– …фокус, Уил, – прислушавшись, разобрала она. – Сделай фокус…
Селимус продолжал упорно теснить Уила к ограждению арены. Казалось, еще немного, и Уил не выдержит его напора. Но тут Уил вспомнил о маневре, который Герин называл «фокусом». Фергюс Тирск часто применял его в сражениях. Только эта уловка могла сейчас спасти его от поражения. Надменный, самоуверенный Селимус уже не сомневался в своей победе и был не готов к решительному сопротивлению. К тому же трибуны начали рукоплескать ему, и аплодисменты отвлекали принца.
Этот маневр мог с успехом применить только опытный, хладнокровный, мастерски владеющий оружием воин. Не у каждого хватило бы мужества прибегнуть к нему. К тому же в пылу боя редко кто сохраняет самообладание.
– Цель этого маневра – привести противника в замешательство, – часто говорил Герин, обучавший Уила боевому искусству.
Уилу не оставалось ничего другого, как применить «фокус» на практике.
Он отважно перебросил меч из правой руки в левую. Сбитый с толку неожиданными действиями Селимус замешкался. Уил быстро сделал выпад, но Селимус уже пришел в себя и молниеносно отбил его удар, однако при этом едва не потерял равновесие. Уил продолжал перебрасывать меч из одной руки в другую, грозя ударами то слева, то справа. Теперь уже Селимус вынужден был защищаться. В растерянности он отступил на шаг, и Уил пошел на него.
Уил слышал тяжелое дыхание принца. Когда меч снова оказался в его левой руке, он замахнулся, собираясь ударить по правому предплечью Селимуса. Принц в последнее мгновение среагировал и подставил клинок. Скрестив мечи, противники на мгновение замерли с перекошенными от злобы и напряжения лицами. Теперь они мерились друг с другом силой.
– Сдавайся! – прохрипел Селимус.
– Ни за что! – сквозь зубы процедил Уил.
– Уступи мне или все, кого ты любишь, умрут. Немедленно прекрати сопротивление, иначе Ле Гант станет первой жертвой.
Неожиданная угроза произвела на Уила такое сильное впечатление, что он тут же среагировал на нее. Отпрянув, он сделал вид, что споткнулся, и выронил меч из рук. Публика ахнула. Зрители не понимали, что происходит. Генерал, только что блестяще проведший атаку, вдруг стал неловким и потерял оружие.
– Ты принял правильное решение, Тирск, – негромко похвалил его принц и ударил мечом наискось по плечу.
На рубашке Уила выступили красные пятна.
– Первая кровь! – крикнул Селимус и горделивым взглядом окинул трибуны.
Зрители устроили ему бурную овацию. Многие горожане в восторге бросали в воздух головные уборы, громкими ликующими криками приветствуя победителя. Однако ни один солдат не выразил радости по поводу того, что принц одержал верх. Их взоры были устремлены на генерала, стоявшего на арене, понурив голову. Первым к Уилу подбежал Герин. Он знал, что полученная его другом рана неопасна. Она скоро заживет, и лишь шрам, а также горький осадок в душе будут напоминать генералу о пережитом позоре.
– Не расстраивайся, – сказал Герин. – Делай то, что считаешь нужным.
Уил собрался с духом и нашел в себе силы поклониться Селимусу. Подняв с земли меч, он, как того требовал обычай, коснулся губами своего клинка, а затем меча соперника. Этот ритуал знаменовал конец состязания.
Селимус прошел вдоль трибун, принимая поздравления.
– Он сказал, что убьет тебя, если я не уступлю ему, – простонал Уил, сокрушенно качая головой.
– Я ожидал от него чего-то подобного, – признался Герин. – Пойдем.
Тем временем на арене появился церемониймейстер.
– Ваше величество! – громко произнес он, поклонившись Магнусу. – Мой принц! – Церемониймейстер, повернувшись, отвесил низкий поклон Селимусу. – Дамы и господа, уважаемые зрители, собравшиеся сегодня на праздник, я прошу вас еще раз наградить аплодисментами участников этого потрясающего турнира, который, я уверен, вы запомните надолго. Молодые воины доказали на деле, что обладают несгибаемым боевым духом и мастерством. С ними нам не страшны никакие враги!
