И были они братья-близнецы. Ужасен был их облик, но ужасен по-одинаковому. Даже родная мать не смогла бы их различить. Лишь мать молочная, наверное, различала - повинуясь звериному чутью...
      Поэтому так и называли их: Первый и Второй.
      Мечи были у них на поясе, а Запретные жезлы - в руках. Но вовсе не примитивные пороховые автоматы именовались сейчас Запретными жезлами. Это были устройства, испускающие боевой луч. На Земле бы сказали - "бластеры", обозначая неведомое названием, взятым из антуража фантастики.
      Значит, бластеры. Пусть так.
      И еще из вещей Запрета имели они оба малые платформы, позволяющие летать. У Первого это была действительно платформа, у Второго она была выполнена в виде складных крыльев, прикрывающих спину.
      - Мне нужна голова Мак-Лауда! - произнес Черный Воин.
      В это самое время Мак-Лауд с удивлением озирался по сторонам, соображая, куда это он заехал.
      Не сразу ему удалось понять, что железная лошадка доставила его в один из баров, где он был завсегдатаем.
      И в это же самое время шестерка террористов, одетая в кольчуги поверх гидрокостюмов, проникла на территорию мозгового центра корпорации.
      Женщина уже набирала заготовленную программу.
      - У нас есть тридцать секунд, - сказала она.
      И нажала клавишу ввода.
      19
      - У нас есть тридцать секунд, - сказала она.
      Все остальные согласно кивнули. Им было не по себе, хотя они и знали, что полминуты никак не может им повредить.
      После нажатия клавиши в защитном экране образуется пробой. Впервые за более чем четверть века.
      Пробой будет маленький, локальный, да и просуществует он недолго едва успеешь сосчитать до тридцати. Но в эти секунды на Землю хлынет невидимый и неосязаемый поток радиации.
      Его не сдержит потолок здания - корпорация демонстративно не применяет в постройках соответствующих материалов. Мол, нас бережет не крыша, а энергетический щит!
      Радиация проникнет внутрь. И за короткий отрезок времени они замерят уровень.
      Было тут одно маленькое "но": не только приборы подвергнутся излучению, но и их тела.
      Хотя подсчеты убедительно показывали, что тридцатисекундный лучевой "душ" совсем не страшен - мороз пробирал по коже...
      - Готовы?
      - Да, - ответил Лесли.
      Остальные просто кивнули. Кто-то из них нервно хихикнул:
      - Ну, все! Ночью фонарик не потребуется!
      - Почему?
      - Сами светиться будем в темноте... Ну давай же, Луиза, не тяни душу!
      Женщина нахмурилась. Ей не понравился этот образчик черного юмора.
      - Будем надеяться, что до этого не дойдет...
      И она нажала на кнопку тем же движением, как двадцать пять лет назад сделал это Мак-Лауд. Словно отменяя его поступок.
      Бармен уже распахнул перед Мак-Лаудом дверцу автомобиля.
      Это был молодой парень, крепкий, хотя и слегка полнеющий. В движениях его виделось скорее гостеприимство, чем подобострастие.
      Безусловно, ему льстило, что "Спаситель Человечества" сегодня будет надираться именно в его заведении. Однако обращался он к Мак-Лауду с обычной вежливостью младшего по отношению к старшему. Пожалуй, как раз поэтому Мак-Лауд выбрал именно его бар.
      - Как, сейчас не слишком много посетителей?
      - Да нет пока что... Утро ведь!
      Мак-Лауд с удивлением посмотрел на часы. Да, сейчас было раннее утро. Черта с два разберешь это стараниями корпорации "Шилд"! Хорошо, хоть день от ночи отличить еще можно...
      Однако немало времени носила его по городу железная лошадка!
      Он ступил на асфальт и вздрогнул. Прямо перед ним, у стены бара, пошатываясь, стоял человек. Еще один завсегдатай. Ранний пьяница. Точнее, не пьяница уже - алкоголик. Неопределенного возраста, опустившийся, с мутным взглядом... В его глазах, как в зеркале, Мак-Лауд увидел свою судьбу через еще несколько лет. Впрочем, если повезет, он умрет раньше, чем потеряет человеческий облик!
