Он умер и попал в рай!
      Мэг стояла у огня, одетая в… ну, почти неодетая. Ее плечи и руки были полностью обнажены, а тонкая белая сорочка облепляла груди и бедра, словно шелковая паутина на рассвете. Пламя камина у нее за спиной освещало все, что панталоны прежде только очерчивали: изящные линии ее ног, ровные округлости коленей, женственные изгибы бедер, темные завитки у…
      У Паркса перехватило дыхание.
      – О Боже! Смотри, что ты наделал!
      – А?
      Она стремительно шла к нему. Господи, на ее сорочке разрез сбоку! Ее ноги от бедра до щиколотки обнажались при ее движении, маня и дразня.
      Он раскрыл объятия.
      Мэг опустилась на корточки, чтобы осмотреть ковер.
      – У тебя есть полотенце, чтобы промокнуть ковер?
      – Полотенце?
      Он судорожно облизнул губы. Ее затылок, изгиб позвоночника, темная впадинка между ягодицами. Все было потрясающе прекрасным.
      – Ну да. Пятно расползается.
      – Пятно?
      Она посмотрела на него, хмуря брови:
      – От пролитого бренди.
      – О!
      Когда она подняла голову, ему стали видны ее груди. Но не так хорошо, как ему хотелось бы. Ему хотелось бы, чтобы они были обнажены и находились прямо перед ним, так близко, чтобы их можно было поцеловать, лизнуть.
      Если она придвинется всего на полшага, то ее чудесные губы окажутся как раз на такой высоте, чтобы…
      – Что с тобой? Почему ты застыл на месте? – Она снова опустила голову и подняла пустую рюмку для бренди. – Может, вызвать Макгалла?
      – Нет. – Паркc потянулся к ней. – Макгилл был бы очень некстати.
      Она ощутила у себя на плечах его сильные руки. Его теплые пальцы разгладили ее кожу. Легкое трение пробудило внизу ее живота пульсацию. Ее соски напряглись, но на этот раз не от холода.
      Она задрожала.
      – Мэг!
      Ей было страшно поднять взгляд. Она стала смотреть на расплывшееся мокрое пятно. Но ковер был не единственным, что увлажнялось.
      Его руки скользнули по ее плечам к шее. Он обхватил пальцами ее подбородок, приподняв лицо так, чтобы она посмотрела ему в глаза.
      – Почему ты пришла ко мне в комнату?
      Мэг задыхалась. У него тоже участилось дыхание. Настало время проявить отвагу. Она встала и прижала ладони к его жилету.
      – Чтобы тебя соблазнить. – Она кашлянула. – Чтобы сказать, что я хочу ребенка.
      – А! – Он на секунду закрыл глаза. Когда он снова их открыл, в них отразилась странная смесь жара и неуверенности.
      – И тебя не будет огорчать то, что у твоих детей не окажется титула?
      Она услышала в его словах тень боли.
      – Конечно, нет! Зачем мне титул?
      – Всем женщинам он нужен.
      – Мне – нет.
      Она протянула руку, чтобы прикоснуться к его скуле, а он повернул голову и поцеловал ее в ладонь. Она улыбнулась. Надо не потерять смелости. Она подарит ему свое сердце. Может быть, мысль о том, что она его любит, залечит рану, которую ему нанесла Грейс.
      – Я хотела тебя, любила тебя, с тех пор как мы встретились у лорда Тинуэйта.
      Он резким движением сбросил с себя ее руку и отвернулся.
      – Нет.
      – Да.
      Она обвила его руками за талию и потерлась щекой о его спину. На нем было слишком много одежды!
      – Никто никогда не понимал моей страсти к растениям. Я всегда была странной дочкой викария, бедной малышкой, оставшейся без матери еще в младенчестве, озорницей, которую папеньке давно надо бы приструнить, обучив правилам хорошего тона, синим чулком, которая только и говорила, что о растительности.
      У нее дрогнул голос. Почему она плачет? Все это ее совершенно не тревожило. Она давно к этому привыкла.
