- Избегали неприятностей.
      Сорград довольно улыбнулся, и я отметила дорогое сукно его бордовой куртки, сшитой по последней моде: она ловко облегала его бочкообразную грудь. Обильные серебряные украшения на поясе и кошельке еще не потускнели, и новая кожа пока лоснилась. Его тонкие белокурые волосы под элегантным беретом в новом южном стиле были аккуратно подстрижены, и даже сквозь запахи конюшен и потной толпы зрителей я почувствовала аромат дорогих банных масел.
      - Значит, ваша операция в Драксимале закончилась успешно? - невинно спросила я.
      В последний раз, когда я видела братьев, они были поглощены сумасбродным планом кражи сундука с деньгами для наемников - золото, предназначенное для финансирования нового сезона бесконечных междоусобных войн в Лескаре.
      Сорград кивнул.
      - Мы нашли старых друзей, которым приглянулась идея получить деньги вперед и не проливать слишком много крови. Мы выбрали подходящее место на дороге через холмы к северу от Шарлака, и это было так же легко, как снять курицу с насеста.
      - Так что привело вас в Селериму? - Узаре пришлось повысить голос, ибо снова появились танцовщицы, дрыгавшие ногами под веселые напевы свирели.
      - Мы подумали, что некто Кордайнер может приехать сюда на праздник.
      Голубые глаза Сорграда пылали предвкушением мести. Не зря говорят, что память горцев высечена в камне.
      - Кто? - Узара посмотрел на меня вопрошающе.
      - Позже.
      Возможно, я еще придумаю, как поделикатней объяснить ему, что Арл Кордайнер руководил тем ограблением, которое я не хочу обсуждать ни с одним стражником. Он воспользовался нашими услугами, а затем сбежал из города со всей выручкой, тогда как мы оказались перед виселицей, и почти наверняка из-за его доноса. Я махнула слуге, требуя еще вина и дополнительный кубок.
      Действие продолжалось. В доме скряги появилась новая служанка. Неудивительно, что она носила изящную маску и завитой парик затерявшейся героини. Я налила Сорграду еще вина, поскольку не было смысла добиваться внимания Грена, когда у него перед глазами нарядная женщина. По мне, это было прекрасно: пока он занят, он не будет проказничать.
      - Вы останетесь здесь после праздника? - спросила я Сорграда. - Как я понимаю, этим летом вы держитесь подальше от Лескара.
      - Мы не оставили в живых никого, кто мог бы нас опознать, - пожал он плечами. - Но да, когда мы поделили деньги, мы подумали, что лучше удалиться от остальных на несколько лиг. У двоих из них рты не надежнее дырявого кармана, и если им будет грозить качание на никогда не зеленеющем дереве, они мигом заговорят, чтобы спасти свои шеи.
      Я кивнула, осторожно выбирая следующие слова.
      - Каролейя сказала, что двух мужчин схватили за грабеж и герцог Драксимал жаждет их крови.
      Узара наклонился вперед, пытаясь услышать, что я говорю, но Грен нетерпеливо оттолкнул его, чтобы не заслонял сцену.
      Сорград бросил на меня испытующий взгляд.
      - Когда ты ее видела?
      - В самом конце постзимы. Мы с Узарой ехали через Релшаз, а Каролейя, как обычно, была там. Так я и узнала, что она видела вас на Зимнее Солнцестояние и вы планируете приехать сюда на праздник.
      Сорград нахмурился, глядя в свой кубок. Я знала, что он не будет сомневаться в словах Каролейи, учитывая, что она зарабатывает деньги, подбивая легковерных на разные махинации, и создала непревзойденную сеть для сбора сведений. Каролейя проводит зимы в одном из крупнейших портов на Лескарском Заливе, и всем известно, что, если отправить ей информацию, которую она сможет использовать, золото в конце концов вернется к ним. В данном случае известия оказались верными.
      Узара сказал что-то Грену - я не расслышала что, - но ответа не получил, поскольку вновь появились клоуны. Пылкий точильщик задумал пробраться мимо сторожевого пса, нарядившись в платье. Естественно, это привело к тому, что Реза, скрывающийся под рваным мехом и вислоухой собачьей головой, погнался за Ниэлло вокруг сцены, причем на клоуне осталась только маска да тонкое шерстяное трико в обтяжку.
