Глава 20

Солнце уже вырвалось из объятий ночи, когда Ребекка выскользнула из спальни. Спустившись по черной лестнице, она вышла через боковую дверь и направилась к конюшням.

Сегодня утром она надела новую амазонку. Костюм для верховой езды ей доставили в комнату накануне вечером вместе с дюжиной платьев и аксессуаров, заказанных миссис Трент еще в начале недели. Такого роскошного наряда, сшитого из бархата цвета сливы и отделанного фиолетовой шелковой лентой, со шляпкой в тон у Ребекки никогда не было.

К амазонке прилагались темные кожаные сапожки.

Ребекка не знала, как отреагирует Миллисент на то, что она собиралась ей рассказать, особенно на преступление, которое Ребекка вынуждена была совершить. Да и на все остальное. И сейчас, направляясь к конюшне, Ребекка предалась размышлениям. Леди Уэнтуорт из Мелбери-Холл мало чем напоминала веселую, доброжелательную Миллисент Грегори из школы для девочек миссис Стокдейл. Почему Ребекка решила, что ей можно довериться?

Еще издали она заметила у конюшен оживление. От кузнечной печи поднимался дым, во дворе толпились с полдюжины грумов. Одни чистили лошадей, другие выводили животных в паддок(** Место для выгула лошадей) на прогулку. Миллисент нигде не было видно. Вдруг Ребекка заметила Стенмора. Рядом с ним стоял красивый черный гунтер. Граф беседовал с одним из конюхов. Он тоже заметил Ребекку и радостно улыбнулся.

– Миссис Форд! – Стенмор направился к ней. – Какой приятный сюрприз!

– Доброе утро, милорд! Я вчера познакомилась с леди Уэнтуорт, и она пригласила меня прокатиться верхом. Надеюсь, ваше сиятельство не станет возражать, если я возьму лошадь.

– Разумеется! – Граф повернулся к конюху, отдал ему распоряжения, и как только тот бросился их выполнять, Стенмор вновь переключил внимание на Ребекку. – Я не знал, что вы ездите верхом.

– Уже много лет не сидела в седле и очень обрадовалась приглашению леди Уэнтуорт. Надеюсь, старые навыки не забылись.

Стенмор взял под уздцы жеребца и вывел на луг. Ребекка двинулась следом и прикрыла ворота.

– Леди Нисдейл тоже поедет с вами? – Нахмурившись, спросил граф.

– Нет, милорд. Полагаю, мы отправимся вдвоем с леди Уэнтуорт.

Он кивнул, и у Ребекки словно гора с плеч свалилась.

– Я рад, что вы приняли приглашение леди Уэнтуорт, – мягко произнес граф. – Она живет очень замкнуто и ни с кем не общается.

При встрече с подругой Ребекка это заметила.

– По-моему, она несчастлива, – сказала Ребекка. – Только вряд ли визит леди Нисдейл ее обрадовал. Уж очень они разные.

– Вы совершенно правы, – согласился Стенмор.

Ребекка вновь бросила взгляд на тропинку, но подруга не появилась, и Ребекка решила обсудить с графом вопрос, который не давал ей покоя. Ее волновала отчужденность между графом и Джейми.

Прошлым вечером, присоединившись к отцу и сыну за ужином, она не могла не заметить, что их разделяет стена безразличия. Джейми все время молчал. Когда Ребекка задавала ему вопросы, либо кивал, либо качал головой. После ужина Ребекка последовала за мальчиком в его комнату и объяснила недопустимость подобного поведения в присутствии отца.

Что еще она могла сказать, если отец и сын почти не общаются друг с другом?

– Я сегодня возвращаюсь в Лондон.

Видимо, на ее лице отразилось разочарование, потому что граф перестал улыбаться и взял ее руку.

– Вчера поздно вечером я получил сообщение. Мое присутствие там необходимо. Дня через два вернусь.

– Когда вы вернетесь, милорд, не найдется ли у вас часа свободного времени в день?

Он поднес к губам ее пальцы и запечатлел поцелуй на тыльной стороне ладони.

– У меня найдется не один час, а гораздо больше.

