— Как Капайм советует проводить лечение?

— Да как же он может говорить о лечении, если даже не знает, что это за болезнь? Но я думаю, они скоро узнают. Надо только как следует поискать в архивах. Ах да, он сказал, что симптомы следует лечить эмпирически.

— Он что-нибудь говорил об инкубационном периоде? Не можем же мы устроить в Вейре карантин навечно!

— Это я понимаю. Но Капайм просил передать, чтобы мы не устраивали никаких собраний. Он даже задал изрядную трепку Рейтошигану за излишнюю скученность живущих в его холде людей. — Ш'гал криво усмехнулся. — Мы, мол, вас предупреждали, но вы не слушали. Теперь будете за это расплачиваться.

— Ш'гал, Капайм наверняка упоминал, какой период инкубации этого нового заболевания.

— Я устал, — Предводитель Вейра допил вино, нахмурился и потер ладонью лоб. — Я полночи дожидался Капайма. Он сказал, что инкубационный период составляет от двух до четырех дней. Он велел мне выяснить, кто где был в последние дни, и настоятельно советовал не собираться. Но у Вейра есть свои обязанности. Мне надо поспать. Раз уж ты встала, оповести об этом всех остальных. Не надо рассказывать лишнего, — он пристально поглядел на Мориту.

— Мне бы не хотелось, проснувшись, обнаружить, что ты устроила излишний ажиотаж.

— Бороться с эпидемией — не совсем то же самое, что успокаивать всадника, дракон которого повредил себе крыло.

— Найди Берчара. Я должен совершенно точно знать, чем болен К'лон.

Сам он не знает, а Берчар сейчас куда-то ушел. — Ш'гал явно не одобрял такого поведения лекаря.

— Я поговорю с Берчаром, — сказала Морита, ничуть не сомневавшаяся, что найдет лекаря в комнате зеленого наездника по имени С'гор.

— И предупредишь Вейр? — шатаясь от усталости и выпитого на пустой желудок вина, Ш'гал встал на ноги. Пусть ни одна живая душа не покидала Вейра… и входила в него. Позаботься, чтобы дежурный всадник передал этот приказ тому, кто его сменит.

— Не слишком ли поздно кричать «Нити», когда они уже зарылись в землю, — с горечью спросила Морита. — Следовало отменить Собрания.

— Вчера никто еще не знал, насколько это серьезно.

Поплотнее завернувшись в теплый меховой плащ, Ш'гал вышел из вейра. Морита глядела ему вслед, и в голове у нее гудело от высказанных и невысказанных вопросов. Почему в самом деле не отменили Собрания? Подумать только, сколько людей пришло в Руат! И наездники изо всех Вейров! Да еще и летали из Руата в Исту и обратно! Что там ей рассказывал Ш'перен? Болезнь в Айгене, Керуне и Телгаре? Но он ничего не говорил об эпидемии. И о смертях. А тот скакун Вандера? Алессан вроде упоминал о новом скакуне, привезенном Вандеру из Керуна? Вспомнив огромные толпы зрителей на скачках, Морита даже застонала. Как много людей! А тот умерший скакун? Скольких он успел заразить в миг своей смерти, когда вокруг него собрались обеспокоенные наездники, конюхи, да и просто любопытные. Ей не следовало вмешиваться! Это было не ее дело!

— Ты расстроена, — вмешалась в ее мысли Орлита, — не стоит расстраиваться из-за скакуна.

Морита обняла свою королеву, прижалась к ней, чувствую, как раздражение и волнение постепенно сменяются спокойной решимостью.

— Дело здесь не в скакуне, любовь моя, — пояснила она королеве. — Мы столкнулись с неведомой ранее болезнью. И очень опасной. Ты случайно не знаешь, где Берчар?

— У С'гора спит. Еще очень рано. И сегодня, между прочим, туман.

— А вчера был такой хороший день! — воскликнула Морита, вспоминая крепкие руки Алессана, ведущие ее в танце, его зеленоватые глаза, в которых горел вызов. — Ты хорошо повеселилась, — с удовлетворением отметила Орлита.

— Да, — согласилась Морита. — Неплохо.

