- Ашал...
      - Что? - усомнилась я. - Мы называем это северным ветром.
      - Инородцы многое утратили. Посмотри на руну, это ветер, дующий с гор. Это Ашал, холодный убийственный ветер, который сходит с высот в холодные дни зимы. - Рузия была серьезна. - Противоположный Тешалу, тому, что вы называете Зефиром, теплому ветру с южных морей, приносящему дождь и жизнь, - рассеянно добавила она и замолчала.
      - Так что означает Ашал для моего настоящего? - напомнила я.
      Рузия немного встряхнулась.
      - Это либо судьба, либо что-то отсутствующее. Ты что-то ищешь? Метла это забота о чем-то или, может, благословение? Тишина, ну, это могло бы быть истиной либо изучением... - Она выглядела откровенно сбитой с толку.
      - Мы с магом пришли изучать Лесные песни, - подсказала я.
      - Это твои руны, не его, - резко возразила Рузия и снова замолчала, озадаченно глядя на символы.
      - Так что насчет будущего Ливак? - Салкин придвинулся так близко, словно жаждал участвовать в моей ближайшей судьбе.
      Рузия неохотно подняла руны.
      - Равнины. Это жизнь, больше того, бесконечность, вечность. А может быть, просто наследство. - Она пожала плечами. - Рог - это вызов, важное известие, но оно может быть и хорошим, и плохим, возможно, предупреждение. Земля - это удача, тяжелая работа, какое-то великое событие. - Теперь она говорила быстро, проводя рукой по волосам. - Ты узнаешь, когда Руны откроют сезоны, но это - могущественные руны, расклад говорит о чем-то важном.
      Ну разумеется, узнаю. Легко найти правду в таких смутных обобщениях, если искать ее. Но как насчет полетов фантазии девушки, которые попали неуютно близко к цели?
      Рузия снова выглядела озабоченной.
      - Ты собираешься идти дальше, да? Если ты привлечешь бурю на свою голову, я бы предпочла, чтобы это случилось где-то в другом месте.
      Она абсолютно убеждена в истинах, открытых рунами, поняла я. Кого же она обманывает, себя или меня?
      - Дай мне, - протянула руку Гевалла. - Хочу узнать, должна ли я путешествовать за пределы леса этим летом. - Она положила шесть палочек в два ряда, по три в каждом. - Положительные символы в верхнем ряду причины, по которым я должна путешествовать, отрицательные в нижнем причины, по которым мне не стоит этого делать, - объяснила она.
      - Это только для путешествий? - спросила я.
      - Или для любого вопроса, где ответ должен быть "да" или "нет", - в первый раз заговорил Нинед.
      Он смотрел на Геваллу с надеждой, и я прислушалась, чтобы понять, не пытается ли он тем или иным способом влиять на ее чтение рун, когда они вшестером обсуждали символы и их уместность по отношению к собственным желаниям Геваллы, ее семье, и что путешествие могло бы означать для нее и для других. Похоже, Нинед не навязывал никакой определенный курс, и все они, казалось, воспринимают это очень серьезно. Перестав следить за напряженной дискуссией, я вытащила из кармана свой собственный мешочек рун и высыпала на ладонь кости с вырезанными в каладрийском стиле знаками.
      - Нельзя раскладывать руны дважды в один день. - Рузия подняла голову. - И они все равно тебе не помогут, если ты в них не веришь.
      Я еще немного посидела, думая о разных символах и толкованиях, которые Рузия давала им, и мысленно прикинула, какова вероятность того, что те руны лягут на те места и на ту сторону. Затем перебрала все основания для правильных догадок Рузии. Имела она больше, чем четыре пятых, на своей чаше весов?
      Меня вдруг охватила усталость. Воспоминания о давно позабытых годах и людях выбили меня из колеи.
      - Спасибо, что поделилась своим искусством, - улыбнулась я Рузии, - но это был долгий день. Желаю всем доброй ночи.
      - Я провожу тебя. - Салкин вскочил, не замечая огорченного взгляда Йефри.
