Куклы из космоса

      Леня вздохнул и посмотрел на толстую красочную книгу "Тайны Юпитера", лежащую рядом с машинкой. Было видно, что Леня напряженно думает.
      - В просторных помещениях гулко отдаются шаги, - произнес он после паузы и вновь ударил по клавишам. - Можно было считать, что эти шаги ведут к Юпитеру, едва ли не самой загадочной планете Солнечной системы. Я быстро припомнил некоторые из ее загадок...
      После этих слов Леня остановился, поморщился и полез в книгу.
      Юра сел на старый, пыльный диван. Потом он встал, взмахнул рукой и открыл рот.
      - У меня задание, - примирительно сказал Леня. - Днем я был в институте, где пущена действующая модель Юпитера. Есть потрясающие снимки! Представляете: в маленькой камере впервые создана искусственная юпитерианская атмосфера, туда помещают бактерии, чтобы они...
      - Но ведь это же правда! - взмолился Юра и голос его даже задрожал. Мы не могли ошибиться! Я прошел по этим следам дважды. Это точно следы обуви. Они во много раз меньше людей! Можно даже рассмотреть отпечатки крошечных гвоздиков... я рассматривал... Галя тоже... Галя, ну скажи ты ему!
      В стуке машинки наметились первые перебои.
      - Нет, это уже слишком! - сказал Леня, понемногу начиная раздражаться, и снова полез в "Тайны Юпитера". - Я приехал специально, чтобы написать репортаж, потому что на даче никого нет, все в городе, никто не мешает. Это вам тут нечего делать, и от скуки вы накидываетесь на свежего человека! Какая еще такая крошечная обувь? Что за гвоздики?
      - Гвоздиками подошвы подбиты, - ответил Юра.
      Полистав книгу, Леня захлопнул ее и ткнул клавишу диктофона, стоящего на столе. Хорошо поставленный голос человека, привыкшего читать лекции студентам и общаться с журналистами, начал:
      - Атмосфера Юпитера, как известно, охвачена бурными конвентивными движениями. Ясно ли вам "конвентивными"? Если надо, я буду еще доступнее.
      За окном ослепительно вспыхнула молния; удар грома потряс все вокруг. Розовый абажур испуганно замигал и погас: в сильные грозы в Годуновке всегда отключали электричество. В шум дождя снова вплелся профессорский голос из диктофона:
      - ...Температурные условия на Юпитере, ну, говоря проще, тепло там или холодно, вот в жару вам, например, жарко, а в мороз вы, конечно, мерзнете, легко понять, но можно сказать и еще проще, сказать ли?..
      На ощупь найдя клавишу, Леня раздраженно остановил голос.
      - Разумеется, это космические пришельцы, - пробормотал он, разыскивая спички и свечку. - Годуновка - изумительное место для посадки. Космические корабли садятся тут издавна, удивительно только, что пока их никто не заметил. А вот на Юпитере... Что же на Юпитере?.. Здесь еще не проложены космические маршруты, но вслед за экспериментом на Земле...
      Его слова потонули в очередном раскате грома. А когда раскаты укатились вдаль, Юре вдруг показалось, что в шум дождя вплелся еще какой-то звук.
      Он схватил Леню за руку, и тот удивленно замолк.
      Несколько секунд спустя Юра понял, что звук этот существует на самом деле, а потом его услышали и остальные.
      То приближаясь к дому Скобкиных, то удаляясь от него, в саду словно летал какой-то громадный шмель. Его бархатный рокот временами совсем исчезал за шумом, но потом возникал вновь, перекрывая грохот воды, скрип деревьев и свист ветра.
      Юра и Леня застыли на месте, напряженно вглядываясь в темноту, Галя отступила на несколько шагов, в самый угол террасы.
      В темном саду, на высоте двух метров, возник какой-то неяркий блуждающий огонек. Прочертив сложную извилистую линию, он исчез в пелене дождя.
      Потом он вновь вынырнул из темноты; казалось, теперь он летит прямо на окна, он становился все ярче. Но в последний момент он резко свернул в сторону, пронесся перед самыми стенами справа налево, и никто не успел толком ничего рассмотреть. Шум, похожий на рокот шмеля, медленно стих и больше не возвращался.
      Не видя друг друга, Леня, Галя и Юра сидели на темной террасе и молчали. А когда дождь перестал, все смолкло, и в тишине лишь стучали о землю капли, стекавшие с крыши, в саду вновь появился этот огонек. С прежним негромким рокотом он подлетел прямо к стеклам, прочертил перед ними сложную линию и исчез где-то в стороне. Потом появился перед самыми стеклами снова и опять отлетел. Он как будто приглашал выйти из дома; и Юра Лютиков (ноги у него были, как деревянные) автоматически прошел через террасу к двери и распахнул ее настежь.
