– Боже мой, мама! – воскликнула она почти с ужасом, глядя на невозмутимую Беверли, восседавшую за столом с чашкой кофе.
      Миссис Уилкинс даже бровью не повела. Женщина вела себя так, словно каждый день встречала утро, беседуя с Расселом Эвансом на собственной кухне.
      Расс тоже выглядел совершенно спокойным. Он с комфортом устроился за столом, положив на него локти. Волосы были не причесаны, а лишь приглажены ладонями, так что вид у него был очень домашний.
      Лорел задалась вопросом, кто из этих двоих обнаружил другого первым. Сама она ощущала такую неловкость, что даже забыла поздороваться с матерью. Потеребив ворот халатика, который на свою удачу натянула, выходя из спальни, девушка обвела кухню растерянным взглядом.
      Неожиданно ей вспомнилось, как накануне они с Расселом поднимались в ее комнату, сбрасывая с себя одежду. Наверняка мать сразу наткнулась на вещи и была раздосадована.
      – Доброе утро, Лорел. Прости, что явилась без предупреждения. Тетя Сьюзен быстро идет на поправку, скоро ее выпишут из больницы, поэтому я решила ненадолго заехать домой.
      Беверли подошла к дочери и поцеловала ее в щеку. Лорел автоматически чмокнула ее в нос.
      – Я… очень рада за тетю Сьюзен. Очень, очень рада… – Ну почему мама не позвонила, чтобы предупредить о своем возвращении?
      – Ты уже познакомилась с Рассом? – пролепетала девушка, силясь угадать настроение матери по ее благостному лицу.
      Разумеется, они не только познакомились, но и успели обменяться несколькими фразами, раз пьют на кухне кофе!
      – Да, дорогая. Мне понравился твой новый знакомый. – Беверли улыбнулась. – С первого взгляда.
      Что это должно было означать? При каких обстоятельствах они познакомились? Лорел испуганно глянула на Рассела. Тот поднялся со стула и подошел к ней:
      – Как ты, детка?
      Она умирала от любопытства и затаенного страха, вот как!
      Поцелуй, который запечатлел на ее лбу Рассел, дал Лорел новую ниточку к пониманию ситуации, ее мужчина не стеснялся Беверли Уилкинс.
      – Все нормально. Спустилась чего-нибудь попить. – Ей срочно требовалось переодеться во что-нибудь более пристойное.
      Рассел наполнил свою опустевшую чашку горячим кофе и протянул ее девушке. Она оцепенело кивнула и сделала крохотный глоточек.
      Расс ободряюще улыбнулся и погладил ее по плечу:
      – Мне пора идти. Скоро должен вернуться Шон.
      – Да, разумеется, – торопливо согласилась Лорел, радуясь тому, что широкие мужские плечи скрывают ее от любопытного взгляда матери.
      – Заеду в восемь, идет?
      Она заколебалась, не зная, какой ответ прозвучит более благопристойно. Впрочем, мать все равно обо всем уже догадалась, а значит, утаить шило в мешке не удастся.
      – Хорошо.
      – Не разговаривай с незнакомцами, будь осторожна, – предупредил Рассел. – И нигде не бывай в одиночестве.
      – Да-да, – почти раздраженно ответила Лорел. – И не бери конфет у злых дяденек и тетенек.
      – Я говорю на полном серьезе. – Рассел нахмурился. – Ты же сама знаешь, что ситуация непредсказуема, – шепнул он одними губами.
      – Я знаю. – Раздражение росло как снежный ком. Лорел как раз собралась ответить что-нибудь резкое, когда Рассел сбил ее с толку, неожиданно сказав вслух:
      – Я люблю тебя. – Раздражение как рукой сняло.
      – Я… тоже тебя люблю.
      Рассел вышел, и Лорел осталась наедине с матерью.
