– Ну что, все в сборе? – вопросил Мастер, щурясь поверх очков в золотой оправе. Их стекла и оправа сверкали в свете двух дюжин фонариков, развешанных по огромному залу. Почти так же ярко блестели медно-рыжая борода и шевелюра Мастера. Даже из его заостренных ушей торчали пучки рыжих волос.
      Народ, сидевший на скамейках вокруг деревянного стола, заерзал, устраиваясь поудобнее. Сегодня на Совет собралась вся деревня, что бывало не так уж часто, так что, хотя скамейки были длиннющие, постоянным членам Совета пришлось сильно потесниться, чтобы хватило места всем прочим. Дело предстояло обсудить весьма серьезное – это было заметно и по тому, что не слышалось ни болтовни, ни обычных споров между молодыми реформаторами и пожилыми консерваторами.
      – Гут. Тогда объявляю заседание открытым! – продолжил Мастер согласно заведенному порядку. – Слово предоставляется архивариусу Катре!
      Он кивнул молодой женщине с заплетенными в строгую косу длинными каштановыми волосами.
      Катра встала и потрясла перед собравшимися двумя листками бумаги.
      – Знаете, откуда я это взяла? Со стола самого ректора Большого народа! Здесь предлагается, ни более ни менее, как сравнять наш дом с землей! Они хотят построить на этом месте новое библиотечное здание, повыше и побольше. А все подземные этажи залить бетоном! Устроить тем самым фундамент!
      Она содрогнулась, представив себе, как деревня тонет в бетоне, и протянула документ Мастеру. Тот дунул на фитилек, фонарик вспыхнул, и Мастер перечитал проект сам. После этого он кивнул, подтверждая, что дело обстоит именно так.
      – Мы погибли! – возопила Кева. Несмотря на то что Кеве уже стукнуло сто семьдесят восемь лет, голос у нее оставался пронзительным. Он долетел до отдаленных стен и раскатился эхом по всему залу. Жители деревни боязливо огляделись, словно боясь, что ректор и его присные услышат. – Надо спасаться бегством!
      Другие консерваторы согласно закивали.
      – На данный момент это всего лишь проект, – спокойно заметил Айлмер. Он тоже был консерватором, однако паникерства не одобрял.
      Холл, молодой крепыш с шапкой светлых волос на голове, задумчиво почесал длинное острое ухо.
      – Думаю, следует попросить помощи у Больших, которые учатся вместе с нами. Собрание загомонило:
      – Да вы что! Громадинам доверять нельзя, они чересчур тупые!
      – Станут они нам помогать, жди! Не их ли ректор и администрация норовят выжить нас из собственного дома?
      – Нет-нет, давайте их попросим!
      – Реформаторы несчастные! Вы хотите уничтожить нас, погубить нашу культуру, нашу самобытность!
      – Наш народ должон жить отдельно от ихнего. Значица, так тому и быть! – твердо сказал Холлу Курран, седовласый глава его клана.
      – Ну, есть же такие, на кого можно положиться! – возразил Холл. – Кто не станет навязывать больше, чем мы просим. Взять, к примеру, Людмилу. Против нее, надеюсь, никто ничего не имеет? Потом, та же Марси. И еще Ли.
      – Ну да, – согласился Энох, суровый черноволосый юноша. – Их я хорошо знаю, есть и другие, однако я не стал бы втягивать в это дело молодежь, даже если бы полностью им доверял.
      – И как насчет этого странного шебуршания вокруг библиотеки, о котором мы слышим снова и снова? Кто за это ответствен? Уж не один ли из этих ваших соучеников, которых ты считаешь столь надежными? Ты и этого не знаешь! – укоризненно сказал Курран Холлу.
      – Тогда ставлю вопрос на голосование! – объявил Мастер, призвав публику к молчанию. – Кто за то, чтобы обратиться за помощью к Большим? Поднимите правую руку!
      Он пересчитал поднятые руки.
      – Пожалуйста, опустите. Теперь те, кто против, поднимите левую!
      Голосование сюрпризов не принесло. Разумеется, реформаторы высказались за предложение Холла, а консерваторы проголосовали против. Консерваторов было вдвое больше. Сам Мастер и Катра воздержались Мастер полагал, что старосте надлежит сохранять нейтралитет. А Катра не раз говорила, что архивариусу не следует принимать чью-либо сторону: это помешает ему оставаться объективным.
      – Хорошо. Итак, на настоящий момент предложение отклонено. Рекомендую всем присутствующим пошевелить мозгами. Надо найти какой-нибудь выход, а то, не ровен час, мы действительно останемся без крыши над головой.
      – До рассвета все бумаги должны быть в кабинете ректора! – напомнила ему Катра.
      – Совершенно верно. Мне нужна копия. Надо будет изучить проект детально.
      Мастер задул свой фонарик, взял лист пергамента ручной выделки, шириной немного больше двух листов бумаги, вместе взятых, и накрыл им злополучный документ. Потом рыжий предводитель вытянул руки перед собой и сосредоточенно зажмурился. Под ладонями Мастера начали проступать буквы. Сначала это были лишь размытые контуры. Они расползались, сливались и наконец заполнили весь лист. Стали ясно видны края документа. Никто не проронил ни звука, пока Мастер не завершил свой труд. Дело было непростое: народу нелегко работать с текстом, напечатанным на машине, сделанной из железа и стали.
      Мастер внимательно осмотрел большой лист.
      – Вот! – торжественно объявил он. – Получилось.
      – Мастер, – укоризненно заметила Катра, – ведь я вполне могла бы просто сделать ксерокс!

      – Мистер Дойль? – уточнил доктор Фриленг. Почтенный наставник держал реферат Кейта брезгливо, двумя пальцами. Усы его топорщились, и губы кривились. – Между прочим, мы здесь занимаемся социологией. Вам не кажется, что данную работу надлежит представить на рассмотрение вашего литературного семинара?
      – Ну, вообще-то я в этом семестре литературный семинар не посещаю... – промямлил Кейт, поспешно выпрямляясь и выглядывая из-за широких плеч Мэри Лу Карсон, за которой он так хорошо прятался. Он встретился глазами с преподавателем – и поспешно спрятался снова. Узкая физиономия Кейта побагровела, почти под цвет его шевелюры. – А что такое, сэр? С моей работой что-то не так?
      – А может быть, это введение в мифологию? Вы спрашиваете, что с ней «не так»? Тема вашей работы – «Исследование взаимоотношений человека с инопланетянами». А между тем вам следовало подготовить реферат, который должен был основываться на документированных аспектах человеческого поведения. Не будете ли вы так любезны сообщить о ваших контактах с внеземными цивилизациями? Когда? С кем? Правительство наверняка заинтересуется этими сведениями!
      Доктор Фриленг наконец разжал пальцы. Реферат упал на парту Кейта. Рассыпавшиеся страницы закрыли «Полевой справочник по Малому народцу». На него профессор, слава богу, внимания не обратил. Студенты захихикали. Фриленг отряхнул кончики пальцев и недовольно воззрился на Кейта.
      – Эта работа основана на постулатах, которые я сформулировал, на предположениях о том, как может повести себя человечество, столкнувшись с иными культурами, продвинувшимися на пути развития технологий дальше, чем наша, – принялся терпеливо объяснять Кейт, – С более древними внеземными цивилизациями. Она основана на моих исследованиях, связанных со сравнительно недавними контактами европейской цивилизации с другими, более древними, такими как китайская.
      – И о результатах этих контактов вы довольно невысокого мнения, насколько можно полагать, – заметил доктор Фриленг, ткнув пальцем в реферат, – на титульном листе реферата красовалось жирное красное F [ ], да еще и дважды подчеркнутое.
      Кейт вызывающе вздернул голову:
      – Полагаю, архаичные культуры сильно пострадали от вторжения западных антропологов. Вспомните ту историю с племенем, живущим в пустыне: согласно результатам исследований, получилось, будто аборигены поклонялись небесным светилам, которых не могли видеть, – а все потому, что исследователи задавали им так называемые наводящие вопросы! Подумайте сами, ведь когда зоологи наблюдают за дикой природой, они всячески стараются не нарушать естественную среду обитания, чтобы животные вели себя естественно. Разве разумные существа не вправе требовать такого же бережного отношения?! Порой кажется, что их... ну, как бы вынуждают измениться, чтобы приспособиться к нам.
      Фриленг отвернулся и махнул рукой на разгорячившегося Кейта.
      – А-а, презервистские [ ] бредни! Полевые антропологи относятся к своим объектам исследования куда бережнее, чем вам кажется.
      – Вот как? Может быть! А как же добровольцы из «корпуса мира»? миссионеры? Мы подгоняем аборигенов навстречу переменам кнутом, заманиваем пряниками. Но тем самым принижаем ценность тех аспектов их собственной культуры, что отличают ее от нашей!
      Кейт говорил и говорил, громко, уверенно, он цитировал учебник по социологии – Фриленг эти фрагменты обошел молчанием. А надо сказать, то был один из фирменных приемов самого профессора, только он терпеть не мог, когда студенты применяли против него его же собственное оружие.
      – Они на протяжении веков прекрасно обходились без кока-колы. Она им и теперь не нужна – но нет, мы навязываем им свои обычаи, за исключением тех случаев, когда мы падаем им в ноги и просим научить жить нас самих! Мы внушаем им наши представления о том, какими они должны быть. Подгоняем их под свои стандарты!
      – Это правда, – заметила студентка, сидевшая слева, в двух рядах впереди от Кейта. Девушка была темноволосая, с бледной, прозрачной кожей и легкой россыпью веснушек на носу и на щеках. Кейт весь семестр не сводил с нее глаз. – Взять хотя бы Малый... ну, я имею в виду тех, кто не вышел ростом. С ними часто обращаются, будто с детьми. Обычно, сами того не замечая, люди полагают, что если кто-то ниже их ростом, значит, он моложе и недостаточно взрослый. А если карлик явно старше, значит, он уже в маразме, – короче, так или иначе, уступает интеллектом обычному человеку.
      Кейт удивился. Обычно его странные рефераты вызывали другую реакцию. Как правило, большинство его товарищей-студентов оказывались заодно с преподавателем. Частенько его принимали за психа. И теперь, когда Марси Колье неожиданно встала на его сторону, Кейт воспрянул духом. Обрести единомышленницу в хорошенькой девушке приятно вдвойне!
      Фриленг переключился на Марси.
      – Ах да, мисс Колье, вашу работу я тоже прочел! Вы изложили свои взгляды несколько более связно, чем мистер Дойль. Но вы не указываете источников, на которые опираетесь в своем исследовании! Насколько вам известно, я требую от студентов более тщательной работы. За невнимание к источникам оценка в любом случае снижается на пятнадцать процентов.
      И на парту Марси шлепнулся ее реферат, отмеченный жирно подчеркнутым С.
      – Хм... – теперь уже самой Марси Колье пришлось так же несладко, как только что Кейту. Она поежилась под ледяным взглядом препода, опустила глаза и тихо промолвила, глядя в парту:
      – Это были объекты полевого исследования... Они просили не называть имен.
      – Понимаю. В таких случаях принято обозначать объект вымышленным именем, но указывать реальный возраст, пол, профессию и социальное положение. Это позволяет учитывать не только слова объекта, но и его личность. Его слова сами по себе могут быть сколь угодно интересными, но это только половина данных, используемых в наших исследованиях. И имейте в виду, что каждая из ваших работ составляет десять процентов оценки за весь курс. Конечно, экзамен более важен, он составляет тридцать процентов, однако же не забывайте, что еще двадцать процентов зависит от того, насколько вы способны применять на практике сведения, полученные на занятиях.
      – Да, сэр. Я помню, сэр...
      Марси залилась краской и поспешно запихала реферат в свою сумку. Кейт успел увидеть, что последний листок вдоль и поперек исчеркан красной ручкой. Старик Фриленг разнес ее библиографию в пух и прах... Ха! Небось, его собственный реферат вообще смахивает на тест Роршаха [ ]. Кейту стало жалко Марси. И себя тоже. Он снова спрятался за широкой спиной Мэри Лу. Она-то, как обычно, получила «отлично»...
 

* * *

 
      Наконец раздался звонок.
      – Ну ты даешь, Дойль! – ткнул его под ребра Берк Слейтер, проталкиваясь к выходу из класса. – Давно я так не ржал!
      – По-моему, это очень здорово, что ты интересуешься первобытными племенами, Кейт, – вставила Эбби Холт, шатенка в голубых джинсах. Она сама увлекалась всякой мистикой.
      Кейт вежливо улыбнулся обоим, выскочил за дверь и помчался догонять Марси, которая пробиралась по запруженному толпой коридору Берк-Холла.
      – Эй, Марси! Погоди!
      – У меня сейчас занятие в Макинро, – отрезала она, неприветливо глядя на Кейта. Ему показалось, что в ее голосе звучат слезы. Еще бы! Марси Колье не из тех, кто то и дело хватает «уды». То-то она распереживалась. Кейт вытащил из рюкзачка свой помятый реферат.
      – А у меня – F! – гордо улыбнулся он. – Поменяемся?
      Она посмотрела на реферат, потом ему в глаза – и сердитая маска рассыпалась.
      – Господи, что же я дома-то скажу? – всхлипнула она и наконец расплакалась. – Никогда в жизни не получала «удов»! Этот доктор Фриленг – просто зверь какой-то! А менять семинар уже поздно. Я всегда училась только на «отлично»! Родители мною гордятся. Они просто не поймут. Я их так подвела!
      – Ну, «удовлетворительно» – еще не катастрофа, – возразил Кейт. Он забежал вперед, чтобы отворить Марси дверь. Они вместе вышли на улицу и зашагали в сторону Макинро-Холла. Был холодный октябрьский день, и листья разлетались у них из-под ног. – Сам-то я хорошист. «Отлично» мне иногда ставят, но вообще я на это особо не надеюсь. Тех, кто в первых рядах, берут на прицел чаще.
      – Чего с ними делают? – переспросила Марси. Почтенный «вольво» завизжал тормозами и задом едва не наехал на них: владелец машины углядел свободное место для парковки и спешил занять его как можно скорее. Марси с Кейтом отпрянули в сторону.
      – Стреляют в них! – проорал Кейт. – Преподы любят осаживать отличников. А потом, Фриленг всяко бы нас невзлюбил. Мы же не аспиранты, и даже не выпускники. Можно подумать, что семинар слишком примитивный, раз на него ходят младшекурсники. Фриленг думает, что мы снижаем уровень занятий. Это и понятно...
      – И зачем я только к нему записалась! – вздохнула Марси.
      – Ну, еще не все погибло! – утешил ее Кейт. – В конце концов, это всего лишь одно «удовлетворительно». Слушай, а давай объединимся в войне с социологией? Мы могли бы заниматься вместе. Как товарищи по несчастью...
      Кейт достал из кармана пачку бумажных носовых платков и сунул ей в руку.
      Марси принялась утирать глаза. Однако голос у нее все же стал почти нормальным.
      – Я вообще-то уже хожу в один кружок...
      – А, брось! Знаю я эти дополнительные занятия для отличников. Сидят и вычисляют, какой процент от налогов должны вернуть папочке, или рассуждают о том, какие интересные атомы им попались.
      – Да нет, это не для отличников. Совсем другая группа. Слушай, – сменила тему она, – а откуда ты знаешь, что я отличница?
      – Да у тебя ж на лбу написано! Посмотрись в зеркало, если не веришь, – ехидно подмигнул Кейт. – А потом, я за тобой наблюдал. Ты разве не заметила?
      Марси покачала головой:
      – Нет, Кейт, я предпочитаю заниматься в одиночестве. Так я больше успеваю.
      – Ну, тогда не всеми предметами, а только одной социологией!
      Они поднялись на крыльцо, Кейт отворил еще одну дверь, и они оказались в другом гулком холле. По плиточному полу сновали спешащие куда-то студенты.
      – Слышь, а можно почитать твой реферат? – внезапно спросил Кейт. – По-моему, он должен быть интересным. Можешь взять почитать мой, только ты, наверно, тоже решишь, что это все научная фантастика. Богатое воображение ученым нынче иметь не положено, – мрачно подытожил он.
      – Бери, конечно! – Марси сунула реферат ему в руки. – Ладно, я побежала, а то опоздаю. Спасибо за носовые платки. Пока!
      – Пока, – сказал Кейт ей в спину и проводил ее взглядом до самого поворота.
 

* * *

 
      Близился вечер, и на четырнадцатом уровне книгохранения Гиллингтонской библиотеки царила тишина. Здесь, в отличие от прочих зданий университета, этажи отсчитывались сверху, так что верхний из надземных этажей здания считался уровнем первым, а самый нижний, третий, из подземных – уровнем четырнадцатым. При этом в самой библиотеке этажи, вдвое более высокие, чем этажи хранилища, считались по-нормальному, так что нижний был первым, а верхний – четвертым. Новички поначалу ужасно путались, но поневоле быстро привыкали: в библиотеке и в хранилище были разные лифты, со своей нумерацией этажей. Эти противоречия все списывали на очередную причуду администрации и, раз привыкнув, никогда не задавались вопросом, почему так обстоит дело.
      На четырнадцатом уровне хранились всяческие исторические архивы, в том числе – полное собрание «Американы» [ ], которой университет по праву гордился. Тут хранились редкие книги, дожидаясь, пока их закажут и отправят в читальные залы. Иногда кандидатам на степень магистра удавалось получить разрешение на самостоятельную работу в книгохранилище, но к вечеру они обычно уже расходились. И библиотекарь-архивариус, пользуясь затишьем, брела по рядам между полок со своей тележкой, прислушиваясь к шорохам засыпающего здания и раскладывая по местам возвращенную читателями литературу. Библиотекарша была строгой узколицей дамой с седеющими волосами, скрученными в тугой узел. Даже упавшие книги на полках она поправляла так укоризненно, будто это непростительное разгильдяйство с их стороны.
      Она привычно рассортировала стопку старых газетных подшивок. Каждый газетный лист, пожелтевший и ломкий, был упакован в отдельную прозрачную папочку. Библиотекарша как раз бережно укладывала газеты в коробку, когда услышала быстро приближающиеся шаги. Она, разумеется, подняла голову посмотреть, кто тут носится. Небось, опять студенты открыли задвижку пластиковой карточкой...
      – Вход воспрещен! – сурово сказала она. – Здесь можно находиться только по специальному письменному разрешению администрации! Вы меня слышите?
      Никто не отозвался. Зато до нее донеслось пронзительное хихиканье. Библиотекарша решительно захлопнула коробку и зашагала в сторону озорников, с твердым намерением навести порядок.
      Внезапно хихиканье раздалось уже за ее спиной. Она развернулась и побежала назад, шлепая подошвами. Но в том конце прохода никого не было. Библиотекарша остановилась. Снова беготня, шорох подошв по бетонному полу.
      – А ну, прекратите! – прикрикнула она. – Это вам не ипподром, а библиотека! Вы кто такие? Не смейте прятаться! Сейчас же покиньте помещение. Если вы немедленно не уйдете, я вызову охрану!!!
      Ее крик эхом раскатился между стальных шкафов. И, словно в ответ, раздались смешки со всех сторон. Она бросилась в ту сторону, откуда слышались звуки, но они растаяли прежде, чем библиотекарша успела обнаружить их источник.
      – Эй, вы где? – осторожно спросила она.
      – Здес-с-сь, – раздался шепот прямо за ее спиной. Она вздрогнула, развернулась – опять никого! Только пронзительный хохот и удаляющиеся шаги. Да, это уже не в первый раз! Она и прежде слышала тут беготню. Небось, студентам опять вздумалось поиграть в догонялки в темноте. Хлебом их не корми, дай поизмываться над пожилым человеком! Хотят заниматься тут, на ее этаже, тем же, чем на задних сиденьях своих подержанных машин! «Вот мерзавцы!» Сколько лет она тут ни работает, ей еще ни разу не удалось поймать этих хулиганов или хотя бы увидеть их издалека. А может, это и не студенты вовсе, а домовые какие-нибудь? Говорят, в старых зданиях всегда водятся какие-нибудь духи... Эхо здесь и впрямь странное. Может, это и не смех был, а отзвук ее собственного голоса. Кто его знает? А вот освещение тут поменять не мешало бы, что да, то да.
      Библиотекарша, беспокойно озираясь, вернулась к своим газетам, чтобы снова взяться за работу. Однако тележка застряла. Библиотекарша пнула ногой стопор на левом переднем колесе. Надо же, стопор поднят... Она навалилась на тележку всем телом. Ни с места!
      Она потянула спереди – стоит! Вправо, влево – не движется! Будто приклеилась. Библиотекарша сгрузила все подшивки на пол и попробовала раскачать тележку – не тут-то было. Она была готова разрыдаться. На вид с тележкой все в порядке, и не с чего ей стоять на месте, а она стоит будто вкопанная! Библиотекарша сложила подшивки обратно на тележку, уже не столь аккуратно, как прежде. Руки у нее тряслись.
      Она в последний раз пхнула тележку и решительно направилась к лифту. Так никуда не годится! Надо вызвать сторожа, пусть колесики смажет! Но стоило ей свернуть за угол, как позади послышался скрип и рокот колесиков. Она выглянула из-за шкафов – тележка сама собой катилась куда-то в глубь хранилища! Библиотекарша хотела было броситься следом, но раздался взрыв издевательского хохота – и она метнулась к лифту. Нет, лучше пока посидеть в комнате отдыха! Это было сумрачное пыльное помещение, которое когда-то задумывалось как бомбоубежище, но тут библиотекарша почувствовала себя в безопасности. Лучше она пока полежит на диванчике... Нет, в хранилище точно водятся привидения, это все говорят! Лучше она закончит работу попозже, и не одна, а с кем-нибудь...
      Но библиотекарша знала, что, когда она вернется, книги и подшивки будут расставлены по местам, а тележка окажется пуста. Такое с ней бывало уже не однажды...
 

* * *

 
      Кейт ввалился в общежитскую комнату и с театральным грохотом рухнул ничком на постель.
      – Ну? – осведомился Пэт Морган, без особого сочувствия глядя на соседа по комнате и не прекращая поливать цветы. – Давай, расскажи все дяде Пэту. Что ты получил за работу по социологии?
      – F! – послышалось из-под стопки белья. – Фриленг – это вообще сплошное F! Он меня ненавидит, я знаю!
      – Ну, так это же взаимно. Ты его тоже ненавидишь.
      – Нет, ну как может социолог быть настолько тупым!
      – Кто не умеет чего-то делать, тот этому учит.
      Специальностью Пэта была английская филология, и он обожал афоризмы. Пэт был высокий, с впалой грудью, и вечно сутулился, так что казался очень усталым. Со своими длинными, жидкими черными волосами он напоминал театрального Ричарда III без грима.
      – А как насчет тех, кто и учить-то не умеет?! – воскликнул Кейт, потрясая пачкой мятых листов. Надо сказать, что Кейта одни считали весельчаком, а другие – вспыльчивым, в зависимости от отношения к рыжим вообще. Кейт был невысок ростом, тощ и держался очень прямо. Глаза у него меняли цвет в зависимости от настроения, а вообще были светло-карие. Но сейчас они сделались голубыми. Он снова зарылся лицом в стопку простыней.
      – Да какого черта! Возьми перепиши и попроси его исправить оценку. Скажи, что не понял тему. В конце концов, это всего лишь первый из твоих рефератов! Дай-ка сюда.
      Пэт бросил лейку в раковину и отобрал у Кейта его реферат.
      – Между прочим, оно чистое, – он кивнул на стопку белья, на которой возлежал Кейт. – И сегодня твоя очередь перестилать кровати. Будут складки – языком заставлю разглаживать!
      Кейт перевернулся на спину, и его сандалии полетели на середину комнаты.
      – Я не могу ему сказать, что не понял тему! Я только сегодня перед всем классом распинался о ее общественной важности!
      – Ну, тогда у тебя осталось еще одно предсмертное желание, – сказал Пэт, не оглянувшись. Он обошел их общий журнальный столик и сел за свой рабочий стол. На Кейтовом столе красовалась фантастическая крепость из книжек и бумажек, угрожающе нависшая над свободным пятачком, расчищенным посередине. Стол Пэта был завален чем попало. Поверх ровного слоя всякой всячины высотой дюймов в десять красовались работы, которые он выполнял сейчас, и книги, в которых он нуждался в настоящий момент.
      – Я его, между прочим, уже читал, если помнишь. И по-прежнему думаю, что ничего страшного там нет. Довольно интересные теоретические выкладки, правда, не подкрепленные практическими наблюдениями. Он, наверно, просто разозлился. Ты ведь этой работой показал ему, что прочие социологические исследования, вроде тех, что проводятся в гетто или в глубинке, скучны и недостойны внимания.
      – Ну да, они скучные! Ученые, занимающиеся общественными науками, заездили эти темы насмерть! Что нового можно сказать о гетто? Даже если взять какую-нибудь второстепенную тему, все равно окажется, что этим кто-то уже занимался. Пэт поразмыслил.
      – Ну да, пожалуй. Но я думаю, ты получил F потому, что ни в грош его не ставишь. А почему бы тебе и впрямь не сделать работу по мифологии?
      – Потому что миссис Битти это все тоже уже слышала. Вот погоди еще, что-то будет, когда он прочтет мою следующую работу, о лепрехонах! Я тебе рассказывал про Марси, девушку, что учится вместе со мной?
      – А что? Она таки обратила на тебя внимание?
      – Да нет. Моя любовь пока не взаимна! Марси очень робкая. Но мне это как раз нравится. Она не спешит кинуться мне на шею. – Пэт презрительно фыркнул, но Кейт словно бы и не заметил. – По-моему, у нее есть парень, знаешь, из таких, «без страха и упрека». Судя по всему, она его боится. На самом деле ей нужен кто-то веселый, обаятельный и безобидный, вроде меня. Я взял у нее работу, на ту же тему. Мне нужны материалы ее исследований. Они мне наверняка пригодятся в работе.
      – Безобидный! О боже! – простонал Пэт, покачав головой. – Господи, прости ему эту ложь!
      – Ладно, фиг с ним. Знаешь, я разработал классную теорию насчет того, почему Маленький народец обычно показывается только пьяным и другим ненадежным свидетелям, – начал Кейт. Одновременно он раскрутил полотенце в воздухе и поймал его двумя пальцами так, что оно само собой ловко сложилось пополам.
      – Да потому, что ты сам такой, тупарь! – послышался голос от дверей.
      Это вошел Карл Муэллер. Его русые волосы были подстрижены аккуратным ежиком. Если прибавить к этому, что лицо у Карла обычно было мрачноватое, а телосложение крепкое, то понятно, что больше всего он походил на сердитого морского пехотинца.
      – Какой – такой? Из Маленького народца? – поинтересовался Пэт.
      – Ага-ага! – радостно подтвердил Кейт. – Я – лепрехон, и увидеть меня могут только пьяницы и прочие ненадежные свидетели! Карлито, ты меня видишь? Вот то-то!
      И он взмахнул полотенцем, точно плащом тореадора. Карл с Кейтом вместе ходили на испанский. Кейту этот язык нравился, а Карл его терпеть не мог. Он вообще терпеть не мог всего, что нравилось Кейту.
      – Задница! Не смей меня так называть! – воскликнул Карл, исподлобья уставившись на Кейта.
      – Да разве я называл тебя задницей? Donde esta la pluma de me tia? [ ] Как твои дела на треке? – спросил Кейт с самым невинным видом, поскольку заметил, что предыдущая его фраза совсем вывела Карла из себя. – Пива хочешь?
      Карл сердито хмыкнул.
      – Хочу. Но чтоб я больше не слышал никаких «Карлито»! Все равно я решил бросить испанский.
      – А уже поздно! – заметил Пэт, который всегда следил за расписанием. – После четверга менять курсы больше нельзя!
      Кейт открыл маленький холодильник, стоявший у него под столом, и добыл оттуда три банки пива и коробку ванильных вафель.
      – Вот, залог мира! Ну, пока! – сказал он Пэту.
      Кейт подхватил свое пиво и вафли, взял реферат Марси и «Полевой справочник» и удрал в коридор. Ему не хотелось уступать территорию Карлу – в конце концов, это его комната, – но спорить было бесполезно. Бывают на свете люди, которые просто не могут видеть друг друга, чтобы не сцепиться, и они с Карлом – как раз из таких.
      Кейт давно уже решил, что все дело во взглядах на жизнь. Карл чересчур серьезен. Так старается совершить что-нибудь выдающееся, что это буквально всем лезет в глаза. Карлу не хватает только великого дела, которому он мог бы себя посвятить. Этот парень рожден быть каким-нибудь сенатором или Альбертом Швейцером [ ]. Кейт его втихомолку жалел. Карл же относился к Кейту, как к блохе: шустрый, доставучий, и прихлопнул бы – так ведь не поймаешь!
      Кейт пожал плечами и открыл реферат Марси.
 

* * *

 
      Марси в библиотеке спряталась за высокими стеллажами и дождалась, пока поблизости никого не останется. Дело было к вечеру, народу в библиотеке сильно поубавилось, но никогда ведь не знаешь, кто может за тобой следить! Убедившись, что рядом никого нет, она осторожно приоткрыла дверь запасного выхода. Раздался скрип. Марси поморщилась: нет, вроде пронесло. Здание старое, и все привыкли, что тут вечно что-нибудь скрипит.
      Она спускалась по лестнице в темноте, ступая уверенно и почти беззвучно. Все вокруг было привычно и знакомо. Дойдя до последней бетонной ступени, Марси остановилась и приотворила стальную дверь без ручки ровно настолько, чтобы проскользнуть в нее. Дверь захлопнулась у нее за спиной с глухим стуком – Марси его скорее ощутила, чем услышала.
      Еще два лестничных пролета, еще одна дверь, за ней – новые ряды стеллажей, почти неразличимых в темноте. Марси миновала стеллажи и достала из кармана ключ, сияющий ярко-зеленым. С помощью его света Марси нашла потайную скважину, открыла замок и нажала ладонью. Дверь распахнулась.
      Навстречу девушке хлынул свет, отбросивший позади нее длинную тень на книжные полки. Марси заслонилась ладонью, пока глаза не привыкли, и извинилась перед Малым народом и высокими студентами-людьми, сидящими за партами в комнате с низким потолком. Все они выжидательно уставились на нее.
      – Итак? – спросил Мастер, положив длинную указку на кафедру.
      – Мы получили «удовлетворительно»! – выдохнула Марси.
 

* * *

 
      – Если рассмотреть принципы наблюдения, которыми вы руководствуетесь, – говорил Мастер, разбирая реферат Марси, – все становится ясно. Вы рассчитываете на то, что ваш читатель сам мысленно дорисует ваш объект исследования. А для того чтобы читатель согласился с вашими предпосылками, вы должны представить ему точную картину, основываясь на которой он сделает свои собственные выводы. Если вы достаточно профессиональны, его выводы совпадут с вашими.
      – Я просто боялась рассказать лишнее, – виновато призналась Марси. – Потому я и не могла все точно обрисовать.
      Она не поднимала глаз от парты.
      – Наверно, мне просто не следовало вообще браться за эту тему. Но мне хотелось попробовать...
      Ее товарищи сочувственно переглянулись. Малые взглянули на нее дружелюбно, но, как и всегда, ничего не сказали.
      – Миис Колье, в том, что вы попытались рассмотреть данную тему, нет ничего предосудительного, – мягко сказал Мастер, положив реферат ей на парту и глядя на нее снизу вверх. – И с вашими выводами тоже все в порядке. Просто ваша аудитория оказалась недостаточно подготовленной.

      Надо сказать, коридор студенческой общаги – не самое подходящее место для того, чтобы сидеть и спокойно читать. Тут воняет нестираными носками и плесенью, и ковер вечно сырой после уборки. Кроме того, в общагах существует, по-видимому, неписаное правило, согласно которому наиболее оживленные места всегда освещены хуже всего. Кейт некоторое время пытался читать при дрожащем свете флюоресцентных ламп, находящихся на последнем издыхании. Но обнаружил, что люди просто не смотрят себе под ноги, проходя по полутемному коридору! Несколько раз его пинали, не заметив в потемках. Один студент, бежавший по коридору со стопкой чистого белья, споткнулся о ноги Кейта, и белье рассыпалось на полкоридора. Кейту пришлось извиниться и помочь собрать простыни и наволочки. После этого он сбежал к своему общежитскому куратору.
 

* * *

 
      Кейт приоткрыл дверь в комнату куратора и сунул туда голову.
      – Привет, Рик! Можно, я у тебя пока посижу?
      Рик Маккензи поднял голову. У него были черные волосы, подстриженные ежиком, ослепительно-голубые глаза и лошадиное лицо, которое легко расплывалось в улыбке.
      – Конечно, Кейт. Заходи, гостем будешь.
      – Спасибо. А то в гостинице местов нету.
      Глаза куратора грозно сузились:
      – Что, резинка на ручке?
      Резинка на ручке была условным знаком, сообщающим, что ваш сосед по комнате уединился с девушкой и оч-чень просит не беспокоить. При Рике установился неписаный закон, что вечерами в рабочие дни на его этаже выставлять соседей из комнаты по этому поводу не следует.
      – Да нет, дело не в этом, – заверил его Кейт. Он забрался с ногами на старую зеленую кушетку и сложился пополам, как кузнечик. – Просто зашел приятель Пэта, с которым я не дружу. Старина Карл.
      – А-а... Что это у тебя там?
      Кейт протянул Рику реферат Марси.
      – По-моему, я нашел материал для следующего реферата по социологии.
      Рик пролистал реферат.
      – Что, решил ограбить подружку?
      – Да ты что! Нет, конечно. Непременно на нее сошлюсь. Тут вот в чем дело. Она анализирует давление, оказываемое обществом на людей с генетической предрасположенностью к карликовости. Речь идет о том, что к ним относятся, как к детям. Просто потому, что они маленького роста. Но кто они, эти люди? Явно не цирковые карлики. И не африканские пигмеи, как можно было бы подумать. Они, судя по всему, живут в умеренном климате. Зимы у них прямо-таки как за Полярным кругом. И их устная традиция восходит к глубокой древности, что говорит о сопротивлении развитию техники...
      – Изоляция? – предположил Рик.
      – Ну да, наверно. Похоже на то. Что же еще? У нас устных преданий практически не сохранилось, с тех пор как мы научились писать и изобрели печатный станок. Вот, например, если ты хочешь что-нибудь запомнить... Что ты делаешь?
      – Записываю.
      – Вот именно! А наши предки просто заучивали важные сведения наизусть – другого способа сохранить информацию не существовало. Зато, заучив, они ее никогда не забывали. Эти сведения могли передаваться из поколения в поколение. Вот почему вендетты тянулись веками! Взять хотя бы Хатфилдов и Маккоев [ ].
      – Ну и что? Это не значит, что эти люди принадлежат к подобной среде. Может, они вообще живут в другом полушарии.
      – Нет, не похоже. Вообще, если бы не эта карликовость, я бы сказал, что они происходят из Ирландии, или по крайней мере с какого-то другого большого острова на северо-западе Европы. Но мне кажется, что это Ирландия.
      – А-а, понятно! – Рик с отвращением бросил реферат ему обратно. – Опять ты со своим Маленьким народцем! А ты в курсе, что маньяков сажают в психушку?
      – Это не мания, а тяга к знаниям! Кроме того, очевидно, я не один такой маньяк.
      – Только не пытайся вычитать в этом реферате то, чего в нем нет. Скорее всего, девушка побывала в Шотландии и попала в деревушку, где живут низкорослые люди, которым надоело то и дело слышать: «Эй, какая погода там, внизу?»
      – Я хочу пообщаться с этими людьми! Возможно, у них найдутся устные предания о Малом народце, которые я мог бы использовать. Меня интересуют легенды и все такое прочее. Волшебные сказки все читаны-перечитаны. А мне нужны сведения, которые еще не растиражированы тремя десятками издательств! Мне нужны доказательства.
      – Да ладно тебе. С чего ты взял, что она вообще станет слушать твои сумасшедшие рассуждения, а уж тем более знакомить тебя со своими объектами исследований? Судя по всему, они явно не рвутся разговаривать с чужаками. Они обычные люди, и хотят, чтобы их оставили в покое. Тебя наверняка примут за очередного журналиста, жаждущего сенсации. Или просто за психа. Да ты и есть псих.
      Кейт призадумался.
      – Хм... – сказал он наконец. – Я не хочу, чтобы меня приняли за сумасшедшего. Мне ничего не нужно, кроме того, что они хранят в памяти. Сказки... Местные легенды...
      – Навыдумывал ты себе... Полагаешь, они помнят больше легенд, чем какой-нибудь Джон Смит, которого ты встретишь на улице? Только оттого, что они маленького роста?
      – Просто чую! – пожал плечами Кейт. – В том, как она излагает факты, есть нечто подозрительное. Она явно чего-то не договаривает, и я хочу знать, что именно. В классе она обычно помалкивает. Может, у нее за ужином язык развяжется?
      Кейт встал, собрал листки реферата и решительно направился к двери, но куратор остановил его, когда он уже стоял на пороге.
      – Погоди-ка! Ужинать он собрался! А кто сегодня вечером должен присутствовать на собрании студенческого совета самоуправления? Ты же один из лучших ораторов, Дойль! Думаю, сегодня нам предстоит вынести окончательное решение по поводу библиотеки. Если ты не явишься, мы почти наверняка проиграем!
      Кейт хлопнул себя по лбу и так уже измятым рефератом Марси.
      – Извини, Рик, – сказал он, в очередной раз на ходу меняя планы. – Конечно, я приду! Сейчас занесу это к себе в комнату и вернусь со своими заметками. Мы сможем разработать стратегию.
 

* * *

 
      Кейт учился в старших классах средней школы у миссис Говард. Скажи ей кто-нибудь в один прекрасный день, что ее ученик станет звездой студенческого сената, старушка лопнула бы со смеху. Кейт не раз подумывал послать ей запись одного из своих блестящих выступлений, которые заставляли миллионы... – ну, пока что десяток-другой – слушателей принимать его сторону в споре. Хотя, с другой стороны, если его выступления кажутся блестящими ему самому, это еще не значит, что придирчивая учительница словесности будет того же мнения.
      Каждые две недели в студенческой комнате отдыха проводились заседания. На них из сорока пяти официальных членов сената, представляющих пятнадцать общежитий студгородка, обычно бывали никак не более трети. Кейта выбрали представлять свою общагу, Пауэр-Холл, по инициативе Рика, который как уполномоченный куратор от Пауэра был обязан присутствовать на заседаниях и предпочитал, чтобы рядом с ним находились его приятели. Пэт поддержал кандидатуру Кейта по одной простой причине. Он до смерти не хотел сам оказаться избранным. Обычно в сенат выбирали именно филологов. Кейт, который на тех выборах отсутствовал, две недели был вне себя, пока не обнаружил, как прикольно выворачивать наизнанку правила университетского распорядка. Например, благодаря энергичной поддержке Кейта сенат ввел новое правило, которое запрещало выгуливать на улицах зебр после наступления темноты. Вообще-то речь шла о любых неодомашненных животных, и смысл нововведения состоял в том, чтобы эти животные не убегали и не нападали на людей по ночам, но комитет, вынесший новое правило на рассмотрение декана, называл его «запретом уличных зебр».
      Второй представитель Пауэр-Холла сидел напротив и болтал с девушкой из Брэдкина. Карл никогда не садился рядом с Кейтом и куратором – похоже, считал это ниже своего достоинства. Он сам вызвался заседать в этом совете, что делало его законной мишенью для насмешек несчастных, кого сюда загнали силком. Однако на данный момент у Карла был законный повод отделиться от своих соседей по общаге. Сегодня они были оппонентами.
      Для Кейта исход заседания не был вопросом жизни и смерти. Подумаешь, девушки из Эдисон-Холла подали очередную официальную жалобу на качество пищи в столовой общежития! Сенат посылал по крайней мере три таких жалобы в месяц, а толку-то? Кормежка как была, так и осталась никудышной. Карл же относился к своей роли рупора, общественного мнения весьма серьезно и оказывал поддержку только тем начинаниям, в которые сам верил. Язык у него был подвешен куда хуже, чем у Кейта, и, когда они оказывались по разные стороны баррикад, Карл частенько оставался проигравшим. Именно поэтому Кейт всегда старался, чтобы они с Карлом оказались оппонентами, даже если речь шла о сущих пустяках. Если Карл поддерживал одну точку зрения, Кейт незамедлительно занимал противоположную позицию.
      – Потише, пожалуйста! Ребята, ти-хо! – крикнул Ллойд Паттерсон, президент совета общежитий. – Давайте возьмемся за дело, ладно? Раньше сядем – раньше выйдем. У меня экзамен завтра. Венита, не будете ли вы так любезны устроить перекличку?
      Венита Марч, представительница группы кураторов и бессменный секретарь совета, встала и тряхнула головой. Они с Риком дружили еще со школы. Венита вела на полставки курсы самообороны в женском центре университета. Ее роскошная высокая прическа в стиле афро, украшенная перышком, колыхалась еще некоторое время после того, как сама Венита перестала двигаться. Рик сдавленно хихикнул. Кейт ткнул его локтем под ребра.
      – Цыц! Она тебя по стенке размажет.
      – Знаю, но ты только глянь! Эта прическа едва не в потолок упирается!
      И Рик, корчась от сдерживаемого смеха, показал у себя над головой прическу высотой фута в два.
      – Нельзя ли потише? – осведомилась Венита ледяным тоном, устремив на Рика уничтожающий взгляд. Он опустил руку и невинно ухмыльнулся. Венита покачала головой и продолжала ждать, со скучающим и мученическим видом постукивая ногой по полу. Рик сложил руки перед собой и застыл в позе прилежного ученика. Венита слегка повела бровью и начала перекличку.
      – Сразу видно, что ты ей нравишься! – ехидно заметил Кейт.
      – Хорошо, – сказал Ллойд, когда Венита села, качнув на прощание шевелюрой. – Не осталось ли у нас каких-то нерешенных вопросов с прошлого раза?
      – Совет декана решил вопрос со студенческой парковкой, – подала голос девушка в голубых джинсах и водолазке. – Первыми места снимают студенты, живущие в общагах, вторыми – члены землячеств и те, кто живет на квартирах, а вечерникам – что останется. Все стоянки будут разделены на три зоны, и студентам полагается парковаться в той части, что находится ближе к их общаге. Центральная часть зарезервирована для машин «скорой помощи» и гостей. Если там заловят кого-то со студенческой наклейкой, машина будет эвакуирована и ее хозяин лишен привилегий. Замена этого наказания на штраф не допускается. Присутствующие дружно взвыли.
      – Ну а я что сделаю! – огрызнулась девушка. – Скажите спасибо и на этом! По крайней мере, тем, кто живет в Барбер-Холле, не придется парковаться на другом конце кампуса, рядом с домами землячеств.
      – Ну, это уже что-то, – одобрительно сказала Венита. Она сама жила в Барбере.
      – Ну да. Это отчасти решает проблему, – признал Ллойд, черкая что-то в своей тетрадке. – Что-нибудь еще?
      – Да! – отозвался Кейт, вскочив на ноги. – Дойль, Пауэр-Холл. Я хотел бы вновь поднять вопрос о строительстве новой библиотеки.
      И он торжествующе улыбнулся Карлу, который только-только успел поднять руку. По комнате прошло движение – назревал диспут, и представители общежитий спешили разделиться на три группы: те, кто «за», те, кто «против», и в центре – те, кто еще не принял решение. Несколько человек подвинулись со своими стульями в сторону Кейта. Он как-то прочитал о британском обычае рассаживаться согласно тому, какое мнение ты поддерживаешь. В парламенте этой страны члены палаты входят через разные двери в зависимости от того, собираются ли они голосовать «за» или «против». В помещении, где собирался совет, дверь была всего одна, но Кейт придумал подходящую замену. Его коллегам идея понравилась: это позволяло воочию представить, кто какой позиции придерживается, понять, кто действительно заинтересован в исходе дела, и, вдобавок, поразмяться на заседаниях.
      – Вам слово.
      – Спасибо.
      Кейт вышел на середину и принял торжественную ораторскую позу. Рик устроился поудобнее, предвкушая веселенькое зрелище.
      – В совете декана, – начал Кейт, – сейчас решается вопрос о реконструкции одного из корпусов Мидвестернского студгородка. Декан предложил на выбор два варианта: новый спорткомплекс либо новая библиотека. На мой взгляд, выбор очевиден. Я хотел бы задать собравшимся простой вопрос: зачем вы поступили в колледж? Гонять по стадиону? Болеть за свою команду? Если так, то вы обратились не по адресу!
      Аудитория смущенно захихикала. Надо сказать, футбольная команда Мидвестерна имела претензии на то, чтобы войти в Национальную лигу студенческих команд, но пока явно не дотягивала до нужного уровня. Карл насупился, а Кейт продолжал:
      – Но раз уж вы пришли именно сюда, то, наверно, затем, чтобы учиться, а? Чтобы получать знания, которые пригодятся вам в жизни. Взять меня, к примеру. Я с трудом представляю себе, зачем бы мне могло пригодиться умение прыгать через коня или выполнять упражнения на брусьях.
      – А как насчет борьбы и бокса? – поинтересовался кто-то.
      – В весе пера разве что! – ухмыльнулся тощий Кейт.
      Все снова рассмеялись.
      – А как насчет здоровья? – подал голос Карл. – Здоровье ведь тоже очень важно, разве нет? А активный отдых?
      – А что мы, в школе мало физкультурой занимались? И в игры играли, и упражнения всякие делали. Лично мне этого хватало. А университетская физкультура слишком похожа на спорт, она вся соревновательная! Хорошо тем, кто любит волейбол или айкидо, а если ты просто делаешь гимнастику да бегаешь, для здоровья и общего развития, для этого никаких специальных помещений не нужно!
      – Ну да, рассказывай! – фыркнул один из его оппонентов.
      Однако Кейт проигнорировал выпад.
      – Если уж вам так хочется, физкультурой вполне можно заниматься и у себя в общаге! А почему бы и нет? – Он изобразил бег на месте. Сначала он бежал энергично, но потом начал спотыкаться и сутулиться. – Ваш сосед вас спрашивает: «Что это ты делаешь?» А вы ему: «Домашнее задание по физре!»
      Аудитория взорвалась хохотом.
      – Так вот, – продолжил он, – отзанимавшись те часы, которые все обязаны сдать, чтобы получить диплом, более шестидесяти процентов студентов Мидвестерна в спорткомплекс больше и носа не кажут! А из оставшихся сорока процентов большинство – спортсмены. А библиотекой пользуются более девяноста процентов студентов! И даже некоторые из качков.
      Снова хохот.
      – К середине семестра в библиотеке не протолкнешься! – пожаловалась одна из девушек, союзниц Кейта. – Кабинок вечно не хватает, а аудитории запирают!
      Один из сторонников Карла, высокий чернокожий Морис Паже, поднял руку.
      – А нельзя ли как-нибудь урегулировать этот вопрос с библиотечным начальством? Наверно, если поискать, можно найти больше места для занятий в старом здании. Тогда и новая библиотека не понадобится!
      – Проблема в том, что аудитории почти круглый год используются для занятий, – объяснил Кейт. – А во время сессии мест в любом случае не хватает. К тому же библиотечная служба хочет обзавестись новыми материалами, а разместить их негде. Аудио – и видеокассеты, записи, фильмы, слайды, даже материалы Национального географического общества. Все это должно быть доступно для изучения, снабжать вас, так сказать, мудростью веков, готовить вас к профессии, которой вы посвятите свою жизнь, покинув стены колледжа. Но мудрость гласит, что два предмета не могут находиться на одном и том же участке пространства!
      – Не мудрость, а физика, – заметил Рик.
      – А физику, что, дураки, что ли, выдумали? – не остался в долгу Кейт. – Короче, на мой взгляд, потребность в новом здании для хранения книг и учебных материалов сильно перевешивает причуды кучки качков, кучкующихся в своей качалке!
      – Экая аллитерация! – заметил Ллойд, восседавший в центре. Он никогда не примыкал к партиям.
      Кейт сел. Раздались жиденькие аплодисменты.
      Рик ухмыльнулся, и они с Кейтом выжидательно посмотрели в противоположный конец комнаты. Встал Карл.
      – А как насчет ребят, которые учатся в колледже по спортивным стипендиям? – спросил он. – Или они не имеют права голоса?
      – А им что, учиться не обязательно? Не обязательно зарабатывать свои дипломы? – ответил Кейт вопросом на вопрос. – Чем они отличаются от тех, кому дали математические стипендии? Идея состоит в том, что они обладают какими-то выдающимися способностями. Поэтому им и дают некую сумму денег, чтобы они могли продолжать образование, поскольку считаются более достойными, чем те, кто таких способностей не имеет. Ну, по мнению комиссии, разумеется. Спросите у моей мамы, она вам расскажет, как мне не дали стипендию Родса [ ].
      Аудитория засвистела и заулюлюкала.
      – Но я понимаю, что ты имеешь в виду, Карл, – сказал Кейт рассудительно-наставительным тоном, которого Карл терпеть не мог, – и Кейт об этом прекрасно знал. – Разве они не имеют права на помещение, где могли бы демонстрировать свои таланты ценителям и специалистам, в частности футбольным агентам? – Он выдержал паузу. – И я отвечу тебе – нет. Не имеют.
      – К-как? – выдавил растерявшийся Карл. – Почему это? Разве они не...
      – А потому, – ловко перебил его Кейт, – что колледж – это образовательное учреждение, и его дело – учить студентов, готовить их ко взрослой жизни. А демонстрировать спортсменов футбольным агентам не является основной задачей университета. Ты скажешь, что есть ребята, которые вовсе не глупы, но просто не имеют склонности к науке, и им некуда пойти, чтобы продемонстрировать свои способности вербовщикам профессиональных спортивных команд? Что для будущих актеров есть специальные прослушивания, а для спортсменов ничего подобного нет? Ну что ж, очень жаль И тем не менее такова жизнь. Сами посудите. Разве ребята, интересующиеся именно наукой, для которых, собственно, и создавался университет, должны страдать? Разве они должны терпеть лишения из-за десятка-другого тех, кто потом будет получать шестизначные суммы за участие в матчах?
      Рик больно ткнул его носком ботинка под ребра, и Кейт прикусил язык. Он совсем забыл, что Рик сам специализируется на физре и надеется в один прекрасный день подписать подобный контракт.
      – Господин Краснобай имеет в виду, что интересы большинства должны иметь приоритет перед интересами меньшинства, если сказать одной фразой, – проворчал Рик.
      – Где-то я все это уже слышал! – хмыкнул Карл. – То есть вы хотите сказать, что спортсмены не имеют права на приличное здание для занятий спортом? Я с вами не согласен! Каждый может захотеть просто побегать или поиграть в футбол. А в старом спорткомплексе слишком тесно. Бассейны поизносились, вода из них вытекает незнамо куда. Освещение слабое, ламп мало. Ремонтировать все это бесполезно! Проще снести старое здание и построить новое, современное, с хорошим освещением, добротным покрытием, нормальным водопроводом...
      – Ага! – вскочил Кейт. – Это спорткомплекс-то старый? Да ему всего двенадцать лет! А Гиллингтонской библиотеке – сто четырнадцать! Ее слегка подлатали в сороковых годах, во время постройки новых зданий университета, а с тех пор ее вообще никто не трогал! Ты никогда не слышал, как там скрипят половицы? Бывает, ищешь книгу на полках и гадаешь, провалится пол под тобой или нет! Если ты, конечно, ходишь в хранилище за книгами, а не за чем-то еще. А то некоторым будет по барабану, даже если все здание рухнет! – сказал он, насмешливо поклонившись Рику, – тот как-то упоминал о тихом уголке, где он уединялся со своей девушкой. На этот раз Кейту удалось увернуться от пинка, и он продолжал: – Если в один прекрасный день в Гиллингтоне в разгар сессии начнется срочный ремонт, вы еще пожалеете, что не проголосовали за новую библиотеку! Есть только один способ предотвратить катастрофу – проголосовать за ее строительство сейчас!
      Рик, наступив на горло собственной песне, поддержал товарища.
      – Да, ребята, подумайте хорошенько! Вот я, к примеру, изучаю бизнес. Ведь придет время, когда мне расхочется играть в футбол!
      – Скажи лучше – когда тебе будет слабо играть в футбол, – буркнул Карл.
      – Муэллер! – рявкнул Рик. Карл понял, что лучше поостеречься, и прикусил язык.
      – А где собираются строить новую библиотеку? – спросила Франсин Добинер. Она сидела рядом с тем, кто колебался в выборе позиции.
      – Декан говорит, что ее построят на месте старой, так же, как и новый спортивный центр будут строить на месте старого спорткомплекса, – мгновенно ответил Кейт – у него все нужные факты были под рукой, в блокнотике. – Каждое здание обойдется не больше, чем в три миллиона, и не меньше, чем в миллион. Декан Роланде настоял на том, чтобы стоимость проекта ограничивалась разумными цифрами. Второе здание будет построено через три-шесть лет, в зависимости от необходимости и наличия средств.
      – Часть этих денег пойдет на создание нескольких компьютерных терминалов, – заметила Венита, просмотрев список, который Кейт положил ей на стол. – Похоже, сюда присоединили еще несколько проектов...
      – Это тоже часть системы поиска информации, – не смутился Кейт. – Так вот, почему бы нам сейчас не...
      – Ладно, – перебил Ллойд. – Сегодня здесь недостаточно народу для голосования, так что с этим придется обождать. Через две недели будет собрание, на котором обязаны присутствовать все члены сената, вот тогда и определим окончательно, что рекомендовать совету декана и кто передаст наше решение.
      Аудитория взвыла.
      – Тише, тише. Ну что, еще какие-нибудь вопросы есть? Нету? Тогда объявляю заседание закрытым!
      – Не возражаю, – сказал Карл, продолжая глядеть на Кейта злобно, но с опаской: за спиной тощего студента возвышался могучий Рик. Председатель стукнул молоточком, и комната быстро опустела.

      Ладлоу услышал шум. Звуки доносились из кабинетов, расположенных в начале коридора. Ладлоу прищурился, бросил мыть пол и напряг слух. Да, точно, скрежет металла по металлу, как будто кто-то двигает ящики в шкафу с папками. Вот-вот, снова. Должно быть, одна из этих старых библиотекарш засиделась допоздна на работе. Надо будет ей пожаловаться, что потолок протек, пусть скажет начальству. А то весь пол залило ржавой водой, а никому и дела нет.
      Скрежет повторился, на этот раз громче.
      Ладлоу подошел поближе, чтобы заглянуть через дверь – там была узкая стеклянная вставка, идущая сверху донизу рядом с ручкой. При этом он не переставал ворочать шваброй, чтобы никто не сказал, что он не работает, а подглядывает. Да нет, никого нет. И свет везде погашен. Откуда же этот шум?
      Гремели совсем рядом, прямо над ухом. Да это же в кладовой! Наверно, кто-то чужой.
      Может, воры? Ладлоу подергал прочную деревянную дверь. Она была заперта, в щели виднелся язычок замка. Тот, кто был в комнате, видимо, услышал Ладлоу, потому что за дверью сразу все затихло. Ладлоу снял с пояса тяжелую связку ключей, отпер дверь и вломился в комнату, держа швабру наперевес, как винтовку.
      Незваная гостья ахнула, развернулась и уставилась на Ладлоу огромными зелеными глазами. Уборщик сплюнул с досады. Это же просто девчонка! Рыжая бестия с растрепанными кудрявыми волосами, в коротком бесформенном платьице и в носках, но без туфель. Она держала охапку бумаги для ксерокса и несколько коробок с фломастерами. Еще несколько пачек она выронила от неожиданности.
      – Ты что тут делаешь? – осведомился Лаудлоу. – Как ты сюда попала? Впрочем, неважно. Пошли со мной. Я вызову полицию.
      Девочка ничего не сказала. Только крепче стиснула свою добычу, нырнула уборщику под руку и бросилась к двери. Ладлоу без труда преградил ей путь шваброй и протянул руку. Девочка попятилась, не сводя глаз с лица уборщика.
      – Это что такое? – строго осведомился Ладлоу. На самом-то деле он был не так уж суров и к детям относился хорошо – в конце концов, у него своих пятеро. Но надо же их воспитывать, объяснять, что такое хорошо и что такое плохо! С чего бы этой девчонке вздумалось воровать именно канцтовары? И на обычную воровку вроде не похожа... Может, это ребенок кого-то из преподавателей? Тогда надо позвонить в охрану студгородка, пусть придут и отведут ее к маме... Ладлоу уже открыл рот, чтобы спросить, – но тут рыжая девчонка проворно метнулась в другую сторону.
      Ладлоу бросил швабру и схватил ее обеими руками. Она взвизгнула, вывернулась, отпрыгнула на пару шагов и указала на него пальцем.
      Ладлоу бросился было следом, но его что-то держало. Это оказалась связка ключей, прицепленная к поясу. Ключ от двери в кладовку все еще торчал в замке. Ладлоу потянул ключ, но он застрял. Уборщик принялся сердито дергать ключ, крутить туда-сюда. Ключ не поддавался. Девчонка, исподлобья глядя на Ладлоу, принялась осторожно отступать, не выпуская фломастеры и бумагу. Уборщик рванул пояс, собираясь его снять, но язычок будто прилип к пряжке. Ладлоу не мог ни расстегнуть его, ни стащить.
      Девчонка развернулась и бросилась бежать. Ладлоу уже отчаялся ее догнать. Он снова принялся дергать ключ. Тот не только не вынимался, он и проворачиваться не желал! Ладлоу снова попробовал расстегнуть пояс. Не тут-то было!
      Ладлоу застонал и привалился к двери. Надо было решить, что унизительнее: снимать дверь с петель и тащить ее с собой куда-нибудь, где он сможет наконец от нее отцепиться, или сидеть тут и ждать, пока появится кто-нибудь, кто принесет ножницы и освободит его от ремня?

      Вечером, когда Кейт вернулся к себе в общагу, Пэт был один. На журнальном столике, рядом с пухлым учебником биологии, валялась куча мятой оберточной бумаги и фольги из университетского гастронома.
      – У тебя что, контрольная, Пэт? – спросил Кейт. – Что ж ты не сказал, я бы тебе обед принес! Или по крайней мере компанию составил.
      Пэт усмехнулся и потер глаза.
      – Нет уж, спасибочки! Предпочитаю заниматься один. Без тебя куда спокойнее.
      – Вот и все так говорят, – вздохнул Кейт и запустил в приятеля подушкой. Пэт ловко перехватил ее на лету и отправил обратно, попав Кейту в солнечное сплетение.
      – Как прошло заседание?
      – Классно! Карл разгромлен в пух и прах и бежал с позором. Я был крут. Аудитория рыдала при мысли о бедных бездомных книгах, оставшихся без крова по вине злых футболистов. Качки, конечно, поднимут хай, но остальные будут на нашей стороне. Жалко, Ллойд закрыл заседание, прежде чем мы успели поставить вопрос на голосование. По-моему, он тайный сторонник спортсменов. Ничего, в следующий раз мы все-таки проголосуем и, думаю, выиграем. Надо только собрать кворум.
      – Ага, так они и ломанутся заседать, жди! – усмехнулся Пэт. – Лично меня туда и волоком не затянешь. На, держи, – он бросил Кейту его работу и посмотрел на него виновато. – Я тут пока проглядел твой реферат по социологии. Знаешь, либо ты сумеешь убедить препода, что это принципиально новая теория, основанная на реальных данных, либо, боюсь, тебе придется переписать все это с начала до конца и привлечь факты. Работа и так ничего, если бы его это устроило, но ведь его это не устраивает. Хотя это только мое личное мнение.
      – Замечательно! – сказал Кейт, бросив свой блокнот на кровать. И тут он вспомнил... – Слушай, Пэт, а где тот реферат, что я тебе сегодня показывал?
      – Да вот же он, я тебе его только что отдал.
      – Да нет, другой. Реферат Марси Колье. На нем стояло С, а не F. Мне показалось, я его тут, на кровати оставил, когда пошел на заседание.
      – Извини, не видал, – сказал Пэт. – А ты уверен, что не брал его с собой? Кейт хлопнул себя по затылку.
      – Да, верно! Наверно, я взял его с собой. И оставил в комнате, где мы заседали. Вот ведь дырявая башка! Если бы медицина была способна...
      – Заткнись. Завтра заберешь.
      – Слушаюсь, командир!
 

* * *

 
      – Я должен перед тобой извиниться, – пропыхтел Кейт, догнав Марси после того, как семинар по социологии закончился. – Твой реферат потерялся! Везде искал, но его нигде нету. Вообще-то я обычно таких вещей не теряю. Как правило, я весьма надежен, честное слово!
      – Ничего, все в порядке, – успокоила его Марси. – Мне его вернули. Он где-то у меня дома.
      Кейт картинно вытер лоб ладонью.
      – Ну, слава тебе господи! Наверно, я все-таки забыл его на заседании совета общежитий. Старею, старею, склероз одолевает... Но тебе его точно вернули? Некая добрая душа принесла его хозяйке?
      – Угу. Спасибо за беспокойство. Вообще-то я всегда выбрасываю свои рефераты после того, как сдам экзамен за курс. А уж этот-то точно хранить не стану!
      – Да, понимаю. Слушай, давай позанимаемся вместе сегодня вечером? – И прежде, чем Марси успела машинально ответить «нет», поспешно добавил: – Как я могу шептать тебе на ухо милые пустячки, если мы никогда не остаемся наедине? Одолжи мне свое ухо.
      Марси рассмеялась:
      – Ладно, ладно. Кажется, у меня было в запасе свободное ухо.
 

* * *

 
      – Извини, нет, – сказала Марси, серьезно глядя ему в глаза. Они сидели на кухне квартирки, которую Марси снимала вместе с еще тремя студентками. – Я не могу называть их имен и не могу рассказать тебе, как их найти. Я обещала. Вон, Фриленг тоже требует, чтобы я указала в работе объекты исследования. Ну, я наконец что-то сочинила, придумала какие-то псевдонимы... Я скорее провалю экзамен, чем причиню вред моим... моим друзьям. Тебе я врать не хочу, да и, потом, ты догадаешься, что я вру.
      Кейт уныло поник.
      – Послушай! Может, объяснить тебе, о чем хочу с ними поговорить? И ты поймешь, для чего мне это надо, и устроишь встречу с кем-нибудь из них?
      – Ну, объясни, – сказала Марси и откупорила бутылку кока-колы, дымящуюся от холода. Она вытряхнула капельки воды со дна двух стаканов, которые стояли на желтой пластмассовой сушилке, и налила колы себе и Кейту.
      – У меня есть своя теория. О том, что все легенды и мифы основаны на реальных фактах. Одна из самых интересных особенностей легенд – это то, что они встречаются... ну, практически повсюду. И очень похожи друг на друга. Меня это всегда удивляло. Еще до появления средств массовой информации по всему миру ходили легенды, которые в основе своей очень сходны. Вот, например, драконы. В каком уголке планеты ни спроси, тебе скажут, что драконы – это огромные разумные ящеры. Как правило, они умеют летать. Питаются мясом. Хранят сокровища. Китайские драконы почти ничем не отличаются от кельтских... Ну и так далее.
      Он сделал большой глоток колы.
      Марси хихикнула:
      – И что, ты собираешься расспрашивать моих знакомых про драконов?
      – Да нет! – ответил Кейт. Он почувствовал, что обрел благодарного слушателя, и завелся. Широко улыбаясь, он продолжал: – О том, что называется «человеком естественным». Я прочел твой реферат, и довольно внимательно. Я правильно понял, что твои объекты исследования – не пигмеи?
      – Правильно.
      – Они индоевропейцы?
      Марси призадумалась, но, видимо, решила, что это не столь важно.
      – Да.
      – Класс! Видишь ли, сам я ирландец.
      Марси окинула ироническим взглядом его ореховые глаза и рыжую шевелюру.
      – А то бы я не догадалась!
      Однако язык у этого парня подвешен неплохо... Есть в нем все-таки что-то привлекательное. Сразу видно, что он интеллектуал, а не спортсмен. Красивым его не назовешь – в представлении Марси симпатичным мог считаться только мужчина с квадратной челюстью и атлетической мускулистой фигурой, а не жилистый парнишка с тонкими нервными пальцами. Однако он, пожалуй, славный... Наверно, с ним довольно приятно общаться. Кейт не из тех парней, что ей нравятся, однако же и не из тех, что ей не нравятся.
      – Ехидство – не аргумент, бэби! – сказал Кейт. Его рыжеватые брови так и прыгали. – Мне нужны сведения о Маленьком народце. О тех, кого еще называли Дивным народом. Я хочу понять, куда они делись, когда исчезли с лица земли. Если они вообще исчезли. В одной из легенд говорится, что все ирландцы в родстве с Дивным народом. Ты можешь подумать, что меня просто интересует история семьи Дойлей. Но это не так. Я хочу знать, что с ними стало. Что они, вымерли? Ушли под землю? В холмы?
      Он отхлебнул еще колы и сел, отдуваясь.
      – Не замечала ли ты в твоих объектах исследований чего-то странного, о чем ты мне не говоришь?
      Марси вздрогнула. Неужели Кейт действительно настолько проницателен? Или он просто ляпнул наугад?
      – Ну, лично я ничего такого не заметила, – сказала она, рисуя кружочки в лужице разлившейся колы. – И ты, пожалуйста, не обижайся, но они сочли бы твой реферат чересчур легкомысленным. Мне так кажется.
      – Да, это все говорят. – Кейт ничуть не обиделся. – Но для меня это не просто реферат. Наш куратор говорит, что я маньяк. Ну да, мне бы очень хотелось написать такую работу для семинара по социологии, но это не обязательно. У твоих объектов сильная генетическая предрасположенность к низкорослости, верно? Что это, примесь эльфийской крови? Или просто влияние рецессивного гена, преобладающего в замкнутой группе? Никто этого не знает. Понимаешь, всякий обращает особое внимание на те истории, которые могут быть как-то связаны с ним самим. Некоторые люди гордятся тем, что они, возможно, в родстве с Дивным народом. Вот я, к примеру. Если бы они согласились поговорить со мной о легендах, которые они могли слышать в детстве...
      – Да нет, вряд ли, – поспешно перебила его Марси.
      – Ну ладно, ответь мне на такой вопрос: они все из одной деревни, или, по крайней мере, из одного округа?
      – Да. Наверно. И внешне они похожи. Цветом волос, и вообще... Волосы у них в основном как у тебя.
      Кейт подался в ее сторону:
      – Они ирландцы?
      – Думаю, да, но...
      – Класс! Пожалуйста, пожалуйста, спроси у них, нельзя ли мне с ними поговорить! Мне очень надо. Я не стану ничего публиковать, если они не разрешат. Это все только для меня самого, – закончил он очень серьезно. – Если они откажутся – что ж, не стану вмешиваться в их частную жизнь. Если согласятся – тоже не стану. В любом случае. Вот ты до сих пор не вытолкала меня взашей и не обозвала психом. Это очень обнадеживает.
      – Ну ладно, – нехотя сказала Марси. – Я спрошу.
      – Ура-ура! Я тебя за это газировкой угощу. Или еще чем-нибудь вкусным и полезным. Могу прямо сейчас, хочешь?
      Марси застенчиво отвернулась.
      – Да брось ты! – принялся уговаривать ее Кейт. – Это ты из-за своего парня, верно? Так ведь ему меня бояться нечего! Я просто твой приятель.
      – Да нет, дело не в этом, – ответила Марси, несколько поспешнее, чем следовало. – Просто у меня сегодня занятие на факультативе.
      – Ах да, ты вчера говорила. По вторникам и четвергам. А можно мне с тобой? Я хочу ходить на те же занятия, что и ты. Чтобы познакомиться с тобой поближе.
      Марси вскочила со стула, словно ее подбросило пружиной, схватила стаканы и бросилась их мыть.
      – Это закрытая группа.
      – Да, это ты уже тоже говорила. Но должны же они где-то набирать новых студентов! Или это чисто женская группа, парней туда не берут?
      – Да нет, что ты! Я предпочитаю иметь нормальных друзей.
      Интересно, что означает это случайное признание? Кейт пристально изучал лицо Марси. Да, она, пожалуй, не годится для замкнутого женского кружка. Она хорошенькая и достаточно умная, но недостаточно толстокожая для этого. Как только он познакомился с ней поближе, все его охотничьи инстинкты куда-то делись. Она пробудила в нем стремление защищать и оберегать. Кейт чувствовал, что ему лучше подходит роль старшего брата, чем любовника. К тому же Марси явно не торопится вешаться ему на шею. Как ни обидно ему казалось уступать неизвестному счастливцу, кто бы он ни был, Кейт к этому готов. Остается надеяться, что этот парень ее достоин. Однако как ловко она меняет тему разговора!
      – Я буду твоим лучшим другом! – вызвался он.
      – А, брось! – отрезала она, повернувшись к нему спиной. – Я в сочувствии не нуждаюсь.
      – Да, знаю. Извини, пожалуйста. Слушай, может, тебе хочется пойти погулять, или в кино, или выйти замуж, или куда-нибудь еще? Ты только скажи! Не могу же я уйти, пока ты на меня сердишься!
      Она резко развернулась, собираясь ответить какой-то колкостью. Кейт молитвенно сложил руки и возвел очи горе. Марси тоже закатила глаза и рассмеялась.
      – Ты что, предлагаешь выйти замуж всем, кто на тебя сердится?
      – Нет, что ты, только девушкам! – ответил Кейт и снова воспрянул, точно чертик из коробочки. Марси покачала головой и посмотрела на часы. К Кейту вернулась надежда.
      – Это не группа для отличников и не чисто женская группа, – порывисто сказал он. – Значит, если бы ты замолвила за меня словечко, меня могли бы туда взять! Ну, хотя бы посидеть послушать можно, а? А я... а я могу тебя взять в студенческий совет! Хотя это не такая уж серьезная услуга...
      – Ну ладно, – вздохнула Марси. – Так и быть, замолвлю.
      – С меня две газировки! – воскликнул Кейт. – И поход в кино. Завтра вечером показывают «Помидоры-убийцы» [ ]. Тебе понравится, вот увидишь!
      Тут он бросил взгляд на часы в цветочках, висящие над раковиной.
      – Опаньки! Я уже опаздываю. Надо бежать, а то мне не влепят очередной «неуд»! Ну что, увидимся завтра у Фриленга?
      – Ох, не напоминай!
 

* * *

 
      Назавтра вечером Кейт явился на квартиру к Марси с букетиком маргариток. Ему открыла дверь высокая блондинка в спортивных штанах. Она окинула Кейта равнодушным взором и удалилась, оставив его стоять на пороге.
      – Марси! – крикнула она и продолжила уже тише, но так, что Кейту все равно было слышно через тонкую стенку: – Твой олух явился!
      Кейт хихикнул. Другая девушка, с каштановыми волосами, сидела за кухонным столом и разглядывала его. Кейт улыбнулся ей широкой голливудской улыбкой. Девушка неодобрительно цокнула языком и снова уткнулась носом в свой журнал. Кейт подмигнул в ее сторону и принялся от нечего делать разглядывать квартиру.
      Здесь шла битва стилей, и попса явно одерживала победу за счет численного перевеса. Все вертикальные поверхности, за исключением выключателей, розеток и окон, были залеплены плакатами и постерами, в основном с изображениями модных поп-групп. Посреди комнаты гордо красовалась мощная стереосистема с коробками записей, телевизор и видак – у кого-то из живущих здесь девушек явно водились деньжата. А корзинка с мотками пряжи, прялка, пяльцы и книжная полка сиротливо жались по углам.
      – Спасибо большое, – донесся еле слышный голос Марси.
      Послышалось бормотание блондинки, из которого Кейт разобрал только «проблемы с...».
      – Послушай, – отозвался приближающийся голос Марси, – да плевать мне, что он скажет!
      Она вышла в прихожую, заглянув по пути в большое настенное зеркало, чтобы убедиться, что темно-травяного цвета свитер и бледно-зеленые брюки сидят как следует.
      – Привет.
      – Привет. – Кейт восхищенно присвистнул. – Ты прекрасно смотришься!
      Свитер был вышит розами, а брюки выгодно подчеркивали фигуру Марси. Кейт одобрительно улыбнулся. Марси сделала вид, будто оделась так совершенно случайно.
      – Да? Спасибо...
      – Ну что, сперва в кино? «Помидоры-убийцы» начинаются в восемь.
      – Ладно, пошли. Главное, чтобы не показали вместо него «Бешеную травку» [ ].
      Кейт отворил ей дверь, и они вышли на улицу. Вечер был пронзительно холодный.
      – А, это все фокусы прокатчиков. Они так специально делают, если фильм не пользуется успехом...
      Досмотрев кино – это все-таки были «Помидоры-убийцы», – они пошли в «Фрэнкиз», небольшое кафе-гриль на углу неподалеку от лектория, которое пользовалось бешеной популярностью у студентов Мидвестерна. Кейт от души наслаждался обществом Марси. Несмотря на застенчивость, она оказалась очень приятной и ненапряжной собеседницей.
      – Ты извини, что я не смог сводить тебя в какое-нибудь место поприличнее, – сказал Кейт. – Мой сосед по комнате одолжил у меня машину, а я сперва согласился ее ему дать, а потом уже вспомнил, что у нас сегодня свидание.
      Марси нахмурилась:
      – Не называй это «свиданием», ладно?
      – Ладно, как скажешь. Это же все равно ничего не значит! – Кейта смутило, что Марси так напряжена. – Мы просто друзья. Послушай, – поспешил переменить тему он, – а «Марси» – это уменьшительное от чего-нибудь?
      – Нет, не уменьшительное. По-моему, это из каких-то слащавых комиксов для девочек, которые моя матушка читала в детстве. Она хотела назвать меня «Барбарой», или «Барби», но только у моей тети родилась дочка на три месяца раньше, и, слава богу, «Барби» назвали ее.
      – Ужас какой! Да, тебе повезло. А мое полное имя – Кейт Эмерсон Дойль, потому что мои предки – фанаты «Эмерсон, Лэйк и Палмер» [ ]. Мой папаша был в большом горе, когда я не пошел учиться играть ни на фортепьяно, ни на гитаре, ни на ударных.
      – Ты так и не стал заниматься музыкой?
      – Да нет, стал. Я пошел на кларнет. Полтора года я сипел, как испорченный водопроводный кран, а потом раз! – и заиграл. Папочка меня простил и снова стал слушать джаз.
      Марси рассмеялась:
      – А теперь ты больше не играешь?
      – Только чтобы помучить соседей! – самодовольно изрек Кейт. К столику подошел официант, аспирант, подрабатывающий в кафе. – Заказывай все, что хочешь! Я заложил фамильные драгоценности ради сегодняшнего... выхода в свет.
      Сошлись на кока-коле и сандвичах с ветчиной, салатом и помидорами. Как только официант принял заказ и отошел, Кейт перегнулся к Марси через столик.
      – Ну? – с заговорщицким видом шепнул он.
      – Что – «ну»? – удивилась девушка.
      – Ну, не томи меня! Что они тебе ответили?
      – О-о! – Марси покраснела. – Они ответили, что подумают...
      Кейт поморщился:
      – Чего тут думать-то? Какая-то у вас странная группа...
      – Ах, ты о группе! Я думала, ты о...
      – Ну да, о твоих объектах исследования. Ну ничего, пусть подумают. Времени у меня пруд пруди, торопиться некуда. Главное, что они не отказали сразу. Так я могу прийти к вам на занятия? Класс! А когда будет следующее?
      – Ну, вообще-то завтра... но тебе туда нельзя, – стала неуклюже отпираться Марси.
      Кейт вскинул брови. Его несуществующие кошачьи усы воинственно встопорщились. Как это так: где-то происходит что-то интересное, а его туда не пускают! Молодой человек задумчиво потер подбородок. Что же такое она скрывает? Чем больше Марси скрытничала, тем сильнее его одолевало любопытство. Девушка задумчиво рисовала ногтем на запотевшем стакане, избегая встречаться глазами с Кейтом.
      – Хотя если ваша группа собирается в общаге у твоего парня... Ему может не понравиться, что туда приду я, – лукаво предположил он.
      – Да нет, мы собираемся в биб...
      Она осеклась на полуслове. «В библиотеке!» – понял Кейт. Он сделал вид, что не заметил ее оговорки, а про себя ухмыльнулся.
      – Да, видимо, такая неудачная у меня выдалась неделя! – сказал он жизнерадостным тоном. – Отовсюду-то меня гонят... Ну ладно, не переживай. Если я вдруг понадоблюсь, ты знаешь, где меня искать.
      Тут прибыли сандвичи. Марси явно обрадовалась, и Кейт решил пока оставить неудобную для нее тему.
      – Еда! – восторженно воскликнул он. – Знаешь, я стараюсь время от времени выйти закусить куда-нибудь в приличное место, иначе, того гляди, и впрямь поверишь, что ту дрянь, которую подают в общаге, действительно можно есть! Питательной-то ее точно не назовешь.
      И он вгрызся в поджаристый сандвич.
      – О-о, кормят там отвратительно. Потому я и переехала из общежития. Но, увы, мои соседки тоже не умеют готовить!
      Марси жадно жевала свой сандвич, радуясь, что у Кейта хватило такта не продолжать тот разговор. Славный парень Кейт, мягкий и ненавязчивый. Она сидела, слушала, как он треплется, время от времени сама вставляла пару слов. Жалко, что нельзя с ним ничем поделиться. Но, увы, это не ее тайна... А так, если бы она могла, то рассказала бы. Кейту, похоже, доверять можно.
      – Да, а как твоя работа?
      – Исследование? Нормально, движется потихоньку. Может быть, когда-нибудь я напишу об этом целую книгу. Вот например, известно ли тебе, что места, где вера в сверхъестественное дожила до наших дней, – это преимущественно сельские районы или страны третьего мира? Такое впечатление, что, как только страна или народ достигает определенного уровня развития индустрии, отрывается от земли, эти верования попросту испаряются. Все-таки в технике есть что-то жутковатое. Как-то даже забываешь, что она не разумна. Она выживает малый народец, остаются только зловредные создания вроде гремлинов [ ]. Совсем не похожие на добрых домовых, которые пробирались в дом и шили башмаки, пока люди спали. Ну а с тех пор, как этим занялись машины, фэйри больше не нужны! Я подозреваю, что веру в добрых духов убивает техника. Ведь именно она делает возможным то, что казалось немыслимым без помощи потусторонних сил. Может быть, дело именно в этом. А может, в железе и стали. Волшебные создания, похоже, не переносят холодного железа.
      Кейт все болтал и болтал, а сам думал о другом. Он видел, что Марси о чем-то размышляет, но о чем? Ее явно напрягает, что Кейт лезет в ее личные дела, и это понятно. Библиотека... Больше ничего Марси рассказать не может. Что ж, есть лишь один выход, достойный благородного человека: проследить за ней, когда она пойдет в библиотеку, и попытаться разузнать все самому! И Кейт с удовольствием сунул в рот последний кусок сандвича.
      По дороге к дому Марси им пришлось прижаться друг к другу – ледяной ветер продувал насквозь. Марси обнаружила в своей легкой куртке слабое место – видимо, подкладка под мышкой протерлась окончательно. На Кейте была одна ветровка, и он наверняка продрог, но тем не менее не унывал. Он обнял Марси за плечи и вел ее, обходя лужи, подернувшиеся по краям хрустким ледком. Девушка с благодарностью прижалась к его теплому боку.
      Внезапно им навстречу из темноты вынырнул мальчишка в шерстяной шапке, натянутой на уши. Мальчишка пер прямо на них. Они попытались его обойти, но в конце концов были вынуждены расступиться на противоположные стороны тротуара: мальчишка волок огромную сумку. Ледяной порыв ветра забрался к Марси под брюки. Девушка ойкнула. Проходя мимо, мальчишка окинул их обоих угрюмым взглядом, как будто это они были виноваты, что погода испортилась. Марси увидела темные глаза под черными бровями – и вздрогнула. Это же Энох, один из Малого народа, которого она всякий раз видит в потайной комнате! Он прошел мимо, грубо толкнув по дороге их обоих, и потопал, дальше в сторону студгородка.
      – Эй, парень, ты чего? – спросил Кейт, обернувшись ему вслед. Марси выглядела несколько ошеломленной. Кейт протянул ей руку. – Да ладно, забудь про него! Небось, злится, что его выгнали за покупками в такой собачий холод.
      Но Марси, к немалому удивлению Кейта, не взяла протянутой руки.
      – Спасибо. Пошли, мне уже недалеко.
      Она плотнее закуталась в куртку, прикрыв полой дырку под мышкой, и опустила голову, чтобы горло не продуло. Встреча с мальчишкой выбила ее из колеи. Она двинулась навстречу ветру, не обращая внимания на озадаченное лицо Кейта.
      – Идем, поздно уже!
      – Ладно... – сказал Кейт и поспешил следом.

