Глава 10

Фиона потуже затянула пропитанную целебной мазью повязку на бедре Нейта и с сочувствием посмотрела на раненого. Она знала, что, очнувшись, он почувствует острую боль. К счастью, Нейт потерял сознание, когда они заканчивали обрабатывать его рану.

Это была нелегкая задача. Находясь еще в сознании, Нейт стойко переносил все болезненные процедуры. Фиона попросила Брэдана прижечь рану. Брэдан раскалил докрасна клинок на огне и велел Уиллу и Грейди покрепче держать Нейта, который вел себя очень достойно, поражая Фиону своим мужеством. На ее глазах более взрослые мужчины во время такой процедуры корчились и кричали от боли. А Нейт переносил все мучения молча. Выполнив свою задачу, Брэдан не удержался и похвалил парня за стойкость и выдержку, погладив по голове. Бледный как смерть Нейт слабо улыбнулся. Волосы прилипли к его потному лбу. Он прерывисто дышал после пережитой пытки.

Вскоре мужчины ушли, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию, а Фиона осталась готовить целебные мази и припарки из собранных трав. Она надеялась, что сумеет поставить Нейта на ноги, и молилась о том, чтобы организм подростка оказался достаточно крепким. Но даже если Нейт выздоровеет, его нога останется навсегда обезображенной.

Убрав со лба упавшую прядь волос тыльной стороной руки, Фиона вздохнула и присела возле костра. Она сделала все, что могла, чтобы остановить кровотечение. Теперь оставалось лишь менять повязки и сбивать у раненого жар. Фиона встала и, подробно объяснив женщинам, которым предстояло дежурить возле Нейта, их задачу, направилась к мужчинам, что-то оживленно обсуждавшим поодаль.

— Зачем, черт побери, он пошел охотиться в королевский лес? — горячился Грейди. — Дрянной мальчишка! Это надо же быть таким дураком! Ему не следовало ходить туда одному.

— Вот тут ты прав, — согласился Уилл. — Его ошибка в том, что он пошел на охоту один. А вообще-то Нейт старался для всех.

— Какая польза в этом? — проворчал Грейди.

— Парни в его возрасте редко задумываются о грозящей опасности, — заметил Брэдан. — Я много повидал подобных ребят на полях сражений. Они умирали с удивленным выражением на лицах, так и не поняв, что с ними произошло.

Все четверо помолчали.

— И все же Нейт должен был хорошенько подумать, прежде чем рисковать жизнью, — снова заговорил Грейди. — Уилл приказал нам воздержаться от браконьерства, и мы должны слушаться его.

— Не надо осуждать парнишку, Грейди, — вступил в разговор Руфус. — Он страдает от голода, как и все остальные обитатели лагеря. Нейту хотелось накормить всех. Он думал, что совершает доброе дело. Нам стало полегче жить совсем недавно, с тех пор как в лагерь приехали Гизелла и де Кантер. Теперь, когда у нас есть деньги, мы можем послать отряд в деревню за продовольствием. Если не ошибаюсь, ты собираешься завтра отправить людей за продуктами, Уилл?

— Да, — все еще хмурясь, ответил главарь. — У нас теперь достаточно денег, чтобы надолго обеспечить себя съестными припасами. — Он вдруг чертыхнулся и отвел взгляд. — Это я виноват в том, что случилось. Мне следовало сказать, что скоро в лагерь привезут продукты и никто не будет страдать от голода. Если бы Нейт знал об этом, возможно…

— Боже всемогущий! — взорвался Грейди, возведя глаза к небу. — Прекрати винить себя во всем, Уилл! Нейту следовало быть умней и осмотрительней. Он же прекрасно знал, что правосудие сделало с Томасом, который был передан в руки шерифа. Старику отрубили кисть правой руки. А теперь вот и с Нейтом случилась беда… Черт побери, если парнишка не выживет, я…

Грейди осекся и отвернулся, глотая слезы. У Фионы комок подкатил к горлу. Она недавно узнала о том, насколько близки в последнее время стали Грейди и Нейт.

Мать Розалинды рассказала ей, что их дружба походит на отношения отца и сына.

У обоих не осталось близких на этом свете. Родные Грейди и Нейта умерли от болезней или были казнены по приговору суда. Общая судьба сдружила их, и они стали неразлучны. Фиона положила руку на плечо Грейди, и он, повернув голову, посмотрел на нее покрасневшими глазами.

