Золото пиратов. Монеты и пуговицы, золотые цепи, рыцарские ордена. Россыпи сияющих алмазов, кровавый жар рубинов. Ожерелья, кольца, шкатулки.
      Трясущимися пальцами Люсьен листал журнал о музеях. Слабо мерцающее испанское золото, столетия пролежавшее на дне Карибского моря, теперь, по завершении всего, беспорядочной грудой было свалено на кровати, словно дешевая портновская фурнитура.
      – У меня уже есть новый план, – обратился он к обнаженной женщине, стоявшей у окна. – Посмотри на эти картинки, Камми.
      Женщина не тронулась с места, сделав вид, что не слышит.
      Поднявшись, Люсьен откупорил шампанское и разлил в бокалы, которые ради этого случая принес сюда, в этот стоявший на отшибе домишко.
      – Камилла, – негромко позвал он. – За наш успех. – Он протянул бокал женщине.
      Выбрав из всех украшений жемчужное ожерелье в три нитки, Люсьен обвил им ее шею, и женщина вздрогнула от его прикосновения.
      Он прижался губами к отметинам своей яростной страсти у нее на спине, оставшимся после того, как он кинул ее на груду драгоценностей и там и оттрахал.
      – Почему ты притихла? Что-нибудь не так?
      Продолжая дрожать, Камилла скрестила руки, прикрывая обнаженную грудь.
      – Ты не говорил, что убьешь ее.
      Люсьен поцеловал порез от лезвия на ее плече, все еще сочившийся кровью.
      – Только и всего-то? – хмыкнул он. – Эта жадная старая карга Гертруда Бингем дрючила тебя и недоплачивала. Она получила то, что заслужила.
      – Ты снес ей голову. – Камилла не отрываясь смотрела на него.
      – Я не собирался, но она так неожиданно вломилась. – Голос Люсьена был спокоен. – Конечно, риск существует, когда уводишь драгоценностей на миллионы.
      Камилла яростно замотала головой.
      – Да ладно тебе, – примирительно проговорил Люсьен. – Бабке было далеко за восемьдесят…
      Камилла поднесла руки к горлу, как будто ожерелье душило ее.
      – Так много крови, – глухо прошептала она.
      – Не думай об этом. Думай о себе, обо мне и о том, как мы займемся любовью на нашей яхте.
      Вцепившись в него, Камилла прижалась к его груди:
      – Я… я люблю тебя.
      И тут же нож, выскользнувший из его кармана, оказался у него в руке, а потом глубоко вошел в ее тело как раз там, где оканчивалась линия ребер. Осознание случившегося, понимание предательства и приход смерти – все соединилось в одном коротком мгновении. Возбуждение отозвалось гулом в его ушах, когда Люсьен ощутил, как жизнь покидает ее тело.
      Он не стал удерживать ее, и Камилла осела на ковер. Потом он вытер руки ее блузкой и, сняв ожерелье, закатал тело в ковер, как сигару. Под ковром оказался слой брезента, что только облегчит уборку.
      Нет грязи – нет проблем.
      Одевшись и побросав драгоценности в чемодан, Люсьен долго и неодобрительно смотрел на упакованный труп Камиллы. Все как-то слишком быстро закончилось, и теперь к нему пришла усталость, а за ней беспокойство.
      Единственное, чем он мог его побороть, – начать планировать следующую развлекуху прямо сейчас.
      Взяв журнал, Люсьен сунул его в чемодан поверх сверкающей кучки драгоценных камней.

       Силвер-Форк, Орегон
       Девять месяцев спустя
      Эбби Мейтленд еще раз проверила содержимое сумочки. Ключей не было.
      О нет, только не это! Только не сегодня.
      С трудом сдерживая рыдания, она прижалась горячим лбом к двери. В сумочке был только бумажник, мобильный телефон и губная помада. Шеба мяукала из-за двери так, словно голодала несколько недель.
      Эдгар, с которым она встретилась сегодня на свидании вслепую, стоял и крутил на пальце ключи от машины.
      – Так и не пригласишь выпить кофе на ночь? – Его голос дрожал от предвкушения.
