Глава 5

СВЕТ И ТЬМА

В клубе «Морской змей» было душно, жарко и в целом некомфортно. Разноцветные огни только ухудшали видимость, и без того затрудненную. Деймон едва отыскал глазами то место у стойки бара, где он оставил Миху Самосадова, и поплыл к нему, подхваченный потоком колышущихся тел, утопая в летучих парах. Без всякого сомнения, в атмосфере присутствовал какой-то дурманящий газ, так как сознание Деймона, слегка прояснившееся за время посещения туалета, вновь затянуло темной пленкой, вызывавшей слабое, но настойчивое желание выйти на свежий воздух. И хотя всего час назад Деймон с энтузиазмом согласился на предложение Самосадова зайти в клуб, теперь он стремился покинуть заведение.

– Миха, может, пойдем уже?

– Друг, ну разве так гуляют? Мы же только начали. – Миха неподражаемо изящно опорожнил очередную рюмку и кивнул бармену: – Еще две!

– Еще две, еще две, что-то мне не по себе, – пробормотал Деймон. – Лучше я вернусь в гостиницу.

– Приехали отдыхать, а он из гостиницы не вылезает, – фыркнул Миха. – Ну иди, коли невмоготу. До утра, надеюсь, башку проветришь?

– Не сомневайся.

Деймон поплыл к выходу. По дороге обернулся и понял, что Самосадов и сам был не прочь избавиться от лишней компании – он уже обнимал за талию какую-то красотку из местных. «Ну и ладно, – подумал Деймон. – Я тоже себе девчонку найду, вот только воздухом подышу». Он выбрался на улицу.

Ощущение тяжести овладело головой, как только он перестал вдыхать запахи, царившие в клубе. Зато ноги окрепли, и по влажно горевшей отраженным светом мостовой он зашагал вполне уверенно, придерживаясь направления на мотель.

Скьелд отличался от вымытых и вычищенных до блеска городов кибернетиков грязными водостоками, потеками на стенах домов и пробивавшейся местами сквозь мостовую травой, но Деймона все это не смущало. Если бы не неясное чувство тоски, он радовался бы всем сердцем пребыванию в нейтральной зоне. Здесь не действовал вшитый под кожу нейрочип, здесь Деймон был недосягаем для следящих систем и полицейских служб. Конечно, на нейтральной зоне невозможно затеряться – она слишком мала, иначе редкий солдат возвращался бы из отпуска. Но почувствовать хотя бы иллюзию свободы можно.

Деймон брел, не задумываясь о направлении. Его мысли были заняты размышлениями о своей горестной судьбе. Детство у него было безоблачным, хоть он и рос фактически без родителей – в кибернетическом обществе семья перестала быть фактором, соединяющим людей.

Женщины сходятся с мужчинами, только чтобы родить ребенка, которого затем отдают в интернат. А там из толпы галдящих малышей воспитывают будущих законопослушных граждан. Первоначальный отбор происходит очень рано – детей с выдающимися способностями отсеивают из общей массы и растят, нещадно пичкая знаниями. Со временем большинство из них становятся учеными – в мозг вживлены микросхемы, в затылок вделан разъем для подключения к исследовательской сети. В таких сетях совместными усилиями десятков людей и обслуживающих их компьютеров рождаются новые изобретения.

Здоровых и крепких детей сызмальства готовят в солдаты. Тренировки физические и психологические предваряют будущее преображение, которое состоится после того, как индивид закончит расти. Тогда из обычных ребят делают киборгов, сращивая живые ткани с синтетикой и металлом, накачивая вены обогащенной кровью и впаивая под череп быстродействующий нейрочип для контроля над мозжечком и нервной системой. Боль и страх этим солдатам неведомы, как и большинство человеческих эмоций.

А все остальные, кто не вышел ни мозгами, ни мышцами, остаются в среднем классе. Здесь уже есть возможность выбора – стать техником, администратором или просто мусорщиком. Для престижных должностей, таких как контролер киберсистем, нужно много учиться и всячески проявлять лояльность и гражданскую сознательность. У Деймона с этим было туго, но и в мусорщики он не попал, потому что был не совсем бездарен и потому что не хотел прочистки мозгов.