      Я не нуждалась в рунах, чтобы угадать его намерения. Когда мы пробирались по лесу и глаза привыкали к мраку после света костра, он взял меня за руку, чтобы помочь перешагнуть через упавшее дерево. Затем по-дружески обнял за плечи. Когда я не возразила, красавчик опустил руку мне на талию и притянул меня ближе. Активная жизнь Леса сделала его мускулистым и гибким. Я положила свою ладонь на его пальцы - они были сухими и шершавыми. Холодный белый лунный свет сочился сквозь еще не распустившиеся деревья. Он выщелочил все цвета, разбросав вокруг резкие чернильно-черные тени.
      Салкин остановился, повернулся ко мне лицом и поцеловал меня, сперва мягко, потом с возрастающей страстью. Я смаковала незнакомую пряность его губ, и ответный жар запылал в глубине моего существа. Открыв глаза, я увидела, что глаза юноши закрыты, напряженность на его лице углублялась с каждым вздохом. Салкин прижал свои бедра к моим, и я ощутила его настойчивость, которая отвечала моей собственной потребности.
      Вырвавшись, я отступила на шаг и положила руку на его широкую грудь. Тонкие рыжеватые волоски курчавились под моими пальцами в открытом вороте его туники.
      - Я не думаю...
      Салкин сжал мою руку, и я почувствовала вожделение, бьющееся под теплой скользкостью пота.
      - Нет? - разочарованно спросил он.
      - Скоро мы отправимся дальше, - медленно проговорила я. - Я не хочу оставлять между нами незаконченное дело, поэтому лучше не начинать его, ты согласен?
      Несмотря на кое-какие из моих девических эскапад, Халкарион любезно решила не бросать звезду мне на голову за эту ложь, и я подкупающе улыбнулась Салкину.
      - Давай будем просто друзьями, ладно?
      Слышать из своих уст речи, достойные героинь Ниэлло, было уже чересчур, и я порадовалась теням, прячущим мою улыбку. Мужчины с сильным характером принимают отказ - охотно или нет, - но очень немногие потерпят, чтобы над ними смеялись.
      Салкин тяжело вздохнул.
      - Я провожу тебя до порога, - буркнул он угрюмо, выдавая свою молодость.
      - Мне видны отсюда костры становища. - Я покачала головой. Возвращайся и наслаждайся. Уверена, Йефри будет рада тебе, - добавила я, не удержавшись.
      - До завтра.
      Он поцеловал меня с решимостью, которая сулила дальнейшее преследование, и вернулся в тисовую рощу.
      Я зашагала к кольцу домов. Настроение мое было нелепо приподнятым, но когда я нырнула в нашу суру, готовая поделиться шуткой, там никого не оказалось. Куда ушел маг? Ожидая, что мой покой вскоре нарушат, я выбрала самое мягкое и красивое одеяло и закуталась в него. Но вот становище затихло, а никто из моих спутников так и не вернулся, и я почувствовала себя немного уязвленной. Нет, любопытство и мимолетная прихоть - это еще не повод брать в свою постель молодого мужчину, даже такого соблазнительного, как Салкин, твердо заявила я себе. Пусть я была безответственной в прошлом, и хотя ничего плохого из этого не случилось, во всяком случае, для меня, теперь обстоятельства изменились. Кроме того, Райшед меня избаловал, и от пиликанья второсортного скрипача я только больше стану скучать по нему. Ни с кем из предыдущих любовников мне не было так хорошо, как с Райшедом, а ведь мне в отличие от большинства респектабельных девушек есть с кем сравнивать, призналась я самой себе. Но никакая хандра не сократит лиги между мною и Райшедом, поэтому и не стоит хандрить.
      Так что насчет маленькой игры Рузии в скороговорку? Но это была не игра, верно? Рузия верила в то, что говорит, как и все остальные. Но стоит ли придавать этому значение? Стоит ли придавать значение тем нескольким вещам, сказанным ею, которые оказались достаточно близки к правде, чтобы все больше и больше меня тревожить? Куда подевались Грен и Сорград, чтоб им пусто было? Небось соблазняют девиц прелестными безделушками. Я решительно прогнала от себя давно избегаемые воспоминания о детстве, о родителях и всем остальном. Я смотрю в будущее, на новые возможности, и надеюсь разделить их с Райшедом. Вот почему я никак не могу заснуть в этой неуютной, продуваемой сквозняком, дымной лачуге.