      Джимми перехватил его взгляд, но истолковал его по-своему.
      - А ну, ступай отсюда, дружок! Иди-иди-иди...
      Неясно, услышал ли его алкоголик - но он действительно заковылял прочь.
      - Все в порядке, сэр, - бармен повернулся к Мак-Лауду. - Можете заходить!
      Мак-Лауд некоторое время стоял в задумчивости. Потом втянул голову в плечи, словно черепаха, укрывающаяся внутри панциря, и вошел в бар.
      Программа сработала.
      - Невероятно... - прошептала Луиза.
      Этого действительно не ожидал никто. Все они, конечно, имели основания предполагать, что корпорация завышает данные. Собственно, чтобы узнать это, они и проникли сюда.
      Но на дисплее одна за другой появлялись цифры, свидетельствующие о том, что опасность не просто преувеличена, а вымышлена. Целиком.
      Как это могло произойти? Сам по себе восстановился озонный слой? Но ведь утверждали, что на восстановление потребуются тысячи лет... Или сыграли свою роль те самые "работы по нормализации защитного покрова", о которых каждый слышал по десять раз на дню? Однако утверждали, что такие работы продлятся сотни и сотни лет. Разумеется, это казалось благом - по сравнению с тысячелетиями.
      И, конечно же, сам этот факт автоматически продлевал всевластие корпорации на те же сотни лет. А дальше видно будет.
      Шестеро пробравшихся в мозговой центр намерены были опровергнуть эти утверждения. Но пределом их мечтаний было - еще несколько десятков лет под лилово-оранжевым небом.
      И увидев, что реальной солнечной радиации хватит от силы на хороший загар, они были ошеломлены. Настолько ошеломлены, что не поверили сами себе. Вернее, показаниям приборов.
      Только Лесли криво усмехнулся. Он тоже не рассчитывал, что все будет именно так, но оставался спокойнее других.
      Именно поэтому он сумел вовремя заметить опасность.
      - Мне нужна голова Мак-Лауда...
      Двое, не шевелясь, выслушивали Черного Воина.
      - Не должен существовать тот, кто нанес мне поражение... Не должен он умереть своей смертью, до самого конца считая себя победителем!
      Черный Воин втянул в себя воздух - теперь ему удавалось сделать это беззвучно. Он все еще не мог привыкнуть к своему новому голосу.
      Вернее, старому. Но вновь обрести его Крагеру Крагеров удалось только после пятивекового перерыва.
      С тех пор как меч Катаны, со свистом прорезав воздух, рассек ему гортань и голосовые связки, он мог разговаривать, только преодолевая хрип. Любого обычного человека такой взмах уложил бы на месте. Даже Черному Воину не помог его дар Воскрешения. Вернее, помог, но - не до конца.
      Тот, кто приобщен к Воскрешению, может зарастить любую рану мгновенно и без следа. Кроме первой.
      И кроме последней, разумеется.
      Первой раной для Мак-Крагера стал именно этот рубящий удар. И страшный выпуклый шрам перехватывал ему горло до тех пор, пока через пятьсот лет тот же самый меч не ударил почти по тому же самому месту на шее Виктора Крюгера.
      Этот удар, отделивший голову от тела, и стал причиной последней раны.
      А меч... Меч был в руках у Мак-Лауда.
      Первую же рану Мак-Лауду нанес он сам, Черный Воин. До сих пор дряхлеющее тело этого выродка несет на животе след этого удара!
      Крагер всех Крагеров скрежетнул зубами:
      - Найдите и убейте его, пока он не околел от старости!
      - Это будет нелегко... - нарушил молчание один из близнецов.
      Все предусмотреть оказалось невозможным. В частности, не предусмотрели реакцию сотрудников "Шилд".
      О подтасовке знали лишь несколько чиновников высшего уровня. Все же остальные - инженерный состав, научные работники, обслуга - были посвящены не более, чем прочее население Земли.