– Осмелюсь тогда просить два часа в день.

– У меня такое чувство, будто вы что-то затеваете. Она высвободила руку.

– Вас мучают какие-то сомнения, милорд. Он рассмеялся. Ребекка тоже улыбнулась.

– Что вы хотите, Ребекка?

– Не так уж много. Всего два часа.

– Для чего?

– Для наставлений.

– Кто кого будет наставлять?

– Я говорю серьезно.

– Будете продолжать в том же духе, я отменю поездку в Лондон. – Стенмор наклонился и зашептал ей на ухо: – И все две недели моего пребывания в Солгрейве ни один из нас не выйдет из моей спальни. Что скажете, Ребекка?

Ошеломленная, Ребекка не в силах была пошевелиться. Ее бросило в жар.

– Я... я...

Стенмор ласково коснулся ее щеки.

– Я вас не тороплю, – прошептал он. – Скажете, когда будете готовы.

В этот момент грум вывел из конюшни красивую гнедую кобылу, оседланную и полностью подготовленную к прогулке.

Стенмор натянул перчатки.

– Где вы договорились встретиться с леди Уэнтуорт?

– Здесь, у конюшен. Но, милорд, вы так и не ответили на мой вопрос. У вас найдутся два часа в день?

– Один.

Он перекинул узду через голову лошади.

– Мгновение назад вы угрожали мне продолжительным заточением. Куда подевалась ваша щедрость?

Граф сел в седло.

– Я бываю щедр, когда условия договора выдвигаются открыто и честно.

– Я в первый же день обратилась к вам с этой просьбой. Но вы не проявили к ней ни малейшего интереса, и мне пришлось изменить тактику.

– Я дал мальчику все, о чем вы просили.

– Не все, милорд, – упрямо возразила Ребекка. – Джеймс нуждается в вашем внимании гораздо больше, чем в комфорте, которым его окружили в Солгрейве.

– Это он так сказал, миссис Форд, или вы высказываете ваше собственное мнение?

– Не важно. Я знаю его лучше, чем кто бы то ни было. Не забывайте, что я растила его как собственного сына.

– Я хорошо это помню. Но Джеймс – сын Элизабет. В его жилах течет ее кровь. Он унаследовал ее бесхарактерность, эгоизм и высокомерие.

– Вы ошибаетесь! – Ребекку поразила сила эмоций, отразившихся на лице графа. – Элизабет, ваша супруга, не была...

Ребекка осеклась. Она утверждала, что не была знакома с Элизабет. Это была ложь во спасение.

– Джеймса не назовешь бесхарактерным. Совсем наоборот.

– Это верно.

– Уделите ему час или два в день.

– Час! – бросил Стенмор. – Предупредите Джеймса, что ему придется рано вставать. Мы будем общаться с ним до начала занятий с мистером Кларком.

– Благодарю вас, милорд, – прошептала Ребекка.

Граф остановил на ней взгляд, заставивший ее сердце биться сильнее.

– Счастливого пути. Мы будем вас ждать.

Пришпорив коня, Стенмор ускакал и вскоре скрылся из виду.

Сунув письмо в карман передника, юная горничная выскользнула из спальни леди Уэнтуорт.

Мелбери-Холл объяла тишина. Накануне хозяин до глубокой ночи играл с гостьей в карты и пил, поэтому еще не вставал. Девушка прошмыгнула мимо господской спальни, устремив взгляд на дверь в дальнем конце коридора, ведущую на черную лестницу.

Вайолет торопилась. Утром Джона, как обычно, будет выгребать из кухонных плит золу, и надо успеть передать рабу письмо, прежде чем он уйдет из дома. Вайолет почти не знала этого тихого мужчину, но ей было известно, что он пользуется доверием леди Уэнтуорт.

Неожиданно перед Вайолет появилась гостья. Горничная от неожиданности вскрикнула.

– К чему такая спешка?

– Прошу прощения, мэм. Вы меня испугали. – Служанка присела в реверансе. – Надеюсь, вы хорошо спали, миледи.

– Ты только что вышла из комнаты леди Уэнтуорт. Как она себя чувствует?

– Немного лучше, миледи.