Его нынешнее общественное положение не блистало высотой, зато имело свои плюсы – такую мелкую сошку, как он, незачем жестко контролировать, вживляя в мозг ментальный сканер, который реагирует на запрещенные мысли. Из электронной начинки у него был только маленький чип на затылке, который каждому гражданину положен в качестве паспорта и поискового маячка одновременно.

Раньше, лет пять назад, можно было удалить чип и улепетнуть за кордон, если знать, кому дать денег за незаконную операцию. А можно было еще круче: заплатив какому-нибудь хакеру на стороне, перепрограммировать чип и заделаться шишкой. Ну не шишкой, конечно, а так, шишечкой мелкого пошиба – крупный подлог раскусили бы сразу. Но сейчас ни того, ни другого сделать уже было нельзя. В связи с войной контроль над гражданами усилен предельно, да и гайане перебежчиков не жалуют, хотя в мирное время они к себе народ пускали, особенно мужчин.

На нейтральной зоне еще можно провернуть кое-какие делишки – все подпольщики сюда перекинулись. Да вот беда: чтобы исчезнуть из системы, надо быть дяденькой небедным. И к тому же со дня на день нейтральная зона перестанет быть нейтральной – это Деймон чуял кожей, и от этого ему становилось грустно и одиноко. Вернувшись в отель «Белый пони», Деймон немало удивился, когда обнаружил на информационном мониторе в своем номере надпись: «Вам пришло сообщение. Желаете прочесть?»

– Ну, допустим, желаю, – пожал плечами Деймон.

Текст, появившийся на экране, заставил его призадуматься. С Розой Корреро он вместе учился. Эту взбалмошную девчонку недолюбливали все преподаватели. Рози не только выделялась необычной внешностью, но и, в отличие от большинства подростков, была способна пойти дальше банального внешнего протеста.

Уже в тринадцать лет Рози была непревзойденным хакером. Со временем она бросила школу, взломала все самые секретные сети кибернетиков и даже попыталась заблокировать Кибероболочку Первичной Функциональности, пресловутый кибермозг, которому подчинялась вся иерархия общества. После этого на Рози была объявлена охота, от которой ей едва удалось ускользнуть. К счастью, ей помогли замести следы друзья из Скьелда, и она осела в нейтральной зоне, тогда как киберсистемы считали ее погибшей.

Деймон был единственным кибернетиком, знавшим о том, кто скрывается под именем Энжел, и ему единственному Рози доверяла. Но они расстались несколько лет назад. И вот сейчас она нашла его играючи в тот же день, как он приехал на Скьелд, и предложила встречу!

Деймон пришел к заведению под вывеской «Венецианский купец» на окраине города и попытался разглядеть обстановку перед тем, как войти. В свете фонарей виднелся фасад обычного ресторанчика. Деймон прошел сквозь двойные двери и оказался в просторном, но малолюдном зале, уставленном столиками, на которых горели масляные лампадки – стиль ретро был на Скьелде популярен. Деймон огляделся, выискивая знакомое лицо, но не увидел никого, кто хотя бы отдаленно напоминал Рози.

Он какое-то время бродил по залу, потом решил заказать ужин. Когда он сел за столик, к нему подошел официант:

– Вас ждут в отдельной комнате. Пройдите сюда, пожалуйста.

Не без душевного трепета Деймон вошел в комнату, отделенную перегородкой от основного зала. Навстречу ему встала смуглая девушка с изящной, затянутой в кожаную блузку фигурой, с отливающим медью ежиком волос и зелеными кошачьими глазами.

– Энжел, – только и смог сказать Деймон.

– Все еще помнишь мой ник? – улыбнулась Рози.

Будучи хакером, она оставалась еще и женщиной и умела следить за собой. Сейчас она была довольна произведенным эффектом.

– Неужели ты вот так сразу решила со мной встретиться? – спросил Деймон.

– Не сразу. Тебя просканировали на входе, да и выйти отсюда тяжелее, чем войти, – сказала Рози с улыбкой.

