– Можете не продолжать, – промолвила Элспит, осторожно коснувшись руки горца.
Однако Лотрин, казалось, не слышал ее.
– Несколько смельчаков попытались добраться до нашего берега, но не смогли из-за шторма. Однако Ромен не успокаивался. Наверно, он постоянно подначивал сестру, упрекая ее в трусости, что было несправедливо, поскольку девушка отличалась отвагой и старалась ни в чем не уступать брату. В конце концов, Лилия – так звали сестру Ромена – приняла вызов. Восхищенный ее дерзостью, брат решил отправиться вместе с ней. Погода в этот день благоприятствовала их планам, и они переправились на веслах через пролив. Узнав, на какое безумие решились эти двое, старший брат пришел в ярость и отправился за ними. – Лотрин обхватил голову руками. – Эта дерзкая девчонка успела сорвать гроздь винограда, прежде чем мы заметили ее. Старший брат захватил с собой меч, зная, что ему придется выручать из беды Ромена и Лилию. Пытаясь спасти младших, он сражался как лев. Я видел это своими глазами.
– А как вел себя Ромен?
– О, с Роменом произошло что-то необъяснимое. По-видимому, у него сдали нервы. Он спрятался в роще у виноградников и молча наблюдал за тем, как мы схватили его брата и сестру.
Кайлсх приказал немедленно казнить их. Наш король, конечно, принял правильное решение и по-другому в тех обстоятельствах поступить не мог, но в тот день я понял, что нас заслуженно называют варварами. Мы распяли обоих на крестах в Ракларионе, неподалеку от побережья. Они погибли из-за сорванной грозди винограда. День был ясным, и гренадинцы наверняка могли видеть кресты с их телами в подзорные трубы. Старший брат умер почти сразу, а Лилия еще мучилась остаток дня и всю ночь, изводя всех нас. Она звала Ромена, молила его спасти ее. Бедная девушка… цеплялась за жизнь из последних сил, не желая умирать. Ромен слышал каждое ее слово, каждый стон, видел все ее страдания.
Рассказ Лотрина производил на Элспит гнетущее впечатление, но она решила дослушать до конца.
– И что дальше?
– На следующее утро мы сняли тела с креста, сожгли их и развеяли пепел по ветру. Все это происходило на глазах Ромена. И когда все было кончено, Ромен, похоже, пришел в себя, к нему вернулся боевой дух.
– И что же он сделал?
– Он попытался убить Кайлеха.
– Что?!
– Вы знаете о том, что он бросает ножи в цель без промаха?
Элспит покачала головой.
– Кайлех явился в Ракларион, чтобы посмотреть, как будут сжигать тела казненных. Во всяком случае, все думали, что это был Кайлех. Два ножа вонзились в грудь человека, которого принимали за Кайлеха, и он замертво упал на землю.
– Ничего не понимаю, – призналась Элспит. – Так это был Кайлех или кто-то другой?
– Ночью накануне сожжения тел Кайлех узнал предсказание Камней, которые сказали, что завтра на его жизнь будет совершено покушение. Король прислушивается к советам и предостережениям Камней, и поэтому на следующий день принял меры предосторожности. Человек, плохо знавший Кайлеха, издали мог принять за него любого рослого мужчину с длинными светлыми волосами. Ромен попался на эту уловку, он убил одного из наших воинов и был тут же схвачен.
– Но как ему удалось остаться в живых после того, что он сделал? – удивилась Элспит.
– Да, произошло настоящее чудо. Не знаю, почему Кайлех не тронул его. Может быть, решил положить конец череде бессмысленных смертей? Наш король умеет быть безжалостным, но в тот раз он пощадил Ромена. Возможно, его тронуло то, что молодой человек все-таки нашел в себе силы выйти из укрытия и сразиться с теми, кто убил его близких. Они были ровесниками, и Кайлех оставил Ромена в крепости, надеясь, что тот окончательно придет в себя и смирится со своей судьбой. Но Ромен так и не смирился. Через некоторое время Кайлех вернул пленнику оружие и приказал отряду воинов сопроводить его к южной границе. Ромен поклялся больше никогда не возвращаться в Гренадин.
