– Я делаю все, что могу…

– И делаешь превосходно, – с воодушевлением провозгласила Лесса. – Как он вырос – с тех пор, как я видела его в последний раз!

Внезапно щека Лайтола дернулась, и Лесса почувствовала беспокойство. Может быть, Мардра недовольна мальчиком? Этой вздорной бабенке лучше не вмешиваться, не то… Но она тут же сурово напомнила себе, что и ее можно обвинить в намеренном вмешательстве – прямо сейчас. Ведь она попросила привезти Джексома в Бенден. Когда Мардра узнает, что мальчик был тут вместе с Лайтолом…

– Я рад, госпожа, что ты довольна, – сказал бывший всадник. И то, как он подчеркнул обращение к ней, только усилило подозрение Лессы. Они переступили порог вейра. Из-за стола, приветствуя Лайтола, поднялся Робинтон. Лицо Фандарела приняло похоронное выражение, потом он через силу улыбнулся. Видимо, Лайтол показался ему неподходящим собутыльником.

Пока Ф'лар рассаживал гостей, Лесса налила вина.

– Караван с новым урожаем уже прибыл, но вино пока не отстоялось, с улыбкой сказала она Робинтону. Про арфиста сплетничали, что в Бенден его притягивают не хорошая компания и не дела, а запотевшие кувшины да объемистые бурдюки. – Придется тебе иметь дело с остатками прошлогодней десятины.

– Вино Бендена столь же приятно мне, как и его хозяйка… – По-видимому, хитрец решил, что столь тонкий комплимент заслуживает вознаграждения – и тут же приник к чаше.

– Я счастлив видеть вас здесь, – начал Ф'лар, взяв руководство в свои руки. – И прошу извинить, если мое приглашение оторвало вас от дел. Однако…

– Посетить Бенден – такое удовольствие… – промурлыкал Робинтон и снова потянулся к вину – глаза его уже блестели.

– У меня есть кое-какие новости, так что мы не потратим времени зря, – громыхнул Фандарел. – Рад встретиться с вами.

– И я тоже, – мрачно сказал Лайтол; щека его дернулась от тика.

– Я должен сообщить вам очень серьезные известия, – продолжал Ф'лар, терпеливо выслушав любезности гостей, – и узнать ваше мнение. Нити упали преждевременно…

– И не раз! – добавил Робинтон; в его голосе не осталось и следа недавнего легкомыслия. – Барабаны принесли вести из Тиллека и Крома. Ф'лар кивнул.

– Мы, в Бендене, впервые узнали об изменении ритма атак, когда Нити появились утром на северо-востоке Лемоса – хотя согласно временным таблицам падение ожидалось на юго-западе и вечером. Я всегда посылаю в холды наблюдателей за день до атаки, поэтому нас вовремя известили. Леса Лемоса удалось отстоять.

– Ты думаешь, таблицы неверны? – воскликнул Лайтол. Недобрая весть согнала румянец с лица управляющего Руатом. – Я слышал разное… Но считал все это сплетнями.

Наблюдая за реакцией Лайтола, Ф'лар сурово покачал головой.

– На них нельзя больше полагаться, что-то изменилось, – сказал он. – Напомню вам, как Лесса напомнила мне, что путь Алой Звезды иногда искажался, и она проходила далеко от Перна. Какие-то небесные тела влияют на нее – и могут вызвать изменения периодичности атак. Такое предположение, по крайней мере, логично. Что касается таблиц… Что ж, наберем данных и составим новые.

Лайтол непонимающе уставился на него.

– Но сколько времени это займет? Теперь, после трех атак, ты должен что-то предвидеть… У меня засажены новые участки… Как защитить их, если не знаешь, когда и где упадут Нити? – Он с трудом взял себя в руки. – Прости… но… но… это ужасные новости. Не знаю, как остальные лорды воспримут их… вдобавок ко всему остальному. – Он быстро глотнул вина.

– Что ты имеешь в виду под остальным? – насторожившись, спросил Ф'лар.

– Ну… то, как ведут себя Вейры… Несчастье в долине Исви… и эти плантации лорда Сэнджела…

– Расскажи-ка мне про долину Исви и Сэнджела.