– Ты отнесла ей завтрак?

– Нет, миледи. У ее милости нет аппетита.

– Зачем тогда она тебя вызывала?

– Ее милость хотела передать кухарке, чтобы та не присылала ей еду.

– Конечно. – Полные губы леди Нисдейл расползлись в сардонической улыбке. Она тронула белокурый локон, выбившийся из-под чепца девушки. – Как тебя зовут, голубушка?

– Вай, мэм.

– Очень хорошо, Вайолет. Сколько тебе лет?

– Шестнадцать.

– У тебя чудесная кожа. – Леди Нисдейл ласково провела пальцем по щеке служанки. Вайолет попыталась отвернуться, но леди Нисдейл схватила ее за подбородок. – Ты очень хорошенькая, Вай. Как давно ты служишь у леди Уэнтуорт?

– Всего несколько месяцев, миледи.

– Значит, ты еще не усвоила установленные в доме правила.

Вай судорожно сглотнула.

– Я знаю твоего господина очень давно. Дольше, чем его жена и все остальные в доме. Должна тебя предупредить. К тем, кто предан хозяину, кто достоин его доверия и сообщает ему о том, что происходит в доме, он добр. Тех, кто не желает ему подчиняться, хозяин наказывает. Он хороший хозяин, Вай, не правда ли?

– Да, – ответила девушка, не поднимая глаз.

– Ты, вероятно, слышала, что вчера выпороли двух рабов. И видела сегодня лицо твоей хозяйки. Но ты не видела, какие у нее раны в другом месте. Страшно смотреть. Кто-нибудь трогал тебя там? – Рука леди Нисдейл скользнула вниз, пытаясь раздвинуть горничной ноги.

Девушка, вспыхнув, покачала головой.

– Пожалуйста, миледи. Я честная девушка. Пожалуйста, отпустите меня.

– Очень мило, что ты честная, Вай. Хозяину понравится, что ты девственница. Пожалуй, отведу тебя к нему прямо сейчас. Мы с ним насладимся твоим маленьким, пухлым телом.

– Прошу вас, миледи! – взмолилась Вайолет. – Не надо!

– Тогда говори, зачем позвала тебя хозяйка в столь ранний час?

Глаза девушки округлились от страха.

– Ее милость велела мне отнести письмо. Вот, возьмите его. – Вынув из кармана конверт, Вай протянула его леди Нисдейл.

– Никому ни слова, – взяв письмо, пригрозила Луиза.

Заливаясь слезами, горничная помчалась по коридору и мгновение спустя исчезла на черной лестнице.

Луиза сломала печать и пробежала глазами листок. Ничего нового, подумала она в ярости. И все же жену сквайра и эту миссис Форд что-то связывает. Какая-то тайна. Луиза уже хотела скомкать письмо, как вдруг внимание ее привлекла последняя строчка.

«Наша дорогая миссис Стокдейл не одобрила бы эту поспешную отсрочку».

Она подняла голову и увидела в дверях спальни его, но попытки спрятать письмо не сделала.

– Что там у тебя?

– Письмо. И давно ты тут стоишь?

– Достаточно давно и видел, как ты обольстительно обращаешься со слугами. Но я разочарован. Почему ты не привела ее ко мне? Оказаться втроем в постели – прекрасная идея.

– Еще ничто не потеряно, – пробормотала она и, развязав пояс халата, двинулась в сторону Уэнтуорта. – Но сегодня тебе понадобится много сил и страсти, чтобы удовлетворить меня, потому что я собираюсь на день тебя оставить.

Взгляд Уэнтуорта переместился с обнаженной груди на треугольник светлых волос, затем на письмо.

– Дай его мне.

– В нем нет ничего особенного. – Луиза протянула ему письмо, и он тут же прочел его.

– Это миссис Форд вы вчера встретили в домике приходского священника?

– Совершенно верно. – Луиза втолкнула его в комнату и закрыла дверь.

– Ты знала, что они собираются на прогулку?

– Нет.

Сквайр снова прочел письмо.

– Она – мышь, ничем не лучше твоей жены, – прошептала Луиза. – Забудь о ней. Лучше займемся любовью.

