- Сестра думает, что он сошел с ума. Ее дом полон чужаков, без спроса пожирающих все припасы. - Вопреки своему гневливому тону Кейсил нежно смазывал нагнеты мельничного мула мазью из горшочка с зеленой глазурью. Они уже вылакали половину погреба и нанесли Тейлин столько оскорблений, что мне не отомстить за нее и до Солнцестояния, если я буду драться с одним человеком в день и начну прямо сегодня. Я велел Джиррану держать его жалкую свору падальщиков в руках, но у него, видите ли, есть дела поважнее. Тейриол нахмурился.
      - Может, нам стоит поговорить с Эйриз насчет развода с ним, раз он нарушает брачный договор...
      - Она не разведется. - Презрение Кейсила сменилось озадаченностью. Эйриз говорит, что любит его. Правда это, или сестра просто боится его, я не знаю, но она только и делает, что приносит за него извинение за извинением.
      - Мы могли бы действовать сами, - с некоторым колебанием предложил Тейриол. - Я имею в виду Шелтии...
      Смех старшего брата казался глухим лаем.
      - Шелтии уже здесь, мой мальчик, и увязли так же глубоко, как все прочие. - Он вытер пальцы о шерстистую спину мула и с вздохом закупорил горшочек. - Ими руководит та бледнолицая стерва Аритейн. По-моему, она планирует собственную маленькую кампанию среди хранителей мудрости. - Он сурово посмотрел на Кейлиана. - А ты помалкивай об этом, слышишь? И лучше держись подальше от всей этой трясины.
      - Я сразу вернусь на рудники, не беспокойся, - с готовностью ответил Кейлиан.
      Глаза Кейсила вновь стали озабоченными.
      - Тейро, тебе надо пойти и увидеть маму, но мы не будем есть у очага сегодня вечером. Кейл, я попрошу Тейлин принести нам еду наверх, и там мы обсудим, как лучше всего организовать плавку.
      Юноша виновато помахал Кейлиану и последовал за братом. Кейсил шевелил губами, что-то подсчитывая, и загибал пальцы, мысленно просматривая какой-то список. Тейриол так ждал возвращения домой, но теперь вместо счастья испытывал брезгливость. Чужаки, наводнившие знакомые стены, вызывали неясное ощущение угрозы. Почему Кейсил отдаляется от всех и вся? Все, что велит делать старший брат, никуда не годится, решил Тейриол, но остаться без советчика и руководителя было бы гораздо хуже.
      - Эй, вы там!
      Грубый окрик вывел обоих братьев из мрачных раздумий. Седовласый мужчина, восседавший на пятнистой низкорослой лошадке с отделанной серебром сбруей, беспрепятственно въехал в открытые ворота. Высокомерно задрав крючковатый нос, он озирал двор.
      - Скажите Джиррану, что я привез всю железную руду, какую он хотел, и покажите, где тут у вас плавильная печь.
      Тейриол увидел голову мула, пытливо заглядывающего в ворота.
      - Я займусь плавкой завтра, - продолжал мужчина. - Сегодня уже слишком поздно начинать.
      Жгучая ярость закипела в душе Кейсила.
      - Плавильная печь здесь моя, от мехов до самого последнего камня, и я буду тебе благодарен, если ты раз и навсегда это запомнишь.
      - Джирран платит мне за работу. - Новоприбывший пожал плечами. - Тебе лучше обсудить это с ним. Куда нам отвести мулов?
      Но Кейсил уже злобно мчался к рекину, быстро покрывая расстояние огромными шагами. Тейриол бросился за ним, но с каждым шагом земля под ногами казалась ему все более шаткой. Кейсил с такой силой пнул дверь, что она грохнула о стену, и было слышно, как треснуло дерево.
      - Несомненно, есть преимущество в том, чтобы позволить врагу сделать первый шаг, а затем действовать по обстановке, - с серьезным видом рассуждал Джирран. Он даже не запнулся при стремительном появлении Кейсила. - Но равно есть выгоды и в захвате инициативы. Можно застать врага врасплох, запутать неожиданными ходами, чтобы он не догадался, куда ведет ваша стратегия. - Джирран развалился в кресле с высокой спинкой, поставленном у очага, а четверо других мужчин, сидевших на табуретах, жадно наклонились вперед.
