- Поверь, - зловеще ответил Дарии, - я хочу этих людей не меньше тебя.
      И это чистая правда, с ужасом понял Казуел, взглянув на агента. Он почти пожалел этих людей, представив, что может случиться, когда Дарии настигнет их, но эта мысль утонула в море боли, затопившей каждую клеточку тела.
      Дорога из Инглиза в Гидесту, 15-е постосени
      Путешествие верхом и привалы на открытом воздухе скоро потеряют свое очарование в качестве зимнего времяпрепровождения, кисло решила я после обеда. Лучше нежиться под стеганым одеялом. Я ткнула Рыжего в ребра, чтобы заставить его выдохнуть. Хитрое создание не дышало, пока я седлала его, но дважды в один день этот номер у него не пройдет. Тут же мелькнула угрюмая мысль: как я смогу забыть Джериса, если езжу на лошади, которой мы вместе дали имя?
      К счастью, прежде чем я окончательно впала в уныние, подъехали Райшед и Айтен на своих грязных каурых скакунах, которые выглядели так, будто примчались прямо из гидестанских степей.
      - Куда едем теперь? - Райшед повернул свою лошадь кругом, чтобы оказаться рядом с Шивом.
      - Пока вдоль реки, потом на север.
      Шив резко пришпорил коня, и Райшед не стал его догонять.
      Мы значительно продвинулись, прежде чем солнце начало садиться. Оглянувшись, я увидела сумерки, стелющиеся над блестящим морем. Но вскоре вокруг поднялись холмы и полностью заслонили океан.
      Шив ехал впереди. Он явно хотел побыть один, и мы ему не докучали. Слушая довольно сомнительные анекдоты, которыми Айтен потчевал своего друга, я поняла, что он проводил разведку в самых злачных местах города; я уже слышала эти анекдоты, но только в публичном доме. Не поймите меня неправильно; многие публичные дома предлагают игру как дополнительный способ избавить дураков от их денег, и несколько лет назад я провела три интересных сезона, помогая паре домов склонять шансы в свою пользу. Это был поучительный опыт, навсегда исцеливший меня от романтических представлений о жизни проститутки, но он не требовал от меня большого искусства; никто из мужчин не уделял игре должного внимания.
      Я вполуха слушала, как Айтен делится последними шутками, имевшими хождение в медвежьих ямах. Райшед смеялся и стонал в нужных местах, однако его внимание оставалось прикованным к дороге и лесу вокруг нас. Но, по-видимому, Айтен не считал это чем-то необычным и продолжал рассказывать свои байки; ему еще пришлось поискать ту, которой я раньше не слышала: Инглиз - это город, куда старые шутки приходят умирать. Я тащилась позади с мулом, навьюченным нашими припасами, и пришла к выводу, что Айтен, вероятно, самый веселый из нас.
      Шив спешился, окунул руки в реку и задумчиво уставился на приток, к которому мы приблизились.
      - Поедем вдоль него.
      Впервые с тех пор, как мы потеряли Джериса, его голос звучал мягко, и, обогнав тормалинцев, я поехала рядом с магом, радуясь, что к нему возвращается хорошее настроение.
      - Мы следуем за реками? Значит, Азазир - маг воды? - Разве я не сказал? Да, один из лучших. - Шив слегка улыбнулся.
      - Как же он... - Я не знала, как деликатнее задать вопрос, который весь день вертелся у меня в голове.
      - Как он рассорился с Советом?
      Маг съехал с грязной дороги, и дальше мы пробирались по более сухой траве. Я не торопила его с ответом. Пусть сам решит, что рассказать мне. Когда же он в конце концов ответил, речь его текла медленно и задумчиво.
      - Ты должна понять, что для мага вроде Азазира его стихия - самая важная вещь на свете. Он очарован водой, ее влиянием на другие предметы и тем, как сам он может влиять на нее. Многие из действительно могущественных магов таковы.
      - А он могущественный? То есть - он опасный? - занервничала я.
      - Он очень могущественный, но я не думаю, что он опасен, если не стоять у него на пути.