      Я почти убедила себя в этом, когда неожиданный сон сморил меня.
      Дол Тейва, 17-е поствесны, ранний вечер
      - Это еще что такое? - изумленно воскликнул Джирран. Кейсил прищурился от солнца.
      - Повозки, жители низин, дым...
      Стук молотка эхом отразился от гладких склонов долины.
      - Да как они смеют! - Тейриол оглянулся на своих спутников за поддержкой.
      Эйриз наклонилась со спины серого грубошерстного пони.
      - Давайте не будем вмешиваться, - взмолилась она. - Доберемся до фесса, и они разберутся с этим, не так ли?
      - Если им хватит духу. - Сомнение омрачило слова Джиррана.
      - Пошли. - Кейсил потянул головного вьючного мула за уздечку.
      Мул безмятежно последовал за ним, сзади вереницей потянулись остальные. Джирран и Тейриол немного замешкались, сердито глядя на активное движение, теперь ясно видимое, во впадине у ручья. Там стояла горсть фургонов с натянутыми между ними навесами. Маленькие фигуры копошились вокруг груды свежесрубленных деревьев, клубы пыли поднимались из пилильной ямы, и один человек верхом на толстом стволе снимал топором кору и ветки. Остальные с помощью колышков и веревок намечали в грязной траве границы будущего дома.
      - Эй, вы там!
      Оклик заставил горцев повернуть головы. Мужчина в грубой домотканой одежде въехал на холм на высокой, гнедой лошади.
      - Куда вы направляетесь? - Тон его был учтив, но в нем звучала бессознательная власть, от которой борода Джиррана ощетинилась.
      - В фесс Тейва, - коротко ответил Кейсил. Мужчина покачал головой.
      - Куда?
      - В фесс, - с раздражением повторил Джирран. - По-вашему - крепость.
      Всадник кивнул, рассеянно поворачивая лошадь. За спиной у него висел лук, а к седлу был приторочен полный колчан стрел.
      - У вас с собой нет собак?
      - Нет, - протянул Кейсил. - А что?
      - Мы пасем овец у реки, - объяснил всадник. - Ну, доброго вам дня.
      - Подожди! - Джирран отпустил повод своего мула и шагнул вперед. - Что это значит, вы пасете овец? Кто вам позволил и что вы строите? Как вы смеете рубить в этих лесах?
      Но житель низин, не удостоив его ответом, скрылся за холмом.
      - Треклятое отродье... - Джирран разинул рот.
      - Давайте не вмешиваться, - повторила Эйриз. - Род Тейва расскажет нам, что происходит.
      - Может, они сдали это пастбище на лето жителям низин? - не слишком уверенно предположил Кейсил.
      - С разрешением рубить и строить? - язвительно вопросил Джирран.
      Кейсил дернул повод своего мула.
      - Давайте послушаем, что скажет род Тейва.
      Они замедлили шаг на длинном подъеме. Далеко впереди, раскалывая поросшие лесом горные лощины, возвышались голые пики, увенчанные снегами. Два длинных гребня заключали мелкую долину в защитные объятия. Крепкий каменный мост соединял берега стремительной реки, высоко несущей свою пену над каменистым руслом. На мосту, пиная ногами парапет, сидел одинокий страж.
      - Серик! - Джирран бросил поводья Тейриолу и не оглядываясь побежал к сторожу. - Что происходит в нижней долине?
      Пожилой горец сурово посмотрел на склон и оперся на рукоять топора.
      - Жители низин, из Ущелья. - Он презрительно сплюнул изжеванный лист. - Появились через несколько дней после того, как вы отправились на юг. Думаю, они претендуют на всю землю вплоть до этого моста, считая, что тут никто не живет!
      - Но это ваше зимнее пастбище, - запротестовал Тейриол.
      Страж моста свирепо глянул на него из-под густых белоснежных бровей.
      - Так пойди и скажи им это, юноша. Нас они не замечают, может, тебя послушают!