      Кейсил встал перед Джирраном, сунув большие пальцы за пояс, холодная ярость искажала его лицо.
      - Почему какой-то наймит из Средних Пределов заявляет, что приехал сюда вести плавку в моей печи?
      - Уэрнил? Так скоро? Значит, мы уже опережаем свой график! - Джирран раздулся от гордости под восхищенными кивками своих собеседников.
      - У меня есть олово для плавки, и никто не сунется к моей печи без моего разрешения, - набычился Кейсил.
      - Ты работаешь на рудниках от имени Тейлин, - с вкрадчивой любезностью поправил его Джирран. - Я думаю, она позволит Уэрнилу подойти к мехам, зная, как напряженно я работаю ради будущего этого дола.
      - Ты потакаешь...
      - Кейси, Тейро, можно вас на минутку?
      Дверь судомойни открылась, и появилась худая женщина, нервно теребившая фартук. Ее волосы поблекли и стали бесцветными, голубые глаза утратили былую яркость. Годы беспокойства и тяжкого труда прорезали глубокие морщины на лице, но его решительные черты повторялись в чертах ее сыновей, и спина у нее была прямая.
      - Если кто-нибудь поднесет головню к моей печи без моего согласия, я проломлю ему башку! - злобно прорычал Кейсил и, оттолкнув брата, скрылся в судомойне.
      Юноша последовал за ним, разглядывая груды кожи и роговых стружек, разбросанные по всей комнате, длинный сланцевый стол, заваленный обломками. Путь ему преградили стулья женщин, отодвинутые от очага и составленные в тесный круг. Тейриол обескуражено уставился на грязные отпечатки пальцев на вышитых льняных подушках и на оторванный край коврика, лежавшего между стульями.
      - Мама.
      Юноша хотел обнять ее, но женщина отступила и, только закрыв дверь судомойни, с безмолвным вздохом прислонилась лбом к его плечу. В следующее мгновение она отстранилась, чтобы ласково смахнуть волосы с его лба.
      - Мама, что происходит?
      - Джирран нанял какого-то... из Средних Пределов... - горячо взговорил Кейсил.
      - Да, дорогой, я слышала. - Исмения прижала палец к его губам, чтобы замолчал. - Но позволь ему переплавить его руду. Чем скорее он закончит, тем скорее уберется из нашего дома.
      - Мама! - запротестовал Кейсил.
      - Твое олово сгниет за эти несколько дней? - Тень улыбки мелькнула на лице Исмении. - Я прошу покоя в доме, неужели это так много?
      - Будет очень мало покоя, если Джирран вооружит всех недовольных к западу от Ущелья и пойдет на жителей низин. - Кейсил повысил голос в досаде и гневе.
      - Если, сделав свое оружие, он уведет отсюда этот сброд, покой вернется в наш дол, - резко возразила Исмения. - Говори тише. Я не хочу тревожить Эйриз. - Она озабоченно наморщила лоб.
      - Где Эйриз? - Тейриол оглядел судомойню.
      К обычным полкам с тарелками и горшками присоединились два рабочих ящика, ткань с воткнутыми в нее иголками с ниткой и две прялки, прислоненные в углу. На обычно голом и выскобленном столе сгрудились оловянные кубки, а вокруг него стояли три грубых табурета.
      - Наверху, отдыхает. - Исмения выглядела так, будто сама нуждалась во сне от заката до заката. Она взглянула на раковину, где листовые овощи ждали ее внимания, но села, пожимая плечами.
      - Отдыхает? - Кейсил пристально посмотрел на мать.
      - Мы думаем, это так. О Мизаен, сделай, чтобы это было так! - добавила она в горячей молитве.
      - У Эйриз будет ребенок? - сообразил наконец Тейриол. Исмения кивнула.
      - Мы думаем, да, вот почему я хочу, чтоб вы оба прикусили языки, пока из них не потечет кровь, если нужно будет. Пусть Джирран играет в вождя, не мешайте ему. Если Эйриз сейчас беспокоить или... ну, вы знаете не хуже меня, если Джирран выйдет из себя, она будет первой, на ком он выместит свой гнев.