Эти слова вызвали взрыв восторга. Когда шум немного утих, церемониймейстер продолжал:
– Как вы знаете, победитель главного поединка турнира получит особую награду. – Ропот прокатился по трибунам. – Принц Селимус с позволения короля Магнуса возродил древний обычай, заключающийся в том, что победителю предоставляется право лишить невинности одну из девственниц.
Поймав на себе похотливый взгляд Селимуса, Илена почувствовала, как дрожат колени. Принц стоял на арене с гордо поднятой головой. Ветерок трепал его темные густые волосы, рубашку Селимус расстегнул, выставив напоказ широкую мускулистую грудь. Он был удивительно хорош собой, и Илена признавала это. Однако в отличие от многих сидевших на трибунах дам не испытывала влечения к этому красавцу.
– А теперь я передаю слово нашему глубокоуважаемому принцу Селимусу, который должен сделать свой выбор, – закончил речь церемониймейстер.
От волнения Уил не чувствовал боли в рассеченном плече. Подняв голову, он бросил предостерегающий взгляд на Элида.
– Мне предстоит сделать непростой выбор, – заговорил принц. – Вы поймете меня, если обратите внимание на то, сколько прекрасных девушек сидит здесь, на трибунах.
Усталый и грустный Магнус потупил взор. Исход поединка огорчил его. Король, конечно, одним взмахом руки мог бы остановить происходившее на арене, но не хотел этого делать. Его вмешательство унизило бы Селимуса в глазах народа, а это, в свою очередь, могло привести к плачевным последствиям. Король не хотел подрывать уважения народа к принцу и ослаблять власть будущего правителя. Он знал, что через несколько дней умрет, и трон займет Селимус. Если народ не будет поддерживать нового короля, в стране воцарится хаос, и этим воспользуются внешние враги. Валор непременно попытается взять реванш за былые поражения. Магнусу ничего не оставалось, как держать язык за зубами и терпеть бесчинства Селимуса.
Король хотел, чтобы Моргравия сохранила мощь, а такое возможно только при сильном правителе. Народ был в восторге от победы наследника, и Магнус не хотел разочаровывать зрителей. Пусть подданные тешат себя иллюзией, считая Селимуса благородным, честным, отважным воином. Магнус догадывался, что его сын победил с помощью коварства. Но если Уил выронил из рук оружие, значит, так было нужно. Магнус полагался на разум и проницательность своего генерала.
Сейчас главным было благополучие Моргравии. И ради него король согласился бы пойти на любые жертвы. Он надеялся, что Селимус проявит благоразумие и не остановит свой выбор на Илене. Если же это произойдет, Уил никогда не простит принцу позора сестры. И тогда между молодым королем и генералом установятся враждебные отношения. Страшно подумать, к чему это могло привести. Отогнав тяжелые мысли, он стал слушать речь Селимуса.
– …поэтому я прошу прощения у всех прелестных юных девушек за то, что останавливаю свой выбор не на них. – Принц, подошедший к поручням заграждения той трибуны, на которой сидели знатные особы, одарил очаровательной улыбкой строивших ему глазки девиц, пытавшихся скрыть свое разочарование, и их мамаш, вынужденных проститься с честолюбивыми мечтами. – Я выбираю Илену Тирск из Аргорна!
И карие глаза принца остановились на девушке, которая скорее умерла бы, чем легла в постель этого коварного и жестокого человека.
Илена сидела неподалеку от подиума, на котором расположился король. Услышав имя своей подопечной из уст принца, Магнус устало закрыл глаза. Селимус галантно протянул Илене руку. Поведение принца не вызывало возмущения у народа. И лишь Элид кипел от негодования. Селимус не обращал на понурого раненого брата своей избранницы и ее оскорбленного жениха ни малейшего внимания.
