— Спасибо. — Кристал сжала его руку. — Я не долго.
— Не беспокойся. Я с удовольствием посижу здесь, — повторил он.
Выходя из библиотеки с сестрой, девушка оглянулась на своего возлюбленного. Кейн опять устроился в старинном кресле. Она едва не расхохоталась. Маколей вряд ли когда сумеет по достоинству оценить комфорт столь роскошно убранной комнаты.
— Видный мужчина, — заметила Алана, поднимаясь с сестрой по лестнице на третий этаж, где располагалась детская.
— Маколей? — Губы Кристал тронула загадочная улыбка. — Да, видный.
— Ты его любишь? О, конечно же, любишь. У тебя это на лице написано. — Зеленые глаза Аланы подернулись пеленой горькой радости. — Он увезет тебя от нас.
— Мы можем жить и в Нью-Йорке, когда поженимся. Почему бы нет! — Кристал не нравилось направление разговора. Им нужно столько всего обсудить, ведь они так долго не виделись. Зачем же сразу вести речь о расставании?
Алана подавила улыбку.
— В этом доме Маколей Кейн чувствует себя не более уютно, чем чувствовал бы себя Тревор Шеридан, пытаясь заарканить вола. Мистер Кейн не захочет оставаться здесь надолго.
— Но до свадьбы-то он уж никуда не уедет.
— Ты так думаешь? — Тонкая темно-золотистая бровь Аланы изогнулась.
Кристал, недоуменно глядя в спину сестре, вошла вслед за ней в детскую.
После ухода женщин Кейн поднялся с украшенного позолотой кресла и стал бродить по комнате в поисках спиртного. В конце концов, библиотека — помещение, оборудованное под нужды хозяина дома, мужчины. Значит, помимо письменного стола и кожаных диванов здесь где-то должны быть и крепкие напитки.
В аванзале, где висели зеленые бархатные шторы с золотистой бахромой, Кейн углядел несколько хрустальных графинов. Он плеснул содержимое одного из них в высокий хрустальный бокал и, не раздумывая, решительно отпил большой глоток.
— Боже. — Кейн зажмурился, чтобы из глаз не брызнули слезы. Горло горело. Нюхнув налитую в бокал жидкость, он вдруг весело хмыкнул. Что за ядовитое пойло хранит Шеридан в своих графинах?
Кейн сделал еще один глоток, на этот раз менее поспешно. Огненная жидкость полилась в нутро, карябая стенки желудка, как нож с зазубринами, но ощущение было приятное. Он почувствовал себя лучше.
— А женщины где?
Кейн поднял голову. В дверях библиотеки стоял тот самый незнакомец, который в Нобле представился им зятем Кристал, Мужчина неестественно твердой походкой вошел в комнату, довольно сильно опираясь на щегольскую трость из черного дерева.
— Вижу, вы не солгали, — заметил Кейн и опять отпил из бокала.
— Разумеется, нет. — Взгляд Шеридана задержался на бокале в руке Кейна. — Могу предложить и кое-что получше, если желаете.
— Спасибо, меня вполне устраивает и это зелье — не знаю уж, как оно называется.
— «Шато Марго». Из старых запасов. Никак не распробую этот напиток.
Кейну название ни о чем не говорило, но перед Шериданом он не собирался демонстрировать свое Невежество.
— Кристал и ваша жена в детской.
Шеридан опустился на канапе. Кейн подумал, что ирландец и сам, должно быть, чувствует себя здесь Не очень уютно. Он держался со спокойной уверенностью, как истинный хозяин дома, но в обстановку, казалось, не вписывался. А вот жена Шеридана, Алана, — другое дело. Кейн вспомнил, как она смотрелась, стоя в дверях библиотеки, когда окликала сестру. Алана Шеридан просто рождена для того, чтобы жить в окружении мраморных пилястр, украшенной позолотой мебели и гобеленов, привезенных из Европы. И Кристал тоже. Кристал мгновенно освоилась в роскошном особняке, будто попала в родной дом.