      - Если он дурно с ней обращается, почему Эйриз молчит? - спросил Кейсил. - Она же знает, что мы ее поддержим! Если Эйриз мне позволит, я с удовольствием выбью из него дурь. Возможно, нам стоит самим пойти к Шелтиям, если эта холодная стерва Аритейн ее запугивает.
      - Скорее у Эйриз вырастут крылья, чем она восстанет против Джиррана. Первый раз в голосе Исмении проскользнуло отчаяние. - Она не хочет слышать ни слова против него, стоит его чуть обругать, она тут же ударяется в плач, так что держите свое мнение при себе. Дай-то Мэвелин, чтобы это беременность делала ее такой чувствительной.
      - Но так не может продолжаться вечно, - запротестовал Кейсил.
      - Нет, не вечно. - Исмения потерла лицо морщинистой рукой. - Только пока не родится ребенок. А до тех пор вы будете тише воды ниже травы, потому что я не хочу, чтобы у Эйриз случился выкидыш, вы слышите?
      - А что будет, когда ребенок родится? - Тейриол внимательно наблюдал за матерью.
      - Тогда Эйриз найдется кого любить получше этого лощеного петушка, ответила Исмения, ее выцветшие глаза приобрели стальной блеск. - Он никогда не станет любящим отцом, и, возможно, это заставит Эйриз увидеть его таким, каков он есть. Джирран слишком привык, что его кормят с ложечки, чтобы благосклонно отнестись к кому-либо, претендующему на его место.
      - И тогда мы уговорим ее развестись с ним? - с надеждой спросил Тейриол.
      - А что, если ее следующий избранник будет так же плох? - пробормотал Кейсил. - У нее всегда было больше волос, чем ума, у нашей Эйриз. Коли на то пошло, и Тейлин может осчастливить нас кем-то, столь же бесполезным.
      Исмения с укоризной посмотрела на сына.
      - Ты думал о нем довольно хорошо, когда он ухаживал за Эйриз, не отрицай. Мы все думали о нем хорошо, не понимая, что красивые платья и еще более красивые слова маскируют золото глупцов. Теперь насчет Тейлин... Та высокомерная сестра Джиррана, затребованная им обратно от Шелтий, взяла ее под свое крылышко. Не говорите Тейлин ничего, о чем не должен узнать Джирран, особенно о ребенке. Вы вообще видели ее во дворе?
      Тейриол нахмурился.
      - Она не наверху с Эйриз?
      - Нет. - Исмения устало поднялась и налила в раковину воды из тяжелого кувшина. - Она таскается за Аритейн или торчит в мастерских с этими развратниками.
      - Мама! - возмутился Кейсил.
      - Не повышай на меня голос, Кейси. - Она упреждающе подняла палец. Если Тейлин хочет, чтобы ее считали взрослой, пусть ведет себя как положено или отвечает за последствия.
      - Но что, если... - Тейриол покраснел.
      - Что, если она войдет с испачканными землей нижними юбками, клянясь, что нашла этот браслет?
      Братья разинули рты от грубости матери.
      - Тогда мы получим еще одного ребенка для дола, и если Мизаен хоть немного справедлив, это будет девочка. - Исмения сжала губы в бескровную линию. - И если после этого ни один мужчина не посмотрит сквозь пальцы на ее позор ради того, чтобы стать отцом своих собственных детей, то так ей и надо. Вы оба будете обеспечены рудниками, пока не кончится руда, верно?
      - Не в этом дело... - вспыхнул Кейсил.
      - Я велела тебе не повышать на меня голос, - отрубила Исмения. - Это не более суровая правда, чем все остальные, с которыми я столкнулась после смерти вашего отца. Я до сих пор хранила этот дол для своих детей и не собираюсь сдаваться теперь.
      Тейриол кротко внимал горьким речам матери, а затем перевел взгляд на хмурившегося брата.
      - Пойду поищу Тейлин.
      Фыркнув, Исмения повернулась к раковине и принялась мыть зелень.
      Кейсил закатал рукава.
      - Как тебе ее порезать?