— Обещаю вам, Грейди, — сказала она проникновенным голосом, — мы сделаем все, что в наших силах, чтобы поставить Нейта на ноги.

— Спасибо, госпожа, — тепло поблагодарил ее Грейди. — Вы — настоящий ангел милосердия. По сравнению с вами местный шериф — исчадие ада, дьявол во плоти. Это злое, бездушное существо не знает пощады.

Фиона нахмурилась.

— Должно быть, этот человек — настоящий монстр, — вздохнула она. — Как он мог приказать отрубить кисть старику и стрелять в мальчика! Насколько я помню, три года назад здесь не было подобной жестокости, хотя шериф и тогда не отличался добрым нравом. А кто теперешний блюститель закона и давно ли здесь служит шерифом?

Этот вопрос привел мужчин в некоторое замешательство. Тень пробежала по лицам Уилла и Брэдана, и они с беспокойством посмотрели на Фиону. Почувствовав неладное, она нахмурилась. Фиона уже догадывалась, какой ответ услышит, но ей так хотелось ошибиться!

Неловкое молчание затягивалось.

— Я думал, что это всем известно, — наконец заговорил Уилл.

— Что именно известно? — спросила Фиона, чувствуя, как у нее сжимается сердце.

— Неужели ты не знаешь, дорогая, что шерифом в здешних местах служит Дрейвен? — вступил в разговор Брэдан. — Он был назначен на эту должность за год до смерти моего отца.

— Да, этого ублюдка действительно зовут Дрейвен, — подтвердил Грейди, не отрывая глаз от лежащего у костра под грудой одеял Нейта. — Этому злодею предстоит вечно гореть в аду.

У Фионы перехватило дыхание, и она не сразу смогла заговорить. Неужели Дрейвен действительно был шерифом? Фиона не могла в это поверить. Этот развращенный и продажный человек наверняка использовал власть в корыстных целях.

— Нет, этого не может быть… — наконец с трудом прошептала она, чувствуя, что у нее голова идет кругом от этой новости.

— И тем не менее это правда, сестра, — мрачно промолвил Уилл. — Прости, что не сказал тебе об этом раньше. Я думал, ты все знаешь. Дрейвен до сих пор живет в своем замке словно король и вводит жестокие правила и порядки. Его люди не дают нам покоя, отравляя жизнь. Из-за них мы голодаем и бедствуем. В здешних краях от него страдаем не только мы, но и все, кто несправедливо объявлен вне закона. Правосудие немилосердно к нам. Мне бы очень хотелось встретиться с этим человеком и высказать ему в лицо все, что я о нем думаю. Но он неуловим словно призрак. — Уилл покачал головой. — К сожалению, в ближайшее время он вряд ли покинет свой замок и появится на большой дороге.

— Да, ты прав, — прошептала Фиона. Брэдан внимательно взглянул на нее.

— Тебе следует отдохнуть, дорогая, — заботливым тоном сказал он. — Ночью, возможно, Нейту понадобится твоя помощь. Пойдем, я уложу тебя.

Кивнув мужчинам, Брэдан повел Фиону в отведенное им жилище. Она безропотно подчинилась. Ее шатало от усталости. Только что услышанная новость буквально сразила Фиону. Она знала, что Дрейвен, наделенный властью вершить человеческие судьбы, представляет собой большую опасность. От его действий могло пострадать множество ни в чем не повинных людей. Мурашки побежали по спине Фионы. Она вспомнила тот день, когда ее привезли в роскошный замок Дрейвена. Ей было тогда всего лишь пятнадцать лет…

Как только они вошли в свое полутемное жилище, Брэдан усадил Фиону на сундук, стоявший возле постели, а сам прислонился к стене, скрестив руки на груди. По выражению его лица Фиона видела, как он переживает.

— Мне все еще трудно поверить в то, что Дрейвен вершит в этих краях правосудие, — сокрушенно покачала головой Фиона.

— Я думал, что вы об этом знаете, Фиона, в противном случае я давно уже рассказал бы вам, — заявил Брэдан. — Представляю, как поразило вас это известие.

Фиона горько усмехнулась.

— Когда узнала о несчастье, случившемся с Томом, и увидела рану Нейта, меня охватили дурные предчувствия. И вот они оправдались. Только Дрейвен, это исчадие ада, способен сотворить подобное зло.