      С улицы донеслись чьи-то по-дачному легкомысленные голоса, и огонек в саду тотчас погас. Но спустя несколько минут, когда веселые голоса затихли, он вспыхнул опять и полетел к калитке. Оказавшись на улице, он повернул налево, в сторону леса.
      У Лени Скобкина была реакция репортера, и он был человеком действия. Он без промедления выскочил в сад и кинулся за огоньком. Но тут, спохватившись, вернулся на террасу, схватил фотоаппарат со вспышкой, схватил диктофон и тогда исчез окончательно. Справившись наконец с оцепенением, Юра и Галя бросились вслед.
      Под потолком террасы вспыхнул розовый абажур: в Годуновке включили электричество.
      5
      "В настоящее время только на одну треть готовы к Контакту"
      Гроза ушла на восток. Далеко за горизонтом еще вспыхивали время от времени ее отблески, но над дачным поселком, в просветах туч, уже были видны первые звезды. В теплом и влажном воздухе они казались особенно яркими, они были где-то совсем рядом, близко, и внимательно следили за всем, что происходило на планете Земля.
      Трава стала очень скользкой, ноги на ней разъезжались, и в конце концов Юра упал, оцарапав щеку еловой веткой и испачкав ладони в глине.
      И тотчас же непонятно с какой стороны появился Шарик. Пес лизнул хозяина, все еще стоявшего на четвереньках, в щеку, почему-то сразу же отскочил в сторону и хрипло залаял. Где-то вдали, в Годуновке, ему отозвались несколько других собак.
      Юра встал и вытер руки о мокрые листья березы, ствол которой смутно светился во тьме. Было очень тепло, но он чувствовал, что его вот-вот начнет бить дрожь. В мыслях теперь ощущалось какое-то странное оцепенение, и они казались очень неповоротливыми и громоздкими.
      Огонек все дальше и дальше уходил в лесную чащу.
      И это путешествие вслед за ним - среди мокрых веток и листьев, между стволов, призрачно видневшихся во мгле, по скользкой траве запутанных троп - окончилось лишь спустя несколько десятков минут: огонек вдруг застыл на одном месте.
      Он засиял в несколько раз ярче. Поднявшись вверх, огонек, подобно прожектору, осветил не очень большую поляну, посреди которой была собрана груда хвороста. И на глазах эта груда начала шевелиться, словно кто-то разгребал ветки изнутри, стремясь скорее выбраться из-под них на свет.
      Ветки хвороста были разбросаны в одно мгновение. Летучий огонек над поляной увеличил яркость еще больше, стало светло почти как днем. Потом послышался не очень громкий, мелодичный и протяжный звук. На каком-то неизвестном музыкальном инструменте как будто исполнялась простейшая мелодия.
      Леня Скобкин лихорадочным движением включил диктофон.
      В центре поляны, на том месте, где только что был хворост, ясно обозначилось сооружение, не похожее ни на что. Сферические стенки из прозрачного материала, блестевшего в сильном свете, заключали в себе невероятное переплетение самых различных фигур - кубов, шаров, треугольников, кругов, - объемных и плоских, больших и маленьких. В хаосе фигур то и дело вспыхивали и тотчас же погасали огоньки всех цветов. Сферическая прозрачная оболочка неведомого сооружения в длину имела не больше трех метров, не больше полутора в ширину и в высоту лишь сантиметров пятьдесят.
      Мелодия, плывущая над поляной, постепенно усложнялась, звуки становились торжественнее, весомее; и эта мелодия вдруг оборвалась, не дойдя до конца.
      На вершине сооружения возникли несколько крошечных фигурок. Они были в одинаковых, ослепительно оранжевых одеждах, головы закрывали прозрачные шлемы. Эти фигурки были точными копиями человеческих, лишь уменьшенными во много раз, но они не были людьми.
      А люди, трое землян, пришедшие сюда вслед за огоньком-путеводителем, застыли на месте, не в силах сделать ни одного движения, не в силах вымолвить слово. И они увидели, как эти оранжевые фигурки по какой-то крошечной лестнице спустились на землю, как из недр сооружения появился, легко пройдя сквозь прозрачную стенку, неведомый аппарат, и как все фигурки столпились вокруг него, словно чего-то ждали.
