленник снова пожал плечами, насколько позволяли веревки. — Я штурман, и зовут меня Бартоломью Хит.

— А мы думали, вы капитан, — произнесла бабушка.

— Капитан «Крокодила» — Джек Робертсон. Но его трясет лихорадка. И он остался в каюте, за ним ухаживает черный слуга Бенжамен.

— Так как же вы, ученый человек, стали пиратом? — мрачно спросил Петр. — Грабите корабли, зарываете клады. Ведь вы же объявлены вне закона!

— Опасное ремесло, — подумав, ответил Бартоломью Хит, — но нет в нем, на мой взгляд, ничего постыдного. Опасное ремесло, но и захватывающее. Мы охотимся за торговыми кораблями, чаще всего испанскими, а военные фрегаты охотятся за нами. Месяц назад у Мадагаскара «Крокодил» едва ушел от погони. Нам повезло, что прежде я открыл у тех берегов сильное течение, а отшельник научил меня предсказывать погоду с точностью до часа. Мы сманеврировали и поставили три фрегата под ураган, а «Крокодил» благополучно прошел по самому его краю...

Костя хотел было спросить, кто такой отшельник, про которого он уже не первый раз слышит, но опять вмешался Петр.

— Но не всегда же вы были пиратом? Пиратами не рождаются.

— Не всегда, — просто согласился пленник. — Я был штурманом на торговом судне. «Крокодил» нас захватил в плен.

— И вы перешли к пиратам? — поджав губы, спросил Петр.

По лицу Бартоломью Хита скользнула тень, когда Александра Михайловна перевела вопрос, и он не сразу ответил:

— Джек Робертсон долго выхаживал меня от ран. Кто-то из оставшихся в живых после боя показал, что я штурман, а Робертсон в тот момент нуждался в штурмане.

— И вы остались с пиратами? — не унимался Петр.

Александра Михайловна даже на него прикрикнула:

— Петр! Да перестань ты! Перед нами человек своего времени, с устоявшимися взглядами, свойственными его исторической эпохе. В конце концов, будет тебе известно, среди пиратов были весьма достойные люди. Уолтер Рэли писал стихи и философские трактаты, а сэр Френсис Дрейк открыл пролив и вторым после Магеллана совершил кругосветное путешествие... Петр насупился:

— Конечно, он человек своего времени, но я бы, будь я на его месте...

Бартоломью Хит снова заговорил:

— Не скрою, привлекает меня и то, что на «Крокодиле» гораздо больше возможностей для моих занятий и наблюдений. Прежде я плавал одним и тем же путем из Бристоля в Кейптаун, а теперь мы ходим везде. Нередко Джек Робертсон меняет маршрут По моей просьбе, ложится в дрейф, когда я бросаю за борт лот.

— Вот видите! — с одобрением заметила Александра Михайловна. — У человека на первом месте сугубо научные интересы, и это надо только приветствовать. Будем считать, что пребывание его в пиратах вполне оправдано. А теперь вопросы буду задавать я. Пора же, наконец, заняться тайной острова!

— Задавай! — буркнул Петр.

— Так вот, что нас интересует, — сказала бабушка по-английски. — На острове происходят странные вещи. Наверняка вы что-то знаете. Вот, например, радиопередачи в ваш-то XVII век!

— Радиопередачи? — осторожно, словно пробуя незнакомое слово на ощупь, повторил пират-ученый.

С минуту Александра Михайловна смотрела на него испытующе.

— Нет, — заключила она по-русски, — по лицу видно, этого он и в самом деле не знает.

Она опять перешла на английский.

— Тогда поговорим о другом. Мы были рядом с вами, когда вы доставили на поляну большой сундук.