      Беверли как раз срезала кусочки мякоти с дольки спелой дыни, кухня наполнилась сахарным ароматом. Женщина деловито проглядывала свежий номер журнала «Лучшие дома и участки». Почувствовав настойчивый взгляд дочери, она подняла глаза.
      – Вижу, что ты не сидела сложа руки, пока меня не было. – Лорел рухнула на стул и нервными пальцами принялась заплетать растрепанные волосы в косу.
      – Ты злишься, да?
      – Злюсь? На тебя? – На лице Беверли отразилось явное недоумение. – За что?
      – Ну, за то, что мы? Расселом… – Она запнулась и мысленно закончила фразу словом «спим».
      – Лорел, ты взрослая женщина, разве нет? Я искренне рада, что ты с кем-то встречаешься.
      Лорел удивилась, смутилась и обрадовалась одновременно.
      – Я думала, ты против того, чтобы я заводила романы. Если помнишь, когда мне случалось познакомить тебя с ребятами из старшей школы, ты была очень недовольна происходящим и даже не скрывала раздражения.
      – Разумеется, помню. Но тогда речь шла о совершенно иных мужчинах. Даже не о мужчинах, а о паре зануд, которые не имели цели в жизни и цеплялись за тебя как за соломинку, надеясь потешить свое больное самолюбие. Ты всячески поддерживала их, но они были тем, кем были, – парой неудачников с кучей комплексов. – Беверли улыбнулась, чтобы смягчить резкую отповедь. – Но сейчас мы говорим о Расселе Эвансе – состоявшейся личности, которая знает, чего хочет, и стремится к своей цели. И, похоже, он дорожит тобой, а это важно в любых отношениях. В общем, я обеими руками за детектива Эванса, дочка.
      Лорел смотрела на мать не мигая. Как поздно ей открылась истина! Шесть лет добровольного одиночества, шесть лет заточения в четырех стенах – вот какую цену она заплатила за то, что когда-то они с матерью неправильно поняли друг друга.
      Впрочем, этих лет не вернуть. Лорел сделала свой выбор сама, не посоветовавшись с Беверли. Ее решение было результатом многолетней тоски никому не нужного человека. Решение, вероятно, не самое умное и продуманное, но приведшее к наилучшему из всех возможных исходов: Лорел встретила Расса.
      – Это… так неожиданно…
      – Выходит, ты считала, что я запрещаю тебе встречаться с мужчинами и приберегаю для себя, чтобы в старости не остаться в одиночестве? – изумилась Беверли. – Какой кошмар! – Она отложила острый нож и вилку, на которой был наколот кусочек дыни. – Должно быть, я неправильно тебя воспитывала.
      – Нет, это не так! – с жаром откликнулась девушка. Она резко поставила чашку на стол, расплескав кофе.
      – Так, милая, так. Я вечно перестраховывалась во всем, что касалось тебя. Моей целью не было взрастить тепличное растение, но я совершила уйму ошибок. Когда ты потеряла слух, я винила во всем себя, страдала, что вовремя не заметила признаков надвигающейся глухоты. Я была так напугана тем, что не уследила за здоровьем единственной дочери. С того дня, как был поставлен диагноз, я приняла решение слушаться врачей во всем, следовать каждой рекомендации. – Беверли протяжно вздохнула. – В общем, твой доктор внушил мне, что отныне я должна тщательно следить за жизнью дочери, предостерегать от ошибок, холить и лелеять. Слишком поздно я поняла, что самостоятельность куда важнее чрезмерного ухода.
      Лорел кивнула. До этой истины она дошла своим умом, но тоже, увы, слишком поздно.
      – Ты помнишь, что до десяти лет ты почти не разговаривала, потому что не слышала собственной речи? Вместо того чтобы позволить тебе изучать язык глухонемых, я стала водить тебя на языковые курсы. Мне хотелось, чтобы ты вновь стала «нормальной», по крайней мере, внешне. Я боялась, что никогда не смогу общаться с собственной дочерью. Я подгоняла тебя, нервничала и дергалась по пустякам, и мой страх, должно быть, передался тебе. Ты стала застенчивой, хотя раньше, не умея говорить, всегда была открытой и дружелюбной.