Принц не собирался терять попусту время и хотел прямо сейчас увести Илену в спальню, чтобы не только насладиться девственной прелестью ее тела, но и досадить недругам, брату и жениху девушки. Он желал преподать урок тем, кто осмелился бросить ему вызов, и добиться от них полного подчинения.
Принц отвесил легкий поклон.
– Прошу вас выйти ко мне, сударыня! – промолвил он, упиваясь своей властью.
– Одну минутку, принц Селимус, позвольте мне сказать несколько слов, – остановил его Уил. Приблизившись к наследнику трона, он низко поклонился ему, а затем повернулся к королю. – Простите меня за то, что я вмешиваюсь, ваше величество.
Открыв глаза, Магнус кивнул, разрешая Уилу говорить. Неужели генерал понял его намек и догадался, как можно помешать Селимусу и спасти от бесчестия самую нежную и прелестную девушку Стоунхарта?
– Мне кажется, сир, что здесь произошло недоразумение, – заявил Уил.
Надежда вспыхнула в сердце Магнуса.
– Мой принц, – обратился Уил к Селимусу, – будучи в настоящее время главой рода Тирсков, я не могу позволить ваг остановить свой выбор на Илене.
Селимус презрительно усмехнулся.
– Ты не можешь запретить наследнику трона осуществить право, дарованному ему древним обычаем, Тирск. Отойди!
Герин, прищурившись, внимательно наблюдал за этой сценой. Он не понимал, куда клонит Уил, и молился, чтобы Шарр вразумил его.
– Боюсь, мой принц, что вы не понимаете, о чем идет речь. Это не я, а закон нашего королевства запрещает вам вступать в близкие сношения с моей сестрой.
Селимусу надоела эта болтовня, он решил, что Уил просто тянет время. Ему не терпелось отомстить ненавистным Тирскам и овладеть юной красавицей, сидевшей напротив него.
– Закон? Какой еще закон, Тирск?
– Закон, защищающий брак, мой принц, – ответил Уил и с притворным удивлением огляделся вокруг. – Простите, сир, но неужели здесь еще никто ничего не знает?
– О чем ты, Тирск? – надменно спросил Селимус.
В этот момент в разговор вмешался Элид. Встав со своего места, он вышел вперед.
– Позвольте, я все объясню, мой принц. Дело в том, что я имею право запретить вам вступать в близкие сношения с этой женщиной, поскольку она является моей женой.
– Твоей женой?! – взревел Селимус, дрожа от ярости.
Герин едва сдержал ухмылку, поняв, наконец, как ловко его молодые друзья обвели вокруг пальца принца.
– Да, – с невозмутимым видом ответил Элид, – мы с Иленой поженились. Прошу прощения, но мы думали, что болтливый священнослужитель, сочетавший нас браком, уже разнес эту весть по всему Стоунхарту. Сами мы собирались официально объявить об этом радостном для нас событии сегодня вечером.
Элид произнес все это таким сладким елейным голосом, что Уил чуть не расхохотался.
– Немедленно приведите сюда священнослужителя, – распорядился Селимус, и один из пажей бросился выполнять его приказ. – А пока я хочу послушать Илену. Скажи, когда вы успели пожениться?
Илена сделала реверанс.
– Церемония бракосочетания состоялась вчера, мой принц, – промолвила она, глядя не на Селимуса, а на короля.
– Хочу добавить, – приосанившись, сказал Элид, – что моя жена больше не является девственницей. Вполне вероятно, что сегодня ночью был зачат наш первенец.
– Ты знал об этом? – резким тоном спросил Селимус Уила.
– Простите, мой принц, но я с легким сердцем выдал сестру замуж за ее жениха, ведь их благословил сам король. Я и не подозревал, что именно она приглянулась вам. Впрочем, вы сами только что сказали, что на трибунах сидит множество прелестных девушек. Думаю, вам нетрудно будет выбрать самую привлекательную из них.
Наконец паж подвел к Селимусу бледного дрожащего священнослужителя. Он нервно проводил пухлой рукой по губам.