– Разве ты не слышал? – с явным удивлением вмешался Робинтон. – Что, Вейры совсем не общаются друг с другом?

– Вейры независимы, – нахмурившись, Ф'лар стиснул свою чашу. – Мы не вмешиваемся…

– Ты хочешь сказать, что Древние свели контакты с нами к необходимому минимуму, – с железной логикой закончила Лесса. – И нечего хмуриться на меня, ты знаешь, что это так! – Она сосредоточенно свела брови, что-то вспоминая. – Впрочем, Д'рам и Т'тон, кажется, не меньше нас были потрясены нерадивостью Т'кула. Никому не сообщить о преждевременной атаке! Ну, ладно… Так что же случилось в Исви и Южном Болле?

Бесстрастным голосом Робинтон начал рассказ: несколько недель назад Т'кул отказался помочь Мерону Наболскому очистить несколько нор в долине Исви, на заросших лесом склонах. Рявкнул, что это – дело наземных отрядов, и что люди Мерона слишком ленивы. Пришлось спалить лес полностью – Нити стремительно размножались. Лайтол знает про этот случай, он посылал помощь… Я встречался с людьми из Исви; они потеряли все и очень злы на всадников. Затем, спустя пару недель, Т'тон увел свои Крылья, когда закончилась атака, ни слова не сказав старшим наземных команд. Они сожгли дотла три плантации лунных деревьев, совсем взрослых. Когда лорд Сэнджел обратился к Т'тону с протестом, тот заявил, что почва была чистой. Так доложили ему наблюдатели… А вот другая история, которая тоже вписывается в общую картину. Я слышал о девушках, похищенных под предлогом Поиска…

– Девушки всегда рады попасть в Вейр, – с иронией прервала Лесса арфиста.

– В Вейр Бенден, возможно, – согласился Робинтон. – Но мои странствующие музыканты рассказывали о молодых женщинах, оторванных от своих мужей и младенцев. И они вовсе не рвались в наложницы к вождям Древних… Лесса, госпожа моя, все это вызывает ненависть. И раньше существовала зависть, чувство обиды – ведь жизнь в Вейре совсем не такая, как у простых людей… Всадники обладают привилегиями… Они могут пересечь континент быстрее, чем житель холда доберется к порогу собственного дома… – Арфист всплеснул руками. – И самое страшное, что Древние так уверены в своих правах! Очень опасное заблуждение, чреватое взрывом. Их отношения с цехами тоже накалены. Тот случай с ножом, в мастерской Фандарела, лишь одна строка в списке грабежей. Обычно ремесленники уступают… но мастер швейников Зург и кожевенник Белесден просто напуганы размером этих дополнительных поборов. – Вот почему Зург был так холоден со мной, когда я попросила ткани на платье! – воскликнула Лесса. – Правда, потом он смилостивился и даже сам помог выбрать…

– Я уверен, что в Бендене никто не злоупотребляет привилегиями, – Робинтон слегка склонил голову перед Лессой. – Никто в Бендене… Однако, – арфист оскалил зубы и воинственно выдвинул челюсть – точь-в-точь как Т'тон, – Бенден населяют отступники, забывшие древние обычаи, нерадивые и небрежные! Подумать только, они позволили своим холдам сохранить огромные владения – даже леса! Их всадники днюют и ночуют в холдах и мастерских! А потом там рождаются ублюдки – кто-знает-чьи! И с каждым Запечатлением этих ублюдков все больше в самом Вейре!.. Но зато к Вейру Бенден, – Робинтон опять стал серьезным и очень сердитым, – с уважением относится весь остальной Перн.

– Как всадник, я несу ответственность за все обиды, причиненные обитателям холдов, – произнес Ф'лар. Он был так расстроен, что голос его звучал едва слышно.

– Как Предводитель Вейра ты несешь ответственность за правильную оценку ситуации, – парировал Робинтон. – Семь Оборотов назад, когда один Бенден противостоял Нитям, ты сказал, что лорды и мастера не сумеют справиться с бедствием, цепляясь за прошлое. Теперь они кое-чему научились. Но Древние не только цепляются за прошлое; дело обстоит хуже – они полностью утратили гибкость. Они не желают и не могут приспособиться к нашему времени. Все, чего мы достигли за четыре века, с их точки зрения неверно, неправильно и должно быть отставлено в сторону, убрано с их дороги. Перн растет – растет и изменяется. Они – нет. Они настолько далеки от наших холдов и мастерских, что я опасаюсь – нет, я просто боюсь! – что взаимная неприязнь приведет к взрыву.