      - Как он смеет подкладывать себе столько ваты! - задохнулась позади меня зардевшаяся девица, глядя во все глаза на рейтузы Ниэлло.
      Я только усмехнулась, на минуту погрузившись в ностальгические воспоминания.
      - Мы достаточно далеко, чтобы чувствовать себя в безопасности. - Лицо Сорграда было безмятежным, когда я вновь повернулась к нему. - Никто не погонится за нами через всю Каладрию и четыре пятых Энсеймина.
      - Могли бы погнаться, если награда достаточно велика, - протянула я. Я слышала, герцог предлагает десятую долю того, что было украдено.
      Сапфировые глаза Сорграда задумчиво смотрели поверх серебряного кубка.
      - Вот как?
      Я пожала плечами.
      - Это могло бы оказаться просто болтовней в таверне, но, возможно, благоразумнее принять выгодное предложение где-нибудь в другом месте на сезон или около того.
      - Которое ты совершенно случайно можешь нам предложить? - Сорград вопросительно поднял бровь. Он кивнул на Узару; тот оставил попытки разговорить Грена и направил все внимание на маскарад. - А какова его роль в этой игре?
      - Забудь пока о нем. Да, я кое-что затеяла, и я думаю, тебе следует меня выслушать, - улыбнулась я горцу. - Мы оба могли бы продолжить эту игру.
      Смех Сорграда моментально отвлек несколько соседних голов от сцены, где герой и героиня слезливо сжимали руки через железные ворота.
      Горец наклонился ближе ко мне.
      - Так что за предложение? Не обижайся, Ливак, но последнее, что я слышал, - будто ты ушла с Хэлис и вы снова работаете на магов. Не скажу, чтобы мне это нравилось. Каролейя получила от Хэлис письмо из-за океана с какой-то новой земли. Верховный маг открыл ее? - Он указал на сцену, где героиня рыдала теперь одна. - Люди, спящие в пещере в течение тридцати поколений, безжалостные злодеи, пытающиеся украсть их земли, чародеи, вызывающие драконов, чтобы прогнать их... Ниэлло не смог бы сделать маскарад из подобной истории и ожидать, что зрители ее проглотят!
      - Я знаю, это звучит невероятно, но те люди в пещере были из Тормалинской колонии, след которой Немит Последний потерял перед самым падением Старой Империи, - объяснила я.
      Сорград явно заинтересовался.
      - Мы все слышали рассказы о той пропавшей колонии, о реках, бегущих по золотому гравию, об алмазах, рассыпанных в траве. Люди пытались вновь отыскать ее со времен Хаоса.
      - Я ничего не знаю о золоте и драгоценных камнях, - поспешно сказала я, - но ты помнишь те далекие острова в восточном океане, куда меня отвезли, принудив воровать для того мага?
      Сорград осторожно кивнул, и я постаралась говорить как можно спокойнее, игнорируя воспоминания о том суровом испытании.
      - Не забывай, сколько денег я привезла из того путешествия, Сорград. Говори о магах что хочешь, но платят они хорошо.
      Если ты вернешься живой, добавила я про себя.
      - Это Ледяные островитяне - вернее, их предки, - обратили первых поселенцев в грязь. Те, кому удалось спастись, спрятались в пещере, закутавшись в заклинания, и прошлым летом Верховный маг отправил экспедицию, чтобы их найти. Это то самое, во что ввязались мы с Хэлис. Эти люди владели магией, Град, старой магией, не показными трюками Верховного мага и ему подобных, а утраченными заклинаниями, которые усыпили их и хранили невредимыми, пока не прошли все эти поколения. Клянусь, я видела это собственными глазами, видела, как они просыпались.
      Я помолчала, ожидая презрительной реплики Сорграда, но он смотрел задумчиво.
