1

Последний большой зеленый грузовик увез последнюю порцию субботнего мусора, и теперь ласковые лужайки, выходившие на пруд с лебедями, который находился у диснейлендовского замка Спящей Красавицы, сверкали капелькам росы. Белые ракетоносители, нацелены со своих пусковых установок к далеким звездам, холодным звездам Страны Завтрашнего дня. Небесный Лифт бездействовал. Речной пароход Марка Твена стоял в своем доке, и темня вода отражал его корпус, как темное зеркало. На украшенной цветами Главной Улице слабо светились газовые фонари, бросая ровно столько света, чтобы случайные сторожа на электрокарах могли видеть, что там происходит. Было почти три часа утра, и огромный комплекс Диснейленда был погружен в полную тишину, тишину безмятежного тихого утра, не считая лишь приглушенных шагов в самом центре этой Страны Фантазии. Тонкий силуэт скользил сквозь темноту, на миг приостановившись возле стоявшего у причала Пиратского корабля Питера Пена. Потом он двинулся к высокой мраморной Горе Маттерхорна. Это был темноволосый молодой человек, одетый в черный вельветовый костюм, черные мягкие туфли без задников и спортивную рубашку с изображением знаменитых «Бич Бойз». Хотя его лицо с резко обозначенными чертами и не было покрыто морщинами, в волосах просматривались локоны желтоватой седины, особенно на висках. Белки глаз были тоже желтоватого цвета прошлогодней пыли, с набухшими красными прожилками. Он был очень худ и гибок, почти достигая шести футов роста. Он напоминал семнадцатилетнего юношу, одетого для роли Генри Хиггинса в школьной постановке «Моя прекрасная леди», не считая того только, что зрачки у него было зеленого цвета и пересекались черной чертой, как у кошки. На висках его медленно пульсировала сеть голубых прожилок, а сам он рассматривал необыкновенные чудеса Диснейленда.

Он пересек дорожку и остановился у похожей на осьминога конструкции, где рычаги были прикреплены к смеющимся фигурам слонов. Молодому человеку карусель показалась грустной — отключенная энергия лишила машину веселого очарования.

Он быстро описал в воздухе окружность указательным пальцем левой руки, зрачки его сузились, он концентрировал волю.

Мотор начал набирать обороты. Искрящиеся белые светильники мигнули одни раз и ярко разгорелись. Карусель начала вертеться, смеющиеся слоны побежали по кругу, то поднимаясь, то опускаясь. Молодой человек задумчиво улыбнулся — если бы он мог когда-нибудь встретиться с тем, кто построил это волшебное место! Он подумал, что если бы это место было его собственностью, он мог бы без устали играть здесь, и это ему никогда не надоело бы, за всю вечность существования, лежавшую перед ним. Но несколько минут спустя белые лампы потускнели и начали гаснуть — внимание молодого человека было отвлечено. Фигурки слонов стали вращаться медленнее, потом и вовсе замерли. Снова повисла тишина.

Вдоль дорожки молодой человек направился к Маттерхорну, вглядываясь вверх, вспоминая дом. Поддельная гора казалась холодной, покрытой снегом, кое-где к скальным выступам приклеились бетонные сосульки. Это заставило молодого человека с тоской вспомнить снежные бураны своего детства и молодости. Здесь, в местности под названием Калифорния, было слишком жарко и много солнца. Он дал обет шагать по той земле, где шагал и его учитель, и повернуть назад уже не мог. Он прикрыл глаза веками — вокруг него обвился вихрь ледяного воздуха, освежив горячее тело и быстро погаснув.

Он пришел сюда из города, чтобы побыть в одиночестве и подумать о Фалько. Фалько стареет. Пора было принимать решение, потому что Фалько стал ненадежен, он слишком устал. И искра раскаяния, которую Фалько носил в себе все пятьдесят лет, сейчас расцвела и превратилась в худшую разновидность отчаяния. «Фалько устал, как и все остальные, — подумал молодой человек, медленно и с неохотой покидая окрестности искусственной белой горы Маттерхорн. — Он становится стар и теряет жестокость, он не покидает кровати, и надеется, что молитвы спасут его. Если он будет молиться, — решил молодой человек, — я прикончу, как и тех, остальных». Но сейчас юноша об этом не хотел думать. Мозг его за эту ночь был уже одни раз ужален именем Бога, которое шепотом произнесли губы глупца.

Когда он приблизился к небольшой рощице на дальнем конце округи Маттерхорна, по коже вдруг побежали мурашки. Под деревьями стояло несколько ярко выкрашенных скамеек, и в темноте юноша увидел, что на одной сидит сам Главный Мастер, ждет его. Юноша остановился, совершенно замерев. Он внезапно со стыдом осознал, что сознание его было настолько затуманено, что он не почувствовал присутствия своего Повелителя, своего Короля, могучего и беспощадного Учителя.

— Конрад, — сказало существо, сидевшее на скамейке бархатистым тихим голосом. — С юга приближается ищущий. Ты позвал и он тебе ответил.

Юноша на секунду закрыл глаза, напряг волю. Он услышал далекий рев двигателя, почувствовал запах машинного масла и горячего асфальта.

