Сейчас он понятия не имел, как пройдет через все это один.

Парень в витрине магазина приклеивал девочке-пилигриму светло-желтый парик. Волосы по цвету были точь-в-точь как у Рейн. И тут Сета осенило, как ему пережить праздники.

Он похитит Рейн и увезет ее на побережье. Они снимут номер в отеле, с джакузи и видом на океан, и проведут все праздники в эндорфиновом тумане. Он будет поливать ее в ванне шампанским и кормить с рук лобстерами. А по вечерам они будут кататься на яхте по прибрежным водам и заниматься диким сексом, кинув якорь где-нибудь в тихой бухте.

Да, черт возьми, так все и будет. Джесси бы им гордился.

Он сможет ее убедить. Он чувствует ее, как музыкант чувствует свой инструмент. Она была такой впечатлительной. Это будет просто. Он уже не мог дождаться вечера. Его так захватила эта идея, что на минуту он даже забыл, зачем он здесь.

Джесси, Лазар, Новак. Кровавое убийство. Боже, и о чем он только думал?! Все они были винтиками в этом большом расследовании. Все.

И все же часть его все еще упрямо сопротивлялась здравому смыслу, представляя себя и Рейн в горячей ванне или на берегу тихой бухточки. Может, он совладает с ее чертовым кошмаром и Рождество на берегу будет его законной наградой?

Пронзительно взревели сигналы машин. Загорелся зеленый, а он все еще смотрел на дурацких пилигримов в витрине. Он вдавил педаль газа в пол и заставил себя вспомнить, как выглядело тело Джесси после того, как над ним поработал Новак.

Самое то для парня, который потерял свои приоритеты.

— Вы не могли бы подождать? — спросила Рейн у таксиста. — Это не займет много времени.

Водитель откинулся на спинку сиденья и взял в руки книжку в бумажном переплете.

— Счетчик тикает, мэм, — предупредил он ее.

— Ничего страшного, — уверила она.

Она сверилась с адресом на бумажке и пошла к дому. Вскоре после того, как она позвонила в дверь, щелкнул замок. Дверь приоткрылась, насколько позволяла цепочка, и на нее посмотрела светловолосая женщина.

— Да?

— Доктор Фишер?

— Да, это я.

— Меня зовут Рейн Камерон. Я звонила вам сегодня утром по поводу отчета об аутопсии Питера Лазара.

Поколебавшись несколько секунд, пожилая женщина все же откинула цепочку.

— Входите.

Доктор Фишер усадила ее в кресло в небольшой приемной и принесла кофе с печеньем. Сама она села напротив.

— Итак, мисс Камерон, — строго заговорила она, — чем я могу вам помочь? Я бы с радостью ответила на ваши вопросы и по телефону.

— К сожалению, я была не одна. Я бы хотела задать вам несколько вопросов по поводу отчета. — Она вытащила письмо, которое ей прислали из офиса коронерских расследований.

Доктор Фишер пробежала глазами по строчкам письма и пожала плечами:

— Дело было довольно простое, как я помню. Оно проходило как несчастный случай. На том участке я была единственным патологоанатомом, поэтому меня часто вызывали. У нас не много было случаев, проходящих как убийство, по пальцам можно пересчитать.

— А вы не помните само вскрытие? — спросила Рейн.

— Да, конечно. Все было именно так, как я написала в отчете. Токсикологические анализы показали, что он был сильно пьян. На затылке обнаружена гематома, вероятнее всего от удара об пол лодки. В тот день был сильный шторм. В легких оказалась вода, как и в желудке. Поэтому в заключении сказано, что смерть наступила в результате утопления. Вас это интересовало?

Рейн тщательно подбирала слова:

— А может так быть, что… м-м-м… что причиной смерти послужило что-то еще… что это был не несчастный случай?

Доктор Фишер поджала губы.

— Если бы такая возможность была, я бы непременно отметила это в своем отчете.