      «Да, урод. Лучше повешусь». Только из-за Дови она не проронила ни слова. Ее все прекрасно понимающий коллега как раз и договорился о свидании для нее. Эбби не задумываясь согласилась провести вечер с этой жабой, и теперь лучше ей было держать рот на замке.
      В действительности они сначала встретились в музее науки в Портленде, возле новой экспозиции, Эдгар сумел произвести на нее впечатление – он хорошо выглядел и правильно говорил. Флирт при обмене электронными адресами также был очень мил, и первый час свидания прошел вполне нормально.
      Но после определенного количества вина остроумие и очарование Эдгара куда-то испарились; его лицо налилось краской, он перестал слушать, что ему говорят, и лишь не отрываясь пялился на ее грудь. А к тому времени, когда принесли еду, Эбби уже прикидывала, как бы ей вежливо улизнуть. Наверное, ей нужно было заранее заказать машину, но она и не представляла, насколько Эдгар пьян, пока не отправилась домой в его машине.
      – Мне достаточно общения на сегодня, – наверное, в восьмой раз повторила она. – А тебе достаточно пить.
      – Действительно, я немного перебрал и назад до Портленда не доеду. Но ты ведь не прогонишь меня, куколка? Я тебе пригожусь.
      Куколка?
      – Мечтать не вредно, Эдгар, – отрезала Эбби. – Сними комнату.
      – Классная идея. Поехали, проверим этот мотельчик на шоссе. – Он качнулся в ее сторону. – Меня страшно возбуждают дешевые мотели, где все отлично слышно.
      – Ни за что. – Она отодвинулась, чтобы не чувствовать его винно-чесночного перегара. Хозяйка жила на первом этаже, но вряд ли восьмидесятилетняя женщина будет в восторге, если Эбби вытащит ее из постели посреди ночи.
      – Давай выбьем окно, – предложил Эдгар и тут же попытался оторвать какую-то деревянную часть от двери.
      – Нет! – Эбби постаралась унять воодушевление Эдгара. – Не надо мне помогать. Я справлюсь сама. И вообще, ты свободен.
      Выудив мобильник из сумочки, Эбби набрала номер Элани – подруги, у которой помимо мисс Айли были ее ключи.
      На четвертом гудке Элани сняла трубку:
      – Это ты? Что случилось? У тебя все в порядке?
      – Не волнуйся, – ответила Эбби. – Извини, что беспокою так поздно. Я совсем чокнулась и захлопнула ключи в квартире. Сожалею, что пришлось перебить тебе сон.
      – Ну, вообще-то… Я не дома.
      – Не поняла, ты – что? – поразилась Эбби. Тихая, домашняя Элани вечерами по пятницам никуда не выходила. Впрочем, и в остальные вечера тоже.
      – Я не дома и сейчас занята.
      От удивления Эбби открыла рот, но тут же его закрыла.
      – Ого! Удачи тебе, подружка! Представить такого не могла.
      Элани нервно хихикнула.
      – Мы познакомились совсем недавно. Потом расскажу. Ключи от моего дома ты тоже заперла?
      – Ух… – Эбби подскочила, когда Эдгар поцеловал ее в шею. Ее затошнило от кислятины, которой от него пахнуло, и она резко оттолкнула его. – Ты в своем уме, парень?
      – Эбби, у тебя проблемы? Может, мне позвонить в полицию? – Голос Элани стал серьезным.
      – Нет-нет, все под контролем. Можешь взять справочник и найти мне телефон слесаря?
      – Сию минуту, подожди.
      Похохатывая, Эдгар наблюдал, как Эбби отбивается от его рук. Было похоже, что он принимает все за игру, как невоспитанный пес, вцепившийся в палку.
      – Эбби, ты слушаешь? – с беспокойством спросила Элани.
      – Да-да, я здесь, – мрачно ответила Эбби, шаря в сумочке. – Эдгар, у тебя есть карандаш?
      Эдгар вытащил золотой карандашик из кармана, и Эбби выхватила его у него из рук.
      – Диктуй, Элани.
      – Вот, нашла: «Замки и сейфы для полуночников». Тут написано: вскрытие замков по ночам.
      – Прекрасно. – Эбби на ладони записала номер, который продиктовала подруга.