      Джон повернулся к ней и крепко обнял, прижав ее лицо к своей груди, погрузив пальцы в ее волосы и обхватив ладонями голову.
      – А ты понял. Я могла с тобой говорить. А потом, когда Робби и Лиззи поженились, ты уехал. Стало ясно, что ты не испытывал того, что испытывала я.
      Он прикоснулся губами к ее виску.
      – Я ненавижу Лондон. И я испугался. Я долго твердил себе, что никогда не женюсь, и тут встретил тебя. – Он вздохнул: – Я не слишком легко меняюсь. Спроси у матушки. Она тебе скажет: если я что-то решил, то лишь чудо может заставить меня изменить решение. – Он ласково заставил ее оторвать лицо от его груди. – А ты, моя любимая, и есть чудо.
      Его губы нежно прикоснулись к ее губам. Она раскрылась навстречу его поцелую, прижимаясь к нему. Его язык медленно начал двигаться у нее во рту.
      Ее соски напряглись, грудь заныла. Желание зародилось внизу живота, где начала расти пустота, которую мог заполнить только он один.
      – Пойдем в постель? – шепотом спросил он.
      – Пойдем!
      Волна желания захлестнула Паркса. Мэг хочет его! Именно его.
      Она его любит.
      Его разум не в силах это понять, только сердце. Паркc взял ее за руку и повел к своей постели. Она уже стала ложиться, когда он вдруг задержал ее:
      – Подожди. – Он опустился перед ней на одно колено. – Я так и не сделал тебе предложения по всем правилам, Мэг.
      Она попыталась высвободить руку, но он крепко ее держал.
      – Ситуация была такая странная.
      – Да, конечно. – Он поцеловал ее ладошку. – Поэтому я сейчас попрошу тебя как положено. Вы выйдете за меня замуж, мисс Маргарет Петерсон?
      Она засмеялась:
      – Глупый. Я уже за тебя вышла. Встань, пожалуйста.
      Не поднимаясь с колена, он поцеловал каждый ее пальчик, задержавшись губами на обручальном кольце.
      – Ты выйдешь за меня по-настоящему? Ты станешь моей женой, родишь мне детей? Ты будешь любить меня – сейчас и всегда?
      Она закусила губу.
      – Да. Да, конечно.
      – А я буду любить тебя. В Лондоне я вручил тебе мое кольцо. Сегодня вечером я вручу тебе мое тело.
      Мэг вздохнула:
      – А… а я тебе свое. – Паркc широко улыбнулся.
      Он опустился перед ней на колено, потому что такова была традиция, но при этом получил прекрасный обзор и полный доступ к ее полураздетому, манящему телу. Он положил руки ей на щиколотки и медленно провел ладонями вверх по ее ногам, наслаждаясь шелковистой кожей и отодвигая полупрозрачную тряпочку, которая была на ней надета. Он продвигался все выше – по ее икрам, мимо коленей, к прекрасным бедрам.
      Она задыхалась и тихо стонала. Ее руки лежали у него на плечах, а пальцы судорожно сжимались всякий раз, когда его руки передвигались чуть выше.
      Он остановился у ее талии. Ее прелестные завитки манили его.
      – Джон…
      Неужели в ее голосе появилось смущение? Она потянула его за плечи, словно хотела прервать это любование.
      Он запечатлел поцелуй сначала на складке, где ее правая нога соединялась с торсом, затем – где левая.
      – Джон, это же… Я уверена, что тебе не следует…
      Ее завитки щекотали ему нос. Он был в восторге от ее жара и чуть мускусного аромата, исходившего от ее потаенного местечка.
      Он никогда прежде не делал этого. Ему никогда не хотелось ласкать Кэт. Он только хотел скорее достичь оргазма.
      Но сейчас он не торопился. Ему хотелось узнавать, наслаждаться. Играть.
      Ему хотелось доставить Мэг наслаждение. И самому получить наслаждение. Предвкушение этого наслаждения легким жаром разливалось по всему его телу. Он улыбнулся, просунул язык в завитки Мэг, в темное, влажное, жаркое местечко и нашел крошечный бугорок.