– Сколько времени прошло с тех пор? – задумчиво спросила Элспит.
– Лет десять.
– И тем не менее вы узнали Ромена?
– Такого человека трудно забыть.
Элспит кивнула, соглашаясь с собеседником.
– Думаете, Кайлех убьет его?
– Мне трудно ответить на этот вопрос, – сказал Лотрин, вставая. – Нам пора возвращаться. Король хочет встретиться с вами.
– Неужели ты думал, что я поверю тебе? Твой рассказ звучит слишком неправдоподобно.
– Тем не менее я говорю правду, – заявил Уил. – Вы поверили бы мне, если бы я сказал, что хочу объединить Бриавель и Горное Королевство для борьбы с Моргравией?
– Нет, – ответил Кайлех.
– Скажите, что смущает вас в моем рассказе? Что кажется невероятным?
Кайлех, держа в руке бокал с вином, откинулся на спинку стула.
– Ты утверждаешь, что Селимус нанял тебя убить Уила Тирска. И, по твоим словам, ты выполнил его поручение. Потом ты доставил тело генерала в Перлис, чтобы помешать королю очернить его имя. Ты якобы опасался, что Селимус обвинит Тирска в измене. Во все это трудно поверить, Ромен. Далее. Ты присутствовал на похоронах генерала… Впрочем, нет, подожди! Сначала ты спас сестру Уила Тирска, вызволив ее из темницы, куда несчастную бросил Селимус.
Уил мрачно кивнул. Он вынужден был признать, что история действительно выглядит довольно странно.
– Потом ты бежал из Стоунхарта, поскольку знал, что Селимус не держит слова и может снова попытаться убить тебя. Как оказалось, ты был прав. Тебя начали преследовать опытные наемные убийцы. Ты расправился с одним из них и послал его голову Селимусу, так? Но возникает вопрос: зачем ты это сделал? Зачем тебе понадобилось извещать таким образом короля Моргравии о том, что ты избежал гибели? А теперь перейдем к еще более удивительным местам твоего повествования. – Кайлех упивался собственным красноречием, Уил видел это. – Оказывается, ты приехал на север, чтобы встретиться с ясновидящей. От нее ты надеялся получить ответы на мучившие тебя вопросы.
– Верно, так оно и было, – подтвердил Уил.
Тревога нарастала. Только теперь он понял, что на взгляд постороннего в его поведении не было никакой логики.
Кайлех расхохотался и, встав со своего места, подошел к каминной полке.
– Ты неподражаем! Но боюсь, что твоя попытка выкрутиться не приведет к успеху, Ромен. Если хочешь спасти жизнь, придумай что-нибудь более правдоподобное.
В комнату, бесшумно ступая, вошел слуга и, подойдя к королю, что-то шепнул ему.
– Приведите ее, – распорядился Кайлех.
Слуга, поклонившись, удалился, и через несколько мгновений Лотрин ввел в покои короля трепещущую от страха Элспит.
Девушка почтительно опустилась перед Кайлехом на одно колено и потупила взор. Уил заметил, что Кайлех и Лотрин переглянулись, и последний кивнул.
– Ты дочь ясновидящей? – задал вопрос Кайлех.
– Нет, мой господин, я ее племянница, меня зовут Элспит, – пролепетала девушка, не поднимая головы.
– Ах да, верно! Встань, Элспит. Я хочу знать, что сказала твоя тетушка Ромену во время их первой встречи?
Элспит поднялась с колена и робко взглянула на стоявшего перед ней исполина, который был выше даже казавшегося ей огромным Лотрина.
– Простите, мой господин, я не поняла вопрос, – промолвила Элспит.
– Хочешь, чтобы я повторил его?
Холодок пробежал по спине Уила. Надо действовать. Он открыл было рот, чтобы что-то сказать, но Кайлех жестом приказал ему молчать.
Элспит с недоумением смотрела на них, переводя взгляд с одного на другого.