– Их отношение может измениться, если возникнет новая опасность, – сказала Лесса. – Например, неожиданное падение Нитей.

– Кто будет изменяться? Вожди Древних? Властители холдов? Не рассчитывай на это, Госпожа мол.

– Я согласен с Робинтоном, – устало произнес Лайтол. Он помолчал, покачивая головой. – А ведь холдам так немного нужно… Всего лишь желание сотрудничать с нами. Но способны ли Древние на это? Хотят ли они хоть что-нибудь сделать?

– Сегодня утром они получили хорошую встряску, – сказал Ф'лар управляющему Руатом, – и готовы сотрудничать. Т'тон обещал выслать дозорных на высоты. А тебе нужно поставить своих наблюдателей у сигнальных костров… Пусть зажигают огни при появлении Нитей.

– Значит, я должен полагаться на сигнальные огни и на людей, испытавших потрясение? – Глаза Лайтола недоверчиво блеснули.

– Огонь не годится, – протянул Фандарел. – Дождь потушит его. Туман скроет.

– Я с радостью предоставлю всех своих барабанщиков, если это может помочь, – вставил Робинтон.

– Ф'лар, – Лайтол уставился в пол, голос его звучал принужденно, – ты всегда отправляешь дозорных в холды перед началом атаки… Может быть, Древние тоже согласятся на это? Хотя бы до тех пор, пока, не будут составлены новые таблицы… Я чувствовал бы себя уверенней, имея надежную связь с Вейром.

– Как я не раз говорил, – тон Фандарела был таким зловещим, что все вздрогнули, – главной проблемой является прискорбное отсутствие на этой планете надежной связи. Но мой цех сумеет ее наладить. Вот те новости, которые я принес.

– Что? – Лайтол вскочил на ноги.

– Почему же ты не сказал раньше? Ты, телгарская наковальня? – возмутился арфист.

– Как быстро ты сможешь оборудовать главные холды и все Вейры? – спросил Ф'лар, заглушив вопросы остальных.

Фандарел взглянул прямо в глаза Предводителю Бендена и сокрушенно покачал головой.

– Это потребует времени… к несчастью, большего, чем то, которым мы располагаем. К тому же мои мастерские заняты производством огнеметов. Много ли внимания могу я уделять своим маленьким игрушкам?

– Но все же…

– Устройства, которые посылают и принимают письменные сообщения, изготовить недолго, но их надо соединить проволокой… Вот на это нужно время…

– И люди, – добавил Лайтол и сел, уныло уставившись в пол.

– Не больше, чем для сигнальных костров, – спокойно ответил ему Фандарел, – если каждый холд, каждый Вейр будут работать сообща. Так было раньше, – кузнец сделал многозначительную паузу и посмотрел на Ф'лара, – когда Бенден объединил нас.

Лицо Лайтола просветлело; он схватил Ф'лара за руку.

– Скажи свое слово, Ф'лар Бенденский! Властители холдов послушают тебя, они тебе доверяют!

– Ф'лар не может обратиться к лордам, связанным с другими Вейрами, – напомнила Лесса, но в ее глазах тоже засветилась надежда. – Что скажут вожди Древних?

– Пусть говорят что угодно, – насмешливо сказал Робинтон. – Вперед, Ф'лар, вперед! Сейчас не время педантично блюсти традиции – по крайней мере, те, которые стали вредны. Переступи через них, всадник! Однажды ты уже сделал это – и мы выиграли. Ради Перна, всего Перна, а не только Вейра, – арфист наставил длинный палец на Ф'лара, – не только холда, – указующий перст повернулся и Лайтолу, – не только цеха, – Робинтон ткнул в сторону Фандарела. – И вспомните, когда семь Оборотов назад мы, пятеро, объединили свои знания, нам удалось выбраться из очень скверной ситуации.

