Ах, если бы можно было прижаться к нему всем телом! Ее зазнобило, и она прижала пальцы к тому месту своей руки, которое коснулось его кожи, ей хотелось удержать это соприкосновение с ним. Желая в страхе повернуться и убежать, она вместо этого была вынуждена лицезреть своего благодетеля. Хотя ей была и ненавистна мысль доставить ему удовольствие от сознания, что она ему чем-то обязана, однако вежливость требовала поблагодарить его за любую помощь, какую он мог ей оказать.

Ее взгляд снова невольно обратился к его атлетической фигуре, задержавшись на мышцах, рельефно выступивших, когда он рукой отбросил назад прядь волос со лба. Она смущенно, но с неохотой отвела взгляд в сторону. Дома подобные мысли никогда не приходили ей в голову, почему же они взбрели ей здесь, на Барбадосе? Или на эротический лад настраивают чары этого острова? А может быть, все-таки причиной является вовсе не природа, а особый магнетизм этого мужчины?

– У вас есть ключ? – спросила она натянуто, стремясь уклониться от его взгляда.

– Как долго вы собираетесь здесь находиться? – осведомился он, игнорируя ее вопрос.

– Ровно столько, сколько нужно, чтобы получить ключ.

– Нет, я имею в виду на Барбадосе.

– Месяц или около того.

– Ваш муж намерен вскорости присоединиться к вам?

– Я не замужем, – ответила она и почувствовала, как учащенно забилось ее сердце.

– Вы разведены?

– Я никогда не была замужем.

– Что же, в любом случае ваш подход более нов, чем у других, – пробормотал он, глядя на нее сверху вниз.

– Какой подход? О чем вы говорите? – На мгновение она задумалась, стоит ли за этим его личная заинтересованность. Потом медленно покачала головой. То, что он спросил о муже, вовсе не означало, что он проявил к ней какой-то интерес.

– У меня довольно солидный опыт общения с молодыми леди, которые оказываются вдруг в столь затруднительном положении, как вы сейчас. Я думал, что вчера изложил свою позицию вполне ясно, но, может быть, не совсем. Повторяю: я не заинтересован!

Лейси была озадачена. О чем это он говорит?

Потом до нее дошло, и она ощутила прилив гнева.

– Извините, что прерываю вас, мистер Уэйнрайт. Я полагала, что этот инцидент оправдает мое появление в вашем доме, но, видимо, я ошиблась. Я ухожу немедленно!

Каков наглец, он решил, что она заигрывает с ним! Если бы он только знал, как не хотелось ей идти сюда и спрашивать его об этом ключе!..

– А если ваш дом оказался запертым снаружи, то как вы предполагаете проникнуть в него? Или это все же предлог, чтобы получить доступ в мой дом? – В его суровом голосе слышалось подозрение.

Лейси замерла на месте и снова повернулась к нему.

– Да вы просто с ума спятили! Почему я должна хотеть проникнуть в ваш дом? Чтобы увидеть вас, я могла бы придумать что-то более хитрое, но я этого не хочу! Повторяю, мой дом оказался запертым снаружи!

– Что в таком случае вы собираетесь делать? – Он прислонился спиной к двери и, скрестив руки на груди, изучающе смотрел на нее.

– Как я понимаю, у вас нет запасного ключа к коттеджу, мистер Уэйнрайт?

– Совершенно определенно – нет. Я стараюсь ни с кем не общаться здесь и не поощряю контактов с собой.

– В таком случае я буду ждать в саду, пока вернутся Дэнби, а потом с их телефона позвоню слесарю. Я не хочу задерживать вас ни на одну лишнюю секунду! – Она взялась за ручку двери.

– А если они вернутся лишь поздно вечером? – Его голос звучал чуть мягче, но насмешливо.

– Тогда мне ничего не остается как разбить стекло и залезть в окно. Но что бы я ни решила сделать, мистер Уэйнрайт, у меня, разумеется, никогда больше не возникнет надобности беспокоить вас.

Высоко подняв голову, Лейси распахнула дверь и гордо спустилась по ступенькам крыльца.

– Ради Бога! – Дверь захлопнулась за ее спиной.

Лейси перешла подъездную аллею, вся кипя от негодования. Он что, думает, что она вешается ему на шею? Или его так избаловали женщины, что, когда одна из них появляется возле него, он немедленно решает, что с ним собираются заигрывать? Ох, уж все эти самовлюбленные, тщеславные красавцы! Сначала вчера вечером, теперь сегодня днем. Впредь надо держаться от него подальше.