Кейн с угрюмым видом надолго приник к бокалу.
— Мне хотелось бы кое-что выяснить у вас. Кейн воззрился на Шеридана.
— Что, например?
— Например, расспросить о ваших отношениях с женщинами. Меня интересует, в частности, спите ли вы с моей свояченицей… — Взгляд Шеридана заблестел. Глаза у него были необычные — не чисто карие, золотисто-желтые или зеленые; они поражали удивительным сочетанием всех этих трех цветов. Ореховые глаза.
— Я не намерен откровенничать с вами, Шеридан. Уясните это, пожалуйста, сразу.
— Кроме меня, у Кристал нет родственников-мужчин. Я обязан заботиться о ее благополучии и опекать. — В его речи по-прежнему слышался едва уловимый ирландский акцент.
— Опекайте, сколько душе угодно. Но сплю я с ней или нет — этого я обсуждать с вами не буду. Ни теперь. Ни после.
Шеридан рассмеялся. Смех его неприятно резанул слух.
— Достойный ответ. Мне нравится ваша позиция.
Кейн наградил ирландца взглядом, означавшим, что ему глубоко плевать, как тот оценивает его позицию.
Шеридан кивнул, будто не замечая настроения Кейна. Некоторое время он задумчиво рассматривал изящный золотой набалдашник своей трости в форме головы льва, потом спросил:
— А как бы вы поступили на моем месте, Кейн? Маколей пожал плечами.
— Вы с ней спите. Я в этом не сомневаюсь. Но в то же время вы спасли ей жизнь — и не однажды, насколько мне известно. Я должен бы заставить вас жениться на ней, но я глубоко признателен вам за то, что вы вернули Кристал в семью живой и невредимой. Разве я могу применить силу в отношении человека, перед которым я в неоплатном долгу?
— А вы, очевидно, полагаете, что она мне безразлична?
Шеридан помолчал, потом мрачно произнес:
— Да нет. Я знаю, что она вам не безразлична. Понял это еще в Нобле. Но…
— Но она теперь совсем другая. Незнакомая, чужая. — Кейн окинул взглядом богато убранную библиотеку. — И возможно, навсегда останется для меня чужой…
— В душе она никогда не менялась. И нечего тут мудрить.
— Вам легко говорить, Шеридан. Но ведь, предлагая сестре Кристал руку и сердце, вы не лишали свою будущую жену всего этого. — Кейн махнул рукой, указывая на роскошную обстановку.
Шеридан опять неприятно хохотнул.
— Я лишил свою невесту гораздо большего — положения в обществе, репутации. Нью-йоркские аристократы не особенно жалуют ирландцев, пожелавших заключить брак с кем-либо из представительниц местной знати.
— Алана вовсе не похожа на несчастную женщину.
— Алана, выйдя за меня замуж, вызвала в здешнем обществе большой переполох. Это был скандал века. — Шеридан поднялся и наполнил бокал Кейна. — Но общество постепенно смирилось, приняло нас в свой круг; только Алана могла заставить заносчивых аристократов сменить гаев на милость.
— Ваша супруга — необыкновенная женщина.
— Обе сестры ван Ален — необыкновенные женщины.
— Верно. — Кейн поставил бокал на стол, хотя в этот момент с превеликим удовольствием запустил бы драгоценный хрусталь в один из гобеленов, надменно висящих на стенах. — Кристал прошла через муки ада. Уж я-то знаю. Долгие годы она была лишена достатка и уюта, которых заслуживает по праву. Она должна вернуться к той жизни, которую отнял у нее Дидье, когда убил ее родителей.
— Кристабель ни к чему все это. — Шеридан жестом обвел комнату. — Поверьте мне. Роскошь не принесет ей счастья.
— А вы откуда знаете?
