Немного выручало ее, что Олег взял напрокат "пежо". Вспомнив о своих спортивных навыках, Надя успешно сдала на права и все время проводила в разъездах - исколесила всю Францию.
      Постепенно она начала флиртовать с незнакомыми мужчинами, тем более что недостатка внимания со стороны галантных французов к столь привлекательной женщине не было. Уже нависла угроза дипломатического скандала, когда судьба ей улыбнулась.
      - Съезжу-ка я на "русское кладбище"! Денек уж больно хорош - нехочется сидеть дома, - заявила она мужу, собравшемуся идти на службу.
      - Охота тебе дергаться в пробках на дороге, - равнодушно отозвался Олег, завязывая галстук. - Сходи лучше еще раз в Музей живописи или в Лувр, - посоветовал он: искусство по-прежнему его хобби. - Или пройдись по магазинам.
      Однако Надежда поступила по-своему; добралась до отдаленного французского кладбища, чистенького и зеленого, где на отдельном участке множество могил русских и советских эмигрантов, и стала с интересом разглядывать надписи на надгробных изваяниях. Кто только здесь не похоронен! Великие князья, богатые промышленники, известные артисты и писатели... Она почтительно задержалась у могил Ивана Бунина и советских эмигрантов - танцора Нуриева, писателя Некрасова.
      Когда она возвращалась домой, у нее заглох мотор. Остановившись на обочине, она подняла капот и стала вспоминать: что же надо сделать, как обнаружить неисправность?.. Поняв после нескольких неудачных попыток, что своими силами не обойдется, решила обратиться за помощью к проезжавшим мимо водителям. И тут произошло настоящее чудо: рядом с ней затормозила знакомая машина с номерами российского посольства, и с широкой улыбкой на лице вышел военный атташе Шкляров.
      Валентин Осипович Шкляров, сорокалетний мужчина, роста среднего, кряжистый, ладный, уже два месяца жил на положении холостяка: жену и маленького сына отправил на родину - жена находилась в приятном ожидании и хотела рожать под присмотром матери.
      Жену его нельзя было назвать красавицей - ни лицом, ни ростом, ни дородством. Женился он еще молоденьким лейтенантом, когда служил в погранвойсках на далекой заставе. Но она миловидна, обладает хорошим характером, родила ему сына, и жили они дружно.
      Сам он тоже не блистал мужской красотой - какой-то рядовой, неприметный. Но крупные черты лица придавали ему мужественность, а широкая улыбка и веселое выражение глаз очень его красили.
      С самого первого знакомства он не мог оторвать глаз от прекрасной жены второго секретаря и ее очаровательных синих очей, но никаких попыток познакомиться поближе не делал. Однако, томясь в одиночестве, всякий раз, когда встречался с Надеждой в посольстве или еще где-то, бросал на нее горячие взгляды, и она не могла этого не заметить.
      - Какое счастье, Валентин Осипович! - радостно воскликнула Надя. Сама судьба вас ко мне послала! У меня авария...
      "Хорошо, если судьба... - подумал Шкляров. - Я бы не отказался!" Послала его сюда, разумеется, не судьба, а интересы службы: выполняя по совместительству некие деликатные функции, он возвращался после встречи с агентом, которая состоялась на том же кладбище.
      Осмотрев мотор и все проверив, он убедился, что неисправен карбюратор.
      - Придется, к сожалению, оставить машину здесь, заключил он, вытирая салфеткой руки. - Вернемся - вызовем из гаража техпомощь. А пока - прошу вас к себе! - И сделал широкий жест рукой.
      Делать было нечего: Надежда, с сожалением взглянув на свою брошенную машину, уселась рядом с ним на кожаное сиденье "мерседеса". Шкляров включил магнитолу, поставил кассету: Ольгу Воронец "А где мне взять такую песню"... Полилась знакомая с детства, проникающая в душу мелодия; как-то особенно она воспринимается здесь, на чужбине.
      Шкляров бросил на Надю свой горячий, пристальный взгляд, и ей передались его чувства. Боясь выдать охватившее ее томление, она слушала чудесную песню, и ее молодое, здоровое тело полнилось жаждой любви и мужской ласки...