      Поэтому, когда датчики вдруг показали мгновенное исчезновение энергетического барьера прямо над головами работающих в здании людей, самообладания не сохранил никто.
      - Спасайтесь! - истерически крикнул кто-то. - Сейчас здесь будет высокий уровень радиации!
      В панике толпа ринулась к выходу. Пожалуй, даже не все четко представляли, куда они бегут. Кто спешил на нижние этажи, надеясь, что множество переборок остановит невидимые лучи, кто торопился выйти за пределы предполагаемой зоны излучения (ясно было, что щит пробит на участке всего нескольких сот квадратных метров).
      Иные просто бежали, подхваченные общим потоком. Один из таких и наткнулся на охранника - с забитым ртом, прикованного к решетке.
      (По-хорошему следовало сделать так, чтобы охранник замолчал навсегда. Тогда, кстати, не пришлось бы тратить время на кляп и наручники.
      Но никто не решился поступить так. Даже Лесли, хотя он и был профессиональным воякой.)
      Охрана объекта, конечно, и так была поднята по тревоге. Но в первые мгновения паники все были уверены, что дело в технической неисправности. Теперь же охранники знали, что на объекте находятся незваные гости. И действовали соответственно.
      Никто из шестерых не снял кольчуги. Баллоны аквалангов еще оставались за плечами.
      Не так-то просто вновь облачиться в эту сбрую. При запланированном отступлении вполне могло не хватить на это времени.
      Но теперь все предосторожности сработали против них. Потому что отступление получилось незапланированным. А лишний вес при бегстве помеха...
      И - никакого оружия, поскольку они не собирались убивать. Арбалет не оружие, а орудие переправы.
      Но Лесли взвел арбалет, отцепил трос от стрелы-якорька. И рухнул на пол, взяв на прицел глубину коридора: приклад к плечу, левую руку под ложе, ноги - в упор...
      - Уходите! - коротко приказал он.
      Четверо с видимым облегчением кинулись бежать и скрылись за поворотом. Луиза задержалась.
      - Я остаюсь, - сказала она.
      - Уходи! - страшен был уже не голос Лесли, а звучавшая в нем полная уверенность, сознание своего права отдавать приказы.
      И она не посмела ослушаться...
      20
      - ...Для тебя это будет никак не труднее, чем для меня - вырвать твой болтливый язык, - сказал Черный Воин.
      Это он постарался произнести с максимальной убедительностью.
      - Кроме того, вам надлежит не обдумывать то, что я сказал, а исполнять сказанное!
      Тут оба близнеца вдруг засмеялись каким-то немыслимым, невообразимым смехом. Видимо, рассмешило их слово "обдумывать". Вот уж чем они сроду не занимались...
      Да, это были не Крагеры прошлого клана... Но Черный Воин сдержался. Он еще сделает этот клан равным прошлому...
      А эти... Что ж, они заплатят за свой смех. Потом. После возвращения.
      Пока что он нуждается в них...
      - Итак, найдите его - для меня. И убейте. Тоже для меня.
      На этот раз не было никаких смешков: согласно кивнули две головы. Видимо, братцы сообразили, что играют с огнем.
      - Надеюсь, мне не придется самому приходить вам на помощь?
      Сказав это, Крагер всех Крагеров изобразил на лице улыбку. Выглядела она как гримаса - настолько странно было видеть его губы улыбающимися.
      Его посланцы синхронно ответили кукольными усмешками (они тоже смотрелись на их лицах неуместно - словно доспехи в бане).
      А затем с той же синхронностью отрицательно качнули головами.
      На сей раз им не пришлось ступать на алтарь зиккурата. Теперь Крагеры обладали более надежными средствами для прыжка через Бездну...
      ...Их проход сквозь атмосферу зафиксировали только сотрудники все той же корпорации "Шилд". Больше во всем мире никто не следил за небом...
      Когда на следящем экране один за другим высветились два всплеска, наблюдавший за ним инженер подскочил от неожиданности.