      - Значит, Верховный маг разбудил этих людей, и теперь они получили обратно свою колонию? Это все еще напоминает какой-то дурной маскарад. Но почему тебя это по-прежнему беспокоит? - спросил он вдруг с несвойственной ему резкостью. - Раньше ты держалась от магии как можно дальше, так же, как и все мы, а судя по тому, что говорит Хэлис, у этих эльетиммов есть заклинания, от которых твои волосы побелеют! Ты сама сказала, что понятия не имеешь, как вы ухитрились противостоять им. Я знаю, в тот первый раз тебя шантажировали, дабы заставить работать на Верховного мага, а что касается прошлого года, думаю, ты была в долгу у Планира за спасение твоей шкуры, но я не понимаю, почему ты сама, добровольно, снова лезешь в петлю! Это имеет какое-то отношение к твоему тормалинскому воину? Каролейя говорила, будто ты весьма охотно позволяла ему залезать в твой карман!
      - У тебя слишком длинный язык, Сорград, - предупредила я горца. Иногда мне хочется, чтобы Каролейя не была такой всезнающей. Интересно, что еще Хэлис написала в своем письме. - Сейчас я работаю на тормалинского принца, не на магов. Да, эльетиммы напугали меня до смерти, и я до сих пор просыпаюсь в холодном поту от одних лишь воспоминаний, и это - одна из причин, почему я направляюсь как можно дальше от океанского побережья. Выслушай меня, Сорград. Мессиру ясно, что эти Ледяные островитяне сыты по горло своими обледенелыми скалами и ищут что-то теплое и сухое для разнообразия. Планир выбросил их из колонии, а в позапрошлом году мы нашли их следы в Далазоре и Северном Тормалине...
      - Я не слышал ни слова ни о какой такой угрозе, - скептически хмыкнув, перебил меня Сорград.
      - Это потому, что Планир и мессир сговорились и решили обо всем молчать, пока у них не появится некий план.
      Мы с Райшедом спорили до хрипоты, доказывая, что следует, наоборот, распространить подробные описания эльетиммов и их характерных мундиров, чтобы их тут же заметили, если они снова высадятся на наш берег. И я по-прежнему думаю, что наши так называемые лидеры были не правы.
      - Совсем скоро император и его приближенные столкнутся с организованными солдатами, за спинами которых стоят колдуны, способные вытолкнуть тебе мозги через нос с расстояния в пол-лиги, - продолжала я. Мой хозяин знает: чтобы дать им отпор, ему потребуется магия.
      - И чего хочет от тебя этот принц? - Белокожее лицо Сорграда казалось темным от враждебности. - Кстати, кто он?
      - Мессир Д'Олбриот. Ты, конечно, слышал о нем? - Я была уверена на золотую крону, что Сорград слышал о самом влиятельном из знатных Домов Тормалинской империи.
      Горец кивнул.
      - Говорят, он фактически управляет двором, пока император Тадриол еще слишком молод. Что ты делаешь для него?
      Я посмотрела Сорграду прямо в глаза.
      - Мессир Д'Олбриот хочет понять эту старую магию, и желательно прежде, чем кто-то еще заинтересуется ею. Он хочет узнать, что его ждет. Слушай дальше. Верховный маг тоже хочет разузнать все об этой старой магии. О Высшем Искусстве, как ее называют теперь, или эфирной магии, выбирай сам. Дело в том, что чародеи Хадрумала не могут использовать эту старую магию, не спрашивай меня почему. Это беспокоит Планира, и он лезет вон из кожи, чтобы выяснить, с чем он может столкнуться.
      - Значит, если твой патрон получит информацию, которую Верховный маг так жаждет найти, он сможет обменять ее на нескольких магов, дабы бросать огонь и молнию на каждого Ледяного островитянина, который захочет сойти на берег, не заплатив портовой пошлины? - Сорград выглядел задумчивым, но менее враждебным. - Это имеет смысл.
      - Я знала, что ты поймешь, - ухмыльнулась я. Мессир Д'Олбриот не понял, пока я не растолковала ему, и это притом, что он уже сколько лет передвигает фигуры в играх тормалинской политики. Сама идея о связи с магами и колдовством имеет в Тормейле такой же радушный прием, как пляска с прогнившей от дурной болезни шлюхой.