      Некоторое время ехали молча, лишь изредка обмениваясь взглядами, которые выдавали их красноречивее слов.
      Когда проезжали лесистым участком дороги, мимо зеленых зарослей кустарника, он вдруг остановил машину.
      - Ну вот и приехали! - Он старался придать лицу озабоченное выражение. - Теория двойственности в действии. Недаром говорят, что беда никогда не приходит одна. - Сочувственно пожал ей руку и, ощутив, как она дрожит, понял, что близок к успеху. - Пойду взгляну, не случилось ли чего с двигателем. Что-то дернуло несколько раз...
      Вышел из машины, заглянул в мотор, быстро вернулся и обрадованно сообщил:
      - Ничего страшного. Полчасика постоим и покатим дальше. - Он сделал паузу. - Только придется убрать машину с дороги: место здесь узкое, еще какой-нибудь большегруз зацепит...
      Без труда завел мотор и, съехав с дороги, укрыл машину в густом кустарнике.
      Надежда с замиранием сердца молча следила за его энергичными действиями. Она давно поняла, что он задумал, и ее смешили эти примитивные уловки. Но от его крепкой фигуры веяло мужеством, а она так соскучилась по физической близости...
      - Думаю, нам пока лучше немного размяться... - Он открыл дверцу и протянул руку, помогая ей выйти. - А еще лучше, - почти не скрывая своих намерений, глядя ей прямо в глаза и полуобняв за талию, прошептал он, удобно расположиться на заднем сиденье и перекусить. Тут у меня кое-что припасено.
      Усадил Надежду на широкое кожаное сиденье, сел рядом, потянулся за пакетом, лежавшим на задней полке у стекла.
      - Не трудись! Хватит представляться! - жарким шепотом проговорила Надя, изнемогая от пламенного желания.
      Повернулась в пол-оборота, обвила его шею руками и поцеловала в губы страстным поцелуем, упиваясь теплой влагой его губ...
      Он, оказалось, был готов к порыву ее пылкой страсти. Очень ловко и быстро ее раздел и, откинувшись на спинку сиденья, удобно устроил у себя на коленях, ласково поглаживая ее обнаженные бедра. Легко приподнял одной рукой, изловчился и мощно овладел ею, постанывая от наслаждения.
      Почувствовав его мужскую силу, задыхаясь от страсти, Надежда остро до боли вспомнила своего далекого, любимого Костю, и душа ее, и тело наполнились давно забытым счастьем... Она закрыла глаза и отдалась во власть страсти, вспоминая лучшие мгновения преданной ею любви...
      С тех пор встречи их стали регулярными. Пылая друг к другу непреходящей страстью, они изыскивали всевозможные способы для коротких, но бурных свиданий. Это продолжалось еще долго после возвращения его жены, пока она не раскрыла измену мужа и не подняла скандал, завершивший их роман.
      - Конечно, дорогая, не сомневайся. Все выполню! - радостно заверил Светлану Марк и положил трубку, на седьмом небе от счастья.
      Долгожданный подарок судьбы окрылил его. С того самого момента, как Светлана дала свое согласие, он переживал необыкновенный прилив энергии. Казалось, горы может своротить, и, в самом деле, все получалось, за что ни брался.
      Заявление в загс уже подали, и это позволило Марку вести переговоры с Аликперовым "на законном основании" - ходатайствует за будущую жену. Правая рука продюсера, он знал - тот ему не откажет. К тому же это в интересах всего коллектива. Марк не сомневался, что Аликперов не пожелает ссориться с ним и не станет приставать к его жене, а от других они уж как-нибудь отобьются! Но сомнения другого рода грызли его: лишь бы у Светочки получилось... Не приспособлена она для эстрады: голос-то хорош, даже более чем, - движения мало, живости не хватает!
      Опасения Марка были не напрасны. Будучи от природы неторопливой, даже несколько медлительной, Светлана плохо осваивала быстрые и резкие движения, бурные ритмы, присущие современному шоу-бизнесу.