      - А почему ты здесь, у моста, - Кейсил кивнул на топор, - с этим?
      Горец тяжело вздохнул.
      - У нас беда.
      - Случилось что-то скверное? - Джирран воинственно насупил брови.
      - Сквернее не бывает, - угрюмо ответил Серик. - Джедрез возвращался со своим парнем из дальнего леса, когда обнаружил всех этих овец, пожирающих сенокосные луга. Этот тип из Ущелья, он велел Джедрезу убираться, вы представляете, убираться с его земли. А Джедрез говорит: трахай, мол своих овец! Ну, житель низин хотел дать ему в зубы, но наш Джедрез первым ему врезал. За ними погнались, и тогда он велел парню натравить собак на этого ублюдка и его овец, поглядим, мол, как ему это понравится. А житель низин свистнул на подмогу банду воров. - Серик покачал головой. - О том, что было после, малый ничего толком не рассказывает, но, короче говоря, Джедрез оказался мертвым с ножом в спине.
      - Ох, - огорченно воскликнула Эйриз. - Бедная Йеврейн! Могу я чем-нибудь помочь?..
      Серик повернулся к женщине, его морщинистое лицо смягчилось.
      - Она будет рада тебе, я ручаюсь. Шелтий прибыл утром, а в полдень они вынесли Джедреза, так что для нее это был трудный день.
      - Как парень? - спросил Кейсил. Серик покачал головой.
      - Тяжело это переносит, но его никто не винит. Как он, еще мальчишка, мог справиться со всей этой сворой? Ублюдки отстегали его кнутами!
      Джирран и Тейриол разразились яростными восклицаниями, но Кейсил перекричал их:
      - Хватит! Здесь от нас никакой пользы. Давайте доберемся до фесса и утешим их, чем сможем.
      Они пересекли мост и вошли в длинную долину, где дикая красота деревьев и травы давно сгинула под безобразными грудами битого камня, а земля была изуродована рудниками, старыми и новыми. Несколько человек запруживали ручей, отводя воду в ряд каналов и желобов. Они прекратили работу, разглядывая новоприбывших. Бодрое махание Тейриола осталось без ответа, а мужчины вскоре вернулись к своему занятию.
      Эйриз ударила каблуками пони и оказалась у ворот крепости значительно раньше остальных. Стена высотой в два человеческих роста была сложена из массивных, неправильной формы камней, пригнанных так, что даже лезвие кинжала не могло проникнуть между ними, лабиринт их стыков и углов озадачивал взгляд. Бдительные часовые ходили на зубчатой стене, и один, с копьем в руке, перегнулся через парапет, чтобы окликнуть женщину. Эйриз встала в стременах, и когда подошли Джирран и остальные, мощные ворота уже открылись как раз настолько, чтобы впустить по одному вереницу мулов. Кейсил повел своих подопечных через сужающийся туннель, образованный толщей стены.
      - Есть место в дальних конюшнях. - Привратник кивнул юному помощнику, и тот сразу запер тяжелые деревянные двери на засов.
      - Да стой же ты! - Кейсил напрягся, когда мул нервно попятился от собаки привратника, поджарой зверюги ростом по пояс человеку, с длинной мордой и пятнистой спиной. Собака залилась яростным лаем, и ей ответил лай из дальней псарни.
      - Ты что, держишь их голодными? - крикнул Кейсил. Дородный привратник дернул цепь, намотанную на кулак, заставляя собаку замолчать.
      - Голодными и готовыми ко всему, что могли бы придумать те ублюдки с низин.
      Эйриз спрыгнула с седла и торопливо оправила юбки.
      - Где Йеврейн?
      - В рекине.
      Привратник кивнул на квадратную башню в центре крепости. Узкие окна настороженно смотрели поверх окружающей стены.
      - Позаботься о Яблочке. - Эйриз оставила пони возмущенному Тейриолу и поспешила к широкой лестнице, ведущей к двустворчатым дверям башни.
      - Отведи их в конюшню. - Джирран бросил свои поводья и последовал за женой.
      Мулы безразлично посмотрели на Тейриола.