— Ничто не в состоянии изменить вчерашний день, — философски отозвалась королева. — А теперь тебе надо решать проблемы сегодняшнего дня. — Морита чуть не расхохоталась от этой странной драконьей логики.

А Орлита между тем продолжала:

— Раз уж ты все равно встала, с тобой хотела бы поговорить Лери.

— Возможно, Лери и слышала об эпидемии, подобной этой. А может, она подскажет мне, как сообщить о случившемся Вейру накануне Падения.

Раз уж она отдала Ш'галу свой меховой плащ, Морита натянула для тепла летную куртку. Насчет погоды Орлита, как всегда, не ошиблась. Завтра с неба посыпятся Нити — есть туман или нет, им все равно. Морита от души надеялась, что туман, окутывавший ее со всех сторон, скоро развеется. Если ветер не развеет тумана, то опасность столкновения с Нитями значительно вырастет. Драконы-то могут видеть сквозь туман, а вот их всадники…

— Орлита, передай, пожалуйста, дежурному наезднику, что сегодня Вейр закрыт для всех — и для наездников из других Вейров тоже. Еще скажи, что никто не должен покидать Вейра. Это приказ. И пусть передаст его тому, кто следующим заступит на дежурство.

— Да никому и в голову не придет прилететь в Вейр в такой туман, — проворчала Орлита. — Особенно на следующий день после двух Собраний.

— Орлита!

— Я передала твое сообщение. Балгету слишком хочется спать, и он даже не спросил, с чего это вдруг такие необычные указания…

— Добрый день, Холта, — вежливо поздоровалась Морита, входя в апартаменты старой Госпожи Вейра.

Холта слегка повернула голову, отвечая на приветствие, а затем, закрыв глаза, вновь положила ее на сложенные передние лапы. Престарелая королева от возраста стала почти бронзовой.

Рядом с ней на краю каменного возвышения, служившего королеве ложем, среди груды подушек, завернувшись в толстые шерстяные одеяла, сидела Лери. Она утверждала, что спит рядом со своей королевой не только ради тепла, запасенного Холтой за бесчисленные дни, проведенные на солнце, но и чтобы поменьше ходить. Последние несколько Оборотов суставы доставляли старой Госпоже одни неприятности. Раз за разом Морита и мастер Капайм передавали Лери приглашение перебраться на юг, в Вейр Иста. И раз за разом Лери упорно отказывалась, заявляя, что не может, как пещерная змея, менять кожу. Она, мол, родилась в Форт Вейре, и намеревается прожить в нем в окружении друзей до конца своих дней.

— Я слышала, ты отлично провела время, — сказала Лери, вопросительно поглядывая на Мориту. — Вернулась в Вейр только на рассвете. Ш'гал поэтому ругался, да?

— Он не ругался. Он плакался. На Перне началась эпидемия.

— Что? — улыбка исчезла с лица Лери. — На Перне еще никогда не бывало эпидемий, — озабоченно сказала она. — Во всяком случае, я о таком еще не слыхивала. И не читала.

Вынужденная сидеть на одном месте, Лери взяла на себя обязанности по ведению летописи Вейра. Благодаря этому у Мориты оставалось чуть больше времени на медицинскую практику. Лери частенько просматривала старые летописи — как она говорила, «для интереса».

— А я-то надеялась, что ты где-то что-то читала. Что-нибудь дающее надежду. Ш'гал просто вне себя, и на этот раз у него для этого есть все основания.

— Может, я просто еще не дочитала до таких интересных моментов нашей истории, как эпидемии, — кинув Морите одну из своих подушек, Лери величественным жестом указала молодой Госпоже на приготовленный для посетителей деревянный стул. — Большей частью мы здоровый народ. Ломаем, правда, порой кости, бывают ожоги от Нитей, иногда простуда, но ничего в глобальном масштабе. И что же это за новая болезнь?

— Мастер Капайм пока не сумел определить, что он собой представляет.

— С каждой минутой мне это нравится все меньше и меньше, — заметила Лери. — И, клянусь яйцом, вчера прошли сразу два Собрания!..