– И я подготовила почву для следующей… – с горечью сказала Лесса. Раньше, чем Ф'лар успел ответить, палец Робинтона был направлен на Госпожу Бендена.

– Лишь глупцы тратят время, терзаясь воображаемой виной, Лесса. Ты отправилась назад и привела к нам Древних – чтобы спасти Перн! Теперь перед нами другая задача – и решать ее следует по-иному – Он склонил голову, глаза его сверкнули. – У нас появился превосходный шанс – эта свадьба в Телгаре. Там будет множество лордов и мастеров, гордость и слава Перна. Давайте, Госпожа моя Лесса, господин мой Ф'лар, используем это торжество и попытаемся обратить их в свою веру. Пусть Бенден и его холды послужат примером; остальные последуют за ними. Арфист откинулся на спинку кресла, с выжидательной улыбкой оглядывая собеседников. Ф'лар тихо произнес:

– Недовольстве, по-видимому, всеобщее… Однако, чтобы обратить всех в нашу веру, потребуется нечто посильнее слов. – Цеха поддержат тебя, Предводитель, все до последней мастерской, – сказал кузнец. – Ты отстаиваешь дело Бендарека. Ф'нор во имя справедливости защищал Терри от всадников… Как он сейчас? – Фандарел посмотрел на Лессу.

– Вернется через неделю-другую.

– Он нам нужен, – сказал Робинтон. – Жители холдов считают его героем, и в Телгаре он был бы очень полезен. Ну, Ф'лар, решай, мы в твоем распоряжении.

Все повернулись к Предводителю Бендена; Лесса положила руку на его колено, глаза ее горели. Прекрасно! Наконец свершится то, чего она желала, к чему стремилась, – Ф'лар возьмет в свои руки ответственность за судьбы Перна. Он должен сделать это, должен завершить работу, которую, как он думал когда-то, смогут лучше выполнить другие, более опытные вожди. Но время все расставило по местам.

– Я думаю о твоем приборе, Фандарел… этом передатчике посланий… Ты смог бы показать его в Телгаре во время праздника? – спросил Ф'лар. Робинтон издал вопль, эхо которого долетело до площадки рождений, вызвав тревожный свист Рамоты. Кузнец оскалил зубы и сжал огромные кулаки, готовый сокрушить любое препятствие. Щека Лайтола судорожно дернулась, и лицо его застыло.

– Превосходная идея! – воскликнул арфист. – Надежда – великая сила! Если холды смогут сами поддерживать связь, половина проблем будет решена!

– Ты можешь сделать это, Фандарел? – настойчиво спросил Ф'лар кузнеца.

– К Телгару несложно протянуть проволоку… расстояние небольшое… Да, смогу.

– Как работает твой прибор? Не представляю, каким образом письмо пересылается по проволоке.

Фандарел кивнул в сторону арфиста.

– Благодари Робинтона. Теперь у нас есть код, который позволяет составить длинные и сложные сообщения. Нужно обучить людей этому коду. Если у тебя найдется час времени..

– У меня найдется столько времени, сколько тебе нужно, – заверил кузнеца Ф'лар.

– Давайте займемся этим завтра же утром, – с энтузиазмом сказала Лесса. – Думаю, за ночь ничего не случится.

– Хорошо. Я подготовлю показ прибора. И поставлю побольше людей вытягивать проволоку.

– А я переговорю с лордом Сэнджелом из Южного Болла и с лордом Грохом из Форта, – произнес Лайтол и поднялся из-за стола. Он поклонился Лессе. – Всегда к твоим услугам, моя госпожа. Я позову лорда Джексома и, с твоего позволения, – в обратный путь.

– Разве вы не останетесь на обед?

Лайтол с сожалением покачал головой.

– Дел в холде так много… Прости меня.

Однако Лайтолу не удалось покинуть Бенден – ни Джексома, ни Фелессана найти нигде не удалось. Лесса спустилась в Нижние Пещеры и принялась за дело сама. Одна из женщин Маноры вспомнила, как сорванцы стянули овощи со стола и удрали в жилую пещеру, как она решила – и другим мальчишкам. Их тут же вызвали к Госпоже Вейра, учинившей суровый допрос. Гандидан, заводила компании, признался, что видел, как ребята прошмыгнули к дальним коридорам.