— Знаю, Кейн, знаю, как никто другой. — Губы Шеридана дрогнули в едва заметной улыбке. — На примере собственной жены.
Торжественный ужин устроили в столовой. Приглашенных насчитывалось человек пятьдесят. Для Нью-Йорка — узкий круг близких друзей и родственников, в представлении Кейна — невероятно огромная неуправляемая толпа. Малыши уже находились в детской, но непосредственно перед ужином их привели вниз, чтобы показать гостям. Кейн с удивлением отметил, что сыновья Шериданов являли собой вылитые портреты отца — такие же темноволосые и с завораживающими ореховыми глазами. А вот новорожденная дочка пошла в породу ван Аленов. К ужасу Кейна, Кристал поднесла к нему девочку и передала на руки. Не привыкший возиться с грудными младенцами, он с неуклюжей беспомощностью держал малышку, пока та не запищала. Женщины рассмеялись. Кристал тоже засмеялась и быстро забрала у него ребенка. В заботливых женских руках новорожденная сразу же затихла, и у Кейна появилась возможность рассмотреть ее как следует. Девочке было несколько недель от роду. Светленькая, с крошечным миловидным личиком — очень похожа на мать и тетку. Кристал с восторженным трепетом прошептала имя племянницы: Кристабель. У Кейна при звуке этого слова внутри все сжалось, Дочка Шериданов служила еще одним доказательством того, что судьба Кристал неразрывно связана с жизнью Аланы и ее мужа.
После ужина Кристал отправилась искать Кейна в толпе гостей. К вечеру заметно похолодало, и девушка укуталась в атласную накидку, позаимствованную у сестры. Взяв Кейна за руку, она вывела его на каменную лоджию с видом на Пятую авеню.
— Ну что, пытаешься запомнить имена гостей? Такая уйма народу. — Она сняла приставшую к лацкану его пиджака ниточку, как заботливая любящая жена.
— Приятное общество.
— Мне особенно понравился Итан, брат Тревора. — Кристал рассмеялась. — Ох и ловелас же он. Если бы не знать, что он безумно влюблен в Кэйтлин, его можно было бы смело считать беспутным греховодником.
— Да.
— И ты только представь, сестра Шеридана — герцогиня? Потрясающе! Скорей бы она со своим герцогом вернулась в Нью-Йорк. Мне не терпится познакомиться с ней. Я ведь никогда не видела живых герцогинь…
— Да.
Кристал умолкла и при тусклом свете уличных фонарей стала внимательно изучать профиль Кейна — точеный, красивый. Но выражение лица недовольное.
— Ты чего такой хмурый? — глубоко вздохнув, спросила девушка. — С тех пор как мы приехали сюда сегодня, ты сам не свой. У тебя вид, как у быка, запертого в загоне.
Кейн провел рукой по волосам, стянутым на затылке в хвостик. Несколько прядей выбились, и вид у него был, как у дикаря.
— Я уезжаю, Кристал. Пора возвращаться в Вайоминг.
Это известие глубоко потрясло девушку, хотя в душе она ожидала подобного заявления. Маколея с момента прибытия в Нью-Йорк не покидало унылое настроение, он чувствовал себя неуютно.
— Когда мы уезжаем? — тихо спросила она. Кейн повернулся к девушке. Полумрак не позволял ей разглядеть выражение его глаз.
— Мы?
— Я еду с тобой.
Он взял Кристал за плечи.
— Ты что, с ума сошла? Ты же только приехала. Много лет жила в разлуке с сестрой. Зачем тебе уезжать?
— Я люблю тебя. Я хочу быть с тобой.
Кейн резко опустил руки, словно ему стало нестерпимо горячо касаться ее.