– Нет, сир, не утруждайте себя… – наконец промолвила она. – Я просто хочу сказать, что моя тетушка и Ромен виделись всего один раз.
Кайлех бросил торжествующий взгляд на Уила, продолжая разговаривать с Элспит:
– Их встреча, наверное, произошла в вашем домике в предгорье?
– Совершенно верно, сир. Это было несколько дней назад.
– И, насколько тебе известно, твоя тетушка виделась с ним всего один раз.
– Да, это чистая правда. Она сказала мне, что не знает этого человека и впервые слышит его имя.
Уил понимал, что нужно как-то оправдываться, а времени на раздумья не оставалось.
– Мне жаль, Элспит, но тетушка солгала вам, – заявил он.
Элспит с негодованием посмотрела на Уила.
– Не может быть! Зачем ей лгать?
Уил пожал плечами.
– Откуда мне знать? Наверное, у нее были на это какие-то причины. Мы встречались с ней в Перлисе сразу после завершения ежегодного королевского турнира. Вас не было в шатре, Элспит, иначе я непременно запомнил бы такую очаровательную девушку. – Уил говорил уверенным тоном и видел, что гнев Элспит утих, и она уже сомневается в собственной правоте. – Если память мне не изменяет, возле шатра в то время крутился Тирск со своим приятелем, капитаном Элидом Доналом. Насколько я понял, они решили наведаться к вашей тетушке позже.
– Простите, сир, я, кажется, ошиблась, – смущенно промолвила девушка. – Ромен говорит правду. Тетушка упоминала о Тирске и Донале. Она удивлялась, что генерал со своим приятелем не зашли к ней днем, а отложили приход до вечера.
– А где в это время была ты? – спросил Кайлех.
– Я находилась среди зрителей на трибуне и вернулась в шатер поздно.
И Элспит рассказала о том, что произошло сразу после турнира. Кайлех и Лотрин с изумлением услышали, что победитель состязаний должен был получить в качестве приза девственницу, с которой мог провести ночь.
– И эти люди еще называют нас варварами, – пробормотал Лотрин.
Кайлех усмехнулся.
– Расскажите подробней, – приказал он девушке.
– Насколько я поняла, генерал сорвал планы принца, выдав накануне свою сестру замуж за Элида Донала, – сказала Элспит. – Принц хотел видеть в своей постели именно ее. Но вовсе не потому, что он любил сестру Тирска, хотя она – очень красивая женщина, сир. Моя тетушка говорила, что Селимус способен любить только самого себя.
– Значит, у Селимуса были основания ненавидеть Тирска, – задумчиво промолвил Кайлех. – Генерал унизил его прилюдно, такое не прощают, правда, Лотрин?
Лотрин кивнул. Слушая рассказ Элспит, Уил чувствовал, как сжимается сердце от нахлынувших тяжелых воспоминаний.
– Я слышал, что они с юности испытывали друг к другу неприязнь, – сказал он, – и в течение десяти лет пытались скрыть это чувство, поскольку их отцы были побратимами и хотели, чтобы сыновья дружили. Король Магнус обожал Уила, а Селимуса недолюбливал. Правда, я не знаю почему.
– Ну, хорошо, – сказал Кайлех. – Предположим, я принимаю большую часть твоего рассказа за чистую монету. Но все равно непонятно, зачем ты приехал на север.
– Вы придаете этому вопросу слишком большое значение, – свойственным Ромену небрежным тоном сказал Уил. – Ясновидящая сказала, что моя жизнь будет связана с королевой и что я должен верой и правдой служить ей, отстаивать ее интересы. В то время, когда было сделано предсказание, ни одним известным мне королевством не правила королева. А потом я по поручению Селимуса отправился в Бриавель и увидел Валентину. О произошедших там событиях я вам уже рассказывал. Когда Валор погиб, я понял, о какой королеве говорила ясновидящая.
– Другими словами, ты приехал на север, чтобы подробнее расспросить гадалку о том, что явилось ей в видении?
– Конечно. Но мне это не удалось. Вдова Илик вдруг воскликнула, что за мной пришли варвары. Жаль, я не придал значения ее словам.