      На следующий день было не намного теплее. Кейт прятался в подворотне напротив дома Марси и радовался, что сообразил надеть под куртку два свитера, однако жалел, что забыл шапку. Мимо бежали студенты; кое-кто бросал мимоходом взгляд в сторону Кейта, но большинство не обращали на него внимания: им не хотелось крутить головой на холодном ветру. Какая-то девушка взглянула на него более внимательно.
      – Привет! – улыбнулся Кейт. Девушка поспешно отвернулась и заторопилась дальше. «Ну вот! – вздохнул Кейт. – Опять холодный прием. Хотя день сегодня для этого как раз подходящий».
      Небо над головой наливалось свинцовой серостью. Национальная метеослужба предупредила, что возможны первые снегопады. Ну, может, не сегодня, но до конца месяца точно снег выпадет. Кейт пожал плечами и прикрыл уши воротником. На Среднем Западе мягких зим не бывает. Остается лишь надеяться, что неизбежное наступит не столь рано...
      Истерзанная жухлая листва летела сквозь чугунные завитки ворот и, шурша, забивалась и угол позади Кейта. Ветер все крепчал, подгоняя студентов, спешащих из одного здания и другое, вынуждая их переходить с шага на бег. Уши и нос Кейта давно онемели и теперь, похоже, покрывались инеем. Кейт старался об этом не думать.
      По тротуару, кувыркаясь, полетели белые листочки бумаги. Хозяйка, медово-золотистая блондинка в розовой «пилотской» куртке, бросилась их догонять, размахивая пустой папкой и крича громче воющего ветра. Несколько листочков пролетели вплотную к Кейту, и ему удалось припечатать их ладонью к стенке – они даже не слишком помялись. Кейт вышел из своего укрытия и помог девушке собрать остальные листики.
      – Спасибо! – выдохнула девушка, убирая волосы со лба. – Это моя курсовая.
      Кейт держал ее портфель открытым, а она пыталась сложить вместе непослушные листочки. Кейт порылся в кармане, нащупал среди всякой всячины большую скрепку и протянул ее блондинке. Девушка присобачила листы к папке, наконец-то захлопнула ее и улыбнулась Кейту. Глаза у нее были сине-зеленые. Очень красивые глаза.
      – Спасибо еще раз.
      – Да не за что. Мы, бойскауты, всегда рады помочь!
      Кейт с удовольствием продолжил бы беседу, но увидел из-за плеча девушки Марси, выходящую из дома. Надо было срочно делать выбор между приятным и полезным, и любопытство взяло верх.
      – Пардон! Меня призывает долг!
      Он поспешно нырнул в подворотню и подождал, пока Марси пройдет мимо, направляясь в библиотеку. Девушка в розовой куртке посмотрела на него странно, но ничего не сказала и ушла.
 

* * *

 
      Кейт топтался у входа в библиотеку, пока не понял, в какую сторону направляется Марси. Он потянул на себя тяжелую и скрипучую стеклянную дверь в медной раме, борясь с ветром. Подошедшие сзади двое студентов ухватились за край двери, обжегший пальцы холодом, и втроем им удалось наконец отворить ее. Пока они протискивались внутрь, ветер яростно сотрясал дверь, протестующе завывая. Зеркальные стекла в оконных рамах дребезжали.
      Кейт держался у стеночки и следил за Марси. Она предъявила пропуск и направилась в книгохранилище. Сгорая от любопытства, Кейт нащупал в кармане свой пропуск в хранилище и поспешил за ней.
      Он почти упустил добычу, но тут услышал, как с тихим шорохом затворяется дверь запасного выхода. Запасной лестницей имели право пользоваться только библиотекари. Основная лестница была совсем в другом месте. Кейт огляделся вокруг, чтобы убедиться, что его никто не видит, и последовал за Марси.
      Снизу доносились ее гулкие шаги, и Кейт на цыпочках заторопился следом, стараясь не приближаться к ней больше чем на один пролет. Так, либо их дополнительные занятия проходят в одном из залов хранилища, либо группа Марси состоит из нее и ее парня, и Кейт нарушит их уединение... Он поморщился и решил второй вариант не рассматривать. Где-то в глубине души пробудилась легкая ревность, но Кейт ее быстро задавил.
      Запасная лестница была темной и гулкой. Даже осторожные шаги Кейта казались громче отдаленного стука подошв Марси. Впереди была нейтральная полоса, где безраздельно царили библиотекари, Кейт чувствовал себя отважным охотником, пробирающимся через опасные джунгли. Интересно, а персонал библиотеки знает, что группа Марси собирается здесь? Эта таинственность разожгла и без того жгучее любопытство Кейта. Да, но что скажет Марси, если обнаружит, что он шпионит за ней?
      И еще чьи-то шаги отдались эхом на лестничной площадке. Кейт остановился. Кто бы это мог быть? Ее парень или кто-то еще из их группы? Да нет, шаги звучали чересчур уверенно. Это явно не студент, тайком пробирающийся по запретной лестнице. Кто-то из местных властей... Кейт выпрямился и беспечно развернул плечи, делая вид, что находится тут по праву.
      – Молодой человек! – из полумрака выплыла надменная дама с тугим узлом волос на затылке. – Вы что тут делаете?
      – На одиннадцатый уровень иду, мэм, – откликнулся побледневший Кейт. Он хотел было проскользнуть мимо, но дама сцапала его повыше локтя профессиональным захватом библиотекаря, намеревающегося сделать выговор.
      – В этой зоне студентам находиться запрещено, за исключением экстренных случаев, – холодно изрекла дама. Со своей жилистой шеей и полными щеками она походила на рассерженную индюшку. – Вам надлежит пользоваться только северной лестницей!
      Кейт смиренно кивнул, одновременно пытаясь уловить звук шагов Марси. Ничего не было слышно... Библиотекарша за руку довела его до одиннадцатого уровня и впихнула в лифт.
      – На сегодня ваш доступ ограничен читальными залами!
      – А как же моя курсовая?..
      Все, Марси уже не догонишь...
      – Ваша курсовая подождет! Вам, студентам, не следует забывать, что нарушения правил чреваты наказанием.
      Она выдернула у него из руки пропуск в хранилище и помахала им перед носом у Кейта.
      – Получите это завтра утром у моего секретаря! Я – миссис Хансен, директор библиотеки.
      Кейт попытался было возразить, но двери лифта захлопнулись у него перед носом.
 

* * *

 
      Кейт шлялся по читальным залам, не сводя глаз с выхода из хранилища, пока тамошняя дежурная его не выставила. После этого он сидел в вестибюле и прикидывал, не стоит ли попробовать пробраться в хранилище через какой-нибудь другой вход. Потом сообразил, что так он, пожалуй, упустит Марси, и решил не уходить со своего поста. Приближалось девять часов, время закрытия библиотеки, и студенты, работавшие в хранилище, потянулись на выход. Вскоре показалась и Марси. Она была одна.
      – Привет! – окликнул ее Кейт, едва она появилась.
      Марси лукаво улыбнулась.
      – И давно ты тут сидишь?
      – Да нет, не очень, – заверил он. – Мне просто нечего было делать, вот я и решил подождать тебя и спросить, что же сказала твоя группа.
      – А ты откуда знаешь? – ахнула Марси.
      – Ну, ты же сама почти призналась вчера вечером, – извиняющимся тоном сказал Кейт. – Ты сказала «в биб...» Прости. У меня в роду явно были ищейки. Ну, так как?
      – Я... Они снова сказали, что им надо подумать. Я делаю что могу, Кейт. Пожалуйста, не торопи события. Они... в общем, они довольно придирчиво относятся к новым людям.
      – Да что там, какие проблемы! – сказал Кейт и потянулся, вставая с мраморной скамьи. – Пошли выпьем кофейку?
      – Пошли! – Марси вздохнула с облегченном. – Хорошо, что ты такой терпеливый!
      – А как же! – сказал Кейт, беря ее под руку. – Я такой! «Терпение» – мое второе имя! Точнее, третье – после «Эмерсона».
 

* * *

 
      В следующий вторник Кейт увидел Марси на центральной площади студгородка. Она была одна, и Кейт решительно направился к ней и уже открыл было рот, чтобы поздороваться, но тут из-за двух бетонных колонн на краю автостоянки появился Карл Муэллер и зашагал рядом с ней, что-то вещая с самодовольной ухмылкой. Марси застенчиво улыбнулась и склонила голову набок, отвечая на его слова. Кейт был слишком далеко от них, чтобы слышать, о чем они разговаривают, но, судя по их жестам, именно Карл был тем самым рыцарем без страха и упрека, который покорил сердце Марси. Да, Карл – он как раз годится в рыцари. Он считает себя куда круче большинства прочих студентов и сумел убедить Марси, что это правда. Бедная девочка...
      Кейт хотел было подскочить и завести разговор с Марси – просто чтобы позлить Карла, – но она могла рассердиться, если он станет обижать ее парня. Наверно, Карл тоже ходит в эту таинственную группу. Тогда понятно, отчего Марси не хочется, чтобы туда ходил он, Кейт. Карл – он ведь не просто сноб, он к тому же еще и ревнивый сноб. Небось, ставит свою подпись на каждом цветке, который ей дарит... Интересно, а Карл знает, что Кейт знаком с Марси?
      Кейт пошел следом за ними, держась футах в ста позади. Они привели его в библиотеку. Кейт поотстал, чтобы его не заметили, и остался на крыльце, следя за ними сквозь стеклянные двери. Ага, свернули налево. В хранилище.
      Чувствуя себя частным сыщиком, который выслеживает неверную супругу, Кейт небрежно сунул свой пропуск в хранилище под нос дежурной библиотекарше. Карл с Марси исчезли. Кейт услышал хлопанье закрывающейся двери и жужжание лифта. Прошел между стеллажами к двустворчатой металлической двери, мимоходом перебирая корешки, словно просто искал, чего бы почитать.
      Краем глаза он наблюдал за тем, как ползет вниз указатель лифта. То ли эта их группа собирается в подвале, то ли голубки просто ищут укромное местечко, где можно спокойно поворковать... Нет, только не Марси! Кейт тряхнул головой и шлепнул себя по руке за нехорошие мысли. Марси не такая. Она раскованная, да, но не двуличная!
      Проходившая мимо библиотекарша, худощавая женщина средних лет, похожая на неудавшуюся актрису, посмотрела на Кейта с подозрением.
      – Паук «черная вдова»! – торжественно объявил Кейт, предъявляя ей свою руку. – Укус, как правило, смертелен.
      – А-а! – кивнула она, потом обернулась к лифту – и озадаченно нахмурилась.
      Указатель остановился на четырнадцатом уровне, нижней половине третьего подземного этажа. Этажи книгохранилища были разделены на два уровня каждый, восемь надземных и шесть подземных. И, насколько знал Кейт, официально никаких занятий на двух последних подземных уровнях не проводилось. Там хранились архивы; эти этажи стояли запертыми, и бывали там одни только библиотекари.
      Либо у Карла с Марси есть ключи, либо они вышли из лифта раньше. Однако же Кейт не видел, чтобы лифт останавливался до того, как достиг нижнего уровня. Нет, тут явно происходит что-то странное! Кейт выругал себя за невнимательность, направился к лестнице и спустился вниз, намереваясь осмотреть все нижние этажи.
      Кейт бродил по узким и низким проходам книгохранилища, напустив на себя скучающий вид. Так несчастный студент ищет очередную редкую, старую, полузабытую книгу, которую некий препод вознамерился положить в основу всего курса. Обыскать первые четыре уровня было раз плюнуть. Тут было светло, и никто ни на кого не обращал особого внимания. Басовитое гудение отопительной системы создавало на каждом этаже постоянный шумовой фон. На каждом этаже Кейту попадалось не более десятка студентов. Они сидели в кабинках и корпели над учебниками, подперев обеими руками голову, отягощенную гранитом науки. Однако поиски Кейта успехом не увенчались. Ни в одном из здешних конференц-залов никакие группы не занимались, и Марси он тоже не нашел.
      Может, он ошибся и на указателе был не четырнадцатый уровень? Да нет, он точно видел, как указатель переменился с единицы и кругленькой циферки на другую, и предыдущее число точно было не 10. Ну ладно, чего гадать-то – куда проще пойти и проверить. Кейт поймал лифт и, придерживая дверь рукой, нажал две последние кнопки в двух рядах. Они наотрез отказались зажигаться. Внизу, под панелью, была замочная скважина, и, чтобы попасть на нижние этажи, явно надо было воспользоваться ключом. Дверь под рукой дернулась, и откуда-то из нутра механизма послышалось требовательное «бип-бип-бип!». Кейт сердито пхнул дверь и отпустил. Лифт закрылся и, не переставая бибикать, уехал наверх.
      На этих четырех этажах Карла с Марси нет. Остаются два запретных. Что же может быть такого особенного в этой группе, если она непременно должна собираться там, внизу? И еще в таком неудобном месте! Сейчас, вечером, девять из десяти аудиторий в универе стоят пустыми. Может, у них там ячейка коммунистической партии или секта какая-нибудь? Впрочем, от последнего предположения Кейт отказался сразу: он не мог представить себе, чтобы Карл согласился выплясывать и петь песнопения в дурацком театральном одеянии.
      «А как насчет какой-нибудь шпионской сети?» – размышлял Кейт, ковыряя запертую дверь тринадцатого уровня. Кейт любил всякие тайны, особенно те, которые не обязательно принимать всерьез. Сквозь щель между дверью и косяком было видно, что дверь на самом деле не заперта, но ручки с этой стороны не было. Кейт ногтями подцепил крашеную металлическую дверь и потянул ее на себя. Ему удалось подвинуть ее на несколько миллиметров. Старые петли оглушительно завыли и заскрипели. Кейт попытался ухватиться за появившийся край, но дверь тут же встала на место. Она была слишком тяжелой, чтобы удержать ее ногтями одной руки.
      Надо что-то сунуть между дверью и косяком, чтобы высвободить руки, пока он не сумеет перехватиться. Ничего подходящего у Кейта при себе не нашлось – разве что карандаш... Он взял его в зубы, вперед резинкой, и снова потянул дверь. Резинка уперлась в дверь, и остро отточенный конец карандаша вонзился Кейту в язык. Кейт замычал от боли, потом поморщился от скрипа.
      Он принялся осторожно запихивать карандаш в крохотную щелку. Наконец с четвертого раза ему удалось оттянуть дверь настолько, что карандаш пролез в щель. И только тут Кейт сообразил, что острым концом было бы проще... Ну ладно, поздно. Когда карандаш оказался на месте, Кейт отпустил дверь. Она плотно притиснула карандаш, а Кейт отступил назад и выплюнул обломившийся грифельный кончик.
      Он потер ноющие кончики пальцев, отворил дверь и пробрался внутрь. В паз для язычка замка был запихнут скомканный фантик, он и не давал двери захлопнуться автоматически. Выдающиеся дедуктивные способности подсказали Кейту, что он, стало быть, не единственный, кому надо попадать на нижние уровни без ключа. В слабом дрожащем свете люминесцентной лампочки под потолком ничего особенного заметно не было.
      Уровень тринадцатый был освещен плохо. И к тому же порядком заброшен, как выяснил Кейт, бродя по этажу и заглядывая в тупики. На полу, в пыли, валялись контрольные листочки со смазанными отпечатками ног, а на стеллажах местами полки перекосились, и книги на них попадали, словно устав стоять тут в темноте. Как и наверху, вдоль двух из четырех стен были оборудованы кабинки и рабочие места, а лифт ходил в шахте, пробитой в самой середине уровня, так что ее стенки можно было видеть сквозь металлические стеллажи со всех концов уровня. На этаже было на удивление холодно. Наверно, все отопление просто перекрыли, раз тут никого не бывает. В целом складывалось впечатление, что этот уровень не предназначен ни для людей, ни для библиотекарей. Хотя что касается библиотекарей – кто их знает!
      Вот в детских библиотеках почему-то работают совсем другие люди. Вполне нормальные. Все детские библиотекари, кого знал Кейт, явно любили свое дело. Он всегда удивлялся их терпению. Может быть, все дело в том, что детские библиотекари – немножко воспитатели, им приходится обучать своих юных подопечных тому, чего те никогда не умели. А их коллеги во взрослых библиотеках занимаются в основном тем, что охраняют книги от читателей, которые кажутся им равнодушными и небрежными. Жалко, что тут, в Мидвестерне, нету детских библиотекарей... Хотя, с другой стороны, может, оно и к лучшему. Иначе бы Кейт сюда точно не пробрался.
      На этом уровне он никого и ничего не нашел. Оставался четырнадцатый.
 

* * *

 
      Кроме той железной двери, больше никаких препятствий Кейту не встретилось. Он резво пробежал последние два пролета, слыша, как его шаги отдаются на лестнице звонким эхом, точно стук, мяча для пинг-понга. В какой-то ужасный миг Кейту показалось, что он слышит еще чьи-то шаги, но это были причуды эха.
      Четырнадцатый уровень выглядел еще более заброшенным, чем тринадцатый. Тут света вообще не было. Кейт ощупью пробрался к лифту, жалея, что не захватил фонарика. Не то чтобы он боялся темноты, но вдруг на него кто-нибудь набросится? Выключатели должны быть где-то на центральной опоре... Из-под пола шел глухой гул, от которого по спине ползли мурашки, хотя на самом деле это были всего лишь воздуходувки котельной. Тут было приятно и тепло, но не сказать чтобы уютно. Кейт решил, что здесь Марси никак находиться не может. На уровне царила мертвая тишина. Кроме него самого тут явно никого не было.
      Кейт нащупал стенку, дотянулся до панели с выключателями... Гнезда были пусты. Свет включить было можно, но снова требовался специальный ключ. Или хотя бы отвертка или скрепка, а у Кейта не было ни того, ни другого. Он вздохнул и нащупал кнопку лифта. Интересно, куда все-таки делись Марси с Карлом? Здание старое. Может, тут есть какие-то тайные ходы, и они улизнули от него на одиннадцатом этаже, прямо под носом у библиотекарей? Воображение у Кейта разыгралось не на шутку. Ему уже мерещилась целая шпионская организация, работающая либо на ЦРУ, либо на коммунистов, и связанная с экзотической сектой, которая поклоняется Великим Материнским платам. Люди в одеяниях из мешковины поверх строгих деловых костюмов воспевают священные блок-схемы. Сейчас он наткнется на толпу бездушных зомби, которые схватят незваного гостя и растянут его кишки по всему историческому отделу вплоть до сектора антропологии, и все во имя кибернетики...
      – Стоп! – сказал себе Кейт. – Хватит выдумывать всякие ужасы.
      У него и так пересохло во рту.
      Позади послышался топот и шарканье башмаков по бетону. Кейт развернулся – и луч фонарика ударил ему прямо в глаза. Сердце у него подпрыгнуло и заколотилось, угрожая выскочить из груди.
      – Вы что тут делаете? – грозно осведомился мужской голос.
      – Я-а... – просипел Кейт. Голос ему отказал. Источник света приблизился, ослепив его ярким, точно солнце, кругом желтого света посреди белого. Потом луч скользнул в сторону и упал на указатель лифта. Луч ударил в потолок – рука, державшая его, придвинулась, чтобы нажать на кнопку вызова. Затем луч снова развернулся и светил Кейту в лицо, пока лифт не пришел. Кейт прижался к холодной корявой оштукатуренной стене, пытаясь не глядеть в раскаленный луч. Он чувствовал себя как кролик, застигнутый светом фар. Дверь лифта открылась, из темноты появилась вторая рука и впихнула Кейта в кабину.
      – И больше не являйтесь сюда без разрешения! – прогудел голос. Перед тем как двери сошлись, Кейт успел углядеть бородатого человека в форме охранника, опустившего фонарик к полу. Что-то было не так с этим охранником, что-то странное в пропорциях, – но что именно, Кейт сообразить не успел. Дверь захлопнулась. Сердце постепенно успокаивалось.
 

* * *

 
      Кейт устроился в кабинке на восьмом уровне, как раз между выходом из лифта и лестничной клеткой, и стал ждать возвращения Марси. Сухопарая библиотекарша рядом не сводила глаз с молодого человека, следя за тем, чтобы он сидел тихо и занимался. Кейт вежливо улыбался, однако вздрагивал всякий раз, как лифт останавливался на этом этаже. Миновала, казалось, целая вечность, но вот наконец двери лифта открылись и оттуда вышли Марси и Карл Они болтали между собой. Кейт встал и помахал им через стенку кабинки. Марси увидела его и невольно дернулась в его сторону, отчаянно мотая головой, как бы говоря. «Нет!!!» Тут и Карл заметил Кейта, грозно нахмурился и опередил Марси, загораживая ее от Кейта. Будь Карл Суперменом с огненным взглядом, от Кейта точно осталась бы кучка пепла на полу. А так он не обратил на Карла внимания и жизнерадостно улыбнулся Марси.
      – Приветик!
      – Привет... – еле слышно ответила Марси.
      – Рад тебя видеть, – сказал Кейт. – Мы с Марси вместе ходим на социологию, – пояснил он Карлу.
      – Знаю! – буркнул Карл. Он дернул Марси за руку, та свернула, слишком поспешно, и налетела коленкой на торчащий из стеллажа кронштейн. Она тихо ойкнула и едва не выронила книги, однако же не остановилась. Карл же, кажется, и не заметил. Он буквально уволок ее прочь. Последним, что видел Кейт, было лицо Марси – либо умоляющее, либо просто отчаянное.
      – Ну, пока! – крикнул он ей вслед.
      – Пожалуйста, оставь меня в покое! – выдохнула Марси, прижимая к груди свои книжки. Кейт опустился в свое кресло, весьма озадаченный.
      – Тсс! – торжествующе прошипела библиотекарша, дождавшаяся своего часа.

      В понедельник Кейт почти весь вечер провел вместе со своим куратором и еще несколькими членами студенческого совета. Их миссия требовала крайней секретности. Им предстояло сделать доброе дело для одного из своих товарищей. Дэн Осборн попал в универ по спортивной стипендии и недавно получил медаль за первое место в региональных соревнованиях по плаванию на дистанции 440 метров. Бедняга Дэнни был на седьмом небе и весь раздулся от гордости. Его друзья решили, что их прямой долг – не дать Дэну лопнуть. С этой целью они приняли решение переправить его «Фольксваген-Сирокко» со стоянки на дно пустого плавательного бассейна. Операция была назначена на час ночи.
      Они решили, что дело того стоит. Вероятность, что администрация припишет этот подвиг студенческому совету, была невелика. Пэт для разнообразия очнулся от своей вечной летаргии и согласился поучаствовать. В конце концов, он ведь тоже друг Дэнни!
      Среди участников предприятия был студент, специализирующийся на машиностроении. С помощью архитектора, Шарона Тейтельбаума, он спроектировал составной трап, свисавший с бортика бассейна, как пара сломанных лыж. Маркетологам и филологам, то есть Кейту и Пэту, выпала скромная роль носильщиков гроба – они должны были помочь выкатить машину со стоянки.
      Когда машина прибыла на «место погружения», Рик аккуратно открыл дверцу и снял ее с ручного тормоза. Затем они ввосьмером спустили машину по трапу.
      – Ну вот, – сказал Рик, любуясь делом их рук. – Ему понадобится не один час, чтобы догадаться, как это сделано и, главное, как ее теперь оттуда достать!
      – Давайте оставим трап в офисе, чтобы он мог его найти, – предложил добрый Кейт.
      – Не поможет! – фыркнул Пэт. – Люди, у которых достаточно мозгов, чтобы разбираться в технике, в спортсмены не идут!
      Рик огрел его между лопатками, и Пэт поперхнулся.
      – Помалкивай, Шекспир, а то повешу на воротах! – грозно пообещал Рик. – На футбольных.
      – Эти филологи все снобы! – поддакнул Кейт.
      – Естественно! – беззаботно откликнулся Пэт. – Вы, физкультурники, превосходите нас, языковедов, исключительно по числу безработных!
 

* * *

 
      В коридорах общежития было темно и тихо. Кое-кто из студентов еще не спал, однако все они сидели за закрытыми дверями, чтобы шум стереосистем, телевизоров или бурных дискуссий не мешал тем, кто предпочитает спать. На этаже почти никого не было. Тот, кто крался в комнату Кейта, видел, как они уходили, и знал, что вернутся они еще не скоро. Времени будет достаточно...
      Он оглянулся через плечо, чтобы убедиться, что никто его не видит, поставил сумку на пол и склонился над замком. В свете одинокой лампочки, горевшей на углу коридора, блеснула полоска металла. Дверь тихо скрипнула и открылась. Он шагнул в темную комнату.
 

* * *

 
      Они вернулись к себе, подкрепившись пивом и чипсами из личных запасов Рика. Кейт распахнул дверь, включил свет – и застыл на пороге.
      – Пэт! – с упреком сказал он. – Ты бы хоть предупредил, что хочешь поменять интерьер!
      – Чего? – не понял Пэт, и отодвинул Кейта в сторону. – Уй, бли-ин!
      По всему полу были разбросаны книги, бумаги покрывали ровным слоем кровать, стол и комод. По стене расползлось большое бесформенное липкое коричневое пятно. На его происхождение указывала пустая бутылка из-под колы на журнальном столике. Но, что самое странное, бардак царил лишь в Кейтовой половине комнаты. Как будто бы кто-то провел черту посередине. На Пэтовой половине не было ни соринки, ни бумажки, ни капельки.
      – Что это было?
      – Для Санта-Клауса рановато – до Рождества еще два месяца. И, честно говоря, я бы предпочел уголь в чулке [ ]. Это как-то тоньше и эстетнее.
      – Да, вот это называется «подставили»! Интересно, кого это ты так зацепил в последнее время?
      – Это Карл, чтоб я умер некрасиво! А иначе с чего бы твоих вещей не тронули? Ничего, сейчас я с ним поговорю...
      И Кейт собрался было выскочить за дверь. Но Пэт преградил ему путь.
      – Куда! Утро скоро. Карла ты, конечно, достал, но он считает ниже своего достоинства с тобой возиться. Можешь мне поверить, я это от него то и дело слышу.
      – А кто тогда? – спросил Кейт. Он еще раз окинул взглядом бардак в комнате. – Пожалуй, я лучше приберусь прямо сейчас. Не могу я спать, когда мне на голову кола капает. Мне будут сниться китайские пытки, и к утру я сойду с ума.
      – Это ты любого палача с ума сведешь. Пойду скажу Рику, потом вернусь и помогу.
      – Спасибо.
      Кейт взял тряпку, намочил ее в раковине и, ворча, взялся за работу. Пэт выскользнул в коридор. На этаже было так тихо, что Кейт отчетливо слышал, как Пэт постучал в дверь. Прошелестел шепот, и вскоре на пороге появился Рик.
      – Боже милосердный! Дойль!
      – Как сказал бессмертный Хэн Соло, я в этом не виноват!
      – Я думаю... Я поспрашиваю у ребят. Зайди ко мне после обеда, идет? Я скажу Джексону, завтра тебе поменяют замок. Больше мы ничего сделать не можем.
      – Ага, спасибо. – Кейт снова принялся оттирать стенку. – Ну, пока.
 

* * *

 
      После этих ночных развлечений Кейт весь вторник ходил сонный. И только мысль о том, что он вот-вот раскроет тайну группы, в которой занимается Марси, помешала ему устроить себе выходной и забить на социологию.
      Но, оказавшись в классе, Кейт горько пожалел, что не забил. Доктор Фриленг, прекрасно зная, что близятся каникулы и его коллеги норовят завалить студентов работой, решил не отставать и задал очередной реферат, от которого на десять процентов зависела окончательная оценка. Кейт вышел с семинара, пошатываясь от усталости и злой как черт. Марси сочувственно улыбнулась ему на прощанье.
      – До встречи! – сказала она.
      – Пока, – откликнулся Кейт.
 

* * *

 
      На этот раз Кейт позаботился о том, чтобы никто его не увидел. Он спрятался за стеллажом на восьмом уровне, перебирая коробки со старыми подшивками. Марси появилась как по расписанию и вошла в лифт. Выждав несколько секунд, Кейт сунул охапку журналов обратно на полку и выскользнул на запасную лестницу.
      Почти в полной темноте он рысью сбежал на нижний уровень хранилища. Его мама всегда говорила, что, будь в мире справедливость, Кейт родился бы с кошачьими усами, по пословице «Любопытство кошку сгубило». Сейчас Кейт и впрямь жалел, что у него нет таких усов: он несколько раз стукнулся головой о металлические полки, которые отзывались гулким насмешливым звоном. В теплом, душном воздухе витали знакомые запахи: цементная пыль, плесневеющая бумага и клейстер.
      Наверху, под потолком, послышалось гудение и появилась белая полоска света. Полоска спустилась вниз и замерла у пола. Металлические двери с грохотом распахнулись, и из лифта вышла Марси с зеленой тетрадью под мышкой. Она пошарила свободной рукой вокруг себя, нащупала ближайший стеллаж и пошла вперед, держась за него. Дверь лифта закрылась, и опять сделалось темно. Однако Марси уверенно шла дальше. Ее шаги приблизились, миновали Кейта и стали удаляться. Как бы так догнать ее, не обрушив себе на голову полдюжины ближайших полок? Кейт подумал и по-кошачьи опустился на четвереньки. Возможно, так будет безопаснее. А может, и нет. Но по крайней мере у младенцев это получается довольно ловко... И Кейт пополз вперед, стараясь двигаться как можно тише.
      На полу лежал толстый слой пыли, которая теперь клубами поднималась в воздух. В носу невыносимо засвербело, но Кейт пообещал себе, что прочихается позднее. Коленки настойчиво сообщали, что он уже не младенец и староват для такого способа передвижения.
      Однако уши обнадеживали, что он успешно приближается к цели, оставаясь при этом незамеченным. Марси шла довольно медленно. Внезапно в руке ее вспыхнул свет. У Кейта екнуло сердце. Если у нее есть фонарик, просто она его пока не зажигала, сейчас ему – Кейту, а не фонарику, – придется объясняться. И что он ей скажет? «Привет, малышка! Надо же, в библиотеке столько стеллажей, а ты забрела именно сюда... Что я тут делаю, на полу? Да так, ничего особенного. Ищу вдохновение...»
      Марси остановилась – и Кейт увидел, что свет в ее руке исходит от ключа. Это ключ светился слабым зеленым светом. Марси сунула его в замочную скважину низенькой дверцы, прячущейся за последним рядом стеллажей. Надо же, какая прикольная штука... Да, небольшой фонарик тут бы не помешал. Однако, судя по уверенности Марси, она тут явно не в первый раз. Дверца распахнулась внутрь, и оттуда хлынул свет и шум. Марси исчезла в этом потоке света, и дверца захлопнулась у нее за спиной. Все стихло.
      – Ничего себе! – сказал Кейт. – Ну, и что будем делать?
      Он осторожно подполз на четвереньках к двери и принялся ее ощупывать в поисках замочной скважины. Наконец нашел гладкий прямоугольник с прорезью и прижался к нему глазом. Ничего не видно. Такое ощущение, что за дверью темнее темного. Должно быть, они – кто бы это ни был – закрыли замочную скважину, чтобы сочащийся сквозь нее свет не выдал их присутствия. Но что это за помещение? Кейт никогда не слышал, чтобы за пределами фундамента Гиллингтонской библиотеки были еще какие-то подземелья. Насколько ему было известно, внешняя граница подземных этажей находилась именно тут... Потайная комната! Вот здорово!
      Кончиками пальцев Кейт ощущал слабую вибрацию, низкий гул голосов за дверью. Он прислонился ухом к корявой деревянной дверце и зажмурился, чтобы сосредоточиться. Да, говорят несколько человек одновременно, но слов не разобрать – как будто из-под воды. Наконец чей-то тенорок, довольно сердитый, судя по интонациям, перекрыл все прочие голоса. Они умолкли, и тенорок продолжал, уже спокойнее.
      Кейт решил, что это явно куратор группы. Но что это за группа? Что они изучают? Было во всей этой истории нечто, заставившее его воображаемые усы воинственно встопорщиться. Для чего этой группе собираться в какой-то потайной комнате по вечерам, когда в их распоряжении три четверти помещений универа? И что это у Марси за ключ такой? Отчего он светится? Не похоже ни на фосфор, ни на прочие подобные вещества... Должно быть, это какое-то электронное устройство... Кейт был заинтригован. Тут происходит что-то очень-очень интересное! Его острый нос задергался от любопытства.
      И от пыли! Он вот-вот чихнет! Кейт принялся отчаянно щипать себя за нос, чтобы предотвратить катастрофу. Из глаз у него хлынули слезы. Он откинулся на пятки, дождался, пока приступ миновал, потом снова приник к двери. В комнате воцарилась тишина. Кейт изумленно вскинул брови. Голосов не слыхать, даже голоса куратора. Может, они все вышли через другую дверь? Кейт затаил дыхание, пытаясь расслышать хоть что-нибудь. Да нет, вряд ли тут есть другой выход. Иначе бы Марси не пришлось пробираться сюда через хранилище, рискуя нарваться на разгневанных библиотекарей. Хотя, с другой стороны, может, они как раз в сговоре с библиотекарями? Тогда, наверно, можно попробовать уговорить кого-то из местных работников рассказать, что тут творится... Но это потом. Пока что Кейт плотнее прижался к деревянной дверце, навалился на нее всем телом...
      И растянулся на бетонном полу ярко освещенной комнаты. Из глаз у него посыпались искры. Марси, сидевшая шагах в пятнадцати, вскочила и прижала пальцы к губам. Похоже, внезапное появление Кейта ее ошеломило. Впрочем, сам Кейт был огорошен не меньше. Книги Марси лежали на деревянной парте с металлической рамой, из тех, что Кейт называл «дыбами», поскольку сидеть на этих неуклюжих сооружениях было крайне мучительно. Таких «дыб» в комнате стояло штук пятнадцать, и почти все были заняты. Со своей невыгодной наблюдательной позиции Кейт заприметил и Карла Муэллера. «А-а, гадина, и ты тут!» – подумал Кейт. Были там и другие студенты, но по большей части в аудитории сидели ребятишки-подростки, и все эти ребятишки пялились на Кейта. Если это действительно учебная группа, что эти-то здесь делают? Неужели это из-за них все окутано такой таинственностью? Может, Марси просто стыдно признаться, что она обсуждает свои работы с толпой вундеркиндов? А может, тайна куда страшнее? Вдруг эти дети – плод каких-то военных экспериментов?
      Но тут между Кейтом и остальной частью аудитории выросла чья-то фигура. Кейт медленно поднял взгляд – правда, поднимать его пришлось не так уж высоко, – увидел короткие ноги, почтенное брюшко, широкую грудь и, наконец, круглую физиономию, со всех сторон обрамленную огненно-рыжими волосами, лишь над ушами тронутыми сединой. А уши! Они были острые! Кейт разинул рот, не веря своим глазам, и вывернул шею, чтобы взглянуть на них под другим углом. Может, обман зрения? Ничего подобного. Уши были острые, длиной дюймов пять. Не бывает! Небось, латексные, как у артистов в театре. А может быть, и нет... Кейт хотел было что-то вякнуть, но человечек небрежным жестом заставил его прикусить язык. На воинственно вздернутом носу человечка сидели золотые очки, а из-под них сурово смотрели на Кейта переливчато-голубые глаза. Ей-богу, это лепрехон, или Кейт ничего не смыслит в лепрехонах!
      – Доброго вам утречка! – радостно воскликнул он.
      – Добрый вечер, – невозмутимо ответил лепрехон тем самым тенорком, который Кейт слышал из-за двери. – Не будете ли вы так любезны встать?

      Когда Кейт ввалился в дверь, Громадины ужасно удивились. Холл и прочие Малые – вовсе нет. По правде говоря, они его ждали. Они давно уже слышали шаги Кейта в тишине по ту сторону стены. Сам же Кейт, похоже, был удивлен не менее всех.
      Мастер Эльф захлопнул тяжелую дверь и обернулся к Марси. Она сделалась совсем пунцовой. Холлу стало ее жалко.
      – Итак, миис Колье, ваш друг присоединился к нам, не дождавшись даже приглашения. Садитесь куда-нибудь, мейстер Дойль.
      Он выжидательно скрестил руки на груди и отступил назад, чтобы Кейт мог подняться. Мастер, как всегда, оказался на высоте и принял это нахальное вторжение с таким видом, как будто к нему на занятия чуть ли не каждый день вваливаются посторонние студенты.
      Ну на самом-то деле Кейт и впрямь был не первым... Холл с Энохом откинулись на спинки своих исцарапанных парт, откровенно забавляясь. Кейт неуклюже поднялся с пола, позабыв закрыть рот. Его предшественники обычно не являлись, пока их не позовут, однако же все они как один в первый раз выглядели такими же ошарашенными. И теперь Большие коллеги Холла смотрели на пришельца не без сочувствия. Все они помнили, что такое в первый раз очутиться на занятиях у Мастера. Единственным исключением был этот зануда Карл. Появление Кейта его явно взбесило. Он весь напрягся, но остался сидеть. Тихая Марси боялась поднять взгляд от парты. Ли сжимал и разжимал кулаки Холл покосился на Эноха – тот явно пытался понять, как отнеслась к пришельцу Марси. Да, если Марси рассердится на Кейта, тому несдобровать!
      Рыжий парнишка пытался что-то сказать. По крайней мере он издавал звуки, вроде тех, которые слышны от несмазанной двери на ветру. Прочие присутствующие нервно захихикали, парень умолк и принялся озираться.
      Холл подумал, что со стороны пришельца будет разумно прийти в себя, и чем скорее, тем лучше. Терпение Мастера вот-вот иссякнет. Холл фыркнул. Кейт перевел взгляд на них с Энохом, улыбнулся им – и вздрогнул, как испуганный конь.
      – Я знаю, о чем он подумал, – процедил Энох сквозь зубы. – Уши увидел.
      – Да они все думают одно и то же, – добродушно отозвался Холл.
      Кейт так и стоял столбом посреди комнаты. Мастер кашлянул, чтобы привлечь его внимание, и указал на пустующую «дыбу» между Холлом и Энохом. Парень послушно пошел к парте, время от времени оглядываясь на рыжего человечка. Марм перегнулся к Холлу и, теребя бороду, заметил:
      – Похоже, он боится, что Мастер исчезнет, стоит ему отвести глаза!
      – Еще до конца семестра он пожалеет, что Мастер не исчезает! – хмыкнул Холл.
 

* * *

 
      Кейт ухватился рукой за спинку парты и подвинул ее к себе. Металлические ножки мерзко заскрипели по бетонному полу. Кейт даже не обратил на это внимания – он был слишком захвачен всем, что видел вокруг. Он плюхнулся на скамью, улыбнулся всем, кого видел, и застыл в позе напряженного внимания. Только пальцы, выбивающие дробь на покарябанной кленовой крышке парты, выдавали, как он взволнован.
      Что тут происходит? Кто этот коротышка? Он что, карлик? Кейт пристально уставился на наставника, пытаясь хоть как-то увязать происходящее с реальностью.
      Марси избегала встречаться с ним взглядом. Кейт понимал, что потом придется с ней как-то объясниться, но он и сам жаждал задать уйму вопросов. Провалиться ему на этом месте, если их наставник не похож на сына Малого народа, словно вышедшего из кельтских легенд, ирландских саг, что рассказывали предки Кейта. Так отчего же он говорит, точно немецкий профессор? И что тут делают все эти ребятишки? Тут до Кейта внезапно дошло, что у «ребятишек» тоже острые уши и что двое из них щеголяют роскошными бородами. Так что это какой-то розыгрыш, или... Или оправдались его самые безумные надежды? Может, это магия? Может, это место волшебное? Что ж, если так, кто способен оценить волшебство, как не Кейт Эмерсон Дойль, неустанный собиратель древних легенд?
      – Привет, – шепнул он своим соседям. – Меня зовут Кейт Дойль, а вас? Да, а вы вообще говорите по-английски?
      Черноволосый сплюнул и отвернулся. Глаза у него горели недобрым огоньком. Он походил на младшего братца девушки, к которой Кейт впервые явился на свидание. Кейт на своем веку повидал немало таких вундеркиндов, прикидывающих, что полезного можно выцыганить с очередного сестрина ухажера.
      Светловолосый казался более дружелюбным. Он радушно улыбнулся Кейту и снова взялся за свою резьбу. У него были волосы пепельного оттенка и круглые щеки, – будь здесь одна из Кейтовых тетушек, непременно бы ущипнула. Он потихоньку ковырял ножом уже частично обработанную чурочку, выгрызая крохотные стружки из филигранного узора.
      Да, парнишка был настоящий мастер! Даже странно для такого малыша – ведь ему никак не больше двенадцати. Кейт некоторое время глазел на его работу, а потом позволил себе перевести взгляд на профиль мальчишки. Да, уши острые; немного великоваты для его головы, но, если они искусственные, продюсеры из Голливуда озолотили бы того, кто их сделал. Крупные завитки ушной раковины, кончик слегка отогнут назад, продолжая линию скулы и брови вверх и к затылку. Изящная и хрупкая, и впрямь похожая на эльфа девочка, что сидела по другую сторону от мальчишки, что-то ему шепнула. Мальчишка смахнул стружки на пол, покрутил в руке свою чурочку и задумчиво почесал ухо мизинцем. Ухо покраснело. Девочка поймала через голову своего приятеля взгляд Кейта и лукаво улыбнулась ему. У девочки были густые медно-рыжие волосы, забранные в хвост на затылке, и пронзительно-зеленые глаза. Кейт дал бы ей на вид лет десять. Он подмигнул девчонке, она покраснела, и ее остренькие ушки, робко выглядывающие из-под копны рыжих кудрей, порозовели... Кейт оглянулся на остальных присутствующих, только теперь заметив, что все смотрят на него, и весьма озабоченно. Что-то случилось?
      У них уши – настоящие! И сами они – настоящие! Кейт расплылся в улыбке. Тут несколько людей с такими ушами! Одно дело – мечтать о том, чтобы твоя мечта исполнилась, и совсем другое – когда она взаправду исполняется! Малый народ! Эльфы! И не один, а несколько! Легенды не лгут! Сердце у Кейта готово было выскочить из груди от счастья.
      Карл явно вот-вот лопнет от злости. Ну еще бы! Он же хотел, чтобы об этом так называемом «факультативе» не знал никто, кроме него самого и еще нескольких избранных... Кейт возжаждал мести. Ведь Карл знал, как Кейту хотелось найти что-то этакое – все равно, что именно. Ему поневоле приходилось выслушивать все Кейтовы теории насчет Дивного народа и легенд о нем. А вот что он скажет, если Кейт... И Кейт принялся строить коварные планы. Взять и перепутать все файлы с его оценками – у Кейта есть друзья, которые такое могут... Вымазать телефонную трубку зубной пастой... Каждую ночь звонить ему по телефону в четыре часа утра... Дождаться, пока Карлу будут вручать диплом бакалавра, прийти на церемонию и запустить ему в рожу тортиком... Выставить его дураком перед всем универом... Подписать его на все самые непристойные каталоги женского белья...
      От сладких мечтаний Кейта оторвало нетерпеливое покашливание. Рыжий наставник указывал на грифельную доску, стоящую в углу на подставке.
      «Бог ты мой, – подумал Кейт, – да у них тут и впрямь семинар!»
      – Итак, можем ли мы продолжать нашу дискуссию? Мейстер Муэллер, вы очень удачно указали на особенности взаимообмена идей при столкновении двух различных культур. Разумеется, возникновение различных взаимодействий, в том числе дружбы и сотрудничества, и даже взаимного восхищения, более вероятно в том случае, если оба народа чувствуют себя в безопасности. Вы привели в пример британцев и американцев.
      Карл перестал пялиться на Кейта, самодовольно усмехнулся, откинулся на спинку стула, постукивая тупым концом карандаша по столу и всем своим видом как бы говоря, что этот вопрос для него был проще простого. Карл явно чувствовал себя как дома. Наверно, он сюда уже давно ходит... Кейт решил отомстить немедленно, но почтенный лепрехон опередил его. Наставник уставился на Карла поверх очков, точно лягушка, готовящаяся сцапать муху.
      – А как вы полагаете, этот взаимообмен является постоянным общественным явлением или же некими эфемерными веяниями, какой-то модой? Каким образом он происходит?
      Карл перестал постукивать по столу и выпрямился.
      – То есть? Что вы имеете в виду, сэр?
      – Что именно заставляет одну культуру вбирать отдельные аспекты другой?
      Кейт уже тянул руку. Окружающая обстановка ошеломила его, он завидовал другим представителям Большого народа, что они здесь уже не в первый раз, однако же преподаватель задал вопрос, и ответ напрашивался сам собою! Да, этот препод свое дело знает! По правде говоря, Кейт, помимо всего прочего, еще и стремился обставить Карла – ну что ж, тем более нечего сидеть глазеть. Работать надо!
      – Можно я, сэр?
      Коротышка-препод оставил Карла в покое.
      – Наш новичок, мейстер Дойль.
      И он ткнул пальцем в Кейта.
      – Э-э... Я бы предположил, сэр, что большинство постоянных связей между культурами начинается именно с веяний, и только позднее, когда общество принимает либо отвергает их и неоднократно подтверждает свой выбор, скажем, через средства массовой информации, эти явления могут стать постоянными.
      Густая рыжая бровь приподнялась, лоб препода пошел морщинами.
      – Например?
      – Ну, взять хотя бы прически. Или какие-то сленговые словечки. Они ведь кочуют через Атлантику в обе стороны.
      – Ну, доказывать, что вы знаете географию, вовсе не обязательно...
      Студенты хихикнули – все, включая Марси. Кейт вздохнул с облегчением, видя, что она уже не сердится. Значит, все в порядке...
      – Очень хорошо. У вас есть свое мнение. Это есть гут. Я хотел бы, чтобы вы написали на эту тему три-пять страничек. Надо проверить, способны ли вы обосновать свою точку зрения. Принесите их с собой через пять дней.
      – Хорошо, сэр! – сказал Кейт. Он был на седьмом небе. Его приняли! Он будет заниматься в этой таинственной группе вместе... чего там, вместе с эльфами! Кто-кто, а уж этот старикан и впрямь похож на эльфа. Все прочие вполне могут оказаться чудаками, которые ходят на занятия в маскарадных костюмах... Но нет! Кейт шкурой чувствовал, что не ошибся. Он совершил настоящее открытие. Эти другие остроухие, наверно, дети старика. Кейт пересчитал их. Семеро... Хм, ну, в конце концов, может быть, он просто многодетный отец.
      С другой стороны, не так уж они похожи на детей. Морщин на лице ни у кого, кроме препода, нет. Если судить по росту, всем им никак не больше четырнадцати. Но как насчет бород? Ничего, он с этим еще разберется. Не в следующий раз, так потом. Вон та сексапильная девица на другом конце комнаты – настоящая Мэрилин Монро, только маленькая. Пышные белокурые волосы, и фигурка – просто класс! Если бы не один пустячок – ее ноги болтались в воздухе, не доставая до пола, – Кейт мог бы поклясться, что перед ним вполне взрослая женщина! А так она больше походит на девчушку, которая вырядилась в мамино платье. Личико у нее круглое и гладкое, без всякой косметики...
      Она заметила, что Кейт смотрит на нее, лукаво приподняла бровку и зазывно улыбнулась. Вот же искусительница! Кейт усмехнулся. Блондиночка усмехнулась в ответ. Кейт покраснел, и она хихикнула в рукав.
      И только тут до Кейта дошло, что на него повесили еще один реферат! И что сдать его надо во вторник! Улыбку его как ветром сдуло. Он сник и горестно облокотился на парту. Светловолосый мальчишка справа от него хмыкнул.
      – То-то! Это тебя научит держать язык за зубами! – процедил он вполголоса, опасливо глядя на преподавателя, который как раз повернулся к ним спиной. – «Шмарткопфам» [ ] работы достается вдвое больше.
      – Спасибочки! – проворчал Кейт. – Раньше бы предупредил. Преподы все одинаковые!
      И только тут он осознал, что мальчишка заговорил с ним. Как ни странно, он не был похож на немца. И выговор у него не немецкий... Если бы не одно-единственное словечко, он бы ничем не отличался от обычного американского пацана. Ну-ну...
      Прошел еще час. Наконец наставник встал и кивнул классу. Группа принялась молча расходиться. Люди потянулись к дверце, через которую ввалился Кейт. Никаких ручек на двери не было, однако дверь как будто прилипла к пальцам первого, кто прикоснулся к ней, и оставалась открытой до тех пор, пока все не вышли.
      Коротышки направились в другую сторону, к деревянной раме пониже, за которой виднелся коридор высотой фута в четыре с половиной. Светловолосый парнишка дружелюбно кивнул на прощание, вылез из-за парты и пошел следом за своими.
      – Пока, старина! – сказал он.
      Кейт проводил малышей взглядом, борясь с искушением последовать за ними, потом оглянулся на Марси.
      Марси уже вышла. Кейт остался в комнате один. Он бросился следом за студентами, однако лифт в конце темного прохода уже загрузился и пошел наверх. Дверь класса за спиной у Кейта захлопнулась, и он остался в темноте. Полоска белого света меж дверей лифта уползла к невидимому потолку и тоже исчезла. Но в библиотечные лифты помещалось не более четырех человек. Так что внизу, в темноте, остались ожидать возвращения лифта еще три студента. Кейт никого из них не знал. Карл и Марси, стало быть, уже уехали. Для того чтобы вызвать лифт сюда, на нижний уровень, требовался ключ, но Кейт уже ничему не удивлялся. Ведь тут замешаны... ну... словом, ОНИ!
      Так что Кейт подошел к остальным и небрежно осведомился:
      – И давно вы сюда ходите?
      Он очень старался не выдать своего волнения, однако, судя по всему, не преуспел.
      Поначалу никто не ответил. Наконец девичий голос, принадлежащий, по всей видимости, модно одетой девушке, на которой было прямо-таки написано: «Женское землячество! Не трожь!», откликнулся:
      – Ну, как-то...
      Девушке явно не хотелось обсуждать эту тему.
      – А что это за рыжий мужик? Как его зовут?
      – Ну, он просто учитель... – сказала девушка. – Как его имя – я не знаю. Его всегда все зовут просто «Мастер»
      – А ребятишки?
      – Они тоже учатся, – лаконично ответил кто-то из парней.
      – А что мы изучаем?
      – Социологию, – ответил другой раскатистым басом.
      – Социологию? – громко переспросил Кейт. На него зашикали.
      – Социологию... – повторил он шепотом. – Ведь это как раз тот предмет, что я не тяну с нормальным преподом!
      – Нет, – твердо возразила девушка. – Он как раз и есть нормальный препод.
      Прочие поддакнули. Уточнять, о ком идет речь, нужды не было.
      – В том году он преподавал математику. Я совершенно не тянула дифференциальное исчисление, и мой парень привел меня сюда. Это был единственный из курсов по моей специализации, в котором я не могла разобраться самостоятельно. А Мастер объяснил так, что я сразу все поняла. Он все равно занимается с этими детьми, ну, и с нами заодно. В тесноте, да не в обиде... Я ему очень признательна.
      – И я тоже, – сказал первый парень. – До математики был греческий.
      – А куда ведет второй проход? – поинтересовался Кейт.
      – Мы не знаем...
      – Но кто они?
      – Мы не знаем...
      – Может, эльфы? – осторожно предположила девушка. Никто не засмеялся.
      – Откуда они взялись? Почему они здесь?
      – Мы не знаем...
      – Неужели вам не интересно?
      – Интересно, конечно, – сказал второй парень, басистый. – Но они не отвечают на личные вопросы. И очень ловко от них уклоняются. Через некоторое время тебе надоедает биться башкой о стенку, и ты просто выполняешь задания и не спрашиваешь лишнего.
      – Ну, мне-то не надоест! – сказал Кейт. – Башка у меня крепкая... Да, кстати: меня зовут Кейт Дойль.
      Тут в потолке появился свет лифта, который медлительно полз вниз. Теперь Кейт видел силуэты собеседников. Молодые люди протянули ему руки.
      – Ли Эйсли, – представился первый, с шапкой черных блестящих кудрей.
      – Барри Гудмен, – сказал второй.
      – Тери Нокс.
      Кейт с ними обменялся рукопожатиями.
      Двери лифта разъехались, и оттуда выкатилась библиотекарша с тележкой. Она сунула ключ в панель на стене, и на потолке замигали и вспыхнули лампы дневного света. Кейт зажмурился. Увидев четырех человек, библиотекарша взвизгнула от неожиданности, но почти мгновенно вновь обрела самообладание.
      – Что вы делаете тут, внизу? – с подозрением осведомилась она голосом, скрипучим, точно ее тележка. – На этот уровень доступа нет!
      – Мы, это, по лестнице спустились, – соврал Кейт, махнув рукой куда-то за стеллажи и благодаря небо, что это не миссис Хансен. – Там было не заперто. Мы зашли сюда и заблудились.
      И он улыбнулся ей самой обезоруживающей улыбкой, какую только мог изобразить.
      Но обезоружить библиотекаршу оказалось не так-то просто.
      – Это невозможно! Сюда никого не пускают без специального пропуска.
      Она растопырила локти и покатила тележку прямо на них, всем своим видом говоря: «С дороги, не то задавлю!» Колеса тележки протестующе взвыли. Кейт поклонился тетке с преувеличенной любезностью. Тери хихикнула.
      Тетка недружелюбно оглянулась на них:
      – Не смейте сюда соваться! Здесь можно находиться исключительно с личного разрешения директора, – твердо сказала она и затопала прочь вслед за своей тележкой.
      – Да, мэм! – жизнерадостно воскликнул Кейт. – Конечно, мэм! И не забудьте смазать колесики, а то что ж вы так скрипите!
      Библиотекарша возмущенно вытянулась и развернулась, чтобы дать достойный ответ нахалу, но дверь лифта уже закрылась, и ухмыляющиеся студенческие рожи исчезли.
      – Кстати, – сказала Тери перед тем, как кабина остановилась на уровне первого этажа, – ты, пожалуйста, никому об этом не рассказывай, понял? В смысле, о нашем семинаре. Об этом никто не должен знать,
      – Но разве библиотекари не знают об этой двери?
      – Они просто не видят ее, можешь мне поверить. Когда дверь освещена, ее совершенно не видно, – твердо сказал Ли, встряхнув кучерявой шевелюрой. – Я пытался ее разглядеть – ни за что не найдешь, если не знать, что и где искать.
      – Мастер не хочет, чтобы их беспокоили всякие-разные, – воинственно прогудел Барри. – Это не какая-нибудь обычная группа. Смотри, осторожнее, а то испортишь все и себе, и нам.
      – Что я, дурак, что ли? – сказал Кейт. – Можно подумать, не понимаю, что это необычная группа! Я буду нем как рыба.
      – Да, пожалуйста! – попросила Тери. – А то он уже раз пригрозил исключить нас, Больших. А я действительно дорожу этими занятиями, и ни за что на свете не хотела бы их лишиться. Это... это все равно что прикоснуться к настоящей сказке! Звучит глупо, я понимаю, – но эти занятия действительно помогают мне в обычной, повседневной работе.
      – Я понимаю. Честное слово. Я никому не скажу, – ответил Кейт, и ему показалось, что трое остальных вздохнули с облегчением. Кейт безмятежно улыбнулся – просто так. Прикоснуться к сказке... Да, именно к сказке! Повезло ему с этим семинаром!
 

* * *

 
      Кейт твердо решил радоваться жизни, но быть одним из полноправных участников тайного семинара оказалось не так-то просто. На втором занятии Мастер разнес его работу в пух и прах, не оставив от его доказательств камня на камне. Кейт весь вспотел и выглядел довольно бледно, однако, к его изумлению, никто над ним не смеялся, а многие, как из Большого, так и из Малого народа, даже явно ему сочувствовали.
      Кейт теперь подружился со всеми своими коллегами из Большого народа – кроме Карла. Однако никто из них не признавался, кем они считают своих соучеников. Даже гадать боялись. Кейт стал называть их эльфами, поскольку они были похожи на фольклорных персонажей (хотя, как он любил говорить, эти данные следовало еще проверить на опыте), и название прижилось. Прочие студенты были как будто рады, что хоть кто-то нашел подходящее слово.
      Кейту хотелось расспросить Марси, что об этом думает она, но девушка по-прежнему избегала его. Кейт чувствовал себя немного виноватым, поскольку и сам, в свою очередь, избегал Марси. Утешался он лишь тем, что ему пока что необходимо переварить массу новой информации и Марси не может его не понять. Она наверняка поймет – если, конечно, когда-нибудь согласится разговаривать с ним. Кейт поклялся себе извиниться перед ней при первой же возможности.
      За своими новыми соучениками он наблюдал, точно завороженный. Просто удивительно, насколько обыкновенно выглядел Малый народец! Все эти ребята могли бы быть просто обычными коротышками с прикольными острыми ушами. Но Кейт чуял, что это не все. А еще его приводило в отчаяние то, насколько отчужденно держались Большие и Малые. Кейт давно бы попытался сам установить дружеские отношения, однако прочие студенты его одергивали – они явно опасались лишиться своих необычных семинаров. Но Кейт был тверд. Он станет посланником доброй воли от Людей к Эльфам! А когда связь будет установлена, прочим будет легче последовать за ним.
 

* * *

 
      Кейт поймал Марси посреди автостоянки и прямо там рухнул перед ней на колени и произнес пылкую, прочувствованную речь в свое оправдание. Марси сперва стояла с каменным лицом, слушала, слушала – и внезапно разразилась истерическим хохотом.
      – Все, все, ладно! – сказала она, зажимая Кейту рот ладонью, чтобы прервать наконец поток извинений. Кейт умолк, но красноречиво смотрел на нее поверх ладони большими и печальными ореховыми глазами. – Я тебя прощаю. Мастер все равно собирался пригласить тебя в ближайшее время. Ты просто не знал. Я теперь жалею, что не сказала тебе, но я боялась, что ты примешь меня за сумасшедшую. Если бы я доверилась тебе, ты бы, наверно, все понял, но временами ты выглядишь таким психом... Так что, видимо, я тоже должна перед тобой извиниться.
      – Спасибо, – сказал Кейт и задумчиво умолк. Наконец он продолжил: – Я тебя понимаю. Я и сам не без труда поверил в это. Но мы с этим боремся! Кстати, никогда бы не подумал, что ты встречаешься с Карлом.
      – А тебе какое дело? – внезапно огрызнулась она, обошла Кейта и устремилась прочь.
      – Никакого! – радостно согласился Кейт, вскакивая и следуя за ней по пятам. – Просто профессиональное любопытство. Я ведь специалист по бизнесу!
      – Ладно, извини, – сказала Марси. Ее гнев улегся так же быстро, как вспыхнул. – Просто мы сейчас все время ссоримся. И в основном из-за тебя, если хочешь знать.
      – Класс! – сказал Кейт. – Я как раз думал – кем быть? И решил стать бичом Карла Муэллера. Если мне удастся довести его до ручки, я сочту, что жизнь моя прожита не зря. Подумать только, этот гад знал, где я могу найти... «материал для исследований», – и молчал! В смысле, почему он стремится оставить это в своей личной собственности? А я был вынужден верить в волшебство, не имея никаких доказательств! – Кейт пожал плечами. – Но если он тебе действительно нравится – прости меня...
      Марси долго шла молча, глядя себе под ноги.
      – Я уже не уверена, что он мне действительно нравится. Он довольно хорошо ко мне относится, но он такой... такой амбициозный! Это уже как-то нездорово.
      – «Человек без цели», – сказал Кейт голосом диктора, объявляющим очередной фильм.
      – Вот именно.
      Марси, похоже, впала в глубокую задумчивость, и думала о чем-то не очень приятном.
      – Но он ведь отличник. Что ему-то делать на семинарах у Мастера?
      Они взошли на крыльцо дома Марси, и она дала Кейту подержать свои книги, а сама принялась искать ключи.
      – Это ведь для таких остолопов, как я! – продолжал Кейт.
      – Ты вовсе не остолоп, Кейт, – сказала Марси, подняв глаза от своей сумочки и взглянув на него. – А его привела Тери. Разве она тебе не говорила?
      – Не-а. Стесняется, наверно.
      – Да брось ты! Не такой уж он плохой.
      – Ну, может быть, – тактично согласился Кейт. Сам-то он по-прежнему держал зуб на Карла. – Помнишь, я тебе говорил про свой реферат по мифологии? Так вот, мне за него поставили «отлично». Хотя я и не использовал никаких... материалов с семинара.
      – Поздравляю, – сказала Марси, свалив сумочку и книжки на кухонный стол. – Мне он показался довольно толковым.
      – Спасибо. Я как раз думал, не обсудить ли свои теории с нашими коллегами с семинара.
      – Мне эта идея не нравится, Кейт, – сказала Марси. В голосе ее вновь засквозил отзвук прежней тревоги.
      – Отчего же? Только потому, что они уклоняются от «личных вопросов»? Ну а если я приглашу кого-нибудь из них на ужин? По-моему, это все давление среды. Если вытащить кого-нибудь из них и поговорить с ним наедине, может, он и разговорится. Или она, – сказал Кейт, вспомнив пышную блондиночку. Но тут он заметил, как смотрит на него Марси. – Ой, только не говори мне, что никто из вас ни разу не пытался завязать с ними дружеских отношений! Неужели это правда? Да, вижу, это так и есть, – сурово сказал он прежде, чем Марси успела хотя бы рот раскрыть. – По лицу вижу. Никто даже не пробовал. А почему, собственно? Господи, сколько уже Большие общаются с ними?
      – Пять лет, – промолвила Марси вполголоса, очевидно, боясь, что ее соседки услышат.
      – Пять лет! И все это время вы ухитрились оставаться чужими друг другу? Хороши соседи, ничего не скажешь!
      – А сам-то ты чем лучше? Тебя просто любопытство гложет, вот и все!
      – Мой сосед по комнате утверждает, что я просто псих, – невозмутимо сообщил Кейт. – Да, любопытство! А тебе самой что, не любопытно? Перед тобой открываются невиданные возможности, ты живешь бок о бок с живыми легендами – и не подпускаешь их к себе!
      – Да не в этом дело! – Марси тоже начала заводиться. – Им не нравится, когда их считают живыми легендами! А потом, я просто стесняюсь...
      – Ну, не все такие застенчивые, – сказал Кейт, уже мягче. – Я, например, стесняться не стану, вот увидишь! Я с ними познакомлюсь сам, и тебя познакомлю.
      – Так ведь я их уже знаю! – хихикнула Марси
      – Ничего ты не знаешь! Ну ладно. Можно считать вас шапочными знакомыми. Для начала сойдет.

      На следующем семинаре Кейт решил, что пора знакомиться. Он нарочно уселся между тем светловолосым парнишкой и другим эльфом, постарше и с бородой, которого он раньше не видел. Парнишка подмигнул ему, как старому приятелю, и вновь взялся за резьбу. Кейт некоторое время внимательно следил за тем, как он работает, пока не заметил, что второй эльф, в свою очередь, следит за ним. И когда Мастера вызвали по какому-то делу на другой конец таинственного коридора, Кейт немедленно завязал разговор.
      – Здорово у него выходит, а? – спросил он у бородатого.
      Тот явно удивился, что Большой заговорил с ним, и ответил не сразу. Наконец хмыкнул:
      – Ему практики не хватает. Это все так, показуха. Вот, скажем, этот мундштук – он ведь треснет, едва его возьмешь в зубы.
      Парень поднял голову.
      – Ну, Марм, ты ведь сам знаешь, что это не так, – спокойно сказал он, отложив нож.
      – Так, так! Такая вещица, она прочности требует. Надо было дерево взять потверже или уж резать поперек волокна.
      – Да ты взгляни, – сказал парнишка и передал крохотную трубочку через Кейта бородачу. – Разве ж это дерево? Самая настоящая кость. Сдается мне, глаза у тебя ослабели, коли ты не видишь разницы.
      – Ну, на мой взгляд, – сказал Кейт, – для костяной вещи это выглядит очень изящно. Резьба такая тонкая, правда?
      Старший эльф покрутил трубочку в пальцах и кивнул, как бы нехотя. Кейт видел, что мундштук во всю длину оплетен лозами с широкими листьями. Удивительно, что такой мелкий узор мог быть одновременно столь изящным. Кейт не понимал, что тут не нравится Марму. Может, ему просто завидно?
      – Ага, верно, – сказал наконец Марм – Теперь вижу. И правда, кость. Козья, похоже. Да, точно, козья кость. Славная работа, Мавен.
      – Как-как он тебя назвал? – удивленно переспросил Кейт у молодого эльфа. Уж больно необычно звучало это имя.
      – Мавен. Это не имя, а прозвище. Меня все так зовут. Это слово из идиш, значит «специалист». А имя мое – Холл. Да, кстати, спасибо за похвалу.
      – Это не комплимент. А почему у тебя прозвище на идиш? – спросил Кейт, не желая отвлекаться от интересующей его темы. Эльфы – евреи? Ничего себе...
      Холл хотел было ответить, но осекся и махнул на Кейта рукой, чтобы тот молчал.
      – А почему?.. – начал Кейт.
      – Тихо ты! Он идет, не слышишь, что ли?
      Холл сдул с парты костяные стружки и сел ровнее.
      – Но...
      Однако мгновение спустя из коридора сквозь шум и впрямь донеслось цоканье каблуков по бетонному полу. Мастер Эльф возвращался. Еще миг – и все голоса смолкли, воцарилось вежливое молчание.
      – Тишина, – сказал Мастер устало, хотя в классе и так было тихо. – Продолжаем. Итак, Тай, – он указал на второго эльфа с бородой, с пепельно-белокурыми волосами и вздернутыми к вискам бровями, – только что кратко изложил нам схему развития современного сельскохозяйственного общества. Господин Эйсли, не могли бы вы перечислить основные изменения, которые произошли в аграрных странах в связи с индустриальной революцией?
 

* * *

 
      Когда занятие закончилось и студенты, как обычно, потянулись к выходу, Кейт задержался в классе и похлопал по плечу Холла, который уже собирался уйти.
      – Слушай, – сказал Кейт вполголоса, – по-моему, у тебя и в самом деле получается очень здорово. Как ты думаешь, нельзя ли мне будет как-нибудь зайти к вам, – Кейт кивнул в сторону коридора, – и посмотреть другие твои работы? Я бы так никогда не смог. Скорее бы все пальцы себе поотрезал.
      Холл вскинул бровь и долго разглядывал Кейта, прежде чем ответить. Он понимал, что все это неспроста, и призадумался.
      – Ты не такой, как все, Кейт, – ответил он наконец. – Я подумаю. Наверное, можно будет пригласить тебя на вечернюю трапезу. Старики не станут ворчать из-за гостя, если будут заняты едой. Сам-то я вовсе не против показать кому-нибудь свои вещицы.
      – Класс! – сказал Кейт. – А я, в свою очередь, приглашаю тебя пообедать со мной в нашей столовой. Только, боюсь, это не такая уж любезность: кормежка у нас еще та...
      – Ну, хороший гость ест что дают и ничем не брезгует.
      – Ну, в общем, да. Представь, что это твой последний обед...
      – Подожди здесь. Пойду спрошу.
      И Холл исчез в гулком коридоре. Вскоре он вернулся.
      – Можешь прийти. Через полтора часа встань под большим платаном во дворе библиотеки и жди. Я к тебе выйду. Но смотри, тебе придется вести себя очень прилично!
      – Есть, сэр! – Кейт вытянулся и отдал честь. Его голос эхом раскатился по опустевшему классу.
      – Цыц! – осадил его Холл, оглянувшись в сторону коридора. – А то смотри, как бы они не передумали!
      Кейт старательно сдерживал ликование, пока лифт не довез его до первого этажа библиотеки. Там он не выдержал, выпрыгнул из кабины и завопил:
      – Ур-ра-а-а!
      – Тсс! – сурово зашипела библиотекарша.
 

* * *

 
      Он пришел, как ему сказали, и терпеливо ждал, прячась на задах библиотеки. Прошло уже целых два часа, и Кейта переполняло возбуждение – ему казалось, что, если добавить еще хотя бы капельку, он тут же взорвется и рассыплется фонтаном искр. Мавен – ну и имечко! – велел ему сойти с дорожки и сидеть тихо. Им нужно будет выждать момент, чтобы впустить его. Кейту и в голову не приходило спорить. Им так долго удавалось оставаться незамеченными, и будет обидно, если вся эта маскировка пойдет прахом по его вине. А что сказала бы Марси, если бы знала, куда его пригласили! Кейт подпрыгнул от радости, но тут на дорожке показались двое студентов и пришлось сделать вид, что он приплясывает от холода. Он улыбнулся им и проводил их взглядом, пока они не скрылись за поворотом.
      За спиной послышался негромкий скрежет. Кейт стремительно развернулся и увидел, что целый кусок каменной кладки, высотой в четыре фута, начинающийся в паре дюймов выше газона, провалился внутрь, открыв черную дыру. Из дыры высунулась рука и поманила Кейта. Кейт огляделся, нырнул в провал и тут же отскочил в сторону: каменная махина со зловещим скрежетом встала на место. Кейт очутился в проходе, таком узком, что ему пришлось съежиться, чтобы развернуться. Он протянул руку, нащупывая ручку, но под рукой была только шершавая каменная стенка. По другую сторону обнаружилась кирпичная кладка.
      – Кейт Дойль? – окликнул его чей-то голос. В темноте голос звучал зловеще.
      – А... ага, – растерянно подтвердил он.
      – Что ж, добро пожаловать. Ты как раз вовремя.
      Вспыхнул фонарик, и Кейт увидел Холла.
      – Следуй за мной.
 

* * *

 
      Несколько минут спустя Кейт уже сидел на низенькой скамейке посреди толпы крохотных человечков, взрослых и детей. Он плотно прижимал локти к бокам, так что каждый раз, как он хотел что-нибудь положить себе в рот, ему приходилось низко опускать голову. Теперь я понимаю, каково приходилось Гулливеру!» – подумал он. Ему захотелось почесать зудящий бок, но он боялся задеть хрупкую пожилую леди, которая сидела слева. Кейт неуклюже протянул руку, взял стоявший рядом кувшин и плеснул себе молока в деревянную чашку.
      Холл сидел напротив Кейта, через стол, и лукаво поглядывал на студента. Он прекрасно понимал, как неловко должен чувствовать себя этот человек. Ничего, поучиться смирению никогда не помешает. Кейт вел себя почти безупречно. От глаз Холла не укрылось, что у старой Кевы на поясе подушечка с булавками, которые наверняка впиваются в бок Кейту. Надо отдать ему должное, студент не жаловался. А ведь Кева, небось, нарочно не стала снимать подушечку, вредная старая перечница. Кейт молодец. Хорошо держится.
      Однако сородичи Холла вели себя неподобающе для столь достойного гостя. До Холла не раз доносились недружелюбные замечания, которых Кейт, по счастью не обладавший столь тонким слухом, слышать не мог.
      – И чего приперся? Чего явился? Поглазеть на нас пришел, провалиться мне на этом месте!
      – Стоит им узнать про нас – и не видать нам покоя! Откуда нам знать, умеет ли этот малый держать язык за зубами?
      А старики совсем разворчались:
      – От ихнего племени всегда было незнамо чего ждать, братцы. Уж как пить дать. Неужто они переменились за какие-то пять-шесть поколений?
      – Ой, вы знаете, – сказал Кейт, – этот кувшин – точь-в-точь такой же, как были у нас в летнем лагере! Классные кувшины, действительно небьющиеся. Кому это и знать, как не мне! Я из такого ракеты запускал.
      Кева перестала жевать, шумно втянула воздух и гневно воззрилась на человека.
      – Да вы не беспокойтесь, – Кейт неправильно истолковал причину ее недовольства, – никого не задело. Я пускал ракеты за городом, на озере.
      – Уж не хочешь ли ты сказать, – осведомилась Кева, – что мы взяли этот кувшин в вашем летнем лагере?
      – Кева, брось! – одернул ее Холл, но пожилая леди не обратила на него внимания. Остальные умолкли, прислушиваясь к перепалке.
      Кейт озадаченно уставился на Кеву:
      – Да нет, что вы! Тот лагерь был под Чикаго. А эти кувшины, они же массового производства. Таких, наверно, тысячи по всей стране. Просто этот кувшин напомнил мне лагерь. Вроде как привет из дома. Вы извините, я ничего плохого в виду не имел...
      Кева недоверчиво покосилась на Кейта и кивнула.
      – Ну что ж, ладно, коли так.
      – Если, конечно, об этом лагере стоит вспоминать, – встрял Холл, взглядом умоляя Кеву помолчать. – А иначе, наверно, нам следует извиниться перед тобой, что пробудили дурные воспоминания.
      – Да нет, против лагеря я ничего не имел! – весело отозвался Кейт. – А уж родители наши, наверно, дождаться не могли того дня, когда мы, все пятеро, наконец-то уедем в лагерь.
      По залу снова зашуршали шепотки. Кейт ничего не слышал – или, по крайней мере, не подавал виду, что слышит, – но Холл без труда улавливал звуки своими острыми ушами.
      – Это значит, он нас за воров принимает, а?
      «Ах вы, старые мошенники! – усмехнулся про себя Холл. – А откуда, по-вашему, у нас берутся все эти вещи? Куры тарелок не несут, и козы занавесками не доятся!»
 

