Мона кивнула, не поднимая головы. Она судорожно смяла газету и принялась отщипывать по кусочку и кидать клочки на стол. Только публичной дискуссии ей не хватало! Она всегда утверждала, что на заводе все чисто, что правление фирмы заинтересовано в охране окружающей среды... Конечно, партийный съезд для выдвижения кандидатов уже закончился, все решено и подписано, но для того, чтобы быть избранной, нужна народная поддержка. Сейчас главное - победить на выборах, уехать в Вашингтон, и гори они тогда синим пламенем, эти избиратели! Хорошо бы ей раздвоиться. Чтобы одна ездила на собрания избирателей и вешала им лапшу на уши, а другая сидела тут и спокойно следила за выпуском удобрений.
      Но сейчас избирательная кампания важнее, ею и надо заниматься. Однако без ее хозяйского глаза дела на заводе шли все хуже и хуже! Как все-таки не вовремя отец умер! Оказаться владелицей предприятия, вокруг отходов которого внезапно поднялась такая шумиха, было совершенно некстати. У фермеров и окружающей среды обнаружилось немало защитников.
      Мона провела пальцем по странице в конец письма. Ну, так и есть: "X. Дойль". Этого она и боялась. Общий смысл статьи ей был известен заранее. В прудах и болотах разрастаются сине-зеленые водоросли, а это говорит о том, что в поверхностные воды сбрасываются фосфаты и органика, что приводит к бурному росту сорной растительности. X. Дойль выражал возмущение загрязнением грунтовых вод и спрашивал: что, если отходы сбрасываются в обстановке крайней секретности, быть может, в их состав входят также тяжелые металлы и диоксины?
      Мона заскрипела зубами. Ну да, да, "Гилбрет фид энд фертилайзер" действительно уже много лет сбрасывает отходы на ничейные участки. А что делать, денег-то нет! Она бы с удовольствием поставила нормальные очистные сооружения, хотя бы затем, чтобы политическим соперникам не к чему было придраться. Но фирма не могла позволить себе еще и эти траты, вдобавок к заработной плате, рекламе и прочим расходам, без которых ни одной компании не обойтись. А этот X. Дойль наступает на больную мозоль, публично ее унижает! Мона Гилбрет ощутила, как ее переполняет гнев. Ей "вожжа под хвост попала", как говаривала ее бабушка.
      - У нас опять накопилось много этого добра, а счета еще не оплачены, будто прочитал ее мысли Уильямсон. - Надо от него избавиться. Резервуары заполнены под завязку, а вывозить его не возьмутся, пока мы не заплатим за старое.
      - Скачайте все из резервуаров в цистерны. Сольете, куда я скажу! ответила госпожа Гилбрет, глядя на обрывки газеты.
      На пороге домика Холла и Мауры появилась Дола.
      - Ну что это такое! - укоризненно сказала она, стараясь перекричать вопли младенца. Холл с облегчением обернулся к ней. Он держал ребенка в охапке и пытался перепеленать.
      - Ее аж в сарае слышно! - сказала Дола.
      - Слушай, детка, может, хоть ты что-нибудь с ней сделаешь? Она мокрая по уши, у меня дел по горло, а я никак ее уложить не могу!
      Дола уперла руки в боки и уставилась на Холла с выражением, живо напомнившим ему ее прабабку Кеву.
      - Ребенок плачет, а ты ничего сделать не можешь? Дай сюда!
      Она взяла орущего младенца на руки и принялась тихонько напевать колыбельную. Азраи признала голос Долы, прекратила реветь и загугукала. Холл чуть заметно усмехнулся, отступил от пеленального столика, посыпанного тальком, и предоставил распоряжаться девочке.
      - Ну-ну, узнала меня, да? - ворковала Дола, укладывая ребенка на столик. Она проворно смахнула со стола рассыпавшийся тальк, протерла Азраи влажной тряпочкой, намоченной в миске, что стояла тут же рядом, потом промокнула пеленкой. Затем постелила чистый подгузник и обернула его вокруг пояса Азраи так ловко, словно он всегда там и был.
      - Да, видно, что меня тут не хватало, - сурово сказала Дола, натягивая на малышку просторный комбинезончик в красный цветочек.