— Я ни в коей мере не подвергаю сомнению ваш профессионализм, — заверила ее Рейн. — Я просто… мог его кто-нибудь ударить? На палубе обнаружили отметины, соответствующие ране на его черепе?

— Ну, теоретически мы, конечно, можем предположит!, , что кто-то его ударил, — ворчливо отозвалась доктор Фишер. — Но несколько свидетелей видели, как он отчаливает от пристани Стоун-Аиленда один. Кроме того, я не припомню никаких пятен или вмятин на палубе. Особенно если учесть, что лодка перевернулась.

Рейн положила на место печенье, которое так и не попробовала. Ее подташнивало. Накатывала волна паники. И она не хотела, чтобы кто-то видел ее в таком состоянии.

— Спасибо, что уделили мне время, доктор Фишер, — сказала она слабым голосом. — Простите, если мои вопросы показались вам неуместными.

— Да ничего, все в порядке. — Доктор Фишер проводила Рейн в прихожую и достала из шкафа ее плащ. Она начала было что-то говорить, но остановилась.

Рейн замерла, накинув пальто лишь на одно плечо.

— Что? — спросила она с надеждой.

Доктор сжала руки в карманах своего кардигана.

— Не знаю, поможет ли вам эта информация, но… вы не единственная, кто интересовался моим отчетом по этому делу.

Рейн застыла, забыв, что так и не надела плащ. Доктор Фишер помогла ей одеться и похлопала по плечу, словно Рейн была маленькой девочкой.

— Два федеральных агента приходили ко мне и задавали практически те же вопросы, что и вы. Они удивились, что Питер Лазар утонул. Они решили, что я ни черта не смыслю в своей работе. Наглые типы. Оба.

Рейн попыталась сглотнуть, но в горле пересохло.

— А что они хотели?

— Хм, они меня не посвятили «детали, зато много спорили друг с другом и выдвигали теории одна глупее другой.

— А что именно?

Доктор Фишер поморщилась, как будто открыла банку с червями.

— Говорили всякие гадости про Стоун-Айленд. Вроде это перевалочный пункт для наркотиков. И что там проходят какие-то загадочные банкеты. Из местных редко кого приглашают, зато все рассказывают потом всякие небылицы. Большая часть из этого, я уверена, нонсенс полнейший, но вы же знаете людей. Аликс всегда блистала на этих банкетах. Еще бы. с ее-то шармом и гардеробом!

— А вы ее знали? — осторожно спросила Рейн.

— Ну, видела пару раз, — ответила доктор Фишер и пожала плечами. — Она проходила курс терапии в нашем городе.

— А эти агенты, — продолжила Рейн, — вы не помните, как их звали?

— Вам сегодня везет, — заметила доктор Фишер. — Я бы не запомнила, а их визитки я давно выбросила, но одного из них, того, что постарше, звали так же, как моего старого знакомого. Билл Хейли.

— Спасибо. Вы мне очень помогли.

Доктор Фишер пожала предложенную Рейн руку, но не отпустила ее. Она внимательно посмотрела в лицо девушки. Рейн почувствовала неловкость.

— Я гак понимаю, что ваше имя мне стоит сохранить в строжайшем секрете? — спросила она наконец. — Вам стоило постричься покороче, милочка, и покрасить волосы.

У Рейн округлились глаза.

— Но как… как вы догадались?

— Да бросьте. Кто еще стал бы интересоваться делом Питера Лазара столько лет спустя? — сказала она мягко. — Кроме того, вы очень похожи на мать. Хотя вы и удивили меня слегка… вы мягче, теплее, что ли.

— О Боже, — воскликнула Рейн. — А те, кто знал ее, заметят сходство?

— Это будет зависеть от того, насколько у них развито воображение и наблюдательность.