Луиза разорвала на нем рубашку и стала скользить губами по его груди, затем опустилась на колени и в следующее мгновение обхватила его плоть губами. Сквайр выронил письмо и застонал.

– Кто эта миссис Стокдейл? – поинтересовалась она.

– Старая карга из Оксфорда. Там у нее школа для девочек. Миллисент ее посещала. Училась, как быть леди. Но тебя, моя киска, оттуда выставили бы в первый же день.

– Но разве не этим должна заниматься леди?

Глава 21

Так и не дождавшись Миллисент, Ребекка села на лошадь и поехала в сторону Мелбери-Холл. Грум следовал за ней.

Когда лесная тропа вышла на открытую холмистую местность, Ребекка обнаружила, что едет среди благоуханных полей пшеницы, ячменя, овса и скошенной травы. Достигнув длинной, извилистой дороги, которая вела в Мелбери-Холл, Ребекка встретила мужчину ехавшего на старой кляче. Незнакомец приветствовал ее, и из разговора с ним Ребекка узнала, что это мистер Каннингем, директор школы в Небуорте. Мистер Каннингем слышал о ней от приходского священника и его супруги.

Ребекка отпустила грума и продолжила путь вдвоем с учителем.

Каждую пятницу он наведывался в Мелбери-Холл, где обучал грамоте детей слуг, а также детей невольников. В другие дни мистер Каннингем приезжал в вечернее время и обучал чтению взрослых слуг. Ребекка предложила ему свою помощь, и он с радостью согласился.

– Что заставило вас отправиться в Мелбери-Холл?

– Мы с леди Уэнтуорт условились встретиться утром у конюшен в Солгрейве, чтобы покататься верхом, – ответила Ребекка. – Но она почему-то не пришла, и я решила навестить ее и убедиться, что она в добром здравии.

Мистер Каннингем взглянул на свои карманные часы.

– Леди Уэнтуорт весьма пунктуальна. Странно, что она не пришла. Я точно знаю, что если она выезжает на прогулку, то к этому часу обычно возвращается в Мелбери-Холл.

Осведомленность учителя о распорядке дня Миллисент удивила Ребекку.

– Возможно, я перепутала место встречи. Надеюсь, она примет меня. Я бы хотела лично принести ей извинения и еще раз напроситься в гости.

– Как это замечательно, миссис Форд! Леди Уэнтуорт будет рада.

– То же самое мне сегодня сказал лорд Стенмор. Мистер Каннингем понимающе кивнул.

– Эта добрая женщина живет замкнуто. Счастливой ее не назовешь.

Как это не похоже на Миллисент Грегори, которую Ребекка знала в детстве и юности. Окинув взглядом фермы, тянувшиеся по левую сторону дороги, Ребекка поняла, что Мелбери-Холл уже близко. На одном из полей она увидела чернокожих, трудившихся в поте лица.

Проследив за ее взглядом, Каннингем нахмурился.

– Вы знаете, что по берегам Темзы, к востоку от Лондона, живут в ужасающей нищете тысячи выходцев из Африки – тех, кто получил свободу, а также беглых рабов?

– Нет, не знаю. Но думаю, что и в колониях есть города, где происходит то же самое. Миссис Тримбл кое-что рассказала мне о том, как сквайр обращается со своими рабами. А также о разногласиях в этом вопросе, в прошлом возникавших между сквайром и лордом Стенмором.

– Упомянутые вами разногласия едва ли относятся к прошлому. Попытки его сиятельства в законодательном порядке добиться отмены рабства направлены против сквайра Уэнтуорта и ему подобных. Как это ни прискорбно, но король смотрит сквозь пальцы на работорговлю и использование невольничьего труда. Деятельность сквайра не ограничивается использованием африканцев на местных полях, он эксплуатирует их и на своих плантациях на Ямайке. Говорят, он вкладывает большие деньги во флот, занятый работорговлей. Напрасно сквайр уверен в своей безнаказанности. Он стоит на краю пропасти и, возможно, скоро сорвется вниз.

– Если дело обстоит так, как вы говорите, почему сквайр, зная, что вы и преподобный Тримбл поддерживаете его сиятельство, позволяет вам посещать его фермы?