Она вдруг услышала за собой шуршание гравия и обернулась. Ее догонял Джейк с маленьким чемоданчиком для инструментов в руке. Лицо его было хмурым.

Она застыла на месте, когда он пересек подъездную аллею и приблизился к ней. Удивленно подняв бровь, она взглянула сначала на чемоданчик, потом на него.

– Я не могу допустить, чтобы вы оставались весь день под палящим солнцем, потому что Дэнби нет дома. Так и быть, я помогу вам войти внутрь, – пробурчал он.

– Могу и обойтись! – Глядя на него, она строптиво вскинула подбородок. Лей-си не хотелось, чтобы он покровительствовал ей.

– Вижу, как вы обходитесь, черт побери.

Скажите, вы уже достаточно взрослая, чтобы чувствовать себя здесь самостоятельной?

Он остановился совсем рядом, взял ее за подбородок своими длинными пальцами и приподнял так, чтобы можно было взглянуть ей в лицо. Его пальцы были теплыми, сильными и поразительно нежными. Его синие глаза вонзились в ее глаза, потом в них заискрилось какое-то забавное выражение.

– На вид вам около двадцати лет, а у вас даже не хватает разума прикрывать чем-нибудь нос от солнца, чтобы он не шелушился. Вы оказываетесь возле захлопнутой двери без ключа и должны обращаться за помощью к тому, к кому вам не хотелось бы обращаться, а после этого еще заявляете, что можете обойтись. Естественно, что у меня возникает вопрос: в состоянии ли вы вообще отвечать за свои поступки? Сколько вам лет? Лейси очень хотелось дать отпор этому невыносимому типу, но она была не в силах произнести ни слова. Ее глаза расширились и стали еще голубее, когда она глядела на него. Прикосновение его длинных нервных пальцев к ее коже пронзило словно уколами электрического тока и вызвало волну жара, растекающегося по всему телу. Она не могла ни думать, ни говорить и только взирала на своего мучителя в надежде, что что-нибудь умное придет ей в голову.

– Я достаточно взрослая, чтобы чувствовать себя совершенно независимой, – сказала она, трепеща от нахлынувших на нее чувств.

– У ваших глаз изменчивый цвет, вы это знаете? – Его голос звучал мягко, глубоко, бархатисто, что-то магнетическое появилось в самом тоне. – Раньше они были серыми, а сейчас голубые.

Лейси окунулась в глубину его синих глаз и подумала, что сейчас утонет. Сердце бешено билось, пальцы томились от стремления ощутить тепло его кожи, потрогать мускулы, которые так притягательно подергивались, от навязчивого желания зарыться лицом во вьющиеся волосы, покрывающие его грудь. У нее перехватило дыхание, ей понадобилось усилие, чтобы попытаться что-то ответить:

– Да, я это знаю. Так вы собираетесь открыть дверь? – Когда она говорила, голос ее дрожал. Она нахмурилась: должно быть, он принимает ее за дурочку.

Джейк опустил руку и направился вместе с ней к дому миссис Туттл.

– Да, я попытаюсь впустить вас в ваш дом. Тогда, может быть, я наконец смогу заняться своими делами, не опасаясь, что меня опять прервут. Вы были утром на пляже?

– Да. А вы ходите на пляж? – спросила она, чувствуя, что ее поддразнивают.

Она старалась попадать в ногу с ним, когда они шли к задней двери ее дома, и чуть поворачивала голову вбок, чтобы видеть его хотя бы краем глаза. У него была плавная, грациозная походка тигра, с минимум лишних движений.

– Конечно, хожу довольно часто. – Его глаза скользнули по лицу Лейси, потом опустились на ее стройные загорелые ноги. – Вы бываете там постоянно?

– Каждый день, – сказала она, глядя, как он раскрывает свой чемоданчик и достает оттуда нужные инструменты.

– Я запомню это, – сказал он сухо. «Значит, он будет ходить на пляж, когда ее там не будет. Или найдет новый пляж на те несколько недель, что она будет здесь находиться», – подумала она, наблюдая за ним. До сих пор он ничем не проявил ни малейшего интереса к ней – скорее, наоборот. Почему-то это задевало ее самолюбие. Обычно Лейси легко заводила друзей. Ее солнечная внешность привлекала окружающих, и для нее не представляло трудностей знакомиться с людьми.