      Сожаление в лице матери было таким откровенным, что у Лорел на глаза навернулись слезы.
      – Мам, я в совершенстве освоила язык глухонемых в колледже, это оказалось не так уж и сложно. Но и уроки артикуляции тоже не прошли даром. Взгляни на меня теперь: разве я смогла бы познакомиться с Расселом Эвансом, если бы общалась лишь на языке жестов? – Девушка наклонилась вперед и через стол дотянулась до руки Беверли. – Ты отличная мать. То, что я стала застенчивой, не так важно в сравнении с тем, что я постоянно чувствовала твою заботу. – Она помолчала. – В последнее время я сильно изменилась. У меня появились потребности, о которых я раньше и не думала. Такое ощущение, будто в моей жизни наступил переломный момент, новая точка для отсчета, понимаешь? – Лорел сжала пальцы матери. – Я хочу идти своим путем, это очень важно для меня.
      Беверли двумя руками сжала ладонь дочери.
      – Уверена, ты выберешь правильную дорогу. Мы с отцом гордимся тобой, милая.
 
      Рассел должен был появиться с минуты на минуту, и Лорел решила проглядеть электронную почту, которую не проверяла уже три дня. В ящике ее дожидалось семнадцать посланий, большинство из которых оказалось обычным спамом.
      Девушка быстро удалила предложение купить оптом партию виагры, выиграть миллион долларов в частной лотерее и посодействовать финансово в создании фонда поддержки какой-то нигерийской антиправительственной партии. На одно сообщение она некоторое время с интересом пялилась. Заголовок гласил: «Хотите стать настоящим жеребцом по части удовлетворения пташек? Шпанские мушки, и ваша девочка останется довольна!» Рассмеявшись, Лорел удалила и это послание. Расселу Эвансу шпанские мушки были без надобности.
      Также в ящик упало одно короткое письмо от Мишель, в котором подруга жаловалась на диатез у ребенка, а также одно от Кэтрин. Лорел щелкнула по посланию и едва не упала со стула.
      «Я снова переспала с Джерри. На сей раз трезвая». Коротко и емко, ничего не скажешь! Лорел решительно не понимала, как столь разные люди, вроде Кэтрин и Джерри, могли обратить друг на друга внимание. Они были настолько не похожи, что и минуты не могли поддерживать беседу, не мечтая вцепиться друг другу в глотку. И все же кое-что их объединяло. Секс.
      Лорел решила порасспросить Рассела о его напарнике, дабы убедиться в том, что подруге не угрожает сильнейшее разочарование.
      Она встала и принялась расчесывать волосы и, лишь отложив расческу, заметила, что не просмотрела еще одно послание. Проверка показала, что это ее собственное письмо к Тревору Дину, вернувшееся непрочитанным. В заголовке стояла метка «адрес не существует».
      Лорел задумчиво покусала ноготь. Ящик Дина исправно работал еще три дня назад, как и все предыдущие три месяца переписки. Может, сервер оказался перегружен?
      Она повторно отправила письмо и торопливо нанесла на губы влажный блеск. Времени, потраченного на прихорашивания, хватило, чтобы послание успело вернуться.
      Итак, Дин закрыл почтовый адрес. Любопытно.
      Эта информация должна заинтересовать Рассела. Учитывая, что мошенник обретался под ее окнами, его нежелание переписываться казалось необъяснимым. Чего ради в таком случае парень сидел в засаде?
      Лорел неуютно поежилась, думая об этом. Еще ночью, засыпая под боком полицейского, она совершенно не беспокоилась на этот счет, а теперь, оставшись в огромном особняке наедине лишь с собственной матерью, как-то неожиданно испугалась.
