Асфальтовая дорога была еще недостроена, и колеса застучали по недавно уложенным бетонным плитам. Проехав два участка, обнесенных глухой оградой саженной высоты, машины Бутусова и охраны остановились. Один из телохранителей выскочил из машины, что-то сказал в домофон, и ворота автоматически раздвинулись. Обе машины въехали во внутренний дворик, уже заасфальтированный и обсаженный декоративным кустарником и молодыми деревцами.
      Надежда, когда жила во Франции и путешествовала по Европе, видела много богатых вилл и особняков. И все же, выйдя из машины, застыла в немом восторге.
      - Вот это красотища, Боренька! - непроизвольно вскрикнула она. - Я все каталоги просмотрела, но такого не встретила!
      - Еще бы! Ты и не могла, - подтвердил он, самодовольно ухмыляясь. Наш дом должен быть неповторим!
      То, что открылось взору Надежды, очаровывало с первого взгляда. Перед домом разбит широкий английский газон с цветниками, на краю его - бассейн, облицованный мраморными плитами. Трехэтажный особняк выполнен из светлого кирпича и ультрасовременных отделочных материалов. Посреди фасада во всю высоту сверкает темным и светлым стеклом эркер, завершающийся зимним садом под коническим куполом. Остекление террас и галерей переливается яркими красками витражей; высокую двускатную крышу из красной черепицы украшают солидные трубы каминов, увенчанные флюгерками. В общем, этакий небольшой замок в современном стиле.
      - То ли еще будет! Набирай в легкие побольше кислорода. - Бутусов был очень доволен тем, какое впечатление произвел на Надежду внешний вид дома. - Посмотрим, что ты скажешь, когда увидишь его внутри.
      Он взял ее за руку, и она переступила порог этого прекрасного дворца, который превзошел все ее мечты. И внутри он оказался чудом - Бутусов нисколько не преувеличивал. Светлые спальни второго этажа обшиты тесом; библиотека и столовая сверкают лаком дубовых панелей; гостиная, украшенная большим камином и коваными деталями, выполнена под старину. Огромная кухня, ванные комнаты и санузлы оснащены самым дорогим и современным оборудованием.
      При осмотре внутренних помещений их сопровождал старший прораб: давал пояснения, записывал замечания и указания хозяина.
      - Надюша, а ты что, Онемела? - удивился Борис Осипович, обратив внимание, что она не проронила ни слова. - Неужели ты, как хозяйка, ничего не нашла, что еще нужно сделать?
      - Да у меня просто ничего не возникло, - только и промолвила обомлевшая от всего этого неимоверного великолепия Надежда. - По-моему, лучше и удобнее просто не бывает!
      - Ну ты и скромняга! - пробурчал Бутусов, но чувствовалось, что он доволен ее восторженной реакцией. - Ничего, аппетит приходит во время еды. Скоро начнешь жаловаться на недоделки.
      Осмотр завершили знакомством с участком и подсобными строениями. Когда подошли к каменному домику, вплотную примыкавшему к въездным воротам, прораб пояснил:
      - Это помещение дежурных сторожей. В первой половине - пульт связи и управления воротами, а в другой - комната отдыха, сейчас ее временно занимает бригада отделочников; они пробудут еще две недели и устранят все недоделки. А вот и бригадир, кивнул он на высокого, сутуловатого человека в рабочем комбинезоне, который показался в дверях комнаты, и позвал:
      - Уколов! Подойди к нам! Сейчас я вас с ним познакомлю.
      Когда Надежда услышала фамилию, ее будто током ударило; бросила взгляд на такую знакомую долговязую фигуру - и все ее тело мгновенно покрылось липким потом. Никаких сомнений: это он, ее Костик - все такой же мужественный и красивый, только еще похудел, ну и постарел, конечно.
      Он тоже узнал ее с первого взгляда, но не подал и виду; старался на нее не смотреть.
      - Это хозяева, Константин Иванович, - уважительно обратился к нему прораб, - Борис Осипович и Надежда Степановна. Все их указания и пожелания должны быть выполнены неукоснительно. Если тебе что-нибудь понадобится, свяжешься со мной.