      Леня Скобкин вышел из оцепенения первым. Он взялся за фотоаппарат. Несколько раз ослепительно вспыхнула вспышка.
      Потом земляне увидели, как из неведомого аппарата со свистом вырвалась струя ярко-зеленого газа. Газ превращался в облачко, и скоро оно нависло прямо над их головами.
      У газа был резкий и ни с чем не сравнимый запах. Он оказывал странное, успокаивающее действие. Все происходящее вокруг начинало казаться обычным и естественным, все это было в порядке вещей, ничто не удивляло, нечего было опасаться, надо было только смотреть, слушать, не думать ни о чем постороннем. И даже Шарик успокоился: только что он лаял, не переставая, хотя и боялся подойти к центру поляны поближе, а теперь притих, сел на землю и вдруг даже завилял хвостом.
      Аппарат негромко загудел, передняя его панель осветилась.
      Крошечные фигурки рядом с ним все еще сохраняли свои выжидательные позы. Потом панель погасла, аппарат издал протяжный звук, словно был живым существом. Одна из фигурок подняла руку и что-то показала остальным. Тогда они тотчас засуетились вокруг аппарата, производя непонятные манипуляции.
      Превращаясь во что-то иное, аппарат стал меняться на глазах. Он раздавался вверх и вширь и становился все более плоским. В конце концов он стал чем-то вроде не очень большого киноэкрана, поднятого вверх на двух вертикальных штырях. Экран осветился, по нему пошли неясные полосы и волны, потом они исчезли, и несколько секунд экран горел ровным голубым светом.
      И наконец, складываясь в слова, слева направо по экрану побежали ярко-красные буквы:
      МЫ ИЗ ДАЛЕКОГО КОСМОСА. ВАШ ЯЗЫК ИЗУЧИЛИ. МЫ ВАС ПОЙМЕМ. МОЖЕТЕ ГОВОРИТЬ.
      Леня Скобкин ответил первым. Он сделал еще несколько снимков и задал вопрос:
      - Когда это вы успели изучить наш язык?
      Его удивление под действием зеленого облака исчезло совсем. Контакт должен был состояться рано или поздно, и вот он состоялся, ничего невероятного в этом не было. Но интересно было выяснить некоторые детали и подробности.
      Надпись на экране сменилась другой:
      ИНФОРМАЦИОННОЕ ОБЛАКО НАД ВАШИМИ ГОЛОВАМИ. ТЕПЕРЬ МЫ ЗНАЕМ, КАК ВЫ ПИШИТЕ. БУДЕМ ПИСАТЬ, ВЫ ЧИТАЙТЕ. САМИ ГОВОРИТЕ ВСЛУХ. МЫ УСЛЫШИМ И ПОЙМЕМ.
      - Но кто вы, откуда?
      ПЛАНЕТА ПИФЕЯ. МЫ ПИФЕЯНЕ. ВХОДИМ В ГАЛАКТИЧЕСКУЮ КОНВЕНЦИЮ. ЗДЕСЬ ОКАЗАЛИСЬ СЛУЧАЙНО. СОВЕРШАЛИ ГРУЗОВОЙ РЕЙС. ПРОИЗОШЛА АВАРИЯ. ВЫНУЖДЕННАЯ ПОСАДКА. ПОЛОЖЕНИЕ ТРУДНОЕ.
      - Вы попали на Землю, - сказал Юра.
      Его тоже все меньше и меньше изумлял факт пребывания на его родной планете пришельцев из космоса. Завязывался интересный, деловой разговор между представителями двух разумных цивилизаций, только и всего.
      - Мы земляне. Мы очень вам рады. Конечно, мы вам поможем. У нас есть ученые, их много, конструкторы тоже есть.
      ЗЕМЛЮ ЗНАЕМ. ГАЛАКТИЧЕСКАЯ КОНВЕНЦИЯ ДАВНО НАБЛЮДАЕТ. В КОНТАКТ НЕ ВСТУПАЕМ. РАНО, НЕЛЬЗЯ. ВЫНУЖДЕНЫ ВСТУПИТЬ В КОНТАКТ С ВАМИ, ПОТОМУ ЧТО ДВОЕ ИЗ ВАС ВИДЕЛИ СЛЕДЫ РАЗВЕДЧИКОВ. ЧТОБЫ ПРЕДУПРЕДИТЬ НЕЖЕЛАТЕЛЬНЫЙ ХОД СОБЫТИЙ, ДАЛИ ПОНЯТЬ, ЧТО ЖДЕМ ВАС ЗДЕСЬ. ВЫ ПОНЯЛИ.