      Однако на практике все вышло просто удачно. Музыкально очень одаренная, Светлана, просмотрев несколько видеороликов Ракитиной, довольно быстро скопировала ее манеру двигаться, показав незаурядное актерское мастерство, - помог опыт работы в Театре музкомедии.
      - Действуй в свою нормальную силу. Не слишком старайся и не выпендривайся! - напутствовал ее Марк перед просмотром. - Важно, чтобы Алиса тебя не приревновала.
      Чуткая и тактичная Светлана его не подвела. Умело загримировавшись и пародируя манеру Ракитиной, она не стремилась ее затмить, а просто показала, что способна исполнить свою партию не хуже.
      Это был успех! Первой ее поздравила Алиса Ракитина; с очень довольным видом сказала просто, по-товарищески:
      - Я очень тебе рада, Светлана. Наконец-то мне можно немного расслабиться. Уж слишком велика нагрузка - я просто не выдерживала! - И добавила с некоторым самодовольством, удовлетворенно окинув взглядом Свету с ног до головы: - Мне не так легко найти подмену, с моими-то данными. Но ты похожа на меня, и голос вполне приличный. Надеюсь, не подорвешь мою популярность - горбом заработана! Молодец, Марк, - выручил! Дай вам Бог счастья! Уверена, Светлана, - мы будем подругами!
      Все знали, что она вертит Аликперовым как хочет, так что после такой ее оценки вопрос был решен, и Светлана приступила к репетициям.
      Часть времени ей приходилось по-прежнему посвящать Театру музкомедии, всюду надо успевать, и все хлопоты, связанные с регистрацией брака и подготовкой свадьбы, легли на плечи Марка. Ему пришлось без отрыва от работы провернуть уйму всевозможных дел, включая хозяйственные вопросы. Но его энергии хватало на все.
      - Мою квартиру временно сдадим, - весело делился он со Светой своими заботами. - Встретил на днях знакомого американца, он имел с нами дело на гастролях в Штатах. Здесь возглавляет отделение своей фирмы; прибыл с семьей на два года; предлагает кучу денег - в валюте. Искал квартиру в Центре; моя подходит. Да, кстати, не забудь: во вторник у тебя примерка подвенечного платья, я договорился за дополнительную плату, сделают вовремя.
      Марк избавил Светлану от всех забот. Даже Веру Петровну не привлекал к подготовке свадебного банкета - решил организовать в ресторане; только обсудил с ней меню.
      - Может, все-таки устроим свадьбу дома? - пыталась она его отговорить, пугаясь безумной стоимости мероприятия. - При том же количестве гостей куда как дешевле. Квартира у нас большая, места хватит.
      - А сколько вам работы, хлопот! Посуду побьют, грязь убирать - недели не хватит! - безапелляционно возразил Марк. - Да и непрестижно, - наш артистический мир любит тусовки в хороших ресторанах. Деньги - дело наживное! Сделаем все так, чтобы этот день мы со Светой запомнили навсегда!
      Ему ничего не жаль для самого торжественного момента своей жизни, к которому стремился столько долгих лет!
      За два дня до свадьбы, когда приготовления были практически закончены, произошло событие, которое чуть не обратило все в прах.
      В круговерти событий Марк давно не виделся со своим другом Сальниковым, но не пригласить на свадьбу не мог и решил сделать это не откладывая.
      На его настойчивые звонки долго никто не открывал. Он уже собрался уходить, когда в коридоре раздались неуверенные шаги. Марья Ивановна, понял он, соседка Виктора, - подслеповатая, глухая старушка.
      - Заходи, Марик. - Она пропустила его вперед. - Прости уж меня! Плоха стала, совсем ничего не слышу. - И ответила на его немой вопрос: - А Витек в больнице, в наркологической. У него какая-то... ломота, что ли, была. Вот его и увезли. Допился, что ли, сёрдешный? Что война с хорошими людьми делает! Куда молодому без ноги?