– Ответь мне, – обратился к нему Селимус, – ты сочетал браком Илену Тирск из Аргорна и Элида Донала из Фелроти?
– Да, я освятил их брачный союз в храме Стоунхарта.
У Селимуса упало сердце, и он на мгновение закрыл глаза.
– Когда это было? – с кислой миной спросил он.
– Вчера утром, ваше высочество. Церемония была очень скромной. На ней, кроме жениха и невесты, присутствовал только генерал Тирск.
– Ты свободен, – сказал Селимус, едва сдерживая свой гнев, и, повернувшись, обратился к королю: – Отец, вы, как опекун Илены, должны были дать письменное разрешение на этот брак. Вы подписывали такой документ?
Магнус задумался, не зная, что ответить принцу. Он не хотел, чтобы его слова навлекли гнев на Тирска и его сестру. Король взглянул на Орто, и тот тут же пришел на помощь своему господину.
– Сир, – сказал Орто, – я помню, что вы подписали эту бумагу два дня назад. Вы плохо себя чувствовали и не могли долго заниматься бумагами. Если память мне не изменяет, вы поставили свою подпись только на двух документах, одним из которых было разрешение на брак Илены Тирск и Элида Донала.
– Ах да, я вспомнил! – воскликнул Магнус, но Селимус уже не слушал его.
Молча указав пальцем на одну из девушек благородного происхождения, он круто повернулся и зашагал прочь, не желая видеть, как торжествуют Тирск и его близкие.
Магнус, облегченно вздохнув, едва заметно кивнул Уилу. «Молодой Уил не так прост, как кажется», – подумал король.
– Пойдем, Орто, – обратился он к своему секретарю. – Нам, как я понимаю, надо срочно составить кое-какие документы.
– Да, сир, – с невозмутимым видом промолвил преданный слуга, – позвольте, я помогу вам подняться с кресла.
ГЛАВА 8
Вечером Уил и Элид предались необузданному веселью. Вместе со своими солдатами они осушили не один бочонок эля. Многие воины так сильно захмелели, что остались спать прямо на улице. Ночь после королевского турнира считалась особым временем, и на непристойное поведение солдат власти смотрели сквозь пальцы.
– Оставь их, – сказал Элид, обращаясь к Уилу, который пытался растолкать воинов, уснувших прямо на дороге. – Они слабаки. Я хочу дать поручение тем, кто остался в строю. – И он повернулся к группе сильно подвыпивших солдат, сопровождавших своего генерала. – Слушай мою команду! Я дал слово генералу Тирску отвести его к гадалке и хочу выполнить обещание.
Солдаты загалдели, выражая свое одобрение. Уил, который все еще находился в приподнятом настроении, радуясь, что удалось спасти сестру, не стал возражать. Он готов был до утра кутить со своими воинами, бродя по ночному городу в поисках приключений. Угрозы Селимуса казались теперь несбыточными, и Уил не понимал, как мог воспринимать их всерьез.
Компания находилась сейчас рядом с палаточным городком, разбитым вокруг площадки, на которой проходил турнир. Несмотря на поздний час, здесь все еще царило оживление.
– Вы должны помочь нам, парни, – продолжал Элид. – Найдите Вдову… как ее?
– Вдову Илик, – подсказал Уил, который был не так сильно пьян, как его друг.
– Тот, кто найдет ее первым, получит серебряную монету за труды, – добавил Элид.
Солдаты тут же разошлись в разные стороны. Ими двигало скорее стремление поразвлечься, нежели желание заработать денег на очередную кружку эля.
Как только они скрылись из вида, к Уилу подошел мальчик, от которого исходил странный запах, и подергал его за рукав.
– Господин генерал, я знаю, где стоит шатер Вдовы, – сказал он.
– Если хочешь получить монету, веди нас туда, – заплетающимся языком потребовал Элид.
– Следуйте за мной, – весело промолвил мальчик.
– Сколько тебе лет? – спросил Уил, только сейчас заметив, что вместе с мальчуганом появился и Нейв.