      Тейриол выскочил из судомойни, чтобы не видеть брата, выполняющего женскую работу, но тут же остановился, не зная, куда податься.
      - Эй, Тейро, иди сюда, - позвал его Джирран с другой стороны очага.
      Юноша неохотно пересек комнату.
      - День добрый, - буркнул он, изучая собеседников Джиррана.
      Двое были пожилыми, один - с проседью в волосах, другой - лысый, руки у обоих стали мозолистыми от кирки, а у лысого на одной руке не хватало двух пальцев. Оба смотрели на Джиррана так, словно он мог предложить им юную невесту вместе с ее собственными золотыми жилами. Двое молодых мужчин ерзали на табуретах, то и дело оглядываясь на дверь, и беспокойно шаркали сапогами по плитам. Один был в некогда богатых одеждах, теперь изорванных и покрытых дорожной пылью. Когда он потянулся за чашкой, из-под рукава рубахи обнажились шрамы от порки. Второй выглядел довольно опрятно, но грязно-серые глаза смотрели хитро. Волосы у обоих были не столько белокурые, сколько песочные, а лица мягкие.
      - Садись, Тейро. - Джирран толкнул ногой табурет и предложил юноше кубок меда; его потускневшее олово пестрело грязными отпечатками множества пальцев. - Послушаем, что скажет Икарель.
      Хитроглазый мужчина пожал плечами.
      - Не знаю, правда это или нет, но я слышал одну и ту же историю в двух разных деревнях. В Великом Лесу появились чародеи. Какой-то великий маг сплачивает Народ, с помощью колдовства побеждая любого, кто ему противится, чтобы подчинить себе весь дикий лес.
      Тейриол брезгливо скривил губы.
      - Фальшивая магия, - выплюнул беспалый.
      - Надо сказать Эрескену. - Джирран нахмурился. - Где он?
      - Найди Аритейн, найдешь его, - захихикал юноша со шрамами от плети, но умолк под свирепым взглядом Джиррана.
      - Я пойду. - Тейриол торопливо поставил свой нетронутый кубок.
      - Нет, погоди, я хочу...
      Юноша хлопнул дверью и оборвал возмущенные слова Джиррана. Обходя рекин, он протолкался мимо группы чужаков, которые вяло стравливали двух заливающихся лаем собак, и увидел нужных ему дам.
      - Аритейн, постой.
      Аритейн надменно повернулась, но, узнав Тейриола, немного отбросила чопорность.
      - Я не знала, что ты должен вернуться. Добро пожаловать.
      - И тебе добрый день.
      Какое она имеет право приветствовать его в его же доме, мысленно вознегодовал юноша.
      - Тейлин.
      Он резко поклонился сестре и был рад видеть, как неуверенность борется с вызовом в ее дымчато-голубых глазах. Но волосы Тейлин, свободно вьющиеся по плечам, и завязанная крест-накрест шаль, которая подчеркивала округлости ее развивающейся фигуры, Тейриола совсем не обрадовали.
      - А я Эрескен, - протянул ему руку мужчина, стоявший между девушками.
      Тейриол решительно схватил гладкую ладонь, не знавшую ни ран, ни тяжелого труда, и крепко сомкнул пальцы, бесстрастно наблюдая за реакцией мужчины.
      - Очень рад знакомству.
      Улыбка не сходила с лица Эрескена, и через мгновение юноша опустил и руку чужака, и свой взгляд.
      - Матери нужна твоя помощь в судомойне, Тейлин, - заявил он без предисловий. - Что бы ни происходило, - Тейриол бросил на Аритейн враждебный взгляд, - тебе не следует забывать свой долг и свои обязанности.
      Тейлин покраснела и надменно подняла подбородок. Аритейн опередила ее с ответом.
      - Он прав, моя дорогая. Я отвлекаю тебя от работы. - Она одарила девушку мягкой улыбкой. - Беги, а мы расскажем Тейриолу, почему заполонили его дом незнакомцами. Он поймет, что эта маленькая жертва сейчас обещает гораздо большую награду в будущем.
      Тейриол скрестил руки и смерил Эрескена критическим взглядом. Кто этот человек явно смешанной крови, несмотря на местные одежды?