      Она, наверно, еще долго причитала бы, но Марк, почувствовав угрызения совести - в радостной суете совсем забыл о друге детства, - повернулся и выбежал на улицу. "Успею! Еще не кончились приемные часы. Эх, такси бы найти!.."
      Узнав в наркологическом диспансере, где находится Сало, он удачно поймал "левака" и вовремя добрался до больницы. Виктор лежал небритый, в большой общей палате, уставившись в потолок, и не расположен был разговаривать.
      - Что, плохо тебе? Прости, что не заходил. Знаешь - женюсь; замотался, - скороговоркой оправдывался Марк. - Вот зашел тебя на свадьбу пригласить. Когда выпишут? Может, сумеешь?
      Сальников перестал смотреть в потолок и сел на кровати, по-прежнему стараясь не встречаться глазами с другом. Потом не выдержал и осуждающе, мрачно произнес:
      - Тяжко мне очень, Марик. Иногда даже кажется, хуже не бывает. Только некоторым, может, еще тяжелее.
      - Это кому сейчас хуже, чем тебе? - насторожился Марк, инстинктивно чувствуя приближающуюся беду.
      - Кому же еще, как не Мишке, - еле слышно произнес Сало, пронзительно взглянув ему в глаза. - Он ведь жив, а ты его Свету уговорил!
      Марка словно молнией ударило. Ноги сами собой подкосились, он покачнулся и обессиленно опустился на кровать рядом с Виктором.
      - Ты, Сало, говори да не заговаривайся. Такими вещами не шутят! прерывающимся голосом промямлил он, глядя на друга так, будто хотел прочитать, что у него там, внутри. - Как это - Мишка жив? А ты... откуда знаешь?
      - Оттуда! Левка Челкаш недавно вернулся. Три года в плену да столько же по госпиталям провалялся. Живой Мишка! Сбежал вместе с каким-то чудаком на самолете, - поведал Виктор, с сочувствием глядя на бледного как смерть Марка. - Его с этим другом долго прятали. Не хотели обменивать или еще что-то. Словом, это вполне достоверно. Левку полгода на допросы таскали, точно знает!
      - А где он сейчас? Уже вернулся? - упавшим голосом пролепетал Марк.
      - Они на самолете то ли в Индию, то ли куда-то еще южнее перелетели, и там их местные власти интернировали. Пока неизвестно, где он, - пояснил Сало. Поднял лохматую голову и глядя в упор на Марка мутными, в красных прожилках глазами потребовал: - Свете надо все сказать, Марик! Иначе... нехорошо. Ведь Мишка вернется. Ты его знаешь! - И вновь уронил голову на грудь, в сердечной тоске и печалях.
      Находясь в столь незавидном положении, он не думал о себе, - душа его была полна сочувствием и состраданием к незадачливым друзьям детства.
      Марк был ошеломлен; состояние его было близко к тому, что испытывает боксер в нокдауне. Соображал он медленно, но одно ясно: стоит заикнуться об этом Светлане - и свадьбе не бывать. О последствиях и думать не хочется... Несколько минут он молчал, постепенно приходя в себя, а когда в голове немного прояснилось, заверил Виктора:
      - Ну конечно, скажу. О чем речь? Пусть сама решает - ждать или нет.
      Видя, что Сало бросил на него взгляд, полный законных сомнений в его искренности, поспешил их развеять:
      - Напрасно не доверяешь! Что хорошего нас ждет, если Михаил вдруг заявится? Я же с ума не сошел!
      Не в силах больше ни о чем говорить и желая поскорее остаться наедине с самим собой, Марк встал и попрощался:
      - Поправляйся побыстрее, Витек! Звони, если что надо. Дома не будет продиктуй на автоответчик. Ну пока, не поминай лихом!
      В полной растерянности, обуреваемый противоречивыми чувствами, добрался он до дома. Нервы его не выдержали, - не стал ужинать и, не раздеваясь, повалился на постель.
      - Надо успокоиться, собраться с мыслями и что-то решить! - твердил он себе. - В таком состоянии я ни на что не гожусь!