      - За эту работу могут очень хорошо заплатить. А если мы сыграем на пару, то сможем удвоить наш выигрыш.
      - И как ты намерена за нее приняться? - спросил Сорград.
      Его любопытство начинало брать верх, и я задышала немного легче.
      - Есть сведения, что Высшее Искусство пришло от древних племен: Людей Равнин, Горных Людей, Лесного Народа. От них его получили Старые тормалинцы.
      - Вместе с их землями, скотом и всеми богатствами, - хмыкнул Сорград.
      Я продолжала:
      - Последние полгода тормалинские ученые и маги Планира роются во всех архивах и библиотеках, разыскивая ключи. Я тоже малость осмотрелась и нашла кое-что интересное. (Когда ученые оправились от изумления, что простой человек вроде меня и впрямь способен читать что-то большее, нежели список белья для прачечной, и пустили меня шарить в их пыльных томах.) Я нашла песенник, относящийся к временам до падения Империи. Там множество старых песен всех древних племен, и все полны намеков на эфирную магию.
      - Это интересно? - В тоне Сорграда слышалось немалое сомнение.
      - По-моему, да, и если мы сможем их все перевести, я думаю, Планир и Д'Олбриот договорятся, особенно если эти песни действительно содержат магические заклинания.
      - Насколько это вероятно? - нахмурился Сорград.
      - Вероятнее, чем ты думаешь. Я видела эфирную магию в деле и ставлю деньги любой чеканки, что в ее заклинаниях звучат Лесные ритмы. Я дочь менестреля, Сорград. Моему слуху можно доверять.
      - А почему маги сами не займутся этим?
      - Маг, которого Планир отправил руководить действиями ученых, заурядный носитель плаща по имени Казуел, - едко сказала я. - Его планы и метод высечены в камне, и он не удосужился выслушать мои теории, тем более что сам не смог бы ухватить мелодию, даже будь она повалена и связана по рукам и ногам!
      - Ты часом не столкнула ящик книг ему на голову, чтобы убрать его с дороги? - ухмыльнулся Сорград.
      - Не думай, что у меня не было искушения! - Я глотнула вина. - Нет, я его просто обошла. Есть любимый племянник Дома, эсквайр Камарл, который кое-чем обязан Райшеду. Я убедила его, что эта книга стоит изучения, и он посоветовал мессиру Д'Олбриоту заплатить мне, только бы я поехала и перевела песни.
      - И ты проделала такой путь, чтобы взвалить на меня эту работу? произнес Сорград явно без восторга. - Я ценю, что ты хочешь разделить гонорар со своими друзьями, Ливак, но должен был найтись кто-то ближе!
      - Увы, нет, - пожала я плечами. - Со Старым Высоким тормалинским ученые еще справились, но они не утруждают себя тем, что называют утраченными языками. Мы нашли несколько дворян, которые бывали в Гидесте, но Горной речи хватает лишь для того, чтобы потребовать вина, постель и проститутку на рудниках, она не больно-то подходит для архаичных саг.
      - Значит, ты ищешь кого-то, кто придерживается старых обычаев? Сорград задумчиво провел пальцем по краю изящно гравированного кубка.
      - Да, и это означает идти в дикий лес и подниматься высоко в горы. Отсюда до Тормейла я не нашла никого, кто был бы уверен во всех словах.
      Однако я узнала достаточно, дабы убедиться, что эти песни звучат как Высшее Искусство.
      - Тебе платят вперед или по результатам? - внезапно поинтересовался Сорград.
      - Я получила щедрый аванс, - заверила я его, - и право черпать средства из резервов Д'Олбриотов во всех главных городах здесь, поблизости. - Бронзовый амулет, несущий герб Д'Олбриотов, висел, теплый и тяжелый, под моей рубахой, но я не собиралась привлекать нежелательное внимание, показывая его тут Сорграду. - Окончательная плата зависит от того, что именно я выясню. Да, я хочу перевести эти песни, но если повезет, кто-нибудь, владеющий древними языками, направит меня к людям, сведущим в эфирной магии. Будучи полукровкой, я могу пойти в Лес, ссылаясь вместо поручительства на имя моего отца. Когда я отыщу настоящий Лесной Народ, думаю, я сумею уговорить кого-нибудь помочь мне. Но, чтобы проникнуть в горы, мне нужен кто-то, кто знает тамошние порядки, умеет говорить на том языке и сможет представить меня кому требуется.