* * *

 
      Кейт обводил взглядом сидящих за столами эльфов. Большинство из них пялились на него, кто исподтишка, а кто и открыто. Их было около восьмидесяти, а может, и все девяносто. Крохотная старушка вновь занялась своим ужином, обратившись спиной к Кейту, – насколько тут можно было повернуться спиной. Кейт решил, что потом надо будет перед ней извиниться. Он вопросительно поглядел на Холла – тот только ухмыльнулся и махнул рукой, как бы говоря «Ешь и не обращай внимания». Кейт решил, что все старушки одинаковые. Его двоюродная бабушка Марта – та тоже вечно заставляет родственников чувствовать себя виноватыми и потом требует извинений за воображаемые оскорбления. Кейт отхлебнул еще молока и принялся дальше изучать окружающую обстановку.
      Деревянные столы с дощатыми крышками сверху были темно-коричневыми, отполированными до блеска, однако по бокам их украшала затейливая резьба. Некоторые из стульев, стоящих по торцам столов, были отделаны резьбой, так же, как и скамьи, но часть стульев явно прибыла сюда из детского садика. Например, один особенно величественный эльф, с благородной проседью в черных волосах, восседал на стульчике, на спинке которого красовались цветные буковки из азбуки и плюшевый мишка в придачу. Тарелки были в основном керамические, ручной лепки и весьма тонкой работы. Их создатели, по-видимому, предпочитали голубой, зеленый и желтый цвет. И в одежде эльфов преобладали те же тона.
      За каждым из длинных столов сидело по несколько пожилых и средних лет эльфов. Молодежи было больше – будь они людьми, им можно было бы дать лет двадцать или меньше. Судя по фамильному сходству, каждая такая группа представляла собой отдельную семью. Трогательно было смотреть, как маленькая бабуля с серебристыми волосами кормила с ложечки совсем крохотного ребеночка, чтобы дать возможность усталой брюнетке, сидящей рядом, отдохнуть и поесть самой. Кстати, малышей в зале было не так уж много. За каждым столом – по два, по три, редко больше. За тем столом, что стоял за спиной у Холла, сидело целых четыре крохи, чьи кукольные попки без труда уместились бы на ладони у Кейта. Соученики Кейта были разбросаны по разным кланам, как называл про себя Кейт эти семейства, так что, очевидно, они не были братьями и сестрами.
      Мастер Эльф восседал во главе стола слева от Кейта. Рядом с ним расположился Энох, молодой черноволосый эльф. Энох встретился глазами с Кейтом, когда тот вошел, и с тех пор не обращал на него внимания. Кейт решил не думать об Энохе, и просто улыбался всем, кому случалось встретиться с ним взглядом. По другую сторону от Эпоха сидела хорошенькая девушка с каштановыми волосами, которую звали Маура. Каждый раз, как Кейт улыбался ей, Маура отвечала дружелюбной улыбкой и снова опускала глаза к тарелке.
      Кормили здесь вкусно, хотя и не слишком обильно. Служители, эльфы обоего пола, разнесли огромные (для них) котлы с дымящейся похлебкой, корзины с хлебом и овощами, а потом сели за столы вместе со своими семьями. Кейт наполнил свою кукольную мисочку похлебкой и взял ломоть хлеба. Он боялся, что у него будет бурчать в животе от такой скудной трапезы. Кейт твердо пообещал своему желудку, что, вернувшись в общагу, съест фунтовый кекс, который хранился у него под кроватью в жестянке на случай, если вдруг захочется перекусить на ночь глядя. Подумав, он вдобавок пообещал ему лишний завтрак, лишь бы только желудок молчал. Сегодня днем он пребывал в таком возбуждении из-за грядущего семинара, что забыл даже как следует пообедать, и теперь был голоден как волк. Он изо всех сил старался есть помедленнее, но все равно опустошил миску в несколько глотков. Перед ним снова с грохотом опустили котел.
      – Кушай-кушай, всем хватит! – усмехнулась Ланиора, хорошенькая темноволосая девушка, которая тоже ходила на семинары. Сейчас она сидела недалеко от Холла. Кейт с благодарностью улыбнулся и налил себе добавки.
      А хлеб тут был удивительный! Мягкий, свежий, с тонкой хрустящей поджаристой корочкой. Кейт понюхал его, блаженно вздохнул и возвел очи горе. Соседи по столу рассмеялись.
      – Что ты на него молишься! – буркнула Кева. – Ешь давай!
      Кейт послушно принялся есть. Хлеб оказался превосходный. Кейт так и сказал. Рядом с его миской тут же очутился новый ломоть, а боль в боку внезапно исчезла. Холл отчего-то ухмыльнулся, и Кейт улыбнулся в ответ.
      Когда обед завершился, Кева соизволила улыбнуться и кивнуть Кейту, впрочем, довольно холодно, и удалилась. Кейт встал и поклонился ей вслед, почесывая бок. Потом поклонился старейшинам, сгрудившимся на конце стола. Старик, сидевший во главе стола, кивнул в ответ и вернулся к беседе. Поскольку Холл уходить не торопился, Кейт тоже сел обратно на лавку.
      – Ты угодил Кеве, – сообщил ему Холл. – Это ведь она хлеб пекла. Она наш пекарь. И, кстати, подушечка с булавками, что впивалась тебе в бок, – тоже ее работа.
      – А-а! – сказал Кейт. – Она тебе тетушка?
      – Да нет, сестра. Я средний из троих. Ну, то есть пока нас только трое, – весело ответил Холл. – Вон, видишь ту малышку в конце стола? Так это моя младшая сестра. Семья с тремя детьми у нас считается большой. Но мои предки хотят еще.
      – Сестра?! Э-э... мнэ-э... а сколько ей лет? – спросил изумленный Кейт. – Ладно, не важно – а сколько лет тебе?
      – Да уж немало, мой юный друг. По меркам этого мира, сорок лет миновало с тех пор, как я появился на свет.
      – Сорок? А выглядишь ты лет на двенадцать... Впрочем, я мог бы догадаться. Надо же, я думал, мы почти ровесники... Мне девятнадцать.
      – Пожмем друг другу руки, – сказал Холл и протянул свою. – По меркам моего народа я тоже считаюсь уже взрослым, но очень молодым. По-моему, это достаточное основание, чтобы подружиться.
      Кейт пожал протянутую руку эльфа, которая совсем утонула в его ладони. Потом огляделся и обнаружил, что они остались почти одни.
      – А где все?
      – В жилом помещении. Некоторые зовут его деревней, но это просто так, для красоты. На самом деле это просто зал, такой же большой, как и этот. Пошли покажу.
 

* * *

 
      Они миновали еще один низкий коридор. Он походил на тот, который вел в класс, только этот шел немного под уклон. В коридоре под потолком горел тусклый свет, хотя никаких светильников Кейт не видел.
      – У вас тут нечасто бывают в гостях... э-э... ну, люди?
      – Нечасто, – подтвердил Холл. – За много-много лет ты – первый.
      – А почему именно я? – спросил Кейт. Он шел пригнувшись и вел рукой по потолку, чтобы не ушибиться о какую-нибудь балку или выступ. – Ох! Чувствуешь себя Квазимодо!
      – Горбуном из Нотр-Дама... Просто потому, что ты попросил, Кейт Дойль, и потому, что я тебе доверяю. Я решил рискнуть. Я вообще человек рисковый. Другие считают, что я чересчур прогрессивен, но, по-моему, это наследственное. По крайней мере, мои родители не против.
      – Ты читаешь много классики? – спросил Кейт, нагибаясь еще ниже перед кабелепроводом.
      – Ну а чем еще заниматься, когда живешь в библиотеке?
      – Наверно, я просто никогда не задумывался, каково жить в библиотеке...
      Кейт внезапно представил себе, как в стене распахивается потайная дверца, и тысячи хлынувших оттуда эльфов заполняют библиотеку, снимают с полок книги, включают аппараты с микрофильмами, листают энциклопедии в поисках статей о гоблинах и лепрехонах, а суровые эльфийские библиотекарши шипят: «Тс-с-с!»
      Он хихикнул.
      – Пошли, пошли! – сказал молодой эльф и исчез за поворотом. Кейт заторопился следом.
 

* * *

 
      – Много лет назад, когда строилось здание библиотеки, этот этаж задумывался как служебный, для удобства ремонта и профилактики, – объяснил Холл, указывая на трубы и провода, тянущиеся там и сям под потолком. – Только никто сюда не заглядывал. Ты сам видел, что человеку твоего роста, чтобы сюда спуститься, приходится сгибаться в три погибели. Так что пока трубы в порядке, сюда никто не суется. Ну а уж мы-то заботимся о том, чтобы трубы оставались в порядке. И постепенно люди забыли об этом этаже, а чертежи и планы библиотеки, на которых есть этот этаж и ведущие сюда проходы, как-то так потерялись. Совершенно случайно, разумеется, ха-ха. Они ведь хранились в этом же здании, – и Холл невинно улыбнулся. – Была одна женщина, наш друг, она нам и посоветовала заделать все проходы и избавиться от планов, когда мы еще только поселились здесь... Но кто она – тебе знать не обязательно! – сурово предупредил он.
      – Хороший друг, – сказал Кейт. Настаивать на подробностях он благоразумно не стал. Судя по направлению, в котором они шли, коридор проходит как раз под основной студенческой читалкой... Кейт пока что был доволен тем, что на большинство вопросов Холл отвечать соглашался, и предпочитал помалкивать и слушать. – Холл, а как вы вообще сюда попали? И откуда вы прибыли?
      – Из Ирландии, откуда же еще? – лукаво покосился на него Холл. Сумасшедшие теории Кейта были известны всему Малому народу, и их находили весьма забавными.
      – А что, разве нет? – спросил Кейт, словно не замечая подвоха. – Я ведь слышал, как говорят твои родичи. А многие мои кузены очень на вас похожи. Нет, конечно, они не остроухие, но все остальные черты лица... Общий вид, как сказала бы моя бабушка.
      Мавен пожал плечами
      – Ну, быть может, в ваших легендах и есть доля правды. Велика ли она – другой вопрос. Ты ведь не думаешь, что нам приятно признаться в родстве с нашими врагами? Тише, тише, парень, – сказал Холл, поскольку Кейт побагровел и взмахнул руками, готовясь разразиться прочувствованной речью. Холл ткнул его пальцем поддых. – Лично ты нам, конечно, не враг. По крайней мере, мне так кажется. Но не будь вас так много, нас было бы гораздо больше. Вот ты занимался соответствующими исследованиями. Скажи мне, как беспристрастный ученый: что обычно происходит с мелкими замкнутыми популяциями?
      Кейт задумался, и краска мало-помалу сползла с его лица.
      – Они вымирают...
      – Вот именно. По счастью, у нас хорошие видовые особенности. Мы умеем таиться и действовать незаметно. Мои родичи вдосталь попрактиковались в этом, пока мы шли сюда через полконтинента. Я могу стащить яйца из утиного гнезда, если утка чуть приподнимется.
      – А я зато могу напугать утку до полусмерти, а потом уж забрать яйца, – сказал Кейт. – Помнится, когда я был в бойскаутах, разведчик из меня всегда выходил никудышный.
      – Это заметно, знаешь ли. Ты очень открытый. Именно потому я и решился довериться тебе. Ну и шума же ты наделал давеча в хранилище! Мы все слышали, что там кто-то шарит, хотя, конечно, из Громадин никто ничего не замечал.
      Кейт открыл было рот, чтобы спросить, но Холл опередил его:
      – Да, и за два дня до того, когда Брейси тебя выставил, мы тоже все слышали. Брейси, он ведь тоже один из нас.
      Кейт закрыл рот.
 

* * *

 
      – Вот тут мы и живем, – сообщил Холл, немного отступив в сторону. Кейт, кряхтя, разогнулся и, растирая спину, окинул взглядом место, куда его привели. – Тут был земляной пол, мы его опустили на несколько футов. Раньше потолки были всего футов пять, а хочется все-таки, чтобы места было побольше. Так гораздо уютнее.
      Да, если не знать о существовании этого этажа, нипочем не догадаешься, что тут такой огромный зал... Помещение занимало ту же площадь, что верхние этажи библиотеки, но без перегородок. Иллюзию огромности пространства поддерживало и то, что потолки действительно были очень высокие – даже выше, чем в столовой, – а также то, что внутри стояли домики, крохотные модели настоящих.
      Да, домики были совсем как настоящие, хотя точнее было бы назвать их хижинами: они словно сошли со страниц «Красной Шапочки». Конечно, тут, под землей, не было нужды в таких прочных двускатных крышах, однако они создавали иллюзию, будто деревня находится под открытым небом. Хижины были разбросаны кучками по просторному залу. «Это же хутора! – сообразил Кейт. – Они, наверно, селятся кланами!» В эльфах, что суетились между ближайших домиков, Кейт признал своих соседей по столу.
      С потолка, из-под голых бетонных балок, лился тот же странный свет, каким был освещен коридор. Однако тут свет был куда ярче, почти такой же сочный, как весеннее солнышко. И тепло тут было, как весной. Эльфы занимались своими повседневными делами. Шума при этом было гораздо меньше, чем можно было ожидать от такого множества разумных существ.
      Пятеро-шестеро ребятишек играли в салочки между домиков и радостно хихикали, уворачиваясь от «салки». Казалось бы, милая сельская сценка, однако село это словно бы уцелело с бронзового века. Просто не верилось, что все это происходит в двадцатом столетии, да еще и в сотне футов от современного американского университета, даже если это сотня футов вертикально вверх.
      У дверей хижин там и сям сидели женщины, одетые в рубахи и либо в длинные юбки, либо такие же обтягивающие штаны, какие носили мужчины. Женщины шили, а чаще латали одежду, мурлыкали себе под нос или болтали с соседками Под ногами была утоптанная земля, местами вскопанная и расцвеченная клумбочками либо грядками. Почти во всех дверях Висели охапки зелени, которые наполняли воздух ароматом и усиливали иллюзию весны. Просто представить было нельзя, что на улице – октябрь, холод и сырость. И все домики, стены, карнизы были изукрашены деревянной резьбой, таким же тонким узорочьем, как то, что Мавен вытачивал в классе последние две недели.
      Кейт провел пальцем по полированной квадратной дощечке, вделанной в верхнюю часть стены Он залюбовался узором из переплетающихся веточек плюща.
      – Твоя работа?
      – Нет, – улыбнулся Холл. – Но у тебя верный глаз, ты хорошо распознаешь узор. Это работа моего отца. На этой дощечке весь дом держится!
      – Как это?
      – Ну, она его крепит. Держит кости дома. Я ведь у отца и учился. Уж чего-чего, а щепок и деревяшек у нас всегда хватает, так что практиковаться есть на чем.
      Кейт склонился к самой стене, пытаясь разглядеть швы между плотно пригнанными кусками дерева. Здесь не было двух одинаковых деревяшек: все они отличались друг от друга и по размеру, и по цвету, и по качеству. Стенка походила на мозаику. Куски прессованной стружки соседствовали с дубовыми брусками, фанерой, бальзой и сосной. Строители пирамид и то могли бы поучиться точности подгонки у этих эльфийских плотников.
      – А почему вы гвоздей не используете?
      Сколько Кейт ни вглядывался, он так и не увидел во всей постройке ни одного гвоздя.
      – Гвозди ржавеют. Гвозди гнутся. И потом, мы довольно болезненно относимся к избытку металла.
      – Я слышал, холодное железо вредит волшебству, – поддразнил Кейт. – Наверно, потому вы им и не пользуетесь.
      – А возможно, это больше похоже на отравление тяжелыми металлами, Кейт Дойль. Можешь назвать это аллергией. Отвыкай искать безумные объяснения, пока не исчерпаны обыденные. В большинстве случаев можно обойтись простым здравым смыслом. Даже тебе.
      – Я верю в волшебство, – промолвил Кейт.
      – Но способен ли ты узнать его, когда столкнешься с ним? – осведомился Холл.
      – Да нет, наверно! – беспечно ответил Кейт. Тут в нос ему ударил аромат пряностей и свежевыпеченного хлеба, и он переменил тему: – Послушай, а как вы тут готовите? Я вот никогда не слышал, чтобы в библиотеке так вкусно пахло!
      – Все наши дымовые трубы выведены наружу. Мы в свое время пытались готовить на электроплитках, но поварам это не понравилось. Они все как один заявили, что не в состоянии контролировать такую безликую стихию, как электричество, и в результате эксперимент провалился. Топить дровами для них дело привычное, так что мы решили – пусть все останется по-прежнему. К тому же тут проходят вентиляционные шахты и трубы парового отопления, и их мы тоже используем. От них же и тепло получаем. Если вы там, наверху, и чувствуете, что откуда-то вкусно запахло, то наверняка думаете, что это из соседней кулинарии. А если невкусно, – Холл сморшил нос, – то, значит, с факультета домоводства. Разносолов тут у нас не водится, так что мы не готовим ничего такого необыкновенного, чтобы это могло вызвать у кого-нибудь подозрения. Сильные запахи задерживаются надолго, поэтому рыбу мы едим только свежую, а из капусты вообще ничего не готовим.
      Кейт брел между хижинами, кивая всем эльфам, кто попадался ему на глаза. Ему хотелось выглядеть как можно более уверенно. Большинство кивали в ответ и улыбались, в свою очередь, делая вид, будто присутствие человека для них – самое что ни на есть обыденное и привычное дело. Они поддерживали эту иллюзию изо всех сил, и Кейт смог почувствовать себя обычным туристом, гуляющим по поселку.
      Кучка эльфов, мужчин и женщин, разбирала и складывала простыни из большой корзины и болтала за работой. Дети сидели на земле и были увлечены какой-то сложной игрой. Мимо проскочила деревянная лошадка, за которой гнался малыш, едва научившийся ходить.
      – Электронная? – спросил Кейт.
      – Да нет, деревянная, – ответил Холл.
      – Волшебная...
      И Кейт, не веря своим глазам, уставился на лошадку. Малыш почти догнал ее, но тут лошадка обернулась, увидела его и поскакала в другую сторону, прежде чем ребенок успел ее схватить. Живая! Малыш издал радостный вопль и снова погнался за игрушкой. Холл хлопнул Кейта по плечу, чтобы вывести его из блаженного ступора.
      – Это еще не все, – сказал он, пытаясь увести Кейта.
      – Как вы это сделали? – спросил Кейт, порываясь вернуться, чтобы разглядеть лошадку получше.
      – Игрушка как игрушка! – равнодушно пожал плечами Холл и потащил Кейта за собой. Кейт еще раз оглянулся, прежде чем свернуть за угол. Матушка малыша подхватила его и протирала ему мордашку мокрым платком. Младенцу это не нравилось, он брыкался и вопил. Мать виновато оглянулась на Кейта. Он в ответ улыбнулся. Деревянная лошадка стояла у ног женщины и сочувственно смотрела на своего маленького хозяина стеклянными глазками-бусинками.
      Между световыми узорами на потолке шла труба, которая разветвлялась на несколько еще более тонких труб. Они спускались по стенам к задам каждого домика. Кейт посмотрел на Холла, вопросительно вскинув брови.
      – Вода, – лаконично пояснил эльф, – Мы подключились к системе пожаротушения. Там автоматически поддерживается постоянный напор, и, опять же, никто ничего не замечает.
      – Как у вас все продумано! – Кейт с восхищением огляделся. – Я бы обо всем этом никогда не догадался, даже если бы это был вопрос жизни и смерти. Впрочем, для вас это так и есть...
      Холл явно был польщен.
      – Ну, у нас было достаточно времени, чтобы все продумать. Поначалу-то тут было далеко не так уютно. Но и это еще не все. Ты знаешь, что под этим зданием протекает ручей, почти речка?
      – Нет, не знаю... – сказал ошеломленный Кейт. – Мне бы и в голову не пришло! Ближайшая речка довольно далеко отсюда.
      – Ну так вот, а она тут есть. Раньше города только так и строились. Подземные реки представляют собой естественную систему канализации. А выше по течению мы берем из нее воду. Вот, погляди.
      Он вывел Кейта к довольно большому огороду. Тай, белокурый и бородатый эльф, который тоже ходил на занятия к Мастеру, помахал им и снова принялся дергать морковку и бросать ее в пластиковую корзинку с прорезями. Морковь была на редкость яркая, крупная, и здесь, в этом искусственном солнечном свете, выглядела удивительно живой и сочной. Холл выдернул из корзинки парочку, прежде чем Тай успел дать ему по рукам, оборвал ботву, бросил ее в ведерко, протянул одну морковку Кейту, второй смачно захрустел сам.
      – Гидропоника, – пояснил он. – Корни этой морковки – в воде. Она течет прямо под фундаментом.
      Кейт отряхнул свою морковку от воды и откусил кусок. Морковка была крепкая, холодная и сладкая и даже пахла свежестью.
      – А зачем библиотеку построили над речкой? Это же значит напрашиваться на проблемы с фундаментом.
      – Ну, поначалу-то речка была не здесь. Она просто сменила русло за много лет. Это еще одна тайна, о которой университет и не подозревает. А у нас тут получился прекрасный гидропонный огород. И вода всегда свежая. А отходы уплывают вниз по течению.
      – Круто! – Кейт не скрывал своего интереса. – А откуда вы так много знаете об этой реке, если ее никто никогда не видел?
      – Ну, одна из наших женщин умеет говорить с землей. Она спросила у реки, и та ей все рассказала.
      Кейт кивнул, пытаясь представить себе эльфийку, беседующую с рекой. Выглядело довольно правдоподобно.
      Стояла тишина. Издалека доносились негромкие голоса и временами вжиканье пилы или постукивание молотка, однако громче всего звучали шаги Кейта. Большинство эльфов носили на ногах нечто вроде замшевых или кожаных чулок с мягкой подошвой, которые натягивались на ногу без шнурков. Детям эти сапожки обычно подвязывали под коленом ленточкой, чтобы обувь не сползала, но если не бегать, а ходить, сапожки держались и так. Холл пристально следил за Кейтом и с одобрением отмечал, как внимательно Кейт разглядывает все вокруг.
      – Как тут у вас спокойно! – сказал Кейт наконец.
      Холл улыбнулся.
      – Что да, то да.
      У Малого народа буквально все шло в дело. К примеру, Кейту регулярно попадалась одна и та же жесткая ткань в цветочек. Платьица на двух девочках, несколько занавесок на окнах, передник на старухе и рубаха на молодом парне – все явно было пошито из одного куска.
      – А еще покрывала на кроватях, – кивнул Холл, когда Кейт поделился с ним своим открытием. – Ткацких станков-то у нас нет, слишком много дерева на них надо. Так что с тканями туговато. Одну и ту же тряпку перешьют и перелицуют раз десять, пока она не истреплется вконец. Если из ткани пошили занавеску, это верный знак, что больше она никуда не годится. В смысле, носить ее нельзя.
      – Ну да, понятно, – задумчиво сказал Кейт. Теперь, присмотревшись, он увидел, что большая часть одежды на окружающих была чистой и опрятной, но старой и поношенной. На локтях и коленях красовались аккуратные заплатки. Иногда одежду еще и перекрашивали, чтобы следы починки не так бросались в глаза. – Значит, вам не хватает тканей?
      – Угу. Чего мы не можем сами вырастить, или сделать, или... ну, добыть, – без того приходится обходиться. Вот Ли Эйсли, который с вами занимается, у него очень хорошая работа: он подрабатывает помощником в столовой. И время от времени чего-нибудь нам подкидывает: мяса там, или еще чего. Это нас очень выручает, особенно с тех пор, как... С тех пор, как мы лишились другого источника снабжения.
      – А отчего же вы не покупаете то, что вам нужно? – неосторожно спросил Кейт, и тут же пожалел об этом. Холл взглянул на него, как на умственно отсталого.
      – На какие шиши, Кейт Дойль? Что, по-твоему, я могу пойти торговать пирожками? Или, быть может, помогать Санта-Клаусу на рождественской распродаже?
      – А почему бы и нет? – Кейт представил себе изящных остроухих эльфов, провожающих толпы человеческих детишек к трону Санта-Клауса. – В соответствующих обстоятельствах никто не поверит, что вы – настоящие. Кто знает, откуда Санта-Клаус берет своих помощников? [ ]
      – Почему бы и нет, говоришь? – переспросил Холл. – А потому, что у этих безымянных помощников есть документы. Они учтены и сосчитаны. Может быть, ты и не знаешь, кто они такие и откуда, но ваше правительство их знает. Это вам ничего не стоит устроиться на работу, потому что это ваш мир. У тебя есть полис социального страхования! [ ]. Все знают, кто ты и откуда. А взрослый человек, да еще выглядящий так, как я, неизвестно откуда взявшийся, вызывает массу вопросов, на которые мы не желаем отвечать кому попало. Начиная с того, «па-чи-му у тебя такие большие уши?» – последнюю фразу Холл произнес нахмурившись, тоном слабоумного подростка.
      – Извини, пожалуйста. Мне самому неудобно задавать такие глупые вопросы, но я просто не понимаю, как еще узнать то, что я хочу знать.
      Холл смягчился и дружески хлопнул Кейта по спине, попав аккурат по почкам. Кейт скривился.
      – Твоя главная проблема в том, что ты чересчур прям и откровенен, Кейт Дойль, Разве профессора не говорили тебе тысячу раз, что не бывает глупых вопросов...
      – ...Бывают глупые люди, – закончил за него Кейт покаянным тоном. Удивительный свет, лившийся с потолка, начал тускнеть, приобретая оттенки заката: с одной стороны – красно-оранжевый, а с другой на потолок наползала иссиня-черная тьма. «Ничего себе спецэффекты! – подумал Кейт. – Кто бы ни программировал освещение, это был мастер своего дела!» На улице весь день было пасмурно и дождливо, а к этому часу, должно быть, давно уже стемнело; здесь же он любовался ясным весенним закатом. Везет же этим эльфам: когда захочешь, тогда солнышко и сядет! Вот кто знает толк в жизни... Матери собирали детишек по домам.
      – Слушай, мне пора! – спохватился Кейт. – Мне еще домашнее задание закончить надо.
      – Хм... Ну да, у нас тоже час поздний. Спасибо, что зашел. Наверно, я скоро тебя опять приглашу. Ты же еще с моей семьей не познакомился!
      – Рад буду познакомиться. Спасибо, что пригласил! А когда ты ко мне зайдешь, поужинать у нас в общаге? Кормят там не ахти, зато еды много!
      Холл расплылся в широкой ухмылке.
      – С удовольствием зайду в любое время, хотя бы затем, чтобы послушать, как ты будешь объяснять своим приятелям, кто я такой!
      – Ну, что-нибудь придумаю! – улыбнулся Кейт.
      – Жду не дождусь полюбоваться!

      Выйдя из библиотеки, Кейт галопом помчался к себе в общежитие и первым делом схватился за телефон. Пэта не было – должно быть, на репетицию ушел. А Кейту было край как важно с кем-то поделиться – он чувствовал, что иначе просто лопнет. Он набрал номер Марси и принялся нетерпеливо считать гудки. Наконец она сняла трубку.
      – Алло?
      Голос Марси звучал сердито: должно быть, Кейт разбудил ее, или помешал смотреть любимую передачу, или еще что-нибудь. Кстати, который же теперь час?
      – Привет! – воскликнул он, и даже сам заметил, что голос у него какой-то пьяный. – Это Кейт. Я только что ужинал у них! Ты понимаешь? У НИХ!
      – Чего? – сонно переспросила Марси. – У кого это – «у них»?
      – Ну у них, у этих! У Холла, и Тая, и Мауры, и... Я был прямо там, где они живут! Я видел! Я просто не мог, мне срочно нужно было кому-нибудь рассказать! Тебе. Мне хотелось рассказать тебе. И знаешь что, Марси? Спасибо, что привела меня туда. Ты себе просто не представляешь, что это значит для меня! Ну... – тут у него перехватило дыхание, и Кейт заставил себя сменить тон на более небрежный, – увидимся на занятиях.
      И повесил трубку.
      – Погоди! – крикнула Марси. – Кейт!..
 

* * *

 
      Следующие несколько часов Кейт метался по комнате, не находя себе места от возбуждения. Время от времени он укоризненно грозил пальцем «Полевому справочнику» и прочим книгам о сказочных существах, кое-как распиханным по его полкам. Кейт был доволен собой: теперь он знает то, что никому из них не известно!
      – Я вас раскусил, парни!
      Настоящие эльфы были куда интереснее видений и фантазий, о которых ему приходилось читать. Нет, все-таки, как работает это их освещение? Никаких проводов там нет, и даже светильников как таковых нигде не видно... Столько новых данных, и во всем необходимо разобраться!
      Звонок телефона отвлек его. Он снял трубку, тут же нажал на рычаг и бросил аппарат под кровать.
      Деревня в подвале библиотеки потрясла его воображение. То, что совершили эльфы, было настоящим подвигом. Создать для себя приемлемую и даже местами уютную среду обитания в темной бетонной коробке, да еще так, чтобы никто о них не пронюхал и не узнал, что они сделали, выжить в таких тяжелых условиях... Кейт просто не находил слов, чтобы выразить свое восхищение. Они выжили чудом. Они ухитряются питаться, спать, готовить, шить одежду, строить дома, делать инструменты, играть, растить детей – и все это в помещении, о котором университет попросту позабыл, а если бы и вспомнил, то не нашел бы ему применения. То, что зажравшееся общество выкидывает на свалку, становится ценным сырьем в руках этих невидимых мастеров. Стоит только посмотреть, что они творят из обрезков досок и старых занавесок!
      Однако живется им несладко. Это они не в силах скрыть. И Кейт не мог с этим смириться. Конечно, они могут делать прекрасные и полезные вещи из мусора, но все равно ведь это мусор! Задним числом Кейт сообразил, что не видел во всей деревне ни одного нормального бревна. Или, опять же, одежда. Вся одежда, которую он видел, была старомодная, свободного покроя, рассчитанная на то, что носить ее будут не один год. Не то чтобы эльфы ходят в лохмотьях, но и приличной одеждой это не назовешь. На любых штанах или рубахе красовалась заплата, порой не одна. Кейт не без стыда вспомнил свои джинсы с нашлепками, нашитыми просто так, для красоты. Надо достать для его новых друзей материалы – всякие, какие им нужно. Уж что-что, а добывать-то он умеет! А каких красивых вещей эти эльфийские швеи смогут понашить из сравнительно нестарых тканей! Конечно, для того чтобы достать все необходимое, надо будет пораскинуть мозгами – лишних денег у него нет. Кейт досадливо поглядел в окно – наступила ночь, и, значит, придется отложить хлопоты до утра. Значит так: ткань, продукты, дерево, кухонные принадлежности, инструменты...
      Кейт уже мысленно принялся составлять список, но спохватился, что он не одинок в своем стремлении помочь Малому народу. Ли Эйсли занимается этим уже давно, хотя каждый раз, когда Кейт пытался выведать у него хоть какие-то сведения об их соучениках, Ли был нем как рыба. Значит, для начала надо разыскать Ли, поговорить с ним и выяснить, что нужно раздобыть прежде всего.
 

* * *

 
      – Очень хорошо, – сказал Мастер, вставая со своего места во главе стола. – Объявляю Совет Старейшин открытым. Все, кто желает высказаться, смогут это сделать в свой черед.
      Он сел и окинул собрание взглядом, ожидая, пока кто-нибудь захочет взять слово.
      Старейшины, рассевшиеся вокруг стола, переглядывались, но высказываться никто не спешил. Катра удрученно покачала головой и встала сама.
      – Можно я, Мастер?
      – Гут. Что вы имеете сообщить?
      – Вам это должно быть уже известно. Я не делала тайны из своего открытия.
      Она обернулась к остальным и продемонстрировала им аккуратную газетную вырезку.
      – Это входит в мои обязанности архивариуса. Я обнаружила эту статью в одном из еженедельников. Она наводит меня на мысль, что нам угрожает опасность быть обнаруженными.
      Аудитория взорвалась озабоченными и встревоженными возгласами.
      – Погодите, погодите! Нельзя сказать, что в ней упоминается кто-то из нас лично. Здесь говорится всего лишь, что на улицах Мидвестерна регулярно видят людей, чье описание соответствует нашему облику.
      – Регулярно? – возмутился Курран. – Да мы почти носа наружу не кажем! На улицу выходят лишь немногие, и то изредка. Чего ж нам, и тех не пущать?
      – Это невозможно. Они выполняют важные поручения. Без этого нам не обойтись.
      – Тьфу ты! – это Дирдре, старейшина клана Катры, сидевшая рядом с ней, заглянула в заметку. – «Словно Санта-Клаус устроил здесь, в Мидвестерне, свою мастерскую»! Пакость какая!
      – Стереотипы, – согласился Лиган. – У них слишком мало легенд, вот они и хватаются за первую попавшуюся.
      Лиган был старшим в клане Мастера, хотя именно Мастер был главным в деревне.
      – Но кто мог это написать? И почему именно теперь?
      – А нет ли на семинарах новичков? – поинтересовался Лиган.
      – Лишь один, Кейт Дойль, – ответил Мастер.
      – Вы все его видели давеча за обедом, – напомнила Катра и осторожно предположила: – Не думаю, чтобы это мог быть он.
      – А почему бы и нет? – осведомился Курран.
      Катра пожала плечами.
      – Ну, не такой он человек.
      – Мы должны вести себя более осторожно. – Мастер Эльф оглядел всех поверх своих золотых очков. – Добытчики должны выходить наружу не иначе, как под покровом ночи, и непременно в шапках. Новых знакомств с Большими не заводить. Если это утечка информации, мы должны устранить ее немедленно.
      Прочие печально закивали.
      – Кто-нибудь считает нужным сообщить Совету о чем-то еще?
      Никто не поднял руки и не встал. Тогда Мастер тяжело поднялся на ноги.
      – Объявляю заседание закрытым!

      Из пасти промышленной посудомоечной машины вырвались густые клубы горячего пара.
      – Ли! Ли Эйсли! – осторожно окликнул Кейт. Коренастый ремонтник в засаленном светлом комбинезоне, чинивший сломанный конвейер, разогнулся и посмотрел на Кейта.
      – Тут его нету, – сообщил он. – Вон он, там где-то.
      Ремонтник указал через плечо рукой в резиновой перчатке и снова полез с отверткой в приборный щиток.
      – Б-бляха-муха...
      Посудомоечная машина изрыгнула новые клубы пара Кейт поспешно прошмыгнул мимо. Миновал строй белых эмалированных плит и столов из нержавейки, где дюжина поваров что-то кромсала, заправляла, отвешивала и помешивала. Шум стоял жуткий: лязганье и шипение посудомоечных машин сливалось с рыком тестомешалок, откуда сладко пахло ванилином. В воздухе висела мучная пыль, и Кейт расчихался.
      Ли, тоже весь в белом, нашелся за следующим рядом машин. Он сгружал с тележки и укладывал на специальные полки пятидесятифунтовые мешки с мукой и рисом. Кейт подождал, пока Ли уложит очередной мешок, и рискнул привлечь его внимание.
      – Кхм-кхм... Ли...
      Ли вздрогнул от неожиданности и уставился на Кейта, явно его не узнавая.
      – Это я, Кейт. Ну, с семинара, помнишь?
      – А-а. Привет.
      Ли крякнул, взвалил на плечи следующий мешок и поволок куда-то в другой конец помещения.
      – Ты чего-то хотел?
      – Если у тебя найдется свободная минутка, я хотел бы задать тебе пару вопросов.
      – Валяй выкладывай.
      – Хм... – Кейт огляделся. – Это насчет тех, с кем мы вместе учимся.
      – Чего-о?! – Ли с грохотом опустил мешок на другие, развернулся, убедился, что их никто не подслушивает, и сгреб Кейта за грудки. – Ты что, с ума спятил – говорить об этом здесь? Иди отсюда, придурок!
      – Они мне сказали, что ты им вроде как помогаешь, – продолжал Кейт, думая про себя, что, возможно, зря он решил встретиться с Ли именно здесь.
      – Ты ослышался! – отрезал Ли несколько громче, чем нужно.
      – Да брось ты. Я им тоже хочу помогать, понимаешь? – попытался убедить его Кейт. Лицо Ли сделалось совершенно непроницаемым, и угадать, что он думает, было невозможно. – Ты им помогаешь, я точно знаю. Они мне сами сказали. Я наверняка тоже смогу делать что-нибудь. У меня уже есть кое-какие идеи. Но прежде мне нужно уточнить некоторые вопросы.
      – Сказано тебе, я ничего не знаю.
      – Так это когда было? Еще до того, как я узнал, что ты снабжаешь их продуктами со склада... – ответил Кейт, перейдя на доверительный шепот.
      Ли с размаху зажал Кейту рот – и нос заодно.
      – Заткнись! – прошипел он. – Ну да, помогаю я им, помогаю! И что? Все равно я ничего не знаю.
      – А давно ты... занимаешься этим? – спросил Кейт. Нос болел. Он печально потер его.
      Ли вернулся за очередным мешком.
      – Я стал делать это в качестве одолжения. Сейчас я в аспирантуре на журналистике. И когда я еще был студентом, тоже подрабатывал здесь. Пять лет уже. Я за это взялся, когда старая Людмила попросила меня помочь «ее малышам». Черт, я-то сперва подумал, что она просит меня кошек кормить!
      Он угрюмо уставился на Кейта, как будто злился, что о его добрых делах стало известно.
      Кейт вздохнул.
      – А кто такая Людмила?
      – Она работала уборщицей в универе. Четыре года тому назад ушла на пенсию. Но живет по-прежнему в Мидвестерне. Если кто-то и знает об... о них больше моего, так это она.
      Кейт поспешно протянул ручку и блокнот.
      – Адрес знаешь?
      Ли схватил и то и другое и нацарапал несколько строк.
      – Вот. А теперь вали отсюда!
      – Не беспокойся. Считай, что меня тут уже нет. Я просто начинающий добрый самаритянин, совершаю свое ежегодное доброе дело, и вовсе не собираюсь мешать совершать их другим!
      Кейт многозначительно кивнул на полки. Ли угрожающе ухватился за мешок, и Кейт счел за лучшее смыться.

      На краю студгородка возвышались ряды типовых домиков на шесть квартир. Обитали там в основном не самые бедные студенты, которые предпочитали жить не в общаге, а в своей квартире. Помимо них, там селились аспиранты, молодожены и те, кто работал в университете. Арендная плата там была низкая, так что большинство не жаловалось на состояние жилья. Адрес, который был нужен Кейту, оказался всего за два дома от того, где жила Марси.
      Кирпичный домишко на бетонном фундаменте дышал на ладан, а оштукатуренные стенки вонючего и сумрачного коридорчика были покрыты настенными росписями, как доисторические пещеры на юге Франции. Тяжелые, покрытые лаком деревянные двери все как одна перекосились, и из-под них на истертые половички падали треугольные полоски света. Из-за толстых стен доносились чьи-то шаги, хлопанье дверей. Было слышно, что кто-то смотрит по телевизору мыльную оперу. Когда Кейт начал подниматься по лестнице, навстречу ему с хохотом ссыпались двое ребятишек, брат и сестра, лет пяти или около того. Кейту пришлось прижаться к перилам, а то бы его снесли.
      – Эй, ребята, вы потише!
      – Извините! – пискнула девочка и тут же радостно завизжала: братишка догнал ее и принялся щекотать.
      – Ай! Перестань! Я пожалуюсь! Ма-а-ма-а!
      Кейт покачал головой, усмехнулся и стал подниматься дальше.
      На втором этаже он нашел дверь, рядом с которой висела выгоревшая картонная табличка с надписью «Гемперт», и постучал.
      Ему открыла хрупкая старушка с желтовато-седыми волосами.
      – Да? Чем могу служить?
      Кейт нервно прокашлялся. Перед ним стояла Людмила Гемперт, и теперь нужно было как-то объяснить, кто он такой и что ему надо.
      – Меня зовут Кейт Дойль. Я... я знакомый ваших знакомых, мисс Гемперт.
      – Миссис Гемперт, но майн супруг уже столько лет как умер, – сказала Людмила, доброжелательно глядя на него голубыми, как незабудки, глазами. Она была ненамного выше Мастера Эльфа, и взгляд у нее был такой же: оценивающий, и в то же время терпеливый. – Каких знакомых?
      – Ну, этих... ваших малышей.
      Старушка ахнула и замахала руками, приглашая гостя поскорее войти. Когда Кейт перешагнул порог, она с опаской выглянула в коридор и заперла дверь.
      – Это они фас послали? – спросила она в полголоса. – Какие-то проблемы?
      – Нет-нет, все в порядке, – поспешно заверил Кейт, увидев, что старушка уже потянулась за мешковатым шерстяным пальто, висящим на крючке за дверью. – Честное слово. Все нормально. Вообще-то на самом деле они даже не знают, что я к вам пошел. Они вас вроде как прячут.
      Людмила улыбнулась, и все усталые морщинки на ее лице разгладились, так что она вдруг стала выглядеть намного моложе своих восьмидесяти с гаком. Она одернула платье.
      – Майне киндер! Как это на них похоже. Садитесь, пожалуйста. Чайку?
      Она прошмыгнула вперед Кейта и торопливо обмахнула безукоризненно чистый диванчик с вышитыми подушками.
      – Да, пожалуйста. Спасибо.
      Кейт сел на диванчик и буквально утонул в нем – таким мягким он оказался. Людмила исчезла на кухне и оттуда послышалось звяканье и бряканье. Кейт не успел и глазом моргнуть, как она вернулась, катя перед собой узенький сервировочный столик с медными уголками. На нем красовались дымящийся чайник, две чашки с блюдечками и порезанный ломтиками бисквит. Кейт потянул носом аппетитный запах и с удовольствием взял чашку чая и щедрую порцию бисквита.
      – Ви знаете, – сказала Людмила, усаживаясь напротив Кейта в глубокое мягкое кресло, – я как раз сегодня думала о моих малышах. Ведь уше скоро сорок два года, как я с ними познакомилась.
      – Да ну? Неужели? – невольно перебил ее Кейт. – Сколько же они тут живут?
      – Фот я ше вам и рассказываю, молодой человек.
 

* * *

 
      – Сорок два года тому назад, – начала Людмила свой рассказ, – я работала по ночам, убирала помещения в университете. Работать в такое время желающих было мало, поэтому нашей смене платили больше, чем дневным уборщицам. Жили мы в этом же доме. Соседями нашими были люди семейные, всюду пахло супом и пирожками, и двери целыми днями стояли открытыми настежь. У меня было трое детей, и мы с мужем работали как лошади, чтобы их прокормить. Детки ведь как птенчики, все время хотят кушать! На еду и одежду уходило больше, чем мы могли заработать поодиночке. Поэтому муж работал днем, а я по ночам. Благодаря этому кто-то все время был дома, с детьми. Я же не могла допустить, чтобы мои детки росли заброшенными.
      Этих домов тогда было гораздо меньше. Научный центр, который теперь так разросся, тогда занимал всего одно здание из красного кирпича – остальные построили позднее. И с прочими зданиями он был соединен подземными коллекторами. Я поначалу боялась там ходить: свет там был, но выключатели находились не у входа, а немного дальше. Но потом привыкла, хотя до выключателя добегала скачками, частенько еще и зажмурившись. Я обнаружила, что лампочки развешаны с расчетом на рабочих, которые спускаются в коллекторы через люки и колодцы. Переход из научного центра в библиотеку был самый длинный, на четырнадцать светильников. В следующем за ним, через площадь к гуманитарному корпусу, светильников было всего десять.
      Посторонним вход в эти тоннели был воспрещен. Если вы там никогда не бывали... А-а, вижу, вижу, бывали, хотя наверняка без разрешения! Так вот, они идут от здания к зданию, и там всегда тепло, от котельных. Под потолком идут трубы в асбестовой обмотке, точь-в-точь жилы на руке. И все время слышится гул, словно бьется огромное сердце – потому-то я так и испугалась, когда в первый раз туда попала. Да еще лампочки развешаны очень далеко друг от друга, и между ними – как будто темные провалы.
      Ну, и когда я ходила по этим тоннелям, то шла всегда посередине, чтобы поменьше оказываться в темноте. Там круги света от лампочек почти соприкасаются. А когда убиралась, то вещи свои ставила к стеночке, чтобы, если кто-то пойдет, не опрокинул мое ведро и не наступил на мой обед. На еду мне полагалось всего полчаса, так что до дома было никак не добежать. Поэтому я старалась всегда брать с собой продукты: ходить целую ночь голодной тоже несладко.
      Шорохи в глубине здания я слышала часто. Там было полно крыс. Питались они в основном насекомыми: тараканами, жуками и прочим; так что их особо не гоняли, разве что когда они, бывало, обнаглеют и начнут шастать по жилым помещениям. Это была не моя работа, но крыс я не люблю, поэтому убивала их, где только могла.
      Так вот, я услышала шорох и пошла в ту сторону, вооружившись метлой. Но тут шорох донесся с другой стороны, позади, оттуда, где я оставила ведро и корзинку с едой. И там крысы! Ну уж, я не я буду, если отдам им свой обед! И я опрометью бросилась обратно, не обращая внимания на холод и мрак. Метлу я держала наперевес, как пику. Сама не понимаю, как я ухитрилась не разбить ни одной из лампочек.
      Да, точно: в моих вещах рылось что-то крохотное. Я набросилась на это существо и отшвырнула его от корзинки. Существо пролетело по полу и врезалось в стенку. Ну, если это крыса, то на редкость большая! Больше двух футов в длину! Я замахнулась метлой, чтобы размозжить ей голову черенком, но крыса вскинула лапки и крикнула: «Не-ет!»
      Это меня остановило. Говорящих крыс я еще не встречала. Стоило мне опустить черенок, как существо стрелой метнулось прочь, но я оказалась проворнее. Я преградила ему путь прутьями метлы, а другой рукой ухватила – и поймала существо за одежду.
      Мой пленник вырывался и брыкался, но я держала его за спину, и он не мог до меня дотянуться. Он был такой легонький, почти ничего не весил. Я вытащила его на свет и принялась разглядывать. Это оказался мальчик, черноволосый, одетый в рубашонку и штанишки, но что за удивительный мальчуган! Мне сразу вспомнились сказки, что рассказывают у меня на родине, про домашних духов, которые помогают или пакостят в доме, как им в голову взбредет. Вот и этот мальчуган был похож на такого домового. Сразу было видно, что это не обычное человеческое дитя. Раскосые большие глаза и широкие острые скулы делали его похожим на дикого звереныша. И ушки у него были заостренные и прижаты назад, точно у кошки. Но это точно был не звереныш. Он махал на меня кулачками, пытался вырваться и что-то вопил на языке, которого я не знала. А я вся будто окаменела. Личико у малыша было чумазое, и ребрышки под рубашонкой тощие, как у цыпленка.
      У меня все сердце перевернулось. Я подумала о своих ребятишках. Этот малыш странный, но он всего лишь ребенок. Голодный ребенок. Я попыталась успокоить его. Он затих. Я медленно-медленно попятилась туда, где лежала моя корзинка с едой, и поставила малыша на пол. Он остался стоять, настороженно следя за мной. Я разжала руку, поставила метлу к стенке и нагнулась к корзинке. Краем глаза я видела, что ребенок уже успел ее открыть, но я застала его врасплох прежде, чем он успел что-нибудь взять. У меня с собой были яблоки, бутерброды, пинтовая [ ] бутылка молока и ломоть пирога, завернутый в бумажку. Пирогами своими я до сих пор горжусь: меня учила их печь моя матушка, а ее стряпня славилась на всю деревню. Я медленно, не делая резких движений, вытащила все из корзинки и разложила на полу перед мальчиком. Малыш стоял и дрожал, не трогаясь с места. Я улыбнулась, чтобы показать, что не желаю ему зла. Неудивительно, что он меня боялся. Не я ли только что ухватила его, как ястреб зайчика?
      Внезапно мальчишка ахнул и указал пальцем куда-то мне за спину. Я, конечно, вздрогнула и обернулась, чтобы посмотреть, что его так напугало. Там ничего не было. Я обернулась – и увидела, что постреленок сгреб всю мою еду в охапку и бросился прочь. Я рассмеялась: это ведь старый трюк, и тем не менее малец меня провел. Значит, он вовсе не потерял голову от страха! Теперь я совсем уверилась, что дитя не иначе как волшебное. Я решила, что мне повезло: не всякому удается повидать живого домовенка, а уж тем более сделать ему добро! В наших сказках говорится, что услуги, оказанные домовым, даром не пропадают, а тем, кто причиняет им зло, приходится несладко.
      Мужу я только раз сказала, что видела в подземелье одного из Малого народца. Муж посмеялся, но он мне не поверил. Он так до конца жизни и не принимал всерьез мои рассказы. Муж думал, что в университете правит настоящая современная наука и старым сказкам тут не место. Я его спрашивала, а что, если это не сказка, а самая что ни на есть реальность? Но муж говорил, что если бы все истории о древних существах были правдой, наука бы о них тоже знала. А ученые о них ничего не говорят. Муж у меня был человек толковый, но немножко зашоренный. Я так думаю, что он просто боялся. Ведь если в добрых сказках есть хотя бы доля правды, то и страшные сказки тоже могут оказаться правдой! Ну а я – я своего мужа любила и чтила, однако же предпочитала смотреть на мир в оба глаза.
      Ну, поначалу-то муж меня убедил, что мальчишка мне просто померещился, однако же я увидела моего малыша снова, и потом встречалась с ним еще не единожды.
      В следующий раз я шла из научного центра в библиотеку, дошла до середины тоннеля, И гляжу, под самой лампочкой стоит моя бутылка из-под молока, отмытая дочиста, а под ней – салфеточка, в которую были завернуты бутерброды, постиранная и отглаженная. Бутылка аж сверкает. Я улыбнулась. Это значит, малыши мне так «спасибо» сказали. Я очень порадовалась и оставила в тоннеле квартовую бутылку молока, еще несколько яблок и каравай домашнего хлеба, сдобного, с кусочками сала – наш старый семейный рецепт. Мне пришло в голову, что у малыша, должно быть, есть родители. Если я сама всегда была готова остаться без обеда, лишь бы детки мои были сыты, как же изголодались мама и папа малыша!
      Много дней прошло, прежде чем я снова повстречалась с ними. Бутылки мне каждый раз возвращали чистыми и оставляли так, чтобы я их непременно заметила. Я понимала, что за мной следят: по этим тоннелям ходила не я одна, однако же никто, кроме меня, ничего не видел и не слышал и бутылок моих не находил.
      Вы можете спросить, как же я могла делиться едой с теми, кого никогда не видела, если мне приходилось урывать ее у своих детишек? Есть на свете люди, чьих сердец милосердие никогда не касалось. Я устроена на другой лад. Матушка мне всегда говорила, что ладони у человека открываются наружу, чтобы он мог делиться. Яблоки тогда стоили дешево. У мужа моей сестры была ферма недалеко от города, и он часто привозил мясо и другие продукты. А еще я очень экономная хозяйка и горжусь этим. Умею растянуть немногое надолго. Так что мне не составляло особого труда кормить три – я ведь думала, что их всего трое, – лишних рта.
      Надо сказать, еду им поставляла не я одна, хотя и была единственной, кто делал это по доброй воле. Мои сотрудницы жаловались, что у них пропадают обеды. Все думали, что их воруют крысы. И пропажу продуктов из кладовок в общежитских столовых тоже приписывали крысам. Странного малыша, кроме меня, никто ни разу не видел.
      И вот однажды ночью я постаралась побыстрее управиться с работой и наконец спустилась в тоннель, ведущий к библиотеке. Мне хотелось проверить, кто прав, я или мой муж. Может, мне это и вправду все приснилось? Я достала из корзины молоко, хлеб, яблоки и положила все это на свету. Но вместо того чтобы уйти, как обычно, я села рядом со своими приношениями и принялась ждать.
      Вскоре мне показалось, что в темноте, неподалеку от меня, кто-то шепчется. Видно, мои малыши решали, стоит ли показаться своей благодетельнице.
      – Выходите! – окликнула я. – Я вас не обижу!
      И протянула раскрытые ладони, чтобы они видели, что никакого оружия у меня нет. В темноте снова послышался оживленный шепот, хотя сколько народа шепчется, я разобрать не могла. Наконец там кто-то зашевелился и на свет выступил мой давешний малец. А за ним – еще двое, мужчина и женщина, примерно на фут выше мальчика. У женщины волосы были иссиня-черные, как и у мальчишки, а у мужчины – морковно-рыжие. Одежда на них была латаная-перелатаная, как я и думала, и оба выглядели очень худыми и изголодавшимися, хотя, наверно, благодаря моей помощи они не так отощали, как могли бы.
      Я во все глаза уставилась на мальчишку. Я видела его впервые за несколько недель, и теперь была очень рада: во-первых, я наконец-то убедилась, что мне и впрямь не померещилось, а во-вторых, потому что мои старания явно облегчили ему жизнь. Он был уже не такой тощий, как прежде, и, как это ни удивительно, чистенький-пречистенький! Рубашонка заштопана, мордашка умыта. Я так думаю, что мудрые малыши знали о том, что в эту ночь я буду их ждать, еще прежде, чем мне это самой пришло в голову. Мальчик уже не выглядел затравленным, как в нашу первую встречу, но взгляд у него все равно был упрямый – точь-в-точь как у моего младшенького. С характером вырастет паренек, если не собьется с пути. Я про себя посочувствовала его родителям. Мало того что им пришлось привести его в божеский вид – небось, им еще пришлось уговаривать его показаться!
      Потом я посмотрела на самих родителей. Они были похожи на беженцев. На оборванных беженцев, спасающихся от чужой им войны и мечтающих лишь о том, чтобы их оставили в покое. Но что это за война? Откуда они взялись?
      – Здравствуйте, – произнесла я. Мне показалось, что меня не поняли, поэтому я поздоровалась еще раз, сперва по-английски, потом по-немецки. Они по-прежнему молчали, поэтому я заговорила сама.
      Я рассказала о своей семье, о детях и о муже. Говорила о своем детстве и о том, как приехала с родителями в Америку. Как я выросла, пошла в школу, потом на работу, как я познакомилась с мужем. И о том, как еще в детстве, в деревне, слушала сказки о таких, как они, о древнем мудром народе, искусном в ремеслах, творящем добро и зло как ему заблагорассудится. Наконец я пересказала одну из этих сказок, и тогда мужчина наконец заговорил.
      – В ваших краях еще остался кто-нибудь из них? – с надеждой спросил он.
      – Не знаю, – призналась я. – Самой мне их встречать не приходилось.
      Я увидела, что он разочарован. Он не стал больше говорить на эту тему, а вместо этого спросил, очень серьезно:
      – Зачем вам эта благотворительность?
      Вот ведь гордец! Я держала в руках его тайну, и все же он не боялся бросить мне вызов! Я притворилась обиженной:
      – Разве это благотворительность – делать подарки новым знакомым? Я хорошая соседка!
      При этом я изо всех сил сдерживалась, чтобы не захихикать.
      Он рассмеялся – впервые за все время, – и лицо его заметно смягчилось.
      – Ах вот оно что! – сказал он с улыбкой. – Ну что ж, мы не останемся в долгу.
      И для начала они подарили мне блюдо – вот это самое блюдо – для хлеба и пирогов. хлеб на нем никогда не плесневеет и не черствеет. Я говорила им, что это слишком дорогой подарок в ответ на несколько бутылок молока, но они только улыбались.
      Они рассказали мне, как вышло, что они оказались в центральном Иллинойсе, и как они нашли себе это убежище, теплое и не набитое под завязку людьми. Они решили, что здесь им будет безопасно. С тех пор, как они приплыли из-за океана, прошло много-много лет, но как им удалось попасть на пароход и где они жили раньше – этого я не знаю. О великой войне, которая шла тогда в Европе, они слышали только краем уха. А в Мидвестерне тогда было совсем мало студентов и преподавателей не хватало – всех забрали в армию. Я пообещала помочь им, и они провели меня к себе и познакомили с остальными.
      Встретив одного ребенка, поверить в существование целой семьи было для меня не так уж трудно, но как же я удивилась, когда увидела больше трех десятков несчастных созданий, которые ютились в заброшенном подвале, боясь, что их обнаружат! Мне сразу вспомнились кадры кинохроники и ужасы, творящиеся в Европе. Они пробирались сюда под покровом ночи, обходя города, преодолевая множество опасностей, питаясь колосками с полей. Но откуда они явились сюда? Этого мне так и не сказали. Однако в конце концов они нашли наш городок, стоящий посреди богатых пахотных угодий, решили, что это место создано для них, и осели здесь.
      Потолки на этом этаже были слишком низкие, чтобы проводить занятия. Быть может, правительство предназначало эти помещения для каких-то секретных нужд, однако здание оказалось слишком старым, так что начальство повесило замок на дверь нижнего этажа и забыло о нем. В течение десятков лет он стоял заброшенным. Там ничего не было, кроме гнилых ящиков со старыми книгами и прочего университетского хлама. Сторожа все были люди пожилые, и они забыли об этом этаже. Думаю, тут не обошлось без волшебства, потому что одним из сторожей был Франклин Маккей, а мистер Маккей в жизни ничего не забывал. Так что, наверно, через некоторое время не осталось никого, кроме меня и моих малышей, кто помнил бы, что в библиотеке есть еще один этаж.
      И миссис Гемперт решительно поставила чашку на блюдце.
      – Да, вот я не знал, к примеру, – признался Кейт. – А как в это дело оказался замешан Ли?
      – Да так же, как и вы. У мальчика добрая душа, и он всегда рад помочь тем, кто в этом нуждается. С тех пор как я ушла на пенсию, он делает все, что прежде делала я. Заказывает продукты с запасом. Пропажи никто никогда не замечает: все равно много добра пропадает впустую. Но Ли никогда не пытался сблизиться с ними. Он платит продуктами за образование. Они всегда рады поделиться тем, чего у них в избытке, в обмен на то, чего им не хватает. Это я помогла все устроить. Сперва им мешала гордость, но я об этом знала и помогла им преодолеть себя. Ли был неуспевающим, а теперь он отличник. Но он скоро закончит аспирантуру и уедет. Вы займете его место. Я рада, что нашелся такой человек, как вы.
      – Я тоже... – задумчиво сказал Кейт. – Скажите, а откуда берется этот их свет? Я имею в виду тот, на потолке?
      – Не знаю, – усмехнулась миссис Гемперт. – Я могла бы сказать, что это волшебство, и, возможно, вы бы поверили, но ведь это все равно что ничего не сказать. Это ничего не объясняет... А теперь расскажите, как вы нашли дорогу в их дом? Она ведь очень хорошо спрятана. Мне ли не знать – я сама видела, как она исчезла.
      – Ну, есть одна девушка...
      Старушка улыбнулась.
      – Которая вам очень нравится?
      – Ну, по правде говоря, да. Но у нее есть другой парень, которому она нравится. Хотя, по-моему, это у них ненадолго. Он ею командует и хамит, и ей это не по душе.
      – Хамит... – задумчиво повторила она. – Нет, это неправильно. Надо будет поговорить об этом. Но должна вам сказать, я очень рада, что вы нашли моих малышей и подружились.
      – А почему вы мне все это рассказываете, миссис Гемперт? – серьезно спросил Кейт. – То есть спасибо, конечно, но... Вы ведь меня не знаете. А вдруг я какой-нибудь мошенник или репортер, который просто где-то что-то слышал и решил разузнать побольше? Почему вы мне доверяете?
      – А вы мне что, не доверяете? – усмехнулась она, и ее голубые глаза сделались почти сапфировыми. – Если я пойду к репортеру и скажу: «Я видела эльфов», что он мне скажет? «С ума сошла старушка», вот что он подумает. А вам я доверяю. В мои годы я уже научилась немножко разбираться в людях. Вы порядочный мальчик. Я-то вижу, я-то вижу.
      – А можно спросить? Что они тут делают?
      – Как что? Живут. Как вы. Как я.
      Кейт кивнул и встал.
      – Спасибо, что рассказали мне все это Да, а можно, я еще зайду?
      – Конечно, – улыбнулась миссис Гемперт и тоже встала. – И барышню вашу приводите тоже. Мы ведь с вами теперь заодно. А что вы собираетесь делать теперь, когда знаете все это?
      – Пока не знаю. Буду помогать в чем получится. Я никому не скажу!
      Кейт протянул руку, Людмила пожала ее обеими. Руки у нее были теплые и сильные – еще бы, после стольких-то лет домашнего труда... Старушка выглядела хрупкой, но слабой она не была.
      – Я им скажу, что вы передавали привет, – пообещал Кейт, но потом замялся. – Хм... – Ему вспомнилось предупреждение Холла. – А может, и не скажу...
      – Выйдет – скажете, не выйдет – значит, не выйдет. До свидания, Кейт.
 

* * *

 
      Катра листала местную еженедельную газету. Кроме той первой статьи, ей пока больше ничего на глаза не попадалось, хотя она искала очень тщательно. Архивариус вздохнула с облегчением. Конечно, чтение газет отнимает ужасно много времени, но это лучше, чем терзаться страхом, что их подземное убежище обнаружат... Но просматривая объявления о продаже подержанных машин, она наткнулась на статейку в два столбца, озаглавленную «Колония цирковых лилипутов?». В статейке описывались «взрослые люди миниатюрного роста, обитающие в небольшом университетском городке».
      Эта статья, как и первая, была достаточно расплывчатой. Возможно, это просто эхо той, предыдущей, – мелкие газетенки вечно передирают материалы друг у друга. Если читать их все подряд еженедельно, это прямо-таки бросается в глаза. Никаких подробностей, одни слухи. Но все равно, старейшины будут обеспокоены. Катра тяжело вздохнула, отчеркнула статейку ногтем и положила газету обратно в папку. Вечером, когда библиотекари разойдутся по домам, можно будет сделать ксерокс...

      Кейт зашел в центр подготовки медсестер, оперся на стол и заговорщицки подмигнул секретарше.
      – Приве-ет, Луиза, детка, – промурлыкал он и приподнял бровь на манер актера Хэмфри Богарта. – Сегодня ночью мы организуем побег. Нужна твоя помощь.
      – Чего тебе тут надо? – осведомилась Луиза Фаулер, отпихивая руку Кейта – он поставил ее на стопку копирки. – Убери свои лапы с моего стола! И имей в виду: будешь уходить, заставлю показать карманы!
      Кейт отскочил как ужаленный, обогнул стол и рухнул перед ней на колени. Луиза, находясь при исполнении служебных обязанностей, любила поважничать, но Кейт умел ее обезоружить, хотя Луиза знала, что появление Кейта сулит проблемы. Либо он что-то задумал, либо он уже взялся за дело и намерен привлечь и ее, Луизу. Сейчас он взял ее руку и скорбно изрек:
      – Увы! Мне не доверяют!
      Луиза вырвала руку.
      – Слушай, у меня нет на это времени! Тебе нужно что-нибудь?
      – А как же!
      – И что именно?
      – Ну, для начала – простыни. Что-нибудь, что можно разорвать, дабы изготовить веревочную лестницу! – сказал он, мысленно прокручивая в голове заранее продуманный список.
      – Зачем тебе веревочная лестница? В наше время люди пользуются лифтом!
      – Слушай, кто организует побег, ты или я? А излишки пойдут мне на костюм для Хэллоуина [ ].
      – Привидением, что ли, нарядишься?
      Кейт покачал головой в притворном изумлении.
      – Э-э, детка, да ты ловка! Ничего-то от тебя не скроешь. Так и быть, придется взять тебя с собой. Будешь подружкой гангстера?
      – Иди ты куда подальше!
      – Слушай, я серьезно. Куда деваются старые больничные простыни и наволочки, когда срок их службы истекает?
      – Ну, их отправляют в наш центр, чтобы использовать в обучении.
      – А куда их девают, когда присылают новые? Ведь им все время присылают новые, верно? – Луиза кивнула. – Ну вот, можно, я их заберу?
      – Нет!
      – Луиза, ну пожалуйста! Я знаю нескольких пацанов, которым они нужны просто позарез!
      Луиза посмотрела на Кейта с подозрением.
      – Ты серьезно?
      – Чесслово! Вот чтоб мне никогда на Марсе не побывать, если вру! Это для... для «Юных дарований» [ ], – сообщил Кейт после мгновенного замешательства.
      – Ну ладно, – вздохнула она. – Приходи вечером, я попробую что-нибудь подыскать.
      – Да благословит аллах тебя, и всех твоих детей, и детей твоих детей, и тех твоих детей, о которых ты не знаешь!
      Кейт послал ей воздушный поцелуй, отвесил поясной поклон и исчез за дверью. Луиза застонала и полезла за папкой учета материальных ценностей.
 

* * *

 
      – Да, конечно, у меня есть остатки материи от прошлых семестров, – сказала миссис Бондини, взяв у Кейта баночку кока-колы. Она сдвинула с подноса на стол свою тарелку с заливным из тунца и жареной картошкой. Кейт поставил рядом свою, с картошкой и парой сандвичей из индейки, а поднос бросил на соседний столик, чтобы не мешал. Он перехватил миссис Бондини у входа в факультетскую столовую и заявил, что ему край как необходимо срочно с ней поговорить. Миссис Бондини усмехнулась и приняла предложение Кейта пообедать в университетском ресторанчике. Очевидно, она хорошо помнила его по курсу объемной скульптуры, на котором Кейт занимался пару семестров тому назад.
      – А зачем вам?
      – Для той группы «Юных дарований», с которой я работаю, – сказал Кейт, открывая свою банку колы и разворачивая сандвич. – Сам я не очень разбираюсь в таких проектах, и решил обратиться к какому-нибудь специалисту...
      – А что за проект?
      – Этот, как его... «Цветной лоскут». Короче, всякие костюмы для кукол. Они задумали что-то очень крутое. Стиль «фолк». Народные костюмы разных стран. В таком вот духе.
      И Кейт вежливо улыбнулся. В конце концов, это ведь почти правда!
      – А разве им не полагается продавать акции и таким образом добывать себе начальный капитал?
      – Да, но сперва им нужны деньги на то, чтобы напечатать акции! И вот я вспомнил, что вы вели еще семинар по костюму, и подумал...
      – ...Что из меня можно что-нибудь вытрясти? – цинично закончила миссис Бондини. – Однако не стоит забывать, что эта ткань принадлежит колледжу!
      – Угум, – кивнул Кейт с невинным видом. Он как раз запихал себе в рот сразу четверть сандвича и теперь торопливо его пережевывал. – Ну, я подумал, ведь наверняка же у вас найдется что-нибудь такое, ненужной расцветки, или еще что-нибудь, что вы все равно собирались выбросить. Отдайте это мне!
      – Ну, может быть. – Миссис Бондини смяла целлофановую упаковку от ланча и отряхнула руки. – Ладно, идемте со мной, я погляжу – может быть, мы и подыщем что-нибудь для ваших будущих бизнесменов.
      Кейт невинно улыбнулся и последовал за ней.
 

* * *

 
      У него оставалось еще одно небольшое дельце. Кейт забежал на истфак и немного порылся в местных архивах. Время было обеденное, и в архиве никого не осталось, кроме консультанта, так что Кейт мог беспрепятственно копаться в ящиках. Результаты поисков его удовлетворили. Потом он воспользовался телефоном в одном из пустых кабинетов, чтобы позвонить в пару мест. Разговаривая по телефону, Кейт все время нервно оглядывался, боясь, как бы его кто не подслушал.
 

* * *

 
      Настроение у Кейта было настолько хорошее, что он даже не поморщился, когда доктор Фриленг дал им очередное задание, хотя это угрожало урезать его запасы свободного времени, и без того скудные. Пока прочие участники семинара обсуждали подходы к исследованию, Кейт только улыбался, туманно и загадочно. Даже Марси, которая знала – или думала, что знает, – отчего Кейт себя так ведет, решила, что это уже слишком.
      – Что на тебя нашло? – прошипела она ему на ухо, выходя из аудитории.
      – Погоди, моя ласточка, скоро увидишь! – самодовольно ухмыльнулся он.
 

* * *

 
      В тот вечер он немного опоздал к началу семинара. Дежурная библиотекарша на входе никак не желала поверить, что два огромных полиэтиленовых мешка набиты не чем иным, как защитными чехлами для маляров, которые должны прийти утром. Мешки явно были слишком тяжелыми, и внутри прощупывались какие-то скользкие бугры, которые норовили сбиться к одному краю.
      – Это сюда вносить нельзя! Нет и нет!
      Библиотекарша так разгорячилась, что у нее даже очки съехали с носа, повисли на цепочке и то и дело подпрыгивали на каждом слове, особенно когда она говорила «нет!», поскольку это слово произносилось особенно энергично.
      Кейт вздохнул и сделал мученическое лицо. Лучше бы он пронес эти мешки через «заднюю дверь» эльфов. Хотя сюрприза бы тогда не было.
      – Ну я же вам говорю, миссис Хансен велела отнести это на десятый уровень! Мешки никому не будут мешать. Я просто положу их там, где она сказала.
      Упоминание о начальстве, очевидно, произвело нужное впечатление.
      – Ну ладно, поглядим. Я сейчас схожу и спрошу у самой миссис Хансен!
      Кейт дождался, пока библиотекарша скрылась из виду, подхватил мешки и ринулся к лестнице.
 

* * *

 
      На этот раз его появление в классе было не столь неожиданным, но не менее неловким. Оба мешка сразу в дверцу не пролезли, и Кейту пришлось взять один в охапку, а второй пропихнуть в дверь ногой. Занятие уже началось. Теперь, когда Кейт знал, что здесь кто-то есть, он заслышал голоса еще до того, как открыл дверь. Карл Муэллер стоял раскрасневшийся, с поднятой рукой. Очевидно, Кейт прервал его на середине очередной бессмертной речи. Кейт бросил свою ношу в угол и сел. Мешки шмякнулись и осели на пол.
      Холл поглядел на них через плечо, на лице его отобразился вопрос Кейт сделал ему знак обождать. Мастер Эльф посмотрел на него точно так же, но Кейт уже сидел в позе примерного ученика, сложив ручки на парте и всем своим видом выражая готовность внимать происходящему в классе. Однако сбить Мастера Эльфа было не так-то просто. Он отвернулся от Карла и подошел к Кейту.
      – Что это такое, мейстер Дойль? – осведомился он, вскинув брови.
      – Да так, ничего, – скромно ответил Кейт, помимо своей воли несколько съежившись.
      – Если это «ничего», то почему оно такое большое?
      – Ну, я тут кой-чего притащил...
      – Это мы видели.
      – ...Подумал, вдруг вам понадобится, – закончил Кейт. Во рту у него пересохло. Собственный приступ щедрости внезапно показался ему совсем не таким замечательным, как вчера вечером.
      Густые рыжие брови всползли к самым волосам.
      – И кому именно – «вам», позвольте узнать?
      Кейт сглотнул. Все получалось не так, как он рассчитывал! Совсем не так. Он-то рассчитывал поговорить об этих тряпках после занятий, когда можно было бы слинять без лишнего шуму... И чего старик так разнервничался?
      – Ну, всем вам, – сказал он, указывая на эльфов. Потом махнул рукой и неловко пожал плечами. Тщательно продуманная речь выветрилась из головы. Он-то рассчитывал, что Мастер порадуется... – Просто кой-какие вещички, которые я раздобыл. Подумал, вдруг пригодятся...
      Кейт понимал, что несет что-то не то. Людмила ведь предупреждала, как нервно эльфы относятся к любой попытке оказать им услугу – а он только что дал понять, что намеревался именно услужить! Другие студенты молчали. Молодые эльфы сидели с каменными лицами, а люди явно разозлились. В частности, Ли смотрел на Кейта так кровожадно, что Кейту сделалось не по себе. Кейт заискивающе улыбнулся всем присутствующим. Неизвестно, что они обсуждали, когда он им помешал, но явно что-то важное. Все смотрели на него, и всем было неловко. И тогда Холл решил разрядить напряжение. Он встал, кашлянул и выволок мешки на середину комнаты. Молодые эльфы тотчас окружили его, не обращая внимания на Мастера Эльфа, который пришпилил Кейта к стулу пронзительно-острым неодобрительным взглядом. Развязав мешки, Малый народ разразился радостными возгласами. Холл принялся с несколько преувеличенным восторгом демонстрировать содержимое мешка окружающим. Надо же было поддержать Кейта!
      – Смотрите, какая полезная штука! – сказал Холл, вытащив из мешка больничную простыню и попробовав ее на прочность. – И крепкая какая! Громадины вечно выкидывают вещи, которые могут служить и служить.
      – Что правда, то правда. – Катра откинула за спину длинные, медового цвета волосы. Она потерла ткань между пальцами. – А-а, перкаль! Хороший материал. Я как раз такой хотела. Пожалуй, я возьму его себе. Из такой большой простыни моя матушка чего только не пошьет!
      Ее сестра, маленькая белокурая эльфиечка, насупилась и ухватилась за другой конец простыни. Но Холл снова сунул руку в мешок и обнаружил, что он набит простынями. Он достал одну и сунул в руки Катриной сестре.
      – На, Свечечка, это тебе.
      Девушка просияла, свернула простыню и сунула ее под мышку.
      – Ух ты!
      Прочие тоже принялись рыться в мешках. Простыни тут же пересчитали и поделили.
      Свечечка с Катрой разворачивали куски ткани и прикидывали, кому это больше пойдет. Большая часть тканей предназначалась для рождественских нарядов. Были там и красные звезды на белом фоне, и белые на красном, ткань в сине-белую полоску, в бело-зеленую и красно-зеленую. А когда сестрицы обнаружили зеленую ткань в крохотных белых звездочках, дело едва не дошло до маленькой драки.
      – Я ее себе хочу! – протестующе ныла Свечечка и тянула рулон к себе. – Ты вечно норовишь делать, как тебе хочется, только потому, что ты старшая! Это нечестно!
      – Она мне больше идет, чем тебе! Тебе и так достается больше красивой одежды, потому что ты первая красотка на деревне! И у тебя есть целое покрывало, самое новое во всей деревне. А у меня нету. Эта ткань мне пригодится. А ты можешь и без нее обойтись, для разнообразия!
      Марм протиснулся между девицами, укоризненно взглянул на обеих, отобрал у них ткань, развернул, нашел середину и разорвал на две равных части. Каждой достался порядочный кусок. Сестры, переглядываясь, точно две сердитые наседки, снова принялись копаться в мешках. Сам же Марм одобрительно кивнул, обнаружив небольшой отрез коричневого твида, и сунул его себе за пояс.
      Вскоре весь пол в классе оказался завален ворохами материи. Большая часть тканей была чересчур крикливой расцветки с точки зрения людей, однако их маленькие соученики явно придерживались иного мнения. Ланиора нежно гладила голубой отрез в белую звездочку. Маура обнаружила сиротливый рулончик синей джинсовки и теперь прикладывала его к себе – она явно задумала пошить целый костюм. Катра тоже было ухватила эту джинсовку, но Маура сноровисто выдернула ткань у нее из рук и теперь, по всей видимости, обдумывала, чем можно будет украсить рубаху. Катра подняла взгляд, убедилась, что это не ее сестра, отняла у нее очередной кусок ткани и продолжала рыться. Холл переглянулся с Маурой, взял джинсовку и подошел к Кейту, чтобы спасти беднягу от Мастера.
      – Что ты просишь за это? – спросил он.
      Кейт вздохнул с облегчением, отвернулся от грозного Мастера и опасливо вылез из-за парты.
      – Ну, вообще-то, я об этом не думал. Я хотел просто пода...
      Тут он осекся: его новый приятель всем своим видом демонстрировал, что следует быть подипломатичнее.
      – Кхм... – Кейт потер в пальцах край отреза. – А что вы можете предложить?
      Маура что-то шепнула Холлу на ухо. Холл кивнул, задумчиво теребя ткань. Кейт смотрел на него почтительно. Эльф не выглядел ни слишком заинтересованным, ни чересчур равнодушным: просто-таки прирожденный аукционер!
      – Ну, пожалуй, мы могли бы дать фонарик, или какую-нибудь игрушку, или резную шкатулку – небольшую, вот такого размера. – Он показал руками – длиной примерно дюймов в шесть. – Тут ведь не на одну вещь хватит.
      – Ну да, пожалуй, сделка стоящая. Как насчет фонарика? – поспешно ответил Кейт. Холл кивнул и смотал ткань обратно, на плоскую картонную основу. Маура взяла рулон, и Мужчины пожали друг другу руки. Девушка похлопала Холла по руке в знак благодарности и тут же исчезла в коридоре, радостно размахивая рулоном. Прочие эльфы, воспользовавшись подсказкой своих приятелей, подтянулись к Кейту и тоже принялись торговаться. Кейт развел руками.
      – Слушайте, – сказал он, – я в таких делах не очень-то разбираюсь. Давайте так: вы возьмете, кто что хочет, а что сколько стоит, потом договоримся, идет?
      Все дружно выразили свое согласие, и эльфы без долгих разговоров собрали все пакеты и рулоны и уволокли к себе. Из гулкого коридора долго доносились пронзительные голоса сестриц-эльфиек: Катра со Свечечкой все обсуждали, кто в чем будет ходить. Круглая физиономия Холла расплылась в радостной улыбке. Кейт и сам был рад. Похоже, затея увенчалась успехом. Вышло даже лучше, чем он рассчитывал. Прочие студенты явно уже не сердились. Они повскакивали с мест, чтобы полюбоваться торгом, и теперь окружили Кейта, хваля его за щедрость и сообразительность. Все остались довольны.
      Все, кроме Мастера Эльфа. Мастер по-прежнему стоял у парты Кейта, источая негодование. Кейт старался не смотреть в его сторону.
      Ему хотелось спрятаться подальше от сурового человечка. Прочие эльфы один за другим появлялись из коридора и рассаживались по местам. Кейту, похоже, удалось взломать стену: все студенты до единого болтали между собой как ни в чем не бывало, позабыв о межрасовых барьерах... Но тут Кейта отвлекла Марси: она взяла его за щеки, повернула к себе и чмокнула прямо в губы.
      – Кейт, ты лапочка! – провозгласила она. – Так вот что ты затевал! Я сама так давно мечтала сделать что-нибудь в этом духе...
      – Ну, так никто не мешает сделать это еще раз! – ухмыльнулся Кейт и обнял Марси за талию. Эноху это явно пришлось не по вкусу. Кейт подмигнул эльфу. Ответом ему был ледяной взгляд исподлобья. Ну что ж поделаешь, маленький ворчун его всегда недолюбливал!
      – Нет-нет, этого не надо! – ответила Марси, и мягко, но непреклонно отстранилась. – Ты ведь знаешь, я не это имела в виду.
      – Угу, – кивнул Кейт. Однако продолжал мягко обнимать ее за талию, и Марси не возражала. Это уж была совсем нежданная награда за труды, и Кейт ей обрадовался несказанно. Чело Карла заволокла грозовая туча, и этому Кейт тоже был рад. Он теперь герой! Для всех – кроме Карла, Мастера Эльфа и Эноха. Ну, с Карлом все ясно, а эльфам-то что не нравится?
      – А что ты будешь делать с этой джинсой? – застенчиво спросила Тери Нокс у Мауры. Это был, кажется, первый случай, когда Тери напрямую обратилась с вопросом к кому-то из эльфов.
      Маура пожала плечами не менее застенчиво.
      – Сама не знаю. Хотела костюм пошить, как тот, зеленый, шерстяной, что ты носишь.
      – А-а, мой брючный комплект? Хочешь, я его принесу, и ты снимешь выкройку?
      Она смерила Мауру взглядом, прикидывая, какой у той может быть размер.
      – Жалко, что не бывает модельных выкроек на твой рост.
      – Это-то не проблема. Подогнать на себя мне ничего не стоит. Я могу переделать почти любую вещь. Только вот в Гиллингтоне совершенно нет модных журналов. Так что я была бы тебе ужасно признательна...
      Маура была стеснительна не менее Тери, однако постепенно оттаивала.
      – Без проблем, – сказала Тери. – С удовольствием принесу. А еще тебе должны идти блейзеры. У тебя фигурка – точь-в-точь как у куклы Барби. Я сюда ни разу не приходила в блейзере? Тебе должно понравиться...
      И девушки принялись обсуждать костюмы, делая наброски на бумажке.
      – Славный парень этот ваш Кейт, – сказал Марм Карлу, который неподвижно сидел за партой, глядя в никуда. – Настоящий друг.
      – Трепло он и пижон!
      – А как по мне, так вовсе нет, малый! – запальчиво ответил эльф. – Мне сдается, что он способен думать о других, в отличие от некоторых, кто заботится только о себе, да еще о том, чтобы взять верх над товарищем!
      – Ничего подобного! – отпарировал Карл. – Я не такой!
      – Такой-такой! – стоял на своем Марм.
      – Ты еще скажи, что я вру!
      – Если ты говоришь такое про Кейта Дойля, стало быть, врешь!
      – Потише, Марм! – предостерег Холл, оглянувшись через плечо на Мастера.
      – Да ты только послушай, что несет этот глупец! – с негодованием отозвался Марм.
      Мастер Эльф сидел сам по себе, смотрел, слушал, ничего не говорил. Похоже, он о чем-то задумался, и это что-то ему сильно не нравилось. Все прочие вроде бы просто мило болтали. Он еще не видел занятия, которое, начавшись столь неудачно, протекало бы в столь неформальной обстановке. Однако похоже было на то, что закончится оно еще хуже, чем началось.
      Перепалка Марма и Карла разгоралась, и постепенно к ней присоединялись и остальные, большинство – на стороне Марма.
      – И ты ему веришь? Ну и дурак же ты после этого! – говорил Карл, вытянув палец и на каждом слове тыкая им в сторону Марма для пущей убедительности. А Кейт по-прежнему мирно беседовал с Марси, казалось, вовсе не замечая назревающего скандала. – Я же говорил, и снова скажу: он вам не друг! И никому не друг, кроме как себе самому.
      – Ах вот как? Отчего же он принес нам все это добро? – осведомился Марм, не обращая внимания на Холла, который пытался унять забияк.
      – Да, почему? – подал наконец голос Мастер, перекрыв шум в классе и обращаясь напрямую к Кейту. – На каком основании вы делаете нам подарки?
      – Хм... – Кейту, оторванному от глубоко личной беседы с Марси, не сразу удалось сформулировать ответ. – Ну, просто захотелось. Без каких-то особых оснований.
      – Вот! Что я тебе говорил? – торжествующе сказал Марм.
      – Да он просто хочет подкупить вас! – взревел Карл, проталкиваясь на середину класса. Теперь он принялся тыкать пальцем в грудь Кейта. – Втирается в доверие! Чтобы вы не винили его, когда лишитесь крыши над головой. А между тем это будет его вина! Знаете, кто стоит за тем движением, о котором я вам рассказывал? Он! Это он пытается убедить администрацию снести библиотеку!
      Кейт только рот разинул от удивления. Так вот к чему он все это говорил! Ах ты гад ползучий!
      Болтовня и шум мгновенно замерли, как будто кто-то повернул выключатель, и все уставились на Кейта.
      – Кейт, это правда? – спросила Марси. Глаза у нее сделались несчастные. – Он об этом уже упоминал перед началом занятия...
      – Ну... – начал Кейт. Голос у него сел. – Вообще-то не совсем. Голосование еще не проводили.
      – Но это правда, что ты настаивал на сносе библиотеки?
      – Настаивал, – признался Кейт. – Просто потому, что хотел досадить Карлу. Но теперь с этим покончено. Я отыскал кое-какие сведения о здании библиотеки и позвонил в Историческое общество. Возможно, удастся объявить это здание памятником старины. Тогда его уже нельзя будет снести.
      – А если не получится? – осведомился Мастер ледяным тоном.
      Глядя в землю, Кейт выдавил:
      – Тогда, наверно, его снесут... Но я уверен, что мне удастся убедить совет изменить решение.
      – Мейстер Дойль, – произнес Мастер очень медленно и отчетливо, – я полагаю, что сейчас вам надлежит удалиться.
      Кейт молча принялся собирать книги.
      – Мне правда очень жаль, – сказал он с порога. Никто не обернулся в его сторону, но Холл тайком помахал ему из-за спины. Энох с Карлом ухмылялись, одинаково мрачно. Кейт печально затворил за собой дверь класса.
 