      – Позвони, как войдешь в квартиру, – попросила Элани. – Если в течение двадцати минут звонка не будет, я вызываю полицию.
      – Позвоню, – успокоила ее Эбби. – Приготовься завтра выложить все пикантные подробности.
      Она отключила телефон и с тревогой посмотрела на Эдгара, – теперь ей нужно выкинуть какой-нибудь весомый и грубый фортель, чтобы побыстрее сбить с него налет самоуверенности.
      Усевшись на перила, огораживавшие смотровую площадку на Лукаут-драйв, Зан смотрел, как высоко в небе стремительно летящее облако собирается столкнуться с луной, как вдруг зажужжал его телефон. Он глянул на дисплей. Номер незнакомый. Значит, кому-то потребовалось вскрыть замок.
      Вот только сегодня он был не в настроении. Сейчас ничем не нужно заниматься, лишь сосредоточиться на каких-нибудь посторонних вещах, например, на том, как луна висит над океаном.
      Телефон продолжал вибрировать, щекоча бедро, но Зан не отвечал: ему не хотелось возвращаться назад, к людям, к своей семье, в частности, к деду и братьям, которые постоянно мозолили глаза. Это и было одной из причин, по которой у него возникло желание избегать всех. Все они указывают ему, что он должен по-другому общаться с людьми, строить карьеру, должен к чертовой матери полностью изменить свою личность.
      Стоило лишь подумать о них, как все душевные раны вновь открылись, и, чтобы расслабиться, Зан сосредоточился на россыпи звезд, сиявших у горизонта.
      Тем временем телефон жужжал не переставая.
      Может, завязать с этим слесарным делом? В деньгах Зан не нуждался; основное его время занимали компьютерные консультации. Он продлевал лицензию на слесарный бизнес только потому, что ему нравился сам процесс вскрывания замка. Кроме того, ночи могут быть длинными и утомительными, так что иногда ему хотелось чем-нибудь заняться.
      Но только не сегодня.
      Однако телефон продолжал звонить. Зан посчитал количество вызовов, отмеченных в памяти. Их было двенадцать. Ему стало любопытно. Шестнадцать, семнадцать. Ух ты, у кого-то страшная безнадега. Девятнадцать, двадцать. Ладно, какого черта. Он нажал соединение.
      – «Замки и сейфы для полуночников».
      – Ну наконец-то! Я боялась, что неправильно набираю. Женский голос, низкий, чуть хрипловатый, с сексуальным южным акцентом.
      – У меня закрылась дверь, и я не могу попасть в квартиру. Это на Тремонт, номер 2465. Вы далеко отсюда?
      Надо было всего лишь спуститься с горы. Зан уже собрался предупредить, что будет прямо сейчас, но тут услышал мужской голос, который произнес что-то громко, но невнятно.
      – Отстань, Эдгар. – Сексуальный голос зазвучал глухо. – Убери руки, ты! Отойди! Я не…
      Дынс. Телефон замолчал.
      Уставившись на него, Зан нажал ответный вызов. Прошло восемь гудков.
      Его словно толкнуло. Если он не удостоверится, что с южной красавицей все о'кей, то всю ночь будет не в своей тарелке.
      Кроме того, он обязан убедиться, что ее лицо и тело соответствуют сексуальному голосу.
      Посмеявшись над собой, Зан направился к машине. Может это сигнал его заброшенного и неухоженного либидо? Добровольное воздержание дало ему сейчас самый ощутимый за последнее время пинок в зад.
      Хотя что толку заниматься самокопанием: мужик должен делать то, что ему положено.

      От толчка Эбби Эдгар едва не потерял равновесие.
      – Значит, вот как мы теперь будем вести себя?
      – Не заставляй меня быть невежливой, Эдгар. Я проявляю терпение, но ты…
      – Пытайся лучше, – посоветовал Эдгар. – И верни мой карандаш.
      Эбби протянула карандаш, и тут телефон, который упал на пол во время стычки, зазвонил. Она хотела наклониться, но Эдгар отбил его ногой в сторону.
      – Ну-ка, попробуй, дотянись, – ухмыльнулся он. – Нагнись как следует, милашка. Это моя любимая поза.