– Гандидан, – строго сказала Манора, – ты опять рассказывал Фелессану байки насчет той дыры? – Паренек виновато опустил голову. – Хм… – Манора задумалась, потом взглянула на встревоженных родителей: – Я полагаю, Ф'лар, они отправились поглазеть на яйца.

– Что? – с испугом воскликнула Лесса. Мальчишки, сбившись в кучку, замерли, полные раскаяния.

Ф'лар громко расхохотался.

– Так вот где они!

– Где же?

– В заброшенном коридоре позади площадки рождений. Не беспокойся, Лесса. Там есть пролом в стене… помнишь, Лайтол? Все мы в возрасте Фелессана бегали к нему.

Арфист ухмыльнулся; мальчишки стояли, разинув рты; Лайтол, однако, был невесел.

– Сколько прошло времени, Гандидан? – спросила Манора, подняв к себе лицо мальчика. Когда он наконец ответил, хозяйка Нижних Пещер окинула всю компанию суровым взглядом и повернулась к Ф'лару: – Я думаю, нам следует отправиться на поиски. Если у них кончилось масло в светильниках – а так скорее всего и случилось, – в темноте они легко могли пропустить нужный поворот.

Желающих участвовать в поисках набралось с избытком; Ф'лар быстро разбил людей на группы и разослал по всем направлениям. В пустынных коридорах и залах, где сотни Оборотов не звучали человеческие голоса, засверкали огни факелов, послышался шум шагов, раздались крики. Прошло немного времени, и Ф'лар с Лайтолом вывели свою группу в коридор, в конце которого виднелся светящийся боковой проем. Обнаружив маленькие фигурки, лежавшие на каменном полу, Ф'лар отправил посыльного к Лессе. – Что с ними? – обхватив за плечи своего подопечного, Лайтол озабоченно нащупывал пульс. – Кровь? – Он поднял к глазам испачканную ладонь, его щека дернулась.

«Итак, – решил Ф'лар, – сердце Лайтола оттаяло. Лесса была не права, когда думала, что такой черствый человек не сумеет позаботиться о ребенке. Конечно, Джексом – чувствительный мальчик и нуждается в любви… Однако любовь может проявляться по-разному.»

Взмахом руки он велел поднести светильники ближе, потом закатал пропыленную рубашку мальчика. На его груди темнели запекшиеся порезы. – Обычные царапины, не больше. Должно быть, налетел в темноте на стену. Не беспокойся, Лайтол, пульс нормальный… – Ф'лар обернулся и крикнул: – Эй, есть у кого-нибудь бальзам?

– Не похоже, что он спит, – пробормотал Лайтол, встряхнув расслабленное тело мальчика – сначала осторожно, потом посильнее. – Не могу его разбудить!

– У Фелессана на груди ничего нет, – сказал вождь Бендена, склонившись над сыном.

Окутанные облаком пыли, прибежали Манора и Лесса. Осмотрев мальчишек, хозяйка Нижних Пещер сообщила, что с ними все в порядке; по ее указанию двое мужчин понесли их обратно в обитаемую часть Вейра. Затем Манора повернулась к толпе любопытных, запрудивших коридор – Все закончено. Возвращайтесь назад. Силон, подымай выше ноги, не надо так пылить. – Она посмотрела на Ф'лара и гостей: – Обед готов, мои господа. – Но вождь Бендена и кузнец одновременно устремились к таинственной двери. Лесса, Лайтол и Робинтон последовали за ними. Сокрушенно покачав головой, Манора двинулась обратно, подгоняя стайку мальчишек.

– Этот свет дает не огонь, – заявил кузнец, внимательно осмотрев комнату. – И стены тут гладкие. Значит, мы в самой древней части Вейра. – Он хмуро посмотрел на Ф'лара и с укором спросил: – Ты знал о подобном помещении?

– Ходили всякие слухи, но я никогда не забирался так далеко. А ты, Лайтол? – Ф'лар обернулся в сторону входа, Управляющий Руатом раздраженно фыркнул в ответ. Однако теперь, когда стало ясно, что с Джексомом все в порядке, он не мог противостоять искушению и перешагнул порог. Робинтон бросил взгляд на его осунувшееся лицо и хитро усмехнулся.