— Тогда еще никто не знал об эпидемии. Никто не думал, что это так опасно. Мастер Капайм и Талпан…

— Твой старый знакомый Талпан?

— Ну да, он лечит животных. Так вот, это он первый догадался, что кошка, которую показывали в Исте, и является разносчиком инфекции.

— Кошка с Южного континента? — Лери покачала головой. — И какой-то дурак таскал эту зверюгу туда-сюда, и еще невесть куда, демонстрируя ее всем кому не лень. А теперь болезнь тоже и тут и там, и еще невесть где. А еще наездники, включая и нашего благородного Предводителя, все полные любопытства, слетелись поглазеть на невиданную диковину!

— Рассказ Ш'гала был несколько бессвязным, но насколько я смогла понять, он отвез лорда Рейтошигана в Исту посмотреть на этого зверька, а Капайм прибыл туда после поездки по охваченным болезнью морскому холду Айген, Керуну и Телгару… А потом Рейтошиган получил срочное сообщение по барабанам, где его вызывали домой из-за разразившейся там болезни. В итоге Ш'гал отвез и его, и мастера Капайма в Южный Болл.

— Как же болезнь туда добралась? И так быстро. Животное-то к тому времени добралась только до Исты.

— Это так, но сперва его отвезли в холд Керун, к мастеру Суфуру. Думали, он знает, что это за зверь. Никто же не подозревал, что оно разносчик инфекции…

— А поскольку зима стоит теплая, они рассылают сейчас скакунов по всему континенту, — закончила за нее Лери.

— Талпан сказал Капайму, что драконы заболеть не могут.

— Нам следует быть благодарными провидению хотя бы за это, — отозвалась Лери.

— А завтра Падение. Тут мы пока можем не беспокоиться. Инкубационный период заболевания от двух до четырех дней.

— Ну, хотя бы это… Но ведь ты не была в Исте.

— Зато Ш'гал был. Кроме того, во время второй скачки в Руате умер скакун… умер, надо сказать, довольно странно.

— И естественно, ты находилась рядом, не так ли?

— Находилась, хотя и не должна была. А владелец того скакуна, между прочим, только что получил из Керуна нескольких скакунов. — Ну и дела, — Лери тяжело вздохнула. — И какое же лечение рекомендует мастер Капайм? У него наверняка есть какая-нибудь идея — не зря же он мотался по всему континенту.

— Он рекомендует лечить симптомы. Эмпирически. Во всяком случае, пока он не найдет более эффективного лекарства.

— И что именно он предлагает лечить эмпирически?

— Жар, головную боль и сухой кашель.

— Но от них не умирают.

— Не умирали до сих пор.

— Что-то не нравится мне все это… — протянула Лери, поплотнее укутываясь в шаль. — Но не будем забывать, тут у нас когда-то гостил арфист (Л'мал всегда считал его слишком печальным) который любил повторять: «ничто не ново под луной». В данных обстоятельствах его слова вселяют некоторую надежду. Не стоит, наверно, отказываться даже от самого малого шанса. Пришли-ка мне более старые Летописи. Скажем, те, что начинаются с прошлого Прохождения. Хорошо еще, что я сегодня утром никуда не собиралась. Последний оборот Лери практически не покидала свой вейр, и Морита, оценив юмор, благодарно улыбнулась.

— Ш'гал предоставил тебе оповестить Вейр?

— Тех, кто проснулся. И Нессо…

— Точно, — фыркнула Лери. — С нее-то и следует начать. Объясни ей все как следует, а не то столкнешься не только с похмельем, но и с истерией. И раз уж ты все равно встала, не приготовишь ли ты мне вино? Морита, ну пожалуйста… От этой проклятой погоды у меня все так и болит, — и видя, что Морита колеблется, добавила: — Кроме того, если ты смешаешь его сама, то будешь точно знать, сколько же феллиса я действительно принимаю.

Морита старалась ограничивать Лери в соке и утверждала, что переберись старая Госпожа на юг, ее состояние улучшилось бы настолько, что от сока можно было бы вообще отказаться.

Но на сей раз Морита не колебалась. Уж если она сама от холода и сырости чувствовала себя совершенно разбитой, то Лери явно приходилось ох, как не сладко.