      Принял успокоительное и вскоре забылся тревожным сном. Ему снились кошмары, и в них фигурировал Мишка, который либо душил его, либо пытался убить. Марк метался во сне, страдал; несколько раз просыпался от собственного крика, но тут же снова его голову дурманили сновидения. Часу в третьем ночи сон окончательно оставил его, и до утра он уже не сомкнул глаз.
      Он с малых лет привязан к Мише, любил его. Тот всегда защищал более слабого Марика, и между ними никогда даже кошка не пробегала, - если не считать, что его предпочла Света.
      "Не могу, не имею права сделать ему такую подлянку! - шептал он, мучаясь совестью. - Я ведь стольким ему обязан. Но правда ли?.. Жив ли?.. Почему я должен верить какой-то болтовне?"
      На минуту представил, что передал услышанное Светлане, и ужаснулся. "Конечно, все рухнет! Свадьбы не будет! У нее возродится пустая надежда... Произойдет непоправимое: будет разбита и ее жизнь, и моя. А скандал?.. Обратно ничего вернуть нельзя..."
      Как нужен ему сейчас совет любящего, близкого человека! "Мама родненькая! Только ты могла бы подсказать лучше, как поступить!" - скорбел он о матери, безвременно погибшей в авиакатастрофе.
      Лишь под утро к нему пришло решение.
      "Будь что будет! Не могу отказаться от своего счастья, столько лет о нем мечтал! - Слезы туманили ему глаза. - А Света? А Петенька и Вера Петровна? Что с ними будет, если все, что говорил Челкаш о Мише, лишь легенда, а может, просто вранье?"
      Перед его мысленным взором поплыли жуткие картины: они в нужде и лишениях, Светлана в лапах какого-нибудь проходимца... Он застонал, как раненый зверь. Нет! Не отдаст ее никому! Не скажет ни слова!
      Приняв это решение, Марк ясно понимал, что делает: если Миша действительно жив - обманом отнимает у него любящую его женщину и сына, предает лучшего друга. Боль, испытываемая им, казалась невыносимой... Но, мужественный по натуре, он терпеливо переносил эту боль. Вообще он редко плакал, но сейчас слезы непроизвольно текли из глаз, - он оплакивал свое предательство.
      Для проведения свадьбы Марк снял банкетный зал ресторана в Доме туриста: несколько лет работал там по совместительству в джаз-оркестре, был дружен с администратором - тот стал директором ресторана.
      - Тебе, дорогой, сделаем крупную скидку! - расплылся в улыбке добродушный, толстый армянин. - Кавказского вам здоровья и счастья!
      Несмотря на это, свадьба стоила Марку всех накоплений, которые удалось сколотить за несколько лет напряженной работы. В первоклассном ресторане гостей набралось более полусотни. Родственников - очень мало; из родителей - только Вера Петровна. Розанова после долгих обсуждений решили не приглашать.
      - Может, откроем ему все, доченька? - мучилась сомнениями мать. - Ну сколько можно держать его в неведении? Неужели всю жизнь? Имеем ли мы право? Тем более такой день - свадьба дочери!
      Ей было жаль его, и душа у нее страдала. Но Светлана воспротивилась, решительно возразила матери:
      - Нет, мама! И ему будет плохо, и нам. Для меня отец - не он! Так в какой роли ему выступать на свадьбе? Столько лет его не было - и вдруг бац, явился! Мне его тоже очень жаль, мама, но слишком поздно!
      Так что из родни на свадьбе присутствовали только Варя с мужем и младший брат Григорьева, Дмитрий Кузьмич, с семейством, - с ними поддерживали отношения.
      Еще меньше родственников - со стороны Марка.
      - Веруся! А у Марка что, совсем родных нет? - спросила Варя у сестры, когда в ожидании молодых та знакомила ее с прибывающими гостями.
      - Я и сама всех не знаю, - призналась Вера Петровна. - Видишь вон того, большого, полного? Правда, похож на Крокодила Гену? Так это дядя Марка со стороны отца. А те двое молодых людей - братья его двоюродные. - И добавила с явным неодобрением: - У него мало кто здесь остался. Все, как только можно стало, перебрались на историческую родину.