      - Но...
      - Попроси кого-нибудь помочь, Тейро. Я приду, как только смогу. Кейсил хлопнул брата по плечу. - Хочу узнать, что было на самом деле.
      Оставив Тейриола, сердито бормочущего себе под нос, Кейсил легко взбежал по лестнице. Медленно отворил дверь башни, проскользнул внутрь и бесшумно встал позади Эйриз. Почти весь нижний этаж занимала одна большая комната. Все лампы и свечи в канделябрах были погашены, мебель как попало сдвинута к стенам. Семья стояла неплотным кругом, обескуражено понурив плечи, дети жались к матерям, а те, плача, обнимали их. Эйриз схватила Джиррана за руку, слезы текли по ее лицу, глаза были устремлены на женщину у широкого очага, который возвышался в центре комнаты. Бледная, с ввалившимися щеками и красными от слез глазами, женщина опрокидывала ведро пепла на очаг, туша яркое пламя. Холод тяжело упал на затемненную комнату.
      Двое мужчин шагнули вперед с металлическими рычагами и клиньями, чтобы сдвинуть тяжелую плиту горячего камня с края плинтуса. Наклонившись к открытому углублению, женщина достала обитую медью шкатулку черного дерева. Выбрала ключ со связки у себя на поясе и открыла ларец. Стоящий рядом старик держал его, пока женщина извлекала из него и пересчитывала толстые золотые и серебряные монеты.
      - Вот твое отцовское наследие, Нетин, - дрогнувшим голосам, сказала она юноше, на несколько сезонов младше Тейриола. Другой родич ободряюще положил руку на плечо парня, осунувшегося от горя и вины. - Используй его правильно, дабы почтить память твоего отца. Он бы сам дал его тебе по достижении совершеннолетия... - Страдание перехватило горло женщины, и она умолкла.
      Высокий мужчина в серой мантии шагнул вперед, его выбритое лицо было мрачным.
      - Этого достаточно.
      Он закрыл шкатулку и кивнул старику, который вернул ее под плиту очага. Мужчина в мантии передал рыдающую Йеврейн в объятия заботливых женщин и мягко вывел Нетина из главной двери.
      - Иди, - кивнул Джирран, когда Эйриз повернула к нему заплаканное лицо.
      Она поспешила на другую половину комнаты, чтобы присоединиться к женщинам в их горе. Кейсил тяжело вздохнул.
      - Скверная история, Джирран.
      - И ставшая уже слишком обычной со времен наших отцов, - взорвался Джирран. - Каждый дол притесняют и грабят!
      Его слова привлекли внимание одного мужчины - он повернулся к ним.
      - Дол Атил тоже пострадал? Кейсил покачал головой.
      - Пока нет, но мы гораздо дальше от Ущелья.
      - Это только дело времени, - прорычал Джирран. Кейсил пошел помочь мужчине двигать крепкий деревянный сундук на его обычное место.
      - Что вы думаете делать, Алуред?
      - Мы послали сообщение на верхние рудники и летние пастбища, но я не знаю, что это даст. Вернуть людей можно, но мы потеряем целый рабочий сезон. - Алуред взял табуретку у еще одного горца и поставил ее, движение выдало его сильную хромоту.
      - Но вы выгоните тех паразитов из дола? - спросил Джирран. Скрестив руки, он стоял в стороне от остальных мужчин, приводивших комнату в порядок.
      - Может быть, - пожал плечами Алуред. - Если сумеем. Но ты правильно назвал их паразитами. Это же сущие крысы: убьешь одного, и тут же на его место прокрадываются еще трижды трое, только и ждущие, чтобы выпить из тебя всю кровь.
      - Но вы же не позволите им просто украсть землю, - запротестовал Джирран.
      - Позже, - нахмурился Кейсил. - Не стой без дела.
      Джирран бросил на него испепеляющий взгляд, но приложил руку к перетаскиванию мебели. Постепенно комната обрела прежний, нормальный вид: простые шкафы и рабочие скамьи расставлены у стен, табуреты и стулья с вышитыми подушками придвинуты к столам, рабочие корзинки аккуратно размещены на полках рядом с грубо вырезанными фигурками животных и цветными полосами тканой шерсти. Кейсил смотрел, как трое мужчин заботливо кладут на очаг новые дрова, и вспомнившееся горе омрачило его глаза.
