Она дала слишком большую волю своим чувствам, и они определяли ее поступки. Ей следовало остановиться и решительно поговорить с мистером Паркером-Ротом. Разве именно в этот вечер она не приняла решение жить так, как считает нужным?
      Она продолжала бежать.
      Она будет все решать завтра, в более людном месте, как можно дальше от мужчины, который в этот момент ее преследует.
      Она поспешно повернула за густой высокий куст.
      Но почему он ее преследует? Неужели не понимает, что она не хочет находиться в его обществе?
      Непонятное вьющееся растение зацепило ее за волосы. Она наклонилась и споткнулась на каком-то корне, чуть не рухнув всем телом в неуклюжий рододендрон. Подол закрутился вокруг ее ног, что-то жесткое впилось в подошву. Ее атласные бальные туфельки не были рассчитаны на более энергичные действия, чем быстрый шотландский танец, и уж тем более на то, чтобы мчаться по заросшему саду.
      Мэг задыхалась, сердце у нее отчаянно колотилось. Она смахнула с лица выбившиеся из прически пряди. Насколько он близко? Может быть, он и вовсе не стал ее преследовать? Может быть, он осознал, насколько неподобающим было бы бежать за ней в кусты? В конце концов, он человек, который не слишком любит скандалы. Может быть… конечно же!.. он передумал.
      – Мисс Петерсон?
      – Ой!
      Проклятие! Она еще не могла его разглядеть, но он находился совсем близко. Он произнес ее имя почти шепотом, однако она отчетливо его расслышала.
      Ей необходимо спрятаться. Но где? В проклятущем саду было не так темно, как казалось с террасы. Нужно найти более темное место, более укромное, откуда она могла бы наблюдать, как мистер Паркер-Рот проходит мимо. А потом вернуться в бальный зал одной.
      Случайное пятно лунного света упало прямо на полосу грязи, оставшуюся у нее на платье.
      Чтобы вернуться в бальный зал леди Истхевен, ей понадобится нечто большее, чем просто удача. Для этого нужно настоящее чудо. Как ей связаться с Эммой и дать знать, что она хотела бы вернуться домой? Неужели ей придется прятаться по кустам до тех пор, пока ее сестра не заметит ее отсутствия и не отправит кого-нибудь на ее поиски?
      Мэг с трудом подавила готовый вырваться стон. Сейчас не время об этом думать, у нее есть более неотложные проблемы. Совсем близко она услышала скрип гравия.
      Мэг подобрала подол и бросилась бежать. Еще одна ветка дернула ее за волосы, заставив прическу рассыпаться окончательно: пряди упали ей на плечи. Она обогнула массивный тис, и в ней затеплилась надежда.
      Похоже, Истхевен решил поэкспериментировать с живописным стилем паркового ландшафта: растительность в этой части выглядела совершенно неухоженной. Мэг никогда не питала особой любви к чрезмерно разросшимся растениям, но в данном случае густая зелень может скрыть ее от Паркса, и тогда она станет ярой сторонницей такого типа парков.
      Она увидела небольшой лес из хвойных деревьев, которые были высажены особенно густо, чтобы отгородить сад от переулка за особняком. Превосходно! Она протиснется мимо колких веток к каменной ограде. Там ее никто не найдет. Она подождет, пока Паркc пройдет мимо, а потом…
      – Ой!
      Крупная мужская ладонь без перчатки сомкнулась у нее на руке выше локтя.
      – Куда-то собрались, мисс Петерсон?
      В голосе мистера Паркера-Рота было слышно явное раздражение – и, будь оно все проклято, он даже не запыхался!
      – А…
      А вот у нее определенно сбилось дыхание. Она судорожно сглотнула, уставившись на его крупные мужественные пальцы. Они казались такими темными на фоне ее бледной кожи! Видимо, он целыми днями работает на солнце среди своих растений.
      Он потянул ее за руку, заставив повернуться. Она сделала глубокий вдох, стараясь собраться с силами. Даст Бог, ее голос не дрогнет, когда, она попытается заговорить. Она заставила себя улыбнуться:
      – Мистер Паркер-Рот! Какая неожиданная встреча! – Святители небесные, неужели он действительно зарычал?