      Ее бедра дернулись, и она тихо взвизгнула:
      – Что ты… ой!
      Она дернула его за волосы.
      Он снова ее лизнул. Она попыталась вывернуться и отстраниться, но он удержал ее за бедра.
      – Что ты делаешь? Прекрати! – Она снова дернула его за волосы. – Это в высшей степени непристойно.
      Он посмотрел на ее разрумянившееся лицо, зацепив по дороге взглядом ее дивную вздымавшуюся грудь с напряженными бутонами сосков, просвечивавших сквозь прозрачную ткань.
      – Тебе нравится?
      – Я… я уверена, что это нехорошо.
      – Но тебе нравится?
      – Д-да. То есть ужасно странное ощущение.
      Он покрыл поцелуями ее живот, пупок, талию, ребра. Стянул с нее ночную сорочку, так что его руки освободились и он смог обхватить ее дивные груди, пока его губы и язык исследовали ее соски.
      – Джон, ох, Джон. – Она толкала его в плечи.
      Он подался назад. Она разрумянилась и задыхалась, но ее взгляд был полон решимости. Ведь его ласки ей доставляли удовольствие?
      – В чем дело?
      – Ты… ты все еще в одежде. Разденься. Я хочу, чтобы ты был… голый. Совсем голый.
      Он откинул одеяло и поднял ее, усадив на постель. Еще раз поцеловав ее груди, он шагнул назад.
      – Я буду счастлив исполнить твое желание.
      – Быстрее.
      Он тихо засмеялся.
      Медленно, слишком медленно Паркc развязал шейный платок и расстегнул жилет. Аккуратно повесил их на спинку стула и наконец стянул с себя рубашку.
      – Ах! Ах, Господи!
      – Тебе нравится то, что ты видишь?
      – Очень нравится.
      Он был прекрасен. Его руки бугрились мускулами, плечи были широкими и прямыми. Короткие каштановые волосы покрывали его грудную клетку, уходя полоской по плоскому животу под брюки. Она придвинулась, чтобы прикоснуться к его животу.
      – Сними все остальное.
      – Конечно, мэм.
      Он быстро разделся и выпрямился. Мэг на мгновение задержала дыхание.
      Его жезл поразил ее своим размером. Она не представляла себе, как он поместится у нее внутри.
      Мэг слегка вздрогнула.
      Теперь понятно, почему этот акт в первый раз может причинять боль. А возможно, и последующие разы.
      Ну что ж, она никогда не была робкого десятка. Эмма и Лиззи пережили этот момент. Эмма даже сказала, что это было приятно.
      Младенцы при рождении проходят по тому же пути, а они гораздо крупнее мужского детородного органа. Видимо, соответствующая часть ее тела должна соответствующим образом растягиваться.
      У Мэг было такое чувство, будто она уже растягивается.
      Она посмотрела на Джона. Он пристально за ней наблюдал.
      – Можно потрогать?
      Его кадык судорожно дернулся, он сглотнул.
      – Да, пожалуйста. – Голос его стал хриплым.
      Она провела пальцами по всей длине, а потом осторожно обхватила его рукой. Эта его часть тоже оказалась твердой, нов то же время шелковистой и очень теплой.
      Он ее лизал. А можно ли ей?..
      – Мэг!
      Можно.
      – Мэг, милая, хватит!
      В его голосе ей послышалось отчаяние. Он обхватил ее голову руками и бережно отстранил.
      – Тебе не нравится? – Он содрогнулся.
      – Мне очень нравится, но если ты немедленно не прекратишь, все закончится, не успев начаться.
      – Я не пони…
      Он поднял ее с постели и прижал к себе. На ощупь он был не хуже, чем на вид. Она терлась о его грудь и жезл, который теперь прижимался к ее животу. Мэг провела ладонями по его мускулистой спине сверху вниз, до самых ягодиц.
      Его руки скользнули к ее бедрам, проследили их изгибы, а потом снова вернулись к ее груди.
