- Я.., ничего не хочу. Но ты, Джексон, за это ответишь, - шепотом пригрозила Хелена. Врач сочувственно улыбнулся Джексону.
      - Все мамы говорят это папам. Конечно, у вас другой случай. Вы же...
      Естественно, врач знал, что Джексон не отец ребенка. Он ведь знаком с Хеленой. Джексон мысленно поблагодарил этого человека за то, что он не выгнал его из родильной палаты, Хелена издала низкий, протяжный стон.
      - Ну пожалуйста, - взмолилась она. - Сейчас уже можно?
      В ее просьбе было столько страдания, что Джексон не мог не повернуться к врачу.
      - Доктор?.. Тот кивнул:
      - Да. Теперь можно тужиться. Помогите ей. Считайте до десяти между потугами. Поддерживайте ее.
      Джексон обхватил Хелену за спину, пока врач и акушерка помогали ей принять правильное положение.
      - Тужься, золотце, - подсказал он, но она уже начала. - А теперь считаем. Один, два, три...
      - ..четыре, пять, шесть... - продолжила вместе с ним Хелена. - Теперь можно?
      - Еще нет.., девять, десять, - закончил Джексон, перескочив через пару цифр. - Давай.
      Вместе они считали. И тужились. Снова и снова. Хелена устала, ее стоны становились все более громкими, дыхание - еще более частым.
      - Я.., я.., я больше не могу, - сказала она.
      - Еще один раз, - настаивал доктор. - Тужьтесь сильнее.
      И Хелена стиснула ладонь Джексона с такой силой, что их руки чуть было не приварились одна к другой. Джексон старался передать ей свою силу.
      - Головка прорезалась, - сказал врач, и Хелена продолжила тужиться.
      Мыча от напряжения, она вытолкнула своего ребенка в мир, прямо на руки доктору.
      Тот улыбнулся задыхающейся Хелене.
      - Вот она. Ты справилась, Хелена. У тебя девочка.
      В течение нескольких секунд Хелена никак не реагировала на эту новость. Затем откинулась на руки Джексону.
      - У меня девочка, Джексон, - беззвучно прошептала она, прижимаясь к нему своим измученным телом.
      Джексон улыбнулся ей, погладив ладонью ее влажные волосы. Хелена улыбнулась в ответ и лишь затем взглянула на крошечного человечка на руках у врача.
      - Хотите перерезать пуповину? - спросил врач у Джексона, и тот, взяв ножницы, с удивлением обнаружил, что его руки дрожат.
      Он был поражен видом беспомощного маленького существа, крохотной девочки, которую акушерка передала наконец Хелене. Он с умилением смотрел, как розовые губки ребенка ищут сосок на ее сливочной груди. Ни в какой церкви он не испытывал такого благоговейного трепета, как сейчас, при виде нового человека, пришедшего в этот мир, чтобы занять причитающееся ему место.
      В течение долгих секунд Джексон смотрел. А затем пытался убедить себя остаться.
      Он все сильнее чувствовал себя обманутым. В нем больше не нуждаются. Он сделал все, что должен был сделать. И оказался третьим лишним.
      Джексон медленно встал, глядя на Хелену и ее дочь.
      - Разве она не прелесть? - спросила Хелена, не сводя глаз с ребенка.
      - Просто чудо, - согласился Джексон, погладив ее по щеке и поцеловав в лоб. - Я ухожу, чтобы ты могла спокойно пообщаться с дочерью.
      Он пошел к двери.
      - Джексон... - Ее голос был тихим и неуверенным.
      Джексон обернулся.
      - Останься, - попросила Хелена. - Хотя бы на несколько минут. Можешь отдохнуть вон там. - Она показала на кресло, - Ты, наверное, очень устал.
      Джексон не чувствовал никакой усталости. В нем бурлила энергия, он был как пьяный. Он сел и залюбовался самым прекрасным зрелищем в своей жизни. Джексон знал, что не забудет это мгновение и через много лет после расставания с Хеленой.
      "Настроение скачет как ненормальное - то вверх, то вниз", - подумала Хелена два дня спустя, когда Билл забирал ее из роддома.