      Зато знакомых, друзей и, конечно, нужных людей - в избытке, никого не забыли. Присутствовали также и супружеские пары Винокуровых и Хлебниковых, друзья Светланы по консерватории и из Театра музкомедии. Со стороны Марка в полном составе его ансамбль во главе с руководителем; вся знакомая артистическая тусовка; дружественные представители прессы.
      Среди гостей Светланы выделялась яркой внешностью и самоуверенной осанкой Алла, та самая обладательница контральто, - единственную из выпуска ее приняли в труппу Большого театра. Рядом с ней, крепко держа ее за локоть, возвышался незнакомый жгучий брюнет восточной внешности: вкусы ее не изменились.
      - А куда Ладо подевался? - они ведь собирались пожениться? осведомилась меццо-сопрано Эллочка у товарища по консерватории.
      Их пути с Аллой давно уже разошлись, и она была удивлена. Сама уже успела выйти замуж, развестись и тоже пришла на свадьбу с новым другом.
      - Говорят, его родители так и не дали согласия, чтобы женился на русской, и она его прогнала. Надо же - столько лет тянул резину! - охотно поделился бывший сокурсник сплетнями. - Но она, как видишь, не горюет. Еще бы - такой великолепный голос!
      Разношерстная публика, веселая и раскованная, в большинстве знакомая между собой, переговариваясь, пересмеиваясь, рассказывая анекдоты, ожидала прибытия новобрачных.
      Но вот они показались в дверях зала, в сопровождении свидетелей. Молодожены выглядели чрезвычайно эффектно. Златокудрая, синеглазая Светлана, в воздушном подвенечном платье, с маленьким венком на голове, казалась принцессой из волшебной сказки. Высокий, стройный Марк, в черном дорогом костюме и ослепительной сорочке, в солидных очках и с красивым пробором в черной шевелюре, гармонично дополнял новобрачную, оттеняя ее сияющую красоту.
      Оба, веселые, оживленные, радостно отвечали на поздравления гостей. По традиции их буквально завалили цветами и подарками.
      За свадебным столом веселье било ключом. Соблюдением процедуры и чередованием тостов остроумно руководили тамада и его помощник - оба известные эстрадники, один в прошлом знаменитый конферансье.
      - Слушай, а это не Трунов ли? - толкнула локтем Веру Петровну сидевшая рядом Варвара. - Вон тот, пожилой, с оттопыренными ушками? Он уже вроде не выступает.
      - Ну да, он друг Марика: под его руководством работал в театре эстрады, - шепнула Вера. - Редко уже выступает, но его любят приглашать на все тусовки. Прекрасный человек, и очень остроумный.
      В перерыве организовали импровизированный концерт, - ведь здесь присутствовали талантливые артисты, и немало. Особенно всем понравился пародийный эстрадный танец и виртуозное исполнение Марком мелодий Глена Миллера. Позволили себя уговорить и Светлана с Аллой - исполнили свой знаменитый дуэт из "Пиковой дамы", и после долгого перерыва он прозвучал великолепно.
      Ну а потом, как принято, общие танцы, - энергичные, подвижные представители шоу-бизнеса продемонстрировали в узком кругу свое блестящее искусство - не хуже, чем на подмостках сцены.
      В общем свадьба прошла на высоком уровне. Все вкусно поели, от души повеселились и, довольные, разошлись только перед закрытием ресторана.
      Весь день Светлана была в приподнятом настроении. После долгих колебаний и мучительных сомнений, когда все наконец определилось, она испытала облегчение и душа ее успокоилась.
      А когда совершалась процедура бракосочетания в загсе, ее охватило радостное волнение и она ощутила себя счастливой. К Марку она испытывала самое доброе и благодарное чувство; пришел конец черной полосе смутных надежд и болезненных переживаний.
      На свадьбе она вместе со всеми веселилась и искренне радовалась жизни. Однако, когда вернулась домой, в свою комнату, веселье исчезло, настроение омрачилось. Она вдруг осознала, что не сможет провести с Марком первую брачную ночь здесь, в этой комнате, где они с Мишей так пламенно любили друг друга... "Ну что за ребячество? Какая-то закомплексованность! Пора с этим кончать, нельзя же мучиться всю жизнь!" - ругала она себя, но ничего поделать с собой не могла.