Лотрин и Кайлех усмехнулись. Король залпом осушил кубок и, как будто потеряв интерес к пленникам, повернулся к Лотрину.
– Как чувствует себя твоя жена? – спросил он.
– С вашего разрешения, мой король, я хотел бы наведаться домой, – сказал Лотрин.
Кайлех отпустил его, поскольку разговор близился к концу, и Лотрин удалился.
– Не понимаю, почему тебя волнует судьба генерала Тирска, Бриавеля, королевы Валентины, – промолвил король, обращаясь к Уилу, и того вновь поразили живость ума и проницательность Кайлеха.
– Потому что Уил Тирск был честным человеком. Он хранил верность Моргравии, выступал против пыток, берег своих солдат. Он предпочитал вести переговоры, желая избежать ненужного кровопролития.
– Похоже, ты много знаешь о нем. Неужели вы так быстро сдружились?
– Мы провели вместе несколько дней, а потом сражались бок о бок, защищая короля Валора. Когда король погиб, мы с Тирском сошлись в смертельном поединке. Мы оба понимали, что только один из нас может уйти живым из Бриавеля. Перед смертью Тирск взял с меня слово, что я буду защищать Валентину.
– Я повторю свой вопрос. Почему тебя волнует ее судьба?
Уил не знал, что ответить Кайлеху. Не мог же он сказать, что влюблен в Валентину и эта любовь жжет ему сердце так же сильно, как ненависть к Селимусу.
Кайлех вздохнул.
– Все дело в твоем благородстве, Корелди, – качая головой, промолвил он. – Ты неисправим.
– Я впитал его с молоком матери, – сказал Уил, радуясь, что нашел оправдание своим порывам. – Я дал клятву Тирску, и мы скрепили ее кровью. Я не могу нарушить слово. К тому же приятнее служить королеве Бриавеля, чем королю Моргравии.
Уилу вдруг стало грустно. Сама мысль о том, что он предает родину, казалось невыносимой.
Кайлех, внимательно наблюдавший за пленником, видел на его лице отражение душевных терзаний.
– Позже мы продолжим этот разговор, – промолвил он. – А сейчас хочу предупредить, чтобы вы не пытались проникнуть за стены крепости. Лучникам и страже отдан приказ убить вас на месте, если вы попытаетесь нарушить мое распоряжение. Вам все понятно?
Уил и Элспит кивнули.
– Сегодня вечером я устраиваю пир, – продолжал король. – Среди прочего нам подадут особое блюдо. Думаю, Ромен, оно тебе понравится, а вот Элспит вряд ли получит от него удовольствие. Жду вас на нашем празднике.
ГЛАВА 26
Вернувшись в комнату, Уил прилег, чтобы немного вздремнуть, но едва погрузился в сон, как пришли кошмары. Ему снилась висевшая на кресте молодая женщина. Она молила о помощи. Сначала он не мог разглядеть ее лица, а когда, наконец, разглядел, то ужаснулся. Это была Илена. Она просила спасти ее и укоряла брата в том, что он бросил ее на произвол судьбы.
Уил проснулся в холодном поту. Я должен бежать отсюда, твердо решил он. Вдова Илик предупреждала о грозящей Илене опасности. И ее слова подтвердил вещий сон. Стараясь заглушить охватившую его тревогу, Уил начал приводить себя в порядок. Какая-то добрая душа повесила на спинку стула рядом с кроватью чистую рубашку. Умывшись и переодевшись, Уил приготовился к новой встрече с Кайлехом. Если король придет сегодня в хорошее расположение духа, то, быть может, отпустит пленников.
Элспит бесцельно бродила по крепости, ловя на себе настороженные, недружелюбные взгляды горцев. Увидев проходившего мимо Мирта, девушка обрадовалась – она устала от незнакомых хмурых лиц.
– Добрый день, Мирт.
Он что-то буркнул, но все же остановился.
– Вы не знаете, где я могу найти Лотрина? Он пошел проведать свою жену.