      - Джек! Смотри!
      Джек с видимой неохотой оторвался от поглощаемого гамбургера:
      - Ну?
      Дежурный инженер без слов указал на экран. Это не возымело ожидаемого действия. Пришлось ему все-таки заговорить.
      - Кто-то проник к нам сверху, - произнес дежурный подчеркнуто будничным тоном. - Кто бы это мог быть, а?
      Вопрос был резонным. С тех пор как с вершин энергоразрядников в небо ударил тысячеструйный энергетический фонтан, ни одно искусственное устройство не было поднято на орбиту.
      Но Джек явно не выглядел потрясенным.
      - Ну, во-первых, это может быть один из космических стервятников. Знаешь - боевые спутники, запущенные нашими отцами-дедами еще до Катастрофы.
      - Чего это ради они падать должны?
      - Мало ли... Срок пришел, вот и все.
      - Хорошо. А во-вторых?
      - Во-вторых... Ну, ты и сам мог бы догадаться. Метеор.
      - Два метеора. Подряд. Почти одновременно. И - на расстоянии полукилометра друг от друга. Вероятность просчитал?
      Джек тяжело вздохнул.
      - Не два метеора, - сказал он подчеркнуто мягко, словно ребенку. - Не два. Один. Но при входе в верхние слои атмосферы он разделился - и щита достиг уже в виде парных осколков.
      Он снова вздохнул - тяжело, лениво...
      - Брось, Томми. Ничего не произойдет. Давно уже в этом мире ничего не происходит... к сожалению. Разве что и впрямь явятся добрые или злые дяди из космоса...
      Сидя на краю эстакады, Луиза дышала часто-часто, как загнанная собачьей сворой лань.
      Она одна осталась в живых. И то - чудом. Когда вертолет прошел над кишащим пираньями рвом и дал очередь, пули достались только ее последнему спутнику. А потом вертолетная фара некоторое время провожала его уже мертвое тело, уносимое потоком.
      За эти секунды она, следуя под водой вдоль троса, успела достичь берега. Счастье, что они не подумали, что на переправе были двое... И тут она оборвала сама себя.
      Какое "счастье" - мерзавка, мразь эгоистичная! Привести своих друзей в змеиное логово (пусть они и вызвались добровольно - это не снимает с нее ответственности), уложить их всех, а теперь - "счастье"!
      А главное - зачем? Ради чего?
      Слезы душили ее - бесполезные, злые слезы...
      Неужели ради этих совершенно немыслимых данных, поверить которым даже она сама не в силах?
      А может быть, кто-нибудь все же остался жив? Едва ли... Она вспомнила мелькание прожекторов, безумный шквал автоматного огня, взрывы гранат...
      Нет, едва ли. Впрочем, если кто-нибудь еще и жив - вскоре он позавидует мертвым. Корпорация обязательно захочет узнать, кто и зачем посетил ее святая святых. А среди ее заплечных дел мастеров есть такие специалисты...
      И снова она оборвала себя. Надо было жить и действовать дальше.
      Сбросив опостылевшую кольчугу вместе с гидрокостюмом, она некоторое время стояла в утренней полутьме обнаженная: легкий ветерок приятно холодил разгоряченное тело. Потом развернула заранее спрятанный пакет с одеждой.
      Одеваясь, Луиза почувствовала, как что-то плотное ткнулось ей в бок. Конверт в боковом кармане. А она и забыла о нем... Этот конверт дал ей Лесли перед началом операции.
      - Сейчас не распечатывай. Даст Бог, не понадобится, - сказал он тогда. И добавил:
      - Если понадобится - я потом сам все объясню. Ну, а в случае чего... Читать умеешь? Вот и прочтешь тогда.
      Торопясь, она распечатала письмо. Буквы прыгали у нее перед глазами.
      "Свяжись с Карлом Мак-Лаудом, - было написано там, - возможно, он сумеет во всем разобраться. Найти его сумеешь в..."
      21
      Джимми возился за стойкой, старательно изображая работу в обычном режиме. Он знал, что его посетителю не нравится, когда к нему относятся с подчеркнутым вниманием.