      - Понятно, - спокойно ответил бригадир, бросил быстрый взгляд на Надежду и тут же отвел глаза. - Я могу идти? - И, поскольку ни ответа, ни замечаний не последовало, прошел в дом, где работала бригада.
      - Ценный специалист! - похвалил его прораб, глядя вслед удаляющейся высокой фигуре. - Вся бригада - мастера высокого класса. Ни одной жалобы от хозяев на качество.
      Надежда, ошеломленная, уставилась куда-то в пространство, еще не вполне сознавая, что с ней творится, чувствуя только, что эта оглушающая встреча - с ее первой и единственной любовью - погасила всю радость, перечеркнула все счастливые мечты... Хорошо, что Бутусов, занятый разговором со сторожами, не обратил внимания на ее застывшее лицо и потухший взгляд. А внутри у нее все тосковало и плакало...
      Он заметил, однако, резкую перемену в ее настроении, но отнес это за счет эмоционального переутомления, вызванного избытком впечатлений.
      "Эк ее разобрало, - думал он, немного жалея Надежду. - Любой трудно выдержать, когда привалит такое богатство. Но пообвыкнется. Она достойна жить в роскоши. Дай-то Бог, чтобы это ее не испортило!"
      Он тоже почувствовал усталость, и к тому же все больше донимала дергающая боль внизу живота, справа.
      - Что за черт! - опасливо пробормотал он. - Придется и правда пригласить врача...
      Но события развивались более стремительно, чем он ожидал. Уже по дороге домой он все время держался за бок, постанывая от острой боли. Пришлось срочно по радиотелефону договориться с известным профессором терапевтом и заехать к нему на квартиру.
      - Острый приступ аппендицита, - без колебаний поставил диагноз врач.
      Вместо дома Борис Осипович попал прямо в больницу. У профессора оказались широкие связи, и Бутусова немедленно, за большие деньги конечно, поместили в прекрасный клинический центр неподалеку от Митина, в отдельную палату, и срочно стали готовить к операции.
      Борис Осипович прекрасно владел собой и не разрешил Надежде оставаться в клинике во время операции.
      - Ты очень устала. Отправляйся-ка домой, отдыхать! - велел он, превозмогая боль. - Аппендицит - пустяковая операция, а мне нужна здоровая жена. А если что не так - тебя ко мне немедленно доставят, я распорядился, - добавил он ей вслед. - А вот ребята подле меня подежурят, за то они немалые бабки получают!
      С глазами, полными слез, Надежда нагнулась к нему, поцеловала, пожелала удачи и сама не своя пошла к ожидавшей ее машине. Слезы текли у нее, к вящему ее стыду, не от переживаний за будущего мужа. Все ее помыслы устремлены теперь к другому, к минувшему, незабываемому, молодому своему счастью... А у Бутусова здоровье железное, операцию он перенесет без всякого для себя ущерба - через неделю будет как огурчик, не о чем беспокоиться.
      И что за злую шутку сыграла с ней судьба: не успев реально достигнуть высот, о которых столько мечтала, вмиг утратить ощущение покоя, радости и счастья, снова увидев этого неудачника - своего Костика.
      - Дурь ведь на меня нашла! - горестно шептали ее губы. - Не брошу же я такое ради его сладких объятий... Что он, единственный на свете?! Чем плох Борис?
      "А тем плох, - отвечало ей сердце, - что не люб он тебе! Твоей душе и телу всегда был нужен только Костик, и никто больше во всем мире. Только с ним ты испытывала подлинное счастье - и физическое, и духовное. Только это сочетание дает радость жизни. Остальное... остальное временно, быстро проходит! Мало ли что у меня было..."
      Здравый смысл призывал ее выкинуть эту встречу из головы и сердца, ведь столько лет прошло, так много событий, с тех пор как они расстались... Но какая-то неодолимая, роковая сила влекла ее повторить встречу, увидеть его еще раз, и никакие доводы разума не помогали.