      Лицо его было бесстрастным, но высоко на скуле билась жилка. Он смотрел на Мэг прищурившись.
      Ей хотелось отвести взгляд. Но вместо этого она подняла голову. и посмотрела прямо ему в лицо.
      Непривычный жар поднимался в глубине ее тела. Как странно! Вечер оказался не по сезону теплым.
      – Хотелось бы узнать, мисс Петерсон, чего вы ищете в этом темпом саду.
      – Неужели? А мне казалось, что это и так ясно. Уединения, мистер Паркер-Рот. Мне хотелось побыть одной.
      Его пальцы сжались сильнее, так что Мэг резко втянула в себя воздух.
      – Вы делаете мне больно, сэр.
      – Приношу извинения. – Он ослабил хватку. – Я нахожу ваш ответ несколько неубедительным, мисс Петерсон. Вы ушли из бального зала в обществе лорда Фрамптона. Согласитесь, довольно странно для того, кто ищет уединения.
      Разумеется, странно, подумала Мэг, однако признаваться в этом не собиралась.
      – Но как видите, этот мужчина сейчас не со мной.
      – Только потому, что он ответил отказом на ваше приглашение к скандалу.
      – Чепуха! У него просто не было желания прогуляться по саду. – Она заставила себя улыбнуться шире. – А моя тяга к уединению возникла довольно неожиданно. Она охватила меня в тот момент, когда я заметила ваше приближение в бальном зале, и значительно усилилась, когда вы вышли на террасу.
      Он скрипнул зубами. Или ей показалось? Нет, не показалось. Мало того, ноздри у него раздулись, а челюсти окаменели, словно вытесанные из мрамора. Он еще сильнее прищурился, так что глаза превратились в щелки.
      Кажется, она впервые столкнулась с человеком, который в буквальном смысле слова онемел от ярости.
      Мэг нервно облизнула губы. Ей следовало быть более осмотрительной. Она не сможет вырваться от него – он намного сильнее. А бальный зал слишком далеко, чтобы можно было позвать на помощь.
      Нет. У нее просто разыгралось воображение. Мистер Паркер-Рот – джентльмен.
      Лорд Беннингтон, кстати, тоже джентльмен.
      Но лорд Беннингтон был настроен на любовный лад. А мистер Паркер-Рот охвачен злобой и яростью.
      – Мисс Петерсрн…
      – Мистер Паркер-Рот, не говорите больше ни слова. Прошу вас. Просто вернитесь в бальный зал. Со мной все будет в порядке.
      Его пальцы снова сжались сильнее, но он ослабил хватку, стоило ей резко втянуть в себя воздух.
      Почему он так взволновался? Можно подумать, что она приняла его предложение. Ему нет никакого дела до того, что она делает, а чего не делает. Он ведет себя неразумно…
      К несчастью, ее собственное сердце тоже ведет себя неразумно. Оно так сильно колотится, что Мэг трудно дышать. Ее чуть подташнивает. Щеки пылают. У нее наверняка жар. И у нее стало влажным самое интимное место!
      – Я не оставлю вас одну. Это не подобает джентльмену. – Он смотрел на нее возмущенно.
      Проклятие, с какой стати он ее укоряет? Он ведет себя как лицемер! Похоже, будто он никогда не позволял себе ни малейшего нарушения приличий. Наверное, жить с ним просто невыносимо.
      – Отпустите меня, сэр, и я окажу вам услугу, оставив вас одного.
      – Мне ничего бы не хотелось сильнее, но я джентльмен. Я не могу оставить даму… женщину… одну в темноте.
      Что он хочет сказать, называя ее женщиной подобным тоном?
      – Вы ведете себя оскорбительно, сударь мой!
      – А вы неисправимы, сударыня!
      – Ничего подобного! Как вы можете так говорить?!
      – Как я могу так говорить? Разве вы не взяли в привычку посещать самые темные уголки аристократических садов с разными мужчинами? Будь у вас хоть капля ума, вы извлекли бы урок из встречи с Беннингтоном.
      Ей захотелось влепить ему пощечину, но он схватил ее за руку прежде, чем она успела замахнуться.