      Крошечные фигурки людей с Пифеи выстроились в один ряд. Теперь их можно было рассмотреть получше. Лица пифеян под шлемами были похожи на лица земных людей, но с той существенной разницей, что волосы пришельцев оказались непривычного зеленого цвета, а кожа - голубой.
      - Мы вам поможем! - твердо пообещал Юра. - Вы только скажите, что вам надо. И не думайте, пожалуйста, что раз мы сами не летаем в далекий космос, то это значит, что с нами нельзя вступать в Контакт. С нами можно, мы уже на пороге...
      ЗЕМЛЯНЕ К ЭТОМУ НЕ ГОТОВЫ. ПО УСТАВУ ГАЛАКТИЧЕСКОЙ КОНВЕНЦИИ ЕЕ ЧЛЕНЫ ВСТУПАЮТ В КОНТАКТ ЛИШЬ С ЦИВИЛИЗАЦИЯМИ, СТЕПЕНЬ РАЗВИТИЯ КОТОРЫХ, ОБРАЗ СУЩЕСТВОВАНИЯ, УРОВЕНЬ ЗНАНИЙ И ВНУТРЕННЯЯ ОРГАНИЗАЦИЯ ОБЩЕСТВА ОТВЕЧАЮТ 78 ПУНКТАМ НОРМАЛЬНОГО И ВСЕОБЩЕГО УСТАВА. ВЫ ПОКА УДОВЛЕТВОРЯЕТЕ ТОЛЬКО 26. В КОНТАКТ РАНО. В НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ ТОЛЬКО НА ОДНУ ТРЕТЬ ГОТОВЫ К КОНТАКТУ. НАБЛЮДАТЕЛИ КОНВЕНЦИИ СЛЕДЯТ ЗА ЗЕМЛЕЙ ВСЕ ВРЕМЯ. ВЫ НИКОМУ О НАС НЕ РАССКАЖЕТЕ.
      Возникла пауза. От неожиданного поворота дел Юра, Галя и Леня ощутили некоторую растерянность.
      РАССКАЖИТЕ НАМ О СЕБЕ. КТО ВЫ. МЫ ПОКА БУДЕМ ДУМАТЬ.
      - Я - Юра, - растерянно ответил Юра. - Юрий Лютиков, но можно, конечно, и просто Юра. Его зовут Леня, у нас дачи рядом, мы дружим с самого детства. А это вот Галя. Она... ну, в общем...
      ЮРА, ГАЛЯ, ЛЕНЯ. ЧЕМ ЗАНИМАЕТЕСЬ? КАКУЮ ПРИНОСИТЕ ПОЛЬЗУ В СОВЕРШЕНСТВОВАНИИ ВАШЕЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ?
      Немного подумав, Юра ответил:
      - Если говорить обо мне, то я скоро начну изучать жизнь обитателей океана. Когда закончу университет. Вернее, не жизнь океана, а жизнь его обитателей, а еще вернее... С "морским змеем" у нас пока еще во многом неясно, и вот я поставил своей целью...
      Леня, заходя с разных сторон, продолжал щелкать затвором фотоаппарата. Потом он коротко сообщил:
      - Я тоже учусь. На факультете журналистики. Сейчас я прохожу практику в большой газете. Сегодня мне надо было обязательно написать один репортаж, но какой теперь репортаж, если произошел первый Контакт?!
      Вспыхнувшая надпись перебила:
      УТОЧНИТЕ, КАКИЕ ИЗВЕСТНЫ НА ЗЕМЛЕ ВИДЫ ЭНЕРГИИ. В ГРУЗОВЫЕ РЕЙСЫ НЕ БЕРЕМ ПОДРОБНЫХ ХАРАКТЕРИСТИК НАБЛЮДАЕМЫХ МИРОВ. УТОЧНИТЕ.
      - Атомная, конечно, в первую очередь, - ответил Леня, - энергия расщепляемого атомного ядра. Это для нас в настоящий момент...
      НЕ ПОДХОДИТ. НЕ ЗНАЕМ НИЧЕГО ПОДОБНОГО.
      Леня недоверчиво воззрился на крошечных пришельцев.
      - Как это не знаете? Ведь в процессе развития неминуемо... Но тогда, может быть, электрическая энергия?
      НЕ ЗНАЕМ.
      - Еще паровая энергия, - добавил Юра, - но она, видите ли, несколько устарела. Вот если бы вы к нам, скажем, в прошлом, в девятнадцатом веке...
      НЕ ЗНАЕМ.
      Возникла пауза.
      - Есть еще, - подумав, сказала Галя, - энергия падающей воды.