— Мой отец ненавидел Дрейвена за жестокость, — сказал Брэдан. — Он писал о его злодеяниях властям и даже направил жалобу королю Эдуарду. Но болезнь, а затем и смерть помешали ему довести дело до конца. Ричард говорил мне, что Дрейвену лживыми объяснениями удалось успокоить монарха и убедить его в своей невиновности.

Фиона кивнула, чувствуя, как к горлу подкатывает комок.

— Я помню вашего отца, — сказала она, стараясь подавить приступ тошноты. — Он был для нас как заноза, это сущая правда. Но ваш отец готов был пренебречь законом в тех случаях, когда понимал, что нас на преступление толкает голод, а не алчность. Это был справедливый человек. — Фиона с уважением взглянула на Брэдана. — Мне кажется, что вы очень похожи на него, хотя сначала вы показались мне совсем другим.

— Нет, леди, вы ошибаетесь, — возразил Брэдан, и в его синих глазах зажегся мрачный огонек. — Мой отец был очень добр и старался помогать людям. А обо мне такого не скажешь. Я не могу защитить даже тех, о ком должен заботиться. — Брэдан горько усмехнулся. — Нет, мне далеко до моего отца. По сравнению с ним я жалкий лицемер.

Брэдан подошел к узлу со своими вещами и достал из него небольшой кожаный кошелек, в котором хранилась их доля от грабежей. Эти деньги он откладывал, намереваясь продолжить на них поиски сестры. Фиона внимательно наблюдала за Брэданом, закусив нижнюю губу. Ей так хотелось сказать ему, что он очень хороший человек, что она чувствует исходящие от него доброту и тепло. Но Фиона знала, что Брэдану не понравится ее похвала. Он просто не поверит ей. Поэтому Фиона решила сменить тему разговора.

— Как вы думаете, сколько денег нам еще понадобится, чтобы начать поиски вашей сестры? — спросила она.

Брэдан тем временем, пересчитав деньги, затянул тесемки кошелька и убрал его в узел со своими вещами.

— Еще одна такая удача, и у нас будет достаточно денег, чтобы отправиться в Лондон. Думаю, что мы недолго здесь пробудем. Впрочем, все зависит оттого, как пойдут наши дела. Я рассчитываю уехать отсюда не позднее следующей недели.

Глядя на его серьезное сосредоточенное лицо, Фионе трудно было казаться равнодушной. Ей так хотелось приласкать Брэдана, успокоить, сказать, что все будет хорошо и они спасут Элизабет. Но она не решалась это сделать.

— По словам Уилла, завтра утром они устраивают засаду, но только на другом участке дороги, — сообщила она. — Я скажу ему, что мы тоже, хотим принять участие. Вообще-то Уилл собирался отправить нас в деревню за продуктами, но думаю, он пойдет навстречу. Может быть, эта вылазка окажется успешной, и тогда мы сможем уже послезавтра отправиться в Лондон.

Брэдан кивнул, продолжая хмуриться. По-видимому, его одолевали невеселые мысли.

— Постарайтесь поспать и хорошенько отдохнуть, Фиона, — не глядя на нее, сказал он. — Я вернусь, когда начнет смеркаться.

— А куда вы идете?

— Да так… есть одно дело… — уклончиво ответил он и добавил, чтобы покончить с расспросами: — Пойду посмотрю, как там чувствуют себя наши лошади. Мой конь становится беспокойным и норовистым, если долго стоит без дела. Я хочу проехаться на нем немного.

И с этими словами Брэдан быстро вышел из жилища. Фиона еще долго смотрела на колыхавшуюся занавеску, закрывавшую дверной проем. Она осталась наедине со своими мыслями, страхами и опасениями. В душе она ощущала щемящую пустоту. Так теперь было всегда, когда Брэдан покидал ее.

Брэдан вернулся в лагерь, когда уже взошла луна. Ее призрачный холодный свет заливал поляну, на которой тлели угли костров. Ярость, кипевшая в его душе, к этому времени немного утихла, но полностью избавиться от нее Брэдан так и не смог. Умом он понимал, что не может прямо сейчас ринуться на поиски Элизабет, но чувства его восставали против доводов рассудка. Брэдан знал, что его сестра томится в руках негодяя и ему как можно скорее надо спасти ее.