— Ты должна вернуться к прежней жизни. — Он посмотрел на Кристал. Она как будто сошла с календаря, что висит на стене в тюрьме Нобла. Сестра одолжила ей один из своих вечерних туалетов — атласное платье густой небесной синевы с каскадом: французских кружев на юбке. Кейн нехотя коснулся украшавшего ее шею тяжелого ожерелья с сапфирами и бриллиантами — тоже подарок сестры. — Взгляни на себя, Кристал. Где та девушка, которую я встретил в Нобле? В поношенном ситцевом платье с бубенчиками на лодыжке? Она исчезла, как и следовало ожидать. Потому что ты рождена для вот такой жизни, рождена носить бесценные драгоценности и атласные наряды. Неужели ты не понимаешь? Моя любовь не даст тебе ничего подобного. Самый высокий заработок мне предложили в Вашингтоне. Но даже работая в Службе безопасности, я не смогу купить тебе особняк.
— Мне не нужен особняк. — Рассуждения Кейна привели Кристал в замешательство. Послушать его, так получается, что для нее нет ничего важнее родного дома. Собственно, так оно и было в течение долгих лет одиночества. Но потом она полюбила Маколея, и теперь он — цель и смысл ее существования. Как же он не понимает?
— Ты пока еще сама не знаешь, что тебе нужно, чего ты хочешь. — Он тяжело вздохнул. — Сама подумай. Только что ты взахлеб, с восторгом рассказывала мне, что сестра Шеридана — герцогиня. Ты должна пожить той жизнью, которой была лишена все эти годы. И я не хочу тебе мешать.
Кристал внезапно охватила паника. Неужели он собирается бросить ее?
— Да ты и не можешь мне помешать. Я сама решу, как мне жить. А я хочу поехать с тобой.
— Я уезжаю сегодня вечером.
— Я прошу только об одном: задержись хоть ненадолго…
— Нет. — Кейн обратил свой взор на Пятую авеню. Начал моросить дождик; мокрые булыжники, будто смазанные маслом, лоснились в свете фонарей, как вороново крыло. Молодые люди не спешили покидать лоджию. — Я себя чувствую здесь не в своей тарелке, — тихо, сипло зашептал Маколей. — Мне странно видеть тебя такой, какой ты была когда-то, задолго до нашего знакомства. Ты кажешься мне совсем чужой. Мне пора возвращаться в Нобл. Доработаю там свой срок, а потом отправлюсь в Вашингтон. Ты можешь вернуться ко мне в любое время, но не торопись покидать Нью-Йорк, поживи этой жизнью. Может, тебе понравится, Кристабель, — каким-то сдавленным голосом заключил он.
Девушка во все глаза смотрела на своего возлюбленного. Он впервые назвал ее полным именем, и в его устах оно прозвучало неприветливо, как будто он обращался не к ней. Сдерживая слезы, Кристал прошептала:
— Дай мне знать, когда соберешься уходить. Я поеду с тобой.
Маколей обернулся и сквозь застекленные створчатые двери посмотрел в гостиную. Алана кого-то искала в толпе гостей.
— Кажется, тебя ищет сестра.
Кристал оглянулась. Алана махнула ей рукой.
— Ты только скажи мне, когда будешь уходить. Я поеду с тобой, Кейн. Клянусь, — проговорила девушка.
— Непременно, — прошептал себе под нос Кейн, наблюдая, как Алана, взяв Кристал за руку, представляет ее группе женщин. Их шеи переливались изумрудами и бриллиантами. Если продать эти сокровища, на вырученные деньги можно было бы содержать всю армию конфедератов.
— Непременно, — повторил в пустоту Кейн, вновь устремив взгляд на Пятую авеню.
Глава 30
Выбери розу, любимая, и, клянусь,
Я буду любить тебя вечно.
Томми Мейкэм— Ты Маколея не видела? — отыскав в толпе гостей сестру, спросила Кристал с тревогой, почти отчаянием во взгляде. Было поздно, первый час ночи. Она только что спустилась из детской: сначала смотрела, как Алана кормит дочку, потом убаюкивала малышку. А теперь вот, вернувшись в гостиную, не может найти Маколея.