      Она попыталась высвободиться, но его хватка оказалась железной. Она могла бы лягнуть его в щиколотку, но при одной мысли об этом у нее сильнее заболела ушибленная нога. В своих бальных туфельках она уже отбила себе все пальцы.
      Мэг удовлетворилась самым яростным взглядом, на какой только была способна.
      – Рискну повториться, мистер Паркер-Рот. Убирайтесь отсюда!
      – Рискну повториться, мисс Петерсон: нет. Я не оставлю вас одну в этом саду.
      – Сэр, не надо меня оберегать!
      – Тысяча чертей, женщина! – Мистер Паркер-Рот схватил ее за плечи. Судя по его виду, он предпочел бы сомкнуть пальцы у нее на шее. – Кто-то должен вас оберегать, а я что-то не вижу, чтобы желающие получить эту честь выстроились в очередь!
      – Меня не нужно обере…
      Этот невозможный мужчина заставил ее замолчать, накрыв ее губы своими.
      На вкус… М-м… Да! Ее поцелуй был жарким и сладким. Он лизнул линию между ее губами, и они расслабились и приоткрылись. Его язык скользнул внутрь. Она обмякла, прильнув к нему всем телом.
      Это было гораздо приятнее, чем ссориться с ней.
      Он ласкал тайное, влажное чудо, которым был ее рот. Боже, какое наслаждение! Все, как в тот проклятый вечер в гостиной леди Палмерсон. Нет, еще лучше!
      Но не совсем. В его грезах мисс Петерсон была обнажена.
      Новая волна желания ударила ему в пах. Он почувствовал, что вот-вот взорвется.
      Он провел ладонями по ее спине, спустившись ниже жесткого корсета к чудесной, мягкой округлости ее ягодиц. Он проследил их очертания, обхватил их руками и прижал к своей мучительно налитой плоти.
      Может быть, он ее шокирует? Пугает? Ему совершенно не хочется…
      Из ее горла вырвался странный тихий звук, и она придвинулась к нему еще ближе. Еще немного – и он опозорится!
      Самая непокорная часть его тела запульсировала, предвкушая такую возможность. Чуть отодвинув бедра назад, он покрыл поцелуями ее щеку. Ее глухие вздохи и тихие стоны ласкали его слух. От нее пахло розами и страстью.
      Боже правый! Ее руки скользнули вниз по его спине, забрались под фалды фрака и легли на его ягодицы. Негодница! Она надавливала на него сзади, пытаясь снова притянуть к себе.
      Он должен ее проучить.
      Проклятие!
      – Джон…
      – Ш-ш!
      Он прижал пальцы к ее губам. Как только ему удалось расслышать хоть что-то сквозь грохочущую в ушах кровь? Кто-то приближался к их убежищу.
      Сейчас было бы крайяе нежелательно с кем-то встречаться. Мисс Петерсон выглядит очаровательно разнузданной, а он сам… Его панталоны слишком хорошо сшиты, чтобы спрятать те чувства, которые сейчас им владеют.
      Он увлек Мэг глубже в посадки сосенок.
      Они успели добраться до каменной стены, отделявшей сад Истхевена от переулка, прежде чем Мэг пришла в себя. По правде говоря, если бы Паркc не поддерживал ее за талию, она лужицей растеклась бы по земле.
      – Джон…
      На этот раз ему не пришлось прижимать пальцы к ее губам, призывая к тишине. Она ясно расслышала женский голос:
      – Признайся: тебе понравилось. – Господи! Это же леди Данли!
      Мэг проглотила рвущийся с губ стон и опустила голову на грудь мистера Паркера-Рота. Его пальцы запутались в ее волосах, рассыпавшихся по ее плечам и спине.
      На этот раз она окончательно погибла. Один раз – это уже достаточно плохо, но если ее во второй раз застанут в кустах с мистером Паркером-Ротом… Леди Данли сможет весь сезон кочевать по званым обедам с этой историей. И еще на следующий останется.
      Мужчина возмущенно фыркнул:
      – Нисколько. Не понимаю, почему тебе все время надо таскать меня в сад, Кларисса. У нас дома прекрасная постель.