– Десять, господин генерал.
– Зови меня просто Уил.
– Нет, я так не могу, господин генерал.
– В таком случае, скажи, как тебя зовут, наш юный проводник? – спросил Уил и, не обращая внимания на исходивший от мальчугана необычный запах, взял его за руку.
– Финч, господин генерал, – ответил мальчик и повел Уила вдоль рядов палаток.
Элид крикнул солдатам, чтобы прекращали поиски и следовали за ними.
Уил внимательно взглянул на худенького парнишку с огромными умными глазами.
– Ты живешь в Перлисе, Финч?
– Да, господин. Я работаю в Стоунхарте, – с гордостью сказал мальчик.
– Ясно. И каковы же твои обязанности?
– Я – золотарь, господин генерал, чищу отхожие места. Занимался этим уже в четыре года, а недавно получил повышение по службе и теперь слежу за чистотой уборных в королевских покоях. Так что, сами понимаете, у меня серьезная работа.
– Теперь ясно, почему от тебя так сильно воняет, Финч, – весело сказал Элид. – Завтра утром у тебя наверняка будет много работы. Держу пари, сегодня ночью Селимус проверит свой стульчак на прочность.
Финч не понял шутки, но засмеялся вместе со всеми. Он был в восторге оттого, что находится в одной компании с генералом Тирском, которым всегда восхищался. Мальчик ценил деликатность Уила, в отличие от других не высмеивавшего его за худобу и слишком маленький рост.
– Вот мы и пришли, господин генерал, – сказал Финч, останавливаясь у освещенного разноцветными фонарями шатра, ночью выглядевшего еще более таинственно, чем днем.
– Ты веришь гадалкам? – спросил его Уил.
– Думаю, что Вдова делает предсказания для забавы, – ответил Финч и, внимательно посмотрев на Уила, добавил: – Но, если вы спросите меня, верю ли я, что некоторые люди обладают даром ясновидения, то я скажу «да».
– Ах ты, маленький нечестивец! – с наигранным возмущением воскликнул Элид. – Куда смотрят Охотники за ведьмами?
Однако увидев, что Уил помрачнел, Элид прекратил шутить.
– Итак, кто пойдет первым? – спросил он.
Солдаты все как один подняли руки и, отталкивая друг друга, устремились к входу в шатер.
Элид бросил мальчику монетку.
– Спасибо, Финч.
– Не за что, капитан, благодарю вас. Могу ли я быть еще чем-нибудь вам полезен, господин генерал?
– Ты и так помог нам, Финч. Думаю, мы еще встретимся.
– Конечно, встретимся. Но… вы не будете возражать, если я подожду вас здесь?
Уил улыбнулся. Он подозревал, что мальчику просто некуда идти. Странно, но Нейв, по всей видимости, привязался к Финчу. Когда они успели подружиться?
– Нет, не буду, – сказал Уил. – А потом мы вместе вернемся в замок. Моему другу понадобится наша помощь.
И он кивнул на пошатывающегося Элида.
– В таком случае, я подожду вас здесь, господин генерал, – промолвил Финч и уселся на траву рядом с большим черным псом Уила.
Уил и Элид последними вошли в шатер Вдовы Илик, в котором до них побывала ватага солдат. Подвыпившие молодые люди, вышедшие из шатра, похоже, были не слишком взволнованы тем, что услышали, и это не удивляло капитана Донала. Он знал, что солдаты не принимают слова гадалок всерьез.
– Все это сплошное надувательство, Уил, – с ухмылкой сказал он своему другу. – Но я рад, что ребята развлеклись.
– Входите, – раздался из глубины шатра женский голос. Откинув полог, приятели вошли в полутемное помещение.
– Добро пожаловать, – промолвила гадалка.
Уил взглянул на стоявшую перед ними старуху и застыл от изумления – глаза Вдовы Илик скрывали огромные бельма.