      - Джирран хочет тебя видеть. Кто-то принес новости о магах в низинах.
      Аритейн нахмурилась.
      - Какое это имеет отношение к нам?
      - Джирран хочет знать обо всем, что могло бы повлиять на его планы. Эрескен коснулся ее руки, затем улыбнулся Тейриолу. - Наконец-то появился смелый человек, способный выразить все наше недовольство и побудить нас дать отпор жителям низин, верно?
      Зеленые глаза Эрескена впились в юношу, и он почувствовал себя неуютно. На него нахлынули воспоминания о прошлых бесчинствах, известных ему из рассказов очевидцев и тех разговоров, что велись у очага долгими зимними вечерами. Что бы он ни думал о Джирране лично, этот человек и в самом деле проявляет мужество, которым среди горцев уже давно никто не мог похвастаться. Предательская досада на отчужденность Кейсила кольнула юношу.
      - Пойдем, Тейлин. - Взяв сестру за руку, Тейриол быстро пошел к укрытию рекина.
      - Думаешь, он присоединится к нам? - с сомнением вопросила Аритейн, глядя им вслед.
      - Думаю, да, - кивнул Эрескен. - В нем много гнева, и у него доступный ум. Пока можно фокусировать его там, где мы хотим, он долго не продержится. - Эрескен указал на Тейлин, висевшую на руке брата. Девушка что-то настойчиво говорила и бежала вприпрыжку, едва поспевая за его шагом. Тейлин убедит его. - В укрытии сгущающейся тени он взял руку Аритейн и быстро поцеловал ее.
      - Как жаль, что я не умею читать людей так же хорошо, как ты. Холодное самообладание Аритейн постепенно расплавилось и превратилось в смирение, смешанное с капелькой зависти.
      - Ты сумеешь, однажды, - добродушно пообещал ей Эрескен. - Когда мы установим мир в горах, я научу тебя всему, что знаю. Когда ты овладеешь этим знанием, ты возвысишь Шелтий, их будут почитать так же, как и тебя.
      Аритейн открыла рот, забыв вдохнуть.
      - Значит, ты останешься? Точно? - с надеждой выдохнула она.
      - Мне потребуется благословение отца, но я не могу представить, чтобы он отказал мне, встретившись с твоим разумом в безупречности истинной магии. - Эрескен стыдливо провел рукой по волосам, темным на фоне ее белокурых прядей. - Отец не вправе упрекать меня за то, что я влюбился в женщину Трен Ар'Драйена, как и он сам.
      Это мгновенно отвлекло Аритейн.
      - Что ты сказал?
      - Моя мать родилась на Равнинах, к юго-востоку отсюда, - сказал Эрескен, пожав плечами. - Много лет назад мой отец пересек океан и высадился там, где жило ее племя. Ее люди приняли отца и его мореплавателей как самых дорогих гостей. Они принадлежали древней крови Равнин; немногие из них все еще прячутся от властной тормалинской стали. - Он улыбнулся. Не все превратились в миф низин, как элдричские человечки, живущие в тенях дымоходов. Когда весной корабль снова отправился в плавание, мама была на борту, и я внутри нее. - Его лицо немного вытянулось.
      Я слышал, некоторые пренебрежительно отзываются о моей крови. Конечно, я - ублюдок низин, но...
      - Древнее племя Равнин тоже владело истинной магией, саги это подтверждают, - горячо перебила его Аритейн. - Такое происхождение - не позор.
      - Возможно, мы могли бы распространить правду среди нашего ближайшего окружения, - застенчиво предложил Эрескен. - А сейчас мне лучше узнать, что нужно Джиррану. Увидимся позже, любимая.
      Он отвернулся от Аритейн, и в нескольких шагах от нее скромность, которая так тронула девушку, сменилась хорошо замаскированным удовлетворением. Сплетя руки, Аритейн пошла к кучке одетых в серое фигур, сидевших вокруг ярко светящейся жаровни.
      - Ари! Постой!
      Еще один человек в сером шерстяном плаще и длинной тунике Шелтий окликнул ее. Он был довольно высок для их племени и, видимо, поэтому горбил узкие плечи; поджидая девушку, он не знал, куда девать свои большие руки. Несколько любопытных голов оторвались от работы, но тотчас вновь опустились, поймав грозный взгляд Аритейн.