      Постель? Кларисса? Это имя леди Данли, а голос мужчины похож на голос лорда Данли, только…
      Постель?
      Они собрались спать в саду? Но они слишком стары, чтобы заниматься любовью, и ложатся в постель, чтобы спать.
      Мэг посмотрела сквозь сосновую хвою туда, откуда доносились голоса.
      – Я ничего не могу с собой поделать, Эдгар. Ты же знаешь, порой на меня находит. Мне стало так жарко, я была вся горячая и влажная. И в таком состоянии мне невыносимо оставаться в душном бальном зале. И потом, иногда мне вдруг…
      Эта женщина захихикала!
      – Иногда я просто не могу ждать. Да и вам тоже не терпелось, милорд. Меня не обманешь.
      Лорд Данли кашлянул.
      – Всегда рад быть полезным, моя дорогая. Просто мне кажется, в нашем возрасте… И мой ревматизм… В постели гораздо удобнее, ты не находишь?
      – Иногда. А иногда свидание… на садовой скамье, в уединенном уголке сада – это именно то, что мне нужно.
      – Да уж, я бы сказал. Ты была просто как дикое создание, дорогая. Надеюсь, я не лишился всех пуговиц.
      – Если лишился, пришьем новые.
      – Но мне надо вернуться в бальный зал.
      – Тогда я должна проверить, все ли в порядке, верно? Господи! – Но ведь леди Данли не собирается?.. Собирается!
      Она протянула руки к…
      Мэг уткнулась лицом в шейный платок мистера Паркера-Рота. Неужели эта пара намерена продолжать занятия любовью?
      К счастью – нет.
      – Кларисса, я должен прийти в себя.
      – Ах, чушь! Ну ладно. – Леди Данли издала короткий досадливый вздох. – Раньше ты мог два раза, а то и больше за вечер.
      – Раньше я был гораздо моложе. – Леди Данли рассмеялась:
      – Верно. Я тоже. Но дело не в количестве, а в качестве. И в этом смысле ты стал гораздо лучше.
      Она издала забавный звук, похожий на мурлыканье кошки. Мэг зажала уши руками, но все равно слышала их разговор.
      – Жду не дождусь следующего раза.
      – Следующий раз состоится у нас в спальне, мадам. А теперь поправь платье и веди себя прилично.
      – А это обязательно?
      Мэг крепко зажмурилась и заткнула уши пальцами. «Пожалуйста, ведите себя как надо. И возвращайтесь в бальный зал».
      – Они ушли.
      Мэг оторвала лицо от шейного платка мистера Паркера-Рота. В глазах у него застыло выражение глубокого изумления.
      – Что они… – Он снова накрыл ее губы пальцами.
      – Ночью звуки далеко разносятся. – У нее судорогой свело живот.
      – Значит, они нас слышали!
      Мистер Паркер-Рот округлил глаза и потянул ее к задней стене сада.
      – Полагаю, они были слишком заняты собственными делами, чтобы подслушивать. А вот сейчас это уже не так.
      Мэг последовала за ним. К счастью, вдоль стены шла узкая дорожка, так что им не пришлось сражаться с растительностью.
      – Что вы делаете?
      – Ищу заднюю калитку. Не думаю, чтобы вы снова вернулись в бальный зал.
      Мэг смахнула с лица прядь волос. Да, она определенно не станет этим вечером украшать своим присутствием бальный зал леди Истхевен.
      – Я…
      Он остановился так резко, что она на него натолкнулась.
      – В чем дело?
      – Вам это знать ни к чему.
      – Нет, к чему!
      Мэг терпеть не могла, когда к ней обращались свысока. Она поднырнула ему под руку и замерла.
      К счастью, ее по-прежнему скрывали чересчур разросшиеся посадки. Сквозь их ветки она увидела на дальней стороне лужайки лорда и леди Данли. Они хмуро смотрели на леди Фелисити. Леди Фелисити привалилась к дереву. На лице у нее было весьма странное выражение, а ее платье…
      Неужели под платьем леди Фелисити кто-то прячется?
      – Что?
      Мистер Паркер-Рот снова зажал ей рот ладонью. Право, этот человек становится все невозможнее! Хотя на этот раз она была благодарна ему за своевременное вмешательство. В противном случае она привлекла бы совершенно нежелательное внимание к их присутствию.
