Эбби поморщилась. Конечно, было бы сплошным идиотством впадать в истерику из-за дурацкой спортивной сумки; да и кто будет осуждать женщину, которая пытается избежать напоминаний о своей утрате?
      – Мне пора, – заторопилась Эбби. – Не хочу задерживать вас…
      – Нет-нет, вы обязательно должны зайти и выпить со мной чашку чаю. – Глория показала в глубь пентхауса.
      Внутри все было белым – стены, мебель, даже цветы – белые розы. От всего этого веяло холодом и похоронами, но теперь уже у Эбби не оставалось выбора.
      Несколько минут спустя Эбби уже держала в одной руке песочное печенье, а в другой – чашку с чаем, но разговор как-то не клеился, и Эбби, сунув руку в карман блейзера, где лежала их фотография с Элани, ухватилась за нее, как за талисман.
      На удивление, в тот же момент к Эбби вернулась ее всегдашняя находчивость.
      – Не говорил ли вам Клиланд о том, на какой стадии сейчас находится расследование?
      Глория озадаченно посмотрела на нее:
      – Расследование?
      – Расследование убийства, – подсказала Эбби. – Мне показалось, если похороны назначены на понедельник, они уже сделали вскрытие.
      Глория покачала головой.
      – Не думаю, что существуют какие-нибудь сомнения в том, что произошло, – осторожно сказала она. – У полиции тоже нет сомнений.
      Слава Богу! Наконец хоть какая-то добрая весть.
      – Ну разумеется, – обрадовалась Эбби. – Это же очевидно, что убийца – таинственный Марк.
      Глория покачала головой.
      – Нет, Эбби вряд ли это так, – сказала она вежливо. – Не было никакого убийства.
      Эбби непроизвольно стиснула руки. И печенье, раскрошившись, оказалось на ее коленях.
      – Что вы имеете в виду?
      Лицо Глории вдруг показалось ей твердым и гладким, как фарфор.
      – Скажите мне, насколько близко вы были знакомы с моей дочерью?
      Эбби прикрыла рот салфеткой.
      – Я довольно хорошо ее знала. Когда я переехала сюда три года назад, Элани познакомила меня со своими друзьями, что очень мне помогло. Она была на удивление ласковой девушкой, другой такой я не встречала.
      – Ласковой – да. – Улыбка Глории чуть померкла. – Сильной – нет. Вы и не представляете, насколько хрупка была ее психика…
      – Возможно, вы правы. – Эбби постаралась скрыть свой протест. – Но какое отношение это имеет к…
      – Она писала себе письма, когда училась в средней школе, все они были от воображаемых бойфрендов. Потом она посылала их себе: как видно, воображаемые отношения ее устраивали больше, чем реальные. Меньше проблем, меньше требований, знаете ли. И еще… – Глория замялась. – Понимаете, до этого несчастья у нее уже были две попытки самоубийства.
      Эбби вздрогнула.
      – К несчастью, это так. Первый раз в тринадцать лет, – не торопясь продолжала Глория. – Тогда она выпила целую пачку таблеток от бессонницы. В следующий раз все повторилось в девятнадцать, и снова таблетки. В пубертатном возрасте Элани много времени проводила в психиатрических клиниках. Удивительно, что она никогда не говорила вам об этом.
      С трудом удержавшись, чтобы не сказать какую-нибудь гадость, Эбби оглядела нетронутую стерильную обстановку апартаментов Глории Клейборн.
      – Мне легко представить, что она испытывала стыд, – поскольку не была идеальной.
      Глория прищурилась.
      – За последние восемнадцать лет моя дочь несколько раз лечилась от тяжелой депрессии. У нее был лучший уход, который только можно купить за деньги, лучшие доктора, лучшие клиники. Я сделала все, чтобы помочь ей.
      И все-таки не приняла ее такой, какой твоя дочь была на самом деле, холодная жаба.