      - "Русский бар", мистер Мак-Лауд? - спросил Джонни как бы между делом.
      Старик утвердительно кивнул.
      - Да, спасибо. "Русский бар", - как и бармен, эти слова он произнес по-русски.
      Джимми поставил перед ним колоссальных размеров бутыль с сорокаградусным пойлом, считавшимся здесь русской водкой. В бутыли этого пойла умещалось не меньше галлона.
      Потом он вновь отошел за стойку, одним глазом поглядывая за тем, как его почетный клиент меланхолично прихлебывает алкоголь из граненого стакана чуть ли не с ведро размером (это тоже было неотъемлемой особенностью "Русского бара").
      Другим глазом в это время он следил за единственной, кроме Мак-Лауда, посетительницей. Толстая молодая женщина, ввалившаяся к нему сразу после открытия, уже с утра была "на взводе".
      В это момент экран установленного в баре телевизора осветился и голос диктора произнес с необычной тревогой:
      - Внимание, внимание! Передаем информацию экстренной важности!
      Эту передачу смотрели и те сотрудники "Шилд", которые только что обсуждали вероятность падения двух метеоров.
      Прервав на минуту дискуссию, они повернулись к телевизору.
      ...экстренной важности! Сообщаем о варварском акте террора, осуществленном на энергоразряднике B/X-49L.
      - Ох ты! Да это же рядом! - воскликнул дежурный.
      Джек досадливо отмахнулся от него.
      - ...Группа террористов, предположительно относящаяся к организации "Кобол", проникла на территорию объекта, но была обнаружена. По имеющимся на настоящий момент данным, все террористы погибли в перестрелке. Среди сотрудников корпорации и полицейских жертв нет.
      - Так еще перестрелка, значит...
      Дежурный кивнул, соглашаясь.
      - Да их вообще напрасно террористами окрестили. Я кое-что про "Кобол" знаю... Этакие ниндзя-любители, больше всего на свете опасающиеся пролития крови.
      Между тем диктор продолжал развивать тему:
      - ...Как известно, группа "Кобол" ставит своей целью уничтожение энергетического щита. Нынешняя глава организации Луиза Маркос...
      На экране возникло женское лицо. Очень молодое - пожалуй, даже юное. Правильные, резко обозначенные черты, иссиня-черные волосы...
      Том, подсознательно приготовившийся увидеть изображение небритого звероподобного бандита, даже присвистнул:
      - Ну и цыпочка! Слушай, а не ее ли собратья, часом, устроили этот двойной всплеск?
      Джек только ухмыльнулся:
      - Ты опять за свое... Ну, если тебе не нравится спутниково-метеорная гипотеза, представь себе, что это птичка нагадила. Божия. Два раза. Выразила таким образом свое отношение к нашей родной корпорации!
      На этом их разговор прервался. Продолжать его дальше в том же тоне, находясь в служебном помещении, было неблагоразумно: могли подслушать...
      - Хорошая девушка, - тихо и серьезно сказал Мак-Лауд, указывая на экран.
      Джимми без слов показал оттопыренный большой палец. В эти минуты все его внимание ушло на телевизор, и он не видел, как посетительница оторвала свое широкое седалище от стула и, слегка качаясь, двинулась к Мак-Лауду.
      Старик, сидящий к ней спиной, тоже не видел ее, пока она не подала голос:
      - Эй! Ты - Мак-Лауд?
      Он не ответил, занятый своими мыслями.
      - Я тебя спрашиваю! Ты - Мак-Лауд?! - в голосе женщины проступили визгливые нотки.
      Старик медленно повернулся через плечо:
      - Да, это мое имя.
      - Очень хорошо... - женщина вольготно расселась рядом с ним.
      Старик не пошевелился.
      - Дерьмо собачье! - заявила она без всякой связи с предыдущим.
      Джимми вскинулся из-за стойки:
      - Слушай, подруга! А не пошла бы ты... - и он подробно объяснил, куда именно.