      – Леди Фелисити, – осведомилась леди Дамли, – интересно, кого вы там развлекаете?

      – Что он делал? – Мэг пыталась получить ответ на этот вопрос с той минуты, как за два дня до этого в саду Истхевенов увидела, что из-под юбок леди Фелисити вылезает лорд Беннингтон. – Он же не врач! – Она нахмурилась, в сотый раз мысленно представляя себе всю сцену. – Хотя выглядела леди Фелисити весьма странно. Как вы думаете, ей было больно?
      – Ей не было больно.
      В голосе мистера Паркера-Рота звучало явное раздражение. Мэг вопросительно посмотрела на него.
      Он постарался не встречаться с ней взглядом и ускорил шаги, так что они почти бежали по газону особняка герцога Хартфорда на берегу Темзы.
      – Замедлите шаг. Мы ведь не бежим с кем-то наперегонки?
      – Конечно, нет!
      Однако Паркc зашагал еще быстрее. Мэг вцепилась ему в рукав.
      – В чем дело?
      – Ни в чем.
      Она досадливо выдохнула:
      – Что-то не так. Я же вижу!
      Паркc остановился и посмотрел на нее:
      – А почему вы не спросили про сцену в саду у вашей сестры?
      Мэг почувствовала, что щеки у нее запылали. Она поспешно отвела глаза.
      – Не знаю. Наверное, потому, что я не смогла бы ее описать. Согласитесь, это выглядело довольно странно. Взрослый мужчина под юбкой у женщины в саду особняка, где идет бал? Нелепость какая-то.
      – Вот именно. Просто выбросьте это из головы.
      Мэг пыталась. Но в той сцене было нечто такое, что не допускало забвения.
      – Лорд Бениингтон и леди Фелисити помолвлены. – Паркc хмыкнул и снова стремительно зашагал по склону к игравшим в крокет.
      – Еще бы они не были помолвлены!
      – Почему?
      Он снова остановился.
      – Мисс Петерсон, прошу вас! Возможно, вы не совсем понимаете то, что делал лорд Беннингтон, но ему не следовало заниматься тем, чем он занимался.
      – Конечно. Но…
      – К тому же его увидела леди Данли. – На этот раз хмыкнула Мэг:
      – Не леди Данли читать людям мораль после того, что она сама делала в саду.
      Мэг помолчала. А действительно, что все-таки делала леди Данли?
      – Лорд и леди Данли женаты. То, что они делают, нельзя считать скандальным.
      – Я была скандализирована!
      Ей не обязательно было знать подробности, чтобы понять: происходило нечто шокирующее.
      – Вы девица. Вы не в счет.
      – Что вы хотите сказать? Как это «не в счет»? – Она снова схватила его за рукав. Пусть она неопытная, но все же… – Разве вы не были скандализированы?
      Мистер Паркер-Рот покраснел.
      – Возможно, я был удивлен. Да. Я не думал… Обычно не принято думать… – Он пожал плечами. – Но скандализирован? Нет. Как я уже сказал, они женаты. Некая степень… близости… является для супругов чем-то само собой разумеющимся.
      Мэг тряхнула его руку.
      – Но – в кустах? Леди Данли?
      Паркc пожал плечами и снова зашагал дальше. Она пошла рядом с ним. Лорд и леди Данли старые. Кто бы мог подумать, что старые люди могут по-прежнему заниматься вещами… которые требуют укрываться в кустах!
      А ей следовало бы так думать. Леди Данли скорее всего моложе папеньки и Харриет, а они ведь определенно очень… страстные. Конечно, они поженились всего несколько лет назад, но все же, если бы супружеский пыл с годами ограничивался…
      Нет, происшествие в саду Истхевенов так ее шокировало не из-за возраста леди Данли, а из-за ее роли в качестве столпа благопристойности. Она заставила смущенного лорда Беннингтона сделать предложение леди Фелисити всего через несколько минут после того, как сама она… Ну, занималась чем-то, что включало в себя укромную садовую скамейку и, возможно, исчезнувшие пуговицы панталон. И чтобы после этого она делала вид, что так возмущена тем, чем занимались леди Фелисити и лорд Беннингтон…
      Но чем же они все-таки занимались?