      - Стало быть, тебе нужны мы с Греном. - Озорство притаилось в глубине Сорградовых глаз. - Возможно, дело будет стоящим, если сойдемся в цене.
      Его веселье действовало мне на нервы, и я вдруг сообразила, что никогда толком не знала, почему эти двое в свое время покинули горы.
      - Мы не наткнемся на толпы людей, желающих освежевать вас ради награды за вашу шкуру, нет? - строго вопросила я.
      - Нет, пока мы избегаем некоторых мест. - Сорград вновь задумчиво уставился в пустой кубок.
      Я налила ему еще вина.
      - Дай мне подумать, - сказал он наконец. - Мне нужно будет поговорить с Греном.
      - Приходите ко мне завтра утром. Я покажу вам книгу. Я повернулась к сцене, где танцовщицы снова завлекали публику своими подвязками. Бесполезно давить на Сорграда; он даст ответ в свое время, а Грен сделает то, что посоветует старший брат. Грен мало чем утруждал свою голову, хватаясь за жизнь с рвением, которое часто переходило в безрассудство. Наверно, поэтому они и оставили горы: Грен что-то натворил, не подумав о последствиях, и братьям пришлось убраться. Скорее всего они направились в Лескар, как все изгнанники этого мира. Склонность Грена к непредвиденной жестокости в жизни наемника оказалась преимуществом, а не помехой, какой она была бы в любом другом месте, поэтому братья, вероятно, и остались в Лескаре, видя богатую поживу, которую можно извлечь из бесконечного круговорота междоусобных войн.
      Танцовщицы уступили сцену актерам, и вскоре я догнала действие маскарада. Скряга, задумавший жениться на деньгах нашей героини, похитил ее и заставлял работать судомойкой, пока она не согласится.
      - Почему он просто не трахнет этого глупого цыпленка, чтобы ускорить дело? - недоуменно пробормотал Сорград.
      - У нее не тот вид, чтобы отбиться от зимней простуды, - согласилась я.
      Появились кухарка и экономка для еще одного из тех удобных маскарадных диалогов, где два действующих лица рассказывают друг другу о вещах, уже известных обоим.
      - Вот тебе и ответ!
      - Старик в "Слезах сиротки" тоже был импотентом. - Отклонившись назад, Узара выглянул из-за спины Грена. Вид у мага был озадаченный.
      - Как правило, это соответствует маске с поникшим носом, - прошептала я. Сэдрин спаси меня от этих магов с их затворнической жизнью.
      Следующими на очереди у садовых ворот были герой и героиня. Он всецело стоял за вызов Стражи, пусть, мол, арестуют старого негодяя.
      - Первая разумная вещь, что я от него слышу, - с усмешкой прошептал Сорград. - Каждый честный горожанин всегда должен обращаться к Страже.
      - Спорим на серебряную марку, что она не обратится?
      Мои деньги остались в целости, так как наша героиня ответила с бесспорной правотой и убедительной театральностью, что никто не поверит, будто старый сквалыга не сунул палец в ее кошелек. Ее репутация будет погублена, и родители героя никогда не разрешат им пожениться. Я поманила служанку с вином, пока мы слушали обычную романтическую чушь, которая за этим последовала.
      Я поймала себя на том, что думаю о Райшеде, тормалинском воине, о котором упомянул Сорград. Наши пути пересеклись, когда он преследовал Ледяных островитян по поручению мессира. Последние пару лет эльетиммы шныряли по тормалинскому берегу, грабили и убивали, добывая ценности, которые, как они надеялись, приведут их к погибшей колонии Кель Ар'Айена. Я охотилась за теми же ценностями, неохотно воруя их по приказанию Верховного мага.