— Расскажи-ка, как тебе понравилось Собрание, — попросила Лери, пока Морита отмеряла снотворное — экстракт феллиса — в высокий кубок.

— Очень понравилось. Я попала на скаковое поле, а за скачками наблюдала вместе с лордом Алессаном.

— Что я слышу? Ты присвоила себе юного Алессана в то время, когда его мать и матери всех невест, способных добраться да Руата…

— Он выполнил свой долг на танцевальной площадке, — ухмыльнулась Морита. — Мы с ним, — ее улыбка стала еще шире, — сумели удержаться до конца самого быстрого танца.

— Алессан и впрямь весьма привлекателен, — улыбнулась в ответ Лери, — видимо, он уже оправился после смерти своей первой жены. Печальная история… А вот его дед, отец Лифа… Ах нет, ты наверняка уже об этом слышала. — Морита и понятия не имела, что имеет в виду Лери, но спрашивать было совершенно бесполезно. — Я никогда не упускаю возможности поболтать с Алессаном — например, когда наземные группы отчитываются об уничтоженных Нитях. У него всегда есть про запас фляжка бенденского вина.

— Правда? — заинтересовалась Морита.

— Только не говори, что он и с тобой провернул тот же самый номер, — рассмеялась Лери, — у меня тут случайно есть один мех бенденского вина… — и увидев реакцию Мориты на эти слова, она засмеялась еще сильнее. — У него, похоже, полная пещера этого вина. Я рада, что Лиф назначил своим наследником именно его. Он куда умнее, чем его старший брат… никогда не могла запомнить, как их зовут. Алессан стоит троих таких, как он. Ты знаешь, что Алессана нашли во время Поиска?

— Да, и лорд Лиф не дал ему разрешения покинуть холд, — Морита нахмурилась. — Из него получился бы отличный наездник бронзового.

— Ну, если парню предстояло унаследовать холд, то лорд Лиф был вправе его не отпустить. Это произошло почти двенадцать Оборотов тому назад. Еще до того, как ты здесь появилась… Мне тоже кажется, что он бы Запечатлел бронзового… Твое здоровье, — провозгласила она, поднимая переданный ей Моритой кубок. — Гм-м-м… Отдохнула бы ты сегодня… Два часа сна — это маловато, особенно если завтра Падение, а всадники наверняка будут делать всякие глупости после двух Собраний накануне, не говоря уже о нервозности из-за новой неведомой болезни.

— Мне еще надо кое-что сделать… Но потом буду отдыхать.

— Иногда я сомневаясь, правильно ли мы с Л'малом поступили, узурпировав твое умение врачевать.

— Да! — хором ответили Морита, Холта и Орлита.

— Ну вот, задаешь глупый вопрос…

— Ладно, скажи лучше, какие именно летописи тебе принести?

— Самые старые, какие только найдешь. Лишь бы их еще можно было прочитать…

Туман плыл по ущельям, затягивая все вокруг серой промозглой пеленой. Морита поежилась. Даже прожив тут десять Оборотов, она по-прежнему недолюбливала эти северные туманы, так же как на юге, в Исте, ее угнетала постоянная сырость. Она привыкла к прохладе Керуна. Интересно, там, в предгорьях, болезнь свирепствует так же, как и на равнине? И распознал ее не кто иной, как Талпан! Как странно, что она как раз вчера его вспоминала. Может, теперь они встретятся?

Тряхнув головой, Морита стала спускаться в Чашу. Сперва ей надо повидать К'лона. Потом встретиться с Берчаром, даже если для этого ей придется без приглашения забраться в вейр С'гора.

Добравшись до лазарета, Морита обнаружила, что К'лон крепко спит — спокойный, здоровый сон, ни на лбу, ни на верхней губе — ни капельки пота. Морита не стала его будить, и вышла, тихонько прикрыв за собой дверь.

В Чаше суетились ученики, готовя все необходимое к завтрашнему Падению. До Мориты долетали их смех и веселые крики, приглушенные туманом. — Надо найти Наставника Ф'нелдрила, — решила наездница, — он должен знать, кто из учеников куда летал в последние дни. Несмотря на строжайший приказ не отклоняться от указанного маршрута, кое-кто мог не устоять и посетить Исту, поглядеть на никогда не виданного зверька.