      Эбби похолодела. Телефон продолжал звонить, но она почти не слышала его. В ее ушах продолжали звучать эти слова и издевательский тон, которыми они были сказаны.
      О Господи, она-то считала Эдгара безобидным придурком! Ее желудок мгновенно свело. Элани сказала, что через двадцать минут позвонит в полицию, но когда закончатся эти двадцать минут?
      Пытаясь отвлечь Эдгара, Эбби предприняла последнюю попытку притвориться вежливой:
      – Сейчас придет слесарь, так что тебе нет больше смысла ждать. Пока, будь здоров.
      Эдгар придвинулся вплотную и заставил ее вжаться в стену.
      – Ты боишься, Эбби?
      Она выдавила из себя улыбку.
      – Чего мне бояться? Послушай, если мы и дальше будем здесь бодаться, то разбудим моего хозяина. Он полицейский, работает день и ночь, поэтому не любит, когда его беспокоят.
      – Боишься, – повторил Эдгар, довольный своим открытием. – Меня боишься.
      Схватив Эбби за запястья, он прижал ее к стене, и она ощутила растущую внутри панику. Поняв, насколько он возбужден, она попыталась вспомнить приемы, которым обучали на курсах самообороны в фитнес-клубе, но единственное, что пришло ей на ум, – воспользоваться домашними ключами. Хороший инструмент, чтобы воткнуть в глаз, раскровенить морду и тому подобное. Ох!
      Эдгар лизнул ей шею, Эбби затошнило. Она сделала глубокий вдох и изо всей силы вонзила каблук-шпильку ему в ногу, переместив на нее весь свой вес.
      Эдгар взвыл:
      – Ах ты, сука!
      – А ну, отойди от нее, – медленно произнес низкий голос откуда-то со стороны.
      Эдгар повернулся:
      – Это что еще за говнюк?
      Вывернувшись из его объятий, Эбби прижалась к стене; она не сразу сообразила, что произошло, и тут неожиданно Эдгара крутануло, словно тряпичную куклу, а потом он бухнулся на пол лицом вниз, и кто-то тут же, взгромоздившись на него сверху, заломил ему руку за спину.
      Эбби резко зажмурилась, потом широко открыла глаза.
      Молодой мужчина, словно скала, возвышался над Эдгаром. Он был абсолютно реален. Длинные темные волосы спускались на плечи, спокойные глаза изучали ее задумчиво и пытливо.
      Он приподнял голову Эдгара за волосы.
      – Извинись перед дамой.
      – Отвали, – прохрипел Эдгар. – Я тебя упеку в кутузку, засранец, я тебя урою, понял!
      Незнакомец отпустил волосы Эдгара, а затем его ладонь рубанула воздух и резко опустилась тому на переносицу. Эдгар взвизгнул, и тут же кровь хлынула ручьем.
      – Это неправильный ответ. – Голос незнакомца был по-прежнему спокоен, и он не спеша перевел взгляд на Эбби: – Будете вызывать полицию? Я подтвержу, что он напал на вас.
      Эбби отрицательно покачала головой.
      – Хотите, я ему еще добавлю?
      Проглотив комок в горле, Эбби наконец издала звук:
      – Если не трудно, просто заставьте его уйти. Это будет самое лучшее.
      – Согласен. – Он снова дернул Эдгара за волосы. – Радуйся, мешок с дерьмом, у тебя сегодня удачный день. Добрая леди не желает видеть, как тебя уделают до конца, и это счастье, которого ты не заслужил. Надо бы ей сказать спасибо.
      Эдгар издал какое-то бульканье.
      – Очень плохо, – пробормотал незнакомец. – Еще одна упущенная возможность.
      Эдгар взвизгнул, когда его вздернули на ноги, словно на дыбу с заломленными за спину руками. Согнувшись пополам, он стонал, спускаясь по лестнице, а Эбби стояла и смотрела им вслед.
      Мужчины быстро добрались до угла дома, и незнакомец произнес что-то низким выразительным голосом. Эдгар ответил, кашляя и задыхаясь, затем хлопнула дверца машины. Вспыхнули фары, ожил мотор. «Порше» развернулся, утюжа клумбу с анютиными глазками мисс Айли, и, срезав угол, выскочил на проезжую часть, после чего его не стало.