      Лично я предпочла бы побольше уверенности.
      - А что Дарни говорил о казни?
      Шив нахмурился.
      - Азазир всегда был одиночкой. Он уехал из Хадрумала и делал всякие эксцентричные вещи, вроде этого предполагаемого путешествия через океан. Морской Зал полон историй о нем, и трудно сказать, что из них правда. Если верить некоторым членам Совета, Азазир в лучшем случае привирал, в худшем врал напропалую. Но последней каплей, закончившейся его изгнанием, стало затопление половины Адрулла.
      - Что? - воскликнул Райшед.
      Повернувшись в седле, я увидела, что они с Айтеном слушают с таким же интересом, как я.
      Айтен засмеялся, и Шив улыбнулся ему.
      - В то время было не до смеха. Стояло постлето, и он потопил значительную часть урожая Южной Каладрии. Хлеб той зимой подорожал вдвое, и в некоторых городах вспыхнули бунты.
      - Зачем он сотворил это? - спросила я.
      - Хотел изучать болото, - просто ответил Шив. - Вот и отвел большую часть Рела в ближайшую низину.
      - Насколько низкой стала река?
      Неудивительно, что этот маг представлял такую угрозу. Глубина и ширина Рела - это все, что не дает бесконечным кровавым раздорам Лескара перелиться в мягкую стабильность Каладрии.
      - Достаточно низкой, чтобы герцог Марлир со своими отрядами совершал набеги за реку, - ответил Шив.
      - А что Релшаз? - Райшед был ошеломлен не меньше меня.
      - Магистрат поднял на ноги Стражу, как только стало ясно, что река спадает. Они первыми потребовали казнить Азазира.
      Оно и понятно - релшазцы очень серьезно относятся к своей независимости и безопасности, учитывая их положение в дельте между Каладрией и Лескаром. Поскольку и то, и другое зависит от реки, немудрено, что любое предложение, не говоря уж о попытке возвести постоянный мост, карается смертью. В остальном же это радушный город с обилием возможностей для таких, как я. Меня вдруг охватила страстная тоска по теплому южному солнцу и прохладным южным винам, и я не расслышала следующий вопрос Райшеда.
      - Нет, Совет не подчиняется приказам других властей. Фактически, если б релшазцы не подняли такой шум, Азазира скорее всего казнили бы. Но Верховный маг не собирался делать ничего, что намекало бы на уступку с его стороны, поэтому Азазира изгнали сюда, на север.
      Мне все еще было трудно представить, что маги убивают друг друга.
      - Они правда думали о том, чтобы казнить его?
      Шив строго посмотрел на меня.
      - Беда, которую он причинил, стоила многих жизней, крупных денежных расходов и трех сезонов расчистки. Такого рода дела возбуждают серьезную неприязнь к магам. Мы очень могущественны, и это пугает людей, поэтому мы делаем все возможное, чтобы не дать им этого понять. Когда кто-то вроде Азазира ходит, где хочет, делает, что взбредет ему в голову, без всякой заботы о последствиях, люди беспокоятся. Если Совет будет смотреть на это сквозь пальцы, кончится тем, что дети - прирожденные маги будут обречены на умирание от лихорадки, а магов станут камнями выгонять из деревень. Совет контролирует магов, чтобы ни у кого больше не возникало соблазна делать это.
      - Возглас Отрика: "Почему маги не правят миром?" - пробормотала я.
      Шив услышал и усмехнулся.
      - Большинству нет до мира никакого дела. Ничто не должно отвлекать их от действительно важного занятия - изучения их стихии. Правда, время от времени некоторые предпринимают такие попытки, но Совет справляется и с ними.
      Мы подъехали к еще одному притоку, и Шив спешился, чтобы снова окунуть руки в воду. Я не могла решить, жаль мне, что ему пришлось прерваться, или нет. Некоторые из этих идей по-настоящему меня пугали.