      Более суток после операции Надежда провела в расстроенных чувствах. Звонила и ездила в больницу к Бутусову, проявляла максимум внимания и заботы - ее практичный ум подсказывал: будь с ним такой, как всегда, а по возможности - еще более нежной и ласковой...
      И все же, глядя на его обезображенное лицо и вставные зубы, она впервые содрогнулась, сопоставляя ощущения близости с ним и воспоминания о том блаженстве, какое испытала когда-то с тем, другим, - своим первым...
      У нее, конечно, и мысли не возникло отказаться от богатства и роскоши, от поставленной цели - выйти замуж за Бутусова. Но предстоящий брак уже не казался ей вершиной удачи - так настроилось состояние души, само ее естество. Борис Осипович, как и предполагалось, легко перенес операцию и уже на второй день начал ходить по палате.
      - Вот видишь, все и обошлось, - говорил он Надежде, самодовольно поглаживая заживающую рану на животе. - Чувствую себя превосходно. Не отказался бы пообщаться с тобой, - добавил он, оглядывая ее улыбающимися глазами, - да боюсь, швы разойдутся.
      Стараясь выполнять все его прихоти и малейшие пожелания, проделывая по нескольку раз в день неблизкий путь в Митино, часами сидя у его постели, Надежда ни на минуту не переставала думать о встрече... Разумеется, не для того, чтобы возобновлять с ним прежние отношения, - это безумие. Но узнать бы, как он живет, женат ли, есть ли дети... Счастлив ли без нее...
      - А разве я не счастлива без него? Неужели все, что у меня есть, - это не подлинное счастье для женщины? - спрашивала она себя.
      И впервые за минувший год знакомства с Бутусовым нахлынувшая душевная тоска не позволила дать утвердительный ответ.
      Утром третьего дня, когда Надежда приехала в клинику, она застала Бутусова в бодром, работоспособном состоянии. Устроившись в удобном кресле у окна, он давал указания по радиотелефону.
      - Садись, сейчас освобожусь, - указал он рукой на кресло рядом с собой. - Тут неотложное дело. Думаю, не высижу здесь больше двух-трех дней. Хотя врачи требуют - до конца недели. - Он положил трубку и ласково привлек ее к себе. - Дела, дела... Ни на кого нельзя положиться, все приходится решать самому. - Он поглаживал ее по плечу. - Ну как твое настроение? Уж очень встревоженная ты последнее время, - усмехнулся он своей кривой улыбкой. - Стоило ли так волноваться? Тебе надо немного отвлечься.
      Это предложение навело Надежду на мысль, решение пришло мгновенно.
      - Ты прав, Боренька, я совершенно измоталась. Глупо, конечно, но факт, - откликнулась она устало. - Займусь-ка я эти дни хозяйственными делами. Не возражаешь, если возьму машину и съезжу еще раз посмотреть, как идут работы, пока не ушли отделочники? Прошлый раз меня так все это потрясло, что я плохо соображала, - добавила она деловым тоном. - Но теперь, пожалуй... ну, надо проверить, не упущено ли что-нибудь, чтобы потом - меньше хлопот.
      - Вот это дело! Теперь я тебя узнаю, - одобрил Бутусов. - Поезжай и внимательно все проверь. А еще лучше - составь список всего, что сочтешь нужным сделать.
      Проводив сына в школу, Светлана вернулась домой и открывая многочисленные дверные замки обеспокоилась - в квартире настойчиво звонил телефон. Она поспешила взять трубку и услышала взволнованный голос сестры..
      - Еле дозвонилась! - посетовала Надя. - Ты чего так долго не подходила?
      - Я только вошла. А ты чего нервничаешь: стряслось что-то? озабоченно спросила Света. - Никак плачешь?
      - Сама не знаю, что со мной творится! - всхлипывая, пожаловалась сестра. Представляешь, Света? Боря лежит в больнице после операции, а я думаю не о нем!
      - Как же так? Что между вами произошло?
      - Да ничего. Он ведет себя безупречно. Это мне стыдно смотреть ему в глаза, - убитым голосом призналась Надя, дав волю слезам.