Рейн покачала головой. Сначала она пробовала коричневый парик, но ее бледное лицо делало настолько очевидным факт подделки, что это только привлекало внимание. Кроме того, медные космы ее матери нисколько не походили на ее легкие локоны цвета соломы. Мать всегда говорила Рейн, что она замухрышка, и долгое время она в это верила. Толстые очки в дешевой пластмассовой оправе не добавляли ей очарования. Но ведь у Виктора колоссальная наблюдательность.

— Я тебя осматривала один раз, — продолжала тем временем доктор Фишер.

Рейн удивленно уставилась на нее:

— Когда?

— Школьный врач в начальной школе Северина была моей хорошей подругой. Ты часто приходила к ней с головной болью и рассказывала про призраков, гоблинов и про сны. Она беспокоилась за тебя. Она считала, что тебя стоит показать психиатру или невропатологу. А может, и тому и другому.

— А-а, — пробормотала Рейн, пытаясь припомнить этот случай.

— Она пробовала поговорить с твоей матерью, но наткнулась на стену непонимания. — Доктор Фишер нахмурилась, вспомнив об этом. — Вот она и попросила меня заехать и посмотреть тебя.

— И?..

— Мой диагноз был прост: умная, чувствительная одиннадцатилетняя девочка со стрессовой ситуацией в семье. Мне было жаль твоего отца. Но больше всего я переживала из-за тебя. На всех остальных на том острове мне было наплевать. Уж прости мои слова.

— Да ничего страшного. — Рейн сморгнула слезы. — Прошу вас, не говорите никому о нашей встрече.

— Боже милостивый, конечно, нет, — воскликнула доктор Фишер возбужденно. — Я рада, что могу помочь вам хотя бы сейчас, раз уж не смогла помочь тогда. Удачи вам, мисс Камерон. Держите меня в курсе, как продвигаются дела. И… будьте осторожны.

Подъехало такси.

— Обязательно, — крикнула Рейн на бегу.

Она забралась в такси и попыталась сосредоточиться.

— Куда едем? — спросил таксист.

— Секунду, я еще не решила, — сказала она.

Она велела водителю покатать ее по округе, а сама воспользовалась мобильным телефоном, который дал ей Сет, и позвонила. Она попыталась разыскать этого Билла Хейли. Она ждала несколько минут, пока секретарша перезванивала в разные инстанции. Наконец ей сообщили, что Билл Хейли сейчас занят в другой части города. Рейн набрала номер, который дала ей секретарша, и попросила соединить ее с абонентом. Затем она откинулась на спинку сиденья и стала ждать. Живот снова крутило от волнения.

Фортуна повернулась к ней лицом, она чувствовала это. Утром она наврала с три короба Харриет прямо в лицо. Мол, ей назначено у доктора, так что бай-бай. Самое забавное было то. что ей даже понравилось смотреть на умильное личико Харриет, когда она сказала это. Наверное, всему виной завтрак, на котором настоял Сет и сам же его приготовил. Не иначе как он сдобрил яичницу волшебным порошком.

Мысль о Сете вызвала невольное чувство вины. Она обещала ему докладывать о каждом своем шаге, но просьба была откровенно параноидальная. Он сегодня занят на новом объекте, так что не стоит его отвлекать по пустякам. Она не могла тратить ни время, ни силы на диспут о том, нужно ее сопровождать или сойдет и так. К тому же ее помыслы чисты и невинны. Она же не с незнакомцем встречается под мостом посреди ночи.

Патронаж Сета временами ей даже нравился, но иногда он выходил за рамки. Впрочем, ей стоило поучиться у него напористости и смелости.

Телефон ожил.

— Офис Билла Хейли, — произнес женский голос. — Чем могу помочь?

— Меня зовут Рейн Камерон. Я звоню, чтобы задать мистеру Хейли несколько вопросов по поводу дела, которое он вел несколько лет назад. Это касается Питера Марата Лазара. Восемьдесят шестой год.

— В чем заключается ваш интерес к этому делу?

Рейн задумалась на секунду, но затем доверилась инстинктам, как она сделала прошлой ночью с Сетом.