Они беседовали недолго. В общем-то, Деймону рассказывать было нечего. Рози насчет того, какую роль она играет на Скьелде, отмалчивалась. Наконец, Деймон осмелился задать вопрос, который не давал ему покоя:

– Скажи, ты могла бы сделать так, чтобы мне не пришлось возвращаться обратно? Чтобы я смог остаться навсегда в нейтральной зоне?

Рози задумалась.

– Нейтральная зона продержится недолго. Но я могла бы кое-что сделать для тебя, – она заколебалась, решая, стоит ли говорить дальше. – Есть еще поселения, кроме Скьелда, и они не известны ни гайанам, ни кибернетикам. Если ты так хочешь убежать…

Она не договорила. Запищал зуммер, Рози щелкнула пальцами – в ушке у нее заработал приемник.

– Да. Что случилось? Как, еще одна атака? Ты уверен? Черт! Да, сейчас буду. Она вскочила. – Эти ламеры атакуют наш сервер! И как назло, в тот момент, когда я отлучилась! Я должна идти. Прости, мне придется оставить тебя.

Деймон понял, что это его последний шанс. Он тоже вскочил.

– Рози, я умоляю! Пожалуйста! Помоги мне!

Она замялась в нерешительности, потом схватила его за отворот пиджака.

– Если ты действительно хочешь исчезнуть, то приходи в клуб «Драккар», это в южном квартале, недалеко от гавани, и спроси Ульфа Свенссона. А сейчас прощай.

Она исчезла за занавеской, скрывавшей какую-то потайную дверь. Деймон лишь проводил ее глазами и молча подчинился подошедшему официанту, который предложил ему перейти в общий зал.

Свенссон очнулся в полной темноте. Потом перед его глазами плыли цветные пятна, постепенно сформировавшиеся в нечеткие контуры какой-то поверхности. Она мерцала кроваво-красными переливами, а над ней находился разум Свенссона, как бы паривший в воздухе. Откуда-то издалека доносились неясные звуки, и вскоре Свенссон понял, что это кто-то воет. Он не сумел толком осмотреть себя – тело казалось каким-то расплывчатым, как будто он смотрел через грязное стекло.

Вой приближался, и Свенссон понял, что неизвестные существа стремятся к нему. Местность была абсолютно пустынной, горизонт скрыт розовой дымкой. Оттуда из густого тумана вынырнули существа, похожие на собак или волков, которые бежали на Свенссона. Ощущая нарастающий страх, он бросился от них, но, оглянувшись через плечо, понял, что это бесполезно – существа приближались с чудовищной скоростью. Командор остановился, готовясь к схватке, но собаки не бежали по земле! Они мчались над землей, не касаясь ее, и их разверстые красные пасти налетели на Свенссона как брошенные кем-то баскетбольные мячи. Он попытался увернуться от них или ударить, но не смог сделать ни того ни другого – призрачные собаки прошли сквозь его тело и стремительно исчезли.

За ними появились великаны с голубой кожей, которые, сотрясая землю нечеловеческим хохотом, пытались раздавить Свенссона. В отчаянии он метался между огромными ступнями, пока одна из них не опустилась на него. Свенссон скорчился на земле, сжав голову руками – ему показалось, что он умирает. Но ступня великана тоже оказалась бестелесным миражом. Поднявшись на ноги, Свенссон ощутил, как загнанно бьется сердце. Его трясло, словно после сеанса шокотерапии.

За великанами последовали новые чудовища, визжащие, рычащие и кричащие, которые пытались разорвать Свенссона, внушая безумный страх, но не умея причинить никакого вреда. «Они не настоящие, – подумал Свенссон. – Почему же я их боюсь, ведь они не способны повредить мне?» Но глаза и уши давали богатую пищу для страха, а закрыть глаза почему-то не удавалось. Когда на Свенссона свалилась огромная летающая медуза и, оплетя его своими нитевидными отростками, потащила куда-то вверх, командор окончательно потерял контроль над собой и заорал, что было сил – это чудовище казалось совершенно реальным. Сообразить, что отростки медузы должны жечь и сжимать, а он ничего этого не чувствует, Свенссон не успел – неожиданно все закончилось.