Больше ничего примечательного в ней не было. Невзрачное, обветренное и обожженное солнцем лицо Вдовы свидетельствовало о том, что ей приходилось много скитаться. Морщинистую кожу покрывал темный загар. Вдова не носила никаких украшений, ее простое серовато-коричневое платье было залатано в нескольких местах. Уил почему-то думал, что гадалка будет выглядеть совсем иначе, что такие женщины одеваются в яркие пестрые наряды и вешают на себя бусы, браслеты и крупные серьги.
Капитана Донала облик гадалки тоже удивил. Он даже немного протрезвел.
– Что за скучный наряд, Вдова! – с наигранным разочарованием воскликнул Элид. – Почему вы не встретили нас в каком-нибудь причудливом одеянии?
– Я устала от подобной одежды, – сказала гадалка. Ее закрытые бельмами глаза незряче смотрели на Уила. – Мне пришлось носить ее сегодня весь день. Наряд очень тяжелый и в нем жарко. – Она усмехнулась, обнажив почерневшие зубы. – Но люди любят красочные зрелища, и я иду им навстречу. Если хотите, могу переодеться в свое обычное платье, в котором принимаю клиентов.
– Не надо, не утруждайте себя, – сказал Элид. – Я привел друга, ему надо погадать.
Он вдруг покачнулся на нетвердых ногах и начал громко икать. Уил решил, что другу пора возвращаться домой. Но с кем его отправить?
– Вы путешествуете по миру одна? – спросил он гадалку.
Вдова Илик, прихрамывая, подошла к стулу, и ощупала его.
– Мне помогает племянница. Но сейчас она ушла по делам. А вы оба сегодня днем были здесь, неподалеку от моего шатра.
– Как вы об этом узнали? – невнятно пробормотал Элид. Язык у него заплетался все сильнее.
– Я догадалась, – улыбнувшись, сказала гадалка и обратилась к Уилу: – Молодой человек, повесьте, пожалуйста, табличку, которая лежит у ножки стола, снаружи над входом в шатер. На сегодня моя работа закончена.
Уил выполнил ее просьбу. Вернувшись, он увидел, что Элид сидит за столом напротив гадалки, и та держит его ладони в своих морщинистых руках с вздувшимися синими венами и узловатыми распухшими суставами. Уил долго не мог отвести глаз от ее уродливых пальцев.
– Сегодня у меня весь день поют суставы, – как будто прочитав его мысли, сказала гадалка.
Элид, криво усмехаясь, подмигнул другу.
– Ну, что хорошего ты мне можешь сказать, старуха? – спросил он.
– А о чем вы хотите узнать?
– Скажи мне, что ждет в ближайшем будущем капитана Элида Донала, самого счастливого мужа на свете, – промолвил Элид и, покачнувшись, едва не свалился со стула.
– Хорошо, я вижу по вашим ладоням, что сегодня вы выпили слишком много эля, поэтому в ближайшем будущем вас будет мучить страшная головная боль и вам будет не до смеха, – промолвила гадалка, и уголки ее губ дрогнули.
Элил изо всех сил старался сосредоточиться на том, что сказала Вдова Илик. Получалось плохо.
– Знаешь, думаю, ты права, – произнес капитан и громко икнул. – Ты настоящая ясновидящая. – Но тут к горлу подкатил комок тошноты. – Простите, но мне кажется, что эль просится наружу.
И он, вскочив, выбежал из шатра.
Проводив друга удивленным взглядом, Уил снова повернулся к гадалке. Ему тоже захотелось покинуть шатер. Вдова Илик тихо засмеялась.
– Теперь ваша очередь, – сказала она.
Уил пожал плечами. В конце концов, ничего страшного не произойдет, если ему погадают. Уил сел напротив Вдовы Илик и положил на стол руки, однако гадалка даже не дотронулась до них.
Его так и подмывало спросить, видит ли она.
– Вы, наверное, слепы? – осторожно спросил он.
– Почти. Я вижу лишь пятна света. Впрочем, зрение мне не нужно.
В шатре вдруг стало очень тихо. Уил хорошо понял, что хотела сказать гадалка, и затаил дыхание. Когда речь заходила о магии и ясновидении, он всегда настораживался.