      – В тот день, когда ее убили, Элани рассказала мне, что она наняла детектива и поручила ему проверить биографию человека, с которым у нее была связь. Детектив сообщил ей, что Марк – это псевдоним, в реальности такого человека не существует.
      Брови миссис Клейборн взлетели вверх.
      – Верно. Так и я говорила.
      – Нет-нет, вы не поняли! Элани переживала от того, что он солгал ей. Она собиралась припереть его к стенке, и он как раз входил в дверь, когда я ей звонила. Она позвала его к себе, чтобы выяснить правду, и он убил ее! Неужели вы этого не понимаете?
      Глория печально покачала головой.
      – Не существует способа облегчить вашу душевную боль, Эбби. Проверка ничего не дала по очень простой причине: такого человека и в самом деле не существовало. Нет никакого Марка, и никогда не было, потому что он – всего лишь плод воображения моей дочери!
      – Но он…
      – Что? Может быть, вы видели его своими глазами?
      – Нет, но… – Эбби вдруг вскочила. – Подождите. Я слышала, как он беседовал с ней по телефону, и я была свидетелем, как она заказывала романтический ужин на двоих, который и собиралась разделить с ним.
      – Я знаю, чек на оплату пришел ко мне. Скорее всего это лишь повторение того, что уже когда-то было пережито.
      – Нет! Элани не могла изощренно притворяться, так замысловато и так… безумно!
      Глория печально вздохнула:
      – Я знаю.
      Эбби резко поднялась.
      – Пожалуй, я пойду. – Она направилась в сторону двери, но Глория догнала ее.
      – Пождите, я вызову лифт, – сказала она. – Нужно иметь ключ, чтобы пользоваться им.
      Когда Эбби вошла в лифт, она обернулась и оказалась лицом к лицу с Глорией Клейборн.
      – Элани теперь убита. – Голос Эбби звучал на удивление твердо. – Я найду того, кто это сделал. И когда я найду, вы станете противны себе из-за того, что повернулись к дочери спиной.
      Лифт остановился внизу, а Эбби все стояла, закрыв лицо руками. Что же теперь? Ключа к убийству у нее по-прежнему не было, она даже не могла уверенно сказать себе, что права…
      Выйдя на улицу, Эбби почувствовала себя какой-то потерянной, но тут кто-то окликнул ее, она обернулась.
      – Эбби, привет! Как ты?
      Нанетта – девушка с кофеваркой на колесах! Сегодня она была платиновой блондинкой с блестящими веками и черной сверкающей помадой на губах. Сверху на нее был надет серебряный комбинезон.
      – Нанетта, куда ты пропала? Это, кажется, не твое обычное место…
      – Я переехала, – весело отозвалась девушка. – Здесь выручка больше, потому что больше туристов. Плюс к тому у меня было несколько выходных из-за репетиций, и завтра уже премьера. Это просто потрясающе! Тебе как обычно?
      – Черт знает что! – хмыкнула Эбби. – А что ты репетируешь?
      Нанетта смущенно улыбнулась:
      – «Ромео и Джульетту».
      – В самом деле? Я слышала, что «Бездомная кошка» ставит ее в этом году. И кого ты играешь?
      – Джульетту, разумеется.
      От неожиданности Эбби чуть не выронила сумочку.
      – Надо же! Так здорово!
      – Еще бы! Может, хочешь посмотреть? – Нанетта с надеждой посмотрела на Эбби.
      Эбби растерялась.
      – Э… с удовольствием, – услышала она себя как бы со строны.
      – Правда? Вот и молодец. В пятницу вечером, в субботу или в воскресенье днем?
      – В воскресенье лучше всего. В субботу у нас открытие.
      – Чудесно! У тебя будет самое лучшее место в зале, обещаю!
      – Приду непременно. – Эбби невольно улыбнулась энтузиазму девушки.