      - Да, без тебя как без рук, - серьезно согласился Холл. - Я обещал Тирону с Энохом помочь починить большой станок, и потом у нас еще куча других дел. Зато Маура обещала, что, если со станком все выйдет как надо, она из первого же куска пошьет тебе новое пальто на зиму. Тирон с Мастером твердят как один, что ты этого заслуживаешь.
      Дола смягчилась. Девочке явно польстило, что Холл говорит с ней как со взрослой. Она улыбнулась ему:
      - Да ладно, мне ведь это не в тягость. Я буду сидеть с Азраи сколько понадобится. Только мама просила, чтобы я помогла ей почистить картошку к ужину.
      - Ну, до тех пор кто-то из нас непременно вернется, - пообещал Холл. Он проверил свой ящик с инструментом, чтобы убедиться, что ничего не забыл, взял его и направился к двери. - Маура только что накормила Азраи, так что есть она захочет еще не скоро. Ты каждый день даешь нам возможность отдохнуть хотя бы несколько часов, и мы тебе этого не забудем. Мы тебе очень признательны, Дола. Если устанешь, ищи нас в доме либо в амбаре, бросил он уже с порога. - В буфете есть кекс.
      Дола только кивнула в ответ. Она уже уютно устроилась с ребенком на руках у погашенного камина и принялась создавать причудливые иллюзии, забавляя Азраи. Холл улыбнулся, услышав, как его дочка радостно загугукала, и тихонько прикрыл за собой дверь.
      Когда малышка наконец задремала, лежа на коленях у Долы, девочка подумала, что сидеть тут все-таки скучновато. На улице стояла чудная погода. В окно лились золотистые, горячие солнечные лучи. Кукуруза вымахала выше крыши. В этом году она уродилась на диво. Так говорила ее матушка, а она знает толк в растениях. Дола была очень рада, что они смогут всю зиму кормиться тем, что сами вырастили, но сейчас этот роскошный урожай застил ей солнце, так что она даже в окошко поглазеть не могла. А впереди еще несколько месяцев холодной зимы! Бр-р-р! Даже мысль о новом пальто не утешает. Смотреть на стебли кукурузы было скучно, а захватить книжку Дола не догадалась. В домике книжек было мало, да и те неинтересные. Холл читал в основном всякую научно-техническую литературу, а Маура - романы, но на иностранных языках. Хоть бы прибраться, чтобы не сидеть сложа руки, - так нет, пол свежевыметен. В большой дом Азраи не потащишь - она в любой момент может разораться, а старый Курран терпеть не может шума. Это, видно, из-за того, что им столько лет пришлось поневоле прожить в тишине.
      - Будто мы какие-то привидения! Ну ладно, в конце концов, если в дом нельзя, куда-нибудь еще, наверно, можно? - сказала она вслух. - Главное вернуться вовремя, чтобы помочь приготовить ужин.
      Рядом с детской кроваткой висела переноска для младенцев, сплетенная из веревки, как рыболовная сеть. Переноска была рассчитана на взрослых, таких как Маура или Холл, и Доле оказалась великовата. Пришлось подвязать лямки. Узел торчал на узком плечике Долы, точно кулак, но зато теперь переноска висела там, где надо. Дола уложила спящего младенца в эту колыбельку и пристроила так, чтобы складка ее одежды поддерживала головку ребенка. Вроде бы надежно... Дола запихала холст, на котором создавала иллюзии, в карман туники, и они вышли на улицу.
      От ходьбы малышка пробудилась и принялась сонно озираться по сторонам. Дола увидела, что ее сине-зеленые глазки рассеянно блуждают по сторонам, и испугалась, что Азраи сейчас разорется. Девочка и впрямь вздрогнула, когда из-за стебля кукурузы черным пушечным ядром вылетела всполошенная ворона. Дола затаила дыхание - но Азраи только громко засмеялась. Дола тихонько принялась рассказывать ей, что она видит вокруг. - Может быть, ты, когда вырастешь, вспомнишь что-нибудь из этого, - задумчиво сказала Дола. Интересно, много ли на самом деле понимают младенцы?