      Она подумала еще немного.
      - Или вот ветряная?
      НЕ ЗНАЕМ.
      Шеренга пришельцев распалась. Они встали в тесный кружок и как будто стали о чем-то совещаться, не обращая больше внимания на землян. На экране теперь мелькали, быстро сменяя друг друга, только обрывки отдельных фраз. Фразы были довольно странными и, казалось, они не имели никакого отношения к тем, кто их читал, а были фрагментами разговора, который пришельцы вели между собой:
      НИ ОДИН ВИД ЭНЕРГИИ... ЦИВИЛИЗАЦИЯ ДАЛЕКО НЕ РАЗВИТА... ОНИ ОЧЕНЬ БОЛЬШИЕ И СИЛЬНЫЕ... МНОГО ЛИ НАМ ЭНЕРГИИ... ГЛАВНОЕ ТОЛЬКО ДЛЯ ВЗЛЕТА... ЦИВИЛИЗАЦИЯ НЕ РАЗВИТА... КОНЕЧНО, ПОКА ТРАТЯТ МНОГО ЭНЕРГИИ ВПУСТУЮ... НЕ ЗНАЮТ, КАК НАДО... МЫСЛЬ ХОРОШАЯ И УМЕСТНАЯ... ТЕХНИЧЕСКИ НЕСЛОЖНО ПЕРЕОБОРУДОВАТЬ...
      Кружок пришельцев распался, они снова встали шеренгой.
      ВЫ МОЖЕТЕ НАМ ПОМОЧЬ. ТОЛЬКО О НАС НЕ ДОЛЖЕН ЗНАТЬ НИКТО, КРОМЕ ВАС. В КОНТАКТ ЗЕМЛЕ ЕЩЕ РАНО. БУДЕТ ХУЖЕ, ЕСЛИ ЭТО ПРОИЗОЙДЕТ СЕЙЧАС. ЕСТЬ МНОГОЧИСЛЕННЫЕ ПЕЧАЛЬНЫЕ ПРИМЕРЫ. ВЫ ТРОЕ НАМ ПОМОЖЕТЕ.
      - Как же это мы вам поможем, - хмурясь, спросил Юра. За Землю и за землян он обиделся.
      Один из пришельцев вышел вперед. Он повернулся к сферическим полупрозрачным стенкам своего корабля и сделал руками какой-то жест. Тотчас же из недр звездолета показался еще один аппарат. Пройдя сквозь стенку, он остановился рядом с экраном и здесь совершил целый ряд сложных превращений, пока не стал плоским предметом размером с небольшую книгу. Предмет светился изнутри нежно-розовым светом.
      ЭТО РОМРОЙ. МЫ ВОЗЬМЕМ ФИЗИЧЕСКУЮ ЭНЕРГИЮ САМИХ ЖИТЕЛЕЙ ЗЕМЛИ. ЛИШНЮЮ ЭНЕРГИЮ. ТУ, ЧТО ОНИ РАСТОЧАЮТ ВПУСТУЮ, БЕЗО ВСЯКОЙ ПОЛЬЗЫ ДЛЯ СЕБЯ.
      6
      "Сложнейшее устройство тончайшей настройки"
      Действие зеленого облако было, по-видимому, очень стойким. Все еще не удивляясь ничему, молодые люди ознакомились с появившимся на экране целым рядом положений о лишней физической энергии землян, которые, в общем, свелись к следующему:
      1. Лишней, ненужной землянину физической энергией считается та энергия, что расходуется им не на совершенствование и развитие земного общества или себя самого, или какой-либо другой личности, или на необходимый, разумный отдых (количество отдыха имеет строгие индивидуальные границы, зависящие от многих конкретных условий), а пропадает впустую или тратится на действия, направляемые обществу или себе во вред.
      2. Точное и всеобъемлющее знание общих путей рационального развития любой цивилизации позволит пифеянам безошибочно определить, какую именно энергию можно считать ненужной землянам.
      3. Лишняя физическая энергия будет аккумулироваться в устройстве под названием Ромрой. Ромрой включается в те мгновения, когда землянин или группа землян расточает свою физическую энергию впустую или на вредную деятельность.
      4. Ромрой - это сложнейшее устройство тончайшей настройки, которое самостоятельно и мгновенно принимает решения о пользе того или иного действия, совершаемого землянами. Если энергия, затрачиваемая на совершение этого действия, оценивается Ромроем, как бесполезная или вредная, он отнимает ее у растратчиков и аккумулирует в себе. Радиус действия Ромроя около десяти земных шагов.