      Если бы мужчина оказался всего-навсего ее галлюцинацией, Эбби вряд ли бы этому удивилась, однако, когда тени возле кустов внизу лестницы соткались в высокую темную фигуру, лампочка у подъезда полностью осветила его лицо. Он остановился и подождал немного; как видно, боялся напугать ее.
      Эбби казалось, что этот парень пришел к ней из жарких влажных снов, от которых она просыпалась, страдая и томясь одиночеством: высокий и крепко сбитый, с резко очерченными скулами. Темная грива его волос последний раз была пострижена давным-давно, но его это не беспокоило, а татуировка на груди рождала ощущение опасности.
      – Теперь все в порядке? – поколебавшись, спросил он.
      – Да, спасибо. – Эбби подавила истеричный смешок. Одним взглядом он окинул ее фигуру, и в скудном свете она наконец смогла увидеть, какие яркие у него глаза цвета золотистого топаза.
      Эбби взглянула вниз, чтобы проверить, как она одета. Нечто короткое, с низким вырезом, едва-едва прикрывающее тело. Весь вечер она каялась, что вырядилась вот так – ведь именно из-за этого Эдгар не переставая пускал слюни, глядя на ее оснастку.
      Этот был совсем другой: под его кротким вежливым взглядом она чувствовала себя полностью раздетой. Вздрогнув, Эбби отцепила от перил и скрестила перед собой руки, прикрывая грудь.
      Качнувшись, оперлась на поручень, и тут незнакомец приблизился к ней со стремительностью пантеры, а затем положил руку ей на талию.
      – Вот так! Стойте здесь. Вам плохо?
      – Простите меня. – Руки ее дрожали, и Эбби не знала, куда их деть. Он был везде, обволакивая ее со всех сторон. Единственное место, где рукам было бы спокойно, – его плечи. А может, запустить их ему в волосы или обнять его за талию? Или ухватиться за его ширинку. Ох!
      На нем были черные рабочие брюки со множеством карманов. Серая футболка обтягивала широкую, мускулистую грудь, и от него хорошо пахло. Это был запах травы, дождя, дыма костра, дыхания моря.
      – Сядьте вот тут. – Он заставил ее опуститься на ступеньку. – Наклоните голову.
      Эбби уткнулась лицом в колени не столько для того, чтобы избавиться от головокружения, сколько чтобы не встречаться с напряженным взглядом этих золотистых глаз.
      – Что, если я отвезу вас в больницу? – предложил он. – У вас совершенно синие губы.
      Мило. Значит, она выглядит как смерть.
      – Нет, спасибо.
      – Он чуть не стукнул вас головой об стену. – Незнакомец дотронулся до ее головы, и его прикосновение заставило ее задрожать.
      – Я в порядке. – Она отодвинулась, и его рука повисла в воздухе.
      Когда он помогал ей встать на ноги, Эбби разглядела его татуировки – скрученный черный кельтский крест на груди и скрещенные лезвия на руке.
      – Ну тогда, – он помедлил, – просто старайтесь не делать резких движений, хорошо?
      Некоторое время они стояли, глядя друг на друга, потом его брови недоуменно сошлись на переносице.
      – Почему вы так смотрите на меня?
      – Я… – Эбби смутилась. – Наверное, я немного удивлена тем, что Эдгар уехал, а вы все еще здесь.
      – И что? – Он прищурился. Она покачала головой:
      – Это кажется неправдоподобным. В одиннадцать ночи таинственный молодой человек вдруг появляется, как Бэтмен, спасает человеческую жизнь и потом – фьють, исчезает.
      На его губах появилась улыбка.
      – Я еще не сделал главного дела. – Заметив, как Эбби напряглась, он отступил в сторону и поднял руки: – Я не имел в виду ничего дурного. Просто у меня есть работа, ради которой вы меня вызвали.
      – Вызвала вас? И для чего же? – Эбби никак не могла сообразить.
      – Вскрыть замок. Я – слесарь.
      – Слесарь?
      – Ну да. – Он искоса взглянул на нее. – А что, в это так трудно поверить?