      Эти два дня, проведенные с дочерью, Бет Энн, были наполнены радостью, счастьем и новыми открытиями.
      Но в течение этих же двух дней Хелена осознала, что ее жизнь изменилась безвозвратно, что их с Джексоном ничто больше не связывает и что вскоре он уедет навсегда. И это был.., ад, дикая смесь радости оттого, что ей посчастливилось встретить такого человека, и безумного желания уговорить его остаться.
      - Но он же еще не уехал, киска, - прошептала она на ухо своему ребеночку.
      - Что? - спросил Билл.
      - Ничего, - сухо ответила Хелена. - Я всего лишь сказала, как хорошо вернуться домой, к нормальной жизни.
      Он хмыкнул.
      - Думаю, теперь твоя жизнь станет немножко другой.
      - Гм, знаю, но ничего не имею против. Я люблю бурную деятельность. Люблю быть кому-нибудь полезной. - И у нее еще осталось немного времени, чтобы быть полезной Джексону.
      - Тебе здесь совершенно нечего делать, - заявил Джексон несколько часов спустя, когда Хелена пришла к нему с Бет Энн в сумке для переноски младенцев. - Тебя же только что выписали из роддома.
      Хелена поморщилась.
      - У меня были естественные роды. А не операция, после которой нужно восстанавливаться и могут быть осложнения. Я еще чувствую слабость, но это всего лишь означает, что мне придется чаще отдыхать. Бет я кормлю, когда она сама захочет. А в промежутках, пока она спит, я могу и для тебя кое-что сделать.
      - Делать-то особенно нечего. Ты отлично поработала в последние две недели. Все уже готово.
      - Вот именно. Так что я вполне смогу позаботиться о нескольких оставшихся мелочах.
      - Я не хочу, чтобы ты этим занималась. - Голос Джексона был резким, как никогда раньше, его лицо помрачнело, и Хелена наконец сообразила, в чем дело.
      - Ты не хочешь, чтобы я приходила сюда?
      - Я этого не говорил.
      Но имел в виду. Хелена знала, что он с самого начала не хотел брать ее на работу. Она напоминала Джексону о женщине, которая его предала, а теперь и ее ребенок, наверное, напоминает о том счастье, которое отнял у него Барретт. Конечно, ему трудно жить с этим. А ей действительно осталось лишь приготовить праздничный стол.
      - Наверное, мне и впрямь нет смысла приходить. Я уже составила меню для праздника. На этот раз я могу приготовить еду у себя дома. Хотя ее все равно придется в город везти.
      Джексон тронул ее за руку. Это касание было таким кратким, так явно предназначенным лишь для проявления внимания, что сердце Хелены сжалось от боли. Все заканчивалось, и песочные часы уже готовы перевернуться. До праздника осталось всего два дня, и Джексон уже начал рвать связавшие их нити. Ведь он один из "самых богатых холостяков мира". Он привык разрывать отношения с женщинами.
      - Я очень благодарен тебе, Хелена. Я высоко ценю твою работу, - сказал он. - Но сейчас тебе надо заботиться не об этом. Твоя жизнь изменилась. И твоя дочь гораздо важнее праздника.
      - Но этот праздник много значит для тебя.
      - Черт побери, я не хочу пользоваться тобой, Хелена. Могу я хотя бы раз дать тебе то, в чем ты нуждаешься? А тебе сейчас нужен отдых. Нравится тебе или нет, но я пригласил несколько поваров из Бостона. Единственное, что тебе придется делать, это раздавать указания.
      Хелена решительно покачала головой.
      - Не надо лгать, будто ты ничего мне не дал. Ты помог мне, когда я рожала.
      - Так позволь мне дать еще больше. То, что сейчас для тебя важнее всего.
      Но Хелена знала, что Джексон никогда не даст ей то, в чем она действительно нуждалась. Именно в это мгновение, уже начав его терять, она поняла, что не хочет с ним расставаться.