      Пока Марк и шофер переносили в дом из машины многочисленные подарки и охапки цветов, Светлана зашла в спальню к матери. Вера Петровна за день очень утомилась и уже готовилась ко сну.
      - Мамулечка, у меня к тебе просьба! - обратилась она к удивленной ее неожиданным появлением матери. - Переночуй сегодня, пожалуйста, у меня.
      - Что-то я тебя не очень понимаю! - испугалась Вера Петровна. - Ты хочешь... здесь? А где же Марик? Что за фокусы? Вы что, уже поссорились?..
      - Успокойся, мамуля, у нас все в порядке. Мы проведем ночь вместе, умоляюще глядя на мать, объяснила Света. - Здесь, у тебя в спальне. Ну не смогу я в своей комнате! Не мучай меня и не спрашивай почему!
      Но Вера Петровна и не собиралась спрашивать. Она все поняла и молча стала собирать свои ночные принадлежности.
      Марк нисколько не удивился тому, что они проведут первую брачную ночь в большой родительской спальне, - счел это в порядке вещей. Ему было все равно где, лишь бы со Светой!
      Светлана уже легла в постель и пребывала в томительном ожидании, когда он, приняв холодный душ, вошел в спальню. Благоухая дорогим мужским одеколоном, Марк сбросил халат и осторожно прилег рядом с ней.
      - Светочка, женушка моя дорогая! - нежно прошептал он, поворачиваясь к ней и чувствуя, как его охватывает страстное желание. - Наконец-то свершилась самая заветная моя мечта!..
      Он ласково и бережно обнял ее и легкими прикосновениями губ стал целовать губы, шею, грудь, горячо шепча:
      - Если бы ты знала, как я тебя люблю, как ты мне дорога! Я докажу тебе, что ты во мне не ошиблась, что я достоин тебя!
      Светлана давно уже мысленно подготовилась к тому, что должно произойти между ними. Она истосковалась по мужской ласке и испытывала острое желание, смешанное со страхом и любопытством.
      Активности она не проявляла, однако не сопротивлялась, позволила делать все как ему хотелось. Приятно чувствовать прикосновения ласковых рук и губ, ощущать, как все сильнее разгорается в ней страстное желание его близости... Любовная игра приносила ей радость, но уже хотелось большего... Чутко уловив ее желание, он готов был овладеть ею, как вдруг почувствовал сопротивление и остановился. Ласково шепнул, целуя ее в ухо:
      - Что с тобой, любимая? Что-нибудь не так?.. Увидев у нее на глазах слезы, постарался успокоить:
      - Не надо, не плачь, милая, родная!.. Я ничего не сделаю против твоей воли! У нас впереди целая жизнь...
      В самый неподходящий момент Света вдруг ощутила острую боль в сердце и сразу все пропало - желание, радость... Она услышала какой-то внутренний голос, он приказывал ей: "Остановись, опомнись! Не изменяй своей любви, ты же поклялась!" Этот укор совести наполнил душу горечью, и слезы ручьем полились из глаз...
      "Нет, так нельзя! Я просто сумасшедшая! Какая же это измена, когда он давно уже мертв?.. Я теперь жена другого, жена Марика. Я должна начать новую жизнь!.." Но у нее ничего не получалось... И тогда она интуитивно нашла выход: нельзя ей обидеть мужа отказом в первую же брачную ночь, но и забыть Мишу она тоже не в силах... Она закрыла глаза, представила на месте Марка своего первого, своего любимого... Это он, он ее обнимает, он шепчет ей ласковые слова...
      Глотая горячие, обильные слезы, Светлана обняла мужа, доверчиво прижалась к нему - и ее снова охватила горячая волна желания. Обрадованный ее страстным порывом, Марк возобновил свои нежные ласки и овладел ею со всей силой любви, на какую был способен.