— Давайте веселее, парни, — торопил учеников мастер Ф'нелдрил. — Сама Предводительница Вейра пришла посмотреть, достаточно ли полно вы насыпаете мешки огненным камнем. «У него, наверно, глаза на затылке», — решила Морита.

Еще мгновение, и рядом с ней из тумана возник сам Наставник — один из ее самых первых друзей в Форт Вейре.

— С Вами все в порядке, Предводительница? Орлита, я надеюсь, чувствует себя хорошо? Ей уже скоро делать кладку, не так ли?

— Ага, вылупятся дракончики, и у тебя появятся новые ученики. Будет кого пошпынять.

— Я?! — изображая смертельную обиду, Ф'нелдрил ткнул себя пальцем в грудь. — Это я-то шпыняю?!

Но сейчас Морите было не до шуток.

— У нас беда, Ф'нелдрил.

— Который?

— Нет-нет, на этот раз твои ученики ни при чем. На юге появилась новая болезнь, быстро перерастающая в эпидемию. Похоже, она добралась и до нас. Мне надо знать, кто из учеников куда вчера летал, куда отвозил своих пассажиров и как долго оставались в Исте. Скоро весь вейр начнет отвечать на эти вопросы. Если мы хотим остановить эпидемию, не дать ей опустошить наш Вейр, мы должны это знать.

— Можешь не беспокоиться, Морита. Я все выясню.

— Главное сейчас — не допустить паники… хотя ситуация и вправду чрезвычайно серьезная. Да, вот еще что: Лери хотела бы просмотреть самые старые Летописи — ну, из тех, что еще можно читать. Проследи, чтобы ей их доставили.

— Чем это там занимаются наши врачеватели и все их ученики, что нам приходится делать их работу?

— Чем больше народу ищет в Летописях упоминание о подобной болезни, тем быстрее они его найдут.

— Как только мои ребята кончат насыпать мешки и вымоются, они немедленно доставят Лери ее Летописи. Не стоит сыпать на книги каменной крошкой… Эй, М'барак! Я бы не назвал этот мешок полным! Досыпь-ка его доверху!

Одним из маленьких пунктиков Наставника Ф'нелдрила было: всегда заканчивать одну работу, прежде чем браться за другую. Зато теперь Морита могла не сомневаться, что Лери получит свои Летописи. И весьма скоро.

Она прошла в Нижние Пещеры. Стоя у входа, Морита даже удивилась, как мало всадников сегодня встало к завтраку. За длинными столами было пустынно, а те, кто все-таки нашел в себе силы спуститься поесть, явно мучались головной болью с похмелья. — Как это все некстати! — подумала Морита с отчаянием, — проклятая эпидемия вслед сразу за двумя Собраниями! Теперь половина всадников расценят новости как дурную шутку, а вторая половина еще даже не протрезвела настолько, чтобы вообще понять, о чем идет речь. А завтра Падение! Как же ей оповестить Вейр, если никто не может ее понять?

— Ты сперва поешь, а там, глядишь, и придумаешь — невозмутимо посоветовала ей Орлита.

— Отличная мысль, — согласилась Морита, подходя к маленькому очагу и наливая себе чашу кла. Выбрав на стоящем рядом противне булочку порумянее, она огляделась, выбирая, куда сесть. И тут увидела Петерпара, главного конюха Вейра. Он сидел и с унылым видом точил нож. Душа его явно не лежала к этой работе.

— Смотри не порежься, — тихонько сказала Морита, садясь рядом с ним.

— Ты был в Исте или в Руате?

— И там, и там, за мои грехи. Пиво в Исте, а в Руате это мерзкое кислое вино из Тиллека.

— А ты видел в Исте ту странную кошку?

— Да, — Петерпар нахмурился. — Там еще был мастер Талпан. Он посоветовал мне не приближаться к ней, хотя она и сидела в прочной клетке. Между прочим, он передавал тебе привет. А потом, — Петерпар, похоже, не слишком-то доверял своей памяти, — они вроде бы ее убили.