      – Мне бы хотелось, чтобы вы объяснили мне, что там происходило.
      Паркc снова ускорил шаг.
      – Я ничего не стану вам объяснять. Это было бы в высшей степени неприлично. Если вас разбирает любопытство, спросите у вашей сестры.
      – Вам никто не говорил, что вы ужасный лицемер? – Он возмущенно посмотрел на нее:
      – Если вас не устраивает мое общество, то, пожалуйста, поищите себе более приятного спутника. Мне кажется, я не заставлял вас оставаться рядом со мной.
      – Я просто хотела быть вежливой.
      – Впервые в жизни.
      Он пробормотал это себе под нос, но она прекрасно его расслышала.
      Ей следовало бы принять его намек и оставить его в покое. Она определенно не собиралась искать его общества. Она была крайне обижена на этого человека и намеревалась полностью его игнорировать. Но у нее ничего не получилось. Когда она увидела, как он приехал со своей матерью и мисс Уизерспун, ее потянуло к нему, словно мотылька на огонь. А потом миссис Паркер-Рот посоветовала Парксу пройтись с ней. Мэг знала, что ему не хочется этого делать, и все же не отказалась, когда он послушно предложил ей прогуляться.
      Ей ведь надо было задать ему один вопрос, а теперь он совершенно ясно дал ей понять, что не намерен на него отвечать. Никогда.
      Он снова стал ее обгонять. Неужели он не понимает, что это неприлично? Ведь она едва за ним поспевает.
      Нет, мотылек на огонь – неудачное сравнение. Скорее, муха на навоз. Или мушиная личинка на гнилое мясо.
      Она не может спросить у Эммы, что лорд Беннингтон мог делать под юбками у леди Фелисити. Во-первых, Эмма сейчас весьма ею недовольна. Внимание аристократического общества переключилось на чудесный скандал, в котором фигурировали виконт и дочь греховодника-графа, но взгляд Эммы был устремлен на запачканное платье Мэг и ее рассыпавшиеся волосы. Она стремительно увела ее из особняка через заднюю калитку и читала ей мораль всю обратную дорогу до дома Найтсдейлов.
      Нет, Мэг не станет расспрашивать сестру отом, что мог делать Беннингтон под юбкой у Фелисити.
 
      – Не заметно, чтобы ваш сын особенно интересовался моей сестрой. – Эмма чуть подалась вперед в своем кресле на террасе и нахмурилась, глядя, как мистер Паркер-Рот стремительно шагает по газону, расположенному ниже. Мэг приходилось почти бежать, чтобы не отстать от него.
      – А я бы сказала, что очень интересуется, – возразила миссис Паркер-Рот, устроившаяся в кресле по соседству с Эммой. – Никогда не видела, чтобы он проявлял к женщине столько интереса.
      Странно она рассуждает, подумала Эмма. Если мистер Паркер-Рот выказывает к Мэг интерес, то Эмме не хотелось бы узнать, как бы он вел себя, если бы не выказывал к ней интереса.
      – Как вы можете говорить, что… Ой!
      Лорд Генри нашел дохлую муху и приготовился отправить ее в рот. Эмма едва успела перехватить его пухлую ручонку.
      – Нет, Генри! Грязь!
      Она вытащила муху у него из пальцев. Он секунду поорал, а потом уполз дальше, искать еще какую-нибудь грязь.
      – Генри!
      Он захихикал и пополз быстрее. Эмма рванулась и схватила его за пояс. Он попытался вывернуться.
      – А вот и нет, маленькая обезьянка!
      Она поставила его на ноги у своих коленей. Он заморгал, а потом радостно заверещал. Два зубика на нижней десне блестели, словно жемчужинки. Он ухватился за ее юбку, чуть покачиваясь на пухлых ножках.
      – Было бы спокойнее, если бы герцогиня не решила устроить семейный пикник, – смеясь произнесла миссис Паркер-Рот.
      – Определенно. И меть дело с Генри все равно что бороться с вымазанным жиром боровом. Хотя такого опыта у меня не было.