      Мэг больше не сомневалась, что его великолепный жезл поместится у нее внутри, не испытав при этом никаких трудностей. Ей очень хотелось это проверить.
      Он снова положил ее на постель и лег рядом. Он покрыл поцелуями ее шею и грудь. Поцеловал соски.
      Ей хотелось закричать. Ее груди набухли, а соски превратились в жесткие шишечки, которые жаждали влажного прикосновения его рта.
      Мэг заерзала на постели. Паркc понял, чего она хочет.
      Его язык быстро прошелся по одному тугому бутону, а большой палец по второму.
      Мэг едва не слетела с постели.
      – Тебе понравилось, Мэг?
      – А…
      Не в силах внятно ответить, она снова выгнулась, приглашая его продолжить исследования. Он тихо рассмеялся и приник губами к ее груди.
      Она повела бедрами.
      Словно догадавшись, чего она хочет, Паркc оторвал губы от ее груди и переместил их в нужном ей направлении.
      О Господи! Его губы и раньше давали ей чудесные ощущения, а теперь одно прикосновение его влажно-шероховатого языка – одно-единственное движение – заставило ее резко сесть в постели.
      – Джон!
      Оставаясь у нее между ног, он приподнял голову, чтобы с улыбкой посмотреть на нее.
      – С тобой все хорошо, Мэг. Ты раскраснелась. Может быть, мне остановиться?
      – Нет! – Она тяжело дышала. – Ни в коем случае!
      – По-моему, ты хотела ребенка?
      – А?
      – Детей, Мэг. Сына или дочь. Не потому, что мы должны их иметь, а потому, что хотим.
      Его губы были совсем рядом с ее губами, а его вес вдавливал ее в матрас.
      – Ты не будешь возражать?
      Она почувствовала, как его жезл прикоснулся к ее ноющему, влажному месту.
      – Да-да. Пожалуйста! Сейчас.
      – С огромным удовольствием.
      Он начал входить в нее, медленно, слишком медленно. Она потянула его за бедра. В какой-то миг она ощутила укол боли. А потом осталось только наслаждение.
      Он лежал на ней, тяжелый и теплый. Жаркий. Она радовалась его жару, той полноте, которую он ей дал. А потом он начал двигаться. То входил в нее, то выходил наружу.
      Это было невыразимо приятно, но ей нужно было что-то еще. Каждое движение его тела закручивало ее все туже и туже. Напряжение было невыносимым. Она…
      – Ох!
      Волны ощущений захлестывали ее, а потом наконец она почувствовала внутри теплую пульсацию семени Джона.
      Она улыбнулась и обхватила его руками, когда он обмяк на ней.
      Парксу хотелось, чтобы их соитие длилось вечно. Но он подумал, что лежит на Мэг и ей наверняка тяжело.
      Тогда Паркc вышел из нее и вытянулся на кровати рядом с ней, а потом он приподнялся на локте и стал на нее смотреть. Ее глаза пока оставались закрытыми, а губы изогнулись в едва заметной улыбке.
      – Я не сделал тебе больно?
      Не открывая глаз, она покачала головой:
      – Почти нет.
      Он положил руку ей на грудь.
      – Все было так, как ты ожидала? – Она открыла глаза.
      – О нет. Ничего подобного я не ожидала.
      – И это было… – Она рассмеялась:
      – Напрашиваешься на комплименты? Я охотно их тебе подарю. – Она повернулась на бок и погладила его по руке. – Мне очень понравилось. Я готова повторять это снова и снова.
      – Значит, ты ненасытная! Это прекрасное качество для жены.
      Мэг улыбнулась:
      – Я хочу заставить тебя забыть о Грейс. – Он ласково поцеловал ее в макушку.
      – Грейс? А кто такая Грейс?
      – Ты что, забыл свою прежнюю любовь? – Мэг улыбнулась, но взгляд ее оставался серьезным. – Надеюсь, меня ты с такой же легкостью не забудешь.