— Дорогая, да он где-то здесь… — Алана посмотрела по сторонам, ища глазами мужа. Тревор, со свойственной влюбленным чуткостью, тут же поднял голову и перехватил взгляд жены. — Тревор выяснит, куда он отправился. О, Кристал, на тебе лица нет. Ну что ты так встревожилась? Может, он просто пошел спать.
— Нет. — Кристал, сцепив ладони, еще раз оглядела полную гостей залу. Высокая фигура Маколея нигде не маячила среди сверкающих драгоценностей, блестящего атласа и черных фраков. — Неужели уехал! Только не это!
— Да куда ему ехать ночью? — Алана повернулась к внезапно выросшему подле нее мужу. — Тревор, где Маколей?
— Кейн? Я видел его, это было около полуночи. Он о чем-то беседовал с Уиттакером.
Кристал побледнела.
— Мне нужно поговорить с дворецким.
— Пойдем. — Тревор взял ее под руку. Алана, озабоченно наморщив гладкий лоб, смотрела им вслед.
Дворецкий в столовой отдавал распоряжения слугам, убиравшим со стола.
— Уиттакер, мы ищем господина Кейна. Он разговаривал с вами? — Густой бас Шеридана беспрепятственно достиг ушей адресата в глубине мраморной столовой.
Уиттакер поклонился Кристал.
— Я только что видел его, сэр. Он попросил отдать ему оружие.
— Он забрал свои револьверы? — охнула Кристал.
— Неужели ему вздумалось кого-то пристрелить? — сухо поинтересовался Шеридан.
— Нет… — Кристал сникла. Ей с трудом удавалось сдерживать слезы.
— Что-то случилось? — спросил Уиттакер; свойственная людям его профессии привычная невозмутимость лица сменилась тревожным выражением. — Мне не следовало отдавать ему оружие? Я думал, он затребовал револьверы, потому что захотел удалиться в свою комнату. Говорят, ковбои спят прямо в сапогах и тому подобное. Я решил, что оружие понадобилось ему именно для этого.
— Он… бросил… меня. — Кристал чуть не разрыдалась. Взглянув на ошеломленного Шеридана, она выбежала в холл, подхватив тяжелые атласные юбки, помчалась вверх по мраморной лестнице, перескакивая через две ступеньки, и скрылась в отведенной для нее спальне.
— О нет, он не мог уехать! Вы же только сегодня прибыли! — воскликнула Алана. Кристал запихивала в саквояж свои немногочисленные вещи.
— Он, наверное, искал меня, — Кристал, проглотив слезы, сунула в сумку еще одну нижнюю юбку, — пока я сидела в детской. Он подумал, что я… я… в пылу веселья забыла про него!
— Что ты такое говоришь, Кристал?
— Ну как тебе все объяснить? — Девушка огляделась по сторонам, желая убедиться, не забыла ли она что-нибудь. Забыла. На оттоманке, обитой розовато-лиловым стеганым атласом, лежало небесно-голубое платье — смехотворно дешевое и невзрачное на фоне изысканной мебели. Но для Кристал это был самый красивый наряд на свете. Она схватила платье и прижала к груди.
— Значит, мы ему не понравились? — огорчилась Алана. — Да нет, не может быть. Он же нас совсем не знает!
— Думаю, он пытается помочь мне. Он сказал, что уедет, а мне лучше остаться в Нью-Йорке, что я должна жить в том обществе, к которому принадлежу. Я же ответила, что люблю его. Как он мог уйти, не предупредив меня?
Алана помогла сестре уложить в саквояж небесно-голубой наряд, разумно воздерживаясь от вопросов относительно того, почему Кристал вместо подаренных ей роскошных туалетов берет с собой кустарно пошитое шерстяное платье.