– Откуда вы родом? – спросила гадалка, чтобы разрядить напряженную атмосферу.
– Из Аргорна, а вы?
– Моя родина находится далеко отсюда, на севере. Я родилась в городе Йентро. Его мало кто знает. Итак, давайте перейдем к делу. Зачем вы пожаловали ко мне?
Уил пожал плечами, не зная, что ответить. Он чувствовал, что гадалка не отпустит его просто так, и хотел сказать, что пришел сюда забавы ради, но лицо старой женщины стало таким серьезным, что он решил играть по ее правилам.
– Я хочу, чтобы вы предсказали мне судьбу!
– Хм… Я не из тех гадалок, которые ездят по ярмаркам и обманывают легковерный парод.
Уил, с надеждой посмотрев на Вдову Илик, решил попытаться улизнуть отсюда.
– Может быть, я тогда пойду?
– Не спешите. Вы заинтриговали меня. У вас удивительная аура.
Уил засмеялся. Услышав доносившиеся с улицы надрывные хрипы и натужные стоны, которые издавал Элид, генерал подумал, что ему все же лучше уйти. Другу требовалась помощь.
– Поверьте, во мне нет ничего интригующего, сударыня, – заверил он Вдову.
Гадалка загадочно улыбнулась.
– Скажите, вы верите в сверхъестественное?
– А что вы подразумеваете под этим?
– Ну, например, ясновидение.
– Нет, не верю. Вот вам золотой за то, что вы приняли нас. А сейчас я должен пойти помочь своему другу, ему совсем плохо.
Уил вложил в руку гадалки монету и почувствовал, как она задрожала от его прикосновения.
– Что-то не так? – нахмурившись, спросил он.
Вместо ответа из груди старой женщины вырвался глухой стон.
– Вдова Илик, что с вами?!
Гадалка начала раскачиваться, а затем заговорила нараспев на непонятном языке.
Уил отшатнулся от нее.
– Я ухожу! – заявил он.
Вдова, похоже, тут же вышла из транса.
– Подождите! – остановила она Уила. – Вы должны выслушать меня!
– Что нового я могу услышать от вас?
– Позвольте, я взгляну на ваши ладони.
– Нет! Я не хочу, чтобы вы мне гадали. Не понимаю, зачем я вообще пришел сюда.
– Вы сделали это на радостях.
– На радостях?
– Да, вы расстроили замыслы своего недруга.
Уил, который уже вскочил со своего места и готов был покинуть шатер, снова опустился на стул, пораженный ее словами.
– Говорите, что вы знаете об этом, – приказал он.
Однако гадалка покачала головой.
– Все это уже не имеет значения. Сейчас важно совсем другое.
Уил с недоумением посмотрел на нее.
– Я не понимаю, о чем вы говорите.
– Слушайте меня внимательно, Уил Тирск! – низким загробным голосом промолвила Вдова Илик.
– Откуда вы знаете мое имя? – изумился Уил. – Я ведь не называл его.
– Молчите! Меня мучает страшная боль, поэтому не перебивайте меня. Я должна успеть сказать вам главное. У меня не хватит сил повторить это еще раз. Я обладаю пророческим даром, и все сказанное мной – истинная правда. Заберите свои деньги, я бесплатно делаю предсказания и даю советы тому, кто сам наделен магической силой.
Уил отпрянул от нее, но Вдова успела схватить и крепко сжать его руку.
– Вы вступили на опасный путь, – заговорила она монотонным голосом. – И вам будут сопутствовать мрак и одиночество.
Уил вдруг ощутил внутри ноющую пустоту.
– Хорошенько запомните мои слова. То, что будет постоянно с вами, может стать для вас погибелью, но если вы будете правильно вести себя, оно поможет вам в пути. То, о чем я говорю, не имеет ни собственного пульса, ни влечения, ни симпатии. Оно сосредоточено на себе.
– О чем вы говорите? Я ничего не понимаю!