      – Можешь сделать мне одолжение? Я говорила с Элани, и она тоже собирается прийти: у меня для нее билет на дневной спектакль. Ей надо его передать, потому что она куда-то пропала. Не могла бы ты сделать это и напомнить о спектакле?
      Эбби почувствовала, как земля уходит из-под ног, и лишь встревоженный голос Нанетты не позволил ей грохнуться на асфальт.
      – Господ Иисусе, Эбби, что это с тобой? Может, позвонить кому-нибудь?
      – Нет. – Вытерев слезы, Эбби замотала головой. – Извини, просто я… просто Элани умерла.
      На какую-то долю секунды Нанетта замерла и вдруг, схватив Эбби за руку, подтащила ее к скамейке, усадила и села сама, не выпуская ее руки.
      – Как это случилось? – спросила Нанетта очень тихо.
      – Ее убили. Все говорят о самоубийстве, но это полная чушь: Элани никогда бы не смогла повеситься.
      – Боже! – Рука Нанетты замерла. – Это ужасно. А я-то думала, что дела у нее наконец стали налаживаться.
      – Почему? Почему ты так подумала?
      – Потому что я видела, как она выходила из отеля с мистером Совершенство. Я еще подумала, вот как здорово. Наступает время для небольшого вечернего развлечения, и лучше этого нет ничего для такой замечательной девушки.
      – Мистер Совершенство? Хочешь сказать, ты видела Марка? Неужели? Собственными глазами? – Сердце Эбби заухало, как молот. – У отеля «Седжуик»?
      Нанетта кивнула головой:
      – Точно!
      – И что, он действительно хорош собой?
      – Будь уверена. Я еще подумала: вот это отхватила, подружка. Тогда я не поняла, что с ним не все в порядке…
      – Что ты имеешь в виду? – Эбби мгновенно насторожилась.
      – Слишком уж он роскошно выглядел, чтобы быть настоящим. Высокий, хорошего сложения, с белокурыми волосами, знаешь, такими ухоженными, как после салона. Это очень специфично, если парень одевается чересчур хорошо. – Нанетта сложила губы колечком. – И ты думаешь, что именно он и… – Ее голос упал до шепота. – О Господи!
      – Нанетта, ты сможешь узнать его на опознании в полиции?
      Девушка задумчиво посмотрела на Эбби.
      – С точностью до девяноста девяти и девяти десятых процента, не сомневайся!
      – В какой день они были в отеле? – продолжала допрос Эбби. – И в какое время?
      Нанетта немного подумала.
      – В среду, после ленча: я как раз обратила внимание, что на этом парне было кожаное пальто, и пожалела, что сама не оделась потеплее.
      – Спасибо тебе за информацию, – поблагодарила Эбби.
      – Но я не сказала ничего особенного. – Нанетта смутилась. – Подожди секунду, Эбби, у меня есть еще кое-что для тебя. – Она подошла к своей тележке, порылась в большой черной сумке под ней и вернулась с небольшим конветром в руках. – Это билет Элани, и он ей теперь ни к чему; так почему бы тебе не взять его? А я посвящу воскресное представление памяти Элани.
      Эбби порывисто обняла Нанетту, и ее глаза наполнились слезами.
      Как только ей удалось взять себя в руки, Эбби направилась в сторону отеля, где, проходя мимо, взглянула на свое отражение в витрине. Невольно покачав головой, она достала из сумки губную помаду и подкрасилась, слишком поздно сообразив, что это был вызывающий красный цвет. Неподходящий выбор. Такая помада делала ее лицо слишком бледным, и она становилась похожа на вампира с покрасневшими воспаленными глазами. Затем она привела волосы в порядок и, войдя в холл, сразу выбрала жертву – молодого человека, почти без подбородка.
      Расстегнув верхнюю пуговицу на блузке, Эбби глубоко вдохнула, выпятила грудь, так что натянулись оставшиеся пуговки на бюсте, после этого, призывно улыбаясь, она двинулась в намеченную сторону. Служащий вытаращил глаза, а Эбби тем временем прочла на его груди: Бретт.