      Холмы становились лесистее и круче, но вдоль реки тянулась разбитая дорога, по ней мы и отправились. Мы хорошо продвигались и вскоре набрели на рудный поселок в нескольких днях пути к северу от Далаза. Для городка на холме он был довольно внушительного размера и обладал необычной атмосферой постоянства, с каменной кузницей и трактиром; он выглядел так, будто мог предложить нечто большее, чем шлюхи и неразбавленный спирт, растворяющий зубы.
      Шив направил коня на площадь. Я бы назвала ее рыночной, хотя никто там ничем не торговал. Мужчины и женщины в грубой рабочей одежде оглядывали нас с легким любопытством. Маг, выпрямившись, сидел в седле и надменно смотрел вокруг. Я не поверила своим глазам: этот мерзавец стал вдруг безупречно чистым в отличие от нас троих, покрытых дорожной грязью. М-да, хорошее заклинание, если умеешь его творить, молча признала я.
      - Я - чародей Совета Верховного мага и хочу услышать новости.
      Подъехали Айтен и Райшед и встали в один ряд со мной. Легким движением плеч они откинули плащи с мечей и небрежно положили руки на клинки. Обменявшись с ними взглядами, я уставилась на грязных местных жителей, ожидая, что они начнут глумиться или швыряться лошадиным навозом, в зависимости от их склонности. Ничего похожего не случилось, что меня изрядно удивило; хотела бы я посмотреть, как какой-нибудь маг опробует этот трюк в Ванаме.
      - Что за новости?
      Кузнец отошел от горна, вытирая руки ветошью. Он был устрашающ: мускулистый, лицо и руки - рябые от крошечных ожогов, но голос звучал спокойно и уверенно.
      Возможно, мы все-таки узнаем что-то полезное, подумала я.
      - Я ищу старого мага по имени Азазир. Он жил здесь несколько лет назад.
      Подняв руки, Шив сплел вращающуюся паутину голубого огня в центре площади. Светоносные нити изогнулись вокруг мерцающего воздушного кокона, отбрасывая во все стороны голубые блики. Внезапно нити стали тоньше и, ярко вспыхнув, исчезли, но остался образ, повисший в пустоте над колодцем. Я увидела сухопарую фигуру в половину моего роста, в длинном зеленом плаще поверх оливковой мантии. Редкие седые волосенки, ровно подстриженные у плеч, сутулая спина и узкое лицо, выдающееся вперед, как у цапли. Сходство с ней усугублялось еще и длинным носом. Глаза Азазира сияли зеленым огнем, подол плаща раздувался; образ повернулся кругом, простирая руки, словно мог видеть ошеломленных рудокопов, глядящих на него во все глаза.
      Я успела поймать свою челюсть, пока она совсем не отвалилась, и, подражая Айтену и Райшеду, приняла хладнокровную позу. Правда, я чуть было не прыснула, когда Райшед подмигнул мне, но пораженные жители все еще стояли с разинутыми ртами. Я могла бы засунуть руку им в глотки и вытащить их кишки, а они бы даже не заметили.
      - Итак, - голос Шива рассек тишину как хлыст, - кто-нибудь знает его?
      Толпа зашевелилась, зашепталась, и вперед вытолкнули упиравшуюся старуху.
      - Ты можешь мне помочь? - наклонился к ней Шив. Его голос стал мягким как шелк и медоточивым.
      Неряшливая карга уставилась на него словно кролик на ласку. Затем встряхнулась и ответила с привычной грубостью:
      - Бывалоча, приходил энтот за мукой да припасами годов десять назад.
      Шив одарил ее улыбкой, в которой благодарность сочеталась со снисходительностью, и сунул в руку монету.
      Блеск золота, которое им не придется самим выгрызать из скал, тотчас развязал языки.
      - Он жил наверху за дубравами, там, где буки спускаются к реке.
      - То было во времена моего отца. А потом он поставил хижину у форелевых заводей.
      - Он ушел дальше, идиот. Он жил у озера, когда Эммер поймал ту огромную рыбину, ну, ту, с зеленой чешуей.
      - Последний-то раз он бывал тут три года назад, на Летнее Солнцестояние. Я помню, это было перед рождением Нелли. У нас тогда пчелиный рой завелся в соломе на крыше.