      Огонь внезапной страсти и чувственные наслаждения, которые за этим последовали, не были для меня чем-то новым, но настоящим удивлением стало острое чувство потери, когда Райшед вернулся к своему патрону. Вообще-то я не склонна чахнуть из-за мужчин или чего-то еще - руны разыграны, и я отправляюсь дальше, - но я начала подозревать, что мы стали единым целым не только между простынями. Когда случай и попустительство Верховного мага вновь свели нас вместе, я вдруг обнаружила, что иду на компромиссы и уступки, лишь бы нам с Райшедом не пришлось разлучаться. Я не обряжала свои чувства в надушенные, бессмысленные слова, как героиня, мечущаяся по сцене, но должна была наконец признать, что хочу быть с Райшедом, и не только до тех пор, пока конец года не аннулирует все сделки. По крайней мере я узнала, что Райшед также неравнодушен ко мне, - открытие, которое и обрадовало меня, и испугало.
      Я посмотрела на искусственных влюбленных с лицами из дерева и краски и жизнями, вытащенными из маскарадного запаса ролей: благородный влюбленный, пропавший наследник, страдающая красавица, веселый плут, мудрый старик, комические ремесленники. Их затруднения и выходы из них подогнаны, как кусочки в детской мозаике, но не так складывалась жизнь для Райшеда и меня. Мы примирили мое кокетство и вынужденную нечестность в пути с его долгом присягнувшего знатному Дому в основном благодаря тому, что игнорировали эту тему, говоря по правде, но поиски хоть какой-то надежды на совместное будущее, долгое или нет, оказались чрезвычайно трудными. Что бы я ни говорила Сорграду, Соргрену, Верховному магу или Д'Олбриоту, именно на это нацелена вся моя нынешняя затея. Но это мой секрет.
      Звучный голос Ниэлло привлек мое внимание к сцене, и я поняла, что два ремесленника предлагают выкрасть героиню из дома скряги - тогда наш герой сможет найти ее блуждающей по лесу и вернуть любящей семье.
      - А что мне делать в лесу? - озадаченно спросил герой.
      - Срывать цветочки, - с хитринкой в глазах предложил лунолицый клоун, показывая многозначительным жестом на рейтузы нашего героя, в которые определенно было что-то подложено. - Что еще делать весной молодому человеку?
      Публика засмеялась.
      - Сомневаюсь, что сокровище папули вернется домой непорочной, заметила я Сорграду с притворным неодобрением.
      Маскарад шумно катился по гладко проложенным путям: влюбленные гонялись друг за другом, то убегая за задник, то выскакивая на сцену вместе с клоунами, собакой, кухаркой и скрягой, и вызвали еще более громкий смех, когда в зрителей полетели двусмысленные остроты. Скряга совершил ошибку, пытаясь войти в свой дом через задние ворота в попытке помешать бегству героини; как полагается, он без штанов и в рубахе с развевающимися полами был прогнан своей собственной собакой. Воспользовавшись случаем, точильщик сперва освободил наследницу, а потом засунул свои сапоги под стол кухарки. Появились танцовщицы, чтобы охладить возбуждение чинным показом кружев и лодыжек, и пьеса закончилась выходом героя и героини из задника в свадебных одеждах; ее волосы острижены и положены на алтарь Дрианон.
      Народ зашевелился, требуя эля, и Толкователь решительно повысил голос, провозглашая мораль, хотя сам спектакль шокировал бы любого жреца, по ошибке переступившего этот порог. Я страшно удивилась, что Ниэлло не сократил финал, как делают в наши дни многие труппы, но все-таки нынче праздник, когда людям импонирует строгое соблюдение старых обычаев.
      Как только труппа вышла на поклон, Ниэлло стал махать рукой и, изображая, что пьет, указал на наш стол.
      - Мы остаемся? - Я посмотрела на остальных.
      Из задника, с домашними туфлями в руках, парами выходили танцовщицы, набросив поверх костюмов теплые шали.
      - Обязательно, - быстро ответил Грен. - Еще слишком рано, чтобы идти спать, во всяком случае, без компании.