      – Могу я вам чем-нибудь помочь? – нерешительно спросил он.
      – Привет, Бретт. Не сомневаюсь, что можешь. – Эбби говорила мягко и доброжелательно, демонстрируя южный акцент. – У меня к тебе пара вопросов. Я разыскиваю подругу и полагаю, что не так давно она была здесь, у вас. Ты видел эту женщину? – Она достала из кармана фотографию и показала ему.
      Бретт взглянул на фото, и на лице появилось удивленное выражение.
      – Да, я помню ее: она была здесь дня два назад. Я видел их как раз перед тем, как уйти на ленч.
      Грудь Эбби наполнилась ликованием.
      – Значит, она была не одна?
      – С ней был мужчина.
      Эбби послала собеседнику еще одну многообещающую улыбку.
      – Что за мужчина? Можешь описать его?
      – Ну, такой высокий, – старательно припоминал Бретт, – с длинными волосами, в общем, видный парень.
      Эбби почувствовала, как у нее закружилась голова.
      – Они зарегистрировались под ее или под его именем?
      Бретт уже собрался ответить, но тут к ним подошла пожилая женщина с блестящими седыми волосами: на именной табличке значилось: Френсис – управляющий.
      – Чем могу помочь? – любезно спросила она.
      – Бретт уже помог мне, – быстро ответила Эбби.
      – Каким образом? – Френсис прищурилась.
      – Мне была нужна информация об одном…
      – Мы не даем информации о наших гостях, – отчеканила Френсис. – Ни при каких обстоятельствах. – Она скосила глазами в сторону Бретта, и тот, съежившись, подвинул фотографию к Эбби.
      – Извините, – прошептал он.
      – Пожалуйста, не забудьте по окончании смены зайти ко мне в офис, – зловеще произнесла Френсис.
      Эбби почувствовала укол вины, и отчаяние придало решимости.
      – Позвольте только еще один вопрос…
      Френсис резко обернулась к ней:
      – Да?
      – Здесь в холле установлены камеры наблюдения?
      – Да, а что?
      Эбби с облегчением вздохнула. На глазах снова закипели слезы.
      – Так, ничего, благодарю вас. – Чувствуя себя победителем, она выскочила на улицу. Теперь осталось добиться от полиции приобщения к делу записи камеры наблюдения отеля. Когда они получат запись, этот мерзавец Марк будет заснят там во всей красе. Точное попадание!
      Эбби вытащила из сумочки сотовый телефон и визитку детектива, затем трясущимися от нетерпения пальцами набрала номер.
      – Клиланд слушает, – раздался в трубке мужской голос.
      – Детектив, это Эбби Мейтленд!
      – Ага. Что случилось, мисс Мейтленд?
      – Я наткнулась на след, – храбро объявила она. Клиланд недоверчиво хмыкнул.
      – Какой-то реальный факт?
      – Да. Очевидное доказательство того, что этот Марк на самом деле существует. – Эбби едва сдерживалась. – У меня есть свидетель, который видел его: этот человек останавливался в «Седжуике» с Элани Клейборн в прошлую среду. Там у них есть камера слежения, так что вы можете сами увидеть, как выглядит этот парень.
      – Мисс Мейтленд, – голос Клиланда зазвучал холодно и размеренно, – надеюсь, вы понимаете, что находиться в отеле с женщиной – это не преступление.
      – Конечно, я прекрасно знаю это! Я знаю также, что вы не стали считать этого парня подозреваемым только потому, что мать Элани сказала вам, будто его не существует. Наверное, известие о том, что он все-таки живое существо, может что-то означать для вас.
      – К сожалению, я не так уверен в этом, как вы. – Голос Клиланда стал резким. – Даже если таковой и существует, он не является подозреваемым в убийстве, потому что убийства не было и Элани Клейборн повесилась сама. Это трагично, но так оно и есть. Никаких грязных игр. Окружной прокурор квалифицировал этот печальный случай как самоубийство, и дело закрыто.