      С какой целью Дин закрыл почтовый ящик? Быть может, потерпев поражение, он решил убраться из города? Он ли сидел в кустах, наблюдая за ничего не подозревавшей жертвой из темноты?
      А если это был не он?
      Теперь Лорел стало еще тревожнее. Ее не так сильно пугал мелкий мошенник Тревор Дин, как неизвестный наблюдатель, который мог оказаться насильником и извращенцем.
      Постаравшись выбросить пугающие мысли из головы, Лорел быстро набила на клавиатуре ответ Кэтрин, содержащий кучу восклицательных знаков, и нажала на кнопку «отправить», когда связь неожиданно прервалась.
      Лорел ненавидела срывы связи. Попытка переподключения не удалась. Модем набирал и набирал номер, но безрезультатно. Покачав головой, девушка запустила программу антивируса, чтобы удостовериться, что вместе со спамом не подцепила на свой компьютер какую-нибудь заразу. Программа ничего не нашла, но связи по-прежнему не было.
      Теперь придется звонить в телефонную компанию, чтобы выяснить, в чем дело. Модемная связь была не слишком удобной, но скорость потока на оптоволоконном кабеле впечатляла, поэтому проводить сетку Лорел не желала.
      Пожалуй, лучше всего со звонком в компанию справится Кэтрин. Подруга неплохо разбиралась в предмете и могла слышать ответы оператора. На мать в данной ситуации надеяться не стоило: Беверли совершенно не понимала, чем занимаются интернет-провайдеры.
      На столе замигала красная лампочка – сигнал, означавший прибытие гостя. Лорел счастливо улыбнулась, отбросив мрачные мысли. Компьютер подождет до понедельника.
      Она понеслась на первый этаж подарить красавчику копу жаркий поцелуй.
 
      – Пять.
      – Пять?! – Лорел недоверчиво уставилась на Кэтрин. – Пять? За одну ночь? – Два, ну, может, три оргазма подряд – еще, куда ни шло, но пять… Если бы Рассел заставил ее кончить пять раз, поутру она просто не встала бы с постели!
      Кэтрин выглядела слишком подавленной для женщины, которую удовлетворили пять раз.
      – Знаю, звучит неправдоподобно, – кивнула она, вгрызаясь в плоский леденец на палочке. – До чего же мне не везет! Умудрилась найти родственную душу по сексуальным играм в каком-то кретине! Ну чем я провинилась перед судьбой? Должно быть, в прошлой жизни наворотила дел, иначе, откуда взяться такой дурной карме?
      Лорел подумала, что виной произошедшего стали скорее гормоны, нежели дурная карма, но промолчала. Она стрельнула глазами по сторонам. Часы показывали два, и покупателей не было.
      – Но как вы вообще оказались в одной постели? На прошлой неделе ты била Джерри по голове корзинкой для продуктов!
      – Вчера вечером он просто приехал ко мне домой. Позвонил в дверь, а я по дурости открыла. Сама не понимаю, каким образом мы перенеслись на диван! – Кэтрин покачала головой. – Уму непостижимо! Оказывается, я совершенно себя не знаю. Нимфоманка какая-то!
      Откусив кусочек леденца, Кэтрин принялась с остервенением его грызть. Лорел сдержала усмешку. Приключения подруги казались ей забавными, а не драматичными.
      – А Джерри, значит, не нимфоман? Или так не говорят?
      – Не знаю, кто он, и знать не желаю, – огрызнулась Кэтрин. – Мужики вроде него страшно ограниченны и считают себя венцом творения, отводя нам, женщинам, место на кухне, в постели и на родильном кресле. Меня раздражают его глупые шуточки, а руки так и тянутся к нему, понимаешь?
      В зал вышел Джон, и Кэтрин повернулась к нему с выражением тоски на челе.
      – Если бы я была нормальной женщиной, а не чертовой нимфоманкой, – возопила она, помахивая леденцом, – меня влекло бы к Джону, потому что он довольно приятный парень. А меня не влечет!