— Я дочь Питера Лазара.

— Погодите минутку, — попросила женщина.

Рейн вцепилась в телефон, как будто это был спасательный круг. Голова кружилась. Впервые за последние семнадцать лет она сказала правду, да еще и женщине, ни имени, ни лица которой она не знала. Сейчас трем людям на всей планете, кроме матери и доктора Фишера, было известно ее истинное имя. Когда ее представят мистеру Хейли, их станет четверо.

Телефон снова ожил.

— Мистер Хейли сможет поговорить с вами. Когда вы подъедете?

— Прямо сейчас.

— Это возможно. Но поторопитесь, у него назначена встреча на полпервого.

Ее рука дрожала, когда она записывала адрес на клочке бумаги. Когда же она перестанет бояться говорить правду?!

Он никогда бы не подумал, что это ангельское создание может так беспардонно врать. Эта дрожь в голосе, этот невинный взгляд… он купился, как пацан. Вот что случается с мужиком, когда он начинает думать тем, что между ног. Может, другие и привыкли к этому. Но для него все это было в новинку.

Он набрал номер Макклауда, глядя на сигналы маячков на экране монитора. Рейн не сидела в безопасной тиши кабинета офисного здания Лазара. Она ехала где-то по окраине южного района Сиэтла. Он заехал в спою конуру, чтобы переодеться в чистое и захватить пару приборов. Затем проверил показания на мониторе.

Макклауд взял трубку после третьего сигнала.

— Ты почему не сообщил мне, когда она покинула здание? — рявкнул он.

— Потому что ты был занят и потому что я держал ситуацию под контролем, — спокойно ответил Коннор. — Во всяком случае, до последней минуты.

— Да? А это что еще должно означать?

— А то и означает, что она вешает тебе лапшу на уши, старик. Человек по имени Питер Марат никогда не работал на Виктора Лазара. — Коннор прищелкнул языком. — Я, пожалуй, попридержу пару приглашений на свадьбу до тех пор, пока ты не выяснишь, что она задумала.

— Ты меня просто бесишь, Макклауд.

— Это моя профессия. Ладно, вернемся к твоей блондинке. Я гонялся за ней по всему городу с самого утра. Сначала она наведалась к доктору на пенсии, Сирене Фишер. Дэйв проверил ее по картотеке и говорит, что она врач общей практики, работала в районе Северина. Она пробыла у нее минут двадцать.

— А сейчас она что делает?

— А вот это действительно интересно. Она едет повидаться с моим боссом. В эту самую минуту она на пути в офис Билла Хейли.

У Сета застучало в висках.

— Хороша пташка, а? — воскликнул Коннор в надежде на реакцию Сета.

— Черт возьми! — Сет был шокирован настолько, что даже не разозлился.

— Это еще не все, старина, знаешь, что она сказала Донне, когда дозвонилась в «Пещеру»? Лучше сядь.

— Не тяни, Коннор, — рявкнул Сет.

— Она сказала, что она дочь Питера Лазара. Питера… Марата… Лазара. Поздравляю, Маккей. Ты переспал с племянницей Виктора Лазара!

Сету сделалось нехорошо.

Голос Коннора стал бесстрастным.

— Дэйв тут еще кое-что проверил. Все остальное, что она сказала, действительно имело место быть. Младший брат Виктора, Питер, утонул в 1986 году. У него была дочь, Катерина. Она и ее мать покинули страну, и больше о них известий не было. — Коннор выдержал паузу, ожидая реакции, но Сет не мог вымолвить ни слова. Тогда Макклауд продолжил: — Это еще не все. Шон все утро ездил за «мерседесом» Лазара и прослушивал его телефонные переговоры. Сегодня на Стоун-Айленд состоится один из этих знаменитых званых банкетов. Виктор пригласил свой клуб любителей краденого оружия. И естественно, девочек для развлечений. Интересно, кто в списке? Сет пожал плечами:

— Да уж, интересно.