      Эбби хотелось закричать от бессилия.
      – Это возмутительно! Я уже говорила вам, что этот человек вошел к Элани в дом, как раз когда я…
      – Пожалуйста, выбирайте выражения! И потом: экспертизу провели очень тщательно. При этом никаких улик, указывающих на любую форму насилия, при вскрытии не было обнаружено: ни порезов, ни ссадин, ни царапин, никаких лекарственных препаратов в организме, под ногтями отсутствуют частицы крови, кожи или волос, кровеносные сосуды глаз не повреждены, что исключает удушение. Следы на шее соответствуют местоположению веревки. Кровь накапливалась в ногах, а значит, тело не перемещали после смерти. На дверях и окнах нет следов взлома…
      – Конечно, нет, потому что у него были ключи! Мои ключи!
      – Ваши ключи были с брелоком в виде желтой пластиковой акулы?
      Эбби замерла.
      – Вы их нашли?
      – В сумке мисс Клейборн, – вежливо сказал Клиланд. Эбби захлопала глазами, но быстро нашлась.
      – Преступник мог положить их туда после совершения убийства, – решительно произнесла она. – Специально, чтобы сбить вас со следа.
      Клиланд недовольно хмыкнул.
      – Помимо всего прочего, здесь отсутствует мотив убийства. У вашей подруги не было врагов, никто не получил финансовую выгоду от ее смерти…
      – Но я же объяснила мотив! – не выдержав, закричала Эбби. – Я только что вручила его вам! Этот человек должен был заставить ее замолчать после того, как она узнала, что он выдает себя за другого!
      – Вполне возможно, у мисс Клейборн была интимная связь с каким-то мужчиной, – голос Клиланда ничуть не изменился, – но это еще не означает, что гипотетический любовник убил ее, а потом со знанием дела ликвидировал следы преступления и создал абсолютно точную картину самоубийства. Я подчеркиваю – точную.
      – Никаких улик? А как же то, что она говорила мне по телефону?
      Клиланд немного помолчал.
      – Даже не знаю, как мягче вам сказать. Видите ли, у вашей подруги было много проблем…
      – Так вы считаете, что, пригласив меня к себе в дом с помощью изощренной лжи, она потом повесилась, чтобы досадить мне? Но это же безумие!
      – Да, – спокойно сказал Клиланд. – Совершенно верно. Такова моя точка зрения. Данные медицинской экспертизы вкупе с предшествовавшими попытками самоубийства, а также данными о психиатрическом расстройстве…
      – Подождите, пожалуйста. Миссис Клейборн говорила, что прежде Элани использовала таблетки. Она не стала бы менять способ, если бы собиралась покончить с собой. И зачем ей было использовать веревку? Если бы вы знали ее, вы бы поняли: она ненавидела грязь. Она бы никогда…
      – Мисс Клейборн купила веревку сама. Сердце Эбби оборвалось.
      – Она… Она – что?
      – Мы нашли на полу пластиковую упаковку и на ней – отпечатки ее пальцев. В пакете остался чек с названием магазина, с датой, временем и даже ценой. Я просмотрел запись камеры наблюдения магазина: ваша подруга в течение трех минут стояла в очереди, чтобы купить эту веревку.
      – Существует миллион причин, по которым она могла купить эту веревку… – промямлила Эбби.
      – Сожалею, мисс Мейтленд, уверяю вас, я сделал все, что мог, – веско заявил Клиланд. – И пожалуйста, прекратите ваше любительское расследование: это не самое хорошее времяпрепровождение. – Он немного помолчал. – Позвольте с вами попрощаться и, если что, звоните. – Он повесил трубку.
      Дождь по-прежнему лупил по тротуару, и Эбби вздрогнула, когда холодные капли просочились ей за воротник.

Глава 18

Глава 19