      - Ага, тока он был старше, да волосом пожиже, да ходил с палкой.
      - Мои дядьки говорили, будто встретили его в горах, за границей снегов в позапрошлую зиму. Они сразу смекнули, что это чародей, потому как он был в одной тунике, а мороз стоял такой лютый, что они и собаке не дали бы спать. Простой-то человек давно бы превратился в ледышку.
      - Да он уж, поди, умер.
      Шив властно поднял руку, и гомон затих.
      - Кто-нибудь видел его с прошлой весны?
      Толпа, казалось, удвоившаяся с тех пор, как мы прибыли, зашаркала ногами. Все смотрели друг на друга, но никто ничего не говорил.
      Шив поклонился с седла и повелительным взглядом обвел площадь.
      - Благодарю вас от имени Верховного мага. Могу ли я оказать вам какую-нибудь услугу?
      Если раньше я думала, что они ошеломлены, то теперь они были убиты наповал. Мертвую тишину нарушал лишь рокот стремительной реки. Я уже собиралась ударить Рыжего пятками в бока и вывести нас отсюда, когда чей-то голос пропищал из задних рядов:
      - А ты можешь сказать нам, где залегает серебряная жила?
      На смельчака зашикали, но маг улыбнулся, и я увидела смех, кипящий за его барственной серьезностью.
      - Ищите утес, похожий на медведя, с рябинами наверху и внизу.
      Раздав горсть тормалинских марок, Шив поехал прочь. За ним, будто императорский эскорт, двинулись Айтен и Райшед. Остались только мы с мулом.
      Я обратилась к стоявшему рядом крестьянину с горделивой интонацией Шива:
      - Мы были бы благодарны за хлеб, любые фрукты, которыми вы можете поделиться, и муку, если она у вас есть.
      Несколько человек убежали и вернулись с корзинами и мешками. Мул поглядел на меня с укором, но я так обрадовалась свежему хлебу, что решила не обращать на это внимания.
      Мул не стал артачиться, и я смогла достойно выехать из городка. Думаю, Шив был самым крупным событием, приключившимся в этом месте со времен последнего оползня.
      Айтен ждал меня у извилины дороги над темным и глубоким речным омутом.
      - Не хотел потерять тебя, цветик. - Увидев приобретения мула, он ухмыльнулся. - Хорошая идея. Что-то вкусненькое на ужин?
      - А где Шив и Райшед?
      Пусть лучше не думает, что единственная женщина - непременно кухарка. Я только не знала, сказать ему об этом прямо или подождать, когда он сам отведает мою стряпню. Даже Дарни готовил лучше, когда мы шли через Далазор.
      - Шив снова моет руки.
      Общими усилиями мы убедили мула пройти скользкий участок и направились к кипению порогов, белеющих за деревьями.
      - Ты ведь жил здесь, в горах, не так ли?
      По примеру Айтена я спешилась, чтобы провести Рыжего по берегу, ребристому от оголенных древесных корней.
      - Ага, три сезона на золотых приисках к западу от Сельяра. А как ты догадалась?
      Я лукаво улыбнулась.
      - Если снова увидишь, как я играю в "две марки трижды за ночь", можешь звать меня "цветик". В остальное время мое имя Ливак, идет?
      Айтен подождал, когда я догоню его, и я с радостью увидела, что он не обиделся.
      - Сам я из маленького городка близ Парнилесса. - Он подал мне руку на скользкой глине. - Мои родители - фермеры. Меня не прельщала жизнь с мотыгой, поэтому я вступил в Стражу нашего герцога. Один сезон мы вместе с Триоллом сражались против Драксимала, а следующий - с Марлиром против Триолла. Вскоре я сообразил, что его светлость не собирается воссоединять Лескар, которому не хватает какой-то более крупной чумы, убивающей всех прочих, и я решил податься сюда, на север. Добывал тут золотишко, но в этих горах жить не так-то легко. И четыре года назад я отправился на юг.
      Мы вышли к реке, и я увидела Шива, изучающего стволы буков, пока Райшед ковырялся в мокрых обломках, за держанных упавшим деревом.