— И неспроста, — кивнула Морита и объяснила, почему.

Петерпар слушал, открыв рот. К тому времени, как Морита закончила свой рассказ, он уже успел оправиться.

— Если нам суждено заболеть, — невозмутимо заявил он, продолжая точить нож, — значит мы заболеем. А если нет — то останемся здоровы. — Мы недавно получили табун скакунов, — сказала Морита, — из какого они холда?

— Из Тиллека, — в голосе Петерпара явно звучало облегчение. — Слышал в Исте, что в Керуне померло множество скакунов. Это что, та же самая болезнь?

Морита молча кивнула.

— Слушай, как могла кошка с Южного Континента заразить нас всех — и людей и скакунов?

— Мастер Талпан доказал, что виновата во всем именно она. Судя по всему, ни у людей, ни у скакунов нет иммунитета против этой безвредной для нее болезни.

— Значит, тот скакун на скачках в Руате, он тоже…

— Вполне вероятно.

— Тиллек не покупает скакунов в Керуне. Оно и к лучшему. Но как только я допью свой кла, я все-таки проверю всех наших скакунов, — он спрятал нож в ножны. — А драконы не могут заразиться?

— Мастер Талпан утверждал, что не могут, — ответила Морита, вставая, — зато всадники — за милую душу.

— Ну, мы тут все крепкие парни, — гордо отозвался Петерпар, словно даже удивляясь, что Морита сама об этом не подумала. — Теперь мы станем поосторожнее. Ты еще увидишь. Из нас заболеют немногие. Об этом можешь не волноваться. Особенно учитывая, что завтра Падение.

«Никогда не угадаешь, кто и как тебя поддержит», — решила Морита. И однако, кое в чем Петерпар был прав: одна из причин выносливости наездников крылась в том, что они хорошо питались. Грамотно составленная диета может предотвратить или ослабить болезнь. Изменение рационов в зависимости от времени года всегда являлось одной из самых важных обязанностей Госпожи Вейра. Оглядевшись, Морита заметила стоящую у очага Нессо. «Надо с ней поговорить, — решила она, — а то будут обиды…»

— Нессо, мне бы хотелось, чтобы повара начали добавлять в пищу спирлик.

— Я уже сказала им об этом, — обиженно фыркнула Нессо, — а в утренних булочках был цитрон. Съешь и убедись сама. Лучше предотвратить болезнь, чем потом ее лечить.

— Значит, ты уже слышала об эпидемии?

— Когда тебя поднимают ни свет ни заря…

— Тебе что, Ш'гал рассказал?

— Он ничего мне не рассказывал. Он тут бродил вокруг очага, бормоча всякую всячину себе под нос и ничуть не заботясь о том, кто спит рядом. Морита отлично знала, почему Нессо всегда дежурит в ночи Собраний. Снедаемой неуемным любопытством женщине доставляло удовольствие следить, кто куда и когда отправляется.

— И кто еще в Вейре знает об эпидемии? — спросила Морита.

— Все, кому ты уже успела о ней рассказать, — обиженно ответила Нессо и косо поглядела на торопящегося к выходу из пещеры Петерпара.

— И что же ты услышала? — Морита отлично знала любовь Нессо к всевозможным слухам и сплетням, а также то, как часто переданная таким образом информация изменялась до неузнаваемости.

— Я слышала, что на Перне началась эпидемия, и что мы все умрем. — Нессо негодующе поглядела на Мориту. — Вздор чистой воды, если тебя интересует мое мнение.

— Но мастер Капайм объявил, что эпидемия и в самом деле началась.

— Ну, у нас-то ничего подобного нет и в помине! — возмутилась Нессо.

— К'лон чувствует себя преотлично — спит, как младенец, хотя его и подняли посреди ночи, чтобы он отвечал на всякие глупые вопросы. Это в холдах умирают от эпидемий, — Нессо с презрением относилась ко всем и каждому живущему не в Вейре. — Да и чего еще можно ожидать, если набить целую толпу народа в комнатенку, в которую я бы не посадила даже стража порога! — Нессо взглянула на Мориту, и слова возмущения умерли у нее на устах. — Ты это серьезно? Я-то думала Ш'гал просто немного перебрал. Ох ты! И все, практически все всадники побывали или в Исте, или в Руате.