      Чутким сердцем Света сразу поняла, что с ней случилось очень уж скверное, раз ее сестра - сильная натура - пришла в такое отчаяние. Теряясь в догадках, потребовала:
      - Может, все же объяснишь, что натворила? Почему тебе стыдно ?
      - Пока ничего, но.... - Надю душили слезы.
      - Да возьми же себя в руки! - начиная сердиться, прикрикнула на нее Света. - Ничего не понимаю! О ком ты еще можешь думать? Неужели об Алике?
      Надя бурно перевела дыхание и срывающимся голосом сообщила сногсшибательную новость:
      - Я снова встретила Костю и во мне, Светочка, все перевернулось! Я сразу поняла - только он мил моему сердцу и Борю я так любить не смогу никогда!
      - Что за блажь? - попыталась урезонить сестру Света. - После того как вы расстались с Костей, прошла целая жизнь! Ты ведь и думать о нем забыла.
      - Выходит, не забыла. Ты вот любишь Мишу после стольких лет разлуки, а почему я-не могу?
      - Потому, что я одного его любила, а за Марика вышла в силу известных тебе обстоятельств.
      Но у Нади ее доводы только вызвали раздражение.
      - Ну да! Может, я Костика любила еще сильнее, чем ты Мишу? Увидев его снова, была сама не своя! Ни с одним мужчиной мне не было потом так хорошо! И изменила ему я тоже в силу обстоятельств.
      Понимая, что спорить с сестрой бесполезно, Света попыталась воззвать к ее здравому смыслу.
      - Ладно, тебе лучше знать это, Наденька. Вижу, в каком ты состоянии. Но все же не отрицай: ведь ты пела Боре такие дифирамбы!
      - Я им и сейчас восхищаюсь, - всхлипнув, призналась Надя и голос ее окреп. - И обязательно за него выйду! Но мне, сестричка, очень тяжело. Снова встретив Костика, я поняла, что не смогу так полюбить мужа. А это никуда не годится!
      Понимая, что творится в ее душе, Света грустно посетовала:
      - Как мне жаль тебя, Наденька! Слишком поздно ты поняла, что настоящая любовь - это самое большое счастье в жизни! Куда больше, чем удачная карьера и богатство!
      - Да, Светочка, теперь вижу, как ты была права, - уже успокоившись, согласилась с ней Надя. - Но поезд уже ушел. От Бутусова я не откажусь! А с Костей обязательно встречусь - до смерти хочется узнать, как сложилась его жизнь.
      Ее решение Свете показалось неразумным, и она решительно возразила:
      - Не делай этого, Наденька! Я знаю твою бесшабашную натуру - добром это не кончится! Не обманывай человека, с которым решила связать свою жизнь! Нехорошо!
      - Не беспокойся, сестричка! - пренебрегла ее советом Надя. - Боря не узнает: он еще несколько дней пробудет в больнице. И я не собираюсь ему изменять. Ну спасибо тебе!
      Отвела с тобой душу и успокоилась, - сказала она уже своим обычным тоном: - А твои дела с Мишей продвигаются? Светлана грустно вздохнула:
      - Да никак. Он уже несколько дней не появляется. Весь в работе. Похоже, той любви у него ко мне уже нет. А для меня по-прежнему другого мужчины не существует.
      - И все же я завидую тебе, сестричка! Убеждена, что ты еще будешь с ним очень счастлива. Ну покедова! Мне нужно бежать.
      Положив трубку, Надежда вышла из телефонной будки, откуда звонила Свете и по решительному выражению ее лица было видно, что она твердо решила снова встретиться со своей первой любовью.
      В тот роковой день, когда Надежда собралась самостоятельно отправиться на загородный участок, Бутусов дал ей много поручений. Освободилась она только после обеда; рабочий день кончался, но она не стала переносить поездку на завтра: зная Бориса Осиповича, справедливо полагала, что он может выписаться из больницы досрочно, в любой день. Тогда уж она не сможет встретиться с Костей и спокойно поговорить. Да и отделочники могут в любой день закончить. Где его тогда искать?..