      – Я никогда не смог бы забыть тебя, Мэг. – Ему хотелось – ему необходимо было, чтобы она все поняла. – Я не любил Грейс, не любил так, как люблю тебя. Она мне нравилась. Но ее земли мне нравились еще больше. У нее был чудесный участок для розария.
      Его улыбка стала шире. Боль и неловкость того дня со временем померкли, но сейчас, в этой постели, они наконец полностью исчезли. Солнце прогнало последние упрямые тени. У него голова закружилась от счастья. Он наклонился, поцеловал Мэг в кончик носа, обнял и привлек к себе.
      Мэг теснее прижалась к нему.
      – Она причинила тебе боль.
      – На самом деле – нет. Гораздо сильнее было чувство неловкости, которое я испытал.
      – Но ты дал зарок не жениться.
      Он подхватил ее грудь ладонью и торжествующе улыбнулся:
      – Совершенно ясно, что я был в заблуждении. – Он тронул сосок пальцем, и Мэг забросила ногу ему на бедро. – И что самое главное, я не был знаком с тобой.
      Она шумно выдохнула.
      – Ты познакомился со мной в прошлом году, но я не произвела на тебя сильного впечатления.
      Он провел рукой по ее бедру.
      – Я же не говорил, что я не идиот. Но задумайся я об этом, – он поцеловал ее в лоб и ввел палец в ее жаркий, влажный центр, – наверняка решил бы, что у меня нет ни единого шанса добиться твоего расположения.
      Паркc пошевелил пальцем, и Мэг прикусила губу.
      – Но почему… – она шумно вздохнула, когда он снова шевельнул пальцем, – почему ты так говоришь?
      – Ты же хотела получить титул, не так ли?
      – Прекрати это, а то я не в состоянии думать!
      Он высвободил палец и положил его у самого входа в ее интимное местечко. Она чуть передвинулась, а потом вздохнула:
      – Зачем мне титул?
      – Все женщины хотят иметь титул. – Она фыркнула:
      – Я уже сказала тебе: эта женщина – нет. – Он почти ей поверил.
      – Но зачем тогда ты приглашала всех этих титулованных мужчин в сад?
      – А они все были титулованные? – Рука Мэг начала перемещаться в очень интересном направлении. – Я не обратила внимания. – Она поцеловала его в грудь. – Раз я не могла выйти замуж за тебя, мне было все равно, за кого выходить.
      Он поймал ее пальцы прежде, чем они успели достигнуть места своего назначения.
      – Но почему вдруг Беннингтон? Он же олух!
      – Согласна. Но у него довольно обширная коллекция растений.
      – Не такая обширная, как у меня. – Она ухмыльнулась:
      – Знаю.
      Он сел и изумленно воззрился на нее:
      – Ты вышла за меня ради моих растений?
      Она с трудом сдержала смех, но Джон счел себя оскорбленным! Неужели он не понимает шуток? Воспользовавшись тем, что он выпустил ее руку, Мэг провела ее ниже вдоль его тела.
      – Просто я не знала, что это не единственное, что у тебя растет.
      Предмет, о котором она заговорила, рос весьма недурно. Она снова его погладила, и он еще сильнее налился и напрягся. У Джона дрогнул голос.
      – Ты негодница самого худшего пошиба, мадам. Мне придется обучать тебя правилам пристойного поведения. – Он шумно вздохнул, когда она начала вместо руки использовать губы. – Но как-нибудь в другой раз. Немного… а! Немного… да! Немного непристойного… о Боже!.. поведения… Не останавливайся! – Он сорвался на крик.
      Джон опрокинул ее на спину и вошел в нее настолько глубоко, что ей показалось, будто он прикоснулся к ее чреву. Через секунду оба взлетели на вершину блаженства.
      Теперь Мэг было все равно, владеет он сотнями акров экзотических растений или всего одним чахлым фикусом: любовь, которую он посеял в ее сердце, расцвела пышным цветом. Она обняла Паркса и прошептала ему на ухо:
      – Знаешь, Джон, наконец-то мы с тобой одинаково мыслим!