      Впереди в голубом небе кружили и перекликались птицы. Дола пошла на их голоса и вскоре вышла с поля на луг. Перепрыгнула узенький ручеек и принялась карабкаться на холм. Она знала там одно славное местечко - почти на самом верху вогнутого склона, где всегда было тихо, точно в огромной ладони. Тут они были совсем одни. Большого дома и сарая было не видать за деревьями, а маленькие домики терялись в кукурузе. Домов Больших тоже поблизости не было. По краю луга стеной высился лес. Отсюда начинался лесной заказник, собственность государства - по крайней мере, так объяснял Кейт Дойль. А это означало, что там никогда ничего строить не будут. Так что Народ никто не потревожит. Дола это знала, и мысль об этом наполнила ее ощущением невообразимой доселе свободы. Это было чудесно!
      Она уселась в высокую, прохладную траву, расстелила рядышком одеяло и уложила на него Азраи. Нависающий над ними лист щавеля защищал личико ребенка от солнца. Малютка оглядела возвышающиеся вокруг растения, загребла горсть стеблей и потащила их в беззубый ротик. Дола оглядела травинки, убедилась, что среди них нет вредных или ядовитых, и предоставила девочке пробовать их на вкус. А сама принялась глазеть по сторонам, наслаждаясь славным деньком.
      Небо было чистое - всего несколько перистых облаков ползло где-то в вышине. Ночью будет очень холодно. Айлмер, который лучше всех умел предсказывать погоду, обещал, что дождя не будет еще несколько дней. Это хорошо. Побольше бы таких золотых деньков, как сегодня! Возможность сидеть на солнышке казалась Доле царским подарком. Она прикрыла глаза, вдыхая головокружительный аромат спелой кукурузы, травы, цветов, леса и прислушиваясь к негромкому бормотанью ручейка. Как все-таки переменилась жизнь! До прошлого года она ни разу не видела настоящего поля. А теперь у них есть эта замечательная земля! Спасибо Кейту Дойлю... Дола вздохнула. Жалко, что он такой Большой и старый! Дола знала, что Кейт ее очень любит, но все-таки, если бы между ними было больше общего, быть может, он обращался бы с ней не как с любимой племянницей, а как... Как с кем? Со своей подружкой? Щеки у Долы вспыхнули. Подобные мысли появлялись у нее все чаще, исподволь и незаметно, так же, как изменения, происходящие в ее теле. Когда Дола приходила к матери пошушукаться, та только снисходительно улыбалась, слушая ее признания. Отчего же ее чувства в таком смятении?
      Дола понимала, что детству приходит конец, но настоящей женщиной она станет еще так не скоро! Когда-нибудь у нее будет свой собственный малыш... Ну а пока что для нее будет хорошей школой поухаживать за Азраи. Малышка такая славная!
      Азраи тем временем запихала себе в рот пучок сена и теперь смотрела на Долу.
      - Ну, что смотришь, маленькая? - ласково спросила Дола. На миг Дола услышала отзвук голоса собственной матери, которая точно так же говорила с нею. Быть может, она прошла по дороге жизни больше, чем ей кажется... И так ли труден будет этот путь? - Ну-ка, погляди!
      Дола развернула перед девочкой свою холстинку. Она была старая и ветхая. Теперь, когда станок уже почти готов, надо будет попросить себе новую, получше... Дола хотела кусок белого тика, такого же, как те старые мягкие простыни, которые принес когда-то Кейт Дойль. А может, попросить себе кусок жаккардовой ткани, с белым узором на белом фоне? Хотя, в сущности, это не важно - главное, чтобы эту ткань можно было растянуть в руках.
      Истертая холстинка растаяла, скрытая иллюзией, которую придумала Дола. Мастер говорил ей, что белый соединяет в себе все цвета сразу. И теперь она просто разделяла эти скрытые цвета. Мастер говорил, что это тоже талант, все равно как умение рисовать. Но талант требует упражнения. Чем больше она будет практиковаться - тем лучше у нее станет получаться.