      - Здесь уровень паводка еще выше, - сказал Шив.
      - Эй, посмотри-ка!
      Райшед вытащил что-то из отмели, и мы дружно подошли к нему полюбоваться куском балки с ржавыми гвоздями, на которых все еще висели кровельные дранки.
      - Уверена, это страшно интересно, но, может, вы объясните невежественной горожанке, чем именно? - вежливо спросила я.
      - Эта река регулярно выходит из берегов, и вода поднимается необычайно высоко, - сказал Шив, как будто от этого все становилось ясно.
      - А она не должна? - отважилась уточнить я.
      - Конечно, нет. - Маг спохватился и покачал головой. - Прости. Нет, она не должна причинять большого ущерба, поскольку не так близко к верховью.
      - Не обижайся, Шив, но я жил в этих горах, - нерешительно молвил Айтен. - Когда тают снега, эти реки вздуваются, как вода в кипящем котелке.
      - Я знаю, - заверил его маг. - И все равно это неестественно. Посмотри, есть остатки домов, смытых выше по течению. Это кусок крыши! Каким дураком нужно быть, чтобы строить ниже уровня паводка!
      Лично я знавала людей, которые клали ноги в костер, чтобы высушить сапоги, но после того представления в деревне я вынуждена была признать, что Шив знает свое дело. Это напомнило мне кое о чем.
      - Как ты узнал об их серебряной жиле, Шив?
      Маг засмеялся.
      - Планир сказал. Он подумал, что нам может понадобиться кого-нибудь умаслить здесь, в горах. Он по родству - маг земли, поэтому видит такие вещи, когда гадает.
      Какой полезный талант! Бьюсь об заклад, у этого мага
      денег куры не клюют.
      - Тогда почему он просто не скажет нам, где этот Азазир?
      - Существуют трудности с взаимосвязью стихий на больших расстояниях. Это сложно.
      Обычно Шив не любит напускать туману, и, садясь на лошадь, он не смотрел мне в глаза. Он направился глубже в чащу леса, и я задумчиво последовала за ним.
      То представленьице было лучшим событием дня, и когда мы еще больше удалились от всякой надежды на настоящую постель и ванну, зарядил дождь. Не сильный, а так, изморось, хотя вскоре выяснилось, что от нее намокаешь ничуть не меньше. Мрачно созерцая капли влаги, блестящие на ушах Рыжего, я в десятый раз с тех пор, как мы оставили Инглиз, спрашивала себя, что я здесь делаю. Мы пробирались по сужающимся тропинкам, пока не смерклось настолько, что коварная дорога под ногами стала неразличима, и тогда разбили лагерь. Ночью резко похолодало, и мы проснулись окоченевшими сосульками. Даже мул и тот выглядел обиженным.
      Мы забирались все выше и выше, а дождь поливал все пуще и пуще, и все злее становился холод. Мы не успели съесть весь хлеб, как на нем уже завелись большие самодовольные пятна плесени, и потеряли половину фруктов, когда мул упал: намокшие кожаные ремни растянулись, и мешки соскользнули. Мука превратилась в неаппетитную клейкую массу, но мы все же рискнули испечь лепешки. На следующий день нам пришлось расплачиваться за допущенную ошибку: один за другим мы мчались в заросли с мучительными спазмами живота. Два дня во время привалов мы только пили да собирали большие влажные листья, но когда понос прошел, стали продвигаться быстрее.
      За свою жизнь я прочла не меньше горсти лескарских романов и слышала в два раза больше баллад о рыцарях, отправившихся в глухомань за магическим амулетом или исчезнувшей принцессой, но нигде не упоминалось, каким жалким может оказаться это занятие. Я уже мечтала снова услышать булыжник под копытами Рыжего. К несчастью, я также мечтала о Джерисе, и только это не позволяло мне поворотить коня и рвануть обратно к теплу и сухой одежде.
      Шив ехал себе и ехал, словно ничего не замечая, и готова поклясться, он не намокал так, как остальные. Райшед и Айтен мирились со всеми неудобствами без видимой досады, что лишний раз доказывает, насколько толстокожими бывают мужчины. Наконец одним несчастным вечером и они утратили свое хладнокровие, но мне от этого не полегчало.