      Женщина моментально окрысилась:
      - А мне на тебя плевать! Тебя не спрашивали! Не лезь в разговор!
      - Ничего-ничего, Джимми, - Мак-Лауд успокаивающе махнул рукой.
      Бармен вернулся на прежнее место. Сейчас он клял себя за то, что сразу не спровадил толстуху подальше - так, как он спровадил пьяницу.
      - Что тебе нужно? Кто ты вообще такая? - старик смотрел на нее уже с откровенным любопытством.
      Женщина грязно выругалась:
      - Я - никто! Я работаю каждый день, я пашу как вол, и моя жизнь уже растрачена, а ты... - она вдруг сорвалась на визг. - Не пей, слышишь, не пей, сволочь! Не пей, пока я с тобой говорю!
      Вся она была как на ладони - мелкая, ничтожная душонка, стремящаяся ощутить свою самодостаточность любой ценой. Особенно - ценой унижения других.
      Если бы она только знала, каково это - носить на себе бремя прошлой славы и знать, что ты, такой как есть, сегодняшний, не более соответствуешь прошлой славе, чем это толстое, пьяное ничтожество.
      - Сейчас люди разделились на две половины. Те, кто видел звезды, - и кто не видел их. Ты сама к кому относишься?
      Но женщина вряд ли слышала его: бармен, умело подталкивая, уже волок ее прочь.
      - Я еще увижусь с тобой, мразь! - крикнула она в дверях.
      Мак-Лауд кивнул головой:
      - Меня увидеть легко...
      Бармен возвращался, брезгливо вытирая руки о куртку.
      - Джимми! А сам-то ты помнишь, как выглядели звезды? - спросил старик с внезапной тоской.
      - Смутно, очень смутно. Я ведь тогда совсем маленьким был... - бармен уже колдовал над каким-то хитроумным коктейлем. - Помню, небо было другое какое-то... Синеватое, кажется...
      Он говорил с явным равнодушием. Отличный парень - но ему тоже все равно.
      Ей повезло. Спустившись с верхнего яруса автострады, Луиза сразу же увидела стоящую перед баром одинокую машину. Автомобиль Мак-Лауда был столь же узнаваем "в лицо", как он сам. (Тоже знаменитость с оттенком анахронизма: черный "линкольн", очень старый и громадный, как танк. Говорят, на нем "Спаситель Человечества" ездил еще до Катастрофы.)
      Да, ей повезло с первого раза. И это хорошо. Неизвестно, сколько она сможет вот так открыто передвигаться по городу. Охота уже ведется, и награда за поимку объявлена.
      Странный звук возник вдали, прокатился раскатом грома - и внезапно затих. Луиза Маркос, уже было сделавшая шаг к машине, остановилась и повернула голову. На фоне энергощита, закрывающего небо (он постепенно начал превращаться из черно-оранжевого в оранжево-лиловый - утро уже вступало в свои права), расплывался странный узор. Концентрические круги расходились вокруг пятна бездонной черноты - словно круги от камня, брошенного в тихую заводь.
      Бармен так увлекся смешиванием коктейля, что опоздал среагировать. И Мак-Лауд тоже опоздал. Почти.
      Толстуха, разъяренная оказанным ей приемом, осторожно ступая, снова пробралась в бар. Схватив со стола галлонную бутыль псевдорусской водки, она замахнулась ею, как булавой.
      Промедли старик еще мгновение - и голова его раскололась бы, словно арбуз. Но раз и навсегда отработанным движением, которое не смогла отнять даже старость, он выбросил навстречу удару руку - вверх и назад.
      И ребро его ладони перерубило бутылку, пройдя сквозь толстое стекло, как сквозь пустоту. Лишь на обратном движении рука, словно обретая материальность, неловко чиркнула по клыкастым осколкам горлышка - и окрасилась кровью.
      Джимми, одним прыжком перебросив свое грузнеющее тело через стойку, кинулся к хулиганке. Но та уже исчезла в дверях: видно, хмель моментально слетел с нее.