      – Что, совсем? – Джон выглядел позабавленным.
      – Не-а. – Кэтрин пожала плечами. – Ни чуточки. Прости.
      – Ничего страшного, ведь меня тоже к тебе не влечет. – Джон начал что-то насвистывать, шаря рукой под прилавком в поисках чистой лопаточки для развеса конфет.
      – Нет, это безумие какое-то, – продолжала жалобы Кэтрин. – Понимаешь, Лорел, меня и к Джерри-то не влечет. По крайней мере, до тех пор, пока мы не коснемся друг друга.
      – И какой из этого следует вывод? – заинтересовалась Лорел.
      – Может, я действительно нимфоманка? И дело вовсе не в Джерри Андерсе? Может, коснись меня любой мужик, и я брошусь ему на шею?
      Лорел хмыкнула и покачала головой. Мысль была нелепая.
      Кэтрин постучала Джона по плечу.
      – Эй, приятель, окажи услугу. Погладь меня, только ласково, ладно? Поглядим, что из этого выйдет.
      Лорел рассмеялась, удивленная напором подруги. Кэтрин изо всех сил желала убедиться в том, что ее влечение к Джерри – случайность.
      Джон выпрямился с лопаточкой в руках и попятился назад. Лопатку он выставил перед собой, словно защищаясь.
      – Что значит «ласково»? Чего-то мне не хочется, Кэт. Нам еще потом работать вместе.
      Кэтрин вздохнула:
      – Может, ты и прав. И наверняка бы мне твои прикосновения показались отталкивающими.
      На лице Джона отразилась смесь эмоций: ужас, облегчение и смертельная обида.
      – Эй, я что, кажусь тебе таким гадким? Я, в общем, могу быть очень неплох… в том самом смысле.
      Кэтрин закатила глаза.
      – О, теперь я задела твое эго. Мужики такие обидчивые.
      – Может, ты не права насчет Джерри, – попробовала зайти с другой стороны Лорел. – Вдруг он совсем не так плох, как ты себе представляешь? Ты ведь и шанса ему не даешь. Может, он очень даже… а ты это подсознательно чувствуешь и тянешься навстречу.
      – Знаете, девчата, я тоже не так уж плох, – встрял Джон. Лорел засмеялась, даже Кэтрин повеселела.
      – Мы знаем, – хором сказали они.
      – Ребята, окажите мне услугу, – вспомнила Лорел. Она и раньше собиралась обратиться к коллегам с просьбой, но ее отвлек наплыв покупателей в первой половине дня. – Позвоните за меня в телефонную компанию. У меня что-то Интернет барахлит.
      – Думаю, тебе скажут, что нужно вызвать мастера, который сдерет с тебя сотню баксов, просто поправив пару проводков, – сказал Джон задумчиво. – Последние дни погода оставляет желать лучшего, ветер мог повредить провода. У тебя подсоединение через модем? – Лорел кивнула.
      – Ага. И у меня, а вчера отрубилась связь.
      – Значит, нужен мастер? – расстроилась Лорел. – Еще неизвестно, скоро ли он приедет…
      – Как посмотреть. Я могу взглянуть на твой компьютер, – задумчиво сказал Джон. – Немного разбираюсь в предмете. Себе связь, кстати, наладил.
      – О, было бы здорово! А я куплю тебе в благодарность пиццу и пива. Что скажешь? – Она очень надеялась, что дело в каком-то ерундовом проводе и Джон быстро все починит. – Тебе это точно не сложно?
      – Нет, – хмыкнул парень. – Для меня наладить связь так же просто, как неведомому Джерри удовлетворить нашу Кэтрин. – Он подмигнул Лорел.
      Кэтрин показала Джону язык.

      Тревор с интересом разглядывал обстановку в спальне Лорел. Мебель была дорогой, но не вычурной, что свидетельствовало о вкусе хозяйки. Малышка была не только богата и красива. Неброская атмосфера комнаты подчеркивала правильное воспитание.