– На твоем месте, Лайтол, я позволил бы мальчишке лазать, где он хочет… Вдруг ему и в Руате удастся найти комнату с сокровищами? Кто под солнцем Перна мог представить себе такое? – Он широким жестом обвел залитую светом камеру. – Ну, Лесса, ты наш главный специалист по настенным росписям, что скажешь?

Арфист указал на непонятный рисунок, составленный из разноцветных шаров, связанных стержнями. Чертеж шел от пола до потолка и походил на веревочную лестницу со сложным переплетением.

– Трудно назвать это искусством, но цвета очень чистые, – сказала Лесса, рассматривая стену. Она коснулась ее пальцами. – Краска затвердела, как камень… А здесь, смотрите! Часть рисунка стерта! Кому-то он не понравился, хотя исправления больше похожи на каракули… сделаны неровно и даже не раскрашены!

Фандарел тщательно изучал рисунок, водя носом в дюйме от стены.

– Странно, очень странно, – наконец пробормотал кузнец, затем приступил к осмотру остальных чудес. Его огромные руки благоговейно ласкали металлические столы, ящики и подвесные полки. На лице застыл такой восторг, что Лесса едва удерживалась от смеха. – Просто поразительно… Крышка сундука сделана из цельного листа… я не вижу никаких швов… а тут, тут… как соединено… без всяких заклепок… – он бормотал и кудахтал над сокровищами, затем поднял затуманенные глаза к потолку. – Это было сделано; значит, это можно сделать. Я должен подумать…

Ф'лар был больше заинтересован рисунком-каракулями. В нем ощущалось что-то мучительно знакомое.

– Лесса, ручаюсь, я видел это раньше…

– Но мы же никогда здесь не были! Никогда!

– Я вспомнил! Это похоже на металлическую пластинку с чертежом и надписью, что Ф'нор нашел в Форт Вейре… Ту, где упоминалось про огненных ящериц… Смотри, и здесь надпись, – он провел пальцем по буквам древнего шрифта, сложившимся в слово «эврика». – Такая же, как на пластинке, я уверен! И ее добавили после того, как рисунок на стене был закончен!

– Если его можно назвать рисунком, – с сомнением сказала Лесса. – Но я думаю, что ты прав. – Она отступила назад, разглядывая стену. – Интересно, зачем они так скрутили эту часть лесенки? И вон там, выше…

– В этой комнате еще очень много загадок, – протяжно произнес Фандарел. После краткой борьбы с магнитной защелкой он открыл дверцу металлического шкафа, затем закрыл ее и открыл вновь. По лицу кузнеца разлилась торжествующая улыбка – видимо, конструкция привела его в восторг. И тут он увидел странное устройство, что покоилось на одной из полок.

Мастер в изумлении выдохнул воздух и потянулся дрожащими руками к таинственному прибору.

– Осторожнее, – ухмыльнулся Робинтон, – как бы эта штука не вспорхнула под потолок.

Хотя прибор был не меньше локтя в длину, огромные ладони кузнеца обняли его со всех сторон. Пальцы бережно ощупали небольшую трубку, подставку, вогнутое зеркальце, блестящие рукоятки…

– Они умели соединять металл без шва… Хм-м… – кузнец осторожно повернул к себе верхний конец трубки. – Там стекло. Превосходной шлифовки! Значит, сквозь него можно глядеть? – Он начал вращать оправу, в которой поблескивала линза, потом осмотрел нижнюю часть прибора – ту, где трубка подходила и выступавшей под ней пластинке. Затем, придерживая сокровище обеими руками, Фандарел поднес его к правому глазу. – Надо положить туда что-нибудь… – Он выпрямился, свел в раздумье брови. – Недавно Вансор показывал мне старинный чертеж, сильно поврежденный… Устройство, которое увеличивает предметы в сотни раз по сравнению с их истинными размерами… – Пальцы кузнеца коснулись маленьких рукояток, выступавших из трубы. – Но нужно очень много времени, чтобы сделать линзы, отполировать зеркала… Хм… – Кузнец снова склонил голову, осторожно вращая то одну, то другую рукоятку. Он коснулся запыленного зеркала в основании инструмента, быстро протер его краем рукава и поглядел на стеклянную пластину – сначала невооруженным глазом, затем – через трубку. – Поразительно! Я вижу каждую щербинку в стекле! – Кузнец выдернул жесткий короткий волос из собственной шевелюры и сунул его на пластинку, под нижний конец трубки. Еще одно движение пальцев, нежно сжимающих крохотную блестящую рукоятку, – и он испустил торжествующий рев: – Смотрите! Смотрите! Мой волос! Поглядите, какой огромный! Видите, пылинки, словно камни, видите – чешуйки… и кончик, видите – оборванный кончик!