      Мак-Лауд спокойно смахнул со стола осколки.
      - Пожалуй, мне нужно еще выпить, - сказал он вслух самому себе. И потянулся к стойке. Но вдруг отдернул руку.
      Странное, почти забытое ощущение пронзило его. Он осмотрел тыльную сторону кисти. На ней не было царапин. Чистая, гладкая кожа.
      - О, черт! - пробормотал Мак-Лауд.
      Он был потрясен.
      22
      Слышно было, как Джимми на бегу кричит в спину удирающей от него женщине, предлагая ей остановиться для выбивания зубов, перелома челюсти и отвода в тюрьму сроком на десять лет. Как ни странно, эти посулы не показались ей заманчивыми. Она только прибавила ходу.
      Через несколько минут Джимми вернулся в бар, совершенно запыхавшись. Он смотрел виновато: не догнал.
      - Ради Бога, извините, мистер Мак-Лауд! С вами все в порядке?
      Мак-Лауд не отвечал. Он сидел, будто окаменев, и взгляд его был погружен внутрь себя. Он помнил, что регенерация сохранялась у него еще и после того, как начался процесс старения. Сохранялась несколько лет, постепенно слабея. Сейчас раны затягивались у него нисколько не лучше, чем у прочих людей. Но вот...
      С такой скоростью последний раз порезы у него закрывались давно, очень давно... Еще до того, как он остался Единственным.
      - ...С вами все в порядке, мистер Мак-Лауд?
      - Да, - медленно сказал он. - Со мной все в порядке...
      Выходя из бара и направляясь к машине, он по-прежнему был погружен в себя. Поэтому шагнувшую к нему женщину он сначала попросту не заметил.
      - Мистер Мак-Лауд? - женский голос вывел его из состояния сосредоточенности (или отрешенности - это как посмотреть...).
      Голос был звонок и мелодичен, но он сперва было подумал, что вернулась давешняя толстуха. И рука его медленно сжалась в кулак.
      Нет. Это была совсем не она.
      Совсем еще молодая девчонка - среднего роста, худенькая, пожалуй, даже изможденная. Держится не совсем уверенно, с какой-то робостью или настороженностью. Но в черных омутах глаз - непоколебимая настойчивость.
      - Да, это я, - произнес он все так же медленно.
      - Я Луиза Маркос.
      Некоторое время оба молчали. Мак-Лауд ждал продолжения, но оно так и не последовало.
      - Чем могу служить, мисс?
      - Мне нужно поговорить с вами.
      Мак-Лауд пожал плечами:
      - Что ж, если вам нужно только это... - он взялся за дверцу машины.
      - Привет вам от Лесли О'Майера, - сказала Луиза чуть более быстро, чем намеревалась.
      Ладонь Мак-Лауда замерла на ручке дверцы.
      Они сидели рядом и разговаривали. Вернее, говорила в основном Луиза Маркос, а он больше отмалчивался.
      Собственно, в "линкольн" он ее все-таки не приглашал - она сама села рядом. Мак-Лауд тогда не нашелся, что противопоставить ее упорству. Но сейчас в нем уже начинала закручиваться пружина раздражения.
      - Вы террористка? - наконец спросил он прямо.
      Луиза вздрогнула:
      - Почему вы спрашиваете об этом?
      - Потому что только что вас показывали по телевизору. Послушайте, вы, наверное, еще не очень отдаете себе отчет в том, что происходит. Вам сейчас пора искать нору потемнее. За вами сейчас охотятся, ваша голова дорого ценится.
      От этих слов, совпавших с ее собственными мыслями, Луиза снова вздрогнула.
      - Да, вот так-то, девочка моя. И скрыться вам будет куда труднее, чем организовать налет на энергоразрядник.
      - Мы... Мы убили кого-нибудь? - спросила она с неожиданным испугом.
      Мак-Лауд едва сдержал улыбку. Странная, однако, реакция у главы террористов!
      - К сожалению, нет. Зато потеряли много своих.