      С такими, как Лорел, было легко иметь дело. В отличие от Кэтрин она была закована в цепи благопристойности, не подозревая о том, что на этом пути мошенникам легче всего расставлять ловушки.
      Тревор понял, что не ошибся на ее счет.
      Открыв ящик тумбочки, он как следует в нем покопался, стараясь не оставить следов обыска. Здесь обнаружились книга, слуховой аппарат, уже запылившийся оттого, что им долго не пользовались, заколка для волос и маленький тюбик лосьона для рук.
      В особняке царила какая-то торжественная тишина, поэтому Тревор не опасался внезапного вторжения Лорел. В этом склепе легко распознать шаги человека, идущего по коридору.
      Выдвинув клавиатуру, Тревор включил компьютер. Имя пользователя и пароль уже были вбиты в диалоговом окошке, так что подключиться не составило труда. Он просмотрел содержание почтовой программы, затем щелкнул на «опции», чтобы узнать данные владельца.
      Так-так, номер кредитной карты. Как мило!
      Тревор вынул из кармана наладонник и забил в него заветные цифры.
      – Спасибо, красотка, – криво улыбнулся он.
      Письма были скучными и не содержали никакой личной информации, интересной для Тревора. Он не нашел сведений о парне, который стал любовником Лорел и несколько дней назад преследовал его по дворам.
      Тревор принялся обыскивать стол. В нижнем ящике обнаружились стянутые резинкой чеки и конверты со счетами. Аккуратность на грани мании, подумал он. В другом ящике находились документы на машину и дом. Лучше не придумаешь!
      Пять минут спустя у Тревора было все, о чем он только мог мечтать. Номер страховой карты, номера банковских счетов с паролями доступа и номер водительского удостоверения.
      – Ты такая душка, Лорел. Лучше не придумаешь, – Удовлетворенно пропел Тревор. – Даже жаль поступать с тобой так жестоко. Но придется, детка, придется…
      Он желал не просто ограбить малышку. Он хотел завладеть ее телом и душой. Лорел была совсем иной, чем его предыдущие жертвы; с такой, как она, можно вести совместную жизнь, обманывать напропалую, зарабатывая деньги прежним способом, и быть счастливым.
      Увы, Тревор знал, что придется ограничиться лишь деньгами. Для секса он всегда мог найти кого-нибудь посговорчивее, вроде той же Джилл. А на Карибах, где он станет кутить на средства Лорел, появятся и другие, повыше классом.
      И все же Тревор мучился, зная, что ему не видать Лорел Уилкинс как своих ушей. Его влекло к ней со страшной силой, как ни к кому до нее. В этом было нечто нелогичное и даже опасное, но Тревор ничего не мог с собой поделать. Он не привык рисковать и полагался только на свои инстинкты и здравый смысл. В его деле не было места эмоциям.
      Деньги принесут куда большее удовлетворение, чем секс с глухой девицей, будь она даже трижды красавицей.
      И все же жаль, что в дело вмешался некто третий, уведший Лорел прямо у него из-под носа! И как раз после того, как Тревор так хорошо удобрил почву.
      В коридоре послышались шаги, и Тревор торопливо закрыл последний ящик. Нажав на «подключение», он вновь соединился с Интернетом.
      – Джон? – Лорел вошла в спальню с двумя высокими стаканами в руках. – Пить не хочешь? Я принесла колу.
      – Спасибо. – Тревор поднялся с кресла и незаметно проверил, на месте ли наладонник. Устройство было надежно спрятано в кармане.
      – Есть сдвиги? – Лорел подала ему стакан и глянула на монитор. – Ой, работает! Ты так быстро справился! Как тебе это удалось?
      Дело техники, подумал Тревор, загадочно улыбаясь. Несколько дней назад он лично нарушил связь, поколдовав над проводами, тянувшимися вдоль дома.