— Я мечтала, что буду танцевать на твоей свадьбе, Кристал. Но в Вайоминг я приехать пока не смогу. — Кристал наконец упаковала вещи. В глазах Аланы стояли слезы. — Я собиралась устроить для тебя такую пышную свадьбу.
— Кажется, я беременна.
Алана ошеломленно уставилась на сестру.
— У меня задержка, а за последние недели столько всего произошло, что мне просто некогда было об этом подумать. — Кристал опустила лицо в ладони. — Что мне делать, Алана? Как бы ты поступила на моем месте? Вынудила бы его остаться здесь, превратив в несчастное существо? Или уехала бы с ним, подарила ему свою любовь? — Девушка покачала головой. — Неужели ты не понимаешь? Он же чувствует, что он здесь чужой. И я теперь тоже ощущаю себя… чужой.
С губ Аланы не слетело ни единого слова. Она стояла и смотрела на сестру, а по ее щекам тихо струились слезы.
— Я не говорила ему, что беременна. Думала, скажу, когда буду знать точно. — Кристал почувствовала, что ее глаза опять наполняются слезами. — Я не хочу уезжать. Я люблю тебя, Алана. И детей твоих люблю, и Тревора. Но что мне делать? Я не могу без него жить.
— Возвращайся к нему. — Алана взяла саквояж и обняла Кристал за талию. — Мне не удастся потанцевать на твоей свадьбе, но я наверстаю упущенное, когда родится мой первый племянник или племянница. Когда это произойдет?
— Месяцев через восемь. А может, через семь? Толком и не соображу! — Кристал вдруг рассмеялась сквозь слезы. — У меня просто не было возможности спокойно сесть и высчитать срок.
— Если мы приедем в Вайоминг, а у тебя еще не будет обручального кольца, Тревор его убьет…
— Не волнуйся. Дай мне только найти Маколея. А остальное все устроится. Я в этом не сомневаюсь.
— Телеграфируй нам, как только сможешь, иначе мы опять начнем искать тебя. — С затаенной мукой в светящихся любовью глазах Алана крепко обняла Кристал. — Знай, что я люблю тебя, сестра. Только поэтому и отпускаю.
Кристал расплакалась. С болью в душе она усилием воли оторвалась от Аланы и помчалась вниз по мраморной лестнице. На улице ее ждал экипаж.
Кристал выбежала на перрон как раз в тот момент, когда поезд, отправлявшийся в Сент-Луис, тронулся с места. Она быстрым шагом пошла вдоль состава, пристально вглядываясь в каждое окошко в надежде увидеть Маколея. Девушка миновала уже половину вагонов, но ни в одном из них Маколея не заметила. Из ее глаз брызнули слезы. Наградой за все страдания стала разлука с любимым человеком. Разумеется, она найдет его через несколько дней, но эта мысль служила плохим утешением. Он, его любовь нужны были ей сейчас.
— Ну где же ты, проклятый мятежник! — глядя на медленно катящийся по рельсам поезд, взвизгнула. Кристал, чем вызвала недоумение и изумление находившихся на перроне людей. Подгоняемая гневом, она пробежала еще два вагона, но в них Кейна тоже не оказалось.
И вдруг она увидела его. Он стоял на узенькой площадке на стыке двух вагонов и, облокотившись на поручни, с угрюмым выражением на красивом лице лениво наблюдал, как проплывает мимо здание Центрального вокзала.
— Я ненавижу тебя! — крикнула девушка и побежала рядом с медленно катящимся поездом.
Маколей вытаращил глаза, едва не соскользнув с площадки.
— Ты что здесь делаешь? — заорал он, метнувшись к другому концу поручней, чтобы быть поближе к Кристал.
— Я еду с тобой, идиот! Как ты посмел уехать один?