      В машине воцарилась тишина. С удивлением (и еще каким-то сложным чувством, которое он не смог тогда расшифровать) Мак-Лауд увидел, что по щекам девушки бегут прозрачные капли. Еще более странная реакция для опытной террористки.
      - Лесли был с вами? - спросил он неожиданно для себя (он уже намеревался прервать этот разговор).
      Она молча кивнула.
      - Ну, и что с ним?
      - Не знаю...
      Она не покривила душой - ей и в самом деле не довелось видеть собственными глазами, что случилось с Лесли О'Майером. Хотя чего уж тут неизвестного, когда человек остается прикрывать отход с арбалетом против десятка автоматов...
      Впрочем, Мак-Лауд понял ее правильно.
      Не задавая больше вопросов, он как-то весь обмяк на своем сиденье. И девушка впервые почувствовала, насколько он стар...
      "Нет. Ничего не выйдет. Только зря мучаю старика". Она уже была близка к тому, чтобы выйти из автомобиля.
      Значит, все было напрасно? Зря отдана жизнь полковника Лесли, жизни остальных ребят, ее собственная жизнь (теперь уже не отсидеться, не спастись...).
      И главное, самое главное, - жизни, судьбы, надежды миллиардов людей планеты!
      Она обязана совершить эту попытку. Ради всех них. В том числе ради несчастного старика, который не так давно еще был способен на мудрость и доброту...
      - Послушайте, ведь вы же умели читать судьбу человечества, как книгу! Помогите нам!
      Он вдруг взглянул на Луизу с неожиданной резкостью (она не поняла почему):
      - Какое там человечество. Я - старик!
      - Не прикрывайтесь своей старостью, словно щитом! Мир гибнет, Мак-Лауд! Вы спасли его однажды - попытайтесь сделать это еще раз!
      "Попытайтесь еще раз... Хотя бы попытайтесь!"
      Мак-Лауд молчал. Разочарование росло в нем с каждой минутой. И - тоже с каждой минутой - мозг вновь окутывала вязкая пелена дряхлости, отступившая было недавно, когда он увидел, как затягиваются раны на руке.
      Неужели она - фанатик идеи? Боже, сколько встречалось таких на его пути...
      Таких было немало и в корпорации "Шилд" - во всяком случае, в начале ее истории. И действительно: Проект, спасение человечества - куда как благородны такие цели! А потом...
      Впрочем, "потом" ведь всегда фанатики и идеалисты сменяются циниками. Это - всеобщий закон. И вот уже вместо того, чтобы отдать Идее свою жизнь - отдают чужие. Иногда - раньше своей.
      А чаще - вместо своей...
      Только что, когда Луиза плакала при мысли о погибших друзьях, ему хотелось погладить ее по голове, как гладят ребенка (которого у него никогда не было). Но сейчас...
      - Будьте добры, покиньте машину, мисс Маркос, - сказал он холодно.
      - Нет! - ответила она с той же страстностью. Глаза ее уже были сухи. - Нет. Никогда!
      - Что ж, пеняйте на себя.
      И он с места дал полный газ.
      Он и сам не знал, что собирается делать... Может быть, покатать ее на виражах на полной скорости, пока она не начнет визжать и проситься наружу?..
      В том, что все будет именно так, Мак-Лауд не сомневался. Машину он даже в теперешнем состоянии водил виртуозно. Чувствовали они друг друга, словно всадник и лошадь.
      (Опять?! Лошадь... Железная лошадка... Хелм Эдор!)
      Он не помнил, когда отец в первый раз посадил его на лошадь и оставил одного среди поросших вереском холмов, как не помнил, когда у него в руках оказался маленький меч - точная копия прапрадедовской клейморы. Не помнят этого мальчики из воинского рода - ибо слишком рано такое с ними случается...
      Но имя первой лошади осталось в памяти. Хелм Эдор звали смирного буланого конька, что на старошотландском означает "хранящий воина". Он еще не был воином, поэтому лошади приходилось хранить его за двоих.
      А потом Хелм Эдор умер, и он плакал над его трупом - ибо короче конский век, чем человеческий...