* * *

 
      – Видали? – нарушил тишину Карл. – Он даже не посмел ничего отрицать! Исключительно ради того, чтобы доставить мне неприятности, он...
      – Заткнись, Карл! – бросила Марси. Из глаз у нее хлынули слезы.
      Карл гневно развернулся в ее сторону.
      – Да он отравлял мне жизнь с тех самых пор, как...
      – Заткнись, говорю! – снова перебила его Марси, хлюпая носом. – Не желаю этого слушать. Я вообще не желаю тебя слушать. Тоже мне герой! Между нами все кончено. Оставь меня в покое, понял?
      – Марси! – поначалу Карл был ошеломлен, потом разозлился. – Это что такое?!
      – Ты что, не слыхал, что сказала барышня? – прошипел Энох, вскочив с места и гневно глядя в лицо Карлу. – Оставь ее в покое!
      – Отвали, коротышка! – рявкнул Карл. – Тебя забыли спросить!
      Он побагровел и стиснул кулаки. Хрупкий эльф преградил ему путь.
      – Неужели твоя матушка не научила тебя, как следует себя вести? – ядовито осведомился он.
 

* * *

 
      Холл рассеянно наблюдал за троицей, поигрывая своим ножичком для резьбы. Кейт его ужасно разочаровал: не потому даже, что поддерживал решение, грозящее оставить их деревню без крыши над головой, – в конце концов, он же про них не знал, – а потому, что действия его были неразумны. «Если бы я хотел сквитаться с этим здоровенным обалдуем, – думал Холл, – я бы нипочем не стал делать это публично». Его родичам, судя по выражению их лиц, было над чем призадуматься. Бедняга Марм! Вот вечно он так, суется в воду, не зная броду.
      А насчет того, чтобы объявить библиотеку историческим памятником, Кейт здорово придумал. Только ему не дали объясниться. Холл читал о таких случаях в книгах и газетах, что хранились в библиотеке. На худой конец, это позволит потянуть время. И тогда, быть может, их народ сумеет подыскать себе новое жилище... Кейт им всем нравится, но сейчас они сбиты с толку и не знают, что думать.
      Громадины бесчестны и двуличны, все как один, – старейшины в этом уверены. А теперь они решат, что и Кейт из таких. Однако сам Холл понимал, что двигало Кейтом. В этом-то все и дело. Есть надежда, что молодежь тоже сможет взглянуть на проблему с его точки зрения. Надо будет потом обсудить все с ними...
      – Занятие окончено! – объявил наконец Мастер Эльф.

      Холл стукнул кулаком по столу.
      – Но поймите же наконец, что он выступал за строительство новой библиотеки до того, как узнал про нас! А теперь пытается исправить свою ошибку.
      – Чушь! – отрезал старейшина клана, восседавший во главе стола. – Просто попался на горячем, а теперь заметает следы. Какая ему разница, что с нами станет, а?
      – Но, Курран, это же несправедливо! Он принимает наши интересы достаточно близко к сердцу. Если бы вы только согласились ему довериться...
      – Лично я не склонен. – И седые брови эльфа сошлись в одну мохнатую линию.
      Судя по суровой мине Кевы, особой поддержки от ближайших родственников ждать не стоит.
      – Это ты его притащил! – заявила она. – Пригрел на груди змеюку!
      – Да ничего подобного, – принялся терпеливо объяснять Холл, пытаясь преодолеть их страхи. Он все прекрасно понимал. Что делать, если их выживут отсюда? Куда им деваться? Холл сам родился в этом подвале. Ему никогда не приходилось жить где-то еще. Однако, очевидно, он способен смотреть на вещи шире, чем они. Их всех ужасно пугает мысль о переселении. И неудивительно: за последние сорок лет мир так переменился... – Если бы вы сами читали эти книги, вы бы все поняли. Слова «памятник старины» останавливают любые действия так же быстро, как хорошее заклинание – рост бельма на глазу.
      – Слишком много в этих книгах идей, принадлежащих Громадинам! Ты их набрался и теперь мыслишь, как они!
      И Курран сплюнул на землю.
      – И чего дурного в обмене идеями? Наши предания я тоже знаю назубок, не беспокойся! – возразил Холл. – Я знаю, что такое волшебство, что такое наука, где правда, а где ложь. Кейт – наш друг. И это правда.
      – Ты что, забыл, почему мы живем отдельно от Громадин? Потому что мы не хотим, чтобы нас поглотили и уничтожили! Полюбуйся, как этот твой Кейт Дойль пытается нас соблазнить! – вмешалась Кева.
      Холл покачал головой.
      – Он просто хорошо к нам относится. И никаких других целей не преследует. Кейт проще, чем ты думаешь.
      – Он слишком стремится вмешаться в нашу жизнь, – донесся из-за соседнего стола голос Мастера Эльфа. – Вот почему я отослал его. Быть может, ты позволил себе слишком раскрыться перед Большими. Я считаю, тебе необходимо в течение некоторого времени воздержаться от посещения занятий. Когда ты вспомнишь, кто ты такой и откуда родом, то поймешь, отчего нам вредно слишком тесно соприкасаться с их культурой. Тогда можешь возвратиться.
      – Это несправедливо, Мастер! – возопил Холл, обернувшись к нему. Маура сидела на своем обычном месте рядом с Энохом, опустив голову. Ее лоб прорезала напряженная морщинка. Очевидно, не только за их столом обсуждают сегодняшние события...
      Рыжий эльф встал.
      – Кого я буду учить – мне решать.
      Холл отодвинулся от стола, встал и посмотрел в глаза Мастеру Эльфу.
      – Жаль, что вы не можете решить, кому надо поучиться! Начиная с вас самих.
      И пошел прочь.
 

* * *

 
      Пэт отворил дверь в комнату и обнаружил, что Кейт сидит на кровати, в кромешной темноте.
      – В чем дело?
      – Слушай, вот тебе случалось когда-нибудь делать все невпопад? – скорбно осведомился Кейт.
      – А как же, – ответил Пэт, включая лампу. Оказывается, у Кейта не только голос, но и вид скорбный... Темные круги вокруг глаз делали его похожим на печального енота, только рыжего. – Вот был я однажды в Канкаки и познакомился там с одной девушкой, а потом... Итак, я повторяю: в чем дело?
      – Я свалял жуткого дурака, – сообщил Кейт. Похоже, он был всерьез озабочен. – Хотел кое-кому сделать доброе дело, а вышло все наперекосяк.
      Пэт притянул к себе стул Кейта и сел.
      – Бывает, – сочувственно заметил он. – Что же ты натворил?
      – Ну, скажем так: у меня есть друзья, которым грозит выселение. У них нет денег. Вообще нет, – сказал Кейт, поскольку это была чистая правда. – Сегодня я явился к ним с мешком подарков, а меня выгнали взашей.
      – И что? Естественно, ты наступил им на любимую мозоль. Ты богатый, они бедные. Классовая вражда. Тебе не мешало бы иногда пользоваться всей этой социологией, которую ты вроде как изучаешь. Дело не в тебе.
      – Нет, именно во мне! И теперь надо как-то все это исправить.
      Кейт стиснул голову руками.
      – И как ты это сделаешь? Их проблемы – не твоя вина. А с уязвленной гордостью дело иметь трудно. Помочь ты им можешь, но не пытайся взваливать все на себя.
      – Но им действительно некуда деваться!
      – Ерунда. Деваться всегда есть куда. А тебе, друг мой, пока что придется попридержать свои щедроты. Если им от тебя что-то надо, пускай сами попросят.
      – Эх, вот бы в какую-нибудь лотерею выиграть! Это сразу решило бы все проблемы. Я смог бы купить им жилье...
      Тут Кейт заметил, как скривился Пэт, и поправился:
      – Ну, или одолжить им денег на покупку.
      – Это ничему не поможет, – серьезно возразил Пэт. – Не забывай о чувстве собственного достоинства. Оно неразрывно связано с самостоятельностью. Благотворительность оказывают высшие низшим. Относись к ним как к равным. Если ты дашь человеку рыбу, он сможет поесть сегодня...
      – Знаю, знаю. А если ты научишь его рыбачить, он будет сыт всю оставшуюся жизнь. У тебя всегда есть готовые изречения на все случаи жизни. Но сейчас я, для разнообразия, с тобой согласен. Вся беда в том, что я просто не знаю, чему их научить так, чтобы это действительно им помогло. Да и времени в обрез...
      Пэт отечески погладил Кейта по головке и встал.
      – Не беспокойся так. Может, их еще и не выселят. И проблема разрешится сама собой.
      – На это рассчитывать не стоит! – пробормотал Кейт, уткнувшись лицом в ладони.
      – А какие варианты ты можешь предложить? – рассудительно спросил Пэт, взяв со столика стеклянный графин. – Кстати, ты хоть поужинал?
      – Да нет. Не хочется что-то.
      Кейт был так озабочен, что у него урчало в желудке.
      В дверь постучали.
      – Сейчас открою, – сказал Пэт. Кейт услышал, как открылась дверь. – Эй, Дойль, это тебя! Пацан какой-то.
      Кейт поднял голову. На пороге стоял Холл, в куртке и вязаной шапочке, с сумкой под мышкой.
      – Привет, старик! Ты меня приглашал поужинать, вот я и пришел! – весело объявил он.
      – Извини. Он не голодный, – сообщил Пэт мальчику.
      – Заходи, – сказал Кейт. – Милости просим. Рад тебя видеть.
      – И далеко же вы живете от автостанции! А на улице холодно, – пожаловался Холл, подмигнув в сторону Пэта.
      – Это точно, – подхватил игру Кейт. – Как доехал?
      – Нормально.
      Холл снял куртку и шапку. Кейт взял у него вещи и повесил их в шкаф. Когда он обернулся, Пэт, не скрывая любопытства, созерцал уши эльфа. Холл в ответ с невинным видом пялился на Пэта.
      – Треккер, – констатировал Пэт.
      – Угу, – согласился Кейт.
      – Чего-чего? – переспросил Холл.
      – Простите, я на минутку вас покину, – сказал Пэт и вышел из комнаты, помахивая кофеваркой. Холл открыл было рот, но Кейт поднял руку, делая ему знак помалкивать, пока Пэт не скрылся в туалете на противоположном конце коридора.
      – Что такое «треккер»? – шепотом осведомился Холл.
      – Слишком долго объяснять. Ничего страшного. Короче, так: ты мой племянник, понял? А когда Пэт вернется, скажешь: «Да, мистер Спок действительно классный».
      Вернулся Пэт с полной до краев кофеваркой.
      – Да, мистер Спок действительно классный! – послушно сказал Холл.
      Пэт усмехнулся и включил кофеварку.
      – Может, познакомишь наконец?
      Кейт вздохнул и указал по очереди на обоих.
      – Познакомьтесь, это Пэт Морган, мой сосед по комнате, а это мой племяш.
      – Холланд Дойль, – представился Холл, протянув руку.
      – Очень приятно, – сказал Пэт, слегка поклонившись. Они с Холлом пожали друг другу руки.
      – Ну ладно, пошли пожрем, что ли? – сказал Кейт. – Я только что сообразил, что помираю с голоду.
 

* * *

 
      Холл шел вдоль буфетной витрины вслед за Кейтом с Пэтом и таращил глаза.
      – Вы что, каждый день так едите? – вполголоса осведомился он у Кейта.
      – Нет, – прошептал в ответ Кейт. – Иногда бывает еще хуже.
      Десятки Громадин загружали свои подносы разнообразными яствами, и еще сотни других сидели в огромном зале. Большинство снисходительно улыбались при виде белокурого парнишки в спортивной шапочке, жмущегося к Кейту Дойлю. Видно, вспоминали, как сами впервые очутились в колледже. От такой тьмы народа голова идет кругом. Неудивительно, что малыш застеснялся.
      Холл очумел не только от количества народа, но и от изобилия пищи. Не одно, а целых пять основных блюд! А к ним еще несколько дымящихся котлов овощей и корзинка со свежими булками! Холл принюхался. Ну, предположим, булочки Кева печет повкуснее... Но все остальное источало такие восхитительные ароматы! Просто глаза разбегаются. Нет, дома выбирать куда проще. Вот тебе одно блюдо, хочешь – ешь, не хочешь – не ешь.
      Холл заметил, что позади него уже выстроилась длинная очередь. Он наугад указал на одну из дымящихся сковородок – и перед ним появилась блестящая белая тарелка с горкой золотистых, поджаристых кусочков.
      – Пюре или жареная картошка? – осведомилась женщина в белой форме, стоящая за стойкой.
      – Картошка... – неуверенно ответил Холл. И на тарелку плюхнулся черпак жареной картошки.
      – Горошек с морковкой?
      – Угу, – машинально ответил Холл, загипнотизированный стремительным мельканьем ее рук.
      – Нет-нет! – поспешно вмешался Кейт. – Он будет зеленую фасоль. Ты ведь фасоль больше любишь, верно?
      Холл пожал плечами:
      – Ну да...
      Женщина опорожнила обратно в чан черпак оранжево-зеленой смеси и зачерпнула из другого чана зеленой.
      – Этот горошек с морковкой у них стоит еще с Первой мировой, – сообщил Кейт краем рта. – Фасоль хотя бы свежая.
      – А-а! – протянул Холл.
      Тарелка каким-то чудом миновала барьер не опрокинувшись, и Холл двинулся дальше. Он взял пакетик молока – его-то не разольешь! – и кусок вишневого пирога на блюдце. С трудом удерживая увесистый поднос, он прошел следом за своими спутниками через полутемный обеденный зал к столику у окошка и уселся напротив Кейта.
      – Ух ты, как вкусно! – сказал он, отведав один из золотистых кусочков. Это оказался ломтик куриного филе в кляре, обжаренный в масле.
      – Что это у него там? – спросил Пэт, поднимая глаза от своей тарелки.
      Кейт в это время пытался откромсать тупым ножом кусок пережаренной говядины.
      – Цыпленок «Макнаггетс». Ну ладно, это хоть не из армейского пайка!
      Мясо выскользнуло из-под ножа, столкнув с тарелки горсть картошки. Пэт хмыкнул, зачерпывая вилкой кусок сизого рагу с жареной лапшой и рисом.
      Холл запомнил название и выражение заодно и снова взялся за еду. Поначалу он пытался пользоваться вилкой, но, оглянувшись по сторонам, обнаружил, что его соседи беззастенчиво едят курицу и картошку прямо руками. И он последовал их примеру. Еда действительно была слишком жирной, но вкусной. Кейт поднял голову и подмигнул.
      – А это что? – спросил Холл, указывая вилкой на тарелку Пэта.
      – Свиной чоу-мейн, – ответил Пэт.
      – Ты шутишь! – удивился Холл. В кулинарных книгах, что имелись в библиотеке, китайское блюдо чоу-мейн выглядело совсем не так.
      – Как Бог свят! – сказал Кейт. – По крайней мере, они это называют чоу-мейном.
      – Хочешь попробовать? – предложил Пэт.
      – Нет, спасибочки, – отказался Холл. – И так неплохо.
 

* * *

 
      – Да, кстати, наши дамы просили передать, что они тебе чрезвычайно признательны. – Холл отодвинул пустую тарелку и подался вперед, опершись на локти.
      – Сердцеед! – ухмыльнулся Пэт.
      Кейт покраснел.
      – Это совсем не то, что ты подумал, Пэт! – со страдальческой миной промолвил он. – А кроме этого они ничего не говорили?
      – Ну, в целом беседа свелась к спору о том, чья позиция принесет больше пользы общине. И, естественно, я придерживаюсь мнения, что моя. Большинство твоих младших кузенов – на моей стороне. А вот тетушки и дядюшки с нами не согласны. В результате меня на время выставили из семинарии.
      «Из семинарии? Из семинара, что ли?»
      – Но это же несправедливо! – возмутился Кейт.
      – Несправедливо, конечно, но не навсегда же. Кстати, то же относится и к тебе – если ты, конечно, сумеешь обелить себя в их глазах.
      – Это дитя – настоящий вундеркинд! – заявил Пэт. – Я не понимаю ни слова из того, что он говорит.
      – Вундеркинд, вундеркинд, – сказал Кейт. – Он на будущий год поступит в колледж.
      – В наш?
      – Ни в коем случае. Тут учится слишком много таких психов, как ты.
      – Хуже того, – отпарировал Пэт, – таких, как ты!
      Он отодвинул тарелку и встал.
      – Ладно, хватит с меня изысканной кухни. Мне на репетицию пора. Не жди меня, дорогой!
      – Не беспокойся, милый, – хмуро откликнулся Кейт.
      – Многих тебе лет здоровья и процветания, о мудрый отрок! – помахал Пэт на прощание Холлу.
      – И тебе того же, – ответил Холл.
 

* * *

 
      – Знаешь, – задумчиво сказал Кейт, когда они вернулись в общагу, – как-то странно называть тебя моим племянником, когда ты на самом деле больше чем на двадцать лет меня старше.
      – Ничего странного, родич! – беспечно отозвался Холл. Он сорвал свою вязаную шапку, швырнул ее на кровать и обеими руками взъерошил волосы, превратив их в привычное воронье гнездо. – Вот, так куда лучше. Надо тебе сказать, что в наших семьях нет ничего удивительного в том, чтобы в девятнадцать лет иметь сорокалетнего племянника. Или в сорок – двухлетнюю двоюродную бабушку, если уж на то пошло. Вот у Тая, Кевиного внука, есть двоюродная бабушка, наша младшая сестренка. Которой, кстати, достанется славное красно-белое платьице, и все твоими заботами. Большое тебе спасибо.
      – Ну, пожалуйста... Я не знал, что из этого выйдет столько геморроев, – сказал Кейт. – Я просто хотел подкинуть кое-какого старья – мне показалось, что оно вам нужно.
      – Еще как нужно! Не давай старикам сбить тебя с толку. Сегодня вечером тебя буквально осыпали благословениями. Хотя большинство сходится на том, что сердце у тебя мудрое, а вот голова не слишком.
      – Знаю, знаю! – простонал Кейт. – Насчет библиотеки... Я как раз разрабатывал стратегию, как убедить совет передумать! Надеюсь, у меня получится. И ведь на самом деле все хотели новый спорткомплекс – до того, как мы с Пэтом и Риком затеяли эту кампанию!
      Эльф криво усмехнулся и покачал головой:
      – Ну, уж об этом-то нашим точно лучше не сообщать! Они и прежде считали тебя болваном...
      – А если у меня не получится? Что вы станете делать?
      – Что-нибудь, – и плечи Холла уныло поникли. – По правде говоря, понятия не имеем.
      – Пэт посоветовал научить вас рыбачить... – задумчиво сказал Кейт, глядя в пространство.
      – И что ты можешь знать об «Искусстве рыбной ловли», чего не знал Айзек Уолтон [ ]?
      – Да нет, он говорил не о рыбной ловле. Он имел в виду, что мне следует поделиться с вами каким-то своим умением, которое способно помочь вам самим решить собственные проблемы. Но вот беда: я не знаю ничего такого, что вы не знали бы лучше моего.
      – И тем не менее твоему соседу пришла в голову хорошая идея. Спасибо, что вы оба о нас заботитесь. – Холл сидел, постукивая пятками по ножкам стула. – Хотя, на самом-то деле, ты ни в чем не виноват. Это могло случиться в любой момент.
      – Ты уверен, что у твоих родственников не запрятано где-нибудь полдюжины горшков с золотом? – с надеждой осведомился Кейт. – Это наверняка могло бы помочь...
      – А как же, на золоте живем! – ехидно ответил Холл. – Мы с прежнего места ушли в чем были и унесли только самое необходимое. Ты когда-нибудь пробовал поднять целый горшок с настоящим золотом?
      – Нет, не пробовал... Эх, выиграть бы в лотерею! Сам-то я ведь небогат. В колледж попал только благодаря стипендии.
      Холл понял, что Кейт впадает в депрессию.
      – Не вешай носа, Кейт! На, держи. – Он достал сумку, с которой пришел, и потряс ею над ухом у студента. – Это твоя плата.
      – Моя – что? – Кейт перехватил сумку и сунул туда руку. В сумке обнаружился резной деревянный фонарик, высотой около пяди, прямоугольный, с островерхой крышей, на верхушке которой красовалось деревянное же колечко, и с решетчатыми стенками филигранной работы. Внутри виднелась спиральная деревянная свечка, из которой торчал белый фитилек. На дне было вырезано Холлово «крепящее заклинание».
      – Ух ты, какой красивый!
      – Моя работа! – гордо сообщил Холл.
      Кейт вертел фонарик в руках, поглаживая отполированные бока.
      – Не открывается... Он чисто декоративный, да?
      – Еще чего! Что проку в фонаре, который не горит? Я тебе обещал нормальный фонарик...
      – Тогда не понимаю. Как его зажигать-то?
      – А ты как думаешь? Дунь на фитиль.
      Кейт послушно дунул. Фитилек вспыхнул. От неожиданности молодой человек выронил фонарик, тот стукнулся об пол, однако пламя не потухло.
      – Невероятно! – воскликнул Кейт. – Как это устроено?.. Волшебство! Это магия, верно?
      Холл смерил его снисходительным взглядом.
      – Да нет, просто одно из древних ремесел, такое же, как резьба, – сказал он, поднимая фонарик и протягивая его Кейту. – Он прочней, чем кажется. Это хорошее, прочное дерево. Теперь задуй его.
      Кейт надул щеки, как ребенок, собирающийся задувать свечки на пироге в честь его именин. Он дунул – и пламя исчезло, а фитилек остался таким же беленьким и чистым, как был. Фонарик даже не нагрелся.
      – Глазам своим не верю! – благоговейно произнес Кейт, бережно держа фонарик в ладонях. – И что, он теперь мой? Я могу его себе оставить?
      – Конечно, мы ведь договаривались. Это была сделка. Мера за меру. Это еще не все. Вот, держи. Это от наших сварливых сестриц.
      Холл достал из кармана пару деревянных ложек, маленькую раскрашенную марионетку и плоскую шкатулку с крышкой на петлях.
      – А это, – сказал он, указав на шкатулку, – от Марма, который по-прежнему верит, что ты ни в чем не виноват. Хорошая работа, но ничего особенного.
      – «Ничего особенного»! – передразнил Кейт. – Настоящая ручная работа – ничего особенного? Да еще такая тонкая!
      Холл развернул шкатулку замком к Кейту и взял его за руку.
      – Приложи-ка большой палец вот сюда, приятель.
      Растерянный Кейт позволил Холлу прижать ого большой палец к пластине замка.
      – Вот так. Теперь эту шкатулку сможешь открыть только ты. Очень удобно, если хочешь что-нибудь держать в секрете. Можешь, к примеру, хранить тут ключ от нашего класса.
      – Волшебный замок! Класс какой. ЦРУ повесилось бы от зависти.
      – Слушай, брось! Обыкновенный заколдованный замок – с настоящей серьезной магией это и рядом не лежало.
      Кейт покраснел:
      – Извини. Просто я не привык иметь дело с заколдованными или волшебными вещами.
      Он взял в руки марионетку, разглядывая ее блестящие глазки из стеклянных бусинок.
      – А она что умеет делать?
      Кейт заставил куколку протанцевать несколько па, насвистывая «Дунайские волны». Конечности куколки двигались на удивление плавно, и цветные деревянные башмачки мягко постукивали по покрывалу. Молодой человек отпустил веревочки, но кукла сделала еще один шажок сама по себе, прежде чем безвольно упасть на кровать. Блестящие стеклянные глазки уставились в выпученные от изумления глаза Кейта. Он словно язык проглотил. Холл прищурился.
      – Э-э, да у тебя немало своей собственной силы! – загадочно сказал он. – У кого другого куколка бы сама по себе плясать не стала. Удивительно...
      – Удивительно! – воскликнул Кейт, созерцая свои сокровища. – Это вы, ребята, удивительны, а я... Я знаю немало людей, которые согласились бы выложить за такие игрушки кучу денег... Стоп! Вот оно!
      – Что – «оно»?
      – Вот как вы можете зарабатывать деньги!
      – А на что нам деньги? У нас же нет денежной экономики – сплошное натуральное хозяйство.
      – Ну как ты не понимаешь? Если вы наделаете достаточно игрушек – таких, как эти, – он взял в одну руку шкатулку и марионетку, а в другую фонарик и продемонстрировал их Холлу, – вы сможете их продать и заработать достаточно денег, чтобы купить себе нормальный дом, где вам не придется беспокоиться, что такие придурки, как я, в любой момент могут прийти и снести его!
      Кейт покраснел – его смущало, что приходится объяснять вещи столь очевидные. Однако Холл этого не заметил. Он думал. Кейту же думать было не о чем. Это и впрямь очевидно. Это верный путь.
      Вот он и ответ! В конце концов, маркетинг – это его специальность, и владеет он ею виртуозно. Увы, он слишком хорошо продемонстрировал это на последнем заседании студенческого совета. А сколько трудов и умения он приложил, чтобы убедить Марси познакомить его с эльфами?
      – Пошли, Холл! – воскликнул Кейт, вскочил и принялся натягивать куртку.
      Эльф отвлекся от размышлений и взглянул на приятеля с изумлением.
      – Куда это?
      – Попытаемся обелить меня – и возможно, тебя тоже.

      Незамеченными пробраться в библиотеку через потайную дверь на задах оказалось проще простого. Солнце село, небо заволокли тучи, и студенты старались не высовывать носа на улицу. Мокрая мостовая блестела в лучах нескольких одиноких фонарей, жухлая побуревшая трава полегла. Кейт с Холлом пересекли несколько островков мутного света и беззвучно, точно тени, проникли в тайный ход. Трудно было другое: убедить старейшин, что у Кейта имеются серьезные соображения, которые стоит выслушать. Большинство было за то, чтобы немедленно прогнать его взашей. Это при том, что и сам-то Холл, которому Кейт все объяснил по дороге, еще не был уверен в серьезности его предприятия. Однако ему пришлось согласиться, что идея неплоха, и он сумел убедить кланы хотя бы послушать Кейта.
      – Почему бы вам не торговать своими изделиями? – убеждал Кейт собрание Малого народа. – На ярмарках скучающие домохозяйки выкидывают бешеные деньги за какие-нибудь головоломки или узоры для вышивок. А вы же такие мастера! Могли бы как сыр в масле кататься!
      – Это эксплуатация! – воскликнул один из седовласых старцев.
      – Во всяком случае, не с моей стороны, – сказал Кейт. – У меня просто нет слов, чтобы выразить, насколько я сожалею о своей ошибке. Но слезами горю не поможешь. Я понимаю, что виноват, но я ведь не знал, что тут кто-то живет!
      Как ни странно, именно Мастер Эльф пришел ему на выручку.
      – Удивительно ли это, если мы потратили столько сил на то, чтобы о нас никто не проведал?
      Кейт был чрезвычайно признателен наставнику за столь своевременное вмешательство.
      – Сейчас, если вы потеряете это место, нового жилища вам не купить. По крайней мере, вы можете подумать о том, как облегчить себе поиски нового дома. Если вы пустите в ход свои таланты, то сумеете помочь себе сами.
      – Мы не желаем, чтобы о нас стало известно! Вы, юноша, уже и так натворили достаточно, чтобы выдать нас.
      Кейт возбужденно взмахнул руками:
      – Вот тут-то я вам и пригожусь! О вас никто не узнает. Я найду для вас покупателей. Я буду доставлять товары и осуществлять все взаимодействия с внешним миром. Все, что требуется от вас, – это делать вещи.
      – Какие такие вещи?
      – Вот такие!
      И Кейт вытащил из кармана несколько деревянных игрушек. Собрание разразилось негодующими воплями.
      – С ума сошел! Игрушки!
      – Вы пытаетесь впихнуть нас в рамки ваших дурацких сказок! «Маленькие помощники Санта-Клауса»! Все вы, Громадины, одинаковы!
      – Мейстер Дойль, – печально и терпеливо произнес Мастер Эльф, – мейстер Дойль, с чего вы взяли, что мы согласимся использовать свои ремесла, чтобы добывать себе средства к существованию, пусть даже и втайне, в вашем, людском обществе?
      – Ну, я думал... Понимаете, это ведь как... как в волшебных сказках, знаете, про эльфов и башмачника...
      Кейт и сам понял, что несет чушь, замялся и побагровел.
      – Извините... Понимаете, ведь эти мифы и легенды – единственное, что соединяет нашу культуру с вашей, других материалов у меня нет, приходится обходиться тем, что мне доступно. Ну, понимаете, как этот миф о единорогах, которых влечет к девственницам.
      – А что если единорог не читал мифов?
      Кейт перевел дух.
      – Я предполагал, что, возможно, легенды основаны на реальных наблюдениях, которые со временем подверглись искажению. Извините, пожалуйста. Я просто хотел помочь.
      – Не надо нам помогать. Это не ваши проблемы. Вы и так уже натворили немало бед. Просто ступайте своей дорогой.
      – И неча вообще было к нам являться! – вскочил Курран, старейшина клана, к которому принадлежал Холл. – Что до меня, я был против этого, и сейчас против.
      – Погодите, погодите! – Холл вскинул руки, призывая собрание к тишине. – Курран, ты не единственный, кто хотел бы высказаться. Может быть, мы выслушаем всех по очереди?
      – Чересчур уж ты прогрессивен, малый! – проворчал старик, качая седой головой.
      – А что мне остается? – осведомился Холл, обращаясь уже не к Куррану, а ко всем собравшимся. – Мир теперь не таков, как прежде. Вспомните, когда вы в последний раз могли выйти прогуляться под настоящим солнышком? Мы, молодежь, еще можем себе это позволить, потому что похожи на детей Большого народа. Так вот, мы можем вам сообщить, что вокруг крепости, в которой вы окопались, вырос большой город!
      Он обвел собрание взглядом, проверяя, хорошо ли его поняли.
      – Неужели никто из вас не задавался вопросом, отчего наши добытчики тратят все больше времени на свои вылазки? Да оттого, что пахотные земли отступают все дальше! Былые обычаи уходят прочь, и на смену им идут новые, холодные и враждебные нам.
      Он говорил теперь сдавленным шепотом, но в зале стояла тишина, так что все слышали каждое его слово.
      – Вокруг больше нет волшебства, только машины да деньги!
      Полная немолодая женщина заметила:
      – Ну, тогда мы попались, точно кролики в норе! Неужто свободных земель не осталось вовсе?
      Холл посмотрел на Кейта, переадресовывая вопрос. Высокий студент прокашлялся.
      – Остались, конечно, но только не в городах. По иронии судьбы, этот город вокруг университета разросся так сильно именно потому, что здешний сельскохозяйственный факультет очень хорош. Мидвестерн велик, но за его пределами осталось еще довольно полей и лесов.
      – Тогда, возможно, нам стоит обдумать твое предложение, – сказала женщина. Ее дочка, а может, и внучка, девочка с огненно-рыжими кудрями, энергично закивала. Старейшины морщили лбы, переговаривались между собой.
      – Послушайте! – воскликнула женщина. – Были времена, когда места хватало всем и всего было вдоволь. Я не желаю прозябать в лабиринте, откуда нет выхода. А вдруг нам в один прекрасный день, и довольно скоро, придется покупать себе новый дом? Надо, чтобы к тому времени у нас было достаточно золота.
      – Ну, вообще-то золото у нас больше не в ходу, – заметил Кейт. – Оно вышло из употребления еще в двадцатые годы. Вам понадобятся доллары.
      – И как много? – поинтересовался Девер, эльф помоложе. Его черные глаза смотрелись очень странно на фоне льдисто-белых волос и бороды.
      – Зависит от величины и месторасположения участка, – признался Кейт. – Я плохо разбираюсь в ценах на недвижимость.
      – Да в чем дело! – вмешалась Катра. – Девер, можно подумать, ты газет не читаешь! Там каждый день публикуют рекламные объявления.
      – Объявлений я не читаю, – со стыдом признался Девер. – Я просматриваю только комиксы и колонки постоянных обозревателей.
      В зале заспорили.
      – Давайте, давайте!
      – Собой торговать?!
      – Ну, можно попробовать...
      – А ты можешь предложить что-то еще? Лично я – нет!
      Полемика становилась все более жаркой, часть спорщиков постепенно перешла на язык, которого Кейт не понимал и не мог даже определить его название. Временами в нем проскальзывали немецкие слова и вроде бы немного сленга, но большая часть была ему совершенно незнакома. На самом деле, когда эльфы говорили по-английски, было очень заметно, что выговор у них разный. Самые старые говорили с ирландским акцентом, те, что помоложе, – с акцентом, напоминающим немецкий, как у Людмилы Гемперт, молодежь же изъяснялась, как заправские американцы со Среднего Запада, временами переходя на сленг. Однако теперь все говорили совершенно одинаково.
      – Не доверяю я ему! – бурчал Курран, и Кева кивала, кисло поджав губы.
      – И как насчет тех статеек? – спрашивал еще кто-то из стариков.
      – Это он их пишет! – угрюмо твердил Энох. – Не заслуживает он нашего доверия.
      – Ничего подобного! – возразил Холл. – К тому же он предлагает нам помощь.
      – Затем, чтобы выставить нас на всеобщее обозрение!
      – Почему бы не обсудить это? – спросил Тай, снова перейдя на английский и протолкавшись в середину толпы. Кева только отмахнулась, сплюнула и отвернулась.
      – До сих пор Мавен редко ошибался, – заметил коренастый темноволосый эльф, задумчиво поглаживая бороду.
      – В последнее время он сделался чересчур похож на Громадин, Айлмер! – энергично возразила Кева. – Лучше держаться того, что нам известно, и идти собственным путем.
      И она исподлобья уставилась на Кейта.
      – Да-да! К чему нам этот Большой?
      – Да, к чему?
      – Зачем он лезет в нашу жизнь?
      – Спросите у него самого!
      Айлмер обернулся к Кейту и смерил его взглядом суровых карих глаз.
      – И что будете иметь с этих тяжких трудов вы сами?
      – Да ничего, собственно, – сказал Кейт, откровенно, но твердо. – Вы мои друзья. Я просто хочу помочь.
      – Нет! – Мастер рубанул воздух ладонью, как бы пресекая дальнейшие споры. – Это ваша очередная благотворительность!
      – Какая же это благотворительность? – сказал Кейт. – Да, конечно, идея моя, но работать-то будете вы сами! И работы предстоит немало. Как сказал Холл, мера за меру. Ну ладно, так и быть: можете платить мне комиссионные – я ведь буду вашим менеджером. Десять процентов от выручки. Это справедливая плата. Можете проверить в торговом законодательстве. Стандартное вознаграждение.
      – Я в курсе общепринятых расценок, – сообщил Мастер, и в глазах его впервые мелькнула тень усмешки. – Стандартное вознаграждение составляет от тридцати до сорока процентов.
      Молодой человек снова залился краской.
      – Ну, может быть... Но меня больше устроят десять. Вам ведь придется откладывать каждый доллар, чтобы купить себе землю. Ну так как? Всю заботу о договорах и поставках я беру на себя, вам нужно будет только выполнять заказы.
      – Чересчур уж легко и просто все это выглядит! – недовольно заметил Марм.
      – Нет, это будет непросто, – отозвался Мастер Эльф. – Однако, вероятно, без этого не обойтись.
      Он обернулся и устремил пронзительный взгляд на Холла.
      – По крайней мере, мы можем проверить, насколько это реально.
      Холл молча кивнул. В устах его надменного наставника это могло сойти за извинение, и молодой эльф знал, что большего ожидать не приходится.
      – Спасибо, Мастер.
      Он обернулся к Кейту.
      – Ну что, старина, тебе слово! Чего ты хочешь от нас?
      Кейт задумчиво почесал подбородок.
      – Очевидно, основными нашими заказчиками будут сувенирные магазинчики и тому подобное. Я полагаю, что для начала нам следует изготовить от двенадцати до пятнадцати образцов, чтобы у наших покупателей было из чего выбирать. Что еще вы можете делать, помимо того, что я уже видел?
      Несколько эльфов разбежались по домам и вскоре вернулись с охапками всякой деревянной утвари.
      – Вот, погляди на это!
      – Да он наполовину износился! Погляди лучше на это!
      Последним вернулся Тай с женщиной – вероятно, его женой. Они прикатили небольшую тачку.
      Холл принялся сортировать предметы.
      – Это кухонная утварь, – сказал он, указывая на одну кучку. – Это музыкальные инструменты. Это игрушки и головоломки. Нет, Кейт Дойль, эту тебе никогда не разгадать, положи лучше на место.
      Кейт послушно опустил обратно в кучку коробочку с головоломкой и принялся отбирать наиболее привлекательные предметы.
      – А как насчет фонариков? – спросил Марм. – Полезная штука!
      – И делать их легко, – добавил Девер, и пояснил: – Там всего-то и требуется, что усилить природные свойства фитиля.
      Он принялся было объяснять подробнее, но Кейт только головой покачал:
      – Ничего не понимаю!
      – Его мозги слишком заняты другим – управляют этим огромным телом, – ехидно заметил Холл. – Ему потребуются годы и годы обучения.
      Кейт развел руками:
      – Не знаю, не знаю. Ну как мне объяснить владельцам лавок и магазинчиков, что это за фонарики такие и почему они работают? Вам-то это, может, кажется само собой разумеющимся, но современные люди не верят в волшебство.
      – А в этих фонариках никакого волшебства нет, – возразил Марм. Он взял из кучки коробочку с окошечком с одной стороны. Окошечко было затянуто матерчатым экранчиком. – Вот, взгляни. Это вроде вашего телевизора.
      И он протянул коробочку Кейту, развернув ее к нему экранчиком. Кейт присмотрелся.
      «Ничего не понимаю!» – сказал крохотный, с указательный палец, Кейт, тупо уставившись на еще более крохотного, с мизинчик, Девера. «Его мозги слишком заняты другим – управляют этим огромным телом», – повторило изображение Холла.
      Кейт остолбенел.
      – Глазам своим не верю! – выдавил он. – Быть такого не может!
      – Да тут же нет ничего такого! – настаивал Холл. – Эта коробочка выточена из древесной сердцевины. Ядро ствола способно хранить воспоминания вечно. Оно не может запоминать слишком длинные события, но можно делать записи снова и снова, пока не получишь то, что хочешь сохранить. Вот, к примеру, у Кевы есть коробочка с записью того, как Тай сделал свои первые шаги.
      – А это тут при чем? – Кева изо всех сил делала вид, что не слушает этого реформатора Дойля и его приспешников, и к тому же она терпеть не могла выглядеть сентиментальной. Тай покраснел и смущенно погладил бороду. Холл усмехнулся.
      – Нет, этого я взять не могу, – сказал Кейт, ставя «волшебный фонарь» на место. – Боюсь, к этому Средний Запад пока не готов.
      – Ну ладно, – сказал Холл. – А эти как, подойдут?
      – Ага! – ответил Кейт, с восхищением склоняясь над разложенными на полу вещицами. – Они все очень хороши. Думаю, такие штуки разойдутся на ура. – Он задумчиво повертел в руках резную шкатулку. – Значит, так. Мне понадобится около трех образцов каждого из изделий, так чтобы я мог при необходимости что-то отдать. Дайте мне знать, когда можно будет прийти и забрать их.
      Среди эльфов помоложе нашлось немало добровольцев, жаждущих похвастаться своим искусством. Кое-кто был явно разочарован тем, что его мастерство не оценили.
      – А это что, не годится? – обиженно спросил Девер, забирая крохотную, с ладонь, арфу.
      – Для начала мне понадобятся самые простые образцы, просто как пример, – объяснил Кейт. – Мне совсем не надо, чтобы у них сразу голова пошла кругом. Сначала выясним, насколько велик наш рынок. А потом расширим ассортимент. На самом деле все вещи такие классные, что главной проблемой будет объяснить людям, кто и где их изготовил. Никто не поверит, что все это делаю я сам.
      Ответ эльфам понравился. Кейта принялись забрасывать предложениями с удвоенной силой. Те, кто чуть постарше, проявляли меньше энтузиазма, однако же и они убедились в искренности Кейта. К тому же им тоже польстило, что их труды оценили по достоинству. Старики пока что держались в сторонке, не желая принимать участия в авантюре.
      Куррана, седовласого старейшину, убедить так и не удалось, невзирая на то, что большая часть его клана радостно включилась в затею Кейта. Курран постучал Кейта по голове костяшками пальцев, чтобы привлечь к себе внимание.
      – Эй, малый, а что если неизбежного все же не случится? На что нам все эти... д-день-ги, если они могут и не понадобиться?
      Слово «деньги» он произнес так, будто оно обжигало ему язык.
      – Вдруг библиотеку решат не сносить?
      – И вам не придется переселяться, да?
      Кейт выпрямился и задумчиво нахмурился:
      – Ну а что, если в один прекрасный день вы сами, по собственной воле, захотите переселиться? Разве такого не может быть? Лично я предпочел бы всегда иметь средства под рукой, чем пытаться наскрести их впопыхах. У вас появится выбор!
      – Толково сказано, – кивнул старик. – Надоть это обдумать. Но это еще не значит, что мы станем плясать под твою дудку!
      – Конечно нет, сэр, – сказал Кейт. – Спасибо вам. Ну ладно, мне, пожалуй, пора. Мне еще до завтра надо кое-что подучить.
      Он взял свою куртку и сумку. Помахал рукой эльфам и скрылся на темной лестнице, только каблуки весело зацокали вверх по ступенькам. Курран выразительно взглянул на прочих старейшин, они собрались в кружок и сызнова заспорили. Но тут из темноты снова появился Кейт.
      – Да, кстати, еще одно! – сказал он, обращаясь к Мастеру. – Сэр, можно мне снова ходить на занятия?
      Мастер сурово взглянул на него:
      – Да. Но со следующей недели. До тех пор вы временно отстранены от занятий за нарушение дисциплины. Вам следует усвоить, что класс – не место для представлений. Прочие ходят на занятия, чтобы учиться.
      – Хорошо, сэр!
      Кейт подмигнул Холлу и снова исчез.

      Прячась за могучей спиной Мэри Лу, Кейт разрабатывал план наступления на рынок. Очередное занятие по социологии нимало не препятствовало его расчетам.
      Значит, так... Шкатулки для бижутерии... Свистульки... Головоломки... Миниатюрные марионетки с тщательно проработанными чертами лица, управляемые почти невидимыми штырьками... Резные ложечки... Бутылочки для специй с изображениями трав, вырезанными на боку либо составляющими крышку... И фонарики. Кейт улыбнулся – фонарики ему нравились больше всего.
      Холл заверил его, что изготовить образцы будет делом всего нескольких дней. И тогда он сможет взяться за работу. На кафедре маркетинга был ящик для образцов, однако Кейту не удалось уговорить секретаршу его одолжить. «Ты мне еще до сих пор степлер не вернул!» Устыженный, Кейт вынужден был отступить. В конце концов он купил в лавке Армии Спасения за два доллара старый портфель. Почистил его водоотталкивающим кремом для обуви. Попотеть пришлось немало, однако вскоре тот заблестел, как новенький. Оно и к лучшему. Не стоит демонстрировать всем и каждому, чем он занимается, пока товар не окажется на полках. К тому же портфель выглядит солиднее.
      На то, чтобы напечатать в типографии нормальные визитки, времени не было. Кейт посидел за компьютером и с помощью графической программы нарисовал вполне приличные визитки со своим именем, адресом и надписью «Менеджер по продажам». Таких визиток он распечатал несколько листов. Нельзя не отметить, что писавшееся одновременно с этим домашнее задание вышло на удивление толковым. Преподы остались довольны.
 

* * *

 
      С рекламой особых проблем не возникнет. Кейт не преувеличивал, когда сказал, что эти вещицы разойдутся на ура. Изделия из дерева обладают какой-то особой привлекательностью, которой совершенно лишены аналогичные, казалось бы, штуковины из пластика. Кейт заранее продумал, что скажет о каждой вещи. Основные правила рекламы: доброжелательность, краткость, красноречие. К тому же это помогает справиться с мандражом... Кейт принялся учить свое выступление наизусть, бубня его себе под нос. К концу семинара он будет знать его назубок.
      Забот было столько, что неделя эльфийских семинаров, которую Кейту предстояло пропустить, его нисколько не тревожила. К тому же Кейт записывал для себя все, что делает. Когда подойдет срок сдавать экзамены на бакалавра по маркетингу, исследование будет уже у него в кармане... Самым сложным будет добыть единственный утюг, имеющийся у них в общаге, чтобы отгладить темно-синий деловой костюм.
 

* * *

 
      Марси помимо своей воли то и дело оглядывалась на Кейта. Он натворил столько бед – но, похоже, и не думает раскаиваться... Более того, когда Марси ухитрилась поймать его взгляд, он ей подмигнул! Марси была совершенно сбита с толку. Несомненно, он поставил под угрозу безопасность Малого народа. Но Карл не прав, когда утверждает, что Кейт сделал это нарочно, чтобы всех Больших студентов выставили с семинара Мастера!
      Эту тревогу разделяли все Большие. На занятиях с тех пор, как Кейта оттуда выставили, атмосфера сделалась весьма напряженной. Студенты боялись, что их постигнет та же участь, хотя никто из Малого народа, включая самого Мастера, на них вроде бы не сердился. Более того, казалось, эльфы чем-то взбудоражены. Но даже Тери, которая от занятия к занятию все больше сдруживалась с Маурой, не удавалось выяснить, что происходит. Больше всех нервничал Ли. У него шел первый семестр обучения на магистра [ ], и он ругательски ругал Кейта каждый раз, как о нем заходила речь, однако же на сторону Карла вставать отказывался. Марси по-прежнему защищала Кейта, однако ее сторонники явно были в меньшинстве.
      Самое удивительное, Ли утверждал, будто уже после этого скандала на семинаре видел Кейта в столовой общаги в обществе одного из Малого народа, и они болтали, точно закадычные друзья. Ли это ничуть не обрадовало он относился к эльфам несколько суеверно и избегал говорить о них, как будто от этого они могут исчезнуть. Ли был знаком с ними дольше всех и, похоже, завидовал Кейту, который так легко и быстро с ними сошелся. Марси тогда подняла Ли на смех, но кто его знает, этого Кейта? От него можно ожидать чего угодно. От того, что Кейт всю неделю был так весел, Марси делалось не по себе: значит, он не относится всерьез к тому, что его выгнали с семинара... И почему он разговаривает сам с собой?
      Кейт снова улыбнулся ей. Марси повернулась к нему спиной, но ей казалось, что он продолжает на нее пялиться.
      Доктор Фриленг шагал по рядам, раздавая последние проверенные работы. Марси молча приняла свой реферат с оценкой В – и на том спасибо, большего ей от Фриленга ожидать не приходится. Он был известен своей требовательностью. Что ж, это его право...
      – Мистер Дойль, – говорил тем временем Фриленг, – я несколько удивлен, но в то же время обрадован тем, насколько улучшились качество и стиль ваших работ. Нельзя не приветствовать того, с какой добросовестностью вы подходите к своим последним исследованиям. Они в корне отличаются от ваших прежних невнятных опусов. Поздравляю.
      Кейт, застигнутый врасплох посреди своих размышлений, взял свою работу и промямлил: «Спасибо...» Марси оглянулась. На первой странице красовалось обведенное кружочком А. Девушка хотела было поздравить его, но Кейт уже снова зарылся в свои бумаги.
      – Ну что ж, поздравляю! – сказала она, когда занятие окончилось и студенты начали расходиться.
      – А? Ах, да. Спасибо, Марси, – отозвался Кейт с отсутствующим видом, собирая свои листочки. Марси успела углядеть фразы вроде «единственная в своем роде» и «тонкая ручная работа».
      – О чем ты писал? – спросила Марси, пытаясь угадать, над чем он трудится.
      – О фермерах, – равнодушно сказал Кейт. – Залез в библиотечный комп, нашел полтора десятка статей и сляпал кое-что на скорую руку. Похоже, ему понравилось.
      – Понравилось, это точно! – заверила его Марси. – А ты что, не слушал, о чем он говорил?
      – Нет, – признался Кейт. – Я был занят другим.
      – Слушай, да из тебя все приходится клещами вытаскивать! Это что, работа для семинара по рекламе? – Марси кивнула на его сумку, куда он как раз убрал стопку листков.
      – Да нет, не совсем. А я и не думал, что ты со мной разговариваешь! Марси помолчала.
      – Нет, я с тобой по-прежнему не разговариваю. Я просто подошла сказать, что до сих пор сержусь на тебя.
      – Но ведь я же ничего не сделал! – воскликнул Кейт. – Кстати, не могла бы ты сделать доброе дело? Передай это Мавену, пожалуйста. А то меня выставили...
      – Как будто я не знаю! – довольно резко ответила Марси. – Странно, что у тебя еще хватает наглости о чем-то меня просить. С чего ты взял, что он вообще захочет с тобой разговаривать? И к тому же...
      – Ах да, совсем из головы вылетело! – и Кейт хлопнул себя по лбу. – Его ведь тоже выставили. Не попросить ли Мауру, чтобы она ему передала? Ну пожа-алуйста, Марси! Это ужасно важно!
      Марси открыла рот и снова его закрыла. Вот нахал, а? Она была настолько ошеломлена, что не сумела сказать «нет».
      – А ты откуда знаешь?
      Но Кейт ее словно не слышал. Он порылся в сумке, достал оттуда конверт и сунул его в руку Марси.
      – И с чего это ты вырядился в костюм?
      – Спасибо большое! – сказал он и приобнял девушку прежде, чем она успела отстраниться. – Ну, я побежал! Да, кстати, – добавил он, словно бы спохватившись, – я так и не рассказал тебе, что было в тот вечер, когда Холл пригласил меня на ужин. А ведь я тебе обещал. Давай сходим сегодня куда-нибудь вдвоем, и я тебе все расскажу, а?
      – Ах ты!.. Ну ладно, так и быть, – ворчливо сказала Марси. – Но имей в виду, я все равно еще не простила тебя за то, что ты меня одурачил.
      – Тьфу ты! – Кейт только рукой махнул. – Если хочешь знать, в последний раз я никого не собирался дурачить, тем более тебя. Вся моя вина в том, что я неправильно выбрал время. И как только я заметил, что делаю что-то не то, я тут же предпринял все возможное, чтобы это исправить! Спроси кого хочешь. Вот хоть Карла. Нет, Карла не надо. Спроси Рика. Пэта спроси.
      – Ну ладно, фиг с тобой, – вздохнула Марси. – Приходи к концу последнего занятия.
      – Слушаю и повинуюсь! – воскликнул Кейт, стараясь перекричать шум транспорта на улице. Он отворил Марси дверь и отступил назад. Девушка покачала головой и сунула конверт в сумочку.
 

* * *

 
      Завершая седьмой земной поклон, каковым надлежит провожать царственную особу, Кейт натолкнулся на что-то – точнее, на кого-то.
      – Ой, извините! – сказал молодой человек, оборачиваясь, чтобы узнать, кого он побеспокоил. Но тут его сбили с ног, и книги его полетели в наполненную водой канаву, а сам Кейт плюхнулся на мокрый тротуар. Поднимаясь на колени, чтобы собрать свои пожитки, Кейт увидел удаляющегося Ли Эйсли.
      – Эй, постой! – крикнул он, но Ли даже не оглянулся – Никто меня не любит! – печально констатировал Кейт, выуживая свои бумаги из канавы.

      Магазинчик под вывеской «Вурдман: сельские ремесла и сувениры» был первым в составленном Кейтом списке мест, куда стоит заглянуть. Он находился на бойком месте, в центре торгового квартала, витрина его была хорошо освещена и уставлена разнообразными креслами из лозы и тряпичными куклами. Кейт несколько минут топтался перед витриной, изучая товары, но наконец отворил двустворчатую стеклянную дверь.
      Подвешенный над дверью колокольчик яростно затрезвонил, и темноволосая женщина за стойкой подняла голову.
      – Секундочку! – сказала она, указывая на телефонную трубку, которую прижимала к уху. Кейт кивнул, пригладил мокрые от дождя волосы и принялся разглядывать полки
      – Чем могу служить? – улыбнулась женщина, подойдя к нему. Но тут она увидела портфель с образцами. Лицо ее окаменело, улыбки и след простыл. – А-а, коммивояжер! Вы договаривались о встрече со мной?
      – Я вам звонил, миссис Вурдман... – заискивающе начал Кейт.
      – Госпожа [ ] Вурдман! – поправила хозяйка. Глаза ее сделались холодными, и даже пушистые волосы словно оледенели. Кейт отважно улыбнулся. Надо же с самого начала так промахнуться! Да, похоже, эта дамочка – крепкий орешек. Интересно, что бы стал делать на его месте доктор Карнеги [ ]?
      – Простите, пожалуйста, – сказал он, стараясь выглядеть как можно более профессионально и в то же время всем своим видом выражать раскаяние. – Госпожа Вурдман, у вас не найдется свободной минутки? Мне хотелось бы с вами побеседовать.
      Он огляделся. В магазинчике, кроме них двоих, не было ни души.
      Хозяйка заметила и этот его взгляд, и то, как он вопросительно вскинул брови. Она недовольно нахмурилась, но что ей оставалось делать, кроме как выслушать его? Разве что сразу приказать убираться вон?
      – Ну ладно, так и быть. Идемте.
 

* * *

 
      Кейт застыл наготове над своим портфелем, ожидая, пока хозяйка устроится поудобнее на своем вращающемся кресле в маленьком, тесном кабинетике. Он уже открыл было рот, собираясь начать заранее заготовленное повествование, но госпожа Вурдман подняла руку.
      – Прежде чем вы начнете, хочу вас предупредить: я все это уже видела-перевидела. Вы не сможете сказать ничего такого, что я бы не слышала прежде. В нашем деле неожиданностей не бывает. Это одна из причин, по которой я за него взялась. Меня не интересуют ваши товары, и я согласилась с вами побеседовать исключительно потому, что сейчас не занята. Это понятно?
      Кейт сглотнул. Да, действительно, крепкий орешек...
      – Конечно, конечно, – сказал он. Открыл портфель и принялся доставать оттуда вещицы одну за другой. – Я всегда считал, что хороший товар говорит сам за себя.
      Кроме образцов, изготовленных специально на продажу, у Кейта было еще несколько вещиц из тех, о которых эльфы говорили, что такого добра у них навалом. Госпожа Вурдман склонилась к столу и принялась перебирать образцы, недоверчиво хмуря брови.
      – Качество хорошее, – призналась она наконец. – А вот следы от стамески – это ручная работа или они нанесены искусственно?
      – Эти вещи изготовлены своего рода коммуной... Они вообще не используют электрических инструментов.
      – Угу, так-так... Да, вот эти формочки для печенья очень хороши. Нестандартные рисунки... Должна вам признаться, все эти пряничные человечки, ангелочки и звездочки у меня в печенках сидят. Так, а вот эта для печенья великовата... Она для коржиков?
      Госпожа Вурдман повертела формочку в руках, провела пальцем по резной внутренней поверхности.
      – Угу, – кивнул Кейт, надеясь, что не ошибся. Его познания в области кулинарии исчерпывались изготовлением яичницы и сливочной помадки. Хозяйка магазинчика не спеша разглядывала образцы. Кейт был приятно удивлен и даже потихоньку начинал надеяться на то, что ему удастся пристроить партию товара.
      – А это что такое? – спросила госпожа Вурдман, беря в руки фонарик. – Какие чудные решеточки! Подумать только, такая тонкая работа – и вручную?
      – Это что-то вроде игрушки, – объяснил Кейт. – Но и в качестве ночника вполне годится.
      Он дунул на фитилек, и тот вспыхнул. Сам Кейт уже почти успел привыкнуть к этому диву, но для его собеседницы оно оказалось внове. Глаза у госпожи Вурдман полезли на лоб, и она поспешно отдернула руку от решетки – но потом взялась за нее снова, обнаружив, что рамка, за которую она держится другой рукой, нисколько не нагрелась.
      – Не нуждается в батарейках. Патент заявлен.
      И Кейт задул фонарик.
      – Но что же в нем такое? На чем он работает?
      – Этого я вам сказать не могу, но, уверяю, он совершенно безопасный. Вот, видите? – Кейт перевернул фонарик вверх ногами, чтобы Госпожа Вурдман могла заглянуть под крышку. – Никаких следов пламени! Совершенно не огнеопасный.
      – Следует отдать вам должное, – призналась наконец хозяйка после того, как несколько раз зажгла и потушила фонарик и немного оттаяла. – Ничего подобного я в жизни не видела. Никогда. А ведь я на этом деле собаку съела. У меня есть клиенты, обставляющие свои дома в колониальном стиле, – они такие фонарики с руками оторвут. Это маленькое чудо! Я бы, пожалуй, и для себя взяла несколько штук, позабавить гостей на вечеринке.
      – Госпожа Вурдман, – торжественно произнес Кейт, – это не простые безделушки!
      Она запрокинула голову и рассмеялась:
      – Ну что ж, мистер, считайте, что вы получили заказ! Как вас хоть зовут-то?
      Кейт почувствовал, как у него горят щеки. Первое правило коммивояжера – коту под хвост!
      – Кейт Дойль, – представился он, протягивая руку. – Из... из...
      Он только тут вспомнил, что они не удосужились придумать названия для своей компании. Он огляделся, отчаянно ища вдохновения, и взгляд его упал на восьмидюймовую ярко раскрашенную фарфоровую фигурку эльфа, выглядывающего из дупла. Рыжие патлы и очки фарфорового эльфика напомнили Кейту Мастера. На ярлычке красовалось изображение той же самой рожицы.
      – Из компании «Дуплистое дерево», – лукаво закончил он. – Если я вам скажу, кто сделал эти формочки, вы мне ни за что не поверите!
      Он достал из портфеля одну из своих самодельных визиток и список цен, который они разработали вместе с Холлом.
      Хозяйка пожала ему руку и взяла список.
      – Я возьму по полдесятка всех наименований, кроме фонариков. Фонариков я возьму дюжину.
      – Будет сделано, мэм! – сказал Кейт, достал блокнот и принялся записывать.
      – И когда можно ожидать поставок?
      – Ну, мы фирма небольшая и новая, только-только начинаем раскручиваться... – Кейт задумчиво погрыз кончик карандаша. – Поставим вопрос иначе: а когда бы вы хотели их получить?
      Госпожа Вурдман смела со своего настольного еженедельника все, что на нем было навалено, и провела ногтем невидимую черту вдоль календаря.
      – Через месяц. Никак не позже. Ко второй неделе ноября все товары, которые будут выброшены в продажу под Рождество, должны быть уже у меня на складе.
      Кейт прикинул про себя:
      – Хорошо. Могу я получить задаток? Наши условия – двадцать пять процентов вперед и основная сумма – в течение тридцати дней по получении заказа.
      – Двадцать пять вперед и основная сумма – в течение шестидесяти дней по получении. У меня тоже фирма небольшая...
      Она взглянула на визитку.
      – А телефон?
      – Мы сейчас как раз переезжаем, – объяснил Кейт и накарябал номер своего телефона в общаге. – Это мой домашний.
      Хозяйка сочувственно хмыкнула:
      – Да, переезжать зимой – сущее наказание.
      Она выписала ему чек, и они обменялись рукопожатием.
      – Что, вы впервые занимаетесь оптовой торговлей?
      – Ну да, вроде того... А что, так заметно? – с тревогой спросил Кейт.
      – У вас маловато всяких причиндалов. Ни бланков заказа, ни квитанций... Да вы не беспокойтесь. С вами очень приятно общаться после всех этих лощеных дельцов. Ну, до свидания, мистер Дойль, через месяц увидимся.
      И она встала, давая ему понять, что пора откланиваться.
      Кейт робко улыбнулся, натягивая плащ и укладывая свои образцы обратно в портфель. По пути к выходу он тайком сорвал этикетку с одной из фарфоровых фигурок.
 

* * *

 
      К вечеру ноги у Кейта болели, спина ныла, а на ладони, в том месте, где она соприкасалась со швами на ручке портфеля, красовались три свеженьких мозоли-водянки. Однако молодой человек был доволен собой. В портфеле лежали три заказа с чеками от трех сувенирных магазинчиков, и две визитных карточки от еще двух, где обещали подумать. Просто чудо, насколько легко оказалось убеждать владельцев магазинчиков раскошелиться! На выходных надо будет объехать несколько соседних городков и попробовать пристроить товары там. Ну а пока – переодеться в сухое и пожрать! Кейт был голоден как волк.
      В коридоре Пауэр-Холла ждала Марси. Как только Кейт вошел, она встала и направилась к нему.
      – Приветик! – сказал Кейт. – Погоди минутку, сейчас заброшу барахло к себе и вернусь.
      – Ну уж нет! – сказала Марси, поймав его за локоть. – Я желаю знать, что происходит. Сейчас. Немедленно.
      – А что случилось-то? – спросил Кейт, скидывая мокрый плащ.
      – А чего вы все ходите с таким таинственным видом? Я отдала Мауре твое послание. А она дала мне другое, чтобы я передала его тебе. Запечатанное!
      Марси сунула ему конверт. На конверте безукоризненным каллиграфическим почерком было выведено: «Кейту Дойлю».
      – Я вам что, почтальон?
      – Извини... Я не рассчитывал... Я вовсе не хотел, чтобы ты... Ну ладно!
      Он взял свой портфель и повел Марси ко входу в столовую, слегка морщась от боли в растертой ладони.
      – Только после вас!
 

* * *

 
      Время было позднее, и в столовой почти никого не осталось. Половину ламп уже выключили, так что в зале царил интимный полумрак. Посудомойки собирали грязные тарелки и швыряли на пластиковые подносы. Они гремели, как тамтамы. Кейт с Марси выбрали столик в углу. Кейт попытался было подсесть к ней, но Марси виновато взглянула на него и отодвинулась подальше.
      – Извини, Кейт, – сказала она, – мне сегодня просто не хочется, чтобы кто-то ко мне прикасался.
      – Ну, нет так нет, – вздохнул Кейт, усаживаясь напротив. – Надеюсь, с тобой все в порядке?
      – Вроде да... – неуверенно сказала Марси. – По крайней мере мне так кажется. Но сперва о другом. Объясни, что происходит.
      – Сейчас-сейчас! За мной не заржавеет.
 

* * *

 
      Марси ела и обдумывала приключения Кейта. Кейт ел и читал записку Холла. Записка была совсем коротенькая: в ней говорилось только, что Народ обсудил его предложение, и не просто проголосовал «за», но встретил его с бурным энтузиазмом. Это была огромная победа реформаторов. Образцы можно будет забрать позднее. Они будут лежать в полиэтиленовом пакете в кустах во дворе библиотеки. Кейт почувствовал себя персонажем детектива. Он покосился на Марси. Та все еще переваривала его историю. А он ведь еще не рассказал ей про Людмилу! А между тем он не забыл, что говорила ему старушка. Интересно, зачем, собственно, Марси знать историю эльфов? У Людмилы наверняка были на то свои причины, но Кейт никак не мог понять, какие именно.
      Наконец Марси заговорила:
      – Все это так неприятно... Почему, ну почему их не могут оставить в покое?
      – Ну, так, по крайней мере, у нас будет время подготовиться. Видишь ли, на моем месте могла бы оказаться просто какая-нибудь кучка бюрократов, а мы бы узнали об этом слишком поздно. Если университет захочет избавиться от Гиллингтонской библиотеки, он от нее избавится, будь уверена. Ты все еще сердишься на меня, да?
      – Да нет. Наверно, на самом деле на тебя я вообще не сердилась. Я просто злюсь оттого, что не могу ничем помочь.
      – А-а, вот тут-то в дело и вступает тонкое деловое чутье Кейта Эмерсона Дойля! – объявил Кейт и принялся излагать свои планы относительно будущего компании «Дуплистое дерево». Оглядевшись вокруг и убедившись, что за ними никто не следит, он раскрыл портфель и подвинул его к Марси. Марси принялась рыться в деревянных вещицах – и постепенно лицо ее начало проясняться.
      – Они чудные! – сказала она. – Молодчина, Кейт! Кто бы мог догадаться...
      – Только такой псих, как я! – гордо согласился Кейт.
      – Да никакой ты не псих! – отмахнулась Марси. – Просто немножко странный. А я могу чем-нибудь помочь?
      – Да нет, вряд ли... – задумчиво сказал Кейт. – Хотя нет, можешь: что сейчас творится на семинарах?
      Марси хихикнула:
      – На семинарах – бум дамских мод. Мастер пользуется этим феноменом как иллюстрацией своего излюбленного принципа взаимодействия цивилизации и местных обычаев. Сегодня Маура явилась в джинсовом брючном костюме. На Катре были вышитая юбка и кофта из старых простыней, а на Свечечке – сарафан и бандана, содранные прямиком из журнала «Вог», который ей притащила Тери. – Марси ехидно ухмыльнулась. – Надо сказать, зеленый в белую звездочку сарафан выглядит странновато, но покрой действительно классный, и сидит он на ней как влитой. Парни все на нее пялились. Это было особенно заметно по сравнению с нами: мы-то все в свитерах... Слушай, сколько ей лет? Пятнадцать?
      – Думаю, тебе лучше спросить у нее самой, – сказал Кейт.
      Марси улыбнулась:
      – А так на этой неделе было очень тихо. Наверно, тебя не хватает. Но Мастер на редкость терпелив с нами. Теперь, когда я знаю, что меня не выгонят, я могу расслабиться, и, видимо, другие тоже скоро успокоятся. Правда, сегодня я ужасно запиналась. Он даже прервал меня и заверил, что не укусит, даже если мои выводы будут притянуты за уши. Знаешь, его доброта пугает меня еще больше, чем его ворчание!
      – Что да, то да. Препод он классный. Я его уважаю, но и побаиваюсь, – серьезно ответил Кейт. – Нипочем не стал бы злить его нарочно.
 

* * *

 
      Возвращаясь в свою комнату, Кейт столкнулся с соседом, который в гневе шагал ему навстречу. Кейт дружески приветствовал его и попытался обойти, но Пэт схватил его за руку, развернул и поволок в сторону их комнаты.
      – Очень мило, Дойль! – бросил он. – Это входит в привычку!
      – Что входит в привычку? – спросил Кейт и попытался высвободиться, но длинные пальцы Пэта намертво впились в его бицепс.
      – В нашей комнате опять разгром!
      – Ты гонишь! – Кейт вырвался и бросился бежать, несмотря на то что портфель в руке мешал. Он влетел в дверь – и его окатило водой. Портфель тяжело грохнулся на пол.
      – Во-во-водяная бомбочка! – ахнул он.
      – Как странно! – заметил Пэт, входя в комнату следом за ним. – А ведь я тут уже проходил. Причем дважды
      Он задрал свой длинный нос и принялся разглядывать сперва притолоку двери, потом лопнувший резиновый шарик, валяющийся на коврике у двери.
      – Почему же он не свалился на меня? Не похоже, чтобы он был чем-то приклеен...
      – Не знаю, – буркнул Кейт, утирая лицо полотенцем. – Может, его пристроили как-то по-хитрому. А может, его просто подвесили только что. Кто-то из тех, кто живет в нашей же общаге. Карл, к примеру. И чего это сегодня все норовят меня искупать?
      Он оглядел свою половину комнаты. Все было залито колой, как и в прошлый раз, но сегодня везде валялись еще обрывки книги, изрезанной на куски. Часть листков затолкали в слив раковины. Книга оказалась «Полевым справочником по Малому народцу». Кейт снял с кровати мокрое покрывало и обнаружил, что у него сперли простыни.
      – Тут потрудились на славу! – заметил он.
      – А с чего ты взял, что это именно Карл? – фыркнул Пэт. – Думаешь, он единственный, кто мечтает тебя придушить? Я бы и сам не отказался. Я ведь хотел лечь спать пораньше!
      – Извини, Пэт, – сказал Кейт, но его сосед не слушал. – Сейчас приберусь. Авось до утра управлюсь...
      Он вздохнул и отправился за ведром и шваброй.
 

* * *

 
      Часа через два он выскользнул из комнаты, где мирно похрапывал Пэт, вышел из общаги и зашагал в сторону библиотеки. Проезжающая мимо патрульная машина осветила его прожектором и покатила дальше – одинокий студент-полуночник не вызвал интереса.
      Кейт без труда нашел пакет и вытащил его из тайника, стряхнув с него капли воды и мокрые листья. Когда он возвращался обратно к Пауэр-Холлу, навстречу ему вывернула из-за угла толпа парней из землячества, судя по голосам – пьяных в дымину. Встреча с такой компашкой, да еще и нетрезвой, ничего хорошего одинокому обитателю общаги не сулит. Морду, может, и не набьют, но кучу неприятностей доставят Кейт вовсе не хотел объяснять охранникам, зачем он вылез на улицу в два часа ночи и что у него в сумке.
      Он застыл на месте, лихорадочно прикидывая, где бы затихариться Вдоль дорожки росли высокие и густые кусты боярышника – дорожка некогда была одной из аллей местного парка. Можно, конечно, попробовать протиснуться через голые колючие ветви, но как оттуда потом выбираться?
      Однако, к его удивлению, толпа «братишек» миновала его, словно не заметив. Они прошли так близко, что Кейт мог бы определить марку пива, которое они хлебали, но ни один из них не задел его. Как только они исчезли, Кейт встряхнулся и поспешно зашагал в сторону Пауэра. Он решил не думать о том, чему обязан таким удивительным везением Сердце колотилось как бешеное.
      Кейт пробрался в свою комнату, не зажигая света Посветив в сумку карманным фонариком, он убедился, что все обещанные вещицы на месте. Фитильки фонариков тускло белели в своих темных клетушках.
      – Ага! – торжествующе воскликнул Кейт вполголоса.
      – Ложись спать, бога ради! – взвыл Пэт.

      Сотрудник отдела новых счетов «Мидвестернского кредитного банка» еще раз терпеливо объяснил всю систему энергичному рыжеволосому подростку. Сотрудник сидел с таким лицом, словно последние шестьдесят лет только тем и занимался, что объяснял тупым клиентам систему кредитования.
      – Если вам требуется коммерческий текущий счет, вам следует иметь на счету не менее тысячи долларов, в противном случае с вас ежемесячно взимается восемь долларов в качестве платы за услуги. Хотите совет, юноша? Возьмите и откройте обычный личный текущий счет. Банку безразлично, какое имя и адрес вы напечатали на чеках.
      – Отлично, – сказал Кейт. Он вроде бы наконец-то понял. – Это мне и нужно.
      – Вот и хорошо, – сказал служащий, проводя рукой по остаткам каштановых волос у себя на голове. Он улыбнулся Кейту, отчего лицо его сделалось похоже на булочку с разрезом посередине.
      – Теперь будьте любезны заполнить эти бумаги, и вы получите вашу временную чековую книжку.
      Он схватил три чека, принесенных Кейтом, и утащил их к окошечку кассира. Через несколько минут он вернулся с роскошным бланком в желто-голубую полоску.
      – Вот ваш номер счета.
      Кейт поглядел на бланк, потом на него.
      – Вы знаете, я хотел бы, чтобы мой племянник тоже мог пользоваться этим счетом. Но у него еще нет своего полиса социального страхования. Ему только двенадцать...
      – Это не проблема, – сказал служащий. – Достаточно, чтобы номер страхового полиса был у одного из вас. У вас он ведь есть, я надеюсь? Кстати, а нельзя ли узнать, для какой организации вы его открываете? Для бойскаутов?
      – Да нет, для «Юных дарований», – сказал Кейт.
 