— Но самое интересное случилось позднее. Позвонили на секретную телефонную линию Лазара. Нравится мне жучок, который ты туда подсунул. Дэйв перехватил двадцатипятиминутный телефонный разговор. Одним словом, звонил неидентифицированный абонент и просто сказал, что встреча по вопросу «сердца тьмы» состоится в понедельник утром.

Сет потер пальцами усталые глаза.

— Не засекли, откуда шел звонок?

— Нет, заблокировано. Наш загадочный абонент сказал, что сообщит детали позже.

— Вот дьявол! — пробормотал Сет.

— И не говори. Придется импровизировать, как я и предполагал. Ладно, вернемся к нашей блондинке. Я не могу следовать за ней в «Пещеру». Я попросил Шона…

— Нет, я сам этим займусь, — перебил Сет, — не упускай ее из виду, я скоро буду.

— Но она же тебя узнает. А Шона не узнает. Брось, Сет, не дури…

— Она меня не увидит.

Он нажал на кнопку, разрывая связь, бросил телефон в карман и заставил себя успокоиться. Никакого гнева. Он должен действовать спокойно, иначе он сорвется и все испортит.

Племянница Виктора Лазара. Просто с ума сойти!

Пора выпускать на волю внутреннего киборга, пусть берет бразды правления в свои холодные руки. Рейн Камерон Лазар просто разорвала ему сердце.

— Вам повезло, что вы меня застали, приди вы чуть позже… — Билл Хейли приветливо поздоровался с ней. — Я, видите ли, ухожу на пенсию на следующей неделе. Поеду на канадскую границу ловить форель. Прошу вас, садитесь.

Поздравляю вас с выходом на пенсию. Рада, что застала вас. — Рейн внимательно посмотрела на Хейли. Ему было шестьдесят с гаком, морщинки вокруг глаз, щеки, как у Санта-Клауса, кустистые брови и стального цвета кудри.

— Думаю, нет нужды проверять ваши документы, вы та, за кого себя выдаете, — сказал он. — Вы чертовски похожи на свою мать.

— Да, в последнее время я часто об этом слышу, — пробормотала Рейн.

Он сплел пальцы и улыбнулся ей:

— Итак, мисс Камерон. Вы полагаете, я смогу быть вам полезен?

— Мне говорили, что вы интересовались смертью моего отца, — ответила она. — Я хотела бы знать все подробности.

Улыбка испарилась с лица Хейли.

— Вы не много помните из той поры, верно? Сколько вам тогда было? Девять? Десять?

— Почти одиннадцать, — сказала Рейн. — Но я помню достаточно, чтобы беспокоиться по этому поводу.

Билл Хейли долго изучал ее лицо.

— И это правильно, — заявил он без обиняков. — Для Виктора Лазара смерть брата была очень удобна. Виктор тогда во всех темных делишках успел засветиться. А Питер наконец-то согласился давать свидетельские показания против него. — Хейли постукивал ручкой по столу, изучая ее реакцию. Его глаза сейчас не казались такими уж старыми. В них появился металлический блеск.

У Рейн снова скрутило живот.

— Продолжайте, — попросила она, скрывая свое состояние.

— Да в общем-то говорить больше почти не о чем. С показаниями Питера мы могли прищучить мерзавца еще в восемьдесят шестом, но он сбежал в Грецию. И как мы выяснили, к этому времени Питер уже кормил рыб на дне залива… простите, мисс.

— Да ничего. — Она ждала продолжения. Хейли пожал плечами.

— После этого Виктор поумнел. Он спрятал концы в воду, практически перешел на легальный бизнес. С тех пор у нас не было ни одной зацепки на него. Он скользкий тип. Очень осторожный. И связи у него по всей стране.

Она обняла руками колени.

— Как вы думаете, Виктор мог приказать убить моего отца? — спросила она напрямик.