      Сидя в машине, мчавшейся по Можайскому шоссе, она забеспокоилась, не опоздает ли застать Костю: пятый час, бригада вполне могла свернуть работу. И правда, когда она въехала на территорию особняка, большинство рабочих уже ушли; собирался домой и Уколов.
      - Константин Иванович, - официальным тоном, но не скрывая радостного оживления, обратилась к нему Надежда так, чтобы слышал охранник, - очень хорошо, что я вас застала. У меня целый ряд замечаний по доделкам.
      - Простите, у нас рабочий день окончен, - не глядя на нее и продолжая собираться возразил Константин. - Люди уже разъехались, вон последний уходит.
      - А они нам не нужны! - настойчиво заявила Надежда. - Я только покажу вам перечень работ и подробно объясню, что требуется сделать.
      - Не знаю, право, - нахмурясь, замялся он. - Я уже собрался ехать, сегодня мне не с руки задерживаться. Может, отложим до завтра?
      - Будет тебе кочевряжиться, Уколов, - вмешался охранник, звероподобного вида детина. - Раз хозяйка просит. Ты же на собственной машине, какие проблемы?
      - Ну ладно, пойдемте, - неохотно согласился Костя, делая жест, приглашающий ее пройти в конторку.
      Вошел следом за ней и плотно прикрыл дверь. Вот не было печали... А тут еще охранник вмешивается, лезет не в свое дело... "Вот черт прислал ее мне на голову... Надо же такому случиться! - досадовал он, чувствуя, как сильно бьется сердце. - Всю душу снова перевернула! Ведь забыл уже столько лет прошло!"
      Константин обманывал себя - ничего он не забыл, притупилось просто, да не прошло. Но жизнь уже сделана: много лет женат, его миловидная, бойкая спутница жизни, заведующая продовольственным магазином, родила ему троих детей...
      А в тот день, когда он вышел из конторки и после стольких лет разлуки вновь увидел Наденьку - такую элегантную, блестящую, еще более соблазнительную, чем прежде, - непроизвольная дрожь пробежала по телу. Он старался на нее не смотреть, но мысленно снова держал в своих объятиях, будто это все было вчера...
      Он по-своему любил жену - как-никак, мать троих его детей, ценил как хорошую хозяйку, был с ней внимателен и ласков, но не испытывал и доли той страсти, которая охватывала его при одном виде Надежды.
      Стараясь унять давно забытую дрожь, он усадил Надю - хозяйку - на стул у своей конторки и сел рядом, приготовившись выслушать замечания. Однако голова у него была как в тумане...
      Сидя рядом с Костей, как когда-то, и ощущая на себе его горячее дыхание, Надежда неожиданно для себя растерялась, как школьница, - с чего бы начать разговор? Наконец решилась.
      - Ты и впрямь думаешь, Костик, что у нас будет деловая беседа? - без обиняков, прерывающимся от волнения голосом тихо произнесла она, глядя ему прямо в глаза. - Неужели тебя оставила равнодушным наша встреча? Неужто все забыл и я тебе безразлична?
      Он хмуро молчал, не в силах отвести от нее глаз, ни о чем не думая, лишь физически остро ощущая ее близость.
      - А мне, представляешь, не безразлично, что с тобой и как ты живешь. И никогда не будет безразлично! - с жаром продолжала она, бессознательно переплетая правду с ложью. - Могла ли я забыть, подумай, как нам хорошо было вместе?.. Ладно, не будем об этом! Расскажи, как живешь.
      - Что тут рассказывать? У меня трое ребят, - хмуро поведал Костя. Жена в торговле работает. Женщина простая, добрая, любит меня и детей, заботливая. Живем в достатке, даже машину купили - старенький "Запорожец"... все-таки колеса. Как видишь, тружусь; платят хорошо.
      - Значит, забыл меня, семейный ты человек? - Она насмешливо посмотрела ему в глаза, испытывая жгучую боль и ревность к незнакомой счастливой женщине. - Ты ее так же любишь, как когда-то меня?