      Эбби пожала плечами.
      – Никогда раньше не вызывала слесарей, – неожиданно рассмеялась она. – Мне всегда казалось, что они обязательно толстые, пузатые и лысые, носят синие комбинезоны и имена, которые невозможно запомнить.
      От улыбки вокруг его глаз появились мелкие морщинки.
      – Сожалею, что разочаровал вас. Меня зовут Зан. Его пожатие было теплым и крепким.
      – Понятно. Зан, – повторила Эбби. – Что это за имя?
      – Сокращенное. Вообще-то я Александр. Мне дали имя в честь отца: его называли Алексом, а мне не захотелось становиться Алексом-младшим. Вот и пришлось приучить всех, что меня величают Заном.
      – Теперь ясно. – Эбби зябко повела плечами. – Что-то я совсем не в себе.
      – Ничего удивительного. – Опустившись на колени, слесарь вытянул из кармана кожаный мешочек и, вытащив из него какие-то металлические инструменты, кинул на нее оценивающий взгляд. – Вас по-прежнему трясет. – Взяв руку Эбби, он положил ее себе на плечо: – Обопритесь на меня.
      Пальцы ее сквозь толстую кожу куртки с удовольствием оценили массивность его плеча. Раньше ей никогда не доводилось так долго опираться на кого-нибудь.
      Эбби даже не заметила, что он сделал, но замок щелкнул буквально через пару секунд. Дверь открылась, и слесарь почтительным жестом пригласил ее войти в дом.
      Сделав несколько шагов, Эбби обернулась.
      – Заходите. – Голос ее зазвучал как-то излишне высоко. – Надеюсь, вы примете чек.
      – Чек – это прекрасно. – Он прошел на кухню, оглядываясь по сторонам со сдержанным любопытством. Тут же кошка Шеба приблизилась к нему, понюхала сапоги и стала выписывать сложные вензеля у его ног.
      Эбби глядела в изумлении. Шеба презирала чужих и всякий раз, когда кто-нибудь имел нахальство тронуть ее, выпускала когти.
      Слесарь спокойно взял ее на руки.
      – Осторожно, – предупредила Эбби, – она может оцарапать.
      – Не думаю. Кошки меня любят. – Слесарь осторожно погладил Шебу. – Пока не встречал кошку, которой бы я не нравился. – Урча от удовольствия, Шеба откидывала голову на его запястье, терлась об него горлом – словом, наслаждалась, как глупый котенок.
      С заметным усилием Эбби заставила себя не смотреть на этот спектакль.
      – Ну что ж, спасибо вам…
      – Это всего лишь моя работа. – Он пожал плечами.
      – Я не о замке, а о том, что вы сделали с Эдгаром.
      – Ерунда. За это не нужно благодарить.
      – В любом случае спасибо. Для меня это исключительно важно.
      Зан кивнул, словно поставил точку. Затем повисло молчание, полное неловкости.
      – Э… я должна расплатиться… – неуверенно произнесла Эбби.
      – Да.
      – И сколько я должна? Чек сойдет? Зан кивнул.
      – Вы уже спрашивали об этом.
      Эбби осторожно сдвинула вырез платья повыше.
      – А вы ответили?
      – Да. – Его низкий голос был мягок как шелк. – Я сказал, что чек – это прекрасно.
      Эбби медленно выдохнула:
      – Так сколько?
      – Я мог бы пригласить вас куда-нибудь. – Игривые ямочки были совершенно неуместны на его худом, опасном лице.
      Эбби напряглась, волна возбуждения сдавила ее грудь.
      – Я полагала, что это… Что это всего лишь деловая операция.
      – Так и есть. Просто мне пришло в голову попросить ваш телефон. Какое-то приличное время спустя мы созвонимся, и я приглашу вас.
      Эбби одернула юбку.
      – Приличное время – это сколько?
      – Не будем думать об этом сейчас. Неделя, пара дней, двенадцать часов… А сами вы как полагаете?
      – Давайте вернемся к нашей проблеме, – сказала Эбби деловым тоном. – Сколько я вам должна?
      Зан задумался, позволив Шебе бодать его ладонь своей пушистой головой.