      Но она не могла признаться ему в любви. После стольких предупреждений с его стороны это было бы просто нечестно. В ее жизни были разочарования, но не такие. Ей с самого начала было известно, что Джексон уедет. Он не дал ей ни единого лживого обещания.
      Хелена попыталась взять себя в руки.
      - Ты хочешь дать мне возможность больше времени посвящать своему ребенку? - мягко спросила она.
      - Я настаиваю на этом. Она вздохнула.
      - Ну что ж. Ты начальник.
      Джексон уставился на нее потемневшими от гнева глазами. Они оба знали, что после праздника он станет ее бывшим начальником. И только.
      Но в своем сердце Хелена отводила ему гораздо более значительное место.
      - Я не хочу, чтобы ты грустила, - нежно сказал Джексон.
      Догадывается ли он о ее любви? Волнует ли его еще одно разбитое сердце? Хелене не хотелось, чтобы Джексон ее жалел. И поэтому она улыбнулась.
      - Я не грущу. Эй, я же буду командовать целой толпой крутых поваров. Какая женщина не мечтает об этом!
      Джексон улыбнулся в ответ и провел по ее щеке тыльной стороной ладони.
      - Уж точно не ты. Будь счастлива, Хелена. Девушка кивнула.
      - Пусть все хорошо закончится, - согласилась она.
      С печальной улыбкой Джексон наклонил голову и поцеловал ее в губы.
      - Да, - прошептал он. - Пусть все хорошо закончится.
      Но эти слова обрели новый смысл, когда Хелена вернулась домой. На ее автоответчике мигал красный огонек.
      - Добро пожаловать домой, милая Хелена, - донесся из аппарата приторно-сладкий голос Барретта. - Думаю, тебе интересно узнать, что моя очаровательная женушка приедет на праздник. Надеюсь, ты будешь рада познакомиться с ней. У вас много общего. Джексон.., и я. Может, устроим совместную вечеринку? Вы могли бы обменяться впечатлениями.
      Хелена поняла, что хорошо закончить не удастся. Все слишком осложнилось.
      Одними указаниями поварам дело не ограничится, потому что она не простит себе, если эти двое в очередной раз оставят Джексона в дураках. Она сама позаботится о том, чтобы и близко не подпустить их к Джексону, пускай даже ценой ссоры с любимым мужчиной. А четыре старших брата ей помогут.
      Хелена сняла трубку и начала набирать номер.
      Глава 11
      День выдался на удивление ясным и безветренным, почти идеальным для праздника. "Тогда откуда этот страх?" - спросил себя Джексон, проснувшись рано утром.
      Возможно, это всего лишь волнение из-за назначенного торжества. А скорее, из-за одной женщины и ее маленького ребенка. Наверное, у Джексона гораздо больше общего с братьями Остин, чем казалось поначалу.
      Ему не хотелось бросать Хелену на произвол судьбы. Теперь, после рождения ребенка, ее жизнь станет еще более суматошной. Может, это заставит ее измениться? Черта с два! Чего ждать от женщины, которая прежде всего заботится о других, а уже потом о себе?
      Может, ей стоило бы сойтись с Эриком. Эта мысль разрывала Джексону сердце, но ее нельзя сбрасывать со счетов. Эрик сумеет осчастливить добрую, любящую женщину и ее маленького ребенка. Может, когда-нибудь Хелена выйдет за него замуж.
      А может, и нет.
      Может, все это совершенно его не касается.
      Джексон почесал в затылке. И шепотом выругался. Он решил ничего пока не предпринимать в надежде, что все утрясется само собой, как только он уедет из Бухты Слоана и избавится от сентиментальных воспоминаний.
      Когда минуты через три в спальню вошла Хелена, неся на подносе яйца, фрукты и горячие оладьи, он даже сумел улыбнуться. Девушка была вся розовая от смущения.
      Джексон насмешливо выгнул бровь.
      - Завтрак в постель? - спросил он, усевшись и прикрыв ноги одеялом.
      Хелена поставила поднос на тумбочку и отбросила волосы с лица.