Директор мрачно улыбнулся.

– Вы жили в другом мире, миссис Форд. Сквайр Уэнтуорт делает одно, а говорит другое. Впрочем, это типично английская манера поведения. Все хорошо знают, что сквайр ненавидит Стенмора. Однако скрывает это. Ему есть что терять. – Каннингем указал на фермы. – У меня в Небуорте уже была школа, когда пять лет назад Уэнтуорт купил эту землю и Мелбери-Холл. Те, кто знает о его прошлом и плантациях на Ямайке, не сомневаются, что он обзавелся недвижимостью, чтобы подняться в обществе.

– А леди Уэнтуорт, Миллисент, она уже была его женой, когда он приобрел Мелбери-Холл?

– Нет! Но в очень короткий срок он заполучил и ее, – с горечью ответил мистер Каннингем. – Мелбери-Холл дал ему статус. Молодая жена благодаря своим деньгам и родовитости открыла ему путь в высшее общество.

– А ваши труды привели хоть к какому-то улучшению?

– Да! Кое о чем мы договорились со сквайром по настоянию лорда Стенмора. Он разрешил африканским детишкам посещать мои занятия по пятницам. Приглашать преподобного Тримбла к умирающим. Вызывать доктора при переломах костей. Но за каждый шаг, который мы предпринимаем для блага этих несчастных, приходится платить высокую цену.

Впереди темнокожий мальчик пытался перетащить через дорогу волокушу, доверху груженную дровами.

– Какую цену, мистер Каннингем?

– Побои. Разлученные семьи. Многие, не выдержав, сводят счеты с жизнью.

– Здесь? В Мелбери-Холл? И все это сходит сквайру с рук?

– Закон на его стороне. Каждая смерть считается случайной. Никто не жалуется, поэтому нет оснований для судебного разбирательства.

– Не может быть, чтобы никто не протестовал. Ребекка осеклась, увидев, что мальчик поскользнулся и упал.

Они остановили лошадей. Но прежде чем Ребекка успела спешиться, мальчик вскочил и потащил волокушу дальше.

– Это непосильный груз, Изриел, малыш! Ты завяз в колее.

Мистер Каннингем, спрыгнув с лошади, подошел к юному работяге. Придерживая волокушу, он помог вытолкнуть ее из колеи, когда Изриел в очередной раз напрягся. Тропа за ухабистой дорогой плавно спускалась вниз к извилистой речке.

– Сегодня пятница, дружок. Я думал, ты в Роще – ждешь урока.

– Я не смогу сегодня прийти на занятия, мистер, – сказал мальчик.

Босой, в рваных штанах, он был с виду не старше Джейми. И Ребекка с болью подумала о том, что даже ребенок не может избежать порабощения.

Когда мальчик поднял голову, Ребекка и мистер Каннингем увидели на его лице кровоподтеки.

– Что с тобой случилось, Изриел? Он не ответил.

– Кто тебя избил? Уж не Миклби ли постарался? Я предупреждал этого надсмотрщика. Я говорил ему, чтобы не смел бить детей.

Изриел будто ничего не слышал и не сводил глаз с Ребекки.

– Изриел! Меня зовут миссис Форд. Я живу в Солгрейве, где собираюсь провести часть лета. Мы соседи.

Его взгляд блуждал по ее лицу.

– Да, мэм, – наконец произнес он едва слышно.

– У тебя из губы идет кровь, я могу тебе помочь? Он снова потупился.

– Пустяки, мэм.

Она вынула носовой платок и протянула ребенку.

– Прости. Ты уже взрослый и можешь сам о себе позаботиться.

Он уставился на кружевной платок в ее руке.

– Возьми. И приложи к губе. Изриел не шелохнулся.

– Оставь его себе.

Он протянул руку и взял платок.

Но вместо того чтобы приложить к губе, закрыл глаза, вдохнул легкий аромат лаванды, и когда открыл глаза, в них блестели слезы.

– Благослови вас Господь, мэм, – прошептал мальчик, сунул платок за пазуху, повернулся к волокуше и потащил ее вниз по склону.