      5. Трое коренных обитателей Земли могли помочь пифеянам, собрав в Ромрое достаточный запас бесполезной или вредной энергии своих собратьев. Ромрой они могли сразу взять с собой и завтра дать пифеянам ответ, согласны ли они оказать такую помощь.
      ...Один из пришельцев подошел к землянам вплотную, и Ромрой, как на невидимой ниточке, двинулся вслед за ним. Пес Шарик лениво поднялся (он был вдвое выше инопланетянина), тщательно обнюхал пришельца и снова сел.
      Я АГРИТЕЙ. Я КОМАНДИР КОРАБЛЯ.
      Несколько секунд, высоко подняв голову, Агритей снизу вверх пристально вглядывался в лица трех коренных обитателей Земли. Потом на экране вспыхнула другая надпись:
      В ТОМ, ЧТО ВСЕ СОХРАНИТЕ В ТАЙНЕ, НЕ СОМНЕВАЕМСЯ.
      - Любопытно, а что бы вы делали, если б мы вам не стали помогать? все еще хмурясь, поинтересовался Юра.
      НАМ БЫ ОКАЗАЛИ ПОМОЩЬ ИЗ КОСМОСА. НО ЭТО НЕ СКОРО. ЗАДЕРЖКА НЕЖЕЛАТЕЛЬНА.
      Галя наклонилась и подняла с земли Ромрой - аккумулятор энергии, растрачиваемой впустую.
      Под утро начинающему журналисту Лене Скобкину стало сниться, что космические пришельцы, самые разнообразные, посыпались с неба дождем. Когда он проснулся, то не мог сразу вспомнить, что снилось, но ощутил какое-то неприятное чувство. Было очень похоже, что он не сделал чего-то важного, такого, что надо было сделать во что бы то ни стало. Несколько мгновений он лежал, прислушиваясь к тому, что происходит в душе, а затем его словно ударил электрический ток.
      Вчера вечером он должен был написать репортаж. Написал ли? В памяти почему-то был на этот счет провал. Почему?
      Он вскочил с кровати и мигом оделся. И сразу же увидел на столе несколько машинописных страниц.
      Леня вытер лоб и некоторое время, не отрываясь, смотрел на стол. Память как магнитофонная лента, только включенная на очень большую скорость, лихорадочно стала воспроизводить небывалую и неправдоподобную вереницу вчерашних событий. В них нельзя было верить, они могли разве что только присниться, но все-таки они состоялись на самом деле.
      На столе лежал готовый репортаж. Он был написан вчера вечером, и написан с помощью пифеян всего за несколько минут. Капитан Агритей, не забывший о том, что одному из землян надо написать репортаж, отдал ему для этого последние запасы энергии своего корабля.
      В том, что земляне сохранят в тайне свою встречу с пришельцами, пифеяне нисколько не сомневались. Встреча не должна была что-то существенно менять в жизни землян; а раз так, Леня, как утверждали, пришельцы, обязан был вернуться к своему репортажу, оборванному на полуслове. И, вручив землянину какой-то крошечный прибор, похожий на лампочку от карманного фонаря, Агритей объяснил, что с ним надо делать, когда Леня вернется домой, чтобы продолжить работу.
      Действие зеленого облака все еще продолжало сказываться. Вернувшись в Годуновку около одиннадцати часов вечера, Юра, Галя и Леня разошлись, ничего не обсуждая и даже не говоря ни о чем. У себя дома Леня прежде всего спрятал Ромрой в шкаф, а затем действительно сел за пишущую машинку. Выполняя указание капитана, он положил прибор, похожий на лампочку, перед собой, сосредоточился на мысли о том, что надо работать, и сразу начались чудеса.
      В Леню Скобкина вдруг влился громадный и бурный поток энергии. Поток требовал стремительности, быстроты. Он легко подхватил все мысли, сосредоточенные на работе, и они полетели вперед, казалось, со скоростью света. Движения рук были столь же стремительны, руки догоняли мысли. Это было ни с чем не сравнимое состояние. С реактивной, немыслимой быстротой Леня печатал на машинке, перечитывал, печатал дальше, на ходу исправляя абзацы и слова, и через несколько минут репортаж был готов. С его последним словом иссякла энергия, переполнявшая Леню, а сам чудесный прибор сразу же растворился в воздухе...
      Леня все стоял, продолжал вспоминать и думал. Сквозь разноцветные окна террасы вливался поток теплого, наполненного солнцем света. Было около девяти часов утра. Утро было прекрасным и очень земным, обыденным, и ничто не напоминало о вчерашних событиях.