Нессо, может, и любила посудачить, но глупой ее назвать было никак нельзя. Теперь она прекрасно понимала всю серьезность происходящего. Она покачала головой, и вытерев о передник половник, яростно помешала варящуюся на огне кашу, что чуть не выплеснула ее из котелка.

— И какие же симптомы болезни?

— Жар, головная боль и сухой кашель.

— Именно то, на что жаловался К'лон.

— Ты уверена?

— Ну, конечно! И если уж на то пошло, то К'лон и в самом деле чувствует себя хорошо. Мы тут в Вейре не отличаемся слабым здоровьем! — Нессо, похоже, гордилась этим фактом ничуть не меньше, чем Петерпар. — И не считая тебя, к нему заходил только Берчар… Между прочим, я бы не стала сейчас рассказывать о симптомах: утром после Собрания головы болят почти у всего Вейра. Но если это и эпидемия, то только тяжкого похмелья. — Еще раз решительно помешав кашу, она спросила: — Как скоро это заболевание проявляется в заразившемся человеке?

— Капайм говорил, что инкубационный период составляет от двух до четырех дней.

— Ну, тогда хоть о завтрашнем Падении можно не беспокоиться.

— Нельзя собираться большими группами, — сказала Морита. — А еще никто не должен ни покидать Вейр, ни входить в него. Я уже передала эти указания дежурному всаднику.

— Сегодня все равно вряд ли кто соберется нас навестить — все-таки два Собрания накануне, да и туман… Тебе надо поговорить с Берчаром. Он в вейра С'гора.

— Я так и думала. Проследи, чтобы Ш'гала сегодня не беспокоили.

— Вот как? — брови Нессо удивленно взлетели. — Он что, решил, что уже заболел? А о том, что завтра Падение, он не забыл? Что мне сказать если его будут спрашивать?

— Отсылай всех ко мне. Он не болен. Просто двое суток возил по холдам мастера Капайма и смертельно устал.

На том они и расстались. Выспавшись, Ш'гал наверняка оправиться от своего страха и с радостью отправится сражаться с Нитями.

Морита вышла из Нижней Пещеры. Снаружи по-прежнему клубился туман.

— Орлита, свяжись, пожалуйста с Малтой и попроси ее подбросить меня до ее вейра.

— Я тебя отвезу.

— Я знаю, что ты это можешь, любовь моя. Но тебе скоро откладывать яйца, а туман такой густой… кроме того, обратившись к ним с такой просьбой я заблаговременно предупреждаю их о моем прилете.

— Малта скоро прилетит.

Что-то в том, как Орлита это сказала, заставило Мориту подумать, что Малта не слишком-то охотно откликнулась на просьбу Госпожи Форт Вейра. Странно, Малта должна была бы знать, что Морита не стала бы беспокоить ее понапрасну…

— Малта это знает, — быстро сообщила Орлита, явно намекая, что все дело здесь в наезднике.

Не успела Орлита договорить, как туман рядом с Моритой забурлил, и буквально в двух шагах от нее появился зеленый дракон.

— Орлита, передай мою благодарность. И похвали точность полета.

— Уже сделано.

По услужливо подставленной ноге Морита вскарабкалась на спину Малты.

Она всегда чувствовала себя как-то странно, когда летала не на своей огромной королеве, а на других, более мелких драконах. Смешно думать, будто Малте может быть тяжело, но Морита ничего не могла с собой поделать. Выждав мгновение — пока всадница устроится поудобнее — Малта легко взмыла в воздух. Хоть и доверяя дракону целиком и полностью, Морита тем не менее нервничала, туман все-таки, ничего не видно…

— На мне ты бы не волновалась, — обиженно заметила Орлита. — И пусть мне скоро откладывать яйца, я еще не настолько неуклюжая…

— Я знаю, любовь моя.

Мягкий, едва заметный толчок возвестил об окончании пути. Они приземлились перед вейром.

— Спасибо, Малта! — громко сказала Морита — еще одно предупреждение тем, кто находится внутри вейра.