Просияв от радости, он пригнул к прибору голову Лессы, едва не выдавив ей глаз верхней частью трубки.

– Гляди! Если не можешь видеть ясно, покрути эту ручку.

Лесса заглянула в трубку, коснулась рукоятки и с испуганным восклицанием отпрянула назад. Робинтон немедленно занял ее место, опередив Ф'лара.

– Невероятно… – пробормотал он и быстро посмотрел на настоящий волос.

– Не позволишь ли мне?.. – раздельно произнес Ф'лар. Любопытный арфист поднял голову, его губы растянулись в виноватой улыбке.

Ф'лар приблизил зрачок к отливавшей синевой линзе. Ему пришлось несколько раз поглядеть на образец, чтобы поверить в то, что показывал прибор. Волосок превратился в толстую грубую веревку, пылинки на ней искрились в отраженном зеркалом свете, разлохмаченный конец выглядел так, словно его обрезали тупым ножом.

Предводитель Бендена поднял голову и повернулся к Фандарелу. Его голос был тих – может быть, потому, что он впервые произнес вслух эти полные хрупкой надежды слова:

– Если существуют способы сделать крохотное большим, значит, можно приблизить далекие предметы – так, чтобы рассмотреть их подробно? Ф'лар услышал, как Лесса и Робинтон затаили дыхание, – взглядом он снова попросил кузнеца дать ответ – тот ответ, который был ему так нужен.

– Я верю, что есть такой способ, – произнес Фандарел в напряженной тишине.

– Ф'лар?

Предводитель посмотрел на побледневшее лицо Лессы – ее глаза потемнели от ужаса, руки приподнялись, словно крылья испуганной птицы. – Ты не должен думать об этом! Идти на Алую Звезду… – ее голос сорвался.

Ф'лар взял ее ладони, холодные и напряженные, в свои руки. И хотя он смотрел в глаза Лессы, слова его предназначались всем.

– Наша главная задача – избавиться от Нитей. Почему же не решить ее там, откуда они приходят? Дракон может попасть куда угодно – нужно только увидеть это место!

Джексом проснулся, приоткрыл глаза и мгновенно понял, что находится не в своем холде. Он облегченно вздохнул. Вместо темноты над ним простирался купол каменного потолка, ярко освещенный огнями глиняных ламп.

– С тобой все в порядке, паренек? Грудь болит? – Манора склонилась над Джексомом.

– Вы нашли нас? Что с Фелессаном?

– Ничего страшного, кроме зверского аппетита. Он обедает. Как твоя грудь?

– Моя грудь? – Он заволновался, припомнив, где получил эти царапины. Манора выжидающе смотрела на него. Джексом ощупал ребра. – Почти не больно… и спасибо-вам-за-внимание-моя-госпожа.

Его вежливую скороговорку прервало требовательное урчание в животе. Юный лорд смутился.

– Я думаю, тебе тоже стоит поесть, а?

– Но Лайтол… он не сердится на меня? И Предводитель Вейра? – рискнул спросить Джексом.

Манора одарила его ласковой улыбкой, пригладив растрепанные волосы на голове мальчика.

– Не волнуйся, лорд Джексом, – нежно сказала она. – Возможно, одно-два строгих слова… Лайтол был сам не свой от беспокойства. Перед мысленным взором Джексома предстало невероятное видение: два Лайтола, бок о бок, с дергающимися в унисон щеками. Он прикрыл глаза и застонал.