      - Подумай о том, что я тебе сказал, - начал Джирран. - Сколько еще...
      Он умолк, заметив мужчину в серой мантии, вошедшего в комнату, и хлопнул в ладоши. Он был не слишком высок и не отличался могучим сложением, которое создают годы тяжелого труда, но в его пронзительных голубых глазах светился опыт, не по летам значительный. Все в ожидании повернулись.
      - Джедрез был хорошим и честным человеком, преданным мужем и заботливым отцом. Его смерть - наша общая утрата. Наше горе погасило пламя, что было зажжено на его свадьбе. Последние лучи солнца зажгли новое обещание жизни рукой его сына. Глаза лун будут охранять его дочерей отныне и навсегда.
      Нетин нервно шагнул вперед, сжимая в трясущихся руках горящую дымную головню. Он сунул ее в сердце очага, и что-то более мощное, чем обычная растопка, вспыхнуло голубоватым пламенем. Приглушенные возгласы и одобрительные хлопки в ладоши вызвали вымученную улыбку на лице парня, прежде чем оно сморщилось от сдерживаемых рыданий и спряталось в объятиях деда.
      Джирран тяжело вздохнул и сердито потер глаза.
      - Пора помянуть Джедреза, - хриплым от переживаний голосом возвестил Алуред, подходя к гостям с зеленой стеклянной бутылкой и горстью грубых кубков.
      Мужчины расселись за столы, топя свое горе в торопливых глотках. Женщины зажигали лучины от вновь разожженного огня и расставляли лампы и свечи, чтобы осветить комнату. Достав графины и рюмки, они заняли свои места по другую сторону очага. Из дальней двери вышли две девушки; они разложили хлеб, мясо и другую простую еду на длинном столе, который тянулся поперек комнаты за очагом, но никто не уделил пище особого внимания. Несколько мужчин плакали не таясь, многие женщины то и дело вытирали глаза мокрыми носовыми платками. Но постепенно сдержанные разговоры стали более оживленными, и стыдливые смешки разбили скорбную тишину.
      Некоторое время спустя появился Тейриол с горстью других мужчин. Возмущение и нерешительность боролись на его лице.
      - Ты не пришел, - тихо пожаловался юноша.
      - Они гасили очаг, - извинился Кейсил. - Ты не видел, Шелтий только что ушел?
      Тейриол покачал головой.
      - Когда такое можно увидеть? - усмехнулся Джирран. - Они исчезают, едва переступят порог! Человек умирает, Шелтии приходят, кладут его тело на утес, делают фокус с зажигательным стеклом и больше не говорят об этом. Мизаеновы вороны делают свою работу, приходит Солнцестояние, Шелтии кладут кости в объятия Мэвелин - и все кончено. Как это должно помочь Йеврейн, овдовевшей раньше времени, и даже не из-за несчастного случая? Где утешение для Нетина? Бедный парень, некому вести его, так и будет один блуждать в потемках, пока не достигнет совершеннолетия и не сможет потребовать свое наследство.
      - Весь род Тейва будет вести и защищать его, Джирран! - Алуред выглядел оскорбленным. - Не суди других по недостаткам дола Лидра!
      Джирран вскочил на ноги, и его сапоги проскребли по плитам.
      - Да что ты об этом знаешь! - зарычал он.
      - Довольно! - Кейсил встал между ними. - Джирран, сходи узнай, не спустится ли Эйриз. У Йеврейн полно сестер, чтобы утешать ее, а Эйриз могла бы облегчить горесть здесь, внизу, новостями с праздника.
      - Да, как ваши успехи в Селериме? - Алуред с интересом поднял голову.