Спрыгнув с дракона, всадница быстрым шагом направилась к входу.

— Сюда нельзя! — плечистая фигура С'гора загородила Морите дорогу.

— Слушай, С'гор, я не собираюсь стоять на пороге, особенно в такую сырость. Вы же знали о моем прилете заранее.

«С'гор, — решила наездница, — выбрал не самое лучшее время стесняться.»

— Морита, дело в том, что Берчар заболел. Ему ужасно плохо, и он велел никого к нему не пускать.

— Все равно мне необходимо с ним поговорить, — решительно сказала Морита и, шагнув мимо отступившего в сторону С'гора, вошла в вейр.

Она подошла к спальне, но тут С'гор вновь ее остановил.

— Не надо, — попросил он. — Все равно ты ничего от него не узнаешь.

Он без сознания. И ко мне тоже не прикасайся… Я наверняка тоже заразился. — В наступившей тишине явственно раздавались тихие стоны Берчара.

Не раздумывая, Морита отодвинула занавеску и вошла в спальню. Даже в тусклом свете масляной лампы было видно, как страшно болезнь преобразила молодого лекаря. Он осунулся, черты его лица как-то странно заострились, а бледная до синевы кожа была покрыта крупными каплями пота. На столе рядом с кроватью стояла открытая сумка с лекарствами.

— Когда он заболел? — спросила Морита, разглядывая пузырьки.

— Вчера он чувствовал себя необычайно усталым — ужасная головная боль и все такое. Мы даже не полетели на Собрание, хотя и собирались… За завтраком он вроде бы выглядел совершенно нормально, и мы уже решили было отправиться в Исту поглядеть на выловленного в море зверька, но тут у Берчара начались какие-то жуткие головные боли. Я, честно говоря, ему сперва даже не поверил…

— От головной боли он пил настойку сладкого корня?

— Нет. Он принял ивовый эликсир, — С'гор ткнул пальцем в наполовину пустой пузырек.

— А потом сладкий корень?

— Да, но только легче ему от этого не стало. К полудню у него начался жар, и он решил принять, — С'гор взял в руки маленькую бутылочку и прочитал, — «аконит». Мне это показалось несколько странным: я ведь неоднократно помогал ему, и мне казалось, что аконит ему вовсе ни к чему. Но он сказал мне, чтобы я не смел спорить с лекарем, с ним, то есть… А сегодня утром он попросил сделать ему укол настойки из листьев папоротника, в которую я должен был добавить десять капель сока феллиса. Он говорил, что у него все болит, и сок феллиса, дескать, должно помочь… Морита глубоко задумалась. Аконит от головной боли и жара? Настойка из листьев папоротника и сок феллиса — это хотя бы понятно.

— У него был сильный жар?

— Он прекрасно понимал, что делает, если ты об этом…

— Ничуть не сомневаюсь. Он же искуснейший мастер Врачеватель, и нам повезло, что он поселился в Форт Вейре. Что еще он велел тебе делать?

— Никого к нему не пускать! — с вызовом заявил С'гор и с неприязнью поглядел на Мориту, сделавшую вид, будто ничего не замечает. Неразбавленную настойку из листьев папоротника каждые два часа, пока не спадет жар, и сок феллиса через каждые четыре.

— Он полагал, что заразился от К'лона?

— Берчар никогда не обсуждал со мной своих пациентов!

— В этот раз было бы лучше, если бы он все тебе рассказал.

— А что, К'лону стало еще хуже? — испуганно спросил С'гор. Морите хотелось, чтобы и ей предоставилась такая же возможность. — Когда у Берчара спадет температура, я бы хотела с ним поговорить. Позовешь меня, ладно? Это очень важно.

Она задумчиво посмотрела на Берчара. Если у К'лона была та же самая болезнь, о которой сообщил мастер Капайм, то почему же он выжил? Почему не умер, как жители холмов на юге континента? Может, все дело как раз в том и заключается, что это были жители холдов? Может, теснота и теплый климат способствуют протеканию болезни?.. Спохватившись, Морита вновь повернулась к начавшему уже волноваться С'гору.