      – Не сомневаюсь в этом.
      Эмма нахмурилась. Почему ей так трудно справляться с Генри? Он снова встал на четвереньки и теперь полз в сторону, чтобы исследовать статуэтку лягушки.
      – Чарли не был таким активным.
      – Чарли – ваш старший. Генри во всем старается ему подражать.
      – Но у них два года разницы! Генри трудно угнаться за Чарли!
      – Попробуйте объяснить это Генри.
      Генри уже потерял интерес к каменной лягушке и деловито выдергивал цветы из вазона.
      – Генри!
      Он радостно ухмыльнулся и пополз обратно к ним.
      – Стивен на два года младше Джона и во всем подражал Джону. К счастью Джон был довольно осторожным, иначе у Стивена было бы намного больше синяков и ссадин, а у меня – гораздо больше седых волос.
      – И все же вы родили шестерых детей. – Эмма дала Генри печенье.
      Миссис Паркер-Рот тихо засмеялась.
      – Ну, я не думала об уходе за детьми, когда их заводила. Я очень любила мужа.
      – А!
      На лице у миссис Паркер-Рот появилось мечтательное выражение.
      Господи! Миссис Паркер-Рот почти ровесница папеньки. Конечно, папенька женился на Харриет всего несколько лет назад, и Чарлз считает, что они все еще…
      У Эммы скрутило живот от панического страха. Ведь эта женщина не станет делиться подробностями…
      Об этом даже думать невозможно. Следует срочно изменить тему разговора или вернуться к предыдущей.
      – А почему вы считаете, что ваш сын интересуется моей сестрой? – спросила Эмма. – Совсем недавно он чуть ли не убегал от нее.
      Миссис Паркер-Рот широко улыбнулась:
      – Знаю. Он выглядел затравленным, правда?
      – Правда. Мужчинам не нравится, когда на них идет охота, – по крайней мере Чарлзу не нравилось. Именно поэтому он на мне и женился: чтобы перестать служить лисом для всех матримониальных гончих, которые начали его преследовать, когда он унаследовал титул.
      Миссис Паркер-Рот рассмеялась.
      – Но вы ведь на самом деле так не считаете?
      – Конечно, считаю. Он сказал…
      – А, чушь! – Миссис Паркер-Рот презрительно взмахнула рукой. – Может, он так и сказал. И возможно, в какой-то момент он даже так думал. Мужчины терпеть не могут выказывать свои чувства. Им гораздо проще говорить – и думать, – что они женятся по соображениям здравого рассудка, а не по любви. Но не обманывайте себя. Маркиз безумно вас любит.
      – Он, конечно, привязан ко мне.
      Эмма подала Генри еще одно печенье. Немалая часть первого оказалась на его одежде и в его волосах.
      Любил ли ее Чарлз? Она считала, что любил, пока не приехала в Лондон.
      Все было не так плохо, как она себе представляла перед замужеством. Он не стал приезжать в Найтсдейл только для того, чтобы она понесла. Он старался проводить в деревне как можно больше времени, но ему приходилось уезжать в Лондон, чтобы участвовать в заседаниях палаты лордов. Он хотел, чтобы Эмма ездила с ним, но она терпеть не могла столицу. Она предпочитала Кент, где воздух был чистым, а в обществе ей было намного спокойнее. Да и мальчикам и Изабелле и Клер полезнее было оставаться в деревне.
      Но Чарлз – мужчина со всеми вытекающими отсюда последствиями. Посещал ли он бордели в Лондоне? Завел ли там себе любовницу? Эмма никогда его об этом не спрашивала. Он уделял ей столько внимания, сколько она только могла пожелать. Что он делает, когда се нет рядом, она не знала, и это не могло причинить ей боль.
      Лондонские женщины хороши собой, а она маленького роста, толстовата, мягко выражаясь, после рождения двоих детей. Эмма вздохнула:
      – Уверяю вас, что не могу соперничать с дамами Лондона.
      – А вам и не нужно. Ведь маркиза – это вы, а не они. – Эмма пожала плечами, глядя, как Генри доедает печенье.
      Слуги заранее принесли кувшин с водой. Она приведет малыша в порядок своим носовым платком.