* * *

 
      Через три дня на имя Кейта прибыли две коробки из университетской типографии. Он подхватил их и вприпрыжку помчался с ними в деревню эльфов. Каменная дверь послушно отворилась перед ним – очевидно, с тех пор, как он побывал тут в последний раз, хозяева успели «сменить настройки». В деревне он улыбался и кланялся всем встречным, но не спешил объяснять цель своего визита, пока не добрался до хижины Холла. Тот жил один на краю участка, принадлежавшего клану Куррана. Его хижина, как и все прочие, была построена из обрезков досок и чурбачков, но эти кусочки складывались в замысловатую и изящную мозаику, в которой использовались как цвет, так и текстура различных видов древесины. Короче, домик выглядел достойным столяра, сына столяра. Островерхая крыша была украшена узором в виде круглой черепицы. Здесь не было нужды защищаться от непогоды, а потому строители могли не тревожиться особо о функциональности, а целиком и полностью сосредоточиться на красоте. Дверь домика была распахнута.
      Молодой эльф сидел дома, погруженный в чтение толстенного тома в кожаном переплете. Буковки в книге были такие мелкие, что с расстояния трех футов Кейт не мог разобрать ни слова. На стенке, прямо под незастекленным окном, висела резная полка. Она была набита книгами, явно позаимствованными наверху, в библиотеке. Домик был разделен на две комнаты перегородкой с проходом, который задергивался занавеской, но сейчас она была отодвинута и взору представала простая кровать с лоскутным одеялом и подушкой, а рядом – сундук с откинутой крышкой. Окошки были занавешены истертыми до полупрозрачности красно-голубыми шторами, через которые удивительный свет, озарявший деревню, пробивался почти беспрепятственно. На верстаке у перегородки между комнатами были аккуратно разложены инструменты Холла. В целом домик выглядел типичным жилищем чистоплотного холостяка.
      Кейт вежливо постучал по косяку. Холл поднял голову и жестом пригласил приятеля заходить Молодой человек, пригнувшись, вошел в дверь, поставил коробки на верстак и открыл их.
      А надо сказать, что все жители деревни, кто не был занят каким-то неотложным делом, увязались следом за Кейтом и теперь толпились у входа в хижину Холла, гадая, что еще затеял этот неугомонный Большой. И даже некоторые из старейшин нашли предлог подойти поближе – сохраняя, впрочем, на лицах выражение полнейшего равнодушия.
      Холл закрыл книгу и подвинул коробки поближе. Окинув взглядом их содержимое, он поднял голову и посмотрел на длинного студента.
      – Образ подходящий, но, пожалуй, чересчур смелый, – сказал он, указывая на шапку фирменного бланка и нарисованный рядом логотип. – А ему самому ты это уже показывал?
      – Нет еще, – виновато признался Кейт, ни на миг не усомнившись в том, кого имеет в виду его приятель.
      Холл встал со своей деревянной скамьи без спинки, которая исполняла у него в доме обязанности рабочего стула.
      – Ну что ж, тогда нам лучше пойти прямо сейчас, пока ему не сказал об этом кто-нибудь другой.
      Кейт поспешно остановил друга:
      – Ну нет, зачем же так сразу-то? Можно и потом сходить. Ты лучше посмотри на остальное, это ведь еще не все!
      Да, наверно, использовать ту физиономию с ярлычка было не самой удачной идеей... Кейт был и сам смущен собственной дерзостью. Но эта рожица, увиденная в магазинчике госпожи Вурдман, показалась ему почти знаком свыше. Эта фигурка, подмигивающая из дупла, была так похожа на Мастера Эльфа...
      – Нет уж! – твердо сказал Холл. Смущение Кейта его несколько забавляло, но дело было и впрямь серьезное. Он помахал бланками перед носом у Кейта. – Если это ему не понравится, использовать их ты не сможешь! Иначе все наше сотрудничество на этом и закончится, не успев начаться. Так что тебе придется их переделывать. Нет смысла тянуть время.
      И он ухватил Кейта за запястье и потащил за собой. Белокурый эльф оказался на удивление силен.
      – И бланки, бланки захватить не забудь!
 

* * *

 
      Старейшины передавали из рук в руки бланки заказов. Кейт переминался с ноги на ногу.
      – Это же оскорбительно! – возмутился Айлмер, хлопнув ладонью по бланку. – Так воспользоваться сходством! Надо же иметь хоть какое-то чувство меры.
      – Но это был единственный готовый рисунок, который я сумел раздобыть! – неловко оправдывался Кейт. – Заказывать логотип специально для нашей фирмы обошлось бы куда дороже! А у нас и без того туговато со средствами!
      Он стоял над старейшинами, размахивая руками и пытаясь привлечь их внимание, но они и ухом не повели, словно Кейт был деревом, машущим ветвями.
      – А ведь как распинался, обещал, что о нас никто не узнает! – кипятился Курран.
      – Да брось ты! – возразил Холл. – Нас и так никто в лицо не знает.
      Эльфы помоложе окружили старейшин, заглядывали им через плечо, смеялись и указывали пальцами. Кейт чувствовал себя круглым идиотом. Его соученики подошли узнать, в чем дело, и вскоре они тоже заливались смехом. Присутствующие разделились на две партии: сторонников и противников Кейта. Эти группы примерно, хотя и не полностью, совпадали с партиями реформаторов и консерваторов. В группу сторонников входили Холл и все молодые эльфы, бывшие на стороне Холла. Идея использовать портрет старосты в качестве логотипа представлялась им на редкость забавной. Противники Кейта, старейшины и те, кто с самого начала был против его замысла, стояли за то, чтобы удушить его на месте. Обе партии высказывали свое мнение вслух, и притом очень громогласно, так что вскоре Кейт оставил попытки обратить на себя чье-нибудь внимание. Все равно бы его никто не услышал за этим гамом. Но внезапно кто-то издал пронзительный свист, и в комнате мгновенно воцарилась гробовая тишина.
 

* * *

 
      Из тоннеля показался Мастер Эльф. Курран, позвал его.
      – Этот Большой принес кое-что, на что тебе следует взглянуть!
      Мастер направился в их сторону.
      – Это просто бланки фирмы и визитные карточки. На некоторых напечатано мое имя, а некоторые оставлены пустыми, чтобы ими мог воспользоваться кто-то еще. А вот это – бланки заказа. Короче, ничего особенного, тут и смотреть-то не на что...
      И Кейт потянул коробки с бланками к себе.
      – Можно полюбопытствовать? – осведомился наставник и протянул руку. Кейт побледнел и судорожно сглотнул.
      – Да, в общем, нет особой нужды... – неуверенно запротестовал он.
      Мастер ловко выхватил коробку у него из рук, открыл ее – и сощурился.
      – Хм...
      Противники Кейта мстительно заухмылялись. Ага, теперь-то Мастер будет знать, как защищать этого безответственного дерзкого Громадину! Кейт на миг поднял глаза от бланков, взглянул на Мастера – и снова опустил взгляд. Неужто он снова умудрился оттолкнуть от себя своих новых друзей? Ну когда он наконец научится сперва думать, прежде чем что-то сделать, а?
      Мастер Эльф довольно долго молчал, но наконец выдавил одну-единственную фразу:
      – Очень удачный рекламный ход.
      Кейт едва не рухнул – такой камень свалился у него с души. Его сторонники разразились торжествующими воплями. Но Мастер еще не все сказал.
      – Ну, и похоже, конечно, – добавил он.

      Ллойд Паттерсон стукнул молоточком по столу.
      – Тише! Ти-ши-на, черт бы вас побрал!
      Шумная болтовня затихла. Ллойд прокашлялся.
      – Очередное заседание студенческого совета самоуправления считаю открытым! Венита, сделайте перекличку.
      Кейт сидел рядом с Риком, не отрывая глаз от своего стола. Когда Венита назвала его имя, он нехотя буркнул: «Здесь», в остальное же время молчал как рыба. Помещение было набито битком – кое-кому из членов совета пришлось стоять у стен и у двери, оттого что мест на всех не хватило. Однако Рик, как обычно, восседал, положив ноги на сиденье соседней парты, и выражение его лица говорило, что тому, кто посмеет потребовать это место себе, не поздоровится. Однако никто не посмел. Все присутствующие молчаливо сходились на том, что если правому полузащитнику Маккензи угодно сидеть на двух партах, то это его право. Рик же озабоченно наблюдал за приунывшим Кейтом. Его приятель нечасто бывал в подобном настроении.
      – Кейт, что с тобой? – осведомился Рик, почесывая бок в том месте, куда ему впивалась спинка сиденья. – Сегодня же твой день! Ты сможешь блеснуть! Тебе радоваться надо.
      – Знаешь, Рик, наверно, мне следовало тебя предупредить раньше... – начал было Кейт, но его прервал очередной стук молоточка. Он поерзал, пытаясь устроиться поудобнее, но ему все равно было неловко, и не только дурацкое устройство парты, такой же «дыбы», как те, что стояли в секретном классе, было тому причиной. Кейт предпочел бы не иметь столь ощутимого напоминания. Пока он пытался выстроить свои аргументы в логическую цепочку, перед глазами так и стояло суровое лицо Мастера Эльфа...
      – Потише, пожалуйста! – громко выкрикнул Ллойд. – Чем скорее мы заткнемся, тем быстрее закончим!
      Венита вручила ему список присутствующих, и он учтиво ее поблагодарил. Венита жеманно улыбнулась, качнула прической и села.
      – Прежде чем мы возьмемся за дело, ради которого все собрались, нет ли у кого-нибудь каких-то других вопросов, старых или новых?
      Члены совета дружно возопили, что других вопросов нет, и принялись с грохотом двигать парты и стулья, показывая, что их интересует только основная повестка дня. Ллойд вздохнул и снова постучал по столу.
      – Ладно, ладно, намек понят! Хватит орать!
      – Валяй, Дойль, врежь им! – шепнул Рик.
      Кейт не шелохнулся. Сидевший напротив Карл Муэллер встал и с самодовольной ухмылкой вышел на середину комнаты. Для человека, на чьей стороне было никак не больше трети присутствующих, он выглядел весьма самоуверенным. Рик слегка удивился и вопросительно взглянул на Кейта, пытаясь понять, нет ли тут какой-то связи.
      – Господин председатель, я хотел бы поставить на голосование вопрос о том, что следует построить в этом году, новый спорткомплекс или новое здание библиотеки.
      – Кто за? – спросил Ллойд, обводя комнату взглядом в поисках поднятых рук. – Так, Вудс из Альвин-Холла поддерживает предложение... Что ж, объявляю начало дебатов!
      Раздался дружный рев: все собравшиеся желали немедленно выразить свое мнение.
      – К порядку, господа! Следует ли мне напомнить, почему голосование по этому вопросу было отложено до тех пор, пока не соберется кворум? Это первый случай, когда администрация университета всерьез интересуется нашим мнением по вопросу такого масштаба. Три миллиона баксов! Ребята, это ваш шанс оставить след в истории универа! А теперь попрошу всех, кто не намерен участвовать в дебатах, заткнуться.
      Зал еще немного побухтел, но постепенно угомонился.
      – Ну же, Кейт, давай! – понукал Рик. Кейт нехотя встал и поднял руку.
      – Дойль из Пауэр-Холла...
      Кейт чувствовал, что Рик смотрит ему в спину. Конечно, надо было посвятить его в свои планы заранее... Но, честно говоря, он попросту струсил. И вот в результате выставит себя дураком.
      – Мы слушаем! – объявил председатель.
      – Я связался с Национальным историческим обществом по вопросу здания Гиллингтонской библиотеки, – начал Кейт. – Так вот, ввиду того, что здание это достаточно старинное и представляет немалую историческую ценность, они рассматривают вопрос о том, чтобы объявить его памятником культуры. Если вопрос решится в положительную сторону, то здание нельзя будет снести даже для того, чтобы выстроить на его месте новое. Поэтому, – Кейт сделал паузу и перевел дух – у него аж в боку закололо от волнения, – я вынужден снять свое предыдущее предложение и сообщить, что не возражаю против того, чтобы в Мидвестернском университете был построен новый спорткомплекс.
      На морде Карла отразилось нескрываемое торжество. Кейт отвел взгляд и последние слова произносил, глядя в пол.
      Когда он умолк, в комнате на миг повисла тишина, а затем все заговорили разом. Рик вскочил и принялся орать на Кейта, но без особого успеха.
      Однако наконец голос куратора пробился сквозь нахлынувшее на него уныние.
      – Ты что, сдурел? Победа была уже у нас в руках, а ты своими руками все загубил, осел этакий!
      Кейт вернулся на место и плюхнулся за свою парту.
      – Знаю, Рик, знаю. Но я не мог поступить иначе. Понимаешь, оказывается, это здание действительно представляет большую ценность. Раньше я так не думал, но...
      – Вот здорово! А предупредить что, нельзя было? – Рик мрачно уселся на свое место и снова задрал ноги. – Чувствуешь себя полным придурком!
      – Я тоже...
      Кейт спрятал лицо в ладонях и не поднял головы, даже когда началось голосование. Но это еще был не конец несчастий. К ужасу Кейта, невзирая на то, что он пожертвовал своей репутацией, большинство членов совета единодушно проголосовало за новую библиотеку. Увы, он слишком хорошо потрудился ради того, чтобы все вышло именно так. Когда был объявлен результат голосования, раздались радостные крики. Кейту показалось, то почва уходит у него из-под ног.
      Когда все начали расходиться, Карл подошел и сказал поверх головы Кейта:
      – Это было круто, Дойль! Я просто хотел, чтобы ты знал. Как это ни печально, но ты выиграл.
      – Отвали, Карл, – сказал Рик ленивым тоном, однако в глазах его вспыхнул недобрый огонек. – Это уже не имеет значения. Не знаю, кто натравил на Гиллингтон Историческое общество, но уверен, что Кейт тут ни при чем.
      Карл возмущенно фыркнул:
      – Как это ни при чем? Именно он их и натравил, дружок! Что, Дойль, будешь еще по приколу выступать против моих предложений только потому, что я их поддерживаю?
      – Слушай, Карл, – сказал Кейт, подняв голову, – а не пошел бы ты? Я все равно всегда, всю жизнь буду против того, чего ты добиваешься. Это дело я проиграл, но это будет твоя единственная победа! Мне не нравится, что ты относишься ко мне как к психу, и к тому же меня достало, что ты регулярно устраиваешь бардак в моей комнате! – с вызовом добавил он, вставая на ноги. Карл все равно нависал над ним, как матерый лось над молодым волчонком. Однако Кейт воинственно смотрел ему в глаза.
      – Эй, в чем дело? – осведомился Рик, расплетая скрещенные ноги в кроссовках и вставая из-за парты. – Победили-то мы!
      Карл для разнообразия изобразил искреннее удивление.
      – Ты что, крышей съехал? Не трогал я твою комнату! И вообще я тебе ничего не сделал. Пока...
      – Как это не трогал? Вон, в четверг, второй раз уже... – растерялся Кейт. – Если не ты, тогда кто же?
      Рик, несколько сбитый с толку, смотрел то на одного, то на другого, явно ничего не понимая.
      – Понятия не имею! А будешь наезжать, так я тебе не только комнату разнесу, понял?
      И Карл угрожающе наклонился в его сторону.
      – Ладно, ладно! – и Кейт направился к двери, потрясая кулаком. – Кейт Дойль больше не станет обижать Карла Муэллера. По крайней мере, до следующего заседания. Я намерен сделать все, чтобы заставить совет изменить решение.
      И вышел. Рик бросился за ним.
      – Эй, Дойль, я, кажется, чего-то не понимаю! Мог бы, по крайней мере, объяснить, что происходит!
 

* * *

 
      – Следующее, что мне надо сделать, – это позаботиться о том, чтобы Историческое общество не обшарило все здание от чердака до подвала. Спрятать целую деревню будет не так-то просто. И еще надо добиться, чтобы они объявили библиотеку памятником прежде, чем декану доложат о решении совета. А то потом комиссию уже не остановишь. Ну а хорошая новость – это что я вернусь на семинары Мастера прежде, чем пора будет начинать готовиться к экзаменам за курс социологии. Возможно, я их даже сдам, судя по тому, как плохо у меня обстоят дела с практической социологией... Марси! Ау! – Кейт перегнулся через стол и помахал рукой перед носом у девушки. Она сидела вытянувшись и смотрела в одну точку. – Алле, Марси, ты меня слышишь?
      Девушка вздрогнула.
      – А? Что? Ой, извини...
      – Ну-ка, расскажи дяде Кейту, о чем ты так задумалась! – пропел Кейт, мягко похлопывая ее по руке. Она немного потерпела, потом убрала руку. – Терпеть не могу смотреть, как страдают мои друзья! Если, конечно, это не я заставил их страдать...
      Марси грустно улыбнулась:
      – Да нет, Кейт, это не ты. Видишь ли, у меня такое чувство, что я просто извращенка какая-то.
      Кейт вскинул брови:
      – Чего-чего? Да нет, не повторяй, я все слышал. А ну-ка, объясни почему?
      – Это началось с того дня, когда тебя выставили с семинара. А может, и раньше, на самом деле, я просто не знаю. Карл мне сказал что-то обидное... Я его теперь ненавижу! Он такой эгоцентрик! И тогда на него накинулся Энох. Он его, наверно, даже ударил бы, если бы Карл не отступил. Карл так удивился! И я тоже. Он... он все время старается защищать меня в последнее время. В смысле Энох, а не Карл. И я... – Она запнулась, не зная, как сказать. – И мне кажется... у меня такое чувство...
      – Как будто он тебе нравится? – закончил Кейт. Положение мало-помалу начинало проясняться. – Так ты поэтому меня вроде как сторонишься в последнее время?
      Марси кивнула с самым несчастным видом.
      – Класс какой! – воскликнул Кейт.
      – Да, но я чувствую себя так, словно занимаюсь совращением малолетних...
      Кейт выпучил глаза:
      – Нет, кто бы говорил! Неужто это автор исследования о социологических аспектах генетической карликовости? Не ты ли отважно противостояла доктору Фриленгу, когда тот распространялся о том, что у тебя недостаточно статистических данных, чтобы делать выводы? А теперь ты сама обращаешься с эльфами как с детьми только оттого, что они маленького роста! Да-да! – И он погрозил Марси пальцем. – Эноху, между прочим, сорок шесть лет! Он мне сам об этом говорил. Так что это ты для него чересчур молода, а не наоборот. Если кто и совращает малолетних, так это он!
      Марси разинула рот. Язык у нее пересох, и она сглотнула.
      – Что, правда?
      – Честное скаутское! – и Кейт для верности отдал честь. – Научно установленный факт. Ну что, хочешь, для разнообразия теперь я побуду почтальоном и разузнаю, как он к тебе относится? Хотя я уже и без того догадываюсь, судя по тому, что ты мне только что сказала.
      Марси залилась краской до самых корней светлых волос.
      – Ой, Кейт, ты извини, что я тогда это сказала, про почтальона...
      – А ты извини, что я тебе все не рассказал с самого начала.
      – Нет, это ты извини. Потому что мне кажется, что тебе я тоже нравлюсь...
      – Нравишься, конечно! – сказал Кейт, вставая и беря ее за руку. На этот раз Марси не отняла руки. – Нравишься достаточно, чтобы я хотел тебе счастья. Ну что, мы кончили извиняться? Я могу идти?
      – Да! – Марси стиснула его руку и просияла.
      – Зорро спешит на выручку! – Кейт на миг застыл в героической позе, потом устремился к двери. Из коридора донесся торжествующий клич.
      – Во псих-то! – заметила из гостиной одна из соседок Марси.

      С потайным входом в библиотечной стене что-то было не так. Казалось, ее поцарапали – или, как минимум, пытались соскрести грязь. «Пескоструйным аппаратом, что ли, чистили?» – подумал Кейт. Очевидно, на внутреннее устройство это тоже как-то повлияло. По крайней мере, проход открываться не желал. Кейт долго торчал у стены, прежде чем его услышали и впустили. Прежде чем затворить тяжелую дверь, Марм осторожно выглянул из прохода на улицу и огляделся
      – Вчера ночью под дверью кто-то скребся, – объяснил Марм Кейту, спускаясь вместе с ним по лестнице. – Мы прислушались, но решили, что это не ты. На худой конец, ты бы зашел с другого входа. Старики сильно встревожены.
      Кейта это известие тоже не порадовало.
      – Ты думаешь, кто-то еще знает, что вы тут живете?
      Бородатый эльф сплюнул.
      – А как же не знать! Знает, конечно. Понимаешь, хорошенькая Марси знает, белокурая Тери знает, могучий Ли знает... Много кто знает.
      – Да нет, я имею в виду – из чужих. Никто из других студентов об этой двери ничего не знает. По крайней мере, я им не говорил.
      Марм выглядел весьма озабоченным.
      – Тогда, возможно, об этом пронюхали через кого-то из нас... В последнее время тут все время кто-то шастает. Куда чаще, чем во все прошлые годы, можешь мне поверить. Слушай, мне обязательно делать шкатулки из того же дерева, что и в прошлый раз, или можно брать, что достану?
      – Делай из чего хочешь, Марм, – рассеянно ответил Кейт.
      Эльф пожал плечами.
      – Мало ли чего я хочу! По одежке протягивай ножки. Запасы свои мы можем пополнять только тайком, по ночам, помаленьку. Между прочим, если хочешь знать, старики считают, что ты только впустую переводишь наш труд и наши драгоценные резервы.
      – Ну, я не думаю, что впустую...
      – Мы, молодежь, тоже так не думаем, – заверил его Марм. – Но дела в кланах решаем не мы...
      – Ну, значит, придется воспользоваться моим даром убеждения, – угрюмо сказал Кейт. – Не тревожься, рано или поздно у нас все получится.
      Он заметил Холла, идущего вдоль гидропонных грядок, и помахал ему. Эльф кивнул в ответ и подошел.
      – Привет тебе, Кейт Дойль, – сказал Холл. – Что-то ты вроде как с лица спал. Может, нездоров?
      Кейт почувствовал, что не может смотреть в глаза другу, и сказал, уставясь в пол:
      – Они проголосовали. Библиотеку собираются сносить.
      Холл сочувственно кивнул:
      – Знаю, знаю. На семинаре все было так здорово, а тут такой облом, да? С твоей стороны очень отважный поступок – прийти сюда и рассказать обо всем.
      Кейт вытаращился на него:
      – А ты откуда знаешь? Я нарочно шел, чтобы рассказать...
      Мавен достал из кармана сложенную газету.
      – Мы же все читаем газеты. Об этом напечатано в «Мидвестернце». Вот, гляди: «Студент встал на защиту исторического памятника!» Мы все были так рады, хоть дело и обернулось не в нашу пользу. Но ты старался! Это переубедило даже некоторых стариканов.
      – Перевес голосов получился очень большой, – признался Кейт. – Я чувствовал себя круглым идиотом. – Он немного поразмыслил. – Надо ж было такому случиться: раз в жизни я что-то сделал на совесть! Слишком уж на совесть. Видишь ли, беда в том, что я даже не знаю, когда именно грянет гром. Историческое общество может и опоздать. Так что я, в общем, пойму вас, если вы решите, что больше не желаете меня видеть. Он поморщился.
      – Авось экзамен по социологии я как-нибудь и сам сдам.
      – В этом нет нужды, – усмехнулся Холл. – Тебе по-прежнему рады и здесь, и в классе. Они наконец-то зашевелились, впервые за сорок лет! И впервые за всю историю их расшевелил Большой! Они решили воспользоваться твоей идеей и копить деньги на будущее, раз уж у нас нет горшков с золотом. А это может не получиться, если у нас не будет нашего расторопного поборника наших интересов. Надо признаться, это довольно изящное решение: заставить нас самих трудиться ради нашего спасения.
      Кейт принялся смущенно ковырять пол ботинком. Холл хихикнул.
      – Есть и вторая причина, и это тоже твоя вина. Они постепенно начали понимать, сколь многого им не хватало. Помимо нового жилища, мы можем заработать себе на нормальное сырье, просто на жизнь, и даже на кое-какие излишества. Ли тоже теперь приносит кое-что. Я лично совершенно не возражаю.
      – Еще бы ты возражал! – заметил Кейт. – Кто, как не ты, заварил всю эту кашу?
      – А я что? Я просто заглядываю вперед чуть дальше, чем остальные. Я всю жизнь прожил здесь, и потому не отягощен воспоминаниями о «старых добрых временах». Мне, конечно, тоже нелегко представить, как это я буду жить где-то в другом месте, но я все же могу быть... более объективным, что ли. Ну ладно, давай ближе к делу, – продолжил Холл, потирая руки. – Твои двадцать фонариков будут готовы через неделю или около того. Короче, я тебе сообщу. Пока что мы их заворачиваем в газеты. Представляешь, библиотекари снимают всю ежедневную прессу на микрофильмы, а сами газеты потом выбрасывают! Такой перевод добра! Но нам не помешало бы раздобыть немного бечевки или скотча.
      – Легко! Ну ребята, вы молодцы! – Кейт невольно просиял.
      – Ты и сам молодец, – улыбнулся Холл. – Я сужу о деле не по результатам, а по предпринятым усилиям.
      – Ты говоришь прямо как Мастер...
      Тут Кейт завидел за спиной у Холла, в просвете между двух домов, Эноха. Черноволосый эльф что-то пилил, провожая каждую отпиленную чурочку мрачным взглядом.
      – Извини, я щас...
 

* * *

 
      – Эй, привет, – сказал он негромко, боясь, как бы Энох не порезался от неожиданности. – Нельзя ли с тобой поговорить?
      Черные глаза поднялись и впились в Кейта.
      – Уже говоришь. Можешь продолжать. А я могу и не слушать, – бросил Энох и снова взялся пилить. На нем был плотницкий комбинезон с кармашками, из которых торчали разные инструменты. Под козлами лежала куча квадратиков, в которых Кейт опознал заготовки для эльфийских головоломок. Обрезки были аккуратно собраны и рассортированы по корзинам. У эльфов ничего не пропадало.
      – Так вот, – сказал Кейт, усевшись на утоптанный земляной пол и привалившись спиной к одному из домиков. С карниза спустился на ниточке паучок и завис перед лицом Кейта, словно задумавшись, что это он такое поймал. Кейт мучительно соображал, как лучше начать разговор. – Это насчет Марси...
      – И чего? – буркнул Энох, не поднимая головы. На миг его лицо и уши побагровели от гнева.
      – Ну, сам-то я познакомился с ней всего несколько месяцев тому назад. Она мне очень нравится. По-моему, она классная. Умная, хорошенькая, и с ней приятно общаться. Конечно, довольно скрытная, – Кейт усмехнулся, обводя глазами деревню, – но в остальном – чего еще можно пожелать парню?
      – Я все это знаю не хуже твоего!
      – Да я понимаю, что ты знаешь. Я просто хотел тебе сообщить...
      – Ладно, можешь не продолжать! – враждебно отозвался Энох. – Ты и она – прекрасная пара, а мне лучше держаться подальше, так?
      – Не совсем, – возразил Кейт. – Она – да, но я тут ни при чем. Не я, а ты. Я пришел, чтобы спросить тебя, по-дружески, насколько сильно ты ею интересуешься. По-моему, очень сильно.
      – Откуда тебе знать?
      – Ну, в данный момент это написано у тебя на лбу, крупными буквами. Чуть пониже «Дойль, убирайся прочь!» – ехидно заметил Кейт. – Но в основном из-за того, как ты сцепился с Карлом в тот день, когда меня выперли с семинара. Она тоже заметила.
      – Не твое дело! – И Энох махнул рукой в его сторону.
      – Ну, в общем, да, – согласился Кейт, с трудом выдавливая слова сквозь стиснутые зубы. Челюсти внезапно сомкнулись, да так прочно, как будто срослись, и расцепить их он не мог никак. Кейт провел языком по зубам, пытаясь выяснить причину данного феномена. Ничего там нет... Видимо, это дело рук Эноха. Впрочем, губы-то он Кейту не запечатывал, так что этого оказалось недостаточно, чтобы заткнуть рот студенту. – Но до тех пор, пока это только твое дело, ни тебе, ни ей от этого особой пользы нет!
      – Убирайся!
      С конца чурбачка упал на землю деревянный квадратик, за ним еще один, и еще, и еще. Кейт, точно завороженный, следил за тем, как они с легким звоном сыпались на пол. Ровные-преровные, словно по линеечке отпиленные. На лбу Эноха выступили бисеринки пота. Он смахнул пот тыльной стороной кисти, не прекращая работать, и над глазом у него осталась полоса опилок.
      Кейт прокашлялся, готовясь перекричать визг пилы.
      – Не могу! Я еще не договорил! Может быть, тебя утешит тот факт, что мы с Марси только что потолковали, и она призналась, что больше не хочет встречаться со мной, потому что думает только о тебе? – выпалил он одним духом, чтобы Энох не успел его перебить. У Эноха кровь отхлынула от лица, так что он из красного вдруг сделался белым, и уставился на Кейта, который изо всех сил старался показать, что он ничего дурного не желает и хочет только помочь.
      – Это правда?
      Зубы Кейта внезапно расцепились. Он немного поиграл своими жевательными мышцами. Должно быть, это какая-то разновидность связывающего заклятия, о котором как-то раз рассказывал Холл...
      «Ни хрена себе! – подумал Кейт. – Не хотел бы я разозлить этого малыша по-настоящему!»
      – Чесслово! Доверься мне. Я исполняю обязанности почтальона. Посредника, так сказать. «Вестерн-Юниона». Сирано де Бержерака.
      – Про Сирано де Бержерака я читал... – задумчиво сказал Энох. В глазах его потихоньку разгоралась надежда. Он взял очередной чурбак, поднес было к нему пилу, потом аккуратно положил ее и чурбак на землю и посмотрел на Кейта.
      – А почему она со мной сама не поговорила?
      Кейт счел за лучшее не излагать подробности своей беседы с Марси.
      – Она такая несовременная, – сказал он вместо этого. – И застенчивая. Ну, ты же понимаешь.
      – Удивительно, что ты взял это на себя, при том что она тебе самому небезразлична, – сказал Энох, глядя на него с подозрением.
      – Небезразлична. И ты это прекрасно знаешь. Я именно потому и взялся с тобой поговорить, что Марси мне небезразлична. Меня вполне устраивает роль ее друга. Я решил, что мне этого достаточно. Пожалуй, Идеальной Девушки для Кейта Дойля я пока не нашел. Ну а если Марси для меня не идеальна, зачем бы мне стоять на пути у чужого счастья?
      Энох кивнул, задумчиво прищурился, созерцая Кейта, потом улыбнулся. От улыбки лицо его внезапно изменилось: прежде он походил на угрюмого мальчишку, теперь же сделался взрослым мужчиной с открытым приятным лицом. Перемена выглядела столь разительной, что Кейт с трудом заставил себя не пялиться.
      – Ну тогда ладно. Наверно, пора мне самому с ней поговорить.
      Он стащил комбинезон и повесил его на козлы. Дружелюбно кивнув Кейту, он скрылся в домике, вскоре вернулся в куртке и нахлобученной на уши шапке и решительно зашагал в сторону выхода.
      – Погоди, Энох! – бросился ему вслед Кейт. – Там же сейчас день. Тебя увидят!
      В глазах черноволосого эльфа горела решимость, снова сделавшая его похожим на того упрямого мальчишку, который так недоброжелательно разглядывал его в первый раз на семинаре.
      – Ничего, привыкнут, – отозвался Энох.
 

* * *

 
      Через несколько дней Кейт, не отрывая глаз от учебника «Популярная социология», протянул руку к телефону. Держа трубку большим и указательным пальцами, он мизинцем набрал номер Марси. К телефону подошла одна из ее соседок и, перекрикивая грохочущую музыку, снизошла до того, чтобы пригласить Марси. Голос ее звучал так, словно ее что-то забавляет. Вскоре подошла Марси, несколько запыхавшаяся.
      – Алло?
      – Привет. Это Кейт.
      – А-а, привет, – сказала она. – Я тут стираю...
      – А я занимаюсь. Может, придешь, поможешь? – с надеждой спросил Кейт. – А то экзамены на носу, и все такое...
      – Ой, я не могу. Я все вещи замочила, мне и на улицу-то выйти не в чем.
      – Ну а вечером?
      Марси ответила не сразу.
      – Нет. Вечером у меня свидание. С Энохом. Слушай, Кейт, я так счастлива!
      – Рад за тебя, куколка! – Он снова вошел в роль благородного героя. – Держи крепче, не упусти его! А куда вы пойдете-то? На вас же пялиться будут.
      – Ну, – Марси снова замялась, – я об этом тоже подумала. Мы в кино ходим.
      – А что там сейчас идет?
      Марси что-то невнятно пробубнила в трубку. Единственное, что удалось разобрать Кейту, это что сеанс двойной.
      – Что-что? – переспросил он, плотнее прижав трубку к уху. – Я не расслышал.
      – Двойной сеанс! – объявила Марси громче необходимого. Потом последовала длинная пауза Кейт еще раз попросил повторить, а потом ржал до колик, когда Марси, почти шепотом, сказала:
      – «Лабиринт» и «Темный хрусталь»..
      – Класс какой! – задыхаясь, просипел Кейт. – Все решат, что ты встречаешься с одним из актеров... Эй, Марси! Марси! Алло!.. [ ]

      – У меня такое ощущение, как будто я пришла в гости к парню, знакомиться с родителями, – призналась Марси. Она сидела в мягком кресле Людмилы Гемперт прямо, как палка, неловко стиснув руки. Однако ей пришлось разжать их, чтобы принять чашечку кофе и тарелку с бисквитом
      – Ну, наверно, я и впрямь считаю себя чем-то вроде родственницы – Людмила с улыбкой сняла с сервировочного столика вторую тарелку и вручила ее Кейту. Тот взял тарелку и с удовольствием плюхнулся на мягкий диванчик. Отковырнул вилочкой большущий кусок бисквита и радостно набил себе рот. Людмила снисходительно взглянула на него и обратилась к Марси:
      – Вам удобно, милочка? Хотите подушечку?
      И, не дожидаясь ответа, старушка принесла пару вышитых подушек и запихнула их Марси под спину.
      – Спасибо... – Марси робко улыбнулась и позволила себе откинуться на спинку кресла.
      Кейт пока помалкивал – сидел, лопал бисквит и смотрел, как Людмила пытается заставить Марси чувствовать себя как дома. Людмила была приятной хозяйкой: вскоре девушка разговорилась и начала задавать вопросы и отвечать на них так, будто они со старушкой всю жизнь знакомы. Что касается Кейта, он себя так чувствовал уже давно. Он уже несколько раз заходил в гости к Людмиле, рассказать, как поживает «Дуплистое дерево».
      Марси явно стеснялась обсуждать свой новый роман, но Людмила обернула разговор так, что девушка сама ей все рассказала. В ответ старушка поведала несколько историй о том, каким был Энох в детстве. Кейт просто ушам своим не верил, пытаясь примерить эти истории к тому молчаливому взрослому парню, которого он знал теперь.
      – Энох всегда был очень чутким и преданным мальчиком, – говорила Людмила. – Он мне все про себя рассказывает. Да, он часто сюда заходит. Как он ревновал, когда увидел вас вдвоем! Я даже испугалась, как бы он чего не натворил. Он был буквально вне себя.
      – А когда это было? – спросила Марси.
      – Это был дождливый день, – улыбнулась Людмила, – и я как раз напекла для них всякой всячины, а Энох зашел, чтобы забрать кексы и караваи. Ему хотелось поговорить со мной – ведь я единственная его знакомая, если не считать его семьи и народа. О вас поговорить, милочка. Мы пробеседовали так долго, что он пошел обратно, когда уже стемнело.
      – Ах, да! – кивнул Кейт. – Это и был тот мальчишка с хозяйственной сумкой, которого мы повстречали несколько недель тому назад, когда возвращались с «Помидоров-убийц». Вчера он нахмурился, и я вспомнил, что где-то уже видел это выражение лица.
      Марси робко улыбнулась:
      – Я-то его узнала, но тогда я не поняла, отчего он так сердится. А за последние несколько дней мы многое обсудили. Мне интересно послушать про то, как он рос. Он столькому учился...
      Марси сняла с шеи ожерелье и показала его Людмиле.
      – Видите? Крайние бусины держатся вместе без всякой застежки. Я не знаю, может, там, внутри, магниты?
      – Интересно... – сказал Кейт, глядя на цепочку бус в руках у Людмилы. Она протянула ему ожерелье, и он немножко поигрался, то сводя бусины вместе, то снова разнимая их. – Да нет, это не обязательно должны быть магниты. Ты случайно не знаешь, из чего они сделаны? Да ладно, это так, профессиональное любопытство, – виновато сказал он, заметив, что Марси смутилась.
      – Ну, если хочешь знать, из яблони. А еще ему приходилось присматривать за своей младшей сестренкой Маурой, пока строилась деревня. Маура с Холлом были первыми детьми, что родились после того, как эльфы пришли сюда. И старшие дети должны были успокаивать младенцев, чтобы они не орали, пока старшие не закрыли проход в эту часть подвала.
      – Это я знаю. – Людмила чуть заметно улыбнулась.
      – Ага! Ну, припомню же я это Холлу! – воинственно воскликнул Кейт. – А он-то вечно жалуется, что от меня слишком много шуму!
      – И еще он рассказывал, как получилось, что его отец сделался чем-то вроде деревенского старосты, – продолжала Марси, не обращая внимания на Кейта. – Его отца все уважают. Старики очень упрямые, а тем не менее его решениям они все же подчиняются. Энох хочет добиться, чтобы его самого так же уважали.
      – А кто его отец? – спросил Кейт, пытаясь представить себе Эноха-старшего.
      – Кейт, ну как же ты не догадался! Сам ведь рассказывал мне историю госпожи Гемперт. Энох – сын Мастера.
      Кейт хлопнул себя по лбу.
      – Ну да, конечно! – простонал он. – Все сходится! У них действительно очень много общего. В особенности темперамент.
      – Но Кейта Энох уважает – за то, что у него хватает храбрости с ним спорить, и за то, что Кейт не обижается, когда Энох бывает груб.
      – Кейт, – лучезарно улыбнулась Людмила, – мне, конечно, очень жаль, что ты лишился подружки, но я так за них рада!
      – Я тоже, – признался Кейт. – Честно-честно!
      – И тобою я тоже горжусь, Кейт, – сказала старушка и наклонилась вперед, чтобы похлопать его по руке. – Ты сделал для моих малышей очень большое дело. Я очень довольна.
      Кейт просиял.
      – Мне очень приятно это слышать. Нельзя все-таки терять связи с реальностью.
      – Ну, в моей реальности ты заслуживаешь похвалы.
      – Ты такой лапочка! – подтвердила Марси и чмокнула его в щеку. Кейт зарделся.
      – Смотри, – предупредил он, – не вздумай проделать такое при Энохе. Он обещал, что размажет меня по стенке. Он хуже Карла, честное слово!
 

* * *

 
      – Ну, если вы готовы признаться, что бываете у меня, – сказала Людмила, провожая их к двери, – передайте моим старым друзьям привет.
      – Не то чтобы готовы, – сказал Кейт, наклонившись, чтобы поцеловать старушку в щеку. – Но я передам.
 

* * *

 
      Под покровом ночи Кейт подогнал свой старенький темно-синий форд-мустанг к стене Гиллингтонской библиотеки и стоял на страже, пока эльфы шныряли туда-сюда, таская охапки пакетов из газетной бумаги. Кейт опасался, что кто-нибудь из случайных прохожих может их услышать, но шаги эльфов производили меньше шума, чем гонимая ветром палая листва. Конус света от уличного фонаря был затянут вуалью кружащихся снежинок. Багажник набили почти под завязку. Наконец Холл подал знак, что все готово, и Кейт поспешно обошел машину и захлопнул багажник, все время следя, не появится ли патрульная машина. Последние эльфы скрылись в проходе. Кейт включил фары и помаленьку поехал вперед. Под шинами похрустывал иней. Навстречу попалась патрульная машина, но, осветив лобовое стекло и увидев наклейку с названием колледжа, полицейские покатили дальше. Кейт вздохнул с облегчением.
      Машину он оставил на обычном месте, у общежития. В местные магазинчики он собирался доставить заказы утром, до начала занятий, а те, что предназначены для заказчиков из соседних городков, он развезет после обеда, перед семинаром по социологии в подвале библиотеки. Компания «Дуплистое дерево» наконец-то начинала набирать обороты...
 

* * *

 
      Когда машина Кейта скрылась в конце аллеи, из кустов выбралась одинокая фигура. Этот человек явно наблюдал за ходом операции с самого начала, и теперь он попытался ухватиться за кусок стены, чтобы помешать ему закрыться. Но, несмотря на все его усилия, кусок каменной кладки встал на место, да так прочно, словно отродясь не двигался Человек прислушался, убедился, что никто не идет, и с размаху толкнул кладку плечом. Камень не шелохнулся. Он попробовал еще раз, и снова безрезультатно. Наблюдатель сердито хмыкнул, достал из кармана острое долото и принялся ковырять стенку. Однако непослушное острие вывернулось из канавки и проехалось по камню, оставив на нем длинную царапину. Человек оглянулся через плечо и снова стал ковырять и скрести своим долотом, пытаясь отворить потайную дверь эльфов.
 

* * *

 
      В воскресном выпуске мидвестернской газеты в колонке «Хотите верьте, хотите – нет» появилась заметка о том, что некая девочка встретила одного из эльфов Санта-Клауса. «Он мне улыбнулся, – рассказывала девочка. – Я себя хорошо вела весь год, и Санта об этом знает». Обозреватель, похоже, отнесся к рассказу девочки не особенно серьезно, зато Катра сразу поняла, о чем речь. Она доложила об этом старейшинам, и те попросили Эноха быть осмотрительнее, когда ходит на свидания с Марси.
      – Насчет остальных статеек мы пока не знаем, на чем они основаны, – сказала Катра, – но с этой все ясно. Будь осторожнее!
      Энох согласился, хотя и не особенно охотно.
      – Усы, что ли, отрастить... – мрачно сказал он.

      Когда Кейт появился на пороге магазинчика, госпожа Вурдман тут же его признала.
      – А-а, «Дуплистое дерево»! – сказала она. – Здравствуйте, здравствуйте.
      Она смерила взглядом охапку пакетов у него в руках, и ее тонкие черные брови поползли на лоб.
      – Сюда, пожалуйста. Диана, – окликнула она, – я в кабинете! Принимай посетителей сама!
      – Хорошо, госпожа Вурдман, – отозвался девичий голос из-за переднего ряда полок. Кейт взглянул туда, но никого не увидел. Должно быть, девушка сидит или стоит на коленях. А может, она тоже эльф? Кейт усмехнулся про себя, следуя за хозяйкой магазина. Фарфоровые фигурки радостно улыбались ему.
      – Ну, хорошо, – сказала госпожа Вурдман, показав, куда можно сгрузить товар. – Давайте посмотрим, что вы привезли.
      И она принялась разворачивать газетную бумагу и кидать ее себе под ноги.
      Развернув пакеты, она собрала все фонарики и стала их разглядывать по очереди.
      – Вот эти три будут мои, – объявила она и отложила их в сторону. Кейт сначала не мог понять, как она их различает. Приглядевшись, он, однако, заметил, что, если эльфам требовался кусок дерева шире пяти дюймов, они брали две-три плашечки и искусно соединяли их.
      В результате все вещицы были отчасти похожи на паркет. Кейт не понимал, зачем эльфы это делают, но получалось довольно красиво. И фонарики, которые госпожа Вурдман отобрала для себя, были действительно самые славные.
      – Мне нравится, как эта тонкая резьба сочетается с различной структурой дерева. Вот это настоящая художественная работа! Я позабочусь о том, чтобы эти вещицы не попали в руки случайным людям. Когда увижу, как они пойдут, сделаю новый заказ. Ух ты! – воскликнула она, хватая пару мелких вещиц. – А вот и мои формочки для печенья!
      По пути к выходу Кейт услыхал стук расставляемых по металлическим полкам вещиц и заглянул за угол, посмотреть, кто ими занимается. Хрупкая девушка, сидящая на полу, подняла голову и откинула назад тонкие пряди белокурых волос, остриженных по плечи.
      На аристотелевский Идеал Красоты она явно не тянула, но тем не менее была симпатична. Яркие сине-зеленые глаза и четко очерченные скулы делали ее треугольное личико милым и привлекательным. Кейт уставился на нее, как придурок, не находя слов. Наконец ему удалось выдавить:
      – Привет...
      Уголки ее губ чуть приподнялись:
      – Привет.
      Тряпка, которой она стирала пыль, мягко плюхнулась на пол.
      – Ты здесь недавно? – Просто удивительно, как трудно подбирать слова!
      – Да нет, что ты, – сказала девушка. – Я тут весь семестр работаю. Вроде я тебя где-то видела.
      Кейт понял, что ничего путного сказать все равно не удастся, и выхватил из бумажника визитку.
      – Ага, – сказала девушка, прочитав ее. – Деревянные сувениры. Кейт Дойль. Госпожа Вурдман про вас говорила.
      Девушка улыбнулась и протянула карточку назад. Улыбка у нее замечательная. И как приятно звучит в ее устах его имя! Некоторое время они смотрели друг на друга, ожидая, кто первый заговорит. Наконец Кейт сглотнул.
      – Ну ладно. До скорого...
      И побрел к двери.
      – Меня зовут Диана! – сообщила девушка ему в спину. Кейт оглянулся, но продолжал при этом идти вперед. В результате с грохотом налетел на дверь. Он отшатнулся и в недоумении уставился на препятствие. Колокольчик негодующе затрезвонил, Диана расхохоталась.
      – Рад был познакомиться! – сказал Кейт, стараясь взять себя в руки и отворяя дверь. – Совершенно не понимаю, что эта дверь тут делает!
      Диана, все еще улыбаясь, сделала ему ручкой и снова принялась стирать пыль с полок. Кейт на этот раз удачно выбрался на улицу. В душе его царил праздник.
      До самого вечера он перемещался вприпрыжку. И даже обнаружив, что машина его отчаянно нуждается в техобслуживании, лишь смиренно вздохнул и сказал: «Ну что ж поделаешь...» Стремительное ухудшение погоды не произвело на него ровно никакого впечатления. Откуда у него такое хорошее настроение – Кейт и сам не ведал. Они не произносили пока обетов хранить любовь до гроба, и даже подружиться как следует не успели, однако Кейт точно знал, что встретил самую замечательную девушку на свете, и непременно желал повидаться с нею еще.
 

* * *

 
      Явившись на семинар, Карл обнаружил, что внезапно оказался в полном одиночестве. Этот долбанутый Дойль вернулся, и теперь оживленно беседовал о чем-то с Холлом, обмениваясь с ним какими-то бумажками. Карл пригляделся. Ему мерещится или и впрямь эльф передал Дойлю чек? Откуда у эльфа – чек? Нет, тут решительно происходит что-то странное. И, самое обидное, сколько Карл ни вслушивался, он так и не уловил, о чем они говорят.
      Гудмен и Эйсли снова затеяли спор о политике. Тери и те эльфийки щебетали о чем-то своем в ожидании начала занятия. Карл обратил внимание, что молодые теперь одеваются иначе, чем раньше. Их новые наряды куда больше походили на те костюмы, что Карл привык видеть за пределами библиотеки. Да, за эти несколько недель произошло больше перемен, чем за все полтора года, что он сюда ходит. А Марси ведет себя все более и более странно. Она пересела с парты Карла за парту к черноволосому мальчишке. Они сидели и о чем-то шептались, и Марси взирала на пацана чуть ли не с обожанием. Не романчик ли у них завязался? Да, похоже на то... С мальчишкой связалась, стерва! Тьфу ты! И Карл отвернулся – но теперь у него перед носом маячил Кейт. Карл злобно фыркнул и уткнулся в книги.
      Он испытывал жестокое разочарование. Проклятый Дойль ухитрился подгадить ему по всем статьям! В общаге, в совете – да, Дойль под конец уступил ему в деле о библиотеке, но это только лишний раз доказывало Карлу, что этот поганец способен погубить все, что захочет, и он, Карл, не в силах этому противостоять. А теперь вот и с Марси... Каким боком Дойль причастен к тому, что Карл остался без девушки, Муэллер не знал, но был уверен, что без него тут не обошлось. Пэт Морган может сколько угодно твердить, что этот шибздик вполне безобиден, но у Карла есть сколько угодно доказательств, что этот тип – ходячее стихийное бедствие!
      А теперь вот Малый народец затеял что-то таинственное, и соперник Карла в этом участвует! Карл уже дважды видел их вдвоем с Холлом, поздно ночью. Просто удивительно, как они могут доверять этому подонку! А он ведь на них еще и деньги зашибает – если, конечно, та бумажка, которую видел Карл, была и впрямь именно чеком. Он едва не задал свой вопрос вслух, но единственным из присутствующих, кто не участвовал ни в каком разговоре, был Марм, а он упорно не замечал Карла с тех пор, как они поссорились месяц тому назад. К тому же бородатый эльф сидел, уткнувшись носом в учебник, и что-то конспектировал на клочке бумаги. До сессии осталось всего несколько недель, а Мастер предпочитал опережать университетское расписание.
 

* * *

 
      Ли Эйсли с подозрением огляделся вокруг. Он жадно наблюдал за Малым народцем – теперь ему сильнее, чем когда-либо, чудилось, что они могут вот-вот растаять прямо у него на глазах. Услышав, как Тери предложила Мауре и прочим встретиться где-нибудь за пределами библиотеки, Ли вздрогнул. Если они выйдут отсюда, то исчезнут, и он никогда больше их не увидит! Он считал эльфов чем-то, вроде своей личной собственности и завидовал Кейту, который так легко с ними сошелся. Самому Ли трудно было представить, что с эльфами можно просто дружить. К тому же он все еще не простил Кейту того провала в совете. И где-то в глубине его души вызревала мысль, что надо что-то делать с теми неприятностями, которые доставляет ему Кейт.
 

* * *

 
      Холл прервал Кейта на середине четырнадцатого дифирамба Диане и спросил:
      – Так что мне делать со всеми бумагами, которые ты мне передал вчера вечером?
      Кейт, не подозревающий о тучах, что собирались над его головой, очнулся от грез и возвратился к делу.
      – Ты у нас бухгалтер, и тебе полагается заполнить все эти бланки, чтобы мы могли отослать их. Налоговая требует индивидуальный регистрационный номер работодателя. И еще нам потребуется лицензия на право посредничества...
      – Тормоз ты, Кейт! Это все положено организациям, а мы договорились, что ты зарегистрируешься как индивидуальный предприниматель. Я ведь читал все эти брошюрки Управления малых предприятий. Мы все равно не можем быть наемными работниками, потому что у нас нет ни страховых полисов, ни постоянного места жительства.
      Кейт хлопнул себя по лбу:
      – Ах да, конечно! Просто у меня голова была занята кое-чем другим.
      – Ну да, ты о ней упоминал неоднократно. Кейт ухмыльнулся:
      – Ладно, ладно, завтра принесу нужные бланки. Извини. Да, кстати, спасибо за чек, – он похлопал себя по нагрудному карману. – Это значительная часть нашего аванса, но эти деньги мне необходимы позарез. Может быть, нам еще что-то нужно? Все, что можно списать как производственные расходы? Скотч? Точильные камни? Клей?
      – Дерево! – не задумываясь ответил Холл. – Нам нужно дерево.

      Утром в субботу Кейт заехал во двор Гиллингтонской библиотеки, отпер заднюю дверь и бдительно смотрел вокруг, пока задняя дверь не отворилась и не захлопнулась вновь. Дряхлые рессоры тихо крякнули.
      – Пригнитесь, пока не выедем из кампуса, – приказал он.
      – Как скажешь, – послышался сзади приглушенный голос.
      Выехав за пределы Мидвестерна, Кейт объявил:
      – Все в порядке!
      И в зеркале заднего обзора появились две физиономии, вынырнувшие из-под брезента: Холл и Энох.
      – Привет, Энох! – удивился Кейт. – А я думал, Холл один поедет. Чему я обязан этой радостью?
      – Он спец по твердым породам дерева, – объяснил Холл. – Так что, раз мы едем закупаться, я взял его с собой. Я не думал, что ты будешь против.
      – Я вовсе не против, – заверил Кейт. – Пристегнитесь там, ладно? В этом штате довольно строгие законы насчет ремней безопасности.
      Он катил по узким проселочным дорогам, а Холл излагал свои планы:
      – Мы все время использовали дрова, списанную старую мебель из университета, обрезки досок из мастерской, но сейчас все запасы у нас вышли, а часть заказов еще не выполнена. Времени на то, чтобы соединять щепки, у нас нет, да и самих щепок раз-два и обчелся – у нас почти не осталось ничего крупнее опилок.
      Он умолк, не переставая ни на миг крутить головой из стороны в сторону, жадно вбирая в себя проносившиеся мимо пейзажи. Кажется, за все то время, что они ехали, Холл ни разу не моргнул, чтобы не упустить чего-нибудь интересного.
      – Ну, в общем, это заметно, – сказал Кейт, вспоминая слепленные из кусочков фонарики. – Хотя я не был уверен, что вы это делаете не нарочно. Уж больно красиво выходит.
      – С мелкими кусками возни больше, – заметил Энох.
      – Ну да, пожалуй. Дерево – это единственное, без чего никак нельзя обойтись в работе по дереву, – признал Кейт.
      – Открыл Америку! – хмыкнул черноволосый эльф.
      – Угу. Ну, нам так или иначе нужен был постоянный источник сырья. Короче, требуется найти лесной склад, где можно купить древесину по дешевке или где согласятся предоставить скидки постоянным клиентам. А какая именно древесина вас интересует? Энох! Эй! – крикнул он, чтобы привлечь внимание черноволосого эльфа: тот сосредоточенно смотрел в окно. – Что-нибудь не так?
      – Я первый раз в автомобиле, – хрипло пояснил Энох, не отрывая глаз от мелькающих мимо столбов и судорожно стискивая подлокотник.
      – И я тоже! – сообщил Холл, хотя сам он не выглядел испуганным – скорее взбудораженным. Он смотрел на поле с пасущимися коровами, и глаза у него были такие же круглые, как у буренок.
      – А вас это что, напрягает? – озабоченно спросил Кейт.
      Эльфы переглянулись.
      – Мы довольно мало путешествуем, – ответил Холл. – По правде говоря, я первый раз за городом.
      – Что, вообще?
      Белокурый эльф кивнул.
      – А отчего вы не путешествуете? – с любопытством спросил Кейт.
      – А зачем бы нам? – спросил в ответ Холл. – Все, что я люблю и в чем нуждаюсь, – там, в городке. Мне нет нужды выходить за его пределы. Университет даже был столь любезен, что устроил прямо на территории экспериментальную ферму, где можно кое-что позаимствовать, – разумеется, если не зарываться. Это насчет меня. Про других сказать ничего не могу.
      – Я не против попутешествовать, – задумчиво сказал Энох, глядя на сплетающиеся ветви деревьев на фоне затянутого тучами неба. – Главное, чтобы потом можно было вернуться домой.
 

* * *

 
      – К нам снова пытались вломиться, – доложил Холл Кейту. – На кладке остались следы там, где взломщик пытался ее расковырять. Старики близки к панике.
      – И я их понимаю! – озабоченно воскликнул Кейт. – Похоже, кто-то засек, как вы, ребята, пользовались этим ходом. Кто бы это ни был, возможно, он за нами следит. Вам стоит на время предпринять дополнительные меры предосторожности. Особенно до тех пор, пока не появятся представители Исторического общества.
      Энох забыл о своих страхах и упрямо набычился.
      – Я буду входить и выходить, когда мне заблагорассудится!
      Кейт снисходительно усмехнулся. Он чувствовал себя Купидоном университетского масштаба.
      – Как дела у вас с Марси?
      – Отлично, просто отлично. Мы чудесно поладили. – Тут Энох заметил лукавый взгляд Кейта и осведомился: – А что не так?
      – Нет-нет, все в порядке!
      Улыбка Кейта расползлась до ушей. Он повернул. Под шинами заскрежетала мокрая щебенка.
      – Просто ее соседки думают, что она встречается с приятелем своего младшего братишки.
      – Хм... – задумчиво сказал Энох, разглядывая свое отражение в оконном стекле. – Полагаешь, стоит отрастить усы? Я как раз об этом подумывал.
      Кейт представил себе Эноха с густыми черными закрученными вверх усами и прыснул. Просто не сдержался, хотя старался изо всех сил: добрые отношения между ними сложились совсем недавно, и ему не хотелось бы все испортить. Но Кейт не мог ничего с собой поделать – его воображение оказалось сильнее. Слава богу, Энох тоже расхохотался.
      – Да, зрелище забавное, – отсмеявшись, признался Энох. – Ну, так как ты думаешь, стоит?
      – Нет! – твердо ответил Кейт. – Пусть себе болтают.
      – Вот и мне так кажется, – сказал Энох.
 

* * *

 
      Найти лесной склад, на котором было бы подходящее дерево и который к тому же согласился бы на постоянное сотрудничество с только что созданной компанией, еще не имеющей нормальных документов, удалось далеко не с первой попытки. Кейт выжидал, пока его спутники осмотрят склад, и только если они подавали знак, что товар подходящий, отправлялся разговаривать с хозяином. Несколько раз Энох, едва войдя на склад и принюхавшись, тут же разворачивался и возвращался к машине. Кейт не понимал, чем руководствуется эльф, но, в конце концов, это же им работать с этим деревом.
      К тому времени, как они добрались до склада «Дверь сарая», водянистое зимнее солнце стояло в зените. Энох и Холл явно остались довольны содержимым склада, так что Кейт пошел к хозяину, чтобы договориться о скидке. Владелец склада, Фред Орр, был велик и необъятен: шести с лишним футов росту и почти столько же в ширину, причем брюхо стремилось округлить эту цифру до шести с половиной. Предоставлять скидку он явно не жаждал. Однако Кейт, пустив в ход все свои дипломатические навыки и немалую долю природного энтузиазма, объяснил, для чего им древесина, и сумел немного сбить цену. Что касается лицензии на право посредничества, Кейт поклялся, что представит ее в следующий раз.
      – А дерево нам действительно необходимо прямо сейчас! – жалобно закончил он.
      – Ну что ж... ладно, – сказал хозяин.
      Пока они торговались, Холл с Энохом, оба в шапочках, натянутых на уши, шныряли меж штабелями досок и брусков, выбирая лучшую древесину. Мистер Орр поглядел, как они поглаживают дерево и принюхиваются, определяя его возраст, покачался на каблуках и задумчиво хмыкнул.
      – Ну ладно, – сказал он, пристально разглядывая Кейта. – Вы выглядите достаточно порядочным. Но в кредит не отпущу. Платите наличными – и по рукам.
      Кейт вздохнул с облегчением.
      – Чек возьмете?
      – Угу. Если у вас есть какой-нибудь документ.
      Кейт еще раз с наслаждением глубоко вдохнул аромат свежераспиленного дерева. Древесная пыль защекотала в носу, заставив его чихнуть. Кейт прошел следом за хозяином к металлической тележке, на которую «мальчишки» сгрузили свои покупки. Подвели итог, и Кейт выписал чек, несколько поморщившись: денег на счету компании практически не оставалось. Холл внимательно следил, заглядывая через руку Кейта, производя расчеты в уме и время от времени указывая на ошибки в сложении. Мистер Орр ухмылялся, глядя на все это. Когда они потащили покупки наружу, он придержал им дверь.
      – Толковые ребятки! – заметил он Кейту.
      – И не говорите! – кивнул Кейт. – Временами они ведут себя так, словно они вчетверо старше, чем кажутся!
      Энох с размаху наступил ему на ногу. Кейт ойкнул и прикусил язык.
 

* * *

 
      Уложив и увязав дерево под брезентом на заднем сиденье, Кейт несколько расслабился. Однако ему было как-то неуютно. Поглядев на часы, он сильно удивился: был лишь час с небольшим. Он попросту проголодался.
      – Как насчет обеда? – спросил Кейт у эльфов, заводя машину. Его спутники снова переглянулись.
      – Да мы с собой ничего не захватили... – виновато признался Холл.
      – Да нет! Я имею в виду – почему бы нам не заехать в какой-нибудь ресторанчик? Лично я просто умираю с голоду. Поехали?
      – Да!
      И они покатили обратно, подыскивая по пути какое-нибудь место, где можно прилично покушать.
 

* * *

 
      Не доезжая пятнадцати миль до города, они остановились на стоянке у «Бабушкиной кухни», одного из сети семейных ресторанчиков, которые Кейту всегда нравились. «Бабушкина кухня» была идеальным местом для студентов, которые устраивали здесь романтические свидания, а также использовали ее в качестве промежуточной остановки во время дальних поездок. Ресторанчик был чистый, хорошо освещенный, работал круглосуточно, и кормили там вкусно и сравнительно дешево. Когда эльфы увидели ресторанчик, они захихикали. Он был отделан пластмассой с претензией на эксцентричность. Строился он явно с расчетом на то, чтобы завлекать посетителей бьющей в глаза чистотой и ухоженностью. В результате выглядел он на редкость нелепо. Желто-зеленый фасад здания, заметный издалека, походил на уродливую помесь швейцарского шале и деревенской хижины с соломенной кровлей.
      Знакомых студентов из Мидвестерна тут сейчас не было. Оно и к лучшему – что бы он стал делать, окажись тут Карл, Ли, или еще кто-нибудь из неформального объединения кейтоненавистников? Наверно, ничего не оставалось бы, как развернуться и отправиться восвояси. Слава богу, выяснять это не пришлось. Кейту ужасно не хотелось тащить эльфов для первого раза в «Макдоналдс».
      – У нас набирается неплохая клиентура, – говорил Кейт вполголоса, пока они ждали, когда им укажут столик. – Одиннадцать заказчиков уже есть, человек семь-восемь обещали подумать и еще пять сказали, что подождут и посмотрят, сдохнем мы или выживем. Неслабо для начинающих, а?
      Эльфы одобрительно переглянулись, и Кейт ощутил легкий прилив гордости. Он расстегнул куртку, но остался в шапке, чтобы служащим ресторана не так бросалось в глаза, что «мальчишки» тоже в шапках. Они рассеянно расстегивали пуговицы на куртках, с любопытством глазея вокруг.
      – Значит, заклятие подействовало, – так же вполголоса сказал Энох Холлу. Холл кивнул.
      – Заклятие? Какое заклятие? – удивился Кейт. Физиономии у эльфов сделались виноватые, однако наконец Энох признался:
      – Ну, такое... Оно усиливает привлекательность вещей, если ты понимаешь, о чем я.
      – Так вот почему все так быстро соглашались? – разочарованно воскликнул Кейт. – А я-то думал, им вещи понравились!
      – Ну, вещи-то им, конечно, понравились, – сказал Холл, – но мы позаботились о том, чтобы они им понравились наверняка. Понимаешь, от успеха этого предприятия слишком многое зависит... А что, мы сделали что-то не так?
      – Ну-у... – замялся Кейт. – Не то чтобы совсем... Но это не очень этично. По крайней мере, мне так кажется.
      – Согласно маркетинговым исследованиям, большинство фирм применяют в рекламе своих продуктов различные способы воздействия на подсознание, – возразил Энох. – Дэйн Бернбах использует образы, которые считаются...
      – Может, нам это прекратить? – перебил Холл. – Мы хотели как лучше...
      Кейт вздохнул:
      – А оно сильное, это заклятие?
      – Да нет, не очень. Это же по определению не принуждение, а привлечение внимания. Механизм действия состоит в том, что оно заставляет человека отбросить стереотипы и признать истинную красоту и полезность вещи. Это скорее упрощение, чем что-либо еще.
      – Но оно не заставляет видеть в вещи достоинства, которых там на самом деле нет? – уточнил Кейт. – А то ведь это получится мошенничество...
      – Нет, что ты! Заклятие усиления может сделать формочку для печенья воплощением самой сути формочки для печенья, но она останется формочкой и ничем другим не будет.
      Кейт призадумался:
      – Ну, тогда, наверно, можно продолжать делать это. В конце концов, какая же это эльфийская работа, если в ней нет ни капли волшебства?
      Официантка помахала им и указала на столик у окна. Эльфы жадно глазели по сторонам: на яркие дерматиновые диванчики в кабинках, на салатный бар под стеклянным навесом и на вращающуюся шестифутовую витрину с десертами в центре зала.
      – Ты погляди! – Холл толкнул приятеля в бок. – Вардин обожрался бы до потери сознания!
      – Угу, непременно, – кивнул Энох, стараясь не выдать нарастающую панику. Тут больше Громадин, чем ему когда-либо приходилось видеть одновременно! Энох старался держаться поближе к Кейту, которому он доверял, а подойдя к столику, забился поглубже в полукруглую кабинку. Официантка широко улыбнулась ему – она-то видела всего лишь застенчивого подростка. Энох заставил себя улыбнуться в ответ и взял длинное меню в пластиковой папочке, которое она ему вручила. Меню было с изображениями блюд, и оттого смахивало на кулинарную книгу, только без рецептов. Выбор был огромный.
      Холл уже листал меню. Сравнение блюд «Бабушкиной кухни» с теми, что подавали в столовой общаги, было явно не в пользу последних. Кейт разделял его чувства.
      По дороге к столику Кейт обратил внимание на то, какие порции тут подают. Они были огромные. Он вдруг вспомнил, что его гости привыкли есть понемножку. И слегка виновато вспомнил свое любимое блюдо, которое обычно заказывал в «Бабушкиной кухне»: крепостной вал нарезанной ломтями картошки-фри, а посередине – огромный рубленый бифштекс, посыпанный тертым сыром и полосками бекона, шириной дюймов в восемь. Для него или кого-то из его приятелей это был бы нормальный обед. А для Холла и Эноха, пожалуй, чересчур... Когда официантка, высокая крашеная блондинка с темными усиками, проходила мимо, Кейт остановил ее и попросил принести пару детских меню.
      – Мальчики, конечно, растут, – весело заметил он, – но не так быстро!
      Официантка улыбнулась по-матерински и удалилась.
      Энох издал сдавленный негодующий вопль, Холл расхохотался. Кейт слегка сконфузился и незаметно указал на соседние столики. Эльфам пришлось согласиться, что он прав.
      – Ну да, у нас в деревне этой еды хватило бы, чтобы прожить целую неделю, – прикинул Холл.
      – Вот, – сказал Кейт, передавая им более короткие детские меню. – Заказывайте что хотите. Попробуйте что-нибудь новенькое. Как насчет оладьев с тертым шоколадом?
      Он поднял голову и увидел, что оба глядят на него довольно смущенно.
      – В чем дело?
      – Мы не знаем, как отплатить тебе за все это, – серьезно ответил Холл. Судя по всему, он имел в виду не только обед.
      – Отплатить? – легкомысленно фыркнул Кейт, делая вид, что не понял его. – Что значит «отплатить»? Я если что и трачу, то только немного времени! Слушайте! – Его внезапно осенило. – Ведь этот обед – деловая встреча, значит, его можно записать в расходы! И оплачивается он из средств компании. А поскольку компания ваша, выходит, что это вы меня угощаете. Может ли компания себе это позволить? Или я должен вам отплатить?
      Эльфы задумчиво нахмурились и переглянулись. Энох торжественно произнес:
      – Мы сочтем за честь, если ты соблаговолишь присоединиться к нам за трапезой. Пожалуйста, заказывай все, что тебе угодно. Можешь воспользоваться меню для взрослых. Мальчикам, которые растут, надо кушать побольше.
      – Спасибо, – улыбнулся Кейт не менее торжественно. Как только они сложили меню, снова появилась официантка и приняла у них заказы.
      – Что-то мы давненько не слышали о твоем бессмертном труде, Кейт Дойль, – поддел его Холл. – Ну, помнишь, тот, о мифических существах вообще и о нас в частности.
      – Ах, этот! – застигнутый врасплох, Кейт смущенно рассмеялся. – Боюсь, в последнее время мне было немного не до него. Общаться с настоящими живыми эльфами и заниматься стоящим делом куда интереснее. Но, может быть, когда-нибудь я его и напишу. Быть может, – мечтательно продолжал он, – это будет нечто вроде воспоминаний. Мои мемуары...
      Холл неприлично фыркнул, мгновенно выведя Кейта из грез.
      – Ты многое упустил в своем исследовании, – заметил Энох. – Знаешь, сколько статей на эту тему в старых журналах? Все это, конечно, чепуха на постном масле, но ведь ученые считают настоящими исследованиями только то, что написано и опубликовано.
      – Ну конечно, – вежливо согласился Кейт. – Взять хотя бы доктора Фриленга, моего второго преподавателя социологии. Но сейчас я слишком занят, чтобы что-то писать. Дела, знаете ли!
      Тут подошла официантка и поставила перед ними несколько тарелок.
      За обедом разговорились о занятиях и о товарищах по семинару. Кейт с интересом слушал, как двое эльфов обсуждают прочих студентов. Их наблюдательность была достойна восхищения. Тери строит из себя легкомысленную девицу, но это все напоказ. На самом деле у нее хорошая голова и большие способности к пространственной математике. Барри боится женщин – видимо, из-за своей семейной жизни. Для Ли семинары – нечто вроде одеяла, под которое прячется испуганный ребенок, и эльфы несколько тревожились из-за этой его зависимости: ведь в июне он заканчивает аспирантуру.
      Набив рот котлетой, Кейт поинтересовался:
      – А почему на семинаре так мало народу? Я знаю десятки ребят, которым толковый наставник нужен не меньше, чем мне, однако же нас, привилегированных, всего лишь крохотная кучка...
      – Потому что так мы имеем шанс действительно чему-то научиться. Как ты думаешь, будет ли это возможно, если в аудитории окажется сорок человек? – спросил Холл.
      – Наверно, нет, – честно признался Кейт. – На лекциях меня вечно клонит в сон. Но я имел в виду, почему сами студенты так редко приводят своих приятелей?
      Энох неловко почесал в затылке и уставился в окно. Холл принялся задумчиво разглядывать свой сандвич в поисках объяснения.
      – Ну, – сказал он наконец, – это связано с... принуждением, если хочешь – того же рода, что на наших вещицах. Кто-то приходит, потом приводит кого-то еще, а тот приводит еще кого-нибудь...
      – Понятно, – сказал Кейт. – Вроде как письмо, передаваемое по цепочке. Тебя приглашают, и ты рано или поздно приглашаешь еще кого-то, но только одного. А как вы определяете, кого выбрать? И как вам удается не дать пригласить больше чем одного человека?
      – Ну, это просто получается само собой, – объяснил Энох, предварительно убедившись, что их никто не подслушивает. – Когда нужда в этом действительно возникает, студента, явившегося последним, как бы тянет к тому, кому это надо, и вот его приглашают на семинар. Марси боролась с желанием пригласить тебя, отчасти потому, что она такая... закомплексованная, что ли. Настанет день, и ты тоже встретишь кого-то, кто в этом нуждается. И неважно, будешь ли ты знать, что он нуждается в помощи, или нет. Мастер берет только серьезных студентов. У нас раньше была парочка раздолбаев, но те, кто явился просто поглазеть, надолго не задерживаются. И их воспоминания постепенно истаивают, так что вскоре они уже и не верят в то, что действительно нас видели.
      – Возможно, они помнят дополнительные занятия, но в памяти у них сохраняется только, что семинары вел рыжий коротышка, который зачем-то приводил с собой в класс детей, – добавил Холл, указав на себя с Энохом. – Короче, ничего особенно интересного.
      – А-а! – И Кейт кивнул, начиная отчасти понимать. – Что-то вроде гейса [ ], да? Сложная штука это волшебство... Но интересная. Всегда хотел узнать о нем побольше. Вы можете исполнять желания?
      Энох фыркнул.
      – Мы что, похожи на фей?
      – Да нет, – насмешливо ответил Кейт. – Скорее уж на лепрехонов [ ].
      К тому времени как они вышли из ресторана, небо расчистилось. Кейт прикинул, что до темноты еще часа два, а то и три.
      – Если вы не особенно торопитесь домой, – предложил он, – я мог бы покатать вас по окрестностям. В конце концов, это же ваш первый выезд за пределы Мидвестерна.
      И широким жестом указал на простирающуюся впереди дорогу.
      – Ага! – без колебаний ответил Холл. – С удовольствием!
      Энох энергично закивал.
      Они наугад свернули на запад, а потом поворачивали то направо, то налево, как заблагорассудится. По большей части Кейт доверялся своему чутью и следил за тем, куда едет, ровно настолько, чтобы потом суметь выбраться обратно Здесь уже прошел снегопад, но снег лежал только в лощинах и на северных склонах, где мало солнца. Поля, выметенные холодным ветром, выглядели унылыми и пустынными, однако временами навстречу попадались домики, стоящие в стороне от проезжей дороги. В их зашторенных окнах приветливо горел свет. Кошки, удобно устроившиеся на воротах или почтовых ящиках, провожали машину взглядом или боязливо прятались на черных опустевших клумбах. Из-под ворот брехали собаки, а один отчаянный колли, приветливо улыбаясь и свесив язык до земли, галопом несся за машиной добрые полмили. На многих участках полоскались на ветру многообещающие объявления «Продается». Временами из-за гребня холма выныривали облезлые сараи или стадо замерзших коров, жмущихся друг к другу и прячущихся от ветра под живой изгородью.
      Они миновали крохотный городок – всего два светофора и один ряд магазинов на главной улице, – проехали еще несколько миль и свернули направо, на немощеный проселок, взбиравшийся на холм мимо рощицы с облетевшей листвой. Потом Кейт заметил узкую дорожку, ведущую налево, вьющуюся по склону холма и уводящую в ложбину между двумя другими холмами, на которых лежали рядки неубранной соломы. Они пересекли по мостику мелкую бурую речушку и увидели ее приток, текущий справа, с участка, большая часть которого поросла лесом. В окнах большого дома, стоящего на холме, горел свет. Самого дома было почти не видно за деревьями. У поворота к нему тоже стояла табличка «Продается». Холл, Энох и Кейт переглянулись.
      – Славное местечко, – сказал Кейт, сворачивая в ту сторону, чтобы разглядеть участок получше.
      – Это было бы идеальное место для нас, – мечтательно произнес Энох.
      – Точно, – согласился Холл. – У этого места дух хороший.
      – Так-то оно так, но ведь тут земля стоит, пожалуй, по полторы тыщи за акр, а участок может быть довольно большим. Земля – штука дорогая, тем более если на ней имеются постройки.
      Они поехали дальше. Темнело. Эльфы с интересом изучали Кейтову карту дорог Иллинойса при свете фитиля, который Энох наспех соорудил из тряпки – Кейт ею обычно проверял уровень масла. Кейт внимательно следил за тем, как Энох его делал.
      – Кажется, так просто! – с завистью сказал он.
      – Это действительно просто, – заверил его Энох. – Но, конечно, тут без практики не обойтись – это все равно как водить машину.
      – Давай поменяемся: я тебя научу машину водить, а ты меня – фитили делать! – предложил Кейт.
      Энох поразмыслил:
      – Ну, может быть. Когда-нибудь потом, когда времени будет побольше.
      – Давай-давай! – подбодрил его Холл, насмешливо поблескивая глазами. – А я тебе ящик сделаю, под зад подкладывать, когда за рулем сидишь!
 

* * *

 
      Навстречу попалось еще несколько ферм с вывеской «Продается» Некоторые участки тоже поросли лесом. Эльфы рассматривали их очень внимательно. Идея обзавестись недвижимостью, посеянная Кейтом, давала первые всходы.
      Когда стало темнеть, машина повернула обратно в город
      – Наверно, другим тоже захочется покататься и посмотреть, – заметил Холл Энох кивнул
      – Пожалуйста! – сказал Кейт, въезжая в студгородок. – Всегда к вашим услугам «Туры Дойля», филиал компании «Дуплистое дерево». Специализируемся на обслуживании сказочных созданий.