      - Брин. - Девушка наклонила голову в сдержанном приветствии. - Не ожидала увидеть тебя так скоро. Разве мы не решили, что ты лучше послужишь делу, продолжая путешествовать с Кулламом? - Она произнесла это имя с издевкой.
      - Куллама вызвали в фесс Хачал, - ответил Брин уверенным тоном, противоречившим стеснительности его манер.
      - Шелтий, как обычно, на побегушках у каждого пастуха коз, саркастически заметила Аритейн. - Тебе не по нутру это путешествие?
      - Я нашел предлог, чтобы остаться, - замялся Брин. - Я подумал: неразумно уходить так далеко, что связаться с тобой я смогу только заклинанием дальноречия, рискуя быть услышанным старейшинами.
      - Если ты не научился себя экранировать, возможно, ты поступил мудро. - Аритейн взглянула на Брина с легким презрением. - Но зачем приходить сюда? Я хотела, чтобы ты пока оставался в Ущелье, дабы предупредить нас, если возникнут подозрения.
      - У старейшин будут дела поважнее, - отмахнулся Брин. - Куллам просил меня передать сообщение высоким пикам. В фесс Хачал пришел ученый, он ищет старые саги и спрашивает о древних знаниях. Куллам считает, будто он ищет истинную магию, и хочет знать, что ему можно рассказать.
      - Этот глупый старик? - задохнулась Аритейн. - Он не должен говорить ничего, ни единого слова! Как еще наши искусства озадачат врага? Неожиданность - наше самое большое преимущество!
      - Так что нам делать? - спросил Брин. - Я еще не передал сообщение, но меня уже будут упрекать за задержку. Я не могу с ним еще дольше тянуть, не возбуждая подозрений. Кости на Солнцестояние, говорящие каждому Шелтию и каждому долу следовать за Джирраном, не принесут никакой пользы, если меня лишат всех-знаний прежде, чем вы начнете действовать!
      - Пойдем со мной. - Решительно ухватив Брина за локоть, Аритейн потащила его к рекину. - Мы должны немедленно поговорить с Эрескеном.
      Фесс Хачал, 15-е предлета
      - Как ты думаешь, что он им говорит? - Грен опять заерзал на стуле. Он весь вечер сидел как на иголках. - Может...
      - Может, тебе стоит набраться терпения?
      Я ждала, что Халкарион сбросит звезду мне на голову. Узара и Сорград беседовали со стариком в сером, но в добродушном гуле комнаты было невозможно расслышать слова. Я не меньше Грена хотела участвовать в разговоре, но Сорград твердо заявил, что наше присутствие нежелательно. Помимо воли я вынуждена была согласиться, что рисковать нельзя:
      Узары в качестве ученого и Сорграда в роли переводчика более чем достаточно, учитывая явную настороженность пожилого гостя в отношениях с жителями низин. Мужчины и женщины дола очень строго придерживались своих ролей и обязанностей в присутствии старика, пришлось и мне выкопать со дна котомки юбку и лиф.
      Я украдкой разглядывала старика. Он выглядел ровесником Гарвена, мелкий в кости и весь какой-то отощалый, с редкими белыми волосами и глубоко посаженными водянистыми серыми глазами на морщинистом лице. Просторная серая туника и плащ были великоваты ему, будто с чужого плеча. Шелтий, сгорбившись, сидел в изящном резном кресле, внимательно слушая Сорграда. Одна рука его слегка дрожала от старости, и так же подрагивала голова. Столь тщедушный и древний, он никак не мог одолеть ту тропу, по которой мы поднимались сюда, без помощи человека или вьючного животного.
      - Ты собирался спросить Дорати о Кулламе, - напомнила я Грену.
      Пожилые женщины первыми приветствовали старика, когда он прибыл, не имея при себе ни котомки, ни воды и никакой опоры, кроме посоха.
      - Дорати говорит, что он из Восточных Пределов, - сказал Грен.
      - Из долин, ведущих к Ущелью? - Я хотела полной ясности. - Которые находятся за теми хребтами, что подступают к нему с запада? Старик добрался оттуда за один день?