      Константин был в замешательстве: вспомнил, как она предала его ради карьеры, захотелось сказать ей что-нибудь резкое, обидное; соврать, что забыл, что она его теперь не интересует... Поднял на нее гневные глаза, открыл было рот - и слова застряли у него в горле. Надежда сидела перед ним, подавшись к нему всем телом и прерывисто дыша. Ее синие, как небо, глаза пылали прежней любовью и страстью; так хороша, так желанна... Он только и произнес осевшим голосом:
      - Разве такое забудешь? Меня и сейчас всего трясет при виде тебя. Да рукой не достать!
      - А ты попробуй! - жарко прошептала Надя, вне себя от охвативших ее чувств, от прежнего, юного страстного желания. - Ведь ты не робкого десятка! Неужели не хочешь вспомнить?..
      Порывисто вскочила, подчиняясь непреодолимой силе, мгновенно, бесшумно повернула ключ, заперла дверь и заключила его в объятия. "А, никто ничего не узнает! Отопрусь в случае чего! - успокаивала она себя, повинуясь роковой силе, сознавая и не сознавая всей гибельности того, что делает. Прости меня, Боже, - ничего не могу с собой поделать!"
      И Константин не сопротивлялся больше, уступил. Душой и телом рвался к своей желанной, ненаглядной, столь неожиданно обретенной Наденьке. Ни о чем не думая уложил ее на широкую лежанку и стал ласкать с ненасытной жаждой, словно моряк, вернувшийся к любимой после длительного плавания...
      Они упивались страстью, забыв о времени и совсем потеряв голову. Испытывая многократно высшее блаженство, Надя заливалась счастливыми слезами, - еще, еще... И никак не могла насытиться, словно запасаясь наслаждением и счастьем впрок...
      "Ведь нам неумолимо придется расстаться! - с отчаянием, с ужасом думала она. - Станем встречаться - обнаружится... Бутусов не из тех, кто прощает измену..."
      Звероподобный охранник между тем встрепенулся: сначала ничего не заподозрил, но уже прошло более сорока минут, как хозяйка заперлась в конторке с бригадиром... Он нюхом почуял неладное; подошел потихоньку к двери, приложил ухо, прислушался: разговора не слышно, но доносится какой-то шум, возня... Догадка мелькнула мгновенно: прораб - мужчина видный, хозяйка - отменная красотка, в самом соку... Вполне могли поладить! "Ну и суки эти богатые дамочки! - подумал презрительно; хотел было постучать, спугнуть, но передумал. Отошел, набрал номер диспетчерской, сделал краткое сообщение:
      - Передайте шефу, что здесь с хозяйкой... неладное. Пусть срочно Приедет.
      Получив сообщение, Бутусов не стал выяснять подробности, сел в машину и немедленно выехал, не думая о состоянии швов. Звериным инстинктом самосохранения почуял беду. От Митина до Одинцова недалеко, мощная машина преодолела это расстояние за полчаса.
      Когда он стремительно ворвался в сторожку и ногой вышиб запертую дверь, свидание влюбленных было в разгаре и Бутусов застал их в недвусмысленной позе... Расплата последовала незамедлительно - в его стиле, изуверски жестокая. Не говоря ни слова он выхватил пистолет и выстрелил с близкого расстояния прямо в перепуганное лицо поднявшего ему навстречу голову Кости - убил наповал.
      - А эту курву отдаю, ребята, вам на потеху, - указав на Надежду, укрывшуюся чем попало, бросил он двум гориллам охранникам, презрительно скривив безобразный шрам. - Потом закатаете в бетон погреба, там есть еще не заделанная опалубка. Пусть остается здесь навсегда, уж очень хотела. Я держу слово.
      - Этому дураку... - на секунду задумался и спокойно распорядился: Отрезать глупую голову и поганые органы, сжечь и пустить на удобрение, хоть какая-то польза от гада. Тело - в мешок и на свалку. Машину - в речку. Эта ржавая консервная банка ничего не стоит.
      Надежда, парализованная ужасом, все слышала, завороженно следя за ним. Только когда увидела, что он повернулся, чтобы уйти, у нее наконец прорезался голос:
      - Нет! Ты так со мной не поступишь! Не делай этого, Боря! - надрывно крикнула она, срываясь на визг. - Дай объяснить! Это мой бывший жених... Прости... прости мою слабость!..