      Раздраженно поджав губы, Райшед занимался обычным делом: счищал крошечные пятна ржавчины со своего меча. Айтен отправился в чащу поискать на ужин кроликов или белок. Шив ушел общаться с лужами, а я разбирала багаж, обследовала Рыжего и мула, нет ли нагнетов от сбруи, и соскребала с их ног налипшие комья листьев и грязи.
      - Ты правда думаешь, что ее стоит везти дальше?
      Я с отвращением посмотрела на заржавленный рулон кольчуги. От одного ее вида у меня заболели плечи, к тому же я бы воняла в ней как мешок старых подков.
      Тормалинец пожал плечами.
      - На спине мула она бесполезна. Или носи ее, или выброси.
      - Она грязная, - проворчала я. - И тяжелая. И воняет. И вдобавок ко всему в ней холодно.
      Райшед протянул мне проволочную щетку.
      - Очисть ее и смажь, если хочешь.
      Я посмотрела на него, на кольчугу, потом снова на него, уже готовая надуться. Я не нуждалась в практических советах, я нуждалась в сочувствии и понимании, в том, чтобы кто-нибудь сказал мне, что давно пора выбросить эту гадость.
      - Ты же не носишь кольчуги, - обвиняюще сказала я
      Он постучал по своему толстому пальто из буйволиной кожи, и я с удивлением услышала твердый стук.
      - Там, внутри, пластины, - объяснил он, распахнув полы, чтобы я могла пощупать металлические диски, зашитые между кожей и льняной подкладкой.
      - Это удобнее кольчуги! - восхитилась я. - И где можно достать такое?
      - По эту сторону Далаза - нигде. Я купил в Зьютесселе.
      - Это там, откуда ты родом? Расскажи мне о ней. Правда, что там видно и океан, и Лескарское море одновременно? - Если уж я не могу живьем поехать в нечто теплое, цивилизованное и экзотическое, то хоть послушаю чьи-то воспоминания.
      Забыв на минуту о своей работе, Райшед оперся спиной о ствол.
      - Видно, если подняться на башню, которую Ден Реннионы возвели на вершине перевала. Но вообще-то эти гавани довольно далеко друг от друга. Они больше похожи на два города, соединенных перевозочным путем с горами посредине. Мы живем на стороне океана, мой отец - каменщик, арендатор мессира Д'Олбриота. Патрон владеет примерно третью земли на этой стороне Зьютесселы и пятой долей перевоза.
      Пожалуй, мне все же стоит подумать о работе на него. Райшед говорил о солидном богатстве.
      - А много кораблей рискуют идти вокруг Мыса Ветров, чтобы не платить за перевозку груза? - Я вспомнила стройные далазорские корабли в Инглизе.
      - Летом кое-кто рискует, но большинство возвращается в виде обломков в осенние шторма.
      Райшед последний раз протер меч масляной тряпкой и пошел убирать его в ножны. Меч неожиданно застрял, и тормалинец выругался.
      - Ну, что еще не так?
      Он сорвал перевязь с ножнами и внимательно их рассмотрел.
      - Зубы Даста! - Райшед отстегнул ножны и поднес их к глазам. - Они покоробились! Поверить не могу! Эти ножны у меня пять лет, и одна паршивая поездка в Гидесту портит их.
      Он сел и, ругаясь шепотом, принялся распарывать кожу, покрывающую дерево. Тут раздался треск, и на поляну вывалился Айтен, с громкими проклятиями срывавший с себя цепкие клубки растительности.
      - Ничегошеньки не нашел, ни одной мелкой твари, - сообщил он. - И даже следов ничьих не видел, кроме водного оленя да дикой козы.
      - Я съем козу, - заявила я.
      - Не сегодня. - Айтен бросил деревянные обломки со спутанной тетивой в костер, где они зашипели и затрещали.