      - Я п...подумала, что у тебя слишком много забот сегодня. - Надо отдать ей должное: она запнулась всего лишь один раз. - Может, ты еще не все спланировал и тебе нужно время. Это очень важный день, и мне не хотелось оставлять тебя без горячего завтрака. Сегодня ты непременно должен хорошо поесть с утра, тем более что.., ты проспал.
      Ничего он не проспал. Просто валялся в постели, думая о ней, хотя ей вовсе не обязательно знать об этом. Джексон улыбнулся, пытаясь избавить ее от неловкости.
      - Где Бетти?
      - Спит в кроватке, которую ты принес для нее. Спала, по крайней мере, - добавила Хелена, услышав какие-то звуки, доносящиеся из соседней комнаты.
      - Она зовет тебя. Хелена кивнула.
      - Наверное, тоже позавтракать захотела.
      Джексон глубоко вздохнул. У него кровь закипала в жилах, когда он представлял себе, как Хелена прикладывает дочку к груди. Это такой интимный, такой важный момент - жизнь и любовь, слитые воедино.
      Какая-то мрачная безнадежность шевельнулась в его душе.
      Джексон решил не обращать внимания. Это неважно. Завтра он вернется к обычному ритму жизни, и ему хорошо известно, что будет дальше. Работа снова начнет отнимать все его время, поглотит его душу. И он ничего не имеет против. Если Джексону и нравилась какая-то женщина, он знал, что рано или поздно работа вступит в соперничество с женщиной.., и победит. Так было всегда. Последние три недели были кратким промежутком, маленьким погружением в безумие, но теперь все закончилось, и это, без сомнения, к лучшему.
      - Иди проведай Бет, - обратился он к Хелене. -Я скоро встану.
      После ее ухода Джексон набросился на угощение. Это, бесспорно, один из лучших завтраков в его жизни.., но думал он вовсе не о еде.
      А о том, что происходит в соседней комнате.
      Они отправились в парк на взятой напрокат машине, которую Джексон выбрал именно потому, что на заднем сиденье умещалась коляска Бетти. "Я должен радоваться", - размышлял Джексон. Ведь он собирался исполнить свою давнишнюю мечту. Но вместо ожидаемого удовлетворения испытывал лишь тревогу и чувство потери.
      Естественно, это ненадолго.., все пройдет, как только он уедет из города. И все же иногда это ощущение казалось таким.., настоящим. Джексон с трудом заставлял себя смотреть на дорогу, а не на женщину, с которой собирался расстаться навсегда.
      Неожиданно она тронула его за руку. Он крутанул руль, едва не направив машину в кювет.
      - Ты уверен, что все в порядке? - спросила Хелена.
      Джексон решил, что она имеет в виду праздник.
      - Я нанял целую армию студентов. Сейчас они все отвозят, расставляют столики и развешивают лозунги. Цветочницы готовят букеты, музыканты настраивают инструменты, а шампанское охлаждается. Твоя сестра обещала позвонить, если что-нибудь пойдет не так, а мой сотовый, как видишь, молчит.
      - Просто я хочу, чтобы все было идеально. Он взглянул на Хелену, хрупкую и прекрасную в своем бледно-желтом платье.
      - Все отлично, - заверил он Хелену.
      Так и было. По крайней мере с виду. Когда они добрались до парка в центре города, струнный квартет на эстраде играл классическую музыку. Приезжие богачи уплетали паштеты Хелениного приготовления на фоне белых роз и корзин с желто-фиолетовыми анютиными глазками, украсивших и без того живописный парк. Парусные лодки покачивались на волнах гавани. Более эффектную картину невозможно было себе представить.
      Ради этого Джексон и приехал сюда. Он слишком долго ждал этого дня дня прощания с Оливером и Хеленой.
      Джексону ужасно хотелось взять Хелену на руки и унести отсюда, чтобы избежать нежеланного расставания. Но он ограничился улыбкой.
      - Готова?
      Хелена кивнула. Ей казалось, будто она тонет в его серебристо-серых глазах. Но нужно было держать себя в руках и быть настороже.
      Барретт звонил ей два дня назад, и она не сомневалась, что увидит его сегодня.