С него сняли шлем виртуальной реальности, и Свенссон увидел, что он сидит в жестком кресле, к подлокотникам которого привязаны его руки, в небольшой комнате, похожей на подсобное помещение. Скорее всего, он все еще находился на борту злополучного сухогруза, об этом свидетельствовал отдаленный шум двигателей. Матово блестевший черный шлем был соединен проводами с портативным компьютером, за которым сидел какой-то парень в очках. Прямо перед Свенссоном стоял, ухмыляясь, широкоскулый шкипер.

– Ну как, парень, страшно было? – спросил он.

Командор почувствовал, что сердце его учащенно бьется, а промокшая от пота рубашка прилипла к телу. Он попытался успокоить дыхание.

– Жуткие монстры! – шкипер стоял перед Свенссоном, пожевывая сигарету. – В их очаровательной компании можно находиться бесконечно долго. Ну, естественно, до тех пор, пока кровь не закипит от избытка адреналина. Несколько дней в этом шлеме, и нервов у тебя больше не будет – начнешь мочиться со страху от любого шороха, а сердце станет как старая тряпка. Ну как, не хочешь снова погрузиться в прекрасный виртуальный мир?

– Они не настоящие, – пробормотал Свенссон. – Я их… не боюсь.

– Брось, парень. Все так говорят. Эта штука сильнее человеческого разума, проверено на многих экземплярах, – шкипер захохотал. – Для того чтобы сопротивляться, нужно иметь электронные мозги, а ты ведь еще не киборг, верно?

– А ты кто? – спросил Свенссон.

– Я тот, кто тебя сломает и в жгут скрутит, – заявил шкипер. – Эх, как ты попался! Я думал, придется весь город перетряхнуть, а ты сам мне на голову свалился. Знаешь, кроме этих виртуальных кошмариков есть еще много чего интересного. Старые добрые болеизлучатели, например. Несколько сеансов, и человек вылечивается от заикания. Или наоборот.

– Что тебе нужно?

– …Есть еще один старый испытанный способ – лишить клиента сна, ну знаешь, лампами в лицо, и глаза не давать закрыть. А уж сколько чудесных открытий существует в мире химии! Я не говорю о топорных средствах; есть препараты высшего пыточного пилотажа. Например, можно дать человеку средство, пробуждающее клаустрофобию, и засунуть его в черный ящик. А есть совершенно волшебный порошок, который заставляет клиента думать, что по его коже бегают муравьи – а ему, естественно, не дают смотреть или трогать себя. Ах, шикарные есть средства!

Свенссон повращал головой, но поблизости был лишь один человек – тот парень, что сидел перед ноутбуком. «Вот вляпался! – подумал Свенссон, пытаясь подавить отчаяние. – Но, ничего, как-нибудь выкрутимся. Для начала нужно выяснить, кто такой этот шкипер».

– За что ты на меня взъелся? – спросил Свенссон. – Я тебе что-то сделал, тебе лично? Может, когда на флоте служил, в каком-нибудь кабаке дал тебе по морде? Что ты так переживаешь, поделись.

– Свенссон, ты настолько самоуверен, что кулаки чешутся, – заметил шкипер и коротким, совершенно неуловимым движением ударил командора в лицо.

Вернув откинувшуюся от удара голову в привычное положение, Свенссон почувствовал боль в шее и не почувствовал своего носа. Чуть позже, слизнув капельки крови с верхней губы, он понял, что удар не прошел бесследно.

– А слабо меня развязать и один на один, как мужчина? – спросил он. – Или кишка тонка? А может, ты вообще не мужик?

Шкипер захохотал.

– Идиот! Сам не знаешь, что предлагаешь. Я твое досье читал – плавание, гребля на каноэ, регби, десятиборье, лыжные гонки, яхтинг, мотокросс – устанешь перечислять! Ты просто помешан на спорте. Физические данные будь здоров – рост сто девяносто семь, девяносто пять килограммов вес. Внушительно, конечно. Только пойми, Свенссон, что каким бы сильным человеком ты ни был, ты остаешься человеком. Твои возможности не позволят тебе продержаться и одной минуты против киборга. А уж сопротивляться наркотикам и психотропным препаратам просто бесполезно – против природы не попрешь. А природа у вас, у людей, слабая!