      Но все было напрасно, Бутусов ее не слушал. Для него Надежды больше не существовало. Была лишь предательница, развратная сучка, которую следовало жестоко покарать ради самоуважения.
      Не удостоив ее взглядом, не обращая внимания на вопли, круто повернулся и стремительно вышел. Двое дюжих охранников сразу потащили Надежду в чем мать родила в подвал особняка. Примкнули наручниками к батарее и с большой охотой, без устали, издеваясь как могли, стали утолять свою похоть.
      Когда им надоели ее истошные крики, надели ей на голову полиэтиленовый мешок и туго обмотали вокруг шеи. Негодяи продолжали наслаждаться ее прекрасным телом, даже осознав, что она больше не дышит. Тогда они сбросили тело в опалубку и залили толстым слоем бетона.
      Так страшно и трагически осуществилась заветная мечта Надежды поселиться в роскошном особняке, расположенном в самой престижной загородной зоне столицы.
      В пасмурное осеннее утро в квартире профессора Розанова раздался телефонный звонок; Степан Алексеевич взял трубку.
      - Я говорю с отцом Надежды? - спросил незнакомый мужской голос. - Не так ли?
      - Простите, с кем имею честь? - насторожился Розанов, предчувствуя недоброе. - Я вас не знаю.
      - И слава Богу! - грубо ответил незнакомец. - Моя фамилия Бутусов. Наверно, слышали от дочери?
      - Слыхал, - подтвердил, волнуясь профессор. - С ней что-то случилось?
      - Да, случилось! - в голосе Бутусова прозвучали гневные нотки. Бросила меня Надежда, помоложе и побогаче нашла. Улетела с ним на Канары даже записки не оставила.
      Услышанное было так дико и неправдоподобно, что Степан Алексеевич смешался, не зная, что думать и как на это реагировать.
      - Не может этого быть! - только и сказал он. - Куда бы ни отправлялась, она всегда мне сообщала и приезжала проститься.
      - На этот раз шибко торопилась, - хрипло съязвил голос в трубке. Наверно, стыдно было отцу признаться! Теперь ждите звонка.
      - Но как же так? - горько недоумевал профессор. - Она была всем довольна. Кто же этот человек и почему на Канары?
      - Какой-то бывший знакомый. Миллионер. Живет в Америке, - отрывисто сообщил Бутусов. - Мне ее приятельница звонила. Не назвалась. А на Канарах сейчас хорошо! - добавил он, не скрывая злобы.; - Проведут там, голубки, свой медовый месяц. Что, на вашу дочь не похоже?
      - Нет! - решительно возразил Степан Алексеевич. - Наденька на такое не способна! Она решительная и практичная девочка, но не подлая!
      В трубке раздался хлопок - видно Бутусов в сердцах стукнул ею обо что-то твердое.
      - А я иначе думаю! - с ненавистью прорычал он. - Ваша дочь - просто развратная сучка и предательница!
      - Я не позволю так о ней говорить! - вспылил профессор. - Что бы там у вас ни вышло!
      - Вам и не придется, папаша, - презрительно отрезал несостоявшийся зять. - Нам с вами не о чем больше разговаривать!
      Бутусов швырнул мобильник на сиденье и с мрачной усмешкой взглянул на сидящего рядом Валета. Они находились в его машине и уже подъезжали к офису.
      - Значит, нашел подходящую девку и выправил ксиву? Молоток! - одобрил он своего подельника. - А где ты ее надыбал?
      - В бардаке у "Трефовой дамы". Хозяйка мне ее подобрала по фотке покойной, - недобро усмехнулся тот. - Очень похожа - сам сейчас убедишься. Девка уже ждет тебя в офисе. Оттуда поедет сразу в аэропорт.
      - А в квартире на Вернадском навел порядок? - строго спросил Борис Осипович. - Там все чисто?
      - Будь спок, - заверил его Валет. - Вещи твои забрал и никаких следов не оставил - чтоб мусора не цеплялись. И дамские шмотки взял для подставной сучки, - ухмыльнулся он и поинтересовался. - Что с особняком будешь делать?