      - Это же твой лук! - воскликнула я
      - И что мне с ним делать? Подкрасться к кому-нибудь сзади и дубасить, пока тот не сдохнет? - Айтен порылся в переметной суме и вытащил фляжку спирта. - Он такой же кривой, как задняя нога мула. А все этот мерзкий дождь. Где Шив? Он же маг воды, пусть сделает что-нибудь с этой треклятой погодой!
      Айтен протянул озябшие руки к нашему жалкому костерку. По крайней мере лук вызвал хилые язычки пламени. Оставив тормалинцев вдвоем, я пошла на поиски Шива.
      Он сидел над глубокой лужей, но, взглянув через его плечо, я увидела только сложный узор рубинового, янтарного, сапфирового и изумрудного света.
      Маг встал и потер поясницу.
      - Ты что-то хотела?
      - Айту не удается никого поймать на ужин. Он спрашивал, нельзя ли что-нибудь сделать с погодой? Ты можешь остановить дождь хоть ненадолго?
      Шив скорчил гримасу.
      - Прости, погодная магия мне не по зубам. Она требует целую связь силы и по меньшей мере четверых магов.
      Я вздохнула.
      - Жаль. А что ты делаешь?
      Он снова повернулся к луже.
      - Смотрю на искажения стихий в этих местах. Водная сила связана наилучшим образом.
      - Как это?
      Шив отвел взгляд.
      - Это сложно, ты не поймешь.
      Сощурив глаза, я посмотрела на мага. Страшная догадка вдруг привела меня в смятение.
      - Ты уверен? А это имеет какое-то отношение ко всем тем вещам, что покоробились, заржавели или сгнили за последнее время?
      - Ладно, имеет, - признался он. - Но это значит, что мы на верном пути. Иначе зачем Азазиру так стараться вывести нас из равновесия?
      - Должна сказать, ему это здорово удается, - проворчала я. - А ты хоть представляешь, сколько нам еще ехать?
      Maг вышел на берег реки и указал на холмы.
      - Видишь тот двойной скальный выступ над осыпью? Думаю, он где-то сразу за ним.
      Я посмотрела, но не столько на холм, сколько на серые грозовые тучи, кипевшие над ним. И нахмурилась, пытаясь понять, что с ними не так.
      - Шив, те тучи никуда не движутся, - медленно промолвила я. - Смотри, они просто ходят и ходят по кругу. Бред какой-то. Ветер же дует северный и не слабый - смотри, как клонятся верхушки деревьев.
      - Да?
      Его удивленный вид не обманул меня.
      - Ты же сказал, что маг не может творить погоду в одиночку!
      - Да, не может. - В голосе Шива проскользнула неуверенность, которая очень задела меня. - Ну, не должен.
      Глава 7
      Когда владение Хексена было опустошено, народный страх перед прирожденными магами особенно возрос. Хотя мы, возможно, находим вопиющими эту глупость и честолюбие магов Мерселя и Фрельта, утверждения лордов Пеорла и Алжеральского, что их фактически заколдовали, являются не чем иным, как ложью. Хуже того, Избранные Кола ухватились за это жалкое оправдание, рассчитывая открыть, что их участие было навязано заговором магов и жрецов, готовящих план захвата власти. Слухи раздули эту клевету, приведя к массовой панике среди невежественных; даже простые писцы оказались объектом для битья, и несколько школ были разграблены. Официальное жречество распущено, а библиотека Храма сожжена. Поскольку Храм Кола - один из последних оставшихся храмов, переживших хаос Темных Поколений, утрата знаний, которыми он владел, является неизмеримой. Это должно напоминать нам, что никогда нельзя недооценивать опасность ограниченных умов мирян.