Он вновь и вновь перебирал в памяти события недавнего прошлого. Узнав от Ричарда о том ужасном положении, в котором оказалась Элизабет, Брэдан сразу же бросился к дяде в Чепстон и потребовал у него объяснений. Это была естественная реакция, и Брэдан не корил себя за то, что так поступил тогда. Однако визит к Дрейвену ничего не дал, если, конечно, не считать нескольких легких царапин, нанесенных дяде во время разгоревшегося поединка.

Разгорячившись, они бросились друг на друга с оружием. И хотя Дрейвен прекрасно владел мечом, Брэдан стал побеждать. В конце концов он выбил оружие из рук дяди и приставил острие своего клинка к его горлу. Однако Брэдану так и не удалось узнать, где находится Элизабет. Люди Дрейвена, явившиеся на отчаянный зов хозяина, связали Брэдана и бросили в подвал замка.

По приказу дяди Брэдана долго пытали. Так Дрейвен мстил ему за нападение и победу в поединке. Натешившись вволю, Дрейвен, будучи местным шерифом, выдвинул против Брэдана лживые обвинения в измене Короне и послал королю известие о том, что в замке Чепстон состоится суд над предателем. Судить Брэдана должны были верные Дрейвену люди. Он знал, что они, без сомнения, признают его виновным и приговорят к казни.

У Брэдана был единственный выход — бежать. Если его казнят, никто не придет на помощь Элизабет и Ричарду, которому тоже грозила опасность. Однако совершить побег из застенков замка было очень трудно. Брэдан ослабел от пыток и недоедания. Но воля к жизни была сильнее боли и слабости. И Брэдан вырвался на свободу, задушив голыми руками четверых приспешников Дрейвена и до смерти перепугав слуг на кухне, через которую ему пришлось убегать.

Брэдан сразу же попытался сунуться в бордель, чтобы навести справки об Элизабет, но к нему там отнеслись очень подозрительно и буквально выставили за дверь. Вот тогда-то он и решил разыскать Фиону, которая могла помочь спасти сестру.

И сейчас Брэдан был, как никогда, близок к своей цели. В его кошельке уже лежала приличная сумма, которая позволяла отправиться в Лондон, однако на душе было неспокойно. Именно поэтому он так часто раздражался без видимой причины и пребывал в растерянности. События, произошедшие за последние месяцы, выбили его из колеи. Вернувшись из-под Сен-Жан-д'Акра, он узнал о несчастьях, свалившихся на его родных, потом Брэдана арестовали, он пережил жестокие пытки, бежал из замка дяди, его объявили вне закона, и наконец, родители Джулии расторгли его помолвку со своей дочерью…

И вот произошла встреча с Фионой, оставившая глубокий след в сердце Брэдана…

Брэдан постоял на поляне, любуясь звездным небом. Вокруг было тихо. Похоже, все обитатели лагеря спали. Должно быть, его мнимая жена тоже уже видела десятый сон. Впрочем, возможно, Фиона дежурила сейчас у постели Нейта. Раненый подросток находился в так называемом лазарете — шалаше, устроенном за пределами лагеря для травмированных и больных.

Брэдан снова погрузился в свои мысли, сжимая в кулаке миниатюру в золотой рамке — крошечный портрет своей невесты Джулии. Он захватил его сегодня с собой на прогулку. Весь вечер Брэдан не забывал, что носит миниатюру с собой, и она как будто оттягивала ему карман. Он хотел напомнить себе о том, что ждет его, когда все это безумие закончится.

После того как Элизабет будет спасена, а Ричард вызволен из рук дяди, Брэдан добьется, чтобы Дрейвен поплатился за все свои бесчинства. А потом вернется к прежней жизни. Восстановить доброе имя и занять высокое место в обществе ему поможет такая женщина, как Джулия.

А пока он должен хранить верность невесте. Однако ни самовнушение, ни портрет Джулии, ни воспоминания о ее безупречной репутации и ангельском характере не могли заставить Брэдана забыть другое лицо. Перед его мысленным взором стоял образ женщины с золотисто-карими глазами и каштановыми волосами. За ее внешним спокойствием и сдержанностью таился ураган страстей.

И в конце концов Брэдану пришлось признаться себе, что ему не нужна Джулия. Ему не нужен никто, кроме Фионы. Только с ней он хотел связать свою жизнь. К ней он испытывал не только физическое влечение, но и более глубокие чувства. Долгое время Брэдан пытался обмануть себя и поверить в то, что его влечет к Фионе только страсть, но в душе он всегда знал, что пылает к ней настоящей любовью. Одно лишь физическое обладание ею не могло бы принести ему удовлетворения, Брэдан жаждал большего. Он хотел, чтобы Фиона полюбила его.