      Джирран не ответил. Он быстро зашагал к двери, ведущей к лестнице. Прошло сколько-то времени, прежде чем появилась Эйриз, розоволицая, с застенчивой улыбкой. Кейсил наблюдал за ней краем глаза, игнорируя Джиррана, который появился через минуту и начал ходить по комнате, обмениваясь приветствиями и новостями. Довольную Эйриз усадили меж двух ее старых подруг, и, убедившись, что Тейриол нашел себе компанию юношей, кои перебрасывались тихими шутками, подталкивая друг друга локтем, Кейсил снова направил все свое внимание на Алуреда, делившего пенистый кувшин с новым собеседником.
      - Кейсил, - кивнул он.
      - Хордист, - ответил новоприбывший, осторожно поднимая глиняный кубок в корявых руках, пораженных болезнью суставов. - Скверная история, так-то вот.
      - Скверная. - Кейсил осушил кубок.
      - Ну и что прикажете делать? - понурился Алуред.
      - Кто-нибудь спросил совета Шелтий? - поинтересовался Кейсил.
      Хордист, прежде чем ответить, пососал опухшую костяшку.
      - Пейдер спросил. Шелтий сказал, что спросит кости на Солнцестояние, посмотрит, что за свет зашевелится в них.
      - Какой прок от высохших костей? - Джирран подошел от другого стола, держа кубок с прозрачным напитком. - Нам нужны сильные руки, чтобы прогнать ублюдков.
      - Когда наши вернутся с рудников, мы, возможно, так и сделаем. Хордист с неприязнью посмотрел на Джиррана. - А пока все, что у нас есть, это мальцы, старики да увечные. - Он показал искривленную руку. - Что я должен делать с этим проклятием Мэвелин?
      - Зато ноги у тебя сильны, - резко засмеялся Джирран. - Ты мог бы запинать ублюдков до смерти.
      - Ну разве что. - Хордист шумно выпил свой эль. Алуред вновь наполнил его кубок.
      - К тому времени когда остальные вернутся, те паразиты успеют здесь окопаться, вырубят пол леса, распугают все зверье, а их овцы дочиста ощипают землю.
      - Звери хоть могут уйти, - проворчал Хордист. - Кровь и кость, рожденная в этом доле, не может просто сбежать.
      Его жалобы прервал дед осиротевшего парня, ударяя мозолистой рукой по столу.
      - Я передам вам сказание ярости, - хрипло возгласил он. - Как поскакал тогда Сейдер на север. Кольчуга его из драконовой чешуи, и гнев его драконову дыханию подобен!
      Четверо мужчин сидели и слушали легенду, произносимую с пламенной страстью. Вечер сомкнулся вокруг фесса и рекина, пока старик возвращался по стопам мифа.
      - Жаль, что Пейдер не может вызвать Сейдера из его костей и узнать, как самому вырастить дракона, - пробормотал Хордист, когда старик остановился через несколько строф, чтобы смочить пересохшее горло.
      - Не осталось никаких драконов ближе, чем на высоких пиках, - угрюмо молвил Алуред. - Жители низин истребили вирмов из Восточных Пределов во времена юности моих предков.
      - Фесс! Его стены разрушены, он был выжжен пламенем ярости. Месть свершилась, вероломство утоплено в позоре! - Голос Пейдера возвысился до крика, когда он привел свое сказание к торжественному завершению.
      Восторженные рукоплескания заполнили комнату, и разговор возобновился с новой силой.
      - Огонь, - внезапно молвил Джирран. Его лицо покраснело от возбуждения, глаза блестели, и не только из-за выпитого. - Драконово дыхание - это огонь! Мы могли бы выгнать жителей низин огнем!
      - А где ты возьмешь дракона? - осоловело спросил Алуред. - Попросишь Мизаена одолжить своего из кузницы?
      - У вас есть древесный спирт, не так ли? - Джирран повернулся к Хордисту, который пил не так быстро, а потому оставался с более ясной головой. - Смола, сосновые сучки?
      - Да. - Морщинистое лицо Хордиста медленно озарилось пониманием. - Я не могу держать топор, но не хуже других могу бросать факел!
      Его громкий голос привлек внимание горцев за соседними столами.
      - Что скажешь, Раквар?
      - О чем?
      - О том, чтобы выжечь то крысиное гнездо в нижней долине! - воскликнул Алуред с азартом. - Они нарубили нам кучу дров для славного костра!