Очень осторожно Джейк вынул стекло из задней двери, просунул руку и открыл замок. Распахнув дверь, он отступил в сторону и жестом пригласил Лейси войти в дом.

Осторожно, стараясь не коснуться его, она вошла, остро ощущая тепло его тела всего в нескольких дюймах от себя. Она готова была похвалить себя за успешный самоконтроль, но поняла, что он снова ее внимательно рассматривает.

– Спасибо за помощь, – сказала она, – стараясь не встречаться с ним взглядом. – Извините, что побеспокоила вас, – добавила она более официальным тоном.

– Вы и есть само беспокойство – как может человек на чем-либо сосредоточиться, если его все время отвлекают? – Он как бы разговаривал сам с собой, опустившись на колени и вставляя стекло на место. Закончив работу, он поднялся и взглянул на нее.

Она посмотрела на дверь, потом на него, чувствуя, что ничего не может с собой поделать. Она не могла оторвать глаз от этого великолепного тела рядом с собой, этих поразительных бездонных синих глаз и густых прядей темных волос, таких длинных, словно он пропустил очередную стрижку.

– Еще раз спасибо, – мягко произнесла она.

– Наденьте ваш ключ на шнурок и носите на шее, чтобы не потерять его на пляже, – посоветовал он.

Лейси подошла ближе, делая вид, что рассматривает поставленное на место оконное стекло, сознавая его близость, его взгляд на себе. Она вздрогнула, когда он небрежно провел ладонью по ее ноге. Прикосновение обожгло ее сначала льдом, а потом огнем. Расширенными глазами она молча смотрела на него.

– Вы очень загорели. Вы что, живете в Калифорнии где-то на побережье? – спросил он, наклонившись к ней. Слишком близко.

– Нет, в пятнадцати минутах езды на машине. Я езжу к морю, когда могу, но не очень часто. – Она размышляла, что еще сказать, и невольно отступила назад.

– Хотите печенья? – спросила Лейси.

– Вчерашнее печенье было взяткой за непрошеное вторжение?

– Предложением мира в связи с вашим гневом из-за нашего вторжения – это не одно и то же. Так хотите печенья?

– Нет. – Он шагнул ближе, и у Лейси перехватило дыхание. Ее сердце бешено застучало, и странное предчувствие начало охватывать всю ее, она не могла даже шевельнуться.

Выпрямившись, Джейк просунул руки под ее майку и, охватив талию, привлек к себе, не сводя с нее глаз. Лейси ощутила его прикосновение словно ожог, жар и желание пронизали ее, словно пламя. Очень медленно он провел большими пальцами по ее животу, разжигая начавший разгораться в ней огонь. Ее ноги ослабели, кровь прилила к вискам.

Лейси глубоко вздохнула, чувствуя, что дышать становится все труднее. Нужно было потребовать, чтобы он остановился, чтобы убрал свои руки. Пульсирующая энергия его рук распространялась уже по всему ее телу, затмевая последние проблески сознания. Заряды возбуждения и восторга, сменяя друг друга, обжигали все ее тело жгучими вспышками.

Открыв рот, чтобы выразить свой робкий протест, она утратила последний шанс к сопротивлению, потому что Джейк накрыл ее раскрытые губы своими. Они оказались твердыми и требовательными. Его язык скользнул по ее мягким губам, на мгновение задержался, словно просил разрешения проскользнуть дальше, за барьер зубов, и соприкоснулся с ее языком. Это вызвало в ней ощущения, никогда раньше не испытанные, и ее возбуждение нарастало с каждым последующим моментом.

Ни о чем уже не думая, она подняла руки и погрузила пальцы в шелковистые волосы на его груди, ощущая игру упругих мышц при движении его рук, ласкающих ее тело. Его пальцы, ласково скользящие по шелковисто-нежной ее коже, оставляли за собой вспышки восторга, его теплые губы давали выход всем ее смутным ощущениям.

Никто никогда раньше не целовал Лейси так, она потеряла ощущение реальности и способность мыслить, остались только неуправляемые чувства, и это опьяняло.

Неожиданно он резко отстранился и с усмешкой взглянул на нее сверху вниз.

Лицо Лейси вспыхнуло, она в страхе взглянула на него. Почему она не протестовала? Она с ума сошла, она совершенно потеряла всякий контроль над собой!

– Я думаю, вы колдунья, – сказал он каким-то странным тоном, его глаза сузились. Он смотрел на нее сверху, их лица разделяли какие-нибудь несколько дюймов. Его дыхание смешивалось с ее дыханием. Лейси зажмурила глаза, медленно возвращаясь снова на землю. Оба они тяжело дышали, словно после бега.