– Речь идет о Живительной Силе. Это и есть дар Миррен, который она передала вам перед смертью. Будьте осторожны, Уил Тирск.
– Живительная Сила? – удивленно переспросил Уил. – И что же это такое?
– Некоторые назвали бы ее проклятием, но Миррен считала ее даром.
Для Уила Миррен была обыкновенной девушкой, которая стала жертвой людского суеверия и трагически погибла на костре. И сейчас, когда он услышал, что она обладала неким таинственным даром, ему стало не по себе.
– Под даром, который мне завещала Миррен, подразумевалась собака, – не сдавался Уил.
Гадалка кивнула.
– Да, Нейв часть ее дара. Этот пес будет оберегать вас в пути.
– Но откуда вы все это знаете?
У Уила голова шла кругом. Вдове Илик было известно не только его имя, но даже кличка собаки, которую он взял после гибели Миррен.
Гадалка загадочно улыбнулась.
– Как я должен использовать этот дар? – вздохнув, спросил Уил.
– Я не дам вам на этот счет никаких советов. Это ваш дар и вы должны сами решить, как распорядиться им.
– Когда он даст о себе знать?
– Он уже в вас, – сказала гадалка и закашлялась.
– Но что мне делать с ним? Ответьте! – воскликнул Уил, не на шутку напуганный ее словами.
– Вы узнаете это, когда придет время. А пока я вижу какую-то женщину… она в беде… ей нужна ваша помощь…
Уил был ошеломлен тем, что услышал.
– Вы должны рассказать мне все, что видите, – потребовал он.
Гадалка снова закашлялась и выпустила руки Уила.
– На долю тех, кого вы любите, выпадут суровые испытания… – слабеющим голосом снова заговорила она. – Не расставайтесь с собакой и ее другом.
У Уила кружилась голова. Он не знал, что было причиной этого – выпитый эль или пряный аромат благовонных палочек, которые гадалка жгла в своем шатре.
– Вы лжете, я не верю вам, – заявил он.
– Я никогда не лгу. – Голос гадалки теперь звучал резко. – Я говорю то, что вижу. Вашим друзьям грозит беда. И еще – и это очень важно – какой-то женщине нужна ваша помощь, вы должны защитить ее.
Уилу хотелось заткнуть уши и убежать из шатра, но он вдруг в порыве гнева схватил гадалку за руку. Она снова содрогнулась от его прикосновения. Впрочем, возможно, это была реакция на боль, которую Вдова испытывала сейчас.
– Немедленно уезжайте отсюда, я не хочу, чтобы вы оставались в этом городе, – процедил он сквозь зубы.
– Будьте осторожны, Уил Тирск, – промолвила гадалка, как будто не слыша его. – Остерегайтесь гор. Друг, о котором я говорила, уже рядом с вами. Не расставайтесь с ним.
Уил оттолкнул ее руку и поспешил к выходу из шатра.
ГЛАВА 9
Финчу было четыре года, когда отец устроил его в Стоунхарт убирать отхожие места и стоки, по которым сливались нечистоты. Те небольшие деньги, которые получал Финч, помогали семье сводить концы с концами. Мальчик гордился тем, что шесть лет проработал в замке, хотя порой приходилось очень нелегко. Король заметил усердного, трудолюбивого Финча, не гнушавшегося самой грязной работы.
До болезни Магнус обычно прогуливался по утрам по дворцу и сталкивался с парнишкой, прилежно чистившим уборные. Они оба были постоянны в своих привычках и строго соблюдали распорядок дня, поэтому неизменно встречались в определенном месте в определенный час. Регулярность ежедневных встреч постепенно сблизила их, и вскоре они стали перебрасываться парой слов. Магнус в старости живо заинтересовался молодежью, ее взглядами, помыслами и увлечениями. В глубине души он сильно переживал, что был плохим отцом и не участвовал в воспитании сына. Он понимал, что безвозвратно потерял единственного ребенка, лишив его в свое время родительской заботы и ласки. Общаясь с Финчем, король понял, что мальчик не по годам умен и серьезен.