— Это тот, со змеей, — сказал он, когда убедился, что не ошибается, и открыл глаза.

— Да. Твой, лейтенант. Он проделал далекий путь, повинуясь твоей команде. Скоро придет время действовать.

Юноша кивнул:

— Круг наш растет с каждым днем. — У него были ярко-зеленые светящиеся от нетерпения глаза. — С каждой ночью мы становимся все сильнее.

Сидящее на скамье существо слабо усмехнулось, сцепленные на колене пальцы рук казались черными когтями.

— Я много времени истратил на тебя, Конрад. Я научил тебя искусству, накопленному за многие века, и теперь ты можешь и будешь использовать знания эти во имя меня. Мир будет наш, Конрад. И ты будешь шагать по нему, как древний царь Александр, которому этот мир так и не покорился полностью.

Конрад кивнул и повторил это потрясающее имя: «Александр».

— Твое имя будет занесено в анналы нового мира, — прошептало черное существо на скамейке. — НАШЕГО МИРА.

— Да, да. — взор молодого человека затуманился, проблема старого Фалько вдруг снова пронизала мозг. — Фалько уже старик, он сильно сдал с того момента, когда мы в последний раз говорили. Он слишком много знает секретов.

— Тогда найди себе другого помощника. Убей Фалько. Сейчас при тебе есть один такой, порвавший связи с человечеством, верно? — В темноте глаза существа казались раскаленными добела кругами, впивавшимися в лицо юноши.

— Да, — сказал Конрад. — Он приносит нам жертвы — человеческую плоть.

— И таким образом, предает род свой ради силы новой расы, нового мира, который лишь рождается. Ты его король, Конрад. Сделай из него раба. — Существо в тишине рассматривало юношу, лицо его было расколото пополам ухмылкой. — Шагай вперед смело, Конрад. Используй то, чему я тебя научил. Выруби собственную легенду в анналах истории Земли. Но будь осторожен — в этом городе есть те, кто знает о существовании нашего народа, и поэтому удар ты должен нанести стремительно.

— Да, стремительно. Я клянусь.

— Моим именем, во имя меня, — подсказало существо на скамейке.

— Твоим именем, во имя тебя, — повторил Конрад.

— Да будет так. Верный слуга, мой ученик, оставляю тебя и твое задание.

Существо, продолжая страшно ухмыляться, словно растворилось во тьме, и лишь рот его, как улыбка Чеширского Кота, повисла в воздухе. Потом и она исчезла.

Юноша с наслаждением повел плечами. Касание Главного Мастера! Из всего их народа, скитавшегося по Земле, укрывавшегося в горных пещерах или городских сточных канавах, из всех этих созданий лишь он один нес на себе прикосновение Главного Мастера! Сейчас его воля сконцентрировалась на человеке со змеей, который, как давно указал повелитель, будет идеально соответствовать поставленной задаче. Он направил свой внутренний взгляд, отыскивая человека на мотоцикле, который уже приближался к дальней границе огромного города. «Иди ко мне», — послал молодой человек мысленный сигнал, потом нарисовал перед внутренним оком силуэт черного замка — очень похожего на его далекий собственный замок — примостившийся на утесе над Лос-Анжелесом. Он рисовал в уме карту-схему горной дороги, как вдруг за спиной сверкнули фары.

Зашипев, Конрад стремительно обернулся. Человек на электрокаре окликнул его:

— Эй, мальчик, ты что здесь делаешь?

В то же мгновение охранник завопил от ужаса и надавил на педаль тормоза. Мальчик или юноша — его на месте уже не было, он превратился во что-то большое, ужасное, которое подпрыгнуло и взлетело в небо под кожистый шорох черных крыльев.

Электрокар съехал с дороги, оставляя следы протекторов на недавно подстриженной траве газона. Мочевой пузырь охранника быстро опорожнился в штаны. Мертвой хваткой вцепившись в руль, охранник тупо смотрел прямо перед собой, зубы его стучали. Когда ему наконец удалось выбраться из электрокара оглядеться по сторонам, он ничего не обнаружил, совершенно ничего. Было совершенно тихо, мертвенно тихо, как в любое очень ранее утро в воскресенье в Диснейленде. Внезапно нервы охранника не выдержали, словно лопнула натянутая слишком сильно струна — он прыжком оказался снова в каре и помчался в обратном направлении, словно только что ему явилось нечто из самой преисподней.

2

Кобра уже почти не смотрел прямо перед собой. Голова его напоминала наковальню в кузнице, по которой с грохотом ударял молот. Где-то в центре его мозга пульсировало багровое угасающее эхо голоса, который пару минут назад прогрохотал в его сознании — ИДИ КО МНЕ! Он услышал этот голос совершенно четко, до потрясения. Это было все равно, что стоять перед грохочущими колонками у самой сцены в Аламонте на концерте «Стоунз». Он мчался по Санта-Фе Фриней. Скорость держал чуть ниже шестидесяти миль в час. И в этот момент его ударил Голос. От удивления он вскрикнул, и черный его «чоппер» выскочил на полосу встречного движения, и только после этого Кобра снова овладел управлением.