Лицо Хейли сию же минуту сделалось бесстрастным.

— Не было никаких доказательств, что смерть Питера была чем-то большим, нежели несчастный случай. Так часто бывает. Мы бессильны что-либо сделать. Особенно после того, как исчезли дочь и жена Питера. Нам так и не удалось допросить их. — Его глаза поймали ее в прицел. — Но вот вы здесь. Вы видели или, может, слышали что-нибудь?

Ну вот, снова на нее накатила волна паники. Она сглотнула и подавила приступ.

— Я… я не помню, — пробормотала она, заикаясь. — Мама все время убеждала меня, что мы на тот момент были уже далеко отсюда.

— Понятно. — Он постучал ручкой по ноутбуку. — А ваш дядя, м-м-м, он в курсе, что вы задаете вопросы о Питере?

Она покачала головой. Хейли пожал плечами.

— Если вы спросите мое мнение, то вот мой вам совет: лучше, чтобы он никогда и не узнал об этом.

— Я это знаю, — ответила она сдержанно.

— Держите уши востро, мисс. Те, кто проявляет нездоровый интерес к делам Виктора Лазара, имеют странную привычку умирать молодыми. А то, что вы в родстве с ним, едва ли спасет вас.

— Я понимаю, — мягко сказала она.

Тяжелое молчание, повисшее в комнате, стало сигналом для нее, что пора завершать разговор. Она автоматически пожала руку Биллу Хейли и попрощалась с ним. Но какая-то часть ее сознания никак не хотела выходить на люди.

Наконец-то у нее была хоть какая-то зацепка, чтобы разгадать свои сны. Это уже был прогресс. Но если даже тренированные федералы с их опытом, оборудованием и безграничными ресурсами давно опустили руки, что же сможет она?

Рейн наткнулась на кого-то, пробормотала извинения и поплелась дальше. Она не могла выпустить из тисков сознания информацию, которую только что получила. Впервые она напала на след чего-то чудовищно настоящего, пусть даже и ускользающего. В это стоило вцепиться. Мужчина, на которого она наткнулась, повернулся и странно посмотрел на нее. Она глянула на него мельком и тут же отвела глаза, чтобы не привлекать внимания. Но тут ее чуть не вывернуло наизнанку.

Объективных причин для этого не было. Она никогда ранее не видела этого мужчину. Она прокрутила в голове то, что успел выхватить ее взгляд. Высокий, с выступающим животом. Волосы темные и тонкие, чисто выбрит, в очках. Ничего необычного, кроме выражения лица, в нем не было. И эта необычность не сводилась к столь привычному мужскому оцениванию. Он выглядел напуганным.

Она обернулась, чтобы еще раз взглянуть на него. Человек быстро уходил от нее вдоль по коридору. Он почти бежал. Он нырнул в кабинет, из которого она только что вышла. В кабинет Билла Хейли.

Рейн отвернулась и продолжила путь, дрожа от снова подступившей паники. Она едва могла контролировать себя. Почему на нее нахлынул этот приступ? Что такого было в этом неприметном человеке? Может, она начинает сходить с ума?

Лучшим решением всегда является самое простое и незамысловатое. Нужно пойти в кабинет к Биллу Хейли и спросить, не встречались ли они раньше. А вариантов было два: либо они встречались, либо нет. Рейн развернулась и уже сделала первый шаг.

Раздался громкий щелчок. Она почувствовала острую боль в ладони. Вытащив руку из кармана плаща, она обнаружила, что слишком сильно сжала очки с лягушками. Одна дужка не выдержала и сломалась. Железный обломок глубоко вонзился в ладонь, и из раны сочилась кровь.

«Доверяй инстинктам. Если будешь доверять им, то они станут сильнее». Она вспомнила слова Виктора. Она сунула руку с очками обратно в карман и поспешила к лестнице. Она сдерживалась изо всех сил, чтобы не сорваться и не побежать.