      Азраи, судя по всему, различала пока только яркие цвета, и потому цветочки и лошадки, созданные Долой, были преувеличенно яркими. Огненно-красный цветок сменился густо-лиловым, вслед за ним появились солнечно-желтый и апельсиново-оранжевый. Вокруг пробились зеленые листочки и ослепительно-синие бутончики. Глаза малышки перебегали с одной картинки на другую. Крохотный ротик, похожий на розовый бутон, потихоньку расплывался в улыбке. Дола выпустила на свою нарисованную лужайку ядовито-розовую лошадь. Ее маленькая зрительница испустила восторженный вопль. Лошадка проскакала через картинку, остановилась и стала расти, пока на холсте не осталась одна голова, моргающая добрыми, влажными глазами.
      - Я видела такого пони по телевизору, когда мы жили в библиотеке, объяснила Дола. - Это было давно, еще до того, как ты родилась. Может быть, когда ты подрастешь, мы заведем такую у себя на ферме.
      Лошадка уменьшилась и снова принялась скакать взад-вперед по белому полотну. Азраи, широко раскрыв глаза, следила за каждым ее движением. Вслед за розовой лошадкой на холсте появились оранжевая и голубая. Они все скакали в одном ритме, похожем на удары сердца. Когда девочка засучила ножками и радостно загугукала, Дола заставила всех трех лошадок бегать по кругу. А потом приделала им крылья, и они взмыли в небо. Азраи взвизгнула от радости.
      Но тут внимание Долы отвлекло какое-то движение в лесу, на границе земель, принадлежащих Большим. Сосредоточенность девочки нарушилась, иллюзия исчезла, ткань упала ей на колени. Азраи, огорченная тем, что игра закончилась, протестующе всхлипнула.
      - Тише, маленькая, тише! - шепнула Дола, коснувшись груди малютки и вглядываясь в чащу. Ей вдруг сделалось не по себе.
      Сквозь стволы ничего было не видно, но, судя по металлическому грохоту, который донесся из леса, это были не лесные звери. Большие довольно часто ездили через заказник, но основной звук, который от них исходил, был рев моторов. А тут что-то не то... Малышка снова загугукала, требуя внимания.
      - Тише, детка, тише! - взмолилась Дола, прижимая девочку к груди.
      Из леса задним ходом выехал большой грузовик с цистерной. Он остановился на лугу, на самой границе владений "Дуплистого дерева", там, откуда брал начало ручеек, впадающий в реку. Из кабины вылез Большой человек. Он обошел грузовик, достал какой-то шланг, открыл кран - и из шланга потекла темная жидкость. Дола оцепенела. Она сидела неподвижно, прижимая к себе ребенка. И тут внезапно она поняла, что человек ее видит. Они встретились глазами.
      Глава 5
      Грант Пилтон прищурился, глядя на холм, и прикрыл глаза ладонью, чтобы лучше видеть.
      - Там какой-то ребенок, сидит и смотрит на нас, - доложил он Джейку Уильямсону. - Девочка.
      - Чего?! - Уильямсон, сидевший за рулем, выскочил из кабины. - Госпожа Гилбрет этого не одобрит! Свидетелей нам не нужно. Где она?
      - Вон там, наверху, - указал Пилтон. Уильямсон пригляделся. Девочке на вид было лет шесть, никак не больше.
      - Может, она просто не понимает, что видит. Пошли поговорим с ней.
      Они стали подниматься на холм. Девчушка застыла на месте, ее голубые глаза были расширены, как у напутанного оленя, попавшего в луч фар. Они заметили, что она держит на руках какое-то существо. Существо зашевелилось, и она что-то сказала ему - они не расслышали, что именно.
      - У нее с собой, похоже, братишка или сестренка, - сказал Уильямсон. Пошли, постараемся с ней подружиться, а я дам ей доллар или еще что-нибудь, чтобы она пошла домой и никому ничего не говорила.
      Внезапно девчушка вскочила и побежала к гребню холма.
      - Уйдет! - воскликнул Пилтон, и они рванули следом. Внезапно Уильямсон остановился как вкопанный.
      - Эй, а чего мы за ней гонимся-то? Пилтон притормозил всего на мгновение.
      - Как - чего? Девчонка явно поняла, что что-то не так. Надо ее догнать и убедить, что мы ей ничего плохого не сделаем.