      - Выставлю на продажу, - насупился Бутусов. - Мне он больше не нужен.
      Лимузин остановился у подъезда, и Борис Осипович в сопровождении телохранителей проследовал в офис. В приемной его ожидала молодая женщина. Он даже вздрогнул - так она была похожа на Надежду, только пониже ростом и выглядела вульгарнее.
      - Проходи! - приказал он, и усевшись за стол стал придирчиво рассматривать женщину-двойника, которая робко стояла перед ним, опустив глаза.
      Видимо, он остался доволен, потому что сказал:
      - Ну что ж, порядок! Пограничников пройдешь. Аванс получила?
      - Спасибо! Я очень Вам благодарна, - заверила "Надежда", боязливо взглянув на Бутусова. - Все сделаю, как мне велено.
      - Небось рада, что устроили в американский бордель больше, чем бабкам? - не стал церемониться с ней. - Смотри, если подведешь! Мы тебя всюду достанем! А ну, повтори задание!
      - Прибыв на Канары, я должна снять номер в отеле на имя Розановой, она отвечала уверенно и четко; как отличница в школе. - Потом оставив ее вещи в номере, пойти на пляж и найти уединенное место; не привлекая внимания, положить там купальные принадлежности с паспортом, и первым рейсом, уже по своим документам, вылететь в Штаты.
      И забыть навсегда об этой истории. Никому ни слова! с угрозой добавил Бутусов. - Тогда оставим тебя в покое. Можешь быть свободна!
      - Не верю я этому Бутусову. Сердцем предчувствую беду! Не могла Наденька поступить, как он говорит! И уж обязательно поставила бы меня в известность, - убежденно сказал Степан Алексеевич жене и дочери.
      Они собрались в квартире на Патриарших прудах, чтобы обсудить то, что сообщил несостоявшийся муж Нади. Женщины понуро сидели на диване, а профессор возбужденно расхаживал по комнате.
      - Согласна с тобой, Степочка! Надюша - не предательница. Она была увлечена Бутусовым и собиралась за него замуж. Откуда взялся этот таинственный миллионер-американец, о котором мы ничего не знаем? Уж Светочке бы она о нем рассказала, и тебе тоже.
      - Конечно! То, о чем сообщил мне этот темный делец, считаю совершенно невероятным, - заключил, волнуясь, профессор. - Более того - крайне подозрительным!
      - Боже мой! - Свету осенила догадка. - Нет, боюсь даже об этом подумать! Недавно Наденька мне открылась, что вновь повстречала свою первую любовь - Костю. Собиралась с ним увидеться, хотя я отговаривала. Не мог Бутусов ее приревновать и?.. - испуганно взглянула на отца и мать. - Она мне говорила - это очень крутой делец...
      - Ты думаешь... он мог... - поняв, о чем подумала дочь, запинаясь, произнес Степан Алексеевич. - Неужели... он ее... за это?.. - и умолк не в силах вымолвить страшное слово.
      Вера Петровна растерянно посмотрела на мужа и дочь.
      - А как же то, что сообщила милиция? Ведь это Надень-кины вещи прислали с острова Тенериф?
      - Да, это ее вещи и документы, - мрачно подтвердил Степан Алексеевич и с сомнением добавил: - Но здесь что-то не так - концы с концами не сходятся.
      Он покачал своей красивой седеющей головой.
      - Это совсем не похоже на Наденьку! Она и оттуда бы позвонила. Я хорошо ее знаю - любит она нас и не променяет ни на какого американца! лицо у него потемнело. - Чтобы такая пловчиха утонула и там никто не заметил, - как можно поверить этому?
      - Мне тоже кажется это каким-то жутким недоразумением, - согласилась с ним Света. - Не верю в американца, с которым Наденька якобы сбежала! Она собиралась встретиться с Костей - вот это правда. И опасалась, чтобы не узнал Бутусов.
      - Он явно чего-то скрывает, - хмуро произнес Степан Алексеевич. - Мне сердце подсказывало - это опасный человек и я Наденьку предупреждал! Не послушала отца...