      Машина вывернула из-за угла, направляясь к Гиллингтону, и тут Кейт увидел, что улица у библиотеки запружена толпой.
      – Тьфу ты! – воскликнул Кейт и нажал на тормоза. Эльфов швырнуло вперед, но Кейт был так озабочен, что даже не извинился. Множество студентов, несколько полицейских машин с синими мигалками, и все это, считай, напротив «черного хода» эльфов. Мелькали формы университетской службы безопасности – охранники отпихивали толпу подальше, чтобы она не путалась под ногами у полиции.
      – В чем дело? – спросил Холл – Что происходит?
      – Они что, нашли ход? – охрипшим от волнения голосом спросил Энох – Погляди, дверь не открыта?
      Кейт махнул им, чтобы они спрятались, и вышел из машины. Взобрался на капот и, загораживая глаза от света мигалок, принялся разглядывать здание.
      – У стены – толпа народу, – доложил он. – Стена, похоже, повреждена. Но, по-моему, не проломлена. Повреждения поверхностные, но очень обширные.
      Один из людей в серой форме ощупывал изнутри дыру величиной с голову Кейта.
      – Эй, там! – охранник в зеленой форме подошел и уставился на Кейта снизу вверх. – Что вы тут делаете? Парковка запрещена!
      – Я, это, того... – уклончиво ответил Кейт, спрыгивая с капота.
      – А тут у вас что навалено? – осведомился офицер, сдергивая брезент с заднего сиденья. У Кейта сердце замерло. – Доски?!
      – Я их в мастерскую везу, сэр, – прохрипел Кейт. – Это для нашего проекта.
      Охранник кивнул и махнул рукой.
      – Ладно. Вот и везите себе. Здесь останавливаться нельзя. Кстати, – внезапно сказал он, окинув пристальным взглядом Кейта и его «мустанг», – вы живете в кампусе? По-моему, я где-то видел эту машину...
      – Да, сэр, – поспешно перебил Кейт. – Спасибо, сэр. Ну, я поехал.
      Он залез в машину и подал ее задним ходом, подальше от охранника, который по-прежнему разглядывал его.
      – Почему он вас не заметил? – изумленно спросил он у заднего сиденья.
      – Потому что он нас не искал, – объяснил Холл.
      – Это волшебство, да?
      – Останови машину, – отозвался усталый голос Эноха, – нам надо спрятаться.
 

* * *

 
      Он прошел следом за эльфами к люку, надежно скрытому за кустами. Кейту было не по себе – вокруг слишком много народу, а вдруг их кто-нибудь увидит? Но внимание зевак было приковано к библиотеке. Люди в комбинезонах подкатили тачку с мешком цемента. Похоже, дыру собирались заделать немедленно. Группа репортеров местного телевидения разместилась у поврежденной стены и принялась снимать все на телекамеру. Комментатор вышла вперед и стала что-то очень серьезно рассказывать в микрофон. Толпа подалась поближе.
      Стальная крышка была такая тяжелая, что эльфы вдвоем еле ее отвалили. Кейт тем временем стоял на страже. Потом спустился следом за ними в темный люк и как можно тише задвинул за собой крышку. И принялся спускаться по лестнице из скоб, вбитых в стену. Добравшись до низа, он обнаружил, что тут не так темно, как он думал. Они очутились в коллекторе.
      – Путь перекрыт, – объяснил Холл, указывая в дальний конец коридора, – но мы, по крайней мере, можем дать им знать, что с нами все в порядке. Я им постучу.
      – Тот кусок стены заделывают цементом, – сообщил им Кейт. – Кто-то явно пытался проникнуть к вам. И сильно повредил стену. Боюсь, этой дверью вы пользоваться больше не сможете.
      – Значит, за нами действительно шпионит кто-то чужой, – озабоченно сказал Холл. – Это уже точно. Я так и думал. Подождите тут.
      И он зашагал в другой конец коридора через пятна света и тьмы, так что его фигура то появлялась, то вновь исчезала.
      Энох огляделся вокруг с легкой ностальгией.
      – Это место – первое, что я запомнил из всего Мидвестернского университета. Мы его нашли. Я воровал еду у рабочих, тем мы и жили.
      – Знаю, – рассеянно сказал Кейт, с любопытством разглядывая тоннель. – Людмила рассказывала.
      Тут он понял, что брякнул, и окаменел. Он покосился на Эноха – эльф тоже застыл на месте, и лицо у него был ошеломленное.
      Энох быстро пришел в себя, и брови его сдвинулись к переносице.
      – Ты про нее знаешь! – сказал он прокурорским тоном. Руки Эноха сжались в кулаки, и Кейт подумал, что сейчас он его ударит. Ну и поделом ему, дураку... Никогда язык за зубами держать не умел!
      – Как ты ее нашел?
      – Через Ли, – смиренно признался Кейт. – Я хотел кое-что разузнать. Я и Марси туда водил – Людмила сказала, что хочет ее повидать.
      – А-а... – сказал Энох. Он задумчиво пожевал губами и разжал кулаки. – Ну, тогда, наверно, все в порядке.
      – Она просила передать привет своему самому старому другу.
      Эльф, снова сделавшийся дружелюбным, кивнул.
      – Ну, передай и ей привет.
      – Думаю, тебе лучше будет сделать это самому, – заметил Кейт. – Через главный вход вам в библиотеку не пройти, пока там такая суматоха. А завтра воскресенье, библиотека закрыта. Тут сидеть не очень-то уютно. Переночевали бы вы пока у Людмилы...
      – Эта идея заслуживает рассмотрения.
      – Заслуживает, заслуживает, – кивнул Холл, вернувшийся обратно. – Наши в курсе. Старшие до смерти встревожились, когда услыхали, что снаружи кто-то ковыряется. Должно быть, стенку разворотили молотком и зубилом.
      Он печально поглядел на костяшки своих пальцев.
      – Никогда еще не выстукивал такого длинного послания. Всю руку ободрал.
      – Посидим тут, пока не стемнеет, а потом пойдем. Хорошо, что мы так плотно поели. Возможно, ждать придется долго.
      – Ну а я лучше вылезу прямо сейчас. За теми, кто шляется в темноте, теперь будут следить, а мне надо кое-что спрятать.
      – Кейт, оставь мне свои ключи от машины, – попросил Холл. – Дерево-то все равно забрать надо. Дело ждать не станет.
      Когда Кейт уже поднимался по лестнице, Энох посмотрел ему вслед и сказал:
      – Кстати, Кейт Дойль, прости меня за то, что я устраивал бардак у тебя в общаге. Ты все-таки довольно славный малый.
      Кейт решил, что ослышался.
      – Ты?! – ошеломленно переспросил он. – Оба раза?
      – Ну да, конечно! – резко ответил Энох. – Согласись, в тех обстоятельствах это было вполне уместно!
      – Как хорошо, что теперь вы уже помирились! – хихикнул Холл.
 

* * *

 
      Когда Кейт вошел в вестибюль Пауэр-Холла, навстречу ему поднялись два человека в зеленой форме. В том, что пониже, Кейт узнал охранника, который остановил его у библиотеки.
      – Кейт Дойль? – спросил один из них.
      – Да, это я.
      Тот, что повыше, выглядел так, словно ему было не по себе.
      – Мы пришли, потому что до нас дошли сведения... Вы понимаете, мы вас ни в чем не обвиняем, но в подобных случаях следует проверять все возможные версии...
      У Кейта перехватило дыхание.
      – А в чем дело-то?
      Второй охранник решил, что настала его очередь.
      – Я вас видел рядом с библиотекой. На самом деле, я вас там довольно часто вижу. Вам известно, что там случилось?
      – Ну, похоже, кто-то продолбил дыру в стене.
      – Вот именно. Вам об этом что-нибудь известно?
      – Нет, сэр. Меня весь день не было в городе.
      Высокий встрепенулся.
      – А тогда откуда вам известно, что это произошло именно сегодня? Кейт сглотнул.
      – Ну, это... В общем, я там встречаюсь со своей девушкой. Довольно часто. Короче... Ну, встречаемся мы там.
      – Очень трогательно, – сказал охранник без тени сочувствия. Ему не раз доводилось разгонять милующиеся парочки, и ему это нравилось. – Наш источник сообщил, что сегодня утром, на рассвете, вы прятались возле библиотеки.
      – Что? Кто? – удивился Кейт. – Кто там торчал на рассвете? И зачем?
      – Он бегом занимается, – сказал охранник, недружелюбно глядя на Кейта. – А называть вам его имя мы не намерены. Итак: что вы там делали?
 

* * *

 
      Кейт с грехом пополам выкрутился, почти убедил охранников в том, что он невиновен, и смылся в свою комнату. Пэт лежал на кровати, нацепив на голову наушники, и читал. Когда Кейт вошел, он отложил книгу и посмотрел на Кейта.
      – Сюда копы приходили, тебя разыскивали. Признавайся, где ты спрятал труп? Я им сказал, что не знаю, когда ты вернешься.
      – Ничего, они меня внизу перехватили.
      – Чего ты натворил? Спер деньги из детского приюта?
      – Ничего, – буркнул Кейт, стаскивая куртку.
      Пэт приподнялся на локте.
      – Дойль, я тебе не верю. Что происходит? Карл мне рассказал про эту историю в совете и про Историческое общество. Какое отношение ты имеешь к библиотеке?
      – Сейчас я все равно ничего объяснять не могу. Мог бы – объяснил бы.
      Пэт выгнул тонкие темные брови.
      – Я в твоих одолжениях не нуждаюсь.
      Кейт пожал плечами и плюхнулся на стул.
      – Не знаю почему, но я готов дать руку на отсечение, что это Карл навел на меня охранников.
      Его сосед рухнул обратно на кровать и застонал.
      – Слушай, отвяжись ты от Карла! У тебя просто паранойя какая-то. Его уже достало. Он до сих пор злится на тебя за то, что ты приписал ему этот бардак у нас в комнате.
      Кейт немного подумал.
      – Наверно, за это стоит перед ним извиниться. Я нашел, кто это сделал.
      – Да ну? И кто же?
      – Один парень, который думал, что я хочу отбить у него девушку.
      – Ту, с социологии?
      Кейт кивнул.
      – Он в кампусе живет?
      Кейт загадочно взглянул на Пэта.
      – Да.
      – Ну, тогда ты с ним как-нибудь сквитаешься. А я тебе помогу, – вызвался Пэт. – С превеликой радостью. А то у нас, по-моему, от этой кока-колы муравьи завелись.
      – Да нет, мы договорились. Кроме того, она меня больше не интересует.
      – Как?! После того, как ты целый семестр страдал, вздыхал и охал?..
      – Понимаешь, я нашел чудную девушку... Пэт замахал руками.
      – Не надо, не рассказывай! У меня есть занятия поинтереснее.
      Кейт усмехнулся и достал свое домашнее задание.
 

* * *

 
      Он так тревожился из-за этого неизвестного доносчика, что даже спать не мог. В глубине души он был уверен, что этот доносчик и вандал, расковырявший стенку, – один и тот же человек. Если бы кто-то принялся ломать стену не на рассвете, а позднее, охрана бы его заметила. Нет, наверняка это один и тот же человек. И кто бы это ни был, этот типчик достаточно настойчив или бесшабашен, чтобы не постесняться привлечь к убежищу эльфов всеобщее внимание. Кейту мешало спать еще и то, что он беспокоился об Энохе и Холле. Однако наутро позвонила Людмила Гемперт и сообщила, что с его друзьями все в порядке.
      Местная газета вышла под шапкой «Неизвестные вандалы изуродовали памятник старины!». Кейт перечитал заметку раз десять, потом попытался дойти до библиотеки. Ему отчаянно хотелось попасть внутрь. Но путь был закрыт, и к тому же Кейт понимал, что за ним следят. Он все еще беспокоился о своих маленьких спутниках, но понимал, что тревожится напрасно. Эльфы знают студгородок куда лучше него самого, им не составит труда не попадаться никому на глаза. Разве что сам Кейт их нечаянно выдаст...

      Снова попасть в деревню ему удалось только через проход из класса, во вторник вечером. Кейт с облегчением убедился, что Холл и Энох на месте, все эти злоключения им ничем не повредили, и вдобавок они как-то ухитрились незаметно перетащить в деревню купленную древесину. Когда Кейт попытался выяснить, как им это удалось, Холл только пожал плечами и сказал:
      – Старые уловки!
      Это был его любимый ответ. Который Кейту, напротив, сильно не нравился
      Холл и Энох обсудили то, что видели, со своими родичами, и большинство теперь желало повидать мир, в первую очередь – соученики Кейта. Пришлось им пообещать, что, как только суматоха уляжется, он что-нибудь придумает.
      – Думаю, в ближайшие месяца полтора это будет чересчур опасно, – убеждал он. – Вокруг библиотеки ошивается человек, который знает, что вы здесь, и только и ждет случая навредить.
      – Нет! – возражала Катра. – Чем быстрее, тем лучше. Не можем же мы выбирать себе новый дом с бухты-барахты. Надо сперва поглядеть, из чего выбирать.
      – Меня тревожит эта попытка взлома. Кто это был? Вы его не видели? Кто бы это ни был, он, должно быть, долбил стену немало времени!
      – Слышать-то мы его слышали, – сказал Тай, рассеянно теребя бороду, – но что мы могли сделать? Разве что подняться наверх и спросить: «Кто там?»
      – По-моему, вам нужно разработать план эвакуации или что-нибудь в этом духе.
      – А по-моему, – сказал Мастер Эльф, подойдя к их компании, – мы можем позаботиться о себе сами, а вам надлежит подумать о грядущих экзаменах.
      И Кейт вместе с остальными виновато побрел в класс следом за рыжим наставником.
 

* * *

 
      Возможно, прочие студенты из Больших и удивились, увидев, что Кейт вышел из прохода вместе с эльфами, но, если так, они не подали виду. Судя по всему, большинство сочли это само собой разумеющимся: это вытекало из того, что они знали о Кейте. Он улыбнулся, поздоровался, прошел и сел на свое место между Холлом и Энохом.
      Несмотря на все тревоги Кейта по поводу «Дуплистого дерева» и попытки вторжения, вопросы для экзаменационной работы, которые Мастер написал на доске, привели его в благодушное настроение. Хотя в выходные Кейт был слишком занят, чтобы зубрить, ответы возникали у него в голове быстрее, чем он успевал их записывать. Кейт чувствовал все большее вдохновение и строчил все увереннее и быстрее. Несмотря на то, что мысли его почти целиком были поглощены экзаменом, он обратил внимание, как хорошо усваивалась информация благодаря внятной и доступной манере подачи материала. Холл прав: чем меньше студентов на семинаре, тем больше у каждого из них шансов чему-то научиться.
      Мастер пообещал проверить работы к следующему занятию. Кейт был доволен собой. После всего этого экзамен у Фриленга он сдаст одной левой!
 

* * *

 
      В четверг после обеда Кейт беспечно проплыл мимо дежурной библиотекарши, неся в одной руке огромный пластиковый мешок, который при этом, однако, выглядел очень легким и так и норовил улететь прочь, а в другой – коробку, которую Кейт очень старался не наклонять. Библиотекарша махнула ему рукой, чтобы он проходил, – ей явно надоело выслушивать его бесконечные объяснения.
      Кейт вызвал лифт и теперь нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Предположим даже, что он провалил экзамен, – что, впрочем, маловероятно, – но все равно, окончание такого насыщенного семестра следует отметить! И вот наконец дверь открылась, и Кейт втиснулся в лифт, с тортиком в одной руке и с мешком воздушных шариков и маскарадных шляп – в другой.
 

* * *

 
      Часть шариков сонно плавала под потолком, остальные стукались друг о друга, привязанные к спинкам парт. Это придавало комнате несколько безумный вид. Кейт вручил Мастеру тортик с заранее подготовленной речью. Памятуя о том, что имеет обыкновение сбиваться и путаться, он заучил ее наизусть.
      – Я хочу сказать спасибо за то, что мне разрешили посещать этот семинар. За эти несколько месяцев мне удалось понять в социологии больше, чем я рассчитывал узнать за всю жизнь. Неожиданность, потрясение часто помогают разуму раскрыться навстречу новому и неизвестному.
      Кое-кто захихикал, косясь на Мастера.
      – Полагаю, удивление было взаимным, – ответил Мастер. – Однако странно, что вы не вручили мне свое исследование, посвященное межпланетным связям.
      – Я об этом подумывал, – признался Кейт, – но побоялся, что в следующий раз я открою еще какую-нибудь дверь в библиотеке, а за ней окажется толпа маленьких зеленых человечков и гигантских разумных жуков.
      – Ну, я здесь таких не встречал, – заверил его Мастер под дружный хохот класса.
      – Так вот, я хотел сказать спасибо за то, что вы вколотили этот предмет в мою дурную голову. Меня устроит любая оценка – конечно, при условии, что это будет А!
      Прочие зааплодировали. Кейт поклонился и сел. Мастер Эльф встал, покачал головой – дескать, ну что с него взять-то, – и принялся раздавать студентам работы.
      Кейт широко улыбнулся наставнику, взял свою работу и принялся ее проглядывать.
      – А оценка где же? – возмутился он.
      – Мейстер Дойль, – вздохнул Мастер, похлопав его по голове пачкой еще не розданных работ, – я совершенно не понимаю, зачем вы так стараетесь произвести на меня впечатление. Да, вы продемонстрировали обширные познания в данном предмете. Если же вам непременно нужна буковка, которая позволит вам сравнить свои достижения с чужими, значит, вы так ничему и не научились.
      Кейт побагровел. Временами Мастер напоминал ему профессора Кингсфилда из «Бумажной охоты» [ ].
      – Извините. Мне, наверно, следовало узнать, как вы выставляете оценки...
      Карл и прочие студенты мужеска пола взглянули на него свысока.
      – Пожалуйста, с удовольствием объясню. Я пометил в ваших работах те места, где вы излагаете ложные теории или где ваши утверждения недостаточно подкреплены аргументами.
      Пристыженный Кейт снова принялся листать работу.
      – А тут ничего не помечено...
      – Что ж, значит, вы не выдвигаете ложных теорий, а те теории, что есть, хорошо обоснованы.
      – А-а... – очень робко сказал Кейт. – Значит, это «отлично»?
      Мастер снова вздохнул, на этот раз безнадежно.
      – Ну, если вам непременно нужно выразить это столь ограниченным способом...
      – Ур-ра-а! – завопил Кейт,
      – Я лишь хотел бы быть уверен, что получение знаний доставляет вам не меньше радости, чем этот символ знаний.
      – Ну как? – спросил Кейт у Марси, когда работы были розданы и торт пошел по кругу. – Это не стыдно показать родителям?
      – Не стыдно! – сказала она, демонстрируя страницы, на которых не было ни единой пометки.
      – Да я в общем-то не о работе, – лукаво подмигнул Кейт и спер у нее кусок глазури с тортика. Марси оглянулась на Эноха, покраснела и сделалась еще более хорошенькой.
      Черноволосый эльф улыбнулся ей.
 

* * *

 
      Когда остальные студенты-люди потянулись к выходу, Холл поманил Кейта за собой в коридор, чтобы поговорить.
      – У нас проблема. Я не хотел разговаривать об этом при всех. Нам надо доделать этот заказ прежде, чем ты уедешь на зимние каникулы, а мы явно не успеваем.
      Кейт поморщился:
      – А побыстрей никак нельзя?
      – Не знаю. Наши руки быстрее работать не могут. Я заказал электрические инструменты, но там требуют оплату вперед, а у нас на счету нет средств. И к тому же все боятся потерять деньги, которые мы только что заработали.
      – Я знаю, куда вы можете устроиться на работу! – Кейт ухмыльнулся и сделал пальцами остренькие ушки. – Рождество на носу! Работа сезонная, но зато на виду, и платят хорошо.
      Холл застонал и хлопнул его по руке.
      – Слушай, давай ты будешь думать о насущных проблемах вместо того, чтобы набирать команду для Санта-Клауса, а?
      – А я что? Я ничего. Я думаю. Электрические инструменты, говоришь?
      Молодой человек внезапно прищелкнул пальцами, и резкий звук отозвался эхом в стенах опустевшего класса.
      – Я знаю, где их можно позаимствовать!
 

* * *

 
      – Даже и не знаю, Кейт. Колледж так трясется над этими машинками. Страховка, и все такое...
      – Да вы не беспокойтесь, мистер Шерер, – успокоил его Кейт и похлопал руководителя мастерской по спине. – Мы вам обязательство напишем, вернуть все в целости и сохранности, если что. А потом, ведь конец семестра, никто и внимания не обратит!
      Шерер оглядел свою мастерскую. Это был мужчина средних лет и среднего роста, черноволосый, с намечающейся лысиной и склонностью к полноте. Его лицо, как правило добродушное, сейчас было омрачено тревогой: он смотрел, как целая толпа школьников возится с его драгоценными станками и инструментами.
      Чтобы устроить все это, пришлось пустить в ход немалую дозу знаменитых дипломатических способностей Дойля. Однако теперь в мастерской колледжа оказалась чуть ли не половина деревни. Кейт настоял на том, чтобы ехали только женщины и те мужчины, у кого еще нет бороды. Эльфы, скрепя сердце, согласились, хотя из-за этого пришлось оставить дома половину лучших мастеров. Однако около пятнадцати работников все-таки набралось. Кейт с похвальным благоразумием залепил стекло в двери листом бумаги, чтобы никто из прохожих их не увидел. Мистер Шерер, до смерти боявшийся разборок с администрацией, не только позволил ему сделать это, но еще и запер дверь на ключ для верности.
      – И зачем вам все это? – дивился наставник, проходя мимо юнцов в шапочках. Складка между его бровями углубилась, когда он увидел, как две девчушки в кожаных перчатках беспечно возятся с циркулярными пилами. Однако, понаблюдав за ними пару минут, мистер Шерер убедился, что тревожиться не о чем. Девчушки оказались на удивление сноровистыми. Да, Кейт прав: ребятишки умеют обращаться с опасными инструментами. А как шустро работают! Шерер отродясь не видел, чтобы кто-то так быстро схватывал новые умения. Стоило ему один раз показать, как работает вырубной пресс, и теперь черненький мальчишка управлялся с ним так, словно учился этому с детского садика. Вот бы ему таких студентов! С теми болванами, которые обычно приходят к нему на занятия, не проходит и недели, чтобы кто-нибудь не порезался или не покалечился.
      – «Юные дарования»! – сказал Кейт, указывая на детишек. – Я с ними работаю с осени.
      – Да ну? – удивился Шерер. – Я когда-то тоже был советником при группе «Юных дарований». Только мои делали держатели для туалетной бумаги, вешалки для полотенец и прочую подобную дребедень. И на сколько же ухитряется наторговать твое акционерное общество?
      – Акционерное общество? – переспросил Кейт. – Ах, ну да...
      – Ну да, акционерное общество. Они ведь выпускают акции, верно?
      – Ах, да-да, конечно. Я знаю. Мы пока что не напечатали акций, потому что не можем набрать денег на типографию. Вот, с вашей помощью как раз и рассчитываем набрать. Продадим все это, и вперед.
      – Дело, дело, – покивал мистер Шерер. – А это что? Декоративный фонарик, да? Простой приятный дизайн: узорчатые окошечки, четыре столбика, остроконечная крыша...
      Свечечка вежливо улыбнулась ему, отобрала фонарик и вставила на место фитилек. Потом лукаво подмигнула.
      – Надо же, какая хорошенькая!
      – Это детские ночники! – объяснил Кейт, пытаясь перекричать вой циркулярки. – А дизайн они сами разработали!
      – А-а, – рассеянно сказал Шерер, не сводя глаз со Свечечки. Девушка подняла руку, изящно откинула за спину свои длинные золотистые волосы, похлопала глазками. Катра зашипела на нее из-за соседнего стола, где она прикрепляла петли к шкатулкам.
      – Да, очень хорошенькая...
      Шерер и не заметил, что прочие «детишки» потихоньку стягиваются поближе к нему, готовые защищать девушку ценой собственной жизни, даже несмотря на то что она вроде бы сама напрашивается на неприятности. Хотя Свечечка всегда напрашивается сама...
      Кейт, который прекрасно знал, насколько эльфы не доверяют Громадинам, поспешил разрядить ситуацию и отвлечь наставника. Он незаметно помахал остальным, чтобы они отошли. Ему пришло в голову, что у эльфов, возможно, есть ножи. Не хватало еще, чтобы очередные заигрывания Свечечки кончились бедой!
      – Мистер Шерер! Мистер Шерер!!! – окликнул Кейт. Наставник наконец-то перевел взгляд на него, и Кейт отвел его подальше от Свечечки. На саму Свечечку он метнул грозный взгляд. Девушка надулась, но взялась за работу. – Сэр, ей же всего двенадцать!
      Наставник побледнел, только теперь сообразив, насколько близок он был к опасной нескромности. К связям с малолетками администрация относилась особенно строго. Теперь он боялся и взглянуть на Свечечку. Видя, что опасность миновала, эльфы-защитники разошлись по местам. Кейт перевел дух.
      – Аура! – буркнула себе под нос сестра Свечечки. Красотка задрала нос и сделала вид, что не слышит.
      – Да я ничего такого в виду и не имел, – пропыхтел Шерер, надеясь, что Кейт не поймет его неправильно. – Двенадцать лет, а? А на вид – настоящая русалка! Подумать только, какой она станет, когда ей будет семнадцать!
      – Да где ее семнадцать! – проворчала себе под нос Катра, не отрываясь от работы.
 

* * *

 
      – Кейт, обещай, что сообщишь мне, когда вы будете готовы заняться настоящим делом, – говорил Шерер, когда эльфы закончили прибирать за собой и собрались уходить – Отродясь не видел, чтобы работали так быстро и аккуратно! Просто волшебство какое-то.
      – Как есть волшебство, мистер Шерер.
      – Что за славные ребятишки, прямо маленькие помощники Санта-Клауса в своих колпачках! – добродушно хмыкнул наставник погладив по головке белокурого мальчишку.
      «Мальчишка», размахивавший веником, обернулся и окрысился, но Шерер этого не заметил. Он пожал руку Кейту и улыбнулся ребятишкам, уходившим навстречу метели.
      – Счастливого Рождества, ребятки! Удачи вам!

      – Он же ничего плохого не хотел! – убеждал Кейт эльфов, возвращаясь следом за ними в деревню. Сумки с деревянными игрушками и сувенирами уже лежали в багажнике машины, и он разрабатывал в уме маршрут на завтра Холл достал светящийся голубой ключ, чтобы открыть боковую дверь Гиллингтона Они шли по расчищенной дорожке, стараясь держаться подальше от уличных фонарей и не оставлять следов на траве, засыпанной свежевыпавшим снегом.
      Кейту по-прежнему было немного не по себе. Как они смотрели на этого столяра! Да, он их явно недооценивал. Только теперь он увидел их такими, какие они есть, со всеми их чувствами, заботами и тревогами. И инстинкт самосохранения у них на высоте! Они похожи на детей, но на самом деле – отнюдь не дети. Не миловидные человечки, а взрослые существа, постарше самого Кейта. Казалось бы, кому это и понимать, как не ему! И тем не менее он сам тоже попался в ловушку этого сходства с человеческими детьми. Кейту хотелось надрать себе уши. Не он ли недавно бранил Марси за ту же самую ошибку?
      – Да знаю, знаю! – сказал наконец Холл, скривившись. – Эт-тот мне дядька! Ненавижу стереотипы.
      – Зовите меня Санта-Клаусом! – хихикнул Кейт, про себя вздохнув с облегчением. – Эй, русалка, ты, случаем, не пыталась его околдовать?
      Свечечка все еще дулась.
      – Может, пыталась, а может, и нет. Тебе все равно не скажу! – буркнула она.
      Дверь за ними затворилась за секунду до того, как из-за угла показалась патрульная машина, совершающая очередной объезд территории кампуса.
 

* * *

 
      – Ну что, – сказал Кейт с легкой грустью, – я так понимаю, что до января мы с вами больше не увидимся? Холл, будь так добр, заходи ко мне и забирай почту из ящика, ладно? Мне до сих пор так и не прислали наш регистрационный номер работодателя и все такое прочее. Так что официально нас пока что как бы и не существует.
      – Ладно, ладно, я буду посматривать, – заверил его Холл. – Ты погоди, не спеши. Мы, знаешь ли, решили позаимствовать ваш обычай делать подарки. Большинство из нас считает, что мы тебе обязаны. Конечно, того, что ты для нас делаешь, никакими подарками не окупишь – но по крайней мере хоть как-то мы тебя отблагодарим.
      – Спасибо, – сказал польщенный Кейт. – Хотя, на самом деле, вы мне ничем не обязаны. Когда я был маленьким, то верил в домовых и гномов. Я их так ни разу и не встретил, но был уверен, что это оттого, что я не там искал. Теперь я знаю: надо проверять подвалы библиотек. Так что, пожалуй, это я вам обязан за то, что моя сказка оказалась былью.
      Но Эноха это не убедило.
      – Ну какой же это подарок!
      – Для меня это подарок, – возразил Кейт. – А больше мне, наверно, ничего и не надо...
      – Не может быть! – сказал Холл. – Скажи, чего тебе хочется? А то нам неловко как-то.
      – Ну... – Кейт надолго задумался. – Вот знаете, часть того, что вы делаете, явно основана на волшебстве. Вы не могли бы сделать для меня что-нибудь волшебное?
      – Разве что какой-нибудь пустячок, – сказала Катра. – У нас просто не хватит сил на то, чтобы что-нибудь серьезное просуществовало достаточно долго.
      – Понимаешь, для этого будет недостаточно существующей жизненной силы создателя, – пояснил Холл. Но Кейт все равно ничего не понял и смотрел тупо. – Ну, вот смотри: скажем, Шон может сделать так, чтобы его уши выглядели круглыми, и они навсегда останутся такими, если он захочет, и его внимания это не потребует, потому что самого факта его существования будет достаточно, чтобы поддерживать действие заклятия.
      – Другое дело, что я никогда этого не захочу! – заметил Шон, поглаживая свои острые уши. – Я ими горжусь!
      Холл кивнул:
      – И все мы тоже. А вот если Энох захочет, чтобы у него выросли большие белые крылья....
      – Еще чего! – фыркнул Энох.
      – ...То нам всем придется сосредоточиться, и, когда мы прекратим это делать, крылья долго не протянут. Потому что его собственных сил не хватит на то, чтобы поддерживать такую сложную схему... Вообрази электрическую цепь. Все мы – даже ты сам – представляем собой батарейки.
      – Класс! – сказал Кейт. – А можете вы сделать для меня что-нибудь, что продержится подольше?
      – А что бы ты хотел?
      – Ну, я не знаю... Вот, например, моя мама всегда говорит, что я такой любопытный – мне только кошачьих усов не хватает.
      – Видимых или невидимых? – уточнил Девер.
      – Невидимых, конечно! – легкомысленно ответил Кейт. – А то со мной ни одна девушка встречаться не захочет. Вы шутите, да?
      – Нет, отчего же, – сказал Холл. – Мы серьезно. Ты же хотел что-нибудь волшебное? Присядь-ка.
      Белокурый эльф встал напротив Кейта. Его лицо было причудливо освещено узким лучом света от уличного фонаря, пробивавшимся сквозь щель между дверью и косяком. Одна глазница, очутившаяся в тени, казалось пустой, лишь под бровью что-то поблескивало. Холл прикоснулся указательными пальцами к щекам Кейта в каком-нибудь дюйме от носа, И по спине у молодого человека пробежали мурашки. Эльф провел две невидимых линии от щек наружу, снова прикоснулся к щекам, чуть повыше, и провел еще две линии, а потом еще две, чуть пониже вторых. Прочие эльфы окружили их, глазели и хихикали.
      – Вот и все, – сказал Холл, опустив руки и встряхнув кистями, чтобы их расслабить. – Тебе их не видно, но мы их видим. Усы готовы.
      – Да ладно тебе, – сказал Кейт и поднял руку, чтобы потрогать лицо. – Просто так, безо всяких заклинаний? Там ничего нет, верно?
      Он потянулся к носу – и ладонь ему что-то защекотало. Он пощупал с другой стороны – и эльфы разразились дружным хохотом, глядя на его офигевшее лицо. Кейт принялся ощупывать лицо по обе стороны от носа – и обнаружил два ряда тонких жестких волосков, на ощупь – точь-в-точь как щетина от половой щетки. Кейт загнул один ус вперед, чтобы его разглядеть. Ничего видно не было, однако он почувствовал, как натянулась кожа рядом с носом.
      – Да, что-то есть...
      Он чувствовал эти усы под пальцами, однако видеть их не мог. Кейт просиял.
      – А они долго продержатся?
      – До тех пор, пока ты не сумеешь себя убедить, что их нету, – сказал Холл. – Может, и всю жизнь. Это была нетрудная просьба.
      Кейт покрутил носом и рассмеялся от радости.
      – Ну, самому мне нипочем бы такого не сделать!
      Мимо снова проехала машина. Свет фар лег длинной лентой на стену между ними, сполз на пол и исчез. Кейт вздрогнул и посмотрел на часы.
      – Ух ты! Мне пора выбираться отсюда. Ну, спасибо вам за все, – сказал он, обводя глазами эльфов.
      – Побереги свои «спасибо», – грубовато отозвался Энох. – Мы у тебя в долгу.
      Кейт дернул усами, поклонился эльфам и выскользнул за дверь. Они исчезли в темноте еще прежде, чем дверь за ним захлопнулась.
 

* * *

 
      Библиотекарша из отдела периодики втайне выписывала журнал, подписка на который оплачивалась из библиотечного бюджета, однако в архивы этот журнал не попадал. Почту принимала и разбирала только она, так что никто об этом журнале не знал. Каждую неделю по средам она распечатывала бандероль и аккуратно откладывала ее в сторону, а потом запирала «научно-исследовательский дайджест» в свой шкафчик до обеда. Вернувшись с обеда, она снова прятала журнал среди своих вещей и отправлялась по делам. Но не проходило и нескольких минут после ее ухода, как ловкие эльфийские пальцы вынимали журнал из-под пальто и уносили почитать.
      Библиотекарша не раз замечала, что ее журнал кто-то берет, но жаловаться не осмеливалась. А вдруг это самой миссис Хансен угодно знать, что интересует пытливые умы ее подчиненных? Лучше помалкивать – а то еще, чего доброго, придется выписывать журнальчик на свои денежки!
      Холл вытащил журнал из шкафчика, возвращаясь из Кейтовой общаги, куда он ходил забирать почту, на второй неделе зимних каникул. В почтовом ящике Кейта, помимо кучи рекламных объявлений и предложений разбогатеть в три дня, обнаружились три официальных бурых конверта с номером на уголке и грозным штампом «За злоупотребление – штраф $300» на обороте.
      – Из налоговой, что ли?
      На эти письма надо было ответить, воспользовавшись свежим запасом почтовых марок и объяснениями Кейта о том, как работает почта. Холл сунул корреспонденцию под мышку и принялся пролистывать дайджест по дороге домой. На второй странице была смешная история про некую актрису, которая думала, что родит близнецов от инопланетянина. В книгохранилище Гиллингтона долго еще слышались раскаты призрачного хохота, которые замолкли лишь тогда, когда Холл закрыл за собой потайную дверь. Вернувшаяся с обеда библиотекарша услышала последние отзвуки этого смеха и решила, что будет лучше, если остаток дня она проведет, разбирая каталожные карточки в главном вестибюле.
      Обычно вся деревня не упускала случая посмеяться над иллюстрированными приключениями испорченных и легковерных людей, однако же на этот раз Орхадия, мать Эноха, заметила на пятой странице крохотную заметку. «Небольшой университетский городок будоражат встречи с маленькими гуманоидными инопланетянами!» Невзирая на то, что писал репортер довольно невнятно, было очевидно, что речь идет именно о них.
      – Эти статейки появляются уже в центральных журналах! – воскликнула Катра, демонстрируя Мастеру ксерокопию злополучной статьи, которую она убрала к себе в папку вместе с другими вырезками.
      Холл попросил ее успокоиться.
      – Это всего лишь догадки, – уверял он. – Просто один из этих трепачей в дайджесте нашел в местной газете статью про девочку, приврал с три короба и напечатал.
      Но старейшины стояли на том, что «Это все Дойль!», и Холл, как ни старался, разубедить их не мог.
      – Наверняка Дойль! – говорил Курран. – Кто еще видал нас так близко?
      После этого эльфы принялись вдвое тщательнее просматривать все газеты и журналы, что попадали в библиотеку. Каждый, кто выходит из деревни, был обязан дважды убедиться, что за ним никто не наблюдает. Спецы по-прежнему пытались открыть заднюю дверь, но пока не преуспели, так что ходить приходилось через книгохранилище. Во время каникул, когда народа в студгородке осталось немного, это было еще труднее. Все были на виду.
      – У нас нет выбора, – заявил наконец Курран на собрании клана. – На одних овощах мы три недели не протянем. А если снова пойдет снег, нас будет слишком легко выследить.
      – Но я не хочу, чтобы моих детей похитили! – негодующе воскликнула Шелог. Ее каштановые волосы на висках были тронуты сединой, однако лицо, несмотря на суровое выражение, оставалось гладким, как у ребенка.
      – Матушка! – вздохнула Катра.
      – Когда Кейт Дойль вернется, можно будет попросить его взглянуть на эту историю, – уверенно сказал им Холл. – По радио и по телевидению я ничего такого не слышал. Быть может, просто кто-то увидел одного из нас без шапки, и ему что-то «примерещилось».
      – Никто из нас не мог быть столь беспечен! – возразил Айлмер.
      – Надеюсь, что нет! – сказала встревоженная Свечечка. – Когда мы втроем ходили в гости к Тери Нокс, то были ужасно осторожны. Ее подружкам мы сказали, что на улице слишком холодно и шапки мы снимать не будем.
      – А они ничего не заподозрили? – осведомилась Кева.
      – Не-ет! – хихикнула блондиночка. – Она им сказала, что была нашей руководительницей в летнем лагере. Громадины предпочитают объяснения попроще. Они такие простофили! Она угощала нас пиццей из большой плоской коробки. Очень вкусно, только грязи много. Давайте как-нибудь приготовим на ужин пиццу! Громадины даже не догадаются, что это не ихняя. Коробку я раздобуду!
      – Никаких пицц! – твердо сказала Шелог.
      – А какая это была пицца? – спросила Дола, единственная дочка Тая и правнучка Кевы. Ей только исполнилось десять лет, и она была без ума от Кейта Дойля. И вообще от всего, имеющего отношение к Большим.
      – Это была «Пицца навынос»!
      – У-у-у.. – завистливо протянула Дола.
      – Мне не нравится, когда взрослые притворяются детьми! – сурово заявил Курран. – А что до Кейта Дойля – кто докажет, что не он сам распространяет эти слухи?
      Старый эльф сердито хмыкнул:
      – Может, даже и не нарочно! Он ведь глуп.
      – И все это – из-за какой-то статейки, к тому же не основанной ни на каких фактах! – вздохнул Холл. Противники Кейта не унимались. – Не думаю, что он тут единственный глупец.
      И сунул почту Кейта в сундук у себя в хижине.

      – Я получил твою рождественскую открытку, – сказал Кейт Марси.
      – И я твою тоже, – сказала она – Что, хорошо отдохнул на каникулах?
      – А как же! Вся семья съехалась. Это было круглосуточное шествие с духовым оркестром.
      – Ну, с такой семейкой, как твоя, неудивительно.
      – Ага, и оркестр играл кто в лес, кто по дрова, – заметил Холл, подойдя, чтобы поздороваться с ними обоими
      – Привет, Тери Нокс! – Маура оставила Холла и осторожно подергала подругу за рукав. – Рада тебя видеть.
      – Маура! Приветик! Ой, какое платьице славное!
      Белокурая студентка отступила назад, чтобы полюбоваться подругой. Та покрутилась на месте, раздувая юбку пестрого платья, с одной стороны белого, с другой – красного в крохотную звездочку.
      – Надо же, это всего лишь дурацкая декоративная ткань, которую притащил Кейт, а как смотрится! Может, заказать тебе пошить что-нибудь для меня?
      Стали подходить другие студенты.
      – Привет, Барри.
      – Привет, Карл. Как каникулы?
      – Классно. Ходили в поход на лыжах. Мать сломала ногу, пришлось на Рождество идти в ресторан. Предки мне подарили маленький телевизор в общагу, цветной.
      – Это ты на руках шила? – ахнула Тери. – Ну, даешь! У меня бы руки поотваливались!
      – Будьте любезны... – сказал Мастер, выйдя из коридора и подняв руки. Его никто не услышал.
      – Мама попыталась сделать жареного гуся. Он готовился несколько часов!
      – Мы купили новый снегоход. По сравнению с ним...
      – Будьте так любезны! – воскликнул Мастер, и для верности хлопнул по доске указкой. – Нам давно пора начинать занятие.
      Однако Мастеру еще не скоро удалось призвать класс к порядку. Народ смеялся, болтал и не спешил рассаживаться по местам. Про развороченную стену библиотеки все помалкивали, а Кейт решил пока не высказывать своих подозрений насчет того, кто это натворил. Весенний семестр в Мидвестерне только-только начинался, и все были еще полны сил и свежих впечатлений после каникул. Большинство студентов-людей были нагружены книгами и учебниками по новым предметам. И Мастер тоже начинал новый курс.
      – Наша нынешняя тема – биология, – объявил он. – Наука о жизни растений и животных.
      Кейт пришел в легкое замешательство. Зачем бизнесмену биология? Разве что он возьмется торговать медицинским оборудованием или чем-нибудь в этом духе... В школе биология давалась ему хорошо, но особого интереса не вызывала. Впрочем, если Мастер Эльф взялся чему-то учить, это непременно будет занятно, даже если потом и не пригодится. Судя по всему, новая тема вызывала у студентов-людей различные чувства. Тери была счастлива. У нее под партой уже лежал новенький учебник биологии. Барри же, похоже, было несколько не по себе. Он поднял руку.
      – Это что же, значит, нам лягушек резать придется?
      – Нет. Мы не имеем условий для лабораторных исследований. Однако на естественно-научном факультете можно найти микроскопы и готовые препараты. Мы же займемся преимущественно теорией.
      – А-а. Это хорошо.
      – Мастер! – поднял руку Кейт.
      – Да, мейстер Дойль?
      – А эльфийскую биологию изучать будем? Наставник пристально взглянул на него поверх золотых очков.
      – Только в теории, мейстер Дойль. А что, у вас есть какие-то конкретные вопросы?
      – Да нет, сэр, – смиренно ответил Кейт. – Просто так, интересно же...
      Холл ткнул его локтем под ребра и фыркнул.
      – Гут. Однако в приобретении знаний случайностей быть не может. Всегда существует цель, к которой можно направить исследования. Любопытство может быть полезным инструментом. Если у вас возникнут вопросы, задайте их.
 

* * *

 
      После занятий Холл высунулся за дверь и окликнул:
      – Кейт Дойль!
      Кейт обернулся. Эльф помахал пачкой бумаги, стянутой резиночкой.
      – Тут твоя почта за все время каникул. Как видишь, я ее добросовестно забирал. Здесь несколько писем, которые выглядят достаточна важными.
      – Спасибо за заботу!
      – Пожалуйста, кушайте на здоровье! – Холл исчез за дверью. Она захлопнулась, в хранилище сделалось темно, и Кейт опрометью бросился к лифту следом за прочими. Барри громко рассуждал о том, как ему повезло.
      – А то я точные и естественные совсем не тяну. Посмотрю, вдруг удастся сдать общую биологию в качестве обязательного предмета.
      Кейт вспомнил, что Барри – гуманитарий, а им всем положено сдавать экзамен по одной из естественных наук.
      – Мы тебе поможем. Верно, Карл? – сказала Тери.
      – Конечно, поможем, – добродушно отозвался Карл.
      – Попробуй записаться в мою группу, – продолжала Тери, – Биология 202, по вторникам и четвергам в 11 утра, доктор Митчелл. Он такая лапушка!
      – Да, по-моему, это время у меня пока свободно... – сказал Барри.
      – Что мне нравится в нашей группе, – заявил Кейт, присоединившись к остальным как раз тогда, когда лифт наконец прибыл, – так это товарищеский дух!
 

* * *

 
      На выходе из Гиллингтона группа разошлась, а Тери поймала Кейта за локоть и отвела в сторонку.
      – Мне хотелось тебе кое-что сказать, Кейт. Знаешь, я очень ценю то, что ты делаешь. Видела эти вещицы в сувенирном магазинчике. Я поняла, что они... оттуда.
      И она многозначительно кивнула в сторону библиотеки.
      – Поняла? Как?!
      Тери наклонилась поближе и откинула со щеки волну пышных волос. В надушенной мочке уха красовалась деревянная клипса с колечком и резной бусиной из того же дерева.
      – Маура подарила мне эти сережки на Рождество. Они мне так нравятся, что я их почти не снимаю. Стиль этого узора очень характерный, его ни с чем не спутаешь. А если я в чем-то разбираюсь, так это в стилях!
      Кейт признал узор из вьющегося плюща, столь любимый Холлом, и понял, что такой рисунок и в самом деле очень часто встречается на изделиях «Дуплистого дерева».
      – Это точно, – сказал Кейт, одобрительно оглядев Тери с головы до ног. – А я-то думал, что этих вещиц в сувенирных магазинах никто и не заметит!
      – С чего ты взял? Думаешь, твои покупатели из воздуха берутся? Не все же ездят за покупками в Чикаго. Можно дать совет? Добавьте к своему ассортименту бижутерию. Эти сережки куда лучше, чем все, что мне доводилось покупать раньше. Мне стало интересно, и я провела небольшое частное расследование. – Тери улыбнулась. – Я знаю Диану Лонден из «Сельских ремесел». Я спросила, откуда взялись эти шкатулки и прочие вещицы, и она описала мне тебя.
      Тери помолчала, склонив голову набок.
      – А отчего ты до сих пор не пригласил ее на свидание?
      – Сам не знаю... – Кейт стоял, как околдованный, совершенно забыв про пачку писем под мышкой. – А отчего ты решила, будто она согласится?
      Тери лукаво усмехнулась:
      – Считай, что это тоже результат частного расследования.
 

* * *

 
      – Здрасьте, госпожа Вурдман! – пропел Кейт в тон колокольчику над дверью. И весело затопал ногами, сбивая снег с ботинок.
      – А-а, мистер Дойль! – Хозяйка магазинчика подняла голову от полки, которую оформляла. Отодвинула металлическую тележку, обклеенную снятыми с товаров ценниками, и подошла пожать руку. – А я как раз про вас вспоминала.
      – Кейт, с вашего разрешения. По фамилии меня называют только преподы, и то те, которые меня терпеть не могут.
      – Хорошо, Кейт. А знаете, почему я вас вспоминала?
      – Нет, мэм! А почему?
      – Идемте. – Она провела его в короткий тупичок. – Вот. Здесь у меня во время рождественского сезона стояли вещи из «Дуплистого дерева».
      Сейчас на полках не осталось ничего, кроме одной-единственной фарфоровой статуэтки. Кейт улыбнулся. Это был тот самый эльф в дупле, что подсказал ему название для компании. Госпожа Вурдман широким жестом обвела полки:
      – Никогда еще не видела, чтобы товары разлетались так быстро! Прямо как по волшебству. Покупателям нравилось буквально все. Когда можно будет получить следующую партию?
      Кейт призадумался:
      – Надо будет спросить у мастеров. Но думаю, что скоро. Надеюсь, по крайней мере.
      – И вас наверняка интересует вырученная сумма?
      Госпожа Вурдман провела его в кабинет, достала чековую книжку и ручку и выписала длинный голубой чек.
      – Шестьдесят дней прошло. Я полагаю, вы потому и приехали...
      Она обратила внимание, что Кейт все поглядывает в сторону торгового зала.
      – Или не только потому?
      – А Диана сегодня здесь? – Он рассеянно взял чек. На губах его играла мечтательная улыбка.
      Госпожа Вурдман улыбнулась в ответ.
      – Что, решили убить сразу двух зайцев? Она проводит инвентаризацию, но, раз такое дело, думаю, она может сделать перерыв. Если захочет, конечно.
      – Спасибо! – сказал Кейт.
      Дверь отворилась.
      – Привет! – сказала Диана, заходя в кабинет. Увидев свое начальство, девушка откинула волосы за спину и сделала вид, что заглянула сюда случайно. – Госпожа Вурдман, можно?
      – Конечно, конечно, – сказала хозяйка и обернулась к Кейту. – Думаю, она будет не против.
 

* * *

 
      – Апельсиновый сок устроит? – Диана открыла холодильник, который прятался за полками на складе, и достала литровую пластиковую бутылку. – А то от этой сладкой газировки меня уже тошнит. А вода тут чересчур минерализованная, просто невозможно пить.
      Она поставила бутылку и пару стаканчиков на низенький исцарапанный журнальный столик и плюхнулась на старую коричневую атласную кушетку. Во все стороны полетела пыль.
      – А зачем ты взялся торговать сувенирами?
      – Надо было помочь одним моим друзьям. Ну и, опять же, комиссионные мне тоже не лишние, – признался Кейт, присаживаясь рядом с ней на кушетку. Снова поднялось облако пыли, и оба расчихались.
      – Ты извини. Эта штука довольно грязная, но зато она нам досталась бесплатно. Все никак не соберемся ее почистить и перетянуть заново, – сказала Диана, сердито отмахиваясь от пыли. – А вещицы у тебя классные. В них есть стиль. Можешь мне поверить. Когда работаешь в сувенирном магазине, очень часто приходится иметь дело с безвкусицей. Видел бы ты, что пытался продать последний коммивояжер: пепельницы в виде домиков, склеенные из морских ракушек! Такая пошлятина!
      – Да, мои друзья и представить не могут, что их вещи стоят на одних полках с чем-то подобным. Но это и к лучшему: хорошая работа сразу бросается в глаза. Так как насчет... – начал он, чокаясь с ней стаканчиком с соком.
      – Диана! – прервал его голос госпожи Вурдман. – Покупатели!
      – Извини. – Девушка поспешно глотнула соку и поставила бутылку обратно в холодильник. – Работа не ждет. Иду, госпожа Вурдман!
      – Эй, погоди! – взмолился Кейт. – Давай сходим сегодня поужинать в «Фрэнкиз»? У меня как раз и деньги есть – вот, только что чек получил, мне причитаются комиссионные. Можем развернуться на всю катушку!
      – Не могу. Вечером я занята.
      – Ну а завтра?
      Диана рассмеялась.
      – Ну ладно. С удовольствием. Я заканчиваю в шесть.
      – Я приду! – пообещал Кейт.
      – Диана!
      – Ах ты! – досадливо воскликнула Диана. Дружески улыбнулась молодому человеку и выскочила в торговый зал. Кейт проводил ее, молчаливо подняв в ее честь стаканчик сока.

      Хорошее настроение Кейта продержалось до вечера. Вернувшись к себе в общагу, он обнаружил, что его кровать исчезла. Утонула под грудой объявлений, распространяемых правлением Пауэр-Холла, телефонных справочников, блокнотов, пьес и хрестоматий.
      – Эй! – протестующе воскликнул Кейт, указывая на свою кровать. Все эти бумаги принадлежали Пэту, который в это время вываливал очередную кучу добра на свою собственную койку.
      – Извини, – отозвался Пэт, обрушив стопку книг – Уфф! Заходил Рик, сказал, что администрация куда-то задевала все записи о наших возмещениях за ущерб, и теперь намерена содрать деньги снова.
      – Как? Почему?
      Теперь Кейт присоединился к Пэту и принялся помогать ему разбирать стол.
      – Помнишь твоего приятеля, который дважды устраивал бардак у нас в комнате? Так вот, за ним должок. Палас испорчен – на него со стены натекла кока-кола. И они теперь хотят, чтобы мы оплатили новый. Я пытаюсь найти квитанцию. Между прочим, жить с тобой обходится недешево! Мог бы и поделиться частью своих доходов от бизнеса с достойными бедняками вроде меня.
      – Это вряд ли, – сказал Кейт. – А что, палас точно испорчен? По-моему, пятна от колы отстирываются в два счета – мама это все время делает... Погоди-ка... Вот она!
      И он помахал полупрозрачным листком бумаги с печатью университета.
      – Мерси!
      Пэт ухватил бумажку и побежал искать Рика.
      Кейт принялся разбирать кровать. Оказывается, Пэт начал не со своего стола. Под слоем его бумаг обнаружилось имущество Кейта. В куче книг он отрыл пачку писем, которые собрал для него Холл и, не обращая внимания на прочие вещи, уселся на пол и принялся сортировать почту. В основном это, конечно, был обычный рекламный мусор, нацеленный на студентов. «Работа для студентов – до $6.00 в час!», «Набор и распечатка текстов, $1 за страницу». Однако Холл не ошибся. Кейт обнаружил несколько незнакомых конвертов казенного вида с весьма официальными обратными адресами. Все они были адресованы «Кейту Дойлю, компания „Дуплистое дерево“. Он поспешно разорвал их, оставив прочее добро валяться на кровати. В двух конвертах находились копии бланков из налоговой: в одном – напоминание о необходимости уплатить квартальный подоходный налог, в другом – уведомление о том, что ему присвоен индивидуальный регистрационный номер работодателя. К ним была прицеплена бумажка, заполненная безупречным почерком Холла, в которой говорилось, что оригиналы уже заполнены и отправлены.
      В третьем конверте лежало распечатанное на принтере официальное предупреждение с подчеркнутым ручкой третьим пунктом, гласившее, что он обязан заплатить штраф за неуплату в срок квартального налога за четвертый квартал прошлого года. Этот штраф наложен в связи с ужесточением санкций по отношению к малым предпринимателям. Ответить следует незамедлительно. Для удобства в конверт был вложен другой, с напечатанным заранее адресом.
      На конверте имелся телефон местного офиса налоговой службы. Кейт тут же позвонил туда. В налоговой, похоже, работали очень занятые люди. Он долго сидел и слушал голос автосекретаря, пока, наконец, раздался щелчок и гнусавый женский голос произнес издалека:
      – Налоговая слушает!
      С нарастающим чувством страха Кейт объяснил, что получил вот такое письмо, и ему нужно обсудить этот вопрос. Голос отозвался: «Минутку, сэр!» и отрубился. Кейт снова провел целую вечность, вполуха слушая автосекретаря, рекомендующего предоставлять отчет по форме 1040 как можно раньше, и борясь с паникой. Ему уже мерещились безымянные люди в черных пиджаках и темных очках, заковывающие эльфов в наручники. Наконец раздался очередной щелчок, и скрипучий голос сообщил:
      – Мистер Дарроу слушает.
      Кейт сглотнул. Он только сейчас понял, как сильно боится налоговой. Он представился севшим голосом.
      – Мистер Дарроу, мне тут письмо пришло, в нем сказано, что на меня наложен штраф за то, что я не представил налоговую декларацию за четвертый квартал. А мой партнер ее представил, пока я был дома на каникулах. Вы не могли бы там проверить, декларация должна была прийти...
      – Что еще за «партнер»? – поинтересовался скрипучий голос. – Вы зарегистрированы как единоличный владелец!
      – Ну, это только так говорится, сэр. Понимаете, это производство для оптовой продажи, и никаких прибылей мы еще не получили. Я беру товар на реализацию. Понимаете, я вынужден... поначалу пришлось раздать часть товара, как образцы... ну, сувениры... И я остался без гроша. Масса расходов, а доходов пока никаких. Я живу в общежитии, – объяснил он, – вот только что вернулся с каникул.
      Судя по тону Дарроу, подобные оправдания ему приходилось выслушивать не впервые.
      – Я понимаю, мистер Дойль. Но и вы должны понять, что мы не можем позволить себе делать исключений. Не считая предусмотренных, по одному на человека.
      Это, очевидно, была шутка, и Дарроу издал смешок, похожий на змеиное шипение.
      – Вы решили открыть свое собственное дело, и это замечательно; но владельцу компании следует не только пожинать плоды успехов, но и отдавать собственные долги.
      – Да, сэр. Конечно, сэр. Пожалуйста, пришлите бланки еще раз! – взмолился Кейт. – Впредь я буду аккуратнее.
      – Да уж, будьте так любезны. Налоговую декларацию за первый квартал следует подать не позднее пятнадцатого апреля.
      – Я знаю, сэр. У меня дела уже налаживаются, – заверил Кейт, стараясь казаться опытным и компетентным. – Я уже начинаю получать прибыль.
      – Вот и прекрасно, – промолвил Дарроу тоном, говорящим о том, что ничего прекрасного он тут не видит. – Мы всегда рады процветанию малых предприятий. Вам следует заполнить форму 2210 с заявлением, что за последний квартал никаких доходов вами не получено, и позаботьтесь о том, чтобы в этом бюджетном году выплачивать налоги вовремя.
      – Конечно, сэр! Это больше не повторится, сэр! – выпалил Кейт, повесил трубку и побежал добывать форму 2210. Ему еще надо было поспеть заехать к Вурдман за Дианой.
 

* * *

 
      – Мне кажется, я тебя где-то видела раньше, – сказала Диана, положив ложку на стол и пристально вглядываясь в лицо Кейта.
      – Ну еще бы! – фыркнул Кейт. – Не далее как вчера. Теперь припоминаешь?
      – Да нет, точно... – и она продолжала изучать его физиономию. Кейт смотрел на нее, приподняв брови. – Вспомнила! Ты спас мою курсовую. Помнишь, тогда, на улице?
      Кейт перестал строить рожи и разинул рот.
      – Ну да, конечно! Девушка в розовой куртке... Как же я мог забыть такую красавицу, как ты?
      – Ну, должно быть, ты был занят чем-то другим, – серьезно ответила Диана. – Это было видно по лицу. Хотя, возможно, ты просто неважно себя чувствовал. Уши у тебя были совершенно красные.
      Кейт усмехнулся, вспомнив, как караулил у дома Марси на ветру, среди кружащейся листвы, в ожидании, пока Марси выведет его на подвалы библиотеки... Казалось, с тех пор, как он повстречался с эльфами, минули века – так сильно переменилась его жизнь за это время. А ведь на самом деле не так уж давно он сидел с Марси в этом самом ресторане, за этим самым столом...
      Однако с Дианой все было иначе. Марси ему нравилась, но она никогда не была его девушкой. Она нарочно держала его на расстоянии, сперва из-за Карла, потом из-за Эноха. И, в общем, это хорошо. Судя по выражению лица Эноха... «Они действительно подходят друг другу». А теперь напротив него сидит Диана и ждет, что он скажет дальше. Он ей действительно интересен! Невидимые усы Кейта весело зашевелились.
      Диана с любопытством следила за его гримасами.
      – Что, колдуешь?
      – Да нет, не колдую. Проверяю, сработали ли чары.
      Кейт подумал, что Диана наблюдательна. «Стоит быть осмотрительнее, а не то как раз наведешь ее на эльфийскую деревню. Тем более если мы будем часто встречаться». А он, в общем, надеялся, что встречаться они будут очень часто. И теперь прекрасно понимал, что чувствовала в тот вечер Марси, решая, сказать или не сказать ему про семинар.
      – Ты на каком курсе?
      – На первом. – Диана поморщилась. – Можешь не говорить, сама знаю: «Нет ничего хуже первокурсника. Разве что кандидат в землячество», – самодовольно закончила она.
      – А ты в землячество вступать не собираешься? А как же студенческие традиции? – поддел ее Кейт.
      Диана отмахнулась:
      – Мне не до того. И так приходится вертеться как белке в колесе, чтобы остаться в Мидвестерне.
      – Потому ты и торгуешь сувенирами?
      Диана пожала плечами.
      – Деньги-то нужны. Ты сам, небось, из Иллинойса?
      Кейт кивнул.
      – Ну вот, а я из Мичигана. И мне обучение обходится гораздо дороже, чем тебе. С приезжих из другого штата берут больше. А я сюда очень хотела. Здесь лучший медико-биологический факультет во всей стране. Я хочу быть диетологом. Получила стипендию от местного фонда, и еще от Национального фонда поддержки, но без дополнительных заработков концы с концами сводить нелегко. Даже если подрабатывать, и то нелегко. Возможно, мне все-таки придется вернуться к себе, в Мичиган, – там мне не надо будет дополнительно платить за обучение, и жить я смогу дома. – Она снова поморщилась. – Но мне не хочется возвращаться. Тут хорошо. Тут, по крайней мере, я впервые могу нормально побыть одна. У меня три сестры...
      – У меня две, – сочувственно сказал Кейт. – Надеюсь, у твоих предков хотя бы не одна ванная в доме?
      – Одна, – вздохнула Диана. – И мы постоянно из-за этого ссоримся. Я просила отца сделать вторую. И знаешь, что он сказал? Говорит: «Дорого. А тебе на ту осень все равно в колледж поступать. Чего возиться-то?» Нет, домой мне возвращаться совсем не хочется.
      – Мне тоже не хочется, чтобы ты уезжала, – теперь, когда я тебя нашел. Может, мы на какие-то курсы будем ходить вместе? Ты на что записалась?
      – Английский, история Европы, биология, мифология 248...
      – Здорово! – воскликнул Кейт. – И я тоже!
      – Замечательно! Давай готовиться вместе?
      – Я только что хотел это предложить, радость моя!
      Кейт смотрел на Диану с растущим обожанием. И мысль о том, что на следующий год она может исчезнуть, казалась ему невыносимой. Он пораскинул мозгами, сложил два плюс два, и получил довольно интересный результат. Богатое воображение тут же подсказало ему роскошный, просто-таки блестящий план, как помочь Диане остаться в Мидвестерне. Решение лежало на поверхности.
      – Если тебе не хватает денег, может, стоит попробовать получить еще одну стипендию?
      – Да я пробовала. Диетологам грантов не дают.
      – Но ведь ты же занимаешься мифологией! – Кейт набрал воздуху. – Почему бы тебе не подать заявку на стипендию Альвхейма?
      – Альвхейма? Это что-то из норвежской мифологии? Никогда не слыхала про такую стипендию...
      – Да нет, – сказал Кейт, хотя слово он, конечно, взял именно оттуда [ ]. Да, она действительно быстро соображает! – Фредерик Альвхейм – это знаменитый ученый, занимающийся мифологией. Это национальная стипендия. Если ты получишь рекомендацию от преподавателя мифологии и подашь заявку, у тебя есть шанс ее получить.
      – Ой, это было бы классно! – сказала Диана, и в ее голубых глазах вспыхнула надежда. – А она большая?
      – Ну, – беспечно сказал Кейт, – полная оплата обучения. Само собой, тебе еще придется оплачивать учебники, общагу и кормежку, но все-таки будет полегче.
      – Еще бы! А где можно взять бланк заявки?
      – Я тебе его сам принесу, завтра, когда мы увидимся.
      Диана склонила голову набок и пристально посмотрела сквозь опущенные ресницы.
      – А кто сказал, что мы непременно увидимся завтра? – спросила она, откидывая волосы за спину. Этот жест напомнил Кейту Свечечку. Но он решительно отбросил все мысли об эльфах, как будто боялся, что Диана может читать мысли.
      – Я сказал, только что. А ты против?
      – Вовсе нет... Уй-я! – Диане попались на глаза часы Кейта, и она схватила его руку и развернула к себе, чтобы лучше видеть. – Господи, уже пол-одиннадцатого! Мне надо бежать. А то, чего доброго, превращусь в тыкву!
      Лицо у Кейта вытянулось. Девушка прыснула:
      – Шучу, шучу!
      – Я надеюсь, – сказал Кейт, опомнившись. – А то, знаешь ли, есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось вашим мудрецам [ ].
      – Ты странный, Кейт. Но, думаю, со временем я к этому привыкну, – хихикнула Диана. Она отодвинулась от стола и позволила Кейту помочь ей надеть пальто. Потом послала ему воздушный поцелуй и растворилась в темноте. А Кейт еще долго сидел и улыбался. А потом начал тревожиться: как сказать Малому народу о том, что он только что сделал?
 

* * *

 
      – Этот ваш очередной безумный порыв вдохновения, мейстер Дойль! – говорил Мастер Эльф, к которому Кейт зашел на следующее утро. Холл, уже знал всю историю, но даже он считал, что Кейт на этот раз перегнул палку. – Это же надо – придумать несуществующую стипендию! Еще несколько подобных идей – и этой новорожденной компании придет конец. А ведь еще недавно вы так тревожились из-за налогов! Или вы об этом уже забыли?
      – Не забыл, конечно, – поспешно объяснил Кейт, – но ведь нам не обязательно давать ей деньги прямо сейчас. Можно подождать до осени, когда подойдет время вносить плату за очередной семестр. Я поднажму – и к тому времени у нас наверняка будет достаточно доходов. Она действительно способная, и заслуживает помощи. Я просто не мог придумать ничего, кроме фальшивой стипендии.
      Мастера это, похоже, не убедило.
      – Она работает в одном из магазинчиков, торгующих нашими товарами. Это все равно что нанять еще одного служащего. А потом, – выложил он свой главный козырь, – вы же сами говорили, что я мог бы рассчитывать на тридцать-сорок процентов дохода от «Дуплистого дерева», а я беру только десять. Стоимость обучения для приезжих из других штатов гораздо меньше этих двадцати-тридцати процентов!
      – Я могу поднять вашу плату, мейстер Дойль.
      В разговор вступил Холл:
      – А может, он и прав. Ведь пашет как вол, Мастер. Слушай, друг, а ты уверен? Тебе обязательно было ей это обещать? Вы ведь только что познакомились.
      – Вы только что познакомились? – переспросил ошеломленный Мастер.
      – Нет, погодите! – возразил Кейт. – Она не такая, как все, она особенная!
      – Вы просто потеряли голову, молодой человек!
      – Ничего подобного. Я все обдумал. Просто я, это, сказал прежде, чем подумал.
      Кейт умоляюще уставился на Мастера. Тот только покачал головой.
      – Я не могу этого сделать. Вам придется взять свое обещание обратно.
      Кейт вздохнул:
      – Да я, собственно, ничего и не обещал. Просто сказал, что она может подать вам заявку. А деньги ей в самом деле нужны.
      Мастер Эльф смерил его взглядом. Кейт поежился. Ему было стыдно, что он такой жадный.
      – Извините, пожалуйста. Это действительно был порыв. Я просто... просто не хотел потерять ее всего через семестр.
      – Ваши чувства настолько сильны? – Мастер откинулся на спинку кресла и заглянул в лицо Кейту.
      – Я не знал, Кейт, – добавил Холл, смягчившись.
      Кейт только рукой махнул:
      – Да нет. Вам действительно понадобятся все деньги, какие только удастся скопить, чтобы выбраться отсюда. Забудьте об этом. Я знал, что мне не следует просить.
      – Почему же не следует просить? Как иначе получить то, что хочешь? Очень хорошо. – И Мастер отмахнулся от его возражений. – Вы поступили глупо, но вы хотели как лучше. Но, конечно, если уж мы должны страдать от вашей щедрости, следует извлечь из этого какую-то пользу. Возможно, эту стипендию она получит, но только если мне понравится. Я должен сперва встретиться с нею.
      – Конечно, конечно! – заверил Кейт.

      На следующее утро Кейт выскочил из общаги вприпрыжку. Голова у него была забита планами, как легализовать стипендию Альвхейма. Диана Мастеру наверняка понравится, и тогда ей не придется на будущий год уходить из универа! Идеальное решение. Кейт на ходу подсвистывал птицам, прячущимся в зарослях терновника. Какой чудесный день! Если бы не все эти проблемы с налоговой, Карлом и Историческим обществом, мир казался бы ему совершенным.
      Он срезал угол, пройдя под пристройкой к Пауэр-Холлу, где размещалась столовая, и направился к выходу из кампуса. Рассеянно обогнул кучку студентов, игравших в летающую тарелку прямо под окнами директора столовой. Мысли его были сосредоточены на том, как продать побольше изделий «Дуплистого дерева». Надо было во что бы то ни стало залатать дыру в бюджете, которую оставит Дианина стипендия. Нужны какие-то свежие идеи... Доходы пока что росли, но Кейт понимал, что один неудачный месяц способен свести все на нет. Катра все жалуется, что они зарабатывают слишком мало. Для народа, который никогда не имел дела с деньгами, они восприняли эту концепцию на удивление быстро...
      – Кейт Дойль! – окликнул сзади мужской голос. – Это вы – Кейт Дойль из компании «Дуплистое дерево»?
      – Да, а что? – обернулся Кейт.
      Он еще успел разглядеть огромные мясистые лапы – а потом впечатался спиной в темный угол стены общаги.
      Кейт очумело пялился на двух мордоворотов, державших его под белы рученьки, и на усатого джентльмена в безупречно сидящем весеннем костюме. Где-то позади, на почтительном расстоянии, маячил полицейский средних лет.
      – Кто вы такие? Что вам надо?
      Мордовороты ничего не ответили. Джентльмен в костюме сверкнул белозубой усмешкой, от которой Кейту сделалось не по себе.
      – Позвольте представиться. Виктор Левандовски. Председатель местной профсоюзной организации номер 541. Видел ваши товары. Славные вещицы. Но на них кой-чего не хватает. Этикеток, удостоверяющих, что товар изготовлен членами профсоюза.
      – Членами профсоюза? – недовольно переспросил Кейт. – Я вовсе не обязан лепить эти этикетки на вещи, чтобы их продавать.
      – В нашем штате – обязаны. Это штат, где все работающие обязаны быть членами профсоюзов. Так что будьте любезны представить мне список ваших работников, чтобы мы могли удостовериться, что их права не нарушаются.
      – Нет! В смысле, у меня нет никаких работников. Часть вещей я делаю сам, а часть беру на реализацию у приятелей.
      Кейт безуспешно попытался вывернуться, но верзилы держали крепко. Он огляделся в надежде увидеть кого-нибудь из знакомых. Может, удастся подать им знак, или еще что-нибудь... Коп, что стоял поодаль, заткнув большие пальцы за форменный ремень, смотрел сочувственно, но вмешиваться не спешил.
      – Я вам не верю. Ваши товары продаются по меньшей мере в двадцати местах. И вы постоянно поставляете новые партии. Это сколько же у вас приятелей?
      Он кивнул своим подручным, те подтянули Кейта к себе на несколько дюймов и снова шваркнули спиной об стенку. Он ахнул, ловя ртом воздух. Левандовски помахал полисмену, тот подошел, расстегнул правый нагрудный карман, достал оттуда какую-то бумагу, развернул ее и протянул Кейту.
      Бугай слева отпустил руку Кейта, ровно настолько, чтобы тот мог взять бумагу.
      – Это судебное уведомление, подписанное судьей Арендсоном, в котором вам предписывается представить мне полный список имен и адресов людей, работающих на вас и компанию «Дуплистое дерево», – пояснил Левандовски. – Отказ будет рассматриваться как неуважение к суду. Ясно? – Кейт чуть заметно кивнул. – Вот и хорошо.
      Профсоюзный босс повел бровью, и его подручные отпустили Кейта.
      – Так я жду вестей. Мои люди будут за вами приглядывать. Не забывайте. Что-то у вас вид расстроенный, – Левандовски снова улыбнулся своей акульей ухмылкой. – Не расстраивайтесь. Будете слушаться – все у вас будет в порядке.
      И все четверо удалились, а Кейт остался стоять в темном углу, сжимая в руке бумажку.
 

* * *

 
      Большую часть дня Кейт провел в университетском компьютерном центре, изучая законодательные акты штата Иллинойс, связанные с деятельностью профсоюзов, и сражаясь с программой-редактором. Он мучительно размышлял, стоит ли кому-нибудь рассказывать об этом визите. Малый народ и так уже достаточно озабочен грядущим сносом здания и этими статьями. Если они узнают, что ими интересуется кто-то еще, это может оказаться для них чересчур.
      «Холлу все равно сказать надо, – решил Кейт, ожесточенно долбя по клавишам. – И Мастеру тоже. Они наверняка придумают, что с этим делать».
      Через несколько часов ему наконец удалось распечатать на лазерном принтере довольно правдоподобные бланки, совсем как те, которые он взял сегодня утром в консультационном центре. Вверху гордо красовалась шапка: «Фонд Альвхейма». Кейт послал компьютеру воздушный поцелуй и уложил бланки, отпечатанные в двух экземплярах, в свой портфель. После обеда они с Дианой встретились в кабинете на десятом этаже библиотеки, и девушка заполнила бланки. Узнав, что ей предстоит встретиться с этим загадочным Альвхеймом, девушка пришла в восторг.
      – Это такая крупная стипендия... Странно, что я никогда о ней не слышала.
      – Это потому, что твоя специальность – не мифология, – объяснил Кейт. Пока она заполняла бланки, он читал через плечо.
      – «Лонден, Диана Г.». А что значит «Г.»?
      – Грация, – ответила Диана. – Родители, что называется, попали пальцем в небо.
      – Да ты что! – возразил Кейт. – Они были правы. Ты очень красивая. И грациозная.
      – Да ты погляди на меня! – возразила Диана с нервным смешком. – Я так нервничаю, что вся дрожу. Вот, посмотри, как руки трясутся!
      И она протянула руку.
      – Все будет в порядке, – Кейт обогнул стол и сел напротив нее. Заодно он поцеловал ей руку, наколовшись по пути на перо авторучки. – Мистеру Альвхейму ты понравишься, я уверен. Рекомендация у тебя с собой?
      Девушка хихикнула, наклонилась и протерла ему щеку влажной салфеткой.
      – Вот, теперь у тебя пятно на физиономии! Да, вот она. Мистер Фразье сказал, что о такой стипендии он слышит впервые, но рекомендацию дал. Ты точно ничего не перепутал? Мистер Альвхейм сюда придет? Сегодня?
      Кейт кивнул.
      – Точно.
      – А зачем? Я ведь еще даже не подала заявку.
      – Ну, он придет поговорить со мной. – Кейт глянул на дверь в ожидании Мастера. – Я тоже подал заявку. Давай, пиши скорей. А то я не знаю точно, когда он придет.
      Диана бросила ручку.
      – Как? Ты тоже подал заявку? Тогда я не буду. Тебе деньги наверняка нужны не меньше, чем мне.
      – Да ты что! – Кейт развернулся в ее сторону. – Если ты ее не получишь, то осенью сюда не вернешься! Все нормально, у меня с деньгами куда лучше.
      Несколько секунд они молча стояли и смотрели друг на друга.
      Диана покраснела и коснулась его руки.
      – Я не знала, что для тебя это так важно...
      – Ну... наверно, очень важно.
      Кейт сжал ее пальцы, перегнулся через стол и поцеловал ее. Она не возражала, только закрыла глаза и подалась вперед, так что их губы встретились и сомкнулись. Кейту показалось, что в голове у него вспыхнул фейерверк.
      Через некоторое время Диана хихикнула:
      – Ой, твои усы щекочутся! Она открыла глаза, провела пальцем по его верхней губе.
      – Странно... У тебя нет усов... Может, волосы?
      – Кхм-кхм! – громко сказали сзади. Застигнутый врасплох, Кейт вскочил. Диана тоже. В дверях стоял Мастер Эльф. Никогда еще он не выглядел так нелепо. На маленьком наставнике был серый костюм в полосочку, белая рубашка с галстуком, лаковые черные ботинки и фетровая шляпа. Губы его были плотно сжаты. Кейт смотрел на наставника во все глаза, с трудом удерживаясь от смеха.
      – Вы – мистер Альвхейм, да? – сказал он, немного взяв себя в руки. «Если я расхохочусь, он меня убьет», – подумал он.
 