      - Да, а то ее мамаша, чего доброго, еще вызовет шерифа! - согласился Уильямсон. Оба одновременно подумали об одном и том же: если кому-то взбредет в голову поинтересоваться, что они делают в заказнике, им несдобровать. Уильямсон ускорил бег и обогнал напарника.
      Длинноногие мужчины в несколько прыжков достигли вершины холма. Девчонка опережала их совсем ненамного. Мягкие зеленые голенища ее сапожек так и мелькали.
      - Эй, погоди! - окликнул ее Пилтон. Девчушка оглянулась через плечо, упала на колени - и внезапно исчезла из виду. Пилтон никак не мог понять, куда же она делась.
      - Где она?! - воскликнул он. Уильямсон бросился туда, где они в последний раз видели девчонку. Казалось, он ухватился за воздух - но внезапно обнаружилось, что он крепко держит девочку повыше локтя. Такое впечатление, что она пряталась за занавеской, которую теперь отдернули, - и в самом деле, Пилтон увидел, как к ее ногам упала какая-то белая тряпка, вроде шарфика. Девочка дернула руку, пытаясь подхватить выпадающий сверток. Уильямсон руку отпустил, но вместо этого ухватил девочку за светлые волосы.
      - Вот же она, балда! Ты что, не видишь?
      - Теперь-то вижу, но только что она была невидимой! - возразил Пилтон. - Как ей это удалось?
      - Еще чего! - презрительно фыркнул Уильямсон. - Невидимой, скажешь тоже! Просто она в зеленом, а тебе солнце в глаза ударило, вот и все.
      - Да нет, Джейк, она волшебная! - настаивал Пилтон. - Она действительно исчезла, как в кино.
      - Очки надо носить, вот что!
      - Что вам от меня надо? - осведомилась девочка, прижимая к груди младенца.
      Пилтон и Уильямсон молча разглядывали своих пленников. В девочке было фута три роста, ее длинные, шелковистые светлые волосы спутались, в них застряли травинки. Пожалуй, не такая уж она маленькая... Оценивающий взгляд, которым она их окинула, никак не мог принадлежать шестилетке, пусть даже и суперумной. Глаза у девочки были совсем не детские. Если бы не малый рост, Пилтон, пожалуй, решил бы, что перед ним подросток.
      - Отчего ты бросилась бежать? - спросил Джейк.
      - Оттого, что вы за мной гнались! - ответила она, выпятив подбородок. Личико у нее сделалось такое, точно девочка вот-вот расплачется, и Пилтону стало ее жалко. - Отпустите меня. Я домой хочу.
      - Что делать будем, Джейк? - спросил Пилтон, глядя на девчушку. Хорошенькая, бедняжка, и перепугана насмерть.
      - Без имен! - одернул его Уильямсон. Он, похоже, был встревожен.
      - Ну че, отпустим?
      - Заткнись! Мне надо подумать. Грубый тон Джейка еще больше напугал девочку. Она попыталась отшатнуться. Уильям-сон дернул ее за волосы, она ойкнула. Младенец, почувствовав ее испуг, заорал.
      - Господи, ну и глотка у этого малютки! - сказал Пилтон, изумленный тем, как громко вопит эта кроха.
      - А ну тихо! Заткни его! - рявкнул Уильямсон.
      - Не могу! - воскликнула девочка, топнув ногой. По щекам у нее покатились слезы. - Вы ее напугали!
      - Заткни ее немедленно, а то щас как врежу! Черт, совершенно невозможно думать при таком вое! Сунем ее в машину, - распорядился Уильямсон.
      Глаза у девчонки расширились еще сильнее, и она попыталась высвободиться. Куда там! С тем же успехом можно было бороться с каменной статуей. Уильямсон раздраженно толкнул ее к Пилтону. Тот крепко взял девочку за плечо и повел ее к машине. Косточки у девочки были тонкие, как у цыпленка. Пилтон искоса глянул на нее. Сквозь растрепанные волосы проглядывал кончик уха. Ухо было длинное и острое, как у кошки. Девочка перехватила его взгляд и тряхнула головой. Ухо скрылось под волосами, но Пилтон был уверен, что не ошибся. Девочка склонилась к младенцу и принялась вполголоса успокаивать его. Когда они подошли к самому грузовику, пронзительные вопли младенца затихли, сменившись негромким, испуганным всхлипыванием. Носишко у ребенка покраснел от рева.