      – Все просто, я проверил соединение проводов, один вывалился из гнезда, – почти не соврал Тревор. – Впрочем, я так и думал. Говорю же, ветер…
      Задумка была простой, как все гениальное, и принесла свои плоды, причем весьма богатые.
      – Вот здорово! – радовалась Лорел. Она наклонилась к клавиатуре и мышке и загрузила какой-то сайт, чтобы проверить, что связь работает.
      Тревор с умилением смотрел на ее оттопыренный задик. Особых эмоций зрелище не вызывало (у Тревора были куда более важные вещи на уме), но легкое сожаление все же скользнуло в сознании. Жаль, что так и не удалось затащить Лорел в постель.
      Девушка выпрямилась и с признательностью взглянула на него.
      – Спасибо огромное, Джон. Ты очень отзывчивый человек. Наверное, сэкономил мне кругленькую сумму.
      – Да уж. – Тревор хлебнул колы и зажмурился при мысли о кругленькой сумме, которая вот-вот должна была упасть ему в карман. – Ладно, думаю, мне пора.
      Его ждали дела. Сначала кража денег, затем покупка билета на какой-нибудь неприметный автобусный рейс. Самолет был слишком опасен, вычислить пассажира не составило бы труда.
      – Еще раз огромное спасибо. Увидимся завтра?
      – Завтра я беру отгул. Учитывая наши смены, мы пересечемся в магазине не раньше субботы.
      – Ладно, тогда до субботы.
      – Точно! – Тревор изобразил на лице добрую улыбку рубахи-парня, на которую рассчитывала дуреха.
      – Давай я провожу тебя до двери, Джон. С моей стороны даже это будет крохотной услугой по сравнению с тем, что ты для меня сделал. – Лорел направилась к двери.
      – Да уж, я славно потрудился, – хохотнул Тревор.
 
      Лорел нажала кнопку интеркома на двери. Она недоумевала, почему директор школы, которую посещал Шон, вздумал вызвать ее из кондитерского магазина для частной беседы. Похоже, парень ввязался в какую-то потасовку и получил по физиономии. Но зачем звонить ей? Она не слишком разбиралась в проблемах переходного возраста, к тому же Шон не приходился ей родней. Сама Лорел никогда не становилась участницей конфликтных ситуаций, пока училась в школе, и оттого даже побаивалась предстоящего разговора. Как реагировать, если ее попросят провести с братом Рассела воспитательную беседу?
      Впрочем, она собиралась сделать все, что от нее зависит. Расс отдавал много времени и сил борьбе с преступностью, а бедняга Шон, все еще не примирившийся со смертью родителей, был предоставлен самому себе. Старший брат, полицейский по призванию, чаще имел дело с результатами преступной деятельности и не слишком копался в мотивах. В поступках Шона он видел повод для осуждения, а не для выяснения причин. Наверняка и недавняя драка была лишь попыткой привлечь к себе внимание взрослых.
      Лорел уже в четвертый раз надавила на дверь, чтобы проверить, открылась ли она после звонка в приемную. Наконец ее впустили, и девушка вошла в полутемный, какой-то типично школьный коридор, в конце которого маячила дверь, обитая кожей. На ней блестела серебристая табличка, и Лорел рассудила, что это и есть кабинет директора.
      Секретарша проводила ее в тесную комнатку, указав на диван. На нем уже развалился Шон. Парень имел совершенно невозмутимый вид, хотя на губе запеклась кровь, а под глазом наливался синяк.
      – Шон!
      Он поднял голову и сделал приветственный жест рукой. Затем он глянул на секретаршу:
      – Не стоит говорить Лорел в спину, миссис Рокман, она глухая.
      Лорел обернулась как раз вовремя, чтобы заметить, как секретарша пошла малиновыми пятнами.
      – О, простите, миссис Эванс, я была не в курсе, я только сказала, что доложу мистеру Генри о вашем приходе.