      Но где-то там, в лесу, под грудой хвороста, был спрятан космический корабль пифеян, и сегодня пришельцы ждали ответ: помогут им трое жителей Земли или нет.
      Леня медленно подошел к окну и выглянул на улицу. Прямо перед его домом по улице бегал младший брат Юры Лютикова, шестиклассник Герасим. В руках у него был большой зеленый сачок, и шестиклассник с увлечением ловил огромную ярко-оранжевую бабочку. Многочисленные и разнообразные научные коллекции Герасима славились на весь поселок.
      7
      "Мы обязательно им поможем"
      Галя Попова была серьезной, эрудированной и целеустремленной - в данный момент она, конечно, и должна была быть именно такой.
      - По всей вероятности, между собой они говорят ультразвуком, предполагала она, задумчиво сдвинув брови. - Поэтому мы их и не воспринимаем. Этим объясняется появление экрана с надписями. Хотя с другой стороны с их техническим уровнем не трудно, наверное, и трансформировать. Какая-нибудь установка, и мы бы услышали их голоса. Не знаю!..
      - И я тоже не знаю, - ответил Леня Скобкин и сделал еще один глоток. Боюсь, что нам вообще останется неясным их технический уровень. Пока я знаю только одно: я представлял инопланетян совсем по-другому. И разве я один? Вот, например, во время практики в прошлом году я был на симпозиуме по проблемам возможной связи с внеземными цивилизациями...
      Но досказать, что произошло на симпозиуме, он не успел - Юра Лютиков громко стукнул дном своей кружки о стол.
      - Тоже мне космические пришельцы! - сказал он ядовито и презрительно. - Ведь это просто куклы! Подумаешь, они знают о нас все, мы для них прямо инфузории под микроскопом, они знают, что нам надо делать, а что нельзя!
      - ...и у меня было задание: опросить всех участников симпозиума, как они представляют себе внешность братьев по разуму. Так вот: выяснилась удивительная вещь. Мнения разделились, причем большинство ученых пожилого возраста считали, что внешне инопланетяне обязательно должны быть похожи на людей, а более молодые допускали, что на людей они могут быть и непохожи. Но вот такими их не представлял никто! - Леня договорил и снова взялся за кружку.
      Галя посмотрела на Юру долгим взглядом - под этим взглядом в Юре словно бы начала происходить какая-то еще незаметная глазу перемена - и ответила:
      - Совершенно естественно, что они знают больше, чем мы. У них совсем другой уровень развития. Цивилизация посылает корабли в большой космос, к далеким звездам, давно входят в Галактическую конвенцию. Нам все это предстоит еще очень не скоро. А в том, что касается их внешнего вида, так в таком виде, в таком облике, нет ничего плохого. Очень милые, симпатичные эти пифеяне, прямо игрушечные!
      Юра отвернулся.
      - Вот я об этом и говорю! - хмуро бросил он в сторону. - Какие-то куклы, а столько о себе мнят! А летают... Ну летают, конечно, не отнимешь, но как летают? Катастрофы у них, наверное, случаются одна за другой. Ведь это же надо - потерпеть аварию и спрятать звездолет в хворосте. Звездолет!!
      - Очень умелая маскировка, - ответила Галя. - Любопытно, где бы ты спрятал свой звездолет, если бы случайно залетел к ним и тоже не хотел вступать в Контакт?
      - Я к ним пока не собираюсь лететь, - хмуро ответил Юра. - Мне пока очень хорошо на Земле. Даже вот в такую жару.
      И на несколько минут все замолчали, взявшись за свои кружки.
      Это утро действительно оказалось слишком жарким. Асфальт железнодорожной платформы разогрелся так, что, казалось, вот-вот прожжет подошвы. Зноем дышали раскаленные рельсы и шпалы. Небосвод сверкал ослепительной, ничем не замутненной голубизной.
      Электрички, время от времени проходившие в ту или иную сторону, тоже были раскалены до последнего предела. У платформы Годуновка они задерживались лишь на десять-пятнадцать секунд, а потом громко хлопали створками пневматических дверей и брали с места в карьер, словно стремились скорее охладить себя ветрами больших скоростей. Электрички были почти пусты: утреннее время "пик" уже миновало. Платформа тоже была почти пустой. И лишь возле "Двуликого Януса" - так какой-то образованный человек давно уже окрестил киоск "Пиво-квас", из которого пивом торговали с одной стороны, а квасом с другой, противоположной, - собралась не очень большая, но оживленная группа людей. Спасаясь от жары, десять минут назад Юра, Галя и Леня подъехали к станции на оранжевом "Запорожце", и здесь, рядом с "Двуликим Янусом", началось первое в истории человечества совещание, на котором обсуждались проблемы дальнейшего поведения относительно космических пришельцев.