— Ты должна остаться! — Кейн помрачнел; морщины на лице прорезались глубже. — Ты сама не понимаешь, чего лишаешь себя. Я не хочу, чтобы ты страдала. Мне есть чем заняться в жизни. Не хватало еще обременять себя несчастной женщиной…
— Значит, ты не хочешь, чтобы я была несчастна? — Кристал теряла терпение гораздо быстрее, чем убегал из-под ног перрон. Она со злостью швырнула Кейну свой саквояж, который с глухим стуком ударился в его грудь. В следующую секунду девушка уже снимала с шеи ожерелье с сапфирами и бриллиантами. — Тогда возьми меня с собой в Вайоминг! Пусть все это остается здесь! Мне не нужно богатство! — В доказательство своих слов она сунула бесценное ожерелье в руки проходившей мимо бедной пожилой женщины в черном платке. Та чуть в обморок не упала, когда увидела, что ей вручили.
— Господи! — Кейн едва не свалился с поезда. Он был в шоке, не верил своим глазам.
— Возьми меня с собой! Я солгала… Я не ненавижу тебя… Я люблю тебя. Все это не должно нас разлучить! — Она продолжала бежать рядом с составом, но поезд набирал скорость. Кристал скинула на перрон атласную накидку сестры и начала срывать с ушей бриллиантовые серьги, которые тоже сунула изумленному прохожему.
— Черт побери, девушка, ты что делаешь? — воскликнул Кейн, потрясенный ее безумным поведением. Она только что отдала кому-то целое состояние.
— Доказываю тебе свою любовь! — Поезд шел все быстрее. Кристал уже задыхалась, чувствовала боль в груди. Она добежала почти до края перрона. Если Кейн не протянет ей руку, поезд уйдет без нее.
И тогда кончена жизнь.
Потому что без него она не знает, как жить дальше. Она любит Маколея, и, если потеряет его, богатство Шериданов не принесет ей счастья.
— Возможно, ты совершишь большую ошибку, если поедешь со мной. — Взгляд Кейна метался между краем перрона и бегущей фигуркой.
Кристал не отвечала. Она лишь смотрела на Маколея глазами, горящими любовью. Шлейф ее платья, проволочившись по грязному перрону, почернел; волосы, перед ужином аккуратно уложенные в модную прическу, теперь развевались за спиной полотнищем: из золотистых локонов. Гордая богатая наследница исчезла, превратилась в обычную женщину, сердце которой разрывалось от горя, потому что Маколей Кейн решил, что ей лучше остаться в Нью-Йорке и вместо его любви довольствоваться никчемным богатством и столь же бесполезным, хотя и видным, положением в обществе.
— Нет, я ненавижу тебя, ненавижу! — в отчаянии вскричала девушка, добежав до края перрона.
В этот самый момент к ней протянулась рука и, ухватив за край платья, словно грязного бездомного котенка, оторвала от перрона и прижала к теплой мускулистой груди.
— Ты — сумасшедшая маленькая янки, — прошептал Кейн, глядя ей в глаза.
— Я солгала — я не ненавижу тебя.
— Только не жалуйся и не хнычь. Выйдя за меня замуж, ты будешь жить не так, как твоя сестра. Это я тебе обещаю.
— Увези меня в Вайоминг. Я хочу видеть горы, хочу посмотреть, как расцветают водяные лилии на Лоунсам-лейк. Я хочу быть твоей женой. Хочу, чтобы ты любил меня.
Холодные, серые, как у волка, глаза Кейна взволнованно заблестели. Он сжал ее изуродованную шрамом ладонь и притянул к своей груди.
— Моя любовь принадлежит тебе. Без тебя мне не жить.
Кристал улыбнулась и полезла в саквояж. Слава Богу, что хоть его никому не отдала.
— Что это?
Девушка вытащила небесно-голубое платье.
— Как ты думаешь, в таком наряде не стыдно выходить замуж? Его можно украсить букетиком цветов. Кто знает, приедем в Нобл, а Диксиану уже избрали мировым судьей. Тогда она зарегистрирует наш союз.
— Да уж. — Кейн закатил глаза.