Мирт с недовольным видом рассказал, как пройти к дому, где живет Лотрин. Он находился в пределах крепости. По дороге Элспит нарвала полевых цветов для молодой матери.
Несколько раз она сбивалась с пути, но, набравшись храбрости, спрашивала дорогу у хмурых, неразговорчивых горцев, недружелюбно настроенных к чужестранке. В конце концов девушка нашла закоулок крепости, где стояло несколько каменных жилых домов. У входа в один из них толпились люди, и Элспит решила, что они собрались, чтобы поздравить новоиспеченных родителей с рождением первенца. Однако, приблизившись к малочисленной толпе, она почувствовала, что здесь царит далеко не праздничная атмосфера. Лица людей были мрачны. Заметив ее, горцы стали беспокойно перешептываться.
Элспит представилась и вежливо спросила, где живет Лотрин и можно ли его увидеть. Из толпы вышла старая женщина и сердито закричала на незваную гостью:
– Уходи отсюда, моргравийская дрянь!
Проклятия старуха дополнила плевком. Девушка была так поражена столь неласковым приемом, что лишилась дара речи. Слюна попала ей на юбку.
– Ты привезла с собой барши! – не унималась старуха.
Барши? Элспит понятия не имела, что это такое. Придя в себя, она снова спросила, где можно найти Лотрина.
Старуха в ответ разразилась гневной тирадой на непонятном языке. Элспит повернулась к стоявшей рядом девочке с покрасневшими от слез глазами.
– Я должна передать Лотрину важное сообщение, – солгала она.
– Он у Камня Скорби, – сказала девочка. – Где это?
Ей неохотно показали дорогу, и Элспит быстро ушла со двора, чувствуя враждебный настрой горцев. Она знала, что непременно должна увидеться с Лотрином. Хотя он и был ей чужим человеком, но после сегодняшнего разговора между ними установилась некая тайная связь. Подойдя к скале, Элспит с трудом залезла на нее, ободрав кожу с ладоней и локтей.
Лотрин стоял на коленях на плоском гранитном валуне, повернувшись лицом к морю. Он громко выл, и его завывания разносил по округе ветер.
Видя, как сильно он страдает, Элспит застыла на месте. Она не знала, как утешить его, но потом заметила, что Лотрин держит на руках крошечного спеленатого младенца, и у нее сжалось сердце. Она бросилась к Лотрину, горя желанием разделить его боль. Элспит было все равно, как Лотрин отнесется к ее порыву, она не могла поступить иначе. Взобравшись на Камень Скорби, Элспит обняла похитившего ее из дома чужеземца и заголосила в унисон. Всегда страстно мечтавшая иметь семью, она не могла не сочувствовать человеку, понесшему жестокую утрату.
Лотрин не оттолкнул ее. И они оба, раскачиваясь из стороны в сторону, еще долго безутешно выли. Лицо младенца было прикрыто краем пеленки, и Элспит предположила самое страшное. По-видимому, Хальдор, бог, которому поклонялся Лотрин и его соплеменники, забрал новорожденного в свое царство. Элспит потеряла счет времени. Слезы ручьем текли по ее лицу. Она понимала, что оплакивает не только утрату Лотрина, но и смерть тетушки, а также несчастную судьбу Ромена и страшную участь его сестры и брата.
Ветер постепенно утих, и до слуха Элспит донесся плач младенца.
Она встрепенулась. Ребенок жив! И Элспит снова разрыдалась, но теперь уже это были слезы радости. Она не хотела, чтобы Лотрин видел их, и, отстранившись, потянулась к младенцу.
– Лотрин, это я, Элспит, – сказала она. – Я не причиню ему никакого вреда. Дайте его мне.
Лотрин устремил на нее взгляд карих глаз, и Элспит поразила глубина и сила его страданий. Мужество оставило ее, и она повернулась, чтобы убежать отсюда, но тут горец молча протянул ей новорожденное дитя. Девушка осторожно взяла младенца и, открыв личико, сунула в крохотный ротик кончик своего мизинца. Ребенок стал жадно сосать его.