– Человек слаб, – пробормотал Свенссон. – Возможности его сильно ограничены. Но если очень захотеть, то всегда можно сделать немного больше того, что ты можешь. А вы, киборги, на сто десять процентов работать не умеете.

– Не смеши меня, Свенссон! Я размажу тебя по стенке! Боюсь только, твоей крови не хватит, чтобы полностью покрасить интерьер в красный цвет.

– Ближе к делу, – сквозь зубы сказал Свенссон. – Чего за киборгами не водилось никогда – так это самодеятельности. Кто тебя послал и с какой целью? Гонять на Скьелд корабль с экипажем – слишком дорогое удовольствие, чтобы просто потрепать мне нервы.

– Будь моя воля, Свенссон, прихлопнул бы тебя, как муху, – заявил шкипер. – Такие люди, как ты, которые считают себя крутыми парнями, мне поперек горла. Но насчет тебя есть приказ.

– Ага, – кивнул Свенссон.

– Нам нужно, чтобы ты поддержал союз Скьелда с кибергородом. Чтобы не было политического резонанса, когда наши бойцы приберут к рукам ваш городишко. Только и всего. Ты – марионетка, которой мы будем управлять. Причем от тебя даже не требуется согласия. Тебе посадят в череп маленькую такую штуковину, кибербрейн называется, а мозги промоют гипноизлучателем. Будешь ходить по стойке смирно и честь отдавать, понял? Само собой, ты можешь нам поспособствовать, если выдашь информацию, которая поможет заарканить разных деятелей, вроде хакера Энжел и других ренегатов, которые укрываются на вашем острове. А не выдашь, и не надо – сами все узнаем. Жаль, у меня оборудования соответствующего нет, а то бы я уже вскрыл тебе мозги. Но мне разрешили попытаться слегка на тебя нажать, чтобы ты сам сказал, добровольно. Ну что, как мы будем работать? С огнем в глазах или со слюнями до пола?

– Что-то ты больно разговорчивый для киборга, – заметил Свенссон. – Спорим, что ты – «кибербрейн-3», новичок желторотый! Небось вчера только имплант посадили?

– Может, и так, – ухмыльнулся шкипер. – Когда придем в порт, мне наверняка второй уровень дадут. А тебя по любому в расход спишут, не сейчас, так после захвата острова. Так что готовься, от меня ты никуда не денешься. Эй, Сэнди, надень на него шлем, пусть покайфует. А я пока схожу в рубку, проверю курс.

Свенссон увидел спину шкипера, а в следующее мгновение на глаза опустилась чернота. Но прежде, чем виртуальное изображение начало проецироваться в мозг, Свенссон успел задержать дыхание, решив применить простой фокус, которому научила его Энжел. Оказавшись в виртуальном мире, Свенссон тоже не стал работать легкими. Теперь он не дышал ни в реальности, ни в компьютерном окружении. Монстры вновь окружили Свенссона, но он не забывал не дышать, спасаясь от них бегством.

Спустя некоторое время изображение стало нечетким и каким-то картонным, плоским; мозг, лишенный кислорода, перестал реагировать на внешние раздражители, сосредоточившись на внутренних проблемах, хотя удушья Свенссон не чувствовал. Он качнулся вперед, от души надеясь, что делает это в реальности, и, оттолкнувшись ногами от пола, опрокинулся на спину. У кресла была короткая спинка, и Свенссон, поджав в падении колени к груди, перекатился через голову и встал на ноги. При этом шлем слетел с него, и командор глубоко и с наслаждением вдохнул. Парень, сидевший у компьютера, посмотрел на него глазами человека, увидевшего крылатого слона.

– Привет, Сэнди! – поздоровался вежливый Свенссон перед тем, как боднуть компьютерщика головой в живот.