      Грен кивнул.
      - Шелтий делают такого рода вещи.
      Или это ложь, чтобы произвести впечатление на людей дола, или это правда. Но какой смысл во лжи? Обман ради впечатления больно ударит по самим притворщикам, когда ложь откроется, а такие вещи всегда выходят наружу. А если это правда? Тогда эти Шелтий, кем бы они ни были, имеют те же средства для перемещения с места на место, которые делают эльетиммов столь неуловимыми и опасными врагами.
      Средства, которые означают эфирную магию. Надежда согрела меня больше, чем пляшущие языки пламени в очаге. Грен снова заерзал.
      - Я мог бы пойти и узнать, не хотят ли они выпить. Мы сидели так близко, насколько это было допустимо, и могли говорить, не забывая, однако, при этом, что нас могут подслушать. Помощник золотых дел мастера и одна из девушек делали то же самое в противоположном конце комнаты. Судя по оскорбленным взглядам, которые бросала на меня еще одна девушка, мы заняли место какой-то другой пары, жаждущей узнать друг друга в добрых границах семьи и обычая.
      - Нет, - резко ответила я. - Лучше расскажи, чем ты занимался сегодня.
      - Помогал давать мулам лекарство от глистов, играл с детьми, колол дрова - обычные дела. Я рассказал детям старую сагу о вирмах, рывших норы под горами и пожиравших камни, пока Мизаен не поймал их и не запер под замок! - Он улыбнулся от счастливых воспоминаний. - Тебе нужно ее послушать.
      - И ты собираешься вставать после полуночи, когда все малыши намочат свои постели из-за приснившихся кошмаров?
      Дамариз не поблагодарит его за это.
      - Они не проснутся. Как ты поладила с этими прелестными дамами? съехидничал Грен.
      - Я прекрасно провела время, полируя оловянную посуду.
      Оно могло пройти более плодотворно, если бы кто-нибудь из женщин достаточно владел тормалинским, чтобы всласть посплетничать, но по крайней мере я не потеряла с ними контакт. Я выковыряла песок и золу из-под истертых ногтей.
      - Добрый вечер. - Мириал села возле меня, вежливо кивнув Грену. Его глаза заблестели при виде рюмок с золотым ободком и зеленой стеклянной бутылки бесцветного напитка на ее подносе. - Мы называем его виски. Мы делаем его из... - Мириал чуть нахмурилась, разливая напиток по рюмкам, варси? Я не знаю этого слова жителей низин.
      - Рожь, - с удовольствием подсказал Грен.
      Я понюхала свой глоточек и прокатила его по бокалу, отмечая, как он тягуче липнет к стенкам. Меня приятно удивила его мягкость и резкий привкус трав на языке.
      - Моя мать обычно настаивала виски на рябине, - заметил Грен, - но мне кажется, что у этого больше характера.
      - Оно очень хорошее, - согласилась я. - Вы сами его перегоняете?
      Если я не могу подслушать разговор Сорграда, то по крайней мере постараюсь угодить своим новым товаркам. Мириал достала прядильную корзину.
      - Когда хватает зерна.
      - У каждого дола свои секреты его изготовления, - сообщил Грен и, повернувшись к Мириал, вопрошающе поднял брови, прежде чем потянуться за бутылкой по ее кивку. - Один мой дядя всегда говорил: если он заблудится в пургу в горах, все, что ему потребуется, это найти фесс, попробовать виски, и он будет знать, где находится.
      Мириал засмеялась.
      - Большинство мужчин могли бы сказать то же самое. - Она ловко скручивала шерсть в тонкую ровную нить.
      - Я никогда раньше не встречала коз, которых можно выщипывать, ввернула я. - Козы низин хороши лишь для молока и шкуры, а на шерсть стригут овец.
      - Дамариз сказала, что от выщипывания коз ты стала бы чихать. - Мириал ухитрилась не засмеяться.
      - Да, боюсь, эта работа не для меня.
      Чтобы не ударить лицом в грязь, мне пришлось воскресить свои навыки горничной.
      Мириал с бессознательной легкостью продолжала работу.