* * *

 
      – Итак, миис Лонден, расскажите мне о себе, – сказал Мастер, расположившись поудобнее. Старое мягкое кресло было для него слишком высоким, и его ноги не доставали до пола, но он держался так уверенно, что это не бросалось в глаза. Диана и вовсе ничего не заметила. Она смотрела ему в лицо.
      – Я приехала из Мичигана. В семье я старшая из четырех детей, все девочки. Отец работает на «Форде». Моя специализация – медицина. Мой средний балл – 3, 47 по четырехбалльной шкале [ ].
      Тут самообладание ей изменило, и она воскликнула:
      – Я просто не знаю, что еще вы хотите услышать!
      – А вы как думаете?
      – Ну... Меня интересуют обычаи в первобытных культурах, которые пробуждают в людях надежду на жизнь после смерти, и то, как мало меняется человек, утратив телесную оболочку.
      – Ну да, хотя утверждают, что... – начал Мастер. Однако Диана не дала себя перебить.
      – А гавайский миф о дереве с ломкими ветвями, на вершину которого способен подняться лишь дух старика, свидетельствует, что смерть приносит мудрость лишь тому, кто умер от старости.
      – Я так не считаю. В «Масках Бога», принадлежащих перу...
      – Джозефа Кэмпбелла. Ну да, там я это и прочитала. Это действительно серьезная книга. А еще я читала Булфинча, и всего Авенеля, но мой...
      Но тут, в свою очередь, наставник перебил ее:
      – Весьма похвально, что вы добрались до таких глубин, – мягко заметил он, – но меня интересуете вы сами.
      Диану его вопрос, похоже, смутил, и Кейт поспешил ей на выручку.
      – Мистер Альвхейм, мне кажется, она демонстрирует свое знание предмета. Для получения стипендии на изучение мифологии. Разве вы не это хотели услышать?
      – Нет. – Мастер Эльф окинул Кейта холодным взглядом, и тот поспешно сел на место. – Я хочу услышать о ней самой. Мифология не меняется веками. Она только разрастается и интерпретируется. Вы успеете высказаться позднее.
      И он снова обернулся к Диане.
      – Ну вот, бланки я заполнила... А вот рекомендация от моего преподавателя мифологии...
      Она протянула бумаги Мастеру. Тот мельком взглянул на них и отложил в сторону.
      – Что привело вас в Мидвестерн? – поинтересовался он.
      – Это лучший университет в стране по моей специальности. Я люблю готовить, и мне хорошо давалась химия. Мне показалось логичным совместить в своей профессии и то, и другое.
      – Ну да, логика тут есть, – одобрительно кивнул Мастер. – Совместить, так сказать, звание и призвание. Но какую пользу для своей профессии вы рассчитываете извлечь из мифологии?
      Диана заметила, что Кейт не сводит с нее глаз, и внезапно ощутила угрызения совести.
      – Вы знаете, мистер Альвхейм, мне, честно говоря, неловко. Я-то говорила о себе, а ведь Кейт первым подал заявку. Я и про стипендию-то вашу только вчера узнала. Вам, наверно, следует заняться им...
      – Вы совершенно правы, миис Лонден. Но сперва... Мейстер Дойль, не будете ли вы так добры оставить нас вдвоем?
      Кейту ужасно не хотелось уходить, но Мастер Эльф уставился на него поверх очков, и молодой человек вспомнил, что они ведь как бы в первый раз друг друга видят. Он прокашлялся и встал.
      – Если я буду нужен, то я в соседней аудитории.
      Через сорок пять минут дверь отворилась, и Мастер Эльф жестом подозвал его.
      – Мейстер Дойль, зайдите, пожалуйста, сюда. Нет-нет, миис Лонден, вы не уходите.
      Наша беседа может оказаться весьма интересной и поучительной для вас.
      – Хорошо, сэр.
      Она послушно села и просидела, как примерная ученица, все то время, пока Мастер Эльф развлекался, вытягивая из Кейта все его познания в мифологии. Кейт добрых полчаса рассматривал мифологию во всех аспектах, о каких он только слышал, и еще в нескольких, о которых он не слыхивал. Мастер торжественно поправлял его, когда он совершал мелкие ошибки, печально качал головой, когда ошибки были серьезные, и черкал какие-то заметки на обороте Кейтовых бланков. Кейт был разочарован: ему не терпелось остаться с Мастером наедине, рассказать об этих профсоюзных деятелях и попросить совета.
      В конце концов, когда Кейт окончательно зашел в тупик, нежданный устный экзамен закончился.
      – Довольно! – возвестил Мастер, сложил бумаги и сунул их в карман. – Мейстер Дойль, было очень интересно с вами побеседовать. Миис Лонден, – он поднялся и взял ее руку, – вы очаровательная барышня. Я одобряю вашу кандидатуру.
      – Значит, я получу стипендию? – с надеждой спросила Диана и встала, чтобы пожать ему руку. Тут она внезапно обнаружила, что благодетель намного ниже нее ростом. Он же, казалось, не обратил на это ни малейшего внимания. Кейт тоже встал и навис над ними обоими.
      – Да. Это именно то, что я имею в виду.
      – Ой, спасибо! Кейт, мне так жаль...
      Диана бросилась к Кейту, желая утешить его, и обернулась к Мастеру, чтобы объяснить:
      – В смысле, я вам очень благодарна, но мне очень жаль, что Кейт стипендии не получит.
      Кейт изо всех сил постарался сделать вид, что огорчен.
      – Ну, что ж, тут ничего не поделаешь, – бормотал он, но про себя ликовал. Мастер Эльф громко хмыкнул себе под нос и направился к двери.
      – Попался в собственные сети! – заявил он в пространство.
      Диана обвила руками шею Кейта, и дверь за Мастером захлопнулась.

      Когда Кейт наконец добрался до Мастера, чтобы спросить у него совета, рыжий наставник выслушал его и торжественно кивнул:
      – Вы поступили разумно, решив не сообщать это всей деревне. Очень мудро. Если вести себя осторожно, быть может, тревожить остальных и не придется.
      – Но что же мне делать-то? – жалобно спросил Кейт.
      – Полагаю, надо посоветоваться с адвокатом. В одиночку вам от них никак не избавиться. Обратитесь к специалисту. Ваш случай наверняка не единичный.
 

* * *

 
      Объявление в «Желтых страницах» гласило, что адвокат Клинт Оржас специализируется на трудовых отношениях. Кейт позвонил ему и без труда договорился о встрече.
      – Консультации бесплатные! – весело сообщил Оржас, пропуская Кейта в красиво обставленный кабинет с ореховыми панелями и книжными шкафами, набитыми толстыми томами. У адвоката были прямые черные волосы, зализанные к затылку, и гладкое смугловатое лицо. – Сперва решим, смогу ли я вам помочь, а потом уже и о плате поговорим.
      Он указал на мягкое кожаное кресло, а сам уселся за блестящий черный стол и сложил пальцы домиком.
      – Спасибо, – сказал Кейт. – Потому что денег у меня не так уж много.
      Оржас развел руками.
      – А у кого их много? Ну, рассказывайте, что у вас случилось.
      Кейт описал свою встречу с профсоюзными лидерами и показал бумагу из суда. Оржас внимательно изучил подпись и со вздохом положил бумагу обратно на стол.
      – Да, это действительно Арендсон. Я в свое время повидал немало таких уведомлений. То, что они делают, не вполне законно, но чтобы это доказать, потребуется уйма времени и уйма красноречия.
      – Но это же несправедливо!
      – Несправедливо, – серьезно согласился адвокат. – Но в законе имеется лазейка, благодаря которой и становятся возможны подобные злоупотребления. По идее-то эти профсоюзы должны защищать права своих членов...
      – Вы не можете мне помочь? – спросил Кейт.
      – Ну, по всей вероятности, нет. Разбирательства по подобным делам занимают до трех лет. За это время многие предприятия попросту разоряются. Мне придется взять с вас пять тысяч долларов предварительного гонорара только за то, чтобы начать дело. А в целом это может вылиться в сумму от десяти до двадцати тысяч.
      Кейт побледнел.
      – Да мне столько и за сто лет не заработать! Что же мне делать?
      – Вот вам бесплатный совет, – сказал Оржас, возвращая ему судебное уведомление. – Выбор у вас один: либо одолеть их, либо подчиниться. Мне очень жаль...
 

* * *

 
      – Не везет мне сегодня, – пожаловался Кейт Рику, сидя на первом в новом году заседании студенческого совета. – С утра все было прекрасно, а теперь все хреново.
      – Значит, везет кому-нибудь другому. А ты жди и надейся, – беспечно сказал Рик, доставая огромную горсть чипсов из пакетика, который они взяли на двоих. – А вообще-то сегодня День сурка [ ]. В этом все дело.
      Он запихнул чипсы в рот и потянулся за следующей порцией.
      В совете кипела битва из-за распределения мест на автостоянке. Кейт с Риком наблюдали за разборкой со стороны, злорадно посмеиваясь. Слава богу, Рик простил Кейту его финт ушами на последнем осеннем заседании и даже предложил помочь ему заставить собрание пересмотреть результаты голосования.
      – Ну, это только потому, что на самом-то деле мне по барабану, – ты, надеюсь, понимаешь. Потому что если бы для меня действительно было важно, что построят, библиотеку или спорткомплекс, я бы тебе за такую твою выходку нос расквасил.
      Кейт взял горсть чипсов и принялся жевать их один за другим.
      Карл, как обычно, был в центре дискуссии. Кейт его почти не видел с тех пор, как Марси стала встречаться с Энохом, – и, по правде говоря, не жалел об этом. За время дебатов ни та ни другая сторона никаких новых предложений не внесла. Дискуссия явно зашла в тупик. С точки зрения Кейта, это была прекрасная иллюстрация ко всем теориям о вреде заседаний. Он развалился на сиденье и думал о Диане. Он вспоминал ее лицо, ее походку, звук ее голоса и как она рассмеялась, когда он налетел на дверь...
      – Спасибо, господа, спасибо, спасибо, – сказал наконец Ллойд Паттерсон, разгоняя спорщиков по местам – Давайте проголосуем. Кто за?..
      Спор разгорелся сызнова. Кейт стал размышлять о том, что делать со списком, которого требуют эти люди из профсоюза. Чего он точно не хотел, так это привлекать чье-либо внимание к эльфам. Они страдают манией преследования, и не напрасно. Кейт гордился доверием, которое они ему оказывали. Эльфы ему нравились – все, даже те, кто его недолюбливал. Они такие... естественные, что ли. Они кажутся более настоящими, чем любые люди, с которыми ему приходится сталкиваться. И надо же случиться так, чтобы их знакомство началось с того, что Кейт боролся за снос их жилища!
      – Хорошо, – подытожил председатель и встал. – Голоса разделились практически поровну. Следовательно, нам придется узнать мнение тех, кто сегодня отсутствует. Прошу тех, кто их знает, передать им, чтобы связались со мной. У нас не осталось никаких дел с прошлого раза?
      Кейт вскочил и поднял руку.
      – Дойль, Пауэр-Холл!
      – Слово предоставляется Дойлю.
      – Это по поводу строительства новой библиотеки.
      Паттерсон вскинул брови.
      – Надеюсь, мы услышим что-то новое?
      – Я хотел бы, чтобы результаты предыдущего голосования были отменены и решение изменено.
      – На каком основании?
      – Ну как же, – сказал Кейт так, словно это само собой разумелось, – поскольку Гиллингтонской библиотекой заинтересовалось Историческое общество, я считаю, что следует приостановить любые действия до тех пор, пока ситуация не прояснится. С другой стороны, в сохранении здания старого спорткомплекса никто не заинтересован, так что мы могли бы прямо сейчас проголосовать за строительство нового.
      – Понятно. А что, Историческое общество уже дало какие-то гарантии, что библиотека будет взята под охрану? А то обидно получится, если старая развалина останется стоять на пути прогресса, даже не будучи памятником старины.
      – Нет, – признался Кейт. – Пока не дало. Я им звонил, но они не отвечают.
      В последний раз, когда он туда позвонил, секретарша спровадила его, заявив, что директор уехал на совещание. Хотя, наверное, он просто вышел пообедать. Выступление Кейта особого впечатления не произвело. Кое-кто зашикал на него, призывая сесть и не отсвечивать. Однако Кейт не сдавался.
      – Послушайте, но разве не глупо выйдет, если мы снесем Гиллингтон за неделю до того, как его решат взять под охрану?
      – Итак, вы требуете повторного голосования? – спросил Ллойд скучным голосом.
      – Да.
      – Поддерживаю! – поднялся Карл Муэллер. Кейт проникся было благодарностью – до тех пор, пока не посмотрел Карлу в глаза. Его противник сделал это явно не из дружеских побуждений. Тогда почему же?
      – Ладно. Венита, сделайте перекличку!
      Через несколько минут все было кончено. Весь совет, за исключением Рика, который теперь вместе с Кейтом яростно отстаивал строительство нового спорткомплекса, проголосовал точно так же, как и в прошлый раз. Кейт впал в уныние. Ллойд Паттерсон пересчитал голоса и распорядился записать результаты.
      – Возможно, вам будет интересно узнать, что прочие комитеты университета разошлись во мнениях по данному вопросу, – сообщил он. – Так что, очевидно, голос нашей делегации на заседании университетского совета будет решающим.
      Кейт совсем пал духом. Остаток недели он объезжал остальных заказчиков, собирал январскую выручку и принимал заказы на февраль. Диана все равно была занята на работе, так что ничего другого ему не оставалось.
 

* * *

 
      А Малый народ был всецело поглощен землевладельческой лихорадкой. На выходных Кейт три раза вывозил эльфов на «экскурсию», и все три группы настаивали на том, чтобы проехать мимо того участка, что обнаружили они с Холлом и Энохом: кусок леса, дом на холме и речушка. Это место казалось воплощением уединения. С двух сторон его окружали поля, покрытые белесой стерней, с третьей – река, с четвертой участок примыкал к лесному заказнику. В одном месте в речку впадал ручей, сбегающий с холма и обрушивающийся в ледяной поток маленьким журчащим водопадом. И все подолгу задерживались там и жадно разглядывали лес и речку с водопадом. Да, пожалуй, это и впрямь было бы идеальным местом для эльфов. Они ни разу не встретили никого на дороге, и дом тоже выглядел необитаемым, так что вряд ли кто-то заметил, что Кейт возвращался туда целых три раза.
      Строгие старейшины, откровенно наслаждавшиеся поездкой, растаяли на зимнем солнышке и простили Кейта за его безрассудный поступок. Теперь они понимали, что он действовал не со зла, а по неведению и старается исправить свою ошибку. В третий раз их снова встретил тот колли. Он выбежал к машине, свесив язык и широко улыбаясь. Из пасти у него валили клубы пара. Кейт помахал псу в окошко, и тот игриво залаял.
      Курран, Кева и еще несколько эльфов сбились в кучку на заднем сиденье. Это была последняя воскресная поездка. Пока машина ехала по городу, Кейт заставил их спрятаться под брезентом, и они громко выражали свое недовольство. Кейт благоразумно не стал возражать, а вместо этого прибавил скорость, выехав на шоссе, так что почтенным эльфам стало не до обид. Они вцепились, кто во что мог, и сидели с каменными лицами все то время, пока по сторонам не замелькали фермы. Тут эльфы постарше, еще помнившие те времена, когда у них были свои поля и скот, завели печальную беседу, слишком тихую, чтобы Кейт мог что-то расслышать. Напрямую к нему они ни разу не обратились.
      Временами Кейт принимался играть в гида: расписывал достопримечательности, попадающиеся по дороге, шутил, спрашивал, не нужно ли кому выйти. Ответом ему была гробовая тишина. С тем же успехом он мог беседовать сам с собой. Кейт чувствовал себя чем-то вроде таксиста, и ему было обидно, но, посмотрев в зеркало заднего обзора, он увидел, что все старики сидят тихо-тихо, а одна из женщин вытирает глаза уголком фартука. Кейт был тронут и ему сделалось немного стыдно за свою обиду. Повернув к дому, он думал о том, как ужасно прожить сорок лет в бетонном подвале.
 

* * *

 
      Когда Кейт подкатил к библиотеке, у стены его ждал Холл. Старики высадились, Холл забрался в машину, и они с Кейтом вместе поехали на стоянку.
      – Похоже, тебе не помешает с кем-нибудь поболтать, – заметил молодой эльф, выходя.
      – Эй, что я слышу? Неужто живой голос? – сказал Кейт, потирая уши. – А я уже начал бояться, что оглох. Такого безмолвного осуждения я не припомню с тех пор, как в пятом классе не сделал задания по математике.
      Холл кивнул, посмотрел на заснеженную улицу, ковырнул носком башмака рыхлый талый снег.
      – Да, с ними действительно бывает тяжеловато. Пошли со мной. Посидим, выпьем. Я хочу тебе кое-что показать.
      – Ох, не надо! – воскликнул Кейт, вспомнив безмолвно плачущую старушку. Хватит с него эмоций на сегодня. – Но все равно, спасибо.
      – Пошли, пошли, – настойчиво сказал Холл. – Тебе не помешает.
 

* * *

 
      Вскоре они уже сидели за одним из длинных столов в обеденном зале, с кружками сидра с пряностями. Кейту выдали кружку побольше, граммов на двести, очевидно изготовленную персонально для него. Кружка Холла была раза в два меньше. Кейт провел пальцем вдоль стенки своей кружки – по ней вился плющ, излюбленный узор Холла.
      – Да, это тебе, в подарок, – подтвердил Холл. – Она будет ждать на почетном месте, на случай, если ты зайдешь выпить с нами. Ты сделался популярен. Старики только и делают, что обсуждают эти поездки. Работает одна молодежь. Я так и думал, что с последней группой будет тяжелее всего. Но среди нас немало таких, кто не хочет, чтобы ты ушел обиженным.
      – Ну, после такого угощения я обиженным уйти никак не могу! – Кейт одобрительно повертел в руках свою кружку. – Как он легко пьется... По-моему, тут довольно мало градусов, верно?
      – Да, он не очень крепкий, – кивнул Холл. – Чего ты хочешь, он же домашний. Вы опять ездили в то место?
      В какое именно, уточнять не пришлось – Кейт и так все понял.
      – Да, три раза.
      – Мы тут регулярно читаем объявления о продаже недвижимости. Там такие цены, что аж страшно делается!
      – Я знаю. – Кейт отхлебнул еще сидра. – Мне тоже. И взять заем, пока я еще учусь в колледже, тоже не получится. Просто не знаю, что и делать.
      – Ну, это потом. Пока что мы заказали электроинструменты. Как бы нам их получить?
      – А в какой фирме вы их заказали? – спросил Кейт.
      – В «Инструментах Мартина». Расположена она в Литтл-Фоллз.
      – Так это, считай, на нашей улице, – сказал Кейт. – Литтл-Фоллз – это пригород Мидвестерна. Давай я их привезу.
      – Хорошо бы. – Холл снова наполнил кружки. – Ты так много для нас делаешь... Мастер мне рассказал про этих назойливых людей из профсоюза. Если мы можем как-то помочь тебе от них отделаться, ты только скажи...
      – Скажу, конечно! – ответил Кейт, с содроганием вспоминая лапищи подручных председателя профсоюзной организации.
      – Ответь мне на один теоретический вопрос, – продолжал Холл. – Что бы ты сделал, если бы твое внимание привлекла вещь, которая тебе решительно не по карману? Вот чисто теоретически?
      – Даже и не знаю... Если совсем-совсем не по карману, то, наверно, простился бы с нею и забыл.
      – А если бы она тебе была совершенно необходима, просто позарез? – настаивал Холл. – Какая-нибудь совершенно классная вещь, которую хочешь купить не только ты. Но для тебя она очень многое значит.
      – Ну, я попробовал бы приобрести ее в рассрочку, – предположил Кейт, наконец уловив идею Холла и пытаясь представить себе, что же это за вещь такая, которая настолько соблазнила даже уравновешенного Холла, – пока кто-нибудь не увел ее у меня из-под носа. Таким образом, я закрепил бы ее за собой, а потом придумал бы, как взять кредит. Или продал бы фамильные драгоценности. Или ограбил бы детский приют. Ну, короче, что-нибудь придумал.
      – Угу, – задумчиво сказал Холл. – Старики говорят, что покупать вещи в кредит – это чересчур современно. В их времена, о которых они так любят порассуждать, люди покупали только то, за что могли сразу уплатить наличными, своим товаром либо отработать.
      – Так то в их времена! – возразил Кейт. – Тогда все было куда дешевле! А теперь выплачивать всю сумму сразу могут только богачи.
 

* * *

 
      Телефон в офисе Исторического общества трезвонил долго и упорно. Секретарша сняла трубку только после шестнадцатого звонка.
      – Алло, Историческое общество слушает!
      – Здравствуйте. Это Кейт Дойль. Я только хотел узнать...
      – Минутку, пожалуйста, – любезно сказала секретарша и прикрыла трубку ладонью. Губы ее скривились. – Слушай, Чак, там опять этот парень!
      Чарльз Эдди, директор Мидвестернского отделения Иллинойсского исторического общества, даже не поднял глаз от своего кроссворда из «Чикаго Трибьюн».
      – Наверно, он думает, что здесь сидят чопорные старушенции, которым делать нечего, кроме как бегать и осматривать старые здания. Мы еще не приняли решения. Когда состоится осмотр, на основании которого решение будет принято, мы не знаем. У нас есть другие, более неотложные дела.
      Короче, инспектор сейчас в отпуске, а казенный «бьюик» – в ремонте. Секретарша это знала, но сказать этого, разумеется, не могла.
      – Извините, мистер Дойль, – проговорила она в трубку. – Как только что-то станет известно, мы непременно с вами свяжемся. Да. Спасибо за звонок.
      Она повесила трубку.
      – Уфф!
      Эдди улыбнулся и вписал семь букв по вертикали: «историческое повествование» – «ХРОНИКА».
      – Может, нам стоит его нанять, а? У меня бы лично уже пороху не хватило, чтобы поднять столько шуму...
 

* * *

 
      Миновал февраль и большая половина марта. Кейт работал не покладая рук: занятия в университете, семинары Мастера, а ведь нужно еще было подыскивать новых клиентов, чтобы расширить рынок... У него было нехорошее чувство, что за ним следят, однако он о своих подозрениях никому, кроме Холла и Мастера, не говорил. А все свободное время проводил с Дианой.
      В целом можно было бы считать, что жизнь прекрасна, если бы не тревоги по поводу того, что библиотеку вот-вот снесут. Кейту наконец-то удалось достучаться до Исторического общества, и там обещали, что займутся библиотекой не позднее начала мая. Пришлось удовольствоваться этим. Он и сам понимал, что требует от них слишком многого, но доходы «Дуплистого дерева» росли не так быстро, как он надеялся. Эльфы, изготовлявшие товар, начали выбиваться из сил, и Кейт не решался их подгонять.
      Но зато работников у них прибавилось. После поездки с Кейтом многие эльфы постарше тоже взялись за дело. Холл рассказывал, что старики по-прежнему ворчат, будто этот Большой ими торгует, однако же трудились они куда упорнее любого из молодых, и к тому же у них было больше опыта. Неизвестно, насколько больше – возможно, на несколько веков. Кейт был счастлив. К тому же профсоюз, похоже, отступился от своих требований.
      Пришло время каникул, и студенты из кампуса развеялись, точно дым на ветру. Несмотря на то, что эльфы очень беспокоились о своем жилище, они все же настояли, чтобы Кейт до отъезда взял свои комиссионные. Взглянув на чек, Кейт понял, что этого будет достаточно, чтобы оплатить расходы на учебники и обучение в следующем семестре.
      – Ничего себе! Неплохо мы потрудились в этом месяце.
      – Все равно этого мало, – вздохнула Катра, заглянув через плечо Холлу, который показывал Кейту конторские книги. – Прибыли растут так медленно...
      – Bay! Я и не знал, что мы так много зарабатываем! – воскликнул Кейт, увидев общую сумму.
      – Как же ты не знаешь, сколько собираешь? – презрительно фыркнул Энох.
      Кейт пожал плечами и задумчиво погладил свои незримые усы.
      – Чеки-то я получаю по одному, так что особо не заметно... Кстати, Тери Нокс посоветовала мне еще одну разновидность товара, которая должна пойти буквально нарасхват. Я хотел спросить, что вы думаете насчет бижутерии?
      Он улыбнулся Эноху, предлагая тому высказаться.
      – Я видел ожерелье, которое ты сделал для Марси. Просто класс!
      – Да, таких вещиц можно наделать много, это нетрудно, – согласился Энох. – Но второго такого, как на Марси, я делать не стану. Это специально для нее.
      – Да, эта новая идея, пожалуй, кстати, – согласился Шон. – Что-нибудь такое, чтоб сразу глаз цепляло... Вся проблема в том, чтобы не допустить перенасыщения рынка. Я тут читал в газете...
      – Кстати, о газетах! – сказала Катра, обернувшись к Кейту. – Ты, случайно, не читал...
      – Да, кстати, возможно, я лезу не в свое дело, но ты не хочешь пригласить Марси сюда, познакомить ее с родителями? – спросил Кейт, не заметив, что его о чем-то спрашивают.
      – Ты, конечно, лезешь не в свое дело, – подтвердил Энох. – Хочу, но не прежде, чем Громадины разъедутся. И чем скорее вы уберетесь, тем скорее это случится.
      – Намек понят! – весело откликнулся Кейт и устремился прочь.
      – Эй, Кейт, погоди! – окликнула его Катра, однако он уже выскочил за дверь класса.
 

* * *

 
      В доме Кларенса Уилкса зазвонил телефон, Старик смотрел телевизор. Громкость была максимальной – Кларенс сделался малость глуховат в последнее время, – и он бы так и не услыхал звонка, если бы антенна не забарахлила. Старик выбрался из кресла-качалки, скрипучего, как его суставы, и подошел к телефону.
      – Алло-о?
      – Это 543-29-77?
      – Да. А кто звонит? – спросил Уилкс, пытаясь определить, кому принадлежит голос.
      – Меня интересует поросший лесом участок, который вы намерены продать. Я видел объявление на повороте. Сколько вы просите?
      – Ну-у... – Кларенс прикинул. Звонящий говорил как городской: чисто выговаривал, не тянул слова. – По тысчонке за акр, всего, стало быть, двадцать акров. Покупать будете, мистер?
      Не грех и накинуть маленько – сколько трудов-то вложено в эту землю...
      – Может быть. Разрешите, я подумаю... По тысяче долларов за акр, да? Хм... – голос сделался задумчивым. – Знаете, мне ужасно не хотелось бы брать кредит в банке. Я вообще стараюсь по возможности дела с банками не иметь. Что, если мы просто заключим контракт между собой? И проценты я буду выплачивать вам, а не банку.
      Уилкс почувствовал в горожанине родственную душу. Всю его сознательную жизнь половину бед и неприятностей причиняли ему именно банки. Но теперь он сделался умнее и научился не доверять им.
      – Я тоже, – признался он. – Значит, так: две тыщи вперед, и по две сотни в месяц плюс пять процентов. Как получу аванс и увижу, что ваш чек действителен, так можете заселяться. С налогами разбирайтесь сами.
      – Тогда я вам перезвоню. Сам я заинтересован в покупке, но есть люди, с которыми мне нужно посоветоваться.
      – Ну, договаривайтесь там, – сказал старик. – Кстати, меня зовут Кларенс Уилкс.
      – Приятно познакомиться, – ответил голос. – А я... я Кейт Дойль.

      – С ума сошел, – сказала Диана, сидя в резвом «мустанге». – Не повезешь же ты меня до самого Мичигана! Подбрось до автостанции в Джолиете, и все.
      – Отчего же не повезу? Очень даже повезу! – обернулся к ней Кейт.
      – Эй, не надо! Давай-ка следи за дорогой! – И Диана указала вперед. – А то впилишься еще во что-нибудь. Нет, спасибо, конечно, но стоит ли? Это же шесть часов езды, а тебе совсем в другую сторону! Глупо как-то...
      – А я вообще специалист по глупостям. В конце концов, как иначе я могу остаться с тобой наедине? – ответил Кейт, огибая цепочку велосипедистов. – А потом, зачем тебе ехать на автобусе? Автобусом дольше, да еще и с пересадкой...
      – Ну ладно, ладно, – проворчала Диана, тяжело вздохнула и откинулась на спинку сиденья.
      – А можно мы кой-куда завернем? Я хочу показать тебе одно место. Это ненадолго, и мы выберемся на шоссе немного к северу отсюда.
      – Ты за рулем, тебе и решать.
      Кейт миновал городок с двумя светофорами и пошел кружить по проселкам, пока не выехал к поросшему лесом участку с фермой, по которому так сходили с ума эльфы. Кейту и самому нравилось это место. Тут хорошая аура. Или нет. хороший дух. Кто же это сказал? Ах да, Холл. Сказал в тот славный морозный денек, когда они ездили за деревом. Его рессорам в тот день пришлось несладко. А во вторую поездку на лесосклад машину вообще загрузили выше крыши. Ну ничего, авось его старушка еще немного покатается.
      Кейт затормозил у поворота к ферме и выглянул в окно машины. С тех пор, как он тут побывал, прошло несколько недель, и теперь на ветвях разворачивались почки, так что дом на холме почти скрылся за молодой листвой.
      – Славное местечко, – сказала Диана – А кто тут живет?
      – Не знаю, – сказал Кейт. – Но оно продается. Мне тут нравится...
      – Мне тоже...
      Диана немного поразмыслила.
      – Ты хочешь сказать, что привез меня сюда только затем, чтобы поглазеть на эту ферму?
      Кейт немного смутился:
      – Понимаешь, один мой друг давно мечтает купить этот дом. Я просто... ну, хотел убедиться, что с ним все в порядке.
      – Ну, вообще-то не все. Погляди, он уже продан.
      – Как?!
      Диана указала в окно. Кейт уставился туда. И в самом деле. Поперек объявления «Продается» была налеплена наклейка «Продано».
      – О нет! – Кейт в отчаянии шлепнул по баранке. – Это невозможно!
      – Но ведь ты говорил, что он всего лишь мечтает о нем... Кейт! – Диана потрясла его за плечо. – Что случилось?
      Кейт застонал и дал по газам. «Как я скажу об этом Холлу?!»
      – Ничего хорошего, – вздохнул он.
 

* * *

 
      Проехав несколько миль, Кейт смирился с тем, что ферма для них потеряна, и пришел в себя достаточно, чтобы начать весело трепаться с Дианой. Путешествовать с нею оказалось легко и приятно. Диана понимала, что главная задача пассажира – не дать водителю соскучиться. Она рассказывала о разных случаях из своей жизни, о своих сестрах, о надеждах и планах на будущее.
      – Папа ужасно гордится, что мне дали эту стипендию, – говорила она. – Я ему позвонила сразу после того, как мы поговорили с мистером Альвхеймом. Теперь моим будет гораздо легче.
      – Замечательно, – согласился Кейт, довольный, что его тайный план увенчался успехом. Увы, эльфам теперь тоже не о чем беспокоиться. Эту недвижимость им покупать не придется. Ну ничего, не вышло с этой – найдем другую. Хотя отыскать другую такую же удобную будет не так-то просто. Главное, чтобы удалось найти хоть что-нибудь, прежде чем эльфов выселят из их старого дома... Кейт заставил себя не думать об этом, постарался вспомнить забавную историю, которая могла бы понравиться Диане, и рассказал ее. За болтовней и смехом поездка до Мичигана пролетела незаметно.
 

* * *

 
      – Диана! – окликнула мать с порога кухни. Машина Кейта только-только скрылась за углом. Диана стояла на краю тротуара и махала ему вслед. Она вздохнула и поднялась на крыльцо белого каркасного дома. Мать ждала с трубкой в руке. – Детка, тебя к телефону! Что, уехал Кейт? Славный какой мальчик. Папе он тоже нравится. Они так чудно поболтали вчера вечером!
      Диана чуть заметно кивнула, улыбнулась и взяла трубку.
      – Алло?
      Мужской голос, непонятно, молодой или старый, спросил:
      – Можно поговорить с Кейтом Дойлем?
      – Извините, он только что уехал к себе домой в Чикаго. Часов через пять должен быть на месте. А что, что-то срочное?
      В трубке вздохнули:
      – Да нет. Ладно, увижусь с ним, когда он вернется. Спасибо большое.
      – Пожалуйста, – ответила Диана, несколько озадаченная. – До свидания.
      На том конце повесили трубку.

      Когда Кейт вернулся в общагу после каникул, первое, что он увидел в своем почтовом ящике, был очередной бурый конверт с грозным предупреждением. Кейт распечатал его не без содрогания. До сих пор в этих конвертах прибывали только дурные вести. И этот не стал исключением.
      Служба внутренних государственных доходов предлагала ему позвонить в офис и договориться о встрече с целью ревизии его счета. Кейт несколько раз перечитал письмо по пути в свою комнату, в отчаянии ероша волосы.
      Письмо также напоминало, что ему надлежит уплатить ежеквартальный налог, и сделать это нужно не позднее крайнего срока. Кейт принялся лихорадочно рыться в своей комнате в поисках новых бланков, но их нигде не было. Кейт вообще не помнил, чтобы ему их присылали, хотя в письме недвусмысленно указывалось, что бланки ему давно отправлены.
      Потея над расчетами и пытаясь припомнить, сколько именно заработала компания «Дуплистое дерево» до конца года, он поскакал вниз, в офис, надеясь разузнать о судьбе пропавших бланков.
      – Первый раз слышу! – открестился Джексон. Антон Джексон был бессменным комендантом Пауэр-Холла и соседнего Джибс-Холла и жил в кампусе круглый год. Он ткнул в Кейта длинным коричневым пальцем. – Тот беленький пацаненок, он вашу почту забирал каждый день. У него была ваша записка с разрешением. Что, поддельная?
      – Ох, ну да! – Кейт хлопнул себя по лбу. – Нет, все в порядке. Я действительно его просил забирать почту. Совсем про него забыл Спасибо!
      И Кейт выскочил на залитую солнцем улицу.
 

* * *

 
      Солнечный свет, что заливал эльфийскую деревню, абсолютно ничем не отличался от того, что сиял на улице. Выйдя с темной лестницы, Кейт зажмурился. Холла он нашел в классе: тот сидел и что-то точил, рассеянно стряхивая стружку на пол.
      – Привет. Вот и я!
      – Вижу, – отозвался Холл, не поднимая головы.
      – Моя почта у тебя? Я только что получил очередное письмецо из налоговой. У нас проблемы. Они желают провести ревизию за прошлый год. Ты что, опоздал отправить налог? Знаешь, сколько может быть геморроев из-за этого?
      – Да нет, я все отослал вовремя.
      Холл обернулся к нему, и Кейт наконец увидел его лицо. Эльф выглядел озабоченным и угрюмым.
      – Иди за мной. Только подожди в коридоре. Больших у нас нынче не любят.
      Деревня кипела как разворошенный муравейник. Самые крохотные эльфята заворачивали отдельные деревянные вещицы в газетную бумагу и тащили их детям постарше, которые складывали все в коробки или бумажные пакеты. Молодежь орудовала циркулярными пилами и электродрелями. В воздухе висело облако опилок, и другие, явно исполняющие обязанности поваров, чихали и протирали глаза, поднося работникам корзины с едой. Старики, относившиеся к современной технике с недоверием, склеивали деревянные детальки.
      – Господи, вылитая мастерская Санта-Клауса! – заметил Кейт, стараясь развеселить Холла. Ему хотелось спросить, куда же делись бланки, но он не решался задать этот вопрос сейчас, когда его друг явно был не в духе. – Только северных оленей не хватает...
      – Снова за свои сказочки? – вздохнул Холл. Кейт заметил, что между бровей белокурого эльфа залегла глубокая складка.
      – А что случилось-то?
      – Тсс! Вот, гляди. Я таскаю этот ксерокс с собой с тех пор, как она вышла.
      Он протянул Кейту листок бумаги, на котором были отксерены две газетные вырезки. Кейт пробежал глазами первую и фыркнул.
      – «Нешнл Информер»? Холл, да это же ерунда. Кто им поверит-то?
      – Да? А тогда отчего у них тираж два миллиона? Знаешь сколько на свете легковерных?
      – Да брось ты! Ну да, правда, тут действительно описан Мидвестерн, разве что без названия, но все же!
      – Эта заметка – не единственная, – сообщил Холл. – С тех пор вышли еще несколько, и почти каждый день появляются новые. У Катры они все есть. Большинство из них – пересказы этой, только другими словами. Я ее ношу при себе, чтобы помнить дату, когда она вышла. А вот эта, – он указал на вторую вырезку, – самая последняя. И она тревожит нас больше всего. В ней едва ли не прямым текстом сказано, что живем мы в Гиллингтоне! Все остальные стоят за то, чтобы перебираться прямо сегодня.
      – А чего ты от меня хочешь?
      Холл поразмыслил:
      – Я думал, что ты можешь обратиться в «Информер» и узнать, кто написал эту заметку. Это явно кто-то из тех, кто знает о нас не понаслышке.
      – Ручаюсь, что это Ли, – задумчиво сказал Кейт. – Он ведь журналист по специальности...
      Холл покачал головой:
      – Это мне кажется таким же невероятным, как то, что заметку написал ты. Хотя старики твердят, что это твоих рук дело.
      – Что-о?!
      Холл развел руками:
      – Они в отчаянии. У них нет другого объяснения. Не мог бы ты все разузнать? Надо бы положить этому конец.
      – Попробую, – пообещал Кейт. – Но сперва надо разрешить мою маленькую проблемку. Как насчет налоговой?
      – Извини, – смутился Холл. – Что тебе нужно?
      – Записи. Бланки уплаты налогов со всеми расчетами. Не мог бы ты помочь мне? Я пытался рассчитать все самостоятельно, но совершенно запутался.
      – Ну, ты кого хочешь запутаешь. Приятно видеть, что ты и сам уязвим перед собственным дарованием, – суховато заметил Холл, снова становясь собой. Он зашел в свою хижину, вернулся оттуда с коробкой писем и повел Кейта обратно в класс.
      – Пойдем поглядим.
 

* * *

 
      Кейт позвонил в «Нешнл Информер». Редактор, с которым его соединили, самодовольно сообщил, что своих источников они не выдают.
      – Первая поправка к конституции [ ], знаете ли, – хохотнул он. – Предупреждаю заранее, грозить мне и упрашивать меня бесполезно.
      – Ну а что, если я хочу прислать вам еще одну статью на эту тему, но сначала хочу убедиться, что не вторгаюсь на территорию вашего корреспондента? В смысле, может, он собирается прислать вам новые статьи? Но, с другой стороны, если мы находимся в разных городах, глупо было бы не напечатать...
      – Хм... – редактор призадумался. – Мистер Дойль, ваше предложение очень соблазнительно, но назвать вам имя нашего корреспондента я все равно не могу. Могу только сказать, что статья основана на том, что происходит в Мидвестернском университете.
      – А-а, – сказал Кейт, нимало не удивленный, – я тоже оттуда. В смысле, не могли бы вы сказать поточнее?.. – спросил он с надеждой.
      – Извините, нет, – ответили ему. – Придется вам, молодой человек, обойтись тем, что есть. А вы что, можете представить дополнительные доказательства? Мы неплохо платим внештатным сотрудникам. Вообразите, ваше имя появится в центральной газете...
      – Да нет, спасибо. Я на самом деле всего лишь кое-что слышал, мне приятель рассказывал... И пишу я плохо... Спасибо.
      – Ну ладно, – сказал редактор, перед тем как повесить трубку. – Передумаете – звоните.
 

* * *

 
      – Вот все документы, сэр. С ноября по сей день, – сказал Кейт, выложив свои квитанции, чеки и бумаги на стол. Прежде чем переступить порог кабинета инспектора Дарроу и затворить за собой дверь, он в последний раз с тоской посмотрел в огромное, во всю стену окно на высокое голубое весеннее небо, на котором тут и там были разбросаны пухлые кучевые облачка. Кейт снял портфель с колен, поставил его на пол. Внутри загромыхали образцы. Кейт заглянул в портфель, убедился, что ничего не сломалось, и снова преданно уставился на налогового инспектора, сидящего напротив.
      Когда он позвонил в налоговую и попросил совета, его направили к инспектору Дарроу, у которого хранилось дело Кейта. Сказали, что так ему не придется объяснять все с самого начала. Кейту было не по себе от мысли, что этот налоговый инспектор знает о нем все, однако он старался скрыть свою тревогу. Он перевернул тонкий конверт и потряс его, чтобы убедиться, что там ничего нет.
      – Как я уже говорил, я открыл свое дело только в конце прошлого года...
      – Отчего же вы не попросили, чтобы вам сдвинули границы финансового года? Скажем, на ноябрь? – спросил Дарроу, листая бумаги. Инспектор был узколицым человеком с высоким голосом, в черном пиджаке с лацканами, такими острыми, что о них можно было порезаться. – Тогда бы вам не пришлось отсылать форму 1040 до следующего года.
      – Я привык, что налоговые декларации всегда подают в январе на срок по декабрь включительно, сэр. Я не знал, что можно сделать иначе.
      – Да, об этом мало кто знает, – кивнул Дарроу. – Так и быть, на этот раз я вам помогу разобраться в бумагах, но на будущее рекомендую заказать вот эти формы.
      Он открыл ящик стола, вытащил оттуда серый буклет и обвел кружочками несколько цифр.
      – Это поможет вам рассчитать сумму налога. К сожалению, лишних форм у нас сейчас нет, бланки заказаны, но мы их пока не получили. В них содержатся новые дополнения к налоговому законодательству. И, кроме того, найдите себе бухгалтера.
      Инспектор принялся проворно и аккуратно выписывать цифры из квитанций в ведомость, одновременно продолжая давать советы.
      – Вам следует записывать все расходы в бухгалтерскую книгу... Ничего себе! Ну и суммы! Чем, вы говорили, вы торгуете?
      – Изделиями из дерева.
      – И какова их средняя цена?
      – Ну, от пяти до двадцати долларов...
      Дарроу устремил на него пронзительный взгляд.
      – Как же вам удается зарабатывать такие деньги в одиночку? Вы в самом деле не используете труд наемных работников?
      – А почему вы спрашиваете, сэр? – спросил Кейт.
      – Нам сообщили, – сурово ответил Дарроу. – Итак?
      – Я их сам делаю, сэр, – твердо ответил Кейт. – На зимних каникулах, на весенних, и так далее. Не считая тех вещей, что я беру на реализацию у своих друзей. Но они на меня не работают. Я получаю десять процентов комиссионных.
      – Значит, вы получаете доход в виде комиссионных, – сказал Дарроу и записал это.
      – Да, сэр, – сказал Кейт, следя за бегающим пером с растущей тревогой. – Вот моя декларация.
      – Кстати, просто интереса ради: известны ли вам муниципальные установления нашего города?
      Кейт молча покачал головой.
      – Ага. Так я и думал. Так вот, в колледже запрещено заниматься надомными промыслами. Если комиссия по районированию вами заинтересуется, вам грозит штраф.
      Кейт протестующе вскинул руки:
      – Да что вы, сэр, здесь я ничего не делаю! Я работаю... э-э... у приятеля, в его доме. И... э-э... а это ничего, что я кое-что довожу до ума в университетской мастерской?
      – Это ничего, – нехотя кивнул Дарроу. Он смотрел на Кейта косо – почтенный инспектор всегда с недоверием относился к студентам, занимающимся бизнесом. – Ну хорошо. Исходя из ваших доходов вплоть до настоящего момента, вам следует ежеквартально уплачивать следующую сумму, – он вписал очередную цифру, – а если ваши доходы возрастут, вам следует разделить излишек на оставшиеся кварталы и выплачивать его таким образом. При отсутствии нарушений ваш счет будет внесен в наши компьютерные файлы. Очередной налог за квартал вам надлежит уплатить не позднее пятнадцатого апреля.
      Пятнадцатого апреля – это значит, у него в запасе еще две недели. Кейт кивнул, и Дарроу вновь склонился над бумагами. Перо снова забегало по бумаге, складывая сперва полученные доходы, потом расходы. Расходы инспектор с молниеносной быстротой разделил на несколько категорий. На взгляд Кейта, все прекрасно сходилось. Молодой человек уже начал надеяться, что ему все-таки удастся благополучно вырваться из этого душного офиса на благоуханный весенний воздух. Может, попозже они с Дианой сходят погулять... Но тут Дарроу внезапно прекратил одобрительно кивать и нахмурился.
      – А это что такое? – осведомился инспектор, который как раз просматривал последний перечень оплаченных чеков в банковском балансе. Он протянул Кейту один из чеков. – Чек на две тысячи долларов, выплаченных наличными. В примечаниях указано только «авансовая выплата». И еще один – «уплата налога на недвижимость».
      Кейт уставился на чеки, мигов забыв и про весну, и про солнце, и про Диану. Две тысячи долларов? Да ведь это почти весь их остаток!
      – Я не знаю...
      – Подписано – «Холланд Дойль». Кто такой Холланд Дойль?
      – Это мой племянник, сэр. – Кейт судорожно сглотнул. – Очевидно, он что-то купил на деньги компании... станок, машину или еще что-то...
      Кейт взял чек. На обратной стороне было две подписи – ни ту, ни другую он разобрать не сумел.
      – Сколько лет вашему племяннику?
      – Двенадцать... Почти тринадцать.
      Тонкие брови Дарроу взлетели вверх, и на его лысом лбу образовалось две ровных морщины.
      – Зачем же вы ему позволяете расписываться в своей чековой книжке?
      – На всякий случай, – объяснил Кейт. – Он иногда соображает лучше меня.
      – Понятно! – хмыкнул Дарроу. В уголке его рта появилась тонкая морщинка – это он так улыбался. – Я настоятельно рекомендую вам узнать, на что он истратил ваши деньги, чтобы вы могли вовремя подать налоговую декларацию. Если эти траты не входят в разряд деловых расходов, вам придется уплатить с этой суммы налог на доходы. Пока все. Можете быть свободны. Мы с вами еще свяжемся.
      – Хорошо, сэр.
      Кейт собрал свои бумаги и быстренько ретировался.
 

* * *

 
      – Наверно, они уже выплатили Диане ее стипендию! – воскликнул Кейт, снова перебирая чеки и квитанции по дороге в студгородок. – Что ж, у нее самой спрашивать не годится...
      Больше всего Кейта тревожил тот факт, что сумма налога, которую им предстояло выплатить, была намного больше того, что оставалось на счету. В запасе у эльфов наверняка ничего нет, а на текущем счету самого Кейта лежали лишь остатки комиссионных, которые ему выплатили перед каникулами. Может, позвонить отцу и занять денег у него? Нет, нельзя. Они с отцом только что говорили о деньгах, и мистер Дойль сказал, что будет весьма рад, если Кейт станет оплачивать часть своих расходов самостоятельно, потому что осенью его сестра Карен тоже отправится в колледж.
      – Выбора нет, – сказал Кейт, решительно разворачивая машину. – Надо спасать свою шкуру. Малый народ на меня рассчитывает.
      Это звучало очень отважно, но на самом деле Кейт понимал: собрать за такое короткое время требуемую сумму будет очень и очень непросто.
 

* * *

 
      Если верить придорожному указателю, в «Сырном шале и баре с закусками Мэтта» торговали сувенирами. Кейт поддался внезапному порыву и свернул туда. «Шале Мэтта» было выстроено явно с расчетом на то, чтобы заманивать туристов: пряничный домик в швейцарском стиле, безвкусный до отвращения; однако там действительно торговали всяческими безделушками. Кейт наконец-то оценил по достоинству таких владельцев магазинчиков. Например, госпоже Вурдман хватает ума и вкуса быть разборчивой в выборе товара, при том что всегда есть возможность закупить по дешевке горы такого вот мусора: дурацкие лакированные шкатулочки из кедрового дерева с латунными петельками соседствовали с железными треножниками и фаянсовыми подставками для ложек, расписанными пестрыми гусями. Кейт тяжко вздохнул. Но заведение Мэтта было единственным местом, где ему что-то светило сегодня, а день уже клонился к вечеру. У Кейта были кое-какие идеи, но единственный реальный способ добыть денег – это получить новые заказы.
      – Представьте, как эти вещицы будут смотреться на витрине! – говорил он Мэтту. Хозяин шале выглядел как бывший водила-дальнобойщик, заплывший салом от сидячей жизни, и курил дешевые сигары. Когда Кейт вошел, то сразу почувствовал вонь застарелого дыма. Ни за что бы не стал обедать в такой забегаловке! Ему уже расхотелось иметь дело с этим человеком. Лучше бы он сюда не сворачивал. Но раз уж взялся, надо идти до конца. – А деньги пойдут на доброе дело.
      – Не-е, – сказал Мэтт и стряхнул пепел прямо на стойку, едва не засыпав одну из Мауриных формочек для печенья. Кейт поморщился и незаметно отодвинул вещи подальше от хозяина заведения. – Все это барахло, оно плохо раскупается. Я тот товар, что есть, и то распродать не могу, а вещицы-то славные. Видали, что там лежит на витрине?
      – Да, видел. Пожалуй, мои вещи не идут с ними ни в какое сравнение.
      На витрине красовались самые страшненькие из дешевеньких сувенирчиков. Эльфийские изделия на несколько порядков лучше...
      Мэтт перекатил брюхо на сторону и с удовольствием почесал бок.
      – Вот-вот! А на какое доброе дело денежки-то пойдут?
      – Да так, – мимоходом ответил Кейт и принялся складывать образцы. Здесь ему ничего не светит. Зря только время потратил – а налоговая ждать не станет! – На «Юные дарования».
      – Да ну? – Мэтт перестал чесаться. – А откуда?
      – Местные, – ответил Кейт, собираясь изложить давно отработанную байку. – Я учусь в Мидвестерне...
      Физиономия Мэтта утратила всякое подобие дружелюбности.
      – Вот как? Интере-есно... А знаешь ли ты, молодой человек, что я последние двенадцать лет возглавляю местное отделение «Юных дарований», и знаю их в лицо, всех до единого, от руководителей групп до последнего пацана? И тебя я никогда в жизни не видел!
      На каждом слове он тыкал Кейта в грудь жирным пальцем.
      – Знаешь, как это называется, когда кто-то пытается зашибить бабки на детях? Это называется мошенничество! А что если я вот сейчас возьму и вызову копов, а?
      – Пожалуйста, прошу вас, не надо! – возопил Кейт, вспомнив того полисмена, который сопровождал мордоворотов из профсоюза. – На самом деле, наша группа раньше была одним из отделений «Юных дарований» в Чикаго. А теперь ребята просто подрабатывают, а я беру у них вещи на реализацию. Вот, видите? – он сунул толстяку в руки одну из зачарованных формочек. – Хорошая работа, не правда ли? И всему, что мы умеем, мы научились в старых добрых «Юных дарованиях»!
      Эльфийское волшебство сделало свое дело: нахмуренный лоб Мэтта несколько разгладился. Кейт перевел дух, расправив сдавленную грудь.
      – Ладно, – буркнул Мэтт. – Но чтоб я больше не слышал, что ты называешь себя представителем «Юных дарований», понял? А то я тебе покажу, где раки зимуют!
      И он помахал формочкой перед носом у Кейта.
      – Понял, понял, – поспешно ответил Кейт.
      Мэтт бросил формочку на стойку, поднял свою тушу с розового пластмассового креслица и удалился.
      Кейт схватил формочку и поспешно выскочил на свежий воздух. Слава богу, обошлось! Однако же денег по-прежнему нет, и налоги платить нечем...

      Он спустился в деревню через класс. Коридор казался длиннее обычного, и к тому же казался зловещим. Кейту не раз пришлось преодолевать желание повернуть обратно.
      – Меры безопасности, – сказал он себе. На самом деле ничего угрожающего в проходе не было. – Защитная магия – нет, заклятие, – поправился он. Слава богу, они наконец-то последовали его совету!
      В столовой сидел и читал Энох.
      – Привет! – окликнул его Кейт. – Знаешь, у меня есть гениальная идея. Хотел бы обсудить ее со всеми. Сдается мне, что мы можем увеличить продажи наших товаров, и притом так, что это не будет стоить нам ни гроша. Все, что нужно, – это чтобы местные газеты опубликовали о нас заметки. Причем совершенно не обязательно, чтобы речь шла именно о нас. Пусть опубликуют рассказ о сувенирных магазинах, торгующих нашими вещами. Госпожа Вурдман наверняка ухватится за эту идею обеими руками. Скажи, пожалуйста, где...
      Тут он заметил, что Энох уставился на него, разинув рот, и растерянно умолк.
      – Ну и наглый же ты, Кейт Дойль!
      И эльф, не говоря больше ни слова, поднялся и ушел, не дав ему договорить.
      – Энох! Что стряслось?
      Что-то явно произошло... Кейт прошел следом за эльфом по наклонному ходу, ведущему к самой деревне. Когда он вышел из коридора, эльфы обернулись в его сторону посмотреть, кто это, и, как только увидели его, немедленно как один отвернулись. Кейт был озадачен и обижен.
      – Эй, Дола, золотко! – начал он, подойдя к девочке, которая всегда его обожала. Дола прыгала через веревочку и считала вслух у хижины, где жила ее мать. Он наклонился к ней. – Послушай, что случилось?
      Дола широко раскрыла глаза, поджала губы и с размаху пнула его в лодыжку. Пока Кейт шипел и прыгал на одной ноге, девочка нырнула в дом и дверь за ней захлопнулась.
      Кейту начало становиться страшно. Он бросился к клану Куррана и постучался в дверь Холла.
      – Эй, есть кто дома?
      – Его нету и не будет! Проваливай отсюдова!
      Кейт развернулся и оказался лицом к лицу – или, скорее, животом к лицу, – с самим Курраном. Вождь клана так и не преодолел своей неприязни к человеку, и сейчас стоял, Выпятив челюсть, и весь вид его говорил, что возражений он не потерпит.
      – А когда он вернется? – спросил Кейт, отступив на шаг.
      – Не скоро. Неча тебе тут сшиваться. Ступай!
      Кейт открыл было рот, но эльф отвернулся, давая понять, что ничего слушать не желает.
      Кейт побрел дальше. Он надеялся отыскать Холла или Мастера, чтобы разузнать у них, что происходит. Ему необходимо было срочно выяснить, куда девались две тысячи долларов, но пока что ему явно не собирались отвечать, даже если бы он всего-навсего спросил, который час. Эльфы, обычно такие общительные, внезапно сделались тихими и молчаливыми. При приближении Кейта все разговоры тотчас умолкали. Единственный, кто не отвернулся, завидев его, был Марм. Бородатый эльф стоял перед домами своего клана и подметал утоптанную дорожку соломенным веником.
      Кейт подошел к нему, надеясь, что хоть этот-то не исчезнет при первых звуках его голоса.
      – Привет.
      – И тебе привет, Кейт Дойль, – отозвался Марм и выпрямился, не выпуская веника. Кейт вздохнул с облегчением. Наконец-то хоть кто-то не смотрит на него, как на врага!
      – Славный денек, а? – сказал он. Марм буркнул что-то невнятное, как всегда, когда к нему обращались с разговорами о погоде.
      – Послушай, – продолжал Кейт, – я пришел поговорить о наших налогах и о замечательной идее насчет рекламы, а от меня все шарахаются как от чумы!
      – И что же это за идея? – спросил Марм. Говорил он дружелюбно, как всегда, однако в голосе его слышалось напряжение. Кейт сглотнул и начал:
      – Реклама, да еще бесплатная. Нужно, чтобы в местных газетах опубликовали статьи...
      Кейт старался говорить с воодушевлением но по мере того, как он продолжал, лицо Mapма приобретало цвет вареной свеклы.
      – Ах вот как! И не стыдно тебе? – ocвeдомился Марм и отбросил веник в сторону.
      – В чем дело? – уставился на него Кейт. – Вы что, все с ума посходили?
      – Местная газета! Да у тебя, небось, своих экземпляров сто штук!
      Марм нырнул в одну из хижин, достал оттуда буковую палку с длинной прорезью и сунул ее в руки Кейту.
      В такие палки библиотекари продевали свежие выпуски, чтобы никому не вздумалось стащить газетку, сэкономив таким образом четверть доллара. Впрочем, в данном случае газета не покидала пределов библиотеки, так что нельзя сказать, чтобы ее стащили...
      – Вот, полюбуйся!
      Марм открыл нужную страницу и указал на статью с сумасшедшим заголовком: «В южном Иллинойсе обнаружены живые эльфы!» Кейт остолбенел. Точно такая же статья, как те, что показывал ему Холл, только в здешней городской газете! Встревоженный, он принялся читать.
      Источник просил не называть его имени. Он сообщил редакции, что у него имеются доказательства присутствия в одном из зданий кампуса Мидвестернского университета целой колонии существ, которые до сих пор считались мифическими. Что еще хуже, в статье описывались их хижины. Рядом даже был рисунок с изображением деревянного домика, и впрямь смахивающего на одну из эльфийских хижин. Марм ткнул пальцем в один абзац: «Взгляните на удивительные „ночники“, которые продаются в сувенирных магазинах. Современная наука не в силах создать ничего подобного. Вот вам доказательство: магия существует!»
      – Ну что? Кроме тебя, наших домов никто не видел. Это твоих рук дело, верно? Дурень ты, дурень! Ты думаешь, если они про нас узнают, они удовольствуются игрушками? Не-ет, они потребуют, чтобы мы исполняли желания! Три желания, не меньше! Мало с нас того, что нам приходится покидать свой дом?
      У Кейта голова шла кругом.
      – Это не я!
      – Не ты? А кто же? Тут говорится много такого, что мог знать только ты! Ну да, все прочие истории и впрямь могли быть основаны на догадках – но это ты первый начал называть нас эльфами!
      – Не публиковал я этой статьи! Посмотри, вот дата, когда она написана. Это было во время весенних каникул. Я в это время был либо в Чикаго, либо в Мичигане!
      – Ты мог послать ее по почте! – мрачно возразил Марм. Сам он никогда в жизни не написал ни единого письма и от души надеялся, что и впредь не придется. – Не поверил я Карлу Муэллеру, когда он сказал, что ты нас подведешь. Не поверил – а зря!
      – Клянусь, я тут ни при чем!
      – А доказать можешь? – спросил эльф.
      – Ну... Доказать – не могу. Газеты не выдают своих источников. Вам придется поверить мне на слово. Я клянусь, что никогда не стал бы подвергать вас такому риску. Ведь вы же мои друзья!
      – Значит, доказать не можешь? – Марм поднял веник. – Ну что ж. Кроме меня, никто с тобой говорить не станет, но я могу тебе сказать, что сказали бы они. Все думают, что виновник – ты. И до тех пор, пока ты не докажешь, что не ты повинен в этом несчастье, мы с тобой больше дела не имеем.
      – Но подождите! Вы же обещали! – запротестовал Кейт. – У нас договор. Заказчики ждут!
      Ему воочию представился мистер Дарроу, вращающий колесо дыбы, к которой привязан вопящий Кейт Дойль.
      – Ну и что? – ответил Марм. – Ты тоже обещал. Ты обещал нам безопасность. А теперь мы сами о себе позаботимся.
      И эльф снова нагнулся и принялся подметать дорожку. Кейт постоял и пошел прочь.
 

* * *

 
      – Тут, конечно, придется повозиться, но в целом дом в хорошем состоянии, – сказал Ли Эйсли, простучав стены дома. – Только крышу в задней части придется срочно отремонтировать. Она сильно протекает.
      Холл задумчиво бродил по дому.
      – Трудно поверить, что все это теперь наше, а? – тихо сказал он, скорее себе, чем кому-то еще. Его голос гулким эхом разносился по пустынным комнатам. По вощеным деревянным полам катались клубки пыли. – Наше... Наш дом.
      – Ну как, насколько все плохо? – спросил Мастер Эльф, проглядывавший чертежи.
      – Если голая стена – без проблем. Это недорого. Если штукатурка – еще дешевле, но повозиться придется немало.
      – Повозиться мы можем, – заверил его Мастер. – Только у нас времени мало.
      – Я захватил кое-какие инструменты, они лежат у меня в багажнике...
      – Не нужно, – сухо ответил Мастер. – Я все сам проверю, гораздо быстрее.
      – А Людмила это место уже видела? – спросил Ли. – Ей тут должно понравиться...
      – Нет. Мы не успели ее предупредить. Можете сообщить ей сами, если хотите.
      И Мастер снова уткнулся в чертежи.
      – Девять больших комнат. Если мы хотим отвести самую просторную под зал для собраний, кому-то из кланов придется потесниться, – доложила Маура, показывая свои записи. – Из кладовой выйдет хорошая мастерская, раз нам не понадобится устраивать там огород. На чердаке тоже можно жить. Кухня большая, с нормальной печкой, топящейся дровами, но все такое высокое!
      – Ничего, наши мастера поправят дело, – сказал Холл, беря ее за руку. – Но согласятся ли наши жить под одной крышей после того, как у каждого был свой дом?
      – Когда-то мы всегда жили под одной крышей, – заверил его Мастер. – А еще раньше – под разными. Привыкнем. Мы всегда привыкаем.
      Холл выглянул в окно на склон холма за домом. Сад зарос чем попало, однако через сорняки пробивались полезные травы и цветущие тюльпаны и гиацинты.
      – Что ж, в конце концов, если понадобится, можно понастроить новых домов. Лично я предпочел бы устроить мастерскую в сарае. Мне не нравится спать на опилках, под визг пил и дрелей.
      – Ты прав, – кивнул Мастер, поджав губы. – Пожалуй, пора нам расселиться с удобствами, а не тесниться, как беженцам.
      – Наверное, стоит переселить часть народа сюда прямо сейчас, – предложил Холл. – Пора сажать огород, если мы хотим, чтобы к осени у нас были свои овощи. К тому же и крыша течет, и пол на втором этаже подгнил – все это надо чинить.
      – Очень хорошо. Надо будет спросить, кто желает немедленно переселиться на новое место и взяться за работу. Мейстер Эйсли, не будете ли вы так любезны помочь нам перебраться?
      – Конечно, с удовольствием! «Старая ферма превращается в образцовую коммуну!» Какая статья могла бы выйти... – усмехнулся Ли, проглядывая чертежи и прикидывая, что еще потребуется сделать в старом доме. – Жаль, что я ее никогда не напишу.
 

* * *

 
      Кейт вышел из библиотеки в таком глубоком унынии, что даже не заметил повстречавшуюся по дороге Диану. Со всех концов неба к городу сползлись облака, обещая в ближайшее время хороший дождь. Диана подбежала поцеловать Кейта, раскрасневшись от весенней прохлады,
      – Привет тебе, о незнакомец! Не поможешь мне по биологии? Не угодно ли тебе поужинать со мной сегодня вечером и продолжить занятия? Биологией, я имею в виду! А то погода вот-вот испортится...
      И она многозначительно подмигнула.
      – Да, конечно! – улыбнулся Кейт. – Я так голоден – собаку бы съел! Думаю, именно ее нам сегодня и предложат.
      Диана рассмеялась:
      – Ну что ты! По средам в меню дохлая ворона!
      – Ты абсолютно права. – Кейт взял у нее книги и отставил локоть. Диана взяла его под руку.
      – Если серьезно, мне действительно нужна помощь. Иначе я не сдам этот дурацкий экзамен. Можешь себе представить? А ведь никаких принципиальных отличий от того, что мы учили по биологии в старших классах, там нет! А что ты делал сегодня в библиотеке? – спросила Диана.
      – Да так, занимался, – ответил Кейт, но что-то в его тоне показалось девушке подозрительным.
      – Занимался? Чем?
      – Маркетингом... и еще немного социологией, – печально ответил Кейт. Его отсутствующий вид встревожил Диану, и она принялась тормошить его, требуя подробностей.
      – Кейт, мы ведь договорились, что не будем врать друг другу. – Последовала длинная пауза. – Кейт!
      – Правда же, я занимался!
      – Ну да, конечно! В самом дальнем углу хранилища? Ты меня совсем дурой считаешь? – возмутилась Диана. – Что я, не знаю, что там делают? Я была на двенадцатом уровне и видела, как ты поднимался по лестнице. Ты меня не заметил, и я пошла за тобой следом.
      – Диана, я... я не совершил ничего такого, что могло бы тебе не понравиться, честное слово!
      – Так что же ты делал? – осведомилась она, но не успел Кейт открыть рот, как она подняла руку. – Ладно, не надо. Не хочу ничего слышать. Заранее уверена, что все это будет ложь. А я-то думала, я тебе небезразлична!
      Она вырвала у него свои книги и вихрем понеслась прочь.
      – Диана! – крикнул он ей вслед, но девушка только помотала головой и не остановилась. Кейт с тоской проводил ее взглядом.
      – Хоть бы меня машина задавила, что ли, – угрюмо промолвил он. – Все плохо, хуже некуда.
      В офисе Исторического общества никто не брал трубку. Весь вечер мысли Кейта метались между квартальными налогами, таинственными статьями и враждебностью эльфов. Да еще Холл куда-то делся. И Диане ничего не объяснишь...
      Кейт вздохнул и посмотрел в окно, не вставая с кровати. Облака разорвала молния. Наверное, ночью будет потоп, и утром он сможет утопиться...
 

* * *

 
      Назавтра снова шел дождь. Кейт бегал с лекции на лекцию, не поднимая головы, отчасти из-за дождя и ветра, отчасти из-за того, что чувствовал себя несчастным-пренесчастным. Большую часть семинара по мифологии он просидел, грустными собачьими глазами глядя на Диану, расположившуюся четырьмя рядами впереди. Она заметила его взгляд, отвернулась и уставилась в парту. Это напомнило Кейту то, как его чурались в деревне, и повергло в еще большее уныние.
      Когда семинар закончился, Диана подошла к Кейту и отвела его в сторонку.
      – Кейт, я хотела извиниться...
      – Да тебе не за что извиняться, – ответил Кейт, собираясь с духом, чтобы рассказать ей всю правду.
      – Нет, есть за что! – она зажала ему рот ладошкой. – Извини. Мне следует доверять тебе. Ты не умеешь врать. Я бы не рассердилась так сильно, если бы... Если бы для меня это не было так важно. Я тебе верю. Если ты говоришь, что беспокоиться не из за чего, значит, это правда.
      Она обвила его шею руками и звонко чмокнула в губы.
      Кейт мгновенно повеселел и незамедлительно ответил на поцелуй.
      – Знаешь, – выдохнул он, когда они вышли на улицу, – это, пожалуй, первое приятное событие, которое произошло со мной за весь сегодняшний день. А может, и за всю эту неделю.
      Диана надула губки:
      – Приятное – и только?
      – Ну... – Кейт попробовал еще раз, подольше. – Я бы сказал – более чем приятное.
      Следующий поцелуй убедил его в том, что ничего лучше на свете не бывает.
      – Смотри, – сказал он, – дождик заканчивается!
 

* * *

 
      Дверца в глубине четырнадцатого уровня книгохранилища со скрипом отворилась, и Карл поспешно спрятал ключ, чтобы яркий зеленый свет не выдал его. Дверь класса он оставил приоткрытой, чтобы, в случае чего, быстро выскочить обратно. Сегодня среда, и в классе никого быть не должно. Ну а если тут окажется Дойль или еще кто-нибудь, всегда можно сказать, что он что-нибудь забыл. Карл был уверен, что сумеет выпутаться из любой ситуации.
      Он медленно, шаг за шагом, продвигался вперед, вытянув руки, чтобы не задеть за парту. В темноте комната казалась вдвое больше. Дойдя до стены, Карл пошарил слева и справа, разыскивая низкий проход. Нащупав угол, он пригнулся и вошел в коридор. Мягкие подошвы чуть слышно постукивали по полу, но Карл был уверен, что движется совершенно беззвучно.
 

* * *

 
      У другого выхода из коридора, в столовой, Дола и ее друзья, Мойра и Боргет, играли в салки. Они давно уже заметили, что в коридоре кто-то есть, и сбегали в деревню доложить об этом Мастеру Эльфу. Он учил группу добровольцев, пожелавших первыми переселиться в новый дом, пользоваться картой.
      – Это не Кейт Дойль, – сказала Дола. Девочка по-прежнему была неравнодушна к этому Громадине. Она жалела, что с ним теперь нельзя поговорить, но с тех пор, как она его пнула, Кейт в деревне не появлялся.
      – И что? – спросил Мастер, положив атлас на стол и строго глядя на детей поверх очков. – Ступайте и спросите его, кто бы это ни был, что ему нужно. – Его глаза озорно блеснули. – Только тихо! Не тревожьте остальных.
      Ребятишки весело переглянулись и кинулись обратно к проходу.
      Дола осталась ждать у входа в деревню, сосредоточив все свои мысли на льняной простыне, сшитой ее матерью, а двое остальных нырнули в проход и принялись бесшумно пробираться навстречу Карлу. Дола была еще маленькая, но отличалась таким талантом в создании иллюзий, что один из старших настоял, чтобы она начала учиться немедленно. Девочка весьма гордилась своими успехами, но создавать иллюзии на пустом месте она пока не научилась. Ей по-прежнему нужен был «холст», на котором можно рисовать волшебные картинки. Дола предпочитала создавать что-нибудь дивное и прекрасное, но старшие настояли, что для отпугивания чужаков нужны иллюзии скучные и страшные. И вот, когда Карл вышел из-за угла и выглянул из прохода, Дола развернула перед ним простыню.
      Теперь Карл видел лишь унылую пустую кладовку, освещенную голыми лампочками, висящими на пыльных шнурах. По полу были разбросаны старые картонные коробки, затянутые паутиной и пылью. Дола немного поднатужилась и создала на полу изображение огромного черного паука, который побежал куда-то в угол.
      – Как? – удивился Карл, но тут сообразил, что заговорил вслух, и поспешно зажал себе рот ладонью, как будто хотел загнать звук обратно. Он решил, что ошибся и свернул не туда. Должно быть, проход в деревню остался где-то позади. Карл повернулся и принялся на ощупь пробираться обратно. Мойра с Боргетом ждали, прижавшись к стене коридора. Как только человек миновал их, Мойра стиснула руку Боргета.
      – И-и-и-йя-а-а-а-а! – завизжала Мойра во всю мочь.
      – Угу-гу-гу-а-га-га-га! – поддержал ее Боргет самым жутким басом, какой только мог изобразить.
      Карл с перепугу невольно выпрямился во весь рост и долбанулся макушкой о потолок. Раздался новый взрыв замогильного хохота. Потирая рукой ушибленную голову, Карл заторопился к выходу. Незримые банши гнались за ним по пятам. Карл бранился не переставая, но в ответ слышался только хохот. Эльфийские штучки!
      – Я до вас еще доберусь! – пригрозил Карл, улепетывая в сторону лестницы. Да, этим путем доказательства раздобыть не удастся... Маленькие эльфы расхохотались еще раз и побежали назад к Доле, чтобы посмеяться с ней вместе.
      Когда ребятишки доложили, кто был их гость и что он делал, Мастер глубоко задумался.
      – Надо будет за ним последить, – сказал он наконец. – Только вор входит не постучавшись.
      – Да что у нас воровать-то? – сказала Мойра. – У нас же ничего ценного нету.
      Старый эльф пожал плечами.
      – Наша свобода и спокойствие могут стоить очень дорого, – вздохнул он.

      В деревне явно происходило что-то важное, но Кейт пребывал в неведении. Хуже того: ему никак не удавалось поймать Холла за пределами класса. Каждый раз, как он пытался завязать разговор, к Холлу подходил кто-то из эльфов и уводил его от Кейта. А между тем Кейту позарез нужно было с ним поговорить! Наступал срок выплаты ежеквартального налога, и, по расчетам Кейта, сумма была намного больше той, что лежала сейчас на чековой книжке, которая находилась в распоряжении Холла. Хотя надо отдать Холлу должное: бланки тоже были у него, и прежде он всегда добросовестно их заполнял и отсылал. Ну а если сроки будут слишком уж поджимать, Кейт махнет рукой на гордость и попросит помощи у Мастера.
      Лишившись своих друзей из деревни, Кейт стал больше времени проводить с Дианой. Но тревога его все усиливалась, и Диана жаловалась, что он становится рассеянным.
      – Ты чем-то озабочен, – заметила она однажды вечером, когда Кейт провожал ее после семинара по мифологии. – Это из-за твоего бизнеса, да? Как он идет?
      – Даже не знаю, – ответил Кейт, мысленно прикидывая, сколько товара у него в запасе. Изделий оставалось до ужаса мало. Спросить бы хоть кого-нибудь, скоро ли будет готова новая партия... Диана пристально смотрела на него. Кейт улыбнулся ей. Девушка покачала головой.
      – Теперь я точно знаю, что что-то не так. Раньше ты спешил сразу выложить все, что с тобой случается. Ты, наверно, перетрудился.
      Она наклонилась с крыльца и поцеловала его.
      – Если тебе захочется поговорить или понадобится какая-то помощь, просто скажи мне.
      – Угу. – Кейт приподнялся на цыпочки, и она поцеловала его снова. – Спасибо тебе большое. Ну, до завтра.
      – До завтра. Ой, только что вспомнила! Госпожа Вурдман просила тебя зайти. Она хочет с тобой поговорить. Ну, пока!
      Диана скрылась за матовым стеклом входной двери, а Кейт пошел обратно.
      Вечер был тихий и теплый, и в воздухе пахло настоящей весной. Припозднившиеся птицы пересвистывались со сверчками, что жили в кладовках старых жилых домов. Зайти, что ли, к Людмиле, поделиться своими проблемами? Она такая добрая, всегда посочувствует неудачнику... Людмила жила недалеко от Дианы. Кейт улыбнулся. Они бы наверняка подружились. Обе они женщины сильные духом и заботливые.
      Мимо пронеслось несколько велосипедистов. Кейт услышал стрекотание спиц, потом ругань: один из них чуть не сбил пешехода. Кейт оглянулся. На перекрестке, за полквартала от него, стояли двое мужчин. Один из них все еще ругался и порывался пуститься в погоню, другой его удерживал. Все равно не догнал бы. Велосипедист, небось, уже за полмили отсюда.
      Кейт подивился тому, что в такой славный вечер в студгородке почти нет прохожих. Впрочем, в последнее время он стал ходить пешком гораздо чаще, чем прежде, – должно быть, у эльфов научился. Большинство его товарищей-студентов предпочитают ездить на машине всюду, куда только можно. А пешком ходят, только если иначе никак нельзя. Странно, что те же самые студенты могут каждый день вставать ни свет ни заря и пробегать трусцой миль по восемь, но при этом скорее умрут, чем пойдут в кино пешком. Он свернул за угол, на улицу, где жила Людмила.
      Через некоторое время у него между лопатками появилось неприятное ощущение. Кейт оглянулся. Те двое по-прежнему шли за ним на расстоянии полквартала. Это были не обычные пешеходы. Их походка была слишком целеустремленной. Кейту показалось, что он узнает их силуэты. Неужели люди из профсоюза?
      Возможно, это случайное совпадение. Кейт миновал дом Людмилы и свернул налево, на следующую улицу: ему не хотелось показывать этим двоим, где живет его добрая знакомая. Они свернули следом. Он повернул еще и еще раз – их тени по-прежнему виднелись позади, на одном и том же расстоянии. Над головой вспыхнули уличные фонари. Темнело. Кейт обнаружил, что вновь приближается к центру студгородка. Здесь здания стояли вплотную друг к другу, и спрятаться было легче. Те двое ускорили шаг, сокращая расстояние между ними и Кейтом. Они прошли под фонарем, и Кейт увидел их лица. Да, те самые мордовороты.
      Кейт испугался и метнулся в проулок между факультетом естественных наук и гаражами. Он думал только об одном: найти охранника, который защитит его от преследователей. Позади раздался крик. Кейт оглянулся через плечо. Те двое увидели, что он бросился наутек, и тоже перешли на бег.
      Кейт промчался по узорчатой дорожке до угла естественного факультета, перепрыгнул через мраморную скамью и оказался на лужайке перед библиотекой, благополучно миновав окружавшие ее терновые кусты. Может, он сумеет открыть дверь в стене библиотеки и укрыться в эльфийской деревне... Если успеет. Он не знал, далеко ли ему удалось оторваться от преследователей. Спасение было все ближе. Кейт миновал край терновой изгороди и обогнул платан. По обе стороны от него зашуршали кусты. Блин, эти гады разделились! Один бежал через лужайку следом за ним, а второй отрезал ему путь к спасению, ведущий мимо центрального входа в Гиллингтон. Все, дверь открыть не удастся – это означало бы выдать эльфов...
      Он сунулся было обратно в кусты, но мощные руки обхватили его сзади и притиснули руки к бокам. Кейт вскрикнул и брыкнул ногой, попав противнику точнехонько в колено. Тот выругался и несколько раз пнул Кейта в ответ по ногам, заставив его упасть на колени.
      Второй мордоворот приближался не спеша, точно боксер в замедленной съемке. Он хлопнул огромным кулачищем по ладони другой руки. Удар прозвучал как пистолетный выстрел. Кейт вздрогнул.
      – Мистер Левандовски уже давно ждет от тебя список. Нехорошо испытывать его терпение.
      – Извините. – Кейт поморщился. – Руки пока не дошли.
      – Ответ неверный! – ухмыльнулся мордоворот и врезал Кейту под дых. Тот согнулся пополам, задыхаясь. Перед глазами поплыли черные звезды.
      Рука-окорок ухватила его за волосы и заставила приподнять голову.
      – Либо ты принесешь этот список, либо у тебя начнутся настоящие проблемы, понял?
      Кейт слабо кивнул. Мордоворот отпустил его волосы, и Кейт мешком привалился к тому, который его держал. Он смотрел в землю, собираясь с силами, чтобы что-то сказать, и вдруг заметил, что кусты терновника зашевелились.
      На миг Кейт был так заворожен этим зрелищем, что даже позабыл о боли. Тонкие веточки терна, усаженные блестящими полураскрывшимися листиками, отделились от живой изгороди и ползли по земле, подбираясь к ногам стоявшего перед Кейтом верзилы. И к ногам того, который его держал.
      – Ты все понял, козел? – мордоворот снова ухватил Кейта за волосы. Подняв голову, Кейт увидел, как за кустами блеснули две пары глаз. Точнее, одна пара глаз и одна пара очков. Мастер. И, наверно, Холл... – С нами шутки плохи!
      – Ага, – прохрипел Кейт, и сам не узнал своего осипшего голоса. – Я вижу, что вы делаете.
      Очки за кустами блеснули. Его услышали и поняли. Сделав над собой громадное усилие, Кейт встал и распрямился.
      – Я с вами работать не буду. Так ему и передайте.
      – Ну, козел, я тебя предупредил! – рыкнул мордоворот и потянулся к Кейту обеими руками.
      Кейт внезапно рванулся, высвободился из хватки второго громилы и отскочил в сторону. Оба хотели ухватить его – и отчаянно замахали руками, пытаясь сохранить равновесие. У них это не вышло, и они растянулись на траве, изрыгая вопли и проклятия. Надо заметить, что терновник еще не распустился, и полуторадюймовые шипы, острые как гвозди, торчали во всей своей красе и колючести.
      Кейт не стал ждать, пока громилы высвободятся. Он скорехонько бросился наутек, ища глазами патруль. Позади раздался треск ткани, а потом застежек, говорящий о том, что по крайней мере один из громил решил плюнуть на приличия и снять брюки, чтобы догнать Кейта
      Пока они возились, Кейт юркнул между кустов и понесся по узорчатой дорожке в сторону улицы. Слава богу, как только он обогнул угол библиотеки, навстречу показалась патрульная машина. Кейт выскочил на проезжую часть и принялся отчаянно размахивать руками. Машина остановилась у тротуара. Кейт бросился к ней.
      – Помогите! – крикнул он в открытое окно двум охранникам. – Сэр, там, у библиотеки, двое маньяков! Хулиганы! Извращенцы!!!
      Полисмены выскочили из машины, поправили болтающиеся на поясах дубинки и фонарики и побежали туда, куда указывал Кейт. И как раз вовремя навстречу им выскочили запыхавшиеся профсоюзники в пиджаках, носках, ботинках и трусах.
      Полицейские ослепили своих пленников лучами фонариков, поставили к стене библиотеки и принялись обыскивать. Старший по званию озарил фонариком изорванную в клочья заднюю часть ярко-синих трусов одного из громил.
      – Ты что, нудист, что ли? Твоя задница не такая красивая, чтобы ее выставлять на всеобщее обозрение. А где ваши документы? И что вы делаете на территории кампуса?
      Тут он обратил внимание на Кейта, который топтался у него за спиной.
      – Тебя как звать, сынок?
      – Кейт Дойль, сэр. Я из Пауэр-Холла.
      – Хорошо, Дойль. Утром мы возьмем у тебя показания. А сейчас можешь идти. Спасибо, что предупредил нас.
      – Рад стараться, сэр! – Кейт молодцевато отдал честь, наполовину полицейским, наполовину тем, кто прятался в кустах. – Спасибо еще раз.
      – Ну, сопляк, я до тебя еще доберусь! – бросил на прощание один из мордоворотов – Теперь у меня к тебе личные счеты.
      – Не оборачиваться, ты! – буркнул охранник, ткнув его дубинкой.