      Он не спеша направился к сцене, забрав у служанки кувшин и горсть кружек. Поначалу танцовщицы не обратили внимания на хрупкую фигуру в неприметной буйволовой куртке и бриджах, как у половины мужчин в городе. Но вот головы девушек одна за другой повернулись, их золотистые локоны казались медными рядом с льняной головой Грена. Любопытные взгляды сменились застенчивыми смешками, и вскоре Грен уже сидел на краю сцены в окружении четырех девиц, которые потягивали вино и кокетливо хихикали, пока он расхваливал представление.
      Лениво помахивая своей крючконосой маской, к нам подошел Ниэлло. Его висящая лохмотьями разноцветная куртка была расстегнута, и под ней виднелась потная рубаха. Упав на скамью, актер тепло улыбнулся мне, и я вдохнула его приятный мужской запах. Он провел рукой по спутанным каштановым волосам и испустил удовлетворенный вздох.
      - Ну, что скажете?
      - Весьма занимательно. - Узара подвинул ему вино. - Первый класс.
      - Достойно даже "Зеркала", - согласилась я.
      - Это вряд ли, - пожал плечами Ниэлло, но на лице его было написано удовольствие. - Думаю, мы могли бы выжать больше из истории с псиной.
      - Только если ты разденешься догола и действительно покажешь девицам восхитительное зрелище, - возразила я.
      - Мог бы я пойти на такую жертву? - задумался он с притворной серьезностью. - Боюсь, что нет. Вряд ли Стража поймет юмор. Что вы думаете о моей сцене с кухаркой?
      - А где письмо? - вмешался Сорград.
      - Какое письмо? - озадаченно нахмурился Ниэлло.
      - Письмо, которое либо имеет решающее значение и теряется, либо содержит необходимую информацию для решения всех проблем. - Горец улыбнулся дразнящей улыбкой. - Каждый хороший сюжет должен иметь то или другое, верно?
      Мы обсудили маскарад вообще и роль Ниэлло в частности. Постепенно двор опустел, пока не остались только мы четверо и актеры, отдыхающие после спектакля. На какой-то далекой башне куранты пробили полночь.
      - Так где вы остановились? - Глаза Ниэлло скользнули от меня к Узаре с очевидным любопытством.
      - У нас комнаты в "Шести Звездах". - Я сделала легкое ударение на слове "комнаты".
      Ниэлло беззвучно присвистнул.
      - Ты продвинулась в этом мире, моя дорогая. Я провожу тебя обратно, когда будешь готова отправиться в постельку.
      Я улыбнулась, покачав головой.
      - Нет необходимости, но все же спасибо.
      Его карие глаза омрачились. Мне польстило такое разочарование, однако уже в следующий миг Ниэлло успокоился.
      - Прошу меня извинить, но я действительно должен поговорить кое с кем из труппы. Представление было хорошим, но всегда можно сделать лучше.
      И он, как идущая по следу гончая, направился прямо к девице, игравшей героиню; на ее собственном лице не было ничего из невинности маски, которую она только что носила.
      - Ты и в прошлый раз ему отказала, - лукаво заметил Сорград. Бережешь себя для своего воина?
      - Берегу себя от дурной чесотки, - ответила я с некоторой резкостью. Именно это я получила в тот последний раз, когда поддалась на его уговоры.
      На лице мага застыло отвращение, и я уже собиралась сказать ему что-нибудь дерзкое, как вдруг у сцены вспыхнул переполох. Грен обнимал за талию хорошенькую танцовщицу; она вся светилась бессмысленной чувственностью, которая так часто вызывает неприятности. Второй клоун, чье лицо оказалось почти таким же жирным, как его маска, и покраснело от вина и гнева, тянулся к руке девушки.
      - Давай, Лалла! Я сказал, что мы уходим. Сегодня ночью ты идешь со мной.
      Грен отодвинул девушку от клоуна.
      - Лалла хочет остаться, правда, лапочка? - Он крепче сжал ее талию и с улыбкой посмотрел на нее снизу вверх.