– Во всяком случае не ведьма! – отрезала она, разгневанная на себя за то, что была так ослеплена этим мужчиной.

– У нас достаточно времени, чтобы выяснить это, – заметил он, забавляясь ее ответом.

Она отодвинулась подальше от него и поправила на себе задравшуюся майку.

Он улыбался. Презрительно? С насмешкой?

– Итак, вы получили вознаграждение за свои услуги? – произнесла она холодно, направляясь в кухню, стараясь обрести чувство равновесия и восстановить безмятежное состояние последних нескольких дней.

– Я не нуждаюсь в том, чтобы получать плату поцелуями, мисс Стенфорд. Но я принимаю этот милый жест благодарности за то, что помог вам вернуться в ваш дом.

– Я вполне бы справилась сама, – отрезала Лейси, глядя в окно намногокрасие цветов в саду и не видя их. В голове все перемешалось, она до сих пор ощущала вкус его таких сладких для нее губ.

– Черта с два! Вы бы торчали во дворе до темноты, и все из-за вашей упрямой гордости.

Она резко повернулась, чтобы увидеть его глаза. В ней снова вспыхнул гнев.

– Вовсе нет! Прекрасно обошлась бы и без вашей помощи. Вы сами навязались, но теперь я никогда не смогу это доказать.

– Нет… – Он засмеялся. – Вы должны сделать что-нибудь еще, дабы доказать мне свои способности.

– Я ничего не собираюсь вам доказывать! – Лейси тряхнула головой, глаза ее от гнева стали темно-серыми. Ей хотелось ударить его, да так, чтобы самодовольная улыбка слетела с его лица! Накал ее гнева питали все обиды, которые она вполне имела право приписать ему, чтобы скрыть собственное замешательство.

– Ну вот и хорошо! – Он уже не развлекался, теперь его лицо выражало простое равнодушие. – В будущем всегда держите ключ от двери при себе. А если с вами случится еще один подобный инцидент, пришлите мне записку. До свидания, мисс Стенфорд.

Он поднял свой чемоданчик с инструментами и ушел, не обернувшись.

Лейси смотрела, как он торопливо пересек комнату и захлопнул за собой дверь. Глядя на закрытую дверь, она пыталась удержать свой гнев, но обнаружила, что снова переживает те сказочные мгновенья, когда Джейк целовал и ласкал ее. Бесконечно, словно заклинившаяся патефонная пластинка, она переживала этот поцелуй. И то тепло, которое снова охватило все ее тело, не имело ничего общего с гневом.

Ее целовали и раньше, и много раз. Но почему этот поцелуй воздействовал на нее с такой силой? У нее до сих пор кружилась голова, она чувствовала себя очутившейся словно в потустороннем мире и более одинокой, чем когда-либо раньше. Неужели все это лишь потому, что он какой-то особый мужчина?

Ей уже двадцать шесть лет, она, слава Богу, достаточно взрослая, чтобы распознать обычного донжуана, полагающего, что все женщины готовы пуститься на что угодно, лишь бы очутиться в его постели. Она давала отпор и не таким сердцеедам Южной Калифорнии и не намерена склониться перед каким-то барбадосцем, с которым случайно встретилась на каникулах.

«А сможет ли она совладать со своими чувствами?» – спросила она себя. Ее лицо снова вспыхнуло, она медленно вышла из кухни, желая лишь одного – смыть с себя это воспоминание, как она смывала с тела высохшую морскую соль после купания.

Впредь она должна быть настороже – больше никаких поцелуев, и уж определенно – никакой потери самообладания.

Стоя под струей горячей воды, Лейси размышляла, как ей следовало бы повести себя, чтобы все сложилось по-другому. Она должна была проявить находчивость. Она должна была сама найти способ проникнуть в запертый дом без того, чтобы вовлекать в это дело Джейка Уэйнрайта.

Как ассистент режиссера одной из самых популярных дневных «мыльных опер» под названием «Много жизни и любви» она должна быть компетентной во всех отношениях. Хотя ей всего лишь двадцать шесть, она уже обладала определенным авторитетом. Она вполне может разрешать свои повседневные проблемы без вмешательства своего высокомерного соседа. Для этого нужно лишь вовремя чуточку подумать. Однако она не сделала этого, а обратилась к нему за помощью. И что на нее вдруг нашло?