      Когда рев затих, Пилтон немного расслабился. Должно быть, младенец совсем недавно родился. Его ребятишки оба так орали только в первые месяцы жизни.
      - Это не просто девочка, это эльф! - сказал он Уильямсону, запихнув обеих пленниц в кабину. Из-за стекла виднелись только головы детей. Обе зареванные, с расширенными от ужаса глазами.
      - Не мели ерунды! - сказал Уильямсон, повернувшись спиной к грузовику. - Обыкновенная карлица, вроде тех Жевунов, что снимались в фильме "Волшебник из страны Оз".
      - А по-моему, с ней все же что-то не так! - настаивал Пилтон. Девочка смотрела на них через окно кабины. Выражение ее лица было отчасти вызывающее, отчасти умоляющее.
      - А, чер-рт! - выругался Уильямсон и врезал кулаком по цистерне. Пилтон увидел, что девчонка вздрогнула и стиснула зубы. - Теперь, когда мы ее перепутали до потери сознания, уже нечего рассчитывать на то, что она будет держать язык за зубами! Придется взять ее с собой, а там уж пусть госпожа Гилбрет решает, что с ней делать.
      Доле было страшно. Ей отчаянно хотелось вырваться из этой вонючей машины и удрать куда глаза глядят, но вокруг было так много железа, что даже дышать казалось больно. Большие запихнули ее сюда так грубо и равнодушно, словно она была не живая, а просто мешок какой-то. Девочка съежилась, мечтая, чтобы все это оказалось просто кошмарным сном. Удариться в панику ей мешала только Азраи.
      Хорошо еще, что в тот момент, когда за ними захлопнулась дверца кабины, малышка перестала реветь. Иначе бы Дола просто оглохла. Должно быть, все это холодное железо вокруг ввело Азраи в состояние шока. Она ведь впервые в жизни очутилась в такой враждебной среде. Доле тут тоже было плохо, но она по крайней мере знала, что такое бывает, и не была застигнута врасплох.
      - Я с тобой, маленькая, не бойся! - шептала она. - Я тебя в обиду не дам, честное слово!
      Хотя, по правде говоря, она совершенно не представляла, как собирается выполнять это обещание.
      Что это за люди? Одеты одинаково, в дурно пошитые комбинезоны унылой расцветки. Тот, что повыше, выглядит еще ничего, а другой такой тощий, что спецовка на нем мешком висит. Судя по всему, они поспорили и не могут решить, что делать. А отвратительная жидкость тем временем продолжает течь из шланга на землю совсем рядом с тем местом, где они берут питьевую воду! Надо немедленно рассказать старшим, чтобы они приняли меры!
      Тут обе дверцы кабины распахнулись одновременно. Дола положила девочку на плечо и приготовилась выпрыгнуть наружу, но люди залезли в кабину с двух сторон, преградив ей путь. Судя по их лицам, спорить было бесполезно. Значит, она пленница...
      "Что же с нами будет?!" - в отчаянии подумала Дола.
      Тот, что побольше, по имени Джейк, завел мотор. Тощий, с волосами цвета речной глины, то и дело украдкой поглядывал на них с Азраи. Джейк, сидевший за рулем, ни разу не посмотрел в их сторону, но Дола чувствовала, что он остро ощущает их присутствие. Она боязливо покосилась на него, пытаясь понять, что это за человек. Похоже, он не злой. Но тоже напуган.
      - Я тебе говорю, это не девочка, а эльф! А с ней - ее ребеночек, сказал Тощий через голову Долы, когда машина выехала из заказника на шоссе.
      - Кончай пургу гнать, - сказал Джейк. - Эльфов не бывает.
      - Ну а это что такое? - спросил Тощий, дернув Долу за ухо.
      Девочка возмутилась. То, что их схватили, еще полбеды, но дергать за ухо - это уже прямое оскорбление! Она обернулась и укусила Тощего за руку. Он взвыл, и она отпрянула и сплюнула: экая у него рука на вкус противная!