      Поэтому, когда Джексон с улыбкой подал ей руку, предлагая подняться на сцену, установленную рядом с эстрадой, Хелена лишь покачала головой.
      - Удачи, - прошептала она.
      Джексон с усмешкой склонился к ней.
      - Думаешь, я должен делать это один?
      - Конечно. Это же твой день.
      - Золотце, это день Оливера. День его памяти. По крайней мере так было задумано. Я не собираюсь оставлять тебя здесь, внизу, после того как ты столько для меня сделала. Идем. Отдай малышку Бет Энн кому-нибудь из твоих родственников и поднимайся со мной, милая.
      Он протянул ей руку.
      Хелена взглянула ему в глаза. Ей больше всего на свете хотелось встать возле него, выразить ему свою поддержку, просто быть рядом. Но здесь она нужнее.
      - Бетти может расплакаться, - ответила она, зная, что ему нечего будет возразить. Лицо Джексона погрустнело.
      - Ты права, - согласился он, проведя пальцем по ее щеке. - Пора. - И начал подниматься по лестнице, ведущей на сцену.
      "Он никогда еще не выглядел таким элегантным, красивым и.., недоступным", - подумала Хелена. Прижав к себе ребенка и притворившись, будто ей понадобились подгузники, она прошла мимо рядов кресел и нырнула в толпу.
      В дальних рядах слышимость была неплохая, к тому же парк хорошо просматривался. Если Барретт приедет и попытается что-нибудь учудить, она будет готова. Хелена еще раз обвела взглядом зрителей и повернулась к Джексону.
      Он смотрел прямо на нее. И улыбался той понимающей улыбкой, которая снилась ей по ночам. Хелена любила этот сон. С завтрашнего дня у нее останутся лишь чувства, сны и воспоминания. Но сегодня у нее есть Джексон и его голос, способный утешать, отдавать приказы или.., очаровывать.
      - Спасибо за то, что пришли сюда, - произнес он своим удивительным голосом. - Приехав в этот город три недели назад, я не был знаком ни с кем из местных жителей. Я знал лишь, что этот город напоминает мне о человеке, который много лет назад спас мою жизнь. Оливер Дэвис умел видеть в людях не обычные человеческие пороки, а лучшие качества. И среди собравшихся здесь гостей есть те, кому Оливер дал возможность проявить себя. Как и я, они пришли сюда потому, что он изменил их судьбу.
      Хелене не хотелось отводить взгляд от Джексона, но сейчас это было необходимо. И действительно, повернувшись ко входу в парк, она заметила подъехавшую машину. Из машины вышла красивая темноволосая женщина, держащая на руках темноволосого мальчика лет трех. Мужчина, их спутник, не смотрел ни на женщину, ни на ребенка. Его взгляд был направлен в толпу. Смазливое лицо искажено недовольной гримасой.
      Хелена торопливо повернулась к Джексону и обнаружила, что он смотрит на нее с недоумением.
      Она заставила себя улыбнуться.
      - Возможно, Оливер полагал, что цель его жизни умрет вместе с ним, но сегодня мы все собрались здесь, чтобы продолжить его дело, - говорил Джексон. - Я пришел сюда для того, чтобы почтить его память, а также для того, чтобы оказать помощь некоторым из вас. Вы все наверняка знаете Хелену. Она необыкновенная женщина.
      Его голос стал более низким и глубоким. Он снова улыбнулся, и зрители повернулись в ее сторону.
      - Я искал здесь троих хороших людей, чтобы продолжить дело, начатое Оливером. Я попросил Хелену помочь мне. Сегодня я с радостью объявлю имена тех, кому будут вручены пожертвования от Благотворительного фонда имени Оливера Дэвиса.
      Зрители начали перешептываться, затем раздались дружные аплодисменты. Хелене показалось, будто она слышит ругань Барретта, но возможно, у нее просто разыгралось воображение. Ему требовалось время, чтобы протолкаться из самых дальних рядов к сцене. Но он упрямо продвигался вперед.