– Вашего сына надо покормить, – сказала она.
– Его мать мертва, – с трудом промолвил Лотрин. – Она боролась за свою жизнь, но у нее открылось сильное кровотечение, и лекари не смогли его остановить.
Комок подкатил к горлу Элспит.
– Примите мои соболезнования, – промолвила она и замолчала, положив руку на его плечо.
Ее жест был красноречивее слов. К удивлению Элспит, Лотрин накрыл широкой ладонью кисть ее руки.
– Спасибо, – промолвил он и, взяв сына, спустился со скалы. Элспит осталась одна на Камне Скорби, над которым еще витал дух покойной жены Лотрина, советника и друга Кайлеха.
Позже, уже вернувшись в свою комнату, она увидела из окна двух скачущих через луг всадников. То были Лотрин и Кайлех. Элспит надеялась, что король найдет слова утешения для своего друга.
– Она подарила нашему народу сына, Лотрин. Поэтому нам следует отпраздновать это событие, а не предаваться скорби по поводу ее кончины, – сказал Кайлех, окидывая взглядом пастбища.
– Да, у вас есть все основания праздновать рождение еще одного мальчика, – сказал Лотрин.
Уловив нотки горечи и осуждения в голосе своего спутника, Кайлех насупился. Но, переглянувшись, мужчины поняли друг друга без слов и решили не обострять отношения. Король понимал, как расстроен Лотрин.
Некоторое время они ехали молча.
– Она не любила меня, Кайлех, и в этом все дело, – снова заговорил Лотрин. – Я скорблю о том, что сделал ее несчастной, и что у моего мальчика нет матери.
– Мы окружим его любовью и заботой, – сказал король.
– Знаю.
Всадники направили коней к озеру. Кайлех любил прогуливаться верхом вдоль берега. Здесь царили тишина и покой.
– Я хочу поговорить с тобой о моргравийских пленниках, которых ты привез в крепость, – сказал король, в свойственной ему манере резко меняя тему разговора.
– Да? Я давно жду вашего решения, сир. Что мы будем делать с ними?
– Я тянул время, надеясь, что мой гнев утихнет.
– Кайлех, наших людей не вернешь.
– Это правда. Но я не могу забыть о том, что они просто заблудились. И наверняка объясняли это своим убийцам, по те не пощадили их.
– Если мы погорячимся, может вспыхнуть война.
– Погорячимся?! Не забывай, что враги убивают наших соотечественников, которые ни в чем не виноваты!
Лотрин промолчал, видя, что король ни на шутку распалился. Он высоко ценил заслуги Кайлеха. Благодаря его усилиям в Скалистых горах прекратились междоусобицы. Кайлех направил бьющую через край энергию соплеменников в другое русло, поощряя развитие скотоводства и земледелия. Теперь горцы могли прокормить себя. Они собирали обильные урожаи и научились хранить продукты питания. Провозгласив себя королем, Кайлех тут же издал указ о том, что все дети должны учиться грамоте и знакомиться с историей своего народа. Образование, полагал он, важнее умения убивать себе подобных. Кайлех поощрял также музыку, пение, танцы и охотно общался с молодежью. Когда кто-нибудь из молодых соплеменников погибал, это глубоко ранило его сердце.
Лотрин, как никто другой, знал, что Кайлех готов жестоко отомстить за гибель соплеменников, и поэтому у пленников, на его взгляд, было мало шансов остаться в живых. Тем не менее Лотрин не оставлял попыток спасти их.
– Догоняй, Лотрин! – крикнул Кайлех и, пришпорив лошадь, понесся во весь опор к небольшой роще, видневшейся вдали.
Жеребцу Лотрина так и не удалось догнать породистую кобылу короля, что, впрочем, было неудивительно.
– Ты посмотри, какая она замечательная! – тяжело дыша, вскликнул Кайлех, восхищаясь своей лошадью.
– Да, великолепна, – согласился Лотрин. – Так что же вы решили, сир? Как вы поступите с пленниками?
Лицо короля посуровело.
– Я хочу проучить наших врагов.