      - Ты вообще когда-нибудь руки моешь? - дерзко спросила она. - И этот ребеночек - вовсе не мой, а моих родичей. Лучше верните нас домой, а то они беспокоиться будут!
      Зря она это сказала. Оба тут же умолкли, как воды в рот набрали. И больше всю дорогу не произнесли ни слова. Напрасно Дола смотрела на них, надеясь, что хоть один сжалится. Это тебе не Кейт Дойль и его безобидные Большие товарищи, к которым она привыкла. Это чужаки, и возможно, они хотят ей зла. Быть может, она больше никогда в жизни не увидит родного дома...
      Дола крепко-крепко прижала к себе малышку и стала смотреть в огромное ветровое стекло, стараясь запомнить дорогу, которой ее везут. Она должна быть смелой и сильной - ради Азраи.
      Маура вернулась домой в сумерках. Она осторожно заглянула в хижину. Внутри было тихо и темно, ни один фонарик не горел. Она нащупала тот, что стоял у двери, и дунула на остроконечный фитилек, вделанный в деревянную свечку за деревянным же резным оконцем. Фитилек вспыхнул ярким, но нежгучим пламенем.
      Тишина.
      - Дола! Дола, детка, где ты?
      Маура заглянула в детскую кроватку. Кроватка стояла пустая. Маура пощупала ее - холодная. А-а, наверно, нянька с малышкой обе спят на большой кровати! Маура улыбнулась. Тогда понятно, почему Дола не явилась помогать на кухне. Устали обе... Маура засветила остальные фонарики.
      - Дола! - позвала она, заглянув в спальню. - Вставай, дружок, ужинать пора!
      Даже странно, что Азраи до сих пор не проснулась. Маура была готова кормить малышку, и обычно девочка как раз в это время просила есть...
      На кровати тоже никого. Ну, не беда. Наверно, Дола решила пойти в сарай, и они разминулись по дороге. Маура пошла к большому дому разыскивать ребенка и его нянюшку.
      В доме их не оказалось. В сарае тоже. К тому времени, как совсем стемнело, Маура уже с ума сходила от страха. Она обегала почти весь участок и охрипла, зовя Долу. Их не было ни в полях, ни в мастерских, и в комнатах, принадлежащих другим кланам, их тоже никто не видел. Маура обошла все хижины, спрашивая, нет ли у них девочки. Но нет, их весь день никто не встречал.
      - Куда же она могла деться? - спрашивала Маура у Холла. - Я слушаю их - но их не слышно!
      - Я уверен, что они где-нибудь неподалеку, - утешал ее Холл. Он знал, что Дола очень ответственная. Где бы они ни были, им наверняка ничто не угрожает. - Возможно, Дола заигралась или зачиталась и просто потеряла счет времени.
      Маура гневно взглянула на него и скрестила руки на груди. Это было нелегко - грудь налилась молоком.
      - Но Азраи-то не могла потерять счет времени! Она сейчас наверняка ужасно голодная! Еды, которая помещается в желудке младенца, хватает не больше чем на два-три часа! Она сейчас уже должна орать так, что ее бы отсюда было слышно!
      - Да, это точно, - закивала Рана. - Если бы можно было приучить этого младенца просыпаться точно на рассвете, нам бы никакие петухи не понадобились!
      - Дола не могла взять и уйти куда глаза глядят, - рассудительно сказала Шелог. - Девочка очень ответственная!
      До сих пор они старались об этом не думать, но теперь всем сделалось очевидно, что Долы с Азраи просто нет на территории фермы. Поскольку о самом плохом думать не хотелось, старшие тут же принялись наперебой предлагать другие варианты.
      - Может, кто-то из Больших приехал и увез их к себе в гости? предположила Роза. - Наша добрая Людмила не раз говаривала, что надо устроить Доле что-нибудь приятное за то, что она так возится с вашим малышом...
      - А может, она решила сходить в город? - предположила Марси, присевшая на корточки рядом с Малыми. Она только что вернулась из Мидвестерна, с занятий. - А сейчас все возвращаются с работы по домам, на шоссе полно машин, и она могла испугаться и - спрятаться. Наверняка она уже пожалела об этом. Таскать с собой голодного младенца - само по себе наказание!