      Хелена знала причину его прихода. Он привез с собой жену и сына, чтобы испортить Джексону праздник, чтобы унизить его и напомнить о боли, которую тот испытал. Честно говоря, Барретту даже не нужно ничего предпринимать. Достаточно показать жену и ребенка. Он хочет напомнить Джексону о том, что украл нечто принадлежащее ему, и собирается сделать это на виду у всех, чтобы умалить славу Джексона и Оливера.
      Если сегодня его план не осуществится, Барретт попытается в другой раз. Хелена не сомневалась в этом. Но сегодня она не позволит ему победить. Ни за что.
      Стоя среди аплодирующей толпы, она засунула два пальца в рот и пронзительно свистнула. А когда Джексон с удивлением взглянул в ее сторону, радостно ему улыбнулась.
      Этот свист частенько выручал ее, когда она была драчливой девчонкой-сорванцом. Теперь он послужил сигналом. Краем глаза Хелена заметила, как ее братья вклинились в толпу.
      Она печально улыбнулась Хэнку, когда он проходил мимо нее.
      - Не волнуйся, детка, - сказал он. - Мы Джексона в обиду не дадим. Никто нам праздник не испортит. Билл горит желанием кое-что приобрести у Барретта. Так что мы займем его на несколько минут.
      - Ты у меня самый лучший, - откликнулась Хелена и, встав на цыпочки, поцеловала брата в щеку. Затем снова повернулась к Джексону.., и обнаружила, что он смотрит на Хэнка. Ему явно хотелось понять, что происходит. Через мгновение он перевел взгляд в ту сторону, куда направлялись братья.
      Хелена начала проталкиваться к сцене, надеясь, что он снова посмотрит на нее.
      Так он и сделал: мгновенно, словно почувствовав ее приближение, Джексон повернулся к ней и взглянул на нее с любопытством.
      - Все-таки решила присоединиться ко мне, милая? - спросил он, когда Хелена подошла вплотную к сцене.
      Эти слова чуть не разбили ей сердце. Она мечтала присоединиться к нему навсегда, но в это мгновение, зная, что Барретт уже обезврежен, хотела всего лишь быть рядом с Джексоном.
      Хелена с Бетти на руках поднялась по лестнице и подошла к Джексону. Он сжал ее ладонь своими длинными пальцами, заставив ее сердце забиться быстрее.
      - Я рад, что ты здесь, - прошептал он, отвернувшись от микрофона.
      Хелена тоже радовалась. Она чувствовала, что ее место - рядом с Джексоном. И хотела насладиться этим ощущением в оставшиеся несколько минут.
      Джексон улыбнулся с довольным видом и вновь повернулся к зрителям.
      - Я искал здесь троих хороших людей, чтобы помочь им, - повторил он. Я попросил совета у Хелены, но то, что она показала мне, те люди, с которыми она меня познакомила, заставили меня понять, что невозможно выбрать троих лучших или троих самых нуждающихся. Здесь, в Бухте Слоана, я обнаружил целую общину людей, заботящихся друг о друге. И поэтому, для начала, назову имена учащихся, которые в этом году получат стипендии. Джексон зачитал длинный список, начинающийся с имен Шарон Леггит и Джона Несбита.
      - Джексон, - прошептала Хелена. - Ты хоть сам понимаешь, какой ты замечательный?
      Она почувствовала, как Джексон вздрогнул. Откашлявшись, он объявил, что стипендии будут выдаваться ежегодно, что, кроме того, он учреждает фонд поддержки местных благотворителей, таких как Хью и Мэри Бренниган, и третий фонд, предназначенный для ремесленников и предпринимателей. В этом году получателем будет Эрик Райан.
      Джексон взглянул на нее своими серыми горящими глазами. Хелена понимала, что он сейчас сделал. Он выбрал для нее мужа, потому что сам собирается уезжать.
      У нее сдавило горло.
      Она поднялась на цыпочки и поцеловала его в щеку на виду у бешено аплодирующей толпы.
      - Идем, - произнес Джексон низким, хрипловатым голосом.
      - Но твой праздник...