– Умоляю вас, Кайлех, подумайте хорошенько, прежде чем действовать!
– Я уже подумал. Решение далось мне нелегко.
– Но ведь пленники, которые сидят в нашей темнице, тоже ни в чем не виноваты! Они уже достаточно настрадались. Мы ведем себя точно так же, как наш южный сосед!
– Эти люди – солдаты, поэтому нельзя говорить, что они невиновны! – запальчиво возразил король.
– Лишь один из них – действительно опытный, закаленный в боях солдат, сир. Остальные обычные сельские жители, которые, возможно, умеют резать скотину, но ни разу не поднимали руку на человека.
– Чего ты добиваешься?! – взревел король.
Лотрин помолчал, дожидаясь, когда утихнет гнев его друга.
– Отпустите их, мой король, – наконец промолвил он. – Будьте снисходительны. Будьте лучше короля Моргравии.
Кайлех сердито покачал головой.
– Во всем виноват Селимус, – заявил он. – Его отец никогда не потворствовал убийцам мирных жителей. Селимус – настоящий безумец. Наши шпионы докладывают, что среди моргравийцев растет презрение к нему. Я никогда не прощу ему, Лотрин. Он заплатит за свои злодеяния. Я хочу лишить его сна. Пусть этот мерзавец знает, что скоро я отберу у него плодородные земли.
Лотрин тяжело вздохнул. Король постоянно твердил эти слова, как заклинание. Внутренняя политика была разумной, король стремился просвещать свой народ, улучшать условия его жизни. Но в душе Кайлех оставался безудержным завоевателем, и это отражалось на его внешней политике. Король был по натуре воином и жаждал раздвинуть границы своего государства.
– Что вы задумали, сир? – грустно спросил Лотрин, зная, что с Кайлехом бесполезно спорить.
И король раскрыл ему свой замысел. Кайлех был мрачен и не пытался оправдать действия, которые ему предстояло совершить. Выслушав его, Лотрин ощутил в душе ноющую пустоту.
– Но это безумие! – воскликнул он.
– Я… – начал было король, но Лотрин перебил его.
– Кайлех, опомнитесь! – взмолился он. – Неужели вы хотите толкнуть наших врагов на ответные действия?
– Мы готовы встретить их с оружием в руках! – взревел король.
– А вы подумали о том, сколько наших соплеменников погибнет на развязанной вами войне? – попытался образумить его Лотрин. – Вы уверены, что эти жертвы необходимы для благополучия нашего народа? Вы действительно хотите, чтобы в наши края пришел враг? Да вы совсем спятили!
– Не дерзи мне, Лотрин, – с угрозой в голосе промолвил Кайлех. – Будь осторожнее в выражениях.
– Мы с детства знаем друг друга, Кайлех, – продолжал увещевать его Лотрин, не обращая внимания на предостережение. – Я прошел с вами через все испытания и всегда был верен долгу. У вас нет более преданного человека, чем я.
– Я знаю.
– Но мне не нравится ваш замысел, я не поддерживаю его. Вы упадете в моих глазах, если осуществите его. – Это были дерзкие слова, и Лотрин мог поплатиться за них, но он сознательно шел на риск. Выдержав паузу, Лотрин снова заговорил заискивающим тоном: – Ваши намерения не достойны вас, вы не поступите так низко, я знаю.
Кайлех нахмурился.
– Я хочу преподать моргравийцам урок, который они никогда не забудут, – промолвил он. – Моргравийцы убивают наших детей, Лотрин, и я хочу отомстить им за это. С ними можно говорить только на языке силы, по-другому они не понимают. Да, согласен, мой замысел жесток, но я не позволю надменному молодому королю безнаказанно уничтожать мой народ. Если я не предприму сейчас ответных мер, то Селимус подумает, что я слаб и беспомощен.
– Какое нам дело до того, что он подумает?
– Для меня это имеет значение!
– Как вы сможете жить после этого? – сокрушенно спросил Лотрин.
– Не задавай глупых вопросов, Лотрин, ты меня хорошо знаешь.
И тут Лотрина осенило.