      – Смотря как посчитать.
      – Вот как? И от чего это зависит?
      – От клиента. Если бы меня вызвал этот урод из «порше» – как его там? Эдвард? Эдмунд?
      – Эдгар.
      – Так вот, Эдгару я бы задрал цену, насколько совесть позволит. Причем я сначала получил бы деньги и только потом открыл дверь.
      Эбби с подозрением уставилась на него:
      – Почему?
      – Он заслужил такое обращение.
      – Да? А как вы узнали, что не я сидела за рулем? Зан закатил глаза.
      – Столь тупоголовый тип никогда не позволит девушке вести дорогую машину.
      Нервно хихикнув, Эбби закивала головой:
      – Вы попали в точку. Я просила, но он только быстрее гнал…
      – Недоумок, – согласился с ней Зан. – Кстати, откуда вы?
      – Из Атланты, но это не относится к делу и вообще… неуместно. Так сколько с меня, мистер э…
      – Дункан. Зовите меня Зан. – Он вынул визитную карточку и положил на стойку. – Могу сделать вам скидку. Я всегда делаю скидки друзьям.
      – Пожалуйста, просто назовите вашу цену, а то уже поздно.
      Он вскинул брови.
      – И никакого телефонного номера?
      – Никакого.
      Зан задумался.
      – О'кей. Тогда сто двадцать баксов. Эбби кинула ручку на стойку.
      – Это грабеж!
      – Неужели? А вы учли, что я не настаивал на авансе?
      – Моя чековая книжка была заперта в доме!
      – Положим. Тогда давайте заключим сделку, – предложил Зан. – У вас не замок, а барахло. Я поменяю его на что-нибудь приличное, например на «шлаг». Материал, работа плюс сам замок, итого две сотни. Это отличное предложение.
      Эбби чуть не рассмеялась.
      – Пользуетесь удачным случаем?
      – Ладно, сто семьдесят пять, материал и работа. Клянусь, вам не стоит отказываться.
      Широко зевнув, Шеба вытянулась у него на руках с видом полного блаженства, что не ускользнуло от глаз Эбби. Решив, что все слишком затянулось, снова открыла чековую книжку:
      – На кого выписывать чек?
      – На «Замки и сейфы для полуночников».
      – Завтра я позвоню и выясню средние расценки на подобные услуги. – Эбби быстро заполнила чек.
      – Прекрасная идея.
      – И если вы обобрали меня, пожалуюсь в Бюро претензий.
      – Ладно. А потом позвоните мне и сообщите, какой я жадный, ухватистый чертов ублюдок. Звонить в любой час дня и ночи вполне удобно.
      Эбби протянула ему чек:
      – Забирайте и оставьте мою кошку в покое.
      – Но я же ей нравлюсь! – запротестовал Зан. – Она податлива, как простушка.
      Эбби оставалась безжалостной:
      – Спасибо и доброй ночи.
      Зан заколебался.
      – То, что я сказал о вашем замке, – правда.
      – Сколько будет стоить замок, который вы не сможете открыть?
      На его губах заиграла улыбка.
      – Боюсь, целое состояние. Я исключительно хорош. Терпелив, настойчив, неутомим…
      Эбби резко выдохнула:
      – Ну что за ночь сегодня! Сначала Эдгар, теперь вы. Просто возьмите это, пожалуйста. – Она двинула чек по стойке.
      Улыбка мгновенно сошла с лица гостя.
      – Не сравнивайте меня с Эдгаром, – категорично заявил он. – У меня нет ничего общего с этим типом.
      – Ладно, я не хотела вас обидеть.
      – Мне не нужно ваших извинений.
      – Тогда что? Может, разукрасить себя и преподнести вам на серебряном подносе?
      – Поцелуй.
      Эбби захлопала глазами:
      – Что?
      – Не волнуйтесь, я не настаиваю. Вы спросили, чего мне хочется, я и ответил, вот и все.
      Эбби неожиданно растерялась:
      – Но я… я так просто не могу.
      – Верю. И все равно вы очаровательны, а от вашего голоса у меня бегут мурашки по спине. Вот почему я говорю о легком, почтительном, благоговейном поцелуе, с которым прикладываются к стопам золотой богини. Это как прикосновение к раю.