      - Самая важная часть уже закончена, - сказал он и снова повернулся к микрофону. - Светлая память тебе, Оливер. Спасибо, - обратился он к фотографии, висящей высоко над сценой. - Мы никогда тебя не забудем.
      - Счастливого пути, Джексон, - крикнул кто-то.
      - Спасибо, мистер Кастл, - раздался еще чей-то голос. - Мы не забудем его.., и вас тоже.
      - Мы не забудем, - прошептала Хелена. - Обещаю.
      Джексон не знал, об Оливере она говорила или о нем. Он слишком хорошо изучил Хелену и потому знал, что она не позволит угаснуть памяти об Оливере. Но глупо надеяться, будто она запомнит мужчину по имени Джексон. Он слишком сильно привязался к ней и слишком хорошо знал себя, чтобы понимать: будет лучше, если Хелена не станет цепляться за прошлое. Он глубоко вздохнул.
      - Спасибо за то, что собрались здесь, - обратился он к зрителям. Сегодня я вылетаю в Бостон, но надеюсь, вам всем понравится угощение, аттракционы и выставка, посвященная истории Бухты Слоана. Пожалуйста, развлекайтесь и не забывайте об Оливере.
      И под гром аплодисментов он взял Хелену за руку и начал спускаться со сцены. Внизу она увидела Лилу и передала ей Бетти.
      - Сюда, - подсказал Джексон, махнув рукой в глубь парка.
      Когда они выбрались из толпы и остались совершенно одни, он повернулся к Хелене и взял в ладони ее лицо.
      - Все было бы хорошо, - нежно сказал он. - Я видел Барретта и Денизу. Но.., спасибо тебе, - он прикоснулся губами к ее щеке, - за заботу.
      Хелена удивленно распахнула глаза. И закусила губу.
      - Я надеялась, что ты их даже не заметишь. Если бы я все сделала правильно, тебе не пришлось бы волноваться. Прости.
      Джексон улыбнулся.
      - Ничего страшного. Зато я не узнал бы, что ты умеешь свистеть. Ты не устаешь удивлять меня, милая. Не надо извиняться. Радуйся. Я так хочу, чтобы ты радовалась.
      Она медленно кивнула, глядя на него своими огромными, необыкновенными сине-зелеными глазами, блестящими от слез. Джексон решил, что не стоит тянуть с расставанием.
      - Я попросил Лилу, чтобы она отвезла тебя и Бетти домой. - Потому что если бы он повез их сам, то захотел бы зайти к ней и попрощаться как следует. И одним прощанием дело бы не ограничилось.
      Это нельзя было допустить по многим причинам. Хелена только что родила. Ее тело еще не готово к близости с мужчиной, да и в любом случае Джексону не хотелось заканчивать все таким образом - заняться с ней любовью, а потом уехать. Он не хотел быть похожим на прочих мужчин, которые пользовались ею, ничего не давая взамен. Но ему нечего ей предложить.
      - Твои вещи уже собраны? - Голос Хелены был очень тихим и почти неузнаваемым.
      - И машина ждет, - подтвердил Джексон, надеясь, что сумеет сохранить естественный тон и не скажет ничего такого, о чем бы потом пожалел.
      А затем он взглянул на нее и сделал именно то, что делать не следовало. Он погладил ее шелковистые волосы. Разве мог он удержаться от этого прикосновения, когда она казалась такой несчастной?
      - Ты удивительная женщина, золотце, - сказал Джексон. Но, вопреки его ожиданиям, она не улыбнулась в ответ. Наверное, и другие мужчины говорили ей то же самое.
      "И еще скажут", - напомнил он себе.
      - Прежде чем ты уедешь, я хочу признаться, произнесла Хелена срывающимся голосом. - Я никогда не забуду того, что ты сделал для нас. Ты изменил к лучшему судьбы многих людей, Джексон.
      Но сейчас его волновала только ее судьба.
      - Зато ты изменила меня. Теперь я снова доверяю беременным женщинам, попробовал Джексон пошутить, хотя на самом деле это была чистая правда.
      И наконец ему все-таки удалось улыбнуться, хотя улыбка оказалась печальной.