– Однако я не советую тебе больше совершать опасные прогулки… – Манора усмехнулась. – Теперь этой игрой занялись взрослые.

Знала ли она о щели, о том, что они подглядывали? Это не давало Джексому покоя. Он обмирал от страха, ожидая услышать от Маноры, что Фелессан сознался в их преступлении. Затем до него дошло то, что она сказала. Их только поругают… Он чувствовал, что может верить Маноре. Если она знала про все и не рассердилась… Но если она ничего не подозревает, а он начнет задавать вопросы… Тогда она может рассердиться…

– Ты нашел эти комнаты, лорд Джексом. На твоем месте я бы очень гордилась.

– Комнаты?

Она снова улыбнулась и убрала ладонь со лба мальчика.

– Я думаю, ты проголодался. Пойдем.

Манора повела его вдоль балкона, опоясывающего спальный уровень; рука ее была прохладной и мягкой. «Должно быть, уже поздно», – подумал Джексом, когда они миновали плотно задернутые занавеси спален. Внизу отсветы большого очага падали на неровные стены и стол, у которого собрались женщины; они что-то шили. Когда Джексом с Манорой проходили мимо, некоторые подняли головы от работы и заулыбались.

– Ты сказала – комнаты? – с вежливой настойчивостью спросил Джексом.

– Позади камеры, которую ты открыл, есть еще две – и развалины лестницы, ведущей вверх.

Джексом присвистнул.

– А что там было?

Манора тихо рассмеялась.

– Никогда еще я не видела кузнеца таким взволнованным. Там нашли несколько странных инструментов, мелкие осколки и куски стекла… Я не очень в этом разбираюсь.

– Комнаты Древних? – Джексом был поражен размахом своего открытия. А он успел бросить только один взгляд!

– Древних? – Манора едва заметно нахмурилась Джексом решил, что ему показалось; Манора никогда не бывала хмурой. – Я бы сказала – наших предков. Когда они вошли в большую пещеру, Джексом заметил, что их появление прервало оживленную беседу взрослых, сидевших вокруг больших обеденных столов. Джексом привык быть в центре внимания. Он расправил плечи и пошел размеренным шагом, важно кивая головой или улыбаясь в знак приветствия тем всадникам и женщинам, с которыми был знаком. Повелитель холда должен вести себя с достоинством, приличествующим его рангу, даже если ему еще нет полных восьми Оборотов. Снаружи царила почти полная темнота, но Джексом мог видеть мерцающие кружки глаз драконов, сидевших на своих карнизах вокруг чаши Вейра. Он ощущал беззвучный напор воздуха, когда звери взмахивали огромными крыльями, и слышал приглушенное мелодичное воркование. Джексом посмотрел вверх, на Звездные камни; рядом с ними, на фоне белесого неба, вырисовывался огромный силуэт сторожевого дракона.

Они ступили на лестницу. Теперь снизу доносился мерный топот скота в загоне за площадкой кормления. В озере, лежавшем в центре котловины, отражались звезды.

Джексом ускорил шаги, Манора едва поспевала за ним. В темноте нетрудно забыть про достоинство лорда – тем более, что сейчас он был очень голодным лордом.

С карниза королевского вейра раздался приветственный крик Мнемента. Джексом, расхрабрившись, уставился в сверкающие глаза дракона. Внезапно внутреннее веко прикрыло один из них – словно зверь с поразительной точностью имитировал человеческое подмигивание.

Джексома терзало любопытство. Обладали ли драконы чувством юмора? У стража порога его, безусловно, не было, а ведь они – родичи драконов. «Очень далекие.»

– Прошу прощения? – испуганно спросил Джексом, повернувшись к Маноре.

– За что, мой юный лорд?

– Ты ничего не говорила?

– Нет.

Джексом посмотрел назад, на гигантскую тень дракона, но голова Мнемента была опущена. Затем он учуял запах жареного мяса и пошел быстрее.

Они шагнули в вейр, и Джексом увидел огромное тело золотой королевы. Неожиданно чувство вины и страх пронзили его. Но Рамота спала и даже как будто улыбалась во сне – с невинным спокойствием младенца, словно новорожденный ребенок его кормилицы.