      Кейт провожал. Диану на семинар по биологии, и тут к нему подбежала Марси.
      – Кейт! Ой, Кейт, как я рада тебя видеть!
      – Привет, Марси! – радостно отозвался Кейт, и обернулся к Диане. – Познакомьтесь, это Диана Лонден, а это Марси Колье. Мы с Марси в прошлом семестре были товарищами по несчастью на семинаре по социологии.
      – Привет, – рассеянно бросила Марси. Ей явно хотелось поскорее о чем-то поговорить с Кейтом, и она думала о том, как бы отозвать его в сторонку.
      – Приятно познакомиться, – ответила Диана несколько настороженно.
      Кейт заприметил опасный огонек в глазах Дианы и поспешно спросил у Марси:
      – Ну, как тебе Энох?
      Лицо Марси озарилось неподдельным счастьем.
      – Ой, он такой классный! Мы чудесно провели каникулы. Мама все никак не могла понять, почему я не еду домой, но...
      Она снова улыбнулась и покраснела. Диана тут же успокоилась.
      – А как там все прочие? – многозначительно спросил Кейт. – Я с ними в последнее время довольно редко вижусь. Большинство со мной даже не разговаривают.
      Марси кивнула в знак того, что поняла.
      – Знаешь, Кейт, по-моему, Карл задумал нечто ужасное. Он написал статью, распускает слухи...
      Кейт кивнул:
      – Да, про статью я знаю. Они думают, что это сделал я.
      Диана, озадаченная, смотрела то на Кейта, то на Марси, но в разговор не вмешивалась.
      – Так вот, все дело в Карле! И это не последняя статья, он накатает еще! Много-много статей! Говорит, что раздобыл доказательства и расскажет об этом всему миру. Похоже, нашим родственникам грозит разоблачение!
      – Нет, только не это!
      – Кейт, он связался с каким-то репортером. Некий Стивен Арнольд. Ты о нем ничего не слышал?
      – А как же, слышал, конечно! Ты нашим родственникам уже сообщила?
      – Странные у вас какие-то родственники, – заметила Диана. – Этот Карл – он твой кузен? – спросила она у Марси. Кейт с Марси уставились на нее.
      – Ну, извини. Мне просто так показалось.
      – Не могу я им сообщить! Они мне не поверят. – В голосе Марси звучало отчаяние.
      – Ладно, не тревожься. Я с этим разберусь. И с Карлом заодно, – пообещал Кейт. Глаза его блеснули. – Я расстрою все его планы!
 

* * *

 
      – Добрый вечер, Кейт Дойль, – тихо сказал с порога Холл.
      Кейт поднял глаза от книги и жестом пригласил молодого эльфа заходить.
      – Привет! Рад тебя видеть. В последний раз, когда я заходил, тебя не было дома.
      – Да, я уезжал. Нам надо было уладить кое-какие дела.
      Холл держался скованно и напряженно, и Кейту тотчас стало неуютно.
      – Выпьешь чего-нибудь? – вежливо спросил он, подвинув Холлу стул.
      – Да нет, спасибо, – ответил Холл не менее вежливо.
      – Холл, неужели ты и вправду думаешь, будто я мог...
      Эльф вскинул руку.
      – Положим, я тебе верю, но я не могу идти против своего народа. Спасибо и на том, что мне вообще разрешили прийти сюда.
      Он достал из кармана ворох бумаг.
      – Нам надо разобраться с делами.
      Кейт изо всех сил старался говорить спокойно и рассудительно:
      – У нас проблема. Мы обещали поставить товар множеству людей, и они будут в ярости, если мы не выполним заказ.
      – Контракт они заключали с тобой. Нас напрямую это не касается. Я принес сюда эти бумаги в качестве услуги, поскольку в них значится твое имя.
      Кейт сделал новую попытку:
      – Сегодня я встречался с Марси. Она сказала, что Карл везде где можно распространяет сведения о деревне.
      – И ты хочешь через меня передать эту байку моему народу, чтобы свалить груз со своих плеч? – сердито осведомился Холл. – А есть ли у тебя доказательства?
      – Да нет у меня на плечах никакого груза, – взвился Кейт, – если не считать налоговой инспекции и толпы коротышек, которые не видят дальше собственного носа!
      – Ты находишь это остроумным?
      – Послушай, я просил тебя зайти, чтобы представить доказательства.
      – Если б ты смог это сделать, – сказал Холл, и в глазах его вспыхнула надежда, – ты вернул бы себе их доверие. Но как?
      – У меня есть план.
      Кейт навострил уши.
      – Сейчас сюда должен зайти Карл. И мы заставим его во всем признаться. Спрячься там. – Он указал на встроенный шкаф.
      – Я не хочу, чтобы ты или кто-то еще из Больших...
      – Тсс! Я слышу...
      Но Холл перебил его:
      – Я хочу подробнее узнать...
      – Тихо! – Кейт подхватил Холла и затолкал его в шкаф. Не успел он захлопнуть дверцы, как в дверь постучали. Кейт открыл, и в комнату вошел Карл, с подозрением озираясь по сторонам. Интересно, что он ищет? Контрабандные легенды, что ли?
      – Приветик, Карл. – Кейт провел рукой по волосам и осмотрелся. Авось Холл не забыл в комнате ничего из своих вещей!
      – Ну, здравствуй, Дойль. – Карл насмешливо глядел на него сверху вниз. – Я прочел твою записку. Говоришь, хотел со мной чем-то поделиться?
      – Ну что, слухи растут, как на дрожжах, э? – Кейт глупо ухмыльнулся, изо всех сил стараясь походить на деревенского дурачка.
      – Ничего, у меня все под контролем! – самодовольно ответил Карл. – Спасибо, что выставил напоказ эти товары «Дуплистого дерева». Ничего лучше и придумать было нельзя.
      – Что, понравилось, да?
      – Еще бы! Это именно то, чего обычно недостает сенсациям для полного успеха. Доказательства!
      – Так это ты написал все эти статьи, которые я видел? – деланно удивился Кейт.
      – Ага! – гордо признался Карл. – И еще напишу! Я позвонил Стиву Арнольду, репортеру из той газеты. В пятницу он приедет и будет брать у меня интервью об эльфах и обо всем прочем.
      В шкафу ахнули. Кейт расплылся в улыбке. Вот вам и доказательства, от первого лица!
      – О, а можно мне прийти и послушать, что и как ты будешь рассказывать? – спросил Кейт, потирая руки. – Ты ведь с ними общаешься дольше моего!
      Карл напыжился:
      – Ну да, чего я о них не знаю, того и знать не стоит! Я даже два раза пытался проникнуть в их катакомбы, так, чтобы они ничего не заметили, один раз через класс, а другой через стену, но у меня ничего не вышло. – Он смущенно хохотнул. – Я едва сам не подорвался на этих зарядах! Стенка прочная, зараза. Видимо, у них там очень мощный механизм. Даю руку на отсечение, строительные корпорации им весьма заинтересуются! – Он окинул взглядом Кейта. – Если ты согласишься мне помочь в проведении расследования, я с тобой поделюсь. Десять процентов от прибыли. Ну и, разумеется, упомяну тебя в статье.
      – Ух ты! Вот спасибо! Всю жизнь мечтал, чтобы обо мне в газете напечатали.
      – Да без проблем. Для меня это сущие пустяки. Я на этих эльфах кучу денег загребу. А они сидят и ничего не подозревают! Тупицы... Каждый раз, как они вылезают в город и попадаются кому-нибудь на глаза, я могу продать в газеты очередную статью. Неудивительно, что эльфы все повымирали!
      Дверцы за спиной у Кейта содрогнулись и начали открываться. Кейт отшатнулся назад и сбил с ног Холла – тот, судя по звукам, плюхнулся задом на Кейтовы ботинки. Послышалась приглушенная ругань, и Холл забарабанил изнутри в дверцы шкафа.
      – Прекрати это! – прошипел он.
      Карл уставился на шкаф, который охранял Кейт.
      – Там кто-то есть?
      – Угу, – сказал Кейт, поспешно соображая. – Там моя девушка, Диана. Ты нам... э-э... помешал. Так что, ты это, извини... – И Кейт указал Карлу на дверь. – В смысле, я был очень рад с тобой побеседовать, и все такое...
      Карл ухмыльнулся:
      – Ты бы резинку на ручку надевал, что ли. А то дело тонкое, никогда не знаешь, кто может войти... Ну, пока. Скоро увидимся!
      – Уфф!
      Кейт запер дверь за Карлом и отворил шкаф. Разъяренный Холл выскочил и бросился к двери.
      – Мы до него доберемся! – вопил он. – Значит, это все-таки был он! Ну, я с ним разберусь, с предателем! Он у меня наплачется!
      – Не вздумай! – предупредил Кейт, перехватив эльфа на полпути. – Так ты все испортишь. Ему только и надо, чтобы о вас все узнали. Это докажет, что его статьи в газетах – не выдумка. А если о вас станет известно, этому не будет конца. Лучше помоги мне, и мы вместе сделаем так, что ему никто не поверит.
      Холл посмотрел на него виновато:
      – Ты все знал, Кейт Дойль! И почему я не решился выступить в твою защиту, как раньше? Ведь я же знал, что ты человек достойный! Прошу у тебя прощения, от себя и от всего моего народа.
      – А-а, брось! – отмахнулся Кейт. – Лучше помогите мне, когда понадобится.
      В дверь осторожно постучали.
      – Входите! – отозвался Кейт машинально.
      Вошел Пэт.
      – Приветик. А, малыш, и ты тут? Привет. Я в коридоре Карла встретил, он сказал, что идет от тебя... А где девушка?
      – Домой ушла, – сказал Кейт.
      – А-а... Быстро ты управился. Слушай, Карл в последнее время сделался таким же сумасшедшим, как ты! – сообщил Пэт, бросив учебники на пол и растянувшись на кровати. – Только и говорит, что о сказках и легендах. Жалко, что он тебя недолюбливает. Вы бы чудненько спелись, а меня оставили, наконец, в покое. И перестали грузить насчет этих сказочных эльфов. А то Карл утверждает, будто кампус кишит этими фольклорными персонажами.
      – Да неужели? – сказал Холл с самым невинным видом.
      В тоне мальчика было нечто такое, что привлекло внимание Пэта и заставило его посмотреть на парнишку более пристально, чем обычно. В пацане что-то изменилось с тех пор, как Пэт видел его в последний раз. Вот только что? Постригся он, что ли? Да нет. Он просто был без шапки, и теперь стали видны его уши. Ну и уши! Вот так уши!
      – Уши! – ахнул Пэт и сел. – Что это значит, Дойль? Я-то думал, что этот твой племянник...
      – Холл, – вставил Холл.
      – Что Холл всего-навсего мальчишка, который фанатеет по «Стар-треку». А ты на самом деле один из них, да? Значит, Карл прав... Ты совсем не мальчишка.
      Пэт встал и внимательно оглядел голову Холла. Потом дернул его за кончик уха.
      – Уйя! – воскликнул Холл. – Поосторожней, у меня же уши не резиновые!
      – Они настоящие! – ахнул Пэт. – Черт возьми!
      – Ну да, – сказал Кейт. – Холл – один из тех сказочных эльфов, про которых пишет Карл. Ну, то есть это я называю их эльфами, – поправился он. – Сами они решительно отказываются поспособствовать мне в определении их места в научной классификации.
      – Все равно это сплошное шарлатанство, – небрежно заметил Холл.
      – Ух ты! – сказал Пэт и опустился на журнальный столик. – Так значит, он тебе не племянник?
      – Не племянник, – вздохнул Кейт.
      – Не переживай, – утешил его Холл. – По всей вероятности, мы таки родственники, хотя и дальние. Десять тысяч научных трудов не могут ошибаться!
      – Какая мудрая мысль! – воскликнул Кейт и полез за ручкой и блокнотом. – Могу я сослаться на вас?
      – И каково оно, быть эльфом? – поинтересовался Пэт.
      – О, для меня это никогда не было проблемой, – ответил Холл. – Я родился нормальным ребенком, так же, как ты... Нет-нет! – он вскинул руки, видя, что Пэт понял его неправильно, – не таким громадным младенцем, как ты, – нормальным, здоровым крикуном, который сосет грудь и дергает всех за волосы.
      – Кейт, – слабым голосом сказал Пэт, – я беру назад все, что я про тебя когда-либо говорил. Ну, или почти все.
      – Карл доставляет Холлу и его родственникам уйму проблем.
      – А кто его родственники? – спросил Пэт, с любопытством глядя на эльфа. – А-а, ты имеешь в виду эту историю с репортером? И со студенческим советом?
      – Они живут в нижнем этаже библиотеки. Уже более сорока лет, – добавил Кейт. – Если я сдал социологию в прошлом семестре, то только благодаря их старосте.
      – Ни хрена себе!
      Холл кивнул:
      – Найти жилье для восьмидесяти человек нелегко. Да еще такое, где бы мы могли не попадаться на глаза посторонним.
      Пэт обернулся к Кейту:
      – Ну а ты тут при чем?
      – А я создал фирму, чтобы они могли накопить денег на новое жилище.
      – А-а, так вы и есть те самые, кого он собирался научить ловить рыбу!
      Холл поклонился Пэту:
      – Я так понимаю, идея принадлежала тебе. Это хорошая идея. Возможно, самостоятельно Кейт Дойль до нее никогда бы не додумался.
      – Рад служить. А знаешь, Кейт, – задумчиво сказал Пэт, – ведь если бы Карл с самого начала объяснил тебе, в чем дело, ты никогда бы не затеял эту кампанию за снос библиотеки.
      – И это мы ему тоже припомним, – серьезно сказал Холл. – Вон как ты себя повел, увидев меня – а ведь Кейт считает, что тебе можно доверять. Я вовсе не хочу, чтобы на меня глазели на улицах.
      Пэт все никак не мог прийти в себя.
      – Ну, в общем, да, после двух лет в обществе Кейта мне не следовало бы так удивляться, встретив вас. Хотя это первый случай, когда он привел объект исследования домой. А чем я могу помочь?
      – Мы пока что только решаем, что делать, – сказал Кейт. – Но, если рассудить, ты вполне можешь нам пригодиться. Если захочешь, конечно. Хорошо, что теперь с тобой можно говорить открыто. Нужно обсудить это с еще несколькими людьми. Короче, надо созвать военный совет.
      И заговорщики принялись строить планы.
 

* * *

 
      – Но почему непременно надо собираться именно здесь? – спросила Тери, поеживаясь и озираясь по сторонам. Ей явно было не по себе в коллекторе. – Ну вот! Запачкала новые лосины, пока спускалась по этой лестнице. Небось, солярка или деготь какой-нибудь. Теперь не отстираешь...
      – Тсс! – прошипел Барри. – В этих тоннелях – жуткое эхо. Мы сюда лазили пиво пить, когда я был на первом курсе.
      – И мы тоже, – сказал Пэт. Он все еще пялился на Холла и прочих из Малого народа как околдованный. – Но тогда я чувствовал себя нормально. А сейчас стремно как-то.
      Эльфы держались в стороне от людей. Они столпились кучкой под лампой. Маура, Холл и Кейт негромко разговаривали с другими студентами у входа. Марси и Энох стояли вместе посередине между эльфами и людьми.
      – Нельзя ли узнать, почему мы собраны в этом месте? – негромко осведомился Мастер.
      – Сейчас скажу, – ответил Кейт. – Все здесь?
      – Еще мы двое, – отозвался сверху голос Ли. Все задрали головы, ожидая увидеть могучего студента; но, ко всеобщему изумлению, первой спустилась по лестнице маленькая старушка.
      – Миссис Гемперт! – воскликнул Кейт.
      Следом за ней, ухмыляясь, спустился Ли.
      – Она не пожелала оставаться в стороне.
      – Ну разумеется! – Людмила улыбнулась Кейту. Она подошла к Марси, чмокнула ее в щечку и по-матерински обняла за плечи. – Здравствуй, милочка.
      Кейт сделал всем знак собраться вместе.
      – Вот в чем наша проблема, – начал он. – Тайна эльфийской деревни вот-вот будет раскрыта.
      Все загомонили. Кейт вскинул руки.
      – Но не мною и не по моей вине. Обратите внимание, что среди нас нет Карла. Именно он – причина всех наших бед. В последнее время он опубликовал несколько статей, – и Кейт кивнул Катре. Та выразительно помахала своей папкой с вырезками.
      – Я своими ушами слышал, как он сам в этом признался! – заявил Холл.
      Собравшиеся загомонили пуще прежнего. Кейту пришлось повысить голос, чтобы его было слышно.
      – А в пятницу он должен встретиться с репортером, чья работа состоит в том, чтобы выискивать жареные факты и поднимать вокруг них шум. Это называется «журналистское расследование».
      Эльфы и люди, все еще стоявшие отдельно, загомонили, обсуждая эту информацию. Кейт обождал немного и продолжил:
      – Так вот, в последнее время между нами было немало обид и всяческих недоразумений. Все всех подозревали, никто никому не доверял. И единственный способ, каким мы можем это исправить, – это сотрудничество. На самом деле, это единственный способ заставить Карла отступиться.
      – А что мы можем сделать? – озабоченно спросила Тери.
      – Я подумал, что мы, все вместе, сможем придумать способ расстроить его затею с репортером. Для меня лично очень важно, чтобы его замысел сорвался.
      – Я намерена участвовать, – немедленно заявила Людмила. – Я-то понимаю, как это важно. Фам стоит только попросить!
      – И я тоже. – Ли обернулся к остальным и произнес, в точности как Холл, только он этого не знал: – Я извиняюсь за Карла от имени моих соплеменников.
      Из толпы эльфов, стоявших в стороне, выступил Мастер.
      – Ну, отчасти вы и наши соплеменники...
      Он взял руку Людмилы и поцеловал ее.
      – Danke sсho:n [ ], мой старый друг.
      Она накрыла его руку другой рукой.
      – Как хорошо знова фас увидеть!
      – Ой, они говорят одинаково! – удивилась Тери.
      – Я думаю, все мы можем чем-нибудь помочь, – сказал Барри. Это окончательно растопило лед. Эльфы подошли ближе и вновь смешались со своими старыми друзьями. Девушки обняли Тери и Марси, мужчины пожали друг другу руки.
      – Времени у нас маловато, – сказал Холл. – Меньше, чем мы рассчитывали. И мы не можем переселяться на новое место, пока за нами следят.
      – Переселяться? Куда? – спросили люди в один голос.
      – В одно место. Вон, Кейт знает.
      И тут Кейт все понял.
      – Так это вы купили ферму! А я так переживал, когда увидел объявление «Продано»! Вот, значит, куда делись деньги...
      Эльфам явно сделалось стыдно.
      – Уж конечно, если кому и стоило доверять, так это тебе! – сказала Свечечка и погладила Кейта по руке. Кейт улыбнулся девушке.
      – Ну, ты бы ведь все равно узнал, рано или поздно, – виновато сказал Холл. – Я пытался тебе позвонить после того, как договорился о сделке, но ты как раз был в пути. А потом я никак не мог с тобой встретиться...
      – Я их туда возил на днях, – одобрительно прогудел Ли. – Приятное место. Хотя руки приложить придется, конечно. Я помогу. То есть если ты не против, конечно. А то от них только и слышишь, – тут он скорчил козью морду и пропищал фальцетом: – «Кейт Дойль то, Кейт Дойль се!»
      – Извини, что думал о тебе плохо, Кейт Дойль. – Марм хлопнул его по спине – невысокому эльфу пришлось приподняться на цыпочки, чтобы дотянуться до лопаток Кейта. – Я передам остальным, чтобы вновь брались за работу. У нас ведь заказы, надо их выполнять!
      Эльфы единодушно закивали.
      – Хорошо, – ответил Кейт. – Так вот что я задумал. Всего-навсего несколько скромных сюрпризов...
 

* * *

 
      На обратном пути Холл посмотрел в конец улицы и побледнел.
      – Ой!
      И ухватил Кейта за руку.
      Кейт с удивлением посмотрел на него.
      – Это еще что такое? – шутливо спросил он. – Я-то думал, ты интересуешься Маурой!
      – Там охранник, маньяк ты сексуальный! – буркнул Холл, не разжимая губ. – Хорошо еще, что темнеет и он не может меня как следует разглядеть. Переведи-ка меня через улицу, дядя Кейт.
      – Ну конечно, Холл, дорогой мой мальчик! – снисходительно сказал Кейт. – Посмотри налево, посмотри направо...
      – Смотрю-смотрю, – пробормотал вполголоса Холл. – Слева маленький и зашуганный эльф, справа – здоровый болван.

      Эльфы, как и обещали, снова развернули производство в полном объеме и вскоре доложили через Марси, что все заказы будут выполнены через неделю. Кейт был очень доволен: ему только что позвонила госпожа Вурдман, которая буквально умоляла срочно доставить новую партию товара.
      – Сейчас ведь сезон, Кейт. Если мы его пропустим, то понесем большие убытки!
      – Сегодня же привезу, госпожа Вурдман! – заверил Кейт и улыбнулся Диане, которая ушла в офис, чтобы положить сумочку.
      Госпожа Вурдман была его лучшим клиентом, и ему не хотелось ее подводить.
      – Да, кстати, Кейт, тут на неделе заходил какой-то человек, интересовался твоим товаром. Этакий пижон! Поднял бучу из-за того, что на вещах нет ярлыков, удостоверяющих, что товар изготовлен членами профсоюза.
      Глаза госпожи Вурдман сделались ледяными. Кейт сглотнул. Ну конечно, Левандовски про него не забыл...
      – Прямо он ничего не сказал, а не то бы я вызвала полицию, но намекнул, что, если я буду торговать товарами непрофсоюзного производства, у меня может случиться пожар.
      – Как – пожар? – ахнул Кейт.
      – Да я такое не в первый раз слышу, однако же здесь – впервые. Он особенно настаивал на том, чтобы я передала это вам.
      Кейт кивнул и угрюмо стиснул губы.
      – Не беспокойтесь, госпожа Вурдман. Что-нибудь придумаем.
      Он развернулся на каблуках и решительно зашагал к двери.
      – А заказ-то мой! – напомнила она.
      – Ах, да! – Кейт развернулся на триста шестьдесят градусов и пошел дальше к выходу. – Сегодня, во второй половине дня, госпожа Вурдман. Честное слово!
 

* * *

 
      Холл не обманул. В среду, сразу после семинара по мифологии, Кейту передали через заднюю дверь – она вновь действовала – огромную сумку, набитую завернутыми в газеты вещицами. И он направился к своей машине.
      Внезапно впереди нарисовалась мощная фигура в темном костюме. Кейт поспешно развернулся и ломанулся со своей сумкой обратно в двери здания.
      – Эй, потише! – воскликнула Диана, которую он едва не сшиб с ног. – Ты, конечно, умеешь удивить девушку...
      Кейт бросил сумку и подхватил Диану.
      – Извини. Просто я задолжал этому типу энную сумму денег, и мне не хочется с ним встречаться.
      – А много денег? Я могла бы тебе одолжить...
      – Да нет, спасибо, не надо, – заверил ее Кейт. – У тебя самой с деньгами негусто, по-моему.
      Он выглянул в окно. Верзила в черном костюме оказался всего-навсего иезуитом, преподавателем теологии. Кейт вздохнул с облегчением.
      – Это все из-за меня, да? – спросила Диана с несчастным видом. – Я отбила у тебя эту стипендию, а тебе теперь денег не хватает...
      – Да нет, все нормально, – заверил ее Кейт. – Просто я вложил деньги в кое-какое предприятие и через несколько дней должен получить их обратно. Мне нужно только дождаться этой выплаты, и тогда все будет в порядке. Но до тех пор я предпочел бы не встречаться с некоторыми людьми.
      – Они тебя ищут? Тебе надо скрыться? – Диана явно опасалась за его безопасность и придвинулась поближе, словно бы желая заслонить Кейта собой.
      – Да нет. – Кейт улыбнулся и обнял ее за талию. – Не бойся, с этим я управлюсь. Но ты все же можешь кое-что для меня сделать.
      – Все, что захочешь!
      Кейт сунул ей в руки сумку.
      – Скажи своей начальнице, чтобы пощадила меня!
      – Почему бы и нет? Можешь на меня рассчитывать, – сказала Диана, выходя за дверь, отворенную для нее Кейтом. – Смотри, не попадись им в лапы!
      Кейт перегнулся через сумку, поцеловал Диану в щеку и вышел на улицу следом за ней. Внезапно он увидел другого высокого и широкоплечего человека, который быстро шагал через лужайку в сторону учебного корпуса. Один из этих профсоюзных деятелей, которых арестовали по его милости... Очевидно, громила заметил Кейта, потому что ускорил шаг. Он явно намеревался свести с ним «личные счеты».
      Кейт поспешно метнулся обратно в здание и принялся лихорадочно искать, где бы спрятаться. На этом этаже – одни аудитории и кладовые. А громила уже отворил дверь и вошел в здание. Он остановился в начале коридора, ожидая, пока глаза привыкнут к полумраку.
      Кейт наугад выбрал одну из дверей и открыл ее.
      В аудитории семинар.
      – Да, молодой человек? – обернулся к нему худощавый пожилой профессор. – Чем могу служить?
      – Извините, – сказал Кейт. – Кажется, я ошибся...
      А верзила из профсоюза уже двигался в его сторону. Шел он ровным и спокойным шагом, как у себя дома, однако, судя по выражению лица, был готов на все.
      Кейт сглотнул. Надо срочно найти, где спрятаться! Может, удастся найти охранника? Да нет, они редко забредают в учебные корпуса...
      То и дело оглядываясь через плечо, Кейт быстро зашагал прочь, стараясь, однако, выглядеть беззаботным. Из одной аудитории высыпала толпа студентов. Кейт ужом проскользнул между ними и бросился бежать.
      Его преследователь перестал делать вид, будто просто прогуливается, и устремился следом, грубо растолкав идущих навстречу студентов. Кое-кто выронил учебники, девушки протестующе завопили.
      Кейт припустил со всех ног. Ближе к концу коридора виднелась деревянная дверь. За ней, наверно, кладовка, и там можно спрятаться... Кейт подбежал к ней, всего на несколько ярдов опередив своего преследователя, распахнул дверь, нырнул в комнату и захлопнул дверь за собой.
      Комната была заставлена рядами шкафов и прочей мебели. И ни одной щели, где было бы можно спрятаться даже такому тощему беглецу, как Кейт. А шаги в коридоре приближались. Надо срочно что-то придумать... В комнате была жуткая пылища, и у него заслезились глаза. Он понял, что сейчас чихнет – но было уже поздно.
      – А-апчхи!
      Его усы дернулись, щекотнув уши.
      Шаги в коридоре остановились, скрипнула, отворяясь, дверь.
      – Ну все, Дойль. Я видел, как ты сюда вошел. Выходи, чтобы нам не терять понапрасну времени!
      Кейт шмыгнул в щель между двумя шкафами. Она была такой узкой, что усы его упирались в стенки шкафов, и в покрывавшей их пыли остались две полоски. Казалось, спрятаться тут совершенно негде, но Кейт как раз поместился. Добравшись до стены, он сунул нос между стеной и шкафами, промерив расстояние усами: их длина как раз равнялась толщине Кейта, если встать боком. Втиснулся в нишу, образованную одним из шкафов и перевернутым металлическим столом, и замер.
 

* * *

 
      Малькольм привык, что клиенты неохотно идут на сотрудничество с мистером Левандовски и их приходится уговаривать, иногда не очень вежливо. Но никогда еще Малькольму и его напарнику не приходилось по вине несговорчивого клиента провести ночь в кутузке. Когда мистер Левандовски узнал, что его работники всего лишь отправились попугать клиента, а очутились в полицейском участке, да еще без штанов, он буквально вышел из себя. И был по-своему прав. Гордость Малькольма была уязвлена. Щенок за это заплатит!
      Разузнать, где бывает Кейт, не составило ни малейшего труда – плечистый парень со стрижкой ежиком, живущий в Пауэр-Холле, охотно сообщил ему все расписание Кейта. И Малькольм подкараулил этого рыжего негодника, когда тот выходил из большого здания. Жалко, что парень его заметил раньше времени...
      Малькольм огляделся по сторонам, чтобы убедиться, что поблизости не крутится какой-нибудь назойливый охранник, медленно отворил дверь в кладовую и заглянул туда. Комната была довольно темная, и всюду, куда ни глянь, высились огромные тени и какие-то темные контуры. Бр-р! Жутковатое местечко. Малькольм увидел слева выключатель и зажег свет. Огромные тени оказались обыкновенными шкафами, а контуры – штабелями парт и столов. На взгляд Малькольма, вся эта мебель стояла так плотно, что между нею и листка бумаги не просунешь, не то что мальчишку.
      Где-то в глубине комнаты, за рядом откидных стульев, послышался шорох подошв. Малькольм злорадно ухмыльнулся, повел плечами и пошел к стульям. Он ломился сквозь них, точно Джон Генри, прокладывающий себе путь сквозь гору [ ]. Если загородить путь к выходу, Дойль окажется в ловушке.
      – Все, парень, ты у меня в руках! – прошипел Малькольм. Снова шорох. Должно быть, щенок сидит и трясется от страха. – Я тебе шею сверну, понял?
      Стулья кончились. Дальше был тупик. По обе стороны от него до самого потолка вздымались шкафы. Малькольм огляделся, вытер запачканный нос тыльной стороной кисти. Да тут и крысе не спрятаться! Малькольм досадливо отшвырнул очередной стул. Он ударился о металлическую стенку шкафа. Раздался грохот. Малькольм только теперь вспомнил, что ему не следует привлекать к себе внимания. Еще не хватало, чтобы охрана обнаружила его, прежде чем он разберется с этим Дойлем! Он оставил стулья валяться на полу, вышел из комнаты и покинул здание, делая вид, что просто прогуливается.
 

* * *

 
      Кейт услышал, как захлопнулась дверь, и наконец позволил себе перевести дух. Когда мордоворот принялся расшвыривать стулья, он прошел совсем рядом с Кейтом. Кейту просто жутко повезло, что громиле не пришло в голову посмотреть направо, в тесную нишу, где он прятался. Отсюда бежать было некуда. Мордоворот порвал бы его на сотню маленьких Кейтиков. Ну и дела! Кейт дал себе клятву, что немедленно придумает, как избавиться от этих профсоюзников, если только сумеет добраться до своей общаги целым и невредимым.
      Он досчитал до ста, прежде чем вылезти из-за шкафов, на случай, если профсоюзный деятель вдруг вернется. Осторожно и медленно он выполз из своей щели с кошачьей легкостью, хотя и не с кошачьим изяществом.
      – Ну, спасибо вам, ребята! – от души сказал он, ощупывая свои невидимые усы. – Они мне очень пригодились! – Он подумал об эльфах с искренней благодарностью.
 

* * *

 
      – Ну так? Ты мне вчера звонил и просил с тобой встретиться где-нибудь в тихом месте. Вот, я пришел. Чего ты хочешь?
      В четверг, в разгар рабочего дня, Шерман-парк был практически пуст. Но Кейт рассчитывал, что, если громилы Левандовски примутся его дубасить, вероятность, что кто-нибудь заступится, тут все же выше, чем в каком-нибудь тихом переулке.
      – Я просил вас встретиться со мной, потому что хочу, чтобы вы оставили моих друзей в покое! – гневно произнес Кейт, стоя перед профсоюзным боссом и скрестив руки на груди.
      Левандовски невозмутимо кушал орешки из целлофанового пакетика и временами угощал белочек, которые окружили парковую скамью, стоявшую под ярко-зеленым раскидистым кленом. Гневная вспышка Кейта, по всей видимости, не произвела на Левандовски ни малейшего впечатления. В конце концов, вряд ли тощий пацан набросится на него с кулаками, когда поблизости ошиваются двое его подручных. Он, скорее всего, и драться-то не умеет.
      – Так где мой список?
      – Вы пригрозили одной из моих клиенток устроить пожар в ее лавке, если она будет торговать моими товарами. А один из ваших мордоворотов, – Кейт указал на Малькольма, у которого до сих пор не зажили царапины от шипов терновника, – гонялся за мной по всему кампусу, да еще в одном белье. И вы думаете, что после этого я захочу с вами сотрудничать? Я полагал, вы действуете законными методами...
      – Гонялся за тобой по всему кампусу?.. Минуточку! – профсоюзный босс поднял руку и обернулся к своему подручному. – Вы его хоть обыскали? Вдруг он все это записывает?
      – Нет, сэр, – виновато отозвался Малькольм, стараясь не глядеть в глаза Левандовски. Он кивнул своему напарнику, и они оба подошли к Кейту и принялись ощупывать его ветровку и джинсы.
      – Вот, нашел что-то! – провозгласил один из мордоворотов, расстегнув ветровку на Кейте и грубо перехватив руку парня, который попытался вернуть себе свое имущество. – У него тут фотоаппарат!
      Он стянул лямку через голову Кейта и продемонстрировал находку боссу.
      – Да он же не настоящий! Это просто игрушка! – возмутился Левандовски, потыкав пальцем в тонкую резьбу и матерчатое окошечко на том месте, где должен был находиться объектив. – Ты что, маленький, что ли?
      – Это один из моих образцов, – объяснил Кейт. – Я его называю «волшебный фонарь». Отдайте, пожалуйста...
      Левандовски вздохнул и кивнул своему громиле. Кейт надел игрушку обратно на шею и сел на лавку рядом с профсоюзным боссом.
      – Ну так где же список?
      – Нет у меня никакого списка, – ответил Кейт. – У меня нет наемных работников. Не было, нет и не будет.
      – Ах вот как? А откуда же ты тогда товар берешь?
      – Эльфы делают, – сказал Кейт. – Послушайте, мистер Левандовски, мне не нравится ваша манера вести дела. Позволить себе судиться с вами я не могу. С другой стороны, мое предприятие слишком мелкое и никакой угрозы для вас не представляет. Почему бы вам просто не оставить меня в покое?
      – Я должен защищать интересы членов профсоюза. У них семьи, их надо кормить. А хмыри вроде тебя, не желающие вступать в профсоюз, отбивают у них хлеб. Именно от таких, как ты, я их и защищаю. Слушай, малый, – профсоюзному лидеру явно надоело, что какой-то нахальный студентишка смеет вставать ему поперек дороги, – ты мне лучше не перечь! У меня и полиция, и суд, и городские чиновники – все схвачено. Я им неплохо плачу, и они позаботятся о том, чтобы ты до конца дней своих в этом штате в «Макдоналдс» не смог устроиться, не то что какой-то там хренов диплом получить, понял? Тот же судья Арендсон каждый месяц получает от меня кругленькую сумму за то, что выписывает судебные уведомления. И в суде он делает так, чтобы дела решались в мою пользу! И, кстати, у меня есть свои люди в страховой компании, которые в случае чего докажут, что пожар произошел по вине застрахованного, так что он не получит ни гроша. Предупреди об этом свою клиентку. И в полиции у меня свои люди, так что туда обращаться не имеет смысла. Понял?
      – Да, впечатляет! – сказал Кейт.
      – То-то же. Так что имей в виду: если я в ближайшее время не увижу этого списка, за руль лучше не садись: стоит тебе нарушить правила, и мой человек в полиции пришьет этой соковыжималке, которую ты называешь своей машиной, все нераскрытые дорожные происшествия. Лучше послушайся меня и вступи в профсоюз. Это избавит тебя от множества крупных неприятностей.
      – Ну, я до сих пор просто не понимал, с кем имею дело, – признался студент. – Только я сейчас ужасно занят. Дайте мне пару дней на раздумья, ладно?
      Левандовски смял пакетик и отбросил его в сторону.
      – Пару дней, так и быть, подожду. Позвони, когда будешь готов.

      На следующий день, в пятницу, Кейт ввалился в комнату Карла, не обращая внимания на убийственный взгляд, которым встретил его спортсмен. Пэт доложил ему, что Стивен Арнольд уже приехал, и вернулся к себе в комнату, готовить свою часть «представления». На краю стола Карла сидел человек и что-то строчил в толстом блокноте. Очевидно, это и был Арнольд. Выглядел он лет на тридцать, волосы у него были невнятно-русые, и на лбу уже начали редеть, а выражение лица – недоверчивое, что еще больше подчеркивали слегка приподнятые брови.
      – Привет, Карл! – весело сказал Кейт. – Я слышал, у тебя гости?
      Кейт принес с собой стеклянную банку, наполненную на редкость вонючей жидкостью (это была идея Холла), на дне которой лежал свернутый белый фитиль. Кейт приветственно помахал банкой репортеру. Часть жидкости выплеснулась, и по полу растеклась вонючая лужица. Кейт закашлялся.
      – Привет. Я Кейт Дойль. Мы с Карлом вместе учимся.
      – Стивен Арнольд. Приятно познакомиться. Репортер зажал нос и спросил про банку:
      – Что это?
      – Ах, это? Фитили для фонариков.
      Кейт покосился на Карла, проверяя, понял ли тот намек. Рыбка заглотила наживку мгновенно. Карл ухватил Кейта за локоть и подтащил поближе к репортеру.
      – Вот, Дойль тоже знаком с Малым народцем. Давай, расскажи мистеру Арнольду про эльфов! Мы оба занимаемся на семинаре, который ведет один из них.
      – Ну, – весело отозвался Кейт, – мистер Депюи, конечно, коротышка, но эльфом его не назовешь! – Он наморщил нос. – Скорее уж гномом!
      – Да нет! – воскликнул Карл. – Наш семинар в библиотеке!
      – Ну да, была такая группа, собиралась в библиотеке. Но это был не семинар, а что-то вроде тусовки, – сообщил Кейт репортеру. – И говорили мы о таких вещах, которые разглашать не принято. Ну, вроде того, о чем вы мечтали в тринадцать лет, и все такое.
      – Ничего подобного! – взорвался Карл – до него наконец-то дошло, что Кейт его дурит. Ну и поделом Кейту! Не будет ему никаких десяти процентов дохода! – Это был Малый народец! Вот, смотрите!
      Карл полез в шкаф и достал один из фонариков «Дуплистого дерева». Он дунул на фитилек – тот вспыхнул. Дунул снова – фонарик погас.
      – Покажите-ка! – сказал очарованный репортер.
      – Что, нравится, да? – гордо спросил Кейт. – Я их сам делаю!
      – Ты?! – изумился Карл.
      – Ну да, я. И продаю их в сувенирные магазины. Веревка пропитана химическим составом. Вот, смотрите, я как раз готовлю новую партию. В этой бутылке – сырье для фитилей.
      Кейт достал из кармана длинный пинцет и вытянул из банки кончик фитиля. На воздухе смесь воняла вдвое гаже. Карл с репортером охнули и подались назад. Даже у Кейта, хотя он и был готов к этому, голова пошла кругом. И что туда Тери напихала? Вроде бы жидкость для снятия лака, уксус, а что еще – бог весть... Возможно, поймала скунса и убедила его поучаствовать в затее...
      – Извините, – сказал он. – Ядреный запашок, верно? Но ничего, высохнет – вонять перестанет. Вот, сейчас покажу.
      Он добыл из сумки принесенный с собою фен и направил его на веревку. Вонь сделалась совершенно непереносимой. Кейт, перекрикивая шум фена, говорил репортеру:
      – Тут девяносто девять процентов хлопка и еще один процент вещества, а какого – секрет, потому что это – именно то, благодаря чему, так сказать, действует волшебство. В его состав входят азот и двуокись углерода, но оно совершенно безвредное.
      – Дойль, убирайся отсюда! – воскликнул Карл.
      – Нет, мистер Муэллер, погодите минутку, – сказал репортер, направив на Карла свою авторучку, как копье. – Я хочу посмотреть, что у него там такое.
      Кейт лучезарно улыбнулся. Когда фитиль просох, он протянул пинцетом длинный кусок веревки Карлу.
      – Вот, дуньте на него, – предложил он репортеру. Тот пожал плечами и дунул. Веревка вспыхнула огнем. Карл чертыхнулся, отдернул руку, выронил фитиль и принялся затаптывать его.
      – Что ты делаешь! – воскликнул Кейт. Он упал на колени и задул фитиль. Палас в том месте, куда упала горящая веревка, был совершенно цел. Карл осмотрел свою руку, без малейших следов ожога, и недружелюбно уставился на Кейта.
      – Потрясающе! – ахнул репортер. Брови его поползли к потолку. – Можно мне кусочек?
      – Да пожалуйста! – великодушно ответил Кейт и отрезал несколько дюймов веревки перочинным ножиком. – Только, ради бога, не пытайтесь его воспроизвести. А то я все никак патент получить не могу. Действует довольно долго, пока весь химический состав не выгорит.
      – Спасибо. Возможно, я закажу несколько ваших фонариков. – Репортер аккуратно свернул фитиль и спрятал его в конвертик. – Кстати, а я ведь про вас слышал! Мой редактор это одобрит. Возможно, этот состав потянет на научное открытие!
      – Да нет. Я этим занимаюсь исключительно ради денег. Вот моя карточка, – Кейт театрально помахал ею. – Компания «Дуплистое дерево». Сувениры и сюрпризы.
      – Приятное название, – заметил репортер. – Вы не против побеседовать со мной попозднее? Будет вам бесплатная реклама...
      – Конечно, конечно! – просиял Кейт. – Я всегда рад побеседовать с представителем серьезного издания!
      Арнольд осклабился в ответ.
      – Иди ты к черту! – рявкнул Карл, злясь на Кейта за то, что тот попусту отнимает время. – Идемте, мистер Арнольд. Я покажу вам, где Малый народ собирается на занятия.
      – А что они изучают? – поинтересовался репортер.
      – Биологию, философию... э-э... социологию...
      – Какая интересная программа обучения! – заметил Арнольд. – И кто же у них преподает?
      – Один из старших эльфов. Его зовут Мастер.
      Репортер и это записал в блокнот.
      – Угу. И что же, значит, люди, и эти, как вы их называете, эльфы учатся совместно?
      Карл нахмурился. Он заподозрил, что его не принимают всерьез.
      – Да.
      Кейт был счастлив: репортер оказался скептиком. Это значительно упрощало задачу. Кейт со скучающим видом сообщил, что тоже не прочь прогуляться.
      – Надо ж посмотреть! – сказал он с озорной ухмылкой. – Никогда не слыхал, чтобы эльфы учились в колледже.
      Карл собрался было отпарировать, но заметил взгляд репортера и понял, что к нему уже начинают относиться с подозрением. Ладно, с Дойлем потом разберемся...
      И тут, как раз вовремя, в дверь постучался Холл.
      – Дядя Кейт!
      – Ой, подождите! – сказал Кейт. – Мне тут племянничка подкинули. Он фанат «Стар-трека», так что не пугайтесь. Ничего, если он тоже с нами пойдет?
      – Ничего-ничего, пусть идет, – заверил его репортер.
      Холл был без шапки, в новых джинсах, пошитых Маурой, и ветровке, позаимствованной у младшего брата Кейта. Сейчас он и впрямь походил на одного из представителей многочисленного клана Дойлей. Уши у него были облеплены театральным латексом, любезно предоставленным Пэтом, и выглядели в полтора раза длиннее обычного. Холл судорожно поскреб резиновую массу, застывшую и сделавшуюся твердой, как пластик.
      – Дядя Кейт, а ты мне леденцов купишь?
      Карл вскочил на ноги:
      – Вот, это один из них! Это вовсе не ребенок! Он эльф!
      – Фанат «Стар-трека», – пояснил Кейт. Он кивнул в сторону Карла и крутанул пальцем у виска.
      – А-а, понятно, – кивнул репортер.
      – Замечательно, – монотонно прогудел Холл [ ].
      – Бога ради, да поглядите же на его уши! Вы видите? – Карл подтащил Холла к репортеру и развернул голову Холла боком. Холл вполне убедительно изобразил упирающегося мальчишку.
      – Пусти! – возопил он и принялся брыкаться, пока не вмешался Кейт.
      – Осторожней, оторвешь же! – сказал Кейт, отводя Холла в сторону. – Знаешь, какие они дорогущие?
      – Мне придется вас парализовать, – пригрозил Холл тоном возбужденного ребенка, пытающегося подражать невозмутимому вулканиту, и достал из кармана ветровки маленький фазер. Кейт заставил его опустить игрушечное оружие дулом в пол.
      – Никогда не целься в людей, Холл! – сурово укорил он «племянничка». – Даже в шутку.
      – Эти уши – из латекса и резины, – холодно сообщил репортер Карлу после того, как «мальчик» нехотя разрешил ему их осмотреть и ощупать. – Когда вам в следующий раз вздумается одурачить меня, мистер Муэллер, вам придется выдумать что-нибудь похитрее. Две статьи в «Нешнл Информере» – для меня не доказательство. Вы, кажется, говорили, что это место находится в библиотеке?
      – Только после вас! – Кейт вежливо поклонился и пропустил Арнольда и Карла вперед. Он подождал, пока они отойдут подальше, захихикал безумным смешком маньяка, наклонил банку и очень аккуратно влил по небольшой порции скунсового коктейля в каждую из Карловых кроссовок. Потом они с Холлом вышли и захлопнули за собой дверь. Холл заговорщицки подмигнул Кейту.
 

* * *

 
      В офисе библиотеки Арнольда ждал гостевой пропуск. Полная дежурная администраторша, которая вписывала дату и время, узнала его имя.
      – Стивен Арнольд? – переспросила она почти кокетливо, одернув свое цветастое ситцевое платье. – Я читала все ваши публикации! Вы такой интеллектуальный...
      – Спасибо, мэм, – вежливо ответил Арнольд. – Чтобы оценить чужой интеллект, надо иметь немало своего...
      Дама зарумянилась и хихикнула, на миг сделавшись куда моложе своих пятидесяти с хвостиком.
      – И что же, молодой человек, вы будете писать про нашу библиотеку?
      – От души надеюсь, что да, – сказал Арнольд. – Мне обещали абсолютно эксклюзивный материал.
      И он покосился на Карла, как бы говоря: «Если все это – неправда, вы об этом пожалеете!»
      – Идемте, идемте! – сказал Карл, раздосадованный бюрократическими проволочками. – Нам сюда.
 

* * *

 
      – Минуточку! – остановила их дежурная библиотекарша на входе в хранилище.
      – Они все со мной! – сказал Арнольд, сунув ей пропуск и сверкнув ослепительной улыбкой. Улыбку библиотекарша проигнорировала, равнодушно взглянула на пропуск и махнула рукой. Холл, проходя мимо, взглянул на нее и приподнял бровь.
      – Замечательно.
      Кейт с удовлетворением отметил, что эльф все больше вживается в роль.
      – Это мой племянник, – пояснил он, проходя мимо стойки следом за Холлом.
      Они спустились на лифте на двенадцатый уровень и пошли дальше пешком. На четырнадцатый уровень вошли без труда и без шума. Карл явно все подготовил заранее, оставил дверь приоткрытой и смазал петли. Свет тоже был включен, однако этаж все равно выглядел жутковато.
      Арнольд не переставая строчил что-то в своем блокноте, не обращая внимания на тусклое освещение – привычка, выработанная годами практики. Он оглядел высокие шкафы, нависающие над вошедшими, словно гигантские библиотекарши. Подумал немного – и записал этот образ. Редактору он понравится.
      В углах помещения было темно – ламп дневного света, висящих под потолком, не хватало для такого большого пространства. Арнольд признался себе, что в таком месте нетрудно поверить в существование сверхъестественных сил, однако же сам он хотел во всем убедиться собственными глазами.
      Карл во главе маленькой процессии горделиво направился к стене, отделяющей их класс от остальной части хранилища. Настал его час, и он желал сполна насладиться триумфом. Дойль и этот эльфеныш с дурацкими резиновыми ушами остались позади и наблюдали за ним с таким видом, словно вот-вот расхохочутся. Дурак этот Дойль! Упустить такой шанс – выставить эльфов на всеобщее обозрение! И теперь все дивиденды достанутся Карлу Муэллеру!
      – Вот, смотрите!
      Карл сделал знак подойти поближе. Репортер даже нагнулся, чтобы лучше видеть. Крепкий студент достал свой светящийся зеленый ключ и принялся ощупывать невидимую дверь в поисках гладкой металлической пластины замка. В этом углу было слишком темно, и Карл ничего не видел, но какая разница? В течение нескольких лет он делал это вообще вслепую, в кромешной тьме. Наконец он нашел пластину, перевел дух и вставил ключ в замочную скважину.
      Вспыхнул зеленый свет – и ключ потух, как свечка на праздничном пироге. Кейт, репортер и Карл отшатнулись, на миг ослепленные яркой вспышкой. Они протерли глаза – пляшущие алые сполохи медленно угасали, и к ним возвращалось нормальное зрение. Холл, который знал, чего ожидать, выглядел невозмутимым, как и положено истинному вулканиту. Он-то заранее зажмурился.
      Вновь обретя способность видеть, Карл принялся разыскивать замочную скважину. Он обшарил всю стену – но дверь исчезла бесследно.
      – В чем дело? Куда же она делась?
      Карл посмотрел на ключ. Он сделался мертвым и холодным, обычный кусок металла, в котором не было ничего особенного, кроме разве что причудливой формы.
      – Кто – «она», мистер Муэллер? – поинтересовался Арнольд, неприязненно наблюдавший за гримасами студента.
      – Фазеры в парализующем режиме, – прогудел Холл из-за спины Кейта и спрятал свою игрушку, которую достал, когда они отважно спустились в подземелье, где не ступала нога человека. – Прошу разрешения прекратить огонь.
      – Извините! – жалобно сказал Кейт. – Действительно, зря я покупаю ему игрушки, которые его мать не одобряет! Впрочем, она мне регулярно мстит. Мне с ним еще неделю маяться...
      – Что происходит? – осведомился репортер. – Это что, замысловатая студенческая шутка? Мой редактор будет в ярости! Вы обещали представить эксклюзивные сведения о гуманоидах, обитающих в этом студгородке. Я не привык тратить время на мальчишеские шалости! Если вы вызвали меня сюда просто шутки ради, я пожалуюсь на вас вашему декану! Я вам не мальчик из «Нешнл Информера», знаете ли.
      – Где же эта дверь? – Карл лихорадочно ощупывал стену и чуть не всхлипывал от отчаяния. – Это твоих рук дело, Дойль! Не знаю, как ты это устроил, но это все ты!
      Его голос эхом раскатился по бетонному подземелью, и отголоски почему-то отозвались смехом веселящихся ребятишек.
      – Да нет тут никакой двери, – терпеливо объяснил Кейт. – Это самая глубокая часть хранилища. Тут сплошная глухая стена.
      Он постучал по стенке – звук был глухой.
      – Вот, вечно меня бранят за то, чего я не делал!
      Кейт обернулся к репортеру, который уже убирал карандаш в нагрудный карман.
      – А вы знаете, что здание Гиллингтонской библиотеки объявлено историческим памятником? Я поддерживал с ними связь в течение нескольких месяцев, и вот на днях они наконец приняли решение. Теперь мы ждем, когда они подготовят рекомендации реставрационной комиссии.
      – Да-да, я об этом слышал, – сказал Арнольд и вновь достал карандаш. – Ну, раз уж мне не суждено написать репортаж о том, ради чего я сюда приехал, расскажите мне хотя бы о библиотеке.
      – О, мы ею гордимся! Это здание выстроено в 1863 году, во время Гражданской войны...
      Кейт обнял репортера за плечи и повел его и Холла обратно, к лестнице. Карл двинулся было за ними, но не тут-то было! Раздался дикий вопль и грохот: могучий студент грянулся носом об пол. Это Энох, притаившийся где-то за полками раздела истории Америки, кинул связывающую заклялку и приклеил подошвы Карла к полу...
 

* * *

 
      По пути наверх Кейт изложил Стиву Арнольду краткую историю библиотеки. На прощание они обменялись дружеским рукопожатием. Дежурная библиотекарша неодобрительно на них взирала.
      – Думаю, эта статья о библиотеке появится на той неделе, Кейт. А в ближайшее время я пришлю вам заказ на кое-какие вещицы «Дуплистого дерева». Я так понимаю, бесплатных образцов для прессы вы не держите? – улыбнулся Арнольд, убирая блокнот.
      В это время у них за спиной открылась дверь лифта, оттуда появился Карл, багровый и разъяренный, и побрел к тому месту, где стояли остальные трое. Идти ему было трудновато: Карл был в одних носках. Зато это позволяло ему двигаться бесшумно. Его ботинки так и остались стоять на полу, на четырнадцатом уровне, будто приклеенные строительным клеем. В этом уж Кейта обвинить было трудновато, однако же Карл был твердо уверен, что и тут без него не обошлось. Мало рыжему гаду того, что он выставил его, Карла, дураком перед Стивеном Арнольдом!
      – Увы, нет, не держим, – сказал Кейт с искренним сожалением: Стивен Арнольд ему понравился. – У меня очень высокие накладные расходы, и к тому же мне нужно выплатить большой кредит. Максимум, что я могу, – это предоставить скидку.
      Арнольд пожал плечами:
      – Ну, попробовать-то стоило! Без обид. Пока, малыш! – помахал он племяннику Дойля.
      Холл вскинул руку в вулканитском приветствии – Кейт его долго и тщательно натаскивал.
      – Многих лет и процветания!
      Арнольд вышел из библиотеки. Кейт долго махал ему вслед от входа в хранилище. Карл выждал, пока Арнольд скроется из виду, потом ринулся вперед и ухватил Кейта за грудки. Он уже оправился от пережитого внизу потрясения и теперь жаждал поквитаться с тем, кто разрушил его планы. Карл немного придушил рыжего, и физиономия Кейта враз перестала быть такой довольной.
      – Эй! – протестующе прохрипел Кейт, пытаясь высвободить свой воротник. Он покосился через плечо на дверь запасного выхода.
      Карл проследил за направлением его взгляда, потом снова уставился в лицо Кейту.
      – Ты, наглая скотина! – Карл встряхнул его, как щенка. – Да ты знаешь, сколько сил ушло у меня на то, чтобы организовать эту встречу? Да я из тебя всю душу вытрясу! Да-да! А ну пошли!
      Он вытащил Кейта на лестницу, и дверь за ними со скрипом затворилась. Карл прижал Кейта к стенке.
      – Тут мне никто не помешает!
      – Ошибаешься, – возразил Ли. Он выступил из темного угла и оторвал Карла от Кейта с легкостью человека, привыкшего ворочать пятидесятифунтовые мешки с мукой, – Мы все здесь. Вас ждали.
      Карл выпучил глаза.
      – Как?..
      – Ты меня разочаровал, – сказала Тери. Она вышла откуда-то сзади и печально покачала головой. – Подумать только, это ведь я тебя привела. Мне ужасно стыдно. Я думала, что Кейт все испортит, из-за того, что он такой псих. А получилось, что попытался все испортить ты. А ведь ты знал, что это значит для всех нас! Как ты мог?
      Карл разинул рот, как рыба, выброшенная на берег. Наконец он промямлил:
      – Ну, я думал, всем все равно... А это был мой шанс...
      – Ты сумасшедший! – раздалось из другого угла. Там стоял Барри. Барри обнимал за плечи Марси – а не то бы она кинулась на Карла. Девушка готова была взорваться, и Барри не был уверен, что сумеет удержать ее, когда это произойдет.
      – Мистер Сенсация! – с отвращением бросил Барри. – Как будто ты не обязан им, так же, как и все мы!
      – Нам не все равно! – тряхнула головой Тери. – Более того, для нас это куда важнее, чем мы думали! Когда мы поняли, что можем лишиться своих друзей и наставников, у нас чуть сердце не разорвалось! И мы винили во всем другого человека, потому что ты свалил вину на него. И мы тебе поверили! Но больше тебе не удастся предать Малый народ, потому что ты не будешь знать, где они!
      – Когда ты станешь рассказывать о них, никто тебе не поверит. И никто из нас не согласится подтвердить твои слова. – И Ли подкрепил свои слова, еще раз встряхнув Карла за шиворот.
      – Отныне для тебя Малый народ будет и останется лишь легендой! – сказала Марси. Она сбросила с себя руку Барри и подступила вплотную к Карлу. Глаза ее сверкали огнем. Она размахнулась и влепила Карлу звонкую пощечину Карл был так изумлен, что даже отступил на шаг. – Это тебе за тот день в классе. Быть может, это тебя хоть чему-нибудь научит, здоровый дуб! Пошли, Кейт.
      Кейт отлепился от стены и вышел за дверь следом за Марси. За ними потянулись другие студенты. Ошеломленный Карл остался стоять на площадке, потирая щеку.
      – Эй, погодите! – воскликнул он. Но никто не отозвался.
      Слабый скрип затворяющейся двери привлек внимание миссис Хансен, которая как раз обсуждала какие-то проблемы с дежурной библиотекаршей. Она обернулась и увидела, что за дверью запасного выхода явно кто-то есть.
      – О нет! – воскликнула она. – Опять эти студенты!
      Она молнией метнулась к двери, распахнула ее, ухватила Карла за плечо и повела его в сторону вестибюля.
      – Раз вам говорила, два говорила, тысячу раз говорила – все без толку! Пользоваться этой лестницей ЗАПРЕЩЕНО! Идемте, идемте, молодой человек. Я хочу поговорить с вашим наставником.
 

* * *

 
      Кейт недоверчиво оглядел свой ключ. Он по-прежнему светился.
      – Не тревожься, – сказал Холл, сдирая с ушей резиновые накладки. – Твой ключ по-прежнему действует, и всегда будет действовать. Просто мы сделаем новую дверь. На, держи, – он протянул Кейту игрушечный фазер. – Он мне больше не понадобится.
      Кейт удовлетворенно повел своими невидимыми усами.
      – Кстати, у меня для тебя подарочек, – сказал он Холлу. Он порылся в кармане и достал бежевый листок бумаги. – Пришлось немного схитрить, чтобы обойти правила, но я сказал, что у тебя есть банковский счет и ты работаешь, хотя и под чутким руководством собственного дядюшки. Держи!
      Это был полис социального страхования, выданный Холланду Дойлю.
      – Спасибо, дядя Кейт! – сказал Холл, держа карточку так бережно, будто она хрустальная.
      – Да не за что, племянничек! – ответил Кейт, зная, что отныне пропасти между ними больше нет.

      Пять минут четвертого. Председатель профсоюзной организации ждал Кейта в магазине «Сирс», посреди отдела, где торговали телевизорами. Ждать было бы куда приятнее, если бы здесь было куда присесть, чтобы посмотреть один из тридцати или сорока телевизоров, выставленных на продажу. К тому же телевизоры были настроены на четыре разные местные программы, так что галдеж стоял, как в зоопарке. Менеджер отдела признал Левандовски и начал нервничать. Конечно, работники «Сирса» принадлежат к другому профсоюзу, но кто их знает – вдруг возьмут, да и переметнутся... Левандовски ожидание не раздражало, потому что он знал победа у него в кармане. «Дуплистое дерево» вступит в стройные ряды его профсоюза...
      Десять минут четвертого. Телохранители Левандовски смотрели две разных мыльных оперы по самым дорогим телевизорам. Левандовски только успел небрежно облокотиться на большой стеллаж, как в зал вбежал запыхавшийся Кейт.
      – Извините, пожалуйста! Я просто не мог найти парковку.
      – Ничего, мальчик, ничего. Ну, итак? Можешь говорить, нас никто не подслушает. Что тут услышишь, в таком-то грохоте...
      – Ну, я только хотел сказать, чтобы вы не обижались, и все такое, – начал Кейт, снимая с шеи свой игрушечный фотоаппаратик, – но только в профсоюз ваш я вступать не стану.
      Левандовски чуть удар не хватил
      – Ты что, спятил? Я тебя предупреждал, что я могу с тобой сделать!
      – Предупреждали, конечно! – согласился Кейт. Он поставил игрушку на ближайший телевизор. И внезапно на всех сорока экранах появилась одна и та же картинка: человек, сидящий на скамейке в парке, под раскидистым кленом, окруженный белками и голубями. Левандовски с любопытством присмотрелся. Этот человек на экране был не кто иной, как он сам! И к тому же он говорил. Из всех сорока динамиков звучало одно и то же:
      «...У меня и полиция, и суд, и городские чиновники – все в кармане. Я им неплохо плачу, и они позаботятся о том, чтобы ты до конца дней своих в этом штате в „Макдоналдс“ не смог устроиться, не то что какой-то там хренов диплом получить, понял? Тот же судья Арендсон каждый месяц получает от меня кругленькую сумму за то, что выписывает судебные уведомления. И в суде он делает так, чтобы дела решались в мою пользу! И, кстати, у меня есть свои люди в страховой компании, которые в случае чего докажут, что пожар произошел по вине застрахованного, так что он не получит ни гроша...»
      Телохранители Левандовски вздрогнули и отшатнулись от экранов, удивленные тем, что мыльные оперы вдруг прерваны признаниями их босса. Тут они заметили Кейта и направились в его сторону.
      Менеджер отдела заинтересовался внезапным переключением всех телевизоров и направился в сторону мистера Левандовски, чтобы выяснить, что происходит. Профсоюзный босс схватил Кейта за руку.
      – Прекрати это! Заткни эту штуку!
      – Пожалуйста, мистер Левандовски!
      Мальчишка убрал с телевизора свой фотоаппарат, и на экранах немедленно появились мыльные оперы.
      – Вот видите? Я помню каждое ваше слово!
      Левандовски пристально воззрился на Кейта. Мальчишка выглядел таким же наивным и бестолковым, как и прежде. Телохранители уже собирались его ухватить, но босс сделал им знак отойти.
      – Ну ладно. Так и быть. Ты выиграл. Хоть ты того и не стоишь. Я тоже бизнесмен, я умею признавать поражение. Отдай пленку.
      – Не могу, – твердо сказал Кейт. – Наверно, я навсегда оставлю ее себе, чтобы не забывать вас. Но вы никогда больше о ней не услышите, при условии, что оставите моих клиентов в покое.
      Профсоюзный босс нехотя кивнул. Кейт улыбнулся.
      – Да, и еще одно, – сказал он. – Пожалуйста, не позволяйте своим гориллам бегать по кампусу. Вы же знаете, диких животных положено водить только на поводке и в наморднике... – Громилы побагровели. – Приятно было познакомиться, – весело сказал Кейт. – Но мне надо идти, вы уж извините. У меня назначена еще одна встреча.
      И Кейт исчез за дверью, а Левандовски еще долго пялился на ряды телевизоров.
 

* * *

 
      – Ты хотела узнать, где я занимаюсь в библиотеке, – говорил Кейт, спускаясь вместе с Дианой на четырнадцатый уровень в тот же вторник. – Вот, сейчас покажу.
      – Ну ладно, а при чем тут мои проблемы с биологией? – спросила Диана, тревожно озираясь, нет ли поблизости кого-нибудь из библиотекарей. Если их тут поймают, могут быть неприятности. На этот уровень спускаться запрещено. Однако Кейт явно чувствовал себя здесь как дома.
      – Ну, – начал Кейт, – так уж получилось, что именно ее я и изучаю в этом семестре.
      – Кейт, – неловко пробормотала Диана, цепляясь за его руку – ей было не по себе в темном книгохранилище, – мне кажется, в практических занятиях по физиологии я пока не нуждаюсь...
      – Да не беспокойся ты, – сказал Кейт. – Это совсем не то, что ты подумала. Доверься мне. Пожалуйста.
      Он провел ее к дальней стене и достал светящийся ключ. Диана изумленно уставилась на него. Кейт вложил ключ в замочную скважину и повернул.
      – А это что такое? Ты меня просто попугать решил, да? Это розыгрыш? – сердито спросила Диана.
      Кейт остановился и обернулся к ней.
      – Ничего подобного, – торжественно сообщил он. – Я намерен познакомить тебя с лучшим преподавателем в мире по всем предметам, в том числе и по биологии.
      – Это с тобой, что ли? – насмешливо спросила Диана, входя в ярко освещенную комнату. – А-а, мистер Альвхейм, здравствуйте! – сказала она. Рада вас видеть. А что вы тут делаете?
      Тут до нее дошло, насколько странно выглядят некоторые из присутствующих. Губы у нее задрожали и рот раскрылся.
      – О господи! – вымолвила Диана. Кейт мягко подтолкнул ее внутрь и закрыл за собой дверь.
      – Добрый вечер, миис Лонден. Садитесь, будьте так любезны, – сказал Мастер, указывая на свободное место рядом с Марси. Раньше там сидел Карл.
      – Если вам все равно, Мастер, то я могу пересесть! – вызвался Энох. Он собрал свои книжки и пересел к Марси. Место рядом с Кейтом осталось пустым. Кейт с Энохом перемигнулись.
      Диана смотрела на детские фигурки с длинными ушами как зачарованная.
      – Глазам своим не верю! – выдохнула она.
      – А зря, – сказал Кейт. – Это мои лучшие друзья.
      – Я знаю, что она думает! – пожаловался Марм. – Про уши!
      – Они все думают одно и то же, – хихикнул Холл. Мастер постучал указкой, призывая присутствующих к порядку.
 

* * *

 
      К великой радости Кейта, Диана освоилась на семинаре так быстро, словно занималась тут уже сто лет. Тери незаметно показала ему большой палец. Кейт ухмыльнулся. Когда семинар закончился, Холл предложил, чтобы она шла с ними упаковывать заказы, потому что лишние руки всегда пригодятся. Кейт был счастлив. Это означало, что Диане тут рады: Холл всегда выражал общее мнение.
      У Кейта словно камень с плеч свалился: теперь не надо ничего скрывать от Дианы. Приятно было и то, как непринужденно она со всеми знакомилась. Диана вообще легко приобретала друзей, и вскоре она уже не делала различий между Большими и Малыми. Не прошло и часа, как она болтала так же непринужденно, как и в любом другом месте. Мауре и Свечечке она сразу пришлась по сердцу, и они втянули ее в оживленную беседу о моде. Вскоре Кейт начал подумывать, что неплохо бы смыться. Судя по выражению лица Холла, эльф готов был составить ему компанию.
      Диана тут же согласилась принимать участие в упаковке товаров – «чтобы дело шло побыстрее», как она выразилась.
      – Если полка с товарами «Дуплистого дерева» опустеет, у госпожи Вурдман будет истерика.
      Она перебирала новые вещицы осторожно и бережно.
      – Госпожа Вурдман будет без ума от этой бижутерии, – сказала она, примерив на себя ожерелье из цилиндрических бусин. – Все расхватают в мгновение ока...
      Тут она прочла этикетку и запнулась.
      – А это что такое? Почему «модель „Диана – Тери“?
      – Ну, – смиренно признался Кейт, – идею мне подала Тери, но эльфы сочли, что твое имя тоже не следует забывать, потому что ты моя девушка. В конце концов решили упомянуть обеих...
      – Возьми себе, – сказала Маура, протягивая ожерелье Диане. – Мы будем рады, если ты примешь его в дар.
      – Ну что ты, я так не могу! – запротестовала Диана, глядя на крохотную девушку так робко, словно боялась, что та может разбиться от неосторожного взгляда. – А ты как же? Эта вещица тебе очень идет! Возьми лучше себе.
      – Так ведь это мой парень их и делает! – Маура гордо оглянулась на Холла. – Он мне может подарить сколько угодно таких бус.
      – Да, кстати, – спросила Диана, склонившись над коробкой со свертками, – а почему тебя называют «Мавен»?
 

* * *

 
      На следующий день, в среду, пятнадцатого апреля, Кейт с Дианой забили на все занятия и до вечера развозили товары клиентам. И каждый раз нетерпеливо ждали, когда владельцы выпишут чек.
      – Не понимаю, чего вы так торопитесь, – заметила одна из хозяек, глядя на нервные физиономии по другую сторону стойки.
      – Так ведь налоги, миссис Гир! – трагически возопил Кейт. – Если я не выплачу квартальный налог, меня живьем слопают!
      – Ах, да-да. Понимаю.
      Она склонилась над чековой книжкой и вырвала розовый листочек.
      – Желаю вам удачного завершения сезона!
      Им понадобилось несколько часов, чтобы объехать всех клиентов Кейта. Большинство из них оказались такими же понимающими, как миссис Гир. Кое-кто отпускал колкости по поводу того, что надо экономить. На том, чтобы выждать положенный месяц, настояли лишь немногие, однако в конце концов на руках у ребят оказалось достаточно денег, чтобы уплатить налог. Без пяти пять Кейт вихрем подлетел к подъезду «Мидвестернского кредитного банка», затормозил и выпрыгнул из машины.
      – Посиди на месте водителя, ладно? – крикнул он Диане и вбежал внутрь, не оглядываясь.
      У окошечек кассиров толпилось много народа, и Кейт едва не лопнул от нетерпения, пока наконец не подошел его черед. Пока девушка просматривала чеки и вычисляла общую сумму, Кейт барабанил пальцами по стойке. Наконец она подняла голову и взглянула на него укоризненно. Кейт широко улыбнулся и спрятал руки за спину. Девушка вернулась к подсчетам.
      Наконец вся бумажная работа была завершена. Кейт подошел к столику, выписал чеки для налоговой и в департамент доходов штата Иллинойс и вложил их вместе с прилагающимися бланками в почтовые конверты. Отдал честь охраннику, который отворил дверь, чтобы выпустить его на улицу, услышал щелчок замка за спиной, сделал Диане знак, что все в порядке, подбежал к почтовому ящику, дернул за ручку и бросил оба конверта внутрь.
      – Добрый вечер, мистер Дойль! – сказал высокий голос практически у него над ухом.
      – Ой! – Кейт вздрогнул от неожиданности. За спиной у него стоял мистер Дарроу, и его губы были растянуты в ухмылочке. Ради таких моментов и живут налоговые инспектора! Дарроу был доволен.
      – Я только что отправил чек, клянусь всем святым! – протестующе возопил Кейт.
      – Знаю, – сурово ответил Дарроу. – Налог за следующий квартал должен быть выплачен не позднее пятнадцатого июля.
      И удалился все с той же ухмылочкой.
 

* * *

 
      Историческое общество встретилось в кампусе с журналистами. Директор, Чарльз Эдди, торжественно сообщил читающей газеты и смотрящей телевизор публике:
      – Гиллингтонская библиотека получила статус исторического памятника и теперь будет сохранена навечно. Именно мне досталась честь обнаружить среди нас это достойное здание и поведать о нем всем тем, кого волнует история Америки.
      Раздались разрозненные аплодисменты. Эдди самодовольно улыбнулся и широким жестом указал на главный вход библиотеки. Защелкали фотокамеры.
      – Мы гордимся тем, что в нашем маленьком городке сохранился столь выдающийся памятник эпохи Гражданской войны, и хотим, чтобы и наши потомки могли восторгаться им.
      Раздались восторженные крики, в воздух полетели конфетти. Эдди вручил миссис Хансен небольшую табличку, и они пожали друг другу руки перед зорким оком телеобъективов. Эдди было очень приятно, что наутро его фотография появится в нескольких газетах.
 

* * *

 
      Кейт вытряхнул из волос конфетти и отправился сообщить радостную весть Малому народу.
      – Это очень кстати, – сказал Холл. – Теперь мы можем не спеша подготовиться к переезду. Все-таки на ферме еще нужно сделать очень многое, прежде чем там можно будет жить, как мы привыкли.
      До сих пор Кейт как-то не задумывался о том, что вскоре его друзья переедут и к ним уже нельзя будет забежать просто так, между делом. Сердце у него упало.
      – А что, вы уже скоро уедете, да? – уныло спросил он.
      Холл похлопал его по плечу:
      – Не грусти, старик! Уж конечно, Мастер не бросит студентов в разгар семестра. Может, к лету переберемся. Это еще не скоро.
      – Оно и к лучшему, – заметила подошедшая Диана. В руках у нее была охапка цветов из деревенского сада и бумажный сверток. – А то надо же мне закончить курс биологии! Вы уж не бросайте меня теперь. Я только-только начала думать, что все-таки сдам этот экзамен.
      Мастер покосился в ее сторону:
      – Мы о своих обязательствах не забываем, миис Лонден.
      – Без тебя нам все равно не обойтись, Кейт Дойль, – продолжал Холл. Нам понадобится помощь: надо переехать, перевезти все наше добро, найти, где можно закупать дерево, штукатурку и все прочее...
      – Еще бы! – Кейт задумчиво уставился в светящийся потолок. – Я как раз придумывал, как это все лучше устроить. Если, скажем, мои знакомые...
      – У моего отца – большой фургон! – перебила Диана. – И он наверняка согласится мне его одолжить, если я скажу, что надо помочь друзьям переехать.
      – Угу, а я знаю место, где можно дешево взять штукатурку оптом...
      Холл воздел руки к тому же потолку:
      – Не ведали мы своего счастья! Теперь у нас двое таких, как Кейт Дойль!
      – А что, разве это так плохо? – Марм, нахмурясь, принялся по пальцам пересчитывать благодеяния, оказанные Кейтом. – Погляди, сколько от него пользы! Он нашел для нас новый дом и средства, чтобы его купить. Он был для нас добрым другом...
      – Согласен, – кивнул Мастер Эльф. – Он мне нравится, но, должен признаться, он сводит меня с ума.
      – Меня тоже, но он мне все равно нравится, – весело сказала Диана. Она, похоже, нисколько не боялась Мастера. – У меня для тебя подарок, Кейт. От нас с госпожой Вурдман.
      Диана протянула сверток Кейту. Он принялся разматывать бумагу.
      – Это тебе в благодарность за все, включая стипендию. Хотя теперь-то я знаю, что она ненастоящая.
      И она грустно посмотрела на остальных.
      – Тем не менее вы сможете получать ее как минимум в течение года, – любезно ответил Мастер и слегка поклонился. – Я не изменил своего мнения о вас, однако не могу предсказать, как будут обстоять наши финансовые дела в будущем.
      – Спасибо вам большое! – ответила Диана. – А то я прямо и не знала, как скажу об этом отцу.
      Тут Кейт наконец раскрыл сверток и ахнул. Там оказалась фарфоровая фигурка эльфа в дупле.
      – Теперь, – пояснила Диана, – познакомившись с оригиналом, я знаю, откуда он взял название для компании. Я-то думала, это просто сказка...
      Она усмехнулась и подмигнула Мастеру Эльфу. Тот сурово нахмурился, но она только еще шире улыбнулась в ответ.
      Кейт обнял ее.
      – Спасибо, Диана Слушай, мне надо сказать тебе одну вещь. Подожди, вот летом я поеду на практику, – с большим энтузиазмом промолвил он, бережно держа статуэтку. – Я ведь записался на археологию, знаешь ли. А есть свежие свидетельства о встречах с дивным народом, которых пока никто не сумел опровергнуть. Быть может, мне удастся обнаружить исторические доказательства... Видишь ли – кстати, Холл, ты этого тоже пока не слышал, – так вот, мне кажется, что если подняться достаточно высоко на воздушном шаре – самолет не годится, он слишком шумный и всех распугает, – то, возможно, мне удастся обнаружить в облаках настоящих сильфов, духов воздуха! В конце концов, атмосферы на планете куда больше, чем поверхности, и я уверен, что Природа не могла оставить ее незаселенной. Но если я все-таки ничего не найду... Эй, Мастер, подождите! Куда же вы?
      Мастер Эльф встал, развернулся и пошел прочь, время от времени встряхивая головой, словно у него звенело в ушах.
      – Реформатор! – буркнул Айлмер, не выпуская из зубов своей трубки. – Ты чересчур прогрессивен.
      – Возможно, – лукаво заметил Холл, – нам следует делать статуэтки сказочного существа Кейта Дойля.
      – Вот-вот! – согласилась Диана. – Только вы не похожи на эльфа, мистер Кейт Дойль. Я вас нашла в энциклопедии. Вы, должно быть, гремлин. Я это обнаружила, когда писала реферат по мифологии. Вот, пожалуйста: «Гремлин. фольклорный персонаж. Проказливый и вредоносный дух».
      Кейт ухмыльнулся и поклонился им обоим:
      – Вылитый я!