      - Свежее дерево не будет гореть, - возразил сомневающийся голос, но было ясно, что он готов поддаться убеждению.
      - Будет, если бросишь на него бочонок неразбавленного спирта, парировал Хордист.
      Резкий смех со всех сторон дал временный выход закипающему гневу.
      - Хороший костер так напугал бы тех проеденных червями овец, что они драпали бы, задрав хвост, до самого Ущелья, - с одобрением заметил другой горец. - Пусть жители низин гоняются за ними.
      - Да что там спирт, - вмешался лысоватый мужчина с обезображенными руками. - Возьмите кислоту в сарае для проб да плесните им в лицо, вот тогда и поглядим, как им это понравится!
      Кого-то его злобные слова шокировали, но большинство горцев одобрительно закивали.
      - Так чего мы ждем? - воскликнул Джирран. - Ждите, и к Солнцестоянию их станет в девять раз больше. Выжечь их сейчас, и кости выскажут свое одобрение Шелтиям, когда солнце упадет на них!
      - Нынче двойное полнолуние, - снова возразил сомневающийся голос.
      - Значит, самый хороший свет для охоты, - повернулся к нему с упреком Раквар.
      Эйриз и другие женщины растерянно наблюдали, как мужчины поднялись, зашнуровали тяжелые сапоги, разобрали накидки и прочные перчатки.
      Подошел Тейриол с жадным любопытством на лице.
      - Что затевается?
      - Мы идем разделаться с жителями низин, - пылко ответил Джирран.
      - Мы собираемся выгнать их. - Кейсил выглядел менее рьяным, но более решительным.
      - Я схожу за сапогами! - вскричал Тейриол.
      Кейсил с беспокойством посмотрел ему вслед. Когда мужчины начали торопливо выходить из рекина, он поймал брата за руку.
      - Ты можешь пойти, Тейро, но будь осторожен. Однако никто из парней младше тебя не пойдет. Скажи им, что они должны остаться и охранять фесс и женщин.
      Во дворе кипела работа, словно в пчелином улье. Из открытых дверей мастерских передавались наружу топоры, кирки и даже лопаты, их тут же выхватывали нетерпеливые руки. Отблески высоко поднятых факелов вспыхивали на клинках, оклики предупреждали об осторожности, когда окованные железом бочонки грузились на ошеломленного мула, сонно моргающего на темное небо. Женщины столпились на лестнице рекина, выкрикивая слова поддержки этому плану. Две из них торопливо вынесли корзину, полную узкогорлых сосудов, еще одна притащила охапку разорванной ткани. Второй мул был запорошен черной пылью от мешков угля, наваленных ему на спину, а вскоре к ней добавились желтые подтеки от банки с серой.
      - Только потайные фонари! - приказал Джирран, и все бросились зажигать лампы из пробитого металла, опуская заслонки, чтобы приглушить их мерцание.
      Тяжелые двери фесса величественно распахнулись, и толпа вывалила за стену. Поначалу все двигались медленно, пока глаза не привыкли к густым сумеркам весенней ночи и из теней, нависавших со всех сторон, не образовалась долина. Разбившись на маленькие группы, горцы, как опытные охотники, бесшумно прокрались по склону, через мост и мимо беспечных овец. Одна группа отделилась в молчаливом согласии и спряталась в ложбине возле шаркающего стада, а остальные продолжили путь. Продвигаясь осмотрительно, с остановками, они наконец окружили лагерь жителей низин. Веселый костерок горел между четырьмя фургонами, а под навесами, натянутыми между каждой парой телег, бесформенными свертками одеял спали люди. Одинокая фигура сидела у костра, лениво бросая щепки в огонь.
      - Их больше, чем мы думали, - с сомнением пробормотал Кейсил.
      - Это все те, из леса, - заметил Тейриол. - Они вырубят полдолины до Солнцестояния, если мы их не выгоним.
      Кейсил мрачно кивнул.
      - Верно.
      - У кого самая меткая рука? - прошептал Джирран Алуреду.
      Старик с минуту подумал.
      - У Рогина. Он во что угодно попадет!