      - Я рада, - ответила Хелена. - Может, когда в следующий раз какая-нибудь беременная женщина придет устраиваться к тебе на работу, ты не станешь возражать.
      Или вспоминать о прошлом.
      - Прощай, милая, - сказал Джексон, склонившись к ее губам. - И никому не позволяй вертеть тобой.
      - Не буду, - пылко прошептала она, вставая на цыпочки и целуя его в ответ. - Не забывай это лето.
      Как будто он сможет забыть.
      Джексон обнял ее, поднял на руки и впился губами в ее губы. Он крепко прижимал ее к себе, словно хотел навсегда сохранить в памяти ощущение ее тела. Он целовал ее снова и снова, пока его страсть не разгорелась почти до предела.
      - Не забуду, - пообещал Джексон. - Хорошо заботься о себе и о малышке. Пожалуйста.
      А затем он поставил ее на землю, отбросил волосы с ее лица, в последний раз взглянул на самую прекрасную женщину, созданную Богом.
      И ушел. Чтобы не совершить ошибку и не остаться.
      Или не попросить у Хелены то, что она давать не собиралась.
      Или не попытаться убедить себя, будто он уже не тот человек, каким был раньше.
      Джексон мчался по дороге, возвращаясь к своему бизнесу, к своей жизни и к своему привычному миру.
      Глава 12
      - Ну что ж, Бетти, разве мы с тобой не хотели быть самостоятельными? спросила Хелена у своей дочери на следующий день после прощания с Джексоном.
      Это была ложь. Утром Хелена проснулась с мыслью о том, что сейчас делает Джексон, кто заботится о нем, скоро ли в его объятиях окажется другая женщина и какой она будет.
      Эти мысли причиняли острую боль.
      - Со временем это пройдет, - шепнула Хелена, проезжая по любимому городу, который неожиданно показался ей пустым и безжизненным, хотя главная улица была такой же оживленной, как обычно.
      Хелена надеялась вскоре забыть Джексона. Но пока все напоминало о нем. Местные жители, в чьи судьбы он вмешался, улицы, по которым он ходил, даже ее дочка. Особенно дочка, родившаяся живой и здоровой благодаря ему.
      - Я благодарна, - прошептала Хелена. И это чувство навсегда останется с ней. Но она вынуждена была признать, что влюбилась в Джексона, хотя совершенно не стремилась к этому. Джексон не для того ее нанял. Хелена обещала, что он не дождется от нее ни единого страстного взгляда.
      И нарушила свое обещание.
      - Очень плохо, - сказала она себе и Бетти. - Это нечестно по отношению к Джексону. Мы.., нам придется его разлюбить. Такое случается.
      Но и это ложь. Мало кому из женщин удается встретить такого мужчину, как Джексон. Он отличается от всех, кого знала Хелена. Если она что-то делала для него, он оказывал ей ответную услугу. Он ничего не требовал от нее помимо ее служебных обязанностей. И не давал заведомо невыполнимых обещаний.
      Так что нечестно изображать страдалицу и демонстрировать всем и каждому свою несчастную любовь. Тем более что и ему будет больно узнать, что она мучается, тоскует и не спит ночами, мечтая о нем.
      Джексон заслуживает лучшего. Ради его же блага надо вести себя так, будто ничего не случилось.
      Поэтому Хелена отправилась в город, где встретила Альму с корзиной фруктов в руках.
      - Понятия не имею, что сегодня за день такой. Все какие-то неживые, обратилась к ней подруга. - Вот, возьми. Фрукты и овощи очень полезны для кормящих матерей.
      Хелена удивленно моргнула.
      - Альма!.. - воскликнула она. Они с Альмой дружили с самого детства. Много пережили вместе. Время от времени Альма угощала ее яблоком в конце дня. Но никогда не одаривала такой горой фруктов. Тем более что день только начинается. Покупатели валом валят. Еще куча времени впереди, чтобы продать товар.
      Она попыталась выяснить у Альмы, что происходит.
      Подруга скрестила руки на груди.
      - Хотя бы раз не спорь, Хелена. Пожалуйста.