      - Овцы плохо приживаются в горах, но иногда мы вымениваем руно. Оно намного грязнее, и его неприятно прясть.
      Она смахнула незамеченный пух с моего рукава. - Зато его можно красить в разные цвета, а козья пряжа не очень хорошо принимает краску. Чтобы получить разнообразные оттенки, мы разводим коз с шерстью разного...
      Она умолкла на полуслове, не замечая, что веретено перестало вращаться. Входная дверь медленно распахнулась, от холодного сквозняка замерцали лампы в нишах по всем стенам. Четыре темные фигуры стояли на лестнице позади привратника. Все в комнате встали, и мы с Греном тоже.
      Тиган пролаял резкий приказ. Неуверенность слышалась в ответе привратника.
      - В чем дело? - прошептала я Грену.
      - Шелтии, - пробормотал он, не шевеля губами.
      Я посмотрела на Мириал - ее лицо стало бескровным. Дамариз была готова упасть в обморок.
      - Почему такая реакция? - Я подвинулась на полшага ближе к Грену, ограничившись беззвучным шепотом в напряженной тишине.
      - Их четверо - это чума или преступление, карающееся смертью, выдохнул он.
      Возле судомойни чьи-то ноги подкосились. Бедняга рухнула на стул, и он заскрипел, привлекая всеобщее внимание. Воспользовавшись моментом, я незаметно переместилась за Мириал, сожалея, что мне нечем прикрыть волосы. Сейчас плохо быть маком на пшеничном поле: их выдергивают легко и быстро.
      Привратник встал за плечом Тигана. Старик был смертельно бледен, рубчатый шрам на его щеке словно для контраста отливал багровой синевой, но голос звучал спокойно и вежливо. Я молча закипала от досады. Дрианон, свидетельница - я принесу клятву на Солнцестояние выучить все языки, на которых говорят от дикого запада Солуры до восточного океана и самого южного архипелага.
      Шелтии вошли в комнату, все четверо в серых плащах и серых капюшонах. Предводительница откинула свой капюшон, открыв длинное лицо с глубоко посаженными надменными глазами и высокомерной улыбкой. Ее короткие волосы были почти белыми, а кожа - настолько бледной, что на виске и шее просвечивали голубые жилки. Ледяная дева. Нет, тот рот был каким угодно, но только не холодным, и, что еще хуже, в тех непроницаемых глазах светился темный ум.
      Она подождала - возможно, знака уважения, но скорее всего рассчитывая возложить бремя на старого Куллама. Старик тяжело оперся на посох, его руки неудержимо дрожали. Сорград, стоявший возле него, казался исполненным страха и благоговения, так же как любой сын или племянник этого дома. Куллам заговорил. Невзирая на дряхлость, его голос звучал твердо и властно. О чем бы старик ни повествовал, чувствовалось, что он недоволен. Мужчина рядом с предводительницей нехотя откинул капюшон, сбивчиво обороняясь от обвинений Куллама.
      Девушка прервала их спор, отчеканив что-то строгим голосом. Я наблюдала за двумя фигурами позади нее, скрытыми под серым одеянием, и мне почудилось, что я поймала взгляд, обращенный в мою сторону, проблеск глаз не голубых и не карих. Мои лопатки обдало холодом. Изо всех сил стараясь не вздрагивать, я бесшумно скользнула ногами по плитам, чтобы спрятаться за спиной Мириал от пришельца, который скрывался под тем капюшоном.
      Когда Шелтии с обеих сторон повысили голос, я заметила неуверенные взгляды, заметавшиеся по комнате. Тиган хмурился. В нем закипал тот гнев, что подавляет страх и побуждает начать собственный допрос.
      - Ты говоришь, что ты ученый?
      Несмотря на своеобразный акцент, ее тормалинский был точен и ясен. Девушка сделала несколько шагов вперед и впилась в Узару цепким взглядом.
      - Это верно, сударыня. - Узара поклонился с изысканной учтивостью. Из" Кола, и очень хочу узнать историю ваших гор и вашего народа...
      Шелтия прервала его презрительным смехом.
      - Зачем ты лжешь, если мы видим твое притворство насквозь? Ты обманщик и мошенник.