      В страстном угаре, видя мысленным взором только своего ненаглядного Мишу, она вспомнила - ее тело вспомнило - их жгучие ласки и испытало прежнее блаженство.
      Но Марк ничего не видел и не слышал - тоже испытывал пик счастья. У него было немало подруг, и он пользовался у них успехом. Однако и не мыслил до этого, что мужчина может быть так счастлив, обладая любимой женщиной.
      Глава 23
      ПОБЕГ ИЗ ПЛЕНА
      В первую брачную ночь Светланы и Марка Михаил Юсупов, за много тысяч километров от Москвы, проснулся в холодном поту с ощущением боли в сердце. Ему приснился ужасный сон. Вдвоем с товарищем, в одной связке, поднимается он по отвесному скалистому утесу. Взобравшись на небольшой уступ, подтягивает друга, тот цепляется за край, но в этот момент веревка обрывается и он еле успевает схватить товарища за кисть руки.
      Напрягая все силы, пытается его удержать; тот кричит: "Спаси, Миша!" но почему-то голосом Светланы... Он смотрит вниз - и видит, что это вовсе не друг, а она, она отчаянно взывает о помощи. Вот он уже подтянул ее выше, чтобы подхватить второй рукой, - и вдруг острая боль в сердце... Хватка его ослабевает, ее кисть выскальзывает, и Светлана летит в пропасть...
      На этом сон оборвался. Михаил пришел в себя: он все еще здесь, в грязном гостиничном номере, куда его поместили до прибытия российского консула. "Неужели с ней стряслась какая-то беда?! Не дай Бог! Однако впервые мне снится о ней такая чертовщина... - думал он, растревоженный, стараясь не шевелиться, чтобы успокоилось сердцебиение. Михаил был в какой-то мере суеверен и доверял втихомолку вещим снам.
      За годы плена и рабства он часто видел Светлану в лучших своих сновидениях. Она являлась к нему, ощутимая как наяву. Ему снились их жаркие объятия, он физически чувствовал ее близость; она любила его и дарила ему наслаждение...
      Эти воспоминания, эти сладкие сны помогли ему - перенести годы тяжких лишений, сохранить бодрость духа и мужество. Что это были за годы!
      Лежа без сна на жесткой, продавленной кровати, где в полный рост не помещался, Михаил вспоминал все, что довелось пережить. Он закрыл глаза - и картины долгих лет плена одна за другой медленно поплыли перед его мысленным взором...
      Узкая горная тропа; он приторочен поперек спины ишака. Только что пришел в себя и пытается сообразить, что с ним и где он находится. Рядом, таким же способом, везут раненых моджахедов; на их вопли и стоны никто не обращает внимания. Постепенно до него доходит горькая истина: он попал в плен... Но непонятно: зачем им такая обуза? Уж очень тяжела дорога!
      - Почему меня не убивают? - спросил он на привале афганца, который поил его водой и немного говорил по-русски. - Куда и зачем тащат?
      - Твоя большой, здоровый. Наш командир Абдулла нужен такой. Радуйся, шурави, - живой будешь! - Моджахед осклабился, показывая гнилые зубы.
      Низенький, тщедушный; огромный круглый берет с широкими полями делает его похожим на гриб-поганку. Страшно горд, что сумел взять в плен такого огромного русского и выполнить наказ командира. Вот и старается всячески его оберегать и доставить к месту назначения в целости и сохранности.
      Разговорчивый Али, так звали моджахеда, относился к пленнику не только без вражды, но, как показалось Михаилу, даже с симпатией.
      - Ты поначалу была совсем плохой, - охотно рассказывал он, без устали шагая рядом. - Твоя большая осколка по голове шарахнул, твое счастье - на излете. Контузил сильно. Но Али - умный, - и с гордостью выпятил слабенькую грудь, - понял: будешь в порядок, нужно ждать.
      Михаил попытался вспомнить, что произошло там, на горной дороге, но в памяти всплыло лишь одно мгновение: он выскочил вместе с другими из горящей машины и услышал грохот разорвавшейся мины... Остальное как в плотном тумане...