Испустив конвульсивный хрип, тот сполз на пол и, схлопотав еще пару ударов ногами, затих. Свенссон доковылял до какого-то крюка, торчавшего в стене, и начал остервенело пилить об него веревки на руках. При этом он вслух поминал шкипера:

– Киборг недоделанный! Ну ты у меня попляшешь, электронщина неотесанная! Гвозди в башку забивать буду! Микроскопом!

Кое-как отвязавшись от стула, Свенссон выглянул из кубрика – охраны у дверей не оказалось. Дверь выходила в обширное, плохо освещенное помещение, судя по всему, трюм корабля. Вдоль потолка тянулись какие-то железные конструкции, похожие на рельсы для подвижных лебедок. Свисали цепи, болтались на тросах электрические лампы под железными колпаками.

Свенссон стоял, оглядываясь, пока ему не показалось, что в его сторону кто-то идет. «Дьявол! Я просто обязан вырваться, иначе погибнет Энжел!» – подумал он и побежал в ту часть трюма, где было светлее – киборги одинаково хорошо видят при любом освещении и в темноте получают над людьми преимущество.

Свенссон ухватился за висящую цепь и взобрался на рельсы, проложенные под потолком. Здесь были пыль и ржавчина – очевидно, грузовой трюм давно не использовался по прямому назначению. Вообще, ржавчина густыми рыжими пятнами покрывала борта судна, которые маслянисто поблескивали в желтом свете ламп, а с решетчатых потолочных ферм свисали лоскуты паутины. Что творится в цистернах для сыпучих грузов, Свенссон даже боялся представить. Вполне возможно, что туда просто набрали воды, чтобы увеличить осадку и сымитировать загруженность судна.

На выходе из подсобки Свенссон обнаружил какой-то переносной пульт, и теперь, сидя под потолком, решил разобраться в его устройстве. Это был пульт управления подвижным краном, который заодно управлял и маленькими роботами-погрузчиками, стоявшими в углу помещения – пыльные бочонки на гусеничном ходу, оснащенные долгорукими манипуляторами. Хотя управлял – это громко сказано: роботы просто включились, а дальше действовали автономно. Они отряхнулись и поползли цепочкой в другой конец трюма, где, как догадался Свенссон, находился элеватор. Не найдя там грузов, которые можно было разложить по трюму, роботы развернулись и поехали обратно.

Вошедший в помещение человек в серой робе остановился, тупо глядя на роботов. Потом этот крайне сообразительный субъект вскочил на ближайшего робота. Тот сбросил ход под тяжестью незваного попутчика, но продолжил двигаться вслед за остальными. Свенссона, лежавшего на рельсах на высоте четырех метров от пола, человек не заметил, а то, что он человек, а не киборг, было ясно по его неловким движениям – киборги отнюдь не страдали отсутствием координации. Командор решил, что на этого типа тратить время не будет, и стал пробираться к выходу. В зубах он держал длинный ржавый гвоздь, который, судя по всему, выпал из корабельной обшивки. Это было его единственное оружие.

«Хорошо бы «умную» винтовку сюда, – подумал Свенссон. – Или импульсный разрядник с автоматическим целеуказанием». Но командор понимал, что если у кого-то на борту этого судна и есть оружие, то только у врагов. Оставалось полагаться на свою интуицию, поскольку разум работал крайне вяло, страшась одной мысли о том, чтобы справиться с киборгом голыми руками. В любом случае надеяться выбраться живым с этого корабля мог только такой оптимист, как Свенссон.

Шкипер-киборг вбежал в трюм со стороны лифта и устремился вслед за первым человеком, который уже что-то кричал из дальнего конца трюма. Свенссон застыл восковой фигурой, вытянувшись на рельсе в надежде, что его не заметят. У боевых киборгов зрение обеспечивало двенадцатикратное увеличение деталей изображения, работу в инфракрасном режиме, отслеживание перемещений и частично рентгеновские функции, так что, даже спрятавшись за преградой, человек не мог считать себя невидимым. Шкипер вряд ли был полевым агентом – у «кибербрейна-3» электронная начинка куда скромнее, чем у штурмовых ботов первой категории, но и он видел гораздо лучше человека.