      После обращения «миссис Эванс» Лорел не поняла больше ни слова. Изумленно глянув на Шона, она увидела задиристую ухмылку на его лице. Парень изобразил «извини» на языке глухонемых.
      «Мы это еще обсудим», – ответила жестами Лорел, не слишком беспокоясь о том, что Шон может ее не понять. Подойдя ближе, она коснулась пальцами разбитой губы подростка.
      – Болит?
      – Нет. – Он подмигнул. Лорел опустилась на диван рядом с парнем.
      – Что произошло?
      Кадык Шона дернулся вверх и вниз. Напрягшаяся челюсть свидетельствовала о том, что он решил хранить молчание. Лорел мягко улыбнулась и потрепала Шона по волосам. Он выпрямился, ноздри раздулись.
      – Эти уроды задирали Даррена, малыша с синдромом Дауна! – выпалил он возмущенно. – Знаешь, какие гадости они несли! Я проходил мимо и решил вмешаться. Велел им заткнуть свои пасти. Один из козлов велел мне убираться и стукнул Даррена… Короче, я не сдержался. – Шон пожал плечами, словно говоря «ничего страшного». – Первого мне удалось свалить с ног, а второму даже разбить нос, зато потом они вдвоем прижали меня к стенке и хорошенько врезали по лицу. Да еще тот, третий, пинал по ногам. Трое на одного – это же нечестно!
      Лорел сглотнула комок в горле. Она не знала, что сказать. Все в ней кричало о том, что Шон прав, тем более что в детстве ее тоже частенько задирали из-за проклятой глухоты. Но ведь драться нехорошо, так? Шону следовало заводить новых друзей, вливаться в коллектив, а не затевать потасовки. Так он никогда не найдет себе приятелей.
      Но как могла Лорел осудить парня, вступившегося за более слабого, не побоявшись кулаков сразу трех парней?
      Девушка вздохнула. Задача предстояла не из легких.
      – Но почему директор вызвал меня, а не твоего брата? И почему ко мне обращаются «миссис Эванс»?
      Щеки Шона слегка порозовели, однако он сохранял невозмутимое выражение лица.
      – Рассел все бы испортил! Пусть уж лучше ругается дома, а не в кабинете директора. В общем, я сказал, что ты жена брата. Знал, что ты придешь, как только тебя вызовут.
      Запекшиеся губы Шона изогнулись в улыбке. Очевидно, он был доволен своей проницательностью. Затем парень вопросительно глянул на секретаршу.
      – Все, нас вызывают, – сообщил он упавшим голосом.
      Лорел чувствовала странную признательность за доверие. Шон обратился к ней, когда потребовалась помощь. Она легко встала и подтолкнула Шона, который был выше ее почти на полголовы, в спину.
      Впервые ей открылась очевидная истина: трудно воспитывать парня, которого не слишком обогнал по возрасту. Возможно, Рассел тоже ощущает свою несостоятельность в качестве опекуна, поскольку прежде его объединяли с Шоном совсем иные отношения. Дружеские, братские…
      Конечно, со смертью родителей все изменилось, но и она не могла мгновенно примирить Шона с новым положением. Парень так и не научился признавать авторитет Рассела, и пройдет еще немало времени, прежде чем научится.
      Они вошли в кабинет.
      Директор оказался мужчиной лет под сорок, в цветастом галстуке, подтянутым и улыбчивым. Он сразу же встал из-за стола и протянул руку.
      – Спасибо, что сразу приехали, миссис Эванс. Я мистер Генри, директор школы.
      Заметив обручальное кольцо на пальце мужчины, Лорел почувствовала себя подлой обманщицей. Она уже почти решилась сознаться во всем директору, но, на свою беду, бросила взгляд на Шона. Тот сделал умоляющий жест, означавший «пожалуйста, не надо». Лорел едва не пожалела, что научила парня основам языка жестов и теперь идет у него на поводу.
      Вздохнув, она кивнула Шону и посмотрела в глаза мистеру Генри, напустив во взгляд решительности.