      Зан был дьявольски хорош и пугающе великолепен. Особенно эти обольстительные топазовые глаза, шелк и бархат его голоса… Эбби уже прикидывала, что будет чувствовать, когда он поцелует ее – изысканную особу, не имеющую себе равных…
      Придя в смятение от того, как легко можно ее соблазнить, Эбби на всякий случай отодвинулась подальше.
      – Я не могу рисковать, – прошептала она. Он кивнул:
      – Конечно, не можете. Не нужно было об этом говорить.
      Черт! Если бы он был грубым, это разрушило бы очарование, а так его безмятежность жутко смутила ее.
      Опустив Шебу на пол и погладив ее на прощание, Зан поднялся: его вежливый кивок напоминал галантный поклон.
      Некоторое время Эбби смотрела на белесый прямоугольник ночи в проеме открытой двери, затем выскочила на площадку.
      – Зан! – позвала она.
      Остановившись на половине лестницы, он медленно обернулся:
      – Да?
      Она смотрела на него сверху вниз.
      – Не хотите забрать чек?
      В ответ он покачал головой.
      – Лучше буду мечтать о поцелуе.
      Миновав несколько ступенек, Эбби остановилась, не доходя одну до него.
      – Это неправильный бизнес.
      – Неправильный, – согласился он. – Мне жаль, но я не должен давить на вас.
      Она приложила палец к его губам, потрясающе мягким и теплым. Что-то внутри ее смягчилось, по щекам медленно потекли слезы.
      Руки Зана обхватили ее, и неожиданно она повисла на нем, содрогаясь от рыданий.
      – Извини, – пробормотала Эбби. – Боюсь, такой услуги нет в твоем прейскуранте.
      – Это подарок. – Зан ласково усмехнулся.
      – А это мой. – Взяв лицо Зана в ладони, Эбби поцеловала его.
      Это был очень осторожный поцелуй, нежный и полный сладости. Эбби ощущала мельчайшие подробности: аромат его дыхания, мягкость нижней губы, теплую кожу, силу и изысканность под своими руками. Щетина на его подбородке уже успела вырасти, но еще не царапалась.
      Она с трудом оторвалась от него и, откинув голову, закрыла глаза, а Зан все стоял неподвижно, словно только что получил благословение свыше.
      Хлюпнув носом, Эбби рассмеялась.
      – Надеюсь, с тобой все в порядке?
      Зан улыбнулся:
      – Я в раю, и мне не хочется его покидать.
      – Ох, пожалуйста, – Эбби похлопала его по плечу, – пожалуйста, не преувеличивай.
      Он наконец открыл глаза.
      – Я почувствовал вкус слез на твоих губах и чуть не умер.
      Эбби хмыкнула и покачала головой.
      – Рада, что тебе понравилось…
      Зан спустился на несколько ступенек.
      – Лучше мне уйти прямо сейчас, – медленно произнес он, – а то, боюсь, я долго не вынесу роли настоящего джентльмена.
      – Так это была роль?
      – Ну да. А ты не догадалась? – Некоторое время он спускался по лестнице спиной вперед, а потом, достигнув земли, исчез за углом, пропал из поля зрения.
      Эбби услышала, как его машина тронулась и набрала скорость, а затем в ее уши ворвался трезвон телефона. Автоответчик включился, как раз когда она влетела в дверь: «Это Эбби. Извините, меня нет дома. Оставьте ваше сообщение».
      – Эбби? Ты дома? – отрывисто и беспокойно прозвучал голос Элани. – Возьми трубку, я собираюсь звонить в полицию.
      Эбби схватилась за телефон.
      – Я здесь, – поспешно произнесла она. – Расслабься.
      – Ну как, избавилась от ухажера из ада?
      – С помощью кое-кого. – Эбби без сил рухнула на стул.
      – О какой помощи ты говоришь?
      – Эдгар всю меня тут обслюнявил, и я не знаю, что было бы дальше, но появился этот слесарь и набил ему морду.
      – Господи, Эбби!
      – А что? Зрелище было довольно приятным…
      – Значит, тебя спас слесарь? Как романтично!