      - Уходи, Вадим, - неблагоразумно вмешалась одна из танцовщиц. - Лалла не твоя собственность, как и любая из нас. Когда ты наконец вобьешь это в свою деревянную башку?
      Вадим погрозил ей пальцем.
      - Заткни рот, Келти, если не хочешь, чтобы я его заткнул.
      Лицо Грена застыло. При всем удовольствии, которое он получает в обществе хорошеньких девиц, он испытывает преувеличенное чувство вежливости по отношению к женщинам. Он поднял Лаллу и посадил на край сцены. Удивленная его неожиданной силой, девица глупо захихикала.
      - Не думаю, что эти дамы нуждаются в твоем обществе, - насмешливо процедил Грен, повернувшись к Вадиму. - Почему бы тебе не трахнуть себя? Вадиму, выходцу из Кола, судя по его говору, потребовалась минута, чтобы понять смысл непристойности северной страны. Лалла оказалась сообразительнее и захихикала, но Келти и остальным хватило ума спрятаться за спину Грена. Лицо жирного клоуна исказилось от ярости, и он обрушил на горца свой кулак величиной с ослиное копыто. Грен с легкостью избежал удара и издевательски хлопнул Вадима по заду.
      - Вот сюда, мешок сала!
      Узара встал из-за стола, уже готовый вмешаться.
      - Нет. - Я твердо положила ладонь на его руку.
      - Да ты что? - возмутился Узара. - Это же нечестный бой!
      - Да, нечестный, но жирдяй сам его начал, вот и пусть теперь расплачивается. - Я сжала руку мага.
      Узара сел, в его взгляде читались непонимание и растерянность. Я направила его внимание на драку. Грен ловко ускользал от неуклюжих замахов Вадима, нанося жгучие пощечины по багровому лицу клоуна. Дурочка Лалла дрожала от огорчения, пытаясь схватить то одного, то другого за рукав, несмотря на настойчивое шипение Келти и остальных танцовщиц, велящих ей отойти.
      - Да я задушу тебя твоими собственными кишками, гаденыш, - разозлился Вадим и, схватив табурет, швырнул его в Грена.
      Горец легко увернулся и в свою очередь бросил блюдо костей и объедков прямо в грудь Вадиму. Весь забрызганный жиром, толстяк в ярости кинулся вперед, взбешенный, как медведь, которого раздразнили. Поскользнувшись на фруктовой кожуре, Грен упал на колено, и Вадим с победным ревом замахнулся на его голову. Отодвигаясь еще до удара, Грен вытянул руку, чтобы смягчить падение, и перевернулся с грацией, коей позавидовали бы многие акробаты. Снова вскочив на ноги, он молниеносным ударом кулака разбил Вадиму губу, а толстяк даже не успел понять, что его ударило. Второй удар в живот - и клоун скрючился. Он совершил ту же ошибку, какую до него совершало большинство других. Он тоже решил, что если Грен невелик ростом, то с ним легко будет справиться. Я давно потеряла счет тем, кто узнал на собственном горьком опыте, что это тощее тело крепко, как высушенная древесина, и гибко, как плеть. Кроме того, Грен никогда не верил, что может оказаться побитым. Я поймала взгляд Сорграда, и горец кивнул. Мы оба видели, что его брат повышает темп.
      Грен отступил на шаг и замер наготове. Едва Вадим выпрямился, он быстро пнул толстяка в голень. Я поморщилась, зная, что Грен по-прежнему носит горняцкие сапоги со стальными подошвами. Вадим взвыл и запрыгал, схватившись за ногу; это выглядело так же комично, как все то, что он показывал на сцене. Безмозглая Лалла засмеялась, и с быстротой, которую ему лучше было бы использовать против горца, Вадим ударил ее, сбив дурочку с ног. Келти бросилась вперед, чтобы утащить рыдающую крошку подальше.
      Глумливое веселье на лице Грена вспыхнуло ярким гневом, и клинок блеснул сталью в его руке.
      - Он не убьет его, нет? - Ниэлло похлопал Сорграда по плечу и в беспокойстве наморщил лоб. - У меня будет куча хлопот с поисками другого клоуна, знающего эту роль, ведь праздник уже начался.