Оценив ситуацию, Брэдан ужаснулся. Он боялся попасть в зависимость к Фионе. Брэдан пытался сопротивляться своим чувствам, но не мог. Бежав из замка Чепстон, он отправился на поиски Леди в алом, отдавая себе отчет в том, что это за женщина. Она куртизанка и воровка, пользуется дурной репутацией. Брэдан хотел всего лишь использовать ее связи, чтобы затем навсегда распроститься. Однако Фиона покорила его сердце. Он не ожидал встретить такую умную, тонко чувствующую, ранимую женщину. Фиона перевернула его представления о мире, поколебала многие его убеждения.

Никогда бы раньше Брэдан не подумал, что женщина ее судьбы и профессии может обладать такими удивительными душевными качествами, как доброта, искренность, чуткость, сострадание к людям. Это было для Брэдана настоящим открытием. Он не мог не поражаться, наблюдая за Фионой. Несмотря на свое прошлое, которое, казалось бы, должно было ожесточить ее и заставить ненавидеть людей, Фиона оказалась бескорыстным и самоотверженным человеком. Ее чувства, надежды и страхи глубоко трогали сердце Брэдана, и он с каждым днем все больше привязывался к ней.

Прогулка верхом на резвом скакуне не принесла Брэдану облегчения. Он стоял перед неразрешимой дилеммой… Неразрешимой — потому что в нынешнем положении Брэдан не мог выбраться из тупика. С одной стороны, он был преступником, человеком, объявленным вне закона. Но с другой стороны, Брэдан ни на минуту не переставал чувствовать себя тем, кем был всегда — представителем знатного рода королевских судей. Он был сыном достойных родителей и хотел вернуть себе положение в обществе. Однако это навсегда разлучило бы его с Фионой…

Брэдан тряхнул головой, отгоняя тяжелые мысли. Сейчас не время думать об этом: хватает насущных забот и проблем, которые необходимо решать в первую очередь. Сначала Брэдан должен был спасти Элизабет, вырвать брата из рук дяди и привлечь последнего к суду. После того как добро восторжествует, все остальные проблемы решатся сами собой. Так по крайней мере Брэдану хотелось думать.

Откинув полог, закрывавший вход в жилище, расположенное в стволе могучего дуба, Брэдан вошел и остановился на несколько мгновений, ожидая, когда глаза привыкнут к темноте. Уилл и Джоан спали, но Фионы здесь не было. Должно быть, она пошла проведать Нейта. Брэдана вовсе не удивило это, он знал, что Фиона была добрым и ответственным человеком. Она просто не смогла бы уснуть, не узнав, как чувствует себя раненый парнишка и не нужна ли ему ее помощь.

Бросив свой плащ на постель, Брэдан вышел из жилища и направился к лазарету. Внутри горел огонь в выложенном из камня очаге. Пламя уже затухало среди красных углей, но свет от него был все же ярче, чем лунный, и Брэдан сразу же заметил Нейта, лежавшего на расстеленных шкурах. Рядом с ним на земле сидела женщина. Это была Фиона.

От ее близости волна радости накатила на Брэдана. Фиона была, как всегда, прекрасна, несмотря на то что завернулась в грубое одеяло, чтобы согреться. Ночь была довольно прохладной. Привстав, Фиона проверила повязку на ране Нейта, пощупала его лоб и поправила одеяло, которым он был укрыт. Убедившись, что все в порядке, она снова села у очага.

Нейт, по всей видимости, спал. Его лицо горело, дыхание было неровным. Он все еще находился в тяжелом состоянии, и никто не мог с уверенностью сказать, останется ли парень в живых. Рана была слишком серьезной.

Вспомнив, как сильно страдал Нейт во время прижигания раны, Брэдан нахмурился и, стараясь ступать неслышно, подошел к постели. Фиона, почувствовав приближение Брэдана, повернула к нему голову и приложила палец к губам. Брэдан сел на лежавший у очага толстый ствол и только тут заметил, что в помещении, растянувшись на расстеленных шкурах, спят еще несколько человек. Среди них был и Грейди.

— Как дела у Нейта? — тихо спросил Брэдан, стараясь не разбудить спящих.