— Но нам не следует тянуть со свадьбой.
— Да? А почему?
Кристал со смехом швырнула ему голубой наряд.
— Потому что это платье скоро станет мне мало, ковбой.
Кейн убрал с лица платье.
— Что?..
Девушка улыбнулась лукавой обольстительной улыбкой.
— О Боже… — произнес он, когда наконец-то понял, что она имеет в виду.
— Если ты в ближайшее время не наденешь мне на палец обручальное кольцо, люди Шеридана предадут тебя суду Линча.
Кейн неожиданно расхохотался и издал боевой клич солдат армии южан. Звук его голоса эхом отозвался под стеклянным навесом. А потом он поцеловал Кристал, страстно, горячо. Вокзал остался позади. Над головами светила луна, затмевая своим сиянием сверкание газовых ламп городских фонарей. А поезд мчался на запад, к горам, туда, где небеса целуются с землей.
Благослови Боже Вайоминг и его первозданную дикость.
(Последняя строчка в дневнике Хелен Меттлер, скончавшейся в Титонских горах в возрасте пятнадцати лет).
1
Фоллинг-Уотер падающая вода (англ.).
2
Бизоний Билл/Буффало Билл — настоящее имя Уильям Фредерик Коуди (1846-1917); американски» охотник на бизонов и предприниматель. В 1883 г. организовал первое шоу «Дикого Запада». Прославился также благодаря литературным рассказам о его подвигах (чаще всего вымышленных).
3
Бут Джон Уилкс (1838 — 1865) — младший сын американского актера Дж. Бута; убийца А. Линкольна, Застрелил его в театре.
5
Шерман Уильям Тскумсе (1820-1891) — американский генерал. В Гражданскую войну 1861 — 1865 гг. командовал армией Северных штатов.
6
Федеральная служба, созданная для контроля над исполнением судебных приказов, а также для выполнения, другихфункций по обеспечению правопорядка.
7
Пари на выстрел в висок из револьвера, в котором все заряды, кроме одного, холостые.
8
естественное чашеобразное углубление, обычно в гребневой части гор, образующееся под воздействием небольших ледников; часто кары бывают заполнены водой, образуя небольшие озера.
9
Солдат армии южан в Гражданской войне 1861-1865 гг.
10
Стюарт Джеймс Юэлл Браун (1833-1864) — американский рал, командующий кавалерией Конфедерации южных штатов.
11
Пинкертон Аллан (1819-1884) — американский детектив (родился а Шотландии). В 1850 г. открыл в Чикаго сыскное агентство. В 1861 г. организовал службу безопасности на шахтах и фабриках.
12
Барнум Финеас Тейлор (1810-1891) — американский предприниматель. Устроитель цирка и дешевых балаганов. Объединился с одним из своих конкурентов, образовав «Цирк Барнума и Бейли» (1871), одной из главных достопримечательностей которого был слон Джумбо. Олицетворяет успех в шоу-бизнесе.
13
Племя североамериканских индейцев.
14
Ли Роберт Эдуард (1807-1870) — американский генерал. В Гражданскую войну 1861-1865 гг. командовал армией южан. Потерпел поражение при Геттисберге (1863) и капитулировал при Аппомато (1865).
15
Шекспир У, Гамлет, принц датский. Пер. М. Лозинского.
17
Обиходное название южных штатов США. От него происходит слово «Диксиленд» — одна из стилевых разновидностей классического джаза.
18
Комсток Генри Томпкинс Пэйдж — канадско-американский золотоискатель. В честь него названо крупное месторождение серебра и золота в штате Невада, открытое в 1859 г.
19
Кастер Джордж Армстронг (1839-1876) — американский генерал кавалерии. В Гражданской войне 1861 — 1865 гг. сражался на стороне Северных штатов.
20
Вандербильт Корнелиус (1794-1877) американский финансист и промышленник.
21
lonesome — одинокий, уединенный {англ.).