      Трайдек тогда путешествовал по Каладрии в качестве домашнего учителя. Предубеждения против ученых были распространены не так широко, но невежество по-прежнему оставалось страшным бичом. Тогда считалось закономерным, что дворянин нанимает писца, вместо того чтобы самому учиться читать и писать, и многие библиотеки были оставлены гнить и истачиваться червями. Родиться магом все больше и больше означало странность, если не прямое несчастье, и многие бедняги стали жертвами своих собственных не подготовленных для действия сил. Несколько особо трагичных случаев, таких как сожжение леди Рecc и ее младенца при родах, стали широко известны в ряде искаженных версий. Герцог Триолльский фактически объявил колдовские искусства, как он их назвал, противоправными, а их использование подлежащим наказанию божьим судом, и другие лескарские дворяне последовали его примеру. Конечно, все это должно было наложить невыносимый гнет на совсем необученных, перепуганных юношей и девушек и действительно привело к неизбежным последствиям. Скоро любое природное наводнение, пожар или удар молнии стали приписываться прирожденным магам. Начинались лихорадочные поиски виновного, и, вполне естественно, находился какой-нибудь несчастный с намеком на родство с данной стихией. Если фортуна улыбалась, его просто изгоняли; если нет - что случалось все чаще и чаще - убивали.
      Трайдек собрал вокруг себя кружок выселенных прирожденных магов и пробовал обосноваться в различных местах. Молодым человеком я слышал, как в свои последние годы он взволнованно рассказывал о страхе и невежестве, с которыми столкнулась его маленькая группа. Различные маги, которым удалось воспитать и развить свой дар, пытались сопротивляться таким тенденциям в своих местностях. Оглядываясь на прошлое, мы должны признать, что такие действия, как разрушение Джерил Маркета, ослепление лорда Арбеля и особенно Парнилесское Восстание, были неблагоразумны, хотя и понятны. После этого последнего Трайдек наконец согласился совсем уехать с материка по совету Виделлы, позже Первой Госпожи Наводнений Морского Зала.
      Окарн,
      Третий Мастер Наводнений Зала Уэллери,
      "Рассказ об основании Хадрумала"
      Гидеста, 19-е постосени
      Дождь, дождь и снова дождь. Чем ближе мы подъезжали к кругу туч, тем сильнее лило. Вскоре та неподвижная гроза выглядела столь же убедительной, как соболезнования жреца.
      Я заметила, что Райшед и Айтен неуверенно переглядываются и с сомнением косятся на Шива. Мы продолжали пробиваться, именно пробиваться. Сплетение деревьев, ежевики и плюща становилось все более плотным, и нам то и дело приходилось останавливаться и с возрастающим раздражением рубить заросли, освобождая себя и животных, или отыскивать тропинку.
      Кризис наступил, когда мы остановились на ночлег и никто не смог разжечь костер. Я рылась в сумках мула, надеясь отыскать хоть что-нибудь съестное, что еще не размокло, не сгнило и не протухло. Онемевшими от холода пальцами я пыталась отрезать кусок сушеного мяса, да нож соскользнул, наградив меня мучительной царапиной поперек костяшек. Я уже собиралась залиться злыми слезами, но тут поняла, что Райшед и Айтен вот-вот подерутся, и взяла себя в руки.
      - Эй, дай я попробую! Ты все делаешь не так.
      - Милости прошу. Этот кремень совершенно бесполезен.
      - Ты не держал трут под рубашкой, как я велел?
      - А что толку? Она такая же мокрая, как и весь я.
      - Что ж ты не завернул его в промасленную тряпку?
      - А почему все я? Лучше бы сам сделал что-то полезное, а критиковать может любой дурак!
      - А кто всю прошлую ночь спал с этой дрянью в штанах? Он был сухой, когда я дал его тебе!
      Пора вмешаться, решила я.
      - Шив, ты не поможешь нам разжечь костер?
      - Прости?
      - Костер, Шив, нам нужно съесть и выпить что-то теплое.
      - Ты уверена?
      Эти слова высекли искру не хуже огнива. Райшед прямо-таки вспыхнул.
      - Разумеется, она уверена. Мы все насквозь промокли и закоченели - по крайней мере мы трое. Для нормальных людей дождь не то что вода для гусиной задницы, если ты еще не заметил.
      Я опять встряла, пока дело не кончилось мордобоем.
      - Просто разожги костер, Шив, пожалуйста.
      Маг подошел к наполовину сложенному костру, тоже мокрому хоть выжми, и, закусив губу, простер над ним руки. Наступила долгая, холодная, напряженная тишина.