      - А может, она вообще решила отправиться на поиски приключений, заметил Марм. Несмотря на озабоченность, его глуповатая физиономия расплылась в улыбке. - До нашей библиотеки далеко, но дорогу она знает! Может, она решила сходить разжиться книжками?
      Холл хотел было отмести идею Марма как дурацкую. Но, с другой стороны, кто знает, что может взбрести в голову подростку? Ведь и в самом деле: дорогу к своему старому жилищу все они знают. Конечно, пешком туда не дойдешь, но на перекрестке, всего в миле отсюда, есть автобусная остановка. Если Дола действительно вздумала поехать в Мидвестерн на автобусе, она должна была туда добраться минут двадцать назад.
      - Сейчас темно, - сказал Мастер. - Она где-нибудь спрячется и переночует. Основы выживания Дола изучала. С ней все будет в порядке.
      - Но Азраи же голодная! - вскричала Маура. - Что она с ней будет делать?
      - Успокойся, доченька, - сказал Мастер, похлопав ее по руке. Несомненно, она обнаружила, что забралась чересчур далеко, когда уже было поздно возвращаться. Надо позвонить Людмиле и спросить, не приходили ли они к ней. Наша добрая подруга сумеет помочь девочке управиться с голодным младенцем. Наши и Большие младенцы нуждаются в одних и тех же вещах. Вернуть Азраи сюда прежде, чем она проголодается, уже невозможно, однако Людмила наверняка сумеет найти какой-то заменитель материнского молока.
      Это звучало разумно, и Маура несколько успокоилась. Холл создал мысленный заслон, чтобы встревоженная мать не мешала поискам, и попытался установить контакт с дочерью.
      - Но ведь Дола ее не бросит, верно? - мужественно спросила Маура, обратившись за поддержкой к Холлу.
      - Ну что ты, конечно не бросит! - ответил Холл. Вопрос Мауры нарушил его сосредоточенность. Но, если жена заметит, что он сконцентрировался, и поймет, что он хочет сделать, она встревожится еще больше.
      - Здравствуйте, старый друг. Это я, - сказал Мастер в трубку. Все, кто сумел втиснуться в кухню, стояли вокруг и слушали. - Мы были бы очень рады повидать вас на выходных, если бы вы приехали. Нет, я звоню не за этим. У нас пропали двое детей. Скажите, вы их не видели? Ребенка моей дочери и юную Долу, которая ее нянчит?
      Мастер поиграл желваками на скулах. Похоже, ответ его расстроил.
      - Ну, может быть, они еще появятся. Как придут, сразу позвоните нам, хорошо? Спасибо.
      Он повесил трубку и покачал головой.
      - А библиотека? - безнадежно спросила Шиуван.
      - Хотите, я съезжу? - вызвалась Марси.
      - Это займет слишком много времени, - возразил Мастер. - Я попрошу другого человека, который находится ближе.
      Он набрал другой номер. Все затаили дыхание, прислушиваясь к гудкам в трубке.
      - Миис Лонден, я вынужден просить вас об одолжении...
      Холл остался дежурить у телефона. Через полчаса раздался звонок.
      - Никого, - сказала Диана. - Я обошла с фонариком всю деревню. Проверила все домики и все уровни книгохранилища тоже облазила. Их там нет. Я оставила на стене записку с номером моего телефона, на случай если Дола все-таки появится. Так что она, наверно, позвонит или вам, или мне.
      - Спасибо, - сказал Холл.
      - Данн с Барри прочесывают кампус. Если найдут ее, сразу позвонят тебе. Я уверена, что с девочками все в порядке, - неуверенно добавила Диана. - Наверно, Дола просто заблудилась. Могу я помочь чем-нибудь еще?
      - Ты и так нам очень помогла. Просто позвони, если они появятся, ладно? - сказал Холл.
      - Если они найдутся, сообщите мне, хорошо? - попросила Диана. - Ну ладно, все. А то вдруг она вам как раз сейчас звонит и дозвониться не может?