      Сделав глоток, Леня посмотрел туда, где было пропыленное и пустое шоссе. Машина стояла на обочине. На переднем сиденье лежала папка с готовым репортажем о действующей модели Юпитера.
      - Так вот, - сказал Леня, - перед нами сейчас три возможности. Или мы сообщаем человечеству о пришельцах, или тайно помогаем им собрать эту ненужную людям энергию, как они просят, и они спокойно себе улетают, или мы им не помогаем, но все равно про них никому не говорим, пускай выпутываются сами, как могут. Давайте начнем с первой возможности.
      - Конечно, мы о них никому не сообщим, - быстро ответила Галя. - Они ведь просят об этом и предупреждают, что человечеству будет хуже, если оно сейчас вступит в Контакт. А что касается двух других возможностей, о чем же здесь говорить? Мы обязательно им поможем! - Она на мгновение остановилась, а потом заговорила все горячей: - Ведь это наш долг, они на нашей планете! И они обратились к нам, именно к нам, с просьбой о помощи, разве не так? Мы соберем им эту энергию! Оба вы думаете точно так же, я не сомневаясь! Ну, Юра!
      Юра отозвался не сразу. Сначала он взял кружку и, глядя куда-то в сторону, допил ее содержимое до конца. Потом поставил кружку на столик и устремил взгляд в землю.
      - Я думаю, Галя, пожалуй, права, - ответил он мрачно. - Они ведь ни капли не сомневаются в том, что мы о них никому не расскажем. Так о чем же здесь говорить? - Он продолжал смотреть в землю. - Это простая порядочность, как же мы можем их обмануть? Но от своих слов, - голос Юры окреп, - я не отказываюсь: это куклы, самые настоящие куклы, их внешний вид просто насмешка над всеми разумными обитателями Вселенной, в том числе и над нами, землянами.
      Леня кивнул, сделал два больших глотка и со стуком поставил кружку.
      - Ну а ты? - спросила Галя.
      Что-то еще раз заставило Леню кинуть взгляд в сторону "Запорожца".
      - Они, как мне кажется, неплохие ребята, - ответил он с некоторой грустью. - Так что я думаю точно так же, как вы: мы им поможем. А когда-нибудь, возможно, они позволят мне о них написать. Вы только представьте, какой бы был репортаж! Но я понял, что пока нельзя, значит, и нечего об этом говорить. - Тон его изменился: - Значит, так, Ромрой я сейчас возьму с собой. В городе больше людей и наверняка уже сегодня он немного зарядится. А вы сегодня днем сходите к ним и объявите, что мы согласны помочь. К вечеру, часам к девяти, я вернусь в Годуновку, и мы решим, как приняться за дело всерьез.
      - Физическая энергия, растрачиваемая впустую или идущая во вред, медленно произнес Юра, покачивая головой. - Ведь это же надо придумать! Кому бы такое могло придти в голову?!
      Оглядевшись по сторонам, Леня полез в сумку, висевшую у него на плече. Достав Ромрой, он положил его на стол рядом с кружками, и три головы склонились над невероятным, загадочным прибором, сделанным неизвестно где. Они впервые рассматривали его как следует и со всех сторон.
      Больше всего Ромрой походил на маленькую книгу. На его левом торце был даже какой-то золотистый узор, как на книжном корешке. Весил он гораздо меньше, чем можно было предположить по его объему. На передней "обложке" располагались какие-то штриховые линии, образующие совершенно непонятный орнамент, в котором, однако, угадывался какой-то смысл, чувствовалась непонятная закономерность. Вся поверхность Ромроя казалась полупрозрачной, и сквозь нее, откуда-то из глубин неведомого аппарата, струился розовый свет. Весь правый торец прибора занимала шкала, похожая, например, на шкалу настройки транзистора, но без цифр, а лишь с делениями, расположенными на одинаковом расстоянии друг от друга. В правом конце шкала пересекалась толстой красной линией. До красной черты, обозначавшей, вероятно, предел необходимой для старта космического корабля энергии, должна была дойти зеленая стрелка, сейчас находившаяся в левом конце шкалы.
      Но стрелка уже отошла в сторону от первого, нулевого деления. И это могло означать только одно: Ромрой уже заработал, успел зарядиться какими-то крупицами лишней энергии землян.