– Я все понял! – воскликнул он. – Эта идея принадлежит не вам.
Кайлех с невозмутимым видом пожал плечами.
– Ну и что? На мысль о том, как можно отомстить моргравийцам, меня действительно навел Рашлин, и его предложение мне понравилась.
Лотрин поморщился. Рашлин был барши, то есть магом. Люди гор свято верили в действенность магии и колдовства. Кайлех считал большой удачей то, что у него имеется придворный чародей. Люди, наделенные сверхъестественными способностями, встречались довольно редко. Но Лотрин терпеть не мог Рашлина. Много лет назад этот человек появился в Скалистых горах и быстро втерся в доверие к Кайлеху.
Рашлин долго выжидал, не предпринимая активных действий и изредка нашептывая королю на ухо советы. Маг использовал суеверие Кайлеха в своих корыстных целях. Теперь он стал самым влиятельным человеком при дворе и пытался управлять королем. Рашлин знал, что Лотрин презирает его, но был уверен в поддержке короля.
– Соседи заклеймят нас позором и назовут варварами, – сказал Лотрин.
Король, усмехаясь, провел рукой но своим светлым волосам.
– Ты говоришь о моргравийцах и бриавельцах? Но мы для них всегда были варварами. Меня не интересует их мнение!
– Вы унижаете свой народ, поступая столь мерзким образом, сир. Вы не посмели бы осуществить свой замысел, если бы горцы не шли за вами безропотно, как стадо баранов… и не верили вам так же слепо, как вы верите Рашлииу!
Лотрин знал, что перешел границы дозволенного, и ожидал, что король вспылит. Но Кайлех лишь бросил на него ледяной взгляд, и Лотрина охватило отчаяние.
– Оставь меня, пока не наговорил дерзостей, о которых потом горько пожалеешь.
Сердце Лотрина сжалось от боли. Он любил Кайлеха и готов был умереть за него, но сегодня король разочаровал его. Похоже, настала пора приструнить того, кто оказывал на Кайлеха дурное влияние. Повернувшись, Лотрин поскакал в сторону крепости.
– Проследи за тем, чтобы Корелди и девушка явились сегодня на пир! – крикнул ему вслед Кайлех.
Лицо Лотрина вспыхнуло от гнева, когда он услышал эти слова, в голосе короля прозвучала неприкрытая угроза.
ГЛАВА 27
Столы накрыли в зале, расположенной в просторной пещере, над которой была воздвигнута крепость. В сердце цитадели царило праздничное настроение. Помещение освещалось факелами и отапливалось печами. Высоко над головами собравшихся висели гирлянды разноцветных фонариков. В каждом плафончике, имевшем форму цветка, горела крошечная свечка, источавшая приятный аромат. Южным королевствам есть чему поучиться у варваров, подумал Уил.
В центре залы одетые в яркие наряды девушки исполняли народные танцы. Громкая музыка, эхом отражавшаяся под высокими сводами, создавала праздничную атмосферу. Два мощных горца отбивали ритм на огромном барабане.
Кайлех сидел за столом, установленным на помосте. Черное одеяние короля подчеркивало его высокий рост и красиво контрастировало с длинными золотистыми волосами. Под сюртуком на нем была надета белоснежная рубашка. Вместо кожаного ремешка на голове Кайлеха сегодня красовался серебряный. В этом простом и вместе с тем элегантном наряде король выглядел величественно. Ощущавшаяся в нем сила и обаяние делали его полноправным правителем, пленяя сердца горцев. Король находился в прекрасном Расположении духа, громко пел и наслаждался царившим вокруг весельем.
Уил сидел по правую руку от него. Это место обычно занимал почетный гость короля. Однако Уил чувствовал себя обычным пленником и знал, что его судьба в руках Кайлеха. Бледная, притихшая Элспит сидела за другим столом. Когда Уил вошел в залу, он отыскал ее глазами, их взгляды встретились, и Элспит кивнула ему, даже не попытавшись улыбнуться. Рядом с ней сидел Мирт. Лотрина в зале не было.