Про модифицированные синапсы и измененный состав крови и упоминать не стоит – даже если вместо физионасоса у киборга работает обычное человеческое сердце, мышцы сокращаются в два раза быстрее, чем у человека. Да и компрессорный режим работы легких наверняка включен. Эти ребята не устают и не сдаются.

Шкипер вначале не подавал виду, что заметил Свенссона, но двигался уж больно медленно, необычно для киборга. Свенссон вскочил и побежал по рельсу в обратную сторону – туда, куда уехали роботы-грузчики. Конечно, от киборга убежать невозможно. Но навстречу Свенссону уже двигалась подвеска автоматического крана. Свенссон, работая пультом, остановил подвеску, вскочил на нее и помчался прочь от киборга. При этом он укрывался за внушительным железным крюком крана, держась за цепи, которыми тот был подвешен к скользящему по рельсам ползунку. На крюке еще висел захват с каким-то грузом. Киборг бежал следом за краном, развив скорость не меньше сорока километров в час, и догонял. В лице у него не осталось ничего человеческого – глаза горели холодным безумием машины, запрограммированной на убийство. Глядя на это пугающее зрелище, Свенссон подумал о трех вещах, вернее даже, не подумал, а почувствовал: думать не было времени.

Во-первых, киборги всегда работают на сто процентов, то есть на пределе возможностей, не больше и не меньше. Во-вторых, они склонны недооценивать людей, поскольку зачастую не учитывают человеческой способности форсировать свои резервы в критических ситуациях. И в-третьих, они являются заложниками системы приоритетов, в которой самосохранению отводится далеко не первое место. Это значит, что киборги скорее предпочитают погибнуть, нежели не выполнить поставленную перед ними задачу.

Почувствовав это, Свенссон доверился своей интуиции и совершил почти безумный, и потому совершенно непредсказуемый, во всяком случае, для киборга, поступок. Он нажал кнопку сброса груза, прицепленного к крану, и одновременно сам прыгнул навстречу бегущему шкиперу. Киборг попытался перепрыгнуть через упавший ему под ноги груз, и в этот момент ему в грудь врезался сгруппировавшийся ногами вперед Свенссон.

Сразу после удара кинетическая энергия обоих участников столкновения почти полностью перешла в работу по разрушению грудной клетки шкипера. Лопнувшие легкие не помешали ему вцепиться обеими руками в летающего викинга, но в момент падения на пол шкипер уже не только не дышал, но и не думал – на Скьелде Свенссон был чемпионом по заколачиванию гвоздей в деревянную доску ладонью, а череп, скрывавший компьютерный имплант, не был армирован титановыми пластинами, как у боевых киборгов.

«Извини, приятель, не нашлось микроскопа», – пробормотал Свенссон. После смерти шкипер еще долго сжимал цепкими пальцами бедра Свенссона, прежде чем тот освободился и заковылял в сторону лифта.

На полпути Свенссона догнал человек в серой робе. Смотрелся он достаточно дико – верхом на роботе, размахивая над головой цепью, как ковбой с Дикого Запада арканом. Но действовал неэффективно: вместо того, чтобы ударить вкруговую, стеганул цепью сверху вниз. Свенссон увернулся и, прежде чем противник начал подтягивать к себе цепь, схватил ее и рванул на себя. «Ковбой» вылетел из «седла» и шмякнулся на пол; получив ногой по ребрам, окуклился, но едва Свенссон отошел на несколько шагов, вскочил и побежал следом.

Свенссон вторично продемонстрировал знание законов физики, когда, резко опустившись на колени, бросил противника через себя. Увлекаемый собственной инерцией, «ковбой» отправился на встречу с железной перегородкой, которая произвела на него ощутимо успокаивающее действие. «Счет первого тайма – два-ноль», – отметил Свенссон.

Он поднялся на палубу в лифте, вооруженный цепью и обрезком железной трубы, напоминая римского гладиатора – схватка за жизнь на виду у многоглазого колизея звездного неба, раскинувшегося над освещенной редкими фонарями палубой корабля. Над носовой частью возвышалась сияющая огнями рубка, над погруженной во тьму кормой были различимы конструкции грузовых кранов. Где-то там должны были быть и спасательные средства, и Свенссон направился к корме.